Ко всему сказанному в перечне раскрытых тайн я добавил также некоторую информацию о самом себе. Опять же, не много, в основном лишь обобщая те сведения, которые старейшине уже были известны и до этого. То, что я умел пользоваться некоторыми видами оружия, обладал большой (в сравнении с обычными людьми) физической силой, а также неплохой реакцией, он знал. Равно как и о наличии иммунитета к змеиному яду.
Сразу же подписания договора о нашем сотрудничестве, мне вернули все мое вооружение. Ну как вернули? Львиная доля моего арсенала все же осталась на хранении в оружейной комнате, в специально выделенном стенде. Учитывая реалии вполне себе мирного городка, то подобная практика была вполне объяснима и понятна, так что спорить я не стал. Того, что мне позволили носить с собой было вполне достаточным. К тому же, самое нужное из всей коллекции все же была у меня. Мой старый 'добрый' кунай, бывший моим с тех самых пор, как он был извлечен из моей спины. Наручи из смертоносного для любого не умеющего им пользоваться металла, поглощающего внутреннюю силу (считай, чакру), а также без сомнения, опаснейшее оружие, способное действовать автономно и попутно решать массу других задач, начиная с разведки и заканчивая посильной помощью в поглощении природной энергии — вот список постоянно доступного моего вооружения. Плюс еще и возвращенный мне 'детектор биджу'. Если бы мне потребовалось резко сорваться с места и покинуть этот город, то наличного арсенала хватило бы с избытком.
При возвращении всей этой опасной коллекции оружия мне больше всего пришлось уделять внимание змею. Два месяца мне хоть и приходилось беспокоиться за жизнь этой рептилии, но я был далек от необходимости его содержать, прятать от пытливых взглядов соседей и думать о том, где этот хищник должен проводить время. Не рискуя стать причиной гибели местного населения, и как следствие заработать себе билет в один конец в качестве источника качественной кожи. Хладнокровное существо, со свойственным спокойствием перенесшее тяготы заключения, по получению свободы жаждало немного 'размяться', поохотиться, почувствовать так сказать, дух свободной жизни. Пришлось договариваться. К счастью, сделать это удалось без особых сложностей.
Став своеобразной частицей силовой структуры, мне впервые открылась возможность изучить этих ребят в непосредственной близости. И довольно скоро сделал массу довольно интересных открытий, которые заставили меня заняться более подробным планированием моих дальнейших действий. И тщательным выстраиванием отношений с некоторыми людьми внутри структуры.
Все 'силовики' города в принципе, представляли собой одну единую организацию. То есть, и стражники, отвечающие за порядок внутри города, охрану тех или иных объектов и прочее, и сотрудники обозванной мною СБ, занимавшиеся выявлением шпионов или же поимкой пытавшихся проникнуть в город чужих, и допросом 'с пристрастием', подчинялись одному общему командованию. То есть, представляли собой единую структуру, которая управлялась одним человеком. Этим человеком — представителем городской власти — был никто иной, как Такаюши-сама. О том, почему именно он контролировал эту структуру, я начал догадываться еще во время нашей первой встречи. А позже, приглядевшись, понял окончательно. Но об этом позже.
Сама структура делилась на отдельные подструктуры, в зависимости от выполняемых ими задач. Рядовые стражники формировали самое многочисленное подразделение. Что же касается представителей СБ, то они действовали в рамках своей группы. Таких подструктур в составе организации насчитывалось пять. Рядовые стражники, они же солдаты на случай вторжения, неоднократно упомянутые мной оперативники, занимавшиеся борьбой с посторонними элементами, шпионами, разведчиками, допросом и еще много чем, что было поначалу нелегко разглядеть в спокойных местных условиях, где редко что происходило. Помимо этого существовали также самураи — солдаты, натренированные для боев на случай реального вторжения чужаков, призванные сыграть главную роль в защите города в таком исходе. 'Исследователи' — группа, как я понял, спецов, занимавшихся работами в подземельях под городом, изучавших сосредоточенные там памятники древней цивилизации. Причем, учитывая специфику сосредоточенных там артефактов и реликвий, упор в исследованиях делался далеко не в мирное направление. Последняя группа — разведчики — представляли собой поисковиков, которые были разбросаны по близлежащим странам. Если следовать неофициальной версии (официально их вообще не существовало), то они занимались как раз таки тем, чем в бытность своей молодости занимался глава структуры, а именно поисками следов древней цивилизации в виде разнообразных артефактов, памятников, документов и всего прочего. Однако это было лишь прикрытием. Замаскированные под купцов, моряков, путешественников, эти ребята занимались массой разнообразных дел, включая сбор информации об окружающих странах, о политических и военных лидерах, о сокрытой от глаз людей темной стороне. Через эти глаза и уши в город поступала информация обо всем, что происходило в мире, что разумеется, было полезно хотя бы для сохранения существующего статуса quo этого места. А уж если подумать о неких скрытых амбициях старейшины и уж наверняка, руководства города, то в этом был смысл.
Внутри организации поддерживалась жесткая дисциплина и существовала очень строгая иерархия. Каждый сотрудник четко знал, кому кто подчиняется и каковы его обязанности. Любой, посмевший нарушить существующие правила и рискнувший не повиноваться, подписывал себе приговор. И вылетал из организации, что для любого жителя города было смерти подобно. Так как для того, чтобы попасть в ряды структуры требовалось пройти жесточайший отбор и лишь редкие кадры могли добиться того, чтобы получить возможность занять высокое положение в обществе. Да и за теми, кого вышвыривали, обычно закреплялась не самая лучшая репутация. А это в условиях малой численности населения было не радужной перспективой.
Общее командование осуществлял старейшина — Такаюши. Разумеется, он не вникал в жизнь организации полностью. Кажется, сами по себе его интересовали лишь две подструктуры — разведчики и исследователи. Все остальные поскольку постольку, в зависимости от необходимости. Разведчики, понятное дело, пользовались наибольшей поддержкой старейшины. Равно как и исследователи, деятельность которых контролировалась весьма сильно. Что касается остальных, то к ним обращались реже, в основном только тогда, когда от них что-то требовалось. Его воле подчинялись командиры подразделений — заместители верховного командования, исполнявшие основные приказы и выполнявшие основные задачи. Ниже по рангу следовали офицеры, а еще ниже располагался рядовой состав. Довольно простая и эффективная система.
Как я и говорил, познакомившись поближе с этими ребятами и получив неплохие возможности для их изучения с близкой дистанции, мне удалось сделать несколько открытий, которые в каком-то смысле оказались весьма существенными при рассмотрении моих будущих шагов. Если описать главное из них одним словом, то сюда лучше всего подошло бы слово 'потенциал'. А уж если спросить, потенциал к чему....
Структура была, опять же, как мною было сказано, основана на жесточайшем отборе всех рекрутов. Он проводился по множеству критериев, среди которых выделялись основные и так называемые 'особые'. Если к основным относились такие элементарные и вполне понятные, как, скажем, хорошая физическая форма, образование, знание законов города, преданность, способность логически мыслить и еще многое другое в подобном ключе, то 'особый' список включал в себя такие специфичные пункты, как 'чувствительность к неизведанному' (один только этот пункт чего стоил), 'выдающаяся сила тела', 'особое чутье'. Испытуемые, прошедшие первую серию тестов и годных по основным критериям, как правило получали себе место в составе стражи, имея весьма сомнительные шансы на дальнейшее продвижение в более престижные подструктуры и вынужденные расти лишь в рамках своего подразделения. А вот с кандидатами, которым удалось пройти хотя бы по одному критерию 'особого' списка, дело обстояло иначе.
Пресловутая 'чувствительность к неизведанному', выявлялась при помощи того самого красного кристалла. Испытуемый должен был прикоснуться к древнему артефакту и если он ощущал то, что в свое время почувствовал я, то он автоматически начинал претендовать на место в составе одного из элитных подразделений. В основном, им была открыта дорога либо в исследователи, либо в разведчики. Люди, прошедшие отбор по критерию 'выдающаяся сила тела' (это касалось тех, чьи природные данные заметно превосходили уровень обычных людей), как правило направлялись в состав подразделения самураев. Что же касается людей, с так называемым 'особым чутьем' (возможность инстинктивно чувствовать других людей, животных или же объекты материального мира без использования обычных органов чувств или же с выдающимся уровнем развития оных), то они либо направлялись в подразделение оперативников, либо, опять же, попадали в разведчики, где их способности могли оказать наивысшую пользу.
Все, кто проходил отбор, проходили 'курс молодого бойца', специализированный для отдельного подразделения. Это был процесс ускоренной подготовки бойцов, обучение их основам, владению тем или иным видом оружия и многому другому, что было им необходимо. Курс длился около года, после чего, прошедшие подготовку сотрудники вливались в ряды подразделений.
Сама по себе структура существующей организации, степень продуманности ее внутреннего устройства, накопленный ею опыт работы, производили весьма сильное впечатление. И то, что в составе ее наиболее элитных подструктур проходило накопление перспективных с точки зрения развития как возможных призраков людей, также наводило на интересные мысли.
Конкретно кто был создателем этой организации, мне было неведомо, но я подозревал, что работал в этом направлении весьма конкретный, знакомый мне человек. Старейшина, еще во время нашей беседы продемонстрировавший недюжинную скорость и силу, которая для человека его возраста была, прямо так скажем, неестественной, уже тогда вызвал у меня подозрения относительно причастности его к тайным структурам вроде тех же призраков или же кого-то еще в этом роде. Быть может, он не просто связан с ними, а сам является замаскировавшимся бойцом данных теневых групп, который преследует какие-то свои интересы. Однако скоро я засомневался. Почему ему тогда потребовались мои услуги? Да еще на таких условиях. Если бы он на самом деле был призраком, требовались ли ему подчиненные на подобие мне, когда ему не составило бы особого труда вырастить себе достойных соратников. Уж ему-то времени должно было бы хватить.... В общем, сомнений по поводу этого человека хватало.
Первые дни моей 'службы' в составе структуры ознаменовались возобновившимися тренировками. Как я уже и сказал, тренировки касались напрямую физического развития — рукопашный бой, владение теми или иными видами оружия, направление всех усилий на доведение моих физических параметров до оптимального уровня. Мне был выделен инструктор, вместе с которым мы практически незамедлительно приступили к работе.
Не сказать, что в плане физического развития я был полный ноль. Как раз таки нет. Даже без учета специфики строения моего организма, происхождение которого не смогли разгадать ни мой сенсей, ни змеиный старейшина (а этот фактор было сложно не учитывать). Думаю, любой, кому довелось бы преодолеть то расстояние, которое прошел я, а также учитывая условия этого путешествия, наверняка мог бы похвастать неплохой физической формой. А уж если учесть все факторы.... Однако все же несколько месяцев 'простоя' без особых физических нагрузок, напрягов и чувства постоянного преследования успели оказать свое влияние. Первая же тренировка, длившаяся всего около часа, и заключавшаяся в выполнении разнообразных упражнений, заставила меня несколько дней ходить, сжав зубы от боли при любом неосторожном движении. В первый день после этого у меня даже мелькнула малодушная мысль бросить все это дело. Правда, уже после следующих нескольких занятий, когда накопившаяся в мышцах молочная кислота сошла на нет, и мне стало намного легче, здравый рассудок взял свое. И я решил окунуться в дело с головой.
Пользуясь своими возможностями в накоплении природной энергии для повышения своей выносливости (ровно столько, чтобы это не проявилось на моей внешности, в первую очередь в глазах), я решил взять быка за рога и взять максимально допустимый темп. Тратя ежедневно сначала от четырех до пяти часов, а позднее, увеличив объем до восьми часов, мне пришлось даже потребовать дополнительных инструкторов. Хотя бы в силу того, что предписанный мне оперативник уже попросту не справлялся с таким большим количеством спаррингов, которые мне требовались для отработки только-только заученных приемов. Где-то через полтора месяца определенный прогресс уже начал чувствоваться. И это меня радовало.
Обучение рукопашному бою и владению некоторым видам оружия косвенным образом сказалось и на уровне освоения природной энергии. Будучи ограниченным в объемах его поглощения в силу уже упомянутых обстоятельств, у меня сначала возникала проблема в виде необходимости регулярно останавливаться и проходить процесс накопления силы. Что естественно, вызывало лишние вопросы со стороны инструкторов. Попытка хоть как-то разрешить эту проблему, в конечном счете, привело к тому, что мне удалось научиться сохранять тонкий канал, через который происходил постоянный приток силы в мое тело. И по мере растраты моих сил, происходило их восполнение. Разумеется, все вышло далеко не так быстро и качественно, как хотелось бы. Однако постепенное 'сглаживание' углов и доводка методики до приемлемого уровня дали свои плоды. Получилась вполне себе неплохая способность, при помощи которой я мог длительное время поддерживать свое физическое состояние на нужном уровне, почти в полном объеме восполняя растрачиваемые силы и при этом, что важнее всего, не привлекая к себе излишнее внимание.... Вернее, не так. Внимание я, естественно, привлекал. Человек, с легкостью способный выдерживать длительную серию тренировок ежедневно, оставаясь почти таким же 'свежим', каким он был с начала — это в любом случае смотрится как-то не так. Однако в данном случае вопрос заключался в способе постоянного поддерживания подобной выносливости. И в моем случае, я был уверен, что мои инструкторы не смогли бы меня раскусить.
Моя жизнь в первые полтора — два месяца проходили, в общем-то, однообразно. Старейшина предоставил мне неплохие возможности адаптироваться в новой среде, постепенно внедряться в организацию, осваивать местные стандарты, перенимать тот или иной опыт. И я старался максимально воспользоваться всеми доступными мне в таком положении дел преимуществами. Тренировки, работа с разнообразными видами местного вооружения, работа с некоторыми документами, картами (последнее было особенно полезно, с учетом огромных пробелов у меня с местной географией). Плюс знакомства с новыми соратниками, изучение местной инфраструктуры, да и многое другое. И прекрасно при этом понимая, что все мои действия тщательнейшим образом изучаются. Как во время тренировки, так и во время простых прогулок по городу я постоянно находился под наблюдением. Забавно, что оно было явным. Наблюдатели нисколько не шифровались, постоянно присутствовали рядом, порою, выгадав моменты, когда я выдерживал паузу, совершенно спокойно задавали довольно занятные вопросы.
