Договор, когда-то заключённый Мерлином и Артуром, всё ещё действовал, клятвы, принесённые ими, остались нерушимы... И маги Инис Придайн по-прежнему служили королю, даже если сами не вспоминали об этом.
Пожалуй, у этой операции было самое лучшее тыловое обеспечение...
36. Memories
Диппет жестоко отомстил Тому, заставив его возиться с заказами на стройматериалы — дело довольно бесполезное, так как строительство должно было начаться только в следующем году. А земляные работы — весной, но там даже с помощью магии возни будет столько, что до осени хватит. А в конце августа придёт "Звезда Полинезии"... и привезёт всякое интересное, включая четверых маори. Это будет очень поучительно...
Тем не менее, накладными заниматься пришлось — и спасало только плотное знакомство с армейской бюрократией, которая всё же неизмеримо превосходила гражданскую. Только поэтому проблему удалось решить относительно быстро — а заодно и сэкономить. Экономия вышла не особо большой — но Дамблдор, сравнив исходный вариант с итоговым, хмыкнул, достал из сейфа гроссбух и переписал освободившиеся деньги на премию преподавателям. Вышло всего по паре-тройке галлеонов на каждого — но всё равно приятно, а поскольку все очень быстро выяснили, кому этим обязаны, авторитет Тома изрядно поднялся. Правда, Дамблдора — тоже... но это было неизбежным злом.
Впрочем, возня с бумагами не помешала устроить разбор полётов — как и было обещано, на следующий день. Собрав пятикурсников в восстановленной аудитории, он прохаживался перед доской, поглядывая на учеников, и молчал. Ученики дисциплинированно ждали.
— Итак! — начал Том, убедившись, что всё внимание сосредоточено на нём. — Надеюсь, все поняли, в чём состояли ваши ошибки? Нет? Что ж... Начнём с Рейвенкло. Скажу банальность, но верной она быть не перестаёт — дело солдата не умирать за свою страну, а убивать за неё врагов. Конечно, иногда этого удаётся добиться только ценой собственной жизни... Но камикадзе не могут победить — хотя бы потому, что плодами их победы будет некому воспользоваться. А теперь объясните мне, джентльмены и — особенно — леди: почему вы действовали именно так?
-Разрешите? — подняла руку одна из девушек — Элис.
— Слушаю, — кивнул Том.
— Большинство учеников Рейвенкло не слишком выносливы, — высказалась Элис, — и, несмотря на обширные познания, зачастую имеют проблемы с их применением. Это приводит к тому, что возможности ограничиваются одним, максимум двумя мощными ударами, после чего остаётся только прибегнуть к тактике камикадзе и использовать остатки сил для самоубийственной атаки.
— Допустимо, но малоэффективно, — Том покачал головой. — Мощь — это умение применять тактику, сообразуясь с выгодой... А не ломиться с криками "банзай" в лобовую атаку. Право слово, от вашего факультета я ожидал большего... Теперь Слизерин — что скажете вы?
— Думать надо было, а не выделываться, — буркнул кто-то.
— Встать! Так... Мистер Гойл, это несколько неожиданно... Потрудитесь развернуть эту вполне актуальную мысль.
— Ну, мы вроде как каждый сам по себе дрались, — пробурчал Гойл, — и не прятались особо. Ну и... Подставились, короче, да ещё и грифы долбили — дятлы вы, а не львы...
— Мистер Гойл, воздержитесь от подобных замечаний, — вздохнул Том. — Но, тем не менее, вы правы... Так, джентльмены, вопросы прикладной антропологии решайте в свободное время за теплицей номер шесть, а на занятии ведите себя соответствующим образом!
Шум в аудитории мгновенно прекратился — судя по всему, гриффиндорцы и слизеринцы судорожно вспоминали расположение теплиц... И расплывались в предвкушающих улыбках по мере того, как соображали, что за шестой теплицей их никто и никогда не увидит ни из Хогвартса, ни из старого дома под Дракучей Ивой, где иногда уединялись парочки.
— Итак, продолжим. Проблема Слизерина действительно именно в индивидуализме — качество, в нашем случае не просто бесполезное, но даже вредное... Впрочем, бывают случаи, когда приходится действовать в одиночку и не оглядываясь на окружающих — но я надеюсь, что вам с ними столкнуться не придётся. Разумеется, основы работы одиночкой я вам преподам — но позже... А теперь перейдём к Гриффиндору — и поскольку я почему-то не вижу на ваших лицах отсветов сознания... Мистер Браун, я вас внимательно слушаю — вы только что решили поведать нам свои выводы.
— Ну... Мы размахнулись слишком, — ответил Браун, почесав нос. — То есть, так-то оно хорошо, но вообще нехорошо, потому как по своим попадёшь.
— Далёкая от идеала, но в целом верная формулировка, — кивнул Том. — Вы определённо перестарались... Правда, это иногда тоже нужно — но это был явно не тот случай. Учитесь соразмерять силу и цель, а главное — избегать побочного ущерба или хотя бы сводить его к минимуму. Нет, я понимаю, что вы действуете по известному ещё шумерам принципу "бери больше, кидай дальше, отдыхай, пока летит", но у вас есть отличный шанс, что прилетит таким образом совсем не туда, куда надо... Возможно даже, вам же на голову. Ну и подводя итог — Хаффлпаф практически не совершил ошибок, как бы удивительно это ни звучало. Собственно, мистер Данбар — прекрасная иллюстрация того, что побеждает тот, кто совершил на одну ошибку меньше...
Данбар выдал кривую смущённую ухмылку и потёр дырявый шиллинг, который приспособил на воротник. Том зацепился за монету взглядом и неожиданно подумал, что, пожалуй, такие мелкие подарки будут гораздо эффективнее любого количества баллов — с такой завистью все смотрели на эту монету...
— Итак, я надеюсь, вы все уяснили свои ошибки и достижения, — подвёл итог Том. — К сожалению, на более подробный разбор у нас с вами нет времени, но любой желающий может подойти ко мне после уроков, и мы подробно разберём его действия... только не все сразу, пожалуйста. А теперь, леди и джентльмены, вернёмся к программе...
Под конец января Тома неожиданно догнало его собственное предложение — предложенная им на заседании Визенгамота мемориальная доска была готова. И открывать её предстояло именно Тому — как единственному в Хогвартсе военному... Том, в принципе, не возражал и даже забрал ящик с доской — куда более внушительной, чем хотелось бы — но церемония требовала некоторой подготовки. Было бы, конечно, хорошо приурочить дело к какой-нибудь годовщине — но ничего подходящего Том не нашёл, Кваджалейн и Сталинград, всё-таки, не годились... И в итоге он просто махнул на даты рукой, договорился с Диппетом и, оставшись на ночь, прикрепил доску чарами вечного приклеивания.
А утром ученики, да и преподаватели, с недоумением разглядывали появившийся на стене кусок чёрной ткани, скрывавший нечто непонятное.
— Леди и джентльмены, минуту внимания, — объявил Диппет, устроившись в своём кресле. — Томас, прошу!..
— Четыре года назад закончилась война, — начал Том. — Величайшая и страшнейшая война за всю историю... Мировая война — и война магов. Одержимый жаждой власти Геллерт Гриндевальд бросил в бой лучших и могущественнейших магов, а за ними — всё новые и новые волны бойцов, и Британия была вынуждена ответить. Да, мы смогли дать достойный ответ — но какой ценой? Слишком многие наши товарищи так и не вернулись домой... И нам остаётся лишь одно — память! Мы не должны забыть тех, кто отдал жизнь ради нас, и потому Визенгамот решил: где бы ни приняли смерть эти воины, их имена должны навеки остаться там, откуда они вышли навстречу своей судьбе — в Хогвартсе!
Том взмахнул палочкой, заставив ткань взлететь — и перед собравшимися появилась мемориальная доска из тёмно-красного гранита с бронзовыми именами. Имя, звание, если оно было, должность — но не факультет. Мелочные факультетские разборки, нежно лелеемые всю жизнь, ничего не стоили на войне...
— Я призываю всех, собравшихся здесь, почтить память погибших минутой молчания, — продолжил Том.
Первым поднялся Дамблдор, почти одновременно с ним — Слагхорн... А за ними и все остальные, и повисшую тишину только подчёркивали мерные щелчки метронома.
Том, глядя на список, едва сдержал горькую усмешку — погибших в бою магов не набралось и тысячи, и даже если добавить всех остальных — общие потери едва дотягивали до двух тысяч... И это нанесло магической Британии страшный удар, тогда как маглы вели счёт на миллионы — и всё равно оставались в выигрыше. Можно ли найти лучшую иллюстрацию прямого столкновения? Да, маглы умоются кровью — но они могут себе это позволить. А ведь есть ещё загадочные волхвы — а их война магов с маглами уж точно заставит проявить себя. А ещё есть Королевский Корпус Безопасности — созданный как раз на такой случай, и очень и очень многие удивятся, обнаружив, что милейший Гораций Слагхорн — один из опаснейших тёмных магов, а на службе Его Величества, пожалуй, и опаснейший... А ещё были Добрые Соседи — и то, что после Камланской битвы и смерти Медрауда они предпочитали держаться подальше от людей, не меняло ничего. Они ничего не забыли и при случае представят старый счёт к оплате...
Метроном смолк.
Большой Зал наполнился привычным шумом — голоса, шорох мантий, стук посуды... Но что-то в нём изменилось, пока что почти незаметно, но ощутимо. Что именно — Том и сам не мог сказать, но чувствовал — что-то стало иным... И это было правильно.
Документы Том привёл в порядок и вернул Диппету своевременно — разумеется, никаких следов их с Дамблдором небольшой аферы там не осталось. Для этого, правда, пришлось привлечь Глинду, но дело того стоило — премия есть премия, и хотя избавиться от Дамблдора в этом деле не получилось бы никак, все будут помнить, кому обязаны этой премией... А Том, само собой, на достигнутом останавливаться не собирался, и в следующий раз, каким бы он ни был, Дамблдор может и не понадобиться...
Правда, Диппет, не глядя спихнул бумаги в сейф и принялся разглагольствовать — но последнее было неизбежным и даже отчасти полезным. Мог Диппет забыться и ляпнуть что-нибудь полезное — для Тома, разумеется, полезное... Правда, случалось это совсем не так часто, как хотелось бы.
На этот раз случилось — Диппет помянул попечительский совет и некое письмо, которое получил. И о котором Том слышал впервые, а ведь директору следовало сообщать преподавателям о любых посланиях попечителей... Хотя, конечно, формальным правилом это не было — просто так было принято... И это Том тоже планировал изменить.
Но сперва письмо — впрочем, с этим придётся подождать... Поэтому Том, вежливо кивая головой и с умным видом поддакивая, дождался окончания речи и ушёл, никак не продемонстрировав своего интереса. Случайно директор помянул письмо, или же нарочно — не имело значения, сейчас Том этим всё равно заниматься не собирался. А вот вечером...
А вот вечером, вернувшись домой, Том заглянул в особняк, одолжил отрядную сову и отправил Поттеру записку с просьбой выяснить, что за письмо получил Диппет и чья это была идея — в том, что письмо не было официальным, он не сомневался ни секунды.
А значит, кто-то в совете решил поиграть в собственные игры, и этот кто-то совершенно точно не друг Флимонту... да и всем остальным — тоже.
Похоже, пришло время заняться Диппетом всерьёз. Так сразу, конечно, его не сковырнуть, и времени это займёт порядочно, но пора начинать — благо, кое-что интересное у Тома было, зря директор свалил на него закупки для строительства... Нет, сам он наверняка пропустил бы почти всё — но документы видела Глинда, и подсказала, что и где искать — и кое-что из этого уже найдено. Пока что — мелочь, но неудобные вопросы она вызовет... А там уже и до Визенгамота и его судебной коллегии недалеко.
Ответ Поттера пришёл рано утром, и был довольно кратким, но весьма познавательным. Кратким — поскольку почти ничего выяснить Флимонт не успел, познавательным же — поскольку недвусмысленно сообщал: в совете завелась крыса. Кто именно — оставалось неясным, но он определённо был в дружбе с секретарём и, судя по стилю, был чистокровным. Немного — но даже это позволяло немного сузить круг подозреваемых. Всё равно оставалось шесть человек... Но подозрения у Флимонта были, и он обещал ими поделиться в следующем письме, когда сработает некая наживка.
Уже неплохой результат — правда, по мнению Тома, подозрения стоило всё-таки изложить. Мало ли что может случиться... Тем более, что содержание письма оставалось неизвестным, и хотя у секретаря и должна была быть копия, делавшаяся артефактом, он её, скорее всего, уничтожил. Проблема, в принципе, решаемая... Но требующая времени и усилий — как ни странно, отловить крысу может оказаться быстрее. А может, и нет, но пока что это не его проблема
С этой мыслью Том шагнул в камин, появился в своём кабинете, проверил заготовленные конспекты и спустился к завтраку... Обнаружив Флимонта Поттера с парой авроров в Большом зале.
— Мистер Диппет, — говорил Поттер, — я прекрасно понимаю, что вся эта история дурно пахнет, и вы не хотели трясти грязным бельём, но всё же почему вы не обратились частным образом ко мне, Малфою или Нотту? В конце концов, вы могли бы сообщить профессору Риддлу, а он бы уже сообщил мне...
— Я не мог быть уверен ни в ком из попечителей, — отбивался Диппет. — И, соответственно, не имея доказательств, не мог обратиться к Визенгамоту. Поэтому я и вступил в переписку, рассчитывая получить доказательства и предъявить их...
Врёт, отметил про себя Том, врёт нагло и неосторожно... Интересно, кто и на чём попался?
— Доброе утро, господа. Что я пропустил?
— Мэтью Селвин попытался навести в Хогвартсе свои порядки. К сожалению, профессор Диппет не сообщил нам об этом обстоятельстве, попытавшись решить вопрос самостоятельно... Что едва не привело к недоразумению, — Для Тома было очевидно, что Флимонт во всё это не верил — но то Флимонт, а Визенгамот может и поверить. А без однозначных доказательств Диппет обратится с апелляцией к Визенгамоту и её удовлетворят... А доказательств, судя по всему, не было.
Флимонт ушёл, пообещав сообщить о замене в совете сразу же, и только после этого в Большой зал впустили учеников. Глупая идея — теперь по школе хлынут потоки самых невообразимых слухов, остановить которые будет невозможно. Нет, слухи — неизбежное зло... Но если они базируются хоть на каких-то фактах, совладать с ними проще.
С другой стороны, безумные слухи вполне можно использовать в своих целях, и тут чем слух безумнее, тем лучше. И в любом случае ситуация развёрнута в его пользу — очень уж нехорошо смотрят на Диппета все преподаватели. Выяснить бы ещё, что конкретно было в тех письмах... Но это не раньше вечера, а вот с коллегами можно будет и сейчас поговорить — не здесь, разумеется, а там, где не будет Диппета. И тогда, возможно, уже вскоре Диппета в Хогвартсе не будет вообще. Вряд ли его снимут до конца года — но вот летом вполне могут. И тогда начнётся самое интересное...
Том прохаживался перед доской, диктовал и одновременно прикидывал варианты на будущее. Когда — теперь уже совершенно точно "когда", а не "если" — Диппет слетит, на его место смогут претендовать четверо деканов... Но Слагхорн совершенно точно не полезет, а из оставшихся троих выберут Дамблдора — Бири доверия нет после его дурацких выходок, а Флитвик всё же не так давно стал деканом. А вот заместителем директора Слагхорн станет с удовольствием... Том и сам бы не возражал занять этот пост, но — не сейчас. Дамблдор этого точно не допустит... Не страшно — пока что это и не обязательно. Пока что его вполне устроит текущее положение дел... Ведь оно не будет вечным, а торопиться здесь и сейчас не следует — хотя времени не так много, как хотелось бы. Но время ещё есть...
