Логриф был готов в любую секунду вступить в бой, что лишний раз и подчеркнул своими действиями, как и его люди в ватаге, держа самопалы, самострелы и арбалеты у себя на коленях — и всё стрелковое оружие заряжено.

— Хорошо... — поблагодарил я лорда-мастера за образцово-показательную службу, двинув уже в третью берлогу по счёту к Кукумэ.

Амазонка и не думала сидеть, как и я, встретила меня снаружи вместе со своей стражей. Внутрь охраняемой берлоги я даже не стал заходить, отпал всякий смысл, как впрочем, и интерес, тем более что там сейчас сыро и зябко, но деваться некуда — маскироваться в тундре негде, разве что в норах-берлогах морфов под землёй.

Шпионка кесаря также ждала возвращения наших лазутчиков из стана неприятеля. Я даже прочитал в её мыслях: сама готова пойти на риск и разыскать их, а заодно собрать дополнительные данные по орде морфов, поскольку явно не хватало половины — тысяч пять где-то, не только по моим прикидкам, но и мастеров... своего дела — ратного. Их мысли мне были доступны, как свои собственные, и я не гнушался и дальше считывать их без зазрения совести.

— Не суетись, — подмигнул я Кукумэ, отправляясь к Дэргу. Вот с ним, мне было о чём поговорить, и серьёзно.

Я при одном взгляде на него всё понял, как и сам он, с какой именно целью пожаловал к нему — и не с обычной проверкой.

— Пойдём — выйдем, — заявил я сходу ему. — На два слова!

В ватаге у него осталось чуть более десятка вояк, и меня это не устраивало, да и самого Дэрга, вне всякого сомнения, но что-либо изменить, мы оба были уже не в силах — на данном этапе в противостоянии с морфами.

— Ещё одна подобная выходка с твоей стороны, Дэрг, и я не посмотрю, что мы с тобой сдружились! А ведь помню, как ты тогда с гномом шёл на приступ крепости в граде, вытащив меня из заточения! Поэтому даю тебе последний шанс — либо ты делаешь всё, что я прикажу и даже мысленно, если вдруг вновь услышишь мой голос про себя, либо пеняй на себя сам!

Мне даже пришлось чуть вытащить клинок из ножен и вернуть обратно с характерным лязгом, хотя и выдвигался он тихо, и также задвигался, но я постарался.

— Мой меч — твоя голова с плеч!

— А ты действительно главарь, сэр Чудак! Дорн Балдрик в тебе не ошибся. Я сразу понял, когда он проявил лояльность в отношении тебя, что ты понравился ему. Смелый, а честный и прямой! Мы, наёмники, не такие! Наш удел — смерть, поэтому если не будем хитрыми и изворотливыми, долго не протянем!

— Протянем, я такой же, и план действий в партизанской войне с морфами аналогичный!

Дэрг почувствовал, что я готовлю его с остатками ватаги к одному очень важному заданию и заведомо смертельно-опасному — ошибётся он, как мастер, и все, кто остался при нём, лягут костьми вместе с ним прямо тут у ближнего кордона.

— А вот чтобы этого не случилось, и состоялся наш с тобой разговор, — уточнил я.

— Когда начинать — нам выступать?

Это Дэрг сказал вслух для меня, а про себя подумал: "Эх, как помирать неохота! Тем паче сейчас при наличии такого мощного оружия гномов у нас, наёмников, и сорвиголовы в лице главаря! Лучше и придумать ничего было нельзя! Я бы сам и то вряд ли смог! Так что ты, сэр Чудак, занял своё место по праву!"

Дэрг не обманул моих ожиданий, вновь возложенных на него. Да больше и не на кого было, поскольку терять Кукумэ, хотя она и шпионка кесаря, мне нынче не с руки, как и того же лорда Логрифа. Про Ёр-Унна с Брех-Унном и вовсе речи не веду — они моя надёжа и опора — всего отряда! На то и стрельцы!

Ну ладно, обход я завершил, пора и делом заняться. Сунул кусок лепёшки в рот и запил водой из кожаной фляжки, проглотил, а не прожевал — и так всю лепёшку без остатка. После чего поднялся на холм, с вершины коего открывался прекрасный вид на ближний кордон и построение морфов, окруживших его со всех сторон и взявших в плотное кольцо.

У меня нашлась подзорная труба и полагалась мне как главарю банды. Я даже грешным делом подумал, а не создать ли из стрельцов отряд снайперов, чтобы они в будущем прицельно выбивали командиров среди морфов — их ветеранов в доспехах и вожаков, поскольку Удур мне при походе сюда разъяснил построение войска морфов.

Как я и подозревал: равнинные йети в основном являлись быдлом — теми, кто подчинялся знати, то есть сородичам из числа горных "джигитов", и они были либо метателями дротиков, либо обычными вояками-рубаками, и часто без доспехов и даже щитов. На вооружении в лучшем случае имели металлическое оружие, а так всё больше каменные топоры и молоты.

Их я сейчас и выискивал, разглядывая картину боя у кордона с теми, кто засел внутри за укреплёнными стенами и частоколом, а точно помнил: сотня ополченцев, ватага наёмников Таласа и знать. Итого, по моим подсчётам, их там где-то около полторы сотни, хотя было больше, но морфы уже давным-давно должны были подкорректировать их численность, сокращая поголовье гарнизона.

Одно я чётко уяснил: голодными на кордоне защитники не останутся, у них там еды в избытке — те же горбули или кони пойдут за милую душу. На то и мясо — и невкусным не бывает, как и вообще еда. Она либо есть, либо её нет. Принцип осаждённого прост: нет никаких принципов, чтобы выжить можно делать всё, что угодно. Это же касательно не только пропитания, но и боевых действий в отношении с противником.

Быдла в орде морфов хватало, однако среди них имелись и знатные подразделения, пока что не принимающие участия в столкновении с гарнизоном заставы. Горные "джигиты" поступили мудро — они окружили равнинных сородичей, чтобы у них не возникло даже мысли о дезертирстве, и являли своего рода карательные ватаги на манер той, какой нам, наёмникам, придавался расстрельный отряд стрелков ранее дорном Балдриком.

Вот их-то не более тысячи, и где-то половина смешалась с быдлом, выступив их командирами на манер наших бригадиров и мастеров. А меня интересовал вожак в лице вождя орды. Да морфы не орки — тут нет бивуака или шатра с отличительными знаками. Как говориться: фигвам, а не вигвам! И там где я его искал, но пока что не находил глазами! Вот бы кого следовало атаковать в первую очередь, а не только знать! И знать бы наверняка, как он выглядит?

Вся надежда на Удура и была: он вернётся и прояснит данную для меня информацию — ситуацию с вожаком орды этих горных йети.

Дополнительно я вспомнил, что свора — это десяток, кодла — сотня, орава — тысяча, а орда — уже несколько тысяч, и это не предел, а настал моему терпению.

Зато я чётко определил, по какой именно кодле морфов мы нанесём первый сокрушительный удар, и чтобы он получился таковым, нам придётся побегать по тундре, водя за собой этих чёртовых йети.

Для начала сделаем брешь в их внешнем кольце окружения, а затем и поглядим, каким образом они её залатают? А сделаем всё, чтобы обратить равнинных йети в бегство — заставим их дезертировать! Я буду не я, не главарь банды наёмника, а не как ранее сэр Чудак!

Решение мной принято окончательно и бесповоротно, осталось выбрать время для нанесения удара. В сумерках было бы заманчиво, но снижается точность стрельбы не только стрелков, но и стрельцов, поэтому диверсионные действия против орды морфов необходимо начать немногим ранее, а уже в сумерках скрыться от них, если вдруг что-то пойдёт не так.

Так, а это что там, точнее кто? Что я вижу, а кого? Это же они — мои разведчики! Наконец-то возвращаются, бродяги! Заодно уяснил причину их задержки. Они как лазутчики не торопились, и всё делали правильно, выверяя каждый свой последующий шаг, иначе он мог стать последним в их недолгой и короткой жизни. Но добрались до меня, я встретил их с улыбкой счастья на устах, однако ничего такого говорить не стал, напротив сразу дал понять: времени мало, поэтому мне от них требуется добытая информация и желательно в сжатом виде.

Они подтвердили всё то, что я рассмотрел в подзорную трубу — поначалу, и уже готов был загрустить, да уловил скрытый ход мыслей Удура.

— Что ты ещё видел? — уставился я пристально на него, требуя ответа, хотя меня больше интересовали его мысли. И уловил: он видел вожака. — Сможешь мне показать на него отсюда? Где он прячется?

Морф опешил — не он один, варвар также изумился. Никто из них ничего мне такого не говорил, просто я опередил их на словах, уловив ход мыслей — даже скрытых.

— Что-то не так? — добавил я, напоминая: кто здесь голова — главарь — а не два уха.

И дал морфу возможность изучить подзорную трубу.

— У-у-ух... — отшатнулся Удур, и выронил её, испытав шок.

И я его понимаю — этого дикаря: те, от кого они с варваром уползали, оказались вдруг неожиданно на расстоянии вытянутой руки. То был телескопический обман.

— А так... — сунул я морфу подзорную трубу иным концом — теперь морфы стали далеки как никогда.

Его реакция не изменилась.

— У-у-ух...

Я в глазах морфа стал настоящим магом, и не какой-то там гильдии разгильдяев, а самым что ни на есть великим и могущественным — даже неповторимым, — когда для себя и дальше остался фокусником-иллюзионистом, а теперь ещё придётся и мастерам при мне научиться исчезать на открытой местности, и проваливаться сквозь землю. Берлог-то полно, и затеряться в них проще простого, хотя у морфов носы, как у собак, но это даже где-то и хорошо. На это и был у меня весь расчёт: без приманки в лице одной ватаги постоянно, нам никуда, иначе с горными "джигитами" в тундре не совладать. Это там у них было бы преимущество, а здесь у нас — и мы заранее знали свой манёвр, каждая из ватаг моей банды, и было их у меня не четыре, как ранее, а пять.

Всадники и арбалетчики перешли к Рангиру.

— Смотри мне, вояка, не подведи своего господина, дорна Балдрика, иначе не сносить тебе головы — предашь нас, наёмников, надолго тебя не хватит с твоими бродягами, и много одни не навоюете против орды этих йети!

— Не пугай... — старался Рангир не подавать виду, что мои слова заставили его вздрогнуть про себя. Это не стало для меня неожиданностью, на это я и делал, в случае с ним, основной упор. Вот такой был мой расчёт с ними — что заслужили, то и получили.

Горниста я оставил при себе, а вот оруженосца со штандартом уступил Рангиру.

— Дэрг... — окликнул я бывшего атамана вольной ватаги бродяг.

Как только он откликнулся на мой призыв, я отдал ему семь коней — пять принадлежащих ранее всадникам, и два коня оруженосцу с горнистом. Плюс штандарт. Ему с его ватагой наёмников предстояло сымитировать разбитый отряд регулярного соединения Империи.

— Начали... — отдал я последнее распоряжение, и снова занял смотровую позицию с подзорной трубой на прежней высотке.

Дэрг со своими бродягами не подвёл, пошумел на славу. Морфы отреагировали на них раньше, чем увидели, а когда наконец-то состоялся визуальный контакт, поспешили тремя сворами на перехват.

Нет, не на это я рассчитывал! Что мне каких-то три десятка зверюг, когда минимум требовалась сотня!

Пришлось тут же внести корректировку.

— Логриф!

У него и забрал десяток стрелков, отправив во главе с бригадиром вдогонку к ватаге Дэрга.

Мол, пускай морфы решат: они отстали от основного отряда. Вот будет сюрприз! Я заставлю их развернуть в нашу сторону от кордона кодлу!

Дело было сделано, и ещё до начала схватки, численность ватаги Дэрга возросла и теперь преимущество в оружии при равенстве сил, было всецело на нашей стороне.

Залп из самопалов и самострелов, заставил морфов поменять решение атаковать ватагу Дэрга, они остановились, и стали рычать в адрес моих бродяг какие-то ругательства, являющиеся у них чем-то сродни боевого клича.

Бригадир стрелков повторил манёвр с очередным залпом, выдвинувшись немногим больше вперёд, чем располагались они изначально при Дэрге и его бродягах. И после очередного залпа рухнуло ещё несколько морфов. Почему несколько? Да всё очень просто — им противостояли горные "джигиты" в доспехах и при наличии щитов. Укрывшись за ними, йети дожидались подхода основных сил кодлы.

Морфы всё-таки бросили её на ватагу Дэрга, ему удалось их выманить. А раз так, то Дэргу самое время отходить.

Я мысленно настроился на него — ход его мыслей — и он тотчас уловил мои:

"Уходите! Отводи людей в соответствии с ранее разработанным планом боевых действий!"

На этот раз Дэрг не подвёл, хотя и дал десятку стрелков произвести ещё один, как мне показалось, ненужный залп. И тотчас все пешие воины при нём, повернули вспять, скрываясь за холмом, а он остался прикрывать их верхом с охраной.

На семь всадников и набросились морфы — прежде метатели дротиков. Таковые вояки оказались даже среди горных "джигитов", а каждый у них имел при себе метательное оружие по принципу воинов Древнего Рима, и также "принципов".

# Принципы — это воины, имеющие помимо мечей и щитов на своём вооружении ещё и дротики (1-3 штук) для метания в противника. В Древнем Риме они считались тяжёлой пехотой, уступая по мощи доспех лишь легионерам и триариям.

Да слишком поздно, морфы заглотили наживку, и разом всей кодлой. Часть из них, что была в лёгкой сбруе, погналась за пешими людьми Дэрга и десятком стрелков, а остальные предприняли попытку окружить всадников.

Я мысленно обратился к гному-мастеру. Ёр-Унн также как и я следил за перипетиями схватки Дэрга с кодлой горных йети, был готов по моей команде вступить с ними в бой. И дождался сего мига.

Если что, а пойдёт не так, Логриф со своими стрелками прикроет стрельцов. Основной удар и планировал я нанести ватагой лорда. Одно плохо: стрелков у него стало на десяток меньше! Ну да ничего, разберёмся, и в первую очередь с морфами.

— Выходи — стройся! — услышал я голос гнома-мастера.

А затем и бригадира при нём — Брех-Унна:

— В три шеренги — становись!

Удур при мне, и я заставил его следить за тем, что происходило в стороне от нас близ кордона, а сам занялся раздачей мысленных команд мастерам иных ватаг, чтобы наша банда бродяг действовала чётко и слаженно. Со стороны мне как главарю виднее, на то я и голова, пусть у меня всего два уха и два глаза. Да ещё дар! Только теперь я понял: без него у меня ничего бы не вышло — стать истинным главарём объединённых ватаг наёмников. За что был обязан жизнью Желанне не только я, но и мои люди. Ведь это её дар мне, как символ любви, придал уверенности в собственных силах. Она окрылила меня им.

Отряд морфов числом до шести свор угодил в западню. Перед ними неожиданно возник отряд стрельцов, они отвлекли их на себя, но стрелять не стали. Им это было запрещено, зато в дело вступили люди лорда, ударив из самострелов, самопалов и арбалетов в спины заклятого врага.

Морфы при первом же залпе стрелков потеряли полтора десятка ранеными и убитыми, а при повторном залпе вдруг бросились врассыпную, решив, что стрельцы применили против них бесшумное и невиданное оружие, поражающее не только их воображение, но и самих.

Эх, а так бы хотелось увидеть, — и не только мне, — как стрельцы произведут залп, да пока что нельзя им стрелять — их время не наступило.