Тревожило командующего группой армий "Юг", не эти служебные неприятности, а внутреннее чувство, что они не последние. А дальше всё будет становиться только хуже. Внутренний голос говорил, что пора уходить в отставку, что никакой славы на этой должности он не заработает и побед Рейху не обеспечит. Может фюрер действительно прав, назвав его старым маразматиком. Это он не замечает, что мысли бегут медленнее, энергия молодости уже ушла и самое правильное для него место — доживать в поместье остаток жизни. Со стороны, наверное, виднее. Будучи уже в Первую мировую войну офицером Генерального штаба, закончившим академию и имеющего звание майор Герд фон Рунштедт понимал, что войну Германии не позволили выиграть только революционеры, развалившие армию и страну. Коммунистов и прочих левых фон Рунштедт ненавидел лютой ненавистью и не зря демонстративно носил петлицы 18-го пехотного полка, которым командовал в 1923 году при усмирении рабочих в Тюрингии. Хотя ему и было за шестьдесят пять, но стариком Герд себя не чувствовал. В отставку его фюрер уже в тридцать восьмом отправлял, обидевшись, что по поводу его лучшего друга Муссолини, Рунштедт посоветовал не связываться с этой толстой негритянской задницей. Гитлера, генерал-фельдмаршал поддерживал всегда, несмотря на изредка ухудшающиеся взаимоотношения и расхождения взглядов по некоторым вопросам. Он хоть и участвовал в разработке плана "Барбаросса", но был против войны с Советским Союзом. Считая её никчёмной и ненужной Рейху. Надо было просто разгромить Англию, чтобы скинуть засилье англосаксов, опутавших паутиной половину стран мира и пьющих из них кровь. Эту нацию торгашей и финансовых воротил уже в первую мировую взяли бы за горло, если бы они не втянули в войну Россию, а потом не устроили революцию в Германии. А с Россией можно воевать веками, и не победить. Наполеон тоже до Москвы дошёл и назад вернулся без армии. И что ему в той Москве понадобилось? — непонятно! Даже столица тогда была в Санкт-Петербурге. У всех гениев свои тараканы в голове. Но иногда возникает вопрос, почему тараканы одинаковые? Фюреру тоже Москва понадобилась, зачем спрашивается? Да, понять его можно, после раздела Польши, у Рейха и СССР появилась общая граница. Вдруг нападут! Да Сталину наша прогнившая Европа даром не нужна (нет, пожалуй, даром он её возьмёт, если кто предложит). У него своя страна есть, площадью в несколько раз больше всей Европы. И русским, по большому счёту, от Европы ничего не надо. У них всё своё есть. Чего нет, то купят. Проще было в Канаду две дивизии высадить, да за неделю захватить. Или Роммелю в Африке войск подкинуть, он бы там всех англичан давно вырезал. И финики бы там уже росли немецкие. И через Суэц ходили бы германские корабли. Гитлер воплощал надежды Рейха, создав мощное и сильное государство. Нацистов Рунштедт тоже не любил. Считая их методы неправильными, и по возможности пытался ограничить их деятельность в армии. Хотя открыто против национал-социализма не выступал, понимая, что это движение пока идет стране на пользу, объединяя немцев, поддерживая дисциплину и порядок. Страна оживала, стряхнув цепи Версальского договора, люди стали жить лучше. Открывались заводы и фабрики, появилась работа, каждый мог заработать себе на кусок хлеба. Германия возродилась вновь.
В 23.40 прибыл начальник штаба, генерал Зоденштерн с срочным докладом: — Русская артиллерия начала налёт на населённый пункт Томашув, ориентировочно артполком крупного калибра.
" Вот неприятности и начались, — подумал Рунштедт. — Если бы дивизии выполнили свои задачи, то русских бы уже оттеснили на двадцать километров и Томашув никак бы не попал под огонь артиллерии".
— Кто там у нас Карл сейчас находится.
— Части четырнадцатого армейского корпуса.
— Это 9-я танковая и СС ?
— Да, господин фельдмаршал. Штаб 33-го танкового полка из 9-й и штаб 5-го танково-артиллерийского полка дивизии СС "Викинг". Там же, в Томашуве, на окраине, 5-й танковый разведывательный батальон СС. По докладу, в городке скопилось значительное количество тыловых подразделений.
— А откуда они там взялись, они же во втором эшелоне, должны под Люблином быть?
— Здесь, господин фельдмаршал неувязка вышла. Один придурок из СС настолько запугал польских железнодорожников, что те три эшелона сверх графика прогнали с этими частями. Разгрузили в Замостье. А чтобы их снова погрузить и вернуть назад, пришлось бы ломать график перевозок. Вот их и засунули под Томашув, в самый конец трассы, чтоб никому не мешали. Клейст остался даже доволен, что ему, для удара по южной дороге не придётся тратить время для переброски войск, стоят там, где надо.
— Какие меры предприняты?
— Вызвана бомбардировочная авиация, подлётное время тридцать минут, разворачиваются части нашей артиллерии. Время готовности от двадцати до тридцати минут.
— Что ещё находится в радиусе досягаемости русских орудий?
— Группа пикировщиков Ю-87 из 77 эскадры, 33-й танковый полк 9-й танковой дивизии, и 5-й танково-артиллерийский полк дивизии СС "Викинг".
— Пикировщикам немедленный взлёт, аэродром определите в воздухе. Технический персонал эвакуировать. Танковым частям немедленный выход из района поражения русской артиллерии.
— Слушаюсь, господин, фельдмаршал! — отсалютовал начальник штаба и быстро удалился.
Приказы Рунштедта по радио успели получить все части близ Томашува. Выполнить не успел никто. К авиационным потерям прибавилось восемнадцать сбитых бомбардировщиков и четыре истребителя. Артиллеристы не досчитались двух батарей, пытавшихся завязать контрбатарейную борьбу. Потери в местах обстрела подсчитывались. Фактически группа Клейста потеряла, с учетом уничтоженного днём русской авиацией 36-го танкового полка 14-й танковой дивизией, три полка, ещё не начиная боевых действий.
В два часа ночи Рунштедт доложил предварительные данные о русском артиллерийском налёте и потерях начальнику Генерального штаба генерал-полковнику Гальдеру. Заодно попросил, пользуясь дружеским расположением:
— Франц, сегодня фюрер назвал меня старым маразматиком. Нет, я на него ни в коем случае не обижаюсь. Я сам подумал, и пришёл к выводу, что фюрер прав. Когда с утра завтра будешь докладывать о потерях группы "Юг", поддержи это мнение фюрера и намекни, что меня пора отправить в отставку. И не забудь решить вопрос о переподчинении 17-й армии, поскольку штаба больше нет, а генерал Штюльпнагель убит.
— Мне не нравится, Герд, что ты хочешь сойти с нашего трамвая, но просьбу твою выполню. А там уже, как фюрер решит.
Г Л А В А 11
Ночью на батальон никто не напал. Люди выспались. После хорошего завтрака занялись делами. На утреннем построении комбат объявил благодарность всем бойцам, вступившим в бой с вооружёнными бандитами. Сказал о их смелости и решительности. Попов уже тоже стоял в строю, рана затянулась. Вручил по кобуре с пистолетами ТТ, как знак победы над врагом из захваченных трофеев. Бойцы такой поступок одобрили аплодисментами, поздравляя товарищей. Вручил снайперскую винтовку Кутагину, за убитого бортстрелка и аккуратно подраненного лётчика. Якут сиял, а народ опять хлопал в ладоши. Вручили всем удостоверения красноармейцев, которые Маэстро и Наталья писали до трёх часов ночи. Бойцы улыбались и откровенно радовались, многие получили свой первый документ в жизни. Каждый рассматривал и читал не по одному разу. Всё как положено: печать, подпись командира. Большинство не просто клало удостоверение в карман гимнастёрки, а заворачивали в носовой платок, или тряпочку, чтобы в кармане не потёрлось. Написано было на картоне. Картон прислали из штаба дивизии, вместе с образцом удостоверения. Печать в батальоне была своя. Штабным и бойцам комендантской роты печать ставил Кульчицкий. Комбат, после вручения, распределил задачи, и люди пошли работать, дел было много.
Огневу поставили на машину танковую рацию, борта обшили железом, пулю держало. Отдали один миномёт в комендантский взвод. У него нашлись специалисты, стрелявшие из такого. Старший лейтенант решил его тоже возить в машине, благо места не занимает, а на ящиках с минами и сидеть удобно. Ремонтники опять разбирали неисправную технику, доставая запчасти. Там руководил Лукьяненко. Взвод Рогова заканчивал караульное помещение, засыпая землёй и маскируя. Танкисты копали капонир для третьего танка. Палатки не снимали, хотя технику держали рассредоточенной. Аэродром пикировщиков, как сообщил комбату Глеб, уничтожили, а с бомбардировщика в палатку не больно-то попадёшь, да и истребители не дадут. Ястребки время от времени проходили над городом, напоминая всем жителям, что Советская власть крепка. Рогов тоже определил расчёт миномёта из двух человек, и тренировал бойцов. По совету Глеба из транспортного взвода назначили четыре человека сапёров. Один был настоящий сапёр, служивший срочную в сапёрном батальоне. Сейчас Лопатин, имевший вполне сапёрную фамилию, числился водителем машины. С гражданки, по дополнительной мобилизации, призвали как водителя.
Направленных мин решили установить четыре штуки. Глеб всё осмотрел, и продумал. Ясно было, что если бандеровцы и будут нападать на отдельные склады или на ППД, то только со стороны частных построек. Со стороны дороги вряд ли кто полезет, поскольку местность на пятьдесят метров была открытая и просматривалась с вышек. В направлении забора на танковую часть выходило три улочки. Одна свободно простреливалась со сторожевой вышки, вторую мог прикрыть пулемёт из потайной калитки, третья была далеко и с вышек ночью практически не просматривалась. Из этой улочки кусты позволяли свободно подойти на расстоянии пятнадцати метров к забору. А высокая трава позволяла незаметно подползти вплотную, оторвать доски и проникнуть на территорию пункта постоянной дислокации дивизии. Дальше располагался склад, несколько оторванный от гражданских строений. Глеб велел напилить четыре брёвнышка сантиметров по восемьдесят длиной, диаметром таким, чтобы мина хорошо прилегала. Поскольку креплений никаких на корпусе не сделали, сержант приказал взять полтора десятка гвоздей и тонкой проволоки. Крепление получалось довольно простое — забил в бревно два гвоздя, поставил на них мину, забил еще два сверху — мина уже держится. Стянул шляпки проволокой, и мина к дереву прикреплена намертво. Вворачивай взрыватель и устанавливай растяжку, или спусковой шнур. Собирались не спеша. У сапёров спешка не приветствуется. Нашлась и хорошая проволока для растяжек, и прочный шнур. Мины покрасили ещё вчера, свежую краску присыпали пылью. Одним словом, смертельное оружие в глаза не бросалось. Взяли инструмент, плоскогубцы, нож, погрузились и поехали к складу.
Огнев окопы для часовых отрыл хорошие. В пятидесяти метрах от склада, на двоих, разнесённые между собой метров на сорок. Не просматривалась только задняя глухая стена склада. Глеб планировал там поставить гранатные растяжки. Днем склад охраняло двое часовых, ночью четверо.
Подъехали, комбат, по указанию Ткачева показал, где вырыть ямки для брёвнышек. Рыли примерно в тридцати метрах от окопа. Поскольку склад в длину имел метров тридцать, и двенадцать в ширину, то дальности мины вполне хватало, чтобы хлестануть вдоль стены направленным зарядом. Бревнышко закопали, оставив торчать из земли сантиметров двадцать пять. Забили гвозди, и привязали мину. Ввернули взрыватель. Мина смотрела вдоль стены склада, кольцо чеки на окоп. Привязали шнур, и проложили его к окопу. Заметив постороннее движение, часовой должен был дёрнуть за шнурок.
— Боря, ты объясни бойцам, что за верёвочку надо не дёргать, а сначала выбрать слабину, о потом крепко потащить. Усики чеки пока не разгибай. Разогнешь перед отъездом.
За пять минут установили вторую мину. Обучили второго бойца.
-Боря, ты предупреди и по смене пусть передадут, чтоб ни в коем случае не баловались, а как чеку сдёрнут, сразу в окоп падали, чтоб осколками случайными не зацепило. А после взрыва уж пусть смотрят, сколько диверсантов набили. Чем больше бандеровцев соберётся, тем лучше. Все там и останутся.
За всеми этими делами наблюдал Рябинин, с интересом приглядывающийся к установке мин. Он был доволен, что охраной его склада занялись серьёзно.
Оставив саперов у машины перекурить, комбат сказал Рябинину:
— Неси две лимонки с запалами, Кондрат Иванович, пойдем у задней стены растяжки ставить.
-Это мы мигом, — сказал старый сапер, — только без меня не ходите, у меня там несколько мин закопано.
Рябинин зашёл на склад, принес две гранаты и закрыл складскую дверь.
— Боря, ты позови бойцов, пусть поучатся растяжки ставить.
Борис позвал. Проходя мимо окошка, старшина сказал:
— На эту дощечку не наступать, здесь мина противопехотная, под следующим окном тоже,— просветил Рябинин. Бойцы сразу подобрались, ходить рядом с минами всегда боязно, вдруг рванёт ненароком.
— У тебя тут детвора не бегает, Кондрат Иванович?
— Нет, поляки ещё отучили. Пацанёнка какого-то поймали и плетьми так отделали, что говорят, еле выжил. Местные этот склад стороной обходят.
— Стороной не стороной, а тропинка есть,— показал комбат на тропку, выходящую из кустов, и заворачивающую направо.
— Поясняю, как ставится гранатная растяжка. Главное здесь меры безопасности. Пока всю работу не сделал — чеку не разгибать! Сейчас будем ставить гранату на этой тропе. Гранату с установленным запалом привязываем на любом уровне к кусту. Чем растяжка ниже, тем она менее заметна. Видите через тропинку, в этом месте, выросла ветка, на уровне колена. Залезаю в куст чуть поглубже, и привязываю к стволу потолще гранату. Привязываю к кольцу растяжку, протягиваю её вдоль этой ветки, тем самым маскируя натяжную проволоку. Завязываю второй конец проволочки за куст на противоположной стороне тропы, откусываю лишнюю проволоку. Сама растяжка не должна блестеть, и быть как можно незаметнее, проволока ли это, леска, или шнурок. Белую верёвочку ставить нельзя, её видно, но если ту же верёвочку вымазать грязью, то вполне сгодится, если под дождь не попадёт. Вместо кустов обычно используют два колышка, к одному привязана граната, ко второму конец растяжки . Устанавливается такая конструкция за минуту. Является неотъемлемой принадлежностью сапёра, особенно при отходе от противника. Всем сапёрам такую конструкцию иметь в вещмешке. Особенно опасны растяжки в траве, их там практически не видно. А сейчас посмотрите, как сделано и запомните! Старшина и бойцы поочередно залезли и посмотрели. Сейчас я замаскирую ещё маленькой веточкой гранату и разогну чеку. Все, гранатная растяжка поставлена.
— У тебя хорошо получилось, похвалил Глеб комбата.
— Вторую ставить не будем, побережём гранату. Растяжки можно ставить на тропе и на отход противника. То есть, к примеру, конец растяжки привязывается к этой ветке, а граната крепится вот здесь. Когда человек пойдет к складу, он отогнёт ветку вот в эту сторону, растяжка не натянется, а наоборот ослабнет. А вот когда он побежит обратно, ветку отогнёт в противоположную сторону и выдернет гранатную чеку. Понятно бойцы?
