* * *
"Колоссы" наводнили спутник, выдавливая харков с поверхности, заставляя их убраться туда, где также вскоре достанут.
"Пора! — уяснил "высший". — Пробил его час — триумфа!"
Ра-Хи-О сообщили: в звёздную систему Терра развёрнутым звеном направляется боевая эскадрилья в составе "Расщепителя пространства", "Излучателя пустоты", "Призмы искривления" и "Разрушителя материи" под прикрытием эквадры звездолётов.
Оставив сообщение для "тёмных" асов, Ра-Хи-О без тени сомнения устремился прочь с платформы, покидая космическую станцию на пару с Кубом, продолжавшим трястись в загашнике "колосса" то ли от страха, то ли в виду перегрузок. Деваться ИТР некуда. Отныне, а навсегда, и как всегда, он привязан к "высшему". Его цепной раб.
Во время перелёта пострадал весь золотой окрас вместе с костюмом механика-инженера, а восстановить, не было ни времени, ни сил.
Едва не пропустил момент контакт с поверхностью спутника. Теперь он точно знал, что испытывают "колонисты" в костюмах смертников. Оказался приравнен к ним ренегатом. И не поспоришь с этим... дегенератом.
"Приготовься!" — отбился повелительный глас у него в мозгу.
А в следующее мгновение Куб отбил себе голову с прямо противоположным местом. И всё то, что являл собой его организм, но никак не тело, принявшее на мгновение желеобразное состояние... полного нестояния и обрыдлости до всего прочего, что или кто находился снаружи, встречая их.
"Плевки..."
— 18 -
"Дави, а задави!"
(заповедь ренегата)
— Что же это может быть?! — терялся в догадках Олег при виде гигантского щупальца, которому не было видно начала, а конец... готов был сам положить ему.
Колонист в отличие от юнита на это нечто — свой. И также не знал, что же такое встретилось им.
"Тёмный" не беспокоил их, похоже, обеспокоился находкой, а давно стремился к чему-то необычному, вот и сбылась мечта... "дегенерата". Не сказать: обрадовался или порадовался каким-то иным образом, но то, что близок к цели как никогда — сомневаться не приходилось. Да вот только одна проблема и возникнет у них, если он и дальше двинет с парой марионеток. Не совладать ему при помощи них с тем, что обнаружили. И не только они. К ним уже стремились твари.
Ренегат никоим образом не реагировал на них, всецело погрузившись в собственные мысли, стремился установить контакт, прерванный с Ху-На-О. Тот пока молчал, и далее оставаясь на поверхности, блокируя все попытки Ин-Ри-О. А раз так, то вывод напрашивался сам собой — игнорирует неспроста — либо заведомо предатель, либо поддерживает сейчас связь с тем, кому не мог отказать, даже противиться не смел. Значит, на спутник пожаловал "высший". "Старший" не мог, Ин-Ри-О сам являлся им, а напарник — его помощником и также "низшим". Оба нойоны. Вдруг почувствовал присутствие иных — чужаков. И также находились в лабиринте у харков.
Чем они промышляли на спутнике, а как попали в подземелье? Уж не тайно ли кто-то готовил их силами диверсию? И что вообще это могло значить? Как не вовремя всё — и раздор в Клане Тьмы. Его последствия и пожинали "тёмные", собирая былое величие по крупицам. А все охотились за "инкубами", понимая: за счёт них смогут повернуть время вспять и нанести порождениям Бездны ответный удар. Но прежде...
...Реалии настоящего времени заставили Ин-Ри-О сосредоточиться на задании. Он был в долгу перед тем, кто выдал ему столь небывалые авансы — не каждый "высший" способен одарить "низшего" переходным званием нойона. Зачем ему собственными руками создавать себе конкурента? Миньонов и так слишком много, чтобы плодить себе подобных заклятых друзей. Даже если бы и являлся его отпрыском, всё равно у ренегатов это было не в чести — давать им дорогу. Того и гляди: быстро разберутся с "благодетелем". Это не в правилах Клана Тьмы: если можешь — дави, а непременно задави!
"Давить!.." — отбился глас "тёмного" в подсознании юнита и колониста.
Марионетки ренегата оживились, смыкая строй, встали спина к спине, занимая круговую оборону в туннеле. А Ин-Ри-О...
Он оставил их, избегая ненужного ему столкновения.
— Сбежал... — не сомневался Прощелыга.
— Одно слово — гад, а не гид... — вторил ему Олег.
Долго им не продержаться в одиночку. У юнита в обойме "гвоздей" всего ничего, а "болтов" и вовсе не осталось ни одного. И застрелиться не получится, разве что помучиться, полагаясь на резак в рукопашной схватке.
Да какое там — сюрприз...
Твари не добежали до них — остановились.
— Ты что-нибудь видишь? — силился разобраться в причине их странного поведения Олег.
Ответить Прощелыга не успел. Подле колониста ударили трассирующие заряды. Не будь они светящимися, угодил бы под них, а так подставил юнита.
Получив удар в спину, Олег осунулся, завалившись телом вперёд, принял положение "лёжа" помимо своей воли — ответил одиночным выстрелом.
Не имея такой возможности, колонист загремел позади него, всегда оставаясь в вертикальном положении собственного костюмы смертника. По нему сейчас и вели прицельный огонь...
— Уроды... — разглядел Олег мельком мутантов, засевших поодаль от них в проходах в оба конца и ведущих обстрел.
Чужие заряды то и дело взрывались подле лазутчиков, высекая каменную крошку осколками и искры. На голову и прочие части тела падали массивные булыжники. Всё-таки работали из "Молотов" в автоматическом режиме ведения стрельбы зарядами 30-мм калибра. А это не хухры-мухры и чего-то значило.
— Помоги-и-и... — задымил больше прежнего колонист, стараясь затеряться в дымном облаке копоти и гари.
— Уходи в пролом... — напомнил Олег.
Колонист бросился в него и ударился о нечто твёрдое. Лаз оказался задвинут валуном с обратной стороны.
— Дегенерат... — растерялся Прощелыга. — Предатель... рода человеческого! Тварь...
В него угодил "гвоздь" пробивая верхнюю часть корпуса. А затем ещё один и далее не один, превращая костюм смертника в решето.
— А-а-а... — не выдержал колонист, двинув на своих шарнирах со скоростью заводной игрушки на столкновение с уродами.
Залёживаться Олег не стал, подался следом, не помышляя отстреливаться от возможных преследователей — шёл в прорыв. Да не судьба. КСМ заглох в самый неподходящий момент, за него и укрылся юнит.
В обойме оставалось пара-тройка патронов. Прицелился — выстрелил. Точно. Один из уродов получил серьёзное ранение. "Гвоздь" разорвался, засев в плоти мутанта.
— Ага... — дошло до Олега: есть шанс добраться до него и отобрать оружие.
Вот они боеприпасы. Важно ещё сделать несколько точных выстрелов и...
К нему с тыла зашли те, кто не встретил достойного сопротивления. Пришлось идти на неоправданный риск. Олег вскочил и нарвался на очередь, пущенную иным уродов в него, также засевшего подле иного, подстреленного им — укрылся.
— Окопались, твари... — споткнулся Олег, и стремительно перевернулся на спину.
На него с "Молотом" в щупах набросился урод-преследователь, а он принял его на резак, не надеясь пробить лёгкий вид брони.
Ошибка очевидна — и в случае с уродом. Мутант напоролся на то, что с хрустом пропороло его плоть и...
Олег повернул "Молот", вращая резак, наматывал нутро на зазубренное лезвие, а затем оттолкнул тело урода ногами от себя, распрямляя их в коленях. Увидел, как иные твари, совсем недавно стоявшие в одном ряду с ним, кромсали резаками колониста, стараясь наделать в нём как можно больше дыр.
И выстрелить нечем. Выручил урод в засаде. Благодарить его Олег не стал, прыгнув в сторону колониста, снова укрылся за ним.
Трое уродов извивались телами от боли. Серьёзные ранения — не у всех, да Олег усугубил их, обрушиваясь с резаком на того, кто пытался противопоставить ему своё оружие и выстрелить. Перехватил, вогнав в глотку резак собственного "Молота".
Оружие противника досталось юниту. Но не сразу выстрелил, цепляя прикладом-отбойником в морду иного урода. Третьего — того, кого принял на резак — добивать не имело смысла. Он уже был готов, а сам того не понимал, продолжал хрипеть, извергая слизь.
Не жалея "гвоздей", Олег выстрелил, разряжая обойму в урода в засаде. Снова вскочил на ноги, бросаясь ему наперерез, пока не опомнился. Застать врасплох не удалось. Тот также вскочил, и они столкнулись. Резаки высекли искры, затупляя лезвия, покрывшиеся зазубринами. И новый навал.
Преимущество оказалось на стороне урода — и не только в силе, а большего количества конечностей. Одной такой он схватил Олега за горло, сдавливая щуп — душил.
Надежды на спасение никакой — ренегат и впрямь покинул их, а раз так — вряд ли вернётся.
Олег плюнул в урода от бессилья. Неожиданный трюк с разводкой не прошёл. Урод по запаху определил: перед ним противник. Продолжал душить.
Ответная хватка Олега ослабла, теряя остатки сил, он осунулся, а урод продолжал душить его до характерного хруста шейных позвонков. Не свезло. Сам резко дёрнулся и ослабел, рухнув на пол одновременно с юнитом.
Олег не видел того, кто пришёл ему на выручку, предварительно осматривая колониста. Смертник в костюме узника выглядел погано. Сразу и не определить: удастся ли оживить, а и вовсе восстановить его функции.
Спаситель не мучился долго в раздумьях, перебрался к юниту. И снова та же история. "Зелёный" ни жив, ни мёртв — позеленел от удушья. Но не они и изначально привлекли внимание невольного спасителя, а то, на что ранее с ренегатом наткнулись сами.
По гигантскому щупальцу пошла дрожь. Стенки, покрытые толстым слоем прочных чешуйчатых пластин, содрогнулись, по ним устремилось нечто массивное, заставляя раздуться их от края и до края навстречу иному неучтённому диверсанту, занимая едва ли не всё пространство туннеля.
Миновав место столкновения, затор открыл поистине ужасающую картину, удручившую диверсанта. Тела оказались вдавлены в каменную основу пола. Их смяло вместе доспехами лёгкой брони, как картонную бумагу. Но тот, с кем он прильнул к стене у выступа, остался цел и невредим. Снова съехал по стенке на пол.
Олег понемногу приходил в себя. Сначала сознание подкинуло ему искру боли, вспыхнувшую в мозгу, растеклось по всему телу. А затем он попытался открыть глаза. Веки словно были налиты свинцом, а и конечности сами не свои. Пошевелить ими — выше всяких сил.
В голове занозой сидела одна-единственная мысль: "Кто-нибудь! Кто слышит меня — добейте!"
Почти получилось. Некто занялся им, стараясь вытрясти душу, как показалось ему. И явно тот, кто изначально душил.
Пошевелив слипшимися губами, Олег пытался что-то сделать в ответ и не факт — сказать. Скорее был готов плюнуть, как тогда...
— Вот спасибочки... — отбился в мозгу до боли знакомый голос диверсантки.
Он не рассчитывал услышать здесь её. А она нашла его.
— А-а-а... — простонал Олег, сумев разлепить уста и молвить в продолжение, — ...амазонка-А-А...
— Да, это я... — расчувствовалась она, не сдержав эмоций. — И нашла тебя...
Обняла.
Олег снов застонал.
— Держись! Я вытащу тебя отсюда! Только не умирай! Не теперь...
— Отпусти... меня...
— Ни за что на свете... — продолжала держать Карма голову Рока на коленях. Он и впрямь её судьба, а их — быть всегда вместе.
И плевать ей на долг. Она больше никому ничего не должна, как тому, кого потеряла столько лет тому назад. А казалось — целую вечность, длящуюся бесконечность.
Да не судьба...
Мозг амазонки прорезал повелительный глас ренегата. Она воспротивилась ему, и её тело пробило на судорогу. Зубы сжались до хруста эмали и...
"Тёмный" настаивал на продолжении амазонкой поставленной перед ней боевой задачи. Он заставил её бросить юнита. Ей ни к чему лишний балласт. Отныне он её глазами увидит всё то, что стремился узреть ранее, а пока не получалось. Установил мысленный контакт.
Одна вспышка боли следовала за иной. И по нарастающей амплитуде. Хотелось кричать, да ренегат не позволял амазонке разомкнуть уста. Она и дальше скрежетала зубами, корчилась от боли. Её трясло, как уродов, приконченных Олегом.
Юнит делом доказал: стоит того, чтобы из него сделали бойца. При иных обстоятельствах, возможно, ренегат и поступил бы с ним аналогичным образом, но при здешних стечениях он не станет тратить своё драгоценное время и силы на балласт. Им и обозначил Олега для Кармы.
Глаза диверсантки потухли. В них исчезла всякая искра света — зрачки потемнели, изменив облик амазонки до неузнаваемости. Сейчас она всецело на тёмной стороне. Её душа — потёмки. Не замечая больше ничего, кроме того, что ей мысленно приказа Ин-Ри-О, она двинула туда, откуда прикатил шар, перемещающийся по щупальцу неведомого гиганта.
Ренегат не сомневался относительно него и того: наткнулся на "инкуб". Это его конечности и простирались на всё подземелье, в которое им превращён спутник. И отростки на поверхности, возникавшие лесом жуткой флоры — его нервные окончания; отпочковывались от него, и он плодил новых порождений, черпая силы из Бездны, являя собой нечто вроде чёрной дыры, притягивая к себе всё и всех из этого мира — с лицевой стороны Вселенной, а сам являл собой её изнанку. Поэтому всё здесь шло шиворот-навыворот. А не так, как планировалось ренегатами.
То, что казалось "тёмным" просто, на деле оказалось непросто — и осуществить. Отсюда и аномальное искривление пространства. Пробой не закрыт, он продолжает функционировать. И если не заткнуть его, последует нечто более чудовищное, нежели "инкуб", а продолжал разрастаться. Никто из "высших" не удивится, если вскоре выясниться: сумеет распространить свои незримые щупальца на иные космические тела в звёздной системе Терра.
Его манила звезда. "Инкуб" черпал её энергию, заставляя производить ослепительные вспышки. Питался энергией светила.
Провалявшись какое-то время без сил, Олег наконец-то собрался с духом, открывая глаза. Сделать это оказалось не так просто. Он как кошка — имея не одну жизнь, умирал при каждом столкновение с "местными". Его к жизни с завидным постоянством в последнее время возвращали стимуляторы. Глаза блуждали во тьме, стараясь разглядеть контур аптечки или дозу, заключённую в капсуле-тюбике с колпачком на игле. Превратился в отребье, никогда и не думая в земной жизни употреблять отраву. А чистой воды яд. Но теперь без него никуда.
Раз сразу сдохнуть не получилось, значит не судьба. Придётся ей изменить или поторопить — миг кончины. Сдавил пальцы руки, почувствовав: в них что-то находится.
Это был подарок свыше. Некто оставил ему "дозу".
— Стимулятор... — стиснул зубы Олег. И то, чего так вожделел, теперь отрицал. Пытался перебороть себя — обойтись без стимулятора. Но шорохи... и заставили его поторопиться.
По жилам потекла гремучая смесь, заставляя их раздуваться под скафандром точно так же, как щупальцу гиганта при прохождении затора.
Пролежав ещё совсем немного по времени, Олег сбросил груз усталости.
— Оружие... — опомнился он. — Боеприпасы...
"Молоты" пришли в негодность вместе с теми, как Олег, кто обладал ими. Все штурмовые винтовки были изломаны, за исключением той, которую также кто-то постарался спасти для него. И лежала рядом у ног. Подобрав её, он занялся сбором "гвоздей", вгоняя один за другим в выдвинутую из "Молота" обойму, выскочившую подобно кусочку хлеба из тостера.
