— Стаи, — как-то излишне напряженно сказала Майриэль. — Которая оставила тебя здесь — жить в одиночестве, вдали от тех, кто может понять тебя и кого можешь понять ты. А ты все равно готов чтить такой Путь.
— Это то, для чего я был рожден, — философски пожал плечами дракон. — Быть тем, кто определяет Путь, — это не только право, но и обязанность чтить его, даже если ты не согласен с выбором большинства.
— Принципы, — сказал лучница. — Принципы всегда вызывают уважение. Главное, носясь со своими принципами, не запутаться в том, что действительно важно.
— В этом можно запутаться, проживи хоть тысячи лет, уж поверь мне, — доверительно сказал дракон.
— Долгий возраст как раз дает возможность во всем неторопливо разобраться, — возразила лучница.
— Видно, ты мало прожила, маленький лепесток. Долгий возраст отличается от недолгого лишь тем, что груз сожалений намного тяжелее.
— "Маленький лепесток", — словно пробуя на вкус, повторила эльфийка. — Давно не слышала такого обращения.
— Ваше племя всегда было для нас подобно чудным лепесткам прекрасных цветов, — сказал чуть изменившимся голосом дракон. — Жаль, что и вы увядаете со временем.
— Мы не увядаем, — насупилась лучница. — Просто изменяемся.
— Увядание и есть изменение под напором и требованием лет. Я бодрствую недолго, но уже успел увидеть, как ослабли ваши королевства, как съежились ваши границы, как истаяла ваша воля.
— Прекрати!
— Правда всегда ранит побежденных... — Дракон запнулся, мотнул головой, словно прогоняя морок. — Прошу прощения, на меня иногда находят приступы неконтролируемого правдолюбия. Искренне извиняюсь, не хотел обидеть тебя, маленький лепесток.
— Да пошел ты! Правдолюб хвостатый.
— Лучше сменим тему, — вступил Джошуа. — Пусть это занудство, но я еще раз хочу уточнить, как я считаю, главный вопрос. Из твоих слов следует, что завтра, самое позднее послезавтра мы доберемся до озера Рилл и найдем там ее высочество?
— Если выедете утром и поедете прямо к озеру — да. Местность тут лесистая, но ближе к озеру лес редеет, так что завтра доберетесь.
— Не сопроводишь нас? Дабы избежать возможных эксцессов.
— Посильная помощь вам была бы нарушением прежнего Слова. Им я обещал не мешать делом, а вам помогать словом. Я и так балансирую между двумя мощнейшими заклятиями крови. Имейте совесть!
— Какие нас могут ждать неприятности? — уточнил Кай. — Гоблины, огры, проклятия и ловушки есть?
— Что касается дороги, то если и есть ловушки, мне о том ничего не известно. В строении же, где содержится принцесса, лишь один вход, никаких ловушек, чтобы она случайно не пострадала, если решит бежать. Только магические замки на ставнях и дверях. Уж вам двоим снять их не составит труда.
— Почему же твои наниматели так беспечно оставили ее высочество без охраны?
— А мне почем знать? Может, надеялись на мою лояльность. Уж лететь и сдавать их королю я бы точно не стал. А удержать взаперти одну деву — а как я понял из краткого знакомства с ней, они ничуть не изменились за последние полторы тысячи лет — не так уж и сложно.
— Стало быть, — подвел итог Кай, — завтра мы отправимся за принцессой, а ты пойдешь своей дорогой.
— Таков план.
— Ты бы мог пригодиться нам в идентификации оставшихся в живых заговорщиков.
— Не представляю, чем еще смогу быть вам полезен. Один из них отличный маг, но руку регенерировать он еще точно не успел. Вот вам довольно яркая примета. Второго ищите по еще более простому признаку — сейчас это, уверен, сильнейший волшебник вашего времени. Думаю, вам, мэтр Рамил, не составит труда определить потенциал коллеги при встрече. Его сила несколько чужеродна обычным эманациям волшебства, потому что его питает Призрак, что на пару порядков увеличивает возможности и позволяет достичь столь высокого уровня.
— Чудненько, — сказала лучница. — Калека, могущий убивать десятками, и ренегат, способный убивать сотнями. Безусловно, они очень обрадуются, когда мы вытащим принцессу из их убежища.
— Никто, — пыхнул трубкой Кай, — не говорил, что это будет просто.
На этой безрадостной ноте они сделали небольшой перерыв в разговоре и отдали должное вечерней трапезе. Ели все, кроме Паки, скорее для подкрепления сил, чем для удовольствия. Тяжелый день и горы изуродованных тел неподалеку не слишком хорошо сказывались на аппетите.
Дракон взирал на них с загадочным оскалом, который при некоторой фантазии вполне можно было счесть улыбкой. На заботливый вопрос Рамила, не голоден ли он и не могут ли они оказать посильную помощь в проблеме его насыщения, небесный змей ответил:
— Благодарю, все в порядке, я сегодня хорошо подкрепился.
— Небось половиной шамана, — скривилась лучница. — А еще говорил, что, мол, безобидный и незлой.
— Ну что ты, — поморщился дракон. — Вы ведете такой нездоровый образ жизни! Редко едите хорошую пищу, пьете некачественный алкоголь, курите, нечасто моетесь. Есть вас, скажу откровенно, занятие небезопасное. Другое дело кони. Породистые, гордые, откормленные зерном, хорошо прожаренные...
— Не вздумай смотреть на мою Искорку, образина!
— Не буду.
— А насчет немытых и небезопасных двуногих — мы ведь нашли верхнюю часть того шамана, а вот нижнюю нет!
— Я проглотил ее по чистой случайности, — повинился дракон. — Все-таки их было так много, они все чем-то стреляли в меня и тыкали всяческими копьями, как тут не наделать глупостей, когда торопишься.
— А всех ли ты успел настичь? — вдруг заинтересовался Кай. — Не знаю, как хорошо ты присматриваешься к... хм, двуногим...
— Я неплохо присматриваюсь. В небе надо обладать очень зоркими глазами.
— Тогда не было ли среди таборитов приметного, с сизым носом? Он их лидер.
— Такой щуплый, с безумным смехом?
— Да, очень похож по описанию.
— Припоминаю. Верткий был, зараза. Половину его отряда я проредил по чистой случайности, пытаясь попасть в него. Судя по их тактике, они отвлекали меня, пока шаман готовил свое колдовство. Но после того, что с ним стало, часть из них пустилась наутек. Я же был занят последствиями этого колдовства и некоторых упустил.
— Что-что, а бегать мерзавец всегда умел, — вздохнула Майриэль. — С другой стороны, раз он пока жив, значит, будет шанс его прикончить. Надеюсь, теперь никто не станет мне в этом препятствовать?
— Никто, — разрешил Кай. — Он твой со всеми потрохами и носом и всем тем, что ты хочешь у него оторвать или отрезать.
— Ловлю тебя на слове, мой вождь, — обрадовалась лучница.
Дракон поменял подпирающую голову лапу, мечтательно взглянул на проступающие на небе звезды, шевельнул крыльями. Кай с Рамилом задумчиво дымили. Паки, как всегда после еды, клевал носом. Довольная будущими мучениями Рика Майриэль растянулась на спальнике.
— Что ж, — сказал дракон. — Раз ваши вопросы пока иссякли, думаю, самое время мне задать парочку своих.
— Справедливо, — ответил Кай. — Но не могу обещать, что на каждый ты получишь исчерпывающий ответ.
— Ну да, ведь Слова мне никто не давал, — съязвил небесный змей. — Ну да ладно. Любопытство терзает сильнее, чем мелочные обиды. Мне интересно, как в одной команде — а судя по тому, как хорошо вы сработались, вы команда — оказались столь разные существа...
— Почему все, ну просто все считают своим долгом спросить нас об этом! — пробурчала Майриэль, закрыв глаза.
— Хотя больше всего, конечно, любопытно было бы послушать, как вы нашли выверну-оборотня и даже смогли договориться с ним, — закончил дракон.
— Паки не находили, — ответил сонный Паки, — Паки сам нашелся и сам договорился, когда пришло время.
— Что правда, то правда, — сказал Кай. — Паки сам нашел нас и заявил, что будет нашим компаньоном. Ну как отказать такому душке, особенно когда он перекидывается в такую большую, опасную и очень полезную зверюгу.
— Просто Паки знал, что без него вам будет крышка, — пожал плечами парень.
— Не преувеличивай, ящерка моя, — промурлыкала Майриэль, положив на глаза руку. — Без тебя нам было бы туго, но не более.
— Нет, крышка, — уперся Паки. — Паки незаменим.
— Когда ты уже успокоишься...
— Когда Майриэль признает.
— До сих пор спорят, словно это было вчера, — пояснил Кай. — Так случилось, что судьба, объединив одной целью, свела нас — меня, Рамила и Майриэль — много лет тому назад. Не скажу, что мы были рады этому, не скажу, что сильно доверяли друг другу — кто же доверяет незнакомцам, которые к тому же могут чародействовать или пускать стрелы, меткие, как месть богов?
— Или машут мечом, как сбежавшие из Пекла огоньки, — вставила Майриэль. — И носят жутко страшный и кусачий щит.
— М-да. Это тоже, разумеется. Так вот, мы шли к одной цели, пусть и причины у нас были разными. Рамила вела жажда знаний...
— Роглийские письмена, — с теплотой вспомнил старший чародей. — Устоять перед возможностью изучить их я был не в состоянии.
— Майриэль искала кого-то.
— Да, паршивцев, укравших Весеннюю лютню Алувинель, и хватит делать вид, что не помнишь Марка Телегу и его рубак!
— Помню, конечно. Попробуй забыть, если ты всегда готова напомнить. Ну а я просто шел выполнять работу, для которой меня наняли и заплатили неплохой аванс. В пути нас догнал Паки и присоединился к отряду, никого особо не спрашивая. Парень он толковый, надежный и от походных обязанностей не отлынивал, так что пользы от него, как нам показалось, было больше, чем вреда.
— А когда он еще и обернулся, тогда уж мы убедились в том сполна! — хихикнула эльфийка. — Кай два часа с дерева носа не казал, ни в какую не хотел слезать и вести конструктивную беседу.
— Что правда, то правда. Только не забудь, что первые полтора часа ты сидела на соседней ветке.
— Я осматривала округу на предмет засад!
— Ну-ну. Как бы то ни было, в конце концов мы смирились с Паки и продолжили путь вместе. И как показали дальнейшие события, он действительно оказался для нас очень полезен. Почти так же, как сегодня.
— Понимаю, — отозвался дракон. — Выверны, пусть изначально и определены природой как наши естественные враги, за счет своей приспособляемости и живучести могут противостоять почти любой адекватной угрозе.
— Выверны драконам не враги, — возразил Паки. — Это драконы враги вывернам. Драконы первыми напали на Оплот и развязали войну.
— У нас не было выбора. Вы шли в неверном направлении. Путь обязал нас и, поверь, в том не было ничего приятного или радостного. То, что мы слывем и являемся одними из самых опасных существ, не значит, что нам нравится убивать.
— Основа Оплота не заметила этого, когда драконы жгли наши дома.
— Вы так и не поняли почему, — вздохнул дракон. — Не стали разбираться в хитросплетениях ваших выборов, просто стали мстить и достигли на этом поприще немалых успехов. Ты поверишь, если я скажу, что сожалею об этом решении с той минуты, как оно было принято? Будь у нас иной выбор...
— Паки поверит, — кивнул Паки. — Паки очень доверчивый.
— И способный забыть родовую ненависть, — кивнул дракон. — Не думай, что я не оценил, что ты не стал противиться решению сохранить мне жизнь. Я благодарен всем вам, но тебе, учитывая историю наших родов, особенно.
— Мир изменился, — пожал плечами Паки. — И выверны вместе с ним. Пламя драконов угасло, но и туман Оплота почти рассеялся. Те, кто были врагами народа Паки, ушли, остались лишь злобные и кровожадные твари, которых не жалко. Да и их уже не так чтобы особенно много.
— Будь мы столь же терпимы, — вздохнул дракон, — многих ошибок удалось бы избежать. А может быть, наоборот, мы сгинули бы без следа... Но я рад, что твое сердце не жжет жажда мести. Однако мы что-то отклонились от темы. Чем же закончилась ваша история, господин Кай?
— Удачей, — сказал командир наемников. — Победой. Окончательной и бесповоротной. Все получилось так славно, что я предложил остальным действовать так на постоянной основе. И у них не нашлось занятий поинтересней.
— Да уж, — подала голос Майриэль. — Именно ты толкнул нас на скользкую дорожку неверной наемнической судьбы.
— Не помню, чтобы ты сильно от того страдала.
— Куда уж тебе заметить тонкие душевные порывы нежной девушки!
— Это факт.
— Как же вам так долго удавалось скрывать секрет происхождения Паки? — спросил Джошуа, убирая карту в сумку и кладя ее себе на колени.
— Не каждая ситуация требовала его превращения, — пояснил Кай. — Да и не всегда это удобно. Например, в узких подгорных тоннелях такая солидная туша просто застрянет и помрет от голода или негостеприимства дворфских соседей.
— Ну а когда требовалось, обычно никто о том уже не мог рассказать, — добавила Майриэль. — Паки сильно блюдет свое инкогнито, — она пристально взглянула на младшего мэтра, — и безжалостно расправляется с нежелательными свидетелями, которые не могут держать язык за зубами.
— Майриэль врушка! — обиделся Паки.
— Вечно ты влезаешь! — отмахнулась она.
— Говоря строго магически, — вступил в разговор мэтр Гаренцворт, некоторое время что-то записывавший в своем стремительно заполняющемся блокноте. — Паки настолько же выверна, насколько и человек. Обе его ипостаси абсолютно равноценны, и когда одна присутствует в реальном мире, вторая растворяется в окружающей энергии бытия. Что, безусловно, затрудняет сканирование его магических эманаций. Ну а для простых смертных и долгоживущих успех в этом деле практически равен нулю.
— А моральные потрясения членов отряда, не предупрежденных заранее, — небольшая цена, — не удержался от колкости Джошуа.
— Дорогуша, не начинай, — отозвалась Майриэль. — Ты Паки по нраву, он не стал бы тебя есть без веской причины. И вообще, должна же быть у нас хоть какая-то страшная тайна.
— Тайны — это вообще отдельный фетиш двуногих, — поделился наблюдениями дракон. — Причастность к чему-либо, неизвестному остальным, греет ваши души.
— Твое мнение в этом вопросе меня не очень волнует, — буркнул младший мэтр. — Уж как-нибудь разберемся сами.
— Он все еще дуется на нас за эту легкую недосказанность, — усмехнулась Майриэль.
— Ага, легкую, тысяч сорок фунтов весом.
— Возможно, я помогу вам найти компромисс, — заявил дракон, — чтобы уравнять претензии, касающиеся недосказанности.
— О чем это ты? — заинтересовался Кай.
— О сумке вашего юного спутника.
— А что с ней не так? — похолодел Джошуа.
— Сущая мелочь. Весит немного, компактная и спрятана в тайном, закрытом несколькими заклинаниями кармане.
— Тот самый, который я не рискнула вскрыть! — похвасталась Майриэль. — Я знала! Знала, что там скрыта какая-то интересная вещица!
— И чем же она примечательна? — уточнил Кай. В его голосе слышалось явное недовольство и подозрение. — Что такого может быть в амулете, который носит с собой дипломированный чародей?
— Ничего, опасного для вас, — быстро откликнулся Джошуа. Пожалуй, слишком быстро, понял он через мгновение. Это явное беспокойство лишь больше разожгло всеобщий интерес, даже Паки пристально взглянул на его сумку, которую младший мэтр, даже не осознавая этого, прижал к груди.
