— Кристалл возник, потому что именно в этот момент, плюс-минус секунда, здесь сошлись волны остальных фокусов. Понимаете? Это самоподдерживающаяся и самонастраивающаяся система. Вот, смотрите сами.
Феникс вывел картинку с камеры на часть стены.
— Сейчас там темно, фильтр фиксирует электромагнитные колебания... короче, потом объясню. Смотрите!
Теперь они видели. Все кристаллы, которые там остались, чуть разгорались, начинали светиться ярче и сразу же гасли.
— Вернём на место те два. Понаблюдаем минуту-другую — запишем, что там происходит. Затем демонтируем весь этот наш торт, и кристаллы разнесём подальше друг от друга. И главное — нужно будет убрать питательную среду. Я думаю, что моя гипотеза верна — если хотите, давайте проверим.
Увы, гипотеза оказалась верна. Как только убрали все до одного кристаллы из торта, при очередном схождении волн в питательной среде возник новый кристаллик, и принялся уверенно расти.
— Понимаете? Система опознала, что тут идеальные условия для создания ещё одного фокуса, — оглядел остальных Феникс. — Демонтировать торт, уничтожить субстрат и отдельные реактивы для него, вывезти всё подальше из дома. Поверьте, это хорошая идея, то есть гипотеза. Не хочу, чтобы и она подтвердилась.
— Можно я всё-таки посплю пару часов? — попросила Феникс. — Нет, я не настаиваю, идите без меня, если всё так серьёзно. Что-то я реально с ног падаю.
— Да, конечно, — покивала Симург. — Роман, проводишь её? Потом подходите в лабораторию, поговорим про снаряжение.
Феникс не успела уснуть, она сходила в душ и подумала, что оставшиеся силы тут же и кончатся, но вышло наоборот — взбодрилась. Ладно, всё равно лучше отдохнуть. Едва она разоблачилась ко сну, как постучали. Вошла Симург с подносом и поставила его на столик у изголовья. Феникс глянула. Тарелочка с ядрами миндаля, стакан с белой жидкостью — горячее молоко — и свеча в упаковке. Феникс рассмеялась.
— Что из этого внутрь, что снаружи?
Симург улыбнулась и присела рядом.
— Тебя отравили, — пояснила она. — Это другой яд, не такой как у слизняков. Твоё счастье, что попало только немного, и на целую кожу. Разжёвываешь орехи, жуёшь каждый долго, по сто движений. Потом запиваешь молоком и баиньки.
— Ты-то откуда знаешь? — удивилась Феникс, начиная использовать принесённое. Видимо, из вредности молчала, пока не разжевала последнее ядро. — Я тебя за руку не брала.
— Парни принесли рабочие записи Сирин, — пояснила Симург, поднявшись на ноги и укрыв Феникс одеялом. — Вот из них и узнали. По описаниям, после каждого такого прикосновения Сирин чувствовала дикую боль, иногда теряла от неё сознание, и куда-то выпадало несколько часов жизни. Счастье, что ей хватало времени избавиться от двойника. Всё, это потом, спи. Если вдруг станет плохо — кричи, поднимай тревогу.
— Спасибо, Лиза... — прошептала Феникс едва слышно и уснула.
Симург понаблюдала за ней с минуту, улыбаясь, затем забрала поднос и бесшумно вышла.
— ...Обошлось, — пояснила она остальным. — Думаю, через пару часов всё будет хорошо. Слушайте, это важно. Мы сейчас делаем средство от этого контактного яда. Делаем немножко наугад, от анализа особого толку не было. Если есть подозрение, что столкнётесь с такой подделкой, намажьте открытые участки кожи. Если ранили или задели, то намажьте и снимите любой тканью или салфеткой. Два часа паузы, нужно снаряжение подготовить, и отдохнуть.
* * *
— Не думал, что столько успеем сделать, — покачал головой здешний Роман, когда они с Алисой закончили делать очередную корректировку модели. — Замечательно. Пока что всё укладывается в рамки модели.
Алиса покивала. Сделать успели много. Фениксы всегда брали свой «слушатель эфира», и теперь в их коллекции оказалось много записей радиопереговоров всех этих новых форм жизни. Симурги сумели собрать невероятное количество статистики о том, какие именно вещества как именно действуют на слизняков и прочих тварей.
— Сирин начала использовать условное название «Зной», — указала Алиса. — Понимаешь? Она написала, что всегда, когда они имели дело со всем, что полезло следом за слизняками, вокруг становилось очень жарко и сухо, а небо постепенно темнело. Я посмотрела на ваши оперативные записи, когда камера была направлена в зенит, небо и вправду тёмное. Представляешь? День, жара, Солнце светит, будто конец света, а небо темнеет!
— Значит Зной, — повторил Роман и покачал головой. — И это мы ещё не уходили далеко от Чёрного Дома. Не уходили туда, где никто не живёт. А что там, где Гороховка? Мы сравнивали все сценарии вторжения и у Гамаюнов, пока они не поменяли сценарий, и у Симургов, Сиринов и Гаруд. Как только слизняки начали заражать людей, Гороховку эвакуировали, почти сразу же пытались эвакуировать Алису и Романа из Чёрного Дома, но всякий раз что-то мешало. А потом появляется шатёр, под ним ничего не видно со спутников, и никакая электроника не выживает, если проходит сквозь этот барьер. На границе зоны отчуждения появилось что-то такое, что пришлось вызвать армию, они там реально отстреливаются из танков и выжигают всё ракетами, но всё равно не могут продвинуться дальше пары километров!
— А мы — ну, другие мы — сидим в самом центре конца света, и нам хоть бы хны, — покивала Алиса. — Странно, да? Сирин пишет, что вначале была осада Дома, их атаковали слизняки, потом эти человекообразные. Потом мимо проходили большие стаи шестиногих, а после них никого, кроме поддельной Алисы. Получается, что-то происходит вдалеке от фокусов. Расстояние между фокусами примерно два километра, — указала она на карту.
— И везде происходит что-то похожее. Во всех фазах. Становится очень жарко даже ночью, в воздухе почти нет воды. Кстати, речка мелеет, от ГЭС скоро не будет толка.
Алиса мрачно покивала.
— Всё начинается с одного-единственного кристалла. — Роман посмотрел в глаза Алисы. — Но кто приносит этот кристалл? Откуда он берётся? Ведь у нас и в других фазах всё началось почти одновременно.
— Видимо, это главный вопрос, — согласилась Алиса. — Идёшь с остальными? Я тоже хочу посмотреть на всё своими глазами, но дома обязательно должен быть хотя бы кто-то из нас с тобой, иначе папа нас раскусит. Я вообще удивляюсь, почему никто у нас не замечает фокусов, жары... — Алиса осеклась.
— У нас не было прорыва, — посмотрел в её глаза Роман. — Смотри, в каждом существе внутри есть такой кристалл. Здесь они только в фокусах. Там, где был, прорыв, кристаллов полным-полно в фокусах, и во всём том ужасе, что ходит вокруг. Может, поэтому у нас нет всего того же?
— Потому что у нас меньше кристаллов! — кивнула Алиса. — И когда Симурги только начинали выращивать кристаллы у нас на складе, там тоже падала влажность воздуха! Понимаешь?
— Кристаллы как-то забирают воду, — почесал в затылке Роман. — Когда этих чудищ убивают, в оставшемся порошке очень мало воды. В три раза меньше, чем в теле человека. Чёрт, и изучать это толком мы не можем. А! Вот, вспомнил, мы ведь у нас здесь грохнули одного шестиногого у колодца, помнишь?
— Конечно.
— А кристалл? Мы даже не пробовали искать там кристалл!
— Чёрт, точно! Слушай, с этого надо начать. Так ты идёшь с остальными? Нужно побывать у Гаруд и начать ломать фокусы.
— Да, пойду, — поднялся Роман из-за стола. — Последите пока за Феникс? Симург заглядывала к ней, сказала, что уже почти никакой температуры, и она спит нормально.
— Конечно. — Алиса встала, подошла к Роману и поцеловала. — Только пожалуйста, будь осторожнее, когда это возможно.
* * *
Алиса подорвалась во втором часу ночи. Вначале показалось даже, что это любимая напасть — паническая атака. Вроде и повод был, ей неведомо почему примерещилось, что Роман пропал, все это знают, и ей только что сказали... Алиса помотала головой. Дурацкий сон. Но никакого страха, никакой паники, ничего. Роман вернётся. Да, он обязательно вернётся. Они все вернутся.
Алиса прогулялась на кухню (никого) и, по привычке, опросила мониторы. Один человек в химической лаборатории (Алиса улыбнулась), один на воздушном шаре (Алиса улыбнулась шире), ещё один спит в комнате Фениксов. Остальные в экспедиции. Алиса задумалась, было что-то ещё, что выпало из внимания. Точно! Вот бестолочь! Алиса бегом бросилась в свою комнату и сделала несколько снимков. Так, чтобы потом сравнить со снимками других себя. Не поленилась сделать снимки всего, что в шкафу, почти полчаса ушло. Вроде бы всё попало в кадр, кроме... Алиса включила фонарь и нырнула под кровать. Там, осветив каркас кровати (тоже очень, очень умное устройство), присвистнула. А ещё через десять минут она сидела перед подносом, на котором лежало семь идентичных твердотельных компактных устройств хранения информации, по-простому — флэшек.
— Вот это номер... — в который раз повторила Алиса. — Ладно.
Хорошо, что ей хватило ума не трогать это пальцами, она осторожно брала их щипцами. А теперь сложила все флэшки по отдельным пробиркам, стараниями Симург коробочек для взятия проб теперь полно и найти их можно буквально везде, у Симург забавная привычка забывать такую посуду где попало. Причём она никогда не забывала, если хоть одна пробирка использована.
— Не спится? — приветствовала её Симург. Тоже работает как одержимая. — И мне не спится. И Гамаюн полезла на шар, виды смотреть. Отговаривала её, отговаривала... Кстати! Пора спросить. — Симург достала из кармана коммуникатор. — Лиза? Всё нормально, не засыпаешь?
— Всё отлично, — голос Гамаюн, по интонации сразу ясно, что очень довольной Гамаюн. — Через полчаса я спущусь.
— Подстраховать?
— Да, обязательно, я позвоню. — Отбой.
— Представляешь? — посмотрела Симург в глаза Алисы. — Она ведь до дрожи боялась высоты. Поставить стремянку и достать что-нибудь было огромным подвигом. А этим вечером пошла, деловая такая, сама всё проверила, с первого раза залезла, и спокойно села там картинки свои рисовать. Сдуреть! Как подменили!
— А ты? — поинтересовалась Алиса, поставив свою коробку с находками на стол. — Я ведь помню, после десяти вечера тебе обязательно было надо, чтобы кто-то рядом был. А сейчас работаешь себе, и всё.
Симург отставила в сторону колбу и изумлённо посмотрела на хозяйку дома.
— Слушай, и верно... — Она чуть наклонила голову в сторону. Всегда так делает, прежде чем спросить что-то неприятное. — А ты? Как твои приступы страха?
— Слушай, и точно... они пропали, с того дня как нас всех накрыло, их больше не было! — поразилась Алиса.
Они озадаченно посмотрели друг на друга.
— Вот теперь я вспоминаю. — Симург потёрла лоб тыльной стороной ладони в перчатке. — Ай, не грузись, перчатки чистые, я ни с чем токсичным не работаю. Слушай, вчера Роман-Феникс ещё удивился тому, что раньше его Лиза по сто раз в минуту уточняла, куда на каком пересечении поворачивать, ты помнишь. А вчера она ни разу не сбилась и ни разу не спросила!
— Это что же, наши любимые болячки взяли и прошли? — удивилась Алиса. — Рому ещё поспрашиваю. И всех наших парней нужно спросить.
— Обязательно, — покивала Симург и, сняв перчатки, дополнила тот самый файл с нерешёнными вопросами и заданиями. — Мне нравится, если прошли. Так что там в коробке?
* * *
— Всё не спится? — довольная Гамаюн вошла на кухню. — Знаю-знаю, что нужно выспаться, сейчас и я лягу. Мне теперь немного завидно, что парни там одни. Заодно и увидим, нужно ли им наше руководство. Кофе сделаете?
— Запросто. — Алиса направилась к кофе-машине. — Тебя же должны были подстраховать?
— Ёлки, забыла! — отчётливо расстроилась Симург. — Заболтались мы, прости. Ты так больше не делай!
— А что такого? — удивилась Гамаюн. — Шар-прыгун был на мне, ветра нет, страховка вся закреплена. Всё нормально, не парьтесь.
— Лиза, ты когда перестала бояться высоты? — спросила Симург, усевшись рядом с остальными.
Гамаюн ахнула и прижала ладони ко рту. Ахнула ещё раз, когда остальные Алисы поделились новостями о своих «болячках».
— Значит, смотри, — указала Симург. — Отпечатки пальцев совпадают. Ну, у нас они у всех одинаковые, тут ничего нового. А вот их давность разная, смотри, вот я построила примерный график испарения летучих веществ...
— Короче, Склифосовский! — не выдержала здешняя Алиса, и все трое рассмеялись.
— Флэшки прятали примерно в таком порядке. — Симург указала график. — Я точно помню, что прятала. Мне тогда было дико страшно — Рома лежал пятый час без сознания, молока уже не было... ну, ты помнишь. Ты?
— Я не помню, чтобы я прятала, — покачала головой здешняя Алиса. — Гамаюн?
— Я прятала, — согласилась да. — Примерно даже помню, куда. Это как раз тогда было, когда вторжения не стало. Ну то есть, когда мы вернулись и не дали этой гадости вылезти. Я тогда очень боялась, что сошла с ума. В ту ночь мы с Ромой первый раз и поссорились, мне уже было не до секса, я вообще перестала что-то ощущать, ничего не хотела... — Гамаюн помотала головой.
— Мы это помним, — спокойно пояснила Симург, положив свою ладонь поверх ладони Гамаюн. — Не переживай. Вы ведь уже разобрались в себе. Ясно, значит, мы с тобой точно прятали, а Алконост уверена, что нет.
— Что я, вру? — возмутилась здешняя Алиса.
— Нет, — покачала головой Симург. — Правда, девочки, давайте без нервов. Я верю, что ты так думаешь. Нужно поговорить с остальными Алисами. А сейчас, может быть, скопируем все флэшки — ну, чтобы у всех было по копии? Я бы ещё для верности сделала запасную, и в сейф её положила.
— В каждый сейф, — уточнила Гамаюн. — Да. Давайте. Но сейчас просто скопируем, вдруг это очень важно. А изучать будем уже утром на свежую голову. А эти — в сейф. И...
Дверь отворилась, вошла Феникс. Бодрая, неугомонная и готовая всеми руководить, по лицу видно.
— Слушай, ты гений! — с порога заявила Феникс, глядя в лицо Симург. — Всё прошло. Только теперь дико есть охота. Что тут у нас нового?
* * *
Алиса осознала, что она не одна в постели, потом улыбнулась и оглянулась, Роман здесь. Он тоже уже не спит. Алиса глянула на часы и ахнула. Почти половина десятого утра!
