Жаль, что я не писатель. А то села бы и наваяла нетленку! Черной-черной ночью, в черной-черной комнате, на черной-черной кровати лежал вампир с черными-черными ресницами...
А потом он проснулся и стал кусаться, как последняя... лапочка!
Лапочка шевельнулась и открыла глаза.
Занятая своими мыслями, я просто прозевала момент пробуждения Мечислава.
А вот он — ничего не прозевал. Оказывается, вампиры осознают мир с самого первого момента. И не тратят время на то, чтобы потянуться, почесаться, распросониться...
Зеленые глаза блеснули хищным огоньком.
— Пушистик? Неужели ты решила составить мне компанию? Ты сегодня просто очаровательна. Как приятно видеть тебя, открывая глаза.
— Нам надо было поговорить. И чем скорее, тем лучше, — вздохнула я, привычно пропуская всю эту чушь мимо ушей. А так сложно это сделать... Особенно когда чушь говорится этаким мурлычущим возбуждающим тоном, таким нежным и ласковым, словно растопленный мед, текущий по твоей коже...
— Я тебя внимательно слушаю, сокровище мое...
Вампир улыбнулся так, что мне ужасно захотелось нырнуть к нему под простыню и устроиться рядом. Но — нельзя. Надо думать о чем-нибудь приятном. Об осине, серебре и вообще — святая вода — это замечательная вещь!
— У меня не было другого выхода, — огрызнулась я, подавляя усилием воли все мысли о том, что единственная преграда, которая нас разделяет, может быть убрана взмахом руки. И вообще, зачем эта простыня нужна? Чего я там не видела после вчерашнего... приятно же посмотреть на красивого мужчину, как и на произведения искусства. Никто же не одевает на 'Давида' Микеланджело штаны? Или хотя бы набедренную повязку.
Так. А симптомы печальные. Раньше я не то, что простыню подумала приподнять — я бы еще сверху и одеяло набросила.
— Моя бы воля, я б тебя еще часа три не видела, но нам НАДО поговорить. И чем скорее, тем лучше. У нас серьезные проблемы!
— что именно случилось? — Мечислав приподнялся на локтях. Простыня сползла еще ниже.
Я героически отвела взгляд в сторону и стала думать о Боге. Помогало плохо.
— Случилось. Сегодня меня вызвал Рокин. Помнишь такого?
— ИПФовец?
— Да. Тот, кто убил Лаврика, совершил второе жертвоприношение.
С лица вампира тут же исчезла вся игривость. Зеленые глаза блеснули жестким холодом.
— Рассказывай подробно.
Я потерла лоб.
— Давай я с самого начала?
— Это — откуда?
— Ну уж не от Адама, Евы и Ветхого завета. Всего лишь от того момента, как ты послал меня на это идиотское открытие стройки.
— согласен, открытие стройки — это звучит глупо. Звучание — это все, что тебя там не устроило?
Вампир как в воду глядел. Я скривилась и помотала головой.
— Если бы! Там был полный кошмар! Я вчера хотела рассказать, но из-за этого Альфонса...
— Что именно там произошло? — коротко спросил вампир. Оправдания его не интересовали.
Я честно выложила все. И про кляксы. И про щит. И про то, как лечила оборотня, пораженного этой заразой. И про сегодняшние кляксы. Для меня связь между двумя убийствами и этим вскрытием старых камней была вполне доказана. Неясно было другое — что оттуда вырвалось, кто является носителем этого 'чего-то' и как это выяснить.
Мечислав тоже пребывал в размышлениях.
— А ИПФовцы тебе еще ничего не прислали?
— Нет.
— когда пришлют — я должен узнать об этом первым.
Я пожала плечами.
— Узнаешь. А проку? Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем этот тип совершит еще одно убийство?
— Полагаю, день. Чуть меньше, чуть больше. Он явно торопится. Юля, ты не хочешь прокатиться в гостиницу?
— Зачем?
— Ты собиралась вчера, не помнишь?
— А ты все-таки думаешь, это кто-то приезжий? Не знаю. Лаврик — да, мало где бывал, кроме гостиницы. А вот Тихвинская наоборот — я не могу представить, что бы связывало ее с гостиницей. Ей там решительно было нечего делать!
— А где она могла пересечься с Лавриком?
— На этом идиотском мероприятии. Я там ее видела.
— Это нам не поможет. Там было слишком много народа.
— я сильно подозреваю, что нам никто и ничто кроме нас не поможет. Кстати, надо куда-нибудь определить Шарля на время, которое я пробуду здесь. А то он во дворе, в машине у Валентина ждет. Вместе с Настей.
— Как себя чувствует твоя новая игрушка?
Я аж зашипела от возмущения. Игрушка!? Гад!
— Он — не игрушка, а живой человек. И ему так же плохо, больно и тошно. И встречаться с вашим глав-садистом из Испании ему вовсе не нужно.
Мечислав смотрел на меня очень серьезно и грустно.
— Ты и правда надеешься, что сможешь отстоять его?
— я попробую.
— Альфонсо сделает все, чтобы получить его обратно. И тебя тоже — для личной мести. Он никогда не забудет и не простит того, что ты с ним сделала.
Я криво улыбнулась. А я-то надеялась, что у Альфонсо от ужаса всю память отшибет! Блин!
Мне и так было ясно все, что следовало из вчерашней драки. А именно — будет еще и завтрашняя. Хорошо если сегодня без склок обойдется! Но вряд ли.
Альфонсо никогда мне не простит своего поражения на глазах у остальных вампиров.
Никогда.
А если я ошибаюсь — пора идти в монастырь записываться!
— я набираю врагов с рекордной скоростью. А если серьезно — вчера мы поговорить не успели. У вас это нормально — прийти в чужой дом и начать гнуть пальцы?
— Нет.
Несколько секунд я ждала, пока Мечислав проведет среди меня разъяснительную работу о том, как вампиры в гости ходят, но не дождалась.
— И все, что ты имеешь сказать? С чего этот козел попер на нас бульдозером?
— Знать бы. Обычно, когда я с ним общался, он потрясающе вежлив. И чем более он вежлив, тем страшнее.
— Хочешь сказать, он хамил и убивал, чтобы нас не напугать ненароком? Смеяться уже можно? — Мечислав и сам понимал, что звучит неубедительно. — У него были свои причины. Но какие?
— Если он хотел нас спровоцировать и посмотреть, чего ты стоишь — то все укладывается в схему, — спокойно припечатал вампир.
Я охнула.
— Вот это попадалово!
— Да. Все, что он хотел увидеть, он увидел. И я плохо представляю, как дело пойдет теперь.
Я прикусила нижнюю губу.
— А дело пойдет, куда я захочу! Что им еще надо? Настю? Пусть обследуют под моим строгим контролем! Меня? Пусть рискнут. Шарля? Я тебе так скажу — в ИПФ будут рады получить такого симпатичного вампира как Альфонсо в свое распоряжение. А я и секунды не потрачу на угрызения совести. Сам виноват, сволочь такая.
— Ты серьезно про ИПФ?
— А ты как думаешь? Вчера я сглупила, но такое зрелище, как Шарль... а до того еще и выезд на труп.
— Это слишком много для обычного человека. И для тебя пока тоже.
— Вот. Смотрим. Думаешь, этот член Совета просто утрется — и отвалит?
Судя по лицу Мечислава — он тоже не верил в чудеса.
— Не отвалит. Но и ИПФ — не выход. Нас начнут трясти, как грушу, рано или поздно кто-нибудь докопается. И вообще — убийство члена Совета на моей территории — это моя вина.
— Значит, надо его вывезти за город и прикончить там. Неважно! Для полной безопасности я буду сотрудничать только с Рокиным — и анонимно. Думаешь, у твоего Совета есть связи в местном отделении ИПФ?
Мечислав отрицательно покачал головой.
— Этого точно нету.
— Тогда... ИПФ — и никаких гвоздей.
— когда ты хочешь с ними связаться?
— посмотрю на его поведение сегодня. Либо завтра, либо послезавтра. Как придумаю что-нибудь хорошее, так сразу. Надо просто его сдать, не подставляя под удар наших людей. И вообще, нет вампира — нет проблемы. Или тебе этот Альфонсо дорог, как память Испании? Фламенко, кастаньеты, тореадоры, нетрадиционные увлечения матадорами?
— Стерва. Ты вырастаешь в настоящую стерву, Юля.
Я фыркнула.
— а был бы ты генерал, была бы я генеральшей.
Мечислав был настолько расстроен, что даже не бросил никаких намеков на эту тему.
— Позови сюда Леонида. Я поговорю с ним — и съездите завтра в гостиницу к Досе и ее продюсеру. Пригласи их еще раз на выступление.
— а позвонить слабо?
— Позвонить не слабо. Но я все-таки хочу, чтобы ты огляделась в гостинице.
— Хорошо. Сейчас позову Леньку — и даже прокачусь с ветерком. Но лучше завтра днем, а не утром. Выходной, мне в институт не надо, опять же, кто там утром будет виден, все по номерам сидят...
— Ладно. Завтра днем. Только будь осторожнее.
— Я, знаешь ли, не самоубийца. Буду.
— Кстати, а тебе обязательно спешить? Может, останешься ненадолго?
Мечислав потянулся. Нарочито медленно и чувственно, грациозно и вальяжно, как огромный черный хищный кот. Под тонкой тканью простыни рельефно обозначились все контуры его тела. Сильные, красивые линии... Если бы я была скульптором...
— Если бы ты была скульптором, пушистик? — заинтересовался Мечислав.
Я сказала это вслух? Что ж... Я облизнула внезапно пересохшие губы.
— Если бы я была скульптором, я бы обязательно... приложила тебя по голове мраморной плитой! Под ней и закопали бы!
И вылетела из комнаты.
Гад!
Мечислав довольно улыбнулся.
Все шло... пусть не по плану. Но не так уж и плохо.
Минусы.
Оскорбленный Альфонсо да Силва пока еще в городе.
И где-то здесь орудует маньяк.
Плюсы.
Альфонсо да Силва так качественно получил по рогам вчера, что сегодня будет паинькой. Завтра — уже нет. Но за эту ночь можно ручаться смело.
Еще один плюс. Юля. А именно новая грань ее силы. Да, неуправляемая. Да, непредсказуемая. Но прогресс — это всегда хорошо. Авось, в трудную минуту эта ее способность не откажет.
А в общем-то пока все ее способности прекрасно укладываются в одну канву. Чтение ауры и манипуляции с ней. И — все. Остальное у нее скорее всего от Печатей и от Даниэля. Но даже не будь у нее способностей от Даниэля — все равно, хороший манипулятор аурами способен на многое. Ведь как аура отражает состояние человека, так и состояние ауры отражается на человеке. Интересно, у Альфонсо уже стигматы прошли?
И хорошо другое.
Общий враг их сближает. Сильно сближает.
И чем страшнее враг — тем лучше.
Уже вчера Юля почти не шарахалась от него. А сегодня — сегодня она пришла к нему!
Пришла в спальню!
Сама пришла! Добровольно!
И в первую минуту, открыв глаза, Мечислав едва удержался от непроизвольного жеста.
Схватить свою женщину в охапку, затащить под одеяло — и не выпускать часа два! А лучше — четыре!
Свою женщину.
Как ни крути, но Юля ему намного больше, чем жена. Она его фамилиар.
А для вампиров это — вторая половинка. Он не лгал ей. Ни капли не лгал тогда, в коридоре.
Но если его женщине так хочется изображать гордость и независимость — он предоставит ей такую возможность.
Пока.
Все равно она никуда от него не денется!
Дайте только время.
А пока можно и поразвлечься с другими. Что Юля не знает, то ей и не повредит.
Или лучше пока подождать?
Да, Юля в жизни не покажет, что его ревнует. Но ревновать-то будет! И злиться тоже...
Лучше пока Альфонсо здесь — не раздражать ее. Просто подкормиться на ком-нибудь. И хватит.
А после легкого завтрака — уделить время Юле.
Чем скорее она согласится признать неизбежное, тем лучше.
Мечислав в жизни не признался бы, но его жутко раздражала Юлина привычка строить между ними стены и границы. Ну глупость же! Как будто голова с одной стороны Берлинской стены, а ноги — с другой!
Смешно!
Злит!
Раздражает!
И в конце концов, ну сколько можно сопротивляться!?
Мечислав понял бы, если бы Юля играла. Набивала себе цену. Старалась продать себя подороже! Это было в его жизни — и часто. Но в том-то и дело, что Юля была абсолютно честна с ним. И просто старалась держаться подальше.
Ну да ладно. Сейчас вызвать себе кого-нибудь позавтракать, а потом...
В комнату зашел Вадим. Без стука.
— Шеф, привет. Есть проблемы.
Мечислав выпрямился на кровати. Завтрак подождет.
— Докладывай.
* * *
У меня зазвонил телефон.
— Привет? — отозвалась я.
— Привет, мелкая. Как дела?
— Дед, будешь звать меня мелкой — буду звать тебя патриархом, — обиделась я.
— Ты мне сперва нарожай штук сорок отпрысков для такого статуса, — отбрил дед. — Мы тут с твоей мамой решили съездить на Селигер. Поедешь с нами?
Я выдохнула. Как же вовремя! Как вовремя! Слава всем богам оптом!
— Нет. Но вы поезжайте. Вы надолго?
— На неделю, на две... не больше. Ты точно не поедешь?
— мне хвосты досдавать надо — напомнила я.
— Это верно. Провожать нас придешь?
— а когда?
— В девять утра, завтра.
Я замялась.
— Дед, меня тут Мечислав припахал на всю ночь...
— надеюсь, в чисто деловых целях?
— Разумеется!
— Тогда ладно. Можешь с утра отсыпаться! Но чтобы каждый день звонила. Ясно?
— Ясно. А чего вас сейчас сорвало?
— Да приятель позвонил — и замучил рассказами. А в бизнесе пока затишье. Погода хорошая, надо ловить момент.
— Это верно. Ладно. Буду звонить. Обещаю.
— Забудешь, приеду — выдеру, как сидорову козу.
— не забуду. Обещаю, — поклялась я со спокойствием человека, который не увидит под ударом своих родных и любимых.
— Тогда — пока. Завтра звякну, — пообещал дед. — А то ты, поганка мелкая, наверняка забудешь обо всем с этими вампирами.
И отключился.
Я вздохнула.
Слава Богу!
Вот в такие моменты я и понимаю — ОН — есть! Теперь я могу не беспокоиться за своих родных. А это стоит дороже всех царств планеты.
Что мне теперь Альфонсо? Плюнем — и разотрем!
И я поскакала одеваться для торжественного выхода.
* * *
Примерно в это же время, в одной из маленьких комнатушек подземного этажа клуба...
— Сколько еще ждать? Альфонсо приехал! А ты ничего не говоришь!
— Ждать практически уже не надо. Если все будет так, как я планирую, то завтра вечером...
— Завтра!? Ура!
— Не ори! Нас не должны услышать. Или видеть вместе!
— Даже если и увидят — что тут такого страшного? У нас могут быть и личные дела...
— а у Вадима — приступ паранойи. Сейчас он и себе по-моему не доверяет!
— Он никому не доверяет. Верный пес этой зеленоглазой мрази! Я надеюсь, ты его тоже убьешь?
— Разумеется. Иначе он уничтожит нас. Рано или поздно, но он обязательно отомстит.
— а Борис?
— Этот не страшен. Он сейчас в Туле, когда все завертится, будет поздно приезжать сюда. Он будет там совершенно один. И обязательно найдется какой-нибудь Ивановский выкормыш, который захочет стать Князем Тулы.
— а мы ему поможем?
— Я бы с удовольствием помог Рудольфо.
— Так почему бы и нет? Я могу поговорить с ним сегодня!
— Нет уж. Лучше я сам.
— Тебя могут увидеть. А меня никто не примет всерьез.
— Тоже верно. Хорошо. Поговори — и сегодня расскажешь мне, чего ждать.
— Обязательно.
— И готовься. Завтра вечером...
— И что же такое произойдет завтра вечером?
Тихий голос хлестнул заговорщиков, страшнее всякой плети.
