Элемент Вордарога

— Не зазнавайся, герой, так и надорваться не далеко, а ты мне нужен... пока.

Я постарался предать себе более свежий вид, и, выкинув бесполезную сейчас грязную ткань, взял Айлинельку за талию и по-хозяйски придвинул еще ближе к себе:

— Слушаюсь и повинуюсь, — в прозаичном притворстве отхлобучил я.

— Точно? — неверяще переспросила она, закинув руку мне на плечо.

— Истинно так, — поежился я.

— Воздух, — простонал Дар под гнетом возлюбленной.

— Не отпущу, — голосок Алвены каким-то образом заставлял нас задуматься о правиле: третий лишний.

— Так он быстро придет в себя, — бросил Маскировщик, оставив и свою строчку в пределах этих покоев.

— Только не говори, что и я на такое способна, — буркнула Верви.

— Не стану, — благоразумно согласился Найт.

— Э-эм, — кашлянул Уриэль, — предлагаю пока нам всем оставить их наедине, и подождать в гостинной, пока Дар окончательно оклемается, вопросы требуют ответов...

— Хи-хи-хи, или совсем помрет, — вмешался наблюдающий за всеми нами с высоты шкафа Эйдан.

— Тише, малыш, — шикнула нашему клыкастику неправдоподобно тихая Лив.

Айлен с вниманием поинтересовалась у сестренки на счет ее самочувствия, на что получила ответ: "Все хорошо!" В тоже время остальные еще больше оживились:

— Идемте, — сказал Гловин, — тут слишком тесно для нас, а в гостинной есть, на крайний случай, кое-что спиртное.

— Спиртное? — загорелся Найт. — Не оставили боги сей край...

— Хорошо! — пошел вперед Лайлэн. — Я подожду их там.

Фелис и так все время стоял у двери и просто проговорил:

— Я останусь здесь, проследить, вдруг он еще...

— Не надо, — ухватила его за штанину Вервина, — они молодые, вдруг что...

Алвена явно улучшила Дару кровообращение, поскольку покрасневший он под конец хрипло прожурчал:

— Никаких вам, вдруг что, я скоро приду...

И мы вместе, помянув так необходимые сейчас смех и улыбки, покинули Дара и Алвену, оставляя их обсуждать наболевшие дела.

За окном настал вечер, время неспешно отсчитывало последние часы нашего пребывания в городе весны, в прорывах облаков показались первые звезды, на помощь маленьким сестрицам пришел вышедший из недр гор брат Айрэл, задувавший в комнату мягкий ветерок нежно ласкал огоньки свечей. Мы ожидающе сидели в гостинной, у каждого из нас, казалось, была своя задумчивость на лице. Кто-то тихонько разговаривал, кто-то с деланым вниманием изучал хрустальный фуршет кубков вина, а кто-то и вовсе заснул, отдавая нелегкому дню свою дань и еле слышно сопя в изучаемом сне.

Я был в числе тех, кто бодрствовал, и иногда говорил остальным какие-то слова, а сам все время невольно перематывал ленту произошедшего за сегодня и по новой находил смысл в некоторых делах. Айлинелька, поймав мою руку в объятия, сладко спала на моем плече и своей сонливой мордашкой безуспешно старалась заразить и меня этим полезным делом. Взволнованный Лайлэн в который раз извинялся и бросал пристыженные взгляды на всех, кто не знал о его глазах, хотя все уже давно забыли, что во благо народа ему приходилось о них скрывать. Безмятежные Ури и Гловин водили кубками хороводы и оживленно обсуждали предстоящие нам дела и войну. Заскучавший Фелис, зевая, рассказывал угрюмому дракоше, дословно: "О важности лечения больных и раненых и восстановлении их Чаши жизни", а Мутари в ответ вяло говорил, дескать, куда проще завести новых птенцов, чем мучаться с испорченными, после чего действие чар Айлинель дошло до них, и они оба апатично заснули. Предприимчивая Вервина на основе отвлекающего маневра с Лив раскрывает нашей сестрице еще несколько прежних затей, которых Палазникам удалось провернуть. Одинокая Ливиэль, поменявшись в лице под ее вниманием, сосредоточенно слушает и порой помогает Верви придумать очередной дерзкий план, в махинациях которого они вместе творят невесть что. А Найт, Найт под вечер совсем притих, его, по-видимому, все тревожил последний казавшийся бессмысленным ход Вордарога и возможность его раскусить. Поэтому мелкорослый гроссмейстер, испив лишь пару капель вина, пребывал только в думах, и только они пребывали с ним.

— Дзвиньк-дзвиньк! — в преддверии моих сомкнутых глаз звякнул замок.

Оттуда разом рука в руке вышли Дардриил и Алвена, она — свежая и припудренная, он — взлохмаченный и утомленный.

— Вечер добрый, — как-то неумело сказала за них обоих Алвена, после чего они оба проследовали на отведенные им рукой Уриэля незанятые места. Их приход разбудил спящих, и вызвал зевок у потянувшейся подле меня Айлинель:

— Вечерок, — пробубнила она.

Хмурый и апатичный Дар разложился на кресле, как старый бабушкин плед, беспокоящаяся Алви осторожно пристроилась рядышком, снова взяв его руку в свою, и пристально всмотрелась в его лицо.

Дар, Дар, Дар, Элемент столь близко подкрался к нам, страшно подумать, чтобы бы было, если б Синим оказался, к примеру, Уриэль. Думаю, перерезанием глоток всем присутствующим на совете мы бы тогда не отделались, круто, но крайне печально...

— Вина, — попросил Дар.

— Налейте ему, — хладнокровно произнес Найт.

Быстрая перетасовка кубков Уриэлем и Гловином, услужливо подносящий букет вина брату Фелис, и у Дара в руках блещет алый бокал. Жидкость вздрогнула, но непременула вся без остатка опрокинутся в его горло, Дар пару раз кашлянул и хотел было сказать: "Еще", но, здраво рассудив, что пока хватит, поставил бокал на подлокотник, водрузил голову вперед на подставленные чашечкой руки и невидяще уставился в даль. Алвена все это время наблюдала за ним и, верно, рассудила, что он способен вести разговор:

— Осмелюсь предположить, что вы не станете долго расспрашивать нас, — в дамской манере сразу встала на защиту любимого она.

— Все нормально, — махнул рукой Дар, — я не расклеюсь, приступай.

Маскировщик отыскал непонятно от куда взявшийся старый пришибленный табурет и уселся напротив них, с изучением оперирующего жабу мальчишки уставившись прямо в усталые глаза Дардриила:

— Пожалуйста, попытайся вспомнить все странное, что с тобой происходило за последнее время, — в каком-то прям-таки навящевом спокойствии произнес он.

Не знаю, была ли это какая-то тайная техника палазников или же невидимый укол ему в чакру, но старший сын Уриэля после его слов будто встрепенулся где-то на дальних уголках своей души и начал медленное возвращение назад. Прошла минута, Дар, казалось, задумался, Найт сделал вид что заснул, все в нетерпении смотрели на них и ждали, когда же наконец что-то произойдет.

— Они будто яйца высиживают, — не выдержал Эйдан, после чего Дардриил, похоже, все-таки отыскал в своем трансе какую-то нить и потянул за нее.

— Кажется, нашел, — неуверенно вымолвил он, — я ходил к Ронету, по-моему, в ночь на второй день после их свадьбы, но зачем, вспомнить совсем не могу.

— Да, — отозвался я, — он проверял, как мы там, ведь в ту ночь во дворце обнаружились адепты Синевы.

— Верно, — приурочил Найт, — и я отправлял за этим Вервину, а Дар каким-то образом оказался у вас раньше, хотя по моим данным, не знал о адептах вообще.

Ха, помнется, я тогда еще проснулся среди ночи и проверял подозрительный стук в окно, да и меч показался мне теплым, значит, значит, эти вещи предупреждали меня о Даре?

— Покопайся, пойми, найди ответ, постарайся, постарайся вспомнить его! — Маскировщик прямо-таки наседал на Дара.

— Эй, зачем же так?! — ухватила его за рукав Алвена.

— Постой, — отмахнулся он.

Айлен озабоченно нахмурилась, остальные напряглись, как шипящие в клубках ежи, а Ури обстоятельно подошел и по-отечески водрузил свою руку на плече Алви.

— Интересно, — протянул Эйдан.

Дар потряс головой, широко раскрыл глаза и начал что-то вспоминать:

— Думаю, я должен был убить Точку и его жену, — очумело произнес он, — именно тогда, разрубив их обоих в постели, пока доверчивая стража находилась снаружи.

— Продолжай, — подтолкнул его Найт.

— Это был расчетливый и удачный момент, — Дар напоминал собой серую тучу, — если б я убедил остальных в том, что Рон и Айлен в порядке и не дал никому даже попытаться их воскресить, то они были бы уже мертвы.

— От кого, от кого исходил приказ? — спросил Маскировщик.

— Не помню, — скривился Дардриил, — стоит задуматься, и голова просто начинает раскалываться.

— Постарайся, это крайне важно для нас.

Вервина поднесла ему еще немного вина, и тот, отхлебнув пару глотков, негромко продолжил:

— Это были сны, неясные и отрывочные. В одном из них под кровавым небом в битве на каком-то холме у какого-то высокого сооружения я отрубал голову Точке Гриндиса и передавал ее кому-то в руки вместе с мечом Лейглавирном. Иной раз этот кто-то тоже во сне сам приходил ко мне и выслушивал от меня очень многое из того, что я знал. Я безропотно рассказывал ему о совете, о том, сколько Граней обязывалось прийти, о Ронете, о Айлинель, о его друзьях, о дракоше и даже о тебе, Найт.

— Ну, этого ты знавал мало, — успокоил его Найтизир, подливая ему в кубок красной жидкости еще и еще, и за компанию по-братски отпивая из своего, — постарайся, пожалуйста, вспомнить, зачем ты ему все это рассказывал, как он выглядел, что говорил и делал в твоих снах.

Взор Дара слегка помутнел, однако мозг, похоже, начал проясняться:

— Говорил... мне почему-то казалось важным рассказывать ему это все, он давал мне советы, пояснял многое из того, что я не понимал, обучал меня, и все говорил, говорил, о палазниках говорил, Лазейках и пользе этих путей. Лицо... его попросту нет, это плащ и капюшон, а под ним абсолютная мгла, я его не знал, но понимал, что он, как и многие в Улиссане, преследует благородную цель и слепо верил... — тут Дар ухватился пальцами за вески, — верил...потому что...он был...не могу...больно...

— Ладно, — пожалел его Маскировщик, — передохни чуток.

Все время часто дышавший Дардриил начал успокаиваться и ободряюще посмотрел на жену, та обиженно дулась на Найта да и на остальных тоже, и только при виде слабой улыбки любимого, предназначенной только ей, смогла немножечко подтаять и уступить себя мягкости и теплоте.

Через несколько минут последовали новые слова и новый вопрос:

— То, кем он был мы и сами поймем, — сказал Найт, закручивавший волосы на палец у себя на виске. — Чем он еще занимался во сне?

— Еще... — задумался Дар, опуская руки с головы и одновременно от самой больной для себя темы. — Что-то было еще...да, тут очень мутно, но я могу... он говорил мне что-то о силе, единственной силе, способной противостоять прорастающему в Улиссане злу и, кажется, сам решил поделиться ею со мной. Почему-то мне кажется, что он несколько раз приходил ко мне с этой силой и... — Дар снова схватился за голову.

— И он тебе ее дал, — закончил за него Найт. — Не останавливайся, вспоминай...

— После этого сплошной туман, — молвил Дар, — последнее, что я смутно припоминаю, в ту ночь, на второй день после свадьбы Ронета и Айлен он пришел вновь и сказал, что у меня есть шанс расправиться с самым ужасным нашим врагом. И это был... был...он был...был... — палазник!

Под конец тыковка Дара от напряжения чуть не лопнула, но он устоял и, в измученной манере победно подняв руку вверх, опустил больную голову на колени жены.

— Ну и дела... — вырвалось у Айлинель, все время рассказа удивленно хлопавшей глазками.

У остальных сна уже не было ни в одном глазу, дракоша вновь протянул: "Интересно..." а Лив кивнула Найту, мол, измучал братика, гад, но все равно молодец. Маскировщик же, встав, галантно поклонился и:

— Это все объясняет, — усмехнувшись, потер руки он, и, должно быть, на каком-то телепатическом канале призвав к двери одного из стоящих за ней палазников, произнес, обращаясь к ему, — слушай сюда, сержант. В наших рядах адепт, необходимо перекрыть все выходы из дворца, в срочном порядке проверить всех имевших доступ на совет палазников, начиная с постов близь делегата Кваладрии точки: "Т" и идя дальше в сторону точки: "А" — мест представителей Улиссана. Тот, кого вы не обнаружите в новой позиции, вероятно, окажется им и, полагаю, если он еще здесь, значит, прямо сейчас предпринимает попытку уйти, или уничтожить куб, и еще он может быть уже не один.

— Слушаюсь, гроссмейстер! — козырнул палазник и мангустом вышмыгнул в приоткрывшуюся для него дверь.

Лайлэн жалобно покосился туда в своем неуемном желании искать Синеву, я закашлялся, Ури и Гловин хитро прищурились, Фелис опустил протянутые к Алви и Дару сияющие руки от головной боли, те поблагодарили его и, поудобнее устроившись в кресле, заинтересованно поглядели на Найта.

— Ох-хо-хо, — затрясла хвостиками на голове Вервина, — сколько же дел способен натворить всего один источающий яд гаденыш?

— Да уж, — Маскировщик немного похолодел, — выходит, в Улиссане не только мы можем предпринимать сложные ходы и все время наблюдать за творением рук своих со стороны.

— Интересно... — для симфонии протянули вместе Эйдан, Айлен и Лив.

— Печально, но факт, — отрядил Уриэль, вероятно, сейчас у себя в голове проворачивающий свою стратегию произошедшего за нашими спинами.

Признаться, я тоже мыслил в том же ключе, но не так глубоко, как они.

— Подумать только, нас чуть не обыграли в игре, на кону которой стоит целый мир, — расхохотался Найт, а затем морщась, продолжил. — И нам баснословно повезло, что мы вышли относительно сухими из воды. Стоило мне обо всем догадаться раньше или, по крайней мере, получше прикрывать тылы, хитер, пройдоха...ну да ладно! Впервые мне удалось что-то заподозрить как раз таки, когда Ронет сообщил мне о неожиданном ночном везите Дардриила в его покои. Тогда мне пришлось науськать Лайлэна, чтобы тот своими глазищами проверил Дара еще разок, однако он ничего подозрительного не обнаружил и успокоил меня.

Почувствовавший вину Лай затаился в кресле, как загнанный в угол зверь и снова заискивающе посмотрел на дверь.

— Спокойнее, глазастый, тут ты практически не виноват, поскольку тогда еще не мог видеть не до конца проросший в нем Элемент, — остановил его Найт.

— И верно, — очухался Лай, — у некоторых сгустки Синевы просто огромны, у других ничтожно малы, но раньше я мог разглядеть только те, которые велики, Ури помог мне кое-чем, чтобы я улучшил глаза к совету.

— Тсс... — пригрозил ему пальцем патриарх.

— Молодцом, — пробухтел Маскировщик. — Так вот...исходя из того, что мы только что узнали, и, сопоставив это с увиденным и услышанным вплоть до самого конца совета, можно попытаться расставить все по своим местам. В общем, у нас есть палазник, носящий в себе эту синюю мерзость, мы, конечно, подчистили свои ряды, но этому, выходит, удалось не только ускользнуть, но и найти в Даре прекрасную цель для своих манипуляций. Может из хитрости, может из опасения, может Пламя души Дара оказалось для него слишком сильно, но он решает обрабатывать его постепенно, несколько раз незаметно касается Дардриила Элементом, а тот в момент сна, когда сознание более всего слабо медленно прорастает в нем. Поэтому Лаю и не удается вовремя разглядеть в нашем друге Элемент, он был слишком мал для Лая, но уже позволял адепту склонять Дара в необходимую ему сторону. Ведь он палазник, почему бы ему не поверить, не послушаться его, не рассказать все и не сделать, как он велит? Элемент всегда принимает вид ангела света и поначалу туманит разум зараженного, а потом завладевает им целиком. И тут явно поработал приор столь искусно управлять кем-то мог только он. Палазники склонны полагать, что сама по себе Болезнь ордена не может выборочно избирать себе носителя, а вселяется в слабого духом или сомневающегося во всем, но неоднократно были замечены случаи, при которых малая группа зараженных постепенно подчиняла Элементу контроля практически всех находящихся вокруг нее. Были и такие, кто действовал тихо, строя свою собственную паутину власти, свергали королей, возвышали власть Ордена и даже захватывали целые Грани. Такие случаи в последствии стали называть априорами, априори заражающими людей, а производящих их магов контроля — приорами, как религиозный сан. И этот самый палазник-приор, улучив удачный момент или собственноручно устроив его, направляет подконтрольного ему Дара в комнату Ро и Ай, чтобы тот убил их. Кто бы что ни думал, а потеря Точки была бы для нас равносильно поражению, так как Гриндис не успел бы уже подготовить новую, а предназначенный только Ронету меч в чужих руках много пользы не принесет. Возможно, тут вмешался сам мир, погода за окном сделала все, чтобы предупредить Ронета о надвигающейся опасности. Скажи-ка, Ронет, ты встречал Дардриила, прихватив с собой Лейглавирн? — постигшую всех без исключения глубокую задумчивость перебил нежданный вопрос.