| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Простите, остинора, я не могу вас пропустить.
Модели, все как одна, обернулись на меня с долей ужаса в глазах. Я умоляюще уставилась на них — они уже оказались на платформе.
— По какому такому праву вы не пропускаете ее? — Маргарита вернулась и вещала по ту сторону от терминала, так как его створки были закрыты.
— У меня приказ, — добил офицер и стал по стойке смирно.
— Я буду жаловаться! — воскликнула костюмерша и толкнула рукой механизм пропуска пассажиров. — Пропустите меня к ней, сейчас же!
Пассажиры за мной стали вслух выражать свое недовольство.
— Остиньора, ваш поезд отходит через пятнадцать минут, прошу вас, займите ваше место согласно купленному билету. Приятной поездки.
— А как же я? — моему возмущению не было предела. — Объясните мне, почему я не могу занять свое место по тому же принципу?
И тут глаза Марры неестественно округлились. Модели так вообще стали походить на засушенных окуней.
— Я объясню, — раздался до боли знакомый голос за спиной. Меня затошнило. — Благодарю, офицер. Можете продолжить досмотр пассажиров.
Ребенок совсем невыносимо задергался, я охнула и присела на чемодан. Вокруг сразу засуетились люди, у Марры вообще чуть не случилась истерика, а обладатель голоса не на шутку струхнул и рухнул передо мной на колени, с беспокойством заглядывая в лицо.
— Как ты смеешь? — не так грозно, как хотелось бы, проговорила я. Меня затрясло.
— А как ты смеешь уезжать от меня? — и голос дрожит, и горячие руки осторожно касаются живота, и малыш, словно почувствовав хозяина этих рук, немедленно прекращает возню.
На бежевую плитку упала тяжелая выстраданная слеза...
— Аля, не...плачь, — растерянно говорит Картер, а я вспомнила — раньше он сказал бы "не ной". Он почему-то терпеть не может говорить иначе.
— Ты же спрашивал, — всхлипнула я, — когда я последний раз плакала, как маленькая девочка? У тебя есть возможность лицезреть это воочию.
Он даже побледнел слегка, и замер.
— Ты уже не маленькая. И, — он коснулся щеки тыльной стороной ладони, смахивая слезы, — я на многое готов, чтобы никогда больше не видеть твоих слез.
Я рассмеялась,
— Не поверишь, я тоже. Уехать вот, например, на край земли, чтобы освободить нас обоих от обязательств.
Стальные глаза полыхнули гневом.
— А меня ты спросила, хочу ли этого я?
— Почему же ты меня не остановил, если не хотел, чтобы я уходила? — в лоб спросила я.
Картер опустил голову.
— Сначала я очень разозлился, что ты даже не спросила меня, так ли это на самом деле, как рассказал Энайя. Я в запале сказал тебе лишнее...
— Картер, отпусти меня.
— Нет, — резко и безоговорочно.
— Я устала жить во лжи и недоверии! — в отчаянии выкрикнула я. И шепотом добавила: — Все, что у нас есть — это фарс, фикция, сказка. А я хочу реального, земного...
В выражении его глаз что-то поменялось, он взял мои руки в свои и проговорил:
— Встретив тебя, я многое в своей жизни переосмыслил. Например то, что детство кончилось, и все детские обиды должны сгореть в памяти прошедших лет. То, что если я поклялся тебя защищать, но не исполнил этого — моя вина, и я всю жизнь буду нести это бремя в наказание. То, что лелея свою гордость, я едва не потерял самое дорогое, что у меня есть, и я уже жестоко за это поплатился. Я готов, слышишь, рассказать еще любую свою тайну, открыть каждый уголок своей темной души, лишь с одним только условием — чтобы ты была рядом.
Он замолчал. Даже люди вокруг как-то пришибленно застыли, словно ожидая моего ответа. Маргарита даже зажала рот рукой, по тыльной стороне которой катились крупные слезы. Модели все ревели, как одна, наблюдая за нами с платформы.
— Поэтому при свидетелях я прошу тебя, Альена, стать моей женой.
Зрители охнули. Слезы покатились с удвоенной силой.
— Придурок, — прошипела я сквозь слезы, — я замужем.
— Я его убью, и ты станешь вдовой, — серьезным тоном отозвался Картер и куда-то за спину прошептал: — Букет!
Ему протянули что-то, и это что-то оказалось перед моим носом, источая аромат жареных куриных ножек.
Из кармана Картер достал бархатную коробочку. Но мне было не до ее содержимого. Из "букета" на меня смотрели куриные ноги, завернутые в пергамент, а затем и в подарочную упаковку.
— Я не знаю, какие твои любимые цветы, — покаялся Картер, следя за выражением моего лица. — И колечко мне дали особенное.
— Эти сойдут, — призналась я. На руке сомкнулся браслет. Все в том же стиле — с зелеными камнями.
— Ну так как?
— Я люблю своего мужа, — протянула я, и Лекс сжал меня в объятиях. — И не хочу быть вдовой.
— Мы с этим как-нибудь разберемся, — прошептал он, поглаживая меня по спине.
По громкой связи снова объявили о посадке на поезд.
— Аля, поезд отходит, — крикнула Кира, улыбаясь во весь рот.
Я оторвалась на миг от плеча мужа, в которое пускала слезы, сопли и слюни, и обратилась к костюмерше:
— Марра, я наверно остаюсь.
Маргарита улыбнулась сквозь слезы и проговорила:
— Это к лучшему. Кира, она не едет.
— А у нас как раз на нее нет билета, — подмигнула модель, подхватила чемодан, и послав мне воздушный поцелуй, вошла в вагон. Ее свита, вытирая теперь уже слезы радости, направилась за ней, прощаясь со мной на ходу.
У меня разом высохли слезы, я застыла, открывая и закрывая рот от возмущения. Она все знала заранее!
— Альена, — тихо позвала Марра. — Ты отпустишь меня?
Я на мгновение отошла от Картера и обняла Маргариту.
— Ты же знаешь, что да. Только обещай мне вернуться.
Костюмерша погладила меня по голове как ребенка и тепло улыбнулась.
— Я вернусь. Картер, — она поверх моего плеча обратилась к клановнику. — Если ты еще раз ее обидишь, я вырву тебе детородный орган.
Картер покачал головой. Стоящие вокруг клановники поперхнулись возмущением.
— Не обижу, Маргарита. Даю слово.
— Вот и посмотрим, что значит твое слово.
Костюмерша покатила чемодан по перрону, я проводила ее взглядом. Через некоторое время поезд тронулся.
Картер подошел сзади и обнял меня, утыкаясь лицом в макушку. И на душе стало сразу так... словно я сделала все правильно, и теперь обязательно все будет хорошо.
Муж вздохнул, от его горячего дыхания зашевелились волосы и по телу побежали мурашки.
— Неужели ты думала, что я тебя отпущу?
Бог велел нам прощать. Именно так я закончу свое повествование. Хотелось бы добавить немного высоких слов в подтверждение, разбавить пространной дискуссией по этому поводу, но пусть это сделают за меня верующие, я же просто помолчу...
Все, что я хотела узнать от Картера — я узнала. Начиная от момента, когда ему стало известно, что я от него по ту сторону разведенного между нашими организациями костра. Сначала он просто вознамерился меня вытащить (словно я попала в какую-то секту, а не добровольно к этому пришла), но немного увлекся. Причиной тому стала неожиданная подстава моего бывшего коллеги.
Столкновение клановников и универсалов началось давно, но в активную фазу никак не переходило. Ксаури и Сартари периодически встречались на крупных городских мероприятиях, обменивались вежливыми, но в тоже время обоюдно холодными приветствиями, и расходились. Так же поступало большинство их подчиненных. Но не всем по душе было присутствие конкурентов на столь небольшой площади — Остин не слишком крупный город, чтобы в нем безболезненно работали две противоборствующие стороны. Клан желал подчинить себе весь универсалитет, последние же были слишком тщеславны, чтобы подчиниться. Медленно, но верно все шло к тому, что в один прекрасный момент кто-то не разойдется миром.
И тут уже не обошлось без меня. По закону жанра (он же закон подлости) желание Картера переманить меня на сторону клана и мечта Джеда Сартари возглавить это самый клан трагически совпали во времени. Все произошло в один день и завертелось в такой вихрь, что без ста грамм не разберешь.
Сартари долго и упорно собирал себе армию неугодных. В нее попали все, кто так или иначе был зол на прежнее руководство и на самого Картера в частности. Каким-то образом Джеду удалось внушить этим людям, что именно он и никто другой должен занять пост главы не без их непосредственного участия. Ему согласились помочь, и результат их помощи нам уже известен.
Он никуда не спешил. Его отца медленно убивал препарат, который Брант принимал от сердечных болей. Врач, назначавший это лекарство, во всем сознался и уже попал под следствие. До Картера добраться было не слишком легко, но и здесь Джед не торопился — Лекс сам дал повод с ним поквитаться. Он заявил на меня права.
Роль заказчика сыграл небезызвестный мне Илон. Перспективный клановник, еще не засвеченный, он не вызвал никаких подозрений у Ксаури, передал тому флэшку и настоял на том, чтобы на задание отправили самого проверенного универсала, которому он доверяет больше, чем себе. Вняв просьбам заказчика, Ксаури вызывает меня и поручает доставить информацию связному. Мне бы уже тогда задуматься об абсурдности ситуации, но амбиции и желание выделиться зашкаливали, и многого я тогда не понимала. Добыча шла в расставленную ловушку прямой наводкой.
Приспешники Джеда сообщили ему, что из клана утекает некая информация, и через руки универсалов она уйдет в третьи руки. Тут-то ему и пришла идея окончательно столкнуть лбами две вечно соперничающие структуры, подставив тем самым меня. При этом сам он был уверен, что в случае успеха я с распростертыми объятиями приму предложение стать его супругой, как только он займет вожделенный пост. И это все с той же целью — привлечь универсалов к работе с кланом.
Однако, Джед опоздал. Светлая мысль подчинить меня посредством брака первой пришла в голову Лексу Картеру..
Клановник, у которого я стащила приглашение, тоже был подставным. Мне просто позволили вывести его из строя и появиться на балу. При этом я навела на себя подозрения и осталась перед Картером в долгу за то, что он якобы мне поможет. Я заканчиваю операцию и отправляюсь восвояси, а в это время Джед убивает связного в надежде заполучить носитель с информацией.
Утром все действующие лица пребывают в шоке: на флэшке никакой информации нет, и Сартари-младший понимает, что он прокололся. Люди Картера сообщают ему об убийстве связного, и по почерку определяют, что расправился с ним человек, явно имеющий отношение к клану. А я... Мои мысли по этому поводу можно определить одной фразой — я попала. Ксаури болезненно воспринял мой прокол, плюс ему явно напели в уши много нелицеприятного в мой адрес, так я осталась еще и без работы.
Для Картера все сложилось как нельзя удачно. Жертва оказалась напугана, тем более появился Энайя с его предложением, так что вопрос решился практически сам собой. Большую роль в этом сыграло и мое внутреннее желание попробовать себя в роли супруги человека, которого я когда-то любила. Другое дело, что самой себе признаться в этом было затруднительно.
А Джеду о предложении Картера я рассказала сама. Тут-то он и понял, что добыча ускользает, и надо предпринимать меры. Почему-то он решил, что убить меня как-то надежнее, чем отдать потенциальному сопернику. Из его собственных признаний мне известно, что он просто отчаялся в какой-то момент, решился на убийство, но промахнувшись, воспринял это как знак судьбы и переиграл по-другому. Предложил мне его светлые чувства (которых и в помине не было). Моей ошибкой стал отказ и от Джеда, и от его щедрого жеста.
Все последующие события, происходящие с нами, были лишь провокацией, прощупыванием территории и ситуаций. Джед и его компания просто подбирались поближе, надеясь в один прекрасный момент расправиться с нами, с каждым по-своему. Отсюда и покушение на Картера, и преследование, и целая толпа топтунов, ходивших за мной по городу. Они бы и за Картером ходили, но отследить будущего главу с его перемещениями, не обнаружив себя, было делом рискованным.
Ребенок был обязательным условием Бранта Сартари, но Картер утверждает, что произошедшее с нами он не задумывал, к этому подтолкнули произошедшие в тот день события. Моя беременность вообще стала большим сюрпризом для нас обоих и неожиданно решила последнюю проблему. Сартари смог спокойно назначить дату передачи полномочий и стал немножко уверенне в том, что ждет клан после его смерти. Увы, тогда он еще не знал, что ему не удасться дожить даже тот небольшой срок, что отпустили ему врачи. У его сына на этот счёт было другое мнение.
Что касается самой церемонии — тут многое оказалось неизвестно. Дело в том, что о предыдущих событиях Картеру стало известно из дневника Сартари, найденного у него в квартире. Все-таки спорить с диагнозом о его психической невменяемости я бы не стала. Да и Картер был слегка ошарашен некоторыми вещами, описанными Джедом. Из дневника же стало известно, куда он спрятал труп своей жены.
В клане после присяги нового главы началась проверка. Десятки человек были пойманы на сотрудничестве не только с Сартари, но и с другими властными структурами. Клан ждет серьезная реорганизация, и Картеру придется очень нелегко в ближайшее время. Самое интересное, что не только там Джед нашел своих единомышленников. Некоторую информацию от моих перемещениях его шпионы получали от моей сестры Арэны. Картер вычислил ее сразу, еще на девичнике. Она пыталась связаться по телефону и выдать мое местоположение, но связи не было и она оставила на время эту затею, а потом меня увез Картер и она потеряла меня из виду. Именно поэтому Лекс "искал" меня у нее дома, хотя прекрасно знал, где я. Он поставил прослушку в ее телефон, чтобы в случае чего знать, кому и что Арэна докладывает. Что ей пообещал Сартари, она так и не призналась. Зная его, не исключаю руку, сердце и все прилагающиеся к этому регалии.
У меня остался один насущный вопрос — почему же Марра сообщила ему, где я нахожусь? Его-то я и задала Картеру. Он только улыбнулся и добил меня:
— После того, как Маргарита оставила работу в вашей конторе, она подала заявление на принадлежность к клану. Я долго не думал.
Вот так новость... А я все думала, как быстро ему удается меня находить. И маячок не нужен. Хотя, ничего удивительного — Марра не могла упустить своей выгоды.
И, как положено в басне, мораль такова — я слишком зазвездилась в свое время. Почувствовала обманчиво сладкий вкус свободы и совершенно забыла о том, что детство кончилось, и игры в песочнице стали куда опаснее. Положилась на лживого деда, мысли которого только и занимает желание продать меня как можно выгоднее. Повелась на обещание призрачного наследства, которое мне оказалось на самом деле не нужно. И едва не потеряла человека, ставшего моим наваждением. Кто-то может сказать — идиотка, опять занимаешься мазохизмом. А я могу ответить на это только одно — здравствуйте, мои любимые грабли, я так по вам соскучилась...
На экране высветилось на мой взгляд непонятное нечто, но по взгляду Картера поняла — там что-то интересное, поэтому попыталась привстать. Зоган посмотрел на меня как на оживший труп.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
