Бабочка под стеклом

Она что-то уловила в его тоне, некоторую долю игривости, что ли. Оглянулась на него и посмотрела подозрительно, но в итоге лишь кивнула. Игорь смотрел на неё, пока Марина дверь спальни за собой не закрыла. Правда, она почти тут же приоткрылась. Игорь едва заметно усмехнулся. Не смотря на то, что Марина живёт в этом доме, с чужим мужчиной и иногда кажется ему совершенно незнакомой, он все её привычки наизусть знает. Она всегда приоткрывает на ночь дверь комнаты, чтобы слышать, если вдруг Эля проснётся и заплачет. А сколько всего он ещё о ней знает, правда, он очень давно об этом не задумывался.

Игорь спустился вниз, наконец, смог спокойно осмотреть гостиную, потом сел на диван и набрал номер Белякова. Разговор занял всего несколько секунд, исключительно по делу, Сергей, не любитель вмешиваться в чужие дела, про сестру ни словом не обмолвился, они договорились о встрече завтрашним утром, и распрощались. Игорь даже какое-то облегчение почувствовал после такого спокойного разговора с Беляковым. Выключил везде свет, посмотрел на котёнка, который вверх по лестнице бросился, и тоже подниматься начал. Семён его опередил ненамного, всё оглядывался на незнакомого человека, а когда на второй этаж поднялся, скользнул в дверную щель спальни Марины, чуть больше приоткрыв дверь. Ничего особенного Игорь не увидел, только большой шкаф-купе тёмного цвета, небольшую картину на стене, освещённую светом ночной лампы, и край широкой постели со стёганым одеялом на ней.

— И на выходной не приедешь? — услышал он негромкий голос бывшей жены. — Дима!.. Нет, честно, не могу больше. — Рассмеялась. — Нет, я не поэтому не могу, я просто соскучилась. По тебе. И дети скучают. Да, папа звонил вчера, обещал в конце месяца приехать. А ты приедешь, хотя бы в конце месяца? Это уже радует. А как там дела?.. Вот видишь, всё не так плохо! Я рада. — Снова усмехнулась. — Нет, не одна сплю. Твоё место и твою подушку Семён занял. Если ты ещё задержишься, он тут точно обживётся. Димка!..

Игорь дальше слушать не стал, очень тихо прошёл мимо приоткрытой двери к своей спальне. Долго крутился с боку на бок, уснуть не мог, думал: и о Дашке, и о Марине, но в главную очередь о своём к ним отношении, анализировать пытался. Получалось не очень, но то, что всё-таки получалось, чашу весов больше склоняло в одну сторону. В сторону того, что он однажды ошибся, и эта ошибка отразилась на всех дорогих ему людях. А особенно на детях. То, как быстро они отвыкли от жизни с ним, напугало, если честно. И разозлило, когда виноватых этому нашёл. Марина не должна была подпускать к ним Грановича настолько близко. Он же Дашку не вмешивает в их жизнь, так почему она позволила чужому человеку влезть? Да, диктовать ей, как жить, он, конечно, права не имеет, но за детей они отвечают вместе, только они. Или ей его помощи мало? Эта черта в бывшей жене Игоря всегда немного раздражала. Марина не умела быть одна, ей всегда нужно было на кого-то опираться, наверное, детство без отца свой отпечаток наложило. И во время брака она Игоря постоянно теребила. Даже когда ей не нужна была его помощь, Марина всегда спрашивала совета, требовала его участия, и сейчас, осмыслив всё это, он уже не удивлялся тому, что рядом с ней так быстро появился другой мужчина. Женщины есть женщины, им всегда нужно знать, что на кого-то можно свалить свои проблемы. Но помнил неприятный укол в сердце, когда только узнал о том, что у бывшей жены появилась личная жизнь, не имеющая к нему никакого отношения. Это было удивительно, непонятно, и в каком-то смысле даже обидно. Да и замену она ему нашла, на взгляд Игоря, довольно странную. Гранович был человеком из другого мира, и что у них может быть общего, для Игоря было совершенно не ясно. И то, как этот человек и вся обстановка в целом влияет на детей, Игоря не устраивало. Он не понимал, почему дети так быстро и сильно привязались к этому угрюмому, чересчур властолюбивому человеку. Он был явно лишним звеном в цепи, и уж в серьёзность его намерений Игорь точно не верил. Это Маринка, с её детской наивностью, которая с годами в ней почему-то никак не уменьшалась, не хотела ничего видеть и понимать, а Гранович взял и укатил по своим делам, две недели уж прошло, а он, кажется, обратно не торопится. Да и зачем ему торопиться? Кто его тут ждёт? Это к своей семье возвращаешься, а к чужим...

Но решиться всё-таки сложно. Ведь ясно, что, как прежде, уже не будет. А как по-новому — даже представить трудно.

— Игорь. Игорь!

Он на спину перевернулся и вздохнул.

— Игорь, просыпайся.

Глаза открыл и непонимающе нахмурился. В комнате было темно, а рядом с его кроватью стояла Марина. Склонилась к нему и руку на плечо положила.

— Ты проснулся?

— Да, проснулся... — Игорь руку из-под одеяла вытащил и хотел Марину обнять, даже дотронуться успел до её бедра, а она его вдруг по руке ударила, причём довольно сильно.

— С ума сошёл, что ли? — шикнула она на него. — Просыпайся, говорю.

Она от кровати отошла, а Игорь на локтях приподнялся и сурово сдвинул брови.

— А ты не сошла?

— Нет. Я на работу уезжаю, мне позвонили, там проблемы, мне нужно ехать. А ты детей через час разбуди и отвези в школу и в садик. Хорошо?

Игорь растерянно моргнул.

— А сколько времени?

— Половина седьмого.

— Я думал, ночь ещё.

Марина в дверях притормозила, обернулась, удивившись его словам.

— Да? И с какой стати, я ночью к тебе прийти могла? Завтрак на плите.

Он не ответил, на подушки рухнул, как только за бывшей женой дверь спальни закрылась. И в раздражении даже выругался себе под нос.

— Не хочу в садик. Папа, давай не пойдём? У меня горло болит. Правда болит. Смотри. — Элька влезла на стул, голову запрокинула и рот открыла. Игорь смотреть её горло отказался.

— Хватит капризничать, я тебя прошу. Ты умылась?

— Нет. — Эля со стула слезла, села на край своей кровати и пригорюнилась. Подумала и ещё раз сообщила: — Не хочу в садик.

Игорь с головой сунулся в шкаф с её вещами, достал какую-то кофту, повертел её в руках, потом с сомнением посмотрел на другие вещи в шкафу.

— Что ты наденешь?

— Папа!

— Так, Эля, ты прекратишь или нет? Если ты будешь и дальше сидеть, Антон в школу опоздает!

— Он расстроится?

Игорь на дочь посмотрел со значением, головой качнул, затем достал джинсовый сарафан и подал дочери.

— Надевай, быстро.

— А где мама?

— Ты же знаешь, я тебе уже раз пять сказал, что она рано уехала на работу.

— Давай поедем к ней? Там пирожки с яблоками пекут. А в садике нет.

— А то, что мне тоже на работу надо, это как?

Эля не ответила, сарафан повертела, потом на кровать его кинула.

— Не буду его надевать, я в нём вчера ходила.

— Чёрт. — Игорь даже зубы сжал с досады. Пальцем указал на открытый шкаф. — Выбирай сама, умывайся и спускайся завтракать. Эля! Ты поняла меня?

— Да.

Игорь из спальни дочери вышел, открыл дверь соседней комнаты и на пороге остановился. С полминуты разглядывал спящего сына и одновременно пытался справиться с возмущением.

— Антон! — гаркнул он для устрашения. — Ты ещё пятнадцать минут назад должен был встать!

Под одеялом наметилось шевеление, но довольно вялое.

— Антон, ты слышишь ли?

— Да слышу я.

— Вставай немедленно. — Подошёл и одеяло с сына сдёрнул. — Чтобы был на кухне через семь с половиной минут, понял?

Антон на живот перевернулся и лицом в подушку уткнулся.

— Где мама? — глухо поинтересовался он.

— Там, где ты не будешь никогда, если спать до обеда полюбишь. На работе. Вставай.

— Что на завтрак?

— Я хочу хлеб с сыром, — заявила Эля, усаживаясь за стол. Дети, спустя каких-то двадцать минут, всё-таки появились на кухне, и сразу заявили о том, что жутко голодны.

— Мама оставила гренки. — Игорь сковороду поставил на стол, достал тарелки.

Элька надулась, голову рукой подпёрла, и только уныло поинтересовалась, когда отец перед ней тарелку с гренками поставил:

— А сыр?

Игорь отправился к холодильнику, на ходу заправил футболку за пояс джинсов.

— Ешьте, — сказал он, придвигая к детям тарелку с сыром. За стол сел и налил себе кофе, взял пульт от телевизора и включил "Новости". Чужие тапки с ног скинул и на стуле откинулся, чашку к губам поднёс и так замер, глядя на Грановича, появившегося за спинами детей. Тот остановился, руки в карманах куртки, и на Игоря смотрел. А в глазах даже не удивление и не возмущение, смотрел, как на нечто диковинное, что вдруг на своём диване обнаружил, когда уже сесть собирался. Игорь медленно выпрямился, чашку снова на стол поставил и посмотрел на детей. Те спокойно ели, но потом Дмитрий с некоторой насмешкой сказал:

— Здравствуйте, дети, — и тут началось. Антон стул уронил, когда вскочил, Эля кусок сыра бросила прямо на стол, мимо тарелки, сначала на стуле повернулась, а потом тоже вскочила.

— Дядя Дима!

— Ты приехал!

— А что, уже не ждали? — Гранович быстрый взгляд на Игоря бросил, потом Эльку на руки поднял. — Мама где?

— А она на работе уже!

— Да? — Дима усмехнулся и с кухни вышел, Антон за ним по пятам шёл. — Мама у нас теперь ответственная?

— Она начальник! — прямо на ухо выкрикнула ему Элька и залезла в его нагрудный карман, пошарила там. — Чего привёз?

Дима головой мотнул, поражаясь чужой нахальности.

— Меня тебе мало?

— Ой, Элька, какая ты глупая, — опять начал Антон, и тут же поинтересовался: — Может, ну её, эту школу? Пойдём в кино?

— Здрасти.

— Там Гарри Поттер идёт! А всем некогда с нами сходить, папа тоже на работу уедет.

Дима поставил Эльку ногами на диван, куртку наконец снял, по сторонам огляделся. Потрепал Антона по волосам.

— Обязательно сходим, но в выходной, хорошо? Мне сейчас надо... — Он затылком взгляд Игоря чувствовал, и это нервировало. — Мне нужно срочно увидеть маму.

— Мы опаздываем, — напомнил Игорь, и голос слегка повысил, чтобы детей присмирить. — Антон, Эля! Идите одеваться, быстро.

Эля за Дмитрия схватилась, посмотрела умоляюще.

— Не хочу в садик.

— Пузырик, ну не капризничай, — негромко отозвался он.

— Буду капризничать, буду!

— Эля!

Девочка оглянулась на отца и надулась.

— Когда дедушка приедет?

— Скоро, — пообещал Дима Антону. И попросил: — Собирайся в школу.

Дети под взглядом отца отправились наверх, а Гранович повернулся и на подлокотник дивана присел, продолжая приглядываться к Игорю. Чувствовал, что подбородок окаменел, и, если честно, спрашивать ни о чём не хотелось. Совсем не так Дима представлял своё возвращение. Как последний дурак сорвался на ночь глядя, чтобы дома быть рано утром, и Марину самому разбудить, чтобы позавтракать спокойно. Дома позавтракать. Самому смешно об этом думать, как он "домой" рвался, впервые в жизни, кажется. А тут такая неувязочка. В виде бывшего Маринкиного мужа.

— Я детей отвезу, — сказал Игорь, не желая с Грановичем взглядом встречаться. Футболку более тщательно за пояс джинсов заправил и кивнул в сторону лестницы. — Пойду оденусь.

Дима брови вздёрнул и хмуро наблюдал, как он по лестнице не торопясь поднимается. Кулаки сжал, и несколько секунд напряжённо размышлял о том, что происходит и что он пропустил. Куда это он одеваться отправился?

— Я не понял, тебя молодая жена выгнала, что ли? — Они в коридоре встретились. Игорь за собой дверь спальни закрыл, на Дмитрия взглянул, глаза в сторону отвёл, но при этом усмехнулся.

— Боишься, что бывшая приняла?

— А это ты мне зачем говоришь? Злишь меня?

— Да я даже не думал. — Игорь губы поджал, хмыкнул, а потом детей позвал.

— Давайте быстрее, мы опаздываем!

Эля из детской вышла, закинула на плечо свой рюкзачок в виде плюшевого зайца, к Дмитрию подошла и за его штанину ухватилась.

— Купишь мне "киндер"?

— Куплю. — Дима по её волосам провёл рукой, а потом тяжело выдохнул. — Иди с папой, а то опоздаешь в садик, воспитательница ругаться будет.

Игорь детей вперёд пропустил, руки в рукава своей толстовки сунул и молнию застегнул.

— До вечера, — сказал он, и опять как-то нехорошо усмехнулся.

Дима невольно сделал шаг вслед за ним, потом вспомнил про детей и отступил. Не удержался и дверь в бывшую спальню Марины открыл, постоял, посмотрел на плохо заправленную постель. Внутри что-то сжалось, даже поморщился словно от боли, и дверь с громким хлопком закрыл.

В "Стелсе" его явно не ждали. Даже охранник на входе заметно удивился, кивнул, но с некоторой настороженностью.

— С приездом, Дмитрий Алексеевич.

— Спасибо, — сухо и тихо отозвался он, в призывно открывшиеся двери вошёл и направился прямиком в кафе. Сотрудники на него оборачивались, а он только кивал, не особо понимая, кто перед ним стоит. Поймал девушку-официантку и поинтересовался: — Марина Николаевна здесь?

— Да, она на кухне была. — Девушка рукой указала в нужную сторону, словно он сам не знал, где в "Стелсе" кухня находится!

Марина была занята, она с шеф-поваром спорила. Видимо, снова обсуждали рецепты и не находили согласия. Марина ратовала за домашний вкус, а повар за правила в местах общественного питания. Дима наблюдал за ними минуту, точнее, даже не за ними, а за Мариной, за тем, с какой горячностью она вела разговор, но в то же время довольной выглядела, на щеках румянец, а его когда увидела — замерла. И почти тут же забеспокоилась, среагировав на его хмурый вид.

— Дима. Дима, ты когда приехал?

Он глаза от её лица отвёл, заметил любопытные лица сотрудников, и вместо того, чтобы Марину обнять, о чём мечтал, срываясь вчера вечером в дорогу, кивнул в сторону.

— Пойдём в мой кабинет. Или ты занята?

От его тона она ещё больше растерялась и насторожилась. Но за руку его взяла.

— Пойдём. Дим, что-то случилось?

— Не знаю. Но очень узнать хочу.

Пока через весь магазин шли, Марина начала успокаиваться. Димка хоть на неё и не смотрел, но сразу на неё плохие новости вываливать не стал, и это давало определённую надежду. А она сейчас морально подготовится, и всё воспримет спокойно, и поддержит его во всём, во всём. Ведь самое главное, что вернулся, что здесь, и это двухнедельное ожидание, наконец, закончилось. Марина крепче в его руку вцепилась, на Грановича посмотрела, и ей так захотелось остановить его, вот прямо посреди зала, и попросить его её обнять.

— Дима.

Он дверь своего кабинета перед ней открыл, услышал своё имя, и брови вопросительно приподнял, словно не ожидал, что она к нему обратится.

— Ты мне не сказал, что вернёшься сегодня.

— Да, зря, наверное.

— Почему зря? — Они остались одни, и Марина его сразу к себе потянула, взявшись за отвороты его куртки. Дима к ней шагнул, в лицо её всматривался, потом руку поднял, и щеки её коснулся.

— Всегда знал, что сюрпризы — это зло.

— Какие ещё сюрпризы? — Марина едва слышно проговорила это, почти ему в губы, всё ждала, когда он её поцелует, сама к нему тянулась, но Дима отчего-то тянул.

— Глупые.

— Дима, — снова повторила она его имя. Пальцем его подбородка коснулась, и этим просто вынудила Грановича её поцеловать. И заулыбалась, когда он отстранился, дыхание у обоих сбилось. — Ты мне вчера не сказал ничего, как ты мог?