Хроники Дебила. Свиток 2

Мало того что обихожен и лоснится сытостью, — он даже, за что видимо надо сказать особое спасибо Ласте, выглядит по своему, по-дикарски, — элегантным и представительным. Настоящим Вождем, а не ободранным, полуголодным подростком. Даже вон ирокез и борода, как-то по особому расчесаны, чем-то умащены и украшены. ...Ага, — зуб даю, в ирокез вплетено несколько бусинок! — Вон как на солнышке-то посверкивают. А под доспехом, у него сейчас не его степная безрукавка, (в которой я его кстати давненько уже не видел), а вполне себе удобная, надевающаяся через голову, рубаха. ...Да еще и расшитая разными узорами. ...Впрочем, — мы почти все в таких рубахах. — В них куда проще находиться под жарким солнцем, а жесткая кожа не натирает тело во время гребли. А чтобы снять с дикаря-степняка его безрукавку, — один из главных предметов гордости степного воина, это нужно произвести целую революцию в сознании. И хотя сам Лга*нхи, более чем уверен что остался прежним и неизменным сыном степей, — революция эта уже произошла.... Впрочем. Кажется приплыли.... Стой Витек. Разворачивай лодку кормой вперед, и бросай весла.

Мы остановились метрах в пятнадцати от первых лодок вражеского каравана. При наличии хорошей глотки, — поговорить можно было и отсюда, а при отсутствии метательного оружия, — сделать это вполне безопасно.

— Я Лга*нхи. Великий Вождь племени ирокезов, победителей пиратов и аиотееков! — Гордо отрекомендовался наш Кормчий, (или по крайней мере, — занимающий в данный момент место кормчего), — А вы кто такие?

...На противоположных лодках, что-то замешкались с ответами и зашушукались между собой. ...Понять их несложно. — Кто такие на фиг эти ирокезы, победивших каких-то там "пиратов" (словечко-то это, мои соплеменники переняли у меня), и аиотееков? ...Не факт что они вообще знают слово "аиотееки", даже если и встречались с самими аиотееками. — Верблюжатники как-то обычно не торопятся представляться своим очередным жертвам. И коли среди нас не было бы столько, служившего аиотеекам народа, — мы бы и сами этого слова не знали. ...Да и видок у нас, мягко говоря странноватый, хотя и говорим мы вроде по человечески. ...Правда не уверен, что сторонний слушатель, будь он хоть из степняков, хоть из прибрежников или горцев, — сможет сходу врубиться в тот своеобразный сленг, из языков всех народов, с добавлением аиотеекского и русского, на котором изъясняется наше племя. Так что думаю, у наших оппонентов были все основания подозревать в нас очередных чужаков, и очередную напасть.

— Мы воины Царя Царей Леокая из Великого Улота, плывем по его поручению. — Наконец соблаговолили ответить нам с противоположных лодок. — Уйдите с нашего пути, или мы вас побьем!!!

... Что называется, — "Упс!".

Глава 12

Костерок был не особо велик, — плавника на этом пляже на всех явно не хватало и приходилось экономить. Но и вести совет без костра, — это тоже как-то не комильфо!

Так что был костер, оставалась еще каша с сушеным мясом и похлебка из свежей рыбы. И даже немножечко пива нашлось в запасах наших гостей, так что они проставились выпивкой, а мы закусью..., благо у нас были бабы, которые могли ее приготовить.

Правда пиво было откровенно гадким, видно прокисло за время плаванья, но отказаться от угощения, — обидеть гостей, а у нас и так отношения с ними были отнюдь не самые гладкие.

Пляж, на котором мы устроили стоянку был более чем приличных размеров, но когда на нем расположился наш огромный табор, — стало тесновато. — Полторы сотни ирокезов, полсотни воинов Леокая, и еще тридцать четыре, (по два на лодку), нанятых в качестве матросов прибрежника. ...Вернее, не столько нанятых, сколько отрабатывающих свое право жить в Улоте.

За то время что мы отсутствовали в этих краях..., чуть меньше года, — тут произошли немалые перемены. — Внезапно вернулись аиотееки и..... Впрочем, — лучше по порядку.

...Убедить вояк Леокая что мы "за наших", оказалось не так-то просто. — Меня, но особенно Лга*нхи они помнили. Такого раздражающего своими размерами детину и его занудливого шамана, да еще и утянувших из сокровищницы царства главный экспонат, — хрен забудешь. Но вот убедить их, что мы все еще на стороне Леокая, а не переметнулись к каким-то там ирокезам, оказалось намного тяжелее.

Только после того как мы натравили на них наш главный козырь, — внучку Царя Царей Осакат, — у них сдали нервы при виде этой лопающейся от самодовольства соплячки, (еще бы — великие вождь и шаман, без нее таки и не обошлись), с невероятной конструкцией на голове, и демонстративно подвешенным к поясу скальпом. А тут еще и Доксой,

тот покалеченный вояка-улотец, про которого я, правду сказать уже давным-давно позабыл, внезапно выполз из забытья и подтвердил нашу верность идеалам Улота и выгоде Царя Царей Леокая.

...Вот ведь блин, тоже ситуация. — Еще какое-то время назад, он был напыщенным самодовольным воякой "спортсменского войска". А получив увечье, — стал тише воды — ниже травы и жил не поднимая глаз. ...Я конечно замечал его. — Поначалу он тусовался с людьми Кор*тека, видимо как представитель нанявшего их царства. А после присоединения корт*ековцев к ирокезам, — перебрался к костру молодняка. ...Полагаю ему там пришлось несладко. — Молодые необоснованно жестоки и склонны к тупым шуткам. -...Мне ли этого не знать! Однако он дожил до встречи со своими, и теперь от его показаний, будет зависеть очень многое. ...Хотя!!! — у меня ведь тут почти пятнадцать лодок, загруженных товарами Леокая. — Если это богатство не послужит главным доказательством моей чистоты и невинности, — то даже справка от господа Бога, (про которого тут пока еще и не знают), — делу уже не поможет. ...Впрочем ладно. — Взаимно убедившись что мы в целом хорошие ребята, — пришли к выводу что надо бы поговорить конкретно. В смысле, — на суше, неторопливо и по дикарски обстоятельно. Как могут беседовать только люди даже не подозревающие о существовании секунд, минут, часов и точных дат прибытия-отбытия. Так что мы свистнули наших, а они развернули свои лодки, и погребли на этот вот пляж.

Тут поначалу тоже, — атмосфера недоверия в обоих наших отрядах отнюдь не рассеялась. Потому как, — драка на море, — почти стопроцентная потеря товаров. А драка на берегу, — идеальна для грабежа, — ведь имущество убитых не опускается в пучину, а остается лежать на земле словно на прилавке, изящно декорированное кровью и мозгами наивного дурачка, поверившего в миролюбие первого встречного. И тот факт, что командиры вроде бы о чем-то там уже договорились, — еще ничего не означал для рядового состава. — Дикарь, больше живет эмоциями и инстинктами. А инстинкты и у тех и у других, кричали только одно, — чужаки рядом!

...Возможно драка вспыхнула бы сама по себе. Если силы обоих отрядов не были бы примерно равными. — У них было даже чуточку больше воинов. Зато мы выглядели страннее и загадочней. А дикари, как я уже упоминал, — это жуткие рационалисты. Сама жизнь очень быстро отучает нас, от излишних иллюзий и мечтаний, заставляя во всех своих поступках подчиняться суровой реальности. ...В данный момент, суровая реальность говорила что в случае драки, обоим отрядам наступит копец. Даже тот кто выиграет, — едва сможет унести отсюда ноги, не говоря уж о том, чтобы вволю пограбить. Так что страх взаимного уничтожения, — как обычно оказался лучшим оружием в арсенале политики миролюбия и толерантности. Да и расположившись на разный концах пляжа, и отделившись друг от друга тонкой полоской незанятого никем песка, мы наконец смогли развести в стороны наши банды и заняться своими делами. Ну а уж потом, начали готовить пьянку-совет-совещание.

По обычаю самих же горцев, про который мы узнали посетив с дружеским визитом три горных царства, — первым объяснять кто он и зачем сюда заявился, — должен был гость. ...А значит надо сделать так, чтобы первыми свою историю рассказали нам улотцы, а мы потом смогли бы уже подкорректировать свою версию наших приключений, исходя из наиболее выгодного нам варианта. (черт их знает этих улотцев, — больно уж они пафосные и недоверчивые.... Империя блин!).

Я вовремя сообразил эту фишку, и поспешил подсуетиться, велев нашему пацанью, облазить весь пляж и окрестные степи, в поисках дров для костра. Лга*нхи и охотников, я вежливо попросил, естественно ссылаясь на ценное указание духов, — добыть какой-нибудь "праздничной" еды. А нашей новой неразлучной парочке Осакат-Ласта и примкнувшей к ним Тишке, отдал распоряжение мобилизовать женский контингент племени, на готовку еды, особо указав готовить ее в парадной посуде племени Ирокезов (в смысле, в здоровенных трофейных котлах). Стоило только появиться котлам, как народу учуял чем пахнет, и начал готовиться к празднику.

...А сам я, — раздав ценные указания, поспешил слинять подальше от суеты и нервотрепки, — типа покамлать в тишине и покое. И удалившись слегка в степь, на предмет, — прикинуть дальнейшие действия, — сам, без зазрения совести завалился покемарить часок другой под охраной Витька, пережидая пока разделают добычу и вскипятят котлы,

Ничего особого не придумал. Кроме разве что продолжать удивлять окружающих своей необычностью, демонстрируя нереальную круть..., но в меру. — Слишком сильно пугать тоже не стоит, иначе могут нафиг в Улот не пустить. А у меня на это царство есть кое-какие планы. ...Зато покемарил славно. Исключительно для пользы дела, — чтобы быть свежее и выносливее на длительных переговорах.

...Ну а дальше началась пьянка, и оба наших отряда, по обычаю дикарей всех времен и народов, — начали понтоваться друг перед другом. Улотцы, хотя и вырядились в свои лучшие доспехи, и увешались амулетами и оружием, однако по сравнению с нами выглядели достаточно бледными. Одни только наши здоровенные котлы, (я такие даже во Дворце у Леокая не видел), и история про то как наше племя отобрало их у верблюжатников-аиотееков, затмевали всю роскошь предъявленную улотцами. А уж колокол и знамя, — вообще произвели полный фурор. И не только своей мистической сущностью. ...Они реально выглядели круто и пафосно. Так что первый раунд Понтов, — мы выиграли без всяких усилий.

Улотцы попробовали отыграться рассказами про свою крутость и боевитость.... — дескать котлы и даже колокол в жизни воина не главное. Да еще и осмелились хвастаться своим оружием. — Тут уж мы их снова уделали по-полной. Уж наше-то оружие, на фоне улотских "лыцарей" отнюдь не выглядело бледным, а скорее даже наоборот. — Особенно у тех вояк, которым достались трофейные аиотеекские копья, вроде того что было у Лга*нхи и их доспехи. А ведь трофеев у нас хватало.

...Раздел трофеев, кстати, тоже мгновенно стал для меня изрядной проблемой. Чего впрочем стоило ожидать. — Раньше-то у каждого воина добыча была строго индивидуальной, — скока врагов убил, столько и обобрал. А в нашем племени поначалу получился этакий правовой казус, — трофеи как бы делились на две неравные категории, — те что содрали с убитых в индивидуальном порядке, и добытые "колхозным" способом. Первые, — целиком оставались у победителя. А вот те что добывались коллективными усилиями, — шли в общий котел, и распределялись по старшинству, и по мере заслуг каждого воина. А известное дело, — у каждого человека есть собственное представления о своих заслугах, и оно редко совпадает с мнением других.

Но это-то было еще не главное зло. — Главный корень наших бед был в том, — что все наши победы, были заслугой строевиков оикия, а сливки снимали разные засранцы..., навроде меня.

К счастью я вовремя это смекнул, когда оценил груду своей добычи, рядом с грудой общей добычи после боя у Рогатой скалы. В том бою я завалил аж трех аиотееков и еще по одному, — мои ученики. А следовательно я, как глава шаманской семейки, (дураку ясно что ученики в нее входят), имел право распорядиться аж пятью комплектами доспехов и оружия. И это чуть ли не одна шестая всей добычи. Доля равная всему тому что добыли ребята Кор*тека, (тогда еще в ирокезы не входившие). И более чем изрядная, по сравнению с долей каждого ирокеза-оикия.

...Надо было видеть обиженные рожи Витька и Осакат, когда я в срочном порядке устроил очередной пот*лач, и раздал все имущество соплеменникам. Этим двум шибзикам, я разрешил взять на память о своих подвигах лишь по одному предмету из оружейного арсенала на выбор, но только не копья. (им они нахрен не сдались, а вот нашей пехоте от таких копий реальная польза). — Остальное пошло соплеменникам.

Врать не буду, — жаба давила. Когда бронза и медь ценится дороже золота, — не так-то просто раздавать ее направо и налево. К счастью, в душе у меня жила и другая зверюшка, которую я мог натравить на свою жабу-душителя, — очень трусливый зайчик. Зайчик дрожал в моей души, тонко намекая, что мне только и не хватало, чтобы племя начало смотреть на меня как на какого-то олигарха и захребетника! Так что как бы не душила жаба, — раздать все награбленное, народу! — Оружие, украшения, шмотки, котелки!

На празднике, раздавая барахло, я конечно отдал должное доблести своих учеников, добывших немалую долю раздаваемого имущества. Поднял им авторитет и добавил уважения. Но даже амулетов и шмоток демонстративно взять не позволил. — Мне только первобытного семнадцатого года и последующего раскулачивания не хватало!

...Впрочем сейчас, глядя с какой завистью смотрят улотцы на доспехи и оружие наших Старшин и лучших воинов, украшения и шмотки баб, а также котлы и чаши, — я ни чуточку не сожалел о содеянном. — У их предводителя и еще парочки воинов тоже были аиотеекские копья. И видно было как они гордились подобными трофеями. ...У нас же, с такими копьями ходило уже две трети воинов! В одной только Той битве на берегу, мы взяли двадцать два копья, да еще шесть штук притащили из диверсионного рейда. Плюс то что раньше было у Лга*нхи! ...И кто тут блин, спрашивается крутой "лыцарь", а кто босота голоногая?

Ну а самое главное, — мы разожгли костер, и выставили угощение. Пусть не слишком богатое, (увы), но зато наше. А значит у этого костра хозяева мы, а гости, — они. Значит Лга*нхи произносит приветственную речь. А их командир, первым начинает рассказывать свою историю. ...Маленькая дипломатическая победа...., которую тут небось, никто так и не оценил, (Где вы Мордуй с Леокаем?! Как тоскливо мне иногда бывает без ваших хитрожопостей и подлян, среди толпы этих, честных и открытых индивидуумов!).

...А дела в мире, собственно говоря обстояли так. — После того как мы отправились с торгово-дипломатической миссией, — аиотееки сначала вновь конкретно наехали на Олидику. ...Собственно говоря, — улотцы упомянули об этом, только потому, что Осакат их об этом спросила, а так им было искренне и от всей души плевать что происходит за пределами их царства. — ...Так что они наехали на Олидику, и хоть царство это вроде и устояло, — боюсь оправиться оно от набега еще не скоро. Впрочем, чисто от себя предполагаю, что аиотеекам в горах особо-то делать и нечего. — Их желанием было чисто пограбить..., ну может еще подмять под себя сильные ремесленнический центр. Однако столицу — Крепость, им взять так и не удалось, а кормить войско и верблюдов в краю где кормов мало, а большая часть хлебопашцев либо сбежала либо оказалась вырезанной, — было нечем. Так что они ушли, и снова обойдя хребет со стороны моря, — вновь наехали на Улот. Михкай, — предводитель улотцев, долго и нудно описывал битвы и сражения в которых он лично участвовал. ...Но к сожалению, как личность не обладающая особо широким кругозором, про общее положение Улота поведать не мог. С его слов, после отражения набега Великий Улот стал еще более величественным, его воины еще более воинственными, а лично он Михкай, — дослужился аж до предводителя пяти десятков воинов, добыл огромные трофеи, получил в награду от Леокая стадо коз, халат и........ Судя по тому что такого..., "не гения", назначили командовать разведывательным отрядом, — после всех боев и разборок, с кадрами у Леокая была напряженка. ...И исходя из собственного знания и опыта общения с воинами-улотцами, — я даже знаю почему. ....И знание этого факта, очень пригодится мне на переговорах, о дальнейшем будущем ирокезов.