У него получилось.
Так что через десять-пятнадцать дней Аруасий заговорил о второй поездке на озеро, и тейн опять дал согласие. А на третий раз уже и согласия не понадобилось добиваться, так, рукой махнул... идите куда хотите, только дело делайте!
Аруасий еще раз встретился с тем же человеком.
Он ждал сигнала.
* * *
Крыса бежала дворцовыми переходами. Ее вело нечто...
Что-то родное чудилось ей, что-то знакомое...
Крысе очень надо было быть там, в тронном зале... зачем?
Так крыса же!
Что-то человеческое эрр Вейнард еще сохранил, но с каждым днем инстинкты становились все сильнее, крыса давила, если бы не алый камень, Расмус давно бы стал обычной голохвостой тварью, которых в каждом дворце сотни и тысячи.
Спал и жрал он уже вместе с остальными крысами, да и крысята его по дворцу уже бегали, наверняка. Крысы размножаются быстро...
Винс утратил разум мгновенно, но Расмус пока еще держался, и это было для него самой страшной карой. Может, Винс был слабее, может, камень выплеснул все, что накопил за столетие, а благословения Многоликого тему даровано не было, крыса на эту тему не задумывалась.
Она просто бежала вперед.
Куда?
Зачем?
Там — знают.
Вот в этом крысиный разум был уверен абсолютно и бесповоротно. Там все знают, его поймут и разберутся. С кем? С чем?
Неважно! Надо просто туда прибежать... и все будет хорошо. Наверное.
* * *
Мария сидела на троне.
Первый раз, в чине регента. Так и хотелось добавить регент и запевала, и пенсне поискать. Ах, Михаил Афанасьевич, не поймут здесь юмора, не знают тут вашего произведения. И даже если Мария его напишет... она ведь многое помнит, все равно никто и ничего не поймет. Ни советского строя, ни всего прочего... да и не надо местным такие идеи подкидывать. У них тут пока королевская власть, она от богов, пусть так и остается. Не будет же Мария своим детям свинью подкладывать? Еще 'Капитал' написать предложите.
Сидела, выслушивала уверения в самой глубокой почтительности от придворных, едва не зевала. Где вы раньше-то были, лизоблюды? Никто голос не подал, когда Иоанн ее гнобил!
Ник-то!
А теперь она бодренько развесит уши под лапшу, и согласится, что ее тут все так ценят, так уважают... ага, два раза!
Может, от скуки, Мария и почувствовала быстро что-то неладное. Начал согреваться на груди алый камень, стремительно теплеть, пульсировать... что с ним? Такого раньше не было!
Не взорвется?
Но прежде, чем Мария успела его снять и откинуть в сторону, на середину зала выскочила... крыса?
Крупный пасюк, размером с таксу, может, даже и чуточку побольше.
Он забавно сидел на задних лапах, вертел во все стороны мордой, и почему-то не убегал. И смотрел прямо на королеву.
— Ах ты ж... — не выдержали нервы у какого-то стражника.
— Отставить! — команда была здесь незнакома, но Мария так рявкнула, что стражник сначала вытянулся во фрунт, а потом уже сообразил, что это королева. — не трогать!
Что самое интересное, крыса даже и не пошевелилась.
Эрр Феликс, который присутствовал в зале, но держался подальше от ее величества (еще не хватало им сплетен про картенские происки и захват власти через картенку-королеву), вышел вперед.
— Ваше величество, вы дозволите?
— Нет, эрр Феликс.
Мария подняла руку предупреждающим жестом, встала с трона и сделала шаг.
Крыса не дрогнула, не пустилась убегать, как того можно было ожидать от дикого и неразумного зверька. Вместо этого она вдруг кинулась вперед, к самым туфелькам королевы, припала к зеленому шелку и жалобно запищала, явно на что-то жалуясь.
В зале было так тихо, что писк слышался идеально, во всех его концах.
— И что мы имеем? — поинтересовалась Мария, больше для окружающих. — Слишком крупную и умную зверюшку, которая и не думает бояться человека, а вместо этого пытается говорить. А значит... именем Многоликого!
Прозвучало весьма убедительно.
И полыхнул на груди королевы алый кристалл, напоминая присутствующим еще раз — благословение! А Боги таким не разбрасываются!
Крыса пискнула, взвизгнула — и вытянулась на полу.
Скорчилась, распрямилась... Мария едва успела отскочить подальше, чтобы ее не придавило человеческое тело.
— Что и требовалось доказать. Это у нас кто?
— Эрр Расмус Вейнард! — ахнул канцлер.
Мария закатила глаза.
— Этого типа здесь точно не хватало.
Женщина потыкала его ногой. Тело Расмуса развернулось, и на груди мужчины что-то проблеснуло красным.
— Та-ак...
Рикардо Марен сделал шаг вперед и опустился на колени перед Вейнардом.
— И что у нас такое интересное? Ваше величество, не откажите принять?
В руке Рикардо Марена блеснул алым Камень Многоликого.
Мария протянула руку, и второй алый камень лег в ее ладонь. Алые блики упали на лицо женщины, превращая ее в загадочную статую.
— Канцлер, распорядитесь. Оказать эрру Вейнарду всю необходимую помощь.
— Ваше величество, ваш супруг приговорил его к смерти.
— Мой супруг мертв. За что его хотели казнить?
— За... эрру Диану, с которой у него была связь.
Мария махнула рукой.
— Приговор отменяется. Эрр Вейнард оказал короне громадную услугу, — камень качнулся в ее руках. — а потому заслуживает награды. Пока же оказать ему помощь, заботиться, ну а далее я решу, что ему подарить.
К чести Рикардо, он даже и не подумал ревновать. И только потом сообразил, почему.
Они люди, безусловно. Но ведь есть у них и вторая ипостась... нравится, не нравится, крыса для змеи — дичь! А не любимый и не единственный, смешно даже о таком и подумать.
Вот две змеи, хоть и разных пород, сшипеться могут. Они в основе своей одинаковы. А кошка и мышка, или там, змея и крыса, волк и газель — нет.
Законы природы.
Глава 10
— Что будешь делать с камнем?
Мария пожала плечами. Вопрос Тина задала хороший, ответа не было.
— Не знаю пока. Ясно одно, валяться и пылью покрываться он не должен, но вот как все это организовать? Чтобы получить поток двуипостасных? Как это раньше было сделано? Почитать бы где... как плохо без интернета! Леший с ним, с прогрессорством, но бесплатные библиотеки, картотеки и каталоги Мария в обиход точно введет! Хоть знали бы, чего и где искать!
— Вроде как камни находились в центральных храмах, — припомнила Тина. — один на Шагрене, второй в Фардании, у них там, сама знаешь, и тейн, и Конклав...
— Эти точно мимо, — кивнула Мария.
— Третий не знаю, вроде как в каком-то роду, там ВСЕ были двуипостасные. И род знатный... вот из головы вон... вон... хон... точно! Род Ахон! Вроде как, по преданию, им и дарованы были все три камня, ну, их предку, а уж они потом раздали, куда надо.
Мария кивнула.
— Тина, ты не могла бы попросить библиотекаря, пусть подберет все нужное по этой теме. Не знаю, который это из камней, храмовый или аховый... Ахоновый, но определить его надо будет. И как следует. Чтобы не сперли, чтобы не потеряли, не подменили... ты и сама понимаешь.
— Понимаю.
Тина это понимала, как никто другой. Если бы лет двадцать назад... тридцать... неважно, сколько лет, важно, что камень был бы доступен, она бы там и дневала, и ночевала, она бы обрела свою кошку еще тогда! Столько лет потеряно напрасно!
Сейчас тоже хорошо, но если бы раньше! И ведь не одна она такая, наверняка!
— Может, поговорю с матушкой Евгенией, — задумалась Мария. — У нее все хорошо организовано, как раз и камню место будет. Денег выделю, святилище устроим...
— А стоит все это отдавать в руки храма?
— А мы оговорим заранее, что это совместный проект, — отмахнулась Мария. — Боги делиться заповедовали, вот мы и поделимся. Святость и антураж с храма, дороги и гостиницы с меня, ну а прибыль пополам. Если там камень будет, представляешь, какое будет паломничество? Из всех государств? А у нее и монастырь удачно расположен, неподалеку от фарданской границы, и место там хорошее, да и сама Евгения не дура, своего не упустит. Зубами ухватится. А что она не вечная, так и я тоже, поставим условие, что следующую настоятельницу выбирает предыдущая, и согласовывает с троном Эрланда. Без дискуссий.
— Может, что и получится.
Мария еще раз пожала плечами.
Камень лежал в шкатулке, вспыхивал тревожным светом.
Понятно, нельзя создать вечно работающую схему. Рано или поздно в негодность придет любая система, даже Солнечная. Но можно заложить приличный запас прочности, а дальше пусть и потомки ручками поработают. А чего? Им все готовенькое подносить надо? На блюде?
— Мы еще все это обдумаем.
— Мария, — Рикардо постучался и вошел почти сразу же. Не нарочно, просто рефлексы у змея намного быстрее, чем у человека. Ему-то казалось, он еще и подождал немного. — Эрр Вейнард пришел в себя, ты просила доложить.
Мария поднялась с кресла. Чмокнула в нос сына, и направилась к двери.
— Послушаем, что там скажет эрр Расмус.
— А с вами можно? — кошачье любопытство неистребимо.
— Если ты его не сожрешь, — почти серьезно ответила Мария.
Тина фыркнула, намекая, что придворные крысы к ее любимым блюдам не относятся. Фу — и точка!
* * *
Эрр Вейнард лежал в кровати и изображал умирающего крысюка.
Мария пригляделась к нему получше. Что ж, эрр явно не бедствовал и не голодал, шкурка, то есть кожа, целая и чистая, шрамов нет, похудевшим и оголодавшим он тоже не выглядит.
— Ваше величество!
Мужчина сделал попытку приподняться, скорее, обозначил движение. Мария повела рукой.
— Лежите, эрр Вейнард. Говорить вы можете?
— Да, ваше величество. К вашим услугам...
— Начните с простого, — Мария не собиралась выслушивать всякую чушь. — Где вы нашли камень и как его на себя нацепили?
Расмус послушно рассказал и про убитого человека, и про свое мародерство... как-то и стыдливость прошла, побегай тут крысой, еще и не в таком сознаешься.
— Ага. Но тогда вы его не надевали.
— Нет, ваше величество? К чему? Он же старый, некрасивый... простите.
Мария махнула рукой.
— Я поняла. Надели вы его первый раз только когда собирались бежать.
— Да, ваше величество.
— И это плавно подводит нас ко второму пункту. Что у вас было с Дианой Эрсон?
Расмус отвел глаза.
— Я...
— Диана мертва. Мой супруг мертв. Можете говорить спокойно.
Расмус выдохнул.
— Простите, ваше величество.
Синие глаза закрылись, по бледной щеке стекла слезинка.
Расмус многое пропустил, а что-то и забыл в облике крысы. То, что было ДО превращения, он помнил, а вот то, что в крысиной шкуре — не всегда.
Диана. Красивая глупенькая Диана. Такая горячая и страстная, и такая ревнивая. Королева, и в то же время, игрушка короля, игрушка в руках своего дяди... сломанная игрушка.
Забавно получилось.
Сначала Расмус пытался использовать Диану, чтобы продвинуться при дворе, а потом — потом только мысли о ней удержали его от полного окрысячивания. Может, и придумал он себе эту любовь, но от этого ничего не изменилось. Ему было очень больно.
— Ее казнили?
— Она покончила жизнь самоубийством.
Вот тут Расмус на кровати и сел.
— Вранье!
— Даже так? — подняла брови Мария. — А подробнее? Кто наврал, кому, когда?
— Диана не способна была на такой поступок. Никогда. Она бы до последнего ждала спасения!
Мария равнодушно пожала плечами.
— Сейчас это уже неважно. Если пожелаете, эрр, отправитесь в тюрьму, узнаете подробнее. Я против не буду. Я правильно понимаю, у вас все было? Не просто так мой покойный супруг взбесился?
— Да, ваше величество.
Мария насмешливо фыркнула. Хотела сказать, что на шлюхах только олени женятся. Полные. Потом посмотрела на Расмуса, да и пожалела его. Просто так, по-человечески.
Может, он себе эту любовь и внушил, а может, и правда любил дурочку, просто в циника и ловеласа заигрался, такое тоже бывало. А как по голове получил, так все наносное и стряхнулось?
— Эрр Расмус, вот вам мой приговор. Обманывать короля — нехорошо. За это вам порицание и наказание. Как оправитесь, пойдете в тюрьму, бумагу вам эрр Бустон выдаст. Будете расследовать, все ли гладко со смертью Дианы Эрсон.
— Расследовать?
— Да. Расспрашивать людей, собирать сведения, читать письма, сопоставлять данные...
— Я не умею.
— А кто умеет?
— Ваше величество, но я правда, никогда...
— Эрр Расмус, наказания не обсуждаются.
Мужчина молча наклонил голову.
— Это еще не все. За найденный камень Многоликого будет вам и награда. Потом, как на ноги встанете, покажете, где нашли, надо же незнакомца того захоронить по-человечески. А пока... я знаю, что ваше поместье — одно название. Зайдете к эрру Бустону, он вам покажет, какие еще земли к нему припишут, ну и денег дам на восстановление.
— Благодарю, ваше величество!
— Не стоит благодарности, эрр. Распорядитесь деньгами с умом.
Мария поднялась и вышла. Было ли ей кого-то жалко?
Нет, не было. Ни глупую Диану, ни Иоанна, ни Расмуса. Она не забыла, как мужчина пытался ее обесчестит и подставить, и судя по взгляду, он тоже ничего не забыл. Но найденный камень заслуживал награды. А Диана...
Он принял ее смерть близко к сердцу? Вот и пусть разбирается. Не догонит, так согреется, все польза.
* * *
От выезда на природу Тома не ожидал ничего, кроме приятного.
Вкусная еда, отдых, молодой человек рядом — чего еще надо усталому ученому? Да ничего!
Даже мысли о Винсе так уже не тревожили, и вино он стал употреблять крайне умеренно. И некогда, и неохота...
Сейчас Тома был не против расслабиться.
Состояние короля удалось стабилизировать, далее он в животное не превращался, к человеческому облику, правда, вернулся не до конца, руки восстановить не удалось, да и шерсти на нем осталось больше, чем надо бы, но на то цирюльники есть.
Так что можно чуточку расслабиться.
Поплавать вдвоем, потом на песочке поваляться... розовый песок, на белой коже... так смотрится! Уммм...
Сначала-то все так и происходило, как задумал Тома.
А вот потом...
Когда сухо и страшно защелкали арбалеты.
Когда один за другим принялись опускаться на песок их сопровождающие... они еще не успели разойтись по местам, и падали, заливая розовый песок алой кровью... почему Тома не замечал, какая гадость — этот розовый?
Кровь на нем грязно-ржавая, бурая какая-то...
Тома упал ничком, каждую секунду ожидая удара, боли, стрелы, вонзающейся в тело... про Аруасия он даже и не подумал. Ржали и бились лошади... недолго.
Все стихло очень быстро. Да и долго ли перестрелять десять человек? Расслабленных, не ожидающих засады? Спокойных за себя и привыкших к подобным выездам?
Минута, и то много.
Предстоятель решил ничего не оставлять на волю случая, поэтому стрелков только было пятеро. Пять болтов и ударили, сразу же выкосив половину сопровождающих, вторым залпом добили остальных. Правки почти не потребовалось, нападающие спокойно вышли, добили двух человек и подняли с песка Аруасия и Тома. И сразу же, для налаживания контакта, залепили каждому по паре затрещин. Аруасий визжал, Тома тоже... правда, если Аруасий просто визжал на высокой ноте: 'дяденьки, не бееееееейтеееее!!!', то Тома орал более предметно.
