Прыжок

— Я съем твое сердце и мозг. А твой труп с душой, все осознающей и ничего не могущей изменить, будет мне прислуживать вечно.

'Да что же вы все мне угрожаете?', — разозлился я.

— Ничтожный червь! — гаркнула потрепанная образина и с места сиганула туда, где я только что стоял.

Вот только меня там уже не было. Отпрыгнув в сторону, я развернулся к демону, приземлившемуся и взрывшему когтями землю. И вложив в бросок все силы, злость, отчаяние и желание жить, я метнул в монстра меч. Я обезоружил себя, но и монстр в этот момент был зависим от законов притяжения. Меч воткнулся образине в грудь, войдя по самую рукоять, но и это его не остановило. Он, взвыв, прыгнул на меня, и его лапа, проскрежетав когтями по нагрудным пластинам, разорвала кольчугу и одежду, глубоко пробороздив плечо. От удара меня отбросило на дерево, и, ударившись, я сполз по стволу вниз. Сквозь пелену боли я увидел, как демон сделал неуверенный шаг в мою сторону и, зашатавшись, рухнул на землю. Тело его снова преображалось на глазах, и вот уже на траве образовалось месиво из мяса и костей, отдаленно напоминающее человеческие останки.

По руке струилась кровь, голова кружилась, и во рту был ржавый привкус. Тело горело, и этот огонь словно бы пожирал меня изнутри. Здоровой рукой нашарив на поясе карман с начатым сегодня эликсиром регенерации, я достал флакон. Вырвав зубами пробку, полил на рану и выпил остатки эликсира. Постепенно муть перед глазами развеялась и боль поутихла, но не ушла до конца. Посмотрел на плечо: м-да, погано выглядит. Кровь остановилась, но рана не затянулась, и именно от нее распространялся жар по телу. Доковыляв до месива, прежде бывшего человеком, я с трудом нагнулся и поднял свой меч. Потом подобрал вещмешок, лук и колчан. За копьем уже не пошел, силы быстро таяли. 'Все, пора отсюда уходить', — подумал я. Состояние мое, несмотря на выпитый эликсир, не улучшалось, а ухудшалось. Дотронувшись до камня, вставленного в оправу браслета, я представил себе остров и его исток. Окружающий мир поблек, и я оказался в двух метрах от камня богини. Сила, исходящая от него, вымывала из тела слабость и гасила пожирающий меня изнутри огонь. Сделав несколько шагов все еще непослушными ногами, я подошел к истоку и положил на него руку. Дымка окружила меня, и из нее выступил образ погибшей ведуньи, выбранный богиней.

— Ты пришел, — прошелестел ее голос у меня в голове.

Или показалось, или в ее голосе прозвучал укор? Чем больше я с ней общался, тем более человечным казался мне образ. В самый первый раз это была ведунья с какой-то чуждой обычному человеку скрытой силой. Но с каждым разом образ обретал все больше человеческих черт.

— Ты прав, Пробужденный, мы чужды обычному человеку. Для того, чтобы Пробужденные и ведуньи могли понимать нас, частичка богини, говорящая с ними, очеловечивается. И да, я читаю твои мысли, — прозвучал ответ на мой невысказанный вопрос.

— Тогда ты ведаешь, что я хочу узнать? — спросил я.

— Да, ты хочешь узнать, кто такой Триединый, что нам надо от тебя, и еще ты хочешь знать, что это была за сущность, ранившая тебя. Откуда она взялась и почему твои раны не зажили под действием эликсира, — промолвила ведунья и, приблизившись, протянула руку к моему плечу.

Острая боль пронзила тело, и меня буквально выгнуло дугой. Внезапно все прекратилось, и перед моим очистившимся взглядом возникла узкая женская ладонь, над которой переливалась угольно-черная сфера.

— Вот что не давало тебе исцелиться, и если бы ты не перенесся к истоку, то не дожил бы и до заката. Демон, чуть не убивший тебя, — это мирская аватара одного из тех, кого люди называют Триединым. Ранив тебя, он присосался к твоей жизненной силе. Ты убил всего лишь малую его частицу, но сам демон обитает в других планах бытия. Больше такие твари не смогут получить доступ к тебе. Я позабочусь об этом, — произнеся эти слова, ведунья стиснула ладонями сферу, и та начала таять.

Наблюдая за ее действиями, я вспомнил, как вылечил внучку рыбака. Все почти то же самое, вот только паразиты и те, кто их наслал, в разных весовых категориях. Несопоставимы демон и ведьма. Шар растаял, и богиня слабо усмехнулась, видимо, до нее долетело эхо отдачи, накрывшей демона.

— Что значит, один из тех, кого люди зовут Триединым? — спросил я, когда она закончила.

— Триединый — это три объединившиеся архидемона, питающиеся от эгрегора людей, поклоняющихся им в образе Триединого. Когда человека посвящают Триединому, он получает их покровительство и защиту. Если он обращает молитвы к этому богу, он подпитывает трех демонов. Они же, в свою очередь, сберегают его душу от посягательств других сущностей. Истинно верующие питают их всю свою жизнь, потом, в конце, их души поглощаются этими архидемонами. Убитый тобою орденец был рьяно верующим и обладал незаурядным и сильным даром мага. Это позволило одному из демонов использовать его тело и магическую энергию для создания своего аватара. Всего лишь слабого подобия истинного демона. Поглощая их души, демоны пожирают и частицу истинных богов этого мира, Творца и Великой Матери, — закончила она объяснять и, сделав паузу, молвила: — Теперь ты готов для предначертанного. Через пятнадцать дней ты должен быть у западной границы империи в городке Баншир. У тебя есть выбор: ты можешь еще отступить. Хочешь ли ты идти дальше, решать только тебе. Помни, Пробужденный, выбор есть всегда.

Я очнулся в предрассветных сумерках, вокруг меня висел невесомый туман. Хотя я помнил, что, когда оказался здесь, был полдень. Снова время выкидывало в этом месте свои фокусы. Несмотря на то что я провел в неподвижности как минимум шестнадцать часов, тело не затекло и самочувствие было отличным. Сила заполнила опустевшие после драки с демоном энергетические каналы, а о страшной ране на плече напоминали только запекшаяся кровь, поврежденная кольчуга и разорванная одежда. Сильно хотелось есть. Вздохнув, я потопал искать дрова и место под привал, раздумывая на ходу о том, что мне поведала богиня. Как же все запутано, как переплетено. Бог и не бог вовсе... А теперь еще и решение надо принимать, стоит ли отправляться неизвестно куда. И зачем мне это нужно? Старый знакомый и его свита исправно охраняли тропу. И вид этой атрофированной черепушки подсказал ответ на вопрос. Сейчас за мной стоят боги. А отрекись я от них, не закончу ли, как этот маг, бродившей страшной нежитью по острову неизвестно сколько лет? Набрав дров и выбрав место, закрытое со всех сторон камнями, я разжег костер и достал еду. В любом случае надо дождаться Даго, он должен сюда прийти. И, скорей всего, это произойдет сегодня. Я не мог не попрощаться с человеком, ставшим для меня вторым отцом.

Акрис ошеломленно наблюдал, как парень, которого он знал как Артема Береста, бился с чудовищем и победил его. Разодранная кольчуга, которая топорщилась на плече, и кровь, залившая руку, показывали, что победа далась ему нелегко. Только лесничий подумал, что это его шанс, как парень просто исчез: вот он стоял, и вот его уже нет. Утерев холодный пот, выступивший на лбу, лесник, морщась от боли в плече, подошел к месту, где возник демон. Подобрав копье, словно бы изъеденное кислотой, лесничий поспешил к коню, оставленному им в лесу. Теперь егерь жалел, что поддался чувству злости и решил помочь орденцам. 'Надо доложить барону', — стучалась мысль, и, с трудом забравшись в седло, Акрис пустил коня шагом к охотничьей заимке.

— Так все и было. Он просто исчез, и я сразу же поехал к вам, вот только копье его подобрал. Артем его в монстра метнул, и вот что стало с древком и наконечником. Никогда такого не видел, — закончил свой рассказ Акрис и кивнул на изуродованное копье.

Выглядел егерь неважно: бледная кожа, ввалившиеся щеки, перебинтованное плечо, да и седины в шевелюре заметно прибавилось. Барон Зорг еще ни разу не видел этого крепкого и отважного воина в таком состоянии.

— Хорошо, Акрис, я верю тебе. Можешь идти. Загляни к моему лекарю, пусть он подлечит тебя. Скажи, что я приказал. И не распространяйся о том, что ты видел в лесу. Никому, — с нажимом сказал барон, рассматривая изуродованное оружие.

— Что ты обо всем этом думаешь, Гилл? — спросил барон своего советника, как только егерь вышел.

Гилл Петраир был уже немолод, но это не сказалось на его уме.

— О чем именно? Если об этом Артеме, думаю, хорошо, что он покинул пределы баронства. У Пробужденных свои понятия о чести, и поступки их непредсказуемы. Возьмем Артема Береста. Сначала он чуть не убил вашего сына, а потом напоил его дорогим эликсиром, чтобы тот не умер. И тут же хладнокровно казнил другого дворянина. Он дважды пощадил лесника и спокойно убил шесть человек. Еще это чудовище, возникшее словно из ниоткуда. Я думаю, что парень переместился при помощи телепорта. Вот только куда?

Барон усмехнулся.

— Куда бы он ни переместился, не стоит искать его так уж усердно. Скар жив и ему ничего не угрожает. Если Береста поставить в безвыходное положение, он столько дел натворит, что потом долго разгребать придется. Передай мой приказ, чтобы особо не усердствовали в его поисках. А теперь садись, пиши.

Гилл придвинул высокий стул к письменному столу и, приготовив бумагу, чернила и перья, вопросительно посмотрел на Зорга.

— Барону Вольфгангу Утенхейму от барона Зорга эл Толли. Считаю своим долгом сообщить вам прискорбную весть. Ваш сын Фредерик Утенхейм, гостивший у моего сына Скара, сегодня геройски погиб. Он примкнул к отряду ордена Следящих, преследующему опасного еретика и преступника Артема Береста. Этот подлый еретик устроил засаду на доблестных защитников веры. В неравной схватке, используя черное колдовство и иные подлые приемы, преступник убил всех своих преследователей. Мой сын Скар был тяжело ранен, но его смогли спасти, в последний миг вырвав из лап смерти. В свете этих событий могу утверждать, что в гибели вашего сына виноват преступник и еретик Артем Берест. Мои воины ищут его по всему баронству эл Толли. Мною объявлена награда за его голову. В случае поимки я передам его в ваши руки, дабы вы свершили над ним справедливый суд. Скорблю вместе с вами о потере. Число, месяц, год, — закончил пафосную диктовку барон. Пробежав письмо глазами, Зорг поставил подпись и сказал советнику: — Отправишь гонца сегодня. Слуга, что с Фредериком был, где сейчас находится?

— В замке, у него прострелена нога. Он хотел вас видеть, но я сказал, что вы заняты, — ответил Петраир.

— Он не должен доехать до империи, но чтобы это произошло не в нашем баронстве. Пьяная драка, кость от рыбы, ну да не мне тебя учить, сам знаешь. Этот барон Вольфганг, хоть и беден, но не стоит наживать себе врага. Сегодня же поедем в воинскую школу. Давно собирался, да все откладывал. Хочу посмотреть на этого Даго Тангара, у которого воспитывался Артем Берест.

Эпилог

Двое мужчин сидели возле костра и негромко разговаривали. Один — немолодой уже черноволосый с проблесками седины мужчина с короткой бородой и усами. Второй — высокий молодой парень лет двадцати-двадцати двух, светловолосый и сероглазый.

— Совсем как тогда в Диком Лесу. Только там была пещера, а здесь остров, — сказал молодой, невесело улыбнувшись, и отпил из кружки горячего отвара.

— Есть сходство, но тогда передо мной сидел наивный мальчик, ничего не умевший и не знавший. Теперь же передо мной лучший ученик воинской школы. Так значит, ты решил затеряться в приграничье у Гиблых Земель. Что ж, не хуже других вариантов, но для тебя лучше бы было добраться до империи Дзен. Впрочем, как знаешь, — тебе решать. До границы империи Септимов тебя доставит Зильбер Кильт, а там тебя будет ждать Хакред. Если не захочешь, чтобы он тебя сопровождал, скажешь ему об этом сам. Черныш у него, новые доспехи, записи Мика, продукты, деньги — вроде все передал.

Все уже было оговорено и передано, осталось только попрощаться, и все. Увижу ли я когда-нибудь Даго и людей, рядом с которыми прожил целый год? Видимо, мысль о том, что он пошел по второму кругу, пришла в голову и Тангару. Он допил свой настой и встал, давая понять, что собирается уходить. Я тоже встал и протянул ему ладонь. Он крепко ее пожал и сказал на прощание:

— Береги себя Артем, ты для меня как сын. Благодарю тебя за то, что ты спас Сиру и отомстил за нее. Не знаю, смог бы я без нее жить. Прощай, дадут боги, свидимся. — Подхватив мешок с моими поврежденными доспехами, охотник развернулся и направился к спрятанной в камышах лодке.

Эта веха моей жизни закончилась, впереди маячила неизвестность. Что ждет меня там?

Конец первой книги. (вторая Удача Обреченных)