— Какая... нелепица. — демонолог криво усмехнулся, совершенно не отреагировав на очередной взрыв произошедший где-то в глубине замка. — А ведь я до последнего мгновения боялся, что вот сейчас откроется портал и на нас обрушатся войска Пендрагона... Даже демонов для него берег. Кто же мог подумать, что какой-то сопляк, выскочка, полумагл, "крохобор" решится напасть на древний род в одиночку?
— Сколько лесных слов и все обо мне. — костяной клон самодовольно ухмыльнулся, а вокруг него уже образовалось кольцо из недружелюбно настроенных чародеев. — И ведь при всем этом... ты уже проиграл. Не хочешь попытаться восстановить хотя бы часть своего достоинства и скрестить со мной мечи? Или же в "Тени" принято скрещивать палочки и посохи?
— Ты сумасшедший, Маус. — качнув головой в отрицательном жесте, Нот развернулся к собеседнику спиной и делая первый шаг в сторону разрушающегося замка приказал. — Убейте его быстро. Как бы там не было, он это заслужил.
Маги вскинули руки и оружие, заклинания сорвались в полет и столкнулись с вращающимся коконом серой чакры, через которую было видно силуэт расслабленно стоящего молодого мужчины. Между моими ладонями же сформировалось "мертвое солнце", заклинание являющееся смесью стихий смерти и света. Луч, устремившийся вверх с глубины в десяток метров, в одно неуловимое мгновение буквально распылил почву и врезался в барьер пассивной магической защиты. Демонолог недоумевал лишь секунду, на одних инстинктах начав смещаться влево, но тут же попал под вторую такую же атаку. Проследить направление удара по углу соприкосновения атаки и щита было не сложно, так что он быстро понял где я нахожусь, но воспользоваться этим знанием уже не успел.
"Лучь Мертвого Солнца" прошил насквозь главу рода Нот, оставляя в его плоти ровную круглую дыру, от которой в стороны стали расходиться мертвенная бледность и тонкие трещинки, края которых осыпались прахом.
— Ублю... — произнесли губы мужчины, в то время как с его пальцев сорвалась черно-багровая волна, беспрепятственно прошедшая через земную толщу и окутавшая мою марионетку. На этот раз как-то уклониться я уже не успел, а потому встретил враждебную силу выплеском своей энергии...
Примечание к части
Вот как-то так.
Не судите строго...
Жду отзывов.
ИДУ НА ВЫ. ИМХОТЕП
Сидя за небольшим обеденным столом, установленным прямо во дворе моего особняка, при помощи телекинеза чайной ложечкой из алхимического серебра помешиваю ароматный насыщенно-красный напиток в тонкой фарфоровой чашке, стоящей по центру фарфорового блюдца. Белая скатерть украшенная узорами бутонов синих цветов, придавленная к столешнице несколькими вазочками, чайником и сахарницей, под порывами легкого ветра слегка трепещет краями, будто бабочка которая пытается улететь. Яркое солнце, уже проделавшее половину пути от зенита к горизонту, теплыми лучами играет на стеклянных поверхностях и волнах сладковатого чая...
Напротив меня, одетого в стандартное красное одеяние с черным плащом на плечах, в трансфигурированном плетеном кресле (таком же как мое собственное), устроился беловолосый Фауст облаченный в строгий черный камзол с высоким воротником, серебряными пуговицами и алмазными запонками. На его ногах красуются сапоги до колен сшитые из серебристой крокодиловой кожи, стоимость которых сравнима с годовым проживанием в одной из гостинец Рима "Тени".
Мальчик насторожен, мелкими глотками цедит замечательный напиток, скорее всего даже не ощущая его вкуса, всеми силами своего разума пытаясь обнаружить потаенный подвох (на яд угощение он проверил в первую очередь, а после этого стал мысленно комбинировать ингредиенты, думая что они должны смешаться уже внутри организма). Подобный подход со стороны ученика одновременно заставлял бы ощутить гордость как учителя и задуматься, а не перегибаю ли я палку с его обучением...
— Ваша газета, господин Джафар. — Тами, одетая в красный сарафан до колен с белым передником горничной, находясь в своей истинной ипостаси протянула мне серебряный поднос с номером мировой прессы.
Забираю газету и отпустив служанку небрежным жестом руки, краем глаза замечаю недовольство наследника рода Флер. Пусть он сам еще и не понимает природы своих чувств, но как любой мужчина начинает проявлять собственнические наклонности, да и тот факт что она — единственное живое существо с которым можно свободно разговаривать на постоянной основе, тоже оставляет свой отпечаток.
"Что бы ты на это сказала, Мистика? Молчишь? Ха... что бы я только не отдал чтобы услышать твои ехидные комментарии".
С невозмутимым лицом открываю газету на первой странице и вижу заголовок крупными красными буквами: "АНОМАЛИЯ ОХВАТИВШАЯ ЗЕМЛИ МЕРТВОГО РОДА НОТ, НАКОНЕЦ-ТО ПОДАВЛЕНА". Под первым заголовком и фотографией мертвой земли с внушительного вида воронкой по центру, находится портрет сурового рыжеволосого мужчины с бородой до середины груди и совсем небольшая надпись: "Альбус Дамблдор призывает провести повторную проверку домов бывших участников первой религиозной войны магической Англии".
— Скажи, ученик, что такое проклятия? — перелистнув страницу международной прессы, вчитываюсь в первую попавшуюся колонку, привычно просеивая чужие философские рассуждения и вылавливая крупицы полезной информации.
Та моя дуэль с целым родом древних и "благородных" магов, имела последствия сравнимые со взрывом дремлющего вулкана... или же лопнувшим гнойным нарывом. Самое же смешное, что я являюсь лишь косвенной причиной поднявшейся бури, а в центре внимания находятся ныне покойные Ноты и их секреты (которые как считается, ушли в прошлое вместе со своими хозяевами).
"Казалось бы, я живу уже... пятую жизнь? Как же хорошо было быть обычным волком... М-да. И вот уже на протяжении нескольких жизней, словно баран раз за разом наступаю на одни и те же грабли. Почему-то в моей голове совершенно не хочет укореняться простая мысль, что и другие разумные способны получать удовольствие от собственной паранойи. Древним же родам приходится ее заботливо взращивать в каждом своем потомке дабы их не сожрали конкуренты".
То проклятие (а это было в большей степени именно проклятье, а не заклинание), которое против меня использовал глава рода демонологов, предназначалось для борьбы не с людьми, а с существами куда более живучими и обладающими завидной грубой силой. Если быть более точным, то данная порча должна была если не мгновенно, то очень быстро убить вышедшего из-под контроля раба вроде тех быков, которые расправлялись с моими големами. Однако же, скрыто это было под видом атаки астральных паразитов, похожих на волну пиявок вгрызающихся в саму душу, так что за борьбой с меньшей угрозой, жертва должна была пропустить большую...
"Когда тебя едят заживо, нарастающий жар внутри тела замечается только тогда, когда что-то предпринимать уже поздно".
Пожалуй в тот день только три фактора позволили мне не окончить свой долгий и местами бессмысленный путь, бесславно пав от рук не самого сильного из своих врагов. Во-первых: астральные паразиты принялись пожирать духовную оболочку марионетки, упоенно урча от наполняющей ее силы, так что перекинувшееся на меня проклятье я обнаружил сразу же как оно начало действовать. Во-вторых: глупая маленькая богиня, почуявшая реальную угрозу самой душе своего ничуть не более умного родителя, обратилась к своей силе и совершила маленькое чудо, исцелив меня ценой полного истощения, попутно впав в состояние подобное коме.
"И кто ее просил вмешиваться? Будто бы я сам с этим не справился... Ну в самом деле, делов-то было...".
Злость на самого себя отразилась даже на Левом, из-за чего пальцы Джафара сильнее стиснули края газеты, так что даже костяшки пальцев побелели. Фауст воспринял подобное действие как реакцию на свое молчание, а потому втянув голову в плечи, поспешно ответил:
— Это магическая структура, запрограммированная наносить вред...
— Нет. — прерываю подопечного, слегка повысив голос и добавив в него холодных ноток, после чего возвращаюсь к прежнему невозмутимому тону. — Пожалуй, твое невежество — это мое упущение в той же мере что и твоих покойных родственников. Но если их можно было оправдать тем, что на тебя попросту махнули рукой, то я совершил ошибку, заранее не уточнив этот вопрос.
Замолчав, переворачиваю страницу газеты и нахожу интервью Дамблдора, призывающего граждан Англии лишить старую аристократию их "оружия возмездия", дабы они не могли превратить "Тень" в подобие Африки или южной-Америки Земли.
"Выглядит он вроде бы молодо, но речи ведет такие, будто бы старческий маразм уже наступил. Отнять у аристократов их оружие устрашения — это то же самое что разоружить магловские правительства. На это никто не пойдет, а при попытке надавить, некоторые "благородные" маги предпочтут пустить семейные наработки в дело, пусть и ценой своей жизни сохраняя для потомков свой нынешний статус. Выходка Нотов только добавила весомости старым семьям, пусть их сейчас и пытаются прижать".
Третьим и самым главным фактором моего выживания было то, что я лично не присутствовал на территории противника (на такое даже моей неожиданно обнаружившейся безолаберности не хватило). По этой причине, когда развалины особняка превратились в миниатюрную черную дыру, а затем взорвались нестерпимым жаром, отсоединенная марионетка лишившаяся духовных оболочек, оказалась прожарена до хрустящей корочки, как собственно и все люди, демоны и зверолюды пребывавшие в зоне поражения.
"Интересно, а знали ли маги сражавшиеся на стороне Нотов, какую подлянку устроил их наниматель? Ведь взрыв произошел в тот момент, когда последний из рода демонологов испустил свой дух".
— Для начала стоит понять разницу между магами, они же волшебники и чародеи, и колдунами. — отложив в сторону газету, задумчиво оглаживаю пальцами правой руки короткую бородку, затем беру со стола чашку и делаю долгий глоток, наслаждаясь букетом вкусов и свойств (не зря добавлял молоко единорога). — Колдуны были широко распространены во времена богов и демонов, когда эти существа правили Землей и паразитировали на людской вере. Часто именно из колдунов получались наиболее сильные и опасные, а так же изворотливые и хитрые жрецы, для убийства которых требовалась целая звезда сравнимых по силам чародеев.
Глаза Фауста заблестели, дыхание замедлилось а губы чуть приоткрылись (был бы он змеей, сейчас наверняка пробовал бы воздух на вкус). Все же как бы ученик ко мне не относился, но мои уроки всегда воспринимал с особым трепетом, подхватывая каждую крупицу кидаемых знаний...
"Совсем как один ученик некроманта, давным давно сделавший из учителя слабую нежить. Какое расточительство...".
Хмыкнув, прикрываю глаза, частью разума возвращаясь в тот день, принесший как неприятности, так и необычайный успех. И пусть состояние Мистики весьма неприятно, но осознание того что все это не было напрасно, все же помогает усмирить ярость.
К счастью, портал из кости выдержал все испытания, а потому протянув новый жгут сосудов и нервов к прожаренному куску мяса, я сумел взяться за приведение тела в сколько-нибудь годное состояние. Спустя долгих шесть часов, за которые удалось не только заставить мясного голема изображать живое существо но и отчистить голову от бесполезных переживаний, из-под высушенной до состояния пустынного песка земли, выбрался сэр Микки Маус, больше похожий не на человека, а на неудачно поднятую нежить. Однако же маги, патрулировавшие периметр новой аномалии, оказались достаточно компетентны и знали о живучести некоторых некромантов, слухи о которой расцвели новыми красками.
"Один из них даже пошутил: "Тебя к целителям или на кладбище?"".
А дальше было лечение, которым я предпочел заниматься самостоятельно, разговор с Пендрагоном обозвавшим меня удачливым мышиным сыном и встреча с Дональдом, успевшим смыться при помощи портальных колец до взрыва, забрав с собой почти десятую часть библиотеки Нотов (то до чего смог дотянуться и что не было скрыто под барьерами).
"По крайней мере, азы демонологии и некоторые специфичные заклинания теперь пополнят мой арсенал. Хах... А ведь по классификации магов этого мира я — демон. Причем не из самой низшей касты".
Открыв глаза, встречаюсь с выжидающим взглядом Фауста, который за время пусть и не такой уж продолжительной, но все же ощутимой паузы, даже не пошевелился.
— В отличие от магов, колдуны практически не имеют собственного резерва, а некоторые их трюки вполне способны повторить сквибы и даже обычные маглы. — многозначительно указываю пальцем правой руки вверх, тем самым как бы выделяя важность этой информации. — Сила колдунов отличалась от жрецов тем, что первые черпали мистическую силу из окружающего пространства, а вторые получали более концентрированную и управляемую энергию от своего покровителя. Мистика — это энергия состоящая из духовной и ментальной составляющих, с крайне малым количеством примешанной магии. Впрочем, добавление магии в мистику делает ее проявления сильнее, а так же помогает лучше контролировать. Именно благодаря мистике появились многие школы ритуалов, среди которых проклятия составляют далеко не самый большой процент. Самым известным мистическим символом, а от того и наиболее могущественным, является пентаграмма: как ты знаешь ее используют и маги, а так же о ней пишут маглы. Так что ученик, если ты вдруг встретишь в своей жизни сумасшедшего, который размахивает волшебной палочкой с пятилучевой звездой в навершии, не спеши его осмеивать...
Мой монолог прервал неприятный высокий звон, раздавшийся прямо из моей поясной сумки. Поморщившись и расстегнув защелку, извлекаю на свет серебряные карманные часы-луковицу, к которым была прикреплена длинная цепочка из того же металла.
— Похоже, нашу лекцию придется отложить до следующего раза. — поднявшись из-за стола, накидываю цепочку на шею. — Вставай, нас ждет небольшое культурное мероприятие.
— Но... — беловолосый мальчик хотел возразить, но осекся посмотрев на свои руки (на его лице отчетливо проступило понимание, почему я заставил его так вырядиться). — И куда мы отправимся?
— Во временное измерение, если это тебе о чем-то говорит. — произношу эти слова с легкой насмешкой и налетом собственного превосходства. — Сегодня должно произойти событие, которое по своему резонансу сравнимо с отправкой космического корабля на Марс. У меня же получилось достать приглашения...
"Точнее один неугомонный боевой маг, буквально всучил мне билеты, при этом активно намекая на то, что я точно не пожалею".
Накинув цепочку и на шею ученика (благо ее длина это позволяет), взглядом нахожу белку, уже начавшую убирать со стола. В том что она так торопится не из-за желания выслужится, а из-за возможности порадовать своего маленького родича сладким, сомнений у меня нет, но как-то комментировать это совершенно не хочется, пусть пара едких слов и подошла бы моему образу.
— И что же может быть настолько важно? — проявил недоверие мой подопечный.
— Дуэль. — усмехаюсь уголками губ. — Не каждый день кто-либо бросает вызов архимагу. Пусть и слабейшему из них.
