"Попаданцы" в стране царя Петра

— Так, — залихватским тоном произнес Вадим Сергеевич, — Степан Викторович сейчас подойдет. По рюмочке пока ожидаем его?

Офицеры переглянулись и дружно подняли рюмки, но выпить не успели. Раздался громкий и бесцеремонный стук в дверь, через миг, не дожидаясь ответа ее распахнули. В проеме стоял одетый в безукоризненный гражданский костюм — двойку Константин Васильевич — начальник городского отдела ФСБ. Офицеры опешили, меньше всего они ожидали увидеть безопасника. С легкой иронией в глазах тот оглядел застывших с рюмками в руках офицеров. Ну шо, всралыся, произнес он про себя на полузабытом языке детства. Любил он жестокие шутки, от которых подследственные порой лишались чувств. Начальник отдела ФСБ по-хозяйски подошел к столу. Усевшись на незанятое место, принялся холодным, словно у змеи взглядом рассматривать офицеров. Несколько мгновений в зале стояла полная тишина, потом он раздвинул губы в ироничной усмешке и негромко произнес:

-Здравствуйте, товарищи заговорщики.

Изюмов, тихонько выпустил воздух меж зубов. Он сглотнул ледяной комок в горле. Если и были надежды, что появление безопасника случайно, то теперь они растаяли. Только что они положили на плахи собственные головы. Соловьев заговора против его власти ни за что не простит. В помещении стремительно потемнело. Он невольно глянул в окно, серые дождевые тучи наползли на закатное солнце. Приплыли, — подумал он, а где пограничники, пришедшие нас арестовывать?

— Вот тебе и раз... — в полной тишине неожиданно высоким голосом произнес атаман.

Фсбшник молчал, внимательно и слегка настороженно рассматривая офицеров. Да нет, держат удар достойно, молодцы, подумал он.

У главного пожарного вспотели ладони, он украдкой вытер их о скатерть. 'Как, как? Как безопасник сумел пройти в баню без моего ведома? Почему его не остановили на КПП?'.

— Сдашь нас? Арестовывать пришел? — подчеркнуто небрежным тоном поинтересовался он.

Начальник городского отдела ФСБ разочарованно посмотрел на него и слегка нахмурился:

— Хотел бы, давно сдал. Вы дураки если строите иллюзии, что я не в курсе, какие разговоры здесь ведутся!

После этих слов офицеры разрешили себе облегченно выдохнуть, арест похоже отменялся. Значит и безопасник и погранцы с ними, это уже половина успеха. Зеленые фуражки после Переноса напрямую подчинялись руководителю отдела ФСБ.

— От безопасности ничего не скроешь, — почти шутливым тоном произнес фсбшник и погрозил пальцем, только глаза его оставались холодными и оценивающими.

Изюмов слегка поджал губы и бросил взгляд на собеседника, он не любил недомолвок и решил прояснить ситуацию:

— Вы с нами? — спросил он.

Фсбшник медленно кивнул и произнес слегка ворчливым тоном:

— Да. Слишком много грязных делишек тянется за Соловьевым, — после небольшой паузы Константин Васильевич продолжил, — чересчур толстая папка собралась на него в моем сейфе. Ладно это дела прошлые, но он и здесь принялся за старое. Безмозглый приказ напасть на московскую Русь и махинации с казахским золотом — это последняя капля. Так что считайте, к вам пришел тренер по совершению переворотов. А то намутите мне как Романов. Поправляй потом все за вас.

Фсбшник осмотрел просветлевшие лица собеседников, еще минуту тому назад мысленно примерявших арестантскую форму и слегка сморщился:

— Ну что тут напланировали? И самое главное кто будет арестовывать Соловьева?

Офицеры переглянулись, Изюмов встрепенулся, задумчиво почесал бритый подбородок. У него как раз была идея.

— Мы еще ничего и не успели решить. А по Соловьеву, есть у меня парнишка старший лейтенант Петелин Александр. Молчит, но знаю зубами готов мэра порвать! -произнес он решительным тоном.

Константин Васильевич на миг задумался, затем удивленно вскинул брови:

— Тот самый?

— Да, — согласно наклонил голову Изюмов.

Фсбшник оценивающе пожевал губами затем кивнул:

— Пойдет.

Пожарный до этого безмолвно прислушивавшийся к абсурдному и сюрреалистическому разговору, нервно рассмеялся и окинул фсбшника взглядом в котором смешались удивление и недоумение. Ну не мог он физически не выяснить, на чем он прокололся. Как в ФСБ узнали о сходке офицеров! Дождавшись, когда безопасник обратит на него внимание, спросил:

— Константин Викторович, Вы что, нас слушали, мы не все жучки нашли?

Пару секунд фсбщник с иронией во взгляде рассматривал собеседника, затем ответил:

— Не в наших правилах отвечать на подобные вопросы, но все же скажу, нет...

В дверь небрежно постучались. Вошедший начальник пожарного поезда, едва переступив порог, застыл, рассматривая странную компанию из сидевших за одним столом полуголых заговорщиков и одетого в строгий костюм фсбшника. Несколько секунд он с растерянным выражением лица стоял на пороге, доставляя несказанное удовольствие Константину Викторовичу. Но искушенный взгляд быстро уловил, что между сидящими отсутствует конфликт, скорее они одна компания с общими интересами. В глазах пришедшего появилось понимание и сверкнула легкая насмешка:

— Я так понимаю безопасность и пограничники с нами? — произнес он абсолютно спокойным голосом.

Прошло три дня. Рабочее утро Соловьева началось с традиционного объезда города. Красная 'вольво' мэра в сопровождении ехавшего впереди джипа с тремя национальными гвардейцами, мчалось по пустынным улицам города. После покушения Виктор Александрович повсюду появлялся только в сопровождении вооруженной охраны. Навстречу неслись спрятавшиеся за разноцветными заборами кирпичные и бревенчатые дома частного сектора, мимо пролетали помытые коротким ночным дождем деревья, под колесами стелился мокрый асфальт улиц. Еще слишком рано и, лишь изредка в окне промелькнет торопливо идущий прохожий, да со свистом пронесется навстречу микроавтобус. Многие городские производства перешли на круглосуточный режим, люди или шли на работу или возвращались с нее.

В комфортабельном салоне автомобиля тихо, шум двигателя почти не слышен, из проигрывателя доносится негромкая музыка. Впереди, рядом с водителем блестит свежевыбритым черепом начальник нацгвардии. Виктор Александрович расположился на заднем сидении и с немного рассеянным видом смотрел в окно, машинально постукивая пальцами по металлу двери. По старой привычке он высматривал повод, за что 'вздрючить' коммунальные службы, но мысли его витали далеко от вопросов чистоты и порядка. Три дня обнаглевший начальник штаба батальона сидит в администрации под арестом, но реакция силовиков оказалась удивительно пассивной. Вчера он вызывал к себе в кабинет начальника ФСБ. Тот утверждал, что дальше перешептываний по углам силовики не пошли. Соловьев недоверчиво покачал головой. Весь его опыт настойчиво твердил о том, что силовики так просто смириться не могли. Пятой точкой, которой он всегда чувствовал надвигающуюся опасность, он знал, что медлить — смерти подобно. 'Когда наглый подполковник спорил со мной, на лицах всей своры в погонах открытым текстом читалось полное одобрение. Надо придраться к чему-нибудь и снять с должностей и командира мотострелкового батальона и, начальника полиции. Так будет спокойней. Слишком недовольные у них были рожи' — мрачно улыбнувшись, подумал градоначальник. 'И откладывать это дело нельзя'.

— Володя! — окликнул он верного бодигарда.

Тот повернулся и окинул начальника вопросительным взглядом.

— Возвращаемся в администрацию, — слегка досадую на себя что раньше не принял мер к оборзевшим силовикам, велел мэр.

В ответ охранник молча наклонил голову. Поднеся рацию к губам, продублировал команду подчиненным:

— Возвращаемся в администрацию, — обернувшись к водителю, приказал:

— Поворачивай, едем назад!

Тот кивнул, бросив взгляд на стекло заднего вида, резко крутанул руль. Автомобиль, не обращая внимания на двойную сплошную, повернул на сто восемьдесят градусов. Быстро разгоняясь, машина помчалась назад. Лужи на асфальте кристально-чистыми каплями брызнули в разные стороны.

Проехав по окраинам города, автомобиль свернул на улицу Ленина. В кармане градоначальника забился поставленный на беззвучный режим телефон. Он вздрогнул от неожиданности. Достав мобильник, с удивлением посмотрел на высветившийся на дисплее номер, но все же отжал кнопку и, поднял его к уху:

— Да, — слегка настороженным голосом произнес он. Несколько секунд он слушал невидимого собеседника, его глаза начали полыхать нескрываемым гневом, а губы побледнели и сжались в тонкую линию.

— Точно? — лязгающим, словно несмазанная телега голосом спросил он. Выслушав ответ, произнес:

— Благодарю, я не забуду Вас, — и опустил телефон.

— Уроды, б..., — нецензурно высказался градоначальник и с размаху шандарахнул крепко сжатым кулаком по сиденью. Переведя гневный взгляд на развернувшегося и уставившегося на него с удивлением телохранителя, торопливо крикнул:

— Новый заговор проспали б..., поворачивай!

Но было слишком поздно. Выполнить команду времени уже не хватило. Операция по захвату в городе власти началась одновременно в добром десятке мест. Все как учил мудрый дедушка Ленин. Подняли руки под дулами наведенных автоматов стоявшие у входа в администрацию нацгвардейцы, в здания узла связи, вокзалы и телевидение вошли вооруженные армейцы, пограничники и полицейские. Прямо в кабинетах арестовали главных сторонников Соловьева...

Из-за перекрестка как чертик из табакерки выскочил армейский бронированный Урал, остановился, перекрывая внушительной тушей дорогу вперед.

Ехавший впереди джип резко затормозил, но все равно всей многотонной массой ударился о твердую преграду. Металлический шелест сминаемого железа, звон осыпающихся стекол, машина остановилась. Из-под капота появился первый, еще робкий дымок.

Водитель ехавшее позади 'вольво' двумя руками сжал руль с такой силой, что побелели пальцы, нога изо всех сил вдавила педаль в пол. Неистово заскрипели тормоза, автомобиль повело немного боком, он остановилась в считанных метрах позади машины охраны. Инерцией движения тяжелого автомобиля градоначальника повело вперед, он с размаху ударился лбом об подголовник. Острая боль, искры из глаз. Сердце на миг остановилось в груди.

— Засада! — иерихонской трубой взревел охранник, потрясая крепко сжатой в кулаке рацией, — разворачивай назад!

Бледный словно полотно водитель яростно закрутил рулем. Дикий скрип насилуемых ходовой и коробки передач, автомобиль в считанные мгновения развернулся на сто восемьдесят градусов и, помчалась назад.

Из джипа выскочил окровавленный нацгвардеец. Огляделся диким взглядом, пригнулся, прикрываясь тушей внедорожника, щелкнул затвор автомата. Вскочил, поворачиваясь в сторону преградившего путь Урала.

'Так-так-так-так-так!..' — неистовым барабанщиком страшно загрохотал автомат. Судорожно запульсировал ярко-желтый, мерцающий цветок на конце пламегасителя.

'Жик-жик' — загрохотали рикошеты от бронированной кабины Урала, заглушая вопль охранника.

-Тра-та-та — в ответ откуда-то со стороны загрохотало сразу несколько автоматов.

Брат — близнец перегородившего дорогу грузовика выскочил из перекрестка в считанных метрах от набиравшей скорость 'вольво'. Вновь отчаянный скрежет тормозов ударил по натянутым нервам. Машина замерла в нескольких метрах от блокировавшего дорогу Урала. Сердце градоначальника отбивало испуганную дробь, струйка чего-то липкого потекла на глаз. Он поднял руку ко лбу, ладонь вся в красном. Мысли исчезли, осталось лишь отчаянное желание выжить.

Из внедорожника выполз еще один нацгвардеец. Обеими руками он держался за окровавленную голову.

— Уходим! — проорал главный телохранитель, чертиком выскакивая наружу и на ходу выхватывая пистолет из кобуры. Коротко прогрохотал автомата, грудь верного бодигарда наискось перечеркнула ярко — алая цепочка попаданий. Мертвое тело отлетело на машину и медленно сползло в лужу у колеса машины. Вода под трупом потихоньку наливалась розовым.

Из машины вывалился водитель, дрожащие руки взметнулись вверх:

— Не стреляйте! Ради бога, не стреляйте! — завопил он отчаянным голосом насмерть перепуганного человека.

Грохот автоматов позади прекратился, на мокром асфальте около джипа остались два тела, одно из них слабо шевелилось. Тишина, нарушаемая лишь жалобными стонами выжившего нацгвардейца, да вечными шумами города. Где-то вдали звук проезжающего автомобиля, громкий испуганный крик женщины, призывающей на помощь.

Виктор Александрович медленно закрыл руками посеревшее лицо. В голове его билась лишь одна мысль. Пусть этот ужас быстрее прекратится, неважно как! Но прекратится!

Громко хлопнула, открываясь, калитка домовладения напротив. Виктор Александрович громко ойкнул и помимо воли оторвал руки от лица. Напротив машины стоял закованный в доспехи пехотинца, но без шлема, человек с пистолетом в опущенной руке. Его лицо показалось градоначальнику знакомым. Точно! Ему давали фото Ольгиного женишка да и видел он его однажды. Когда летал на угольный разрез. Лицо мэра полыхнуло ненавистью. Щенок! Это ты! Ты! Почему я раньше тебя не удавил!

Пара стремительных шагов, рука рванула дверь. Ненависть, мутной волной вскипевшая в душе мэра дало ему сил смотреть на приближающуюся к нему смерть. Холодное дуло пистолета уперлось в лоб градоначальника. Побелевший палец застыл на спусковом крючке. Яростный взгляд вонзились прямо в зрачки сидевшего перед ним человека. На каменно-спокойном лице офицера с намертво зажатыми изо всех сил челюстями, жили только глаза. Смотря в лицо собственной смерти, Соловьев успел с тоской подумать, вот уроды, погубят город, а так все хорошо начиналось!