— Мне... жаль, — тихо сказал Аарон, заводя арестованного в кузов.
— Не стоит, — так же тихо повторил Рейган.
Всю дорогу они молчали. Рейган сидел на скамье, откинувшись на стенку, и думал о чём-то своём. Иногда по его губам скользила улыбка. О чём он думал? О том, что его дело гибло с каждым днём? О том, что ждёт его соратников? Просчитывает план побега? Или просто настраивается на то, чтобы умереть с достоинством? Аарон хотел спросить. О многом хотел спросить, но рядом сидели ещё пять солдат, раскрывать рот при которых было небезопасно.
Боги, как же их встречали у здания штаба внутренней разведки! Всё высшее командование выбежало посмотреть на того, кто столько лет не давал им спокойно спать. Солдат на площадь, расстилающуюся перед роскошным внушительным зданием, нагнали столько, словно пленник мог одолеть всех одной левой. Идиоты! Что мог им сделать этот немолодой хрупкий омега?! Курам на смех... Или боятся Риана и оставшихся у него бойцов? Ни его, ни альфы, подходящего под описание Гиллиана, среди арестованных приспешников вождя не было. На все раcспросы повстанцы только смеялись. Значит, или их там не было или успели скрыться.
Едва Аарон вывел Рейгана из машины, солдаты тут же образовали живой коридор и взяли мятежного вождя на прицел. Омега и бровью не повёл. Он шагал неторопливо, с прямой спиной, уверенный и невозмутимый, как будто вся эта свора его совершенно не волновала.
— Рейган... зачем?.. — тихо спросил альфа, улучив момент.
— Не стоит. Я сам так решил. За меня не волнуйтесь.
Комиссар Дамьен выглядел очень довольным, пожимая руку Аарону.
— Прекрасная работа, капитан! Вы полностью оправдали наши надежды!
— Капитан? — Аарон сперва подумал, что ослышался.
— Да, это дело решённое. — Дамьен лучился от самодовольства. — Остались формальности. Теперь просите, чего захочется.
— Позвольте мне присутствовать на допросах Рейгана, господин комиссар.
— Хорошо. А сейчас отправляйтесь домой, Аарон. Вы устали, вам необходим отдых.
— Благодарю, господин комиссар.
Аарон бросил беглый взгляд в сторону Рейгана и снова не увидел в нём страха. Почему он не боится? Даже когда Дамьен подступил совсем близко и навис над ним, как скала, омега не дрогнул. Как будто не чувствует, насколько силён этот альфа, как и весь боевой контингент, согнанный на площадь. Только чуть поморщился, учуяв запах комиссара.
— Рейган Мариус, вы арестованы за подстрекательство к мятежу, организацию убийств, массовых беспорядков и терактов. — торжественно объявил Дамьен, как только оператор со звукотехником подошли достаточно близко. — Вы признаёте свою вину?
— Если это всё, то признаю.
— Вы будете осуждены по всей строгости закона.
— Вашего закона. — Рейган чуть дёрнул бровью. — Перед нашим народом, своими людьми и собственной совестью я чист.
— Чисты? Вы уверены?
— А вы уверены, что чисты? — И вождь повстанцев многозначительно изогнул бровь.
Дамьен скривился так, будто только что целый лимон разжевал.
— Увести, запереть и приставить охрану. Смотреть в оба, — приказал он. — За недосмотр спрошу со всех.
Конвоиры грубо рванули пленника за скованные руки, пихнули прикладами винтовок в спину и повели в здание. Аарон остался стоять на площади. На сердце было тяжко.
— Аарон, что это значит? — с порога бросился к альфе Диего. — По телевизору в новостях трубят, что схвачен сам Рейган! Он, оказывается, омега! Даже тебя показывали!
— Серьёзно? — ничуть не удивился Аарон. Поблизости от штаба тоже отирались телевизионщики — не заметить их было трудно. Вероятно, едва было передано сообщение о пленении вождя повстанцев, внутренняя разведка подшустрила, чтобы заявить о своей победе на всю страну. Кадры будут показаны ещё не раз.
— Да. — Мак встревоженно вглядывался в усталого бледного мужа. — Ты... в порядке?
— Просто устал, милый. Мне надо поспать. Диего, завари-ка мне чайку покрепче... Как вы тут? — Аарон опустился перед своим омегой на одно колено и осторожно прижался щекой к заметно округлившемуся животу своего омеги.
— Мы-то в полном порядке...
— Вот и славно. Мальчики ещё не дома?
— Как раз собирались их забирать. Они уже так соскучились... Ты надолго? — Мак запустил пальцы в волосы мужа и ласково провёл по его затылку.
— На пару-тройку дней. — Аарон встал и привлёк к себе мужа, блаженно вдыхая его запах, который слегка изменился — приобрёл нежную сладковатую нотку. Как и всегда во время беременности. От аромата его омеги всегда становилось спокойнее и легче. — Потом вернусь в Камартанг. Я получил разрешение присутствовать на допросах Рейгана.
— А... Риан? — встревоженно спросил Диего.
— Его в штабе не было. И Гиллиана тоже. Наверно, успели уйти. И меня уже практически повысили до капитана. Осталось оформить кое-какие бумаги.
— Ладно... — Голос Мака дрогнул. Омега погладил мужа по плечу. — Иди в душ, переодевайся, а я соберу на стол. Диего, иди за мальчиками и скажи им, что папа вернулся.
Диего молча кивнул и начал обуваться.
Уже под упругими струями воды душа Аарона начало колотить. Он снова и снова вспоминал спокойный взгляд Рейгана, когда на него надевали наручники и выводили наверх. Вождь и идеолог подполья совсем не выглядел побеждённым. Как будто его не в тюрьму везти собирались, а на обычную аудиенцию. Почему он был так спокоен? Почему даже не попытался уйти, спастись? Или отдать приказ уходить своим людям? Чего ради подпольщики выдержали яростный бой с солдатами внутренней разведки? Ради чего было всё это? И почему Риан не попытался освободить Рейгана, перехватив машину по пути к зданию штаба? Ведь мог!.. Вопросов, распирающих мозг, было слишком много. Ответы мог дать только сам Рейган, но как поговорить с ним, не вызывая подозрений? К Робинсону Аарона пускали на правах приглашённого консультанта, но Гейл был просто боевым командиром. Рейган же был главой подполья, его мозгом и движущей силой. Им будут заниматься отдельно...
— ...Аарон! Аарон, что с тобой???
Альфа понял, что сидит на полу ванны, стиснув голову руками, вода выключена, а испуганный Мак трясёт его за плечи.
— Мак...
— Тебе плохо? Может, доктора позвать?
— Нет... мне не так плохо... — попытался улыбнуться Аарон, не желая ещё больше тревожить беременного супруга, но улыбка получилась натянутой и больной.
— Да на тебе же лица нет! Что случилось, не молчи?
— Я... ничего не понимаю, Мак. — Аарон поник. — Рейган даже не попытался уйти, понимаешь? Когда мы ворвались в его кабинет, то он просто встал со своего стула и сдался. Просто сдался!!! Почему он это сделал? Ведь его люди умирали, защищая его и какие-то книги и бумаги... Почему он не попытался сбежать? Почему?..
Мак притянул к себе мужа и прижал его мокрую голову к своей груди.
— Ты разочарован, милый?
— Нет, нисколько. Я видел его... его глаза... Это удивительный человек. Умный, отважный, исполненный собственного достоинства... Но почему он просто сдался?
— Ты сможешь поговорить с ним?
— Я не знаю, Мак. — Аарон крепко обнял мужа. — Я смогу присутствовать на его допросах, но я не знаю, смогу ли поговорить с ним с глазу на глаз... А мне необходимо поговорить с ним.
— Уверен, у Рейгана была причина для такого поступка. Мы просто не знаем её. И ещё ничего не кончено. Пока на свободе Риан и его муж...
Аарон удивлённо взглянул на своего омегу.
— Мак... ты... поддерживаешь повстанцев?
— Да, душой я на их стороне. Пока тебя не было дома, мы с Диего перечитали всю нашу коллекцию листовок с вырезками и пришли к выводу, что Рейган борется за правое дело.
— Ты предлагаешь перейти на их сторону открыто?
— Нет. — Мак печально покачал головой и коснулся своего живота под промокшей рубашкой. — Не теперь, когда у нас двое детей и скоро родится третий. Если бы не это, то я бы сам давно позвал тебя туда. Я готов уйти с тобой и сражаться бок о бок... и Диего тоже... но не теперь. Ведь останутся Аксель, Тони, Глен с Сидом и Дэнвер. Всё, чем мы сейчас можем помочь подполью — это вырастить наших детей достойными людьми. Не испорченными циниками и эгоистами, а достойными. Ты вспомни, сколько раз мы с тобой слышали во время арестов "обвиняется в неблагонадёжности"? И если некоторые аресты казались нам откровенной подставой, то остальные были настоящими. Значит, мы не одни такие. Есть и другие семьи, в которых живут нормально, их много, но они, как и мы, вынуждены скрывать это. Среди наших соседей таких хватает, и в городе мы их иногда встречаем. Такие семьи представляют опасность для существующей системы, завязанной на лицемерии и двойных стандартах, как и было написано в одной из листовок. Рейган, Риан и Гейл всколыхнули всё это, обнажили проблемы, которые замалчиваются до сих пор. Рано или поздно, но необходимость перемен осознают и другие, которые сейчас боятся что-то делать. Может, это понимает и Рейган? Потому-то он и сдался без сопротивления, зная, что есть кому продолжить его дело? Ведь Риан и его муж до сих пор не схвачены. Пока есть кому призвать, надежда остаётся...
"Поле созревает. Перемены неизбежны." Эти слова Робинсона всплыли в памяти и обрели свой истинный смысл.
Дети. Любящие родители, стремящиеся воспитать их хорошими людьми. Как он и Мак. Преемственность поколений. Если Бейли из поколения в поколение старались вырастить из своих потомков солдат и офицеров для службы Системе, то точно так же иные взгляды и принципы могут прививаться детям и в обычных семьях. Всё дело только в силе каждого, способности не поддаться официальной пропаганде. И одна из основ нового мышления — любовь омег к своим детям. Особенно родителей-одиночек. Та самая любовь, которой пытались лишить его, Глена и Дэнвера. Тепло и любовь, способные изменить всё, множась и распространяясь. Если новое мышление распространится среди большинства альф и бет, то теневые империи, которые правят всем с позиции цинизма и равнодушия, лишатся всего, что имеют — власти, богатства, возможности управлять огромными массами по своему желанию. Работорговля, в которой издавна крутятся бешеные деньги, перестанет приносить прибыль, полное уравнивание омег в правах будет вынуждать власти пересмотреть всю социальную политику, которая потребует огромных финансовых вливаний, которые вместо того, чтобы пойти в карманы и на счета чиновников и торгашей, перейдут в руки простых людей. Разница между разными слоями общества ощутимо сократится, а активное включение высокообразованных омег во все сферы позволит укрепить границы за счёт увеличения контингента, состоящего из настоящих патриотов, которые будут сражаться не только за абстрактные ценности, но и за оставшиеся в тылу семьи. А если при изменении мышления не будет перемен в социальной, бытовой и административной сфере, то страна попросту утонет в крови — либо разразится гражданская война либо начнётся страшная волна массовых репрессий, если власти сработают на опережение. Попутно резко взлетит преступность, перешагнув все мыслимые и немыслимые границы. Долго всё это находиться в подвешенном состоянии просто не может. Революция Омег всколыхнула старое болото, положив начало всему, когда был свершён государственный переворот, установлена республика и принята настоящая Конституция. Рейган и его соратники обнажили старые болезни, которые коррумпированная и зашоренная власть и не думает лечить. Если Риан и Гиллиан уцелеют и смогут всё возродить, то рано или поздно время перемен настанет. Это будет непросто, перестройка будет то и дело тормозиться недовольными, на неё уйдёт немало времени, пока не вырастет новое, не испорченное нынешней грязью поколение, способное выстроить новый мир среди ветхих строений старого. Это и есть тот самый долгий путь, который избрал Рейган. Который так не устроил Робинсона и его последователей. Привести общество к мысли о необходимости изменений. Совершить новую революцию прежде всего в головах, а уже потом вывести людей на улицы. Гейл тоже это знал и попытался подхлестнуть события, перетряхнув самую верхушку, но не рассчитал собственные силы — он и его бойцы были схвачены через три года. А уже через него вышли и на других. Теперь арестован Рейган... Но Риан и Гиллиан ещё живы и на свободе!
Аарон, поняв это всё, воспрял духом. Поле действительно созревает. И стоит помочь ему. Его собственные планы вполне согласовываются с этим... Значит, нужно только приложить усилия и претворить в действительность хотя бы часть своих задумок, добавить шансов на приближение перемен. Это будет непросто, и важно не дать себя разоблачить. Раз уж он оказался в числе тех, кто способен повлиять на весь расклад, то стоит сосредоточиться на этой задаче. И в первую очередь, разумеется, на собственных детях.
Когда в допросную ввели Рейгана, Аарон невольно вздрогнул. Его не было в столице всего несколько дней, а следователь и его подручные уже начали? Арестованный вождь был избит, как когда-то Гейл Робинсон, без очков, заметно прихрамывал, но по-прежнему сохранял достоинство и спокойствие. Усевшись на жёсткий стул, омега сложил руки, скованные наручниками, на острых коленях, поднял голову и тихо улыбнулся, подслеповато щурясь.
— Рад снова вас видеть, капитан. Как ваше здоровье?
— С-спасибо, хорошо... — заметно растерялся Аарон. Рейган рад его видеть? И не боится показывать это перед Дамьеном и Роммни? Почему?
— А как поживает ваша семья? — продолжил спрашивать мятежный вождь.
— Хорошо. Мы ждём третьего ребёнка. Мой муж уже в декрете.
— Третий ребёнок... — Рейган опустил взгляд, не прекращая улыбаться. — В такое достаточно напряжённое время... Вы смелый человек, Аарон. А старшие дети здоровы?
— Вполне. Оба альфы. Первый скоро в школу пойдёт. Второй вовсю учится читать и писать.
— Вам бы хотелось больше времени уделять детям?
— Да. Я хочу, чтобы они выросли умными, здоровыми и внесли достойный вклад в процветание нашего общества.
Стандартная формулировка вынудила Рейгана поднять голову и снова взглянуть на альфу. В бесцветных глазах промелькнуло понимание.
— Вот как...
— По-моему, мы отвлеклись, — жёстко оборвал Рейгана Дамьен. — Рейган, вас вызвали не здоровье и семью капитана Бейли обсуждать. Вы понимаете, почему вы здесь?
— А что тут понимать? — пожал плечами омега, снова поморщившись. — Всё и так предельно ясно, господин комиссар. Даже странно, что вы меня об этом спрашиваете. Я-то по пути из камеры думал, что меня вызвали на расстрел...
— Не так быстро, — осклабился следователь Роммни. — Во-первых, порядок есть порядок, а во-вторых, мы ещё не всех ваших сообщников выловили. В частности, Риан Сантана и его сожитель Гиллиан...
— Муж, — тихо, но твёрдо поправил Рейган. — Гиллиан — его муж.
— Сожитель, — отрезал Роммни. — Именно так трактует гражданский кодекс созревшего альфу или бету, состоящего в постоянной сексуальной связи с созревшим омегой без соответствующей регистрации и проживающего с ним на одной жилплощади.
— И тем не менее они супруги уже почти год. Пусть не перед законом, но перед друг другом. Я лично обручил их.
