-Давай только без этих сопливых откровений,— поморщилась я.
-А что плохого, если человек желает выразить свои эмоции?
-Мне это не интересно, так что выражай их , когда рядом отсутствую я.
-Колючка, а ничего, что они относятся непосредственно к тебе?
-А ничего, что твои руки медленно переползают с моей талии несколько ниже?
-Мне нравится , по крайней мере.— нагло хмыкнули мне в лицо.
-А мне нет!— досадливо рявкнула я.— И еще мне не нравятся все эти дурацкие "случайные" попытки меня соблазнить. Кроме того...
-Ты поцеловала меня первая.
-Нет!— не моргнув глазом отринула я очевидное
-Да! Не веди себя как улитка, чуть что прячущаяся в собственный панцирь. Имей смелость признаться себе в очевидном и не мучить больше ни себя, ни меня.
-То есть я, по-твоему, боюсь признаться в неких абстрактных чувствах?— как можно спокойней, что было тяжело, учитывая мою позу и нахождение конечности Мэрка пониже спины, спросила я.
-Да.
-Нет!
-Будешь улиткой, а не колючкой.
-Перестань придумывать мне дурацкие клички, перестань меня лапать, и отпусти меня уже в конце концов, пойду устанавливать эту дурацкую автономку!— пытаясь скрыть стеснение, как можно безкомпромиссней потребовала я. Со вздохом разжав объятья, Мэрк принял более достойную позу, то бишь сел. Вместе со мной, ага.
-Значит, ты не будешь закатывать бесполезных истерик хотя бы по этому поводу,— довольно улыбнувшись, он встал, все так же удерживая меня на руках.
-Я возмещу тебе деньгами,— ухватилась я за чужую шею ( еще не хватало упасть и за прощение костей деньги отдавать!).
-Из своей зарплаты, смешно.— Мэрк вышел из кабинета.— Считай это подарком на день рожденья.
-Ничего, что он почти через месяц?— ядовито спросила я, оставаясь при своём мнении.
-Ну, если так уж хочешь возместить мне собственной лечение, будешь расплачиваться ужинами.
-Через ближайшие года два,конечно.
-С чего ты взяла?
-Ты ведь,— наконец-то!— возвращаешься обратно на Землю.
-Ваш полковник вытребовал нахождение задержанных в вашем блоке.— в этот момент Нира захотелось убить. Жестоко.
Глава 24
Болеть можно по-разному, самое главное, чтобы во время лечения тебя окончательно не угробили. Что, впрочем, практически случилось со мной. Болела я уже четвертый день и, честно говоря, за это время меня искренне возненавидели все врачи, медсестры и даже уборщицы. Начальство, Мэрк, Ронски, Сэмми, Стрела, Грэгори, стажер и все-все заявили, что мне необходим как минимум недельный больничный, в противном случае Нир пригрозил уволить.
Пришлось подчиниться. Не стоит уточнять, что подобное решение мне доброжелательности или общительности не прибавило. Мэрк вместе со стажером безвылазно сидели в допросных. Если судить по заморенным лицам, которые я имела честь лицезреть с двадцати ноль-ноль до двадцати одного ноль-ноль каждый вечер, пока дела с допросами обстояли не самым радужным образом. О том же свидетельствовало появление у моей отдельной палаты охраны в следующий же вечер после прилета.
Присовокупив к этому огромную нехватку информации и данных, компенсированную прорвой свободного времени, что было со мной последний раз лет эдак пять назад в отпуске, мы имеем.... Имеем в общем четыре дня размышления и доведения всех до белого каления.
Начала я не с убийств, а с самого начала. Итак, проанализировав ситуацию на черном рынке наркотиков четыре года назад, а вернее все, что я знала на тот момент, ибо доступа даже к коммуникатору у меня не было... Так вот, это была действительно свободная ниша. Национальных так сказать производителей не было. Поставка большинства "товара" велась из Союза, а у нас великий трехглавый дракон наркоторговли был представлен скудным кустарным производством. То есть, подойдя с умом, можно было бы заработать неплохие деньги при, естественно, достаточно высоких изначальных вкладах. Итак, наш Странник начинает действовать. Однако, первые убийства случились три года назад. Отсюда вывод менторэн появился на года полтора-два раньше. Почему? Во-первых, не рискнули бы так светится без должной уверенности, а во-вторых, какой смысл использовать для псевдо — ритуального убийства не свой продукт?
Вот этот вопрос, кстати, озаботил меня следующим. Такие бесполезные, жестокие убийства. Для чего? С какой целью ? Версия первая. Странник является родоначальником или поклонником какой-то новомодной религии ( а религиозность вновь входит в моду). Тогда, какова его роль? Учитель, наставник, исполнитель воли? Все нет. Внутреннее чутье подсказывало, что это не то. Против этой версии играл и тот факт, что по заключению Сэмми, которому я склонна доверять, все убийства совершались двумя людьми. Не похоже на культ или секту, абсолютно. Там если б и были ритуальные убийства, то при большом скоплении народу.
Однако, с другой стороны, при первом убийстве два человека, при известном мне убийстве сынка Кофеина также убит молодой и сильный парень. Сын мэра та же ситуация. Тут же мне припомнилось, что по заключению криминалистов ( а нам повезло — перед убийством почва в лесопарке была мягкая и остались следы) Норси— младший шел сам. И тут меня осенило! Возможно такое, что тех наркоманов из подвала, сына наркоторговца из союза, сына мэра убрали как лишних свидетелей, инсценировав это под ритуальные убийства. Тогда оправдано и использование в качестве убийц супругов— Эрнесто. А как же прочие убийства, о которых вскользь упоминал Мэрк, застарелые шрамы у выкинутой из окна Зары.... Вероятно, секта, культ, тайное сообщества, лысый пилот знает, что это действительно существует . Весьма возможно, что рядовые члены плотно сидят на менторэне или чем-то попроще. Может даже быть, что ритуал с нанесением порезов это нечто вроде посвящения. Ладно, допустим это так. Тогда, в чем смысл инсценировать и дать наводки следствию? Ах да, убивали-то находящиеся на крючке и желающие с него слезть Эрнесто...
На эту версию нельзя было опираться, но в нее, по крайней мере, укладывалось все, что было известно мне. Ну и, как обычно, где крупные деньги, там крупная рыба6 чины в госструктурах, политики, предприниматели. Очень сомневаюсь, что хотя треть из них удастся довести до суда. И это при условии, что нам удастся взять Странника или хотя бы эту темную лошадку, Грима. Я помогла составить его проекцию в этот же день, но об результатах мне никто не сказал. Не сказали мне и о результатах допросов главврача, Тьюринг ( при упоминании адвокато я болезненно морщилась), о повторном опросе капитана "Непобедимого", об информации, доступной Ронски. Мне не говорили даже о результатах сканирования сознания застреленных мною Эрнесто. Вытянуть, правда, оттуда было практически ничего нельзя, но даже об этом я не знала!
То ли так странно проявлялась забота неожиданно, откуда возникших в огромном количестве друзей и знакомых, возглавляемых Мэрком и стажером, то ли они просто решили, что мне не стоит заниматься этим делом, я не знаю. Однако, доводить четвертый день персонал больницы и перебрасываться десятком слов вечером с Мэрком, мне быстро надоело. К тому же, теперь у меня была версии, и мне ее нужно было проверить.
Хмыкнув, я вытащила стянутый из кармана медсестры во время обеда простой коммуникатор. Связаться с кем-либо и все. И это капитан Дин! М-да, докатались, Айра. А что делать? Не мы такие, жизнь такая...
За время пребывания в больнице меня посетили все, начиная от Сэмми с племянниками, которых я искренне была рада видеть, и заканчивая представительницами бухгалтерии, видеть которых я была не очень рада. Ни разу не навестил меня только Граховский, которому я и собралась звонить.
-Граховский?
-Да, моя прелесть, я внимательно слушаю,— пропели в трубку.
-Ты мне срочно необходим,— бескомпромиссным тоном заявила я.
-И для каких целей, позволь узнать,— по тону стало ясно, что о моих высоких замыслах он не подумал, зацикливших на более насущных потребностях.
-Не для этих!— несмотря на все уверения врачей в безмятежное состояние приходить я не спешила, став пока всего лишь менее раздражительной. Но не с Шэном же! Этот любого до нервного тика доведет. Даже Ронски успел достать за их короткую встречу. И самое главное, что найти на него управу не могут, ибо работает только по "золотым", то бишь элитным, делами покровителя имеет.— Будь добр приехать и коммуникатор мне хороший раздобудь.
-А наличный тебя чем не устраивает?— удивился мужчина.
-Тем, что он ворованный. Приезжай давай, я жду.
Спустя полтора часа ко мне в палату буквально ввалился странный сутуловатый парень. В руках он держал три трубки, смахивающие на голографические проэкции и новенькую коробку, по видимому, с коммуникатором. На меня поглядели, как на грязь и важно развернув плечи, уже неспешным шагом направились к моему не большому письменном столику. Столик был результатом и трофеем в моей партизанской войне с персоналом больницы.
-Ты кто?— от такой наглости со стороны незнакомца я даже немного растерялась.
-Я от Лиса,— с непередаваемым чувством собственного превосходства, гордо ответили мне. Я смерила его взглядом еще раз с ног до головы. Ну, мало ли, вдруг у него легкие из космического фикситрита или глазные яблоки снабжены лазерами. Однако, увы... Ничего подобного мною замечено не было. И что это за чудо? Я молча наблюдала, как он, вальяжно закинув ногу на ногу ,расселся на так же мною честно отобранном у медсестры стуле для посетителей. Наконец, усевшись с превеликим комфортом, на меня так же изучающее уставились. С минуту мы буравили друг друга взглядами, мои брови насмешливо-удивленно поползли вверх.
-Ну и?— лениво поинтересовалась я, отвернувшись к окну, буквально ощущая недовольный взгляд странного посетителя.
-Что 'ну и'?— скопировав мой тон, поинтересовался он.
-По какой причине я имею честь лицезреть вашу сомнительную персону?
-По той же, что и я — вашу,— ехидно так ответили мне. А за окном было красиво, медленно валил первый за этот год снег, едва различимый в густом тумане.
-То есть ты— курьер.— констатировала я очевидное.-Ну, молодец, иди тогда. Денег не дам, у меня даже бластер забрали, о каких деньгах уж речь.— меня одарили таким взглядом, куда там Сэмми... Обстановка начала накаляться. Я, пребывая не в самом лучшем расположении духа, была не намерена терпеть подобный тон от какого-то мальчишки. И тут зазвонила коробка. Точнее не коробка, а коммуникатор в этой коробке лежащий.
-Передай-ка,— парень поморщился, но коробку передал. Брезгливо так передал, отметила я про себя.
-Слушаю.
-Айрочка, здравствуй, ну как тебе мой подарочек?— радостно, по-видимому , от сделанной гадости, пропел Граховский.
-Который из?— мрачно вопросила я.
-Валет, конечно же. Чудо, что за хакер. Тебе ведь базы данных службы госбезопасности нужны. А он в этом лучший.
-То есть это...— я проглотила "лохматое недоразумение", ибо чудо-хакер сверлил меня неприязненным взглядом.— Этот молодой человек поможет мне взломать базы? Я тебя обожаю, Граховский!— доступ ко всей информации, наконец-то! Я так обрадовалась этой новости, что сразу смирилась с присутствием неприятного субъекта. Рано, как выяснилось.
-С тебя ужин.— хмыкнули в трубку.— И да, пообещай, что подполковника третировать особо не будешь. Хотя бы попытайся дать ему шанс...
-Шэн!
-А что Шэн? Я еще хочу повидать маленьких полицейских, а не старую деву с бластером.
-Ну, знаешь ли!
-Вот только не рассказывай мне, какой я прекрасный друг.— хмыкнули и отключились на другом конце.
-Так вот ты кто, друг любезный.— плотоядно улыбнулась я. За годы службы приходится привыкать, что коллеги твои люди циничные, хамоватые, прямолинейные и вообще, крайне мерзкие субъекты. Да я и сама такая, чего уж там. Так же существует странная закономерность: чем лучше профессионал, тем гаже у него характер. И тут уж приходится либо характер игнорировать, либо вступать в битву за титул Самого большого гада.
Что ж, будем игнорировать...
-Мне казалось, что сотрудники полиции не должны допускать фамильярности в отношении...— напыщенно начало это чудо, но я перебила:
-Да-да, выскажешь мне это все, когда будешь уходить. Правда сможешь взломать базу госбезопасности и Центра межгалактической полиции?
-Смогу.— мой алчный взгляд, похоже, подействовал лучше препирательств.
-Я обожаю Граховского.— довольно прищурилась я, откидываясь на подушки.— Ломай, мой рыцарь.— на меня посмотрели как га чокнутую, но послушно растянув одну из проекций, принялись что-то вбивать голографическую же клавиатуру.
Я пребывала в радостном предвкушении. Наконец-то! Наконец-то нормальная информация, а не пара куцых разговоров с Мэрком. Сегодняшний день по праву можно было назвать лучшим за все время ведения этого расследования. Впрочем, не следовало мне делать выводы раньше времени.
-Что конкретно надо на сервере госбезопасности?— оторвал взгляд хакер от полупрозрачного экрана, больше напоминавшего пленку, послушно зависшую в воздухе.
-Личные дела всех сотрудников. Все дела, где упоминаются тайные сообщества, секты, менторэн, ритуальные убийства.— мне презрительно кивнули и вновь уткнулись в проэкцию.
-Не все личные дела смогу взломать. На некоторых при любой попытке взлома активируется система самоликвидации.— "обрадовали" помрачневшую меня.
-Давай, все что доступно,— махнула рукой. И мы снова почти на час замолчали
-Все,— довольно откинулся на спинку стула хакер, растерев руками лицо. За окном уже почти стемнело, я догрызала последнее принесенное вчера Кэсом яблоко. Капитан все глубже погружался в мрачную меланхолию. Я чувствовала свою вину. Мне следовало найти время, поговорить... Ведь и у самой подобное было, и лысый пилот знает, чтобы со мной случилось бы без полковника Эрга. А теперь Сан, сидевший передо мной, глядел такими же пустыми глазами, какие смотрели на меня из зеркала шесть лет назад.
Смерть... Она всегда внезапная, даже если знаешь, что осталось два часа. Даже, если суровый мужчина в белом халате, не один десяток лет работающий на полицейское ведомство, говорит, что надежды нет. Ждешь и надеешься на чудо. А чудо не случатся. Вот это самое не случившееся чудо заставляет привыкнуть к смерти. Привыкнуть к тому, к чему привыкнуть нельзя.Никогда. Я ,убивавшая людей в угаре боя, выстрелила, не задумавшись в Эрнесто. Мужчина, а потом женщина. Голубые глаза,как у их сына, уже понявшие карие. Что-то дрогнет и гаснет навсегда. Вот так это просто: убить человека. Не помнить деталей, абстрагироваться и забыть.
А вот когда остаешься наедине с собой, мозг услужливо, одна за одной, подает красиво украшенные деталями картины. И они давят, давят, давят... В какой-то момент начинаешь сомневаться: а чем ты лучше убийцы или маньяка. Даже хуже, возможно. Они-то убивают ради собственного удовольствия, а ты... Не знаю, возможно, ради справедливости, общественного блага, господства закона. Да только, вот так работая, очень быстро понимаешь, что нет никакой справедливости, и общего блага никакого тоже нет, пока человек имеет моральное право другого человека ради них убивать.
