Тан испытывал противоречивые чувства. С его точки зрения недопустимо вести серьезные беседы в развалочку, какую себе позволил... нет, все же трудно ставить обращение в зависимость от ситуации. Владыка есть владыка. Он не привык менять отношение даже к отцу-барону, тем более к отцу-барону! Что на рауте, что наедине в кабинете. Вчерашнее давление сегодня отсутствовало, и его не торопили, но от этого легче не становилось. Тан старался. Новая жизнь — новые правила. Он должен соответствовать. Его исполнительность никуда не делась.
— Быть семьей, быть командой, быть ширмой, — лаконично резюмировал Тан. Остальные кивнули в знак согласия, решив достаточным явления своего эмоционального фона, доступного всем для чтения.
— Правильно убрал с языка слово "служить".
— Наши прежние клятвы и обязательства остались... в прошлой жизни? — Сглотнув, задал следующий вопрос Тан. Толь не выказывал признаков желающего первым удовлетворить жажду ответов, как и... девушки уступая ему первенство.
— Конечно. Душой вы очистились уже в Лимбо, став аки невинные младенцы. Пока этот этап лишен всей смысловой нагрузки. Освойтесь в теле, разберитесь с прежними навыками, узнайте о новых возможностях, сами развейте туман сумрачных пустошей.
— Поясни, пожалуйста... Ты ведь читаешь наши мысли и все такое... почему же тогда... предпочитаешь обходиться без мыслеречи и принимать озвученное... причем столь выборочно?.. — Четко сформулировать не получилось. Это крайне волновало его тогда, сейчас это скорее нужно для выстраивания линии поведения и столь принципиального значения не имеет... Верно, сейчас не имеет, а говорилось с трудом.
— Чтение мыслей равносильно их передаче. Чтение простого текста — их угадыванию. Увидев в троне символ, ты решил, что угадал, для подтверждения озвучив догадку и вопросом подтолкнув к своей версии, чем определил выбор всех. Меня вассальные отношения в твоем понимании не устраивали, тем более аскетичный трон символизировал не только мой статус, но и мою потребность в вас, для которых приготовил гораздо более удобные сиденья. Ты две деки общался с Кеш, два года был в Пек-Блэ, но так и не уяснил, что один и тот же символ может порой иметь диаметрально противоположный смысл даже в рамках одного мира. Тогда вы для меня были текстом — по косвенным признакам я складывал пазл без нарушения личных границ. Теперь вы в полной моей власти, но и сейчас напрямую не лезу, используя сложное зеркало с обратной связью — инфэо-помощник всего лишь резидент, выделяющий не свойственное вам. Вы отдались мне целиком, естественно я имею доступ ко всей вашей подноготной, все тайные мечты и страсти. Мда... Есть большая разница между иметь доступ и знать. Все ключевые моменты я и так давно вычислил или выяснил иными путями, например, тем же перебиванием на полуслове. У меня ваши жизнеописания стоят на книжной полке в виде многотомного собрания и краткого энциклопедического справочника с сухими выжимками, ворошить коллекцию чужого прошлого не намереваюсь в среднесрочной перспективе. Так что да, привыкайте к тому, что линейдж подобны божествам и видят у прочих луарцев с момента вступления в клан все их самое сокровенное, а кай Луара еще и контролирует, владея и повелевая, и с праздным интересом в прошлое не лезет. Касательно предпочтений... сейчас не та ситуация, когда играет роль каждый миг и что-то там пытаться мычать вслух смертельно глупо. Артикуляционный аппарат создан для речи, роскошью которой можно услаждать хотя бы даже и самого себя — вспомните гримасничество перед зеркалом и репетиции речей. Возьмем еще пример. Вы теперь можете обходиться без пищи и воды, но напрочь избавляться от чревоугодия... это ведь значит лишить себя пусть маленьких, но радостей, да и окружающие люди начнут коситься и в меру своей испорченности подозревать вас невесть в чем. Грань между архимагом и божеством подчас тонка и бывает не в пользу второго, но если первого еще можно принять будучи даже простым столичным сапожником, то зашедшее в лавку за обувкой божество вызовет у не избалованного визитами и общением с высшими сущностями сапожника суеверный ужас, его попросту заклинит от непонимания происходящего. Мы люди и должны вести себя соответственно. Той же логики следует придерживаться, когда научитесь морфироваться в эльфов или драконов и будете находиться в их обществе. Сразу отмечу, что сей есть талант у Кеш, у Тана и Пел пока в виде зачаточного потенциала, у Толя метаморфизм с уклоном в человеческие лица, собственно, потому после перерождения его черты остались прежними — сам слепит.
Выразительный голос неторопливо лился ручьем, завораживая слушателей. Тан проникся. В том числе и смыслом. Если добавить тонкие ощущения, то ответ исчерпывающий. Смежные темы — довесок, раздражающий мозг.
— Кхм, ясно, — тут же застеснявшись своего грубого голоса. Фырканье, цыканье и хмыканье. Тан улыбнулся, но озвучивать новое не спешил, глубоко задумавшись над сказанным.
— А от тебя, Солеан, мы с Кеш сможем зачать?.. — Волнительно спросила Пел, не зная, куда девать руки.
— Результат не будет принадлежать линейдж, а состав лордов таким способом я тем более расширять не намерен. В потенциале да, в реальности нет. Не питайте иллюзорных надежд.
Солеан проявлял щепетильность и многословие, убеждаясь в том, что донес смысл до каждого. Постепенно за все более смелыми и откровенными разговорами о насущном и наболевшем приблизился обед.
Пелагея
Новая Пел на зависть старой жила открыто и пока преимущественно для себя. Так она себе внушала, списывая неурядицы на период становления.
Противопоставление старого новому помогало сродниться с взбрыкнувшей реальностью, растоптавшей старую Пелагею. Та жила для и во имя других, похоронив себя. Она скрывала умения в детской компании, иначе те переставали считать ее своей, что сказывалось на результатах учебы и настроении. Старая Пелагея "сама" выбрала стезю шпионки, став маскироваться и притворяться, помогая себе магией — наставник поощрял усердие, ставя ложные (со стороны новой Пел) цели.
Когда ее лишали девственности, выбор стоял между сношением надругательств и жизнью. Та притворилась, сторговав жизнь. Плохую ли, хорошую... Старая Пелагея смирилась со своей участью, дабы не сойти с ума. Вновь маски, вновь жизнь во имя великой цели, смутной и сердцу непонятной.
Краткий вздох свободы оказался ядовит. Вроде вот оно, счастье, близко, как никогда... И вновь оно неуловимо ускользает... на сей раз вместе с жизнью.
На самом деле трагедия старой Пел глубже и тяжелей, однако новая задвинула переживания подальше, при помощи инфэо-помощника выделив счастье — ей так хотелось быть счастливой! И действительно, столько поводов нашлось!
Пелагея в который раз огладила солнечное сплетение, вызвав магическую рябь, приносящую воздушную эйфорию, от мимолетности ценность не теряющую. О, собственный источник пьянил похлеще любого дурманящего кальяна с кактусами! Старая Пелагея в самых смелых фантазиях воображала всего лишь мириады звездных источников, а тут!.. А шелковистое золото волос, обрамлявшее миловидное личико, страдавшие от отсутствия простейшей косметики из толченого перламутра, а испорченные глиной и песком ногти, преобразившиеся в сказку!?
Исчезла и воля наставника. Пусть, пусть ее заменил кай — его приказы ясны... он могущественнее Телнопарда... он красив...
А может, она просто устала бороться, гребя против течения? С чем или кем? С каким и чего? Многое тревожило Пел — помощник препятствовал перерастанию в панику. Великая миссия исполнена, самая главная цель в жизни достигнута. Кто-то должен был дать ей новую — чем плох Солеан?
А может, это всего лишь еще одна маска? Чушь!!! Солеан сорвал их все!.. Там... в сумраке... Неужели она такая на самом деле?
Пелагея хотела услышать ненавязчивый шепот, голос незримого подсказчика во сне или наяву, но спешить ее утешать бросили все старые советчики, а новые боятся. Может, правильно делают, оттягивая страх на себя?! Старая Пелагея испытала системный шок, когда незнамо каким образом с нее сдернули пелену кромешного ужаса в бою со скелетами. Наверное, это Солеан глушит ее страхи? Да-да! Это ее кай! Не в его природе предательство, которое совершил прежний защитник старой Пел, отказавшийся от нее дважды — в последний предпочтя ей смерть! Смерть! Ей! А уж...
Да уж... Новая Пел вспомнила, как ее распирало вчера. Нет, не так она мечтала, вернее, не представляла, как это будет с ним — пекцы габаритами не страдают, не с их скудным прокормом расти бугаями. Вот коротышка ее поразил и чуткой нежностью, и не ведающими стыда пальчиками, одновременно снующими везде, одаряя блаженством. О, только познав с ним близость, она поняла, как ему льстят ее крики удовольствия и подчиняющиеся стремлению получить от него еще большую сладость телодвижения! Мысли о Солеане... это сокровенное.
— Итак, праер, поделись со всеми своими мыслями, — огорошил всех Солеан, когда приготовленный совместными усилиями столь же незамысловатый, как и завтрак, обед был съеден, и все они вновь переместились, рассевшись вокруг появившегося в холле тихо журчащего средь камней водопада, способного вырастать в красивый грибок фонтана, льющего в утопленную в пол чашу, обложенную разноцветными булыжниками и галькой, меж которыми росли причудливые водоросли с плавающими повсюду маленькими рыбками.
Для старой Пел сие означало полнейшую дикость, она бы всеми силами стала избегать не то что общения с Солеаном, но и простого нахождения с ним в одном городе! Новая столь категоричной не уродилась, однако наследство сказывалось — Пел зарделась и засмущалась, за себя и за Толя сразу. Кеш и Тан тоже так сразу смириться с таким положением дел не смогли — столь абсолютная прозрачность перед кем-либо для них всех внове, но Толь как-то справлялся, хотя и он не избежал неловкости, жалкого подобия вспыхнувшего костра Кеш и метаний Тана. Противление? Нет, отторжения в принципе быть не могло, скорее Пел могла сравнить себя с юной барышней, которая ломается перед суженным, куртуазно приглашающим ее на первое свидание. Солеан имеет над ними абсолютную власть и может обращаться любым образом.
Начало послеобеденной беседы получилось интригующим, впрочем, как и вся едва начавшаяся жизнь новой Пел, Пелагеи Луара. Не захлебнуться во впечатлениях помогало резидентное инфэо.
— Их как бы много, Солеан, — сглотнув и потупившись в чашу, рябью играющей со светом и тенью.
Покрутив сложившийся из пальцев замок, Толь начал медленно, пряча сбивчивость, изъясняться:
— Я первый по совокупности причин: первый решился, лучше и быстрее оцениваю общую ситуацию, степень моего к тебе доверия абсолютна... Все вместе возвышает меня над остальными луарцами...
— Мы все луарцы, — предварив фразу жестом. — Над остальными тюсами, относящимися ко мне.
— Первый среди тюсов это их организатор. Мы с тобой неразлучны, Солеан, но по ряду известных причин должны уметь принимать решения самостоятельно, без постоянной оглядки на тебя.
— Верно, — заполнив паузу.
Мягкий голос предназначался скорее ей, Пел, почувствовавшей на себе его взгляд. Она инстинктивно сжалась, но ругать ее никто не собирался. Новая Пел поняла, как ей далеко до относительной эмоциональной уравновешенности старой Пел, знавшей цену себе и окружающим. Руки сами прижали горячий пушистый комочек к груди, чем тот и воспользовался, начав активно лизаться и вгонять в смущение.
Перед обедом каждый прошел ритуал обретения фамильяра. Котята и киски являлись отпрысками Сержа и раэкапу, радужной кошки-оборотня. Часа два назад речь зашла о любви, друг к другу и к хозяину, к питомцам и гипотетическим супругам. Тонкая тема... После перерождения и таяния тумана памяти, Кеш затосковала по своему котяре — ее признание вылилось в ритуал. Она назвала своего котика Пушком, Кеш — Ледком, Тан своей киске дал имя Краси, Толь — Ири. Болезненность связывания и выталкивание питомца в астрал — отпугивающий недостаток, однако он покрывался преимуществами: боевые звери являлись еще и ездовыми, их слюна великолепно заживляла раны, а внешняя боль заставит искать защиты у родных, это сделает запечатление более глубоким и целостным. Ритуал заменил у котят образ родителей ими, тюсами, определив их хозяевами зверей. Слабое подобие их отношений с Солеаном, но его правда — пробудившаяся ответственность за несмышленыша многое прояснила, со многим примирила, на многое раскрыла глаза. Однако времени все это примерить и оценить по достоинству пока не нашлось — одного обеда прискорбно мало.
— Нам следует заняться собой, если хотим скорее одеться и взяться за, эм, навыки обращения с оружием. Лично я полагаю, что для Тана приоритетнее свободные чары, а для меня структурные плетения. Исходя из этого... — запнулся и неожиданно для остальных тюсов густо покраснел, — нам надо разбиться на пары Кеш-Тан, я и Пел. Это не отменяет базовой подготовки, — затараторив. — Кеш будет учить работе с источником, Пел формированию плетений, Тан рукопашной борьбе, а я с твоей помощью видению Тени и ориентации по звукам. Вот как-то так... — сконфузившись еще сильнее в ответ на смех Солеана.
Новую Пел озадачило не предложенное разбиение по парам, а вдруг распознанное беспокойство, только что отпустившее ее. Тольрапт с момента перерождения казался ей сам не свой, такой весь тихий и серьезный. Оказалось, он просто лучше освоился с контролем чувств, что свидетельствовало о родственных ей задатках актерского мастерства, конкретно у нее весьма однобоких. Краска вкупе с преувеличенным вниманием к ластящемуся фамильяру сделали Толя ближе — никто не идеален, кроме Солеана!
— Нет, Пел, — звонкий смех резко оборвался. — Идеальность пластична и бесконечно стремится к совершенству. Достигнув одну вершину, вы за ней откроете новые горизонты. Многие видят в этом смысл жизни. Но помните, луарцы, все переменчиво. Хотел бы сказать друзья, но о сем меж мной и вами рано говорить... Касательно любви. Мой вам наказ — адресуйте ее родителю и своим фамильярам, не дайте тянущимся к другому тюсу росткам прорости и, тем более, укорениться, иначе в будущем меж вами не избежать крупных ссор. Любите друг друга телом, а сердце поберегите для тех, кто, надеюсь, не раз повстречается вам на жизненном пути...
Пел объял жар — момент выбора. По воле кая резидентные инфэо указали каждому на любовь, приглушив все остальное. Старая Пел по-своему любила Танпеларда, полным откровением сие не стало. Для новой Пел яркими звездами пылали воспоминания о вчерашнем вечере с Тольраптом — оказывается, взаимно — и Солеаном, эдакий любовный треугольник, новое для нее понятие и незнакомые ощущения. Наказ не приказ. Без помощника мысль прислушаться к эмоциям остальных померла бы в зародыше, а так ей открылись колебания — если бы такая же незримая тропка пролегла между Кеш и Таном, то со всей очевидностью их бы тут же обвенчали, изменив формат общения. А так и Кеш не забыла своего полуэльфа, и Тан прямо-таки разрывался между двумя девушками (они все отныне вели отсчет лет с прошлого дня, из-за груза прошлых жизней они все переродились в молодых, а не младенческих телах, теперь им всем по людским меркам не дать и второй деки, а Толь и до полутора едва дотягивает). На этом фоне случится катастрофа — пока одни купаются в незамутненном счастье, у других начнет расти напряженность. Сейчас у каждого из них была уникальная возможность осознанно повлиять рассудком на свои чувства — так и должно быть, поступками и помыслами нужно учиться управлять, уметь как открывать себя миру, так и закрываться от его влияния.
