По магистрали пошёл контейнер, куда стаскивались все наличествующие материалы, попадающиеся на пути следования. Отбросы ничем не брезговали и не гнушались, словно стремились очистить магистраль для новой техники, что двинет следом за материей. Ликвидатор походил на гигантского мусорщика, в состав которого входили мелкие элементы — те же робо-тяги — и сортировали материал по боксам того или иного модуля в цинки. Достигли гор. Причиной заминки явилась естественное препятствие в виде ущелья разлома.
Вариантов устранения преграды было два: первый — завалить ущелье до необходимого уровня, сравнивая с прокладываемой поверхностью магистрали, а второй — выстроить мост и заодно собрать со дна всё то, что также интересовало отбросов. Оттуда продолжали поступать сигналы от выведенных частично из строя налётчиков, желающих вновь вернуться в строй для сносного функционирования на прежнем должном уровне.
Чтобы добраться туда, ликвидатору пришлось поломать не одну механическую голову и не только головорезов, а ещё и налётчиков с наземными частями уродов.
* * *
— Какого там... и твориться?! — занервничал Игорь, когда казалось уже всё позади, его поджидали новые испытания.
Явились старые знакомые — головорезы. Один такой экземпляр и занялся им, обнаружив землянина, и также как и его симбиоз-предшественник допустил непростительную ошибку, классифицируя за того, кем являлся сам — уродом. Приблизился на опасную дистанцию, с которой Игорю сложнее было промахнуться, нежели попасть. Короче урод попал — пропал. От него перестал поступать сигнал.
— Валить... — загремел землянин чужими протезами, с коими уже успело породниться его тело, и обходиться без них, был не в силах. Завалил по ходу движения ещё одного урода. Пока не наткнулся на более грозного соперника — на этот раз ему подвернулся налётчик, и его функциональные способности были на максимуме.
"Ликвидатор!" — подкинуло подсознание, с кем именно столкнулся человек. Перед ним предстал громоздкий захватчик с полой ёмкостью для сбора исходного материала. Сфокусировался на расходном аналоге, продолжавшем хаотичное движение, не реагируя на все его волновые излучения. Проверил.
Мелькнул луч и не светоотражающего элемента, а оружия. Игорь отреагировал незамедлительно, делая всё несколько медлительно относительно действий противника, успешно совершившего манёвр на вираже и обходной в тыл, зайдя вновь со спины. Зацепил.
Угодив в нутро ликвидатора, землянин применил оружие. Зря. Едва сам не прикончил себя, чуть было не испепелив. Температура внутри контейнера ликвидатора возросла. Человек в нём почувствовал себя как в парной с запредельным температурным режимом. Загремел, пытаясь достучаться до противника, требуя выпустить его. Задыхался, испытывая нестерпимую жажду. Притих.
Сознание находилось в затуманенном состоянии. Аналогичная дымка застилала ему глаза. Он плохо соображал, неадекватно реагируя на происходящую ситуацию с ним и то, что творилось вокруг него. А снова угодил к тем, с кем меньше всего желал бы встречаться там, куда попал, а круто — и угодил в контейнер. Зрение продолжало фокусироваться на отдельных деталях, хотя осязание визуальной картинки оставалось расплывчатым.
Землянин угодил в груду отходов, иначе и не обозвать смрад. Это был сущий ад. Его тянули по механической ленте, где производилась окончательная сортировка. Варианта продолжения пути было два — утиль и перековка. И ещё неизвестно что было хуже всего для человека. То, что на первый поверхностный взгляд могло показаться — идеальный вариант, на деле — хуже и придумать нельзя. И наоборот. Он угодил в такой оборот, откуда ему нескоро удастся выбраться, если вообще из водоворота тех событий, кои грозили не только смертельной опасностью, но и превращением в одного из механических уродов-мутантов.
Отбросы были везде и от них нигде не укрыться. Мир Вселенной только в земном представлении казался безмерным и безграничным, а всё свелось к банальному ограничению в виду столкновения с механизмами. И плодились точно паразиты, забираясь в такие укромные и отдалённые уголки космического пространства, что нигде не было проходу от них, обязательно наткнёшься на их боевую единицу, будь то гипер-бот, мега-бот или супер-бот, а то и вовсе модуль или мини-бот. Лазутчики отбросов повсюду, и шныряют в поисках материи, не забывая про расходный материал для поддержания собственной механической расы, плодя без меры уродов.
Дошла очередь и до человека. Он оказался в цинке по разделке. Какой-то утл занялся им, проверяя в действии функциональные способности. Они присутствовали, но в больше степени как у биоматериала, а вот zoo проявлялось в меньшей степени. Программа вообще была стёрта. По его мнению: повреждения коснулись жёсткого диска.
— Жесть... — заскрипел утл, выталкивая землянина с ленты конвейера мясорубки.
Сквозь пелену тумана застилавшего глаза, землянин видел, как иные тела уродов подвергаются разборке. Громоздкие ножи пресса расчленяют их, отделяя те или иные органы от протезов примитивным способом разделки. Маньяк-мясник не шёл в сравнение с жутким зрелищем конвейера смерти. И далее происходила сортировка по предназначению исходного материала — на био и zoo. А там уже и неважно, что станет с ним, а тем, что уже случилось с разобранными уродами.
Для землянина ещё ничего не было закончено. Он по-прежнему подвергался опасности. Разборки избежал, однако ему предстояло новое испытание — угроза перековки стала реальна.
Его снова тянула зловещая лента к очередному механическому боксу, где по выходу из контейнера вылезали цинки. В них и запечатывали тех уродов, с коими находился на одной линии землянин. Пытался свалить — вывалиться. Не получалось. Стенки оказались высоки и имели наклонные поверхности в противовес.
Прилагаемые усилия не принесли удовлетворительного результата, напротив серьёзно озадачили землянина. Он ощущал себя инвалидом, которого вот-вот закатают в металл и запечатают в цинк, не позаботившись о наличии воздуха в нём. Задохнётся, если раньше не сдохнет внутри контейнера, где и происходило нечто самое жуткое, а такое и представить не мог.
Настал его черёд проследовать в жерло плавильной печи, как окрестил землянин про себя контейнер, приготовившись к кремации. Не сказать, чтобы для него обошлось всё не так плохо, как предполагал, но мук от этого испытал не меньше, а возможно и больше. Снести то, чего сотворил с ним чудовищный механизм там, было выше человеческих сил и возможностей, даже после его подготовки и превращении на начальной стадии в мутанта. Становиться уродом не пожелал. Сопротивлялся.
Итог подводить было рано, он получил новые раны. Те конечности, что были повреждены, мгновенно восстановлены. В них вживили имплантанты-протезы. И всё это происходило безо всякого наркоза даже местного предназначения. До удара по голове дело пока не дошло, но то, что это обязательно произойдёт с ним, Игорь нисколько не сомневался. Всё шло к тому: ему проломают голову и в мозг вонзят некую хреновину, контролирующую полностью все его жизненные функции, заложенной в неё программой.
Ситуация в случае с арахназавром повторилась один в один. Пошевелиться он не мог. Все его члены — конечности — были блокированы. То же самое касалось и головы — шея заключена в тиски, смахивающие на наручники или кандалы. А в следующее мгновение возникла торчащая деталь, которая и должна была, по-видимому, внедрить, вживляя в него микрочип.
Игорь даже обрадовался данному обстоятельству, ожидая: последует пролом, а не пробой черепной коробки на уровне лобовой кости. Дёрнулся — головой. Едва не свернул шею, зато стёр кожу, сдирая о зажим. Но с этим и последовавшим болевым пороком можно было мириться, пусть и не сразу смириться, однако получи в мозг чип — и с ним, как человеком — было бы покончено окончательно и бесповоротно. Роптать не стал.
Помимо горла пострадала голова. Последовал прокол в щеку. Игла вонзилась в нёба, пригвоздив к нему язык. На этом всё... землянин лишился сознания. Продолжал пребывать во тьме даже после возвращения к жизни.
— Я умер? — молвил Игорь, желая выяснить: это на самом деле так или не совсем. — Раз говорю — разговариваю, значит не всё потеряно и так плохо, как могло показаться, а оказалось на деле — то и слышу! А раз слышу...
Рефлексы присущие телу человека опередили его по мысли. Он выкинул руки или то, что сейчас представляло их, оказавшись заключено в железо. Чиркнул ими об иной металл, высекая искры. То же самое касалось и иных направлений. Он находился в тесном и замкнутом пространстве — цинке.
— Замуровали! Погребли, уроды-ы-ы... — взвыл землянин нечеловеческим голосом, ужаснувшись изменениям коснувшихся его. Испытал шок.
Шоковое состояние длилось недолго и быстро прошло. Заканчивался кислород. Требовалось добыть его — получить доступ к жизненному источнику любым способом и ценой.
Игорь повторил движения ручными протезами, пытаясь проломить или хотя бы пробить цинк. Отверстие ему сейчас не помешало бы, пускай даже размерами с незначительную дырочку, дабы появилась возможность приложиться к ней устами или ноздрями. Однако и привлекать внимание не мог — чревато.
Хотя терять ему кроме жизни было нечего и чем раньше, тем хуже. Муки — его путь к сносному существованию, кои и жизнью обозвать нельзя, а выживанием — и в первую очередь из ума. Продолжал сражаться за светлое будущее в аду.
На глухой отзвук никто не обратил внимания. Для утлов конвейера это было обычное явление — всегда какой-то восстановленный экземпляр выходил бракованным, и тогда после осмотра его снова отправляли на линию и направляли в утиль, либо вправляли мозги, внося незначительные изменения — и далее на модуль в прежнем цинки с иными такими же точно балласта аркады.
— Оружие... — вспомнил Игорь: один из протезов должен иметь данную функцию. Оказалось не один, а оба ручных — и применил разом, пробив отверстие огненным лучом, а иным угодил в контролёра, избегая того, что могло последовать в случае вскрытии его цинка и обнаружения ошибки в виду деформации чипа. А это уже грозило утилизатором.
Глотнув воздуха, землянин заинтересовался тем, что творилось снаружи за пределами цинка. Контролёра он пропустил, зато узрел контейнер загрузки, куда сплавляли цинки, и далее на модуль для последующей отправки в неизвестность. Не спешил ничего менять пока. Дождался погрузки, и уже оттуда намеревался бежать, но прежде выбраться из цинка.
— Ай да я, сукин сын! Хоть и не Пушкин, но "А.С."...
Им и предстояло стать землянину в ближайшее время. Его цинк находился на борту модуля с разрушителями, и он сам представлял одного из них. Если бы не чип в языке, который отвлёк его от того, чего собирался сделать изначально. Неожиданно осознал: ему вонзили его помимо языка ещё и в зуб. А выковырять им "пломбу" без помощи рук-протезов нереально. И совать их себе в рот не собирался. Недолго и застрелиться. Попытался выбить зуб при ударе челюстью в боковую стенку цинка.
По голове пошёл звон. Всё-таки ему вставили некую защитную платину в голову — и когда — он пропустил данный момент сборки. Иначе последствия для него с получением новых увечий были бы необратимыми.
Промедление едва не стоило землянину жизни. Он потерял прежнюю точку опоры. Сначала его цинк оказался в подвешенном состоянии, а затем и сам, не обнаружив перед собой стенки с отверстием.
— Твою-у-у... — затянул Игорь при сбросе контейнера из модуля, а затем из него тех, кто был запечатан в цинки. Он угодил в состав балласта аркады. Их утилизировали за пределы бота. — ...Дивизию-у-у... ВДВ...
На Земле его не взяли туда, зато на новом месте в новом мире ему представилась такая возможность, и не сказать, чтобы он испытывал особую радость по данному поводу. Парашют не прилагался. Он точно помнил, а что могло послужить им или крыльями...
Они и раскрылись у него за спиной. По бокам выступили закрылки.
— Ах... у-ё...ренеть...
Летел сам без стервятника, ощущая себя настоящим Икаром. Поверхность планеты приближалась, он различил очертания местности высадки, оказавшись в толпе точно таких же уродов, как и сам. Они не медлили в отличие от землянина и уже орудовали, применив доступное им вооружение.
Только теперь человек сфокусировался на том, что не удалось разглядеть изначально невооружённым глазом, поскольку чип подключал данную функциональную принадлежность. И появилась с опозданием. В окуляр оптики с прицелом и взглянул по-иному землянин на то, что творилось перед ним.
— Аборигены! Одно слово — дикари!
Они были как на ладони, и подстрелить их особо не составило бы труда при всём желании. Оно появилось сразу и лишь росло — ненависть к машинам смерти. По соседу и выстрелил, убирая того с пути. Со стороны показалось: целенаправленно избегает столкновения с ним. Но затем последовал ещё один и не один.
Тот, кто контролировал аркаду балласта из модуля, быстро определил контейнер, из которого был произведён запуск бракованного симбиоза, а также цинк — вышел на связь.
Поначалу землянин ощутил лёгкое пощипывание, а затем нестерпимую зубную боль. Чип досаждал ему — тот, кто пытался вывести из строя землянина. Одного не уяснил, что он на самом деле представляет собой, и не зверо-мутанта в качестве расходного материала, а по-прежнему остался человеком подстать дикарям — варваром.
Игорь отвлёкся от аркады балласта, всё его естество противилось возникшему чувству. За последнее время он перенёс столько всяческих мук, но зубная боль ни с чем не могла сравниться. Ему казалось: из него тянут живой нерв — и делают это намерено при том при всём методично и столь медленно, сколь допустимо, доставляя максимально возможный болевой порог.
А тут посадка и получилась не совсем такой, какой планировалась изначально в виду несовершенной конструкции симбиоза. Притирка деталей протезов с организмом биологического предназначения не прошла идеально. Контакт с твердыней оставлял желать лучшего результата, но и большего ожидать не стоило. Получилось — и то хорошо, а на самом деле неплохо, хотя с другой стороны лучше и придумать нельзя.
Зубная боль улетучилась без остатка. Зуб хрустнул — чип в нём при смыкании челюстей из-за удара о поверхность планеты — и всё сразу стало на свои места. И снова не совсем для человека. Он не занял своего места в боевом строю прото-ронтов, продолжавших движение в сторону разрозненного скопления дикарей.
Аборигены представляли собой прилично вооружённый отряд стрелков. Последовали прицельные выстрелы, выкашивающие уродов из передних рядов наступательной линии авангарда.
Игорь задержался и угодил в арьергард, совершающий спешно обходной манёвр. Некто подхватил его, подцепив, и поволок. Сам бы землянин передвигаться так отдельно от колонны вряд ли смог, да сумел бы при всём своём желании. Сделал вид, будто один из чудовищных симбиозов — заодно с уродами. А призадумался над тем, как ему быть — поступить дальше. Дать дёру — банально — далеко не уйти. Того и гляди: накинуться дикари. Пойди им ещё объясни в пылу борьбы, а тем более докажи: он один из них — варвар. Не станут слушать и при первой же возможности разнесут на куски зажигательными зарядами, что мелькали в обоих направлениях от противоборствующих сторон. Нет, можно было постараться вывести какого-нибудь урода, и заставить запустить механизм самоликвидации или у себя, но тогда толку от его усилий по спасению собственной жизни. А тут эти дикари. И, похоже, дрогнули.
