Он криво улыбнулся, наслаждалась изумленным и растерянным выражением на лице Вермиера. Куда делись спесь и презрение? Это не просто щелчок по носу, — подумал Элкси с удовольствием, — это хороший удар под дых. Сильный удар.
Спустя несколько мгновений старик сумел взять себя в руки. Он перевел взгляд на дочь.
— Мариза? — произнес он, — То, что говорит этот подонок, правда?
— Правда, — неожиданно уверенным голосом произнесла Мариза, — Все правда. Он любит меня. И я его люблю. И у нас будет ребенок.
— Сука! Тварь! — не выдержал один из братьев и кинулся к монитору, словно через него хотел дотянуться до горла предательницы-сестры, — Как ты могла?!
Второй брат схватил его за плечи и сумел удержать.
— Ты поплатишься за это! — прорычал парень, уже не кидаясь на ворота, но все еще дрожа от ярости, — А ты, — он ткнул пальцем в сторону Элкси, — ты будешь умирать долго и мучительно!
Элкси смотрел на него невозмутимо.
— Пойдемте, — наконец, произнес Вермиер и отвернулся от экрана, — У меня больше нет дочери. Она умерла.
Элкси медленно протянул руку и нажал на кнопку. Экран погас.
— Вот и все, — обернулся он к Маризе, — Больше вам не придется видеть их и говорить с ними. Дальше все сделают чиновники, они оформят необходимые бумажки, и вы официально будете принадлежать мне.
Мариза застывшим взглядом смотрела в погасший монитор.
— Вы хорошо держались, — добавил Элкси.
— Я старалась.
Девушка посмотрела на него и улыбнулась.
— Сказать им что-то такое... Знаете, я мечтала об этом почти всю жизнь!
* * *
Скандал, разумеется, разразился грандиозный. Глостер знал, что делает, когда приглашал на свои вечеринки журналистов, — уже на следующий день и в прессе и по телевидению светская хроника просто захлебывалась ужасом и восторгом, описывая похищение красавицы прямо из-под носа отца и братьев. Элкси был выставлен коварным обольстителем, Мариза — невинной жертвой, семейство Вермиеров — болванами, которые смогли допустить, чтобы их дочь грехопала. Особой пикантности ситуации добавляло то, что грехопавшая была помолвлена и жених, благородный и прекрасный сын великого адмирала Аландера не так давно отправился к месту прохождения воинской службы. На голографическом портрете, опубликованном внизу страницы Джес действительно выглядел суровым и мужественным. И Мариза смотрелась такой невинной и такой юной. А физиономия Элкси, напечатанная под самым заголовком, в самом деле была преисполнена хитрости и коварства. И где они только нашли такой снимок?
Элкси следил за светской хроникой с интересом, искренне веселясь над выдуманными подробностями пикантной истории со своим участием, которые любезно сочинили журналисты. От них Элкси узнал, каким именно образом ему удалось соблазнить юную деву, как долго он встречался с ней в саду под луной, и как, наконец, выкрал из дома Глостера, пристрелив по пути пару охранников, и какая была за ними погоня.
Пару раз в Университете его находили особенно пронырливые представители скандальной прессы и просили дать интервью. Элкси отказывался с загадочным видом. Тогда журналисты придумывали все новые и новые интересные подробности, и делали это так хорошо, как Элкси сам точно не смог бы.
* * *
Мариза же совершенно отгородилась от внешнего мира, не интересуясь учиненным вокруг ее имени скандалом и даже более того, — старательно избегая любой связанной с ним информации. Столь бурные потоки восторга, презрения и грязных домыслов, без сомнения, унесли бы ее и утопили. А она нуждалась в покое. Теперь — еще больше, чем когда бы то ни было.
Мариза не привыкла находиться в центре внимания. Все детство она жила в убежденности в собственной глупости, ничтожности и ординарности, в необходимости беспрекословного послушания и трепета перед отцом и старшими братьями. Они были ее богами. Долго были богами... До тех самых пор, пока Ивер — сын ее кормилицы, не рассказал ей о безумно интересном и многообразном мире за пределами ее маленького домашнего мирка. До тех пор, пока он тайком не усадил ее за свой информационный терминал, пока не дал ей книги, пока не начал отвечать на вопросы... И тогда Мариза стала понимать, что ее отец упрям и ограничен, что ее братья спесивы и глупы, и что она, может быть, даже гораздо лучше и умнее их всех. Но поняла она так же и то, что вынуждена быть их рабыней, и ничто не сможет изменить такого положения вещей.
Она мечтала, что убежит. Ее любимой игрой было фантазировать о том, как однажды они с Ивером выберутся из дома, украдут космический корабль и улетят в тот дивный и прекрасный мир, о котором тот рассказывал ей, о котором она столько читала. И там она сможет поступить в Университет и выучиться на пилота, как поступила героиня одной из ее любимых книг, или на микробиолога, как поступила героиня другой книги, и она могла бы быть свободна, совершенно свободна... Когда Мариза шепотом произносила эти два слова, в душе ее словно вдруг замирало что-то и даже начинала немного кружиться голова от предвкушения и восторга. А Ивер, — он такой сильный и умный, и он уже совсем взрослый, он обязательно придумает что-то. Он обещал... Он обещал, что не позволит ей оставаться рабыней всю жизнь, что он подарит ей целый мир...
На самом деле Ивер был тогда еще совсем юным, ему едва исполнилось шестнадцать лет, и он был даже младше, чем Мариза сейчас, — в то время он только что закончил военную школу и отправлялся служить в армию. А ей было тогда одиннадцать. И, конечно, он казался ей ужасно взрослым. И, конечно, уже тогда она была в него немного влюблена, — правда, скорее как в идеального старшего брата, которого у нее никогда не было и о котором она так мечтала. Ивер был таким милым и надежным и он говорил с ней, как с равной, рядом с ним Маризе всегда было спокойно и интересно, и она так ждала его отпусков. Когда он приезжал, они целыми днями сидели вдвоем в дальнем углу огромного парка, в их личном тайном убежище, где никто не смог бы их увидеть, и Ивер рассказывал ей все, что видел, о чем узнал за этот год. Однажды он рассказал ей о людях, которые готовят на планете вооруженный переворот, рассказал о сенаторе Сайгероне, который открыто боролся за права низших каст, и о том, как жестоко его убили. Мариза так плакала... А потом Ивер рассказал ей, что сам теперь принадлежит к этим людям, и что осталось подождать совсем немного, года два или три, и все изменится, и не нужно будет никуда убегать. Огромный и прекрасный мир ворвется на Эридан, и все, о чем она мечтала, сбудется.
Мариза тогда спросила, чем она сама могла бы помочь тем мужественным людям, которые рискуют жизнями ради ее свободы, но Ивер сказал, что пока она ничего не сможет сделать. Только хранить эту тайну. И ждать.
В тот вечер Ивер впервые поцеловал ее, и это было так волнительно и так прекрасно, что потом, когда он снова уехал в армию, Мариза только и думала об этом поцелуе и улыбалась, осторожно касаясь кончиками пальцев губ, словно так сама могла прикоснуться к его губам, и плакала в подушку от избытка чувств, и от страха за него и за всех заговорщиков, и от восторга, что она посвящена в страшную тайну.
Но просто хранить эту тайну и ждать больше не получалось. В маленьком мирке Маризы вдруг начали происходить различные потрясения, большей частью неприятные. Отец, который за все годы едва ли пару слов сказал ей, вдруг словно вспомнил о существовании еще одной своей дочери, начал звать ее к себе, разговаривать и смотрел на нее благожелательно и как будто даже с удовольствием. Словно она была каким-то удачным приобретением, или, наконец, дозревшей к употреблению в пищу головкой сыра.
Ирэна тогда сказала ей, что Мариза уже доросла до того возраста, когда может поехать на свой первый бал, и там на нее вполне может обратить внимание кто-то из мужчин. И что даже есть определенная вероятность, что отец сочтет этого мужчину подходящим и выдаст Маризу за него замуж.
Мариза была ошеломлена и перепугана насмерть. Все ее планы, все ее надежды были теперь под угрозой! Как она могла забыть?! Как она могла не думать об этом?! Ведь две ее старших сестры уже были выданы замуж! И Ирэна уже танцевала на прошлогоднем балу, а ведь она старшее ее всего на год! Правда, Ирэна так и не была помолвлена... Отец не одобрил ни одного из претендентов на ее руку, так что у Маризы все же есть шанс. Вдруг и для нее не найдется подходящего жениха? Тем более — Ирэна старше, она должна выйти замуж первой!
Сама Ирэна ждала бал с нетерпением, каждый день она с удовольствием примеряла новое платье, которое портнихи спешно подгоняли по ее фигуре и щебетала без умолку, пересказывая последние сплетни о том, кто из благородных молодых людей мог посетить бал в этом году.
— На юнцов не стоит обращать внимания, — советовала она сестре таким надменным тоном, словно была уже опытной и зрелой дамой, — С ними чаще всего скучно, они двух слов связать не могут, только краснеют и бледнеют. Я предпочитаю кавалеров постарше, вот например Сайрес Нейтрел, такой милый, надеюсь, он появится на этом балу... А Эрвин Содвиг, тот самый который делал мне предложение, обещал, что не оставит надежды и будет снова просить позволения отца жениться на мне. Он такой красивый! Помнишь, я показывала тебе его портрет?
Мариза отрешенно покачала головой. Для нее примерка бального платья была сущим мучением, — портнихи без устали причитали о том, как она красива, и что, безусловно, все взоры мужчин будут устремлены только на нее, предсказывая, что в конце бального сезона она непременно будет помолвлена. Мариза глядела на себя в зеркало одновременно с восторгом и с ужасом. В роскошном бальном платье она действительно казалась себе красавицей, и болтовня служанок не казалась ей такой уж пустой. "Я красива, — с удивлением думала она, — Даже красивее, чем Ирэна... Вот бы Ивер видел меня сейчас, в этом платье, вот бы ему быть на этом балу, и он пригласил бы меня на танец, но там будут только мерзкие и спесивые эрселен".
— Мариза, ты слушаешь меня? — услышала она обиженный голос сестры, — Хочешь я еще раз покажу тебе портрет Эрвина? Я недавно стащила у Кевина пароль на полный доступ в базу данных, — добавила она шепотом, — и могу читать всю светскую хронику! Знаю все новости! Да, кстати, говорят, на этом балу может появиться сын сенатора Сайгерона. Он такой красавчик! Марта и Селина сгорают от нетерпения увидеть его, дурочки в него влюблены и собирают все сплетни. Хотя вряд ли им удастся хотя бы потанцевать с ним, — они такие дурнушки! А к нам с тобой он подойти не решится, из-за отца... Но вдруг! Говорят, он совершенно не соблюдает приличий и ничего не боится.
— У сенатора Сайгерона есть сын? — удивилась Мариза.
Ирэна возвела очи к потолку.
— Ты как будто из подземелья вылезла, где всю жизнь просидела! Конечно, есть! Хочешь, я тебе и его портрет покажу?
Девочки из хороших семей получали вполне приличное образование, немного одностороннее, но достаточное для того, чтобы разбираться в искусстве, литературе и получить хотя бы поверхностное представление о важнейших достижениях науки. Учителя приходили к ним на дом. И разумеется, у девочек тоже имелся доступ в глобальную информационную сеть. Доступ этот был очень ограниченным, но при большом желании все ограничения можно было обойти, хотя бы просто подсмотрев и украв пароль у старшего брата или отца. Девочки, сумевшие это сделать, передавали пароли подругам, те, в свою очередь, передавали их другим, и могли свободно путешествовать по великим информационным просторам до тех пор, пока кто-нибудь из домашних не застукает их за преступлением. Впрочем, бояться разоблачения особенно не приходилось, — мужчины редко обращали внимание на то, чем занимаются женщины на своей половине, те же чаще всего были между собой солидарны и не выдавали друг друга врагу.
Интересы Ирэны и ее подруг сводились в основном к чтению светской хроники и сплетен о красивых молодых людях, популярных актерах и музыкантах. У Ирэны был маленький тайник, где она хранила чип с незаконно добытой информацией и теперь она радостно поделилась ею с сестрой, надеясь, что с ней сможет обсудить еще раз то, что уже сотню раз обсудила с подружками.
Элкси Сайгерон занимал в девичьем рейтинге популярности одно из первых мест.
— Он действительно похож на своего отца, — говорила Ирэна, для сравнения показав сестре и портрет покойного сенатора, — но, по моему, Элкси гораздо красивее! Как думаешь?
Маризе сенатор понравился гораздо больше. У него были умные и грустные глаза и очень милая улыбка, которая, казалось, была адресована именно ей, Маризе. Будто электронный образ хранил частичку души этого великого человека, и сейчас, когда она смотрела на него, он пытался приободрить ее и поддержать... А его сын был всего лишь мальчишкой, каких миллионы, в нем не было ничего интересного. О чем Мариза и сообщила сестре.
— Сенатор не плох, — согласилась та, — но он мертвец. А сын его, между прочим, тоже смутьян, каких поискать. Ты знаешь, что он бросил Военную Академию, устроив скандал прямо в кабинете директора? Он наплевал на все правила и пошел учиться в Университет, ты представляешь? И сейчас у него огромный торговый флот и куча денег, и я читала, что он уже считается одним из самых богатых женихов Эридана. Красивый и богатый, Мариза! К тому же не помешанный на политике, как его отец, но при этом авантюрист! Ходят слухи, что он провозил в Военную Академию спиртные напитки и даже какой-то ужасный наркотик, из-за которого Джес Аландер однажды разбил катер. Кстати, этот Аландер тоже ничего... Показать тебе?
Мариза так была ошеломлена потоком в одночасье вылитой на нее информации, что даже забыла попросить у сестры пароль на общий доступ в сеть, который та, кончено, дала бы ей в тот день. Потом было уже поздно... После первого бального дня Ирэна на Маризу обиделась и разговаривать с ней больше не желала. А к концу сезона не было у Маризы злейшего врага, чем родная сестра: в Маризу были влюблены все, только о ней говорили, только о ней писали, и предложения руки и сердца получала только она. Ирэна затерялась в ее тени, на нее не обращал внимания даже Эрвин Содвиг, и бедняжка постоянно рыдала и ужасно злилась, Мариза не рисковала даже близко подойти к ней.
А потом вернулся из армии Ивер...
А потом — все полетело кувырком. Но Мариза ни о чем не жалела. Теперь, сидя в уютном кресле в тишине, покое и безопасности, и положив ладони на совсем еще плоский живот, она с восторгом думала о своем маленьком сыне, которого она едва не потеряла и который все-таки остался с ней. Мариза чувствовала себя виноватой перед ним, ей казалось, что ребенок знал о ее преступных намерениях, был испуган, а теперь все еще обижался на нее, и она разговаривала с ним тихонько, стараясь, чтобы никто не слышал, просила прощения и рассказывала о том, как сильно любит его и о том, что все у них теперь будет хорошо.
* * *
Мариза выглядела спокойной и умиротворенной, она вся сконцентрировалась на своей беременности и будущего ребенка любила столь фанатично, что даже разговаривала с ним, как будто этот крохотный зародыш мог ее слышать. Элкси иногда казалось, что она помешалась от переживаний и за ней надо бы приглядывать.
