Будь Жанна хоть наполовину меньше раздражена, непременно потребовала бы толковый словарь тэш'шского варианта лингвоса. "Кот" явно ответил на ее вопрос, но ответил так, что лучше бы молчал. Зато кое-кто другой понял гораздо больше:
— Ты говоришь о выборе, — сухо отчеканил за ее спиной Шонт. Сухо, да достаточно для Жанны, чтобы понять: ее напарник очень недоволен. И недоволен он в первую — и главную — очередь "котом". Что, впрочем, вряд ли хоть на мгновение являлось для того секретом.
— Выбор — иллюзия, — "кот" оторвал взгляд от Жанны — и оказалось, что и тэш'ша умеет говорить так, будто каждое слово весит не меньше тонны. — Наша суть определяет наши поступки. Не выбираем то, кем являемся, но можем терять понимание. Понимание, не саму сущность. Раздвоенность вызывает сомнение. Сомнение — неопределенность. В неопределенности является иллюзия выбора.
Слова падали тяжело. Ровно. Бесстрастно. Сила никуда не делась из голоса чужака, наоборот — еще больше окрепла, буквально источая уверенность, совсем не похожую на слепую истеричность фанатика, а скорее — на терпеливую умудренность много повидавшего старика. При том, что "кот" — уж это Жанна за годы службы различать научилась — вовсе не выглядел "стариком". Сравнивать тэш'ша, живущих по двести пятьдесят земных лет, с так и не побитым человеческим рекордом в сто семьдесят три года было трудновато, но для себя Жанна решила, что "кот" старше ее раза в полтора. Ну, максимум в два.
Взгляд тэш'ша вернулся к девушке — оказалось, выдержать его в упор вторично ничуть не проще, чем было в первый раз.
— Ваш язык конкретен и точен, но плох для оттенков. Полутонов, — тэш'ша сделал паузу, как бы подчеркивая сказанное. — Одно слово называет разные вещи. Выбор — такое слово. Когда суть отчетливо видна, когда приходит понимание пути, остается место... — теперь в паузе не было ничего особенного: тэш'ша взвешивал в уме слова, подбирая подходящее. — Т'са-ль. Осознанности.
Слово на чон-саа резануло слух. Была в нем некая странность, непривычность, если для, понимавшей с пятого на десятое Всеобщий, девушки подходило это выражение. Жанне не потребовались пояснения Джона, чтобы сообразить: тэш'ша произнес слово на своем родном диалекте.
— Рождаемся свободными. Живем свободными. Свободными идем на Последнюю Черту. Но каждый раз, когда познаем себя, приходиться решать: готовы ли к осознанию сути того, что есть мы, — Жанна механически отметила, что "кот", при всей отточенности произношения, странно строил фразы, по минимуму используя местоимения. — С иллюзией просто жить. Принять реальность, ответственность, неизбежность того, что требуется сделать — трудно. И, как ни парадоксально, осознавая отсутствие выбора в том, кем являемся, приходим к неизбежности выбора в том, принимать ли понимание своей сути или нет.
Тэш'ша обошел напряженно следящую за ним девушку. Зачерпнул горсть тумана из послушно подавшейся к нему сизой стены. И, как сперва Шонт, а совсем недавно и сама Жанна, пропустил текучую субстанцию между пальцев.
— Здесь видится то, что хочется видеть. Что рвется из глубин памяти. Момент радости или горя, миг, проскользнувший незаметно, или оставшийся в воспоминаниях, но понятый неправильно. Частично. Или непонятый вовсе — из-за чувств, которые осознание может принести. Каждый, кто отбрасывает тень в свете Храма Ушедших, приходит за помощью. Каждый получает помощь. И в миг осознания каждый решает, смириться ли с неизбежностью того, что должно быть сделано, или отречься от своей сути в пользу иллюзий.
Последние клочья тумана соскользнули с выпущенных когтей тэш'ша. Жанне стоило немалых сил подавить желание выхватить оружие, когда из бугристых наростов на концах пальцев тэш'ша выползли серповидные полуторасантиметровые "коготки" — рудименты, доставшиеся им в наследство от их предков. Такие же рудименты, как и пара клыков, молочно-белые кончики которых чуть выступали из-под верхней губы стоящего перед ней "кота"; рудименты, невесть зачем сохраненные имперскими генетиками. Жанна вспомнила изуродованное застарелой пятеркой шрамов лицо шефа службы безопасности "Гетмана Хмельницкого" — "рудименты" там или не "рудименты", а еще один довод не доводить дело до рукопашных с "котами". Как правило, заканчивалось это плохо.
— Один раз было сказано, тэш'ша, — когда Джон заговорил, у девушки возник образ беззвучно выходящего из ножен клинка — и здесь уж "кот"-эмпат был совершенно ни при чем. — Мы не нуждаемся в вашей помощи!
— Не нуждаетесь, — отвернувшийся от Жанны тэш'ша предпочел истолковать фразу по-своему. — И постоянно... почти постоянно приходите. Меняются спутники, по-разному реагируют на Зал Памяти, по-разному общаются — неизменны вы. Вошли в аирит-та'ашая и увидели то, что должны были увидеть, — слова на чон-саа Жанна не поняла, но сообразила, что имел в виду "кот". А вот что напарник побывал в этой белой дряни — удивило... немного. Все же Джона она знала, как облупленного. — И остались... безучастным.
Эмпатический импульс коснулся людей — странная смесь равнодушного любопытства и совершенно дикого в теперешней ситуации сожаления.
— Думали. Изучали. Следили. Наш долг понять тех, кто приходит к Стражам Небес — понять и помочь в осознании себя. Слова и мудрость Ушедших дарованы народу тэш'ша, но так же сказано, что мы первые. Не единственные, — неожиданно тэш'ша совсем по-человечески вздохнул. — Но вы вне помощи, которую Стражи Небес могут оказать. Есть только помощь, что окажут Ушедшие, когда осознаете и примете то, что должны были осознать и принять давным-давно.
Он замолчал и в наступившей тишине даже приглушенный стук шагов показался громче выстрела рейкера. Ее напарник спокойно выдержал взгляд Стража Небес; разве что серая кожа десперианина чуть посветлела, — но это могло быть игрой тутошнего освещения.
Если тэш'ша и рассчитывал на ответ Шонта, то молчание ее напарника не смутило "кота". Или счел, что сказанного достаточно, или вспомнил, зачем здесь вообще они появились сегодня — опустив руку к поясу, он коснулся чего-то, спрятанного под одеждой.
Родившийся под сводом пещеры звук напомнил Жанне свист, с которым им проложили дорогу к Храму... до которого они, к слову сказать, так и не дошли. Видать тэш'ша это место для переговоров вполне устраивало, и, судя по тому, как спокойно наблюдал за происходящим Шонт, — похожие случаи были в прошлом.
Впереди и позади волны тумана хлынули на дорогу, в мгновение ока скрыв даже намек, что там четвертью часа раннее шли люди. Что-то невидимое гулко ухнуло — и серо-белые стены рывком раздвинулись метров на десять-пятнадцать, образовав почти правильный круг, в центре которого стояли люди и священник тэш'ша.
Стало значительно светлее: теперь Жанне не приходилось напрягать зрение в попытках рассмотреть "кота". Кроме естественной тревоги от присутствия на расстоянии всего пары шагов врага, подстегиваемой уязвленным самолюбием, была еще крохотная капля любопытства. На фронте Стражи Небес появлялись очень редко и в число тех, кто повидал их не через прицельный маркер визора или боевого шлема, Жанна не входила.
Сейчас, когда они стояли почти вплотную, девушка с небольшим удивлением поняла, что "кот" не так высок, как ей казалось раньше. На Шонта, во всяком случае, у него не вышло бы смотреть сверху вниз, зато размахом плеч тэш'ша сантиметров на двадцать превосходил пилота "Гетмана Хмельницкого". Массивные наплечники — пусть даже короче тех, что были неотъемлемой частью военных мундиров Империи — только придавали некую завершенность массивной фигуре "кота".
Вышитый на мантии с левой стороны груди тэш'ша герб Клана — черная узкая вертикальная полоска, венчаемая столь же узким белым кольцом, — и непонятные знаки по обе стороны герба она едва удостоила вниманием, подняв глаза к неподвижному лицу тэш'ша.
Когда о тэш'ша говорят "коты", пришло Жанне в голову, редко кто задумывается, что нет ничего более далекого от истины. Лишь при первом, торопливо брошенном взгляде можно было найти нечто общее между ним и любым представителем кошачьих. Даже тигриная морда, чаще всего называемая, как ближайший аналог лица тэш'ша среди земных животных, так же мало подходила на эту роль, как морда какого-то бабуина подходила для сравнения с человеческим лицом. Много ближе к истине были те, кто находил в нем сплав отчасти человеческих, отчасти звериных черт, но сейчас, стоя на расстоянии вытянутой руки от него, Жанна мысленно согласилась с как-то высказанным командором мнением, что это "чушь собачья". В лице тэш'ша не было ничего человеческого, и ничего тигриного — и про это нельзя было никогда забывать. Стоящее перед ней существо не имело ничего общего ни с человеком, ни с любым земным животным, а было опасным, хитрым и умным врагом. Как бы оно не выглядело, чтобы не делало или говорило.
И все же... и все же Жанна была достаточно честна с собой, чтобы ни признать своеобразную красоту лица тэш'ша. Девушка хорошо знала, что если срезать всю шерсть до самой черной, плотно облегающей кости черепа кожи, то зрелище будет... неприятным. Но у данного тэш'ша шерсть была на месте, сглаживая угловатость двойной дуги скул, скрывая как маленькие, круглые ороговелые ушные раковины почти у самого основания черепа, так и квадратный, мощный подбородок. Шерсть прятала чуть выступавшую над кожей пару костяных гребней, начинающихся по обе стороны головы у затылка и "V"-образно сходящихся к переносице, откуда вниз росла бело-серая стреловидная пластина, защищавшая носовую впадину. Шерсть укутывала почти все "неприятности" лица, позволяя Жанне, скрепя сердце, признать его завораживающим — и в то же время жутким. Потому что она ни на секунду не позволяла себе забыть, на кого она смотрит.
Тягучий свист вновь повторился, обрывая ее размышления. Черная поверхность под ногами дрогнула — и начала вспучиваться в двух местах: слева от Джона и перед Стражем Небес. Шонт равнодушно посторонился, ничуть не удивляясь происходящему, но девушка на всякий случай подошла ближе к напарнику: ей совершенно не хотелось на себе опробовать какой-то побочный эффект технологий Империи.
Тем временем конусообразные бугорки одновременно выпустили вверх округлые, толстые не то стебли, не то щупальца. Они не проломили, не прорвали выросшие за считанные секунды "нарывы" под ногами у людей и тэш'ша, а именно вытянулись из их верхушек. Жанна не могла найти ни малейшего различия между тем странным веществом, из которого состояло покрытие под ее ботинками, и этими щупальцами-стеблями; она даже не сомневалась, что если дотронется до них, что ощутит ту же мягкую, упругую податливость, что сопровождала каждый ее шаг. И впервые, с момента, как она ступила вслед за Джоном дорогу между туманными стенами, ей в голову пришла мысль: а не было ли... "нечто" под ногами одним огромным живым существом, благодаря кому держался у земли чертов туман и пробуждались у неосторожных путников воспоминания?
На вершине стебля, замершей на уровне груди Шонта, появилось утолщение, незаметно для глаза превратившееся в шар идеальной формы сантиметров двадцати диаметром; посмотрев в сторону тэш'ша, Жанна увидела, что такой же шар набух и на его стебле. С тихим треском вершина шара раскрылась, как бутон цветка, наклоняясь к пилоту "Гетмана Хмельницкого". Уже не сомневаясь в предназначении устройства, Жанна заглянула внутрь и увидела там четыре фиксатора из того же материала, что и щупальце-стебель. "Как раз, чтобы закрепить стандартный дата-кристалл... вроде того, что аккуратно вытащил из футляра на поясе Джон", — улыбнулась своей догадке Жанна.
Восемь лепестков сомкнулись, едва Шонт вложил внутрь кристалл, и стебель выпрямился.
Голос тэш'ша, в котором одновременно звучал и вопрос и приказ, ударом хлыста рассек тишину:
— Начнем?!
* Сиф'та Оариис-с. Военная крепость Тагар Дусит.
— ...приблизительное количество: 41 корабль. Время прибытия: восемь часов. Предполагаемое количество собранных сил для атаки: более 250 — менее 270 кораблей. Время атаки: минус 17 — минус 21 час. Время прибытия в систему Авалон: 3.1 часа.
На схеме, заполонившей большую часть зала стратегического контроля, белые искры одна за другой слетались к системе, помеченной как "Баска". Затем искры слиплись в одну жирную белую точку; рядом с Марраша'атахом появился информационный экран с копией выкладок логико-аналитического Ядра. Точка, помедлив, прыгнула к поочередно вспыхивающему то белым, то красным цветом Авалону.
— Концентрация са'джета Руалата Тэш'ша в точке сбора будет завершена через 11 часов, — теперь на поместившейся на схеме территории сиф'та Оариис-с зажглось десятки алых огоньков. Больше всего их было возле Рра'ша, но спустя мгновение множество из них начали перемещаться к безымянной системе неподалеку от границы. — Общая численность са'джета: 391 корабль. Предполагаемое время завершения развертывания: минус 16 часов. Время ухода на отражение: немедленно, после подтверждения выбора целью атаки "флотом" Конфедерации системы Авалон. Время прибытия в систему Авалон: 2.5 часа.
Едва голос центрального Ядра Тагар Дусит завершил первую часть доклада, как вся схема, мигнув, погасла. На ее месте тут же появился детальный образ системы Авалон.
Марраша'атах вычертил в управляющей матрице символ, отступая в сторону, чтобы одновременно видеть как центральную область образа, так и потрескивающий, гудящий столб ионизированного воздуха у противоположного края зала. Его собеседник не создал достаточно мощного канала для передачи визуального образа, ограничившись только голосовой связью. Впрочем, если вспомнить, что почти процент мощности Тагар Дусит в данный момент шел на поддержание прямого канала и трансляцию всего происходившего в зале стратегического контроля — бережливый подход тушд-руала вызывал у Марраша'атаха полное понимание.
Символ-код полыхнул алым в желтом кубе управляющей матрице и рассыпался горстью блесток. Дождавшееся приказа логико-аналитическое Ядро продолжило:
— После сражения в системе Авалон баланс сил следующий. Руалата Тэш'ша: 26 полностью боеспособных кораблей, 31 — частично боеспособных. Выведено из системы, как небоеспособных — 12 кораблей, уничтожено в сражении — 17 кораблей.
Конфедерация: предположительно полностью боеспособных 15 кораблей; частично боеспособных — 40 кораблей. Предположительно полностью небоеспособных — 6 кораблей, уничтожено в сражении — 13 кораблей.
— Са'джета когор'руала Аддара и "флот" Конфедерации заняли взаимно-блокирующие позиции над планетой Изольда, — иллюстрируя сказанное, белые и красные точки брызнули от атмосферы вверх, и застыли двумя неровными, широкими "веерами" напротив друг друга. Основная масса человеческих кораблей тяготела к нижней части "веера"; когор'руал Аддар же более-менее равномерно разместил несколько групп по "вееру". — Попытки блокировать коммуникации Конфедерации с войсками на поверхности завершились неудачей, после чего ситуация стабилизировалась.
Образ системы вновь изменился. Звезда, три планеты, корабли — все уменьшилось, сжалось в центр зала. Перед феннаиром Тагар Дусит появился кометный пояс — на удивление плотный и насыщенный для такой звезды, как Авалон. Внутри пояса, у самой границы системы с противоположной стороны звезды от Изольды быстро-быстро замерцало бледно-красное пятно; такое же пятно появилось у самой Изольды.
