Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Ну вот. Один неслышный почти щелчок — и все. Остается только грызть ногти. Вот уж никогда этим не занимался, а сейчас только успел вытащить палец изо рта. Может, правда, поиграть пока? Это отвлекает. Музон этот Асин слушать все равно сил нет — прям как ногтями по сердцу.
"Чпок!"
Во, ответ пришел. Фигасе, как быстро!
"Чем докажешь, что ты — именно тот Денис?"
А хули?! Вот уж чего я ожидал, только не такого. У нее что, куча Денисов знакомых? Нет, Ася, конечно, очень даже ничего, но... И чем же я докажу?
"Извини, фоток я как-то не сохранил".
Что-то она долго ответ пишет. Блин, и чего я опять на нее наезжаю?! Нельзя было ну, повежлевей как-то...
"Расскажи мне что-нибудь. Что-то, о чем знаем только ты и я".
Вот задачка с тремя неизвестными! Потому что вдвоем-то мы почти никогда не оставались. Рядом все время кто-то был. Не ребята, так Ян, охранник или шофер.
"Ты застукала нас с Китом. Ну, когда он целоваться полез", — блин, пишу, а сам, по ходу, краснею.
"Там и другие свидетели были".
Чего?! Значит, все-таки не Ася нас Яну слила! А кто же эти другие? Манюня, что ли?! Блин, ладно, не важно теперь уже, проехали. Что бы еще вспомнить?
"Ты когда смеешься, по-настоящему только, нос морщишь. Смешно так, вся переносица гармошкой собирается. Так только ты смеяться умеешь. У Борьки это хорошо получалось — тебя смешить. А у меня только один раз вышло, ну, чтоб нос гармошкой. Я тогда тебе рассказал, как отчима раскрасил, помнишь? Я мелкий еще совсем был..."
Мать только вышла замуж за дядю Вову, и мы переехали к нему. Мне надо было его слушаться, а я никак не мог понять почему — это же какой-то совсем чужой мужик! Ну, он вечером как-то нажрался, наорал на меня за столом — вроде я ел плохо. И тарелку супу мне на башку надел. Хорошо, остыл он, суп-то. А не жрал я, потому что в лапше червяки какие-то плавали. Ему-то понятно пофиг было, такой градус — все растворится. В общем, в отместку я дождался, когда мать на работу уйдет — ей к шести надо было — и подлез к отчиму. Он, ясно дело, дрых, как бревно. Его будильник только в восемь звонил. Ну, взял я мамкину косметичку и навел дядь Вове марафет. Мы когда с мамкой одни жили, я часто смотрел, как она красится. Мне всегда попробовать хотелось, но она не давала — я ж пацан. Вот я на отчиме и оторвался. Размалевал его, как шлюху вокзальную, хотя что я тогда понимал, конечно. Мне-то хотелось из него клоуна сделать. Когда тени кончились всякие, я фломзики взял — так оно оказалось даже лучше.
Ну что, за полчаса управился. Потом будильник прозвонил, дядь Вова с кровати скатился, оделся и утопал, не глянув в зеркало. А работал он в автомастерской. Я к чему... В тот день я первый раз ремня и попробовал. Об этом Асе, конечно, не рассказал. Зато подробно расписал, как отчим размалеванный выглядел. Где-то с неделю, пока все фломастеры не отмылись. Вот тогда она и засмеялась, Ася, так, что даже нос сморщился. И сказала, что мне бодиартом заниматься надо, такой талант. Я раньше и слова-то такого не слышал никогда. Думал, она сама придумала.
"Денис! Неужели ты?! Откуда?! Как ты? Где ты?"
У меня горло сжалось, глаза защипало. Прищурившись, я старался попасть по нужным клавишам. Пальцы не гнулись и плохо слушались.
"Я в порядке, честно. Сбежал. Пошел в полицию. Я в Дании сейчас, живу у опекуна. Вот только Ян смылся".
Немного подумав, добавил: "Я не такой смелый, как ты. К копам пришел не сразу".
"Денис, ты просто молодец! Я всегда про тебя знала — ты настоящий! Ты сможешь! Никто не сможет, а ты сможешь. И ни в чем ты не виноват. Просто этот гад очень хитрый и скользкий. Его прижать трудно. А как ребята наши?"
"Не знаю. Он продал тогда почти всех, ну, когда мы из Берлина уехали. Остались только Дагмар, Зоя и я. Ян увез нас в Данию, купил новых, ну... Мы на ферме жили тут, пока я не... Мне повезло просто. А другим не повзло, вот и все. А ты как?"
"Нормально. Снова с родителями живу, хожу в ту же школу".
"А брат как? Поправился?"
"Он умер".
Вот блин! Нашел о чем спросить...
"Мама с папой так рады были, что я нашлась. Хоть один ребенок к ним вернулся. Пушинки теперь с меня сдувают".
Кстати, насчет пушинок.
"Прости насчет брата... Я тут чего пишу-то... Ты осторожней там давай. Никто не знает, где Ян сейчас. Вроде его подстрелили перед тем, как он дернул с фермы. Но трупа никто не видел, а такие сволочи просто так не подыхают. Вдруг он тебе отомстить захочет? Или забрать снова... А у тебя страничка тут. Чуть ли не адрес выложен. Сечешь?"
"Не секу".
Ась, ну кончай тупить!
"Да тебя найти ничего не стоит! Закрой ты профиль этот нафиг. В реале вон с друзьями общайся. И вообще никуда без них не ходи".
"Ага, может, мне еще и на домашнее обучение перейти? В квартире за семью замками закрыться?"
"А что? Неплохая идея".
"Ну вот сам и сиди там, у своего опекуна. А я жить хочу! Нормально жить, а не как тварь дрожащая".
Про тварь где-то я уже слышал. Стоп! Это на кого она намекает?!
"Ась, ты специально нарываешься? А что, если ты однажды из подъезда выйдешь — а там он? И подручные уже дверь машины открыли?"
"Да пусть, с...ка, только попробует!"
Ого, мы материмся! Умеем, значит.
"А что ты сделаешь?"
"Да уж сделаю, не волнуйся. Папа у меня капитан в отставке, стрелять научил. Говоришь, кто-то продырявил уже этого отморозка? Ну вот, хороший человек начал, а я закончу. И кто меня осудит?"
Не, ну она точно чокнулась! Снайперша, блин, недоделанная. Народная мстительница!
"Слушай, кукла вуду! А ты не думаешь, что это Ян в тебе дыр понаделает? И вообще... в тюрягу захотелось? Я там был, поверь, обратно не хочется. И при том, что это в Дании, а не у нас".
"Надо будет — и сяду! Мне по барабану, понимаешь? А пока буду жить, как хочу. Появится тут этот подонок — получит сполна за все и за всех".
"Ася, пожалуйста, послушай сама, что ты говоришь! Твои родители вообще знают, что ты..."
"Знают! И они меня поддерживают. А ты давай, сиди в четырех стенах, если не надоело. От тени своей шарахайся. Со светом спи".
Что-то потянуло мои наушники. Я судорожно схватился за них и чуть не свалился со стула. Передо мной стоял Ник — и наверное торчал он тут уже какое-то время. Хорошо хоть, экрана не видел.
— Эй, Денис, что с тобой? Вид у тебя такой... будто умер кто-то.
— А? Нет, это... просто меня в игре убили.
— Ну ладно тогда. Я хотел сказать, что иду с Бандерасом гулять. Пойдешь со мной?
Я мотнул головой:
— Нет, спасибо. Я поиграю еще немного.
Ник утопал в коридор, пару раз споткнувшись о вьющегося между ног песика. А я сидел, как оплеванный, пялясь на Асино последнее сообщение. Блин, в чем-то она права. Я ведь, и правда, почти не выходил из дома. То есть выходил, но только с Ником. Даже с Бандерасом мы гуляли вместе. Я вообще никогда не оставался один. Спал не со светом, так с ножом под подушкой. Что в общем-то еще хуже. Старался не подходить к окнам. Огромные, панорамные без занавесок, они меня жутко раздражали. А когда ехал с Ником в машине, автоматически посматривал в зеркальце заднего вида.
Неужели так будет долго? Неужели так будет... всегда?
"Так
Стрелки где-то спят,
Не идут и не стоят,
Их нет.
Циферблат пустой,
Некуда идти,
К новой пустоте лети,
А нас
Не спасти".
Самого главного глазами не увидишь
На полках у Ника я откопал ту самую книгу — "Преступление и наказание". Начал читать с самого начала, а то на чем там остановился, не мог вспомнить — видать, температурил уже тогда, в башке только бред какой-то отпечатался. Проглотил я роман за три дня. Делать все равно особо было нечего, а читаю я быстро. И вот нефига не понял — зачем Раскольников старушенцию замочил? Да еще сестренку, божьего одуваничка, до кучи угрохал? Цацки все равно не взял, а жизнь себе искалечил, да еще Соню, путану эту недоделанную, за собой потащил.
Не, я понимаю, хочется тебе кого кокнуть, ну оттянись на подонке каком-нибудь, который живет — землю коптит и над людьми изголяется. Тогда и совесть мучить не будет, да еще и спасибо тебе скажут. Взял бы вон и зарубил кого из тех мужиков, кто с Соней его спал за бабки. Небось тоже все такие, с женой и детишками, а мяса молодого хочется. Или Лужину бы дал по репе, которому сестра чуть не продалась. Свидригайлов тоже прям-таки топора просил... Так нет! Бабульке раскроил черепушку. И какой в этом кайф? Какое превосходство? Жесть одна, короче.
В общем, я своими мыслями с Ником поделился. Не, на самом деле, он сам ко мне прикопался: "Ты что, Достоевского читаешь? Ну, даешь, старик. А не рано ли? И как тебе? А все понятно?" Блин, чо тут непонятного-то. Что студент этот — идиот? А Ник мне: "Про идиота — это другой роман. А тут дело в моральном законе, который внутри каждого человека". В общем, начал он меня грузить, даже Библию, блин, цитировал, хотя креста на шее я что-то не заметил. С трудом от него отвязался, а то бы меня еще в церковь потащил. Даром что тоже студент.
Попросил у него другую книжку, только чтоб нормальная была, без всяких там закидонов со старушками. Ник дал мне "Маленького принца". Я сказал, что сказки вообще не очень. А он: это типа не сказка, а взрослая книга. Ну, по толщине вроде да, так. Ладно, начал ее листать. И сам не заметил, как втянулся. Только тут все тоже кончилось плохо, даже еще хуже, чем у Достоевского. Потому что пацанчика этого, Принца, укусила ядовитая змея. Не, ну ежу ясно, что парнишка помер. Так зачем втирать, что он типа улетел на свою планету с розой и баобабами? Красиво, конечно, типа будешь смотреть на звезды и смеяться, вспоминая меня. Не, а что пацан должен был этому летчику сказать? Я мамке и папке не нужен, вот меня в пустыне и выкинули, и настолько мне все уже поперек, что пойду лучше к змеям, какая-то да укусит?
Жалко пацана, конечно, фантазия у него — позавидуешь. Чего только стоят все эти короли, фонарщики, географы... А вот пьяница — это наверняка его папаша. Только когда парнишка до этого места в истории дошел, летчик уже так запутался, что тоже решил, что это выдумка.
Не, мне больше всего понравился Лис! Я бы тоже такого хотел, честно. Он гораздо лучше собаки. И не только потому, что говорящий. Он хоть и зверь, а много чего в жизни понял. Это Лис сказал: "Зорко только сердце. Самого главного глазами не увидишь". И про дружбу все объяснил. Как люди становятся друг для друга единственными, и почему важно кого-то приручить. Вот только я и сам не заметил, как Ася меня приручила. Наверное слова для этого действительно лишние. Она просто стала нужна мне. А я... я нужен ей?
В общем, книжка эта помогла мне закончить картину — ту, что я начал в Ахмедовой рамке рисовать. Космос там, астероиды всякие. А на одном, маленьком таком, в самом центре — стоит девочка. Стоит и ждет. В белом платье, а лицо Асино. Вокруг четыре крошечных вулкана, парочка баобабов и барашек у ног. Нику картина очень понравилась. Он ее даже сфотографировал. Сказал, я настоящий художник, хоть сейчас выставку делай. Ага, собрать все мои портреты и вывесить на стенде "Из разыскивает полиция".
Асе я больше не писал. Нет, заходил на ее страничку каждый день — просто чтобы проверить, что с ней все в порядке. И песни к себе на стену репостил. У нее вообще там много хорошей музыки русской было, которой я не знал. А она мне писала. Извинялась за то, что на меня наорала — хотя как можно наорать, в чате-то? Просила не пропадать, мол, волнуется за меня. Ну я и не пропадал. Она же видела, что я онлайн. Не отвечал ей только. А что я должен был сказать? Добавить мне было нечего. Правильно вот Лис заметил: "Слова только мешают понимать друг друга".
Ник спросил меня насчет Нового года. Друзья из боксерского клуба его пригласили на вечерину. Бедный студент, наученный горьким опытом, вежливо спросил, хочу ли я туда пойти вместе с ним, или лучше мы тихонько отметим праздник дома? Я предложил, чтобы он пошел в клуб, а я дома остался — не хотел кайф студенту ломать. Но Ник уперся рогом. Типа ребенок не должен сидеть дома один в Новый год. Ладно, я же не какое-нибудь чмо неблагодарное. Сказал, пойду с ним. Пусть парень с друзьями оттопырится, а я уж пересижу в уголке, ничего со мной не случится.
Вечером тридцать первого, перед тем, как выйти из квартиры, я отправил Асе поздравление с Новым годом. Ничего особенного, типа желаю счастья. И приложил фотку своей картины, которую Ник в комп с телефона скинул. Послал — и сразу все выключил. Потом потихоньку сунул в карман нож, взял Бандераса под мышку и попер за Ником на лестницу. Скаутский нож я в последние дни всегда таскал с собой, когда выходил на улицу. Так мне было спокойнее. А под кофтой все равно никто ничего не заметит.
Собаку мы завезли Никовой маме. Бандерас боялся стрельбы, от фейрверков у него был стресс. А боксеры, предупредил меня студент, собирались устроить знатный тарарах. Ник вытащил из машины накачанного собачьим успокоительным песика. Я остался сидеть на месте. Видеться с родственниками Ника желанием не горел.
Для вечерины сняли молодежный клуб, принадлежавший той школе, где проходили тренировки. Когда мы туда приехали, внутри уже бухала музыка, и толпился изрядно поддатый народ. К моему удивлению, девушек было довольно много, только я не понял — они все боксерки или подружки боксеров? Мне даже неловко стало, что бедный Ник притащил на буксире меня вместо какой-нибудь хорошенькой скандинавской блондиночки. Пришлось утешаться тем, что тут, по крайне мере, у него будет возможность кого подснять. Хотя он весь такой правильный, что наверняка боксерку в квартиру не потащит. Ну как же, там ведь ребенок! То есть я... Не в уборной же ему трахаться, в самом деле? Не, как я ни напрягал воображение, представить студента долбящим кого-то в сортире, не мог. Ну не такой он был, Ник, и все тут. Кстати, а где он?
Вот, казалось, только что представлял меня каким-то корешам со сломанными носами — издержки профессии — а теперь нет его, будто толпа проглотила с концами.
— Денис! — один из горбоносых неформального вида — тату на весь лысый череп — шлепнул мне ладони-лопаты на плечи и стал проталкивать к центру зала, где стоял длинный стол.
Дискотечный шар под потолком метал пятна света по серпантиновой паутине, безумным шляпам и покрытым блестками волосам. Доведя меня до пластиковых стульев, неформал счел свою задачу выполненной и растворился. Я поозирался по сторонам, но, не увидев Ника, решил, что безопаснее будет присесть — пока меня не затоптали.
— Виль ду?...
О, кстати о скандинавских блондинках. Один великолепный и в меру бухой экземпляр сидел как раз напротив меня, протягивая мне банку пива. Я машинально покачал головой. Девица надула губы, умело откупорила банку и сунула мне. Я не разобрал, что она сказала, но смысл был ясен и так. "Ты что, хочешь, чтобы девушка пила одна?" Действительно, невежливо как-то получается. Тем более что блондинка-то очень даже ничего. Волосы длинные до попы и такие светлые, пепельные почти. Огромные голубые глаза и кукольное личико. Прямо Барби: только во взгляде, несмотря на улыбку, боль. Я такое сразу вижу, меня не обмануть. Наверное Кена своего где-то потеряла, и в ней что-то сломалось. Ну, я взял и глотнул пива. Не то, чтобы в первый раз пил, но нажираться нам Ян никогда не позволял — много ты бухой наработаешь? Да я, в общем, и сейчас не собирался. Так чисто, компанию составить.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |