— Начали!
Офицер подорвал бомбу, и на поверхности беззвучно вспыхнул направленный взрыв. Заряд не подвел — в корпусе образовалась солидная пробоина, сквозь которую тут же стал уходить воздух, вытягивая в открытый космос всех, кто находился на мостике. Разумеется, пришельцы носили скафандры, и разгерметизация убить их не могла, но вот только вылетающих сквозь пробоину чужих встречал шквал плазмы, превращавший бочкообразные тела в кучу хорошо прожаренных крылышек KFC. Вскоре воздух с мостика окончательно улетучился, и десантники, сноровисто орудуя гарпунами и реактивными ранцами, влетели на разгромленный мостик.
— Центр, это Андерсон. Мы внутри, начинаем зачистку.
Штурм крейсера начался. Внутренние коридоры наполнились вспышками плазмы и очередями винтовок — экипаж крейсера насмерть схлестнулся с космодесантниками. Пришельцы дрались остервенело, понимая, что в случае пленения их судьба будет незавидной, но люди, съевшие не одну собаку на штурме, продвигались вперед. Костелицые преподнесли наступающим немало сюрпризов в виде мин и турелей, но десантники, превосходя экипаж корабля в огневой мощи, проламывали один заслон за другим, и вскоре нелюди, сдававшие одну позицию за другой, решились на отчаянный шаг, задействовав систему самоуничтожения. Коридоры корабля наполнились предупреждающим воем сирены, который не остался незамеченным для обеих сторон.
— Внимание, это Центр. Противник задействовал систему самоуничтожения корабля. Всем группам — немедленно покинуть корабль.
Андерсон грязно выругался — а ведь все шло так хорошо. Отделение, потеряв двух человек ранеными, зачистило солидную часть корабля. И, судя по отчетам, у других групп дела шли не сильно хуже. Большая часть крейсера уже была под контролем людей, а тут такой сюрприз.
— Отделение, внимание! Всем уходить, срочно. Корабль сейчас взорвется.
На беду Нефилима, его группа продвинулась дальше всех, и сейчас это играло против них — отделение лейтенанта вполне могло не успеть выбраться с обреченного корабля. Десантники грохоча бронеботинками, бежали к ближайшему выходу, но Дэвид буквально кожей ощущал утекающее время.
— Не успеем, — почему-то подумал офицер, — так все тут и ляжем.
Внезапно вой сирены прекратился. Десантники еще некоторое время по инерции бежали назад, пока не были остановлены вошедшим на общий канал задорным голосом:
— Всем десантникам, это группа три. Реакторный отсек зачищен, система самоуничтожения отключена, — и секунды две спустя голос вкрадчиво поинтересовался, — ну что, парни, в штаны успели навалить или еще нет?
— Кто в канале?! — взревел голос Центра.
— Старший сержант Петровский, сэр, — ответил голос, — прошу прощения за задержку — слишком сильное было сопротивление.
— Петровский, какого хрена на общем канале?! — спросил Центр, — где командир?!
— Лейтенант Пауэлл погиб, сэр, — голос сержанта погрустнел, — словил ракету в забрало. Я, как старший по званию, взял командование на себя и решил продолжить операцию. Готов понести наказание за нарушение приказа.
— Понесете, не сомневайтесь, — зловеще проговорил Центр, — а пока продолжайте зачистку. Это всех касается. И еще, — добавил голос, — нам не нужны пленные.
Судьба экипажа с этого момента была предрешена. Через семь минут минут последний очаг сопротивления был задавлен, и корабль перешел в руки людей. Большая часть защитников крейсера погибла при штурме, остальных же люди загнали в шлюзы и, сорвав шлемы, отправили на прогулку в космос. Потери атакующих составили три человека убитыми и семь ранеными.
32 стандартных часа спустя. Орбита Меноры.
Эндер флегматично смотрел на тактический стол, который в настоящий момент показывал чужую планету, на орбите которой и располагался флот. За последние тридцать часов непосредственно командовать пришлось всего один раз, и то в самом начале, распределяя цели на поверхности. С остальным прекрасно справлялись капитаны кораблей — за последние десять лет человечество отлично научилось проводить орбитальные бомбардировки. Жаль только, что бомбить приходилось, по большей части, собственные планеты, пусть и охваченные мятежом. С другой стороны, без этой затяжной войны армия вряд ли получила столь ценный опыт, постоянно совершенствуя тактику, и не стала бы такой, какая она сейчас.
На самой же планете творился натуральный ад. Флот не разменивался по мелочам, бомбя все, что могло показаться подозрительным. Особенно досталось крупным городам: выстрелы из главного калибра суперлинкора разогрели воздух так сильно, что перепад температур образовал огненный смерч, поджигавший все, что только могло гореть. Но это было бы полбеды — город чужих, скорее всего, строился из негорючих материалов. Беда была в том, что сама планета на шестьдесят процентов представляла собой саванну, с соответствующим климатом, и пламя, которое не смогло полностью разрушить город, перекинулось в степь, распространяясь с чудовищной скоростью. Тушить рукотворный пожар было некому — чужие, спасаясь от бомбардировок, попрятались в бункеры, и им было не до того. А огонь тем временем распространялся, пожирая степь гектарами, и оставляя после себя пепелище. Даже спустя сутки оценить масштаб разрушений с орбиты не представлялось возможным — плотный дым затруднял работу средств обнаружения. Виггин справедливо опасался, что пришельцы под прикрытием пожара могут организовать десанту теплый прием, но вопреки своему обыкновению применять ядерное оружие не стал. В адмирале не проснулся гуманист — единственный, к кому Виггин хоть когда-то проявлял гуманность, были его солдаты. И заставлять людей сражаться в радиоактивных руинах, особенно когда этого можно было избежать, он не хотел. К тому же бомбить условно мирные города не входило у его планы — именно там, в городах, находится самый настоящий клад, с точки зрения людей — ксенотехнологии. Результат нескольких десятилетий, а то и веков развития отрасли, о которой люди думали далеко не в первую очередь. Хотя адмирала смущала привычка нелюдей использовать нулевой элемент везде, где только возможно. Этот материал в плане востребованности, похоже, был для противника сродни нефти для земных государств двадцатого века. Похоже, на родине костелицых, в отличие от Земли, имелись запасы этого вещества, и "сидели" они на нем давно и плотно. Читая отчеты научных групп, Эндер порой качал головой, выражая неодобрение подобному пути развития. Нулевой элемент использовали даже там, где прекрасно можно было обойтись без него. Но чужие решили пойти простым путем. Что поделать, у каждого свой путь развития, и не ему, Виггину, его критиковать.
Но размышлять о путях технологического развития цивилизаций можно было бы позже. Армейское командование, наконец, наигралось в солдатиков, и составило план операции, выбрав первичные цели для наступления. Для атаки на планету в систему пригнали несколько транспортных кораблей, перевозящих в своих грузовых кабинах целый ударный корпус. Одних только десантников было более шести тысяч, а с мобильной пехотой численность наземной группировки достигала девяноста тысяч человек. Огромная армия даже по меркам Альянса, а уж для снабженцев корпус вообще обещал быть кошмаром логистики.
Что Гросс-адмирала действительно радовало, так это то, что теперь ему не придется носиться с поврежденными кораблями. В составе подкрепления ему пригнали специально разработанные корабли-буксиры. Такие конструкции представляли собой, по сути, один огромный двигатель с минимумом экипажа, оснащенный захватами для кораблей. Оперативно подлетев к поврежденным крейсерам, буксиры подцепили их и совершили прыжок через ретранслятор, оттаскивая до ближайшей верфи. Та же участь постигла и захваченный крейсер — разбираться в хитросплетениях инопланетной системы управления времени не было. Тем же конвоем отошли в пространство людей и корабли-заградители, разбросавшие боевые спутники вокруг масс-реле. Небольшие беспилотные аппараты, получив в свое распоряжение базы данных по кораблям чужих, получили приказ атаковать без предупреждения любые корабли, совпадавшие с базой. Учитывая солидное для такого малыша вооружение в виде крейсерского лазера и нескольких атомных ракет, прогрызать барьер чужим будет очень весело. По крайней мере, адмирал на это надеялся.
Но основой конвоя были все же корабли с десантом, которые сейчас активно готовились к вторжению на планету. Уже разогревали двигатели "Каталисты" и "Кондоры" с космодесантом на борту, в чрева их братьев грузились танки, БМП и прочая бронетехника, ожидая своей очереди на высадку. И сейчас, глядя на карту, Виггин явно видел, как от транспортников отделились несколько довольно крупных отметок, обозначавших тяжелые транспортники. Десантные челноки, подлетев практически к краю атмосферы, рухнули вниз, разбрасывая облака отражателей. А через несколько секунд дропшипы ушли вверх в противозенитном маневре, взяв курс на корабли-носители. И хотя Эндер этого и не видел, он прекрасно знал, что в нижней точке траектории корабли сбросили свой груз, разом отправив на планету целую роту космодесантников. Им предстояло пролететь до земли более ста километров, преодолев скорость звука, и, затормозив на конечном участке пути, буквально рухнуть на голову защитников планеты. Наступательная операция началась.
* * *
Транспортный дропшип дрогнул, отделяясь от корабля-носителя, и, отдалившись от него, включил маршевые двигатели, стрелой рванувшись к поверхности планеты. До высадки оставалось несколько минут, и у командира осталось ещё время, чтобы повторить план операции.
— Внимание, — рычащий голос старого солдата, пусть он и не выглядел на свой возраст, знали все, — наша цель — десантироваться в пределах города, и уничтожить наиболее угрожающие высадке цели. Приоритетом идёт бронетехника — танки, РСЗО, артиллерия. Особое внимание уделить командным пунктам БПЛА. В нашу ответственность входит вот этот сектор, — командир указал на квадрат со стороной пятьсот метров, — напоминаю, что мы высаживаемся не на человеческую планету, а значит местные будут драться за свои дома до последнего. Потому если увидите любое подозрительное лицо — стреляйте без колебаний. Но не перегибайте палку — командование хочет обойтись малой кровью, так что лишние трупы нам не нужны. Всё ясно?
— Да, сэр!!
— Тридцать секунд, дамы и господа, — возвестил пилот, — готовьтесь к сбросу.
С-210 задрожал, на тело навалилась привычная перегрузка.
— Десять секунд.
Дрожь усиливается. На нашлемном дисплее индицируются данные о траектории полёта дропшипа. Всё в норме.
Ноль.
Пол вздрогнул, уходя из-под ног. Это была десантная версия корабля, и потому вместо того, чтобы выбрасываться, как в двадцатом веке — с открытой рампы в задней части фюзеляжа или из гермодвери в боку, десантники грузились на специальные рельсы, которые подобно снарядам баллисты, выбрасывали людей вниз, к планете. Командир в этот раз, несмотря на устав, пошел первым. Вход в атмосферу запомнился повышением температуры, но сам солдат этого не почувствовал — система защиты надежно экранировала тепло при высадке. Однако побочным эффектом от этого был очень заметный трек в воздухе. То есть сам десантник, будучи, в принципе, не самой крупной целью, своим трением об атмосферу выдавал себя с потрохами. И быть бы ему зажаренным системами ПВО, если бы не один нюанс — ВКД редко когда выбрасывались без "Киндер-сюрпризов".
Киндер... забавное название детской шоколадки в десанте воспринималось совершенно иначе. Разумеется, у этой штуки было и другое название, а именно "Аэрокосмическая бомба непосредственной зачистки местности" или АБНЗМ-500. Но прижилось именно прозвище бомбы. Не в последнюю очередь из-за того, что "Киндер" представлял собой здоровенное яйцо размерами три на два метра, оснащенный системами постановки помех, рулями, интерцепторами, и, на сладкое, кассетной боевой начинкой — зажигательной, шрапнельной или противотанковыми бомбочками с самонаведением. Бомбы, спускаясь быстрее десантников, ставили помехи системам ПВО, не давая сбивать людей, а на конечном участке полёта раскрывались, разбрасывая кассетные бомбы, обеспечивая тем самым наземные войска занятием до прибытия основных сил ВКД. В учебных частях даже дают поглядеть, как это выглядит с поверхности, глядя на радар наведения ПВО. А посмотреть есть на что — система обнаружения и наведения просто сходит с ума от такого обилия целей, и, что самое главное, отличить тот же "Киндер-сюрприз" от реального десантника просто не может.
Два километра до поверхности. Десантник вытянул руки в стороны, и, помогая себе двигателями, стабилизировал полёт.
Километр. Внизу уже вовсю что-то горело и взрывалось — первые "Киндер-сюрпризы", спустившись до полукилометра, раскрутились и, снизившись до трехсот метров, раскрылись, выбрасывая поражающие элементы.
Восемьсот. Включается первичное торможение. Работает оно недолго — секунд пять, но оно делает главное — гасит скорость, тормозя десантника до скорости 0,4 Маха.
Пятьсот метров. Скорость триста пятьдесят километров в час.
Триста метров. Скорость двести.
Двести. Скорость сто пятьдесят.
Сто. Основное торможение включено.
Взвыла тормозная система, тормозя падение солдата. Реактивные двигатели работали на износ, но именно это от них и требовалось — они были одноразовыми. Падение замедлилось еще сильнее. В десантировании именно это и было самым опасным — включишь тормозную систему раньше, и станешь подарком для зенитчика, который мигом превратит тебя в дуршлаг. Включишь позже — не успеешь затормозить, и тогда ты в лучшем случае умрешь, отбив себе жизненно важные органы или пробив голову. В противном случае десантник ломает ноги или позвоночник, и тогда его судьба становится незавидной — бойцов ВКД никто и никогда не щадил. Но солдат был опытным, и отработал системой, как надо.
Тридцать метров. Внезапно мимо с шипением пролетает ракета — кажется, кто-то из местных явно вознамерился не дать ему приземлиться. Мысленная команда — и двигатели с выгоревшими камерами отлетают в стороны, отстреленные пиропатронами, а десантник, сманеврировав двигателями брони, продолжает полет к месту пуска.
Ноль. В ноги довольно чувствительно бьёт земля, но это не смертельно — броня была способна смягчить и не такие удары. Короткий взгляд по сторонам — а вот и горе-зенитчики. Двое существ с бочкообразными телами, замерев, стояли прямо перед ним, видимо, не ожидая такого положения дел. Наверное, чужие думали, что целятся по бомбе или что-то вроде того, и не ожидали, что целью окажется космодесантник, приземлившийся прямо им на головы. Впрочем, мысли врагов, находящихся прямо перед ним, редко когда занимали солдата.
Бросок вперед, на поднимающего винтовку пришельца. Сделать три выстрела на ходу из импульсника — кинетический экран гаснет, не выдержав попаданий. Удар по винтовке — очередь чужого уходит в небо. Упереть пистолет в живот, нажать на спуск. Сразу за визгом выстрела следует крик боли — видимо, броня не была рассчитана на подобное издевательство, и сдалась под натиском плазменного заряда.
