— И где?
— При сканировании на таможне в любом корабле есть слепые зоны, там и можно спрятать сравнительно небольшие закладки. Машинное, например, отлично подходит — там такой фон от реактора и прочего оборудования идёт, что это даёт неизбежные помехи, а дураков там копаться нет. Слушай...
— Даже думать забудь! — оборвал Януша Фестер. — Мы не для того тут сидим!
— Но, шеф...
— Всё, забудь! Если тебе так хочется выпотрошить это корыто — ради бога. Только не на моей территории.
— Ты не знаешь, от чего отказываешься...
— От совершенно ненужного геморроя. Всё, проваливай.
Януш встал и презрительно взглянул на собеседника.
— Посмотрим, что остальные скажут. Авось у них кишка не тонка окажется.
— Не смей других подбивать!.. — угрожающе начал Фестер.
— Я просто предложу, — хмыкнул Януш, — и послушаю, что они скажут. И если подпишутся, то тебе, хозяин, нам дорожку лучше не перебегать.
Едва Павлецкий вышел в коридор, Фестер и Сунь в ужасе переглянулись.
— Это катастрофа, — чуть слышно произнёс китаец.
— Да. Это настоящая катастрофа.
— И что делать будем? Пойдут ведь!
Фестер помассировал лицо, собираясь с мыслями.
— Посмотрим сперва, сколько подпишется на это безумие, а ты Линда и Мануэля предупреди. И проверь, насколько хорошо хранится оружие.
— Ну, почему именно сейчас?!! — простонал механик. — Когда нам до заслуженного отдыха не так много осталось! Может, Граф на мелочь, и правда, не разменивается. Может, это сокровище цены и немалой. Но разве можно из-за этого так глупо подставляться?!!
И оба с опаской прислушались к поднявшемуся гомону в кают-компании.
Владислав вышел в столовую и уже собирался налить себе стакан воды, как заметил в рубке мерцание вирт-окна и подсветку пульта. И, разумеется, это был навигаторский пульт.
— Так, опять режим нарушаем?!
Даниэль резко развернулся вместе с креслом.
— Владислав Константинович... А вы почему не спите?
— А ты почему здесь сидишь, а не у себя в каюте?
— Так ливень слабеет, тучи постепенно расходятся, и скоро рассветёт. Я не раз видел, как бывает красиво во время восхода солнца, когда кончается дождь или уже кончился.
— В твоей каюте тоже иллюминатор есть.
— Да, но он слишком маленький... — Навигатор потупился. — А из рубки ещё и обзор на лес хороший. И солнце там подниматься будет.
— А что ты читаешь? — Владислав подошёл к навигаторскому креслу и встал за спинкой, вглядываясь в текст на вирт-окне.
— "Братство кольца" — Захар скинул. Сказал, что это самый приличный перевод на унилингву.
— А почему не с самого начала читаешь?
— А "Хоббита" я уже прочитал. Интересно, местами даже смешно, а "Сильмариллион", Захар сказал, может показаться сложноватым, и посоветовал прочитать потом.
— Как ты всё это успеваешь?! — удивился капитан. — Ты же и работаешь, и с ребятами крутишься... Всё-таки злостно нарушаешь режим?
— Я здоров, — обиженно заявил Даниэль. — Я хорошо питаюсь, обитаю в хороших условиях, отдыхаю, когда захочется, Василий Иванович меня подлечил. Я знаю, сколько мне можно спать, чтобы быть здоровым. И сейчас я как раз выспался.
В голосе парня ясно слышалось недовольство, и Владислав мысленно рассмеялся. Когда-то и он точно так же спорил с мамой за право читать по выходным и на каникулах сколько хочется.
— Вы вот тоже не спите, — продолжил возмущённо навигатор. — Почему же вам можно, а мне нельзя?!.
— Ладно-ладно, не шуми. Читай на здоровье. Просто меня разбудило что-то, спать уже не хочется... Я посижу с тобой?
— Да, конечно, — смягчился Даниэль и вернулся к чтению.
Владислав невольно вспомнил их перепалку на второй станции, которая едва не закончилась трагедией, и задумался. Васька сказал, что до какого-то момента они, в сущности, разговаривали на разных языках. Как говаривали их предки, один говорил про Фому, а другой про Ерёму. Что же имел в виду Даниэль, когда отстаивал своё право на обиду и негодование? Какие именно капитанские претензии и неосторожно сказанные слова задели самые глубокие раны в памяти парня, подведя его очень близко к грани? Сам Васька так толком не объяснил, хотя какие-то догадки у него наверняка были. Человек-могила...
— Слушай... Прости, что мешаю... А как ты языки учил? Три сразу да ещё без акцента... Одними способностями это не объяснишь. Ну, с унилингвой всё ясно — она входит в обязательную школьную программу... — Даниэль с каким-то подозрительным напряжением поджал губы, и Владислав понял, что толкового ответа снова не услышит. — Ладно, не будем об этом. А с походами что? И не вздумай прикрываться Захаром — ты ещё на "Дикой охоте" спалился.
Даниэль замялся.
— Я... работал с военными, — вынужден был признаться он.
— С теми самыми, что тебе так не нравились? — Владислав вспомнил их первый разговор наедине.
— У меня тогда не было выбора.
"Не было выбора." Это объясняет упорство навигатора в его бунте бессмысленном и беспощадном. Если тебя когда-то достаточно долго постоянно и методично к чему-то принуждали, и неважно как именно, то при равноправном договоре уцепишься за любую мелочь. Особенно, когда ты обладатель своеобразной логики.
— Вот как. Поэтому ты так тогда на меня разозлился.
— Вы вошли в мою каюту без разрешения, потом начали выговаривать почти так же, как... те другие, — признался Даниэль, откидываясь на спинку своего кресла и чуть присползая вниз. При этом он нервно потирал руки. — Потом повысили на меня голос...
— ...стал напирать на своё право...
— Да. Мне хотелось вас ударить посильнее. Очень хотелось. Показать, что я имею на это право. Но тут вы сказали про полицию, и я понял, что совсем об этом не подумал. Не подумал про Гека, для которого этот рейс тоже очень важен. А ведь он мой самый близкий друг! И вы в итоге не стали меня наказывать. Доказали снова, что вы не такой, как... они. Вы другой. Вы можете понять правильно. И вы оказались правы, а я нет.
— Да я тоже тогда хватил лишнего, — вздохнул капитан, садясь в своё кресло и придвигаясь к навигатору. — Если бы не вспомнил, как сам в своё время совершил ту же ошибку... Хорошо, что Васька вовремя остановил и голову на место поставил!
— А когда это было? — заинтересовался Даниэль.
Владислав с чистой совестью поведал эту нелёгкую историю, и было видно, что на рыжего парня это производит сильное впечатление.
— ...Так всё и вышло. Если бы мы с Володькой и Валькой тогда всё-таки сделали то, что планировали, то мы с тобой, скорее всего, сейчас бы не разговаривали. Один чёрт знает, куда бы нас потом занёс этот интернат!
— Вы бы стали другим.
— Наверняка. Я видел на службе немало пацанов оттуда, и с ними было больше всего проблем.
— Хорошо, что вы не попали в интернат. Вы стали хорошим человеком и остались им даже после армии. — Даниэль сделал паузу. — Владислав Константинович, как вы думаете, Лариса теперь насовсем изменилась?
— Странно, да? — понял капитан. — Надеюсь, что да. Такая резкая перековка всегда настораживает, и это нормально. Васька сказал, что поговорил с ней, разобрался, и теперь можно не беспокоиться... Посмотрим. Привычки всё-таки штука коварная. Если до отлёта эта девица ничего не натворит, то всё будет хорошо.
— С блинами было вкусно и интересно, — кивнул навигатор. — Только Лариса какая-то скованная была.
— Заметил? Значит, она не привыкла к такому. Помнишь, какая она пришла на борт в первый раз? А сейчас смыла боевой раскрас и сняла все побрякушки.
— И ногти обрезала.
— Вот-вот. К подобным переменам, да ещё после долгого периода, так сразу не привыкнешь — никогда не знаешь, что и когда потом случится. Когда я вышел в отставку, то понял, что совсем отвык от гражданской жизни. Больше двадцати лет только горячие точки, казармы, линкоры, полигоны, перелёты... Прилетел в Глазго, и сразу возникло ощущение какой-то особенной тесноты. Как будто в другой мир попал. Ни кустика, ни травинки — один сплошной бетон! А перед этим мы почти четыре месяца в лесах просидели. Чистый воздух, ничего лишнего... Не большой город. Там всё было чётко и понятно...
— ...есть приказ командования, и он должен быть выполнен...
— Да. А на гражданке всё так сложно и иной раз запутано, что растеряться впору. Шире выбор, но и спрос особый.
— Вы ведь опасались, что от меня могут быть проблемы, верно? — осторожно спросил Даниэль.
— Да, опасался, — признался капитан. — Ты так был непохож на то, к чему я привык... Ты казался слишком странным, а люди часто не жалуют то, что не вписывается в рамки их мировоззрения.
— А сейчас я вписываюсь?
— Вполне, — улыбнулся Владислав, глядя на это милое недоразумение. — Ты уже доказал, что ты отличный работник. С Геком вы как ниточка с иголочкой, если не считать той нашей стычки, ведёшь себя почти образцово, со своими обязанностями отлично справляешься, проявляешь инициативу, стараешься. Это хорошо. И ты мне просто нравишься.
— И вы мне тоже... очень нравитесь. — Улыбка Даниэля стала светлее. — Вы очень хороший.
— Надеюсь, что так всё и останется — не хочу с тобой больше ругаться.
Владислав протянул руку, погладил рыжую макушку, и Даниэль прикрыл глаза от удовольствия. Неужели его в своё время настолько недолюбили?! Бедный мальчишка.
— Ладно, читай дальше, раз уж выспался. Принести тебе чего-нибудь?
— У меня уже есть. — Даниэль достал из-под пульта блюдце с парой блинов и лужицей мёда. — Будете?
— Ешь сам. Там ещё остались?
— Кажется, да — Лариса много напекла. Только они без начинки.
— Ну и пусть.
Вскоре посветлело, и сквозь всё больше мельчающий дождь начало проглядывать поднимающееся над равниной местное солнце. Это действительно было очень красиво! Даниэль то увлечённо читал, закусывая блинами, то смотрел в иллюминатор, и наблюдать за этим, периодически перебрасываясь какими-то фразами, было здорово.
— Видал, как Даня уверенно сидит в седле? — кивнул Василий на завершающего второй круг Даниэля. Как только снаружи заметно подсохло, началась обкатка спидера. — Наверняка когда-то на таких же ездил.
— Тем лучше. Случись чего — благополучно домчит до "Странника". И похоже, что он никогда не был любителем полихачить.
Друзья снова сидели на трапе и наблюдали за обкаткой. Перед кораблём собрались все, включая механика, разыграли очередь и катались в своё удовольствие.
— Ну, да, Гек такие виражи закладывал, что чуть не врезался сперва в базу, а потом в "Странника", — усмехнулся Василий. Пилот в это самое время стоял в конечной точке, отмеченной душевым ковриком, и встречал напарника.
— Да у меня буквально руки чесались ему накостылять! — тихо ругнулся Владислав. — Вот куда он гонит, а?!!
— Гонщик. Наверняка соскучиться успел.
— Он теперь не гонщик, а пилот космического корабля, — отрезал капитан. — Пора за ум браться.
— Что ты как старая леди на таратайке ехал?! — упрекнул Гектор напарника, когда тот аккуратно припарковал спидер рядом с ковриком и уступил место Антону. — Прибавил бы газу!
— Ты уже прибавлял, — напомнил Даниэль, отходя чуть в сторону, чтобы дать Антону развернуться и не попасть под выхлоп. — В первый раз на треке и чудом жив остался. Во второй — только что и едва не снёс угол базы и почти врезался в "Странника". Мало? Так в третий раз может и не повезти.
Корзун и Друзь хором прыснули — уж очень забавно выглядело, как их сын полка отчитывает друга.
— Даня смелеет, — отметил Василий. — Поосторожней, Влад, а то и тебе перечить начнёт!
— Не думаю, — уверенно мотнул головой Владислав, с удовольствием наблюдая за своим подопечным — Гектор начал того уверять, что разогнался всего чуть-чуть, слегка забылся в ностальгии, и больше такого не повторится. — Мы с Данькой теперь отлично друг друга понимаем. Он мальчишка умный, пусть и себе на уме. Вряд ли захочет сам себе подгадить.
История со шрамами благополучно рассосалась — Даниэль решительно убрал в шкаф свои рубашки и джинсы. Он уже почти не стеснялся открытых маек, которых ему надарили, а борцовка с единицей стала его любимой. Он даже кеды оставил на борту, бегая по кораблю и травке в летних шлёпанцах. На удивлённые расспросы навигатор охотно объяснил, что они были в том же пакете, что и ботинки от Маргариты. Владислав только подивился предусмотрительности невестки. Ещё всех на обед ожидал приятный сюрприз — Даниэль замесил немножко блинов на пробу по рецепту от Захара, то есть на воде и без дрожжей. Получилось достойно, но и тут не обошлось без неизменного косячка — блины получились заметно переслащенные, правда, не настолько, чтобы пить под них чай без сахара. Сам Даниэль результатом остался доволен, да и остальные быстро эти блины расхватали. Как раз каждому по два досталось.
Лариса продолжала удивлять резко ставшим приличным поведением. Она, видать, запихнула косметику и украшения подальше, прочно обосновалась в самой простой одежде, плюнула на солнечные ванны и подолгу проводила время с Ксенией, интересуясь работой. Сама Ксения, добрая душа, в помощи и советах не отказывала, и между девушками начала зарождаться настоящая дружба. Ещё Лариса часто заглядывала к доктору в каюту или медотсек, и они подолгу о чём-то разговаривали. Василий до сих пор наотрез отказывался раскрывать подробности этих бесед, подтверждая свою репутацию человека-могилы, и категорически запретил подслушивать, пригрозив ссорой надолго. Даниэль, когда Владислав ему пожаловался на это в то самое утро, к удивлению капитана, вступился за Ларису и попросил не вмешиваться. Похоже, что он простил Морозовой все свои обиды. Само их общение стало более свободным, однако дистанция, которая в отношении других всё больше сокращалась, оставалась.
В целом обстановка на борту была более чем удовлетворительной, и Владислав позволил себе расслабиться. Этот фрахт всё больше напоминал обычный отпуск. Тишина... почти, вокруг красота и благодать, никто не капает на мозги, никуда не надо срочно бежать, он сам себе хозяин, а что молодёжь чудит, так это даже забавно — вспоминаются собственные молодые годы. Которых, увы, не вернуть. А порой хотелось. Глядя, как радуется жизни Даниэль, гордится новыми достижениями и веселится со всеми, Корзун снова и снова жалел об упущенной возможности услышать в свой адрес простое слово "папа".
— Данька, ты маршрут построил? — заглянул в каюту к Даниэлю Захар. Сегодня он с Максимом летал на спидере к той самой заводи за образцами.
— А вы уже узнали, к какому дню надо?
— Да, уже скоро, так что лучше поторопись.
— А я уже всё сделал, только в одном месте проблема.
— Ну-ка, показывай!
Даниэль поколдовал над терминалом и развернул перед Захаром объёмную схему нужного участка, по которой был двумя линиями намечен предполагаемый маршрут похода.
— Вот, смотри. В целом, путь получается почти по прямой, и все точки, что вы обозначили в качестве контрольных, вписываются. Ландшафт тут довольно изрезанный, но через большинство оврагов уже переброшены деревья, и по ним можно пройти как по мостам. Но вот тут образуется развилка на два маршрута сразу — "зелёный" проще и длиннее, а "оранжевый" короче, но с трудностями. И я не знаю, какой будет лучше, ведь всё упирается в источники воды по дороге.
