Зной

Зной

© 2022 Константин Юрьевич Бояндин

Изображение для лицевой стороны обложки

Изображение для задней стороны обложки

Оглавление:

Глава 1. Чёрный Дом

Глава 2. Гороховка

Глава 3. Первый тур

Глава 4. Амнезия

Глава 5. Второй тур

Глава 6. Мозговой штурм

Глава 7. Ночные мысли

Глава 8. Третий тур

Глава 9. Ночь и туман

Глава 10. Вы не одни

Глава 11. Моллюск

Глава 12. Потустороннее

Глава 13. Высшая математика

Глава 14. Место встречи изменить нельзя

Глава 15. Братья и сёстры

Глава 16. Круглый стол

Глава 17. Уроборос

Глава 18. Разведка

Глава 19. Осада

Глава 20. Контрразведка

Глава 21. Фокус

Глава 22. Генераторная

Глава 23. Штрих-код

Глава 24. Эксперименты

Глава 25. Вылазка

Глава 26. Сирин

Глава 27. Реплика

Глава 28. Чужая земля

Глава 29. Убежище

Глава 30. Ход конём

Глава 31. Знамение

Глава 32. Птица Рух

Глава 33. Прощание

Глава 34. Третье измерение

Глава 35. Операция "Престидижитатор"

Глава 36. Одна

Глава 37. Тихий вкрадчивый голос

Глава 38. Только раз в году

Эпилог

Глава 1. Чёрный Дом в оглавление

Небольшая берёзовая роща надёжно укрывала дом от посторонних глаз: увидеть его можно, только подъехав метров на сто. Слово «зиккурат» не сразу приходило на ум, но выглядело всё именно так. Три этажа, три уменьшающихся в размере квадрата, всё чёрное. Дом возведён в центре квадратного участка, и ограда тоже абсолютно чёрная. Вот это номер!

И Алиса, и водитель — приятель отчима Алисы откровенно наслаждались выражением изумления на лице Романа.

— Чёрт, я ведь не верил! — только и смог сказать он. — Так это не шутка! И здесь можно жить?!

— Ещё как, — заверила Алиса, первой выбираясь из автомобиля и направляясь к его багажнику. — Помоги с чемоданами! Дядя Женя, останетесь с нами пообедать?

— С удовольствием.

Дядя Женя, он же Евгений Карлович — профессиональный таксист. Правда, последние два года нашёл другой источник заработка, и теперь водит исключительно для самого себя, для друзей и для собственного удовольствия.

Роман вздрогнул, когда на ровной, на вид абсолютно непрозрачной поверхности стены проявился дверной косяк, а следом и сама дверь. Алиса приложила свой брелок, щелчок — дверь чуть приоткрылась. Электронный замок. Дядя Женя тем временем открыл ворота и завёл машину внутрь ограды.

— А где Гороховка? — удивился Роман, оглянувшись несколько раз.

Вокруг лес да поле, никакой деревни не видно.

— Там, за холмом, — указала Алиса. — Минут десять ходьбы. Нам всё равно туда нужно сходить, сам всё увидишь.

— А нам зачем? — тут же уточнил Роман, послушно впрягаясь в чемодан Алисы. Хоть он и на колёсах, масса покоя та ещё: резких движений особо не сделаешь. Что там у неё, свинец?

— Продукты, — пояснила Алиса, открыв дверь перед Евгением Карловичем. — Нам тут неделю сидеть, а работы по горло. И будет только жарче.

Это она права. В этом году небывалое тёплое лето, даже с утра сейчас плюс двадцать три, к полудню обещают до тридцати пяти в тени. Если ещё найдёшь эту тень: за пределами укрывающей дом рощи преимущественно поля. Пшеница да ячмень — говорят, здесь идеальный климат для них.

Внутри дома стояла невообразимая, благословенная прохлада. Разгружая багаж, грязи не нанесли. Когда идут дожди, этого добра можно набрать на обуви хоть тонну; вокруг дома — сплошной суглинок. Роман не стал отпускать шуточек по поводу пунктика Алисы на чистоте, хотя в доме действительно идеально чисто. Не совсем уж безумно, когда хозяйка гоняется за каждой пылинкой, но чисто. И стало ясно, что нужна карта дома.

— Сдуреть, — повторил Роман, когда доставка багажа закончилась. — Как это возможно?!

Это он про вид из гостиной, из прихожей все вещи перенесли именно туда. Большое окно почти во всю стену выходило прямо во двор и открывало вид на дорогу, по которой они только что приехали. И ни единого намёка, что с той стороны вместо стекла — угольно-чёрное, на вид совершенно непрозрачное покрытие. Повезло Алисе с отчимом: как и приёмная дочь, он — фанат всего самого-самого, по части новых технологий, и при этом строитель, дом наверняка построен по всем правилам. А ведь это всё ещё Сибирь, здесь зимой, скажем так, довольно прохладно.

— Идём, покажу, — поманила Романа Алиса, проследив, чтобы тот достал домашнюю обувь и переобулся в неё.

Вот стоило подумать, что нужна карта дома, как выяснилось, что она есть. Более того, электронная карта на каждом углу. Сейчас там три зелёных кружочка — люди? — и белая окружность с примечанием «Вы здесь». Чёрный Дом, как прозвали его в прессе, и впрямь похож на средоточие высоких технологий. Никто в их с Алисой классе не питает к ним такой нежной любви, как Алиса...

— Жилые комнаты на втором этаже, — продолжала читать мысли Алиса.

Они поднялись по лестнице, бесшумной и прочной, словно из камня, а не из дерева, и вышли на второй этаж зиккурата. И здесь тоже окно почти во всю стену! Сколько же требуется энергии для отопления всего этого?!

— Вот твоя комната, — вручила Алиса Роману брелок — электронный ключ. — Вон та моя. Я пока с холодильником разберусь и с кладовкой. Если какая-то дверь заперта — значит, туда нельзя. Гостиная на первом этаже, восточная комната.

— Круто, — покачал головой улыбающийся Роман и увидел, что Алиса довольна.

Да. Работать теперь и работать: онлайн-конкурс, на котором они выступают командой, начнётся сегодня вечером, в субботу. Сейчас ещё утро субботы, и ещё тучу всего нужно изучить, окончательно въехать во все условия и так далее. Конечно же, со всем этим Роман начал разбираться ещё в СУНЦ, где-то в мае, едва появилось объявление о конкурсе. Но вначале — обязательная программа.

— Добрый день, мама. — Роман позвонил, едва только дверь за Алисой закрылась.

Тактичная. Ей самой не доставляло особого удовольствия докладывать матери, но что поделать — формально они оба школьники. А что предки думают об их безопасности, можно не гадать. Пусть Гороховский район — один из самых безопасных и благополучных в округе, но дети-то «будут там совсем одни»!

— Да, уже приехали. Нет, нас Евгений Карлович довёз. — Более всего маму Романа тревожило опасение, что добираться будут на такси. — Сейчас пообедаем, и займёмся, уже всё готово. Да, спасибо, и тебе тоже.

Отбой тревоги на сегодня. Роман приблизился к стене слева у двери — показалось, что там какое-то граффити. Не показалось. На стене, мелким текстом, данные для доступа в здешнюю беспроводную сеть WiFi. Роман улыбнулся. Имя и пароль — открытым текстом, но пароль головоломный, в стиле Алисы — у неё не встретишь ни «12345», ни дня рождения, ни прочих канонических примеров. Едва только Роман ввёл данные для подключения в телефон и планшет — тот уже лежал на тумбочке, с наслаждением заряжаясь после долгой дороги — как граффити исчезло. Было и не стало. Роман даже глаза протёр, потрогал тот участок стены, где видел обе строки. Не помогло, словно ничего не было. А вот это всем фокусам фокус... как??

Он вышел в коридор, центр второго этажа занимал холл, похожий по дизайну на гостиную, и вспомнил, что не взял переносной блок питания. Это уже рефлекс: стоит не прихватить, как внутренний сторож немедля докладывает о беспорядке. Роман вернулся в свою комнату и сразу же оторопел: граффити с данными входа в сеть вновь на стене!

Вот оно как. Роман присмотрелся. Ну да, это не надпись карандашом. Чем бы ни было это покрытие — стену оклеили отнюдь не простыми обоями. Электронная бумага, или как её правильно назвать? Круто! Вот это действительно круто!

Роман опомнился: увидел, как вновь гаснут буквы надписи на «электронных обоях», и поспешил вниз. Успел до того, как Алиса позвала на помощь, надо перенести несколько коробок с продуктами из кладовки. Негоже ей таскать такую тяжесть.

— Чай или кофе хочешь? Обед позже будет, нужно вначале до магазина дойти.

— Может, подвезти? — предложил дядя Женя, сидевший на диване перед окном.

— Ой, нет, дядя Женя, отдыхайте. Вы и так почти шесть часов за рулём, мы сами. Чай или кофе?

— Пока не нужно, — оценил возможности организма Роман.

И впрямь не нужно, они с утра неплохо так заправились, выехали почти в половину шестого, а сейчас всего лишь одиннадцатый час. — Я бы воды выпил.

Кухня и столовая — отдельный вопрос. О них тоже написано несколько восторженных репортажей. Дом будущего — теперь уже настоящего — обставлен с любовью и тщанием людьми, которые в нём и в самом деле живут. Здесь всё на самом деле.

Глава 2. Гороховка в оглавление

Едва путешественники вышли на улицу, как покрывало влажного зноя тут же упало на голову и плечи. Оно ощущалось почти физически: стоит только остановиться и подождать пару минут, как промокнешь под ним насквозь.

— К полудню тут будет вообще ужас, — заметила Алиса со свойственным ей спокойствием. — Нам туда, — уточнила она жестом.

И слух словно включили: со всех сторон вокруг усердно пели кузнечики, а над головой время от времени проносилась крикливая стремительная стайка стрижей. Ну хоть комаров пока нет, и на том спасибо. А когда Роман с Алисой вышли из-за рощи, так и ветерок подул — вообще жить можно.

Они взобрались на холм (не такой уж и крутой). Автомобили (а их по дороге в деревню ребята встретили с десяток) преодолевали его без особого труда. Но деревню холм скрывает на совесть: как только взошли на вершину, Роман вновь впечатлился.

Последние пять лет все здешние деревни (их уже впору небольшими городами называть) развивали на совесть. Земля здесь плодородная, и климат очень даже годный для пшеницы и всего такого. И названия деревень почти все наводят на мысли о еде. Ближайшая к Гороховке деревня называется Пироги, чуть дальше — Трапезная. А крупнейшая из здешних речек, которую отлично видно с вершины холма, известна под именем Щи. Уж не понять, за какие такие заслуги. Тут от одной топонимики аппетит разгуляется.

— Бабушка по отцу жила в Гороховке, — заметила Алиса, чуть ускоряя шаг. — Ты хотел спросить, почему именно Гороховка.

Если честно, эта её манера угадывать мысли немного доставала. Немного — потому что Алиса пользовалась этим своим чутьём не слишком часто. Верно, Роман хотел спросить, с чего вдруг её отчим (Алиса зовёт его «отцом» и никак иначе) построил свой чудо-дом в такой глуши. Бабушка — это, стало быть, мать отчима. И вроде бы отчим как-то поучаствовал в проведении в Гороховский район мобильной связи и интернета. Роман покосился на спокойно шагающую рядом Алису: она не стала ни уточнять, ни опровергать ход мыслей, это уже хорошо. Пока они готовились к конкурсу в школе, эта её привычка улавливать ход мыслей того, кто рядом, очень помогала. С ней вообще оказалось очень легко и просто, если только не ссориться.

— Да, я очень хорошая, пока меня не злят, — согласилась Алиса и, удостоив спутника взглядом, фыркнула и рассмеялась. — Всё-всё, извини, не буду. Мы же договаривались, да? Извиняться только один раз.

Эту её фразу Роман услышал в тот самый день, когда его впервые окрестили Дуремаром.

— Алиса Листьева, — представила её классная.

Она всех представляла по одному. Алиса прибыла в школу накануне первого учебного дня и сразу произвела впечатление причёской очень похожей на ту, что была у Лисы Алисы в советском ещё фильме про Буратино.

— Лиса Алиса! — не удержался Роман.

Он приехал пять дней назад — собственно говоря, родители жили неподалёку: по сути, Роман остался в общежитии ещё с окончания летней школы. Он уже успел приобрести не то чтобы друзей, но вполне близких приятелей. Острый на ум и на язык, он произвёл впечатление на всех. Вот и сейчас — рассмеялись все, включая классную, сама Листьева тоже улыбнулась. Приблизилась к парте Романа и заглянула ему за спину с обеих сторон.

— Что-то потеряла? — поинтересовался Роман.

— Хочу понять, где у тебя квакает, Дуремар.

Новый взрыв смеха.

— Почему Дуремар? — полюбопытствовал Роман. Вот уж на кого он походит меньше всех!

— Дубов Роман Артурович, — пояснила Алиса. — Если сократить — почти что Дуремар.

Так себе издевка, если что — Роман для виду посмеялся вместе со всеми, и начался первый урок. Листьева сидела на первой парте, Роман на третьей, и общались они с того момента, только если требовали обстоятельства. Листьева его демонстративно не замечала, а когда обращалась — всегда называла его Дуремаром. Так кличка и пристала.

Пристала и пристала — это ничего особо не испортило. Наверное, потому что современные дети, за редким исключением, не смотрели тот фильм и смутно представляли, кто такой знаменитый торговец пиявками Дуремар.

— Роман? — Алиса подёргала его за руку. — Не спи, замёрзнешь. Мы пришли.

И действительно, уже половина Гороховки осталась за спиной. По правую руку — знаменитый магазин здешнего сыра, вся область его знает, и многие приезжают закупиться. Гороховка неплохо разрослась и обустроилась на сырном деле. А по левую — жилые дома. Роман с Алисой стояли у калитки в один из них. Хороший дом, нарядный и выскобленный сруб, такой же ухоженный палисадник, да и сам палисад внушительный, словно выстроен для обороны. Но лихие времена для Гороховки в далёком прошлом, к чему такие фортификации?

Алиса отворила калитку, и побрякивая цепью, из будки молча выскочил здоровенный чёрный кобель. Он постоял, виляя опахалом роскошного хвоста, и гавкнул басом, роняя капли слюны с клыков.

— Роман, это Адмирал. Адмирал, это Роман, это друг. Подойди, — поманила Алиса Романа, и тому стоило некоторых усилий приблизиться.

Вот не вовремя! Никто в школе не знал, что в детстве Романа неслабо так покусал огромный цепной пёс. Обошлось без серьёзных последствий, на Романе была толстая шуба, да и взрослые быстро вмешались, но с тех пор он к собакам особой любви не питал. Стараясь подавить дрожь в коленках, Роман приблизился на деревянных ногах.

— Не тронет, — уточнила Алиса — видимо, по-своему истолковала медлительность спутника. — Нет, правда, он хороший. Недобрых людей за версту почует. Ну всё, идём, потом пообщаетесь.

Адмирал успел ткнуться мокрым носом в ладонь Романа, и тот сумел скрыть гримасу брезгливости. Теперь ещё руки мыть...

— Лизонька! — всплеснула руками сухонькая невысокая старушка, открывшая тем временем дверь. — А это...

— Роман, — пояснила Алиса. — Роман, это Агриппина Валерьевна, няня моей мамы... Баба Груша, это Роман, я рассказывала. Мы на конкурсе будем одной командой работать.

— Ох, молодцы! — всплеснула руками довольная баба Груша. — Заходите, заходите. Лиза, я купила, что твоя мама просила. Всё готово, забрать только. На чай останетесь? Пирожки ещё горячие!

Алиса встретилась взглядом с Романом и довольно кивнула. Кивнул и Роман. Остались, и не пожалели. Вот только обратно идти оказалось трудновато, Роман принял тяжёлую сумку — как только баба Груша её таскала, собирая?! Вроде бы в магазин хотели пойти, но не пошли. А когда вернулись в Чёрный Дом, у порога стоял объёмистый пакет с эмблемой гороховского магазина.

— Курьер привёз, — пояснила Алиса. — Чего нам надрываться, пусть сами везут. Помочь?

— Дверь открой, — согласился Роман и внёс сумку в дом: рука уже еле держала, если честно. Потом ещё и за пакетом сходил, а Алиса тем временем выгружала всё в холодильник.

— Ну всё, ребята, мне пора, — появился из гостиной Евгений Карлович. — Завтра, может, ещё заеду. Не буду мешать, у вас плотный график. Удачи!

Он подал руку Алисе и Роману и отбыл. Алиса вышла на улицу, чтобы проводить и запереть дверь.

— Чай, кофе? — предложила она повторно, закрыв входную дверь.

— Потанцуем? — не удержался Роман и получил в ответ вполне весёлую улыбку.

— Только после победы. Идём, покажу, где здесь что, да и начинать уже пора. Шесть часов до старта.

Это в её манере. Алиса ко всем мероприятиям — конкурсам, олимпиадам, экзаменам — готовилась так основательно, словно от этого зависела её жизнь. Дотошная и въедливая, хорошо хоть не хвастливая.

— Ладно, — согласился Роман. — Где работать будем?

— На втором этаже, в кабинете отца. Там удобнее всего. Второй этаж, табличка «К», через десять минут.

— Есть, товарищ командир, — кивнул Роман уже почти серьёзно и отбыл в свою комнату за компьютером.

Он услышал, как Алиса рассмеялась за спиной.

Глава 3. Первый тур в оглавление

По Чёрному Дому есть очень подробные инструкции в интернете, но они не настолько подробные, чтобы знаток компьютерных технологий сумел найти слабину в электронной защите и как-то навредить дому и его жителям. Рекламу Алиса сделала этому дому знатную, в школу приезжала съёмочная группа областного телевидения, и именно тогда Алиса стала знаменитой на всю область, а может, и на всю страну.

И вот теперь Роман держал в руках настоящую инструкцию — полный обзор функций, подсистем, кое-что было с кодами доступа. И речь там не только про беспроводную связь, WiFi. Для начала Роман посетил один из «мостиков» — комнат, куда выведены консоли, где можно увидеть отчёт о состоянии оборудования. Отлично. Впечатляет! Роман прошёлся по отчётам основных и дублирующих систем, и в который раз убедился, что в Чёрном Доме и впрямь можно переждать ледниковый период. Как минимум, лет десять можно провести, если продуктовый склад заполнен. Десять лет четырём людям... И зачем всё это было? К каким таким испытаниям и невзгодам готовится Листьев, владелец одной из крупнейшей в области компании, производящей электронику?

— Всё в порядке? — голос Алисы из-за спины.

— Кажется, тут влажность высоковата, — указал Роман на один их графиков на мониторе. — Восточная гостиная, первый этаж, — добавил он.

— И точно, — удивилась Алиса, приблизившись к консоли. — Ну-ка...

Она вежливо отодвинула Романа от пульта и пробежалась кончиками пальцев по сенсорам. Посмотрела на появившиеся строчки пояснений.

— Опять у кондиционера забился фильтр, — объяснила она. — Слушай, поможешь поменять? Ты выше ростом, тебе проще.

— Не вопрос, — согласился Роман. — Складская номер три, верно? Расходники и оборудование?

— Быстро ты, — покачала головой Алиса, и насмешливое выражение ненадолго появилось на её лице, как в день их знакомства. — Класс. Да, возьми мой ключ, по твоему в кладовку не пустят.

Роман принял ключ, покачал головой и протянул его хозяйке.

— Не пойдёт. Меня не пустят по твоему ключу, и будет тревога, — помахал он в воздухе брошюрой.

Алиса рассмеялась и протянула руку:

— Всё-всё, давай свой ключ.

Роман следил, как Алиса вставляет его ключ в гнездо, вновь пробегается по сенсорам, и возвращает ключ новому владельцу.

— Теперь порядок, — пояснила она. — Извини, меня иногда заносит. Без обид?

— Без обид, — согласился Роман и направился за сменным фильтром.

Не было бы счастья... В просторной кладовой (там можно было уложить спать минимум четырёх человек) было полным-полно тех самых расходников. Зашёл по делу, но смог вдоволь посмотреть по сторонам. Чего там только нет! Как только Роман отыскал нужный ящик со сменным фильтром, реестр кладовой обновился, количество запасных фильтров уменьшилось на единицу. Вот уж точно умный дом.

Уже без подсказок и помощи Роман сам отыскал стремянку, добрался до нужного места на потолке гостиной и заменил фильтр. Затем прогулялся к консоли и убедился, что влажность приходит в норму. А старый фильтр отправился в отдельную секцию для технического мусора.

— Молодец! — Алиса пожала ему руку. На лице её сияла довольная улыбка. — Ты правда помог, я даже со стремянки еле-еле достаю. Два раза чуть не падала. Всё, обед готов, идём?

* * *

— Спасибо, очень вкусно. Помочь чем-нибудь? — поднялся Роман из-за стола.

Непохоже, что ели тут пищу быстрого приготовления или полуфабрикаты из магазина. Тушёное мясо, овощное рагу, нежнейший яблочный пирог...

— Мама готовила. На здоровье, — покивала Алиса, складывая посуду в стопки и собирая со стола крошки. — Хочешь помочь — вон машина.

А вон там должна быть инструкция к посудомоечной машине. В каждой комнате есть отсек в стене, помеченный знаком вопроса, там и лежат инструкции на всю технику. Роман дошёл до отсека и уже через три минуты загружал машину. Сделал всё, что велено в инструкции и нажал заветную кнопку. Зашумела вода, процесс пошёл. «Вкалывают роботы — счастлив человек», — пришла на ум фраза из полузабытой песенки.

— Я кабинет минут через пятнадцать подготовлю, — покивала Алиса. — Подходи, как получишь сообщение, проверим всё.

— Понял, — покивал Роман. — Можно подняться на крышу?

— Конечно, — отозвалась Алиса уже на бегу. — Читай, там всё сказано.

И убежала, а на кухне снова чисто и опрятно. Может, конечно, это у неё пунктик насчёт чистоты и гигиены, но толк от него точно есть. Роман зашёл в свою комнату за портфелем, в нём лежал компьютер, и следуя инструкции по дому, поднялся на крышу.

Тоже чёрная. И чистая, ты смотри! Вроде бы и роща вокруг — листья падают, птицы летают, и всё такое, а здесь словно подмели и вымыли, причём недавно. Это как они делают? Потом нужно расспросить.

Если нет ветра и помалкивают птицы, то можно иногда услышать звук здешнего водопада. Речка Авдеевка на вид — ручей, но быстрый, а после дождя она может стать ревущим и опасным потоком. Неподалёку от дома есть овраг, туда Авдеевка и впадает, чтобы через пару километров ниже по течению влиться в Щи.

Что имеем: большой ёмкости аккумуляторы в доме: если отключить все источники энергии, можно почти неделю сидеть автономно при минимальном возможном потреблении. Подземный теплонасос располагался где-то на заднем дворе, огромная подземная конструкция, даёт приличную экономию на отоплении. После солнечных батарей это самый дорогой компонент этого дома. Все стены и крыша — солнечные батареи, пусть и не сразу поймёшь, где именно установлены панели. И, вишенкой на этом торте, ГЭС — там, где падала с высоты Авдеевка. Не очень мощная, до трёх киловатт, но Чёрный Дом брал энергию из внешней энергосети дней так шестьдесят в году, и то лишь частично. А где-то ещё есть дизель-генератор; его, по словам Алисы, включают только два раза в год во время чистки и профилактики. И запас топлива на месяц непрерывной работы генератора.

Роман не успел как следует вдуматься во всё, что только что пришло на ум: в кармане пискнуло, пришло сообщение на телефон. «Всё готово, подходи. Алиса». Она всегда подписывает свои сообщения.

Ну, пора так пора. Странное такое чувство — волнение и немножко страха. Страх сцены, вроде так называется. Задачи для команд куда сложнее, чем для индивидуальных участников. Но там и призы совсем другие, и прочие приятные плюшки. Всё, хватит дрожать, пора готовиться.

* * *

— Всё отлично, — заключила Алиса. — Техника готова, интернет устойчивый, запасной канал работает, камеры готовы. Понял, да? Мы всё время в камерах. Если нужно выйти ненадолго, вдвоём говорим «Пауза», и кто-то из нас обязательно остаётся в комнате. Что есть и пить, я приготовила. Нам так часов пять сидеть или шесть.

— Или сколько выдержим, — покивал Роман.

Да, контроль тут будь здоров, конкурс проходит в удалённом формате. Более того, писать и тестировать код участники должны на ресурсах платформы, а если вдруг «сломался интернет» — это проблемы участников. Зная Алису, можно не сомневаться, что здесь есть не один резервный канал в сеть, и не только через их мобильные телефоны. Помнится, в Чёрном Доме и спутниковая связь имеется.

— Всё, у меня тоже готово. Старт через два часа.

— Час, чтобы немного расслабиться, — согласилась Алиса. — Я пойду, прогуляюсь к колодцу. Хочешь со мной?

— Колодцу? — не понял Роман.

Интересно-то как. О колодце ни в одном репортаже ни слова.

— Это где?

— Минут пятнадцать вон туда, — указала Алиса ладонью, — где заброшенные поля. Если пройти с километр, будет заброшенная деревня, прежняя Гороховка, там же и колодец. Идём, тебе понравится. Только репеллент не забудь, там полно кусачих мух — и на голову что-нибудь, напечёт.

* * *

До старой Гороховки идти оказалось минут десять быстрым шагом по пересечённой местности. Помимо удушливого влажного зноя, оглушающих песен кузнечиков, хруста высохшей травы под подошвами и мельчайшей, прилипчивой пыли, других развлечений оказалось немного. Алиса помалкивала, что для неё не очень обычно, а Роман время от времени делал снимки. Эффектные, не отнять — несколько раз ему удалось запечатлеть мираж: на почтенном расстоянии, над самой землёй, дрожали и переливались призрачные озерца.

Деревня появилась внезапно. Вроде шли себе и шли, и на тебе — остовы домов, дикая природа, выросшие всюду берёзки, лопухи и люпин, все в рост в человека, а местами и белые аккуратные корзинки борщевика. Ужас какой... Роман содрогнулся, когда Алиса указала на колодец посреди единственной улицы. Нет уже ворота, нет и крышки, подходи кто хочешь, падай куда хочешь.

— Только осторожно, — предупредила Алиса. — Туда свалиться можно. А тебе не захочется туда упасть.

Если спросишь: «Почему?», то несомненно услышишь одну из Великих Страшилок от Алисы, она мастерица рассказывать самые невероятные истории. Потом понимаешь, что конечно же это всё выдумка, но пока слушаешь — не оторваться, не усомниться. Роман осторожно подошёл, стараясь не спотыкаться, заглянул в жерло. Сухо. Нет воды, давно ушла. А на самом дне — скелет небольшого животного. Овцы, или чего-то такого. И падать туда метров десять. Костей потом не соберёшь.

— Ужас, да? — подошла Алиса. — Я сюда часто прихожу для настроения.

Роман оглянулся. Запустение, разруха... что тут случилось? Уцелевшие от катаклизма стены домов таращились пустыми глазницами, обгоревшими и замшелыми. Здесь был пожар или что?

— А что тут случилось? — облёк Роман свои мысли в слова.

Алиса пожала плечами. Странно, что не стала выдавать никакую из своих баек.

— Никто толком не знает, — пояснила она. — Смотри, видишь вон тот дом? Там когда-то была милиция. Ну, полиция.

То, на что она указывала, и домом-то сейчас не назвать — груда брёвен, словно великан складывал огромный костёр, но в процессе бросил всё и ушёл.

— Не взрыв, брёвна раскидало бы, — отметил Роман. — Ничего себе. А люди? Кто-то ведь здесь жил?

— Исчезли все, — покивала Алиса, и вспыхнула, поймав насмешливый взгляд Романа. — Слушай, это правда. Я просто пересказываю. У отца есть подробности, если хочешь. Были люди, и не стало. Кто накануне уехал из Гороховки в город или ещё куда, только они и остались. Приехали, и вот всё это увидели. А потом новую Гороховку построили.

— И никаких заметок в газетах, в интернете, никакой сенсации?! Этим берёзкам лет двадцать, — оценил Роман. — Всё, не заводись, ладно? — встретился он взглядом с Алисой. — Ты сюда зачем приходишь?

— Я же говорю, для настроения. Здесь очень спокойно. Жутковато, сам видишь, но спокойно. Здесь вообще ничего не происходит, представляешь? Птицы не летают, никакие звери не заходят, люди тоже не шастают. Классно, да?

— Здесь, наверное, ночью должно быть особенно интересно, — высказался Роман неожиданно для самого себя.

Алиса снова покивала и взяла его за руку.

— Точно-точно. Ой, смотри! Только не беги, воздуха набери и глаза закрой.

То, на что она указала, походило на огромный вихрь — на долю секунды Роману померещилось торнадо, и он уже приготовился спасаться самому и спасать Алису — но вихрь просто пронёсся по-над колодцем, бросив людям в лица по пригоршне пыли. Когда Роман, мотая головой и чихая, вновь обрёл зрение, вихрь уже распался.

— Песчаный дьявол, — отметила довольная Алиса. — Так это называется. Просто появляется и почти сразу пропадает. И всё время здесь, рядом с колодцем.

— Сюда нужно ещё раз прийти, — согласился Роман. Алиса, как выяснилось, ещё умеет удивлять.

— Придём, — покивала Алиса. — Только пообещай, что никому не расскажешь про это место, про дьявола, вообще про всё это. Это важно! Обещай!

— Обещаю, — кивнул Роман, глядя Алисе в глаза. — Никому не расскажу. Возвращаемся? Мне ещё от пыли нужно отмыться.

Алиса покивала в ответ и махнула рукой: «Нам туда».

* * *

— Всё, у меня готово, — помахал рукой Роман.

Шёл пятый час их онлайн-сессии, две камеры держали команду в поле зрения, трижды делали перерывы на необходимое, пили воду и ели бутерброды прямо в процессе почти не отвлекаясь.

Вроде бы устали — сил нет — но голова работала как часы, даром, что ноги почти не держат. Роман осознал, что взмок; они оба были в шортах и футболках, и вид у Романа сейчас неприглядный, на майке кругом пятна от пота. Ну, хоть без запаха, и на том спасибо. Алиса выглядит куда приличнее. Да и некогда им было на такие мелочи внимания обращать, у них вдвоём замечательно выходило выполнять сложные задания: они быстро решали, кто чем занимается, без споров, без препирательств, а уж когда начинался мозговой штурм, то на команду вообще любо-дорого посмотреть — мысли возникали мгновенно и почти все по делу. В кабинете отца Алисы стояла доска почти как в школах, она пригодилась не раз и не два.

— Решение принято, — прочла Алиса на экране и помахала рукой наблюдателю — точнее, наблюдателям.

Молодые мужчина и женщина следили за их командой.

— Пока! До завтра!

— До завтра, Алиса и Роман! — ответила им женщина, улыбаясь. — Приятного отдыха. Предварительные итоги через полчаса.

— Фу, вот я взмокла! — заявила Алиса, отключив прямую трансляцию с их камер. — Да и ты тоже. Всё, я — в душ. Подходи сюда через полчаса.

Роману настолько понравилось стоять под струями божественно тёплой и приятной воды, что он чуть не опоздал. Едва успел переодеться во всё чистое, сложить всё остальное в стиральную машину (тут в каждом санузле по стиральной машине) и вернуться в кабинет. Алиса, тоже переодевшаяся в другие шорты и другую футболку, уже стояла там, глядя на экран трансляции.

— Пятьсот тридцать два очка... — ошарашенно прочитала она, и глаза её округлились. — Вдвое больше, чем у остальных! Мы молодцы!

Довольная, она бросилась к Роману, и тот почти было обнял её, сам довольный донельзя, как вспомнил...

«Ты не прикасаешься ко мне первый». Роман замер, замерла и Алиса — стоя на расстоянии шага, часто и глубоко дыша, глядя в его глаза и улыбаясь.

— Можно, — произнесла она, понизив голос. — Я не кусаюсь. Ну, сегодня я не кусаюсь.

Роман осторожно обнял её и замер, ощущая удары её сердца и чувствуя её радость. Они и впрямь молодцы, сумели обойти ближайших конкурентов с таким отрывом. Будут ещё второй тур и третий, но начало просто замечательное!

Ему не хотелось отпускать Алису, хотелось стоять, вдыхая запах её волос и кожи, чувствовать её горячее тело... но пришлось.

— Идём, нужно поесть, — довольная Алиса потянула его за руку. — Слушай, ну мы даём, да?! Так обойти остальных. Мы точно всех сделаем!

— Сделаем, — согласился Роман, ощутив приступ жуткого, волчьего голода. — Теперь точно сделаем. Главное, мозгам отдых дать.

— Сейчас поедим и баиньки, — согласилась Алиса. — Я после такой нагрузки всегда вырубалась. А сейчас вообще не устала, прикинь! Так странно! Ты как, до кухни дойдёшь?

— И даже до постели потом, — заверил Роман, и Алиса счастливо рассмеялась.

И не поверишь, что весь учебный год она в упор не замечала Романа, а заметить соизволила, только когда опоздала зарегистрироваться на конкурсе. Роман помотал головой. Придёт же в голову подобное, и именно сейчас!

— Голова кружится? — Алиса всё замечала. — Это от голода, точно. Там ещё есть припасы от мамы, мясное — то, что надо. Завтра я сама что-нибудь приготовлю. Идём, идём!

Минут через пятнадцать, уже по своей инициативе, Роман собрал посуду, зарядил ею машину и, пожелав Алисе спокойной ночи, направился в свою комнату.

— Я ещё маленько посижу, — покивала Алиса на прощание, пожелав и ему приятного отдыха. — Чтобы спать захотелось.

* * *

Роман сидел на краешке кровати всё в тех же шортах и футболке и осознавал, что спать не хочет ни капельки. А это неправильно, следующий тур всего через десять часов, и Алиса наверняка потребует пройтись по тренировочным задачам... нужно, нужно отдохнуть. И, вопреки необходимости, на него накатила пронзительная, хрустальная бодрость. Он поднялся на крышу, постоял там, глядя на звёзды и мечущихся среди ветвей летучих мышей, и вернулся в свою комнату.

...Роман сам не заметил, как вошёл в гостиную и, взяв пульт, выключил свет и «открыл окно», теперь в него было видно то, что на самом деле с той стороны. Конечно, это иллюзия: изображение передают и воссоздают камеры, вместо окна — стены — один большой экран. Но как реалистично и красиво! Смотрел бы и смотрел! Роман покосился на часы на руке: уже четверть первого ночи, а сна по-прежнему ни в одном глазу.

Он почувствовал движение воздуха и оглянулся, Алиса замерла в дверном проёме. Не в халате, она всегда надевала его только перед сном, а в тех же шортах и футболке.

— Тоже не спится? — поинтересовался Роман.

Алиса кивнула и направилась к дивану.

— Классно, да? То, что там...

Алиса остановилась перед ним и, протянув руку, осторожно забрала у Романа пульт. Забрала и вновь сделала окно непрозрачной стеной. Роман поднял взгляд. Алиса улыбается, это видно даже в полумраке.

— Ты сможешь выполнить одно простое правило? — спросила она, бросив пульт за спину, он мягко упал на ковровое покрытие.

Роман ощутил, что в горле пересохло, речь вернулась не сразу.

— Какое?

— Не лезть, куда не разрешили. Сможешь? Скажи вслух. Это важно.

Роман кивнул:

— Смогу, — добавил он тут же.

Алиса кивнула и, шагнув вперёд, уселась ему на колени лицом к лицу. Осторожно взяла Романа за кисти рук и положила его ладони себе на колени.

Глава 4. Амнезия в оглавление

Роман уселся в постели. Первым делом посмотрел на часы, без четверти четыре утра. Однако! А ощущение, что выспался. И бодрость как та, странная, вчерашняя, хрустальная. В комнате прохладно, едва заметно мурлычет вытяжка, во всех комнатах Чёрного дома всегда свежий воздух, почти нет посторонних запахов. И кто бы мог подумать, что именно Алиса — приёмная дочь создателя этого зиккурата, средоточия электроники. Алиса не заставила, но убедила надеть на руку тонкую полоску пластика — монитор. Сейчас на мониторе слабо светятся показатели — сто двадцать два на восемьдесят три — это давление, пульс девяносто один, температура тридцать шесть и шесть по Цельсию...

Валяться точно смысла нет. Подняться, сделать минимальную зарядку, умыться, и можно сварить кофе, да посмотреть на объявление о втором туре конкурса. Оно точно уже есть, вон уведомление на телефоне. Роман спрыгнул с кровати и едва устоял на ногах.

Бодрость бодростью, а ощущение, что всю ночь мешки грузил. Особой усталости нет, но всем мышцам явно досталось. Это откуда? Постель неудобная? Быть не может, она вся из себя ортопедическая, тоже высокие технологии — человеку и спать удобно, и не то массирует, не то ещё как-то обрабатывает спящего.

«Доброе утро, Роман», — прочёл он на стене напротив. Надпись почти сразу же исчезла. Роман усмехнулся, умный дом в своём репертуаре. Ощущается, что Алиса приложила руку к его программированию. Любопытно, когда здесь проснётся сама Алиса, они с Романом оба жаворонки, и в нормальной ситуации Роман просыпается часов в шесть—шесть пятнадцать. Ладно. Потом выясним, отчего всё тело вроде как устало, и почему ему не спится.

Роман позанимался гимнастикой, и понял, что тело активно сопротивляется нагрузке. Да что такое, чем таким он мог заниматься во сне? Роман, надев всё те же шорты и футболку, неохота переодеваться в совсем уж домашнее, осторожно проследовал на кухню. Там выпил стакан воды. Вроде только что хотелось кофе, и вот расхотелось. Раз поднялся в такую рань — самое время полюбоваться на природу.

Шёл слабый дождь. Сразу же расхотелось лезть на крышу. Роман вернулся в ту самую гостиную и вновь «включил окно». Ему даже запах дождя померещился, до того сильный эффект присутствия. Роман сел и невольно вспомнил, что случилось здесь после полуночи.

Строго говоря, ничего особенного не случилось. «Ничего такого», как не раз он слышал от матери и отца, когда те говорили о сложностях взаимоотношений полов в присутствии сына. Ну да, ничего такого. Целовались, да. По современным меркам — это вообще ни о чём. Сидели молча, обнявшись, и Роман время от времени гладил Алису по голове, ей это нравилось. В остальном он строго соблюдал правило: не лезь, куда не разрешали. Непонятно, сколько они так сидели, время тянулось и тянулось, и не хотелось отрываться от Алисы. Наконец она мягко отстранилась, потрепала Романа по голове и, шепнув: «Приятных снов!», выскользнула прочь из комнаты. А потом...

Стоп. А потом что? С этого момента — никаких воспоминаний. Вот держа Романа за руку, Алиса встаёт, вот стоит у дивана — видно, ей самой неохота уходить, затем освобождает руку, и... что потом?

Пустота. И это очень странно, Роман почесал затылок — вот тоже новости, никогда не было потери памяти. Иногда эта память досаждала, иногда очень хотелось забыть некоторые моменты жизни, но не получалось.

* * *

Помнится, в тот вечер неделю назад тоже шёл дождь. Роман успел одним из последних записаться на конкурс и сидел, размышляя, всё ли взял. Экзамены сданы, вещи собраны, пора на каникулы. В комнате в общежитии он сейчас один, одноклассники — соседи по комнате — уехали ещё утром. Роман посмотрел на часы. Вроде всё сделано: то, что можно оставить в камере хранения до осени, уже там. Остальное здесь, теперь только подняться и направиться наружу, а там вызвать такси, и...

Стук в дверь.

— Войдите, — позвал Роман.

И едва не потерял дар речи, увидев с той стороны Алису Листьеву в джинсовом платье и с сумочкой через плечо. Не спокойную и надменную, как всегда, а подавленную. Чёрт, на ней лица нет, что случилось?!

— Алиса?! — Роман поднялся на ноги. — Проходи. Что-то случилось?

— Дуре... — Она осеклась, а Роман усмехнулся.

Ну, точно, Лису Алису только могила исправит.

— Извини. — Она отвела взгляд. — Роман, мне очень нужна помощь.

Роман поднялся на ноги. Мир рушился — Лиса Алиса первой просила о помощи. Сама она почти всем помогала охотно, учёба ей давалась легко. И её помощи всегда нужно было попросить, причём прилюдно. Но чтобы она сама попросила, да ещё и в таком виде...

— Да, если смогу, — услышал Роман свой голос и указал Алисе на соседний стул. — Проходи. Что случилось?

— Я опоздала, — ответила Алиса бесцветно, медленно опускаясь на стул. — Не успела записаться на конкурс.

Роман с трудом удержался от усмешки. Многие в школе посещали тестовые занятия — подготовку к конкурсу для всех желающих. Среди девушек там, несомненно, блистала Алиса Листьева. Кто бы сомневался! Это как же она сумела опоздать на регистрацию?!

— Чем я могу помочь? — осторожно осведомился Роман и понял, что Алиса вот-вот расплачется.

Только этого не хватало.

— Можешь. — Алиса вытерла слёзы с лица тыльной стороной ладони. — Давай запишемся в команду. Мы с тобой. Мы — лучшие, мы справимся. — Она посмотрела в его лицо. — Пожалуйста! — Губы её задрожали.

Алиса, которая внезапно вышла из игры... Чёрт. Роман открыл экран компьютера, он только что убедился, что его заявка подтверждена. Там же прочёл, что осталось три с половиной часа на регистрацию команд и описание процесса. Чёрт...

— Хорошо, но у меня условие, — посмотрел Роман в её глаза со спокойным выражением на лице.

Чтобы она сказала про них двоих «Мы — лучшие»... Точно, завтра снег выпадет, и всё замёрзнет. Невероятно, что Алиса признала лучшим кого-то, кроме себя!

— Говори, — кивнула Алиса, не улыбаясь.

И Роман осознал, что она готова согласиться на что угодно, почти что на любое мыслимое условие.

— Ты никогда больше не назовёшь меня Дуремаром. Только по имени.

— Это два условия, — слабо улыбнулась Алиса. — Я согласна. У меня тоже условие.

— Говори, — кивнул Роман.

— Ты никогда не прикасаешься ко мне первым.

— Хорошо. По рукам? — протянул он ладонь, и Алиса молча её пожала.

А вот теперь самое психологически трудное, Роман навёл курсор на иконку «Отменить регистрацию». Не сразу смог нажать и подтвердить отказ от участия в конкурсе. Щелчок — свято место пусто не бывает — новый кандидат по очереди занял освободившееся место. Роману стало сильно не по себе, когда он прочёл имя и фамилию «Алиса Листьева».

— Алиса? — повернул он компьютер экраном к гостье.

Было ощущение, что сейчас она рассмеётся, скажет издевательски «Спасибо» и просто уйдёт. Алиса молча достала из сумочки планшет, и несколько раз провела пальцем по экрану. Повернула планшет экраном к хозяину комнаты и тот увидел, как Алиса подтвердила отмену своей регистрации. Роман вздохнул и вытер лоб ладонью. Ну и денёк.

— Нам нужно появиться в их штаб-квартире, — пояснила Алиса. — Команде нужно появиться там. Идём, мы успеем, машина нас ждёт!

* * *

— Роман?

Роман оглянулся. «Де жа вю», уже виденное — Алиса в дверном проёме, в тех же шортах и футболке.

— Тоже не спится?

Роман покивал и похлопал ладонью по дивану рядом, приглашая её идти сюда. Алиса повиновалась и, присев рядом, положила голову ему на плечо.

— Спасибо, — произнёс Роман, осторожно погладив её по голове. Похоже, теперь это не запрещено. — За вчерашнее, это было обалденно.

— Да, ты классно целуешься, — согласилась Алиса. — Не ожидала. Кофе пить будешь? — Она поднялась на ноги.

Роман кивнул и вздрогнул, моргая.

— Что такое? — поинтересовалась Алиса, державшая его за руку.

Запах. Алиса мыла голову цветочным шампунем, от её волос всё время слышался слабый аромат лесных цветов. Но теперь было что-то ещё. Приятный запах, смутно знакомый... что это?

— Роман, что случилось?

— Сам не пойму. Запах, — пояснил он и успел увидеть, как во взгляде Алисы кристаллизуются льдинки. — Да нет, приятный. Не пойму, откуда он.

— Запах? — удивилась Алиса и, приподняв голову, потянула носом. — Ничего такого не чувствую. Точно не показалось? Роман, ты куда?

Роман и сам не понимал, почему движется к двери, и не сразу понял, куда. Осознал только когда вошёл в свою комнату. Постель уже заправлена, вещи не раскиданы, не стыдно и гостей позвать, пришла в голову странная мысль. И точно, запах есть и здесь. Слабый, но есть. Что за...

— Можно войти? — позвала Алиса за спиной.

Роман оглянулся, встретился с ней взглядом и кивнул:

— Входи, конечно. Ничего не пойму. Мне одному этот запах мерещится?!

— Что-то чувствую, — согласилась Алиса, прикрыв дверь. — Точно, что-то знакомое, очень слабое. Откуда, говоришь, пахнет?

— Откуда-то от тебя. — Алиса улыбнулась. — Можно?

Алиса кивнула. Роман осторожно подошёл к ней, так же осторожно обнял (ощутил, что сердце Алисы забилось быстрее), отпустил озадаченно. Медленно опустился на колени, и так, вплоть до пола. Очень странно.

— У тебя такой серьёзный вид. — Алиса продолжает улыбаться. — Так откуда запах?

— Похоже, шорты, но вчера этого не было. Может, отдушка после стирки? — слово вспомнилось не сразу. — Ну, кондиционер.

Алиса его, похоже, не слушала. Медленно направилась в сторону кровати. Уселась у изголовья с той стороны, где спал Роман. Погладила покрывало, поглядывая вокруг озадаченно. Затем... запустила руку под подушку и медленно поднялась на ноги. Роман, когда увидел, что именно она держит, сам чуть не уселся с размаху на пол.

Нижнее бельё. Женские трусики — идеально белые, только что не сверкают.

— Это что за... — стиснула зубы Алиса.

Осеклась, и, не стесняясь Романа, бросила прочь трусики и расстегнула свои шорты. Заглянула внутрь. Рухнула на кровать — едва мимо не уселась и, прижав ладони к лицу, разрыдалась.

Роман не сразу пришёл в себя. А когда пришёл, бросился к Алисе, попробовал взять её за руки, она освободила одну ладонь и молча отпихнула Романа. А когда отняла вторую, Роман понял, что Алиса испугана. Чудовищно, невообразимо испугана: широко раскрытые глаза, дрожащие губы бледнее снега, руки её трясутся.

Монитор на запястье Алисы замигал красным, и сразу же все четыре стены в комнате принялись мигать: то становились ярко-красными, то возвращались в прежний вид.

— Алиса! — Роман взял её за руки — холоднее льда; пустой взгляд, осунувшееся лицо. — Чёрт! Алиса, чем я могу помочь?! Лекарство? Вызвать «Скорую»? Алиса!

Он легонько тряхнул её, Алиса закрыла глаза.

— Хи, ро, каппа, каппа, восемь, дельта, два, — произнесла она глухо, но членораздельно. — Отключить, — добавила Алиса.

Погас её монитор, перестали мигать стены.

— Алиса! — позвал Роман, всё ещё не уверенный в том, что его замечают. — Алиса, что с тобой?

Она соскользнула на пол по покрывалу, Роман едва успел поймать её, девушка обняла его, стиснула так, что стало трудно дышать.

— Не бросай меня, — услышал он горячий шёпот. — Пожалуйста, Рома, не уходи, останься!

— Я не брошу тебя, — отозвался Роман, осторожно придерживая Алису.

Он погладил её по голове и понял, что ей от этого лучше, почти сразу же расслабилась. Так они и сидели на полу, обнявшись; Роман осторожно гладил её по голове, пока Алиса не успокоилась и не перестала всхлипывать.

— У меня были потери памяти, — сообщила Алиса неожиданно, отпустив Романа. — И почти всегда мерещилось что-то ужасное. И всегда я была одна, когда такое случалось. — Она судорожно вздохнула. — Не бросай меня!

— Я не брошу тебя, — повторил Роман. — Может, лекарство? Позвонить родителям?

Алиса помотала головой и шмыгнула носом.

— Они меня сразу к врачу отвезут, и никакого конкурса. Я обязана победить. Мы обязаны, — поправилась Алиса сразу же. — Понимаешь? Всё остальное неважно.

— Может, кофе тогда выпить? — предложил Роман, когда стало ясно, что пауза затянулась.

Звучало глупо, но Алиса согласилась. Молча позволила помочь ей подняться на ноги, и покинула комнату первой, не оглядываясь. По пути застегнула свои шорты как ни в чём не бывало.

Выбросить, что ли, то злосчастное бельё? Как оно вообще попало под подушку, что за бред?! Роман осознал, что Алиса стоит в коридоре, оглядываясь на комнату, и поспешил следом.

* * *

Чашка кофе привела Алису в почти что хорошее настроение. Но что-то случилось: теперь Алиса держала Романа на расстоянии. Буквально: не позволяла приближаться ближе, чем на шаг. И перестала смотреть в глаза. «Что-то случилось», — осознал Роман. «И почему я ничего не помню? Откуда её бельё у меня под подушкой? Спал-то я один...»

Стоп. С этого момента подробнее. Точно ли один? И как такое проверить? Их обоих опоили, или что случилось? Вот не было радости!

— Алиса? — позвал Роман, когда стало ясно, что Алиса допила свой кофе, но ни вставать, ни говорить что-нибудь не хочет. — Алиса, я могу тебе помочь?

Она посмотрела ему в глаза. Таким взглядом можно было бы заморозить весь Мировой Океан.

— Мы закончим этот конкурс, — сообщила она устало. — Я смогу, не беспокойся. Потом мы поделим приз, и ты исчезнешь из моей жизни.

Она поднялась, прошла к кухонной раковине так, чтобы обойти стул и Романа на нём, и неловко поставила чашку в раковину, чуть не выронила.

— Алиса, я...

— И не прикасайся ко мне больше, — перебила она тем же спокойным голосом, на этот раз не отводя взгляда от его глаз. — Не хочу ни видеть тебя, ни слышать.

— Алиса, я тоже ничего не помню, — посмотрел Роман в её глаза, поднявшись на ноги. — Ты меня слышишь? Я не помню, что было этой ночью с момента, как ушёл из гостиной. Я тоже хочу разобраться.

Взгляд Алисы немного подтаял. Она замерла, глядя в глаза Романа, губы её подрагивали.

— Идём, — поманила она его ладонью, — в кабинет.

По пути Роман глянул на часы. Половина пятого утра. Скоро будет рассвет — сегодня ночь летнего солнцестояния. Ну и весело же...

В кабинете Алиса добыла два листа бумаги из лотка для принтера и вручила Роману карандаш и один из листов.

— Камеры выключены, — пояснила она, заметив взгляд Романа. — Пиши. Всё, что помнишь, с того момента, когда я вошла. Хорошо?

Роман кивнул, и, вздохнув, принялся за работу. Два раза едва не поломал грифель у карандаша, руки внезапно начинали трястись. «Мы сошли с ума», —подумал Роман мрачно. Закончил писать «отчёт» и, подняв глаза, встретился со взглядом Алисы. Она молча протягивала исписанный лист.

— Я тоже записала, — пояснила она. — Обменяемся?

Она по-прежнему делала всё, чтобы избежать прикосновения. Взяли листы друг друга, вчитались. Роман присвистнул. Ничего себе! С точностью до мелких деталей и стиля изложения, одно и то же. Роман услышал всхлип и увидел, что Алиса, глядя на него, стоит у стола и едва сдерживает рыдания. Едва успел поймать её и прижать к себе. Алиса плакала долго; когда успокоилась, стало ясно, что футболку Романа можно выжимать.

— Слёзы полезны для кожи, — услышал он, и успел увидеть слабую улыбку на лице Алисы. — Прости, я наговорила тебе всякого. Не уходи, не бросай меня!

— Я не брошу. Ты правда сможешь работать?

Алиса энергично покивала.

— Слушай, — присел он перед её стулом на корточки, продолжая держать за руки. — В Чёрном Доме полно всяких датчиков. Пусть даже мы ничего не помним, датчики могли что-то записать. Как-то так.

Алису словно током ударило, так она вздрогнула.

— Да, ты прав. — Алиса поднялась на ноги. — Спрошу только один раз. Ты правда ничего не помнишь, до момента как проснулся?

Ох, и взгляд у неё... Роман кивнул:

— Не помню, — добавил он голосом. — Давай попробуем что-нибудь понять.

* * *

— Это ваша химическая лаборатория! — восхитился Роман и увидел слабую улыбку на лице Алисы. — Классно. Чёрт, сколько всего разного... что это ты берёшь?

— Реактивы. На биологические следы, — пояснила Алиса и фыркнула, увидев, как вытянулось лицо Романа. — Мы же хотим разобраться? Будем разбираться. Держи.

Она вручила Роману чемоданчик и указала, чтобы он выходил. Они молча дошли до комнаты Романа; едва вошли, как окно стало почти непроницаемо-чёрным, а под потолком зажглись тусклые красные огни. Как она это делает?!

— Надень, — протянула Алиса пару массивных, похожих на лыжные, очков. — Надень и не снимай. Помоги.

Они стянули покрывало с постели. Алиса поджала губы, глянув на вторую подушку. Роман снова чуть не присвистнул — отчётливо видно, что на подушке спали. Впрочем, это может быть сам Роман, мало ли.

— Дай их сюда, — указала Алиса на трусики.

Молча опрыскала их чем-то из пульверизатора (добыла из чемоданчика), затем включила фонарь, по комнате разлилось мертвенно-синее свечение. Роман присвистнул; на белье теперь видны пятна и потёки двух цветов: светло-зелёного и ярко-оранжевого.

— Биологические следы, — пояснила Алиса спокойно. — Мужские и женские. Смотри. — Она сбросила шорты, прежде чем Роман успел опомниться, и направила луч фонаря на то, что под шортами. Оранжевые штрихи на белье Роман заметил сразу.

— У меня только женские, — заметила Алиса, протянув Роману фонарь. — Только в лицо не свети, опасно для зрения. — Она быстро вернула шорты на место и забрала фонарь. — Снимай шорты.

— Ч-что?!

Алиса расхохоталась.

— Будьте так любезны, сэр, соблаговолите снять ваши штаны, — добавила она сухо.

Роман, ощущая, что уши начинают гореть, повиновался. Луч фонаря ничего не выявил, никаких «следов».

— Вчера ты был в других? — указала Алиса на его бельё.

Роман молча кивнул.

— Где они?

Роман скрипнул зубами и добыл искомое из пакета с надписью «В стирку». И вновь полосы и пятна обоих цветов, и светло-зелёного, и ярко-оранжевого.

— Что и требовалось доказать? — поинтересовался Роман сухо.

Алиса кивнула, выключила фонарь (глазам сразу стало намного приятнее), и сняла очки. Присела на кровать, положив фонарь рядом.

— Можем ещё сделать генетическую экспертизу, — добавила она неожиданно. — Чтобы уже наверняка. А потом...

Она неожиданно упала на спину на второе одеяло, которое было ближе к стене. Полежала так и, так же неожиданно, запустила ладонь в промежуток между кроватью и стеной. Шорох и шуршание. Алиса уселась, сжимая в руке обёртку — Роман не сразу понял, от чего. Похоже, какое-то лекарство?

— Что это такое? — поинтересовался он.

— Чтобы не залететь по большому уму, — хмуро пояснила Алиса и принюхалась.

Протянула обёртку Роману. Тот осторожно потянул носом.

— Что за... — почесал он в затылке.

Упаковка от свечи и название препарата «Винтреcс» ничего не говорили.

— Запах тот же? — поинтересовалась Алиса.

Роман кивнул.

— Тогда понятно. Ну, почти всё... — Алиса вскочила на ноги и быстрым шагом покинула комнату.

Роман, не особо понимая, что делать, пошёл следом. Алиса дошла до кухни и, открыв боковой ящичек на дверце холодильника, поманила Романа к себе.

— Здесь лекарства, — пояснила она.

Роман увидел картонную коробку с надписью «Винтреcс». Понятно. То есть непонятно, но хоть ясно, откуда это.

— Они там парами. Где вторая?

Так же быстро Алиса вернулась в комнату Романа и устроила тщательный обыск по всей кровати. В ногах у стены под матрасом оказалась ещё одна свеча «Винтреcс», невскрытая.

— Это, получается, на всякий случай, — подвела итог Алиса. — Не понимаю... ну-ка, вернёмся.

На кухне она вновь открыла холодильник и извлекла картонку со свечами. Открыла и заглянула внутрь.

— Их должно быть двенадцать, — показала она на надпись. — А здесь только восемь. Где две, уже ясно. Где ещё две?

Следующие десять минут Алиса с Романом сосредоточенно рылись во всех отсеках с мусором. Включая те, что в туалетах. Об этом сомнительном удовольствии Роман предпочёл бы забыть.

— Нет нигде, — заключила Алиса. — Хотя, если я или ты припрятали... никогда не найдём. Стой, ты же говорил про датчики! Идём к консоли.

И вновь Роман ощутил себя послушной домашней собачкой: он просто ходил следом за Алисой и делал что сказано. Алиса долго сидела у консоли, почти полчаса: что-то нажимала, вводила текстовые и голосовые команды. Затем поманила Романа к одному из мониторов.

— Смотри. Вот мы выходим из гостиной, семнадцать минут первого. — На экране две красные точки двигались по карте дома. — Я пошла к себе в ванную, ты — к себе. В двадцать восемь минут я пришла к тебе и... — Алиса осеклась, увидев, что исчезли обе точки.

— Сбой?

— Нет, кто-то отключил мониторинг. Наверное, я. Вот, смотри. — Быстрая перемотка, возникают две красных точки. Одна покидает комнату. — Я пошла к себе... и просто легла спать?! Похоже, так.

Алиса повернулась лицом к Роману. Поморгала.

— Последняя проверка, — сообщила она.

Обняла Романа и поцеловала так, что у того потемнело в глазах.

— Сделай, — шепнула Алиса, отпустив его. — Сделай что-нибудь. Ты меня понял, да?

Роман, надеясь, что понял, приложил ладонь к её спине чуть выше копчика и медленно провёл вверх, крепко прижимая ладонь. Алиса охнула, закрыла глаза, улыбнулась. Когда открыла глаза, в них отчётливо виднелся туман.

— Мы и в самом деле провели ночь вместе, — посмотрела она в его глаза. — И я готовилась, взяла те свечки, чтобы не залететь... что получается, у нас это не впервые?

Она смотрела в глаза Романа, а тому всё сильнее хотелось провалиться сквозь землю.

— Слушай, я что-то вспоминаю. Совсем чуть-чуть, но мне, правда, очень понравилось... — Алиса помотала головой. — Получается, у нас у обоих поехала крыша?

— Или нас кто-то опоил неизвестно чем?

Алиса помотала головой.

— Нет, не может быть. Кто? Датчики никого не показали. Мы пили воду из бутылок. Ели то, что мама приготовила... Можно, конечно, всю еду и воду проверить, но... — Она снова помотала головой. — Прости. Я ничего не понимаю. — Алиса посмотрела Роману в глаза. — Давай тогда осмотрим и мою комнату тоже, и я запущу генетическую экспертизу.

До Романа не сразу дошло.

— Вы можете делать дома секвенирование?! Ты умеешь?

— Умею. Ничего сложного, у нас кругом инструкции. — Алиса фыркнула. — Очень надеюсь, что там будем только я и ты. Поможешь?

Глава 5. Второй тур в оглавление

— И сколько это длится? — полюбопытствовал Роман, после того как Алиса запустила огромную, сложную на вид машину.

— Часа четыре на пробу. Можно обрабатывать десять проб одновременно. Идём, осмотрим ещё мою комнату, да пора уже садиться готовиться.

Роман покачал головой. Что-то он не слышал о таких машинах, хотя запоем читает все новости науки и техники. И главный вопрос: «А это-то зачем здесь, в доме-бункере, в котором можно переждать зомби-апокалипсис? Кому может потребоваться делать здесь генетические анализы?»

Ладно, ответов всё равно не ожидается. Но машина крутая, слов нет. И даже принцип работы более или менее понятен. И почему так долго, тоже понятно: в инструкции всё очень подробно поясняется. Что ещё тут есть, о чём не говорилось в интервью?

У себя в комнате Алиса первым делом поискала в тех же местах кровати, что и в комнате Романа, и отыскала ещё две нераспечатанных свечи. Одну слева в складке простыни у стены, другую — в ногах.

— Вот оно как... — покачала головой Алиса и, задумавшись, махнула рукой. — Будем всё исследовать. Гаси свет. Ах, прости, я не сказала, как...

Прошло ещё две минуты, и Алиса с Романом смотрели, не веря своим глазам, на многочисленные пятнышки обоих известных уже цветов по всей простыне, сверху донизу.

— Следы старые, — отметила Алиса. — Сейчас, я их тоже запущу в анализ. Если там хоть что-то сохранилось.

Пока она ходила относить образцы, Роман осветил все части кровати и нашёл те самые светящиеся пятнышки по всей комнате. Буквально — по всей. Показал свои открытия вернувшейся Алисе и уселся рядом с ней на застеленную кровать.

— Ничего уже не пойму, — потёрла Алиса лоб. — Ты же здесь не был ещё! Откуда тогда?? Это моя комната, здесь никто никогда не...

Она осеклась и посмотрела на Романа.

— Что получается — мы тут с тобой занимались сексом на всём, что есть в комнате?

Она осветила потолок; по счастью, там никаких следов не обнаружилось. В других обстоятельствах Роман рассмеялся бы, но не сейчас. Алиса отложила фонарь в сторону и уселась, спрятав лицо в ладонях. Прошло минут пять, Роман уже начинал беспокоиться, когда Алиса выпрямилась, убрав ладони, и заявила:

— Идём готовиться. Мы и во втором туре должны всех сделать. А здесь я потом уборку сделаю, и всё. И пошло всё к чёрту.

* * *

До начала второго тура оставалось два часа, когда Алиса сказала, что хочет снова прогуляться к колодцу. В этот раз и зной, и духота побили все известные рекорды, люди словно в парилку вышли. Стоило только остановиться, и пот тут же принимался пропитывать всю одежду. У Романа с собой было четыре комплекта одежды: два чтобы ходить в доме, два уличных. Он ещё думал, что ни к чему столько, всего на три дня уезжает! А теперь кажется, что маловато.

— Идём медленно, — предложила Алиса. — Всё равно нужно хоть немного в себя прийти.

Теперь она почти всё время держала его за руку. Даже это было приятно, просто брать её за руку и чувствовать живое тепло. А уж те поцелуи... Роман никак не мог изгнать те воспоминания, он снова ощущал объятия и сладкий запах волос Алисы; жар, накатывал сверху донизу, от него кружилась голова и обострялись все чувства...

— Перестань, — попросила Алиса негромко и рассмеялась. — Думай о чём-нибудь другом.

Вот опять. Хотя тут не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы догадаться, о чём он думает.

— «Но, чёрт возьми, Холмс!» — Роман постарался воспроизвести фразу как можно точнее.

Алиса резко остановилась, улыбку словно сдуло с её лица. До ближайшего дома старой Гороховки всего ничего, уже видна полуразвалившаяся, покосившаяся печная труба на останках крыши. Алиса оглянулась, оглянулся и Роман; она прижала указательный палец к губам. Роман ощутил накативший на Алису страх, его самого словно ледяной водой облили.

— Слушай! — шепнула Алиса, не переставая оглядываться.

А зной делал своё дело, волна за волной обдавала людей, и в горячем влажном воздухе путались мысли, пот начинал проступать по всему телу, мерзкое ощущение.

Роман прислушался. И точно. Где всё? Только что оглушительно пели кузнечики, в небесах то и дело проносилась шумная орава стрижей. И вдруг тишина. Полная, абсолютная тишина, в ней оглушительно билось собственное сердце, а своё же дыхание, казалось, слышно на десятки километров вокруг. Роману показалось, что царивший вокруг них воздух пропитан тревогой и опасностью. Жара усиливалась, они почувствовали, что тут оставаться нельзя. Зной выгонял их из своих владений.

— Возвращаемся? — шепнул Роман, ему стало не по себе от этой внезапной тишины.

Алиса кивнула, и Роман увидел, как округляются её глаза, едва она глянула ему за спину. Опасность?! Роман принял решение сразу: быстро схватил Алису за руку и повлёк вперёд, к деревне. Что бы ни было там, за спиной, прятаться и спасаться в заглохшем пшеничном поле не выйдет, тут даже не убежать толком некуда.

Когда они выбежали в начало улицы, Роман оглянулся и едва не испугался сам. Что-то надвигалось и выглядело не как давешний пыльный вихрь, а как сплошная стена марева, колеблющегося воздуха, от земли до небес, она равнодушно ползла себе со скоростью бегущего человека.

Не убежать и не понять, что это такое, прятаться особо некуда. Совет Алисы всплыл в памяти. Роман встретился с ней взглядом, крепко держа её за руку, глубоко вдохнул, Алиса сделала то же самое; зажмурился, когда стена уже накатывала на них обоих, задержал дыхание.

Ничего. Вообще ничего не почувствовал. Роман открыл глаза, увидел недоумение на лице Алисы, и никакого марева нет, никакой уносящейся прочь стены. Куда делась?

— Что это было?! — услышал Роман свой голос.

— Не знаю. — Алиса не сразу обрела способность говорить, голос отчего-то сел. — Ужас какой-то. Дойдём до колодца?

Зачем только она ходит сюда? Пугаться? Роман осознал, что кончилась та неестественная тишина, гул насекомых теперь доносился со всех сторон, и где-то неподалёку пролетели, горланя, те самые стрижи, люди словно вышли в обычный мир. Под ногами скрипела галька; удивительно, что все дома и огороды заросли травой и деревьями, а улица осталась почти нетронутой — гравий, колодец, и редкие чахлые кустики репья там и сям. А так — всё та же улица, что и двадцать с чем-то лет назад. Что-то здесь не так. Роман остановился и сделал несколько снимков. Не забыть поискать в интернете всё, что известно об инциденте в старой Гороховке.

Алиса подошла к колодцу, глянула внутрь и вздрогнула. Поманила Романа к себе.

Тот тоже вздрогнул. Вроде бы тот же частично рассыпавшийся, выбеленный временем скелет внизу, но что-то было не так.

— Костей стало больше, — озвучил свою мысль Роман, и Алиса рядом с ним кивнула. — Но как это возможно?!

Роман осторожно подошел к шахте колодца вплотную, а Алиса встала рядом, крепко обняв его за талию — подстраховать. Роман сделал несколько снимков того, что внизу.

— Слушай, что странно, — заметил Роман, вглядываясь в темень шахты. — Там что-то на стенах. Грибы не грибы, что-то непонятное. Есть чем осветить?

Алиса помотала головой, что фонарика у неё нет. И тоже пунктик: в сумочке Алисы всегда был любой инструмент. Как только Алиса таскала подобную тяжесть — неясно, но Роман своими глазами видел, как она доставала из сумочки то набор отвёрток, то походный инструмент — складной нож с десятком отвёрток, шилом и другими штуками: Алиса любила эту мастерскую, которая всегда под рукой. Роман не удивился бы, если бы там нашлись бухта каната и прожектор.

— Возвращаемся?

Алиса не успела ответить, лишь молча махнула рукой, и Роман увидел всё такую же стену марева, стремительно несущуюся на них со стороны Чёрного Дома. И если эта стена может толкнуть их... Роман оглянулся, за спиной — шахта колодца. Непорядок. Он повлёк Алису за собой прочь от колодца, и едва успел закрыть глаза, когда стена прошла через них.

И снова ничего. Позади со стороны колодца донёсся слабый скрежет и глухой стук. Алиса чуть не подпрыгнула, так вздрогнула. Роман ожидал, что она сейчас скомандует возвращаться, но вышло наоборот.

— Давай посмотрим, — предложила она. — Что там могло упасть?!

Роман только головой покачал. Ну вот зачем Алиса приходит сюда, в разрушенную неизвестной катастрофой деревню? Посмотреть на скелет животного на дне колодца?

— Ничего не понимаю, — заметил Роман, склонившись над колодцем. — Тут опять всё изменилось. Минуту, ещё раз снимок сделаю.

Алиса покивала и крепко держала его, пока Роман делал новую серию снимков. Чуть телефон не выронил в шахту, вот было бы веселье потом доставать!

— Слушай, давай всё-таки возвращаться, — предложил Роман, и Алиса энергично покивала. — Чуть больше часа осталось, а ещё вымыться нужно успеть.

На обратном пути Алиса всё ещё помалкивала, но теперь то и дело улыбалась, не отпуская руку Романа. А на того — вот же наваждение — по-прежнему накатывали воспоминания о минувшей ночи. Никак не прогнать, хоть ты тресни!

— Не сейчас, — заметила Алиса, когда они добрались до ограды, и умные ворота пропустили людей. — Сейчас работа, расслабляться будем позже. Прости.

Зазвонил её телефон, и Алиса молча махнула рукой, отпустив Романа.

— Заходи, заходи, я потом. Дядя Женя? — успел услышать Роман, прикладывая свой ключ к панели. Дверь мягко щёлкнула и отворилась. — Нет, всё отлично, сейчас второй тур начнётся, мы готовимся... Приезжайте когда хотите, конечно.

Что дальше, Роман не слышал. Что значило «не сейчас»? И понял, что на грёзы о той полуночи организм отреагировал вполне однозначно. И признаки этой реакции, увы, отлично заметны сквозь шорты.

— Блин, — выругался Роман, сжав зубы.

Значит Алиса ещё и тактичной быть умеет. Ладно, сейчас в душ, второй тур начинается через семьдесят одну минуту. У Алисы набрался, что ли? Она тоже всё в минутах измеряет. «Буду примерно через восемьдесят три минуты». Всё, бегом в душ, потом переодеваться!

* * *

— Мы их сделали! — восторженно выдохнула Алиса через пять с половиной часов, когда наблюдатели с той стороны подтвердили, что задания оформлены правильно и приняты, а участники увидели предварительные результаты.

— Класс! — Алиса счастливо взвизгнула, бросаясь в объятия Романа.

Было чему радоваться: по сумме баллов у них тысяча четыреста очков. Ближайшие конкуренты отставали почти на шестьсот: Роману и Алисе удалось не только решить и протестировать основное самое головоломное задание, но ещё и решить четыре небольших дополнительных. Отлично!

— Мы молодцы! — гордо заметила Алиса, приняв телефонный звонок. — Это мама, — пояснила она. — Прикинь, у нас там сейчас все предки сидят! Твои и мои! И смотрят на трансляцию конкурса! Класс, да? Идём обедать, я уже есть хочу, сил нет!

Всё, вернулась прежняя словоохотливая Алиса, острая на язычок и насмешливая. И это хорошо, Роман привык видеть её такую, пусть даже Алиса его в упор не замечала до того самого вечера.

— Помочь? — поинтересовался Роман, глядя, как Алиса колдует у плиты.

Умный дом и здесь собрал всё самое нужное, все эти кухонные агрегаты избавляли повара от десятков мелких хлопот, и это Роман сейчас видел не в видеоролике из того интервью, а своими глазами.

— Что? Нет, я сама. Чай пока сделай, хорошо? Чая что-то захотелось.

Инструкции были и на чай, Алиса в этом смысле привередливая. Что странно: до того, как её мать второй раз вышла замуж, жили они с Алисой не очень богато. Прежнего отца уже не было, родители развелись, а содержать бывшую жену и дочь он особо не старался. Роман и сам не понимал, откуда всё это знает, видимо, как-то дошло, обрывками услышанных разговоров.

Алиса-замарашка, у которой не всё в порядке с головой, постепенно превратилась в современную принцессу: первая в классе по математике, спортом занимается, фанатка современных высоких технологий. Отчим, простите, отец, её баловал, это видно. А теперь видно, какая она на самом деле: не забывает следить за домом и не втыкается день-деньской в свой телефон, не тратит время на пустые странствия по интернету.

— Что такое? — оглянулась Алиса посреди кулинарного процесса.

— Нет, ничего, я просто смотрю, — отозвался Роман, уже закончивший с чаем.

Готовы и чашки, и заварник, и прочее. Чаю нельзя позволять стоять слишком долго в заварнике, об этом в инструкции тоже есть.

— Сколько тебе заварки наливать?

— Если всё по инструкции, то наливай до пояска, — пояснила Алиса, не оборачиваясь. — У меня ещё минут пять.

Ого. Она пьёт такой крепкий чай? Ладно. Себе Роман налил вдвое меньше и долил кипятком, и то ему показалось крепковато. Нет, но они и впрямь молодцы сегодня, работали как одержимые, идеи возникали моментально и все по делу. Любо-дорого посмотреть! Вон и родители тоже довольны.

Потрясающий запах! Роман осознал, насколько он на самом деле голоден. Не помогли те бутерброды, хотя съели они их там целую гору.

— Бефстроганов и овощи, — пояснила Алиса, ставя тарелки на стол. — Если что, ещё добавка есть. Приятного аппетита!

Ели молча. Алиса изредка отводила взгляд в сторону и чему-то улыбалась. Счастливая... приятно видеть её счастливой. Да, команда из них получилась что надо: быстро решали, кто чем занимается, быстро договаривались. А если кто накосячил, обходилось без разборок и обид, просто исправляли и двигались дальше. Без ссор.

— Ты всё время смотрел на меня, — заметила Алиса, когда с обедом было покончено, и посудомоечная машина принялась чем-то сыто булькать и постукивать. — Что-то не так? Что-то хотел сказать?

— Нет, просто приятно смотреть, — признался Роман. — Следующий тур завтра после обеда. Времени полно, я бы ещё вокруг походил где-нибудь через час. Тут красиво.

— Да, давай, — согласилась Алиса. — Пойду к себе. Если что, заходи.

Пробегая мимо Романа, она остановилась, поцеловала его в макушку и бросилась дальше. Во даёт! Как она может бегать после такого обеда?!

Заметив непорядок на столе: заварник, чашки, всё остальное, Роман улыбнулся и принялся за уборку. Странно, что всё это получалось как бы привычно. С чего бы?

* * *

Ноги как бы сами по себе привели Романа на мостик, в комнату, откуда можно следить и управлять всеми системами дома. Таких в доме четыре, по одному на этаж, включая технический, подземный.

Алиса вовсю использовала голосовые команды. Тот странный код, которым она отключила тогда... что именно? На что отреагировал монитор, отчего поднял тревогу? Загадка. Но сама Алиса не будет рассказывать. Уже то, что она поделилась своим несчастьем, приступами «потери себя», значило очень много: доверяет. А доверие необходимо и оправдывать, и заслуживать.

Вот как бы сам Роман настроил голосовой интерфейс? Обычно нужен префикс. Слово, после которого умный дом ждёт осмысленной команды.

— Компьютер... — произнёс Роман негромко, и на консоли зажглась зелёная полоса — ожидание команды.

Однако!

— Компьютер, доложить о правах доступа.

Коряво сформулировано. Роману нужно узнать, что именно ему разрешено в пределах дома. Алиса вчера добавляла полномочия: например, доступ в третью кладовую.

На самом большом основном мониторе, высветилась план-схема дома, что характерно, все помещения зелёные, значит у Романа есть доступ. Однако! Когда это Алиса успела дать весь тот доступ?

— Компьютер, голосовой интерфейс, — припомнил Роман тот самый рекламный ролик про Чёрный Дом.

На статусной строке монитора появилась новая надпись: «Голосовой интерфейс».

— Когда мне дали доступ в третью кладовую комнату?

— Доступ в третью кладовую назначен пятого февраля... — голос оказался голосом Алисы.

Ничего себе! Роман так этому удивился, что не сразу понял, что доступ назначен почти четыре месяца назад, а не вчера.

— Компьютер, к каким системам дома у меня нет доступа?

Короткая пауза, затем:

— Доступ назначен ко всем системам дома.

Вот это номер! А сама Алиса в курсе?

— Компьютер, каких полномочий у меня нет?

— Роман, вам не разрешается добавлять новых пользователей, ограничивать в правах существующих, приводить в действие экстренные режимы и систему обороны.

Мурашки проползли по спине Романа. Ещё и «Система обороны»!

— Компьютер, доложите о статусе систем. Текстовый интерфейс, — тут же добавил Роман.

Ага... солнечные панели на втором уровне на крыше частично закрыты. Простыми словами, там какой-то мусор, с которым не справилась автоматика. Наведём порядок?

Роман уже собрался идти к лестнице, Алиса тоже предпочитала её лифту, как заметил на карте дома три красных кружочка. Три тёплых тела — три человека. Три??

Отчего-то Роман испугался, пусть и на долю секунды. Выбежал прочь и услышал снизу голос Евгения Карловича.

— Нет, Лиза, я уже всё перенёс. Отец закупил всего разного, я и завёз. Нет, только кофе. А, Роман, привет!

К этому моменту Роман уже взял себя в руки и спустился с лестницы — дядя Женя крепко пожал ему руку.

— Паша говорит, вы рекорды бьёте. Молодцы, так держать!

Роман улыбнулся и кивнул.

— Вам помочь, Евгений Карлович?

— Да нет, я всё уже отнёс. Кофе сейчас глотну и назад, мне ещё поездить придётся. Да ты отдыхай, вам ещё завтра трудиться.

Роман кивнул и вернулся к предыдущей задаче. Когда он поднялся на крышу второго этажа зиккурата, то обнаружил, что там не так. Похоже ветром принесло старый, порванный в клочья полиэтиленовый пакет, и он прилип аккурат к свежей птичьей бомбе. Автоматика время от времени обдувала поверхность панелей и умеет пускать по ним струи воды в режиме автоматической уборки, но видимо, что с этим мусором не справилось ни то, ни другое. Роман убрал и стёр все компоненты загрязнения, и только потом осознал, что всё необходимое он как бы невзначай принёс с собой. По дороге заглянул в один из технических шкафчиков-чуланов, и всё прихватил. Что за чёрт! Опять ощущение, что всё это давно привычные действия!

Внизу мягко заворчал двигатель автомобиля, бесшумно распахнулись ворота, и автомобиль дяди Жени плавно выехал на шоссе. А ещё через десяток секунд откинулся люк — выход на крышу — и появилась Алиса.

— Порядок наводишь? Спасибо, я как раз собиралась. — Она подошла поближе и чмокнула в щёку. — Там дядя Женя немного не в те отсеки расставил, поможешь? — Алиса забрала у Романа пакеты с собранным мусором. — Я здесь закончу.

— Не вопрос. — Роман направился вниз к первой кладовой и расставив там всё куда следует, осознал в который раз, что ему никто ничего не описывал, но он сам сделал всё так, как нужно.

А в инструкции по дому не сказано, куда складывать какие крупы, консервы и всё такое. Откуда тогда это знание?

— У нас всё в порядке, я проверила. — Алиса появилась в дверном проёме. — Ты хотел погулять. Пойдём? Или что-то ещё?

— Идём, покажу, — решился Роман и, сопроводив хозяйку до ближайшего мостика, показал ей свои открытия.

Удивительно, но Алиса только покивала невозмутимо и потёрла лоб. Озадачена.

— Ладно, тогда и я покажу, — указала она дорогу и ещё через три минуты продемонстрировала итоги биохимической экспертизы.

— Это наши с тобой следы, — пояснила Алиса, и на лбу Романа собрались морщины. — Самым старым — чуть меньше года. Понимаешь, что это значит?

— Тебе тогда исполнилось шестнадцать, — сообразил Роман, и ему стало не по себе. — Уже год как мы тут...

Алиса покивала.

— Я ни за что бы не согласилась, если бы кому-то из нас не было бы уже шестнадцать, — понизила она голос. — Не хочу неприятностей.

— И как только тебе исполнилось шестнадцать...

Алиса снова покивала.

— Да, мы как с цепи сорвались. Не думала, что можно заниматься любовью на... — Она рассмеялась и посерьёзнела. — Я удалю все итоги анализа. Ну, оставлю парочку, чтобы отец думал, что я просто тебе хвасталась. Понимаешь? — Она присела на один из стульев у стойки с аппаратурой, и Роман уселся на соседний.

— Постой, этого не может быть. — Роман посмотрел в её глаза. — Блин, ну просто элементарная гигиена. Ну нельзя же больше года не менять постельное бельё!

Он не стал говорить, но Алиса и сама знала, что у неё пунктик на гигиене.

— Похоже, я или уж не знаю кто каждый раз прятала это бельё. Не знаю, зачем. Я там насчитала восемнадцать комплектов следов, самым старым — год.

— Талисман? Или как это? Ну, не знаю, может такая особая простыня, на которой всё началось?

— Ага, — покивала Алиса. — Наверное, поэтому мы потом развлекались в кресле, на столе, прямо на полу, на подоконнике...

— Всё, остановись, — попросил Роман, которого бросило в жар.

Алиса рассмеялась по-детски громко, от души, запрокинув голову.

— Но здесь же кругом автоматическая уборка! И пол, и потолок, и всё остальное самоочищается и собирает пыль. Откуда следы?!

— Элементарно, мой дорогой Ватсон. У меня в комнате всё это было отключено.

— То есть ты замела все следы?

Алиса покивала в который уже раз. Придвинулась вместе со стулом и взяла Романа за руку.

— Я не сошла с ума, — понизила она голос. — Веришь, да?

— Ты не сумасшедшая, — подтвердил Роман. — Но происходит что-то очень странное. Как будто мы — это иногда не мы, так?

Алиса покивала.

— Но ведём себя так, словно давно уже семья. Ты поможешь мне разобраться?

— Мы оба в этом всём, — согласился Роман. — Помогу. Всё хотел спросить по поводу этой экспертизы. — Ему стало отчаянно неловко. — Чтобы уж точно знать, нужно было взять анализ...

— Если ты о том, о чём я думаю, то это самоочищающийся орган. — Алиса крепче сжала его ладонь. Роман всё же посмотрел в её глаза, в них не было никакой усмешки. — Через пару часов там нечего искать, — добавила Алиса не улыбаясь. — А если там была та свечка, то вообще никакой анализ не поможет, всё разрушается за несколько минут.

— Откуда здесь эти свечи?

— А, это мама, — махнула рукой Алиса. — Там, в той коробке, целый арсенал. Это она мне подобрала, раза три меня к врачам водила. Жуть, не люблю этих врачей. У нас в каждом доме полно этого добра по всем холодильникам. Все уши мне прожужжала. А ты? Взял с собой что-нибудь на всякий случай?

— Что? — не сразу понял Роман, а когда понял, ощутил, что краснеет. — Нет. Я не для этого приехал.

Алиса снова расхохоталась — от души, громко и звонко.

— Слушай, немного поздно смущаться, да? — подёргала она его за руку и вынудила посмотреть в глаза. — Всё равно у меня и это тоже есть, ты бы не отвертелся. Всё, давай отвлечёмся, а? Хоть немножко. А то у меня тоже все мысли об одном и том же... Идём гулять?

И они пошли. И почти пять минут удалось думать о чём-то другом.

Глава 6. Мозговой штурм в оглавление

— Слушай, давай начнём с бабы Груши? — предложила Алиса, когда ноги как бы сами собой направили их в сторону Гороховки. — Заодно зайду в магазин, доставку закажу. У нас свежие овощи почти кончились, хлеба мало.

— Она что-то ещё хочет передать?

— Нет, но ей уже почти девяносто, прикинь! И в огороде всё равно работает, и вообще на месте не сидит, но я же знаю, что ей сложно тяжести таскать. Поможем?

— Не вопрос, — согласился Роман, и, держась за руки, они бодрым шагом направились в гору.

На гребне подул ветерок, и стало куда приятнее; в Гороховке он продолжал дуть, разгоняя влажную прилипчивую духоту. И вроде бы ещё июнь не кончился, а такая жара!

— Адмирал, свои! — позвала Алиса, и пёс тут же выбрался из конуры.

И ему, бедолаге, тоже жарко, вон какой мохнатый! Шумно дыша, Адмирал ткнулся вначале в ладони Алисы, к явному удовольствию животного та потрепала его и погладила, а затем подошёл к Роману. Тот сумел превозмочь старые-престарые рефлексы, и не без удовольствия потрепал Адмирала, который жмурился от удовольствия, и едва слышно ворчал, а когда гости двинулись дальше, пёс тихонько заскулил. «Обидели!»

— Я тебя потом ещё поглажу! — пообещала Алиса и постучала в дверь. — Баба Груша? Можно?

— Заходи, заходи, — послышалось из-за двери.

Ну и зычный голос у бабы Груши! Она бодро работала на кухне, на вид ей и не дашь девяносто.

— Заходи, Лизонька. Ты не одна? Проходите, проходите. Чай пить будете?

— Мы только что пообедали, баба Груша, — пояснила улыбающаяся Алиса. — Может, помочь вам? Мы как раз в сторону магазина.

— Ой, конечно, — засуетилась баба Груша.

Она вышла в комнату и взяла со стола лист.

— Давно уже списки составляю, — пояснила она, глядя на Романа. — Память не та. Что сможете взять, возьмите, остальное я сама. Торопитесь?

— Вовсе нет. А можно мы попозже заглянем? — спросила Алиса, встретившись взглядом с Романом.

Тот кивнул.

— Конечно, конечно, я долго спать не ложусь. Когда вас ждать?

— Часов в девять, — решила Алиса.

«Значит, будет часа три на всё про всё», — подумал Роман.

— Не слишком поздно?

— Приходите, когда хотите, — улыбнулась баба Груша и обняла Алису. — Всё, прости, дорогая, пирог сгорит!

Минут через двадцать Роман стоически нёс две тяжеленные сумки с покупками. Интересно, как баба Груша собиралась это всё тащить?! А ещё через двадцать минут они уже шли в сторону дома.

— Спасибо, что помог. За покупки не беспокойся, — пояснила Алиса. — Видел там ящик у калитки, вроде почтового? Это холодильник. Курьеры туда складывают, если попросить. Идём, ты же хотел на виды посмотреть, да?

Вскоре они уже поднялись на холм; с него был отличный вид на Гороховку и её заводы, Роман сделал несколько снимков. А потом Алиса указала путь вглубь берёзовой рощи, и минуты через три они вышли на поляну. Посередине был колодец, а вокруг несколько скамеек.

— Колодец настоящий, и вода хорошая, — пояснила Алиса. — Очень холодная. Отец говорит, что это очень необычная вода, минеральная. Полезная, её даже по телевизору рекомендовали.

«По телевизору». Алиса принципиально не смотрит телевизор и не слушает радио, а предпочитает общаться с людьми. Алиса указала на дальнюю скамейку, в тени, и они не без удовольствия присели. Замечательно! Ветерок, тень, непередаваемо свежий воздух. Пусть даже горячий.

— Слушай, а видеозапись там можно включить? — поинтересовался Роман, которого всё не отпускали мысли о ночных событиях. — В наших комнатах.

Алёна рассмеялась.

— Домашнюю эротику хочешь записать? На память?

— Ты возражаешь?

Алиса не сразу ответила, долго смотрела в его глаза.

— Если потом смотришь только ты — не возражаю. Думаешь записать, если у нас снова будут провалы в памяти? Ну, если снова там будут другие мы?

Роман покивал.

— Не получится, — покачала головой Алиса. — Помнишь, она, ну то есть другая я, отключила мониторинг? Если заметит камеру, сто пудов отключит или сломает.

— А если спрятать как следует?

Алиса рассмеялась, покачав головой.

— Шутка, да? Там не поставить ни камеру, ни жучков. Ты же знаешь нашу систему защиты.

— Но у тебя к ней полный доступ.

— Тогда и у неё тоже... — Алиса осеклась, глаза её загорелись. — Кажется, въезжаю. Внедрить новое устройство так, чтобы нигде не осталось следов, да? Слушай, это мысль! Только нужно камеру найти. Если возьмём у нас из кладовки, точно будет намёк, что мы где-то камеру монтировали.

— А журналы подчистить? Ну, чтобы не было записи, что камеру брали?

Алиса задумалась.

— Если она такая же умная... если она — это я, и о чём-то догадывается... не-а, я бы не стала. Я вот утром специально всё проверяла, всё как ты говоришь — журналы, всё такое.

— Ясно, и где тогда камеру можно взять?

Алиса вновь задумалась.

— Здесь нет магазина электроники. В универмаге, ну, супермаркете, точно нет. Заказать можно, но тогда и дурак догадается... Слу-у-ушай! У бабы Груши точно есть! Я как-то хотела ей такую же охрану поставить, даже несколько камер притащила. Старые, но что им сделается?! То, что надо, их издалека не заметить, легко замаскировать.

— Что, вечером спросим у неё?

Алиса поднялась на ноги и отряхнула шорты, спереди и сзади.

— Нет, не буду спрашивать. Я знаю, где они. Если что, потом скажу, что забрала. Они в сарае, я примерно знаю на какой полке. Вечером будешь её отвлекать, а я заберу. Идём, ещё пару мест покажу!

* * *

Они дошли до места, где открывался вид на Авдеевку, впадающую в Щи: маленькая, но бодрая речушка становилась частью большой, но ленивой. Ниже по течению, метрах в ста от слияния, стоял деревянный ухоженный мост, а чуть дальше виднелся брод: плоские, похожие на черепах камни переходили речку колонной по три. Широкий брод!

— Это коровий брод, — пояснила читающая мысли Алиса. — Ещё ни одна корова не утонула. Не лень же было людям такое строить, да?

— Слушай, а почему «Щи»? — удивился Роман, глянув на часы — торопиться пока некуда, можно ещё почти час гулять, где хочется. — Странное такое название.

— Идём, подойдём ближе, — поманила его Алиса. — Сам поймёшь. Только на сам берег не ходи, вчера дождь был, а там — сплошная глина. По уши застрянешь.

Ясно стало шагах в ста от реки: в воздухе висел отчётливый кисловатый пищевой запах, действительно напоминающий суп из кислой капусты. Алиса рассмеялась, увидев ошарашенное выражение лица спутника.

— Там трава растёт, видишь? Вон, в воде, почти всё русло занимает. От неё и запах. Речка, кстати, тёплая, в ней купаться можно. Только пройти выше по течению, а то Авдеевка очень холодная. Ой, смотри, коров домой гонят! — Зоркая Алиса приподнялась на цыпочки, указывая за реку. — Не люблю коров. Идём обратно, ещё кое-что покажу.

«Кое-чем» оказался абсолютно белый, конусовидный холм, поодаль от берёзовой рощи. Видно было, что его изрядно подкопали с одного бока.

— Мел, — пояснила Алиса, когда они взобрались на вершину. — Настоящий, чистый мел. Тут хотели добывать его, но потом сделали разведку и выяснили, что не так его и много, чтобы завод строить. Классно, да?

— Столько интересного! — покачал головой Роман, глядя вокруг с вершины мелового холма. — А вон там что? Во-о-он там, между дальними холмами? На вид тоже брошенная деревня.

— Лукоморье, — покивала Алиса и чуть не обиделась, когда Роман скептически усмехнулся. — Слушай, это правда. Может, на карте её нет, ну и что?

— И дуб там есть?

— И дуб там есть. Хочешь, потом и к дубу прогуляемся? Там всего один или два дома жилых, остальные давно в Гороховку переехали. Всё, нам пора к бабе Груше. Запомнил? Я уйду из дома минут на пять, а твоя задача — развлекать её разговорами.

* * *

Камер оказалось три штуки, из них две потайных, которые хорошо маскируются. И где же их нашла Алиса? Такое не купить в магазине и лучше не пытаться заказывать через интернет. В сарае всё сохранилось: и камеры, и инструкции. Алиса сбегала в кабинет и принесла солидного размера смартфон.

— Ещё один интернет, — пояснила она. — Запасной канал. Я с собой его привезла, мало ли. Через него можно пробросить доступ...

После пятнадцати минут мозгового штурма, Алиса и Роман сумели не только подключить камеру, но и сделать её невидимой в системе, о присутствии этой камеры умный дом не докладывал. Правда, сам факт изменения настроек можно отследить, но что поделать, всегда есть некоторый риск.

— Никуда не светят, пишут только на карточку, — пояснила Алиса. — Давай проверим.

Она погасила свет в комнате Романа и обвела вокруг детектором, который обнаруживал инфракрасную подсветку, то есть большинство скрытых камер. Прибор ничего не обнаружил: ни линзу, ни подсветку. Отличная работа. У камеры и объектива-то нет, на вид это просто зажигалка, причём рабочая зажигалка. Если не знать, что это камера, и не подумаешь.

— Давай посмотрим, как записалось. — Алиса зафиксировала на снимке, как расположена камера, и ещё через пять минут они посмотрели короткую запись. — Отлично, кровать точно видно. А теперь... — Алиса удалила все снимки камеры со своего телефона, не забыла и про короткий проверочный ролик. — Ты тоже удали, — потребовала Алиса. — Вдруг он твоим телефоном пользуется. Ну всё, пошли ужином займёмся.

На этот раз Алиса пожелала кофе и у Романа получилось угодить ей с первого раза. Как только посуда скрылась во чреве моечной машины, он присел за соседний стул. Алиса ждала его, не начинала.

— Что-то беспокоит? — посмотрела она в глаза. — Ты поглядываешь на меня, но ничего не говоришь.

— Странно всё. Ну, не всё, но многое. Я здесь всего второй день, но... Вот, записал. — Роман протянул сложенный вчетверо лист.

Алиса кивнула и, развернув, погрузилась в чтение. Роман видел, как на лице её появляется изумление.

— Слушай, да, странно. — Алиса вернула список. — Я собрала утром наши вещи, всё вместе отправила в стирку, потом тебе твои занесла и даже мысли не возникло... Как будто всегда так делаю. Говоришь, чувствуешь, будто живёшь здесь давно?

— Точно. И если тот анализ не врёт, как мы с тобой могли жить здесь год назад? Год назад мы друг друга не знали.

— Хоть кто-то мне верит, — вздохнула Алиса. — Я когда что-то такое предкам говорила, сразу видела, что они хотят меня в дурку отвезти, проверить. Не знаю я, Рома. Вообще ни одной идеи, как такое может быть. Что предлагаешь?

— Наблюдать. Здесь же есть внешние камеры? Ну, всё записывать. То, что сегодня было в старой деревне, помнишь?

— Жуть в полосочку, — содрогнулась Алиса. — Слу-у-ушай, ты прав! Идём! — Она залпом допила последнее, что было в чашечке. — Идём, идём!

На мостике Алиса замерла на пару минут, перебирая пальцами над консолью, затем принялась быстро и сосредоточенно что-то набирать. Что именно, Роман не заметил, не успевал заметить. Наконец Алиса удовлетворённо кивнула, откинулась на спинку стула и указала взглядом на экран.

На экране было видно, как та самая стена-марево появилась из-за холма, дороги на Гороховку, а потом ушла в сторону старой деревни.

— Ты понимаешь, да? — посмотрела Алиса в глаза Роману. — Мне же никто не верил, когда я всё такое рассказывала. Песчаные дьяволы, скелет в колодце, чьи-то глаза в подвале...

— Глаза? Что за глаза?!

— Потом, ладно? А сейчас есть запись. Стой, я её скопирую куда-нибудь, чтобы не пропала... — Пальцы Алисы вновь принялась порхать над сенсорами.

— И когда ты всему этому научилась? — поинтересовался Роман. — Немного завидно.

— Я придумывала, отец делал и ставил, — пояснила Алиса, довольно улыбаясь. — Не знаю, когда. Научилась как-то. Хочешь, тебя научу, ты же не всё ещё тут знаешь.

— Легко, — согласился Роман. — Подожди... можешь увеличить вон тот угол? — указал он на замершую картинку.

— Попробуй сам, — Алиса отъехала вместе со стулом в сторону. — Тут всё интуитивное, ты...

Роман поморгал, придвинул ладони к консоли... несколькими быстрыми движениями выбрал нужную часть картинки и увеличил. Глаза Алисы округлились.

— Как это... Ого! — восхитилась она. На самом деле восхитилась. — Слушай, этого не было в инструкции! Откуда узнал?!

Роман встретился с ней взглядом, в нём Алиса прочла изумление.

— Хотел бы понять, — покачал Роман головой и отъехал от консоли на своём стуле. — Я же говорю, что у меня ощущение, что я давно тут живу. Не знаю даже.

Алиса придвинулась к нему и взяла за руку.

— Нужно разбираться, — пояснила она. — Чувствую, что-то будет. Что-то странное. Останешься здесь? Ну, когда конкурс закончится?

— А можно?

Алиса покивала с серьёзным видом.

— Нужно. Предки не будут спорить, у нас у обоих каникулы. Уболтаем. Погоди, так что на той картинке? — спохватилась Алиса.

Присмотрелись. А на картинке был виден край марева, округлый такой, а выше него камера показывала... ночь. Настоящую ночь, со звёздами.

— Сдуре-е-еть... — прошептала Алиса. — Слушай, и всё время это происходит рядом с колодцем! Ну, ты понял меня, да? Там реально аномальное место! Ну, летающие тарелки и прочая муть.

— Ты поэтому туда часто ходишь? Надеешься что-то увидеть?

— Я там такое видела — тебе в жизни не захочется, — мрачно возразила Алиса. — Не знаю, как объяснить. Ну, там что-то необычное происходит. Настоящее чудо. Может, ужасное или там опасное, но чудо. Понимаешь?

— Кажется, понимаю... — Роман посмотрел на часы. — Слушай, уже полночь. Вчера всё это случилось где-то в четверть первого. Дом сумеет это засечь?

— Может, и сумеет, — согласилась Алиса. — Только нужно знать, что искать. Минутку...

Она прогоняла запись раз за разом, и каждый раз её лицо мрачнело.

— Все фильтры отключены, — пояснила она. — Дом сможет это опознать, если я смогу это как-то описать ему. В общем, нужно включить все датчики на максимум, когда такое начнётся. Вообще все. И тревогу выключить, ну ты понимаешь. И...

— Слушай, извини, что перебиваю, — указал Роман на часы. — У нас минут пять или десять. Настроишь все эти датчики?

Алиса кивнула, и вновь её пальцы принялись танцевать, порхать над сенсорами. «А это красиво», — подумал Роман невпопад. И наступало, придвигалось ощущение, что сейчас что-то случится, вот прямо сейчас.

— Всё включено. Вот, восемь камер по основным азимутам, — указала Алиса. — Давай так, ты смотришь на те четыре, я на эти. Если что замечаешь, кричи.

Роман кивнул без тени улыбки и повернул стул так, чтобы следить за картинками. В ночном видении всё выглядит необычно: тусклые пропадающие силуэты деревьев, светлые волны — следы от летучих мышей. Дуги и спирали — от птиц. Время текло и ничего не происходило, и тут...

— Есть! — воскликнула Алиса. — С юга! Записываю!

— Есть! — тут же отозвался Роман. — С северо-запада!

Взревела сирена — вторжение. Алиса подскочила как ужаленная, молча указала на главный монитор: две красных точки на мостике, и ещё две... внизу, на первом этаже в гостиной! Алиса, схватив что-то со стены, пулей метнулась наружу в кольцевой коридор, Роман бросился следом. И успел увидеть, как два человека стоят этажом ниже и ошеломлённо смотрят на них двоих. И тут их очертания поблекли, расплылись и исчезли. Сирена дважды рявкнула и отключилась.

— С оружием обращаться умеешь? — поинтересовалась Алиса, и Роман осознал, что в руке у неё пистолет. Не понять, боевой или ещё какой, Роман не знаток. Но явно не игрушка.

— Н-н-нет!

— Возьми что-нибудь тяжёлое и иди за мной. Только медленно, меня смотри не стукни, — велела Алиса и, держа пистолет двумя руками, медленно направилась по лестнице вниз.

Наступившая тишина — мирная ночная тишина — теперь казалась зловещей, а в ушах ещё звучали звуки сирены. Что же тут такое творится?!

Они спустились на первый этаж, когда снаружи пронеслись огни — фары, и послышался звонок в дверь.

— Охрана, — пояснила Алиса спокойным голосом. — Не дёргайся, ладно? Положи кочергу куда-нибудь и стой рядом.

В своей руке Роман заметил массивную кочергу. Ещё бы понять теперь, где взял. Алиса куда-то успела деть свой пистолет, и тут в дверь позвонили.

Алиса спокойным, медленным шагом вышла в прихожую, а вернулась в компании двух дюжих мужчин в военной форме.

— Похоже, ложное срабатывание, — пояснила она. — Я уже сообщила отцу, завтра будем разбираться.

— Спасибо, Алиса Витальевна, — кивнул один из вошедших. — Ваши документы! — посветил он фонариком в лицо Романа.

— Наверху, в комнате, — спокойно ответил тот.

Второй охранник сопроводил его, долго сличал документ с оригиналом — похоже, переслал кому-то цифровое фото, затем кивнул и указал, что они возвращаются.

— Извините, Роман Артурович, такой порядок, — пояснил первый охранник. — Мы обойдём дом?

— Конечно, — согласилась Алиса и едва заметно указала Роману, чтобы он подошёл к ней.

Похоже, в машине были ещё люди, так показалось Роману, когда он проходил мимо окна. Время шло и шло, спокойствие Алисы начало казаться невероятным, небывалым. Наконец охранники вернулись с обхода.

— Извините за неудобства, Алиса Витальевна, и вы, Роман Артурович. Мы можем оставить дежурную машину поблизости, если хотите.

— Да, если нетрудно, — согласилась Алиса. — Спасибо и спокойной ночи!

Так же невозмутимо и спокойно проводила их и вернулась. А в руке у неё снова оказался пистолет. Алиса чем-то щёлкнула на нём, поставила на предохранитель? — и вот оружие снова куда-то делось, как и не было.

— Ну ты даёшь... — покачал головой Роман, когда вновь обрёл дар речи. — Круто. Пистолет настоящий?

Алиса молча покивала.

— Только я его не брала, а ты ничего не видел, ладно? Иначе отец меня пришибёт. Всё, я спать пошла, с меня хватит. Сейчас, фильтры только выключу...

— Тебе точно не нужна помощь? — полюбопытствовал Роман.

Теперь и ему захотелось спать, видимо, наступали последствия недавнего потрясения.

Алиса улыбнулась, покачала головой.

— Нет, но спасибо, что спросил. Добрых снов!

* * *

Роман ворочался и ворочался, сна ни в одном глазу, а ведь только что с ног валился! На часах без четверти час. Ему лучше как-то выспаться, завтра часов с десяти снова нужно готовиться, но как заснуть теперь? Баранов считать? Или скелеты в колодце?

Тихий стук в дверь.

— Входите, — позвал Роман и едва сдержал улыбку. Ну кто ещё мог бы стучать?

— Можно? — облачённая в халат Алиса вошла и прикрыла за собой дверь. — Слушай, можно у тебя остаться? Мне страшно одной!

— Конечно. — Роман не сразу обрёл дар речи.

Алиса молча бросила халат на кресло — под халатом ничего не было — и скользнула под второе одеяло. Укрылась, улеглась спиной к Роману и затихла.

— Спокойной ночи, — пожелал Роман.

Не получил ответа и сам повернулся спиной к Алисе, уставился на стену. С той стороны стены шёл дождь, и на имитации окна очень красиво текли струйки. Тени от них бежали по стене, напоминая не то корни, не то щупальца, не то ящериц. А сон всё не шёл, хоть ты тресни.

Зато пришли откуда-то спокойствие и уверенность, что они с Алисой в безопасности. Вот прямо здесь и сейчас они в безопасности.

Глава 7. Ночные мысли в оглавление

Роману не спалось, зато отлично думалось, дождь всё так же постукивал по стеклу, на стене видны сползающие по стеклу струйки и капельки. Вот завтра, то есть уже сегодня, будет духота! Синоптики предрекали рекордную жару в Гороховке, такой не было уже лет сто. Вот интересно, с чем сравнивают? Как добывают такие старые сведения?

Роман тихонько вздохнул, осторожно оглянулся и приподнялся на локте, Алиса спала. Он мечтал оказаться с ней в одной постели, ведь мечтал, чего разубеждать самого себя? Но как-то не так это ожидалось. С момента, как Листьева окрестила Романа Дуремаром, он принялся собирать о ней сведения, решил узнать её лучше.

Это оказалось не так уж просто. На выходные Алиса уезжала домой, вечером в пятницу туда, утром в понедельник возвращалась, почти всегда её отвозил отчим. Она занималась спортом, а когда выяснилось, что Алиса обращается с мелкашкой, винтовкой ТОЗ, как со своей правой рукой, многих это привело в изумление. Алиса участвовала во всех стрелковых соревнованиях среди девушек и выиграла их все. В общем зачёте, если считать и парней, она оказалась на третьем месте. Кто-то установил, что Алиса минимум дважды в неделю посещала стрелковый клуб, и там её обучал очень и очень знаменитый тренер. Поговаривали, что Алиса участвует и во взрослых соревнованиях, да только не хвастается направо и налево.

Тогда понятно, отчего пистолет. Роман отметил любопытный момент: потайная секция на мостике нигде и никогда не высвечивалась в отчётах. Оно и понятно: чтобы хранить дома оружие, нужны очень серьёзные разрешения. Несомненно, есть такое у отчима Алисы, а что ещё есть в Чёрном Доме из огнестрельного оружия? Алиса вела себя на удивление хладнокровно и уверенно, но сумеет ли она выстрелить в человека? Не хотелось ни проверять это, ни даже узнавать об итогах возможной проверки.

Бегала Алиса будь здоров и прыгала, говорят, неплохо, ещё она умеет садиться на оба шпагата и вставать; из продольного — без помощи рук, это Роман и сам видел. Блин, в такие моменты он ощущал себя лентяем и слабаком, но зачем это всё Алисе? Она вообще кем собирается быть, когда окончит школу? Неизвестно, об этом не говорила.

Конкурс программистов, на котором они выступали командой, объявили месяцев за восемь. Его поддержали очень крупные отечественные компании: помимо внушительных призов, там было и возможное трудоустройство, и обучение с последующим трудоустройством. Компании отчима Алисы в этом году не было в списке спонсоров — возможно для того, чтобы Алиса могла участвовать. И она точно победила бы, сумей вовремя зарегистрироваться. Хотя... по итогам предварительных тренировочных туров Роман всё же немного обходил её по очкам. Но уже не узнать, теперь они не соперники.

Он услышал отчётливый всхлип. Роман едва не подскочил, это Алиса. Что случилось, дурной сон? Роман повернулся:

— Алиса? Ты в порядке?

Она уселась, оглянулась и вытерла слёзы. Точно, это она. Повернулась к Роману; одеяло всё ещё скрывало то, что ниже пояса, а прочее было на виду. И нет никакой возможности отвести взгляд... но Роман сумел, отвёл взгляд в сторону, помотал головой. Алиса тихонько рассмеялась.

— Смотри, если хочешь.

И улеглась на спину, прикрыла одеялом всё то, что и так было прикрыто.

— Это ты плакала? — задал глупый вопрос Роман.

Алиса молча кивнула. Лицо её было задумчивым, она смотрела в потолок. А ведь потолок тоже экран. На него можно транслировать фильмы, телевизионные передачи, что угодно. Роман помотал головой, придёт же такое в голову именно сейчас!

Если не отвечает, нет смысла расспрашивать. Об этой её черте Роман знал давно. Ладно, захочет — сама скажет.

— Ты думал, что я просто уйду, и всё? — спросила Алиса неожиданно. — Когда отменил свою регистрацию и увидел моё имя.

Сказать правду оказалось отчаянно трудно и неприятно.

— Была такая мысль.

Алиса покивала. Окно транслировало и свет полной Луны — читать можно, до того яркий свет.

— Я тоже думала. Очень хотелось, правда. До сих пор не пойму, почему так на тебя злилась, но не смогла.

Она повернула голову в сторону Романа и протянула руку. Роман протянул свою, взял её ладонь. И почти сразу же его бросило в жар. Алиса улыбнулась:

— Да, чувствую. Ты узнавал обо мне, верно? Как живу, с кем общаюсь, всё такое.

— Узнавал. Даже начал немного бояться.

— Немного? — Алиса зубасто улыбнулась и уселась.

Уселся и Роман.

— Мне показалось, что ты испугался вчера, когда увидел пистолет.

— Есть такое. Ты давно занимаешься?

— Второй год. Отец помог, нашли хорошего тренера. Хочешь, будем вместе заниматься? — Она посмотрела в глаза.

— Не уверен. — Признаваться, что не слишком обеспечен, не очень приятно. — Насколько знаю, это дорого.

— Заработаем! — Она легонько потянула его к себе.

Роман и сам не заметил, как придвинулся ближе. Теперь снова ощущался запах её кожи, и от него путались и терялись мысли, а остающиеся были крайне просты и примитивны...

— Не веришь? — Она смотрела серьёзно. — Сам увидишь, на это точно заработаем.

— И жили они долго и счастливо... — Роман и сам не понял, отчего сказал такое.

Алиса рассмеялась, запрокинув голову, и вновь потянула его к себе:

— Да, если захочешь.

Теперь они оба сидели на коленях, на расстоянии вытянутой руки. Это, конечно, смешно, но больше всего Романа отчего-то занимало опасение: только бы одеяло не свалилось, только бы не открыло всё, что ниже пояса...

Свалилось. Алиса как смотрела ему в глаза, так и продолжала смотреть.

— Алиса...

— Лиза, — шепнула она, и их губы соприкоснулись.

И начали распадаться последние остатки воли. Алиса чуть отодвинулась и погладила его по голове.

— Для самых близких — Лиза.

— Лиза, у меня никогда не было девушки... — И звучит глупо, и неправда, как выяснилось недавно...

— Ты у меня тоже первый. Будем учиться. — Она улыбалась и смотрела, просто смотрела.

— Слушай, я... — Роман сумел посмотреть в сторону.

И глянул на шкаф, на его верху под покрывалом сейчас была та самая скрытая камера. Алиса тоже посмотрела туда и тихонько рассмеялась, чуть сильнее сжав его ладони.

— Ты сам хотел, да? Ещё будут отговорки?

Роман успел ещё помотать головой, что не будет, как последние силы сопротивляться оставили его, и он утонул в безбрежном тепле, радости и нежности...

* * *

Когда Роман пришёл в себя, они вновь сидели на коленях лицом к лицу, лоб ко лбу. Роман по привычке хотел было посмотреть на часы. Алиса молча поймала его руку, расстегнула браслет часов и бросила их куда-то за спину. Затем поцеловала Романа, отчего внутри него вновь начал разгораться огонь, и отодвинулась, не отводя взгляда от глаз.

— Идём, — шепнула она, увлекая его за руку, первой спрыгнула с постели.

Смешно, но Роману опять стало отчаянно неловко, захотелось прикрыться. Пол оказался приятным и тёплым, повсюду он керамический, в гостиных и спальнях застелен коврами. Алиса привела его в ближайший душ и, включив горячую, едва переносимую воду, вручила Роману большую мягкую губку:

— Поухаживаешь?

Роман с улыбкой согласился и принялся медленно, бесконечно осторожно проводить губкой по её коже, опускаясь всё ниже и ниже, Алиса медленно поворачивалась. Наконец Роман закончил и замер, опустившись на колени, хотелось прижаться к ней, да так и остаться. Он прижался, окружающий мир вновь подёрнулся дымкой. А когда Роман пришёл в себя, Алиса осторожно гладила его по голове, улыбаясь.

— Теперь я тебя?

Он кивнул, поднимаясь на ноги. Когда опомнился, Алиса стояла рядом, держа его за руки под потоком воды. «А ведь воду здесь положено экономить», — пришла ещё одна неуместная мысль.

— Теперь лучше? — тихо спросила Алиса.

На вид она была серьёзная, но глаза улыбались.

— Новый день? Или продолжим?

— Продолжим, — сумел произнести Роман и даже не смутился.

Алиса рассмеялась и потянула его за руку.

— Тогда идём ко мне.

* * *

— Та самая простыня? — спросил Роман.

Солнце уже поднялось и простреливало комнату насквозь, спасали тёмные жалюзи. К чему они, если можно просто отключить имитацию окна?

Опять полезли глупые мысли.

Алиса кивнула. Роман лежал на спине, а Алиса рядом, опираясь на локоть. Проводила ладонью по груди Романа, время от времени гладила по голове.

Вот теперь было странно. Откуда-то пришло знание, что и как нужно делать, чтобы Алисе было приятно. Неясно, откуда взялось это знание, но оно ни разу не подвело и, глядя на закрывшую глаза, стонущую с улыбкой на губах Алису, Роман и сам испытывал необъяснимое, сильное удовольствие. И так раз за разом, с небольшими перерывами. Время текло и замедлялось, и никак не могло остановиться...

— Пусть сохраняется традиция, — пояснила Алиса и уселась.

Теперь её видно всю, спорт действительно творил чудеса, Роман не ожидал, что у Алисы настолько сильные руки. Да и вообще все мускулы.

— Как встанем, спрячу её и настрою камеру, чтобы снимала тех, кто достанет. Что такое?

Роман приподнялся и посмотрел на живот Алисы.

— Знакомый запах, — пояснил он. — Ну конечно.

Алиса рассмеялась.

— Спорим, не заметил, когда я её использовала? Не парься, мама мне уже устраивала учения. — Алиса фыркнула. — Лучше не буду рассказывать, не то подумаешь обо мне с ней невесть что. Дети — это классно, наверное, но не сейчас. Лет через десять или позже. Половина одиннадцатого, — посмотрела Алиса на свои часы. — Пора завтракать и готовиться. Решающий тур. Готов?

— Так точно, — уселся и Роман.

* * *

— Говори, — предложила Алиса, когда дошло до кофе. — Не молчи. Может, сразу условимся...

— ...обо всём этом говорить, не стесняясь, — закончил Роман.

Алиса покивала:

— Да-да, именно. Что-то не так? Я сделала тебе неприятно?

— Нет, наоборот. И это странно. Я не говорил тебе, не мог сказать. Но ты как будто мысли читала и делала, что мне нравится.

— Ты тоже, — заметила Алиса. — Да, очень странно. Не знаю, что и сказать. Я просто знала. Ты это хотел сказать?

Роман покивал.

— Да, мы год назад вообще друг о дружке не знали, — согласилась Алиса. — Но получается, эти «другие мы» знали. Я хочу понять, кто они такие. Почему делали всё за нас? Почему я знаю о тебе, а ты обо мне? Закончим с конкурсом и займёмся, да? Поможешь?

Она поднялась, обошла стол и, повернув Романа вместе со стулом, присела ему на колени, глядя в глаза.

— Поможешь? — повторила она.

— Помогу. Про «долго и счастливо» — это ты всерьёз?

— Серьёзнее некуда. — Вид у Алисы был спокойный. — Если для тебя это шутка — вставай и уходи. И мне плевать, что потом будет. Для тебя это всерьёз?

— Всерьёз. Может, обойдёмся без... — слово никак не приходило на язык.

— Ультиматумов. Да. Согласна, это не очень красиво. Больше не буду! — она наклонилась и поцеловала его в макушку, сразу же спрыгнула на пол. — Рома, у нас мало времени на подготовку. Брось тут всё и поднимайся в кабинет.

Уходя из кухни, Алиса поднесла к уху телефон. Роман успел услышать начало разговора.

— Да, отец. Нет, я сама удивилась, тревога на ровном месте. Да, я проверила — периметр не нарушался...

Дверь закрылась. Желания исполняются, Роман Артурович? Довольны?

Роман покачал головой. Сумбура в голове ещё порядком, слишком быстро всё произошло. Но почему-то это казалось ему теперь вполне естественным и нормальным, если здесь есть хоть что-то нормальное. Под туфлями что-то прошуршало; наклонившись, он увидел обёртку от той самой свечи, «Винтреcс». Нужно всё-таки узнать про это средство, раз уж внезапно началась личная, а то и семейная, жизнь.

Глава 8. Третий тур в оглавление

Третий финальный тур для Алисы и Романа оказался на удивление коротким. И вновь они трудились как проклятые, как единый разум, и теперь словно читали мысли друг друга всю дорогу: и обсуждали быстрее, и идеи приходили стремительно, и ни разу никто не накосячил, не пришлось много переделывать. Сделали самое трудное из всех заданий меньше, чем за два часа, а ещё за сорок минут «расщёлкали» все четыре дополнительных.

Несколько томительных минут им казалось, что в конце всё же напортачили и что-то не так оформили. Не беда, если они просто ошиблись в способе представления решения, то без последствий дают ещё полчаса на повторное оформление.

Нет, всё зачтено. Предварительный итог — плюс шестьсот двадцать один балл за сегодня. По словам организаторов, итоговые оценки могут несущественно отличаться, и если команды не идут ноздря в ноздрю, то это особо ничего не изменит.

Их итог — две тысячи двадцать один балл. Разрыв с конкурентами — семьсот девятнадцать баллов. Никто не делает никаких оценок, ведь будет ещё день на апелляции, но претензий пока нет, задания выполнены чётко, ни одного штрафного балла. Не зря Алиса вела эту муштру: если встал из-за стола, то делай то-то; подошёл к двери — говори то-то. Они ни разу не прокололись. Из неё вышла бы замечательная учительница.

— Счастливого отдыха, Алиса и Роман, — с улыбкой пожелали им наблюдатели, — и обязательно приходите на все трансляции для участников.

Это да. Это стоит посмотреть, ближайшая трансляция — предварительные итоги и беседа с представителями отрасли будет завтра в полдень. А до того момента...

— Класс! — Алиса бросилась к Роману и поцеловала его, никого и ничего не стесняясь.

Оглянулась, снова помахала рукой наблюдателям, и те отключили прямой эфир — третий тур завершён.

— Здорово! — Алиса смотрела в глаза Романа, а на того накатывало... легко понять, что. — Класс, мы сумели! Даже если вторые и третьи что-то себе отсудят, они нас не достанут. Спасибо!

Последовал новый поцелуй, и Роман начал осознавать, что держать себя в руках ему всё сложнее и сложнее.

Телефон в руке Алисы пискнул, пришло сообщение.

— Предки хотят видеосвязь, — пояснила радостная Алиса. — Да? Устроим? Вроде нормально выглядим, — она отошла на шаг, придирчиво осмотрела Романа и себя. — Устроим?

— Да, конечно.

Алиса бросилась к своему компьютеру, и через десяток секунд пошло видео — оба комплекта довольных родителей на связи.

— Не хочу хвастаться, — Алиса стала рядом с Романом, держа того за руку. — Ты ведь не любишь этого, мама, да? Послезавтра всё скажут. Мы довольны, в общем.

— Мы тоже очень довольны, Лиза, — отозвалась её мама, Вероника Алексеевна.

Она очень молодо выглядит. Роман припомнил, что Веронике Алексеевне было семнадцать, когда родилась Алиса — похоже та свадьба была немного вынужденной. Тогда понятно, почему семья была не слишком дружной, мягко говоря. И вот опять, что только не лезет в голову.

— Паша говорит, у вас там тревога была. Всё хорошо? Ничего не стряслось?

— Мы ещё будем разбираться, мама, — покивала Алиса. — Похоже на программный сбой. Как отец сможет приехать, попрошу помочь. Я хотела попросить, — перевела Алиса взгляд по очереди на каждого из родителей. — Чтобы Рома остался у меня в гостях ещё на неделю — у нас каникулы, две недели ничего не изменят.

— Если Мария Александровна и Артур Фёдорович не против... — отчим Алисы, Павел Викторович, выглядел лет на тридцать с небольшим, хотя ему сорок пять. — Конечно. Мы с мамой вернёмся в следующий понедельник. Если захочешь отложить занятия в стрелковом клубе, сама договоришься. Отдыхайте, вы заслужили! — Улыбаться он умеет.

И теперь нет никаких сомнений, что он считает Алису своей дочерью, причём любимой.

— Папа, я тебя люблю, — восторженно отозвалась Алиса.

Может, другие и не заметили, но Роман заметил. Павел Листьев вздрогнул, ощутимо удивился и переглянулся с женой.

— Артур Фёдорович? Мария Александровна? Вы не против?

— Конечно, не против, Лиза. А если потом сможете у нас погостить, будем очень рады, — улыбнулась им мама Романа.

— С удовольствием, — ответили Роман и Алиса в голос и рассмеялись.

Роман кивнул Алисе и посмотрел в камеру.

— Мама, вам точно не нужна помощь? У нас с Лизой нет пока планов... — Роман посмотрел в глаза Алисы, и та кивнула в ответ.

— Ничего-ничего, мы справимся. Отдыхайте, вы заслужили. Молодцы!

Вторая пара родителей подтвердила, что да, молодцы. И сеанс прервался.

Алиса вновь привлекла его к себе, поцеловала. И, отпустив, наклонила голову, Роман и так понимал, что она смотрит на его шорты, причём смотрит так, чтобы его смутить.

— Не бойся, это в камеру не попало, я постаралась, — заверила Алиса, и расхохоталась. — Идём, ты — мой!

— Хочешь к колодцу, да?

— Никаких колодцев! — Алиса держала его за руки. — Быстро ко мне! Иначе это будет прямо здесь. Что? — улыбнулась она чуть шире. — Новые отговорки?

— Никаких, — говорить, когда тебя целуют, довольно сложно. — Включи сначала все датчики, которые отключила. Всю запись снаружи. И отключи всю тревогу, а?

— Да, ты прав! Бегом, или я за себя не отвечаю!

* * *

Теперь всё было наоборот, Алиса лежала на спине, раскинувшись, согнув правую ногу в колене, а Роман лежал, опираясь на локоть, гладил её по животу и всему, что рядом. Алиса жмурилась, улыбаясь. А снаружи вновь собрался горячий вечерний дождик, он настойчиво постукивал в окно: «Впустите? Впустите?»

Четыре раза. Это то, что Роман помнил отчётливо, четыре раза они убегали в душ и там «ухаживали», как выражалась Алиса, и возвращались обратно уже снова заряженные, разгорячённые, одержимые друг другом. Но всё отчего-то было не так — не так, как могло бы быть. Не было жадного желания забрать, отнять свою часть удовольствия, и ещё раз, и ещё, словно завтра не наступит. Всё было по-другому, хотелось не забирать удовольствие себе, а дарить и видеть то удовольствие, и радость, и получать его, стократно, самому. Вспомнился не очень приличный анекдот: «Долго ли умеючи! — Умеючи? Долго...» — раньше Роман смеялся над ним, не особо понимая.

Теперь понял.

— Похоже, я полюбил этот запах, — признался он, осторожно склонив голову так, чтобы прижаться щекой к животу Алисы.

Та едва слышно рассмеялась, погладив его по голове.

— Смотри, кончат их выпускать, придётся другими пользоваться. И что делать будешь?

Роман уселся, глядя в глаза Алисы. И внезапно понял без слов и объяснений.

— Любить — это раз и навсегда?

— Раз и навсегда, — согласилась Алиса.

Роман наклонился, и, сам от себя не ожидая, поцеловал её в средоточие нового аромата. Откуда взялось это знание, и вовсе не понять. Алиса вздрогнула, а когда Роман выпрямился, всё ещё ощущая её сладкий вкус, Алиса запрокинула голову, закрыв глаза, впиваясь ногтями в простыню. Судорога свела её тело, но Роман уже видел такое сегодня и знал, что это значит. Алиса не сразу пришла в себя, а когда пришла, не сразу сумела повернуться, чтобы приподняться на локте.

— Обалдеть... — прошептала она. — Ты где такому научился?! Как это возможно?

Роман только головой покачал, улыбаясь.

— Ещё раз?

— Ой, нет. — Алиса уселась, помотала головой. — Не сейчас. Но я всё помню, так и знай.

— Отговорки? — он попытался изобразить её же интонацию.

Алиса покивала с серьёзным видом.

— Одна, но железная. Я дико есть хочу. И ты тоже. А у тебя ещё ночь впереди, так что не расслабляйся! Идём, поможешь!

Они быстро оделись. На этот раз получилось не смущаться, зная, что Алиса смотрит, и смотрит намеренно.

— Сколько тут теперь биологических следов... — мечтательно протянула Алиса, глядя на их недавнее ложе страсти. — Такой беспорядок ещё придумать надо. — Алиса рассмеялась. — Не оставлю я ей эту простыню, себе припрячу. У нас ничего готового, но сейчас я что-нибудь придумаю. Чай пока сделай, хорошо?

* * *

Она точно так же обошла стол, едва ужин закончился, и уселась на колени Романа. Уселась, держа его за плечи, и придвинулась, чтобы соприкоснуться головами. Просто сидела, прикрыв глаза.

— Отец любил эти слова, — произнесла Алиса неожиданно, понизив голос. — Биологический отец. Думал, наверное, что дети не слышат и не понимают. Когда он нашёл себе любовницу, тоже продолжал говорить. Даже когда бил маму, а потом просил прощения и говорил те же слова. «Я люблю тебя, дорогая. Я люблю тебя, дорогая...» — Алиса чуть отодвинулась, глядя Роману в глаза. — Я возненавидела эти слова. Поклялась, что убью того, от кого услышу.

Роман молча кивнул и погладил её по голове. Слеза вытекла из правого глаза Алисы, но лицо её осталось спокойным.

— Только когда они развелись, это прекратилось.

— А твой отчим? Ну, Павел Викторович?

— Он её на самом деле любит, — улыбнулась Алиса.

Другая слеза из другого глаза беззвучно выкатилась на щёку. Алиса молча смахнула её тыльной стороной ладони.

— Но при мне — никаких нежностей. Конечно, я знала, что там у них происходит, когда они закрывают дверь. Но только там. Извини, что-то нашло на меня. Ты что-то хотел сказать, да?

— Да. Те люди, помнишь? Они есть на записи?

Глаза Алисы округлились.

— Вот я дура! Бежим на мостик!

* * *

— Скажи, что это мне не снится, — повторила Алиса вновь, глядя ошарашенно на изображение.

Оно было нечёткое и странное, словно те люди были полупрозрачными. Не то призраки, не то что ещё.

— Скажи, кого ты видишь?

— Это мы с тобой, — согласился Роман, сам удивлённый донельзя. — Даже одежда похожая. Что за...

— Она что-то кричит, — присмотрелась Алиса.

Люди на записи были секунд сорок. Видно, что они чем-то испуганы; видно, что они смотрели вверх: туда, где сквозь прозрачный пол можно увидеть здешних Романа и Алису. И да, Алиса-призрак что-то кричала и махала рукой.

— Сейчас, сейчас, это где-то есть. Чтение по губам. Слушай, а звука не записалось! — Алиса посмотрела в глаза Романа и посмотрела на часы. — Вчера это было в четырнадцать минут, плюс-минус минута. У нас ещё сорок минут. Что скажешь?

— Спустимся вниз в гостиную? Сто пудов они снова там будут!

— Да, я тоже думаю, что будут... — Алиса почесала в затылке. — Нет, не хочу в гостиную, — содрогнулась она. — В тот первый раз мы с тобой были в гостиной, помнишь? И чем всё кончилось?

Роман некоторое время молчал и смотрел в глаза Алисы, постукивая пальцами по крышке стола.

— Думаешь, не стоит быть слишком близко? Но они ведь могут появиться где угодно. Даже здесь. Мы же ничего о них не знаем.

— Не-а, — помотала головой Алиса, опустив взгляд. — Если она — это я, она точно будет там же, в гостиной. Она испугана, видел? Что-то хотела передать мне. Нам. И я, кажется, знаю, что она теперь попробует...

— Расскажешь?

— Потом, ладно? — Алиса посмотрела на Романа, не улыбаясь. — Я честно расскажу, но потом. Всё объясню. Не посмотришь пока на записи датчиков? Мы же весь день сегодня в делах... — Алиса не удержалась, прыснула и рассмеялась. — А я пока попробую восстановить, что она говорила.

Они придвинулись к разным консолям и принялись усердно работать, быстро нажимая на сенсоры и поглядывая на экран.

— Ловко ты научился вслепую всё делать, — отметила Алиса, не поднимая взгляда. — Круто. Вот чёрт...

— Что такое?

— Та часть, где рот и лицо сильно искажена. Почти ничего не получается. Всего три фрагмента из всех сорока секунд. «Не си... Там, у коло... Залейте мед...» — показала Алиса. — «Мед» или «мёд». Офигеть как осмысленно, да? «Не си...» — что? Не сиди, что ли? «Там, у колодца» — ну это понятно. А последнее что значит? Что залить и чем? Какой ещё мёд?

— Или медь?

— Или медведь. — Алиса поднялась на ноги. — Нужно как-то пообщаться с ней. Хоть немного. Что у тебя?

— Смотри, — указал Роман. — Времени мало было, но вроде есть типичные признаки. Видишь вот эти данные, когда прошли оба фронта — совершенно одинаковое сочетание!

— Ага, вижу, — покивала Алиса. — То есть теперь можем настроить фильтр!

— Да, я уже начал, но осталось минут десять. Потом продолжу. Ты хотела как-то подготовиться?

— Да, я сейчас. Минутку! — Алиса подошла к консоли и ещё несколько секунд что-то сосредоточенно нажимала. — Отключила тревогу вторжения, — пояснила она. — Отец потом заметит, конечно, но если снова припрутся охранники...

— Да, я понял. Где встречаемся?

— В фойе на первом этаже. Только подальше от гостиной!

* * *

Теперь они успели увидеть оба фронта, движущееся марево, они пересекли фойе с двух сторон, линия пересечения шла наискось, и вновь возникли те двое. Это были они сами, зыбкие и полупрозрачные. Теперь невооружённым глазом видно, что оба напуганы, особенно призрачная Алиса. Она что-то говорила, указывая за спину, и призрачный Роман говорил, но звука не было. Призрачная Алиса подняла что-то перед собой, может фонарь? Он вспыхнул ярким красным светом — немного неприятным, колеблющимся. Поражённый Роман понял, что и его Алиса тоже держит что-то такое. Фонарь не фонарь, но предмет светится ярким светом и едва заметно мерцает, словно стробоскоп. Прошла примерно минута и всё кончилось.

Алиса медленно повернула голову в сторону Романа, и тот увидел испуг на лице Алисы — правда, быстро прошедший.

— Идём, — потянула она его за руку. — Нужно всё включить, как положено, иначе минут через пять отец заметит.

Ещё полчаса работы, и оба отодвинулись от консолей.

— Я настроил фильтр, — сообщил Роман. — Не стал включать тревогу, только запись и оповещение. Всего было семь фронтов за сутки, ты знала?

Алиса присвистнула.

— Ничего себе! Слушай, — поманила его к себе. — Вот что она говорила.

Алиса прикоснулась к сенсору, и включилась запись. Голос самой Алисы — встревоженный, дрожащий.

«...в опасности. Мы все. Не прикасайтесь, не дайте себя уколоть. Залейте колодец... — пауза, неразборчиво — ...сом, или чем-нибудь с хлором. Зам... — снова пауза, неразборчиво. — ...спасайтесь. Уходите днём, когда солнце. Передайте...»

— Это она тем фонариком так передала?! — недоверчиво приподнял брови Роман и увидел, как насупилась Алиса. — Ладно. Не заводись, хорошо? Просто объясни.

Алиса вздохнула.

— Объясню. Да, этим и передала, я потом принцип действия расскажу. Но ты понял, да? Они оба жутко испуганы. И похоже, не считают, что в безопасности.

— «Не прикасайтесь, не дайте себя уколоть» — задумчиво повторил Роман. — Кто может уколоть? Ежи, дикобразы?

— Очень смешно!

— Я не смеюсь. Она говорит про колодец, что там может уколоть? Не знаю, может животные какие-нибудь, растения, машины? Что там опасного?

— Там — ничего... не было, — поправилась Алиса. — Никогда не было. Ежи тут есть, сама видела. Очень милые ёжики, нужно совсем спятить, чтобы об такого уколоться.

— Что-то чем-то залить, — указал Роман на другую часть расшифровки. — Чем-то таким, чем дезинфицируют, если она про хлор. Колодец залить? Или что-то, не знаю, рядом?

— Есть у нас хлорамин, ещё какая-то пакость с хлором... — Алиса листала реестр кладовых на экране. — Половину Земли, наверное, можно обработать, не знаю, зачем столько. И почему уходите днём? Что может уколоть и бояться солнца?

— Что сейчас? Вызовем родителей, не знаю, может полицию? Спасателей?

— Ага, и сразу санитаров, чтобы два раза не вставать, — покивала Алиса. — Фигушки. Мы сами должны разобраться. Слушай, но я правду говорю! Поле совершенно безопасное. И в деревне, ну, в руинах, вообще ничего! Только репьи и другие сорняки!

— Хочешь прогуляться? Взять канистру с хлоркой и пройтись?

— Да, а что? И фонари помощнее. Есть у нас солнечные, таким же спектром светят. Если там что-то боится солнца, то оно убежит, точно говорю.

Роман покачал головой. А вот теперь ему была видна Алиса, которой шестнадцать лет, которая захотела приключений. Всё, абсолютно всё протестовало против этой идеи, но если Алиса упёрлась, то сопротивление бесполезно.

— Тогда нужно как-то одеться, чтобы ничем не укололи, — посмотрел Роман в её глаза.

— Да-да, разумеется. Я найду что надеть, идём!

Глава 9. Ночь и туман в оглавление

На улице оглушительно пели кузнечики и сверчки, дождь только что кончился. Не принёс он никакой прохлады, не прошла дневная духота. А ещё эти костюмы высшей защиты, ни дать ни взять — скафандры. Вроде в них не очень жарко, снова умная техника, но всё равно отчаянно неуютно.

«Мы как два клоуна», — мрачно подумал Роман. Вроде и двигаться несложно, быстро привыкаешь, а всё равно неприятное ощущение полной изоляции, даже прозрачный шлем не помогал.

Роман нёс распылитель и канистру с двумя вёдрами крепкого раствора хлорамина. На лбу, поверх шлема, установлен тот самый мощный фонарь, а в стекле — визоре шлема — предусмотрено поглощение такого света в некоторых режимах, например, стробоскопа, когда фонарь начинал мерцать, периодически меняя яркость и спектр излучения. Как уточнила Алиса, ни одно животное, даже бешеные собаки, не в состоянии выдержать такой иллюминации. Ну и заодно это хороший способ сигнала о помощи: такое свечение даже при облачности заметно на большом расстоянии.

Никто им не попался. Визоры отмечали тёплые объекты: летучих мышей, птиц, выглядели ночные летатели очень непривычно, отображались оттенками серого. Дошли до колодца, сделали снимки; колодец как колодец, всё тот же овечий скелет.

В этот момент Роман осознал, что так и не сравнил два фото, на которых различалось количество костей. Нужно обязательно сравнить.

— Что теперь? — поинтересовался Роман.

Переговаривались они по рации.

— Я освещаю колодец снаружи и внутри, а ты его обеззараживаешь, — пояснила Алиса. — А я послежу, чтобы никто не приблизился. Стой! Роман, замри!

Из земли у ног Романа торчал блестящий кусок металла — похоже, кусок бетонной арматуры. Удивительно, почему его не было заметно днём? Металл же, должен сверкать.

— Обработай и его тоже, — присела Алиса, разглядывая металлический кончик при сильном освещении. — Слушай, как странно. Какой острый! И срез такой чистый! Откуда?? Что здесь было днём? Не наступи, а то вдруг всё-таки прорежет. Всё, облей его, я потом замажу, чтобы не было острого края. Ага, вот так. Ой...

В голосе Алисы прозвучало отвращение.

— Тут какая-то гниль, — пояснила Алиса, устанавливая один из мощных фонарей прямо над шахтой. — По стенам, гляди. Вот же мерзость. Откуда только берётся? Всё, готов опрыскивать?

Готов. Роман ещё раз убедился, что стоит достаточно далеко от таинственно возникшего куска арматуры, и принялся опрыскивать все части колодца, стараясь не попадать на расставленные фонари. Принялся лить и в шахту, покрывая её слоем антисептика. А те наросты — гнилушки, или что это — рассыпались в пыль, едва только на них попадал едкий раствор. Удивительно, но его хватило на все стенки, Алиса придирчиво проверила.

— Лей остальное прямо на скелет, — пояснила она.

Сделано. И оба искателя приключений в великом изумлении смотрели, как скелет и все его кости становится губчатым, как прорастают дыры, как кости словно растворяются в воздухе.

— Обалдеть! — высказалась Алиса. — Разве такое бывает? Ой... Роман, сзади!

Не только сзади. Ещё и сбоку. В густой темноте приближение той самой стены марева выглядело грозно и устрашающе. Алиса и Роман заметили и вторую стену; обе прошли над их головами, пересекаясь под острым углом, и сразу их стало не видно. Словно тут и рассеялись.

— Слушай, пошли домой! — покачала головой в шлеме Алиса. — Обработали эту заразу, уже хорошо. Теперь думать будем.

На этом месте Роман едва не расхохотался, но всё же сдержался. Они засняли окрестности колодца для истории и изучения и направились восвояси.

Когда Роман отстегнул шлем (разумеется, вначале они оба прошли в душ, где Алиса включила режим обеззараживания), ему показалось, что промок насквозь. Хотя нет, вполне нормальный, практически сухой. Видимо, духота и влажность мерещились.

— Почти два часа ночи, — покачала головой Алиса. — Всё, я уже устала, идём спать. Да, оставь оба костюма тут, утром я их обратно упакую.

Интересно, что ещё есть в Чёрном Доме неучтённого?

Сначала Алисе пришлось сбегать на мостик и проверить, что с безопасностью вновь всё в порядке, а выбравшись из душа обнаружила, что Роман уже крепко спит. Погладила его по руке, по груди — он не проснулся, а только улыбнулся. Ладно. Наверное, и впрямь устал, день получился очень бурный.

Алисе не спалось. Она лежала, смотрела в окно (там вновь моросит дождь и очень красиво ползли дождевые струйки), и вспоминала.

* * *

Алиса никогда не делала ничего в последний момент. У неё нет этой дурацкой привычки — откладывать до последнего. Вот и регистрацию на конкурс она подала почти в тот же день, как её открыли. Но — ирония судьбы, Алиса всегда вчитывалась тщательно в каждое извещение, в том числе в технические короткие сообщения на телефоне, а в этот раз прочитала заголовок и успокоилась.

Стоило только один раз не проверить — вот и получила в полный рост. За три дня до начала конкурса всех приглашали появиться вживую или онлайн перед комиссией, подтвердить регистрацию. И Алиса только в этот момент что-то заподозрила. Проверила и ужаснулась. Зачем-то она проверила регистрацию Дуремара, у него было всё в порядке, в списке был тот самый Дубов. Алиса скрежетнула зубами и не поленилась сходить в штаб-квартиру. Не стала пока говорить родителям о своём проколе, просто как ни в чём не бывало попросила отвезти её.

Там она и узнала про то, что команды ещё допускаются к участию.

Хуже всего было идти именно к Дуремару. Понятно, что он следил за каждым её шагом, а его озабоченность чувствовалась на расстоянии. Со всеми другими девушками у него не вышло, он явно был неудачником на этом фронте. И несложно было догадаться, что он потребует взамен, на что намекнёт.

Когда Алиса услышала его два условия, то не поверила своим ушам. А когда Дуремар... когда Роман просто взял и снял свою кандидатуру, и, о чудо! из очереди кандидатов выбрали именно Алису, ей страшно хотелось показать ему нос и уйти. Алиса уже почти готова была это сделать, но почувствовала то, чего очень давно не чувствовала — стыд.

Потом она почему-то ожидала, что Роман (он не из богатой семьи, пусть они и смогли обеспечить сына нужной техникой) будет напрашиваться на что-нибудь, собирать какие-нибудь трофеи. И опять мимо, Алиса свозила его к родителям, и внезапно оказалось, что их матери знакомы по работе. Более того, именно мама Романа когда-то предложила маме Алисы пойти бухгалтером в их контору. С того момента Алиса и её мама не то, что горя не знали, но они уже не жили впроголодь, не вязали и не продавали носки и шарфы, не занимались ничем таким и не экономили на каждой мелочи. Опять Алисе стало стыдно.

Ещё потом она ожидала типичной для парней неряшливости. Ну, хоть чего-нибудь такого, хоть капельки мерзости! И опять мимо.

А потом наступила та ночь, когда Алиса «потеряла себя» на несколько часов, и нашла те следы на белье. О нет, она не собиралась звонить в полицию. Вначале хотела, но, как ни старалась поверить в то, что это банальное изнасилование, не могла. Провела экспресс-анализ своей крови, но не нашла ничего такого, ничего наркотического или снотворного. А когда выдалась возможность, проверила все образцы, что стащила из комнаты Романа. На них нет её крови, а её не могло не быть.

— ...Нет, это не патология, не дефект, — сказал врач, когда шестилетнюю Алису в первый раз показали гинекологу.

Взрослые всегда думают, что дети ничего не слышат и ничего не запоминают.

— Просто небольшая аномалия. Я не ожидаю никаких сложностей в развитии. Но первый раз у неё может быть болезненным. Такое бывает; если беспокоитесь, направьте её ко мне. Мы всегда сможем удалить, это совершенно безопасная операция.

Мама потом долго не начинала разговор. Не в шесть лет, конечно, а позже. Алиса выслушала и сказала, что всё понимает, хотя к тому моменту успела сама многое прочесть в энциклопедии, а вскоре и думать об этом забыла.

Так вот, сейчас та анатомическая часть, которая у девушки отвечает за девственность, будь она неладна, попросту отсутствовала. Алиса давно привыкла к некоторым неудобствам этой своей анатомической особенности и помнила предостережение, что первая близость может быть болезненной. Но она особо не стремилась делать этот последний шаг, другое занимало её, совсем другое. И вот у себя в комнате, увидев, что крови нигде не оказалось, она сделала это неожиданное открытие. Как такое могло случиться незаметно? Алиса не поленилась осмотреть себя со всей тщательностью. Не к чему придраться. Никаких травм. Всё гладкое, чистое, здоровое: ни шрамов, ни потёртостей, ничего. Как на картинке из хрестоматии про рожавшую женщину: уже не будет никаких неудобств, пользуйся на здоровье.

А то, что там оказался ещё и контрацептив... вряд ли можно представить, как насильник убеждает жертву использовать подобное средство или делает это сам? Алиса и здесь проверила, нигде биологических следов Романа нет — ни на распакованных уже блистерах со свечами, ни на той картонке с «лекарством» (и прочих известных ей картонках), ни на каких других частях холодильника. И резиновых или латексных перчаток не нашлось, Алиса успела проверить все мусорные ёмкости. Туалет тоже умный, он зафиксировал бы сброс крайне нежелательного объекта, и тот затем нашёлся бы на решётке первичной фильтрации. Роман не заметал следы, реактивы очень чуткие, нашли бы малейшую оплошность. А Роман должен был делать всё крайне быстро, ведь кругом камеры, записи с которых невозможно уничтожить незаметно. Сделать что-то тайком можно только в туалете или спальне.

Она очень хотела обвинить его — но получилось, что оправдала.

Одно было предельно ясно: девственности Алиса лишилась очень давно и совершенно незаметно для себя, так выходит. Потом весь день Алиса пыталась подловить Романа хоть на какой-то фальши, а потом... потом осознала, что не может без него. Во всех смыслах.

Вот ещё четыре дня назад она презирала и ужасалась перспективе просить его помощи, а сейчас...

Алиса вытерла слёзы и умылась. Ещё раз исследовала свои самые ценные части тела. Собрала все анализы, сделанные умной машиной в лаборатории, все образцы — и всё это уничтожила так, чтобы не восстановить. А потом пошла сдаваться... или покорять? Наверное, и то и другое. Она понимала, что никогда не расскажет об этом родителям. Слишком много она уже успела узнать такого, чего не могло быть...

Роман пошевелился, открыл глаза и тут же едва не вскочил, Алиса с улыбкой поймала его за локоть.

— Я заснул? — задал он ненужный вопрос.

Алиса покивала, улыбаясь.

— Извини.

Алиса рассмеялась и заставила его улечься.

— Мы куда-то торопимся? — спросила она и поцеловала его в губы. — Удиви меня, ладно? И не торопись...

* * *

Три часа пролетели как один миг. И вновь Алиса лежала на спине, счастливая и успокоившаяся. Впрочем, нет, не совсем. Роман это заметил.

— Ты что-то хотела сказать? — поинтересовался он.

Алиса уселась и осознала, что прячет глаза, что ей не по себе. Сумела посмотреть ему в глаза. Кивнула, но долго не могла начать.

Она рассказала всё. О том, как напортачила с регистрацией. О том, как хотела просто встать и уйти, как только Роман снял свою кандидатуру. О своих метаниях, о поисках следов, всё-всё-всё... Выговорилась. Думала, что сразу же и расплачется, под конец ей стало отчаянно стыдно, но сумела удержаться. Роман молча обнял её и прижал к себе. Это помогло как по волшебству, Алиса успокоилась меньше, чем за минуту, хотя кто следил за временем?

— Спасибо, что рассказала, — произнёс Роман, когда Алиса отодвинулась так, чтобы видеть его лицо. — Честно, я не знаю, что и сказать. Хочешь, чтобы я всё рассказал? Без обид?

— Да, давай покончим с этим, — согласилась Алиса.

Его рассказ был куда короче, но видно было, что и Роману не по себе от настолько откровенного разговора. Алиса молча обняла его крепко-крепко и отпустила.

— И тебе спасибо. Родителям всё равно не скажу, — заявила Алиса. — Ну, про... ты понял, да? У мамы просто священный бзик на эту тему. Они и так уже догадываются, что мы не только целуемся втихаря.

— Можно посмотреть? — просто спросил Роман.

Алиса поняла, и едва не ляпнула про то, что, мол, и так уже видел во всех подробностях. Что это опять, чего вдруг понесло? Молча кивнула и вновь улеглась на спину.

— Только не целуй, — предупредила она, с трудом сдерживая улыбку. — Я этого не переживу.

— Настолько сильные ощущения? — дошло до Романа.

— Ага, просто башню сворачивает. — Алиса замерла, расслабилась и закрыла глаза.

Роман старался прикасаться только пальцами, избегая самых чувствительных мест. Он поздно заметил, как Алиса выгибается, как «когтит» простыню... и всё остальное. Взял её за руку и просто подождал, когда всё закончится.

— Сдуреть, — заключила Алиса, когда обрела дар речи и сумела усесться. — Даже просто от прикосновения... Ничего себе! Что увидел?

— Ничего. Там ничего нет.

— Да, я тоже заметила, — не сдержалась Алиса.

— Я ведь буквально. Там просто ничего нет. Я тоже немного ознакомился с вопросом. Там совсем ничего нет, как будто всё аккуратно срезали.

— Чёрт! — дошло до Алисы. — Помню, доктор о таком говорил, что можно всё убрать. Но я точно не делала такой операции! — Она озадаченно посмотрела на Романа. — А семь дней назад всё было на месте, точно говорю. Своими глазами видела, когда уборку делала. И как такое возможно?

— И вот такое с тобой случается часто, да? Ну, очень странное?

— Всю дорогу, — проворчала Алиса, спрыгивая с кровати. — Идём в душ?

— Ты поэтому те свои истории придумывала? — поинтересовался Роман, когда оба, уже одетые и немного успокоившиеся, вернулись в спальню, чтобы привести её в порядок. — Ну, все те страшилки: с девочкой на дороге, с ожившими снеговиками, с мёртвыми летающими птицами, и всё такое?

— Откуда ты... Да, всё так, — согласилась Алиса.

Они всё застелили, и Алиса смотрела на ту самую простыню, аккуратно сложенную в квадрат на полу.

— Постирать её, что ли? Этой назло. Что скажешь?

— Мы точно всю простыню исследовали?

— Не всю, — согласилась Алиса. — Ладно, пусть полежит пока. Идём завтракать! Сегодня ещё прямой эфир, нам нужно там побывать, может, что умное скажут. Потом весь день наш. Есть какие-нибудь идеи?

— Есть список, — помахал Роман своим блокнотом. — Может, ты что-нибудь про него скажешь. А так — особых планов нет. — Они посмотрели друг другу в глаза и рассмеялись.

* * *

— Ну там и погодка... — покачала головой Алиса, посмотрев в окно.

Тяжёлые тучи медленно плыли, задевая за самые высокие деревья; дождь лил, не переставая, а у самой земли клубился туман. — Уже давно солнце встало, а будто вечер на дворе! Я позвоню бабе Груше, вдруг ей помощь нужна.

Помощь не потребовалась.

— Ты говорил, у тебя там какой-то список? — напомнила Алиса, заканчивая наводить порядок на кухонном столе. — Идём, посмотрим.

— Минуту... приходило уведомление, что опять на крыше какой-то мусор.

— Да, давай уберём, — согласилась Алиса, и следом за Романом прошла к лестнице.

Сменная обувь стояла на последней секции лестничной клетки, там же и дождевики — очень удобно. Роман приложил ключ к сенсору, чтобы подняться на крышу. Красный огонёк, короткий звуковой сигнал. Нет доступа.

— Странно, — удивился Роман.

Повторил попытку — тот же итог.

— Что-то странное, — заключила Алиса. — Идём на мостик!

На мостике выяснилось, что у Романа только гостевой доступ, а гостям в технические помещения доступа нет.

Алиса медленно подняла взгляд, в котором снова читалось, что такого не может быть.

— Дом, отобразить историю изменения списка доступа для Романа Дубова, — потребовала она.

Список оказался коротким. Идентифицирован пять дней назад, выдан ключ, установлен гостевой доступ, добавлен доступ в третью кладовую. Отмечена попытка неавторизованного доступа на второй уровень крыши... И всё.

— Ты сохранил тот список? Ну, когда у тебя был полный доступ? — поинтересовалась Алиса. — Что происходит?

— Минуту. — Роман пролистал галерею фотографий на телефоне. — Ага, вот. Попало в кадр.

Алиса смотрела, не веря своим глазам, но не подделал же он фотографии! Судя по фотографии, пятого февраля этого года Роману выдали ограниченный административный доступ.

— Дом, восстановить журнал административных действий за последние семь суток и вывести на консоль, — распорядилась Алиса.

Теперь они вдвоём пролистали журнал и не нашли никаких намёков на подчистку. Хотя если чистил профессионал...

— Дом, восстановить все журналы административных действий, найти упоминания о Романе Дубове, сохранить в отдельный файл и вывести на консоль, — потребовала Алиса.

— Алиса, подтвердите восстановление из холодных хранилищ, — услышали они голос Алисы из динамика.

— Подтверждаю, — отозвалась Алиса и повернулась к Роману лицом. — Это надолго. И отец точно узнает, что я копалась в холодных хранилищах. Ну и пусть. Я не делаю ничего такого. Просто обучаю тебя нашей системе безопасности. — Она посмотрела в глаза Романа, не улыбаясь. — А ты ничего не забыл? Ну, как настраивал те фильтры... — Алиса осеклась. — Фильтры! — Она бросилась к другой консоли и через пару минут подняла голову. — Нет никаких фильтров. И не было аварийного сброса, не было вторжения, никто ничего не стирал. Нас что, хакнули? Поможешь?

— У меня нет доступа, — напомнил Роман спокойно.

— Сейчас будет. — Алиса прикрыла глаза и чётко проговорила команду. — Отлично. Ты же сохранил те файлы, с настройкой фильтров?

— Конечно. — Роман сбегал за флэш-картой, а когда вставил, несколько секунд казалось, что сейчас ничего на карте не будет... Нет, всё осталось.

— На карте есть, а Дом всё забыл? — поджала губы Алиса. — Восстанавливай фильтры, потом поможешь мне с анализом. Я пока отцу позвоню, это уже серьёзно.

* * *

Ещё через три часа оба специалиста «Vox Viva» — компании, филиалом которой руководит отчим Алисы и сам Павел Викторович, закончили анализ систем безопасности.

— Вы всё сделали очень профессионально, — пояснил старший системщик, на вид ему было лет сто. Алиса звала его «дядя Федя». — Всё штатно, Павел Викторович. Роман и Алиса провели полное исследование, мне добавить нечего — парочка небольших упущений, я отметил их в комментарии. Взлома не было — такого, который мы смогли бы обнаружить.

— Спасибо, дядя Федя! — посмотрела ему в глаза Алиса. — Извините, что дёргаю вас!

— Это моя работа, — успокоил её Фёдор Кузьмич и вместе с коллегой они покинули мостик.

Алиса, Роман и Павел Листьев остались одни.

— Извини, папа, — буркнула Алиса, вновь отчаянно смущаясь. — Не хотела вас дёргать.

— Лучше перебдеть, — согласился Павел Викторович.

Только сейчас Алиса увидела, что он сильно похож на Романа: треугольное лицо, римский нос, глубоко посаженные глаза и такие же вихры, расчёсывай не расчёсывай — не поможет.

— Всё нормально, не переживай. Будем считать это учебной тревогой. Роман, спасибо вам, приятно видеть, что вы так хорошо разбираетесь в вопросах безопасности.

— Только учусь, — улыбнулся в ответ Роман, пожимая протянутую руку.

— Рома, не проводишь техников? — попросила Алиса. — Они там вроде ещё что-то хотели проверить.

— Не вопрос, — согласился Роман и оставил Алису с отчимом наедине.

— Второй раз за сутки ты назвала меня папой, — понизив голос, улыбнулся ей Павел Листьев, как только дверь закрылась. — Я очень рад, Лиза. И вы молодцы в самом деле. Вы оба молодцы.

Алиса молча бросилась к нему и обняла.

— Ты всё понял, да? — посмотрела она в его глаза, когда сумела отпустить.

— Думаю, да. Маме сама расскажешь, когда захочешь. Уверен, она поймёт. Всё ведь всерьёз?

— Всерьёз, — согласилась Алиса и вздохнула. — Внуков не обещаю, я не всё ещё изобрела.

Листьев рассмеялся и потрепал её по голове.

— Мы не торопим. Ну всё, Лиза, у меня плотный график. Не скучайте!

— Тут заскучаешь, — заметила Лиза вполголоса после того, как закрыла двери за отцом и его техниками.

Ещё три минуты, и вновь они в Доме вдвоём.

— Вы поговорили с ним? — спросил Роман после того, как они проводили автомобиль Листьева взглядом.

— Да. — Алиса прижалась к плечу Романа. — Я ужасно рада. Всё, давай уже показывай список!

— После прямого эфира, — напомнил Роман, и Алиса ахнула, глянув на часы: — Бежим, ещё успеем!

* * *

День апелляций особых неожиданностей не принёс, зато появились все представители крупных компаний и лично поздравили будущих победителей как командных, так и индивидуальных состязаний. Алиса сияла, с удовольствием отвечала на вопросы от имени их команды. Так неожиданно получилось интервью.

— Ужасно рада! — заявила она очевидное, когда мероприятие закончилось. — Давай теперь список.

От списка становилось не по себе.

Фотография колодца с двумя разными наборами костей. Они посмотрели на оба. Там, где костей было больше, лежало что угодно, но не овца: ног у существа было минимум шесть, а вместо остатков копыт удалось различить вполне настоящие крупные когти. И клыки были будь здоров.

— Ужас! — содрогнулась Алиса, поёжившись. — И смотри, там никакой железяки рядом с колодцем нет! А мы её видели!

Роман кивнул и продолжил.

Его познания о том, как устроен Чёрный Дом. Откуда? Утром, пока шёл в сторону столовой, как бы привычно он посмотрел на несколько индикаторов, всё было штатно, но давление в водопроводе ниже обычного — почему? Посмотрели, действительно, ниже. Сами же и нашли причину, по словам Алисы, один из входных кранов иногда мог самопроизвольно перекрыть поток: к счастью, только частично. Нашли, подкрутили, остались довольны.

— И так везде, — заключил Роман. — Я ведь говорил, что как будто живу здесь очень долго.

Алиса подумала. Верно — и сама успела не раз наблюдать, как Роман утром и вечером проходит мимо такой вот секции с индикаторами и всматривается в точности так, как она привыкла проверять, что все системы дома работают как положено. Никто ведь не заставлял Романа знакомиться с ежедневным уходом за автоматикой, и даже не просил следить за порядком, ведь всё-таки он гость, а ведёт себя как хозяин — как тот, кто заботится и следит.

— Не знаю, что сказать, — покачала головой Алиса, — но мне нравится, что ты следишь. Что ещё?

— Те другие мы, — поднял взгляд Роман. — Я когда задумаюсь, то иногда смутно припоминаю. То, чего быть не могло. Как мы тут с тобой праздновали твой шестнадцатый день рождения...

Глаза Алисы округлились.

— Точно-точно, я тоже как будто вспомнила! — подхватила она. — И как раз в тот день постелила ту самую простыню. В ту ночь. И мы оттуда почти двое суток не вылезали потом...

Они озадаченно посмотрели друг на друга.

— Думал, нужно показать твоему отцу те записи, — сообщил Роман. — О том, как в феврале ты мне тут всё разрешила. А теперь, выходит, показывать нечего.

— А ты по-прежнему шаришь в наших программах, — добавила Алиса. — Я же видела, как фильтры обратно загружал, как настраивал. Как ты мог всё это выучить? Когда?

Они оба слаженно вздохнули и улыбнулись, посмотрев друг дружке в глаза.

— Я одно знаю, — покачала головой Алиса. — Мы с тобой не психи. Ну, в смысле, не буйные. Дай-ка мне блокнот, я себе перепишу, и может, что ещё добавлю. Так ты правда вёл за мной фотоохоту, как девчонки шептались?

— Есть такое, — согласился Роман. — Ты мне сразу понравилась. Хочешь, чтобы всё стёр? Я никуда не выкладывал, ни в какие облака или там социалки. Только на моих компах.

— Нет, но скопируй мне, — попросила Алиса. — Что-то ещё есть, да? У тебя тоже какая-то беда с головой, но ты не рассказывал.

— Откуда знаешь? — насторожился Роман.

— Ты ей рассказывал, — объяснила Алиса, — и я почему-то помню. Я, то есть другая я, сразу рассказала про потерю памяти, а ты — про своё головокружение, или как это назвать. Смутно помню, как будто я толком не слушала.

Роман вздохнул и потёр лоб.

— Если это очень неприятно, не говори, — Алиса пододвинулась и взяла его за руки. — Я пойму.

— Да нет, лучше теперь рассказать. Запиши тогда ещё в блокнот, что мы помним то, что те, другие мы помнили. Может, не всё помним, но очень многое.

— Записала. — Алиса поднялась на ноги. — Пойдём к водопаду?

— Прости? — удивился Роман.

— Ну, к нашей ГЭС, к турбине. Я там люблю сидеть, смотреть на воду. Там есть будка, можно и в дождь сидеть, не намокнем. Мне хочется чего-нибудь такого, успокаивающего, чтобы вода и свежий воздух. И без колодцев.

— Хорошая мысль, — обрадовался Роман, поднимаясь на ноги.

— Сейчас, сделаю кофе с собой, — поднялась на ноги и Алиса. — Встречаемся у лестницы в подвал.

Глава 10. Вы не одни в оглавление

В Чёрном Доме всюду можно пройти, не выходя на улицу. Самые нижние этажи — хранилища, там всегда прохладно, температура не поднимается выше плюс двенадцати. Коридор, соединяющий ГЭС с остальным домом, проходит выше. Даже если вдруг наверху наводнение, и ГЭС всю затопит, это не помешает попасть в хранилища и не повредит остальные системы. Каждую комнату, каждую секцию Чёрного Дома можно полностью изолировать от окружающего мира.

А ещё тут есть «система обороны». Любопытно, кто же всё-таки придумал Чёрный Дом?

— Это я, — отозвалась Алиса, шедшая рядом. — Мне тогда девять лет было. Конечно, Дом построили гораздо позже, но тогда мы с отцом всё очень подробно обсудили. Я думала — это шутка, он мне подыгрывает — хотя никогда ещё не обманывал. Ну как взрослый станет строить волшебный дом-крепость, только чтобы ребёнку было весело? А он начал строить, прикинь!

— У тебя хороший отец, — согласился Роман.

Алиса остановилась, выжидающе глядя на него.

— Что такое?

— В этом месте обычно добавляют «и мама тоже», — невозмутимо пояснила Алиса.

— Вся ваша семья хорошая, — улыбнулся Роман. — Ты ведь поняла, что я сказал.

— Выкрутился, — согласилась Алиса ехидным голосом. — Он потом говорил, что это я его нашла. Ну, из-за меня он нас с мамой заметил.

* * *

Алиса всегда любила рисовать. Выходили не каляки-маляки, ну то есть не только они, у неё многое в пять лет получалось очень даже интересным. Всё живое — люди, животные и так далее — стало получаться у Алисы лет с шести. Тем летом мама Алисы принесла её работы на областную выставку детского творчества. Смущалась — не думала, что возьмут, тем более что они опоздали с официальной регистрацией, но помощник мэра отчего-то заметил их обеих, лично провёл и настоял, чтобы работы приняли.

Их приняли, а три рисунка из двенадцати даже продали в первый день — всё получали юные авторы, ну то есть их родители или опекуны. Алисе очень понравилось стоять возле своих работ и общаться со зрителями. Чертёнок с косичками — круглолицая, улыбающаяся, без правого верхнего резца — Алиса оказалась неотразимой.

Листьев подошёл к ним вечером второго дня выставки. И сама Алиса, и её мама уже устали, но всё равно было весело — ужасно весело.

— Очень красиво, — заметил Листьев, указав на любимую работу Алисы, цветущую Луну. — Это ведь Луна? — Он присел, чтобы глаза его были на одном уровне с глазами Алисы.

— Да, и люди там будут жить, — уверенно заявила Алиса. — Когда я вырасту, я сама полечу на Луну помогать.

Очень серьёзный вид. Алиса никогда не улыбалась, если не шутила, и очень обижалась, когда взрослые подшучивали над ней.

Листьев не стал смеяться. Он так же серьёзно покивал и поинтересовался:

— Но ведь сначала нужно будет много учиться, стать сильной и ловкой, стать космонавтом. Будет трудно!

— Пусть, — тут же ответила Алиса. — Я всё равно полечу!

— Может, тебе можно помочь? — поинтересовался Листьев, оглянувшись на улыбающуюся маму Алисы. — Тебе и маме. Учиться будет трудно и долго.

— Да, если хотите, — разрешила Алиса и протянула ладошку. — Алиса!

— Павел, — пожал её руку Листьев. — Очень приятно, Алиса!

— И мне, — с важным видом отозвалась Алиса. Он шутил, конечно же, но хотя бы не очень обидно.

Но Листьев не шутил. Он подозвал распорядителя, и сообщил, что хочет купить ту самую картину про Луну. Несомненно, он заметил, как дрогнули губы Алисы: картина была её любимой, мама еле-еле уговорила Алису принести картину на выставку. И вот теперь она досталась к какому-то важному дяде!

Листьев купил картину за четыреста тысяч рублей. Десять тогдашних зарплат семьи Клёновых, мама вернула себе девичью фамилию после развода. А когда потрясённая Клёнова-старшая принимала сертификат (уже на следующий день его превратили в настоящие деньги) Листьев, глядя на готовую расплакаться Алису, вновь подошёл к ним.

— Это ведь твоя любимая картина, Алиса?

— Да, — буркнула Алиса, громко шмыгнув и вытерев глаза кулачками.

— Возьми, — протянул картину Листьев — произведение искусства было уже в рамке, в стекле, с фамилией автора и прочими атрибутами выставки. — Никому не отдавай, ладно? Пусть она останется у тебя.

— А вы? — удивилась Алиса, всё ещё не веря своему счастью. — Она вам не нравится?

— Очень нравится, — заверил Листьев, — и не думая улыбаться или как-то ещё притворяться. — Может, когда-нибудь я зайду к вам в гости, если твоя мама разрешит, и посмотрю? Договорились?

— Договорились! — радостно отозвалась Алиса. — Вы очень добрый! Спасибо!

Листьев подмигнул ей, вновь осторожно пожал ладонь автора и, улыбнувшись маме Алисы, покинул выставку.

Ещё через неделю он, как обещал, пришёл в гости.

Ещё через две предложил маме Алисы перейти работать в бухгалтерию «Vox Viva» без намёков или условий. Мама Алисы вежливо отказалась, но пообещала подумать, если Листьев не передумает.

Ещё через месяц Листьев сделал маме Алисы предложение. И от этого предложения она не отказалась.

* * *

— Как в сказке, — покачал головой Роман. — Нет, правда. И что, вы с ним сразу подружились?

— Ага, ну вот прям сразу, — усмехнулась Алиса. — Я ужасно разозлилась. Мама была моя, а теперь стала не совсем моя. И я помнила, что такое мужчина в доме. Ну и чего хорошего могло быть от ещё одного? Я почти год его изводила, наверное. Но он правда очень добрый и терпеливый. Ни с кем из нас не поссорился... Слушай, я устала стоять, идём смотреть на воду! Неси! — Алиса вручила Роману сумку. — Там на месте посмотришь. Идём, идём!

Они поднялись в технический отсек, отсюда был доступ ко всем элементам ГЭС. А прямо перед ними, вырываясь из-под настила, падали пластичные и причудливые прозрачные струи Авдеевки, словно исполненные жизни и собственной воли они падали на лопасти турбины и скатывались вниз в пропасть, на дно оврага. Шумно, но не очень. Здесь очень бодрящий, напоенный тончайшим водяным туманом воздух. Из будки открывается прекрасный вид и на сам Чёрный Дом поодаль, и на заброшенные поля в направлении старой Гороховки, и на рощу.

В сумке оказалась пара складных стульев. ГЭС защищена по всем правилам, вломиться сюда трудно, мешает овраг; стёкла бронированные, и всё в таком духе. И сейчас именно Авдеевка поставляла нужное дому электричество. Поскольку солнечные батареи в такую погоду не очень эффективны.

— Так странно, — заметила Алиса, когда они уселись на стулья и принялись смотреть по сторонам, наслаждаясь свежим влажным воздухом. — Я пролистала свои записные книжки. Я туда идеи обычно записываю, ну, дневник веду. Для себя, конечно. Знаешь, я перелистала записи за ту неделю, их как будто другой человек написал.

— Многое изменилось?

— Наверное, всё. — Алиса придвинулась к нему и взяла за руку. — Если я не путаю, у тебя в голове что-то такое же. Мне даже кажется, что я постарела лет на десять. Совсем не мои мысли в голову приходят. Беситься хочется не так часто... — Алиса покосилась на Романа, тот не усмехнулся, не поднял иронически брови. — Да? Что-то такое же?

— Что-то такое же, — согласился Роман. — У меня ещё откуда-то знаний появилось немерено. По математике, по разным информационным областям. Вроде я просто школьник, ну пусть даже много читал, всё такое, много задач решал. Но в голове совсем другие знания.

Алиса покивала.

— Расскажешь, что с тобой случилось? Я нащупала у тебя шрамы на голове, — Алиса показала выше затылка. — И на губе — тонкий шрамик. Что у тебя за беда?

...Это были качели. Обычные, дворовые качели со стальными стойками и деревянным сиденьем — самые отчаянные умели делать круговой оборот, хоть это и было очень опасно. Во дворах редко теперь играли большими ватагами, наступили другие времена. Но у Романа был приятель из той же школы. И родители были примерно «из той же помойки», как выражалась мама Романа. В общем, дружили, иногда выходили во двор отдохнуть от предков.

Там и случилось. Куда-то они побежали, Роман споткнулся у качелей, успешно упал на ладони, ничего себе не повредив, а когда вставал, получил от души по затылку. Потом — уже не понял как — по счастью, немного — добавили в лоб. В больнице говорили, что выжил он чудом. Итог: сотрясение мозга, шесть швов на голове, плюс разорванная губа. Легко отделался, всего через две недели выпустили из больницы, а ещё через месяц, как ни в чём не бывало он вернулся в школу...

Алиса покачала головой, крепче сжала его ладонь.

— Где-то класса с пятого началось, — продолжил Роман. — Как будто голову опускали в кипяток...

Когда Роман резко поднимался на ноги, скажем, на физкультуре, боль проходила, но чаще приступы начинались вообще на ровном месте: он мог просто стоять, идти или вообще спать. Вначале накатывало ощущение жара, потом приходила едва переносимая боль и появлялось ощущение вращения чего-то внутри черепа. Перепуганные родители повезли его к врачу, выложили фантастическую сумму за обследования, но так ничего не нашли. Ну, практически никаких патологий. Обошлись витаминками, здоровым питанием и образом жизни.

Приступы стали происходить чуть реже, но всё равно случались. Роман уже понял, что ничего те врачи не помогли, а денег на них выбросили порядочно. Ну и зачем снова идти к врачу, если стало и реже, и не так больно?

— Отец всё настаивает, чтобы я на права сдал, — пояснил Роман. — А я даже не знаю. Если за рулём такое стукнет...

Алиса покивала.

— Слушай, давай я отца попрошу. Найдём других врачей. Не отказывайся! — Она повернула Романа лицом к себе. — Я не вру. Мы теперь на всё заработаем. Я зачем на конкурс пошла? Не только же ради понтов. Может, можно что-то сделать? А у тебя не бывает, не знаю предвестников?

— Наверное, бывает, — согласился Роман. — Секунды за три-четыре.

— Но было ведь что-то ещё? — Алиса крепче сжала ладонь.

* * *

Было.

На второй раз его «стукнуло», когда Роман собирался переходить перекрёсток, как раз загорелся зелёный свет пешеходам. «Стукнуло» посреди дороги, но каким-то образом он сумел перейти, не попасть под машину и не упасть.

А потом случилось странное. Только что было лето — и вот наступила зима. Холодно, безлюдно, падал снег, вокруг всё в снегу. Вроде та же улица, но машин нет, нет людей, не работает светофор. Дома смотрят мёртвыми чёрными безразличными квадратами окон.

Роман услышал всхлип. В окружающей тишине звук раздался очень громко. Он оглянулся: на той стороне улицы, сидя прямо в снегу, плакала девочка. Как и Роман, она была одета по-летнему, ей всего лет семь-восемь.

— Как тебя зовут? — окликнул Роман, ёжась от холода.

Девочка вздрогнула, повернулась к нему лицом, и обрадовалась. Она бросилась навстречу. Бросился и Роман. В этот момент он понял, что снова лето, снова перекрёсток, и кто-то поймал его за руки.

— Парень, ты что, спятил? — послышался голос.

Романа поставили на ноги, и он осознал, что только что чуть не бросился по перекрёстку назад, прямо под колёса.

Это был первый такой случай. Надо сказать, когда его «стукало» повторно, в похожих ситуациях, Роман уже не повторил той же ошибки. Стоял на месте, пока не проходило.

— Что за девочка? — тихо спросила Алиса, заметив, как поджал губы Роман. — Ты знаешь её? Видел в детстве?

— Сначала не помнил. Потом вроде вспомнил, но не всё. Точно помню, что виделись. Наверное, мне самому тогда было шесть лет. Я осторожно, чтобы не подумали ничего, поспрашивал у предков, но они ничего такого не помнили.

— С тех пор ты её видел? Пытался спасать? Ну, тебе вроде как казалось?

— Не только казалось. — Роман достал телефон, долго листал.

Затем показал.

И впрямь, странный зимний пейзаж. Нерезкое изображение, но видно, что улица, в окнах окрестных многоэтажек нет света. И да, человеческая, явно детская, фигура, одета вовсе не по сезону. Только ни лица толком не видно, ни одежды.

— Что это? — удивилась Алиса. — Нашёл в интернете? Ну, кто-то нарисовал что-то похожее?

— Нет. На телефон снял. Не знаю, как вышло.

Алиса пристально посмотрела ему в глаза, и осознала, что он не врёт, не фантазирует. Уверен в том, что говорит.

— Родителям не говорил, да?

— Не настолько я тупой. Конечно, не говорил. Я их и так слишком часто о той девочке расспрашивал.

Алиса покачала головой и погладила его ладонь.

— Я верю, — добавила она тихо. — Ты хотел её увидеть? Как-то помочь?

— Я её часто вижу. Раза три в год. И она уже выросла, она уже примерно, как я. Только лица не могу запомнить. Фото есть, пока смотрю — всё нормально, сто пудов это она же. Как отвернусь — не помню. Не могу описать.

Алиса долго молчала, она отвернулась, глядя в сторону полей.

— И с нами после всего этого вот это всё творится, — задумчиво произнесла она. — На минутку я уже хотела ревновать к ней. То есть у тебя есть все остальные её фото?

— Дома. Я сохранил их в нескольких копиях. Последний раз был... — Роман прикрыл глаза. — Где-то в конце в марте. Я тогда в торговый центр пошёл и там её увидел.

— Снова снег, зима, всё такое?

— Нет, тоже лето, но там жутко. Какие-то не то джунгли, не то что-то ещё. В общем, туда без пулемёта я бы не входил, но она спаслась, я точно видел.

Алиса вздохнула.

— Не знаю, что и сказать. Со мной те выпадения памяти тоже случаются раза четыре в год. Обычно, когда я дома. И на том спасибо.

— Тот монитор, который ты выключила — что его включило?

— Паническая атака. Ещё десять секунд, и отец бы помчался спасать. Это серьёзно, Рома. И очень страшно.

— Да, я ведь держал тебя за руки. Будем как-то справляться, верно?

Алиса покивала и налила им обоим по чашке кофе. Следующие полчаса они молчали. Просто сидели, держась за руки, пили потихоньку кофе, молчали и улыбались.

* * *

После того, как они вернулись с водопада, разобрались с бытовыми вопросами, заказали продукты, проверили холодильник, Роман спросил, нужна ли помощь по хозяйству? Алиса как раз инспектировала холодильник. Сказала, что нет. И, стараясь не показываться, проследила за Романом.

Тот дошёл до очередного блока с индикаторами и сходил убрал крышу. Так ведь и не убрали. Затем проверил корзины с мусором, перенёс то, что уже пора в переработку. А затем... ушёл в самый низ в стратегические хранилища.

Алиса позвонила ему — если просто появиться, станет ясно, что следила — и спустилась туда сама. Вроде всё штатно, почему Роман сюда пришёл? Смотри-ка, он не забыл надеть свитер: плюс двенадцать — это всё-таки не самая приятная температура.

— Что-то не так? — поинтересовалась Алиса. — Идём, посовещаемся, что будет на ужин.

— Странный звук, — пояснил Роман. — Какой-то писк. Наверное, показалось.

— Может, кондиционер? — указала Алиса. — Давай, камеры включим, мышь тёплая, её точно заметят. Хотя мышей быть не должно, откуда?

Роман покивал.

— Да, наверное, показалось. Ого! — Он уже шёл обратно, когда зацепился взглядом за большую коробку с этикеткой «Винтресс». — Ничего себе! — Роман присмотрелся к пометке «45 шт.» — Сорок пять упаковок? Пятьсот сорок штук?

— Ну да, а что? Я — девушка темпераментная. Хорошо, если на месяц хватит... — Алиса рассмеялась. — Я же говорила, что у мамы пунктик. Она столько этого всего закупила, что иногда неловко становится. Ты на соседние коробки лучше не смотри, тоже неловко станет. Ну что? Идём?

* * *

Едва только Роман поучаствовал в обсуждении, что будет на ужин, он отправился на мостик. Недалеко, дверь напротив, Алиса появилась там через десять минут, ужин уже в печи, только поглядывать.

— Что-то не так?

— Резервные копии делаю, — пояснил Роман. — Всех настроек фильтров и всех данных по тем фронтам. Уже видно, что они периодические, проходят примерно в одно и то же время, два раза в сутки. Два фронта пересекаются здесь, в доме, и ещё две пары — у колодца. Ну, то есть линия пересечения проходит через...

— Да-да, въехала. Слушай, а седьмой? Сам по себе?

Роман кивнул.

— Почти точно с севера. Что, будем показывать твоему отцу?

Алиса энергично кивнула.

— Я о таком никогда не читала. И это настоящее, раз датчики фиксируют, не наши глюки. Так, мне не забыть ещё подготовиться к тому вечернему разговору. С другой мной, и другим тобой, если получится.

— Ты обещала рассказать, что это за гаджет такой.

— Конечно, слушай. Когда я... — Алиса замерла, глядя за спину Романа. — Смотри! Смотри, вон там, на тепловизоре! Видишь?!

Он увидел. Два тёплых силуэта — две человеческие фигуры. Судя по некоторым признакам, одна — женская. Они шли по полю, и направлялись явно в сторону руин Гороховки. К колодцу?!

— Слушай, нужно их перехватить! — решительно заявила Алиса. — Ты смотри, как они идут! Шатаются! Может, ранены? Я вообще не пойму. Как они могли там появиться на ровном месте...

— А ужин не сгорит?

— Не смешно! — Алиса поджала губы. — Автоматика выключит, не будь занудой! Рома, это серьёзно! Идём быстрее!

И они побежали одеваться.

* * *

— Где-то там! — крикнула Алиса.

Дождь лил как из ведра; пусть и тёплый, но он мешал невероятно. А там, где под ногами не было высохших стеблей пшеницы или сорняков, теперь была цепкая, густая грязь.

— Я вижу их, вон туда, левее! Мы сейчас их догоним!

Догнать получилось почти у колодца. И было двое — мужчина и женщина; женщина, похоже, ранена в ногу; мужчина помогал ей двигаться, но сам уже устал. Оба одеты не по погоде во что-то рваное, грязное, промокшее насквозь. Молния ударила за спинами Алисы и Романа, бросив их кривляющиеся тени на стену ближайшего дома.

Мужчина обернулся настолько резко, насколько мог. В руке у него был...

— Не стреляйте! — крикнула Алиса, подняв руки. — Мы хотим помочь! Мы...

Крик застрял в её глотке. Мужчина сбросил капюшон, и Роман в изумлении увидел... себя самого. Точно! Ну просто брат-близнец. Женщина, неловко севшая в грязь, подняла голову, это оказалась ещё одна Алиса. Немного не такая, но некогда всматриваться.

— Не стреляйте! — позвал Роман, тоже поднял руки. — Мы хотим помочь вам!

— Они скоро догонят! — крикнул второй Роман.

Его рубашка тоже была окровавлена. Тоже ранен?

— Нужно подняться повыше! Так, чтобы они не смогли залезть! Нам нужно дождаться солнца, тогда они уйдут. Помогите, Лиза ранена!

— Сейчас, сейчас! — Алиса бросилась ко второй себе, расстёгивая боковую часть своего плаща.

Второй Роман тут же поднял пистолет, но Алиса крикнула:

— Там аптечка! Её нужно перевязать, это быстро!

— Нет! — возразил Роман. — Вначале забраться повыше, они скоро будут! Помогите ей подняться по лестнице!

Алиса — здешняя Алиса — кивнула и бросилась к своему двойнику, осторожно подхватила подмышки. Второй Роман помог второй Алисе подняться на ноги, и они повели её к лестнице, прислонённой к стене дома. И от кого спасаемся? И если уж на то пошло, чем будем отбиваться?

Вторая Алиса исчезла. На глазах стала полупрозрачной и растаяла.

Второй Роман остолбенел. Затем на лице его проступила ненависть, и он поднял пистолет, направил его на Алису. Здешний Роман успел оттолкнуть Алису и ударить двойника по руке. Выстрел прозвучал оглушительно, здешний Роман схватил двойника за руку, чтобы выкрутить и вывести из строя, и...

Двойник Романа тоже исчез. И тоже постепенно, за несколько секунд. А на самого Романа накатило удушье, эти несколько секунд он не мог дышать. Только когда двойник растаял, Роман упал на колени, давясь воздухом и наслаждаясь тем, что снова можно дышать — только тогда смог вдохнуть полной грудью.

— Рома! — крикнула Алиса. — Там кто-то есть! Точно кто-то есть! Нужно забраться на крышу...

Она замерла, оглянулась. А Роман увидел два несущихся фронта и едва успел подняться на ноги и взять покрепче пистолет, что остался от двойника.

Они ничего не почувствовали, как и в предыдущие разы. Алиса оглянулась, очки тепловизора надеты, и махнула рукой к крыше.

— Идём туда! Я никого не вижу, но лучше забраться!

Роман кивнул и помог Алисе подняться. Сам поднимался следом, сжимая в руке пистолет. Осознавая, что не умеет обращаться с этим опасным инструментом.

— Замри! — велела Алиса, когда они забрались. — Не шевелись! — И ловко отобрала у Романа пистолет. — Никогда не стрелял? Ты сейчас чуть не выстрелил. Мог бы кого-нибудь из нас ранить. — Она поставила пистолет на предохранитель и убрала в карман. — Кого-нибудь видишь?

Роман включил тепловизор. Тот отключился, едва Роман сбросил очки и маску; когда помогал второй Алисе, радар включился автоматически. Теперь они должны заметить движущиеся предметы размером с собаку. Но пока тихо, в смысле, никого не видно.

— Возвращаемся! — потребовала Алиса, включив, наконец, рацию.

Теперь можно было не кричать.

— Я запросила радар у Дома. Всё чисто, рядом с нами никого нет. Если что, бежим обратно к лестнице. Идём?

И они пошли. Дошли быстро, но ещё минут десять тяжело дыша стояли в шлюзе, там их поливали разными антисептиками и всем таким.

— Некривая вышла прогулочка, — заметила Алиса.

Трофейный пистолет тоже прошёл обработку.

— Интересно, он не испортится? — спросила Алиса. — Ты тоже не мог дышать пару секунд, когда он исчез?

Роман покивал.

— Так себе спасательная операция, — заметил он, немного успокоившись. — Блин, я всё-таки промок насквозь.

— Сейчас станет лучше, — заметила Алиса, и льющаяся вода стала очень тёплой, почти что горячей.

Мобильный был в водостойкой плёнке: отлично, он не промок, уже хорошо. Электронному ключу вообще всё равно — хоть дождь, хоть потоп.

— Обе камеры работали, — заметила Алиса. — Мы записали всё, что там случилось. Им тоже вода пофиг, сейчас унесу. Давай, снимай всё и мойся, я сейчас сбегаю за одеждой.

— А сама?

— Вместе с тобой и вымоюсь. Стой и грейся.

* * *

Ужин не подгорел, и это оказалось очень кстати. Алиса не любила, когда ели не на кухне, даже если просто чай пили — Роман давно привык пить чай там же, где компьютер. Но сейчас она сама принесла поднос с тарелками и горячим чаем на мостик, и они сели смотреть запись.

Всё так и было. Их двойники, то есть это не глюки, им не примерещилось. И исчезли оба вместе с одеждой, вот как, а почему пистолет тогда сохранился?

— Не только пистолет, — продемонстрировала свою телепатию Алиса. — Та, другая я выронила коробку, вот эту.

И она поставила на стол заваренный полиэтиленовый пакет. В нём — пластиковая, герметичная на вид коробка. На вид — аптечка, раз нарисован красный крест.

— У нас такие же, — пояснила Алиса. — Наверное, аптечка. Но я не хочу открывать её просто так. Мало ли.

— А где открыть?

— В инертной атмосфере, откроем манипуляторами. И я её сначала рентгеном просвечу.

Вот и скажи, что ей только шестнадцать лет, и что кроме занятий стрельбой, бегом и математикой её волнует хоть что-нибудь!

— Логично, — кивнул Роман. — Смотри!

Он остановил запись. Там состоялась вспышка молнии, осветившая окрестности. А за спиной второй Алисы на той самой стене, к которой прислонили лестницу виднелась огромная, косая надпись ярко-белыми буквами.

«ВЫ НЕ ОДНИ».

— Очень мило, — заметила Алиса. — Даже спорить не буду... вот чёрт! Слушай, уже почти полночь. Нужно в темпе поесть и успеть пообщаться с этими! Не жди меня, я скоро!

Роман покачал головой и продолжил ужинать. Он старался не спешить и время от времени поглядывал на застывший кадр. Та, вторая Алиса, стояла на коленях, в луже воды, и на лице её читалась боль. Что же с ними стало? Почему исчезли, отчего невозможно было дышать?

Он не успел доесть. В комнату влетела Алиса, держа в руке тот самый фонарь — он был похож на мобильный с двумя стеклами или чем-то похожем на световозвращающие элементы автомобиля, катафоты.

— Потом доешь, — распорядилась она. — Идём, нельзя опаздывать. Я потом расскажу, что это такое, честно!

Глава 11. Моллюск в оглавление

На этот раз другая Алиса возникла чуть ближе к центру фойе, и обе Алисы попятились. Другая Алиса выглядела измотанной и уставшей.

Звука не было, пока здешняя Алиса не подняла свой «фонарь», и тот не загорелся ровным светом. Другая Алиса уже держала такое же устройство.

— Что у вас происходит? — спросила здешняя Алиса.

— Мы в осаде. Они кругом. Я только что прислала вам файл, там самое важное, — услышал потрясённый Роман.

Губы другой, призрачной Алисы шевелились, и из «фонаря» в руках его Алисы доносился голос. Видимо, это был её голос, другой Алисы.

— Мы можем помочь вам? — спросила здешняя Алиса.

Призрачная Алиса кивнула и улыбнулась.

— Они боятся яркого света, медного купороса, синильной кислоты. Не подходите к ним близко! Не трогайте их! Я приду за...

И исчезла.

— Она передала файл, — сообщила Алиса, озадаченно почесав затылок. — Идём, посмотрим, что там. И о ком она говорила?

* * *

— Слушай, расскажи уже...

— Сейчас, сейчас, — пообещала Алиса, не отрывая взгляда от консоли. — Умничка, грамотно передала. Я всегда знала, что на меня можно положиться.

Они рассмеялись оба.

— Рома, я правда расскажу! — тон Алисы стал умоляющим. — Сам же видишь, происходит какая-то хрень! Какая-то страшная хрень! Ты лучше посмотри на те записи, мы их не все отсмотрели. Я точно что-то видела в тепловизоре. Значит, и камеры могли зафиксировать, они тоже пишут в тепловом диапазоне.

— Ты, похоже, не на десять лет постарела, — заметил Роман, принимаясь проматывать файлы записей с камер. — На тридцать точно. Говоришь, как наша училка по физике.

— Я тебя сегодня ночью близко не подпущу, — пригрозила Алиса, не отрываясь от работы. — И завтра, и послезавтра. Вот тогда посмотрим, как запоёшь.

— Да ладно, сама первая прибежишь, — возразил Роман.

Они встретились взглядами. Очень хорошо вышло у Алисы негодование. Они оба расхохотались.

— Да, ты прав, я не выдержу, — согласилась Алиса. — Слушай, но ведь это правда важно. Я отвечу на все вопросы, честно-честно. И у нас ещё та коробка с красным крестом. И там внутри что-то сыпучее.

— Кстати, где коробка?

— В секции для особо опасных веществ. Я же говорила, что открою только манипуляторами. Всё, готово. — Алиса откинулась на спинку стула и присвистнула. — Слушай... тут столько всего. А у меня уже голова идёт кругом. Нужно поспать хоть немного... — Алиса посмотрела на Романа и уточнила: — Именно что поспать, чтобы отдохнуть.

И они снова рассмеялись.

— Ладно, всё равно она придёт только завтра. — Алиса посерьёзнела. — Было бы что суперважное, сказала бы. Ну, я бы точно сказала. На что ты там смотришь?

— Лучше сама посмотри.

Алиса пододвинулась к его монитору и вздрогнула.

Картинка с тепловизора в оттенках серого. Три силуэта явно двигались в сторону камеры, в сторону людей. И у них было по шесть ног! Головы особо не разглядеть, но они массивные, пасти раскрыты. Алиса вздрогнула.

— Ужас какой... это от них они убегали?! Не думаю, что помог бы тот пистолет. Если тот Роман — это ты...

— Буду учиться, — согласился Роман. — Учиться обращаться с оружием. Кстати, что с тем пистолетом?

— Разобрала, просушила. Завтра смажу, будет у нас классный неучтённый пистолет. Давно мечтала... И ещё, смотри.

Алиса показала ему экран своего телефона. Там красовался разобранный пистолет на плотном полотенце. Красота, да и только.

— У него тот же серийник, — пояснила Алиса. — Ну, как у того, что я тогда взяла. Понимаешь?

Роман быстро соображал.

— Пистолет из Чёрного Дома?

Алиса покивала.

— Наш на месте, я проверила. А этот — точная копия. Все царапинки на месте там же. Я не очень подробно смотрела, но как-то так. Всё, идём отдыхать. — Алиса поднялась на ноги. — У нас сутки до следующего сеанса связи. Нужен будет мозговой штурм, точно говорю.

— Завтра... то есть сегодня, будет оглашение победителей.

— Ты ещё сомневаешься, кто на первом месте? — улыбнулась Алиса, и они снова рассмеялись. — Идём, идём. Нам правда нужен отдых, мы им иначе не сможем помочь.

* * *

— Не думала, что это так приятно... — Алиса, лежавшая на спине, перевернулась на живот. — Нет, правда. Говоришь, у тебя не было девушки? А так и не скажешь... Ты ни разу не сделал мне неприятно, ты знаешь?

Они рассмеялись.

— Мне страшно. — Алиса придвинулась к Роману и прижалась щекой к его груди. — Поэтому постоянно смеюсь. Мне очень страшно, Рома. Может, потому что той, другой мне, тоже очень страшно. Мне кажется, что она думает, что скоро умрёт.

Они оба уселись.

— Второго меня там не было, — напомнил Роман. — Интересно, почему?

— Может что-то будет в тех файлах. Который час? Ужас, почти девять! Я весь режим уже забыла, кошмар. Может, хоть сегодня получится хотя бы упражнения делать. Идём завтракать? Заодно и планы придумаем. Оглашение результатов в час дня, можно много чего успеть сделать. Так, сегодня среда... Папа с мамой будут в понедельник. У нас пять дней на всё, — посмотрела Алиса в глаза Романа. — Не могу объяснить, но не хочу впутывать в это взрослых. Нужно по максимуму самим въехать.

— Мы тоже уже не очень дети, — заметил Роман.

— Ай, не будь занудой. Хотя нет, будь, мне это тоже нравится. Всё, подъём! — Алиса спрыгнула с кровати и подала Роману руку. — Идём в душ.

* * *

— Всё, начинаю рассказывать, — посмотрела Алиса в глаза Романа, когда на столе остался только чай. — Наверное лучше начать с самого начала.

...Как только дядя Паша стал постоянным жителем в их новой квартире — в своей квартире — Алиса вела себя так, словно хотела выгнать его прочь. Формально она не нарушала никаких запретов от своей мамы, дети умеют делать по-своему, соблюдая все правила от взрослых, а на деле она стала подлинным чертёнком: несносным, недобрым, злопамятным.

— Паша, прости... — услышала как-то Алиса, когда тихонько прокралась ближе к двери в спальню взрослых.

Мама всхлипнула.

— Я не знаю, что на неё нашло. Знаю, что ты её не балуешь, стараешься ей не врать. Прости, это я недоглядела!

— Вера, перестань, — голос отчима. — Ни она, ни ты не виноваты. Девочке трудно пришлось. И не наказывай её, не строжись, хорошо? Я не думаю, что она так уж не любит меня. Я отнимаю тебя, пусть даже не совсем, и ребёнку это не нравится.

Алиса замерла, похлопала глазами и тихонечко отступила к себе в детскую. Если честно, в новом доме было очень хорошо. Просто волшебно! Такой простор, и отчим дядя Паша всегда готов сделать для Алисы почти всё, что она захочет. Но... мама стала другой, мама при каждом удобном случае теперь любила прикрикнуть на дочь...

Алиса поджала губы, схватила куклу — подарок отчима и чуть не оторвала кукле голову. Буквально. Ужасно захотелось так сделать... Она услышала писк компьютера, дядя Паша вернулся к себе в кабинет. Алиса прокралась ко входу туда и негромко кашлянула у входа.

— Алиса? — Она терпеть не могла, когда он называл её Лиза. «Лиза» — это для самых близких, родных! А он не такой! Как мама ни старалась, Алиса так и не позволила отчиму звать себя Лизой. Стояла в углу, лишалась привилегий, но не позволила.

— Заходи, заходи. Ты что-то хотела?

Алиса подбежала и уселась на соседний стул.

— Дядя Паша, а чем вы занимаетесь? — посмотрела она ему в глаза.

— Придумываю разные полезные штуковины, — посмотрел Листьев в глаза падчерицы. — Самые разные. Делаю, чтобы людям было удобнее и безопаснее.

— Вам разве не только деньги нужны? — поджала губки Алиса.

Дети всё слышат, в том числе в детском саду.

— Хочешь сесть на стол? — предложил ей дядя Паша.

Опять он уворачивается от ответа, но он прав, Алисе ужасно нравится сидеть на столе и смотреть, как он что-то делает с компьютером. Пусть даже он не родной, всё равно нравится! Алиса кивнула, и отчим бережно помог ей усесться. Теперь их глаза были на одном уровне.

— Давай договоримся, Алиса? — Дядя Паша смотрел ей в глаза. — Мы не будем врать друг дружке. А если я не захочу сказать правду, я так и скажу, что не хочу отвечать.

— Давайте, — согласилась Алиса. — Вам разве не только деньги нужны?

— Деньги тоже нужны. Ты, наверное, знаешь, что без них никак. Но мне нравится придумывать многие интересные вещи просто так. Например, такие.

Листьев поставил на стол перед Алисой кубик. Размером с её кулачок.

— Прикоснись, — предложил он.

Алиса потрогала кубик кончиком пальца, и на его поверхности появилась... небольшая ящерка. Алиса даже взвизгнула от восторга, ящерка как настоящая! Алиса потрогала ящерку за спинку, и та перебежала на другую грань. И Алиса ощутила, что это не гладкая грань кубика, там точно что-то другое! Она никогда не трогала настоящую ящерицу и не знала, какая она на ощупь. Алиса подняла кубик, ящерка притаилась на боковой грани и сидела там, моргая и глядя на Алису. Алиса осторожно приложила пальчик к грани, подальше от ящерки, и та через несколько секунд подбежала к пальцу и лизнула его. Алиса в восторге отдёрнула палец и посмотрела на него. Сухой, но кто-то только что коснулся её пальца! Взаправду!

— Хочешь, возьми кубик себе, — с улыбкой на лице предложил Листьев. — Он такой один на целом свете. Ни у кого больше такого нет.

Алиса посмотрела на него в изумлении.

— Правда-правда?

— Правда-правда.

— Если соврёшь — умрёшь?

— Алиса! — мама появилась в дверях и посмотрела укоризненно.

Листьев обернулся и взглядом дал понять, что всё нормально. Затем повернулся к Алисе.

— Если совру — умру, — подтвердил он. — Мы же договорились?

Алиса покивала с важным видом.

— Можно взять, да? — показала она на кубик. — Я отдам! — посмотрела она в глаза матери. — Поиграю и отдам!

— Можешь помочь мне? — поинтересовался Листьев, глядя в глаза Алисы. — Ящерка многое умеет. Ты ведь умеешь вести записи, верно? Вот и умница. Если будет настроение, запиши, как ящерка себя ведёт.

— А зачем? — тут же спросила Алиса.

— Ящеркой управляет программа. Если ящерка ведёт себя странно или неправильно, значит, программу нужно будет исправить. И я её исправлю. Поможешь?

— Ага! — довольная Алиса спрыгнула и помчалась к себе, крепко сжимая кубик в ладони.

Но, не добежав до двери, она остановилась, оглянулась и крикнула:

— Спасибо, дядя Паша!

* * *

— Ему бы в воспитатели идти, — добавила Алиса, глядя на улыбающегося Романа. — Нет, конечно, мы не подружились в тот вечер, но он и правда не врал мне ни разу. Ну, или я не поняла, что он врёт, неважно. И в тот день, наверное, я и стала программистом. На, сам посмотри.

Она протянула прибор. На вид это простой мобильник, плоский, одна сторона — покрытый защитной плёнкой экран. На другой были гнёзда, в которые Алиса на глазах Романа, защёлкнула один из катафотов. В самом низу — торговая марка «Алиса» и логотип — силуэт девочки, стоящей у зеркала. И мелким текстом — серийные номера, названия модели и так далее.

— Что, завидуешь? — Алиса явно наслаждается ошарашенным выражением лица своего парня. — Завидуй, разрешаю. Это коммуникатор. Мультидиапазонный оптический коммуникатор-ретранслятор. Инструкцию найдёшь с консоли. Если на пальцах, он передаёт в оптическом диапазоне сжатую информацию, умеет исправлять ошибки передачи, работать ретранслятором и всё такое. Умеет маскироваться под фон, передавать скрытый поток информации... сам прочитаешь, ладно?

— Ого! — восхитился Роман. — Это что, если у нас с тобой есть пара таких, то...

— Мы можем общаться, и никто не заметит. И не перехватит. Ты видел, как я проверяла скрытые камеры, помнишь? Ну, что нет ночной подсветки. Как думаешь, у тебя в комнате есть такие вещи? — Алиса указала на коммуникатор.

Роман поморгал.

— Видимо, есть.

— Верно. Никто за тобой не шпионит, — пояснила Алиса. — Это вспомогательный канал для систем дома. Ты его не заметишь, даже если захочешь. Он маскируется под фоновое излучение, если нужно.

Роман посмотрел в глаза Алисы.

— Въезжаю, — произнёс он. — Она не может говорить, звук почему-то не передаётся, но передаётся изображение...

Алиса покивала.

— Она передала мне почти гиг информации. Там реально много всего. Ну и голос — ты сам слышал — тоже смогла передать. Ну и я ей там кое-что переслала, в основном вопросы.

— Класс! — похвалил Роман, глядя на сияющую Алису. — Это твоё изобретение, верно?

— Моя идея. Оте... папа помог со всем остальным. Я там кое-что программировала, но так, не очень много, мне некогда. Я у него генератор идей.

Она подошла и уселась на колени Романа.

— Ты тоже умеешь придумывать классные вещи. Будем работать вместе?

— И много тебе за это платят? — не удержался Роман.

— Много. — Алиса, сохраняя спокойное выражение лица, пригладила его вихры. Бесполезно, волосы вернулись в первоначальный хаос, стоило только ладонь отнять. — Я никогда не просила карманные деньги. Я придумывала, папа это делал. Если идея годилась, я получала свои комиссионные. Ну, или плату за патент, мне неважно.

— Я тебя недооценивал, — покивал Роман. — Круто!

Алиса покивала.

— Спасибо. Я серьёзно, Рома. Давай работать вместе. Мы сможем. Папа законы не нарушает, когда ещё нельзя было меня нанимать официально, в договорах значилась мама.

— Я согласен, — кивнул Роман. — У нас есть время, посмотрим, что в той коробке?

— Да, ещё почти час, — согласилась Алиса и спрыгнула на пол. — Идём, сейчас всё выясним.

* * *

Роман присвистнул. Этой части дома, этой области минус первого этажа не было ни в каких интервью. Просторный зал, множество шкафов и столов и техника, техника, техника...

— А где та комната, про зомби-апокалипсис? — оглянулся Роман, и осознал, что знает. Более того, он знал и про эти помещения. Не знал только, зачем они, хотя...

— Уже понял? — спокойно поинтересовалась Алиса. — Ну не тупи! Я ведь вижу, что ты вспомнил. Неважно, кто из вас узнал — ты или другой ты.

— Это... это рабочее место твоего отца! — дошло до Романа. — Весь комплекс! Он может и здесь работать над идеями, и что-то делать!

— Многое, но не всё. Да, мы с ним часто здесь вместе работаем, — согласилась Алиса. — Идём, узнаем, что там.

— Как странно... — удивилась Алиса, глядя на экран сканера.

Сама коробка несколько раз проползла по ленте под ним и особой ясности не появилось.

— Какой-то порошок, вроде там металл есть, но не очень тяжёлый, и что-то ещё — не понять пока. Но они так тщательно запаяли его, и коробка тоже прочная и герметичная. Давай глянем.

Алиса положила трофей в изолированный бокс — коробку из бронестекла внутри другой такой же коробки, а сверху свисали механические руки-манипуляторы. Рядом, перед боксом, лежали биометрические перчатки, чтобы управлять манипуляторами.

— Минуту, я заполню всё аргоном, — пояснила Алиса. — Там вряд ли что-то живое. На бомбу вроде непохоже, просто какой-то порошок внутри. На всякий случай...

Освещение в зале из обычного дневного стало тускло-красным как в фотолаборатории.

Алиса ловко взрезала внешнюю оболочку, переложила пакет в отсек для безопасной утилизации и дождалась, когда пакет заберут, и бокс вновь станет полностью изолированным. Открыла коробку.

— Фу, какая мерзость, — содрогнулась Алиса.

Внутри среди двух створок, засыпанных серым порошком, поверх которых наклеили пластиковую плёнку, чтобы не высыпался, лежал прозрачный пакет, а в нём улитка — слизняк неприятного бурого окраса размером в ладонь с крохотной раковинкой на спине. Пакет был целиком заполнен жидкостью, вода не вода, не понять. Слизняк не шевелился. Алиса осторожно ткнула щупом пакет с улиткой, но ничего не случилось.

— Зачем было так заливать дохлого слизняка? — удивилась Алиса. — Ничего не понимаю. Ладно, сейчас возьмём образцы.

Она отсыпала серый порошок в пробирку, затем проколола пакет со слизняком и набрала в другую пробирку жидкость. Обе пробирки так же передала через шлюз в соседний изолированный бокс. Подумала и убрала внешнюю коробку, теперь во внутреннем боксе — кубе с ребром где-то в полметра — лежал только пакет со слизняком.

— Всё, нам пора, — посмотрела Алиса на часы. — Потом узнаем, что там за жидкость и порошок.

— Будем вскрывать слизняка?

— Ой нет, они мне противны, — содрогнулась Алиса. — Кому-нибудь другому отдадим. Идём, бокс запечатан, всё под наблюдением. В нём даже если гранату взорвать, внешний бокс точно выдержит. Идём, сейчас уже начнётся подведение итогов!

* * *

— Первое место в командном зачёте присуждается Алисе Листьевой и Роману Дубову, — объявил координатор конкурса.

По такому поводу Алиса и Роман приоделись, они с улыбкой поклонились перед камерой.

— Мы благодарим всех участников, и надеемся...

Дальше они уже не особо слушали. Вполне понятная официальная часть. Им на почту уже пришли уведомление о статусе победителей, сертификаты, уведомления о денежных призах и порядок их получения, там же были готовые предложения от будущих потенциальных работодателей и тому подобное.

Алиса дождалась, когда можно отключиться от прямого эфира, и только после этого поцеловала Романа. Когда она отпустила его, вид у неё был восторженный. Сейчас она выглядела на свои формальные шестнадцать лет.

— Мы молодцы! — гордо заявила она. — Сейчас родители звонить будут, сделай умное лицо!

Поздравили и родители. Все довольны, пообещали отпраздновать, когда чада вернутся из загородной поездки домой. Впрочем, Алиса и так оставалась дома, по её словам, она уже и забыла, когда в последний раз ночевала в их городской квартире.

— Здорово! — в который раз повторила Алиса. — Это надо отметить. Я вообще-то ничего не пью, даже пива... не зашло мне ничего. Может, возьмём шампанское в качестве эксперимента?

— А нам продадут?

— Бабу Грушу попрошу, — отмахнулась Алиса. — Ты прямо как маленький. Будешь шампанское? Тогда одевайся, пойдём к бабе Груше в гости.

Баба Груша искренне и сильно порадовалась за них, предложила пообедать — как тут отказаться? И вошла в положение призёров, когда Алиса сказала о шампанском. Но она не пошла в магазин, а открыла шкаф и достала бутылку очень приличного, но совсем не безумно дорогого шампанского.

— Мама твоя оставила, — пояснила улыбающаяся баба Груша. — Как знала, что пригодится. Ну, не буду задерживать, празднуйте, заслужили. Только осторожно, Лизонька, хорошо?

— Ой, баба Груша, ну ты ж меня знаешь! Бокал, и всё. Я вообще пила только раз в жизни, и тоже шампанское.

Они шли, никуда не торопясь, и даже те ужасы, которые случились не далее, как сутки назад, не очень портили впечатление. Приз внушительный. Пятьсот тысяч — не баран чихнул. Ладно, потом будем думать, что делать с деньгами, сейчас будем просто радоваться, раз такой повод.

Сигнал. По мелодии Роман понял, что сигнал нехороший. Алиса достала телефон, и глаза её расширились.

— Тревога в лаборатории, — пояснила она коротко. — Нужно как можно быстрее вернуться.

— Отцу сообщишь? — поинтересовался Роман, переходя на бег следом за Алисой.

— Сначала посмотрим, что там такое. Не отставай!

Вот с последним всё оказалось не так просто, Алиса действительно усердно занималась спортом, особенно бегом. Роман запыхался, когда они добрались до ограды Чёрного Дома, но было уже не до этого, следом за Алисой он бросился в шлюз, стал надевать защитный костюм, и следом за ней вошёл в лабораторию, по камерам убедившись, что у порога их ничто не поджидает.

Внутри мрачно мерцал красный свет. Алиса и Роман подошли к тому самому боксу. Алиса, увидев то, что там внутри, вскрикнула и отвернулась. Роману показалось, что её тошнит — не лучшее событие, когда на тебе такой скафандр. Нет, Алиса справилась с дурнотой. А когда и Роман разглядел, что там происходит, его тоже замутило.

Слизистая масса покрыла тонким слоем всю внутреннюю поверхность внутреннего бокса, и снаружи вздымалась бахрома тонких щупалец. А когда люди подошли ближе, на концах некоторых щупалец появились шарики, открылись, и на людей уставились десятки или сотни внимательных глаз. И пятнышки стали возникать на стенках внешнего бокса. Поражённый Роман не сразу осознал, что это десятки, сотни крупных капель, словно кто-то плюётся слизью в сторону людей.

Он и сам не понял, откуда пришло то знание. Двумя быстрыми движениями включил консоль перед боксом и нажал на мигающий красным прямоугольник с надписью «Стерилизация».

Непереносимое голубое свечение заполнило внутренний, а затем и внешний бокс. Сильнее загудели вентиляторы, Роман успел увидеть, как постепенно уносится собравшийся внутри боксов дым. Только на самом дне осталась кучка невесомого, легчайшего пепла.

— Герметичность не нарушена, — сообщила Алиса глухо и первой сняла шлем. — Слушай, помоги мне... — И вновь показалось, что её сейчас стошнит.

Нет, она справилась. Алиса присела на стул, тяжело дыша. Они переглянулись. Роман осознал, что ему тоже страшно не просто подойти, но даже посмотреть на бокс, пусть даже внутри только что бушевало пламя, а сейчас находился горячий аргон, ничто органическое не может уцелеть в нём.

Звонок. Алиса молча достала телефон и включила громкую связь.

— Лиза, что происходит? — голос Листьева. — Лиза, ответь!

— Показываю Роману, что у нас в лаборатории, папа, — сумела отозваться Лиза практически обычным, бодрым голосом. — Я делаю все записи, как положено — пришлю, если хочешь.

— Всё понял, отбой тревоги. — Листьев явно успокоился и, несомненно, улыбался. — Отдыхайте, Лиза, успеете ещё опыты ставить. Приятного вечера!

Конец связи. Лиза спрятала телефон и посмотрела на Романа.

— Идём отмечать, — пояснила она устало. — Чёрт, надо же... И одной бутылки будет мало. Делай что хочешь, но найди ещё.

Глава 12. Потустороннее в оглавление

— Приятного отдыха! — пожелали им родители с экрана, и улыбающиеся Алиса и Роман салютовали им бокалами шампанского, со своей стороны.

Конец видеосвязи.

Алиса поставила наполовину полный бокал шампанского на стол среди роскошных, чего уж скрывать, вкусностей, и спрятала лицо в ладони, поставив локти на стол.

— Лиза? — встревоженно подошёл к ней Роман — обогнул стол и присел на корточки. — Тебе плохо?

Алиса медленно убрала ладони, покачала головой, показывая, что всё нормально.

— Меня не тошнит, если ты об этом, — пояснила она.

Но выглядела она так — краше в гроб кладут.

— Я правда не терплю эту ползучую гадость. Когда просили помочь с ней в огороде бабы Груши, что угодно делала, только бы не видеть их. Нет, не бойся. Просто мне опять страшно.

Алиса попыталась взять с тарелки кусочек сыра, пальцы дрожали, не смогла. Бросила вилку, отхлебнула из бокала и снова спрятала лицо.

— Посмотри сам, что там происходило в боксе, ладно? — попросила она. — Что там на камерах. Я не смогу. Иначе меня точно вывернет.

— Завтра, — предложил Роман. — Уже не важно. Уже нет его, всё, сгорел.

— Зачем они несли его, и куда несли? — поинтересовалась Алиса. — Идём в лабораторию, — решила она. — До полуночи почти три часа, мне нужно занятие.

Она действительно справилась. Взяла остальные две пробирки и со всеми предосторожностями принялась переносить частички и капельки в анализаторы. Минут через пятнадцать Алиса стала выглядеть совсем хорошо. А Роман не мог заставить себя посмотреть те видео... В любом случае их нужно скопировать и удалить, незачем пока пугать родителей.

— Порошок — термитная смесь, — сообщила Алиса. — Алюминиевая пудра и железная окалина. Получается, они обложили эту мерзость термитом...

— Чтобы сжечь в случае чего?

— Ну да. Так, минуту, смотрю на жидкость.

А Роман тем временем открыл видео. Первые двадцать минут ничего не происходило. Затем слизняк начал словно растворяться и сквозь дырочку в запаянном когда-то пакете потекла прозрачная слизистая масса. Она растеклась по дну и, к удивлению и ужасу Романа, растворила в себе пластиковый пакет. Однако! Хорошо ещё, что эта тварь стеклом не умеет питаться.

Дальше понятно, масса забиралась всё выше и выше, время от времени выстреливая капельками слизи во все стороны. Минуту...

Роман подошёл к тому самому боксу и осветил верхнюю часть, там, где форсунки. Посветил фонариком... нехорошее предчувствие стало подниматься, пробегая мурашками по спине.

— Что такое? — позвала Алиса.

— Лиза, куда ведёт этот шланг? — указал Роман. Алиса подошла и вгляделась.

— В баллон с газовой смесью, — удивилась она. — Ты же сам видел факел.

— Тут герметично, — присмотрелся Роман.

Ага, баллон крепился в гнездо над боксом. Вокруг баллона всё чисто и сухо, да и немудрено, шланг соединён только с баллоном, малейшая утечка — будет сигнал пожарной тревоги. Роман посмотрел на всё это, посмотрел и неожиданно включил подачу газа. При этом он отключил зажигание, сейчас в бокс подавалась только смесь пропана и бутана. Бытовой газ. Алиса, подбежав, включила вытяжку.

— Ты с ума сошёл?! — сердито посмотрела она в глаза Романа, а тот молча указал внутрь бокса.

Капля сорвалась с сопла форсунки. Ещё одна, было видно, что они липкие и густые. Ещё пять капель выбежало ручейком. Роман выключил подачу газа и посветил фонариком внутрь бокса.

Слизистые капли собрались в лужицу, и по краям её стали подниматься и сразу же опадать вновь крохотные не то реснички, не то волоски. Алиса прижала ладони ко рту и неожиданно побежала прочь из лаборатории.

— Вот же гадость... — прошептал Роман, глядя, как слизистая лужица постепенно собралась в подобие небольшого слизняка и поползла к стенке бокса. — Ну ничего себе!

Он бросился к шкафу с оборудованием. Вот, вот он — тот самый фонарь, которым Алиса обнаруживала биологические следы. Роман погасил свет, оставил красное дежурное освещение и, включив фонарь, направил его синий луч внутрь бокса.

Слизняк засветился ярким сиреневым светом. Замечательно! Роман осторожно обмахнул конусом света сам баллон, переходник и клапан, в общем, всё, что есть. Чисто. Не видно сиреневого.

— Сожги его! — в лаборатории вновь появилась Алиса. — Сожги немедленно!!

Роман включил форсунку и воспламенитель, короткий миг — и нет никакого слизняка. Роман подождал ещё пару минут, затем отключил воспламенитель и пустил газ медленной струёй.

Снова капля, она светилась в конусе фонаря. Ещё капля. Алиса поморщилась, но в этот раз всё обошлось.

— Он проник в баллон, — пояснил Роман. — Не удивлюсь, если он может питаться газом. Видишь, да? В свете фонаря он светится. Я проверил баллон и прочее, снаружи пока чисто.

— Пока, — сквозь зубы проговорила Алиса. — То есть нужно избавиться от баллона. Чтобы вообще ничего не осталось, да? И как?

Роман молча включил форсунку.

— Пусть горит, пока может, — пояснил он. — Как только станет пустым... — Он почесал затылок. И что потом?

— Термитная смесь! — указала Алиса. — Но баллон нельзя сжигать в Доме, у нас нет безопасного места. К тому же всё равно может взорваться. И на землю боюсь такое ставить, вдруг этот ужас в землю впитается!

— Она говорила про медный купорос, яркий свет и синильную кислоту, — припомнил Роман. — А есть медный купорос?

— Если нет, точно купить можно, — буркнула Алиса. — Что предлагаешь?

— Вынуть баллон. Он как раз помещается в такой бокс. Залить раствором медного купороса и просверлить, не знаю, пробить отверстие. Как-то так.

— Да, похоже на план, — согласилась Алиса. — Следи пока, а я займусь купоросом.

* * *

Получилось с первого раза: удачно пробили клапан, и тёмно-синяя жидкость потекла внутрь баллона. Ничего не случилось, потекла и потекла. Подождали. Вынули баллон, чтобы всё потекло обратно. Дождались, когда вытечет и посмотрели друг на дружку. Баллон на вид пустой и ничего оттуда не пытается выбраться, но как неохота притрагиваться к нему...

— Есть что-нибудь несгораемое, на что его можно поставить? — поинтересовался Роман. — Отдельный вопрос — куда теперь девать этот раствор? В канализацию выливать нельзя, просто так оставлять — тоже нехорошо.

— Выпарить, — предложила Алиса. — Поставить подогрев, понизить давление. Вода улетит, остальное уже не опасно. А баллон... Слушай! Колодец! Там на дне слой бетона. Не знаю, кто и зачем залил. Там всё равно уже нет грунтовых вод, папа мне что-то объяснял. Можно прямо там его сжечь, на дне. И у нас всего час до полуночи. А мы так и не посмотрели те файлы... — Алиса мрачно посмотрела на Романа. — Ладно. Раз такой ужас творится, потом посмотрю. Заодно будут вопросы к другой мне. Идём к колодцу.

Это было самое странное их путешествие к колодцу под низко ползущими тучами. Дождя нет, но он вот-вот начнётся. Дул сильный ветер, и в каждом шорохе мерещилось что-то жуткое.

— Точно, бетон, — удивился Роман, посветив вниз в колодец. — Ну, хорошо. Так, опускаем баллон...

— Нет, сначала вот это, — похлопала Алиса себя по рюкзаку.

— Что это? — удивился Роман, помогая Алисе достать увесистый пакет с чем-то сыпучим.

— Термитная смесь, — коротко пояснила Алиса. — Сделала, сколько хватило реактивов. Осторожно, нужно опустить и не порвать.

— Ну, ты даёшь... — покачал головой Роман.

На термит улёгся баллон, упакованный в герметичный пакет, следом — та коробка, в которой они несли слизняка, вроде всё устойчиво. Алиса протянула Роману коробок.

— Охотничьи спички, — пояснила она. — Тоже термит в каком-то смысле. Только очки надеть не забудь.

Роман никогда не поджигал такое количество термитной смеси. На уроках химии в школе им показали, как сгорает чайная ложка её, и то было впечатляюще. А здесь было несколько килограмм.

Они отошли от шахты колодца, внизу разгорелось пламя, настолько яркое и жаркое, что не было никакой возможности стоять и смотреть. Минут через пять, когда треск и шипение прекратились, Алиса и Роман приблизились и посмотрели вниз.

Всё что могло сплавиться, сплавилось. Термитный огонь проплавил глубокое отверстие в бетонном слое, и глубоко внизу, что-то ярко светилось красным. Сплавились и спеклись камни метрах в пяти от дна, и они тоже светились тускло-вишнёвым свечением. Не было уже ни баллона, ни скелета, ничего.

— Туда ему и дорога, — заключила Алиса.

Когда они отошли шагов на десять, хлынул дождь. Искатели приключений несколько раз оглядывались; пока возвращались, столб пара долго держался над жерлом колодца.

* * *

— Не представляю, как я всё это объясню папе... — покачала головой Алиса. — Ладно. Ещё есть десять минут, я гляну в те файлы, для очистки совести. И ты посмотри, ладно? Может, что интересное увидишь.

— Они тоже фиксировали прохождение фронтов, — заметил Роман. — Точно говорю. И начали делать это раньше нас... там данные за три месяца. Класс, очень пригодится. Куча всякого видео... — Он посмотрел на Алису. — Некогда сейчас просматривать. Идём, поговорим с ней.

Но «другая Алиса» не пришла. Пронеслись оба фронта, вновь это выглядело жутковато — и всё. Никто не появился, никакой призрак. Подождали минут пять, на всякий случай, но так и не увидели никого.

— Очень плохо, — покачала головой Алиса. — Вот точно с ними что-то случилось. Надеюсь, они сумели укрыться где-нибудь. Ладно. Ты не смог бы добыть ещё бутылку шампанского?

— Две, — поправил Роман.

— Да, две. Стой... Идём, заглянем в лабораторию, — предложила Алиса.

Переходник и клапан они сожгли вместе с баллоном, но, к счастью, всё это есть на складе, включая газовые баллоны. А в боксе теперь была сплошная неопрятная корка от белого до зеленоватого цвета.

— Папа меня убьёт, — отстранённо заметила Алиса. — Ладно, уже неважно, идём пьянствовать.

— Что-нибудь из закуски? Мы почти ни к чему не притронулись.

— Мне кусок в горло не полезет, — посмотрела ему в глаза Алиса. — Прости.

* * *

Пьянствовать толком не вышло. Алиса выпила ещё бокал, и почти сразу же уснула, чуть со стола не свалилась. Роман перенёс её в спальню, посидел рядом, мало ли, но Алиса спала крепко. Раздеть её оказалось совсем не простым делом, но он справился.

На часах был час ночи. Роману довелось один раз выпить банку пива (не понравилось), и это был весь его опыт с алкоголем, дома вообще не пили, не было такой привычки. А тут — шампанское, да ещё марочное, да ещё так много. Но они и первую бутылку не успели допить...

Алиса расслабилась, и сны её были приятными, добрая улыбка на лице — смотрел бы и смотрел. А самому Роману не удалось заснуть. Он полежал рядом с Алисой, но в итоге встал и набросил халат. За окном вновь постукивал дождь, в доме всё штатно — никакой тревоги, никаких неожиданностей. Как-то не так он представлял отмечание победы в конкурсе. Будут им теперь звонить, будут предлагать обучение и работу, но Алиса твёрдо попросила вести такие разговоры только вместе с ней. И, если честно, не это сейчас занимало его ум, он думал только про того самого жутковатого слизняка.

Алиса не успела сказать, но остались записи анализа той жидкости. Это бензин. Что получается, пока слизняк был в бензине без доступа воздуха, он оставался безвредным? Впал в спячку? А термит вокруг, чтобы всё с гарантией уничтожить. И куда всё-таки несли это жуткое создание их двойники? Куда и зачем? И где взяли такое?

Для очистки совести Роман провёл поиски в интернете. Никто не слышал ни о чём подобном. А раз от слизняка остались только дым и пепел, некоторые ответы можно получить из тех файлов, что прислала другая Алиса. Роман оглянулся, его Алиса безмятежно спала. Напереживалась... Была не была. Роман прогулялся в кабинет Листьева, там остался походный компьютер Романа — его и принёс в спальню. Клавиши и мышь бесшумные, не помешает.

Сел и принялся просматривать то, что передала другая Алиса.

Слизняков там оказалось море. По словам другой Алисы, они появлялись по одному-два; вначале быстро погибали под солнцем, от них оставалась только неприятно пахнущая масса, похожая на трухлявое дерево. А потом, когда начались пасмурные дни, случилась беда: слизняков становилось всё больше и больше.

Другие Роман и Алиса сумели понять, что слизняки появляются из колодца и опытным путём узнали, как их надёжнее всего уничтожать. Стоп, а как они узнали про синильную кислоту?! Это ведь жуткий яд, как они могли ставить с ним опыты, даже в очень надёжной лаборатории Чёрного Дома? Ладно, не это пока важно.

Они сумели залить колодец ядовитой для слизняков смесью и новые оттуда не уже поступали, но те, что успели появиться, плодились с большой скоростью. Все, кто трогал их: животные, птицы — погибали. И другой Роман отметил, что если слизняки попали в реку (а почти наверняка они туда попали), то вскоре произойдёт большая беда на всей планете. И верно: через день начались срочные репортажи по радио и телевидению, по интернет-каналам, людям рекомендовали ни в коем случае не приближаться к этой странной форме жизни, беречься самим и беречь домашних животных, и ещё через двое суток последовательно перестали работать интернет, а затем и телевидение. Выйти из дома другие Алиса и Роман не могли, слизняки ползали повсюду, они успели проникнуть в вентиляционные каналы, никто не планировал воздуховоды на сценарий подобного вторжения. Роман и Алиса изолировали дом — перевели его на осадный режим — и сумели полностью очистить вентиляцию верхних двух этажей.

На этом всё. Несколько раз упоминалось, что «почти закончилось молоко», но не пояснялось, при чём тут оно.

Откуда вообще эти слизняки? Из колодца? А там они откуда?

Роману теперь казалось, что он только что просмотрел заготовки для фильмов ужасов. И если бы не тот слизняк, которого с таким трудом удалось уничтожить, можно было бы просто считать это розыгрышем. И возник главный вопрос. Где находятся те, другие Роман и Алиса, другой Чёрный Дом, и, видимо, другая Земля? Роман не поленился просмотреть через интернет, основные телевизионные каналы и выпуски новостей. Никаких слизняков, никакого конца света. А ещё они вчера прожгли в том колодце глубокую дыру.

— Там случилось что-то ужасное? — услышал Роман и чуть не подпрыгнул.

Оглянулся. Алиса сидела, задумчиво глядя на него.

— Да?

— Что-то ужасное, — согласился Роман. — Похоже, по всей планете. Хотя я не уверен.

— Они взялись из колодца? Ну, слизняки?

Роман кивнул.

— Нам нужно вернуться туда. — Алиса посмотрела на него, и Роман понял, что она не шутит. — Вернуться к колодцу. К нашему. Она не зря просила обработать его. Может, мы там выжгли всё опасное, а если не всё?

— Ты сама говорила, что термит больше не из чего делать.

— Я заказала, — просто ответила Алиса. — Ещё вчера. Я много чего заказала, для отвода глаз. Минутку... — Она посмотрела на телефон. — Доставят всё через полтора часа. Хорошая служба, всё привозят быстро, вопросов не задают.

— Отец не поинтересуется, зачем тебе всё это?

— В понедельник. В заказе ничего такого, чтобы курьер сообщил ему. Всё совершенно безобидное.

— Тут хватит на... — Роман присмотрелся к списку.

— На пятьдесят килограмм термитной смеси, — закончила мысль Алиса. — Всё, подъём. Сначала завтракаем, потом спасаем мир, потом всё остальное.

* * *

— Какая-то инопланетная форма жизни? — предположил Роман. — Правда, это не мешает ему питаться нашими.

— Или потустороннее. Не знаю, может они из другого измерения, что-то такое. — Удивительно, но, судя по выражению лица, Алиса не шутит. — Рома, у меня слизняки вызывали только омерзение. Склизкие и неприятные. Я даже улиток теперь не люблю, а в детстве обожала с ними играть. Все дети обожают. А вчера, когда увидела, мне чуть плохо не стало.

— Тебе стало, — уточнил Роман, ставя перед ними обоими кофе.

— Да. Пить надо меньше. Кстати, ты допил ту бутылку? Я видела её у нас в спальне.

— Допил. Классная вещь. Хорошо, что дорогая, не привыкну.

Алиса рассмеялась.

— Теперь можешь и привыкнуть. Ты понимаешь? Сначала мне просто было гадко. Но потом... тебе самому не было жутко?

Роман припомнил. Было — словно ледяной водой окатили — когда и хочется бежать куда угодно, и нет возможности, ноги не повинуются. Но всё быстро прошло.

Алиса покивала:

— Вот именно. Теперь я понимаю, почему та, другая я, была такая напуганная. Не знаю я, что делать, давай для начала посмотрим, что там в колодце.

— А когда узнает твой отец?

Алиса посмотрела на него в изумлении и расхохоталась.

— Рома, ты правда думаешь, что это меня хоть как-то теперь беспокоит?

Они услышали мелодичный сигнал дверного звонка.

— Это они, — пояснила Алиса, допила свой кофе и поднялась из-за стола. — Идём, поможешь. Сам увидишь, почему папа ничего не заподозрит.

Глава 13. Высшая математика в оглавление

Выяснилось, что прочитать «смешайте то-то и то-то в таких-то пропорциях», и сделать это самостоятельно — две большие разницы. Хитроумная Алиса купила множество одних и тех же реагентов под разными названиями, а также добавила совершенно посторонние, например, строительный материал для трёхмерного принтера.

— Железной окалины у нас было много, я только добавила, — пояснила Алиса. — А вот алюминия мало. Я не выбилась из обычных трат, папа если что и заметит — только когда приедет. Что такое?

— Медный купорос, — указал Роман на запись от другой Алисы. — Тут маленькое уточнение. Для этих слизняков любые соединения меди ядовиты, представляешь?

— Да, и что?

— Смотри, — указал Роман, открыв на телефоне техническую статью про термитные смеси. — Можно сделать термитную смесь из оксида меди. Я точно видел такой в реестре.

— И точно... — просияла Алиса. — Ты — гений! Я сейчас! Смешивай пока то, что есть с окалиной.

Смешивай. Алюминиевая пудра не зря зовётся пудрой, кто не пробовал смешать её с чем-то хотя бы в большом тазе, тот не поймёт, какая это гадость. Даже при наличии респиратора. После первой такой попытки смешать Роман стал похож на серебряную статую самого себя: хорошо, что надел лабораторный шлем и халат. И плохо, что остался в шортах. Алиса, вернувшаяся в техническую комнату, долго хохотала.

— Сам знаю, — проворчал Роман, когда ему выдали остаток технического облачения — штаны и ботинки — и велели идти в душ, пока не поздно. — А ты как смешивала?

Алиса охотно показала. Засыпаешь всё в бумажный или пластиковый пакет и встряхивай себе на здоровье. Термит — не взрывчатка, просто так не воспламенится, тут всё очень даже безопасно. Век живи — век учись.

— Слушай, а тебе это откуда пришло в голову? — поинтересовался вернувшийся минут через десять Роман. — Ну, как перемешивать, как упаковывать? Я же видел, всё чётко сделано. Там даже какой-то запальный шнур был, да?

Алиса резко перестала улыбаться и поморгала.

— Слушай, и точно... — посмотрела она в глаза Романа. — Откуда? Я и химию никогда особо не любила, а тут даже сомнений никаких не возникло... Ладно. Потом, да? Что там с погодой?

Роман дошёл до ближайшей панели с индикаторами, провёл несколько раз ладонью. Алиса давно бы уже потребовала от Дома голосовой отчёт, но...

— Пасмурно, но дождя нет и вроде не ожидается.

— Классно, терпеть не могу в грязи возиться, — одобрила Алиса. — Так... ну, смотри. Получилось десять кило медного, сорок два железного. Сколько сможешь утащить? В рюкзаке, конечно.

— В предыдущий раз тридцать нёс, вроде нормально, не особо устал.

Алиса покивала и стала укладывать заряды — пластиковые «подушки» с термитом в рюкзаки.

— Предки сейчас думают, что мы тут расслабляемся, занимаемся любовью, любуемся на виды... — заметил Роман. — А мы, как два террориста...

Алиса рассмеялась, не отвлекаясь от процесса.

— Точно-точно. Если нас всё-таки за всем этим застукают... ладно. Если застукают, будем разбираться. У меня неприятное ощущение, Рома. У нас очень мало времени. Всё? Проверь, поднимешь?

Роман поднял рюкзак не без усилий, но когда тот оказался на спине, то нагрузка оказалась вполне терпимой.

— Дом зафиксирует, как мы уходим, — сообщила Алиса. — Что уйдём с двумя тяжёлыми рюкзаками, а вернёмся с пустыми. Да и ладно, если за нами следили — уже поздно пить «Боржоми».

* * *

Отверстие оказалось достаточно широким, чтобы пролез человек; вначале Алиса вбила несколько стальных костылей и привязала верёвку, проверила, что держится крепко. Затем спустилась первой и осмотрела отверстие.

— Слушай, там какая-то пустота, — пояснила она. — Пещера вроде. Ничего движущегося нет, немного гарью пахнет, и всё. Спускайся, там узлы на верёвке. Сначала рюкзак. Только на голову мне не урони!

— Ты где так научилась узлы вязать и всё такое? — полюбопытствовал Роман, когда передал рюкзак, а затем спустился сам. Внизу, на оставшемся фрагменте дна колодца им сразу стало очень тесно.

Алиса снова похлопала ресницами, явно озадаченная.

— Не помню, — признала она. — Потом, всё это потом. Видишь, да? — посветила она вверх. — Странная пещера. Камень другой, и форма слишком правильная. Туда лучше в масках и не трогать ничего просто руками, да?

Помещение — пещера оказалась каменным мешком. Если честно, Роману тут стало немного не по себе. Выглядела комната полусферой, в ней был почти идеально ровный пол, вообще её форма казалось идеально гладкой — пока в колодец не упала кипящая термитная смесь. Дыра вела глубже, но что там — толком не понять, на вид гранит и гранит, теперь украшенный застывшим металлом — железным слитком, частично растекшимся по стенкам.

— Слишком всё правильное... — обвела Алиса помещение лучом фонаря. — И смотри что!

Она несколько раз стукнула по стенке обратной стороной альпенштока, и после пяти примерно ударов за выкрошившимся, ставшим хрупким от нагрева камнем оказался другой.

— Сланец, — указала Алиса. — Помнишь, я говорила, что ушли грунтовые воды? А камень такой, как я видела у папы в отчётах. Мы же искали сначала, где скважину бурить, чтобы вода была. Геологи тут всё кругом исследовали.

— То есть получается, что кто-то сделал отверстие прямо под землёй и выложил половинку шара другим камнем?

Алиса покивала.

— Возьмём образцы? — предложила она. — Нет, только не руками. И не перчатками, а вон теми щупами. Клади в тот контейнер и в пробирки.

Мы увидели и другую странность: помимо второго камня, в нём виднелись участки камня другого цвета и структуры. И выложены они были по спирали так, словно кто-то задумал украсить комнату новогодней гирляндой.

— Два с половиной метра до самого потолка... — замерила Алиса. — Не нравится мне это, Рома. Ужасно не нравится. Всё, давай закладывать заряды. Не знаю, что это такое, но на всякий случай давай сюда медный. Весь. Ну и добавим килограмм двадцать железного до кучи. Так, чтобы все стенки точно обработать.

На этот раз Алиса взяла настоящие термитные спички, которые для сварки, а не охотничьи, от них непонятно ещё, воспламенится или нет. Когда они выбрались, Алиса положила на люк пару взятых снаружи железяк крест-накрест и поверх уложила ещё две подушки с термитом.

— Загорятся, прожгут это и вниз упадут, — пояснила она. — Потом и остальное загорится. Ещё бы колодец сверху как-нибудь обработать, для верности...

— Есть идея, — указал Роман, когда они поднялись наверх. — Смотри, тут верхняя часть шахты и так сломана. Выломать несколько отверстий, и туда всё оставшееся. Гулять, так гулять.

— Только бы тут всё вокруг не загорелось... — оглянулась Алиса. — Хотя нет, далеко вроде. Да и дождь шёл, всё мокрое. Ладно. Поможешь? У меня не хватит сил эти камни ворочать.

Ещё через полчаса они выломали камни, как предлагал Роман, и заложили оставшиеся мешки.

Воспламенилось знатно. Настолько знатно, что пришлось отбежать метров на двадцать, до того сильным оказался жар, и огонь был непереносимо ярким. Роман запоздало увидел приближающийся фронт марева и успел только броситься к Алисе и схватить её за руку.

Стало тихо. Больше не горело термитное пламя, не разносился вокруг непереносимый жар, не поднимались тучи пара от окрестного щебня. И колодец как будто починился, каменная кладка была целая.

— Смотри! — указал Роман.

На стене ближайшего дома снова появилась надпись «ВЫ НЕ ОДНИ».

— Где мы?! — поразилась Алиса, ошарашенно оглядываясь.

Первым делом проверила рюкзак: вроде на месте, на спине, уже почти пустой. И остальное снаряжение всё на месте. Но никакого горящего колодца нет, и кто эти люди?!

— Роман! — больно сжала она его ладонь. — Смотри!

— Очень интересно, — услышали они оба голос, неотличимый от голоса Алисы.

Говорила одна из двух человеческих фигур, что подошли сейчас со стороны Чёрного Дома. Как и Роман с Алисой, оба пришельца были в костюмах высшей защиты. Та, чей голос они услышали, откинула капюшон. Это была Алиса. Другая Алиса.

— Свои, — показала она здешней Алисе свой коммуникатор. — Привет, Лиза. Слушай, не дёргайся, у нас мало времени. Лови!

Вновь пришедшая бросила Алисе небольшой предмет, и Алиса машинально поймала его. Это был электронный ключ от Чёрного Дома. Чёрт, он точно такой же, даже царапинки все там же, Алиса их помнила наизусть!

— Брось мне свой, а? — попросила другая Алиса. — Лиза, у нас мало времени. Очень мало!

Алиса бросила свой ключ. Другая Алиса поймала его и рассмеялась.

— Я же говорила, есть и другие сильные фазы, — пояснила она спутнику и бросилась к здешней Алисе.

— Нет... нет, не надо! — крикнула Алиса в ужасе, но поздно, её поймали, обняли и прижали к себе крепко-крепко.

И потом отпустили.

— Рома, — позвала другая Алиса, улыбаясь, держа здешнюю Алису за руку без перчаток. — То же самое, ладно? Вот, возьми, это твой, — протянула другая Алиса ключ от Дома здешней. — Испугалась, да? Я в первый раз тоже дико испугалась. Всё хорошо. В следующий раз делай, как я показала.

— И что? — с сомнением в голосе поинтересовалась здешняя Алиса. — Что всё это значит?

— Если ты сможешь взять её ключ, всё в порядке. Если нет, не вздумай к ней прикасаться без перчаток, — пояснила другая Алиса. — Ребята, мы дико рады, что вы живы! Вот, возьми, — протянула она свой коммуникатор здешней Алисе. — Бери, бери, у меня ещё есть. Можно твой?

Здешняя Алиса молча протянула свой.

— У нас ещё где-то минута, — пояснила другая Алиса. — Вы уже видели, как они вылупляются? Ну, из той камеры? — указала другая Алиса в сторону колодца. Здешние Роман и Алиса переглянулись.

— Мы туда термита зарядили, медного, — сообщила здешняя Алиса. — А вы?

Другие Роман и Алиса переглянулись, явно поражённые.

— Слушай, такая простая идея! — восхитилась другая Алиса. — Класс. Мы свою медной пеной заливали, но она через пару дней удаляется. Ребята, берегите себя. Запомнила, да? Дай ей что-нибудь своё, возьми у неё что-нибудь её. Рома, у нас мало времени!

— Удачи! — другой Роман пожал руку здешнему. — Будьте осторожны!

Здешний Роман успел увидеть, как подлетает очередной фронт... и вернулся огненный ад за их спинами, жар и тучи пара. Надпись на стене дома исчезла, и другие Роман и Алиса пропали, как и не было.

— Очень мило, — посмотрела Алиса на другой коммуникатор. — Ты что-нибудь понял? — повернулась она к Роману.

— Нет, но может быть на её коммуникаторе что-то есть. Что-то долго горит, да?

Они осторожно приблизились к источающему сильный жар оплавленному жерлу. Аккуратно заглянули вниз, в глубине всё светилось красным; поднимался едкий пар, запершило в горле даже сквозь маски.

— Похоже, теперь мы сделали как надо, — заметила Алиса. — У меня камера есть запасная. Спустим вниз на верёвке? Только осторожно, чтобы верёвка не перегорела.

Сказано — сделано. Камера повращалась внизу, и её благополучно доставили обратно.

— Тут ещё долго всё будет остывать. Надо будет здесь тоже камеры на батарейках установить, чтобы наблюдать.

— Да, нужно было сразу догадаться, — покачал головой Роман. — Возвращаемся? Не знаю как ты, а я уже есть хочу. Как думаешь, получилось мир спасти?

— Ну, как минимум, до завтра, — предположила Алиса, не улыбаясь. — Да, идём. До сих пор поверить не могу, что мы говорили сами с собой. Ну, с другими нами.

* * *

Не сговариваясь, они направились в душ, молча долго стояли там, оттирая друг дружку губкой, а потом, также не сговариваясь, вернулись в постель. Роман обнял её, и Алиса уже начала таять, подаваться в его руках, как вдруг решительно освободилась, уселась у края кровати — так, чтобы открыть всё «там» — и всмотрелась в свои самые ценные части тела. Ошарашенный Роман хотел было что-то сказать, но Алиса, с телефоном в руке, сделала ему знак, чтобы он помолчал. Роман в недоумении уселся и умолк.

Алиса набрала номер.

— Можно доктора Решетникова Виталия Владимировича? — позвала она. — Да, Алиса Листьева. Конечно, подожду.

И снова, посмотрев на Романа, она сделала знак, чтоб было тихо. Роман пожал плечами, улёгся на спину и укрылся одеялом. Алиса снова отвернулась, продолжила рассматривать себя, в ожидании ответа.

— Виталий Владимирович? Да, Листьева. Да, гименотомия... нет-нет, всё замечательно, совершенно никаких проблем. Я хотела проконсультироваться у вас, примерно в той же области... Можно записаться? Поняла. Пришлёт мне телефон? Большое спасибо!

— Рома? — оглянулась Алиса.

Роман лежал, отвернувшись, он явно делал вид, что спит.

— Слушай, ну что ты как маленький... — Алиса потормошила его осторожно за плечо, усмехнулась. — Рома, ну кончай уже.

— С тобой и начать-то не очень получается, — заметил Роман, не меняя позы. Алиса скользнула под то же самое одеяло, прижалась к нему. — Слушай, я правда не хотела... — призналась она, продолжая гладить его по спине. — Что не так? Что ты сразу обижаешься!

— Потом покажу, — пообещал Роман. — Сама поймёшь. Не делай так больше, ладно? Что за доктор Решетников?

— Я обращалась к нему. Чтобы удалить ту не очень нужную часть... понял, да? Только я не обращалась. Точно говорю.

Роман повернулся к ней лицом.

— Как это?

Алиса вздохнула.

— Вспомнила. Ну, или как это назвать — адрес, саму операцию, потом отходняк, как всё заживало... — Алису передёрнуло. — Но я точно никогда к нему не записывалась. У меня записи в календаре хранятся за два года. А операция была в январе. Понимаешь?

— Другая ты?

Алиса вновь вздохнула.

— Да, наверное. Только я-то тут при чём? Если операцию делала она, почему у меня тоже всё исчезло? Ой... что там?

Роман провёл ладонью по её левой голени.

— Какие-то шрамы, — пояснил он. — Вчера, когда тебя раздевал, заметил. Раньше вроде не было.

— Чёрт! — Алиса рывком уселась, сбросив одеяло, и осмотрела левую голень.

Действительно, на ноге красовались шрамы словно после укуса. Старые, им уже много-много лет.

— Тебя кусала собака? Или кто-то ещё? — поинтересовался Роман.

— Нет, не... — Алиса осеклась. — Слушай, точно, кусала, что-то такое припоминаю... Но такого точно не было, сто пудов! — Она повернулась к Роману. — Слушай. Сделай снимки меня со всех сторон, посмотрим. Ну и тебя, если хочешь. Рома? Ты куда?

— Одеваюсь, — пояснил Роман. — Если уж осматривать, то в медпункте. Он ведь тоже есть, да?

Алиса поймала его за руки и вынудила усесться. Обняла и долго не отпускала.

— Прости! — тихо попросила она. — Ты прав. Всё потом. Я виновата, да? Как мне исправиться?

Роман улыбнулся и осторожно поцеловал её, он ощутил, что Алиса вновь тает и разгорается в его руках.

— Удиви меня, — предложил он, и Алиса рассмеялась, взмахом руки убрала окно, и в комнате воцарился сумрак.

* * *

В медотсеке — слово как-то сразу пристало — действительно оказалось куда удобнее. Они сделали снимки друг друга и сели всматриваться.

— Вроде ничего нового у меня, — указал Роман. — А у тебя — только те два шрама от укуса. Снова чья-то чужая память?

— Вроде бы, — согласилась Алиса. — Идём, кофе выпьем. Даже не знаю, с какого конца ко всему этому подходить. Может, что вместе придумаем.

Кофе помог не сразу.

— Получается, это не глюки, — пояснила Алиса, когда они вместе просмотрели содержимое коммуникатора сегодняшней другой Алисы. — Бывают и другие мы. И один такой комплект куда-то исчез... Слушай! — Алиса посмотрела в глаза Романа. — А ведь у неё была ранена нога! Левая! И точно помню — следы на штанине, будто её туда цапнули! Ну-ка, ну-ка... — Алиса отыскала одно из тех видео. — Видишь?! Примерно там, где у меня шрамы теперь.

— И тебе было страшно прикасаться к ней сегодня, верно?

— Ага. Думала, что сейчас всё, кранты мне, исчезну. До сих пор не понимаю, почему я так подумала. Я тогда взяла раненую себя за руку, я держала её ладонь... и всё, она исчезла за пару секунд. А сегодня другая я показала мне фокус с ключом. Интересно, при чём тут ключ? — посмотрела Алиса в глаза Романа. Тот развёл руками. — Но она права, лучше запомнить, мало ли. Меня теперь беспокоит та, другая я, которую мы видели в гостиной. Очень беспокоит, просто ужасно... Да, и что там с данными о прохождении фронтов?

— Вот, смотри. — Роман вывел на экран сложную диаграмму. — Тут собраны данные за шестьдесят дней. Показано, откуда движется, они делали замеры... Слушай, так мы тоже можем точно всё замерить!

Роман посмотрел в глаза Алисы.

— Они столько сил потратили, чтобы рассчитывать, как будут двигаться фронты. Видимо, это важно!

— И та, которая в гостиной, появляется, когда два фронта проходят через Чёрный Дом, — добавила Алиса задумчиво. — Слушай, но тут сплошная высшая математика! Я половину символов вообще не видела!

— Идём, подумаем вместе? Устроим мозговой штурм?

Алиса допила кофе и решительно кивнула.

— Да. Прямо сейчас. Сейчас половина первого дня... — посмотрела она на часы. — У нас меньше двенадцати часов, чтобы что-то понять. Не знаю как, но мы должны увидеть ту, другую меня. И тебя. У них беда, точно говорю.

Глава 14. Место встречи изменить нельзя в оглавление

— Сначала соберём все данные, — предложил Роман. — У нас три коллекции. Немного своих, плюс записи о сорока пяти фронтах от той Алисы, которая в гостиной, и от сегодняшней. Слушай, надо их как-то различать. Условные имена нужны.

— Феникс, — отозвалась Алиса, не отводя взгляда от трофейного коммуникатора, листая его экран.

— Прости?

— У сегодняшней Алисы на коммуникаторе указан код версии, «Феникс». У меня там «Алконост», посмотри в самом низу справа.

— А у той, что в гостиной? Мы же не видели её коммуникатора вблизи.

— Он передаёт версию в служебной дорожке. У неё «Симург».

— Понял. Значит, сегодняшняя будет «Алиса Феникс», а та, которая пропала — «Алиса Симург».

— Годится. Но если назовёшь меня «Алиса Алконост», точно ночью к себе не подпущу!

— Вот когда хотя бы раз не подпустишь, поверю, — покивал Роман. — Да шучу, что ты сразу. Но записать-то тебя так можно, чтобы различать источники?

— Что это «тебя»? Мы оба с тобой «Алконосты», если что. Всё, Рома, давай дальше.

И они принялись сводить данные вместе.

— Слушай, а мы больше параметров состояния ловим, чтобы следить за фронтами, — поднял взгляд Роман. — Нужно передать всё Фениксу и Симургу. Обмен опытом.

— Сейчас запишу, — покивала Алиса. — Получилось сделать временную развёртку?

— Да, только там почти восемьсот фронтов. Ну, думаю, половина совпадёт, или больше. Вот, гляди.

Он пустил анимацию прохождения фронтов во времени. Стала видна закономерность, фронты не двигались совсем уж одинаково, были изменения в траектории каждого.

— Выходят дважды в сутки, разброс секунда-две, — отметил Роман. — Получается, их кто-то здесь запускает. Или что-то. Гляди, вот эта пара проходит по участку, где мы видели Фениксов. А вот эта — там, где Симурги. И таких участков пересечения всего одиннадцать.

Они с Алисой посмотрели друг на друга ошарашенно.

— Фениксы явно знали, куда идти, они знали, что могут встретить нас, ну, других себя... — проговорила Алиса. — Выходит, у них должны быть какие-то намёки.

— Есть. Вот они указали путь, траекторию пунктиром. Похоже, по ней и шли.

— Шли, чтобы увидеть нас! Ну, кого-то ещё! И получается, что этот пунктир работает, только когда следующая пара фронтов на подходе?!

— Может быть, — согласился Роман. — Нужно найти закономерности. Нужна модель. Ты говоришь, там высшая математика и ничего не понятно?

Алиса помотала головой.

— Уже не так. Я полистала тут справочник и как будто в голове прояснилось. Ну, начала понимать эти символы, что там записано. Не знаю, почему.

Роман посмотрел на неё и почесал в затылке.

— Утром ты взяла альпинистское снаряжение. Очень там ловко всё вбила, спустила верёвку, показала, как спускать рюкзаки... Ты ведь не занималась альпинизмом!

— Не занималась, — согласилась Алиса. — То есть не так. У меня есть воспоминания, что на самом деле занималась. Но в моём календаре, который на моём мобильном отмечено, что я в это время в стрелковый клуб ходила или ещё куда. В общем, это не моя память.

— Память не твоя, а делала ты всё ловко.

— Как будто руки сами помнят, — покивала Алиса. — Рома, мы опять отвлекаемся. Итак, модель...

* * *

Стук в дверь застал их врасплох, Алиса даже взвизгнула. Вошли Листьев и дядя Женя.

— Ого, да у вас тут что-то серьёзное! — оценил ситуацию Листьев.

Доска исписана формулами, причём в СУНЦ таких ещё не проходят. Включены мониторы, на некоторых идёт анимация, движутся дуги, пересекаются и отражаются.

— Что, если не секрет?

— Погода, — улыбнулась Алиса, сдувая чёлку со лба. — Погода и атмосферные потоки. Папа, мы там немного намусорили в лаборатории. Всё уберу, честно.

— Не беспокойся, — улыбнулся Листьев. — Ты заказывала материалы для принтера и, если я понял, для металлургии. Вам нужны для чего-то чистые металлы?

— Ага, в основном медь, — покивала Алиса. — Детекторы делать, данные снимать. Папа, это дико интересная тема. Показать? — Она посмотрела на Романа, и тот кивнул.

Алиса запустила ролик прохождения двух фронтов через Дом, с точки зрения камер дома. Листьев посмотрел, глянул на Алису удивлённо, запустил заново. И ещё раз.

— Не очень понял, — почесал он в затылке. — Что я там должен увидеть?

Алиса с Романом переглянулись.

— На поле, в кроне деревьев... ничего не замечаешь?

— О, и верно! — поразился Листьев, увеличив картинку и замедлив воспроизведение. — Теперь вижу. Шевелятся некоторые колоски, листья деревьев. Любопытно. Как будто движутся две очень медленные ударные волны... любопытно. Как вы это заметили?

— Показывала Роме, что умеют наши детекторы, и заметили. Вот сидим, модели строим.

— Молодцы! — улыбнулся Листьев. — Напиши, как чего-то добьётесь. Алиса, если нужно ставить опыты с термитной смесью, что-то сваривать, в третьем холодном хранилище есть гранитная подложка, там же — муфельная печь. Мы там стоим прямо на скале, там должно быть безопасно. Но лучше пришли спецификации, мы вернём готовые изделия. Роман... — Листьев пожал ему руку.

— Роман, поможешь мне пару ящиков перетащить? — Дядя Женя, всё это время улыбавшийся из-за спины Листьева, посмотрел в глаза Романа. — Павел торопится, а у меня там много груза.

— Да не вопрос, — согласился Роман и отбыл вместе с дядей Женей. Листьев проводил их взглядом и прикрыл дверь в кабинет.

— Я договорился с Верой, с вашими родителями. Если вам хочется подольше побыть одним, мы просто съездим втроём с мамой Романа в дом отдыха. Тем более, я давно ей обещал.

— Папа, ты прелесть! — восторженно воскликнула Алиса. — Я правда вам планы не порушила? Если что, вы нам не мешаете. Ну, и мы постараемся.

— Это ваш праздник, — осторожно обнял её Листьев, улыбаясь. — Мама давно всё поняла, — понизил он голос. — Просила только передать, чтобы ты не спешила с внуками. Ну всё, я вообще-то за документами заехал. — Листьев прошёл к сейфу в дальнем углу кабинета. — Лиза, так мы договорились? Я знаю, что ты не натворишь ничего, но с металлургией будьте предельно осторожны. Если что, звони мне или диспетчеру, они примут заказ.

Алиса энергично покивала.

— Ты счастлива, — заключил Листьев, надевая очки, после того как забрал документы из сейфа. — Никогда не видел тебя такой сияющей. Всё хорошо? Ты как будто хотела мне сказать что-то не при нём.

— Раньше хотела, папа. Я ведь его терпеть не могла. Честно. Думала, выиграем в конкурсе и разбежимся. А тут такое... — покачала она головой. — И всё за эту неделю. Но это всерьёз, да. И насовсем.

Листьев покивал и ещё раз осторожно обнял дочь.

— Дом весь ваш до конца июля, если нужно, — добавил он. — Конечно, мы будем приезжать за вещами и так далее. Если планы изменятся, позвонишь. Отдыхайте!

* * *

Роман помог Евгению Карловичу перетащить ящики, в основном там были пищевые запасы, и выпрямился, вытирая пот с лица. Дядя Женя постучал кончиками пальцев по ящику:

— Никогда Лиза не пила молока. Ну, сливки в кофе максимум. А тут вдруг заказала два ящика, — добавил он. — Любишь молоко?

Роман содрогнулся.

— Нет, терпеть не могу. Только сыр, иногда сливки. Молоко с детства ненавижу.

Дядя Женя понимающе покивал.

— Ну, ей виднее, может, хочет тебя пирогами побаловать. И вот ещё, — заговорщически поманил он Романа за собой. — Лиза с детства любила, когда горит и взрывается. Фейерверки, всё такое. Из химии ей только это и нравилось. Я заметил, что она там заказывала, похоже, хочет что-то такое устроить. В общем, я там поставил пару ящиков в кладовой, где реактивы. Там ракета нарисована, сразу увидишь. Это ей от меня.

— Спасибо, дядя Женя, — так же, понизив голос, ответил Роман и пожал бывшему таксисту руку.

Тот подмигнул и покинул кладовую.

Всё-то они видят, всё-то они понимают. Похоже, и Листьев сразу раскусил приёмную дочь — не понял только, для чего именно ей нужен термит. Вот и хорошо, что не понял.

Роман пожал на прощание руку Листьеву и продолжил вместе с дядей Женей, перетаскивать ящики в кладовые. Похоже, Листьев решил основательно обеспечить детей всем необходимым на время их совместных каникул.

* * *

— Пауза, идём есть, — потребовала Алиса. — Слушай, мы что-то нашли. Почти нашли, да? Я ведь вижу уже по твоим глазам.

— Что-то точно есть, — согласился Роман. — Область значений аттрактора конечная. Значит, все его свёртки внутри той области. И когда...

— Всё-всё, пауза! — Алиса поцеловала его. — Да, я это тоже уже поняла. Теперь надо найти решение. Но это потом, а сейчас что приготовить? У меня настроение сделать что-нибудь экзотическое. То есть, чего раньше не делала. Говори.

Роман назвал лазанью. Слышать слышал — не ел ни разу. Алиса кивнула и потребовала помогать. Через пятнадцать минут блюдо уже устроилось в духовке.

— Минут сорок, — пояснила Алиса. — Пока можно салат сделать. Что там такого привёз дядя Женя? По глазам вижу, что-то неучтённое.

— Говорит, сюрприз для тебя. Ты, говорит, с детства любишь огонь и взрывы. Две коробки, на каждой наклейка — ракета.

— Класс! — глаза Алисы загорелись. — Кажется, догадываюсь, что там... Но это потом. Главное он привёз?

— Да. Окись меди и всё остальное. Сможем ещё два раза так же всё там выжечь.

Алиса покивала с довольным видом.

— И?

— Ты же видела реестр. Молоко, сливки, сметану, сыр. И зачем нам два ящика молока длительного хранения?

— Ну, ты же видел, что у Симургов почти кончилось молоко. Не знаю, зачем оно им, но вдруг это важно.

— Думаешь, получится попасть к ним? — Роман спросил, и немедленно ощутил, что скорее всего получится, ведь у Фениксов очень подробно всё описано про ту дорогу.

— Нужно, — оглянулась Алиса. — Ты ведь видел их инструкции. Нам только другие параметры найти, правильно всё вычислить. И если я поняла, попасть к ним можно в полдень или полночь. В полдень мы уже не успели, так что придётся постараться, всё перепроверить. Достань мне сметану из холодильника? Нижняя полка, синяя такая коробка.

Роман кивнул, дошёл до холодильника, открыл... и тут же метнулся в сторону, толкнув дверцу назад. Чуть не упал. Алиса, чуть не порезавшись упущенным ножом, успела поймать Романа за локоть.

— Рома? Что такое?

— Что-нибудь стеклянное, — потребовал Роман. — Ну, или прозрачное.

Алиса вручила ему плоскую стеклянную крышку от кастрюли. Роман, держа её перед лицом как щит, вернулся к холодильнику и приоткрыл его. Вздохнул, вернул крышку и взял с полки сметану. Отдал и её и вернулся к столу, уселся, потирая лоб.

— Рома? — Алиса подбежала к нему, она и не думала смеяться или усмехаться. — Что-то увидел? Что-то неправильное?

— Да, прямо как... — Роман скривился и прижал ладони к вискам.

Алиса взяла его за плечи.

— То, о чём ты говорил? Голова в кипятке?

Роман кивнул, стиснув зубы, чтобы не закричать.

— Рома, чем тебе помочь?

Роман закрыл глаза, и Алисе на несколько страшных секунд показалось, что он потерял сознание. Роман почти сразу же встал (Алиса отпустила его, но была готова подхватить) и уверенно шагнул к холодильнику. Открыл и замер. Посмотрел вокруг; Алисе показалось, что Роман ничего на самом деле не видит — он вновь уставился в недра холодильника.

— Лиза, что ты там видишь? — поинтересовался он, не закрывая дверцы.

— Продукты. — Алиса перечислила то, что на полках. — Что ты видишь?

— Их. Они там всюду. Ползают по всем коробкам, по стенкам. И у всех по пять глаз на щупальцах...

Роман закрыл дверцу холодильника, помотал головой и приоткрыл её вновь. И почти сразу же закрыл.

— Всё прошло? — тихо поинтересовалась Алиса. — Перестал их видеть?

— Ага. Странно, что я не видел ту девушку, — мрачно уточнил Роман. — Первый раз, чтобы приступ, но её не было поблизости. Извини, — посмотрел он в глаза Алисы. — Там ничего не подгорит? — указал он на духовку.

— Нет, ещё двадцать семь минут, — покачала головой Алиса. — Мне поговорить с отцом, да? Найти тебе доктора?

— Если повторится ещё раз, то да. Лиза, я просто не обратил внимание на предвестники. Они были.

— В следующий раз обращай, — поцеловала она его в лоб. — Я испугалась, Рома. Похоже, я и тебя тогда испугала, да? Всё, салат почти готов. Поедим, полчаса на отдых, нам нужно успеть к полуночи. Сделай пока чай.

* * *

— Немного страшно, — признался Роман.

Вроде бы модель получилась хорошей, они прогнали её уже добрую сотню раз — траектория Фениксов походила на то, что они видели.

— Что получается, мы рассчитали всё по их траектории; убедились, что одно из решений совпадает с тем, где мы видели Симургов. Теперь рассчитаем второе решение...

— Запускай! — потребовала Алиса.

Уже не было сил ждать результатов... решение, особенно численное, приближённое по определению, потребовало множества дополнительных уточнений. Когда они убедились, что траектория существует и сходится к одной и той же кривой...

— Класс! — восхитилась Алиса. — И всего-то? Когда фронт будет в пределах пяти секунд, нам надо просто пройти вот по этому пути прямо там в фойе? Слушай, а это огромное везение, что вся кривая влезла в фойе! Идём, нарисуем её там, чтобы не ошибиться!

— Погоди. Пересчитаю с других начальных точек, как и собирались, — возразил Роман.

Алиса вздохнула и вернулась на стул. Вновь томительная пауза... и новая траектория, она незначительно отличается, но Фениксы шли вовсе не гуськом, значит ювелирной точности не нужно. И шли они с обычной скоростью, километра три в час... То есть придётся ещё тренироваться ходить! Ничего, время есть.

— Странно... — удивилась Алиса, когда три следующих итерации показали примерно ту же траекторию, а четвёртая — совсем другую. Пусть даже она всё ещё была внутри здания, но нигде не пересекалась со стенами. — Это как может быть?

— Мы доказали, что есть как минимум одно решение, — пожал плечами Роман. — Это, возможно, ещё одно.

— Круто! Запасной план! И... смотри, смотри!

Роман и сам видел. Ещё одно решение — затейливая кривая — пересекала стену в самом конце. И, если верить записи, именно там, у самой стены, они и видели призраков Симургов.

— Погоди, дай я скажу! — потребовала Алиса. — Выходит, они как-то нашли решение, но оно неполное, потому что сквозь стену не пройти. Так, да?! Поэтому были призраки или как это назвать! Всё-всё, молчу. Сколько там ещё просчётов?

— Минимум двадцать пять, но я бы запустил всё, как планировали — сто двадцать пять. Это где-то два часа. Можно запустить всю серию автоматом и идти заниматься чем-то ещё, мы можем смотреть на картинку откуда угодно в доме.

— Верно. Смотри, уже восемь решений легли на ту же первую картинку и два на вторую. Идём, нарисуем обе! Ну, чем-нибудь обозначим!

* * *

— Ещё два часа, — мрачно заметила Алиса, слоняясь по кухне из конца в конец. — А мне всё кажется, что я что-то ещё не сделала.

— Сядь, — похлопал Роман по соседнему стулу. — Просто посиди.

— Не могу! — огрызнулась Алиса, но всё-таки села.

— Собрала всё нужное? — указал Роман на небольшой рюкзак, прислонённый к стене. В него Алиса сложила много всего на случай «если получится». В самом фойе на полках, и в той самой гостиной, и во всех жилых комнатах стояло теперь по запечатанной, не открывавшейся коробке молока длительного хранения. «Пусть будет», —потребовала Алиса. «Они не объяснили, зачем, но пусть будет».

— Собрала. Три коммуникатора подготовила, на каждом всё, что у нас есть. Все расчёты и картинки, вообще всё. Аптечки, еда, вода, молоко. Вроде всё. В постель не хочу, — покосилась Алиса на Романа. — Мы там про всё на свете забудем и кругом опоздаем. Чем заняться?

— Можем пойти посмотреть...

— Кино? Не хочу. Бабе Груше уже всё купила. Музыку слушать не хочу. — Алиса придвинулась ближе и взяла Романа за руку. — Извини, что-то я вся на нервах.

— У нас полтора часа точно есть. Фронты в это время через колодец не проходят. Идём, поставим там камеры? Аккумуляторы и солнечные батареи. Ты говорила, тут есть такие, могут работать почти вечно.

— Да, одну точно успеем, — оживилась Алиса.

Полчаса ушло на то, чтобы настроить саму камеру и оповещения, интернет так далеко от Чёрного Дома не поймать, но есть мобильная связь. Ещё через пять минут они уже шли в сторону колодца. Небо постепенно расчищалось: завтра обещали ясный и солнечный день.

— Вроде там всё спокойно... — Алиса вновь спустила в пещеру камеру на верёвке и, подняв, просмотрела запись. — Ничего нового, уже хлеб. Так... где бы её поставить... А вот, над дырой и поставим.

В Чёрный Дом они вернулись в половине двенадцатого вечера, и Алиса первым делом опросила камеру, получила картинку в ночном видении. Чисто. Ничего подозрительного, никакого движения. Впрочем, если бы было движение, камера уже прислала бы уведомление.

За десять минут до ожидаемого приближения фронта Роман и Алиса прошлись по первой траектории, обозначенной прилепленными к полу квадратиками. Квадратиками другого цвета обозначили другую траекторию из гостиной.

Долго-предолго тянулись секунды, и Роман успел подумать, что в костюме высшей защиты всё-таки слишком жарко...

— Есть! — крикнула Алиса, но сразу же взяла себя в руки. — Десять секунд. Встаём на начало. Держи меня за руку! Шесть. Пять. Четыре. Три. Два. Один...

Они пошли. И сразу же показалось, что поплыли, что ноги не касаются пола, а движение ускоряется. Показалось, что падают...

Стало темно. Они всё ещё в фойе, но погасли все огни. Что случилось?

— Энергию отрубило? — озадаченно спросила Алиса и услышала слабый стон из гостиной.

Они с Романом переглянулись и помчались туда.

* * *

Они оба сидели на диване по разные стороны и было видно, что обоим нехорошо — оба осунувшиеся, бледные.

— Лиза? — осторожно позвала Алиса-пришелец. — Лиза! Ты меня слышишь?

Лиза-Симург с трудом открыла глаза и улыбнулась, едва заметно кивнула.

— Молоко... — шепнула она. — Пожалуйста. Дайте нам молоко. Сначала ему, — попросила она едва слышно.

— Роман, только не прикасайся к нему! — потребовала Алиса-Алконост, протягивая банку с молоком своему Роману. — Лиза, где твой ключ?

Лиза-Симург приподняла правую руку, показывая, что ключ там. Алиса-Алконост попробовала взять его и увидела, как ключ, а следом и рука Алисы-Симург, и рукав её кофты становятся полупрозрачными. Чёрт! Попробовала положить ей в ладонь свой ключ, но тот отчётливо провалился насквозь: соскользнул с дивана на пол.

— Как же... — начала Алиса, и глаза её расширились. — Рома! Осторожно, скользко!

Поздно. Он наступил на валявшийся на полу кусок пластикового пакета и поскользнулся. Сумел не схватить за руку второго Романа, но взамен вцепился в руку второй Алисы.

Его Алиса, вскрикнув, отступила, с ужасом ожидая, что сейчас Алиса-Симург растает и исчезнет.

Не растаяла и не исчезла. И рука её не стала протаивать там, где её коснулась рука Романа.

— Рома! Дай ей молока! — велела Алиса и повторила опыт с ключом с рукой второго Романа. Ключ упал в его ладонь и там остался. И ничто не начало протаивать. Алиса убедилась, что её Роман осторожно подносит открытый пакет к губам второй Алисы, бережно поддерживая её за голову, и сама влила несколько ложек молока в рот второго Романа. Тот открыл глаза — похоже, пришёл в сознание.

— Лиза, я оставлю молоко и припасы, — положила Алиса-Алконост тот самый рюкзак. — Там еда и всё прочее. И ещё молоко на всякий случай. Тебе лучше?

— Сейчас станет, — пообещала вторая Алиса, голос её стал немного твёрже. — Минут пять, оно быстро действует.

— Лиза, нам пора, — оглянулся Роман-Алконост. — Нам правда пора. Ему лучше?

Второй Роман кивнул и, о чудо! Он смог даже приподняться и встать, пусть даже его пошатывало.

— Тихо, тихо! — предупредила Алиса. — Я тебя не удержу, если что. Ребята, мы сможем вернуться через двенадцать часов. Справитесь? Я принесу ещё разных запасов.

Оба Симурга кивнули.

— Лиза, нам совсем пора! — предупредил Роман-Алконост. — Отпускай его, и...

Так и вышло. Роман-Симург покачнулся, и Алиса-Алконост едва сумела поймать его, иначе он ударился бы головой о журнальный столик. В это время Роман-Алконост схватил свою Алису за руку и их понесло, потянуло, всё быстрее и быстрее...

* * *

Алиса-Алконост ощутила, что они вернулись, в их фойе совсем другой запах. И свет горит. И...

— Чёрт возьми! — вырвалось у неё.

Они все стояли в фойе. Все четверо. Алиса-Алконост держала за руку вторую Алису и своего Романа. Тот — второго Романа, а второй Роман — свою Алису.

И никто не исчезал.

— Обалдеть... — едва слышно прошептала Алиса-Симург, глупо улыбаясь. — Вы нас вытащили?! Вы нас вытащили к себе??

— Да, — ошарашенно предположила Алиса-Алконост. — Рома. У нас пять минут, потом будет тревога. Ребята, вы как, идти сможете? Доведёшь их до душа?

Глава 15. Братья и сёстры в оглавление

— Как они? — поинтересовалась Алиса, едва Роман закрыл дверь её спальни. Их спальни. — Ты там чем-то гремел. Что-то случилось?

— Убрался немного. Ничего страшного, маленький конфуз. С ними всё хорошо.

— Что случилось? — повторила вопрос Алиса, поджав губы.

— Лиза. — Роман присел перед кроватью, взяв Алису за руки. — А это важно? С ними всё хорошо. Расспроси её сама, когда выспится.

Алиса улыбнулась и помотала головой — неважно. И, подвинувшись, похлопала ладонью по постели. А за окном опять дождь... да что же за лето такое?! Роман не сразу сумел разоблачиться — видно, что он тоже устал.

Было много хлопот. Отключить тревогу, по-быстрому выдать гостям ключи, иначе сработает сирена и примчится отец, внести их в список допуска. Пока не стала выдавать никаких привилегий, всё потом. Вот если отец обратил внимание на записи камер сегодня, начнутся настоящие неприятности. И очень скоро.

Роман улёгся рядом, и Алиса прижалась к нему.

— Немного странно себя чувствую, — призналась она. — Ещё одни мы за стенкой. Я даже знаю, чем они займутся минут через пять.

— Тем же, чем и мы?

Алиса тихонько рассмеялась.

— Ты с ног валишься, Рома. Если я перестану говорить, ты уснёшь через минуту. Завтра. Или ночью. Спи, — приподнявшись она поцеловала его в лоб и вновь улеглась рядом, уткнувшись в его плечо.

...Роман уже спал, он действительно вымотался. Сама Алиса была без рук, без ног, как только вернулась с мостика. Гостями занялся Роман, а им нужно были и молоко, и поесть по-настоящему, и вымыться, и переодеться. Завтра всё узнаем. Завтра.

Часа через два они оба проснулись. И да, это было божественно.

* * *

— Ой, нам давно уже не спится! — Оба Симурга вышли из гостиной, и Алиса-Симург бросилась к здешней Алисе, крепко обняла, долго не отпускала. — Вы нам жизнь спасли! Извини, Лиза, у нас тут допуска никуда нет, а...

— Чёрт, это я тормоз, — покачала головой здешняя Алиса. — Сейчас, сейчас сделаю. Голодом вас морю. Поможешь приготовить завтрак?

Алиса-Симург кивнула.

— Я что-то дико захотела яичницы. Парни, будете яичницу?

Оба Романа переглянулись и кивнули.

— Идёмте на кухню, — позвала здешняя Алиса. — Там поговорим. Ну, начнём, по крайней мере.

Ели с большим удовольствием и аппетитом, не зря Алисы приготовили по две порции каждому. Добавку попросили все.

— Божественно... — покачала головой Алиса-Симург. — И у вас такой воздух классный! У нас там теперь осада и пахнет, в общем, не фонтан. Нам бы туда вернуться поскорее...

— Лиза, ты вчера была при смерти, — покачала головой здешняя Алиса. — Посидите у нас хотя бы до вечера. Поедите нормально, устроим обмен опытом. Снаряжение вам подберём.

— Да, ты права, — покивала Алиса-Симург. — Вот поела, и вообще ничего делать неохота, просто валяться.

— Валяйся, — с улыбкой предложила здешняя Алиса. — Мне нужно сделать небольшую ревизию в кладовках. Пойдём вместе?

— Рома? — позвала Алиса-Симург.

Обернулись оба. Алиса-Симург улыбнулась и указала на своего.

— Рома, может, пока вы начнёте опытом обмениваться? Расскажи ему про вентиляцию. Ну и вообще.

— Легко, — согласился Роман-Симург.

Здешний Роман тоже кивнул, и уже начав что-то обсуждать, оба покинули кухню.

— Пусть делом займутся, — покивала Алиса-Симург. — Я с тобой. Можно, да?

* * *

— Романтическая ночь? — поинтересовалась здешняя Алиса. — Я про вас.

— Ой, да, как в последний раз, — покивала Алиса-Симург, ни капли не смущаясь. — Там вообще не до того было. В любой момент могла эта пакость с потолка капнуть ядом... А как узнала? Мы так шумели? Я знаю, что в спальне видео не пишется.

Здешняя Алиса молча показала две разорванных упаковки из-под свечей. Алиса-Симург расхохоталась, и здешняя к ней присоединилась.

— Я твои использовала, да? Прости. Я же говорю, как в последний раз. Сразу лучше стало.

— Не парься, у меня их полно. Это да, помогает сто пудов. Слушай, мне вот интересно. Ты когда в процессе на что-то важное отвлекаешься, твой тоже обижается?

— Не то слово. Конец света просто, — усмехнулась Симург, помогая хозяйке дома переставлять ящики, — но он объяснил, почему.

Она зачем-то придвинулась вплотную, хотя кому подслушивать? Симург шепнула собеседнице что-то на ухо. Та зашлась хохотом.

— И как вернуть давление в гидравлику? — поинтересовалась здешняя Алиса, вытерев слёзы.

И вновь ей шепнули, и вновь они обе смеялись и долго не могли остановиться.

— Ох, уж эти мальчики! Да, классно, буду знать. Прости, что спрашиваю. Вы давно с ним?

— С февраля этого года. А вы?

— Сегодня будет неделя. А кажется, будто всю жизнь.

Алиса-Симург присвистнула.

— Ничего себе... Так у тебя всё только начинается! Я как вспомню нашу первую неделю, так вздрогну. Три дня из постели не вылезали, а предки так ничего и не поняли.

— От этой первой недели тоже мурашки по коже, — согласилась здешняя Алиса. — Чтобы два раза не вставать — знаешь доктора Решетникова?

— Ещё бы. Так это ты, что ли удалила? — удивилась Симург.

— Нет. Выходит, и не ты?

— Не-а. Спасибо, конечно, той, что удалила. Ещё бы не помнить, как это у неё было...

— Ой, да, — покивала здешняя Алиса. — Как наяву. Почти неделю заживало и постоянно чесалось. Да, я тебя перебила?

— Да нет. Первый раз был под Новый Год. Ну, мы каплю шампанского выпили для храбрости. В общем, это было больно, как и обещали. Я психанула и прогнала его. Рома тогда страшно переживал. Я даже думала, что он ушёл с концами. А потом просыпаюсь через пару недель...

— А там всё в лучшем виде, — покивала здешняя Алиса. — Внезапно. У меня тоже было приключение из-за этого. Всё хорошо, что хорошо кончилось. Так вы с ним тоже в конкурсе участвовали?

— Нет, у нас олимпиада по химии, — возразила Алиса-Симург. — Я с детства великий химик. Ну там, поджечь, взорвать и всё такое. Как оказалось, и Рома тоже. Мы с ним всё равно не встретились бы в финале, но мне теперь интересно, сделала бы я его или нет? Там и познакомились. Я его как увидела, так про всё остальное забыла. Не пойму, как сумела олимпиаду выиграть. А у вас?

По пути на химический склад здешняя Алиса рассказала. Как только они вошли, глаза Алисы-Симург загорелись.

— Ой, какая прелесть! Слушай, а можно...

— Можно, — разрешила здешняя Алиса, улыбаясь. — Только дом не сожги.

Симург энергично покивала: «Не сожгу», держа здешнюю Алису за руки.

— Так вот почему я тот термит одной левой смешала... — покачала головой здешняя Алиса. — Давай опыт поставим? Нет, не химический. Идём.

Она провела Симург в тир, и там указала ей на трофейный пистолет.

— Ой, я их боюсь, — содрогнулась Симург. — А ты умеешь?! Супер! Покажи!

— Мне кажется, ты теперь тоже умеешь, — заметила здешняя Алиса. — Просто сделай. Возьми и заряди, приготовь к стрельбе. В магазине нет патронов, ничего не будет.

Алиса-Симург похлопала ресницами, но решилась. Быстрыми точными движениями она убедилась, что пистолет без патронов, вставила магазин и опустила курок.

— Ничего себе... — прошептала она, глядя в недоумении на пистолет. — Я же не умела! Честно!

— Я учусь стрелять из пистолета, ты — сечёшь в химии, — продолжила здешняя Алиса. — Вот мы подержались за руки, и теперь ты умеешь с ним обращаться, а я стала разбираться в химии.

— Проверим? ПДК синильной кислоты? — прищурилась Алиса-Симург.

— При каком поступлении?

— Через дыхательные пути.

— Триста двадцать три миллионных, — тут же ответила здешняя Алиса.

Тут же ей задали новый вопрос, и ещё, и ещё. Ответы приходили почти сразу.

— Слушай, так не бывает... — помотала головой потрясённая Симург. — Хотя я ведь сама только что зарядила пистолет. Ничего себе! Ты права, нужно обмениваться опытом.

Симург уселась на ближайший стул и расплакалась. Здешняя Алиса не сразу опомнилась, присела перед плачущей тёзкой и взяла её за руки.

— Лиза? Лиза, ну ведь мы все живы. Справимся. Теперь нас четверо. Или даже больше. Ну? Успокойся! — здешняя Алиса встала и обняла голову Симург.

— Да, спасибо, — сумела ответить та, успокаиваясь. — Я за родителей очень беспокоюсь. За всех. И за других, ты и сама знаешь — баба Груша, дядя Женя... Связь кончилась, и я вообще ничего не знаю.

— Слушай, мы поможем вам очистить дом. Выйдем наружу, начнём выяснять, как дела. Не переживай! Ты ведь предупреждала их?

Симург покивала.

— Вот видишь. Отдохнёшь, вместе подумаем. В четыре головы.

— Да, ты опять права, — вздохнула Алиса-Симург. — Идём опытом обмениваться. И я снова есть хочу, пора уже и про молоко поговорить.

* * *

Оба Романа времени не теряли, Симург провёл по всей структуре вентиляции и показал на недочёты.

— Каждая комната — блок, — пояснил он. — Его можно полностью отключить, и другие блоки не пострадают. Но воздуховоды не рассчитаны на проникновение такой формы жизни. Лиза нашла и яд, и репелленты. Достаточно поставить во всех ключевых местах вот такие рамки, — показал Симург эскиз. — Чем покрывать, она расскажет. Мы с ней по разным направлениям работаем — она по воде и воздуху, я по средствам защиты.

— Если слизняки прорвались, нужны ещё какие-то способы очистить всю сеть, чтобы не открывать главные узлы, — предположил здешний Роман. — Эти коммуникации почти все на развязках, если есть заражение снаружи, можно попасть в ловушку.

— Всё так. Мы в такую и попали. Пришлось на ходу придумывать. Идём в пультовую?

— На мостик?

— Вы его так зовёте? Да, на мостик. Там покажу картинку, может, у тебя будут идеи.

Они пересеклись с девушками, практически столкнулись.

— Парни, есть идея выпить кофе и немного вместе посовещаться, — предложила Симург. — А потом разделимся. Я пойду готовить бомбы и запалы, а парням лучше вашей вентиляцией и водопроводом заняться; скопируйте нам всё, что есть. Мы не математики, но раз мы в одной лодке, нужно всё знать.

Так и решили.

— Почему молоко? — полюбопытствовала здешняя Алиса, разнося готовый кофе. — Антидот? Ты говорила, они ядом плюются?

— Да. Как только на тебя посмотрел глаз, жди выстрела. Даже совсем маленькая капелька опасна. На открытой коже можно смыть средством от укуса насекомых, тогда ничего не будет. Но если попало внутрь, или на слизистую, или на ранку — жуть.

Случайно узнали про молоко. Роман тогда плеснул себе изрядное количество молока в кофе, он любил его, а Алиса терпеть не могла. И в то же утро они впервые получили по ядовитому плевку от слизняков. Алису скрутило так, что она едва успела предположить, что за яд такой и чем его гасить. Роману поплохело, но не до такой степени.

— Держите при себе любое животное молоко, — уточнила Симург, — а лучше сливки. И салфетки — с тем средством от укуса. И берегите глаза, рот, все слизистые, там яд всасывается очень быстро, у вас будет пара минут, чтобы глотнуть грамм сто молока и укрыться в безопасном месте, пока вас будет плющить. И ещё эти плевки очень жгучие, будет весело. Мы видели, что творилось на улице. Как только животное обездвижено, эта пакость просто подползает и ест его, переваривает заживо. — Симург передёрнуло. — Одни косточки и шкурка остаются.

— Как же вы выжили?!

— Изолировали всё, кроме фойе и гостиной, распылили везде синильную кислоту. Эта пакость дохнет от дозы, которая для нас ещё не очень опасна. Залили кислоту в канализацию, продули ей все воздуховоды. Слизь там ещё осталась, и она разлагается, мы как раз думаем, как очищать. Запашок тот ещё.

— Сдуреть, — заключила здешняя Алиса. — Ясно. У нас тут пять костюмов высшей защиты. Могу ещё заказать, но у папы сразу появятся вопросы.

— Нам хотя бы два, до своих добраться, — покивала Симург. — Потом сможем поделиться нашими запасами. В кладовых они нагадить не успели, я там сразу синильную залила. А вот канализация и воздуховоды — там просто караул. Нужно сесть и вместе подумать, у нас только верхняя вентиляция уцелела. Начали второй этаж чистить, тут они нас и подловили. Всё, хватит о грустном, да? — Алиса-Симург поднялась на ноги. — Ребята, у вас классные запасы реактивов. Я сейчас начну варить всё, что нужно. Рома, как освободишься, приходи помогать. А после обеда... — Симург отчего-то смутилась. — Лиза, можно погулять снаружи? И я бы ещё к колодцу сходила. Мало ли.

— Обязательно погуляем и сходим, — покивала здешняя Алиса. — У нас там камера снаружи. Пока что только мыши и стрекозы, ничего подозрительного. А мы пока продолжим расчёты, да? Лиза, у вас мостик...

— Пультовая, — пояснил её Роман.

— ...доступна? Нужно тогда и вам настроить детекторы и как-то данными обмениваться.

— Это тогда нужно вам к нам переехать... — задумчиво почесала затылок Симург. — А точно сможем вас обратно вернуть, если переедете? Мы не математики. И вас тут могут хватиться.

— Можем смешанными командами, — предложил Роман-Симург. — Чтобы везде были и химик, и математик.

Алисы переглянулись.

— Хорошая мысль, — заметила Симург. — Но вас, ребята, нужно научить выживать среди этих. У нас было время посидеть взаперти и проверить, чем эту пакость можно пронять. И уже есть рефлексы. Мы, конечно, теперь знаем поровну всё, что знают другие, но есть ещё привычки и талант, да?

— Да, мысль интересная, — согласилась здешняя Алиса. — И ещё, ребята. Нам нужно повидаться с Фениксами. Сто пудов они ещё придут.

— Тогда нам нужно рассчитать траектории и для Фениксов тоже, — напомнил здешний Роман. — Роман-Симург уже объяснил мне, как укрепить воздуховоды и остальное, где поставить решётки с репеллентами. Лиза, может, отправишь всё отцу? Ну, скажи, что нашли какую-то плесень, вот есть идея, как удалять её...

— О, точно! — оживилась здешняя Алиса. — Похоже на план. Коммуникаторы у всех есть, все на связи. В два часа обед, давайте делом займёмся. Да? Есть ещё вопросы?

— И знаете что? — предложил здешний Роман. — Переоденемся так, чтобы легко понять по одежде, кто есть кто. Кончай ржать, Лиза.

— А он прав, — согласилась Симург, перестав смеяться. — Это нас пока двое. А когда Фениксов встретим? И сколько там вы насчитали пересечений? Одиннадцать? Мы замаемся понимать, кто есть кто. Серьёзно.

— Да без проблем, одежда будет. Можно ещё значки сделать, чтобы наверняка. Рома, я сейчас одежду закажу, на минутку тебя отвлеку. Ну, вас обоих — покажете, что кому. Теперь всё? Удачи нам!

* * *

— Есть траектория, — сообщила здешняя Алиса восхищённо в группу общения, сообщение доставлялось сразу всем. — Народ, у меня есть траектория пересечения с Фениксами. И с теми четвёртыми, которые исчезли. Фениксы будут примерно в девять тридцать три, утром и вечером. Всё, я считаю дальше, через полчаса обед. Встречаемся на кухне.

— Теперь всё схвачено, — указал Роман-Симург. — Видишь, да? К любой развязке можно подойти так, чтобы тебя не зацепило. Если в костюме, то тебе всё равно, но в нём дико неудобно, жарко и душно.

— Стоп, почему просто не вести мониторинг потолка? — приподнял брови здешний Роман.

— В смысле? — удивился Симург.

Здешний Роман рассказал, что слизняки светятся, когда их освещаешь фонарём для поиска биологических следов.

— Блин, даже в голову не пришло! — обрадовался Симург. — Это ведь ультрафиолет? И везде на потолке есть такие лампы. Выходит, можно настроить мониторы на поиск слизи над головой. Сможешь запрограммировать?

— Легко, — покивал здешний Роман. — Я оставлял фонарь в химической лаборатории, там уже выставлена нужная длина волны, а пока шаблон для монитора напишу.

Симург кивнул, хлопнул здешнего Романа по плечу и умчался в сторону лестниц. Ещё через десять минут он вернулся. Ещё через десять они проверяли монитор в действии.

— Смотри, нужно будет вывести все такие светильники в верхнее положение, — указал здешний Роман. — Это делается с мостика одной командой. Потом ставим мониторы. Могут быть мёртвые зоны, нужно проверять и всегда носить такой фонарь с собой.

— Круто. Я тоже закончил расчёт для блокировки воздуховодов и для обработки сливов, — указал Симург. — Помните, они могут притаиться везде, где сыро и темно. Каждая раковина, любая щель в полу...

— У нас вроде нет щелей.

— У нас были, нужно и этот дом проверить. Ну, ты понял, что ни одно место нельзя считать безопасным. Так... Через пять минут обед. Давай пока наработками обменяемся.

Когда оба Романа вошли на кухню, они встретили там двух очень довольных Алис в одинаковой одежде. Вообще всё одинаковое: и причесались так же, и вообще.

— Вот это номер... — покачал головой здешний Роман. — Нарочно, да? И кто из вас кто?

— Определи, — потребовали Алисы хором.

Ну просто родные сёстры — а точнее, близняшки.

— Не снимая одежду, — уточнила одна из них. — Так было бы слишком просто.

* * *

— А ты не подсказывай, — потребовали Алисы, опять хором, глядя на Симурга.

Тот рассмеялся.

— Не вопрос. Подожду снаружи.

Как только дверь за ним затворилась, Роман направился к обеим замершим у стола Алисам. Стоят одинаково, улыбаются одинаково... что за!

Он осторожно обошёл их, держась настолько близко, насколько это можно считать приличным, и убедился, что никакой парфюмерии, волосы обе мыли тем же шампунем и по запаху кожи не отличить. Что может отличаться? У его Алисы теперь есть старые шрамы на левой ноге. У этой тоже могут быть, он её без одежды не видел. Тогда как? Если бы они говорили, оставался некоторый шанс отличить по манере речи. Но они молчат.

Они продолжали молчать, глядя себе под ноги и улыбаясь. Отправить своей сообщение на коммуникатор? Наверняка они отключили коммуникаторы или обменялись ими. Так-так... что-то припоминается.

Есть. Вчера, когда он чуть не упал в доме Симургов, он схватился за её кисть, не поранил, но надавил ногтями. Посмотрим на руки... кисти рук они не прятали. Ага, вот и ногти, его Алиса следила за ними, ногти все одного цвета. А Симург, похоже, иногда попадает реактивами на ногти, на руках пятнышки, всё такое. И есть, есть следы от ногтей. Но они есть у обеих! Хитрые...

Роман для виду взял каждую за ладонь и подержал ладонь между своих. Долго смотрел им в лица, тоже для виду. Затем остановился перед здешней Алисой и заявил: — Ты моя.

Она рассмеялась и поцеловала его:

— Как догадался?

— Определите, — не удержался Роман.

Симург рассмеялась и посмотрела на свои пальцы.

— Пятнышки, — указала она. — Про следы от ногтей мы подумали, а про это нет. Лиза?

— Один раз можно, — разрешила та великодушно, и Симург поцеловала Романа в щёку.

— Рома, заходи, — позвала она, и вернулся второй Симург. — Он прав, нам нужно сразу отличать друг дружку. А то мало ли...

— Я ревнивая, — сразу же предупредила здешняя Алиса, держа на лице весёлую улыбку. — Ладно, не парься. Ну что, обед? Потом прогуляемся до колодца. Погода правильная, и тучки есть, и дождя нет.

* * *

Здешние Алиса и Роман увидели, как Симурги выходят, глубоко вдыхают и едва не падают. Чудом успели поймать обоих.

— Всё хорошо, — заверила Алиса-Симург. — Непередаваемо. У вас такой воздух! У нас он пресный и...

— Кислый, что ли, — добавил её Роман.

— Да-да, что-то такое. А тут просто восторг!

— Так, народ, — здешний Роман выглянул за ограду. — Там автомобили едут. Давайте мы за дом отодвинемся дышать.

Минут через пять Симурги пришли в себя и выглядели немного опьяневшими.

— Что, только воздух?! — удивилась здешняя Алиса. — Круто, я даже не замечала. Нет, в Гороховке воздух вообще отличный, не то, что в городе. Куда теперь? До колодца?

Симурги кивнули, и вся процессия направилась через поле. Симурги то и дело останавливались, чтобы погладить колосок или прикоснуться к крыльям бабочки, и каждый раз это приводило их в восторг.

— Слушайте, ребята, вы не прикалываетесь? — удивилась здешняя Алиса. — Что, реально так всё круто?!

Симурги покивали.

— Не могу объяснить, — призналась Алиса-Симург. — У вас всё больше... лучше... — Она явно не могла подобрать слово.

— Более настоящее? — уточнил её Роман.

— Да, спасибо! Именно так. Я бы ещё ночь здесь провела... да? — Симурги рассмеялись, посмотрев друг другу в лицо. — Зашла бы на несколько секунд к нам, проверить звонки и обратно, — уточнила Симург. — Тут просто курорт!

— Не вопрос, — согласилась здешняя Алиса. — Осталось только поговорить с Фениксами. Такое ощущение, что они больше остальных понимают, что вообще творится. Лиза, так что, эта липкая гадость полезла из того колодца?

Симург покивала.

— Что в нём такого, в том колодце? — удивилась здешняя Алиса. — Ладно, давайте подойдём и посмотрим. Костюмы там наденем, чтобы людей на шоссе не смущать.

— ...Слушай, Рома, тут что-то меняется, — озадаченно позвала здешняя Алиса, придирчиво осмотрев стены.

Роман спустился минуты через три.

— Видишь? Весь камень растрескался в пыль, это от температуры, наверное. А теперь под ним смотри что!

Она права. Под слоем легко осыпающегося белого порошка — им стали обожжённые стены полусферы — теперь виднелся другой камень. Не тот сланец, что должен здесь быть, а что-то другое.

— Он как будто растёт снаружи внутрь... — задумчиво заметила здешняя Алиса.

Она оглянулась, вторая Алиса тоже была здесь, а её Роман, похоже, на всякий случай снаружи.

— Лиза? Что скажешь?

— Образцы надо взять. Вы время засекли, когда выжигали? А, ты говорила, что как раз Фениксы прошли. Ага...

Симург осторожно взяла пробы пыли на стенах и под ногами, отколола кусочек нового камня.

— Я бы ещё прямо здесь камеру оставила, если такое возможно. Мы залили свой колодец медным киселём и туда потом, конечно, не лезли, нас к тому моменту уже окружили.

— Киселём? — удивилась здешняя Алиса. — Я бы такой пить не стала. Ладно, потом объяснишь. Всё, вылезаем, мне тут немного не по себе. А те две дыры, смотри, остались, это куда весь металл стёк. Странно... Всё, идёмте просто погуляем, воздухом подышим.

* * *

К восьми вечера проверили, что все расчёты сходятся, времени они занимали изрядно и больше, чем две-три траектории за раз не вычислить. Скопировали всё на все коммуникаторы, и Алиса-Симург предложила посмотреть на итоги её работы.

— То, чем они плюются, содержит нервно-паралитический яд, — пояснила она. — Если что, вот ещё один антидот. Вдыхать. Накапать на вату десять капель и пару раз от души вдохнуть. Запах так себе, но жизнь всё равно дороже. Я сделала по десять ампул нам и вам.

— Это синильная кислота, — показала Симург другой ящичек, где в мягких гнёздах лежали ампулы из толстого стекла. — Ящик герметичный, даже если там всё внутри треснет, ничего не случится. Восемнадцать ампул. Одной ампулы хватит на десять таких домов примерно. Кроме шуток. Только не забудьте костюмы, если до такого дойдёт — это жутко ядовитая дрянь. И вот ещё.

Симург показала на стол, где в стальной коробке лежали большие круглые серые таблетки, у каждой сверху был диск из чего-то красного и кристаллического, словно красная кнопка.

— Это дистанционный запал. Смотрите.

Симург взяла одну из таблеток и положила под включенную тягу на асбестовое одеяло. Отошла шагов на десять и показала цилиндрический предмет.

— Лазерная указка, — пояснила Симург. — Годится любой маломощный красный лазер. Пару секунд подержать его луч на красных кристаллах...

Она проиллюстрировала свои слова действием, включила указку и навела луч на таблетку. Выключила указку через пару секунд и убрала в карман.

— И что? — поинтересовалась здешняя Алиса в недоумении.

— От пятнадцати до тридцати секунд, — пояснила Симург, глядя на часы. И в этот момент таблетка вспыхнула и непереносимо ярко горела — секунд пятнадцать.

— Идёмте, — позвала Симург, явно очень довольная собой. — Уже безопасно. Асбест немного сплавился, видели? А так, пока лазером не посветили, они совершенно безобидны. Только надо держать в сухом месте.

— Офигеть! — восторженно выразилась здешняя Алиса. — Формулу, конечно, не скажешь?

— От вас — никаких секретов, — улыбнулась Симург. — Она на коммуникаторе. Только если сами будете делать, очень тщательно промывайте кристаллы. Лиза, нам пора. Фениксы будут через тридцать две минуты, а нам ещё траекторию проверить.

* * *

— Вроде всё, — указала здешняя Алиса вниз.

Прямо на гравии они выложили примерные очертания нужного маршрута.

— Две минуты примерно. Как только фронт будет вон там, у сухого дерева, идём вместе со мной с той же скоростью. Готовы?

Все переглянулись, костюмы надеты, рюкзаки с собой, фонари и всё прочее.

— Готовы.

Фронт выглядел пугающе. Симурги вздрогнули и крепче взялись за руки. По сигналу Алисы они пошли, и ощутилось то самое скольжение — полёт, или что это было. И они чуть не врезались в Фениксов, возникших из ниоткуда шагах в трёх.

— Обалдеть! — улыбнулась Алиса-Феникс, сняв капюшон. — Круто! Мы — Феникс, а вы? — посмотрела она на Симургов.

— Симурги, — представилась Алиса. — Нам очень нужно...

— Ребята, не сейчас! — Феникс посмотрела на часы и оглянулась на своего Романа. — У нас спасательная операция. Круто, что вы нашли этот вход, нам потом покажете. У нас мало времени. Пока!

Они взялись за руки, сделали несколько шагов и растаяли в воздухе.

— Вот и говори потом, что волшебства не бывает, — покачала головой поражённая Симург. — Ладно. Что, ещё раз заглянем в колодец? Там пока вроде без особых изменений...

— Погодите, — поднял руку здешний Роман. — Лиза, что-то не так. В тот раз мы как будто к ним в гости попали, помнишь? Целый колодец, надпись на стене. А сейчас всё наше!

— Слушай, и верно! — удивилась здешняя Алиса. — То есть мы пошли... и ничего не случилось? Ну, пересеклись с Фениксами и...

Фениксы снова чуть не сбили их с ног, остальные едва успели отпрянуть. Фениксы были не одни, они вели ещё один комплект — едва переставляющих ноги Алису и Романа, оба спасённых в грязной порванной одежде.

— Вот это номер! — удивилась Алиса-Феникс. — Народ, мы что, их к вам доставили?! И куда мы теперь?

— В дом, — предложила Симург, бросилась к едва живой, спасённой Алисе, и осторожно приподняла её веко.

— Отравлены, — пояснила Симург. — Минуту. Вот, вдохни, — предложила она вновь найденной Алисе, отломила кончик у ампулы и накапала едкой жидкости на бинт. — Это противно, но нужно! Глубоко вдыхай!

Алиса закашлялась, с отвращением отворачиваясь, и ей явно стало лучше. А потом то же самое проделали и с новым Романом.

— Народу всё больше, — покачала головой здешняя Алиса. — Ладно, спальни пока ещё есть. Всё, народ, идёмте к нам. Не сидеть же здесь ещё двенадцать часов.

Глава 16. Круглый стол в оглавление

Они оба вернулись в спальню, когда оставалось пять минут до полуночи.

— Уже ноги еле держат, — сообщила здешняя Алиса, похлопав по постели.

Роман тоже уселся не без труда. Мало того, что пришлось срочно готовить ужин на восемь человек, делать новые ключи, они ещё и краткую экскурсию устроили по здешнему Чёрному Дому. Фениксы остались в полном восторге и обещали, что сами проводят Симургов, туда и сразу же обратно — но лучше, чтобы кто-нибудь присмотрел.

— Давай, встаём, — велела Алиса. — Потому что...

— ...если ты перестанешь говорить, то уснёшь, — закончил мысль Роман.

Алиса весело рассмеялась и потёрла глаза.

— Да-да, именно. Слушай, я как в сказке. Четыре меня, четыре тебя. На лицо почти одни и те же, но все разные.

— Какая птица у новеньких? — Роман полистал свой коммуникатор.

— Гамаюн. Они спят, Симург обещала присмотреть. Говорит, завтра будут как огурчики. Повезло нам, что она так в химии и биологии рубит.

— Мы все теперь рубим, — уточнил Роман. — Главное — вовремя вспомнить и уметь что-то делать. Ладно, ты права, сейчас всё прозеваем, идём.

Они не без страха наблюдали, как Фениксы и Симурги, в костюмах высшей защиты, становятся на исходную позицию, протаивают в воздухе, пока идут по «разгонной кривой», как назвала её Феникс, а минуты через две материализуются вновь с двумя большими сумками в руках у каждого.

— Чтобы два раза не вставать, — пояснила довольная Феникс. — Пробежались, подобрали вещички, всё проверили. Слушайте, синильная кислота — это круто. Вся та мерзость передохла, в комнатах и кладовках — чистота и красота. Лиза, — посмотрела Феникс на хозяйку дома. — Вы — молодцы. Все. Я бы сейчас в душ — и спать, остальное — завтра. Как там Гамаюны?

— Спят, — ответила ей Симург, сняв шлем и перчатки, и глянув на коммуникатор. — Всё хорошо, Лиза. Они успели выпить молоко — видимо, тоже знали. И слизняки их почему-то не тронули потом. Ладно, это завтра, не бойся, я присмотрю за ними.

— Меня зови, если что, — вызвалась здешняя Алиса. — Всё, мальчики и девочки — спать-спать-спать. Кому не спится, не забудьте звуковую защиту врубать. Всё остальное — завтра. Да, и ещё — папа завтра может нагрянуть, то ли привезти что-то, то ли увезти. По моей команде все, кроме нас с Ромой, прячутся. Взрослым потом как-нибудь объясним.

— Согласна, — покивала Феникс. — Без проблем. Всё, народ, спокойной ночи.

Алиса Феникс со своим Романом быстро, чётко и грамотно сняли свои костюмы, свернули их секунд за двадцать и бесшумно удалились вместе с парой принесённых сумок.

— Лиза, — подошла Симург — её Роман следовал, держась чуть в отдалении. — Мы тут благодаря вам. Феникс сказала, они там всё на пальцах прикидывали, и раз десять чуть не погибли, когда так вот путешествовали. А мы сейчас как на параде — спокойно и без происшествий. Спасибо! — Она обняла здешнюю Алису и, отпуская, чмокнула в щёку.

— Всё так, — подтвердил её Роман и пожал руку тёзке и его Алисе. — Всё чётко и без происшествий. Нужно будет всё это выучить.

Симурги помахали им рукой и тоже свернули свои костюмы и удалились.

— Как на учениях, — покачала головой Алиса, оставшись с Романом наедине. — Одеться и раздеться за двадцать секунд. Смотри, даже мусора не нанесли. Всё, я тоже спать.

* * *

Роман заснул, прижимая к себе улыбающуюся Алису, сам он проснулся без четверти четыре утра. Сна ни в одном глазу и бодрость невероятная. Смотреть на спящую улыбающуюся Алису было очень приятно: и хотелось прикоснуться, «пристать», и не хотелось — она и впрямь вчера устала. Роман улыбнулся; осторожно, чтобы не потревожить её, оделся и взял со столика у кровати свой компьютер.

Это и впрямь успело стать привычкой — опросил системы дома. Всё штатно, восемь тёплых тел (Роман помнил, как Алиса смеялась, читая этот термин), ничего постороннего. Дом умел опознавать окружающую фауну: ежей, барсуков, бурундуков и всю прочую живность. Тревога будет, только если любопытный незваный гость попытается преодолеть возведённые барьеры. А Чёрный Дом в том интервью не зря называли крепостью.

Всё штатно. Неделю назад он ехал сюда, чтобы, вопреки некоторой неприязни к Алисе, победить с ней в конкурсе и, как она говорила, «разбежаться». И вот как всё изменилось, полностью, совершенно, необратимо. И это впрямь сказка, пусть иногда очень страшная.

Роман оглянулся. Алиса потянулась во сне и медленно повернулась на другой бок лицом к нему. Она всё ещё улыбалась. Что-то случилось с головой, иногда он ловил себя на мыслях и планах, которые ну вообще не могли бы прийти в голову неделю назад. Нужное слово не находилось... Роман помотал головой. «Ответственность», вот это слово. Теперь он ощущал ответственность за всё. За себя, Алису, Дом, родителей... А теперь ещё и за целый мир, так выходило. Хотя они толком ничего не поняли, но два момента стали ясны. Нужно не позволить этим слизнякам вылупиться и нельзя посвящать в это взрослых. Феникс обещала рассказать, почему.

Роман припомнил, как Алиса вчера ложилась спать. Она уже успела сходить в душ и прочее, переоделась в халат, и тут вдруг встрепенулась и выскользнула за дверь. Роман ждал её, хотя сонные волны накатывали, держаться почти не оставалось сил, и когда Алиса вошла, отчего-то очень весёлая, и скользнула к нему под одеяло, Роман не уснул только чудом.

— Делать мне больше нечего, только свечи им выдавать, — пояснила Алиса и расхохоталась — Роман даже выглянул из-под одеяла, чтобы убедиться — включена ли акустическая защита. — Не дом, а сексодром какой-то. И это всё мы с тобой, прикинь!

— Гамаюнам не до этого, — предположил Роман, когда отсмеялся.

— А я вот не уверена, — скептически поджала губы Алиса. — Завтра всё узнаю. Ну, разве что она обёртки от свечей съест, чтобы я не нашла. — Рома, я дико устала, — сообщила Алиса, когда они вновь перестали смеяться. — Не обижайся, ладно?

— И не собирался, — честно ответил Роман, осторожно обняв её.

Организм, конечно, отреагировал на такое однозначно, но удалось уговорить его перенести мероприятие на потом.

— Спи, — погладил Роман её по голове.

Алиса прижалась к нему и почти мгновенно уснула. Почти сразу же уснул и Роман. И сны снились хорошие, и выспался необычайно быстро, всего за три неполных часа...

Роман вновь оглянулся, Алиса безмятежно спала, дыхание спокойное — Роман вернулся к компьютеру. Управлять просчётом моделей можно и отсюда, запустим очередную серию. Всё-таки маловато данных и слишком слабо они с Алисой ещё разбирались в теории. Знания есть и непонятно откуда, но нет опыта, привычки вести научную работу. Это вам не конкурс, где нужно просто отыскать и воплотить нестандартный подход. Тут нужно другое — кропотливая, методичная работа. Как сейчас выяснилось, они с Алисой и это умеют.

— Люблю, когда ты хорошо думаешь обо мне, — услышал Роман из-за спины. Оглянулся — Алиса открыла глаза.

— Полчаса назад выспалась, — сообщила Алиса. — Как и ты. Странно, да? И почти два часа можно не беспокоиться. — Она похлопала ладонью по одеялу. — Возвращайся. А то я обижусь.

Но обидеться у неё не вышло, сама же рассмеялась первой.

* * *

...Она застала Алису-Феникс в гостиной. Та сидела, смотрела на вид за окном, улыбалась. Оглянулась, едва вошла хозяйка дома.

— Как спалось? — поинтересовалась здешняя Алиса, присев рядом.

Феникс выглядела намного старше и сильнее — было такое ощущение, что она занималась культуризмом.

— Бурно, — признала Феникс. — Свечек не хватило, пришлось менять программу. Она рассмеялась. — Мамы у нас хорошие, да? Всё правильно рассказали, дурь вовремя вышибли. Мой спит: и вчера устал, и ночью я его загнала. Твой?

— Обход делает. Проверяет, что в Доме всё в порядке.

— Круто! — оценила Феникс. — Вы — молодцы. Это мы малость раздолбаи. Лиза, нам с ним домой сегодня нужно, кровь из носу. Колодец нужно обработать, ну и вообще — если предки позвонят и снова будет автоответчик, папа точно пришлёт спецназ. Сможешь к полуночи нас вернуть?

— Расчёты ещё вчера сделали, — покивала улыбающаяся Алиса. — Сейчас на всякий случай всё перепроверим. Должно получиться. Вчера же получилось.

— Вы нас классно перехватили, — покивала Феникс. — Мы больше на глаз и на пальцах. А у вас всё по науке, класс. Отлично. Не люблю сидеть без дела, чем можно помочь?

— Идём завтрак готовить. Потом надо по кладовкам пройтись, может, вам что нужно.

— Потом все вместе посовещаемся, — предложила Феникс, пока они оценивали кулинарные возможности. — Ты уже поняла, кто такая Гамаюн?

— Я видела её джинсы. Я тогда её взяла за руку, и она исчезла. Так она не умерла?

— Нет. Мы назвали это сбросом. Они заново прожили часть прошлого, прикинь! И потом вышли немного в другую точку. Она сама расскажет. Я ведь тоже её когда-то, вернее, их обоих «сбросила». Тоже думала, что убила, жутко погано было. А она ничего, попросила только больше так не делать. Слушай, сейчас только поняла... Ты же их вчера за руку держала! Почему они не сбросились?!

Алиса рассказала про то, как они, нечаянно, извлекли Симургов.

— Жесть! — обрадовалась Феникс. — Вот оно как. Слушай, нам нужно нашу теорию подправить. Ну и с вами обсудить... когда все встанут. Что там?

— Гамаюны. Проснулись. Симург устала вчера, всю ночь к ним заглядывала, я сама схожу. Закончишь тут всё?

— Без проблем, — заверила Феникс, и Алиса направилась в жилое крыло.

Она прикоснулась к ручке двери и чуть не столкнулась с живой, бодрой и здоровой Алисой-Гамаюн. Она была немного выше ростом; не такая спортивная, но и не задохлик. И волосы чуть светлее.

— Лиза! — обрадовалась Гамаюн и крепко обняла хозяйку. — Прости, что так вышло! — Гамаюн явно переживала, вот-вот расплачется. — Это ведь ты придумала, да? Ну, как сделать так, чтобы мы больше не сбрасывались?

— Случайно получилось, — улыбнулась здешняя Алиса. — Вы как, нормально?

Роман этой Алисы как раз закончил застилать постель и приводить всё в порядок, и на пол упала обёртка от той самой свечи. Здешняя Алиса наклонилась и подняла.

— Вопрос отпал, вы в форме, — заключила она и рассмеялась, заметив, что Гамаюн отчётливо покраснела. — Брось, Лиза. Мы здесь все такие. Если б не это, точно свихнулись бы.

— Я вас чуть не застрелил, — подошёл к ним Роман. — Извините. Мне показалось тогда, что моя Лиза погибла.

— Всё хорошо, что хорошо кончается, — покивала Алиса, приняв его руку. — Если что, я простила всё, что нужно простить. Мы живы, это главное. Проходите на кухню, сейчас завтракать будем.

Убедившись, что Гамаюны отбыли, что-то оживлённо обсуждая по дороге, Алиса постучалась к Симургам. Открыла Алиса, уже закончившая завязывать хвостик.

— Всё хорошо, — заверила она. — Они очень быстро пришли в себя. Все проснулись, да? Роман? — позвала она в коммуникатор. — Делай паузу, идём завтракать. Ты сама как? —Симург взяла за руку хозяйку и пошла с ней вместе в сторону кухни. — Вчера мы вас совсем загоняли.

Алиса молча показала обёртку из-под свечи, и Симург рассмеялась.

— Всё поняла. Умеешь отвечать без слов. Парни! — позвала она двух оставшихся Романов, которые стояли у ближайшего блока индикаторов, о чём-то азартно споря. — Идёмте завтракать?

— Всё очень вкусно, — поблагодарили по очереди все Романы и те Алисы, что не готовили.

— На здоровье, — отозвались здешняя Алиса и Феникс. — Парни, вы там нашли уже, что делать, да? Рома, — позвала здешняя Алиса своего. — Нам очень нужно уточнить расчёты по Фениксам.

— Уже, — покивал тот. — Я и по Гамаюнам закончил, но перепроверю, не вопрос.

— Ты что-то хотела обсудить не при парнях, — заметила Гамаюн, когда все Романы отбыли заниматься делами. — Я обожаю тайные общества, но...

— Сама всё поймёшь, — заверила Феникс. — Мы недолго, у нас у всех полно дел. Лиза, пройдём в отцовский кабинет? — посмотрела Феникс в глаза хозяйки, и та кивнула.

* * *

Стол для совещаний в дальнем конце просторного кабинета оказался круглым.

— Круглый стол, — покивала Феникс, присаживаясь в кресло у стены — отцовское. — Символично.

Остальные Алисы рассмеялись.

— Раз такое дело — чем заняты наши рыцари? — поинтересовалась Феникс. — Мой вызвался помочь Алконосту с расчётами. Ну и нашу теорию изложить. Потом сами решат.

— Мой продолжает варить антидоты и всё такое, — сообщила улыбающаяся Симург. — Чем скорее к нему присоединюсь, тем больше успеем.

— Мой найдёт, кому помочь, — спокойно ответила Гамаюн. — Он лингвист. Ну, по большому счёту, тоже математик.

— Круто, — подвела итог Феникс. — Тогда к делу, чтобы тапки зря не пылесосить. Начнём с хронологии. У меня — у нас — всё началось три недели назад. Наше счастье, что мы тогда в тот колодец лазали, мы ж археологи. Увидели камеру, увидели эти виноградины — яйца, откуда эта мерзость вылупляется, и даже остались живы. Офигели, вернулись туда с канистрой напалма и навели порядок. Даже родители ничего не заметили. А потом эти волны заметили — ну, что вы фронтами зовёте, — Феникс посмотрела в глаза здешней Алисы, — и поняли, что взрослые вообще не в теме. Ни волн не замечают, ни слизняков.

— Быть не может! — удивилась Гамаюн. — Прости, и что потом?

— Расскажу, — пообещала Феникс. — В общем, мы держимся, у нас прорывов не было. У вас? — посмотрела она в глаза Гамаюна.

— У нас странно. У нас был прорыв две недели назад, мы тогда еле уцелели, в доме заперлись. Потом был конец света. Мы заметили эти тропинки — ну, после волн — и стали пытаться понять, что это. Днём эта мерзость прячется, нам удалось найти одну рабочую тропинку, она ведёт куда-то в другое место. А потом появились шестиногие.

— Что ещё такое? — удивились Симург и здешняя Алиса.

— Я покажу, — отозвалась Феникс и встретила взгляд Гамаюна. — Мы видели много странного, — пояснила она. — Что потом?

— Потом мы налетели на Фениксов, был первый сброс, — поёжилась Гамаюн. — Снова был тот же самый день, когда полезла эта мерзость. Мы позвали родителей, те пригнали зачем-то прессу, всё такое. Нам не верили. И наступил тот же конец света, вид сбоку. Мы еле успели в доме спрятаться. Потом был сброс от вас, — посмотрела Гамаюн на хозяйку дома.

Алиса-Алконост вздохнула и развела руками.

— До нас дошло, что взрослым говорить нельзя, — кивнув, продолжила Гамаюн. — Мы пробовали давить слизняков, они нас заплевали ядом, мы чудом до дома доползли. Вернулись с бензином, а эти уже расползлись. Но мы всех нашли, всех подавили, что осталось — поджарили. В общем, вчера нас Фениксы и вытащили, по ходу, одежда ядом пропиталась. Там не замечали, а как домой вернулись, чуть не умерли.

— Понимаете? — оглядела Феникс остальных. — Сначала у них был прорыв, а потом как будто отменился. Сразу скажу, кто не знает. Камеры, откуда они выползают, восстанавливаются каждые двое суток. И началось всё, когда стали проходить волны. У вас ведь тоже? — посмотрела Феникс на Гамаюн.

Та кивнула.

— У вас был прорыв двенадцать дней назад, — посмотрела Феникс на Симурга, — но мы пока не знаем, что случилось на остальной Земле.

Симург кивнула.

— А вы выжгли всё, пусть даже случайно. — Феникс встретилась взглядом с хозяйкой. — И у вас это началось четыре дня назад. Ну, или пять, и примерно тогда же начались волны. Ничего не упустила?

Остальные Алиcы переглянулись.

— Вроде всё, — согласилась здешняя Алиса. — И что?

— Вот список моделей. — Феникс что-то нажала несколько раз на своём компьютере, и на демонстрационном экране появился текст. — Вы уже поняли, да? Просто прочтите.

— «Феникс, Сирин, Гамаюн, Гаруда, Симург, Алконост, Рух», — прочла здешняя Алиса вслух, ощущая, что мурашки пробежали по коже. — По хронологии?!

Феникс кивнула.

— То есть где-то есть ещё Сирин, Гаруда и Рух, — заключила Гамаюн. — Хорошо, и тогда мы сможем найти их, да? — посмотрела она в глаза Феникса.

— Есть два нюанса, — покачала та головой. — Сиринов и Гаруд больше нет. Мы побывали у них, — положила Феникс на стол четыре коммуникатора. — Там очень печальные записи, девочки. Кто захочет посмотреть, сначала подумайте.

— Эти две — «Гаруда», — прочитала здешняя Алиса, ощущая, что её знобит. — Эти — «Сирин». Я сначала всё скопирую для истории, — предупредила она.

Феникс молча покивала.

— Вы видели их тела? — уточнила побледневшая Симург.

— Это уже и телами не назвать, — мрачно пояснила Феникс. — Видели. Взяли с них коммуникаторы. А вот Рухов мы ни разу не видели. И нам нужно успеть найти, понимаете, почему?

— У Сиринов и Гаруд тоже был прорыв? — уточнила Симург.

Феникс покивала.

— Мы у Сиринов часов на девять застряли, так получилось. Не знаю, как выжили. Мы там такое видели... — покачала Феникс головой. — В общем, все фильмы ужасов отдыхают. И там всегда жуткая жара, ни облачка, ничего, даже ночью жарко. Только днём и можно передвигаться, пока слизняки попрятались. А тому, что нас чуть не сожрало, Солнце пофигу. Я туда без атомной бомбы не хочу возвращаться. Короче, нужно найти Рухов. Получается, что все версии по планам выпуска совпадают с хронологией. У Рухов всё может только начинаться.

— Ясно, тогда надежда на Алконостов, — посмотрела Симург на хозяйку дома. — Лиза? Я что-то не то сказала?

— Не нравится мне это слово, — мрачно пояснила здешняя Алиса. — Не нравится, и всё. Мой биологический отец спился, он обожал маму побить, когда был в хлам бухой. Смейтесь, если хотите.

Гамаюн встала, обошла стол и присела перед Алисой на корточки, взяв за руку.

— Это греческое слово, — пояснила Гамаюн. — Означает «зимородок». И легенда красивая, хотя печальная. Правда! Там ничего такого!

— Ладно, — буркнула Алиса. — Уболтала. Потом почитаю. — Гамаюн кивнула, улыбнулась и вернулась на своё место. — Но это всё можно было и с парнями обговорить. Они в любом случае должны знать. Так зачем ты их отослала?

* * *

— Есть пара причин, — покивала Феникс. — Нет, парни у нас замечательные. Кроме шуток. Мой меня уже раз сто спас, ну и всё такое. Но они всё ещё мальчишки, понимаете? Через пару лет — да, командовать уже они будут. А пока что их сильно заносит.

— Что, через пару лет мы поглупеем, или безнадёжно отстанем от них? — поинтересовалась Симург с улыбкой. — Уверена?

Феникс расхохоталась.

— Кончай, Лиза, не разводи тут феминизм. Они уже сейчас сильнее физически и всё такое, это нормально. Биологию никто не отменял. Но их правда заносит и нужно пока что ими поруководить. Ну и малость повоспитывать. Тем более у нас полно инструментов для воспитания. И один инструмент кто-то не так давно привёл в идеальный вид...

Феникс пристально посмотрела на свои шорты, а потом на лица остальных. Эффект удался: кто смутился, а кто рассмеялся.

— И это не мы, верно? Никто из нас не ходил к Решетникову.

Все помотали головами. Никто.

— Выходит, есть ещё одна Алиса Листьева, которая ходила. Я звонила Решетникову. И вы все тоже, да?

Да. Звонили все.

— К чему ты клонишь? — поинтересовалась Симург.

— Мы обмениваемся памятью и рефлексами, когда берём друг дружку за руки, — пояснила Феникс. — Спасибо, Лиза, — посмотрела она на хозяйку дома, — теперь мы и стрелять умеем. Но вот шрамами и ранами не обмениваемся. У меня на спине два длинных шрама, я как-то съехала со скалы, чуть в лепёшку не разбилась. У вас их нет. У Гамаюн есть укус на правой лодыжке, а теперь и на левой. И у остальных такого нет...

— У меня два дня назад... — и здешняя Алиса прикусила язык. — Чёрт, верно. Шрамы появились, но старые.

— Теперь понимаете? — обвела Феникс остальных взглядом. — А вот инструмент обновился у всех одновременно восемнадцатого января. А позавчера у всех появился старый-престарый шрам на левой лодыжке. Откуда?

— Намекаешь, что есть ещё одна Алиса — ещё одна пара — и она нам как-то передаёт изменения в своём теле? — откинулась на спинку стула Симург.

Феникс кивнула.

— И у нас у всех её память, заметили? Подробности той операции, и остальное. Насколько я поняла, та Алиса не живёт в Чёрном Доме, но примерно можно понять, где она. Самое главное, что у всех нас есть Решетников, который её знает.

— Во всех наших версиях реальности? — уточнила Симург.

— Мы их зовём фазами. Потом объясню, почему, пока неважно. Да, во всех фазах. Я сравнивала. У нас у всех почти та же самая Земля. Те же страны, те же самые важные события, тот же год и день, и остальное. И вот такие интересные совпадения и различия.

— И не очень понятно, что случилось, и почему наши фазы пересеклись, — заключила Гамаюн.

— Да. Нам очень нужно знать про те ваши тропинки. Кстати, кому вы несли слизняка?

— Нам передали записку, — отозвалась Гамаюн. — Я ещё удивилась, что почерк похож на мой... — осеклась она. — Как странно. Нам указали, куда прийти и где оставить, но там не было подписи. И всё равно я поверила — мы поверили...

— Кто подсказал упаковать его в бензин и обложить термитом? — поинтересовалась Симург. — В тот момент ты точно не разбиралась в химии.

Гамаюн озадаченно посмотрела на неё.

— Теперь вот и сама удивляюсь... — медленно проговорила она, — но записка осталась где-то у меня дома в кабинете или моей комнате.

— Тогда наведаемся и найдём, — предложила Феникс. — Девочки, мне всё это не нравится. Нет, я дико рада видеть вас всех. Мы вообще все крутые и красивые, слов нет. Но вот слизняки, все эти ужасы, хронология... Нужно успеть понять, что происходит. Ну и помешать этой пакости вылупиться — своими силами, без взрослых. Только мы и наши парни.

Минуты две все молчали, переглядываясь. И глядя Фениксу в глаза, они кивнули одна за одной.

— Хорошо. Я сейчас скопирую все записи в архив, — поднялась здешняя Алиса и забрала четыре коммуникатора от Сирин и Гаруды. — Потом пойду помогать Роме, нужно всё очень хорошо проверить и подсчитать. А после обеда нужно парням всё рассказать.

— Думаю, кое-что они и сами расскажут. Гамаюн? — Та, к которой обращались, вопросительно посмотрела в глаза Феникс. — Прости, что здесь и при всех. Это вообще не моё дело: если пошлёшь — не обижусь. Не делай так больше, а? «Потом, это важно, не лезь». Ну или «Ещё раз так скажешь — неделю к себе не подпущу».

Симург и здешняя Алиса старались сохранять невозмутимое выражение лица, Гамаюн поджала губы и рассмеялась.

— Лиза, это и вправду не твоё дело, — посмотрела она в глаза Феникса, но отвела взгляд первой.

— Просто ответь — это помогло? Кого из вас ты наказала? — Гамаюн не пожелала отвечать и даже смотреть в глаза. — Ладно. Меня тоже заносит, извини. Просто пойми, только мы — и они. А весь мир против нас.

— Да, я, наверное, была неправа, — согласилась Гамаюн, встретившись взглядом с Фениксом. — Захочешь ещё обсудить — только с глазу на глаз, хорошо?

— Да, конечно. Мир? — Феникс встала, подошла к Гамаюн и протянула руку. Гамаюн, рассмеявшись, пожала её.

— Мир. Я пока сяду наши наблюдения переписывать для всех, — добавила Гамаюн. — Может, это важно. Если смогу где-то ещё помочь, просто скажите. Всё? Собрание Круглого Стола закончено?

— Пока да. Лиза, — обратилась Феникс к здешней Алисе. — Скажи, чем мне заняться. Ну, или пусть кто-нибудь ещё скажет.

* * *

— Феникс намекает, что нас было только семь, — подумала вслух Алиса, глядя на формулы.

Ещё один мозговой штурм с её Романом, и удалось значительно уменьшить время просчёта. А заказывать вычислительные мощности... отец ведь всё равно поинтересуется, что такого они вычисляли.

— А пересечений одиннадцать, я перепроверила.

— Почему «было»? — поинтересовался Роман, работавший над очередными вероятными тропинками.

— Они побывали у Сиринов и Гаруд. Нашли их останки, забрали их коммуникаторы. Я уже сняла с них биологические следы, вечером закончится генетическое сравнение.

Роман отодвинул клавиатуру и посмотрел на Алису.

— Вот как. Это секретные сведения? То, что они погибли?

— Нет, — покачала головой Алиса, проклиная то «Собрание Круглого Стола». Вот зачем было отсылать парней? — Просто всплыло там у нас в разговоре. Мы все подробности расскажем.

Роман покивал и посмотрел на документ на другом мониторе. На список моделей коммуникатора.

— Тогда получается, мы не видели только Руха, то есть Рухов, — поправился он. — Так выходит? Тогда... — Он указал на диаграмму. — Тогда, как только закончишь с Гамаюнами, давай сделаем быстрый обсчёт этих восьми. Но мне кажется, что вот это — наши тропинки сюда, в наш Чёрный Дом.

— Погоди, как это — в наш?

— Слишком много нулевых коэффициентов. И получается почти что самый центр дома.

— Погоди, но ведь тропинка от Симургов вела через центр дома! — Алиса принялась листать. — Ясно. Ну, то есть теперь есть новая гипотеза. Так, одна тропинка в центре дома, а остальные? Там ведь больше одного решения!

— И я, кажется, могу доказать, что решений не больше, чем фронтов... — почесал в затылке Роман, — но это долго. Хорошо. Давай тогда разделимся. Как только закончим с Фениксами и Гамаюнами, просчитаем наши траектории, и по одной от остальных. С малой точностью, чтобы хотя бы примерно знать район.

— Ты прав! — восторг в глазах Алисы. — Смотри, если хотя бы одно решение пересечёт траекторию Фениксов, будет второе совпадение, две пересекающиеся кривые, и в двух случаях мы вытащили их к нам. Понимаешь?

— Ещё нет, но звучит красиво. Постараюсь до обеда что-нибудь оценить.

* * *

Гамаюн попросила помощи Феникса, чтобы разобраться с их набросками и картинками. По словам Алисы-Гамаюн, ей виделись интересные узоры. И никаких волн они не видели... пока не попали сюда, к Алконостам. Сидели и сверяли, рисовали, накладывали на карты.

— Ты это специально? — поинтересовалась Гамаюн, когда выдалась пауза на кофе. Феникс принесла кофе в гостиную, где они сейчас работали.

— Ага. А что именно? — Феникс не отводила взгляда от своих карт, лицо её оставалось самой серьёзностью.

Гамаюн рассмеялась, легонько толкнула помощницу в плечо.

— Перестань. Зачем ты про меня с ним сказала при всех?

— Хотела проверить, можешь ли признать, что неправа. Да, это свинство. — Феникс посмотрела в глаза Гамаюн. Та выдержала взгляд. — Но ты соврала там нам всем.

— Когда? — спокойно поинтересовалась Гамаюн, но Феникс осознала, что ей сейчас могут выплеснуть всю чашку в лицо.

— Когда сказала, что не помнишь, кто подсказал тебе залить слизняка бензином и положить в коробку с термитом. На самом деле ты знаешь.

Гамаюн встала, прошлась к двери в фойе, закрыла её и вернулась на диван.

— Да, я помню, кто посоветовал. Другая я. Она часто появляется в зеркале. — Гамаюн прижала ладони к лицу и сжалась в комочек. Она затихла, лишь иногда вздрагивала.

— Лиза? — Феникс обежала столик и присела перед беззвучно плачущей Гамаюн. — Чёрт. Ну не знала я, правда. Слушай. Я малость пообщалась с другими девочками. У нас у всех проблемы с головой. У Алконоста бывают провалы в памяти. Симург иногда мерещатся голоса, и она дико боится темноты.

— А ты? — Гамаюн отняла ладони от заплаканного лица, и Феникс молча протянула ей салфетку.

— У меня иногда бывает дезориентация. И, как его, топографический кретинизм. Жутко бесит, если что. Давай сегодня снова соберём Круглый Стол и поговорим. Я же чувствую, это всё не случайно.

Гамаюн покивала и вздохнула, успокаиваясь.

— Давай не будем врать остальным, — продолжила Феникс. — Я думаю, у парней тоже у каждого какой-нибудь бзик. У моего точно есть.

— И у моего, — мрачно подтвердила Гамаюн. — Он как заиграется с новой игрушкой или книгой, вообще про меня забывает. А я не могу сказать: «Рома, мне очень нужна близость».

Глаза Гамаюн вновь наполнились слезами.

— Не могу я говорить такое прямым текстом. Но знаешь, последние три месяца мы с ним не ссорились из-за этого, вообще не ссорились. И не только потому, что начался этот ужас.

— Всё-всё, извини. — Феникс осторожно обняла тёзку. — Больше не буду. Ты же понимаешь, что всё самое яркое вспоминается первым. Потому и спросила. Мир?

— Мир, — согласилась Гамаюн и улыбнулась. Осторожно потрогала бицепсы Феникса. — Ого. А я думала, мне показалось. Это всё твой альпинизм и туризм?

— И регулярная личная жизнь, — с серьёзным видом добавила Феникс.

И Гамаюн рассмеялась, махнув рукой — да ну тебя!

— Отстаём от графика, — напомнила Гамаюн, глянув на часы. — Можно попросить тебя принести ещё кофе?

— Легко. Но когда я возвращаюсь, ты сидишь, довольная и спокойная, и никаких слёз на сегодня. Сможешь?

— Да, обещаю! — Взгляд Гамаюн оставался серьёзным. — И спасибо тебе!

Феникс уже у двери оглянулась, кивнула и ушла, оставив дверь открытой. Но выпить кофе не получилось: едва только Феникс поставила обе чашки на стол, в каждой комнате, где были люди, включилась стена-видеосвязь, и там появилось изображение здешней Алисы.

— Народ, папа будет через пять минут. Спрячьтесь где-нибудь, лучше не в доме.

— Мигом, — согласилась Феникс, и поднесла коммуникатор к губам. — Народ, в темпе спускайтесь к лифту, и в самый низ, где ГЭС. Ждите там меня.

— Зачем ГЭС? — поинтересовалась Гамаюн, едва поспевая за Феникс.

— Там есть выход наружу, — пояснила Феникс. — И его с улицы не видно. Просочимся наружу, а потом обратно внутрь.

* * *

— Аварийный выход?! — удивилась Симург, когда Феникс вывела всех «лишних». — Странно. Или у нас такого нет, или я внимания не обращала. Стоп, а где здесь сенсор для ключа?

— А нет его, — пояснила Феникс. — Это в одну сторону. В нашем Доме такого тоже нет. Идея хорошая, только таких выходов нужно несколько. Всё, идёмте к колодцу, заодно и проверим.

— Надо ещё Дома сравнить теперь, где какие отличия, — покивал Роман-Феникс. — Слушай, она права, здесь классный воздух. Что, пойдём туда просто так, без одежды?

— Камера не показывала движения, — пояснила Симург. Она вновь наслаждалась прогулкой по полю, прикасалась к колоскам, любовалась бабочками, провожала взглядом пролетающих высоко в небе коршунов. — Мы просто проверим, спустим туда камеру, и всё.

Несколько раз и она, и её Роман останавливались, зажмуривались и поворачивали лицо к Солнцу. Стояли так несколько секунд, а потом шли дальше.

— Круто их плющит, — покачала головой Феникс. — Даже завидно маленько. Лиза, с тобой всё хорошо? — поинтересовалась она у Гамаюн. Та шла, держа своего Романа за руку, на лицах обоих были улыбки. — Ты что-то улыбаешься — не к добру.

Гамаюн рассмеялась.

— Да ну тебя! Тебе не угодишь. Хорошо, скажу, я стихи пишу, прямо сейчас.

— Поэт! — глаза Феникса загорелись. — Потом дашь что-нибудь прочесть?!

— Если будешь себя хорошо вести. Не отвлекай.

— Народ, — позвал Роман-Симург, первым подошедший к колодцу. — Или мне померещилось, или там что-то движется. Лиза?

Симург уже протягивала ему камеру, моток верёвки и перчатки с очками. Феникс сделала остальным знак, чтобы стояли тихо, и встала поблизости, надев очки, их стёкла казались чёрными.

— Точно, уже вылупились, — сообщила она сквозь зубы. — Рома, вынимай камеру, я отсюда вижу, как они там ползают.

— Спокойно! — Феникс оглянулась и увидела, как побледнела Гамаюн. — Лиза, спокойно. Пока светит Солнце, они не вылезут. Камера там герметичная, вылезти могут только наверх. Сейчас мы их... — Феникс достала из кармана своей куртки плоскую пластиковую флягу. Да там литра два, как только сумела нести незаметно?!

— Должно хватить. — Феникс осеклась, увидев, как Симург протягивает «подушку» — серый порошок, заваренный в толстый пластик.

— Сначала твоё, — пояснила Симург. — Напалм, верно? Потом этим, для верности. Есть чем поджечь? Хотя погоди... — Симург полезла в другой карман и вынула один из своих запалов. Приклеила таблетку к фляге и, подойдя к колодцу, осторожно сбросила всё в отверстие.

— Чёрт, упала запалом вниз, — покачала она головой. — Ладно...

Собравшиеся с удивлением увидели, как из кармана джинсов Симург добыла рогатку, а её Роман молча протянул ей красный шар сантиметра три диаметром — похоже, тяжёлый.

— Отойдите, — посоветовала Симург и, прицелившись, запустила шар вниз.

Вспышка. Из провала в колодце вырвались жаркие волны пламени, Симург отпрыгнула в сторону и приняла от Романа ещё пару шариков — куда она их дела, никто не успел понять.

— Классные шарики. И рогатка тоже клёвая, — оценила Феникс, жестом попросив оружие. — Сами сделали?

Симург кивнула и улыбнулась.

— Не руками же их кидать. Тоже термит.

— Не боишься, что в кармане загорится?

— Не боюсь, — спокойно ответила Симург. — Это бинарная смесь. Сначала взводишь, — она достала ещё один красный шар и что-то сделала с ним, шар позеленел. — А вот теперь обращаешься очень нежно.

Она подошла к колодцу и уронила шар в огненный ад. Все успели заметить ослепительную вспышку.

— Здорово! — глаза Феникс горели. — А что нам не рассказала? Такие шарики нам всем пригодятся.

— Руки не дошли, — пояснила Симург. — Здесь нет нужных реактивов, а эти вы вчера с моими вещичками прихватили. Их там сорок штук...

— Тридцать шесть, — уточнил её Роман.

— Рома, ты — зануда! Тридцать четыре, значит. Мы поделимся, без проблем. Реактивы я тоже прихватила, будут новые шарики. О, смотрите — похоже, отбой тревоги.

— Что тут у вас? — подбежали здешние Роман и Алиса. — Прорыв?

— Уже нет, — заключила Феникс. — Мы их для начала напалмом погрели. А ваша камера, заметь, тревоги не подняла. Наверное, нужно прямо туда, в инкубатор ставить. Для верности, сразу с бомбой. Что скажешь, Симург? — Феникс указала на «подушку». — Добавим?

— Добавим. И я расскажу, как делать кисель. — Симург приклеила свой запал к «подушке», добыла ту самую лазерную указку и осветила красный диск. Феникс опомниться не успела, как Симург забрала «подушку» с термитной смесью и сбросила туда, где лениво догорал напалм. Секунд через пять термит воспламенился.

— Детский сад, — покачала головой Феникс. — Лиза, ну в самом деле!

— Девочки, не ссорьтесь! — попросила здешняя Алиса. — У меня две новости. Плохая и хорошая.

— Сначала плохую, — потребовала Симург.

— У Сиринов и Гаруд действительно погибли две женщины и два мужчины. Возраст не могу оценить, не умею пока.

— Спасибо Капитану Очевидность, — покивала Феникс, не улыбаясь. — А хорошая?

— Нет совпадения по ДНК ни по женщинам, ни по мужчинам. Мы же все совпадаем, помните?

— Класс... — восхищённо выдохнула Симург. — То есть они все могут быть живы! Погибли не они?! А зачем тогда оставили коммуникаторы?

— Могли следы заметать, — тут же отозвалась Феникс. — И где же их искать тогда?! Ладно, разберёмся. Отличная новость, Лиза. Но нам сегодня обязательно нужно вернуться и колодец обеззаразить.

— Сорок два часа с минутами, — посмотрела Симург в глаза здешней Алисы. — Время регенерации этого инкубатора. Через сорок два часа они снова начнут здесь вылупляться. Феникс, перестань убивать меня взглядом. Да, это было глупо. Больше так не буду. Идёмте, нам ещё поужинать нужно успеть.

Глава 17. Уроборос в оглавление

— Сейчас, модель скоро досчитается, — пояснил здешний Роман, как только закончил ужинать. — Я в кабинет. Спасибо!

Он обнял свою Алису и умчался. Остальные Романы тоже разошлись, Симург и Феникс отправились в химическую лабораторию, Гамаюн принялся «доводить до ума» те картинки тропинок, что нарисовала его Алиса в гостиной.

— Теперь сама видишь? — поинтересовалась Феникс, когда на кухне остались одни Алисы. — Как только увлечётся чем-то не по-детски...

— Вижу, — отозвалась с улыбкой здешняя Алиса. — Я его любого люблю. И вы все тоже. Пусть, ему очень нравится делать что-то важное.

— Лиза? — посмотрела Феникс в глаза Гамаюн. — Нужно поговорить?

— Да, но недолго, меня Рома ждёт, карту нашу уточнить. А через сто три минуты откроется ваша тропинка.

— Я вот о чём, — пояснила Феникс, дождавшись, когда все остальные посмотрят на неё. — У нас у всех сложности с головой. Ладно, Алконост, мы теперь всё про себя и про всех, знаем, столько раз за руки брались. Нужно собрать историю. Когда с кем это случалось и где. Своё всегда помнишь лучше, про себя и записываем.

— Я всё не упомню, — покачала головой здешняя Алиса. — Только очень примерно.

— Хотя бы примерно. Симург, Гамаюн? — посмотрела она в глаза остальным. — Я по себе знаю, что никакого кайфа вспоминать такое нет. Но это важно, точно говорю.

Симург и Гамаюн переглянулись и кивнули.

— Вот что мне в нас нравится, девочки, — улыбнулась Феникс, — что никто хотя бы раз не спросил меня, чего это я тут раскомандовалась. Хорошо быть одним целым, да?

Она протянула руки остальным.

— Так быстрее, чем сейчас всё всем рассказывать.

Остальные взялись за руки, получился круг, они постояли так несколько секунд.

— Давайте тогда так, — предложила Гамаюн, когда они отпустили руки. — Ничего личного не обсуждаем вслух и при всех. Да-да, мы всё равно всё про всех нас помним. Что-то сразу вспоминается, а что-то нет. Пусть личное остаётся личным. Я ведь тоже могу спросить, Феникс, зачем ты изменила ему на той вечеринке. Я даже смогу вспомнить, что ты ему сказала. Я даже знаю, как это случилось, и что больше ты так не сделаешь. Тебе приятно было сейчас это услышать?

Остальные увидели невероятное — смутившуюся Феникс.

— Она права, — спокойно пояснила Симург. — Мы все про всех нас помним теперь. Но я не стану никого попрекать и рыться в чужой памяти. Ты права, мы — одно целое. Нельзя ссориться с самой собой, да?

— Извини, Лиза! — Феникс сумела поднять взгляд и посмотреть в глаза Гамаюн.

Та улыбнулась и, шагнув к Феникс, крепко обняла её.

— Ты мне правда помогла, — пояснила Гамаюн, отпустив Феникс. — Я нашла потом минутку, поговорила с Ромой. Мы обо всём договорились, сумели сказать всё вслух. Но можно было и по-другому.

— Согласна, — покивала здешняя Алиса. — Если охота обсудить личное, то только с глазу на глаз, и только если обе согласны. Девочки, мне нужно к моему, минут через двадцать мы закончим расчёты и всё покажем. Давайте перед тем, как Фениксы вернутся, соберёмся все вместе. Мы и парни. Точно знаю, у них уже полно идей, мы во всём этом вместе. Да?

Остальные Алисы согласились.

— Тогда до связи. Если что, делайте как я — общее уведомление. У нас у всех полный доступ к Дому. Пока! — И она отбыла.

— Нам всем нужно придумать, как делать вид, что мы все дома, и всё в порядке, — пояснила Феникс, глядя на Гамаюн. — Верно? Твои предки пока что в экспедиции, ваш колодец оживёт через восемнадцать часов. Но и твои, и мои будут звонить. Они же не могут не проверить, что и дочки, и их парни под присмотром.

Гамаюн не выдержала и рассмеялась, потом покивала.

— У меня уже есть примерное расписание регенерации колодцев, — сообщила Симург, улыбаясь. — Да, нужно как-то сделать так, чтобы не вмешивать взрослых.

— Лиза, я ничего не забыла, — посмотрела Феникс в глаза Симург. — Нужно вычистить твой дом, отключить режим осады и посмотреть, что там снаружи. Отметимся у нас, у них, посмотрим, как там колодцы, и сразу тобой займёмся.

— Если бы снаружи всё было под контролем, в дом давно бы уже вошли спасатели, — спокойно отозвалась Симург. — Не беспокойся за меня. Я понимаю, что там всё может быть плохо. Совсем плохо. И... — Симург уселась на стул и расплакалась.

Гамаюн, взглядом отогнав Феникса, подошла и молча обняла её голову. Минуты через три Симург успокоилась.

— Простите, девочки, — поднялась она на ноги, вытерла слёзы. — Мы пока там валялись на диване, я сто раз успела умереть и со всем попрощаться. Мне гораздо лучше, когда я тут, но ты права, нужно вернуться и разобраться. Всё, давайте это обсудим перед вашим отправлением. Пойду делом займусь.

Она помахала остальным и покинула кухню.

— У тебя хорошо получается руководить, — заметила Гамаюн, — кроме шуток. Если правда не знаешь, чем заняться, иди со мной. Рома там уже дополнил мою картинку. Идём, может, увидишь закономерности?

Феникс кивнула с довольным видом, и через несколько секунд кухня опустела.

* * *

— Мы снова молодцы! — довольно заявила здешняя Алиса и поцеловала своего Романа в макушку. Видно, как ему это нравится. — Модель неполная, есть ещё, что пригладить, но мне уже нравится. Анимацию уже сделал?

— Заканчиваю настраивать слои, — покивал Роман. — Ещё минут пять. Можно пока остальных собирать, кто может отвлечься.

— Народ, — позвала Алиса, включив общее вещание. — У нас минут через пять будет, что показать. На втором этаже в кабинете. Через двадцать минут ужин.

— У нас как раз пауза, — голос Романа-Симурга. — Будем через пять минут.

— Нам тоже есть, что показать, — голос Алисы-Гамаюн. — Мы тоже будем. Фениксы с нами, придём вместе.

— Вот, гляди, — откинулся Роман на спину и запустил анимацию, слой за слоем. Алиса присвистнула...

— Слу-у-у-шай... Вот теперь видно, что мы ещё не учитывали, и где не копали. Всё, сейчас остальным покажем. А, заходите! — помахала Алиса Симургам.

По их лицам видно, что они сделали больше, чем собирались, вон какие довольные! Почти сразу же пришли и остальные, тоже довольные, возбуждённые.

— Да, запускай, — кивнула здешняя Алиса. — Вот, смотрите... — Все придвинулись к столу, на котором стоял монитор.

— Погоди, Лиза, — позвала Феникс. — Так удобнее, нет?

Она прикоснулась к сенсору на мониторе, затем — ладонью к противоположной пустой стене, там не было ни шкафов, ничего такого. Теперь понятно почему, вся стена стала одним большим экраном.

Здешняя Алиса поднялась, моргая, на лице её явно читалось: «А что, так тоже можно было?!» Помотала головой, решительно шагнула вперёд, чтобы держаться левого края стены-монитора, и откашлялась.

— Спасибо. Вот, смотрите — в этом порядке включаются все тропинки. Анимация за сутки.

Движение на экране завораживало, все уставились взглядом. Затейливо движущиеся сегменты напоминали что-то очень знакомое.

— Уроборос! — воскликнул Роман-Гамаюн, и его Алиса покивала: — Змея, кусающая себя за хвост. Есть такой мистический символ.

— Теперь накладываем передвижения фронтов.

Роман на долю секунды обернулся к монитору, и появились передвижения огромных дуг — фронтов того самого марева. Возникло ощущение, что тропинки — ящерки, которые успевают выскользнуть из щелей меж сдвигающимися стенами.

— Есть закономерность, — уверенно заявил Роман-Феникс. — Смотрите, выходит, что тропинки могут быть постоянно в движении. Несколько разрывов, а так — каждый сегмент постоянно в движении!

— Минутку, — подняла руку Гамаюн. — Рома, я только что загрузила нашу презентацию, — позвала она здешнего Романа. — Да-да, вон тот файл в списке. Можешь наложить на ваши?

— Сейчас, — покивал Роман, принимаясь за работу.

— Вы заметили, что фронт — не прямая и не дуга окружности? — поинтересовалась Феникс. — Скорее эллипс. По всему заметно, что, фокусы эллипсов не так далеко, они где-то в радиусе пяти-шести километров. Предлагаю поискать, что там может быть. Откуда-то же всё это берётся.

— У нас есть дроны-разведчики, — напомнила здешняя Алиса. — Четыре точно есть. Не знаю, заряжены или нет...

— Я зарядил, — поднял руку Роман-Феникс. — Пришла вдруг мысль, я нашёл, собрал и зарядил все четыре. Осталось выставить на старт и заняться разведкой.

— Только над Гороховкой не летаем, — предупредила здешняя Алиса. — Папе снова пожалуются.

— А не придётся, — уверенно заявила Феникс. — Гляди, именно со стороны Гороховки ничего и нет. По ходу, все такие точки в необитаемых местах. Очень удобно.

— Готово, — оглянулся здешний Роман. — Лиза, запускай третий слой.

Теперь на экране, помимо змеи, усердно догоняющей свой хвост, появилось подобие снежинки. Её лучи росли, разветвлялись... и было их семь. И центр находился как раз там, где Чёрный Дом.

— Мы вас застали вот на этой тропинке, — указала Феникс, посмотрев в глаза Гамаюн.

Та кивнула.

— Но вы ходили и по другим?

— Да. По второй, пятой и шестой, там было безопаснее всего.

— И что там?! — здешняя Алиса спросила первой, но на Гамаюн теперь глядели все. — Ты не рассказывала. Да, я вроде как помню, но пусть каждый сам рассказывает.

— Да, разумеется, — согласилась Гамаюн. — Там очень жарко и безлюдно. Та же местность, но ни в одном месте не было Чёрного Дома.

— Зато были шестиногие, — уточнил Роман. — Они, похоже, видят только движущиеся объекты. Не очень большие чудища, где-то с овцу размером, крупная пасть, очень большие зубы, они очень ловко бегают, даже по очень крутым склонам. Меня там чуть не сожрали.

...Он соскользнул, они с Алисой не хотели отходить далеко от места, где возникла тропинка, но отойти пришлось, их заметила стая из трёх таких существ. Не сразу стало понятно, что на их морде вроде бы не было глаз, но при этом чудища очень чётко реагировали на любое движение и звук. Помогли импровизированные рогатки: удавалось запускать камни так, чтобы уводить неприятеля прочь. Но Роман совершенно глупым образом оступился, а когда выпрямился, трое этих уже выбежали из-за склона и замерли, мотая уродливыми головами, время от времени разевая пасти и издавая неприятный, скрежещущий звук.

Роман замер, стараясь не шевелиться, дышать как можно тише и реже, не двигать головой. Существа словно потеряли его из виду: разошлись вокруг и замерли. Ближайший стоял на расстоянии пары шагов, и Роман почувствовал запах. Необычный, не похожий на запах живого существа. На ум пришёл запах горящего железа: когда резали болгаркой стальные трубы, пахло похоже. Роман понимал, что если существо почует его, то нападёт; боковым зрением он видел Алису. Побледневшая, она смотрела на него, медленно поворачиваясь в сторону склона, откуда пришли эти трое.

Когда Алиса отпустила резинку рогатки, существа молниеносно повернули головы в её сторону, но в этот момент выпущенный камень звонко ударился о другой, по ту сторону склона. Трое чудовищ развернулись и бросились на звук, пара секунд — и они исчезли за гребнем. Роман, осознавая, что у него только один шанс, повернулся в сторону лестницы и бросился к ней.

Они и впрямь очень быстрые: пасть одного из хищников, вернувшихся на звук, сомкнулась на расстоянии протянутой руки от ботинка карабкающегося Романа. Показалось даже, что существо сейчас тоже поднимется по лестнице. Нет. Они побродили внизу, подняв уродливые головы, и всё.

Ночью эти существа цепенели. Из оружия с собой была выдерга, взятая из ящика с инструментами, да пистолет отца Алисы. Но стрелять Гамаюны не умели, к тому же им было ясно: как только раздастся выстрел, то через пять минут все окрестные хищники будут здесь. Больше всего Алиса и Роман боялись, что шестиногие так и останутся поджидать добычу. Но людям удалось просидеть минут десять, не шевелясь и не издавая звуков, и хищники удалились.

А через час после заката возникла тропинка. И вновь Гамаюны поняли, что у них ровно один шанс. Когда они бежали, уже по своему полю, не покидало ощущение, что сейчас кто-нибудь обязательно пробежит следом. И сумеют ли они уйти от погони?

Но никто не пробежал.

— ...После этого мы поняли, что без оружия там делать нечего. Мы уже знали про медь: следующий раз, когда рискнули путешествовать, мы очерчивали границу вокруг убежища раствором медного купороса. Эти боялись подходить ближе, чем на пару метров к границе — наверное, чуяли. Но мы и во второй раз только чудом выжили, — добавил Роман-Гамаюн. — А когда случился последний сброс, больше всего боялись, что родители что-то узнают.

— Мы туда точно прогуляемся, — заверила их Феникс. — Только снаряжение подберём. Говоришь, не было Чёрного Дома, но были тропинки?

Алиса-Гамаюн покивала.

— Значит, и волны могут быть, — обвела Феникс остальных взглядом. — Нам тогда нужно...

Телефонный звонок. Здешняя Алиса озадаченно посмотрела на имя вызывающего на экране своего телефона.

— Папа, — пояснила она. — Народ, быстро брысь отсюда! И не шумите за дверью.

* * *

Когда экран-стена осветился, на нём появилось изображение обоих родителей Алисы, они явно не у себя дома — в гостиничном номере.

— Вы в пансионате! — восхитилась Алиса. — Клёво. Мама, там очень красивые виды. Пришлёшь мне фотки на память?

— Разумеется, Лиза, — улыбнулась её мама. — Как вы там? Баба Груша говорит, гостей принимаете?

Алиса энергично кивнула.

— Я и не думала, что они могут так вот заскочить. Было очень приятно. Надеюсь, это не мы разбудили её? Мы старались не очень шуметь.

Похоже, эта шутка им хорошо знакома, Вероника Алексеевна рассмеялась.

— Нет-нет, просто ты же знаешь её, она присматривает по старой памяти.

— Я вижу, вы неплохо продвинулись? — Листьев, несомненно, заметил всё ещё работающую анимацию на мониторе за спинами детей. — Я заинтригован. Лиза, это имеет какое-то отношение к экологии? Мне показалось, там движение воздуха просчитывается, каких-то загрязнений... Извини, если это должен быть сюрприз.

— Папа, я всё расскажу, как закончим, — покивала Алиса. — Не секрет, но очень долго объяснять. Экология там тоже есть.

— Удачи! Мы уехали на две недели, — пояснил Листьев. — Дядя Женя на связи, если вдруг что-то срочно нужно, звоните ему. Ну, не будем мешать и, пожалуйста, звони нам иногда. Ты ведь понимаешь, что мама всё равно волнуется.

— Мама, ну что может случиться в Чёрном Доме? — поджала губы Алиса.

Несомненно, и это была популярная шутка, потому что Вероника Алексеевна вновь рассмеялась.

— До свидания, Лиза и Роман, — покивала мама Алисы, а улыбающийся Листьев салютовал детям поднятой рукой. — Приятного отдыха!

— Им всё равно придётся рассказать, — спокойно заметил Роман, как только сеанс связи завершился. — Ты ведь понимаешь.

— Да. Я думаю, им можно. Если кто и сможет поверить хотя бы в капельку этого всего, только они, — покивала Алиса. — Ну и твои предки, конечно. Ладно, это всё потом.

— Народ? — выглянула она наружу. — В общем, у нас всё. Давайте ужинать, потом сразу совещание, времени уже мало.

* * *

— Вначале по тактике, ладно? — Феникс оглядела остальных. Они сидели за тем же самым круглым столом, только теперь рядом с каждой Алисой, по правую руку, сидел её Роман. — Смотрите. В девять тридцать три открывается тропинка до Гамаюнов, утром и вечером — и одновременно открывается к нам. Странное совпадение и не очень удобное. Я предлагаю пойти нам вчетвером, — Феникс указала на себя и своего Романа и на обоих Гамаюнов. — Вы говорите, вам нужно видеть всё глазами, чтобы заметить те узоры — тропинки. Если вас двое, вы сможете наблюдать за всем периметром.

— Вам логично взять хотя бы одного Симурга, — подняла руку Алиса-Симург. — Рома? — посмотрела она на своего. — Согласен? Мне кажется, так идеально. Осмотришь их химический склад, успеешь сварить что-нибудь полезное. А я пока продолжу тут.

— Я взял ваши настройки для мониторинга волн. — Роман-Феникс помахал флэшкой. — Вначале хотел попросить Алконоста пойти с нами, но вы нужны тут, ребята, — он посмотрел на хозяйку дома и её Романа. — Я вижу, у вас уже есть идеи для уточнения модели и расчётов. Роман мне уже показал, как настраиваются фильтры, думаю, что справлюсь. Ну и заодно настрою мониторы на слизняков, мы все теперь сможем их настроить, верно?

Остальные Романы кивнули.

— Получается, что пятеро в отряде.

— Думаю, это хороший план, — покивала Феникс. — Тогда так. Мы выходим сегодня к Гамаюнам. Через двенадцать часов мы возвращаемся той же тропинкой сюда и плавно уходим к нам той же самой командой. Если что нужно будет прихватить от нас, бросим по дороге сумку. На всякий случай, Лиза, будьте поблизости от тропы в девять тридцать утра, а лучше немного раньше. Если мы опоздаем, или ещё что, то через двенадцать часов повторяем попытку, не паникуем.

Все согласились.

— Отлично, тогда через пять минут собираемся, времени осталось немного. Рома? — посмотрела Феникс на здешнего Романа. — Говори, если важно.

— Может, это немного не вовремя, — оглядел остальных Роман. — Это тактика. Держать колодцы чистыми, собирать данные, не допускать прорыва. У нас есть стратегия?

— У нас всего три минуты, — напомнила его Алиса спокойно. — Перенесём это на сутки? Все вернутся и будет повод поговорить, да?

— Хорошо. Тогда простая просьба: обращайте внимание на всё странное. Что бросается в глаза, но чего не могло быть, — обвёл Роман взглядом аудиторию. — Лиза права, сейчас нет времени всё объяснять. Просто поверьте, что это важно. Через сутки расскажу, почему.

— Не вопрос, — согласилась Феникс. — Всё, народ, собираемся.

* * *

— Я уже полюбила нашу большую компанию, — улыбнулась Симург, когда они возвращались назад. — А теперь нас только трое. Лиза, я там составила список, что нужно заказать. Как-нибудь так, чтобы твоему отцу не доложили, что его дочь готовится к большой войне.

— Напишешь, что надо, мы сделаем, — покивала здешняя Алиса. — Тебе помощь нужна в лаборатории?

— Нет, хотя... у тебя есть плеер? Ну, музыку слушать? Я не нашла его в тех вещах, даже не припомню теперь, где он мог быть.

— Найду и плеер, и наушники, — согласилась Алиса. — Но сначала я бы кофе выпила. Кто-нибудь ещё? Рома, Лиза?

— С удовольствием, — отозвались остальные почти одновременно и рассмеялись.

* * *

Алиса повернулась на бок, Роман спал со счастливой улыбкой на лице. Это было, словно в последний раз в жизни. Алиса погладила Романа по лбу, не боясь потревожить: после близости его можно разбудить, разве что окатив холодной водой. Алиса, приподнявшись, поцеловала его в лоб и вновь улеглась на спину, глядя в потолок.

Ей не спалось, и это странно — всякий раз это заряжало её энергией. Пусть даже потом всё равно придёт сон.

Алиса покосилась в окно — дождя не было, но ей показалось, что по стеклу с той стороны ползают слизняки. Алиса вздрогнула, уселась. Нет, всего лишь показалось: лёгкий ветерок шевелил кроны деревьев, и свет фонаря с той стороны дороги бросал на окна тени, словно пытался забросить их внутрь крепости.

Где-то там Симург что-то «варит», как она выражается. Занятно, они с её Романом математики. Симург и её Роман — химики. И далее всё то же: Фениксы — физики, Алиса-Гамаюн — филолог, а её Роман — лингвист. И все они знакомы давно — по воспоминаниям Фениксов, чуть не с детства.

А здешняя Алиса (ей всё равно не нравилось слово «Алконост») была знакома с Романом только с поступления в СУНЦ. Физматшкола, как звали её раньше. Так ли это? Роман упоминал множество случаев, когда он видел что-то другое, и там была всё та же девушка, лицо которой потом он не вспомнит.

Поначалу казалось, что это просто байки, подобные тем, что рассказывала сама Алиса соседкам по блоку в СУНЦ. Рассказывала, чтобы не было страшно по ночам осознавать, что появилась очередная пустота в воспоминаниях, и неясно, где была в то время и что делала.

Лёгкий щелчок, и индикация на потолке, произошло переключение на резервный источник питания. Ничего страшного, их предупреждали, что будут технические работы на электросети. Чёрный Дом этого вообще не заметит, даже свет не моргнёт.

Алиса, уже улегшаяся было, ощущая подкрадывающийся сон, вновь уселась. Что-то было не так. Что-то не так... с Симург.

Роман спал. Алиса осторожно выскользнула из-под одеяла, и через несколько секунд, набросив халат, уже бежала к лестнице.

Симург сидела, сжавшись в комочек у одного из шкафов, закрыв уши руками, раскачиваясь взад-вперёд. Вскрикнула, когда Алиса взяла её за плечи.

— Лиза? Что с тобой? — взглянула Алиса в заплаканное лицо Симург. — Вот чёрт... Голоса, да?

Симург покивала и обхватила Алису, обняла:

— Прости, — прошептала она. — Как ты... ты услышала? Я кричала?

— Нет, просто я как-то поняла. Сейчас лучше? — Алиса помогла Симург подняться на ноги и снять лабораторный халат. — Лиза, второй час ночи. Тебе нужно отдохнуть.

— Только не отпускай руку! — потребовала Симург, послушно направляясь к выходу. — Минутку.

Симург свободной рукой что-то быстро нажала на консоли у двери.

— Всё, можно уходить, тут всё подождёт до завтра.

Они поднялись в комнату Симург, и не отпуская руки Симург, Алиса сумела сбросить покрывало с кровати и в общих чертах привести её в рабочее состояние. Раздеть Симург оказалось немного сложнее, она не шутила насчёт руки — видимо, нужно, чтобы её постоянно кто-то касался.

— Пока тебя держат за руку, голосов нет? — предположила Алиса.

Ей не хотелось погружаться в воспоминания Симург, некрасиво. Пусть сама ответит. Симург покивала, осторожно освободила руку. Вздохнула и улеглась, набросив на себя одеяло.

— Сможешь уснуть? Что тебе поможет?

— Он... — помотала головой Симург и поправилась: — Ты.

Посмотрела на изумлённое лицо Алисы и покраснела. Алиса рассмеялась.

— Это предложение? Брось. — Алиса взяла Симург за руку, постепенно успокоилась. — Шучу. Чтобы тебя держали за руку?

— Кто-нибудь близкий, — уточнила Симург. — Мы все как сёстры, да? Мы все одна семья?

— И парни все друг другу братья, — согласилась Алиса. Протянула руку, сделала ночник ярче. — Я сейчас, не беспокойся.

Через полминуты Алиса вернулась с креслом-мешком, удобно устроилась практически лёжа у кровати Симургов и взяла тёзку за руку.

— Спи, Лиза. — Алиса чудовищным усилием воли не позволила себе зевнуть. — Всё хорошо, я не уйду, спи.

* * *

Алиса проснулась оттого, что её тянули за ладонь. Приоткрыла глаза — Симург. И снова смущённо улыбается.

— Половина шестого. Он скоро проснётся, — шёпотом сообщила Симург, отпуская ладонь Алисы. — Возвращайся к нему.

Алиса улыбнулась.

— Откуда знаешь?

— Чувствую, — прикрыла глаза Симург. — Минут через пять. Обычно ты сама чувствуешь, прижимаешься к нему, пока он просыпается, тебе это очень нравится. — И она осеклась, повернула голову, чтобы встретиться взглядом с Алисой.

— Нет-нет, не извиняйся, — покивала Алиса. — Всё так. Ты меня не обидела.

— Твой Рома просил говорить обо всём необычном. У меня было необычное несколько дней назад. Мы как раз попали в осаду и немножко поссорились с Ромой. Ну не очень сильно, но я видеть его ночью не хотела. Потом... ничего не помню. Проснулась и поняла, что он рядом, что мы с ним... в общем, всю ночь. Как в те первые дни. Сначала думала, что он меня чем-то опоил, почти ничего не помнила. Но он не умеет врать... наверное, они все не умеют. В общем, у него тоже был провал в памяти.

— Когда это было? — Алиса ощутила проползающие по спине мурашки. Симург назвала дату.

— У нас было ровно то же... — посмотрела Алиса в глаза Симург. — Я даже полицию думала вызвать, так разозлилась... и да, он не умеет врать. И ещё простыня...

— Простыня?! — Симург уселась. — Слушай. Хорошо, что ты сказала. Я в то утро решила убрать постельное бельё в стирку, мы его совсем уделали, а потом заметила на простыне старые следы. Короче, ей пользовались много раз, но почему-то не стирали. Там были следы годичной давности. — Симург передёрнуло. — Я бы так не делала.

— У нас в точности то же, и я ещё не стирала ту простыню... — поднялась на ноги Алиса. — Слушай, как такое возможно?!

Симург покачала головой.

— Вот теперь мне не кажется, что я сошла с ума. Лиза, я сказала что-то очень неприятное?

— Мне он нравился. — Алиса уселась. — Теперь всё понятно. Толку врать самой себе?

— Да, с того момента, как ты начала его дразнить Дуремаром, — согласилась Симург. — Что-то не так? У тебя были неприятности после той ночи?

— Наоборот. Всё в голове встало на место. Потом поговорим о той простыне, ладно? И девочек поспрашиваем, вдруг у них то же!

Симург энергично покивала и взяла Алису за руку.

— Лиза, возвращайся к нему, — улыбнулась она. — Это важно. Правда. Важнее всего остального сейчас.

— А ты? Сможешь уснуть?

— Я выспалась. Никогда так хорошо не спала. Подожду вас в гостиной — никуда не торопитесь.

Симург рассмеялась, и здешняя Алиса рассмеялась следом.

— Ждать придётся долго, — предупредила она, поправляя халат. — Если что — завтракай, не жди нас.

Глава 18. Разведка в оглавление

В семь двадцать Роман и Алиса появились в гостиной, Симург улыбнулась им, пожелала доброго утра. Договорились после завтрака обсудить, какие именно запасы нужны, а в случае Симургов — какие реактивы.

— Лиза? — позвал Роман.

Оглянулись обе.

— Извини. Симург? Ты говоришь, что предложила отцу много интересных идей, все по поводу химии — вещества, материалы, всё такое?

— Верно, — согласилась Симург. — Всех наших отцов зовут Павел Листьев, а всех мам — Вероника. И мы все у них любимые дочери, которых они очень внимательно слушают, мы очень сильно помогли их компаниям.

Они со здешней Алисой улыбнулись и переглянулись.

— Мне вот интересно. Когда я смотрел, как ты работаешь в лаборатории, то понял, что ты как будто там не один год работала. Лет десять как минимум. Очень чётко, точно, профессионально.

— Спасибо, — кивнула Симург. — Знаешь, мне тоже иногда странно. Иногда кажется, что мне не семнадцать — ну, скоро будет семнадцать — а тридцать как минимум. Знаю много такого, что появляется только с опытом. Лиза? — посмотрела Симург в глаза здешней Алисы. — У тебя ведь то же самое, да? Такое же ощущение?

Алиса покивала.

— Рома, и у тебя тоже, ты это хотел сказать?

Роман тоже кивнул, потерев лоб.

— И тоже очень странно. Я начинал знакомиться с областью, в которой мы с Лизой строили модель, но тоже как будто знаю её лет десять. А пока не приехал сюда, не было такого ощущения.

— Спросим остальных, — спокойно предложила Симург. — Ты об этом спрашивал? То самое странное, чего быть не могло?

Роман вновь покивал и, поджав губы, отодвинул клавиатуру.

— Что не так? — придвинулась к столу Алиса. — Наши с тобой расчёты верны. Ты вчера оптимизировал модель, совпали и координаты, и время, модель работает.

— Не совсем, — покачал головой Роман. — Я не могу провести расчёты для отрезков, которые указала Гамаюн. Последовательность расходится.

— Мы знаем, что там минимум два свободных параметра, — напомнила Алиса. — Мы оценим их границы и подберём оптимальные значения.

— Лиза, нет, всё хуже. — Роман посмотрел в её глаза. — Я доказал, что она расходится. Буду рад, если найдёшь ошибку.

Он протянул Алисе тетрадь.

— И ещё. У модели нет предсказательной силы. Чтобы оценить коридор в пространстве и времени, мне нужны готовые координаты тропинки. А их должно быть много, больше, чем мы знаем.

— Вроде всё верно, — подтвердила Алиса упавшим голосом. — Ладно. Модель применима только в нескольких частных случаях. Что предлагаешь?

— Я подумал, что те волны — фронты — могут быть не просто способом оценить появление тропинки. Что, если фронты их и порождают?

— Или тропинки включаются как-то ещё, и что-то ещё запускает фронты, — предположила Симург, тоже придвинувшись ближе. — Можно? — указала она на тетрадь. Алиса и Роман кивнули, и Симург принялась листать тетрадь. Морщины прорезали её лоб.

— Сойдёт за гипотезу, — согласилась Алиса. — Что это нам даёт?

— Мы сумели найти способ фиксировать фронт датчиками. Что, если он как-то влияет на всё, что рядом? Мы точно знаем, где возникали тропинки. Из Дома датчиками их не замерить, но можно попробовать замерить на месте.

— Что именно? — поинтересовалась Симург.

— Что угодно. Начать с самых обычных параметров: температура, давление, движение воздуха, ускорение, силу тяжести...

— Про силу тяжести не скажу, температуру и давление мы можем замерить на земле... ну, на любой опоре. Погоди-ка! — Симург посмотрела в глаза Романа. — Мы можем сделать много-много мелких летучих объектов — шариков. Датчики лёгкие, можно запустить много таких шариков в районе тропинки.

— Ветер раздует, — с сомнением высказалась Алиса. — Идея интересная, но... Ещё датчики нужно собрать, шарики надуть...

— Минуту! — просияла Симург. — У нас полчаса, не больше. Я успею сделать простое такое вещество, его для разных фокусов используют. Оно меняет цвет в зависимости от температуры. Делаем аэрозоль, распыляем перед включением тропинки, фиксируем несколькими камерами. Глазом, может, и не понять, но на записи можно оценить температуру. Думаю, десятые доли градуса сможем зафиксировать, вещество меняет цвет поблизости от комнатной температуры.

— Супер! — Роман поднялся на ноги. — Точно успеешь сделать, хоть немного?

Симург покивала.

— И как распылить его, тоже знаю. Остальное можно потом придумать, а начать с этого.

— Класс! — поддержала Алиса. — Я камеры тогда возьму. Заодно проверим колодец, и оставим камеру прямо там, внизу.

* * *

Всё прошло как нельзя лучше, Симург принесла распылитель — пылесос, подключенный к резервуару с раствором того самого вещества. Выглядело эффектно, синяя струя тумана вздымалась на десяток метров над головой и плыла, рассеиваясь и меняя цвет, заполняя всё пространство над головами. Когда из ниоткуда проявились и остановились Феникс и её команда, изумлённо глядящие на рукотворное облако над головами, здешняя Алиса просто махнула им.

— Всё нормально, потом расскажу! — И они убежали, бросив пару пухлых, увесистых сумок.

Роман замер, глядя на то, что пишется на камеры, потом махнул рукой: «Отбой».

— Получилось? — поинтересовалась довольная Симург, сворачивая свой источник тумана. — Нет-нет, это нельзя просто так выливать, для природы не полезно. К тому же, вдруг ещё пригодится.

— Получилось, — согласился Роман, собирая аппаратуру.

Заглянули в колодец, там всё было без изменений, осевшая на стенках медная плёнка выглядела необычно. Установили, подвесили камеру так, чтобы точно заметить движение внутри. Симург принесла ещё один тюбик, выдавила оттуда сине-зелёный приятно пахнущий состав. Словно монтажная пена, он быстро разбухал, плотно приклеиваясь ко всему, Симург обработала им все пути из колодца.

— Тот самый кисель?

Симург покивала.

— Яд и репеллент. Если они вылезут все, в итоге смогут перебраться, их там вылезает очень много, но какое-то время это их сдержит. Вода его постепенно растворяет, тут бы ещё поставить навес, что ли... Я оставила запас там, в лаборатории, и внесла в вашу базу рецепт. Всё? Идёмте?

* * *

Роман первым делом переписал всё и уткнулся в консоль, ни на что не обращая внимания. Остальные Алисы с улыбкой посмотрели на это, и оставили парня у рабочего места.

— Мы разберём то, что они прислали, Рома, — пояснила его Алиса. — Не будем тебя отвлекать, если что — вызывай.

— Мой тоже упёртый, — согласилась Симург, когда дверь в кабинет закрылась за их спинами. — Если вдруг что придумал или захотелось проверить, вообще из лаборатории не вытащить. Несколько раз пришлось пригрозить, что сексом будем заниматься тоже здесь, а потом он меня будет лечить от отравления...

Здешняя Алиса расхохоталась.

— Они все такие, да?

— Похоже на то, — покивала Симург. — Ого, смотри, сколько флэшек. Записи какие-то, документы? Феникс в своём репертуаре, — усмехнулась Симург, указав на записку. Там значилось: «Не завтракать перед просмотром».

— Будем смотреть?

Не сразу. Вначале разложили найденные вещи по комнатам обладателей, а потом сели разбираться с записями и документами. И поняли, что предупреждение было не напрасным.

...Слизняки не только заживо пожирали всё, что им удавалось обездвижить контактным ядом. Иногда на их «спине» возникали гребни, иглы или что-то похожее. И последствия от уколов об иглы были куда страшнее.

Уколовшийся человек или животное на вид оставались прежними, ранка относительно быстро заживала, но очень быстро человек переходил в странное состояние сознания. Было два основных состояния: зомби, когда человек имитировал себя нормального: он говорил, обычно повторяя те же реплики; мог пойти, если его взять за руку и дать направление. И второе — бродяга, когда человека одолевало желание куда-то идти, ехать, всё такое, у всех последствия заражения проявлялись по-разному.

Примерно через трое суток, иногда это длилось неделю, наступала терминальная стадия заражения. Жертва искала укромное место, там её разбивал паралич, повсюду под кожей начинали возникать быстро растущие, отвратительные бугорки, и оттуда выбирались новые крохотные слизни. Самое большее через сутки от жертвы оставался чистый, идеально гладкий скелет, покрытый слизью.

Здешняя Алиса поняла, что её мутит от таких кадров, она не стала смотреть все подробности. На этой записи было только то, что зафиксировали камеры в доме. А были ещё кадры из СМИ, заражение быстро распространялось по планете, ситуация для биосферы в целом и людей в частности выглядела катастрофической.

— Понимаешь, да? Сначала мимикрия, смотри, у них на коже образуются такие же гребешки, иглы. Наверное, чтобы других заражать. А потом они разбегаются и распространяют слизняков дальше.

— Если у тебя случилось что-то подобное... — Здешняя Алиса посмотрела в глаза Симург, — мне очень жаль. Мне правда очень жаль.

— Я справлюсь, — просто ответила Симург. — Мы справимся. Тогда понятно, почему Гамаюн так не любит, когда вмешиваются взрослые. Там ведь всегда найдётся идиот, который погладит милую улитку, пока та устала плеваться ядом. Или вообще возьмёт с собой... и дальше понятно, что будет.

— Я только не пойму про сбросы, — посмотрела Алиса в глаза собеседницы. — Феникс сказала, что Гамаюны просто заново переживали то прошлое и могли что-то сделать иначе. Ну, то прошлое с момента, когда слизняки начали выползать из инкубатора. Разве так бывает? Ну, как можно прожить прошлое несколько раз, и помнить все варианты?

— А вот это всё бывает? Всё остальное? — сумела улыбнуться Симург. — Феникс права, нужно успеть разобраться. Ну, хоть как-то. Всё равно придётся взрослых вмешивать, но мы начнём с наших родителей если что. Это всё не случайно, Феникс сказала, что первые волны пошли примерно три недели назад. И...

Симург осеклась, закатала штанину на левой лодыжке и посмотрела на тот самый новый «старый шрам».

— Слушай, что-то не вяжется. Когда, говоришь, ты заметила изменения в... — Очень мило, когда Симург смущается.

— «Инструменте»? — улыбнулась Алиса. — Лиза, мама меня научила использовать медицинские термины. А тебя?

— Я так не могу, — буркнула Симург. — Меня не учили.

— Погоди, не заводись, — взяла Алиса её за руку. — Пусть будет «инструмент», как Феникс говорила. И что? Когда я заметила? Теперь точно помню, что тем самым утром. Я туда, знаешь, много раз за день смотрю, такое невозможно пропустить.

— Когда у тебя был провал в памяти? — уточнила Симург и получила утвердительный ответ.

— Феникс говорила про восемнадцатое января, но это не так, — продолжила Симург. — У себя я заметила в марте, и тогда были голоса, я тогда в душе сидела, чуть от страха не обделалась...

— Это так страшно? — тихо спросила Алиса. — Те голоса? Извини. Я не буду пытаться вспоминать за тебя. Не хочешь, не говори.

— Очень страшно, — покивала Симург. — Меня уже возили к психиатру. Толку не было, но я понимаю, что будет после следующего такого визита.

— Точную дату помнишь? — поинтересовалась Алиса и, услышав, взяла свой телефон и полистала в нём дневник — историю заметок в календаре. Озадаченно посмотрела в глаза Симург.

— В точку. У меня тогда был провал. Прикинь, на перемене между парами взяла, оделась, и куда-то направилась. Минуты три длилось, все подумали, у меня что-то стряслось дома... в общем, отболталась. Но у меня тогда не было никаких изменений в теле.

Симург покивала.

— У нас время до девяти вечера. Идём в лабораторию? Я буду работать, ты обещала начинать заказывать реактивы, заодно попробуем вспоминать дальше. Это не случайно всё, сама видишь.

— Лиза, у тебя бывают предвестники перед голосами? — Они обе направлялись к лифту. — У меня есть, только важно обращать внимание. Минуты за две, иногда за десять-пятнадцать секунд.

— То же самое, — покивала Симург. — Если я вдруг схватила тебя за руку, не смейся и не отталкивай, ладно?

Алиса остановилась, привлекла её к себе и обняла. Ощутила, как успокаивается Симург, как полностью проходит её страх.

— Какой уж тут смех, — покачала головой Алиса, отпустив Симург. — Запомните вот что. Когда на меня находит, я перестаю отзываться на «Лизу». И тоже не смейся. Говорят, я не буйная, и удавалось быстро вернуть в себя, по щекам нужно похлопать. Только зубы не выбей, — улыбнулась Алиса.

— Договорились, — не улыбаясь кивнула Симург и повлекла Алису к лифту. — Идём, у нас полно дел и очень мало времени.

* * *

— Девушки? — Роман запросил связь часа через два.

Симург как раз стояла у вытяжки, проводила очередной этап синтеза. Молча махнула рукой здешней Алисе, чтобы она ответила.

— Есть результаты, но мне нужна ваша помощь, Симург.

— Говори, Рома, — отозвалась Симург. — Я не могу отвлекаться, прости.

— Нужен тот состав, который утром распыляли. Где-то часа через два. Боюсь, нужна будет помощь с распылением. Говорите, куда прийти, если помочь нужно.

— Рома, ты сейчас в этой теме понимаешь лучше нас, — посмотрела Алиса в глаза его изображению. — Мы сами. Пришли подробности текстом.

Роман кивнул.

— Что скажешь? — поинтересовалась Симург, по-прежнему не отвлекаясь от синтеза.

— Если он сказал, что есть результат — значит, что-то нашёл. Что-то интересное. Пусть трудится, потом разберёмся. Так, что дальше делать с фильтром?

— Медленно промой его дистиллированной водой, там же и при красном освещении. Это сложно. Не торопись — ничего не будет, главное — всё сделать аккуратно, чтобы раствор в колбе стал прозрачным...

* * *

— Рома, мы на позиции, — сообщила Симург. «Позиция» находилась где-то в самой гуще заглохшего поля, Роман увидел, как ему помахали. — Давай отсчёт.

— Через три минуты выпусти первый заряд. Каждые две минуты — следующие. Смотрите, там должны быть ориентиры, большой такой камень и яма, там был пень когда-то.

— Есть такое, — согласилась его Алиса.

Ну и погодка сегодня! Жуткая жара, влажность, и почти безветренно... Для замеров — то, что нужно.

— Стойте по обе стороны, не пересекайте границу между ними. Всё, не отвлекаю.

Заряд — сиреневое облако — выглядел эффектно. Он поднялся над указанной областью, и принялся растекаться во все стороны.

Второй заряд начал было подниматься и расходиться, когда они это заметили. Когда автомобиль проезжает там, где клубится туман, видно, как туманная область вздрагивает, резко приближается к проносящейся машине, а потом так же спокойно плывёт дальше. Облако над полем повело себя так же — словно пронёсся незримый автомобиль.

— Лиза, ты видела?! — ахнула Симург, указывая между двух ориентиров.

Да. Видела. Ненадолго, им померещился возникший из ниоткуда тёмный тоннель, он появился, задержался на пару секунд и сгинул.

— Ого! Рома, мы это видели. Что дальше?

— Пока всё, следующий опыт через час двадцать. Вам помочь?

— Нет, оно не такое тяжёлое, — отказалась Алиса. — Ну, показывай, — потребовала она, когда они обе ворвались в кабинет минут через пять. — Это было классно! Что, ещё одна тропинка?! Как ты её заметил?

— Не заметил, — покачал головой довольный Роман. — Предсказал, но не я, это была гипотеза. Теперь теория, получается. Смотрите, — он вывел на стену карту местности.

— Я вначале предположил, что тропинки обозначаются именно фронтами. Сразу скажу — похоже, так и есть. И фронты ходят намного чаще — я сначала подумал, что это глюки — нет, они просто немного слабее. Глазом мы их не видим, а датчики я уже настроил. Фронты ходят вот по такому расписанию...

Роман вывел окошко правее карты окрестностей.

— Восемнадцать раз в сутки, почти точно через каждые полтора часа. Эта пара — самая сильная, мы их невооружённым глазом замечаем. Эта, похоже, самая слабая. Но тропинки всё равно открываются, как-то так.

— Обалдеть! — признала Алиса, глаза её горели. — Кажется, въехала. Ты прелесть! — Она поцеловала Романа в макушку. — А те тропинки, о которых говорила Гамаюн? Вписываются в теорию?

Роман покивал.

— Есть такое ощущение, но я уже не успеваю с подсчётами. Я как раз хотел попросить проверить теорию по поводу радиальных тропинок — тех, что видят Гамаюны. Ну, сделать ещё один опыт на поле.

— Слушайте, я и сама справлюсь, — покачала головой Симург. — Эта штука на колёсиках, а тот участок ровный, там и поля-то почти нет. Я же вижу, Алиса, что вдвоём вы продвинетесь быстрее.

— После обеда, — решила Алиса, но было видно, как не хочется ей уходить от рабочего места.

— Я всё сделаю, — улыбнулась Симург. — У меня там всё само происходит, в лаборатории я не нужна. Работайте, ребята. Я уже вижу, что это очень важно. Скажете, когда выйти на поле.

Она обняла обоих и, помахав рукой, покинула кабинет.

— Рассказывай, — велела Алиса, быстро подключая для себя всё то, что у Романа перед глазами. — Про первую систему уравнений я уже поняла. Теперь ту, которая отвечает за радиальные...

* * *

Опыт удался, и сама Симург, и датчики Дома зафиксировали возмущения воздуха и оптические эффекты — туннель. А Симург добавила, что там вроде как прохладнее, чем вокруг.

— До их возвращения пять часов, — посмотрела на часы Алиса. — Слушай, раз всё это просчитывается теперь быстрее, давай займёмся тропинками, которые ведут к нашим! Всеми комбинациями!

— Ребята, вы ничего не забыли? — Симург, всё это время молча наблюдавшая за процессом, поднялась на ноги. — Помните, Феникс намекала на фокусы — места, как-то связанные с фронтами? Четыре дрона ждут команды.

— Мы уже не... — Алиса осеклась. — Да, конечно. Неси пульт прямо сюда, отсюда и полетаешь!

Через пять минут довольная Симург стала «виртуальным пилотом», а дрон уронил первые два датчика на указанное место.

— Смотрите, ребята! — указала Симург. — Видите те два пятачка? Голая земля, и всё такое. Вокруг трава растёт и всё нормально, а там как будто всё выгорело! И...

Конец связи, дрон исчез из эфира. А через три минуты из указанного направления пришла волна. И почти сразу же дрон вернулся на связь. Повезло — эта модель совершала безопасную посадку, она сама находит твёрдую ровную сухую поверхность, когда пропадает связь.

— Обалдеть! — заключила Симург. Теперь и её глаза горели. — По ходу, мы что-то нашли. Дрон вроде цел, но две минуты что-то нарушало связь!

— Там тоже нужно побывать, — согласился Роман. — Только придумать как, мне не нравится история с дроном. И что трава там жухнет...

— Как в микроволновке, — согласилась Алиса. — Вот вернутся все — обсудим. Лиза? Можно отправлять его к следующему фокусу, это к северу. Ой, гляди, я уже вижу, там тоже как будто выжженные круги!

— И никто их не видел?! — удивился Роман. — И никто не обратил внимания... хотя там же безлюдно, и дрона только мы запустили, похоже. Ясно. Часа через два будет обобщённая модель. Похоже, тропинки действительно открываются восемнадцать раз в сутки.

— Это всё упрощает, — согласилась Симург. — Только не забывайте, ребята, что если у нас там случилось заражение, то даже в поле может быть очень опасно. Там не только шестиногие, там что-то ещё может быть.

— И ни у кого не одолжить танк на пару часов, — покивала Алиса. — Ладно, три головы хорошо, а восемь лучше. Рома, что скажешь? Будем ещё проводить опыты с краской?

— Да, для уверенности. Можно будет...

— Народ, это мы, — послышался голос Феникс. — Тут прикольно, тропинка открылась раньше времени. У нас всё отлично, сейчас придём.

— Совпадает с предсказанием, — согласился Роман в ответ на немой вопрос в глазах Алисы, когда связь с Фениксом завершилась. — Ну, плюс-минус десять секунд.

— Похоже, сегодня мы тут все молодцы, — согласилась Симург. — Лиза, идём, поможешь, я обед только на троих готовила.

Глава 19. Осада в оглавление

— Народ, всё лучше, чем думали, — с ходу заявила неугомонная Феникс. — Сразу о важном. Зачистили оба колодца, и Симург дал классную идею, как сдерживать эту пакость, если вдруг не сможем туда вовремя. Там всё путём, предки Гамаюнов в творческом турне, никто ничего не заметил. Мои тоже в отпуске, за одним и на конференцию в столице заедут. Июль весь наш.

— Если я правильно поняла Романа, — улыбающаяся Симург указала кивком на здешнего Романа, — мы сможем перемещаться между фазами по восемнадцать раз в сутки.

— О как! — восхищённо посмотрела Феникс. — Круто, после обеда обязательно расскажи. И вот что...

Она положила на стол маркер — оружие для пэйнтбола.

— Ещё две тысячи шариков, ну и газ, — пояснила она. — Десять маркеров, чтобы наверняка. Еле допёрли. Сама всё оплатила, не стала папу просить. Он всё равно заметил, конечно, и пожелал нам приятно повеселиться... Да, там ещё реактивы для термита, и всё прочее, что вы делаете. В другой раз заберём. С кучей ненужного барахла, чтобы лишнего не думали. Папа знает, что я обожаю фейерверки, копать не станет.

— Минуту... — потёрла лоб Симург. — Если я правильно поняла... — Она посмотрела в глаза своего Романа и улыбнулась. — Теперь поняла. Ты придумал, да? Сделать в шарики инъекцию?!

— Инъекцию чего? — поинтересовалась здешняя Алиса.

Симург произнесла длинное химическое название.

— В общем, та же синильная, контактная, почти не испаряется. То, что нужно для ближнего боя. Только, народ — человеку такое тоже опасно, если на кожу попадёт. Нужно сразу антидот сделать... И нужны испытания... ага, поняла, устроим. Ясно. Рома, если я не ошиблась, ты уже сварил порцию на пробу?

Её Роман широко улыбнулся и кивнул.

— Я тебя обожаю! — Симург бросилась к нему, обняла и поцеловала. — Всё, ребята, давайте обедать. Много новостей, и дел тоже полно. Важно, что родители Лизы уехали на две недели в отпуск, так что у нас две недели точно есть. Всё-всё, все за стол, потом похвастаемся.

* * *

— Рома, что такой мрачный? — здешняя Алиса зашла в кабинет первой. — Роман, только что сиявший и довольный, смотрел на движущиеся по экрану «змейки» и морщины время от времени собирались на его лбу. — Я посмотрела, с уравнениями всё в порядке, три испытания уже провели — Симург там землю копытом роет, хочет ещё по полю побегать, тропинки поискать. Что случилось?

— Слишком гладко, — покачал головой Роман. — Если алгоритм заработал сразу, то что-то не так.

Алиса постаралась не улыбнуться. Ну да, это их общая черта. Собралась было ответить, и...

— Не помешаю? — вошёл Роман-Феникс. — Вроде начал понимать, о какой модели речь. Можно подробнее?

— Да, конечно, — согласился здешний Роман и сразу же оживился. — Вот, смотри, если поверхность фронта...

Алиса с улыбкой бесшумно покинула кабинет и закрыла дверь. И столкнулась нос к носу с Феникс. За ней шли остальные.

— У мальчиков мозговой штурм, — пояснила Алиса. — Пусть работают. Я покажу всё остальное, идёмте в гостиную.

В каждой комнате была хотя бы одна стена-телевизор, изображение можно было смотреть и на потолке. А умные обои, способные к передаче текста и статических картинок, и вовсе почти на всех стенах в каждом помещении. «И почему я об этом забыла?», — недоумевала Алиса, начиная свою лекцию.

— Рома просчитал где-то одну шестую. Симург помогала делать анализы, — указала Алиса на довольную Симург, — и мы собираемся сделать ещё. Для модели нужны данные, пока что всё согласуется с реальностью.

— То есть мы сможем по-быстрому всё осмотреть уже сегодня, — покивала Феникс. — Класс. Симург, тогда с тебя заряженные шарики. А мы там ещё защитные костюмы прихватили, чтобы уж точно всем хватило.

— Будут шарики. Нам сейчас нужно построить карту, чтобы понять, куда мы можем попасть. И если возвращаться ко мне, то лучше домой. Я не уверена, что снаружи безопасно. Вы все видели ролики, к слизнякам опасно прикасаться, а мы ещё не знаем, что там может быть, кроме шестиногих.

Феникс покивала.

— И ещё. Если я правильно поняла Романа, — посмотрела Симург на здешнюю Алису, — должны быть тропинки по другую сторону шоссе. И, скорее всего, часть из них пересекает шоссе.

Гамаюны обеспокоенно переглянулись.

— И ещё те места, фокусы излучения, — напомнила Алиса. — Рома прав, у нас пока нет никакого плана, кроме тактики — как не пускать эту заразу, как не привлечь внимания взрослых.

— Рано или поздно узнают, — покачала головой Феникс. — За папу с мамой я спокойна, ну, за оба комплекта. Другим лучше вообще никогда не узнавать. В общем, за две недели нужно придумать план и всё выяснить, да? Ну, тогда давайте после опытов в поле, сядем и начнём думать, когда парни сделают перерыв. Всё? Есть планы, вопросы?

— Мы пойдём зарядку для шариков варить, — поднялась на ноги Симург. — Ну, Рома начнёт, а потом и я подойду. Можем прерваться в любой момент — звоните.

— Мы сядем пока перебирать всё, что принесли, — оглядела остальных Гамаюн. — Рома уверен, там есть что-то важное. Постараемся к вечеру всё изучить. Кстати, когда собираемся к Симургам?

— Вот есть интересный интервал, одиннадцать вечера с минутами, — предложила Феникс. — Как раз успеем подготовиться. Там и в доме может быть опасно, а снаружи точно. Блин, слизняки эти ночью все выползут...

— Нам ещё дом чистить, — напомнила Симург. — Дождёмся утра, осмотримся при дневном свете. Всё, мы ушли, пока!

— Идём, — здешняя Алиса поманила за собой Феникс. — Есть разговор.

* * *

— Ты как будто втык мне собралась делать, — осмотрелась Феникс, лучезарно улыбаясь. — Слушай, у тебя тут такой порядок... я — свинка, знаю, мама с папой уже устали говорить. Можно? — указала она на краешек кровати. — Ножки немного устали.

— Ты в такой форме, мне до неё ползти и ползти, — покачала головой Алиса, наблюдая, как Феникс осторожно присаживается на краешек.

— Не скромничай. — Феникс с удовольствием упала на спину, зажмурившись. — Я не буду подсматривать в воспоминаниях... ну, больше не буду. Ты и бегаешь будь здоров, и вообще. Я что-то не то сделала? — Феникс уселась одним лёгким на вид движением, без помощи рук. — Зачем секретничаем?

— Пока не знаю. Вот, погляди и скажи, правильно ли я помню.

Алиса уселась на уголок кровати и сделала вид, что расстёгивает воображаемый предмет одежды, видимо, рубашку. Она заползла на кровать и легла раскинув руки и ноги в сторону. Затем уселась, изобразив, что кого-то обнимает, и вновь упала на спину.

— Блин... — потрясённо выговорила Феникс. — Так и было. Мы в тот вечер как с цепи сорвались...

...А началось всё со скалолазания. Нет, безопасностью Фениксы не пренебрегали. Им хватило нескольких сильных ушибов и скучной лекции травматолога, чем может всё кончиться. Со страховкой и всем прочим всё было в порядке. Но именно в тот вечер несколько молодых идиотов прыгали с обрыва, на резиновом ремне, и когда один из них пролетал мимо Фениксов, она заметила, что карабин его страховки раскрылся.

Времени на решение немного: или ничего не делать, и недоумок расшибётся насмерть сорока метрами ниже, или...

Феникс выбрала второе «или»: поймала горе-прыгуна за руку. Чуть не вывихнула руку, чуть не уронила их троих в пропасть, но страховка выдержала, всё снаряжение выдержало. А когда пришедший спасённый внезапно начал угрожать, что Фениксы ответят за порванную куртку... Короче, Феникс от души врезала ему по лбу. А Роман, вставший между ней и спасённым, спокойно пояснил, что у них на костюмах всюду камеры, и там видно всё: и не застёгнутый карабин, и то, как Фениксы, рискуя жизнью, спасли скандалиста — и то, как приятели прыгуна сбежали с места происшествия. Зря они оборачивались, их лица попали на камеры.

Феникс уже звонила отцу, повторяя вполголоса «сразу полицию и адвоката», и это помогло — спасённый принял правильное решение: сбежал следом за приятелями. Фениксы посидели, немного пришли в себя, и поехали в Чёрный Дом. А когда прошла нервная дрожь, когда пришло осознание, что они едва не погибли сегодня — всё и случилось.

Алиса покивала и пересказала, как смогла, своё «выпадение памяти» и смутные видения, что они тут делали с её Романом. А под конец достала из шкафа для белья ту самую простыню.

Глаза Феникса стали по пять рублей каждый. Она осторожно взяла сложенную в толстый квадрат простыню, погладила ладонью, затем прижалась к ней щекой.

— Быть не может, — ошарашенно покачала головой Феникс. — Это она. Я не могу её ни выбросить, ни постирать... — Она замялась.

— Ясно. Талисман или что-то такое, — покивала Алиса. — Самое сильное воспоминание.

— Ну да. Значит, когда мы почти что с катушек тут слетели и полночи из постели не вылезали, вас тоже накрыло... — рассуждала Феникс вслух. — И вы творили почти что то же самое. Вы с ним не были до той ночи? — посмотрела она в глаза Алисы.

Та помотала головой.

— Если честно, я до последнего момента думала, что закончим с конкурсом — и разбежимся. Ну, целовались минут пять, он оказался порядочным, домогаться не стал и был такой счастливый... — Алиса рассмеялась. — А ночью вот это. И всё как у меня было, когда отшибало память, и я творила чёрт-те что.

— Не знаю, что и сказать, — покачала головой Феникс. — Но это ведь не всё?

— Не всё. Симургов точно так же накрыло в ту же ночь. И она тоже не собиралась... короче, это её тайна, сама узнай. Главное, что у неё есть ещё одна простыня. Я думаю, надо взять все три и сравнить.

— Блин, не гони, голова кругом... — помотала головой Феникс. — Как такое возможно?

Алиса расхохоталась, упав на спину, долго не могла успокоиться.

— А то, что сейчас тут сразу четыре меня — ну тебя или остальных? Что Романов тоже четыре? Что мы берём чужую память, просто прикосновением? Это всё возможно?

Феникс тоже рассмеялась, правда, не так бурно. Протянула руку Алисе, помогла вновь усесться.

— Я должна извиниться? — посмотрела Феникс в глаза Алисы. — По всему выходит, мы вас заставили... ну, ты поняла.

— Нет, не нужно, — покачала головой Алиса. — Ты ведь не знала, что будет вот так. Мне теперь интересно, кого ещё накрыло в ту ночь? Ну, кого из нас?

— Двух, если повезёт, можем ещё найти, — согласилась Феникс. — Найдём и спросим. С Гамаюн я сама поговорю. С глазу на глаз, для неё это больная тема. Ты права. Сегодня пойдём к Симургам, нужно взять ту простыню. Я теперь не успокоюсь, пока не сравню. Идём обратно? Дел полно.

* * *

— Ей нравится, — заметила Алиса, пока они вместе с Феникс стояли на крыше Чёрного Дома, глядя как Симург передвигалась по полю с распылителем и время от времени запускала в воздух цветной туман.

Феникс покивала. Они обе не ленились: осматривали дронами окрестности. Гипотеза подтвердилась: везде, где по расчётам находились фокусы тех самых дуг, была пожухшая трава или вовсе голая земля, и всегда кругами: в центре всё мертво, а чем дальше к краю, тем больше жизни.

— Я-то думала, она тихоня, пробирки, опыты, и всё такое. А они очень даже крутые, не хуже нашего. Всё, мы нашли все фокусы, можно возвращать авиацию. Все датчики на месте, сейчас опросим... ага, отзываются, класс.

— У нас отцовская компания таких не делает, — заметила Алиса, глядя, как возвращаются её дроны. — Твоё изобретение?

— Наше с Ромой, — подтвердила Феникс. — Специально взяла всё, что нашла. Питаются от солнечных батарей. Если не будет слишком много пасмурных дней — всё увидим. О, у них там тоже закончились замеры, — указала Феникс на возвращающуюся к дому Симург. — И довольная такая... Идём в штаб?

* * *

Когда они вошли, здешний Роман хлопнул себя по лбу от души.

— Что такое? — встревожилась его Алиса, а остальные три Романа посмотрели с недоумением.

— Три измерения! — пояснил здешний Роман. — Блин, ну это же было очевидно. Фронт — не цилиндрическая волна, это...

— Эллипсоид вращения! — подхватил Феникс и принялся так же быстро стучать по клавишам своей клавиатуры.

Ещё несколько секунд, и здешний Роман откинулся на спинку стула.

— Вот теперь точнее, — пояснил он. — Короче. Есть траектории для похода в любую нашу фазу — ну, наши четыре. Все ведут из фойе, некоторые работают всего пять-шесть секунд.

— То есть фойе у нас будет вокзалом, — покивала Феникс, не улыбаясь. — Ясно, нужно там всё начертить и повесить расписание.

— Я набросал тут простенькую программу, — поднял свой планшет Феникс. — Она показывает известные траектории в реальном времени. Должны работать на наших смартфонах. Подходите, дам инструкции. Ну, или сам настрою.

— Клёво! — восторг в глазах Феникс. — А там что, за дорогой?

— Это самое странное. Тропинки там, где самая высокая плотность вот этих параметров, — показал здешний Роман. — И всё это очень плоское, прикиньте! Поле рядом с домом очень ровное, вообще никакого уклона. А за дорогой начинаются овраги и всё такое.

— А тропинки по-прежнему в плоскости... — закончила мысль здешняя Алиса. — Нужна инженерная мысль. А наши все что, все в поле?

— Везде. Ну, известные. Но теперь самое сложное, нужно настроить мониторинг во всех других фазах. — Роман повернулся вместе со стулом к остальным лицом. — Во всех известных. Феникс, у тебя есть все настройки. Симург, Гамаюн — подходите, я вам тоже скопирую.

— Роман, тебе лучше везде побывать самому, — предложила здешняя Алиса. — Парни, вы все умные, но Рома в этой теме дольше вас.

— Без проблем, — согласились остальные Романы хором. И рассмеялись.

— Нам всем нужно будет это выучить, — согласился Роман-Симург. — Вообще всем. Это не сложно, — оглядел он остальных. — И это очень важно. Реально важно.

— И прежний вопрос, — здешний Роман поднял руку. — У нас есть стратегия? Сейчас мы настроим мониторы, построим карты в других фазах, всё такое. Но есть ли у нас конечная задача?

— Найти, почему возникает вся эта пакость, — тихо предположила молчавшая всё это время Гамаюн. — Найти и сделать так, чтобы не возникала. И найти остальных нас. Две пары или сто — всех найти. Вы заметили? Пока мы все вместе тут, все восемь, мы очень быстро всё делаем, почти не препираемся и намного меньше устаём.

— Слушайте, а она права! — поразилась Феникс. — То есть нам нужно чаще сидеть вместе. Не вопрос. Рома, — посмотрела Феникс на здешнего Романа. — Глупо звучит, но у нас опять мало времени. Давайте так, сначала приведём в порядок дом Симургов, узнаем, что там у них снаружи, и как вернёмся — первым делом примемся за стратегию. Рома, ты остаёшься тут — учиться и всё такое, — посмотрела она на своего Романа. — Нормально? Ты ведь уже въехал в тему?

— Не вопрос, — согласился Роман-Феникс.

— А остальная компания такая же, да?

— Не совсем, — возразила Симург, очаровательно улыбаясь. — Я иду с вами, Роман остаётся и помогает здесь по химической части.

Её Роман кивнул.

— Лиза, только не подумай... — начала было Феникс, но Симург, улыбаясь, взяла её за руку и прикоснулась кончиком указательного пальца к губам Феникс.

— Я должна встретиться со своими страхами, — пояснила Симург. — Я буду не одна, вы же рядом. Но я обязана, понимаешь?

Феникс долго смотрела в её глаза, прежде чем кивнуть.

— Ладно, народ. Пошли, ужинать пора, — предложила она. — И ещё. Девочки, есть простая идея. Я тут поняла, что мы нашим отцам кучу интересных идей накидали.

Она обвела взглядом остальных Алис, и те кивнули.

— Как время будет, давайте обменяемся идеями. И раздадим их своим отцам.

— Точно! — просияла здешняя Алиса. — Ты гений! Нам очень нужны те датчики, — пояснила она, — которые мы раскидали в этих ведьминых кругах. Если пришлёшь мне схему, нам их сделают, сколько скажу. Папа всё равно считает, что мы тут вопросами экологии занимаемся. И он прав, верно?

* * *

— Сработало, — прошептала Симург, когда вокруг опустилась темнота. — Теперь включаем фильтры на глаза, сейчас будет ярко. И смотрим вокруг, и над собой, и под ногами. Если чисто, я смогу отпереть вход на мостик.

— Почему окон нет? Ну, проекций? — поинтересовался Роман-Алконост, обмахивая всё вокруг тем самым фонариком.

Нет признаков слизи, нет ничего движущегося.

— Режим осады, — пояснила Симург. — Дом теперь изолирован. Уже по-настоящему, вентиляция теперь тоже. Свежего воздуха не ожидается, но есть баллоны с кислородом. Внимание, я сейчас включу окно на северной стене.

Они вздрогнули, а сама Симург даже попятилась.

Снаружи была ночь, ясное небо, вот только неба почти не видно.

Слизняки ползали по стеклу с той стороны. Те самые. Это второй этаж — похоже, моллюски, или что это, окружили весь дом, раз им удалось подняться так высоко.

— Блин, и правда осада, — покачала головой Феникс. — Рома, срочно нужен монитор на слизь. На все стены, потолки и пол. В тот раз мы тут по-быстрому всё обежали, но теперь нужно точно знать, что они не упадут на голову. Симург, сможешь дать ему доступ прямо отсюда?

Симург кивнула и произнесла несколько команд. А ещё через пять минут Роман, сосредоточенно нажимающий экран планшета, молча кивнул и указал на потолок.

Вдоль потолка и стен, вдоль пола теперь легли едва заметные синие дорожки света, их было видно, только когда они касались противоположной стены, потолка или пола.

— Для рук не опасно, но очки не снимайте, — предупредил Роман. — Лучше остаться в костюмах. Сейчас мне нужен мостик, потом станет проще.

Остальные кивнули, и ещё через пару минут вся их компания осторожно выдвинулась вперёд: до двери на мостик всего десять шагов, но это оказались очень непростые шаги.

Глава 20. Контрразведка в оглавление

На мостике было очень неуютно, пока они не проверили каждую щель, пока не убедились, что в комнате действительно чисто. После этого решили снять шлемы. Воздух сухой, с необычным привкусом, металл не металл, что-то такое, но никакой гнили, о которой говорила Симург.

— Минуту... — посмотрела ошарашенная Симург. — Есть спутниковая связь! А её тоже не было! — Восторг засветился на её лице.

И почти сразу же они увидели индикацию на главном мониторе — входящий видеовызов.

— Папа... — ошарашенно проговорила Симург. — Папа! — Воскликнула она радостно.

— Так, народ, в темпе надели шлемы и включили фильтры, — приказала Феникс. — Лиза, ответь ему.

— Лиза?! — На экране появились оба комплекта здешних родителей Алисы и Романа. — О господи, мы уже почти перестали надеяться! Как вы там?! Кто с вами?

— Папа, мы с Ромой живы, — улыбнулась Симург. — Это друзья. У нас дома не всё ещё чисто, поэтому костюмы. Мы обеззаразили дом, но на улицу пока не пробовали выйти.

— Милая, тогда и ты надень, — тут же всполошилась мама Алисы.

Симург не стала отказываться, а Феникс тем временем выпроводила остальных и закрыла за собой дверь. На мостике остались Симург и Роман-Алконост, их с Симургом практически не различить, так все говорили.

— Рома? У вас всё хорошо?

— Да, Вероника Алексеевна, — улыбнулся ей Роман, отключив фильтр. — Было сложно, но мы справились. Я продолжу с проверками, хорошо?

— Да-да, конечно, — хором согласились обе мамы.

«Молодец, — подумала Симург. — Сядет спиной к ним и будет помалкивать. Чтобы уж точно не раскрыли...»

— Как вы там? — поинтересовалась Симург. — Вы получили мои сообщения, про яды и антидот?

— Да-да, Лиза, — ответил Листьев. — Очень ценные сведения, помогли спасти много жизней. Лиза, послушай меня, это важно. Эта форма жизни, официально её называют «мета-моллюски», ощущает радиоволны и движется к их источнику. Я видел снимки, они облепили весь дом, и...

— Мы успели придумать, как защитить вентиляцию, настроили мониторы на их присутствие. Две комнаты не на связи, но мы не будем туда входить, — тут же отозвалась Симург. — Вы сами где? Что с бабой Грушей, с дядей Женей, со всеми?

— Все живы, мы все в городе. Дядя Женя немного обгорел при пожаре, но ничего страшного. Лиза, связь скоро отключат. Давай о важном. Вы сейчас в зоне отчуждения, примерно двадцать километров во все стороны. Всех эвакуировали — кроме вас, к вам не могли пробиться. Отключите радиосвязь, она привлекает мета-моллюсков. Сколько у вас запасов?

— На нас всех — на месяц точно, — заявила Симург. — Может, и больше.

— Никуда не выходите. Сообщают о новых живых формах в зоне отчуждения, они крайне опасны.

— Мы поняли, не будем, — пообещала Симург. — Вы сможете ещё позвонить?

— Да, канал будет открываться каждый круглый час на две минуты. Включите радиомолчание, отключите беспроводной интернет. Используйте коммуникаторы, они не привлекают мета-моллюсков. Держитесь! Мы обязательно эва...

Связь оборвалась. Симург переглянулась с Романом.

— Включаю радиомолчание? — поинтересовался тот. — Оптические блоки действуют в каждом помещении, коммуникаторы должны работать.

— Да. Один момент только. — Симург включила общую связь. — Народ, мы переходим на радиомолчание. Всё общение — только через коммуникаторы. Проверьте свои гаджеты и отключите всё беспроводное и спутниковое. Возвращайтесь на мостик.

И она кивнула Роману.

Ничего такого не случилось, когда отключили радиомолчание. Но уже через пять минут слизняки принялись расползаться во все стороны от дома.

* * *

— Каждый круглый час будет включаться спутниковый канал, — указала Симург. — Могут быть важные известия, ну или мы можем передать короткие сообщения. Папа сказал, что эта мерзость ощущает радиоволны и движется к их источникам. Вон, посмотрите в окно — они расползаются.

Феникс присвистнула.

— Чтобы слизняки могли принимать радиоволны... — пояснила она. — Круто. Они вообще откуда? С Марса?

— Не знаю, и знать не хочу, — содрогнулась Гамаюн. — Лиза, не отзываются две комнаты — генераторная и проход к ГЭС. ГЭС работает, энергия у нас есть, но ты посмотри сама!

Она показала снимок. Да уж... Слизь покрывала все стены и пол технического помещения ГЭС. Удивительно, что турбина и прочее ещё работали.

— У нас много дел... — вздохнула Симург. — Короче, народ. Мы в зоне отчуждения. Папа что-то ещё передал файлом, сейчас почитаю. На двадцать километров вокруг никого. К нам не могли пробиться, так он сказал. Обещают эвакуировать, но непонятно, когда.

Теперь присвистнули все.

— Что же здесь было такого, что не могли пробиться? — подумала вслух Феникс. — Ладно. Цивилизация не погибла, уже хорошо. Могли бы, конечно, и вертолёт прислать... но ему виднее. Не думаю, что он бросил бы вас здесь. И что теперь? Каждый час сообщать, что живы и здоровы?

— Нет, конечно, — покачала головой Симург. — Думаю, раза в сутки хватит. Для начала нужно настроить фильтры на волны и убедиться, что они...

Волна прошла через мостик. Мощная — все её заметили и ощутили короткий приступ дезориентации.

— ...есть, — закончила Симург. — Ого. И правда есть. Но вначале — о плохом. У нас сильно заражена ГЭС, но она пока работает, нет связи с генераторной, где стоит главный дизель-генератор. Он не отзывается на команды, вся комната не отзывается. Есть запасные генераторы, но придётся придумать, куда девать выхлоп. Почистить вентиляцию на первом и втором этаже. Полно дел, но вначале — карта тропинок, да?

— Вначале — кофе, если можно, — попросила Феникс. — Я давно не получала столько адреналина, нужно хоть чуть-чуть в себя прийти. Ну и здесь ночь. Если кто устанет, в гостиной сейчас безопаснее всего, и там ближе к тропинкам.

* * *

— Давайте я перечислю то, что знаю о нашем Чёрном Доме, — предложил Роман-Алконост, — и сравним. Каждая комната — отдельный блок, полностью изолированный. Стены композитные, там сенсоры, где нужно — матрицы, чтобы стена была экраном, электронная бумага вместо обоев.

Остальные подтвердили, что у них всё тоже так.

— Вентиляция оказалась уязвимым местом, — указала Симург. — И, конечно, ГЭС — у неё сообщение с рекой. Они могли спокойно приползти по стенам. Когда проектировали Дом, на такое не рассчитывали. Что случилось в генераторной — не знаю, но нужно обязательно посмотреть. Нужно вытравить всё из ГЭС и подумать, как не позволить им вернуться.

— Вентиляция теперь под прикрытием, — уточнила Феникс. — А те каналы, что ещё нет, мы сейчас оборудуем. Но нужно продуть их все наружу чем-нибудь ядовитым.

— Или ярким, — предложила Гамаюн. — Они быстро погибают от ультрафиолета. Я помню, у нас на складе есть световые ленты — ну те, что в комнатах у потолка. Для обеззараживания. И есть роботы-мыши для осмотра вентиляции. Ну пусть они и протянут те ленты, обеззаразим.

— Классная мысль, — покивала Феникс, делая заметки на коммуникаторе, — так и сделаем.

— И нужно понять, можно ли освещать ультрафиолетом всё снаружи, — добавил Роман-Алконост, — со стен. Тогда включать на ночь, и станет спокойнее.

Дом вздрогнул. Все вскочили со стульев, Симург вызвала картинку периметра.

— Рухнула одна из берёз, — пояснила она. — И это странно. Нет, дом выдержит такое падение. Но вы посмотрите, что с ней стало!

На картинке с ночной видеокамеры была видна полоса трухи и ещё одна куча похожей трухи там, где дерево уходило в землю.

— Они и деревья жрут, гады, — заметила сквозь зубы Феникс. — Вы ведь заметили, поле стало чистым. Пустырь. Ни травинки, ничего. Кстати, а куда они прячутся, когда день?

— В норы, — предположила Симург. — Я даже представить не могу, как тут всё чистить, не выжигая всё подряд. А если они проникли в подземную воду... — Она помотала головой. — Ладно, пока не будем о грустном. Роман, что-то ещё?

— Они могут перемещаться внутри стены? — поинтересовался Роман-Алконост. — Стена непроницаемая, я знаю. Когда нужен ремонт, снимаем часть покрытия и просто меняем блок. Вопрос: если оболочка хоть где-то повреждена, может ли внутри стены двигаться что-нибудь жидкое?

Все невольно подняли взгляд к потолку, хотя мониторы молчали, показывая, что ничего опасного внутри комнаты нет.

— Вот зачем было спрашивать? — содрогнулась Гамаюн. — Я теперь всего буду бояться!

— Погоди... — На лбу Феникс собрались морщины. — Нужна документация. Да, знаю, наш дом может быть немного другой. Лиза, далеко документация? — посмотрела Феникс на хозяйку дома. — Ага, спасибо. Минутку... Смотрите, здесь между всеми блоками есть зазор для воздушного охлаждения. То есть, теоретически, всё это может просочиться внутрь стен. Между комнатами оно не перейдёт, нужно повреждение оболочки, а мы это заметим. Стойте! Отставить панику! Здесь же кругом датчики влажности. Именно на такой случай, чтобы сразу сообщить если комнату затопит.

— Датчики влажности работают во всех комнатах, кроме тех двух, — сообщил Роман-Алконост через несколько минут. — Ничего постороннего. Я бы туда ещё и датчики движения везде добавил, но кто же мог подумать...

— Идея хорошая, мы подумаем, как это сделать по-быстрому, — покивала Феникс. — Всё, народ, расслабились, да? Из стен никто не попрётся. А вот ГЭС нужно почистить, иначе эта мерзость сломает генератор и будем, как сироты, сидеть на батарейках. Что-то я есть хочу... — Феникс поднялась и направилась к холодильнику.

— Стой! — тут же приказала Симург. — Нет, не открывай.

— И ты туда же? — удивилась Феникс. — Что не так?

— Они просочились туда. Мы их там всех потравили, но толком не убирались.

— Блин... — Феникс вздрогнула и отошла от холодильника. — Куда ещё они просочились?

— В очистную станцию, — спокойно ответила Симург. — В канализацию, то есть. Мы сбросили туда яд, но я не уверена, что там чисто. И одна я туда точно не пойду.

— Блин, я и толпой не пошла бы, — вздохнула Феникс. — А, простите, из унитаза точно ничего не полезет? Или лучше не рисковать?

— В воду в бачке добавляется яд, — пожала плечами Симург. — Кому захочется принять душ, сначала зовите меня, я всё проверю. В водопроводе вроде бы никакой органики. Пока. Но если что, у нас две тонны запасной технической воды, и пятьсот литров питьевой.

— Мне нравится «пока». Я бы те две тонны тоже проверила... — покачала головой Феникс. — Вот так и знала, что придётся в канализацию лезть. Камеры-то там есть?

— Есть. Уверена, что захочешь увидеть, после завтрака?

— Я не уверена, — содрогнулась Гамаюн и отвернулась. — Смотрите без меня.

— Оно ещё и там, — поджала губы Феникс, после того как Симург показала данные с камер. — Недоработка. Но ты же говоришь, что вылила туда прорву яда, как оно там всё разрослось тогда?!

Симург развела руками.

— Ладно, решаем задачи по одной. — Феникс оглядела всех вокруг. — Сначала волны, всё самое вкусное — потом.

* * *

— Уморились, — шёпотом пояснила Симург, указав на обоих Гамаюнов, спящих на диване в гостиной, — но они много тропинок зарисовали, молодцы. Ближайшая тропинка к Алконостам через полтора часа. К тебе — через двадцать минут, но это всё снаружи дома.

— Снаружи — не вариант, — согласилась Феникс. — Ребята, идёмте уже почистим холодильник. После канализации мне уже всё нипочём.

По команде Роман, держа наготове распылитель — контактный яд, но не такой ужасный, как синильная кислота — распахнул дверь холодильника. Его вначале дотащили до лифта, а потом до той самой лаборатории, где Листьев предлагал жечь термит.

Удивительно, но вылилось относительно немного слизи — и действительно, после недавней чистки локальной канализации, содержимое холодильника уже не вызвало даже серьёзного омерзения. Просто слизь всех цветов радуги, будто кто-то покрасил бульон для холодца и залил его причудливыми слоями.

— Минуту, я возьму пробы, — предупредила Симург.

Они, все трое, были в костюмах высшей защиты, а технические комнаты идеально сделаны для защиты от всего самого агрессивного. Кроме, разве что, такого объёма «холодца».

— Всё. Можно растворять.

— У меня уже почти пусто, — предупредила Феникс, наблюдая, как цветные дорожки весело сбегают в сток в углу помещения. — О как, да он стал идеально чистый. Сейчас, ещё помыть как следует...

Помыли. Не забыли про морозильную камеру. Прошло сорок минут, а все устали так, что едва волочили ноги, только чудом сумели вернуть идеально чистый, сверкающий холодильник назад.

— Вот же гадость! — покачала головой Феникс, когда Симург проверила их всех и разрешила снять шлем. — Во я упарилась... Что, говоришь, можно прямо тут душ принять? Роман, отвернись... хотя ладно, что ты можешь увидеть нового?

— Не надо отворачиваться, — возразила Симург. — Пока ты моешься, осмотрим тебя со всех сторон фонариками, мало ли. И нас следом.

* * *

— Слушай, так что, этот раствор, которым мы всё чистили, действительно растворяет трупы в ноль? Вместе с костями? — недоверчиво уточнила Феникс, пока они с Симург готовили яичницу. — Круто.

— Вообще всё в ноль, любую органику, и кости с волосами тоже. Хитин только растворяет медленно, а так — да. Так что от тараканов ищи что-то другое.

— Слушай, я тебя боюсь, — покачала головой Феникс, а Симург весело рассмеялась. — Рецепт не одолжишь? Мало ли...

— Ты и так его знаешь, — напомнила Симург. — Ладно. Ребята, только я предупреждаю, как только поедим, нужно возвращаться. Я только папе с мамой передам, что мы тут живы, и можно до вечера уходить. Нам ещё выспаться нужно. Рома, разбуди Гамаюнов, да?

* * *

— То есть в генераторную вы не пробовали входить, — заключила Алиса-Алконост, когда все пятеро вернулись в её дом. — Хотя да, там лучше вначале приготовиться. Мало ли что там... А люк там есть? Сверху? У нас только дверь и нижний люк из оврага.

— Технически есть, — согласилась Феникс. — Но это нужно в складе, который сверху, открыть такой же люк в полу и приготовиться к концу света. Я даже представить не могу, что оттуда может полезть. Слушай, Симург, огнемёты у тебя не водятся?

— Готовых нет, но что-нибудь придумаем, — подтвердила Симург. — Народ, и ещё... идёмте, прогуляемся в лабораторию. Да, в химическую.

— Ужас какой, — содрогнулась Гамаюн, когда вместе с остальными семью увидела в боксе двухслойный прозрачный контейнер, а в нём, на дне жидкости, лежал тот самый слизняк. Сородич того, которого она тогда выронила... — Зачем?! Это же дико опасно!

— Нужно его исследовать, — коротко пояснила Симург. — Мы не всё про них знаем. Короче, ребята, не открывать без меня, не снимать герметизацию, не включать яркий свет, дохлый он нам не нужен. Вокруг бокса — ванночка с тем самым раствором. Если что — наш приятель растворится. Всё, я — спать.

* * *

— Не спится? — здешняя Алиса присела на край кровати.

Роман лежал — не спал, а задумчиво глядел куда-то в стену. В комнате «шёл дождь» — по стенам шла анимация, и доносился едва заметный перестук, чтобы легче засыпалось.

— Не могу заснуть, — признал Роман, взяв её за руку. — У нас тут просто курорт. А у них всё по-другому. Вроде бы ничего страшного, просто туча этих слизняков снаружи, но дом действительно в осаде. Как они там вдвоём сумели отбиться, ума не приложу. Там ещё чистить и чистить.

— Они — как мы, — покивала Алиса. — Они и есть мы. А мы не сдаёмся, да? Так там в самом деле страшно?

— В основном противно, — поёжился Роман. — Особенно в канализации. Феникс там сняла много всякого, от чего мурашки. Там не только слизняки. Там ещё что-то, но мы всё это близко не подпускали, сумели отбиться. А ещё генераторная...

Глаза его закрылись, и Роман, наконец, задремал.

Алиса сидела, улыбаясь, держа его за руку. Призрачный дождь стучал и стучал, а снаружи тем временем наступил ясный и жаркий день — температура вновь собиралась бить вековые рекорды.

«Надо и мне там побывать, — решила Алиса. — И не пару секунд». Сигнал — папа вызывает. Видимо, ничего особо важного, просто «проверка связи». Алиса усмехнулась и, пригасив свет, покинула их спальню.

Глава 21. Фокус в оглавление

Роман проснулся мгновенно, как всплыл из-под воды — но пробуждение было приятным, хоть и стремительным, вернулась бодрость.

Роман попробовал было поднять руку к запястью, чтобы посмотреть на часы, но понял, что его держат за эту руку. И ощутил живое тепло рядом.

— Доброе утро, — улыбнулась Алиса и поцеловала его в макушку. — Или день, как приятнее?

— Который час?

— Спроси у Дома, — рассмеялась Алиса и улеглась рядом, продолжая держать Романа за руку.

— Компьютер, который час?

— Одиннадцать часов двадцать три минуты, — отозвался Дом.

Повсюду на потолке, стенах — на всём, что могло быть экраном, появились изображения самых разных часов. И на всех было одно и то же время.

— Твоя работа? — Роман, улыбаясь, повернул голову в сторону Алисы.

Та кивнула.

— Слушай, так все уже встали?! Я один не мог заснуть! Блин!

— Лежи, — не позволила ему встать Алиса. — Ты — мой. И не беспокойся. Они — это мы. Мы все заняты делом, а тебе нужно было как следует отдохнуть.

— А что нужно тебе?

— Угадай! — вновь рассмеялась Алиса и уселась.

Нагая и прекрасная.

* * *

— Без четверти час, — отметил Роман, когда они вернулись из душа. — Ужас, как есть охота.

— Сейчас как раз обед, — согласилась Алиса, когда они закончили приводить комнату в порядок. — И есть новости, и почти все приятные. Идём, идём!

— О, выспался! — навстречу попалась довольная Феникс. — Классно. Вовремя, Роме нужна помощь. Но сначала обедаем. Народ! — позвала Феникс в коммуникатор. — Делайте паузу, идёмте обедать.

— ...Это не многоклеточная форма жизни, — заявила Симург, когда дошло до кофе. — Очень много органелл, и все необычные, в справочниках такого нет. Очень сложное поведение. Все знают о слизевиках? Они размножаются спорами, но это не грибы и не плесень. Иногда их путают со мхом, однако их нельзя отнести ни растениям, ни к животным. Кстати, грибами их тоже нельзя назвать.

— Что-то мерзкое, — содрогнулась Гамаюн. — Нам показывали на уроке. Гадость.

— Слизевик — одноклеточное животное, — подтвердила Симург. — Одна огромная клетка, в ней миллиарды ядер и остального. Простите, но он похож на огромную соплю. Так вот, он умеет находить дорогу в лабиринте. Если слизевика поместить у входа, а в лабиринт положить что-то съедобное, слизевик находит еду очень быстро и точно. До сих пор никто не смог понять, почему.

— О как! — почесала затылок Феникс. — А наш мета-моллюск?

— Я именно об этом. Он тоже слишком умён. Это лужица протоплазмы, но она показывает очень сложное поведение и тропизм.

— Поясни, — потребовала Гамаюн.

— Тропизм — это когда растение тянется к свету. К любому раздражителю, в общем, к любому источнику того, что организм может ощутить. Так умеют почти все формы жизни. Мета-моллюск — никакой не моллюск, конечно. Он может обходиться без кислорода очень долго, я не замеряла. В бензине он покрывается защитной оболочкой и впадает в спячку. Он ассимилирует любую органику, может плеваться обездвиживающим ядом, и вот ещё что.

На экране Симург показала мета-моллюска, но выглядел он необычно, возле раковинки на макушке был гребень.

— Видите иглы? Он заражает ими другие формы жизни.

— Это то, о чём мы читали, ну, смотрели? Человек ведёт себя как зомби... и так далее.

Симург покивала.

— Это цикл размножения. Организм-хозяин вначале старается передать заразу другим организмам, затем его тянет куда-нибудь в укромное место, а затем мета-моллюск поедает его изнутри, и наружу расползаются тысячи новых.

— Но у тебя на Земле катастрофы не случилось, — заметил Роман-Феникс. — Глобальной. Заражено несколько областей, одна из них вокруг Чёрного Дома. И всё: люди сумели наладить оборону.

Симург покивала.

— Да, нам повезло. Но, похоже, есть фазы, где людям повезло гораздо меньше. Помните, папа сказал мне, что к нам не могли пробиться? Вокруг Чёрного Дома отказывает автоматика, чуть не рухнул спасательный вертолёт. Выходит из строя электроника, а ещё появляются новые формы жизни.

— И там очень сильные волны, — припомнил здешний Роман. — Ту, которая в час ночи, мы здесь не видим. А там видели.

— Он ещё не знает, — пояснила Феникс. — В два часа пять минут увидишь сам, Рома. У нас тут начинает происходить что-то похожее. Волны становятся сильнее, их лучше видно. Ну и шатёр... короче, сам увидишь, правда.

— И никто, похоже, кроме нас эти волны не видит, — обвела собравшихся взглядом Симург. — Это не шутка. Я выслала папе несколько видео. Там очень хорошо видно волны, как сходятся, пересекаются, как появляются тропинки. Они не увидели их. И вряд ли они придуриваются.

— А мы видим?? — удивилась здешняя Алиса. — Почему? Потому что мы — один человек? Ну, мы все — одна Алиса, а парни — один Роман?

— Фазы одного человека, — уточнила Феникс. — У нас жизнь всё же пошла немного по-разному. Мы выбрали разные науки, по-разному развлекаемся, у нас свои цели, мечты, вся эта байда. Но у нас одни и те же папа с мамой, у нас у всех — Роман, а у вас у каждого — Алиса, — посмотрела Феникс в глаза своего Романа. — Вы понимаете, да? И у нас у всех Чёрный Дом. И мы все очень сильно помогли отцу и его конторе идеями. Основное почти всё одинаковое, отличаются детали. Разные фазы. Кто хочет другое слово, предлагайте.

— И мы не знаем, как такое возможно, — добавила Гамаюн. — И мы обмениваемся воспоминаниями...

— И простынями, — хмуро добавила Феникс, и остальные Алисы рассмеялись.

Три Романа переглянулись в недоумении, а здешний остался спокойным.

— Парни, мы всё расскажем, — пообещала Феникс. — Короче, если на пальцах. Мы с девочками вспомнили минимум три случая, когда совпадало что-то материальное. Но давайте чуть позже, и так голова пухнет. Рома? Твой выход.

— Роман, мне очень нужна твоя помощь, — посмотрел Феникс в глаза здешнего Романа. — У тебя явно больше идей. Но главное, нам нужно побывать в фокусах этих волн. Там что-то не так с живой природой, и там сильные электромагнитные помехи. Дроны отключаются, не долетают. Волны постепенно становятся сильнее и у нас, и у Симургов. И это мы ещё не поставили датчики в других фазах.

— Значит, нужно поставить, — предположил Роман. — И посетить все места фокусов. Это всё не случайно.

— И вот ещё что. — Феникс вывел на экран презентацию. — Мы и так понимали, что это не случайно, но вот подтверждение. Смотрите.

Презентация пришла в движение, и поражённые зрители увидели, как сходятся и пересекаются волны, и как крохотная «змея, кусающая себя за хвост» — точки пересечения волн — вращается вокруг колодца.

— Теперь понимаете? Это всё сходится у колодца. Там постоянно возрождается инкубатор, откуда лезет эта мерзость. Это всё не случайно. — Роман поднялся на ноги. — Взрослые этого не видят. А если будем настаивать... и как только они заметят, как мы тут бегаем между фазами, тут сразу же будут военные, всё засекретят, начнут что-то изучать, строить свои планы... В общем, времени мало, нужно всё делать самим.

— Мне тоже кажется, что времени мало, — согласилась Феникс. — Но, если что, нашим папам и мамам я доверяю. На крайняк попросим их помощи. Ну, где можно попросить. Так что, народ? План был такой, сначала зачистить Дом у Симургов, поставить наши датчики и мониторы в остальных фазах, начать походы к фокусам, и мы ещё даже не приступали к другим тропинкам. И на всё у нас только две недели. Если будут эти две недели.

— И давайте больше не будем работать по ночам, — предложила Гамаюн. — Мы тут все жаворонки...

Она переглянулась со своим Романом, оба рассмеялись.

— Если вы не забыли, нам нужно понять, что же случилось у Гаруд и Сиринов. Ведь там то же самое: Чёрный Дом, волны, всё остальное. А вон те тропинки, самые короткие и сложные, — указала Гамаюн лазерной указкой, — наверное, к Рухам. Я даже не знаю, как можно успеть по ним пройти. Так в каком порядке работаем?

— Волны усиливаются, — напомнила здешняя Алиса. — Пока мы здесь, и день на дворе, можно разделиться. Кто-то сходит к ближайшему фокусу. Часов в восемь вечера нужно вернуться к Симургам, всё равно ей нужно будет сказать предкам, что всё путём. А пока будем устанавливать мониторы у Фениксов и Гамаюнов. Все парни теперь это умеют, поэтому всё можно успеть часам к трём-четырём.

— А нам сейчас нужно прогуляться к бабе Груше, — Алиса взяла своего Романа за руку. — Иначе сюда приедет спецназ и всё такое. Ну, как только Рома посмотрит на шатёр, сразу и выйдем. Это часа на полтора, народ. О маскировке договорились, пока вроде никто ничего не заподозрил. Давайте решим, кто куда пойдёт?

* * *

— В голове не укладывается, — признал Роман, пока они шли вверх по шоссе, — что вот-вот покажется Гороховка.

Пронеслись волны, словно великан раздвинул огромные, почти незримые шторы, и возникла устойчивая, поражающая воображение картина. Над головой соткался и замер огромный шатёр — наверное, трудно найти правильно название для этого купола, сотканного из множества огромных треугольников. Роман успел сделать один снимок, и шатёр исчез, пропал, растворился.

— Началось ночью — Симург заметил, когда дежурил, — пояснила Алиса, глянувшая следом за Романом на экран его смартфона.

Весь шатёр невозможно запечатлеть одним кадром, но даже фрагмент его впечатлял.

— Думал, померещилось. Через три часа повторилось. И та же фигня, когда я прислала снимок папе, он там ничего такого не увидел. Вот как такое бывает? Почему мы видим, а они — нет?

— Потому что у нас есть разные фазы?

— Да ну, у родителей тоже есть! Симург ведь говорила с тамошними родителями!

— Тамошние родители не общались со здешними, — предположил Роман. — А мы общались.

— Ты — гений! — Алиса в восторге. — Супер!

Она привлекла Романа к себе и поцеловала, никого не стесняясь, хотя по дороге сейчас автомобили сновали каждые несколько секунд.

— Точно-точно! Мы общались, и уже памятью обменялись, всё такое. Может, поэтому. Но я не очень хочу звать сюда предков из других фаз, — рассмеялась Алиса. — Гамаюн права, она видела, что случалось, когда вмешивались взрослые. Времени мало, и кто-то всё это очень хорошо планировал...

— Высоту купола замеряли?

— Не-а. Пока он держится, у нас нет радиосвязи. Дрон только что запустить, чтобы хоть немного оценить?

— Дрона не нужно. Просто сделать пару снимков с разных точек, чтобы там были ориентиры, — предложил Роман. — Ну, мы же на конкурсе что-то похожее решали!

— Да-да, ты снова прав, — чмокнула Алиса его в щёку на ходу. — Сейчас передам нашим, если уже сами не догадались. Не нравится мне это, сначала шатёр висел долю секунды, а теперь — почти пять. Что будет, если он так и останется? Да, знаю, что это риторический вопрос. Всё, мы пришли. Баба Груша, ты дома?

* * *

— Там всё в порядке? — поинтересовалась Феникс, когда здешние Роман и Алиса вернулись. — Баба Груша и остальное? Ну и класс. Так что, действуем по плану? Мы с Гамаюнами идём к ним и к нам, настраиваем мониторы и всё такое. Отзваниваемся, чтобы предки не парились. Потом сюда, и в восемь всей нашей командой идём к Симургам зачищать генераторную. У меня уже есть план, если что, а Симург сумела сделать пару огнемётов. Кто пойдёт к ближайшему фокусу? Это полтора километра у мелового холма.

— Давай мы? — предложила здешняя Алиса. — Лиза, вы ведь хотели остаться продолжить анализ, и сварить что-то полезное.

Симурги переглянулись и покивали.

— Да-да, я как раз хотела предложить, — согласилась Симург. — Есть у меня несколько идей по поводу этого животного. Да, и ещё лаборатория может стать клеткой Фарадея, верно? Никакого радиоизлучения.

— Верно, — согласилась здешняя Алиса. — Мы так можем весь дом изолировать. Но при этом оптические модули и коммуникаторы будут работать — связь будет.

— Зачем вам клетка Фарадея? — поинтересовалась Гамаюн.

— Когда я достала слизняка из бензина, чтобы проверить, что он жив, то был радиосигнал, — пояснила Симург. — Мы же теперь слушаем весь эфир. Я подумала, что это случайность, опустила его обратно, подождала, пока он покроется своей корочкой и снова вынула. И снова радиосигнал. Это он, точно говорю.

— Они общаются по радио?! — поразилась Феникс. — Ребята, тогда всё очень плохо. Ну не может примитивный слизняк просто так посылать сигнал. И нельзя, чтобы его услышали приятели, если они есть.

Симург покивала.

— Именно. Я же говорю, мы не всё знаем о них. Всё, удачи, мы пошли, чего зря время терять? Мы следим за мониторами, — ту же добавила Симург. — И всё время на связи.

* * *

— Неприятная жара, — признала Алиса, когда они прошли примерно половину пути.

Влажности уже не было, но температура в тени поднялась до сорока градусов, и ни малейшего ветерка: стоило остановиться или просто замедлиться, как ощущалось, что промокаешь насквозь.

— Никогда такой не было. С чего бы вдруг? И это ещё июнь, прикинь!

Роман покивал. Они взяли с собой набор инструментов и средств связи в рюкзаках. Нести рюкзаки в такую жару оказалось сомнительным удовольствием.

Пятно пожухшей травы — признак фокуса — они заметили шагов с двадцати.

— Погоди, — взяла Романа за руку Алиса. — Не подходи. Смотри!

В руке она держала частотный анализатор. Пока шли, прибор докладывал о том, что в эфире полно активности во многих диапазонах. А сейчас, на расстоянии метров десяти, активность резко упала, мощность излучения упала чуть не в десять раз. Алиса осторожно сделала шаг, и все линии на приборе улеглись.

Алиса тотчас добыла из кармана мобильный: всё верно, связи нет.

— Ничего себе! — глаза Алисы округлились. — Ну-ка... а если так?

Она поманила Романа назад, и когда эфир весь вернулся в нормальное состояние, воткнула в плотную глину короткий металлический стержень, а на нём закрепила прибор, очень похожий на коммуникатор.

— Ретранслятор, — пояснила Алиса. — Семь диапазонов, их обычно используют в бытовых рациях. Ну-ка, а теперь?

Им обоим показалось, что по лицу ударили мягкой подушкой: оба покачнулись, оглянулись и увидели, как убегает вдаль марево — пошла волна. Алиса не сразу сумела восстановить дыхание, Роману даже показалось, что она поперхнулась.

— Вот же гадость! — высказалась Алиса, когда сумела отдышаться. — Следующая волна отсюда через тридцать пять минут. Теперь давай войдём...

Вошли — пропала всякая радиосвязь. Алиса сделала ещё шаг в сторону предполагаемого фокуса, и закрепила ещё один ретранслятор так, чтобы его оптическая ось смотрела на тот прибор, что снаружи.

— Что-то всё равно гасит радио, — пояснила Алиса, — но коммуникатор работает, он передаёт всё оптикой. Как странно... Слушай, мне показалось или стало жарче?!

— Похоже на то. — Роман осторожно сделал ещё один шаг вперёд. — Смотри, — указал он на глинистый холмик. — Там будто что-то закапывали!

— При таком освещении толком не проверишь... — покачала головой Алиса. — Блин, и костюмы не взяли. Хотя мы тут в них точно от теплового удара ласты склеим. Ладно, хотя бы маски и перчатки есть.

Действительно, верхний слой глинистой почвы потревожен, он лежал грудой мелких комков и пыли, и под ним оказалась... бетонная крышка люка. Ну, или что-то похожее.

— Похоже, недавно открывали, — пояснил Роман.

Лома с собой нет, но есть ещё несколько таких же стержней, выдерга и ещё несколько полезных инструментов.

Сдвинули крышку, она оказалась необычайно лёгкой. Под ней обнаружился колодец, стены из такого же на вид бетона, но совсем неглубокий, по пояс. И на дне...

— Какие-то кристаллы! — заявила Алиса, опустившись на колени перед колодцем. — Прямо на полу на бетоне. Странно. Чем-то похожи на горный хрусталь, но почему-то красные. Возьмём немного, пусть Симург разбирается. Дай-ка выдергу... Ой!

Алиса выронила инструмент, едва успела подхватить второй рукой.

— Слушай, как будто током ударило! — удивилась она. — Наверное, просто стукнула неудачно. Всё, я их отколола, давай щипцы.

Алиса отколола кусочек бетонного пола, вместе с небольшой друзой кристаллов. Действительно странно, кто их залил в бетон и зачем? И какое это имеет отношение к фокусу и волнам?

— Тут тоже нет радиосвязи, — заметила Алиса. — Чёрт, руку жжёт, будто поцарапалась.

Не «будто», а так и есть: видимо, поранилась о край колодца, когда отдёргивала руку. Царапину быстро обработали и заклеили пластырем — вокруг сухо, вряд ли в ранку могло что-то попасть.

— Снимки сделали, можно уходить, — указала Алиса. — Оставим всё здесь, они на солнечных батареях, и у каждого аккумулятор. Камеру только включу, чтобы можно было наблюдать... Так, давай-ка ещё раз проверим.

Они вышли за пределы границы, где пропадала радиосвязь, и Алиса удовлетворённо кивнула, когда внутренний коммуникатор отозвался и сообщил, что камера работает и запись идёт штатно.

— Давай ещё вокруг обойдём, — предложила Алиса, указывая на частотный анализатор.

Обошли. Радиосвязь начинала глохнуть на расстоянии примерно двенадцати метров от колодца с кристаллами. — Так я и думала. Ты что-нибудь понимаешь?

Роман покачал головой. Нет.

— Посмотрим, что скажут Феникс и Симург, — пояснил он. — Домой?

Алиса кивнула, и они направились домой. Алиса оглядывалась каждые несколько сотен метров, и проверяла что камера поблизости от фокуса работает.

* * *

Когда они вернулись, их встретила Симург, и правая её кисть была заклеена пластырем. Алиса и Роман переглянулись.

— Что там у тебя? Порезалась? — поинтересовалась Алиса.

— Сама не понимаю, — пожала плечами Симург. — Ничего острого не держала, чувствую, что ладонь саднит. Смотрю, а там царапина.

— Когда примерно это случилось? — уточнила Алиса и посмотрела на Романа странным взглядом, словно не видела его.

Симург указала примерное время. Алиса молча содрала свой пластырь. Симург ахнула, и сделала то же самое. Они подошли обе к столу и прижали к его крышке правые ладони.

Порезы совпадали. Полностью и абсолютно. Размер, форма, все мельчайшие подробности.

— Я ничем таким не занималась в тот момент... — медленно проговорила Симург, вновь заклеивая ранку. — А ты?

Алиса вздохнула.

— Если уж рассказывать, то всем, — заметила она. — Тем более, у вас скоро экспедиция к тебе домой.

Глава 22. Генераторная в оглавление

— То есть ты оцарапала руку там, а у Симург здесь появилась такая же рана? — недоверчиво приподняла брови Феникс. — Нет, я сама видела, вопрос не про это. Что такого в том месте и почему Симург? У нас остальных не появлялось царапин. Странно, верно?

Остальные Алисы согласились.

— Кристаллы выглядят очень необычно, — пояснила Симург, осторожно пряча обломок бетона и кристаллы на нём в другой герметичный бокс. — Народ, на всякий случай, не трогайте их голыми руками. И пока мы в отъезде, пусть лаборатория остаётся изолированной. Связь только через оптический канал, фиксируйте все попытки излучения изнутри. Всё, времени мало, если мы не хотим ещё раз провозиться до утра.

Пятеро поднялись и переглянулись.

— Рома, — позвала Симург своего Романа. — Присматривай за экспонатами, но не начинай без меня, хорошо?

— Дождусь, — улыбнулся ей Роман-Симург и получил в награду поцелуй. — Удачи, и будьте крайне осторожны. Да, и вот что. Здесь концентрат, — указал Симург на стоящую рядом с ним канистру. — Если я правильно понял — это то, на что ты намекала. Двойного действия.

— Ты — прелесть! — Симург поцеловала его вновь. — Да, именно это. Всё, народ, тропинка открывается через три минуты. На старт.

* * *

— Тревоги по слизи нет, тревоги по влажности нет, нарушения периметра не было, спутниковая связь включится через восемь минут, — доложил Роман-Алконост. — Состав воздуха нормальный. Смотрите, слизняков за окнами нет.

— Там ещё солнце? Конечно, нет. Стойте, а это кто?! — удивилась Феникс, указывая на окно. — Вон там, в поле?! Всё, Симург, идите говорить с предками, мы тут подождём, заодно и осмотримся.

— Что там? — поинтересовалась Гамаюн спокойно, когда её Роман ушёл на мостик.

— Тебе не захочется это видеть. — Феникс смотрела в подзорную трубу. — И оно там не одно.

— Шестиногие? — уточнила Гамаюн.

Феникс кивнула.

— Странно, — уточнила она, отвернувшись от окна. — Они ощущают движение и вибрацию, но почему-то посмотрели на меня, когда я их увидела.

— Им нечем смотреть, — возразила Гамаюн. — Можно? — Она указала на подзорную трубу.

Всмотрелась, вздрогнула и поспешно вернула трубу.

— Да, странно, — согласилась она. — Повернули голову в мою сторону и побежали к дому. А когда я посмотрела в сторону, остановились, постояли и пошли куда-то ещё.

— Возможно, они как-то чуют, если мы их видим, — предположила Феникс. — Ну ладно, не чуют — воспринимают. Короче, не надо на них смотреть. А там, рядом с ними, что из земли выглядывает? Грибы не грибы, что-то странное. Вон там, — указала Феникс направление, — у края поля.

— Похоже на грибы, — согласилась Гамаюн. — Только почему-то они шляпками к Солнцу повёрнуты. Всё, не могу я больше смотреть на это, — вернула она трубу Феникс. — Насмотрелись мы там на всю жизнь. О, а вот и наши. Что там, снаружи? — поинтересовалась Гамаюн. — Всё хорошо?

— Не очень, — признала Симург. — Зона отчуждения расширяется, но пока не очень быстро. Военные отбивают все атаки изнутри, но вылазки внутрь проваливаются, электронная техника выходит из строя. Город готовят к эвакуации, а к нам по-прежнему не могут пробиться сверху. Ой, смотрите!

Призрачный шатёр в небе из огромных треугольников появился, ощутимо уплотнился, и на несколько мгновений из призрачного стал материальным, а потом пропал.

— Двенадцать секунд и шестнадцать сотых, — заметил Роман-Алконост. — Камеры Дома его фиксируют.

— Камеры фиксируют, а люди снаружи его не видят, — заметила Симург. — Не только взрослые не видят, но теперь понятно, почему к нам не могут пробиться — электроника снаружи не действует, радиосвязи нет.

— Тогда почему действует в Доме? — поинтересовался Роман. — Кто её глушит снаружи?

— Пока не знаю, — покачала головой Симург. — Народ, действуем по плану? Готовы к штурму генераторной?

* * *

Симург и Роман-Гамаюн закрепили канистру с дозатором над техническим люком над генераторной.

— Это тот самый сироп, в котором растворяются все живые ткани, — пояснила Симург. — Сквозь защитные костюмы не просачивается. Если капнет на кожу — немедленно смыть водой и обработать вот этим, у каждого есть в аптечке, — показала она пузырёк. — Проверьте аптечки прямо сейчас.

Проверили и продемонстрировали.

— Итак, план. Верхний люк в генераторной открывается внутрь, этот — наружу. Как только откроется внутренний, внутрь идёт светящийся раствор. Если хоть что-то пытается выбраться наружу — смываем сиропом, двое с огнемётами стоят тут и тут, если что — стерилизуете. Потом внутрь идёт синильная кислота, заливаем снаружи пеной и придавливаем вон той плитой, спускаем камеру, герметизируем и отходим. Осматриваемся, дальше по обстановке. Я подняла давление на складе, воздух будет идти только вниз. Пока люки открыты, костюмы не снимаем. Вроде всё репетировали, готовы?

Готовы. Оба Романа открыли и зафиксировали внутренний люк. Осмотрели в ультрафиолете — чисто. Снаружи верхняя панель генераторной — тамошний потолок — выглядит безобидно. Чисто, никаких повреждений, но электроника внутри не отвечает — что-то всё-таки не так. Симург молча кивнула, Роман-Алконост набрал код на люке генераторной. Никакой реакции.

— Вручную, — пояснил он, и повернул несколько раз массивное колесо. Дал знак, что он сейчас откроется, отошёл.

Люк плавно ушёл внутрь во тьму, и все невольно вздрогнули. Ничего не полезло ни из люка, ни по стенам.

— Внутри слизь, — посветила ультрафиолетом Симург. — Опускаем камеру и шланг.

Опустили. Симург тут же залила всё зелёной пеной, которая схватилась через минуту. Постучали по ней, пробка прочная.

— Есть картинка, — сообщила Симург, выводя изображение с камеры на стену-экран.

Алиса-Гамаюн вздрогнула и отвернулась. Остальных несколько замутило, по лицам видно, но они сумели перебороть.

— Похоже, они попытались съесть генератор. На вид он вроде целый, но весь в слизи, — указал Роман-Алконост.

— А вон там что, мать его?! — указала Феникс. — Лиза, поверни-ка камеру...

Что-то или кто-то сидел в углу комнаты, тоже весь покрытый слизью. Человекообразная фигура.

— Кто-то туда прошёл и там его сожрали?! — с сомнением в голосе предположила Феникс. — Но ведь не было тревоги вторжения. Как они туда попали, кстати?

— Через слив, — указала Симург. — Вон, в углу. Вначале заразили очистную станцию, потом приползли из сливов. Остальные я успела обеззаразить и заблокировать, а тут уже ничего не работало. Кстати, смотрите — голова у этого человека странная, и что-то там на груди... Короче, нужно входить, смывать слизь и исследовать.

— Туда вы тоже бросали синильную? — поинтересовалась Феникс.

Симург покивала.

— Везде. Обработали все комнаты, остановили везде вентиляцию, потом запускали по одной комнате. Большого заражения не вышло, сами видите — вентиляцию мы успели обеззаразить. Будем входить? Там ничего не движется.

— В канализации тоже не двигалось, пока не подходили, — указала Феникс. — Смотрите, там вверху по углам такие же штуковины, что были в канализации. Ну, эти прыгучие виноградины с щупальцами. И никакого движения, да?

— Никакого, — подтвердила Симург. — Камера тёплая. Они бы уже отреагировали. А там вообще всё неподвижно. Тогда вторая часть плана, — огляделась она. — Гамаюн, ты остаёшься здесь. Мы поставим датчики вокруг пены. Если хоть что-то не так — взводишь распылитель, мы уже репетировали — говоришь нам и отходишь вон туда через шлюз. Там закрываешь дверь и наблюдаешь, что происходит. Если сироп его не останавливает, ты поднимаешь тревогу и отступаешь. Место сбора — нижнее фойе, если что — уходим оттуда. Мы сейчас откроем дверь и смоем всю эту пакость сиропом.

— Если там человек под слизью... — задумчиво протянула Феникс. — Тоже ведь растворится?

— Если туда попал человек, там уже нет никакого человека, — поправила Симург. — Всё, выдвигаемся. Лиза, с тобой всё хорошо? Справишься? Может, подменить тебя?

— Справлюсь, — твёрдым голосом подтвердила Гамаюн. — Не беспокойтесь.

* * *

Вначале они обдали сиропом пол и стены, внутреннюю часть двери — смыли заросли мёртвых уже виноградин, долго смывали сироп с генератора. Когда отдышались, а разноцветные потоки пены ушли все в слив, люди проверили всё в ультрафиолете. Оставался только угол, в котором сидел неизвестный.

— Вначале просто горячей водой с антисептиком, — указала Симург. — Роман, это соседнее гнездо.

Роман-Алконост кивнул и вышел в предбанник генераторной, откуда они протянули шланги.

И вот тут их снова замутило, хотя и не так сильно. От потока горячей воды то, что казалось человеком, протаяло и осело, бодро утекли очередные разноцветные потоки, а в углу остался... скелет.

— Это не человек, — посветила фонариком Симург. — Двойной позвоночник, четыре руки, череп как яйцо. И когти, вы видите?

— Откуда это здесь?! — поразилась Феникс. — Само зародилось? Из этих слизняков? Что со скелетом делать будем?

— Не подходим, — распорядилась Симург. — Снимки я сделала, сиропом его.

В сиропе скелет растаял и осел на глазах. Когда всё смыли, в углу остался крохотный обломок кости, или что это могло быть. Симург осторожно взяла его щипцами и отправила в контейнер для проб.

— Датчики влажности зашкаливают, — поднесла она щуп к стене. — Видите? Виноградины, похоже, пробили внутреннюю часть стены. Электронику они съели, или она коротнула. Внутри стен, пола и потолка сейчас эта мерзость. Гамаюн, как там у тебя?

— Всё спокойно, — тут же отозвалась Гамаюн. — Пробка целая, никто не вылезал. Вам нужна помощь?

— Нет, самое страшное позади. Вроде бы. На всякий случай оставайся следить, не забывай проверять, сколько там осталось кислорода. Через полчаса вызову.

* * *

— Уже почти полночь, — заметил Роман-Алконост, когда они приняли душ, проверили друг друга и вернулись на мостик. — Может, у нас поужинаем?

— Как вы можете говорить о еде?! — содрогнулась Гамаюн. — Вы промыли там все стены, пол и потолок?

— Ну да, — покивала Феникс. — Предусмотрено. Ну, если нарушится герметизация, и что-то протечёт. Там все блоки вышли из строя, но внутри теперь ничего опасного. Снаружи все стены целые, можно просто запечатать. Оставим камеру как есть, и всё. Ну и пусть та канистра с сиропом висит на всякий случай. Роман прав, пора отдыхать. Не криво мы тут поработали... — покачала она головой. — До сих пор тот скелет из головы не идёт. Откуда взялся?! Симург, твои говорили что-нибудь о четвероруких гуманоидах?

— Ничего такого, — покачала головой Симург. — Возвращаемся через пять минут. Баки в ГЭС я долила, ещё дней на пять хватит, чтобы снова ничего из оврага не приползло. Завтра вечером нужно снова прийти и проверить тут всё.

* * *

— Мы с Симургом сходили к следующему фокусу на карте, — заметила здешняя Алиса. — И там примерно то же. Глохнет радиосвязь, такой же короб из бетона, но смотрите вот сюда.

Она вывела на экран фотографии. Феникс присвистнула.

— Такое ощущение, что это не крышка, — заметила она. — Что её вместе с колодцем сразу отливали.

— Верно, и кто-то её отламывал, мы там не первые побывали. Мы там ещё копнули рядом с колодцем. Короче, это не цилиндр, а эллипсоид. Ну и кто бы стал отливать эллипсоид в таком месте? Там ничего интересного рядом, никаких коммуникаций, ни воды, ничего. Да, мы ещё взяли пробы песка и почвы вокруг. Роман взял ещё один кусочек бетона и кристаллов.

— Только это не бетон, — покивал Симург. — Это известняк, мел, в общем, карбонат кальция в чистом виде. А под микроскопом вот что, минутку...

Увидев другие фотографии, Феникс снова присвистнула.

— Слушайте, это же в школе показывали. Это же явно чьи-то раковины или как там. В общем, минерал животного происхождения.

— Слушайте, так это же в точности как инкубатор! — поразилась Симург. — Там тоже известняк очень плотный, чистый мел, и он тоже животного происхождения. То есть этот колодец тоже вроде как сам вырастает?

— И на каждом таком колодце периодически сходится четыре волны одновременно, — добавил Роман-Феникс. — На инкубаторе сходятся все волны, пусть даже не в одной точке, а в фокусах сходятся остальные волны.

— Ребята, мне одной захотелось проверить, а что будет, если такой фокус сломать ко всем чертям? — поинтересовалась Феникс. — Если что — это, похоже, система с положительной обратной связью. Волны становятся сильнее, инкубатор регенерирует, а у Симургов там ещё веселее, у них новые формы жизни, и зона отчуждения расширяется.

— И жара, — добавила Гамаюн. — Заметили? Везде стало ощутимо жарче. У Симургов вообще уже не идут дожди и очень жарко даже по ночам. Не осталось никаких растений, кругом всё голое, деревья тоже почти все осыпались.

— По ходу, у нас та же ерунда, — почесала затылок Феникс. — Симург, ваш выход. Если колодец тоже вырос из земли, то что с кристаллами? Может, посмотрим на них поближе?

* * *

— По основным свойствам это горный хрусталь.

Симург вынула самый маленький кристалл миллиметров пять длиной из меловой подложки, стоило капнуть воды, и «бетон» быстро размягчался.

— Только цвет странный и анизотропия... Видите? Когда поворачиваю его, он разного цвета. Сейчас измельчим и проведём качественный анализ.

Симург опустила кристаллик в ступку, закрыла бокс и с силой опустила пестик на кристалл.

Показалось, что в лаборатории подожгли термит — до того яркой была вспышка. Когда перед глазами перестали держаться яркие пятна, в лаборатории ещё звучал сигнал пожарной тревоги — хоть вода с потолка не лилась, уже хорошо. Сигнал оборвался, Феникс успела к консоли первой.

— Лиза, — позвала она здешнюю Алису. — Звони отцу сама, пока он не примчался.

— Нет, это пиротехника, — заверила Алиса, когда на экране появился Листьев. Все, кроме здешней Алисы и её Романа, успели спрятаться. — Совсем чуть-чуть, ничего не случилось. Да-да, буду осторожнее, извини.

Отбой связи. Все вернулись в лабораторию.

— Смотрите, — указала Симург.

Ступка, то есть останки ступки ещё не остыли, они светились рубиновым свечением. Та часть, где был кристалл, ощутимо оплавилась. Не пострадал, видимо просто не успел, только пестик. И Симург не пострадала, спасли рефлексы.

— Вот это номер... — покачала головой Феникс. — Кстати, если они так реагируют на удар, можно подвесить там над ними гирю и уронить, верно?

— Только положить что-нибудь прочное под неё, пока подвешиваешь, — посоветовала Симург, не вполне ещё пришедшая в себя. — Иначе хоронить нечего будет. Ужас просто... как такое возможно?

— Это не горный хрусталь, — закончил мысль её Роман. — То есть ломать его не стоит. Мне одному мерещится запах озона?

Он осторожно поднёс чашечку с ещё одним кристаллом ближе к лицу и осторожно по-химически потянул носом.

Они с Фениксом переглянулись.

— Погаси-ка свет, Лиза, — попросил Симург свою Алису.

В полумраке стало видно, что одна из больших плоских граней кристалла едва заметно светилась красным, а противоположная — синим.

— Тестер далеко? Надо замерять напряжение и всё такое.

— Вон в том шкафу, — указала Симург, включая свет.

Через две минуты кристалл бережно сжимали в изолирующей гибкой прокладке, а к граням его прижали электроды.

— Один и восемнадцать сотых вольт, — сообщил Симург. — И ток в шесть и два ампера. Круто.

— Это источник энергии?! — не поверила своим ушам Феникс. — Откуда?? Откуда они её берут, если это просто кристалл?

— Похоже, не просто кристалл, — заметила Симург. — Народ, но вы поняли, да? Если даже эту вот горсточку растереть, то мы точно дыру прожжём наружу. Нужно хранить их в том складе, где гранитное основание. И на всякий случай исследовать там же. Феникс, я уже вижу, ты землю копытом роешь. Наслаждайся.

Симург чуть отошла.

— Заметили? Мы ведь всё это в воде вымачивали, и кристаллы не коротнули. Выходит, это приборы с защитой от дурака.

— Хороша защита, — проворчала Феникс, осторожно принимая чашечку со всеми остальными кристаллами. — Рома, развлекайся. Только смотри не урони.

* * *

— Есть ещё кое-что, — напомнила Алиса-Гамаюн, когда они все переместились в гранитный склад, ставший теперь ещё одной лабораторией. — Мы это отчего-то забыли. Смотрите, — позвала она, сделав часть здешней пустой стены экраном. — Это камера на одежде Феникса. Романа, то есть. Видите?

— Ну, фазы как бы переходят одна в другую, — согласилась здешняя Алиса. — Предметы могут стоять не на тех местах. И что?

— Вот, — выставила паузу Гамаюн. — Видите?

«ВЫ НЕ ОДНИ». Та самая надпись чем-то белым.

— Я сделала снимки этой же стены у нас, здесь и у Фениксов, — продолжила Гамаюн. — При разном освещении, даже пробы взяла. Надписи нет. А вот там, где вы нас тогда перехватили, она была. Понимаете? А лестница, по которой мы хотели забраться, у нас у всех или в том доме, или её вообще нет.

— Тогда где же мы стояли почти две минуты?! — переглянулся здешний Роман со своей Алисой. — Ничего себе. Выходит, что модель всё ещё неточная, есть ещё какие-то фазы?

Он встретился взглядом с Гамаюн, и та виновато развела руками.

— Интересно.

— Погоди... — поймала его за рукав Алиса. — Я сама хочу заняться моделью. Похоже, у ребят там новости.

— Ну что, народ, — обвела их всех взглядом Феникс. — Это и впрямь круто. У нас одиннадцать кристаллов. К восьми мы сумели подключить контакты. Когда кристалл сам по себе, там те самые один точка восемнадцать вольт на шесть и два ампера. А если их сблизить, до контакта нижними косыми гранями, то у обоих кристаллов выходит сто сорок два вольта на восемнадцать и три ампера. Ну, с копейками, понятно. На что можно употребить?

Все переглянулись с ошарашенными лицами.

— Минуту, — добыла Гамаюн фото, всмотрелась. — Здесь четыреста два кристалла осталось после того, как ребята забрали пробу. Если нет невидимых, и если эти выдают столько же, то... Мегаватт с небольшим.

Гамаюн не пользовалась калькулятором, все заметили, зато им пользовалась Феникс.

— Ты в уме так считаешь? И успела их там пересчитать?! — удивилась Феникс. — Мощно. Ладно, пока неясно, откуда такая энергия, и долго ли они будут столько выдавать. Но если фокусы генерируют ту волну, и в них там мегаватт мощности... — Феникс почесала в затылке. — Стойте, а если эти кристаллы тоже что-то выдают? Ну, какую-нибудь волну? Рома! Идём, нужно датчики собрать и поставить. Лиза, так я серьёзно, нам нужны эти двадцать киловатт?! Это же вечный двигатель, блин! Ну, вечная батарейка!

— Мы не знаем, сколько они проработают, — возразила Гамаюн. — И я бы не стала подключаться к ним. Мы же не знаем, как они себя ведут. А если все так же сдетонируют? Или выдадут всплеск энергии? Что от Дома останется?

— Верно. — Феникс ожесточённее почесала затылок. — И главный вопрос: откуда это берётся? Откуда вырастает и почему? Но сломать я её всё равно хочу. А это что? А, надпись! — всмотрелась Феникс. — У нас такой нет, и у вас нет, у Гамаюнов, Сиринов и Гаруд тоже нет. Может, у Симургов есть, но мы в той деревне не были.

— Похоже, нам пора придумать новые планы, — заметила Гамаюн. — Что с кристаллами?

— Изолируем, поставим бокс, датчики и будем наблюдать, — тут же отозвалась Феникс. — Полчаса, народ. Сделайте пока обед, а?

* * *

— Давайте по порядку, — предложил Симург. — Вначале надо найти все фокусы. Все их координаты мы знаем. У нас есть квадроцикл...

— У тебя нет прав и тебе нет восемнадцати, — тут же отозвалась его Алиса.

— Ой, да ладно! Ну, если хочется всё строго по закону, то есть мотоцикл. И права в порядке.

— В порядке в нашей фазе, — не удержалась Симург и рассмеялась. — Всё, не сердись, молчу. Да, ты прав, там почти везде можно проехать, если аккуратно.

— Сто пудов аккуратно! — заверила Феникс. — Мы почти год не слезаем с мотоцикла, и ни одного происшествия. Тогда так, народ. Я думаю, что часа за четыре можно всё объехать. Очень нежно приоткрыть, посмотреть и поставить коммуникаторы с камерами. Потом — к ближайшему фокусу...

— Может, не к ближайшему? — предложил здешний Роман. — Давайте вот к этому. — Он указал на карту.

— Самый дальний? — прищурилась Феникс. — А что, разумно — если там в самом деле грохнет от души, чтоб подальше от нас. Тогда задача для Симургов — чем это всё аккуратно уронить.

— Электроника там не действует, — напомнила здешняя Алиса. — Ну, в известном фокусе. Может, и в других не действует. Только механические устройства.

— Химические реакции там идут, раз вы живые вернулись, — подумала вслух Симург. — Тогда — запальный шнур и радиодетонатор для него. Протянете шнур за пределы радиомолчания с запасом. На месте — груз и термитный заряд для верности, он загорится и уронит груз на кристаллы.

— Это метров тридцать шнура, — прикинул её Роман. — Сделаем, без проблем.

— Ребята, тогда вам задание уточнить модель, — посмотрела Феникс на здешних Романа и Алису. — Вы во всём этом всё равно шарите лучше всех. Ну и предкам позвоните, когда мы все отчалим, чтобы кипежа не было.

— Логично, — согласилась Алиса. — И вот что, ребята. Я ни на что не намекаю, но у нас нет ни одного общего фото. Давайте сделаем?

— Что, суеверная? — удивилась Феникс. — Лиза, не парься! Мы столько всяких бомб сделали, ты не поверишь. Всё будет путём.

— Верю, верю. Просто на память, — уточнила Алиса. — Чтобы все улыбались и были живы-здоровы.

* * *

— Что-то мне не по себе, — поёжилась Феникс через пять часов, когда все вернулись в Дом. — Вроде всё сто раз проверили и камеру поставили подальше, чтобы осколками не зацепило. А всё равно страшно. Давай, ты нажми, — протянула она пульт детонатора Симург.

Та улыбнулась, взяла пульт и нажала на кнопку.

Через несколько секунд на видеотрансляции с места событий все увидели, как ослепительный сгусток огня возник на дальнем конце лежащего поодаль от камеры запального шнура и бодро скользнул в сторону фокуса.

Глава 23. Штрих-код в оглавление

Они ожидали яркой вспышки — если даже она произойдёт в глубине, её невозможно не увидеть. Была вспышка, картинка с камеры превратилась в чёрный прямоугольник.

— Чёрт, всё-таки задело, — недовольно поджала губы Феникс. — Нужно будет...

Дом едва ощутимо вздрогнул. Здешний Роман бросился к монитору.

— Лиза, азимут тринадцать, — указал он, быстро проводя пальцами по сенсорам. — Увеличение на максимум. Смотрите.

Когда картинка возникла на стене, все невольно отшатнулись. Яркий сгусток огня — нестерпимо сияющий шар — поднимался в воздух из того места, где был колодец, а вокруг него собиралось...

— Не может быть! — Феникс смотрела широко раскрытыми глазами. — Грибовидное облако! Это что — ядерный взрыв?!

— Нет, — спокойно заметил её Роман и указал на правую часть стены. — Камера работает. Она просто пригасила яркость, чтобы не сжечь матрицу. Снова есть картинка, смотрите.

Камера показывала тот самый колодец. Он даже не оплавился, а вокруг него бушевал пыльный вихрь, и камера едва не упала, когда вихрь пронёсся над ней. Только что зелёная трава за пределами круга радиомолчания стремительно жухла, высыхала, становилась коричневой и осыпалась в пыль. И всё за пару секунд!

— Температура камеры двести и повышается, — доложил Феникс. — При температуре триста пятьдесят камера выйдет из строя.

Грибовидное облако поднялось метров на сто; огненный шар вначале раздулся, (они потом оценили, что до двадцати пяти метров в диаметре), а потом так же стремительно сжался и принялся медленно падать, постепенно увеличивая скорость. Он втянулся в жерло колодца, и там словно взорвалась бомба: все увидели, как фонтан песка, глины и пыли взметнулся ввысь, засыпая всё вокруг. Изображение на камере дёрнулось и пропало.

— А вот теперь зацепило, — отметил Феникс. — Высота выброса сто семьдесят метров, — добавил он. — Температура шара — до восьми тысяч градусов, средний радиус разброса — сорок два метра. В принципе, камера могла уцелеть.

— Спасибо, Рома, — пришла в себя Феникс, повернувшись лицом к здешнему Роману, — что отговорил подрывать ближайший фокус. Я даже не знаю, что тогда было бы с домом.

Сигнал — внешний вызов. Здешняя Алиса жестом приказала исчезнуть всем, кроме своего Романа.

— Лиза? — Её приёмный отец. — Сообщают, у вас там поблизости упал метеорит. Видели?

— Ещё как, — заверила Лиза. — Хотим съездить посмотреть, может, успеем раньше других.

— Только осторожнее. Репортёры уже в пути, будут минут через тридцать.

— Конечно, папа, в кратер мы не полезем, — заверила Алиса. — Я пришлю фотки.

— Слушай, а это хорошая идея? — поинтересовалась Феникс, когда Алконост дала отбой. — Мало ли, вдруг там радиация!

— Возьмите датчики радиации, — предложила здешняя Алиса. — Рома? Что случилось?

— Активность в фокусах. Они все выпустили волны, но одного фокуса уже нет. Как будут данные, мы построим картинку.

— То есть они все связаны, — покивала Феникс. — Что и требовалось доказать. Интересно будет посмотреть, что там в нашем инкубаторе теперь, и что будет, если подорвём ещё один фокус.

— Тропинки, — напомнила Гамаюн. — Не забыли? Тропинки появлялись там, где сходились фронты волн. Если удалим ещё фокус, что станет с тропинками?

Все повернулись к здешнему Роману.

— Жду данных, — пояснил он. — Потом сяду пересчитывать. Но Лиза права, если пропадут тропинки, то будет плохо.

— Есть фокусы — плохо, нет — плохо, — задумалась Феникс. — Ладно, уговорили, другие пока не трогаем. Всё, мы сейчас смотаемся туда, попробуем найти камеру, ну и посмотрим. Если кого заметим, то слиняем.

— Сделайте фото, — попросила здешняя Алиса. — Побольше. Заодно и предкам вышлю.

* * *

— Что это они делают? — полюбопытствовал здешний Роман через полчаса, когда у них с Алисой вышла пауза.

Он указывал на ту камеру, что смотрела прямо на поле в сторону старой Гороховки. Оба Симурга были там, у Алисы в руках пульт от дрона, он время от времени возвращался к ней, а у Романа — тот самый квадроцикл. Пока никто не видит, вполне можно погонять по полю, оно почти везде безопасное и ровное.

— Спросим, когда вернутся, — предложила Алиса. — Они посмотрели на тропинки и понеслись на поле. Наверное, что-то интересное. Что, получается свёртка?

— При этих параметрах — да, — согласился Роман. — Смотри, как интересно. Если расчёты верны, то всегда есть три тропинки, они почти параллельны, но на разных высотах. За дорогой мы не можем пойти по тем же тропинкам, они в воздухе...

— Но можем взять нижнюю! Или откопать, там вроде высота совпадает! — восторженно заметила Алиса. — Ты молодец! — Привлекла его к себе и поцеловала. — Идём, посмотрим, да?

— Ребята, — позвала Алиса обоих Гамаюнов, которые так и продолжали работать в гостиной. — Мы прогуляемся наружу, будем где-то через полчаса. Не теряйте.

— Слушай, а здесь будто кто-то дорогу уже прокапывал! — поразилась Алиса, едва они вышли на позицию. — Смотри! Если наши расчёты верны, то как раз вот этот вот проход. И тут точно нет ни кабелей, ни труб!

Они озадаченно посмотрели друг на дружку. И верно, за дорогой в овраге, где должны проходить три рассчитанные тропинки, в земле был вырыт проход. Давно вырыт, уже трава росла на стенках. Проход широкий, по нему могут пройти двое — или можно проехать на квадроцикле.

— Ты понимаешь, нет? — посмотрела Алиса в глаза Роману. — Мы это точно не копали. Но копали здесь недавно, недели три назад, как-то так. Нигде нет земли, куда её дели? Давай-ка мы тоже дрона вызовем.

Алиса достала свой смартфон, там у неё установлена программа управления Домом и дронами. Где-то ненадолго открылась крышка ангара, в котором стояли готовые к старту дроны, и один из запасных отправился в полёт. Ещё через полчаса ошеломлённые Алиса и Роман смотрели на заснятую картинку.

А ещё через час на неё же глядели все четыре пары.

— Как такое может быть? — подумала вслух Гамаюн, но никто даже не улыбнулся. — То есть вы рассчитали эти тропинки — возможные тропинки — а теперь оказывается, что кто-то их уже прокопал недели три назад?!

— Кто-то ещё знает об этом, — почесала в затылке Феникс. — Можно теперь нам похвастаться? Мы нашли камеру. Кстати, она даже не поломалась. Мы взяли образцы того, что там осталось от травы, ну и всё прочее. И ещё, того мела, колодца, камеры — их больше нет. А он не мог бесследно расплавиться или что там с ним при такой температуре творится, он же не мог просто исчезнуть весь! И на вид очень похоже, что туда действительно влетел метеорит. Мы когда уезжали, на горизонте уже журналисты были, сто пудов сейчас покажут репортаж.

— Я оценил примерную силу взрыва, — продолжил её Роман. — Ну, без деталей. Примерно пятьдесят-шестьдесят килограмм тротилового эквивалента.

Все остальные изумлённо посмотрели друг на друга.

— По ходу, аккуратнее нужно с фокусами, — заключила Феникс. — Ребята, вы что-нибудь высчитали? — посмотрела она на Романа и Алису.

— Есть немного, — согласилась Алиса. — Как раз прошло четырнадцать комплектов волн. Они сейчас идут чаще, и есть новые пучки, где сходятся три или больше волн сразу. Это метров на сто северо-восточнее уничтоженного фокуса. И метра на полтора под землёй, если карта не врёт.

— Ой, не нравится мне это... — поджала губы Феникс. — Как журналисты и прочие уберутся, нужно там побывать. Смотрите, на том колодце сходились все волны... кстати, а что с колодцем тогда?

— Как раз хотела сказать, — кивнула Алиса. — Теперь, когда одним фокусом меньше, всё сходится на два метра правее, почти под забором.

— Там обязательно нужно поискать, — высказалась Гамаюн. — Это точно не случайно. Мы этой ночью посмотрим на поле, ребята. Странно, но мы вчера только поняли, что лучше всего мы видим те радиальные тропинки именно ночью. Симург? У вас тоже новости?

— Да, вам понравится. Смотрите.

На экране пошла съёмка камерой дрона, его запускали над полем на малой высоте и с разной скоростью.

— Видите? — остановила ролик Симург. — Вон там, на два часа, увеличь, — посмотрела она на своего Романа. — Теперь видите?

— Очешуеть! — восторженно высказалась Феникс.

В кадре была стена того самого дома, а на ней — та самая надпись.

Симург оглядела остальных.

— Скажу вкратце. Мы пускали дрон с разной скоростью, сами ездили с разной скоростью параллельно тропинкам. На скорости между двадцатью и сорока километрами в час мы видели надпись. Там ещё несколько роликов — мы ездили рядом с тропинками, которые к нам и Фениксам. Вот.

На экране появилась надпись. Очень крупно.

— Что-нибудь замечаете?

— Это же штрих-код, — удивилась Феникс. — Ну, квадратный, QR-код. Спрятан в надписи? И куда ведёт?

Симург оглянулась на своего Романа, тот кивнул, на экране был снимок окна браузера.

— Там куча координат, пока не проверяли каких, надпись «Никому не доверяйте» и несколько химических наименований. И что странно — это вещества из разных групп. Одно — пищевая добавка со слабым гормональным действием, другим лечат туберкулёз, третье вообще заменитель сахара. Правда, экзотический. Остальные вещества — промышленные, их просто так не достать.

— Ну-ка глянем ещё раз... — здешний Роман сделал снимок того самого штрих-кода.

— Как интересно, — показал он. — Страница удалена. Это бесплатный хостинг. Что получается, кто-то следил, что вы посетили эту страницу?

— И удалил, — заключила Симург. — Так, народ, пауза. У нас слишком много информации, нужно разобраться с ней. Ничто так не помогает как работа... — посмотрела она на своего Романа. — Поможешь мне наловить их?

— Кого наловить? — не поняла здешняя Алиса.

— Увидите! — подмигнула Симург. — Народ, я честно — у меня все мысли в разные стороны. Роман прав, у нас нет стратегии. И тактики почти не осталось. Феникс, вы сейчас пойдёте посмотреть на то место возле сломанного фокуса и колодец, верно?

Феникс кивнула.

— Отлично, а мы пока поработаем. И вот ещё что, полчаса назад должен был быть шатёр, а его не было, заметили?

— Оттого, что мы удалили один из фокусов? — предположил Роман-Феникс.

— Очень даже может быть, — покивала Симург. — Давайте тогда встретимся, когда Фениксы вернутся. Всё равно нужно будет заглянуть в колодцы у них и у Гамаюнов, там как раз должны новые созреть. И подумать. Очень хорошо подумать.

* * *

— В общем, всё, как и предполагали. Ну, я про худшие предположения. — Феникс показала снимки. — Мы начали копать там, где стали сходиться волны от остальных фокусов. Буквально лопату копнули и сразу мел нашли в глине. Сто пудов он окажется таким же, животным. Мы его с собой взяли, там был не очень большой шарик. Потом можно его в воде размочить и посмотреть. А в месте под забором тоже теперь пустота, пока не такая большая, как инкубатор.

— То есть что получается, это восстанавливается удалённый фокус?! — удивился здешний Роман. — Минуту, это уже интересно... Я сейчас! — Он повернулся лицом к монитору и принялся быстро что-то делать.

— Слушайте, тогда получается логичная картина. — Симург обвела взглядом остальных. — Я не знаю, что это за волны, ясно, что они не электромагнитные, иначе двигались бы со скоростью света. Но они как-то влияют на оптические свойства воздуха, поэтому мы их замечаем.

— Или влияют на нас, — уточнил Роман-Гамаюн. — Вспомните, никто в мире больше их не видит.

— Не совсем так, — возразила здешняя Алиса. — Папа видел шевеление колосков, листиков. Волны действуют на материальные предметы, просто все мы ещё и сами волны замечаем. Гамаюн прав, есть что-то в нас самих. И это хорошо, что мы их видим.

— Можно, продолжу? — посмотрела Симург в глаза свой тёзки. — Спасибо. Смотрите, если мы удалили фокус, и там, где сходятся волны, начал возникать новый, значит, система самовосстанавливающаяся. Ну, как минимум она может восстановить один потерянный фокус.

— Не один, — обернулся здешний Роман. — У меня получается красивая картинка. Но если я прав, если мы с Лизой правы, всё очень непросто. Смотрите, — вызвал он на стену карту. — Нужно кое-что проверить. Помните, мы ещё удивлялись, что нет фокуса там, где Гороховка?

— Его могли повредить так, что не мог восстановиться. Ну или там, не знаю, почва для восстановления неподходящая, что-то ещё, — вставила Симург. — Извини. Так что?

— Пока не могу сказать точно. Нужно проверить вот эти места, вот примерные координаты, — указал Роман на точки на карте. — Там никто не живёт, новые пшеничные поля вон там, дальше к югу, там очень удобная долина. Если сегодня нужно появиться к девяти, у нас есть ещё три часа.

— Легко, — кивнула Феникс. — Мы запросто смотаемся. Что там искать?

— Фокусы. Ну, что внешне похоже, вы поняли. Сделайте хотя бы снимки, вот тут и тут, а остальные места можно осмотреть дронами.

— Кажется, я понимаю, о чём ты... — медленно произнесла здешняя Алиса. — Народ, он прав. Давайте сначала посмотрим, что в этих точках. Тогда станет понятно, с чем мы можем иметь дело. И ещё — если инкубатор сместился, нужно и там поставить эту ловушку для слизняков. Здесь нам точно конец света не нужен, даже небольшой. Симург? Вы планировали вылазку, да?

— Уже нет, точно не сегодня. Там вокруг ходит много всякой жути. Есть простая идея: если то, на что вы намекаете, правда, и фокусы могут сами восстанавливаться и распространяться дальше, нужно подорвать хотя бы один у нас. Мы не можем выйти из дома, но у нас тоже есть дроны. Рома сейчас сядет готовить нужную бомбу, а мы дадим дрону автономную программу. Есть шанс, что он успеет попасть в фокус.

— И у вас станет одним дроном меньше, — заключил здешний Роман.

— Возможно, — согласилась Симург. — И ещё. Мы опять не обговорили, чего же мы добиваемся. Если я поняла, удаление фокусов может дать нам больше времени. Ну что, у всех есть, чем заняться?

* * *

Феникс и её команда успели побывать у себя, Гамаюнов и Симургов и выполнить «обязательную программу». По отчёту довольных Фениксов, им удалось сбросить ту самую бомбу на один из фокусов.

— Вулкан был тот ещё, — пояснила Феникс, показывая отснятый ролик.

События были похожи, шатёр перестал появляться, а отчим Симург сообщил, что зона отчуждения внезапно прекратила расширяться, и новые, опасные формы жизни отошли назад, ближе к Чёрному Дому.

— И вот что мы сняли здесь, — показала Феникс под конец. — Рома прав. Вот тут и тут были те самые меловые шарики, но внутри ничего, ни единого кристалла. Так что ты хотел сказать?

— Это только один из сценариев, — показал здешний Роман. — Только предположение. Если будут новые факты, сядем думать над другой моделью. Смотрите, как это может работать. Откуда-то берутся кристаллы вот тут, — указал он на карту. — Волны начинают обрабатывать вот эту окрестность, и вот в этих шести точках формируются новые фокусы. Ну, должны были формироваться. Но вот тут — река, вот тут — просто пустота, глубокий овраг. А вокруг всех мест, где есть фокусы, много песка и глины. Вот тут и тут их нет — фокусы не создались. Зато создался здесь, там есть пустой меловой шар, — указал Роман. — Понимаете? Похоже, достаточно пяти фокусов, пяти пар, чтобы в центре их схождения начал создаваться инкубатор.

— Если ты прав, — посмотрел Роман-Феникс, — то должны быть признаки создания фокуса — вот тут и тут.

— Они есть, — подтвердила Гамаюн. — Мы сегодня облетели все эти места. Всё так же — круглые области, где ничего не растёт, и есть песок с глиной. Но волны оттуда не расходятся — видимо, кристаллов там нет.

— Это что, автоматическая система заражения? — удивилась Феникс. — Два вопроса. А если вокруг первого фокуса нет ничего пригодного?

Здешний Роман пожал плечами.

— Это я так вслух думаю, — пояснила Феникс. — И второй вопрос, откуда берётся первый фокус? Да понимаю, что тоже нет ответа. Если я тебя правильно поняла, нужно картографировать остальные фазы. Да, Лиза? — Феникс заметила, что Гамаюн подняла руку.

— Я веду список вопросов, на которые нет ответа, и которые мы пока не обсуждали. Там и те тропинки за дорогой — помните? Готовые тропинки, подходи и беги. Кто их вырыл? Есть ещё надпись на стене. Ну и прочее — вот этот файл, вы все его можете читать и дополнять с коммуникаторов.

Феникс покивала.

— Отлично, это важно. Народ, все слышали? Обязательно прочтите. Главный вопрос, Рома, ты можешь как-то предположить, сколько фокусов можно поломать, чтобы остались все тропинки? Все наши фазы как-то связаны, и нам нужно уметь переходить между ними.

— У меня есть идеи, — согласилась здешняя Алиса. — Рома, а тебе нужно отвлечься, а лучше всего — отоспаться. На свежую голову будет лучше, уже одиннадцать вечера.

— Я посижу ещё немножко в лаборатории, — поднялась на ноги Симург. — Много мыслей. Роман, а тебе тоже лучше отдохнуть. Вообще нам всем.

— То есть, это диверсия, — почесала в затылке Феникс. — То есть вторжение. Автоматическое такое. Я пока не могу представить, как там слизняки возникать могут, но мы и всё остальное не можем объяснить. Рома, и к тебе та же просьба — отдохни. Ты уже шатаешься. Я чуть позже подойду.

Глава 24. Эксперименты в оглавление

Четверть до полуночи. Алиса прогнала ещё несколько вариантов поведения модели, сравнила с известными данными, всё сходится с точностью до погрешности расчётов. Она удовлетворённо покивала и запросила у Дома доклад о состоянии. Не очень удивилась, когда ей доложили, что четыре спальных комнаты заняты, там по одному человеку в каждой, а остальные трое находятся в химической лаборатории. Улыбнулась, и направилась туда.

Симург прилежно колдовала у одной из вытяжек, и что-то Алиса не смогла припомнить, всё ли оборудование там она видела. Впрочем, папа тут сам трудился, мог привезти что-то новое — химия Алису не особенно интересовала, и что было в этой лаборатории, она давно не проверяла.

— Мой тоже свалился, — пояснила Гамаюн. — Парни реально вымотались сегодня, они столько сделали. А мне вот сон не идёт. Симург просила пока её не отвлекать, у неё ответственный синтез, всё такое. Может, кофе? Подождём её на кухне.

— Да, это мысль, — согласилась Алиса. И ей не спится, странная такая бодрость.

— Лиза, мы на кухню, — позвала Гамаюн. — Подходи, как сможешь.

Симург, не отводя взгляда от своих приборов, кивнула и едва заметно махнула рукой — идите мол.

...Алиса стояла у кофейной машины, заканчивала наполнять кофейник, и слушала.

— Мы же до пятнадцати примерно лет были как два пацана, — продолжала Феникс. — Ну, реально два пацана, папа даже шутил — по ошибке девкой родилась. Мы с Ромой куда только ни лазали, постоянно были вместе. Я даже теперь боюсь про некоторые наши приключения рассказывать, папа точно голову оторвёт для профилактики.

Гамаюн улыбнулась и кивком поблагодарила Алису за кофе.

— За два месяца до пятнадцати лет я, значит, реально девушкой стала — ну, циклы пошли, — продолжила Феникс. — Слушай, Лиза, ты кофе готовишь лучше всех! Симург умеет такой, знаешь, с прибабахом, его пить по приколу и очень интересно, но у тебя как-то по-другому всё.

Феникс отпила кофе, зажмурилась от удовольствия на пару секунд.

— Ну, так вот, — посмотрела она в глаза Гамаюн. — Нам с ним по отдельности, конечно, прочитали лекцию о том, чем обычно женщины с мужчинами занимаются, обо всех тонкостях. Но мы вообще ничего такого и не думали, два хулигана, и всё. А после одной вечеринки я его поцеловала... И тут, похоже, оба включились.

Алиса присела рядом с ними.

— Лекции нам не зря читали, — посмотрела и ей в глаза Феникс. — И про уголовный кодекс не зря сказали. Папа с мамой до сих пор считают, что только в полночь на мой шестнадцатый день рождения всё и случилось.

Гамаюн весело и от души рассмеялась до слёз. Феникс только улыбнулась.

— Я же говорю, мы ум вовремя включили. Ну а шифроваться мы и раньше умели. Если бы не тот дурацкий случай на той вечеринке... — посмотрела она в глаза Гамаюн, — наверное, вообще не на что жаловаться.

— Хотела проверить? Что по-настоящему, и только он? — предположила Гамаюн.

«Она знает ответ, — подумала здешняя Алиса. — И я, наверное, узнаю, если сосредоточусь, но мы ведь договорились».

— Да, точно. Проверила, ага. Слишком быстро всё случилось. Потом под душем час, наверное, стояла, мне всё казалось, что в помойке искупалась. И залететь дико боялась. Наверное, в первый и последний раз не подумала головой. Но обошлось. Больше никаких проверок. Только он, я знаю. Я думаю, он тоже всё знает. Хотя нужно сказать, ты права.

Гамаюн покивала и взяла её за руку.

— Вечер откровений, — пояснила она здешней Алисе. — Ты с ним только в июне и познакомилась по-настоящему, да? Получается, что позже остальных. Я со своим на своём пятнадцатом дне рождения. Симург — чуть раньше. Фениксы, получается, с детства семьями дружат.

— Но у меня такое чувство, что мы с ним всю жизнь вместе, — уточнила здешняя Алиса. — Я уже знаю, чего от него можно ждать, какие вещи в нём меня дико бесят, а какие, наверное, его бесят во мне. Ну и почему-то я не делаю уже таких вещей, и он пока ни разу не делал. Ну и постель, да... будто мы реально лет двадцать этим занимаемся. Даже в первый раз, наш настоящий, не транслированный, не было никакой спешки, ничего такого. Не могу толком объяснить, извини.

— Вы стараетесь друг для друга, — предположила Гамаюн, — чтобы обоим было приятно. Всё так, у меня то же ощущение. Иногда кажется, что мне лет сорок. А пока тот ужас не начался, ну мы точно вели себя, как и положено в шестнадцать лет.

— Будто какие-то из нас где-то в другой фазе живут уже лет по двадцать вместе, они и транслировали, — заключила Феникс. — Мне вот тот случай покоя не даёт. Ты оцарапала ладонь возле самого ядра фокуса, и сразу же у Симурга то же самое появилось. Понимаешь? Ты потом сказала вскользь, что где-то в тот момент подумала, что Симург, мол, с этими кристалликами точно разберётся, она ведь химик.

— Точно-точно... — потёрла лоб Алиса. — На что намекаешь? На трансляцию наших... — она опустила взгляд на свои шорты, — сокровищ?

— И той ночи. — Феникс не улыбалась. — Ну, когда мы после обрыва до утра кувыркались, никак устать не могли. Мы с Гамаюн уже сравнили, теперь давай и на тебя посмотрим. Левая ягодица, почти точно посередине, вниз до бедра.

— Сама не увижу, — заключила Алиса, поднявшись. — Смотрите если хотите.

Через полминуты Феникс показывала ей фотографию того самого места.

— Это ещё откуда?! — удивилась Алиса и пальцами проверила — действительно, шрамик.

— Оттуда, — пояснила Феникс, доливая всем кофе. — За неделю до того обрыва. Мы, выходит, тоже транслировали. Рома тогда тоже оцарапался, под правой лопаткой наискось, проверь, когда сможешь. А теперь самое главное. Я посмотрела на карту вашей модели. Дважды в сутки в районе нашей спальни — ну, во всех фазах нашей — сходится по шесть волн. Нет, я проверила уже, там ничего такого, ничего постороннего не растёт, периметр не нарушен, датчики ничего не фиксируют. Но мы все, получается, были в ту ночь в Доме, и по времени совпадает. Я тогда накатила напёрсток виски — не пью, но не смогла удержаться, тридцать грамм накапала. На двоих. Я вообще-то на него плохо реагирую, утром трудно вспомнить, что было ночью, даже после напёрстка.

— И голова немного ноет, и во рту сухо? — предположила здешняя Алиса. — А я тогда подумала, это он мне чего-то плеснул. Чёрт. Хорошо, что не позвонила в полицию.

— Извини, — взяла её за руку Феникс. — Я знаю, что не могла знать. Выходит, это я тебе передала и сокровище, и остальное состояние организма. Нам всем, у кого ещё не было, — посмотрела Феникс на Гамаюн.

Та покивала с серьёзным видом.

— Нужно будет понять, что такого в тех самых фокусах. Если там мы транслируем изменения...

— ...значит, там как-то сопрягаются наши фазы, — заключила Феникс. — Мы уже — ну, с моим — думали, какую физику или там математику под это подвести. Глухо, пока не хватает фантазии. Понимаете? Выходит, что хотя бы у одного фокуса и в точке схождения тех волн мы сопрягаем фазы. Передаём изменения. Мы уже сравнили три простыни из четырёх, это те самые. Вообще один в один. Ну, сколько компьютерная программа отыскала, мы их сфоткали в ультрафиолете и сравнили картинки, не самим же каждое пятнышко проверять.

— Я поспрашивала Лизу, — указала она головой на Гамаюн, — у неё в ту ночь были другие приключения. Ну, не пила ничего такого, но переела малость. А утром, как ты говорила, ноет и сухо. И никакого переедания. С Симург я тоже говорила, у всех одни и те же симптомы.

— Ясно, именно ты — вы оба — передали остальным состояние. Ну и, может, часть памяти.

— Да-да. Контрольный вопрос. Мы с ним затейники, ты уже знаешь. Ну, ничего такого, никаких травм или ещё что, но обожаем разное. Наверное, всё уже успели проверить в деле. Прости за прямой вопрос... — Феникс потёрла лоб и в медицинских терминах, пояснила. — Вы с ним такое делали хоть раз?

— Нет, — помотала головой Алиса.

И осеклась, прижав ладонь ко рту. Не делали. Но одной из предыдущих ночей Роман сделал... в общем, от этого было дико и долго приятно, и как он мог бы такому обучиться, если они с ним не «проверяли в деле»?

— Чёрт. Он так умеет, — посмотрела она в глаза Феникса. — А это место у каждой женщины, наверное, своё. Он не мог бы просто угадать.

— Обучила я вас на свою голову, — проворчала Феникс, а здешняя Алиса и Гамаюн весело рассмеялись.

— Не расстраивайся, — посоветовала Гамаюн. — Ты права. Я никогда не могла простыми словами сказать или показать, что мне нужно. Вот и мучилась всю дорогу. А он теперь тоже знает... словно я на самом деле сумела сказать. Я поняла. Есть места, где мы можем транслировать состояние друг друга. И есть как минимум место и время, когда окружение может транслироваться. Ты об этом?

— Об этом. Что, если там не только моя комната транслировалась? Дом стоит давно, а волны начались три недели назад точно, а может, и месяц, и два.

Все три Алисы переглянулись.

— Нужно изучить наши комнаты, — заключила Гамаюн. — Ты права. Сейчас. — Она добыла коммуникатор и минуты две быстро нажимала пальцами на его экран. — Всё, занесла в тот список. А то с нашей девичьей памятью...

Они дружно и хором рассмеялись. И в этот момент вошла улыбающаяся Симург.

— Сплетничаете? — поинтересовалась она.

— А то как же, — покивала Феникс.

Она жестом показала, куда ей сесть и налила ей кофе.

— Все косточки вам с ним перемыли. Ты там, поди, икала всю дорогу. Мы расскажем, ну или я, чтобы в курс ввести, если договорились не рыться в чужой памяти.

Симург покивала, всё ещё оставаясь в хорошем настроении.

— Чую, ты там чего-то добилась, — заключила Феникс. — Колись уже. Слушай, может ты есть уже хочешь? Я вот что-то захотела...

— После шести? — уточнила здешняя Алиса и на этот раз рассмеялись все четыре. — Слушайте, но ведь правда. Да, Лиза, погрей всё вон в той коробке. В соседней то же, парней не обидим. Вы ведь поняли? Мы не толстеем, не болеем всякой ерундой, ничего такого. И спортом занимаемся. Ну, может не все так экстремально, как Фениксы, но занимаемся.

— Верно, — согласилась Симург. — Я, кажется, догадываюсь. Вы про ту ночную передачу... как ты говоришь, трансляцию, да? Если это что-то важное, то давайте сейчас.

Феникс покивала, разложила еду по тарелкам и, пока остальные ужинали, вкратце пересказала их разговор. Она успела начать и раньше прочих закончить со своим ужином.

— Мой тоже умеет, — посмотрела Симург в глаза Феникса. — И я только сейчас поняла, что мы такого не делали. Но теперь точно будем.

Никто не улыбнулся понимающе, все просто кивнули.

— И если я права, то сейчас самое время обменяться достижениями. Парням скажем завтра утром, тогда и решим хором, что дальше делать. А пока прогуляемся к колодцу, да? Заодно и проверим, как ловушки работают.

* * *

— Прелесть! — заметила Симург, с наслаждением вдыхая свежий воздух. — Я как представлю, что нам там придётся днём на улицу выйти, но ведь придётся. По тропинкам-то нужно самим бегать. Ну и вообще.

Дул едва ощутимый ветерок, он гнал волны по окрестному полю, разгонял остатки дневного зноя, приносил бодрящую прохладу. Насекомые оглушительно пели, их нестройный гул заполнял всё вокруг; шоссе метрах в ста, но ни звука от проезжающих автомобилей не доносилось, было слышно только пенье насекомых.

— А у нас там теперь всегда тихо. Ну, если только эти близко от Дома проходят, — добавила Симург, проводя рукой по верхушкам колосков. — А ночью до того тихо, что просто жутко.

— Разберёмся, — коротко пообещала Феникс. — Раз сумели выжить и столько уже полезного найти... Да, и что ты там такое несёшь? Что-то опасное?

— Ещё бы, — согласилась Симург. — Скоро увидишь.

Фениксы потрудились на славу: аккуратно удалили часть забора и пробурили отверстие — вход в новый инкубатор. А потом установили все защитные меры.

— Уже вылуплялись, но наши ловушки помогли, — посветила внутрь инкубатора Симург. — Отлично. Сейчас, вначале ловушки заряжу. Это быстро. Поможете?

— Алисы в стране чудес, — заметила Гамаюн после того, как они восстановили медный барьер, приготовили омеднённую пену, заложили новую порцию термита и всё остальное. — Так что там у тебя в канистре?

— Магическая кислота, — пояснила Симург, достав несколько полупрозрачных пластиковых чашечек и колб. — Примерно пять к четырём. Кому нужно, дам точное соотношение.

— Погоди, это что — суперкислота?! — глаза Феникс загорелись. — Круто! Но как?? Там же плавиковая кислота в процессе, разве здесь вытяжка от такого защищена?

— Теперь да, — согласилась Симург, осторожно высыпая в одну из чашечек мельчайший ослепительно белый порошок, поверх которого улёгся красный кристалл, миллиметра четыре в длину.

— Рома помог мне установить новое покрытие для тяги. Такое же, как у нас дома. Все готовы? На всякий случай отойдём подальше, чтобы брызги не долетели.

Она указала, на сколько лучше отойти.

— Чашка по горло в земле, но мало ли. И очки обязательно. Суперкислота — не шутка.

— Что там у тебя? — поинтересовалась Феникс вполголоса, когда они в нелепых и бесполезных на вид прозрачных шлемах отошли от зарытой в землю колбы и установленной над ней прозрачной чашки.

Из горла колбы поднимался и медленно плыл густой белый дым.

— В той чашке? Белое — двуокись кремния, сушёный силикагель, — это я поняла. А красное? Тот самый кристалл?

Симург кивнула.

— Смотрим, — указала она.

Таймер сработал, чашечка наклонилась и высыпала содержимое в дымящее жерло колбы. Дым пошёл чуть гуще... и всё. Симург вгляделась в картинку, внутрь колбы светил фонарь, и смотрел объектив камеры.

— Чёрт, из-за дыма почти ничего не... А, вижу. Классно. Получилось! Идёмте, теперь должно быть безопасно.

— Откуда ты знаешь? — недоверчиво прищурилась Феникс. — Ясно. То есть какой-то опыт ты уже провела дома.

— С маленькими кристалликами, — согласилась Симург и добыла из кармана коробочку.

В ней в прозрачной жидкости на дне лежало ещё несколько знакомых кристаллов.

— Это перфтороктан. Он не токсичен, им можно дышать, он хорошо растворяет кислород. А ещё он не смачивает эти кристаллы, и в нём они, как бы это сказать, выключаются. Видите, их грани не меняют цвет.

— Ты со своим такое придумала?! — недоверчиво взяла Феникс пластиковый контейнер. — Ну то есть допёрли, в чём хранить и сумели сделать это вещество? Слушайте, когда вы успели?!

Симург улыбнулась и развела руками.

— Ну так что, в чём открытие? Ты растворила кристалл... — Феникс осеклась. — Чёрт. Конечно, без взрыва, без вулкана, да? Просто полить этой твоей суперкислотой, и всё?!

— Да. Теперь я уверена, что это безопасно.

Открыв контейнер, Симург вылила его содержимое вместе с кристаллом в дымящее горло той самой колбы. И снова — на секунду-другую дым пошёл гуще... и всё.

— Помните, для их роста нужен песок и глина? — спросила Симург, с довольным видом глядящая на ошарашенные лица остальных Алис. — То есть кремний и алюминий. Я растворила маленький кристаллик и сделала качественный анализ. Так и есть, там кремний и алюминий.

— И что-то ещё, — хмыкнула Феникс.

— Химически — только кремний, алюминий и кислород, — настаивала Симург. — Если и есть другие элементы, то их там ничтожно мало. Да, там что-то ещё, но теперь мы умеем их растворять без извержений и всего такого. Только сразу скажу, много я такого не сделаю. Ну, быстро не сделаю, нужно много сурьмы и плавиковой кислоты.

— Я это легко устрою, — пообещала Феникс. — Ну, мы вместе устроим. Закажем реактивы у отца, каждая закажет что-то одно, чтобы ничего не подозревали. Как всегда, в общем. Ну что, домой, или кто хочет ещё погулять?

Она поправила висевший на стене маркер.

— Погода нынче... Стойте! — подняла ладонь Феникс. — Девочки, живо к дому! — указала она и сняла маркер с плеча. Щелчок — снят с предохранителя.

— Живо! — рявкнула Феникс, заметив, что Гамаюн собирается что-то спросить.

Симург и здешняя Алиса молча взяли Гамаюн за руки и повлекли к входу в дом. Не успели они войти, как всем послышались приближающиеся шаги. Быстрые, кто-то бежит. Феникс тоже отступала, держа маркер наизготовку, надев защитные очки.

Они заметили две полупрозрачные человеческие фигуры, которые бежали и, похоже, время от времени стреляли за спину, доносились еле слышные хлопки выстрелов.

А затем показались крупные шестиногие, каждый с овцу, они быстро догоняли людей. Трое шестиногих появились из темноты, они были такие же призрачные; на глазах зрителей один перевернулся в воздухе и рухнул, уже не поднимаясь. Он исчез. Феникс открыла огонь, выпустила два шарика следом за остальными двумя. Один шарик врезался в стену дальнего дома, все слышали, а другой нашёл иную мишень.

И мишень проявилась, она материализовалась шагах в тридцати дальше по улице. Это был такой же шестиногий. Он развернулся и молча бросился к людям. Феникс выпустила несколько снарядов, постепенно поднимая линию огня, и третий шарик угодил чудовищу прямо в голову — его словно молотом снизу ударили: шестиногий встал на задние лапы и рухнул на спину. Феникс, уже прицельно, выпустила по нему ещё три шарика.

— Не шевелится, — позвала она. — Все живы?

— Чёрт, — голос не сразу вернулся к Гамаюн. — Ведь уже видела их, а всё равно испугалась до чёртиков. Оно мертво?

— Симург? — позвала Феникс, не отводя взгляда от неподвижной цели. — У тебя есть что-нибудь проверить? — Феникс добыла откуда-то из-за спины новый контейнер с шариками и заменила. — Может, ещё добавить, для верности?

— Цианид на них действует сразу, — заверила Симург.

Только теперь в руке её остальные заметили рогатку и красный шарик, готовый к запуску.

— Могу сжечь, если хочешь. Подходить и трогать не советую. Он может быть очень опасен даже мёртвый.

— Образцы бы взять, конечно... — протянула Феникс. — Но жить хочется больше. Девочки, сделайте снимки, а? Издалека. Не поняла, что это с ним?

Шестиногий, только что бывший светло-бурым, отчётливо светлел. За несколько секунд он стал белым и принялся осыпаться. Прошло ещё несколько секунд, и вместо жуткого существа с огромной слепой головой осталось несколько холмиков белого порошка. Ветерок тут же принялся ворошить и уносить его прочь.

— Мы такого не видели, — уверенно заявила Симург. — Может, это тот ваш яд так подействовал?

Симург убрала и рогатку и шарик, взамен добыла длинные по локоть перчатки и коробку с контейнерами для проб. Встала так, чтобы ветер дул от неё и набрала порошка из нескольких разных кучек.

— Прямо пудра, — удивилась она. — В нём что, вообще нет воды?

Она отыскала палку и осторожно поворошила останки — ничего, только белая пудра.

— Ничего не понимаю! — Симург обернулась. — Одно скажу, мы очень помогли этим, которые от них убегали. Одного они сами подстрелили, ещё одного мы отвлекли. Кажется, дождь собирается?! — указала она на небо. — Вроде не было в прогнозах. Ну что, идёмте?

* * *

— Теперь на улицу без оружия не выйти? — подумала вслух здешняя Алиса. — А ты ловко обращаешься с этой штукой, — посмотрела она на Феникс. — Когда научилась?

— Спроси, что полегче, — пожала плечами Феникс, осторожно заряжая контейнеры для шариков, не забыв надеть перчатки. — Стрелять — это, видимо, от тебя. Остальное — не знаю. Мы в пэйнтбол никогда не играли.

— Это ещё одна пара, — заявила Гамаюн, показывая фото. — Видите? Это точно ещё одни мы. Пора уточнять наши планы. Да, Симург?

— Идёмте, ещё кое-что покажу. Только приготовьтесь, это неприятно.

Она была права. Гамаюн невольно попятилась, увидев «зоопарк» — ряды небольших террариумов. В них сидели разные улитки, в некоторых обычные, которых легко встретить в любой местности у воды, а в трёх...

— Это исходный, — указала Симург на мета-моллюска, отрастившего пять щупалец с глазами и наблюдающего ими за людьми. — Заметьте, он перестал плеваться ядом. Раньше подходишь к стеклу, и он тут же стреляет. А сейчас просто таращится.

— Только умных слизняков не хватало, — покачала головой Феникс. — А эти две мерзости откуда?

— Заразила обычных улиток. Мы их тогда собрали у ручья, помните, я просила Рому помочь наловить? Смотрите.

Симург поднесла ладонь в перчатке к внешнему контейнеру, внутри которого сидел мета-моллюск, и на поверхности того на глазах появились и заострились гребешки — наборы игл.

— Достаточно уколоть, подождать — и через час у вас ещё один мета-моллюск, — пояснила Симург. — У него то же поведение, а перед тем, как окончательно превратиться, он отползает в самый тёмный угол. Вон, видите, там его раковина, он сбросил, когда превратился.

— Ты это хотела показать? — уточнила Феникс. — А вон в тех двух коробках что за лужицы?

— Это то, что от них остаётся. Помните тот сайт и перечень веществ? Одно я сумела изготовить. Оно убивает наших новых знакомых очень быстро. Я не оценивала, какая нужна концентрация, насыпала на него на кончике ножа. Через минуту от него осталась вон та лужица. Я её ещё не исследовала, но она уже не проявляет признаков жизни. Но этим нельзя лечиться, оно и для человека яд.

— Гадость, — содрогнулась Гамаюн. — А второго чем отравила?

— Сейчас расскажу. Идёмте, выпьем чая, что ли. Мне здесь тоже не очень приятно сидеть, когда они так таращатся.

* * *

— В общем, девочки, и меня, и Рому тогда укололи. — Симург показала тыльную сторону ладони.

Феникс взяла лупу и кивнула, вернув прибор на стол: — Три небольших точки, в ряд.

— И как вы выжили?! — Гамаюн не сразу обрела дар речи. — Писали, что уколы болезненные, их сложно не заметить.

— Да. Мы заметили. Прижгли, конечно, обработали антисептиком.

— Это никому не помогало, — заметила Гамаюн. — Извини. И что было дальше?

— Наша любимая терапия, — сухо заметила Симург и показала упаковку той самой свечи. — А вот то, что там внутри, — вывела она на экран состав. — Вот эти два — местного действия, а это всасывается в кровь, и полностью выводится только через сутки. Так сказать, последний рубеж обороны. Среди прочего — это слабый антибиотик. Сравните формулы.

Симург вывела картинку на экран.

— Справа — то, что в свече. Слева — вещество под номером три в том списке. Это местный антибиотик для крупного скота. Без последствий и почти без побочек. Вещества мало отличаются. Теперь понимаете?

— То есть секс может спасти жизнь, — почесала затылок Феникс. Никто не улыбнулся. — Если он защищённый. Тогда понятно, почему мы с моим тоже выжили. У меня были воспоминания, что нас с ним что-то кололо, и тоже были такие же крошечные следы.

— Стой, ну с тобой всё понятно, — удивилась здешняя Алиса. — Через слизистую попало в кровь, и убило эту пакость. А на парней как подействовало?

— Так же. Слизистая там у всех есть, так и подействовало. — Симург поднялась на ноги. — Я не могу это синтезировать, так что придётся пользоваться привычным образом. Проще всего съесть, конечно, но желудку это не понравится.

— Доктор, от ваших свечей у меня страшная изжога, — пробормотала Феникс, и вновь никто не улыбнулся. — Симург, надо тот список переслать во внешний мир. Кроме шуток. Я так понимаю, у тебя этого добра полно? — посмотрела она на здешнюю Алису.

— Семьсот с чем-то доз. Так что идёмте, возьмём и будем держать всегда при себе.

— Лиза, когда там ближайшая тропинка к нам? — посмотрела на неё Симург. — А, извини, у нас теперь у всех есть расписание. Ага... через восемнадцать минут. Феникс, прогуляемся? — посмотрела она в глаза той, к которой обратилась. — Отправлю послание со списком. Ещё через полчаса снова будет тропинка, заодно захватим у меня припасы из лаборатории.

— Легко. А вы бы ложились спать, — обвела Феникс взглядом остальных. — Кроме шуток. Парни начнут просыпаться часа через три, вам бы самим отдохнуть. Длинная ночь получилась. Идёмте пока, свечей возьмём.

Глава 25. Вылазка в оглавление

Алиса сходила в душ и, прокравшись в их спальню, устроилась под боком своего Романа. Он улыбался во сне, Алиса улыбнулась в ответ и улеглась, глядя в потолок. Что-то никак не засыпалось. Слишком много впечатлений для одного дня, слишком много приключений.

Пока она держалась в компании других Алис, её не покидало ощущение бодрости. Стоило отойти, остаться поодаль одной, и следом за разумом тело напомнило, что отдых тоже нужен. Вот как такое получается? Любопытно, а когда парни что-то делают командой, у них тоже всё в руках горит? Вроде бы да.

Снаружи вновь пошёл дождь, Алиса осознала, что соскучилась по нему. Понятно, что окно мнимое, но если очень захотеть, можно открыть и его, отворить часть стены. А ведь пока возникал шатёр, и дождя не было, и влажность понижалась, и... Алиса уселась. Вот же напасть. Как такое не могло прийти в голову? Она вытащила из-под подушки коммуникатор и, отыскав общий документ, который создала для всех Гамаюн, вписала туда это наблюдение. Отметила, что в документе появилось несколько новых строк от других Алис и от одного Романа.

Нет-нет-нет, нужно попытаться уснуть. Алиса осторожно улеглась, чтобы не разбудить Романа, и повернувшись лицом к окну, прикрыла глаза. Сон не шел: она вновь взбудоражила саму себя, но можно просто полежать, попробовать успокоиться.

Когда Роман рядом, работалось очень бодро; ну а если рядом была ещё хотя бы одна Алиса, это вообще что-то с чем-то — помимо зверской производительности приходили ранее неизвестные навыки, привычки и знания. Алиса совершенно чётко понимала, что в той области высшей математики, в которую они и Роман погрузились, чтобы создать модель фокусов и порождаемых ими волн, она была нуль без палочки. Не знала её совершенно, такое проходят на старших курсах университета. Но стоило ей сесть и задуматься, как нужные знания сами собой устроились в голове. Устроились — и уже не уходили.

Видимо, из той же оперы были и неожиданные биохимические озарения Симург, уникальные изобретения от пары Фениксов, да и Гамаюны, скорее всего, преуспели в филологии и лингвистике. Просто они не такие открытые, не так любят хвастаться. Можно напрячь волю и поискать в чужой памяти подробности, но это некрасиво, ведь договорились так не делать. Алиса зевнула и чуть не прыснула со смеху... А ещё она заглянула в рабочие записи Ромы (он не возражал против такого), и увидела там много того, что к просчёту модели волн не относится. Надо спросить, чем ещё он там занят...

Где-то на этой мысли Алиса потерялась во времени и пространстве. Когда вновь обрела себя, то поняла, что лежит на левом боку, лицом к окну, слышит перестук дождя, а её прижимают к себе и гладят по голове.

Алиса улыбнулась и повернулась к Роману лицом. По пути бросила взгляд на потолок. Шесть двадцать утра.

— Я снова заснул не вовремя? — поинтересовался Роман.

— Нет, я пришла, когда ты уже спал, — погладила Алиса его по щеке. — Ты очень устал, правда. Выспался?

— Похоже, да. У нас есть срочные планы?

— Сейчас узнаю. — Алиса добыла коммуникатор из-под подушки.

Ночью было беззвучное сообщение от Феникс и Симург: сообщили, что прогулялись в дом Симургов, без инцидентов, там всё под контролем, взяли что хотели. Отлично.

— Ничего срочного. — Алиса приподнялась на локте. — Чем заняться, пока идёт дождь?

* * *

Парни с неодобрением переглянулись, когда девушки рассказали о ночной стычке с шестиногим.

— Вы рисковали, — заметил Гамаюн. — Вы очень рисковали. Я ведь рассказывал, какая у них реакция. А кого именно там заметили? Кого из нас?

— По виду не понять, — отозвалась Феникс. — Сам понимаешь, некогда было спрашивать. Я даже не знаю, заметили ли они нас.

— Заметили, — уверенно заявила Гамаюн. — На записи видно. Заметили, и та Алиса улыбнулась, точно говорю.

— Судя по траектории, они двигались... слушай, Феникс, они двигались от Сиринов к вам! — Здешний Роман вывел картинку на стену.

Феникс присвистнула.

— Чёрт, а у меня Дом в режиме высшей безопасности... Ну хоть фото их увидим. Всё, Рома, ты прав. Нужна какая-то стратегия — не просто бежать, взрывать и воевать. Есть идеи?

— Смотрите, — кивнул Роман, выводя другую диаграмму. — Лиза вчера закончила мои расчёты. Мы можем вывести из строя четыре фокуса из десяти, и всё равно волны будут проходить так, чтобы касаться всех известных тропинок. Волн станет меньше, а как это повлияет на тропинки, не знаю. И вот ещё что: когда вы подорвали пятый фокус (я начал их считать против часовой стрелки), то первым отозвался седьмой, следом девятый, потом третий и почти сразу все остальные.

— И какие четыре в этом списке? — тут же поинтересовалась его Алиса.

— Третий, пятый, седьмой, девятый, — откинулся Роман на спинку стула. — Интересное совпадение, да?

— Закономерность, — предположил Роман-Феникс. — Тогда предлагаю, что касается фокусов, надо заснять текущее состояние нового пятого фокуса, затем пройти по цепочке семь—девять—три и растворить остальные. У меня уже есть прототип механизма, чтобы вылить суперкислоту на нужную площадь, с минимальным расходом. Но лучше всё равно отойти от фокуса на безопасное расстояние. Я бы сказал, метров пятьсот, и лучше так, чтобы все были в укрытии, если снова полетят обломки.

— Согласен, — кивнул здешний Роман. Одновременно с ним кивнул Симург.

— Если предположение верное, и фокусы начинают порождать новые против часовой стрелки, начиная с максимальной интенсивности гравитации, то чиниться они будут в том же порядке. Если будет ясно, с какой скоростью восстанавливаются кристаллы, мы сможем оценить, сколько это даст нам времени.

— Если мы уничтожим другие фокусы? — поинтересовалась Феникс. — Или в другом порядке?

— Интересный вопрос. Если гипотеза о распространении фокусов верна, то новый шестиугольник начнёт формироваться в сторону северо-запада, там много холмов и оврагов, и я пока не рассчитал, где будет равновесное состояние. Это всё может уползти куда угодно.

— Нет-нет, — тут же покачала головой Гамаюн. — Это значит, что начнут формироваться новые тропинки, а оно нам надо? И смотрите вот ещё. Можно, да?

Она подошла к клавиатуре и вывела несколько карандашных рисунков.

— Мы видим это глазами, я не знаю, как сделать настоящие фото. Смотрите. Вот эти, эти и эти тропинки сейчас видны более тёмными, более детальными... не знаю, как сказать.

— Протоптанными? — предположила Симург, улыбнувшись.

— Да, точно. Именно так, по этим тропинкам мы ходили чаще всего. Но вон те две длинных за дорогой тоже очень протоптанные!

— Это как раз переходы от Сирина к Гаруде, и возможно, к Рухам, — тут же уточнила здешняя Алиса. — Рома, что ещё?

— Похоже, когда все фокусы активны и инкубатор запущен, когда он пытается выдать новых слизняков каждые сорок два часа, то начинается что-то ещё. Этот шатёр появляется, плюс становится жарче, плюс понижается влажность воздуха. Пока фокус восстанавливается, нет шатра, и снова идёт дождь, и не так жарко. То есть, что бы это ни было, мы можем выиграть время на исследование, пока чинятся фокусы. Ну, как минимум один фокус.

— Логично, — покивала Феникс, а за ней следом остальные. — Думаю, это план. Тогда нам нужно побывать во всех в наших фазах и удалить тот самый пятый фокус. Симург, что у вас с магической кислотой?

— От пяти до восьми литров в сутки, если будет сырьё, — тут же отозвался Роман-Симург. — Пол-литра на фокус, чтобы с гарантией. А лучше литр.

Его Алиса кивнула.

— И нам нужно сделать дозаторы, как придумал Феникс, по числу фокусов в обработке. И если мы собираемся сделать то же самое в нашей фазе, когда-нибудь нам придётся выйти наружу. Без вариантов, дрон только чудом вернулся, успела включиться автономная программа. А нам нужно наблюдать, что там с новым пятым фокусом и расставить датчики.

— У Сиринов и Гаруд тоже случился прорыв, — напомнила Феникс. — Я теперь понимаю, почему они ломанулись к нам, там можно отсидеться без шестиногих на хвосте. И закупиться, всё такое, у нас ведь идёт обычная жизнь.

— Логично предположить, что там они и останутся, или у Гамаюнов, или здесь, — предположила здешняя Алиса.

— Вряд ли, — покачала головой Гамаюн. — Те тропинки сильно натоптаны. Кто бы там ни был, они постоянно перемещаются между фазами. Понять бы, почему. Рома, прости — ты не закончил?

— План такой. Ну, стратегия, — окинул взглядом остальных здешний Роман. — Удаляем следующий фокус по списку, после этого смотрим на поведение тропинок, пока фокусы чинятся. Если по тропинкам можно так же ходить, повторяем те же действия во всех фазах. Везде ставим датчики, везде ставим мониторы на волны, приводим Чёрный Дом в порядок и выставляем там защиту. Гамаюны рисуют схему тропинок, мы находим остальных нас, включая Рухов, и потом заново обсуждаем планы.

— Что будет, если полностью удалить все фокусы? — тут же поинтересовалась Симург. — Гамаюн говорила, что во время прохождения волн тропинки становятся темнее, выраженнее, как-то так. И сейчас получается, что чем чаще мы ходим по тропинкам, тем они тоже становятся выраженнее. Вопрос, что это значит? Что тропинки будут работать вообще всегда, если мы потопчемся по ним подольше? И что будет, если удалим все фокусы?

Здешние Роман и Алиса переглянулись.

— Есть опасение, что если мы вырубим все фокусы, то тропинки могут квакнуться. А идея «натоптать» мне нравится, — заявила Феникс. — У нас в доме есть тропинки к Симургам и обратно. И у нас, и у Симургов сейчас безопасно, мы можем заняться натаптыванием. Ну, любые из нас, кто не занят. Рома, со стратегией ты прав. Кто-нибудь хочет дополнить? — Феникс обвела взглядом остальных.

— Тогда решаем о тактике, ладно? Алконосты, — посмотрела Феникс на здешних Алису и Романа, — занимаются моделью, текущими делами и конспирацией, следят, когда нужно сходить к бабе Груше, что-то там в магазинах заказать, верно?

— Сделаем, — согласилась здешняя Алиса.

— Мы обычным отрядом по двое, один из Симургов и один из Гамаюнов идём к нам и Гамаюнам, ставим мониторы и всё такое, растворяем фокусы. Я так поняла, это часа два на фазу, ну три, нам ведь тоже нужно выдерживать конспирацию. Плюс надо побывать хотя бы в одной фазе у Сиринов или Гаруд, куда получится. Тот из Гамаюнов, кто остаётся, осматривает здешние тропинки... Блин, их так много, и они видны только ночью, да?

— Проверим, вдруг затемнения хватит, — предложил её Роман. — Шлем, фильтры, все дела. Ну и сделаем простейший воздушный шар, посадим на якоре над Домом, чтобы сверху всё увидеть. Водорода, поди, добудем, и оболочку найдём?

— Сделаем, не вопрос, — заверила Симург. — Классная идея. Лиза, высоты не боишься? — посмотрела она в глаза Гамаюн.

— Боюсь, но справлюсь, — отозвалась та. — Сделайте мне, не знаю, парашют какой-нибудь...

— Шар-прыгун! — предложил Феникс. — Даже если ты с ним выпадешь, то просто медленно опустишься и не разобьёшься.

— Короче, это на мне и Симурге, — толкнул он локтем Романа-Симурга, и тот кивнул. — И шар для наблюдений, и остальное. Уже есть идеи.

— Отлично, все при деле. Осталась связь, — заметила Феникс. — Коммуникаторы работают только в Доме или в прямой видимости. Это классно, никто нас не отследит и не сосчитает. Но снаружи наши мобилки точно не будут работать.

— Спутниковая связь, — тут же отозвалась здешняя Алиса. — Дорого, но ничего, не убьют. Но народ, запомните, что только два аппарата одновременно включены. И на одном только Алиса, на другом только Роман. Иначе папа нас в момент раскусит.

— Логично, — покивала Феникс. — Симург, с тебя сейчас список реактивов. Закажем, где сможем. Если что есть у самих на складе, поможем принести. Всё? Есть вопросы? Тогда погнали!

* * *

— Ты ведь об этом подумал? — поинтересовалась здешняя Алиса, пока они шли в сторону Гороховки.

Родители Алисы сейчас с удовольствием отдыхали в пансионате, её мама точно счастлива. Ну и ладно. Сейчас «детям» не нужно ничьё внимание, даже если это родители. Особенно если они (тут Гамаюн права) узнают подробности — ведь тогда всю весёлую шайку детишек отстранят, пригонят военных и всё такое, и чем это кончится — не понять.

— Прости? Ты про удаление фокусов? — уточнил Роман, не сразу вернувшийся из раздумий.

— Ага. Вроде бы, если удалим их, всё это кончится. Ну, совсем кончится.

— А ещё наши фазы могут как-то объединиться. И мы сами тоже, — добавил Роман.

— Это мне точно не нужно, — помрачнела Алиса. — И тебе, и другим нам. Ну, если память станет общей, или друг о дружке забудем, ещё как-то можно жить. А если и впрямь все объединятся, то я не согласна. Но мы всё равно не знаем, откуда взялся первый фокус, да?

— Но мы знаем, где он мог быть, — возразил Роман. — Значит, там тоже нужно поискать. Если началось один раз, может и снова начаться. Привет, Адмирал!

— Видишь, я же говорила, ты ему понравился. Ну, почеши ему голову, он это любит. А дома просто сразу бросим всё в стирку.

Удивительно, но на этот раз не было никакого опасения или боязни, зато был поскуливающий и ластящийся Адмирал. Ему действительно нравилось, когда чешут голову.

...Когда они возвращались с покупками — в этот раз решили сами зайти в магазин, помелькать среди людей — то увидели медленно поднимающийся над домом шар.

— Чёрт, немного не рассчитали, — хлопнул себя по лбу Симург. — Вроде никто пока мимо не проезжал. Роман, поможешь? Всё готово — и якорь, и лестница, и корзина.

Но всё-таки кто-то проехал: едва только Гамаюн, с шаром-прыгуном и всем прочим, взобралась в корзину воздушного шара, позвонил Листьев.

— Лиза? — По голосу ясно, что он улыбается. — Не отвлекаю? Вы там, говорят, занялись воздухоплаванием?

— Нет, пока просто наблюдаем, — отозвалась Алиса. — Папа, тут всё схвачено. Страховка, шар-прыгун. Даже если корзина оборвётся, я не упаду прямо на крышу. Рома страхует.

— Уверен, что вы всё продумали. Мама просит прислать снимки. Будьте там осторожны и приятного отдыха!

— Кто-то уже заснял её и поделился в интернете, — покачала головой здешняя Алиса. — Чёрт, коммуникатор туда не добивает... или добивает? О, добивает! Лиза? Можешь говорить?

— Да, Лиза, тут всё отлично, — и тоже ясно, что Гамаюн улыбается.

— Слушай, сделай селфи — только в шлеме, чтобы папа не догадался. Ну и поснимай там, вообще...

— Для конспирации? Да, конечно.

— Фильтр работает?

— Ещё как. Всё вижу, как на ладони, уже вторую карту зарисовала. Всё, не отвлекай минут пять, ладно?

— Удачи. — Алиса повернулась лицом к Романам — Симургу и своему. — Рома, вы там делали ту волшебную кислоту, верно?

— Магическую, — уточнил Симург. — Да, и Лиза оставила ещё несколько поручений. Я тогда в лабораторию, если что — звоните.

* * *

Алиса закончила вносить данные в модель и запустила просчёт. Как интересно. Они с Феникс вчера успели обменяться несколькими идеями о природе волн.

— Смотри, это не электромагнитные волны, — указала Феникс. — Иначе они летали бы со скоростью света, и никаких тропинок не было бы. Ну, то есть по ним можно было бы обмениваться только световыми сигналами, и то если повезёт. Никакого материального перемещения.

— Откуда знаешь, что никакого?

— Гипотеза. Слушай дальше. — Феникс налила себе ещё кофе. — У нас на самом деле есть теория, но она совершенно безумная.

— После того, что тут уже случилось, мы и так все психи, — заметила Алиса. — Говори уже.

— Есть гипотеза. Не наша, очень старая. Что у нас не четыре измерения, включая время, а двенадцать, и каждое привычное измерение — это три собранных, компактифицированных. Пока понятно?

— Да.

— Так вот, наши фазы — это отклонение по одному или более таким скрытым измерениям. Если они такие же дискретные до планковского размера, то возможно реальное существование многих фаз. Ну просто их может быть обалденно много. Ты сразу говори, если что непонятно.

— Планковское — помню, это очень небольшие такие значения, да?

— Да-да. Самый маленький размер. И у нас есть гипотеза, что кто-то построил аппаратуру для частичной развёртки таких измерений, для переключения между фазами. Выходит, что приборами могут быть эти красные кристаллики.

Алиса-Алконост покачала головой и выжидательно посмотрела на Феникс.

— И вот мы что ещё заметили, когда подорвали фокус у Симургов: здесь был кратковременный всплеск и ослабление всех волн, примерно на полпроцента. А через час всё восстановилось.

— В каждой нашей фазе есть фокусы — наверное, на тех же местах — и все они связаны и влияют друг на друга даже между фазами, — покивала Алиса. — Примерно так?

— Да. Так вот, есть идея. При расчётах попробуйте учесть, сколько может быть фаз при таком ослаблении волн. Я понимаю, что мало данных. Данные мы соберём. Любые идеи нужны, а картинку фазовых координат я тебе пришлю. Ну, как мы придумали?

— А тогда что такое волны?

— Возмущение границы между фазами. Видимо, это как-то влияет на воздух и на материальные тела. Мы думаем пока, изобретаем идеи. Но по ослаблению сигналов от волн очень хочется знать, сколько фаз сейчас так связано. Я сейчас всё запишу, чтобы все идеи перед глазами.

— Поняла, — покивала Алиса, глаза которой загорелись. — Сейчас и начну.

— Нет-нет, — поймала её за руку Феникс и вынудила вернуться на место. Они с Фениксом сейчас одни — и Феникс через минуту уже надо бежать к Симург.

— Иди к нему. Правда, это важнее сейчас. Успеете посчитать. Ну, мы пошли.

— Удачи! — Здешняя Алиса обняла Феникс, и в который раз почувствовала странное ощущение, что обнимает сама себя. Затем добавила идею «от Феникс» в общий список — и последовала её совету.

...Алиса сидела и писала в тетради с такой скоростью и силой, что за полчаса трижды поломала карандаш. Да, ей и Роману нравятся именно карандаши, не авторучки или маркеры. Есть идея, определённо есть. И не одна. Минут через двадцать постучали — это был её Роман.

— Она спустилась, — пояснил он. — Шар мы тоже пока притянули к дому, чтобы ветром не болтало. Гамаюн сказала, что она пока обедом займётся, ей продумать нужно, что она там такое видела. Тебе помочь?

— Да, давай. — Алиса подвинулась. — Слушай, вот идеи от Феникс, вчера как раз выдала. Смотри...

Они сидели, обсуждали, спорили, строили графики, иногда отвлекались на терминалы, чтобы внести правки в модель, запускали расчёт. Открылась дверь, вошли довольные Фениксы, следом — Симург, тоже довольная. Феникс собралась было позвать, но Симург прижала палец к губам: «Не мешай им».

— И выходит, что мы наблюдаем свёртку здесь и здесь, — указала Алиса, глаза её горели, она не замечала никого, кроме своего Романа. — Давай, проверим. Запускай.

Они оба смотрели на экран. Цифры текли и текли, появлялись графики... Алиса вскочила из-за стола и радостно взвизгнула:

— Есть! Получилось! — Она выхватила Романа из-за стола и поцеловала. — Отлично, теперь только проверим...

Алиса словно пришла в себя — заметила стоящих у двери, улыбающихся зрителей.

— Ой. Да и ладно, ну вы поняли, да? Феникс, есть продвижение по вашей модели, но нужны данные. Много данных.

— Умнички! — Феникс быстрым шагом подошла и обняла обоих. — Приятно смотреть, как вы работаете. Будут тебе данные, мы принесли кое-что. У нас тоже всё по плану. Есть много странного, нужно поговорить. Делайте паузу, идёмте обедать.

* * *

— Выходит, что у нас двенадцать фаз. Может, плюс-минус одна, но мне кажется, что двенадцать. Если я права, то должны быть очень короткие тропинки, связывающие фазу с седьмой по двенадцатую.

— Стой, так что, известные нам фазы, кроме Рухов — это первые шесть?! Рухи где-то на обочине?

Алиса покивала.

— Это надо проверять. Тропинки реально короткие, живут недолго — придётся их натаптывать, как ты говорила. Да, Гамаюн?

— Я этим занималась, — пояснила Гамаюн. — Мне нужно было подумать над тем, что я видела. Потом сами поймёте. Ну, я потратила часа два, чтобы походить там, в фойе. Так вот...

...даже когда не было тропинки, когда ничего не случалось, не было перемещения, стало появляться что-то другое. Ощущение, похожее на полёт. Иногда казалось, что время течёт медленнее, иногда, что сбивается дыхание.

— А когда должна была быть тропинка по расписанию — в общем, она открылась на двадцать секунд раньше, — продолжила Гамаюн. — Я успела три раза пробежать туда и обратно, даже голоса слышала. Наверное, ваши, — посмотрела она на Феникса.

— А во сколько это было? — поинтересовалась та. — Мы и вправду забегали к Симургам, но не с того этажа. В моей фазе тропинки работают с третьего этажа.

Гамаюн назвала время и заметила, как окаменели лица Феникс и Симург.

— Не перепутала? — уточнила Феникс. — Это очень странно. Нас там не было. Точно слышала голоса?

— Точно-точно, — подтвердила Гамаюн. — Мне вот тоже показалось, что не с первого этажа. Но слышала, жалко только запись не включила.

— Нам нужно побывать там, — тут же заявила Симург. — Не нравится мне это. У нас режим осады, никого постороннего в доме быть не могло. Тревоги не было? Мы там все в администраторах, ты бы услышала, — повернулась она к Гамаюн.

— Нет... — Гамаюн осеклась. — Вот блин... Нет, там всё зелёное, всё спокойное — это точно!

— Когда ближайшая тропинка? — уточнила Симург и вновь смутилась. — Вот опять забыла, у нас у всех есть расписание. Так... через тридцать две минуты. Феникс, у вас ещё остались силы прогуляться туда? Только давай вооружимся, не нравится мне это. Очень не нравится. Ладно, пока есть время, расскажи ей про миндаль.

Камеры Дома в фазе Фениксов действительно показала пару. Загорелые Алиса и Роман в пыльной и немного порванной одежде — видно, что они подолгу бывали на улице. Глядя на камеру, они что-то сказали, а потом ушли в сторону Гороховки. Через сорок минут они вернулись, и Алиса показала на пакетик миндаля, который они купили в магазине в Гороховке. Достала маркер и написала на пакетике: «Нам очень нужен, лучше горький, мы не можем оставаться, не ищите нас, мы сами вас найдём».

И они убежали за дом в берёзовую рощу.

— Что-то с ними не то, — отметила здешняя Алиса, глядя на видео. — Больны или просто очень устали. Что с ними случилось, зачем им миндаль, и почему убежали?

— Может, кто-то их преследует, — предположила Симург. — Если она всерьёз про горький миндаль, то в нём есть алкалоид, который если вкратце, в желудке выделяет синильную кислоту, поэтому есть много таких ядер нельзя. Выходит, он им нужен для оружия от слизняков? Гамаюн, на том ночном ролике они или не они?

— Они, — подтвердила Гамаюн и вывела в соседнее окно другой стоп-кадр.

Определённо это были они, совпадали предметы одежды и даже причёска у Алисы.

— В общем, купили мы всякого миндаля, оставили его. Она найдёт, точно говорю, а другие нет. Такие вот дела, — закончила Феникс. — Притащили этой сурьмы и всего остального — думала, пупок развяжется, еле доволокли. Короче, теперь литров на тридцать есть, а там ещё закажем. Вы бы видели, как та пакость в кислоте растворяется, просто блеск. Тихо, почти без шума, без извержений. То, что доктор прописал. Лиза? Что-то не так?

— Кто-то преследует... — покачала головой здешняя Алиса. — Не было печали. То есть до их фаз вы не добрались?

— Нет, после ужина собирались, — покачала головой Феникс. — В принципе, сейчас смотаемся к Симургам, посмотрим, что там за голоса, и можно к кому-то ещё.

* * *

Они вышли в гостиной у Симургов, и Феникс подала знак, чтобы все молчали. Все замерли — оба Феникса, и Алисы — Симург и Гамаюн.

— Всё чисто, — заключила Феникс. — Мониторы все зелёные, она права, вторжения не было. Посторонних форм...

— Вы слышали? — перебила Гамаюн. — Ну, вот сейчас. Вон оттуда, с западной стороны. Нет, с восточной — ну, где вход.

— Ничего не слышали, — возразила Феникс, пристально глядя на что-то на своём рукаве. — Помолчим. Я фиксирую звуки.

Помолчали.

— Ты что-то ещё слышала? — поинтересовалась Феникс через пару минут. Гамаюн утвердительно кивнула.

— Можно снять костюм? — поинтересовалась она. — Если всё спокойно... ну вот, опять. Кто-то зовёт.

— Подожди снимать. Лиза, на индикаторах ровно, — ответила Феникс. — Ну, кроме нашего дыхания и всё такое. Хорошо, идём, осмотрим. Костюмы пока не снимаем, Рома — оружие к бою. Симург, Гамаюн, держитесь между мной и Ромой.

Через минуту они стояли у правой стены возле входа в тамбур.

— Кто-то снаружи, — заявила Феникс. — По габаритам... Лиза, стой! Народ, не смотреть в окно!

Поздно. Гамаюн, включившая внешний обзор — окно наружу — подбежала к нему.

— Это она! Та Алиса, ну, из тех нас, что бегают по фазам! — воскликнула Гамаюн. — Она зовёт нас! Она ранена, вы что, не видите?! Нужно впустить её!

— Симург, отбери у неё полномочия, — спокойным голосом попросила Феникс. — Дом, наложить контурную маску на камеры у восточного входа. Блин, ну и мерзость!

— Она же... — осеклась Гамаюн. — Полномочия?! Что случилось? — Гамаюн посмотрела на себя — когда это успела снять шлем? — Почему вы не впускаете её?

— Симург, ты это видишь? — поинтересовалась Феникс, не обращая внимания на Гамаюн.

— Я тоже, — подтвердил её Роман. — Гуманоид, нет черт лица, весь как будто в чешуе. Стоит у главного входа, не двигается.

— Вы что, с ума сошли?! — Гамаюн осеклась и помотала головой.

Когда Феникс молча показала ей это на экране коммуникатора, Гамаюн вздрогнула и отвернулась.

— Посмотрим, как ему нравится наш кисель? — предложила Симург. — Заодно крыши и стены почистим.

— Да, включай, — согласилась Феникс. — Народ, никто больше не слышал голосов, никому ничего не мерещилось? Отлично. Ага, ему не понравилось. Отлично.

В окне теперь вместо обычного вида наружу отображался только схематичный, без цветов и подробностей, было видно, что человекообразный силуэт, едва его окатило дезинфицирующим раствором, направился к воротам, но по пути он осыпался, осел бесформенной массой.

Гамаюн помотала головой и уселась прямо на пол.

— Я слышала её, — подняла она взгляд. — И я не сошла с ума! Это был...

— Сейчас слышишь? — поинтересовалась Феникс, присаживаясь рядом и взяв Гамаюн за руку.

Гамаюн прикрыла глаза и замерла.

— Нет, теперь всё. — Она посмотрела на остальных. — Слушайте, я не вру! — возмутилась она, поднимаясь на ноги.

— Похоже, у нас новый тип этой новой жизни, — заметила Симург. — Гамаюн? Теперь точно всё хорошо, больше не будешь пытаться открывать дверь?

Гамаюн поднялась на ноги и с недоверием посмотрела на экран коммуникатора.

— Ты бы всё равно не открыла, в режиме осады наружную дверь можем открыть только мы, — пояснила Симург, — но ты попыталась. Сняла шлем и попробовала выйти в тамбур. Феникс, покажи ей.

Феникс молча вывела на соседнюю стену часть видеозаписи, которая снималась камерой слева. Гамаюн ахнула, прижав ладони ко рту, вновь неловко уселась на пол.

— Извините! — подняла она взгляд. — Но я правда видела её, и слышала голос! Я не могла спутать!

— Рома, встань рядом с ней и глаз не спускай, — приказала Феникс. — Минуту, я посмотрю наружу, у нас же там дроны теперь есть, это быстро. Вон, смотрите сами!

Теперь они видели. На почтительном расстоянии от Дома в разных частях пустыни, в которую превратилась здешняя степь, брели человекообразные силуэты. Медленно, кто куда, никто не приближался к дому.

— Что они, умеют внушать на расстоянии? — удивилась Феникс. — Короче. Народ, датчики не врут, голоса не было. Лиза, ты поняла? Если что-то необычное, сначала смотри на датчики и включай контурный режим. Не знаю, что это было за чучело, но оно той же температуры, что наружный воздух.

— От него остался такой же белый порошок, — заметила Симург. — Ну, как от того шестиногого. Феникс, забираю твой дрон. Минуту, сейчас опущу его ниже, постараюсь взять образец. Чёрт!

Дрон опустился, и ветер от его пропеллеров тут же раздул порошок во все стороны. А на бетоне дорожки остался...

— Вы это видите?! — глаза Симург округлились.

Они видели. Дрон раздул в стороны белый невесомый порошок, и всё, что осталось на дорожке — небольшой, до боли знакомый красный кристалл.

— Всё, подцепила, — заметила Симург. — Не бойся, захват пластиковый, сжимает не сильно. Сейчас заберём — и давайте-ка убираться отсюда. Лиза, с тобой всё в порядке?

— Устала, — сообщила Гамаюн, отняв ладони от лица. — И мне теперь страшно.

— Температура повышенная, — заметила Феникс. — Всё, народ, отчаливаем, тропинка откроется через пять минут. Лиза, идти сможешь?

— Да, конечно. — Гамаюн легко и спокойно поднялась на ноги. — Чёрт, вот бывает же такое... — Она помотала головой. — Лиза, тебе помочь?

— Нет, дрон уже в ангаре, мониторы зелёные. Там чисто. Сейчас заберу кристалл, и — домой. — Симург направилась к лестнице. — Я быстро.

Глава 26. Сирин в оглавление

Гамаюн приподнялась на локте, ночь уже. Или «ещё»? Когда легла, почему не помнит? И почему одна, где Рома? И вообще, что было?

«Выспалась», — подумала Гамаюн. Очень странно. Немножко вроде знобит, но в остальном отличное самочувствие.

Дверь приотворилась и вошла Симург. В ночной рубашке, а она-то чего подскочила?

— Проснулась? — Симург присела на краешек постели. — Высунь язык и закрой глаза.

— Зачем? — удивилась Гамаюн, поражаясь накатывающей бодрости.

— Я объясню, потом, — пообещала Симург и добыла из кармана фонарик. — Просто сделай. Мне нужно взять образец слюны, это не больно. Смотри.

Гамаюн открыла глаза. Симург взяла ватную палочку, она только что провела ей по языку Гамаюн, и включила фонарь. Ватный кончик палочки светился слабо-сиреневым светом.

— Не поняла... — прошептала Гамаюн, бледнея. — Так светятся слизняки. Так я что...

— ...заражена. Была. Остаточные явления. Держи, — протянула Симург упакованную в пластик свечу.

Ту самую.

— Зачем это? — сухо осведомилась Гамаюн.

— Ты меня не слушала? Я вчера ещё раз объяснила, когда вы вернулись.

— Я... — Гамаюн осеклась.

Она попыталась вспомнить и обнаружила провал в памяти. Они выбежали с той тропинки, Гамаюн осознала, что её знобит, она помнила ещё, что Рома помог ей раздеться и принять душ, а что дальше?

— Провал в памяти? — уточнила Симург, не улыбаясь. — Значит, я не ошиблась. Держи, используй по назначению. Прямо сейчас. Если хочешь, отвернусь.

— Да иди ты! — Гамаюн, поджав губы, достала препарат и использовала, не моргнув и глазом.

— Обижайся, если хочешь, — согласилась Симург, забрав обёртку. — И последний неприятный вопрос. Когда последний раз занималась сексом?

— Зачем тебе это? — Гамаюн осознала, что краснеет.

Симург покачала головой.

— Понимаю. Занималась, но без них. Всё, что мне нужно знать — когда ты последний раз пользовалась свечой.

— Четыре дня назад, — сухо ответила Гамаюн. — Есть хочу. Можно уже встать или допрос не окончен?

— Хочешь есть — замечательно, — покивала Симург. — Похоже, у тебя действительно провалы в памяти. Теперь есть отличное средство, — протянула она руку. — Так будет быстрее, чем я буду рассказывать. Ну?

Гамаюн не сразу осмелилась взять её за руку. Взяла... и охнула, прижав ладонь ко лбу:

— Прости, — добавила она, глядя в глаза Симург. — А Рома что? С ним всё хорошо?

— Всё замечательно. Он тоже принял лекарство, — покивала Симург. — Ты ведь уже вспомнила. Не извиняйся. Я через это тоже прошла, ничего приятного. Идём, накормлю тебя.

* * *

Они успели пробежаться до резиденции Сирин, до тамошнего Чёрного Дома. По пути им попались два шестиногих, в этот раз в группе маркеры были у всех: получив по два шарика, шестиногие обратились в белую пыль, не успев приблизиться и на десять шагов.

— Но это всё равно страшно, — пояснила Феникс. — Блин, у них такие зубы!

— Это самое странное, — отозвалась Симург. — И не только это. Похоже, есть новости в нашем зоопарке. Идёмте, покажем.

Через пару минут все уже входили в зоопарк, химическую лабораторию.

— Помните, во что превращаются дохлые слизняки? Вот, удалось собрать это вещество, — показала Симург колбу. — Около семидесяти миллилитров с трёх слизняков. Смотрите.

В террариуме ползал очередной мета-моллюск. Едва только люди подошли к его террариуму, у него появилось пять щупалец с пятью глазами, которые рассмотрели людей, и слизняк продолжил ползать.

— Короче, это вещество отпугивает живых слизняков. Мы там провели черту по дну и по стенам несколько, он теперь ползает, не приближаясь к ним. Даже если я положу еду на той стороне, он не пересекает черту. Я немного исследовала эту жидкость, на кожу её намазывать не стоит, там много разных белков, чёрт знает, что они делают. Но теперь я бы провела опыты с другими формами этой жизни.

— Репеллент! — глаза Феникс загорелись. — Это было бы классно. Я как представлю, что мы рассекаем на мотоцикле, а там — стая этих... можем ведь и не удрать.

— Аттрактор, — спокойно пояснил Роман-Симург. — Ну, манок. Я уже думал над этим. Ну, мы с Фениксом думали. Есть даже опытный образец. Феникс записал радиопереговоры шестиногих, и там есть повторяющийся сигнал, когда они преследуют добычу. Плюс, они очень чуткие к вибрации.

— А такую приманку можно подвесить на дрон? — поинтересовался здешний Роман. — Если можно, то это решение: осматриваемся, привлекаем внимание хищников, отводим их подальше, сами едем с другой стороны.

— Авиация? — уточнила Феникс, не улыбаясь. — Да, это вариант. Парни, это классная идея. Как проснётесь, нужно проверить в деле. Лиза? Это ведь не всё? — посмотрела она на Симург.

— Не всё. Мы исследовали тот порошок, который остаётся от шестиногих. Это интересно. Про силикагель все знаете? В общем, это смесь оксидов алюминия — ну, который в глине — и кремния. Порошок сухой, но содержит сложный набор органики и воды. Как будто шестиногие состоят в основном из вот этого. Это белковая жизнь, если это вообще жизнь, конечно, но основа у неё неорганическая. Я бы сказала, процентов восемьдесят этих вот окислов. И очень мало воды, меньше пятнадцати процентов по весу. Как такое возможно, я не знаю.

— Ты говоришь, «если это жизнь», — напомнила здешняя Алиса.

— Мы их не исследовали. Нужно просвечивать, вскрывать, всё такое. У нас нет такой возможности, и я не уверена, что мы смогли бы поймать такого живьём. А слизняк — это однородная масса. Как слизевик, одна большая клетка. Это точно форма жизни, но откуда она взялась, я ума не приложу. Вы сами видели, что в бензине он просто отращивает защитный слой и погружается в спячку. Солнце, то есть солнечный ультрафиолет его убивает, но сто пудов слизняк успеет отрастить такую же защитную корку, если сначала подержать его в тени. И ещё, от того двуногого остался кристалл. Идёмте.

Они прошли в складское помещение, куда унесли давешние красные кристаллы.

— Вот такой, — показала Симург на отдельную стеклянную чашечку с прозрачной жидкостью, стоявшую на асбестовом одеяле. — На вид такой же, что вырастают в фокусах. Даёт примерно такое же электричество, примерно столько же. Они растут в воде. Я его взвешивала, рост устойчивый, примерно треть грамма в час. Взвешивала вместе с чашечкой, масса сохраняется, с учётом точности весов.

— Превращает воду в себя?! Но там же кремний и алюминий! — усомнился здешний Роман. — Как это возможно? Это уже алхимия какая-то.

— Я не исследовала его состав, пока он растёт, — пояснила Симург. — Такой кристалл у нас один. Но слушай, идея интересная. Если для тех есть питательная среда, почему бы не проверить и на этом?

— Питательная среда?

— Смотрите. Мы их держим в стальном ящике, чтобы блокировать радиоволны.

Симург сняла крышку со стоявшего рядом массивного на вид ящика. Внутри был стеклянный лоток, в таких готовят еду в печах, а в лотке...

— Блин, ну и торт! — удивилась Феникс. — Что за смесь?

Её удивление можно было понять. Лоток до половины был занят влажной, похожей на кисель, белой массой, а в ней торчали те самые кристаллы, из фокуса. Торчали упорядоченно, образуя сетку из правильных шестиугольников.

— Смесь оксидов кремния, алюминия и воды, до консистенции киселя. Кристаллы растут и возникают новые, и строго по углам правильных шестиугольников. Мы проверяли: если сдвинуть, кристалл постепенно дрейфует к ближайшей вершине. Там, в глине, они растут не в таких условиях, а тут мы сразу держим весь готовый материал. Пока мы тут занимались важными делами, у нас стало двадцать восемь кристаллов из одиннадцати начальных. Они вырастают до массы примерно в четыре грамма, и потом начинают возникать новые кристаллы. Часть я отложила.

Симург открыла второй стоявший рядом стальной ящик. В нём стояли прямоугольные стаканы с водой, в некоторых — те самые кристаллы.

— Лежат в воде, массу вроде бы не меняют, новых кристаллов не дают. Да, вода всё время тёплая, тридцать восемь по Цельсию, плюс-минус.

— Вы когда вообще успеваете?! — поразилась Феникс. — Нет, я серьёзно, ребята. Я знаю, что вы тут практически живёте, когда не в походах, но когда успеваете?

Оба Симурга переглянулись, улыбнулись и развели руками.

— Короче, если в этих шестиногих есть такие кристаллы, то это сто пудов что-то искусственное, — заявил Роман-Феникс. — Вы же помните, что они все используют радиосвязь? А эта штука очень похожа на батарейку. Источник питания. И мы не знаем, откуда они берут это электричество, и почему они всё время тёплые.

— Только запомните, народ, что лучше не трогать их голыми руками. На всякий случай. Вообще не прикасаться голыми руками ни к этим формам жизни, ни к тому, что от них остаётся, — напомнила Феникс. — Лиза? Вот чёрт!

В этом месте Гамаюн упала. Как потом пояснила, она словно заснула на ходу. Феникс успела подхватить её.

— Слушай, температура, — потрогала Симург лоб Гамаюн. — Покажи-ка язык. Дом, свет до пятнадцати процентов.

Стало сумрачно. Симург добыла ультрафиолетовый фонарик и посветила в рот Гамаюн.

— Дом, свет до нормы. Лиза, присядь.

Симург прогулялась до ближайшего ко входу стенда и принесла стакан с прозрачной жидкостью, которую налила из колбы.

— Попробуй. Сможешь это выпить? На вкус неприятно.

Гамаюн отпила глоток, поморщилась, отодвинула стакан.

— Не могу больше, — призналась она. — Если ещё хоть глоток, всё обратно пойдёт. Что это?

— Лекарство. Так, народ, в темпе показываем свои языки в таком же освещении.

Язык светился сиреневым только у Романа-Гамаюна и его Алисы.

— Заражены, — коротко пояснила Симург. — Вас точно не кололи слизняки? Симптомы я знаю, нас ведь тоже заразили в тот раз. Головокружение, температура, всё такое. Лиза! — Симург бросилась к побледневшей Гамаюн. — Мы выжили, и я знаю, как с этим бороться. Не пошло тебе это лекарство, есть другое, без паники. Так, народ, — обвела взглядом остальных Симург. — Мне это не нравится, — продолжила она. — Выходит, можно где-то ещё заразиться. Вспоминайте, может, вы прикасались к этой пакости, или к чему-то ещё. Может, обо что-то оцарапались. С этого момента докладывайте обо всех контактах и травмах. И давайте начнём проверяться. По два раза, утром и вечером. Если начинается головокружение, озноб, потеря ориентации, поднимается температура — мигом принимать лекарство. Это не шутки. Через двое суток лечить уже поздно.

* * *

— Ужас, — содрогнулась Гамаюн, когда Симург прокрутила ей некоторые кадры оперативной записи, когда отряд исследователей проник в Чёрный Дом Сирин. — Что, дом просто перешёл в радиомолчание? И всё?

— И всё. У нас у всех одинаковая ДНК и отпечатки пальцев, помнишь? Феникс включила аварийный доступ, её пропустили по генетическому маркеру. Только это долго настраивается, минут десять ждать. В общем, в доме посторонних нет, нет заразы, вентиляцию и прочее мы проверили. Дом в режиме радиомолчания и на минимальном уровне энергопотребления. Наверное, они сразу поняли, что слизняки ползут на радиоволны, и всё отключили. Но в фойе было вот это.

Симург показала картинку, от которой Гамаюн и замутило. Два кресла-мешка, и в каждом по скелету в лохмотьях одежды.

— То, что остаётся от заражённых людей, — пояснила Симург. — Кроме костей, ничего. Вообще ничего, скелет сухой и чистый, хоть сразу в музей. Даже запаха нет.

— И никаких слизняков в доме?!

— Никаких. Мы всё осмотрели в ультрафиолете, опросили все датчики. После аварийного входа Феникс там теперь главная. В доме чисто, ничего постороннего, в холодильнике полно еды, и вся пригодная, ничего не пропало. На кухне ничего не готовили, данные о событиях в доме кто-то успел удалить. Никакой истории.

— И в сами кресла ничего не впиталось?! — указала Гамаюн. — Они же пористые. Представляю, сколько там должно быть всякой пакости!

— В ультрафиолете ничего не видно. Никаких пятен, на полу тоже чисто. Обеззаразили дом синильной кислотой, чтобы уже наверняка. Остальное уже потом, ушли тропинкой из дома. Кстати, она ведёт в ваш дом в фойе третьего этажа.

— Очень мило. Слушай, но я ничего не понимаю, — посмотрела Гамаюн в глаза Симург. — Скелеты просто подбросили? Жуть... Но кто это сделал, Сирины? Им зачем?

Симург развела руками.

— Неясно. Помнишь, кто-то вычистил всю историю событий в доме, весь журнал. Наверное, был повод. В остальном там так же, как у нас, снаружи бродит вся эта пакость, шатёр в небе, очень жарко и ни дождинки. Кофе будешь?

Гамаюн посмотрела на часы. Четыре часа сорок минут утра.

— Да, с удовольствием. Не вовремя я выспалась. Нас сейчас тут четверо, мы с тобой и Алконосты, да? А остальные?

— Остальные у нас. Спят уже, наверное. Как проснутся, вернутся. Беспокоишься за Рому?

— За нас всех. Но ты говоришь, он уже принял то твоё лекарство... то есть ты всё-таки придумала, как его сделать?

— Нет, добыла из подручных материалов. — Симург прогулялась к холодильнику и принесла упаковку свечей. — По одной каждые три часа, к вечеру будешь как огурчик. Ну, если по нам судить. Слушай, что тебя так эта тема смущает? Ну, секс и всё связанное?

— Сложное детство. — Гамаюн поднялась на ноги, спрятала упаковку в карман кофты. — Я обо всём этом в интернете узнавала, не дома. Ну и в школе. Всё, я поняла. Ты сейчас в лабораторию?

— Да, чего зря время терять? Я тоже выспалась. Алконосты почти до двух ночи трудились, уморились. Пусть отдыхают. Остальные должны вернуться в девять с минутами.

— Можно я с тобой посижу? Ну там, в лаборатории. Я не буду мешать. Если скажешь, что делать, то помогу.

— Как раз хотела попросить. Мне всё ещё не по себе, когда одна остаюсь. Не торопись, кофе допивай и пойдём. Мы никуда не опаздываем.

* * *

— Вот наш арсенал, — поманила Симург остальных.

Гамаюн в лабораторном халате и в шлеме-маске с прозрачным забралом стояла рядом с ней.

— Смотрите. Рогаток сделали по две. Мало ли, порвутся, поломаются, всякое бывает. Это к ним резинки и чашечки про запас. Теперь тут.

Симург указала на стол, там лежали рядами прямоугольные листы пластика, на каждом в петлях закреплены разноцветные шарики, каждый диаметром сантиметра три.

— Гранаты разного цвета. Белые — термит, они с загустителем, чтобы точно прилип. Применять крайне осторожно, это не смыть, не потушить, если что, они горят минимум полминуты. Синие — отравляющие с цианидом, ядовитое облако. Жёлтые — взрывпакеты. Такой может и убить, им можно отвлекать противника, можно метнуть позади него или в сторону. Слушайте и смотрите внимательно, это важно.

Симург взяла со стола шарик серого цвета.

— На ободе два цветных пятна, в темноте они слабо светятся, вы точно заметите. Надо надавить на пятна до щелчка, — Симург показала, как. — Тогда обод начинает светиться — видите? — и бросать. Шарик не разбивается, если уронить на пол, но при ударе из рогатки разобьётся и сработает, если скорость хорошая.

Она положила шарик на место, тот вспыхнул ярко-синим светом и погас. Все невольно отшатнулись.

— Это демонстрационный. С другими крайне осторожно, там всё по-настоящему! — Симург обвела всех взглядом. — При взрыве ядовитого заряда держитесь хотя бы в трёх метрах, лучше, чтобы ветер дул не на вас, или бросайте из укрытия. По шесть термитных и ядовитых, по двенадцать взрывпакетов на каждый комплект. Мы успели сделать пять комплектов, но у меня и Ромы они и так уже есть. Ну, и ещё сделаем. С той стороны на плёнке липа и крючки, можно закрепить на любой одежде. Чтобы достать, просто потяните за узелок здесь, — показала Симург. — Если нужно вернуть, так же вытягиваете, ставите в гнездо и отпускаете узел.

— Блин, вы это вдвоём сделали часа за три?! — поразилась Феникс.

Симург и Гамаюн обе улыбнулись и кивнули.

— Шикарно...

— Сами обоймы и крепления наши парни вчера и позавчера делали, — указала Симург на своего Романа и на Феникса, — и где-то треть корпусов. Ну да, остальное мы с Лизой. Быстро всё схватывает, в ней пропадает взрывотехник. — Они обе рассмеялись.

— Рома, ты лекарство повторно выпил? — посмотрела Симург на Гамаюна. Тот кивнул и улыбнулся. — Ну и классно. Так, на всякий случай — посмотрим на наши языки, и можете вооружаться. Но помните — если вдруг услышали такой щелчок, — повторила Симург свой опыт на тестовом шарике, — или запускайте, если увидели, что взвелось, или выбрасывайте всю обойму подальше.

— А вон те прозрачные? — указала Феникс на отдельно лежащую коробку с такими же шариками-гранатами. — Там как будто молоко на вид.

— Синильная кислота. Это мне и Роме, — указала Симург на своего Романа. — Вам давать не буду, это дико опасная вещь, радиус поражения метров десять, и очень летучая. Один раз вдохнёте нечаянно — и привет.

— Да, логично, — покивала Феникс. — Ну вы трудяги... Слов нет, молодцы. Слушайте, у нас много чего интересного, но давайте вначале позавтракаем. Где там твой фонарик, на язык полюбоваться?

* * *

Феникс показала несколько снимков того, что творилось за пределами дома Сирин. Почти то же, что и у Симургов.

— Мы поставили защиту, установили дозаторы на двигатель ГЭС, — пояснила Феникс. — Как везде теперь ставим. Слизняков внизу нет, но мало ли. Поставили всё, что мы любим: фильтры волн, мониторы слизи, всю эту байду. Дом и правда чистый. Он реально чистый, все комнаты в порядке. И генератор там как новенький, он несколько раз включался, — посмотрела Феникс на Симург. — Из тамошних химических запасов я взяла всё, что нам тут нужно, и оставила записку. Симург, тебе, наверное, будет интересно, Сирин что-то там варила в лаборатории. Толком не понять, но есть немного немытой посуды. Ну, колбы и всё такое.

— Мне или Роме нужно будет посмотреть подробнее, — кивнула Симург. — Миндаль там у неё был?

— Как раз хотела сказать. Нет. Ни одного пакета, всё вынесли. Интересно, зачем он им? Если она в химии шарит, и ей нужен цианид, то сто пудов она знает, как его сделать, и реактивы найдёт. А вам, ребята, вот это, — протянула Феникс флэшку здешним Роману и Алисе. — Там снятые данные. Ну, пока мы спали, мониторы успели что-то поймать. Может, пригодится, мало ли. Народ, ну что, нам ещё у Гаруд нужно побывать.

— Вы весь дом обошли? Я про Сиринов, — пояснила Симург.

— Были на всём первом этаже, в некоторых подвальных. Нет, не везде — камерами осмотрели, проверили мониторы. А что?

— Не могу понять, что там за шкафом, — указала Симург на картинку стоп-кадра. — Не то пакет какой-то валяется, не то что-то ещё. Но если мониторы слизи молчат, мониторы органики молчат...

Она задумалась.

— Я бы обошла все комнаты. Но только обязательно в костюмах, лучше перестраховаться.

— Легко, — покивала Феникс. — Я бы ещё поупражнялась из рогатки стрелять. Есть ещё желающие? — оглянулась она. — В старой Гороховке есть классные места, там никто не увидит, не будет вопросы задавать.

— Только не гранатами, — предупредила Симург. — Камушками. Ну, или я могу другие гранаты сделать, учебные, немного дыма и слабый пиропатрон, чтобы даже если в руке взорвётся, то без последствий.

— Это было бы классно, — оживилась Феникс. — Но можно вначале камнями, ты права. Заодно проверим, что там в колодце. Народ, так я серьёзно, теперь всегда берём с собой маркеры. И два бункера-магазина. В одном отравляющие шарики, в другом игровые — на случай, если нас застукают.

* * *

— Смотрите, как интересно получается, — показал здешний Роман через полчаса. — Вот карты тропинок у Симургов, у Фениксов, у Гамаюнов, теперь у Сиринов. Видите? — он наложил карты слоем, один поверх другого.

— Цикличность?! Все вот эти тропинки взаимосвязаны?! — указала Феникс. — То есть наши шесть фаз связаны переходами по нескольким круговым траекториям, и...

— ...и почти всегда есть действующая тропинка дальше по каждой такой траектории. Если успеть добежать, можно перейти в следующую фазу, и так почти всегда. Интервалы между ними — пять-десять минут.

— А мы, — взяла Гамаюн за руку своего Романа, — сумели «натоптать» тропинку к Симургам и обратно. Кроме шуток, народ, теперь туда и обратно можно перемещаться почти двенадцать часов в сутки. Понимаете?

— И эти двое беглецов почти постоянно перемещаются... — почесала в затылке Феникс. — Натаптывают? Чёрт, но если это так, то мы легко проверим. Через пятнадцать минут вот так и так можно переместиться к Гарудам. Проверим? Только всё всерьёз, ребята, берём оружие, с которым умеем обращаться. Забудьте про те гранаты, вот я о чём. Симурги с ними как со своим хвостом обращаются, и мы вдвоём умеем, если что. Насчёт остальных я не уверена. Проверяем?

— Не вопрос, — переглянулись Симурги.

Алиса-Симург тоже взяла за руку своего Романа.

— Я остаюсь, Гамаюн поможет мне с лекарствами и вооружением. Вообще с химической частью. Вы посмотрите, что там у Гаруд, расставьте фильтры и снимите данные по волнам, сколько успеете.

— И ещё. Я примерно поняла расписание, по которому бегают те двое, — добавила Феникс. — Если так, то они смогут подбежать к своему дому через два часа и далее каждые три часа, если они вообще спят. Надо туда вернуться, а то сейчас в дом никого кроме нас не впустят.

Здешние Роман и Алиса переглянулись.

— Да, логично, — согласился Роман. — Где будет возможно, нужно продолжить уничтожать те два фокуса. Если это вообще возможно. Пока что наши оценки правильные, фокусы восстанавливаются там, где мы ожидаем. Но вдруг мы ошибёмся, лучше удалить этот чёртов шатёр, не нравится он мне.

— Нашим он тоже не нравится, — заметила Симург. — Папа сказал на последнем звонке, что нас с самолётов не видно, представляете? И Дом, и Гороховку, и вообще всё в радиусе зоны отчуждения не видно. И техника выходит из строя, они чуть не разбили два вертолёта и кучу дронов, когда пытались пересекать ту границу, этот шатёр.

— Тогда действуем по плану. Лиза, тогда мы с тобой сбегаем к нашему колодцу, к новой позиции инкубатора, — уточнил Роман. — Там скоро снова начнут вылупляться. Народ, нам очень нужны данные по фазе Гаруд. Тогда сможем проверить все эти гипотезы о связности.

— Будут данные, — уверенно заметила Феникс. — Ну что, отряд готов? На сборы десять минут.

* * *

— Вот чего не ожидала, так ещё пары скелетов, — заметила Феникс, когда они закончили осмотр дома Гаруд.

Что характерно, оба скелета они нашли опять же в фойе первого этажа, в креслах-мешках.

— Что за номер? Зачем их было сажать в эти мешки и подбрасывать свои коммуникаторы? Ладно, когда встретим их ещё раз, спросим. Рома, что-нибудь опасное?

— Вроде нет, — ответил её Роман и поднял к губам коммуникатор. — Симург, что там у тебя?

— Закончили устанавливать мониторы. В доме чисто, дезинфекцию в ГЭС тоже установили. Сейчас опросим все комнаты, заглянем на склад, и к вам.

— Добро. Ого, а это кто?! — указала Феникс на монитор.

Со стороны здешнего колодца, по пустынному полю — ровной глинистой поверхности прямо к дому сосредоточенно и быстро бежала Алиса.

— Народ, похоже это наша Алиса, из беглецов. Сейчас впустим и поговорим. Подходите!

Видно было, что Алиса в замешательстве, Дом не впускал её. Несколько секунд, и Алиса примерно в такой же уличной одежде, что носил «Отряд Феникс» на вылазки, вошла в дом и очень удивилась.

— Сирин? — уточнила Феникс, прикрывая своего Романа маркером, пока Роман закрывал дверь за вновь вошедшей.

Та остановилась шагах в трёх от пришельцев и кивнула.

Топот ног по лестнице. Феникс глянула вправо и обомлела.

Ещё одна Алиса, и тоже не из отряда, но в точности в такой же одежде, как Сирин.

— Сирин?! — удивилась Феникс, переводя взгляд между двумя Алисами. — Что за...

— Отойди от них, — спокойно приказала только что спустившаяся по лестнице Алиса, и выхватила пистолет. Направила его на ту Сирин, что вошла через дверь. На лице первой Сирин не отразилось ни единой эмоции. — Отойди к двери, стерва!

Глава 27. Реплика в оглавление

Та Сирин, что пришла в дверь, стояла, бесстрастно смотрела на вторую себя с пистолетом в руках.

— Вы оба, уходите, — распорядилась Сирин с пистолетом. — А ты не шевелись... нет! — Сирин, что пришла первой, бросилась к Феникс.

Сирин выстрелила, но лишь задела первую Сирин, чиркнула по плечу. Этого хватило, чтобы Феникс избежала прикосновения.

— Не дай ей прикоснуться! — крикнула Сирин с пистолетом, выстрелив ещё два раза, и оба мимо.

Её двойник, сохраняя бесстрастное выражение лица, ловко уклонилась от обеих пуль. Включилась сигнализация, пули попали в стены. Сирин без пистолета прыгнула к Феникс и схватила ту за руку в перчатке. Феникс с силой толкнула Сирин в грудь, и в это время её Роман, пришедший в себя, дважды выстрелил из маркера в безоружную Сирин, оба раза попал в грудь, в кофту. Сирин, уже собиравшаяся вновь броситься на Феникс, упала на колени, широко раскрыв рот, пытаясь вдохнуть, и только теперь на лице её появилось чувство — удивление.

— Что за... Народ, все сюда! — позвала Феникс, не уверенная, что кто-нибудь слышит её из-за сирены тревоги.

Сирена умолкла. И Феникс заметила, что Сирин с пистолетом тоже упала на колени, и тоже судорожно пытается вдохнуть.

Та Сирин, что без пистолета, молча упала на спину и почти сразу же осыпалась холмиками белого порошка. И она сама, и её одежда с обувью. Сирин с пистолетом ещё раз судорожно вдохнула, выронив оружие, и Феникс пинком отправила его в угол. И направила ствол маркера в грудь Сирин.

— Что происходит?! — сумела выговорить Феникс, и в этот момент в фойе вбежали остальные.

— Проверь... — дыхание не вполне ещё удавалось Сирин. — Она схватила тебя за руку. Сними перчатку, проверь руку. Только не испачкайся! — Сирин уселась и закашлялась

— Блин, вот же пакость! — скривилась Феникс — на её перчатке действительно было небольшое липкое пятно.

Она сняла перчатку, вывернув её так, чтобы не испачкаться.

— Чёрт, просочилось! — удивилась Феникс, увидев на коже что-то такое же — липкое и маслянистое. Вот же... — добавила она, когда в луче фонарика пятно засветилось сиреневым.

— У меня во внутреннем кармане, — указала Сирин на летнюю куртку, валявшуюся рядом. Странно, когда успела снять, почему никто этого не помнит? — Горький миндаль и молоко. Съешь минимум десять ядер, тщательно разжуй, через пять минут запей стаканом молока. Будет жутко плющить, зато выживешь, если это попало в кровь.

— То же, чем заражают слизняки? — поинтересовался Симург.

Сирин кивнула.

— Стой, не шевелись, — приказал Гамаюн и осветил Сирин фонариком. Ничего постороннего.

— Есть средство лучше, — сухо отозвалась Феникс, проведя по царапинке бактерицидной салфеткой. — Вот, держи, — достала она из кармана рюкзака упаковку свечей.

— Очень смешно, — иронически усмехнулась Сирин.

— Это правда, — возразил Симург. — Мы с моей Алисой химики. Одно из веществ устраняет заражение. Три или четыре свечи в течение суток. Будет немного знобить, и всё.

— Дай руку, — потребовала Сирин и сжала ладонь Феникса в своих, прикрыв глаза. Через несколько секунд отпустила. — С ума сойти, не врёшь! — поразилась она. — Слушайте, ребята, она вернётся с минуты на минуту. Не позволяйте ей к себе прикоснуться! И ещё, это важно, кто-нибудь из вас сидел в тех ямах с кристаллами?

— Да, — коротко ответила Феникс. — Ты взяла меня за руку, уже должна знать.

— Некогда копаться в вашей памяти, — отмахнулась Сирин. — Долго сидели?

— Минут десять.

— Кто сидел, терял сознание, хоть на секунду?

Феникс переглянулась с остальными.

— Вроде нет... — почесала она в затылке. — Стой! Ты куда?!

— Ухожу. Если она догонит меня, мне конец. Она почему-то всегда знает, где я. Я сама найду вас. Уходите! — Сирин подняла свою куртку и пистолет — только теперь остальные заметили кобуру на её поясе. Сирин кивнула остальным и, спрятав упаковку свечей в карман, бросилась к лестнице.

— Откуда она приходит? — крикнула вдогонку Феникс и получила ответ:

— Из инкубатора.

— Блин, на улице вроде пусто... — посмотрела Феникс на камеры. — Не нравится мне это. Уходим? Или прогуляемся к инкубатору? Что вообще тут происходит?

— Смотри, — указал Симург, который осторожно разворошил оставшийся от поддельной Сирин порошок. В порошке показался кристалл — не красный, как предыдущие, а сиреневый.

— Берём с собой?

* * *

— Сирин — ну, настоящая — попала сюда через тропинки, — посмотрела на карту тропинок Феникс. — По всему, она пришла из дома Гаруд. Так... здешние дроны ещё в упаковке, но у нас есть один свой.

Она кивнула своему Роману и тот, открыв рюкзак, добыл и дрон, и пульт к нему.

— Манок пока один — помните, парни делали приманку для шестиногих? Симург, что там у нас с репеллентом?

— Действует, — доложил Симург осторожно поместив сиреневый кристалл в баночку с водой. — Мы видели. Если опрыскать землю у забора этой слизью, шестиногие и улитки не пересекают эту границу. Но пока что у нас очень мало этого вещества. Может, имеет смысл опрыскивать им обувь и штаны у защитного костюма. Выходит, обоняние у этих всё-таки есть.

— Я отправлю дрон, буду на третьем этаже, — сообщил Феникс, бросаясь к лестнице.

— А куда делись скелеты? — поинтересовался Гамаюн. — И пол там чистый, сейчас только понял, и кресел нет.

— Выволокли во двор и сожгли в термитной смеси, — пояснила Феникс. — То ещё украшение. Потом Симург может быть права, вдруг из кресла что-то всё-таки полезет, ну или эти скелеты вовсе не кости. Так, нам ещё три стенных блока надо менять, куда пули попали, но это можно потом. Рома, что там у тебя?

— Снаружи пока чисто, движения нет. Стоп, теперь есть. Человеческая фигура, идёт со стороны колодца. Даю картинку.

Они не очень удивились, увидев Сирин в той же одежде и с тем же сосредоточенным выражением лица. Она быстрым шагом шла в сторону дома.

— Минут через пять будет у дома, идёт очень быстро, — добавил Феникс. — Отвожу дрон в сторону, буду наблюдать за окрестностями.

— Она не могла войти в дом, — напомнил Симург. — Помните? Пока мы не открыли ей дверь. Может, лучше и не впускать? И ещё. Её одежда стала таким же белым порошком. Когда ей попали в плечо, я заметил, что крови не было.

— А когда Рома попал ей в кофту, через полминуты она склеила ласты, — сквозь зубы добавила Феникс. — Это получается, что одежда у неё тоже живая? Ну, часть её самой, просто маскировка? Всё, закрыла доступ в дом, включила режим максимальной безопасности.

— Подходит к дому, — доложил Феникс. — Должна была заметить дрон, но вроде не обращает внимания. Ни разу даже не посмотрела.

— Всем тихо, оружие к бою, — приказала Феникс. — Рома, следи за ней сверху. Дом, включить камеры, игнорировать все команды снаружи, выключить режим диагностики.

Они видели на экране, как поддельная Сирин подошла к двери, но дверь не проявилась. И вновь на лице двойника появилось и осталось выражение удивления.

— Дом, открыть дверь, допуск Сирин два семь три один омега шесть каппа тау, — произнесла поддельная Сирин.

Ничего не последовало. Сирин выждала минуту, повторила команду. И вновь ничего. И снова минута, и снова повтор команды. Сирин направилась вокруг дома.

— Направляется к ГЭС, — предположил голос Феникса. — Если она умеет плавать и лазать, сможет проникнуть в технический отсек.

— Дом, режим осады, включить радиомолчание, — велела Феникс. — Диагностику на экран фойе, звуковые оповещения отключить. Остановить ГЭС, изолировать технический отсек ГЭС. Рома, следи за ней.

— Ничего себе, — заметил Симург — как и все, не сразу пришедший в себя от увиденного.

Двойник Сирин прыгнул в воду, легко справился со встречным течением и теперь взбирался прямо по каменной стене. Пальцы Сирин теперь завершались массивными, острыми когтями, видимо, ими она помогала себе держаться на склоне. А на лице застыла маска удивления.

— Мы не успели залить кисель в баки с антисептиком, — заметил Симург. — Не было времени синтезировать.

— Не может пробиться в технический отсек, — доложил Феникс. — Похоже, она возвращается к колодцу.

— Не к колодцу, — заметила Феникс. — Она идёт к тропинкам в поле. А если она умеет ими пользоваться... Чёрт, придётся отвлекать её. Снаружи всё ещё чисто?

— Чисто, — подтвердил Феникс.

— Пересылай нам картинку, Дом передаст её на коммуникаторы. Гамаюн, оставайся на мостике, следи за обстановкой. Мы с Симургом пошли за ней.

— Есть, — без тени иронии ответил Гамаюн и вывел на стену данные со всех внешних камер дома.

* * *

Снаружи царил невероятный сухой зной, датчики показали сорок пять градусов в тени. Дышать таким воздухом неприятно, а если придётся бегать... А бегать пришлось.

Двойник Сирин не добрался до первой известной тропинки, он оглянулся... и, развернувшись, стремительно побежал к людям. Оба уже держали оружие наготове, Феникс достал маркер, Симург — рогатку. Двойник остановился шагах в десяти, на лице её теперь было спокойное выражение, которое они видели в самом начале.

— Стой, где стоишь, — приказала Феникс. — Кто ты такая? Что тебе нужно?

— Стой, где стоишь, — повторил двойник, в точности воспроизводя и тембр, и интонации Феникс. — Я — Сирин. Мне нужны вы.

Она бросилась вперёд. Почти сразу же шарики из маркера попали ей в грудь, да так, что ложная Сирин попятилась, едва не упав. И дальше случилось то, что они уже видели в фойе.

— Кристалл есть, но совсем маленький, — сообщил Симург, спрятав оружие и поворошив белый порошок.

— Феникс, фиксирую волны вне расписания, — тут же доложил Гамаюн. — Сходятся там, где у нас инкубатор, встретятся примерно в одной точке через три минуты.

— Новую делают, — предположила Феникс. — Рома, что там вокруг нас?

— Чисто. Я подведу дрон ближе к вам, запаса хода на сорок одну минуту.

— Побежали! — приказала Феникс. — Чёрт, нужно было взять мотоцикл. Ладно, успеем добежать. Рома, следи за окрестностями.

Когда они добежали, то у них едва-едва хватало сил и дышать, и держаться на ногах, так действовал обжигающе сухой воздух и непередаваемо горячее Солнце. Здешний инкубатор оказался оборудован всеми удобствами, была видна даже деревянная лестница, уходящая вглубь полости.

Они увидели, как сошлись волны, минуты за полторы до того, как добежали люди. А пока они стояли, стараясь перевести дыхание, из глубины инкубатора по лестнице уже выбирался очередной двойник.

Выглядело так, словно на двойнике было только тончайшее эластичное бельё, видны только общие очертания тела. Никакой детализации и одежды у лже-Сирин не было, но и не видно всего того, что должно быть видно у обнажённой девушки.

— Красотка, — подвела итог Феникс, едва только Сирин отошла на шаг от лестницы.

До людей ей было метров пять, и шарики едва успели остановить её.

— В тот раз волны пошли где-то через минуту. У нас четыре минуты, — пояснила Феникс. — Я туда даже заглядывать не хочу. Как мы можем по-быстрому сломать эту хрень?

— Медный термит, — похлопал Симург себя по лямке рюкзака. — И есть канистра с медной пеной. У нас это сдерживало их где-то на две-три попытки. Но пену нельзя лить сразу после термита внутрь, сгорит.

— Тогда внутрь термит, а вход снаружи и всё вокруг заливаем пеной. Хотя бы так.

Симург кивнул, а когда Гамаюн доложил о новых аномальных волнах, из глубин инкубатора уже поднимался нестерпимо жаркий воздух, а из жерла выхлёстывался ослепительно-белый свет.

Ничего не случилось, когда сошлись волны. Вот теперь Феникс и Симург осторожно приблизились только после того, как дрон сверху заглянул в жерло камерой. Внутри всё раскалено добела, уже нет лестницы, вообще ничего нет. И никаких признаков рождающейся копии Сирин.

— У нас гости, — сообщил Феникс. — Группа шестиногих, десять штук, движется к колодцу с севера. Будут минут через пять.

— Кавалерия, — заметила Феникс. — Рома, попробуй манок в деле, отвлеки их. И посматривай в нашу сторону. Бежим!

Феникс взяла Симург за руку, и они побежали со всех ног — а когда добрались до дома, сил почти не оставалось. Вбежав, долго стояли, опираясь руками о стену, тяжело дыша.

— Манок сработал, — сообщил Феникс, спускаясь по лестнице в фойе. — Отлично, можно делать новые. Я отвёл их почти на километр к востоку, выключил манок и увёл дрон к дому.

— Группа шестиногих на границе видимости на северо-востоке, — доложил Гамаюн.

— Чёрт, я после этой прогулки уже никакая, — призналась Феникс. — Народ, есть предложение вернуться. Камеры и мониторы мы установили, а до фокуса по такой жаре можем не добежать. Нужен план. Что скажете?

— Возвращаемся, — согласился Симург. — У нас сутки точно, инкубатор восстанавливается часов двадцать-двадцать пять. Если успеем срубить два фокуса, то ещё медленнее.

— Если только нет других инкубаторов, — заметил Гамаюн, появляясь из двери на мостик. — Мы ещё успеем заменить сломанные блоки, я опросил склад. Там есть запасные. И я бы убрал вот это, — указал он на останки Сирин — холмики белого порошка. — Взять образец, а остальное выбросить. Я могу заняться порошком, тогда займитесь пока блоками.

— Логично. Народ, давайте побыстрее, — посоветовала Феникс. — Спиной чую, Сирин и её Роман не зря постоянно бегают. Кстати, а Романа никто не видел? Почему она была одна?

— Найдём её снова и спросим, — предложил Симург. — Феникс, сам справишься с блоками? — посмотрел он в глаза своего тёзки.

Тот кивнул.

— Отлично, тогда я сначала на склад реактивов; потом, если что, помогу.

— Стоп! — остановила его Феникс. — Помнишь, твоя Лиза говорила о чём-то странном за шкафом на складе? Народ, если эта подделка под Сирин могла бродить по дому, там могут быть сюрпризы.

— Датчики слизи спокойны, в ультрафиолете ничего не видно, — указал Гамаюн. — Но ты права, если это имело полный доступ ко всему дому, его нельзя считать безопасным.

— Холодильник, — высказался Симург. — Помните, что у нас творилось в холодильнике? А мы ведь не заглядывали в здешний.

— Блин, вот зачем было говорить? — поджала губы Феникс. — Ладно, давайте осмотрим его. Только тогда придётся его нежно вынести из кухни, если оттуда что потечёт. И вообще, нужно поставить камеры наблюдения во все такие места. В холодильники, в шкафы, во всё. А на склад пойдём все вместе и в костюмах.

* * *

— Вот это было в холодильнике, — показала Феникс снимок, когда они все вернулись к Алконостам, рассказали о встрече с двойниками Сирин и немного пришли в себя.

— И в самом деле, торт, — покачала головой здешняя Алиса. — Лиза, что там в этом желе?

— Силикат алюминия, — подняла Симург взгляд. — Те самые составные части, кремний и алюминий. Есть что-то ещё, нужно исследовать.

— И в нём семнадцать сиреневых кристаллов, — продолжила Феникс. — Я же говорю — торт, всем девушкам будет семнадцать через две недели.

— Эти кристаллы похожи на тот, что был в двойнике? — поинтересовался здешний Роман.

— Один в один, — подтвердила Симург. — Внешний вид, плотность, показатель преломления. Я растворила такой в плавиковой кислоте, как мы любим, у него состав тот же, что у красных кристаллов. Ну, плюс-минус.

— А что мы знаем о том двойнике? — поинтересовался Роман. — Выглядит странно. Как будто вы на пару минут попали в какой-то боевик. Стрельба эта, и ничего толком не понять.

— Она брала меня за руку, — сообщила Феникс. — Сейчас попробую вспомнить. Знаю, так некрасиво, но, наверное это будет быстрее.

* * *

Сирины — Роман и Алиса — оба оказались фанатами настоящих машин. Безо всякой электроники — сплошная механика. И Алиса успела придумать для компании своего приёмного отца множество самых разных механизмов и технических решений. К моменту, когда Алиса поступила в СУНЦ, Листьев благодаря своей приёмной дочери уже владел двумя десятками патентов. Конечно, никуда не деться от бизнеса в таких делах, но отношения с приёмной дочерью — очень вспыльчивой и непостоянной — у Листьева сложились хорошие. Он принял все меры (и Алиса не забыла это проверить) чтобы когда она станет совершеннолетней, падчерица смогла получать все мыслимые виды пользы от своих изобретений.

Роман с Алисой познакомились на олимпиаде по физике. Оба шли нос в нос, и ни один дополнительный тест не дал преимущества, а на совещании с жюри Роман предложил дать Алисе первое место. Она согласилась, а ещё через неделю пригласила его в Чёрный Дом... и так далее. История очень походила на то, что случилось с Алконостами.

Они обнаружили восточный фокус после первого прорыва слизняков. До заражения людей дело не дошло, жертвами слизняков стали две овцы, и Сирины успели уничтожить всё, что вылупилось из обречённых животных. Они поймали слизняка, сумев избежать его ядовитых плевков, и в лаборатории Чёрного Дома пытались понять, как с ним бороться. Среди прочего, Сирины успели составить обширный список того, что слизняк ест. Удивительно, но от ядер горького миндаля слизняк держался поодаль. Сирины прочитали про горький миндаль и синильную кислоту, и тут же появилась идея.

Примерно тогда же они начали замечать волны, тропинки и пробегающих по ним людей. Сирины быстро вычислили расположение нескольких фокусов, и когда Алиса увлечённо рассматривала кристаллы на дне, с ней случился кратковременный обморок.

А ещё через полчаса к фокусу, возле которого всё ещё оставались Сирины, подошла ещё одна Алиса. Они не сразу поняли, что она — полная копия самой Алисы-Сирин, вплоть до пятнышек на одежде. Общалась вновь пришедшая странно, просто повторяла слова самой Алисы. Это очень быстро перестало забавлять, а когда Алиса вышла из себя и не очень вежливо предложила двойнику идти куда подальше и разыгрывать кого-то ещё, двойник взял Алису за руку.

Это было дико больно и неприятно. Алиса не помнила, что было дальше, она очнулась поблизости от фокуса, их с Романом инструменты валялись там и сям, а у своих ног Алиса заметила небольшую кучку непонятного белого порошка. Роман не отвечал на звонки; Алису знобило, она с трудом добралась до Чёрного Дома, и там уже нашла на своей руке отметины — похоже, от пальцев куда-то девшегося двойника.

Алиса приняла средства от температуры; примерно в это же время слизняки прорвались и заразили первых людей — Алиса не сразу поняла, что она теперь одна. Листьев сообщил, что делает всё, чтобы вывезти приёмную дочь (и Алиса не сомневалась в этом ни минуты), а из сводок Алиса узнала типичные симптомы ранних стадий заражения.

Сама не зная зачем, она спустилась в лабораторию, где они ставили опыты над слизняком. И заметила нетронутый горький миндаль. В общем, в итоге Алиса съела с десяток ядер горького миндаля, затем отключилась, все заражённые время от времени теряли сознание. А когда пришла в себя, то чувствовала себя гораздо лучше.

Ещё через сутки вновь пришла поддельная Алиса. К этому моменту Алиса-Сирин уже обнаружила тропинки в самом доме и поодаль, она просто видела эти тропинки, особо искать не пришлось. Когда стало ясно, что Дом впускает поддельную Алису, а та раз за разом пытается взять за руку Алису-оригинал, Алиса начала обороняться. Почти сразу же выяснилось, что раны, которые наносят двойнику, сразу же проявляются и на оригинале, хорошо ещё, что Алиса заметила это до того, как пришла мысль попробовать застрелить двойника. Одно радовало, достаточно сильный удар по голове сама Алиса вполне могла пережить, а вот двойник от такого погибал.

— А потом она всё-таки нашла Романа? — поинтересовалась Гамаюн, когда Феникс сделала паузу в рассказе.

Феникс кивнула.

— И что, так и бегают теперь?

— Да. Когда двойник рядом, Алиса постоянно ощущает, что кто-то как будто пытается управлять ею и приказывает куда-то идти и что-то делать... Чёрт, она почему-то очень боится спускаться во второй склад, ну, там топливо, масло для машин, всё такое. Нужно обязательно там побывать.

— Там что-то опасное?

Феникс помотала головой.

— Нет, на вид — наш обычный склад. Мониторы ничего не показывают. Но она его всё равно боится. Короче. Народ, нужно выполнить первую часть плана и разрушить фокусы у Сиринов и Гаруд. Я поняла, что они и у нас начали восстанавливаться. Мне нужно часа три отдохнуть и я готова. Что скажете?

Остальные высказались примерно так же.

— Мы подготовим снаряжение, — поднялась на ноги Симург и взяла за руку своего Романа.

Тот кивнул.

— Нет ничего лучше активного отдыха. Роман, что случилось?

— Очень странно. Периодическая активность, напоминающая новый фокус, — почесал затылок здешний Роман. — Пока что очень слабая.

— Дождались, — спокойно заметила здешняя Алиса. — Где находится, можешь определить?

— Минуту, — согласился Роман и принялся энергично делать что-то на консоли.

Когда он оглянулся посмотреть на остальных, на лице его было изумление.

— Это где-то у нас в доме, — пояснил он.

Симурги переглянулись и, не говоря ни слова, бросились прочь с мостика.

Ещё пара секунд, и остальные бросились следом.

Глава 28. Чужая земля в оглавление

— Сорок пять, — сосчитала кристаллы здешняя Алиса. — Пятое шестиугольное число. Так. Мне не нравится эта активность. Ну-ка...

Она надела толстую пластиковую удобную перчатку, вынула один из кристаллов и положила его в протянутый Симургом мерный стакан с водой. Почти сразу же на месте удаления в белом киселе — питательной среде — возник новый кристаллик. И тотчас пошла волна, рядом с кристаллами она ощущалась особенно ярко.

— Вот как, — озадаченно покачала головой Алиса, вновь вынула самый маленький центральный кристалл, и одновременно попыталась вытащить один из внешних, но не смогла. На её лице отчётливо прочитался испуг.

— Спокойно, Лиза. Дай-ка я, — предложила Феникс.

Неуловимо точным движениям она вынула центральный кристаллик и один из ближайших.

— Круто. Будто кто его держит, — пояснила Феникс. — Ещё?

— Да, лучше убрать половину, или... — Роман-Феникс осёкся.

— Что такое? — поинтересовалась Феникс тут же. — Что-то увидел?

— Потом, — махнул рукой Роман. — Оставьте меня тут, я пока что добавлю датчики и мониторы.

* * *

— Прошло семь комплектов волн от нового фокуса, — сообщил здешний Роман. — До того, как из него вынули кристаллы. Феникс? Что-то не так?

— Предлагаю на несколько минут вернуть на место все сорок пять, — предложил Роман-Феникс. — Знаю, что это потенциально опасно.

— Рома, ты же видел, там сразу же возник новый кристалл! — обеспокоенно заметила его Алиса. — Зачем?? Чтобы фокусов в темпе стало четырнадцать, или сколько там их?

— Кристалл возник, потому что именно в этот момент, плюс-минус секунда, здесь сошлись волны остальных фокусов. Понимаете? Это самоподдерживающаяся и самонастраивающаяся система. Вот, смотрите сами.

Феникс вывел картинку с камеры на часть стены.

— Сейчас там темно, фильтр фиксирует электромагнитные колебания... короче, потом объясню. Смотрите!

Теперь они видели. Все кристаллы, которые там остались, чуть разгорались, начинали светиться ярче и сразу же гасли.

— Вернём на место те два. Понаблюдаем минуту-другую — запишем, что там происходит. Затем демонтируем весь этот наш торт, и кристаллы разнесём подальше друг от друга. И главное — нужно будет убрать питательную среду. Я думаю, что моя гипотеза верна — если хотите, давайте проверим.

Увы, гипотеза оказалась верна. Как только убрали все до одного кристаллы из торта, при очередном схождении волн в питательной среде возник новый кристаллик, и принялся уверенно расти.

— Понимаете? Система опознала, что тут идеальные условия для создания ещё одного фокуса, — оглядел остальных Феникс. — Демонтировать торт, уничтожить субстрат и отдельные реактивы для него, вывезти всё подальше из дома. Поверьте, это хорошая идея, то есть гипотеза. Не хочу, чтобы и она подтвердилась.

— Можно я всё-таки посплю пару часов? — попросила Феникс. — Нет, я не настаиваю, идите без меня, если всё так серьёзно. Что-то я реально с ног падаю.

— Да, конечно, — покивала Симург. — Роман, проводишь её? Потом подходите в лабораторию, поговорим про снаряжение.

Феникс не успела уснуть, она сходила в душ и подумала, что оставшиеся силы тут же и кончатся, но вышло наоборот — взбодрилась. Ладно, всё равно лучше отдохнуть. Едва она разоблачилась ко сну, как постучали. Вошла Симург с подносом и поставила его на столик у изголовья. Феникс глянула. Тарелочка с ядрами миндаля, стакан с белой жидкостью — горячее молоко — и свеча в упаковке. Феникс рассмеялась.

— Что из этого внутрь, что снаружи?

Симург улыбнулась и присела рядом.

— Тебя отравили, — пояснила она. — Это другой яд, не такой как у слизняков. Твоё счастье, что попало только немного, и на целую кожу. Разжёвываешь орехи, жуёшь каждый долго, по сто движений. Потом запиваешь молоком и баиньки.

— Ты-то откуда знаешь? — удивилась Феникс, начиная использовать принесённое. Видимо, из вредности молчала, пока не разжевала последнее ядро. — Я тебя за руку не брала.

— Парни принесли рабочие записи Сирин, — пояснила Симург, поднявшись на ноги и укрыв Феникс одеялом. — Вот из них и узнали. По описаниям, после каждого такого прикосновения Сирин чувствовала дикую боль, иногда теряла от неё сознание, и куда-то выпадало несколько часов жизни. Счастье, что ей хватало времени избавиться от двойника. Всё, это потом, спи. Если вдруг станет плохо — кричи, поднимай тревогу.

— Спасибо, Лиза... — прошептала Феникс едва слышно и уснула.

Симург понаблюдала за ней с минуту, улыбаясь, затем забрала поднос и бесшумно вышла.

— ...Обошлось, — пояснила она остальным. — Думаю, через пару часов всё будет хорошо. Слушайте, это важно. Мы сейчас делаем средство от этого контактного яда. Делаем немножко наугад, от анализа особого толку не было. Если есть подозрение, что столкнётесь с такой подделкой, намажьте открытые участки кожи. Если ранили или задели, то намажьте и снимите любой тканью или салфеткой. Два часа паузы, нужно снаряжение подготовить, и отдохнуть.

* * *

— Не думал, что столько успеем сделать, — покачал головой здешний Роман, когда они с Алисой закончили делать очередную корректировку модели. — Замечательно. Пока что всё укладывается в рамки модели.

Алиса покивала. Сделать успели много. Фениксы всегда брали свой «слушатель эфира», и теперь в их коллекции оказалось много записей радиопереговоров всех этих новых форм жизни. Симурги сумели собрать невероятное количество статистики о том, какие именно вещества как именно действуют на слизняков и прочих тварей.

— Сирин начала использовать условное название «Зной», — указала Алиса. — Понимаешь? Она написала, что всегда, когда они имели дело со всем, что полезло следом за слизняками, вокруг становилось очень жарко и сухо, а небо постепенно темнело. Я посмотрела на ваши оперативные записи, когда камера была направлена в зенит, небо и вправду тёмное. Представляешь? День, жара, Солнце светит, будто конец света, а небо темнеет!

— Значит Зной, — повторил Роман и покачал головой. — И это мы ещё не уходили далеко от Чёрного Дома. Не уходили туда, где никто не живёт. А что там, где Гороховка? Мы сравнивали все сценарии вторжения и у Гамаюнов, пока они не поменяли сценарий, и у Симургов, Сиринов и Гаруд. Как только слизняки начали заражать людей, Гороховку эвакуировали, почти сразу же пытались эвакуировать Алису и Романа из Чёрного Дома, но всякий раз что-то мешало. А потом появляется шатёр, под ним ничего не видно со спутников, и никакая электроника не выживает, если проходит сквозь этот барьер. На границе зоны отчуждения появилось что-то такое, что пришлось вызвать армию, они там реально отстреливаются из танков и выжигают всё ракетами, но всё равно не могут продвинуться дальше пары километров!

— А мы — ну, другие мы — сидим в самом центре конца света, и нам хоть бы хны, — покивала Алиса. — Странно, да? Сирин пишет, что вначале была осада Дома, их атаковали слизняки, потом эти человекообразные. Потом мимо проходили большие стаи шестиногих, а после них никого, кроме поддельной Алисы. Получается, что-то происходит вдалеке от фокусов. Расстояние между фокусами примерно два километра, — указала она на карту.

— И везде происходит что-то похожее. Во всех фазах. Становится очень жарко даже ночью, в воздухе почти нет воды. Кстати, речка мелеет, от ГЭС скоро не будет толка.

Алиса мрачно покивала.

— Всё начинается с одного-единственного кристалла. — Роман посмотрел в глаза Алисы. — Но кто приносит этот кристалл? Откуда он берётся? Ведь у нас и в других фазах всё началось почти одновременно.

— Видимо, это главный вопрос, — согласилась Алиса. — Идёшь с остальными? Я тоже хочу посмотреть на всё своими глазами, но дома обязательно должен быть хотя бы кто-то из нас с тобой, иначе папа нас раскусит. Я вообще удивляюсь, почему никто у нас не замечает фокусов, жары... — Алиса осеклась.

— У нас не было прорыва, — посмотрел в её глаза Роман. — Смотри, в каждом существе внутри есть такой кристалл. Здесь они только в фокусах. Там, где был, прорыв, кристаллов полным-полно в фокусах, и во всём том ужасе, что ходит вокруг. Может, поэтому у нас нет всего того же?

— Потому что у нас меньше кристаллов! — кивнула Алиса. — И когда Симурги только начинали выращивать кристаллы у нас на складе, там тоже падала влажность воздуха! Понимаешь?

— Кристаллы как-то забирают воду, — почесал в затылке Роман. — Когда этих чудищ убивают, в оставшемся порошке очень мало воды. В три раза меньше, чем в теле человека. Чёрт, и изучать это толком мы не можем. А! Вот, вспомнил, мы ведь у нас здесь грохнули одного шестиногого у колодца, помнишь?

— Конечно.

— А кристалл? Мы даже не пробовали искать там кристалл!

— Чёрт, точно! Слушай, с этого надо начать. Так ты идёшь с остальными? Нужно побывать у Гаруд и начать ломать фокусы.

— Да, пойду, — поднялся Роман из-за стола. — Последите пока за Феникс? Симург заглядывала к ней, сказала, что уже почти никакой температуры, и она спит нормально.

— Конечно. — Алиса встала, подошла к Роману и поцеловала. — Только пожалуйста, будь осторожнее, когда это возможно.

* * *

Алиса подорвалась во втором часу ночи. Вначале показалось даже, что это любимая напасть — паническая атака. Вроде и повод был, ей неведомо почему примерещилось, что Роман пропал, все это знают, и ей только что сказали... Алиса помотала головой. Дурацкий сон. Но никакого страха, никакой паники, ничего. Роман вернётся. Да, он обязательно вернётся. Они все вернутся.

Алиса прогулялась на кухню (никого) и, по привычке, опросила мониторы. Один человек в химической лаборатории (Алиса улыбнулась), один на воздушном шаре (Алиса улыбнулась шире), ещё один спит в комнате Фениксов. Остальные в экспедиции. Алиса задумалась, было что-то ещё, что выпало из внимания. Точно! Вот бестолочь! Алиса бегом бросилась в свою комнату и сделала несколько снимков. Так, чтобы потом сравнить со снимками других себя. Не поленилась сделать снимки всего, что в шкафу, почти полчаса ушло. Вроде бы всё попало в кадр, кроме... Алиса включила фонарь и нырнула под кровать. Там, осветив каркас кровати (тоже очень, очень умное устройство), присвистнула. А ещё через десять минут она сидела перед подносом, на котором лежало семь идентичных твердотельных компактных устройств хранения информации, по-простому — флэшек.

— Вот это номер... — в который раз повторила Алиса. — Ладно.

Хорошо, что ей хватило ума не трогать это пальцами, она осторожно брала их щипцами. А теперь сложила все флэшки по отдельным пробиркам, стараниями Симург коробочек для взятия проб теперь полно и найти их можно буквально везде, у Симург забавная привычка забывать такую посуду где попало. Причём она никогда не забывала, если хоть одна пробирка использована.

— Не спится? — приветствовала её Симург. Тоже работает как одержимая. — И мне не спится. И Гамаюн полезла на шар, виды смотреть. Отговаривала её, отговаривала... Кстати! Пора спросить. — Симург достала из кармана коммуникатор. — Лиза? Всё нормально, не засыпаешь?

— Всё отлично, — голос Гамаюн, по интонации сразу ясно, что очень довольной Гамаюн. — Через полчаса я спущусь.

— Подстраховать?

— Да, обязательно, я позвоню. — Отбой.

— Представляешь? — посмотрела Симург в глаза Алисы. — Она ведь до дрожи боялась высоты. Поставить стремянку и достать что-нибудь было огромным подвигом. А этим вечером пошла, деловая такая, сама всё проверила, с первого раза залезла, и спокойно села там картинки свои рисовать. Сдуреть! Как подменили!

— А ты? — поинтересовалась Алиса, поставив свою коробку с находками на стол. — Я ведь помню, после десяти вечера тебе обязательно было надо, чтобы кто-то рядом был. А сейчас работаешь себе, и всё.

Симург отставила в сторону колбу и изумлённо посмотрела на хозяйку дома.

— Слушай, и верно... — Она чуть наклонила голову в сторону. Всегда так делает, прежде чем спросить что-то неприятное. — А ты? Как твои приступы страха?

— Слушай, и точно... они пропали, с того дня как нас всех накрыло, их больше не было! — поразилась Алиса.

Они озадаченно посмотрели друг на друга.

— Вот теперь я вспоминаю. — Симург потёрла лоб тыльной стороной ладони в перчатке. — Ай, не грузись, перчатки чистые, я ни с чем токсичным не работаю. Слушай, вчера Роман-Феникс ещё удивился тому, что раньше его Лиза по сто раз в минуту уточняла, куда на каком пересечении поворачивать, ты помнишь. А вчера она ни разу не сбилась и ни разу не спросила!

— Это что же, наши любимые болячки взяли и прошли? — удивилась Алиса. — Рому ещё поспрашиваю. И всех наших парней нужно спросить.

— Обязательно, — покивала Симург и, сняв перчатки, дополнила тот самый файл с нерешёнными вопросами и заданиями. — Мне нравится, если прошли. Так что там в коробке?

* * *

— Всё не спится? — довольная Гамаюн вошла на кухню. — Знаю-знаю, что нужно выспаться, сейчас и я лягу. Мне теперь немного завидно, что парни там одни. Заодно и увидим, нужно ли им наше руководство. Кофе сделаете?

— Запросто. — Алиса направилась к кофе-машине. — Тебя же должны были подстраховать?

— Ёлки, забыла! — отчётливо расстроилась Симург. — Заболтались мы, прости. Ты так больше не делай!

— А что такого? — удивилась Гамаюн. — Шар-прыгун был на мне, ветра нет, страховка вся закреплена. Всё нормально, не парьтесь.

— Лиза, ты когда перестала бояться высоты? — спросила Симург, усевшись рядом с остальными.

Гамаюн ахнула и прижала ладони ко рту. Ахнула ещё раз, когда остальные Алисы поделились новостями о своих «болячках».

— Значит, смотри, — указала Симург. — Отпечатки пальцев совпадают. Ну, у нас они у всех одинаковые, тут ничего нового. А вот их давность разная, смотри, вот я построила примерный график испарения летучих веществ...

— Короче, Склифосовский! — не выдержала здешняя Алиса, и все трое рассмеялись.

— Флэшки прятали примерно в таком порядке. — Симург указала график. — Я точно помню, что прятала. Мне тогда было дико страшно — Рома лежал пятый час без сознания, молока уже не было... ну, ты помнишь. Ты?

— Я не помню, чтобы я прятала, — покачала головой здешняя Алиса. — Гамаюн?

— Я прятала, — согласилась да. — Примерно даже помню, куда. Это как раз тогда было, когда вторжения не стало. Ну то есть, когда мы вернулись и не дали этой гадости вылезти. Я тогда очень боялась, что сошла с ума. В ту ночь мы с Ромой первый раз и поссорились, мне уже было не до секса, я вообще перестала что-то ощущать, ничего не хотела... — Гамаюн помотала головой.

— Мы это помним, — спокойно пояснила Симург, положив свою ладонь поверх ладони Гамаюн. — Не переживай. Вы ведь уже разобрались в себе. Ясно, значит, мы с тобой точно прятали, а Алконост уверена, что нет.

— Что я, вру? — возмутилась здешняя Алиса.

— Нет, — покачала головой Симург. — Правда, девочки, давайте без нервов. Я верю, что ты так думаешь. Нужно поговорить с остальными Алисами. А сейчас, может быть, скопируем все флэшки — ну, чтобы у всех было по копии? Я бы ещё для верности сделала запасную, и в сейф её положила.

— В каждый сейф, — уточнила Гамаюн. — Да. Давайте. Но сейчас просто скопируем, вдруг это очень важно. А изучать будем уже утром на свежую голову. А эти — в сейф. И...

Дверь отворилась, вошла Феникс. Бодрая, неугомонная и готовая всеми руководить, по лицу видно.

— Слушай, ты гений! — с порога заявила Феникс, глядя в лицо Симург. — Всё прошло. Только теперь дико есть охота. Что тут у нас нового?

* * *

Алиса осознала, что она не одна в постели, потом улыбнулась и оглянулась, Роман здесь. Он тоже уже не спит. Алиса глянула на часы и ахнула. Почти половина десятого утра!

— Ай, и ладно, — прошептала она и потянулась. — Как вы там? Справились?

— Да, всё хорошо, — заверил её Роман. — Растворили все двенадцать фокусов. Три раза нарывались на шестиногих. Спасибо Фениксам, манок работает отлично. В общем, всё хорошо. Принесли кучу видео, если охота посмотреть на процесс.

— Неохота, — прошептала Алиса, прижимаясь к нему, и ощущая, что весь окружающий мир перестал что-то значить.

* * *

Застелив кровать и совершив положенные утренние ритуалы, в половине двенадцатого они подошли к окну. Дождя не было, но за окном по небу бодро текли пышные, аппетитно взбитые облака.

— Я нашла семь флэшек под кроватью, — сообщила Алиса, не отводя взгляда от яркого неба. — Помнишь, мы говорили, что моя комната может синхронизироваться с другими? Похоже, так и случилось.

— Постой, разве ты прятала там флэшку? — Роман быстро разобрался в арифметике.

Алиса энергично помотала головой.

— Нет, не прятала, потому и странно. Ну или я не помню, что прятала, мало ли. Мы скопировали всё, что там было, сейчас сядем разбираться. Ой, подожди, совсем забыла. Сними майку!

Алиса встала за спиной Романа и провела по тому самому шраму под правой лопаткой.

— Что там? — поинтересовался Роман.

Алиса объяснила и пересказала то, что упомянула тогда Феникс.

— Очень странно. — Роман, вновь одевшись, посмотрел в глаза Алисы. — Фениксы раскачаны сильнее остальных. Ну, ты видела, там и мышцы, и устают они медленнее, и вообще. Вроде бы теперь у нас есть их рефлексы, но тело в целом осталось нашим, так? То есть копируется тело не целиком, а только частично, я не знаю, как правильно сформулировать.

— Да-да, я поняла, — покивала Алиса. — Похоже, так. Может нужно больше таких синхронизаций... Чёрт, вы не проверяли мою спальню в остальных фазах?

Роман отрицательно помотал головой.

— Ладно, ещё успеем. Если и там те же флэшки, тогда это уже не гипотеза, а теория. И ещё мне не даёт покоя то копирование в фокусе. Помнишь? Я оцарапалась, пока думала о Симург, и она получила мою царапину. А теперь мы знаем, что Сирин долго сидела возле кристаллов в фокусе, и появился её двойник. Чувствую, здесь что-то похожее...

В дверь постучали, вошла Феникс.

— О, отлично, уже проснулись! — улыбнулась она. — Не поверите, мы все сегодня дрыхли до десяти. Ну, кто дрых, кто активно отдыхал... Короче, идёмте завтракать, всё готово. И, Роман, нам нужен новый план, самое время сесть и крепко подумать.

* * *

— Кристалла нет? — переспросила Феникс, когда упомянули про останки шестиногого у здешнего колодца.

— Слушайте, как раз на эту тему. Мы же там потом пробегали — ну, когда к Гамаюнам двигались и обратно, и мне показалось, что я споткнулась. И вот, глядите.

Феникс расшнуровала свой ботинок и показала подошву.

— Видите? Маленькая такая дырочка, будто прожжённая. Может, это он и был?

— Тогда тебе очень повезло, — покачал головой Роман-Симург. — И странно, что такая маленькая дырочка, выходит, кристалл был небольшим. А в остальных шестиногих он был максимального размера... — Он почесал в затылке. — Не понимаю. Никто не мог его забрать? Там камеры нет, кстати?

— Есть, но она смотрит на колодец, — отозвался здешний Роман. — Могло что-нибудь захватить, конечно. Но люди там не ходят, точно говорю.

— Похоже, у нас ещё одна проблема, — покачала головой Симург. — То, во что рассыпается шестиногий — это питательная среда. Понимаете? Субстрат для новых кристаллов. И мы видели, как быстро они могут расти! Особенно, когда влажно. А там уже несколько раз шёл дождь.

— Выходит, там мог быть крупный кристалл, и мы его не нашли, — подвела итог Феникс. — Если бы я пробежалась по-крупному, то такой дырочкой бы не отделалась. Народ, тогда есть две задачи. Первая — как искать кристалл на расстоянии. И вторая — надо осмотреть то место прямо сейчас. И ещё, кто-нибудь прикасался к тем кристаллам голыми руками?

Все отрицательно помотали головой.

— Отлично, — покивала Феникс. — У меня очень плохие предчувствия, чем это может кончиться. У нас же есть подопытные улитки, да? Поставим опыт?

Симург покивала.

— Прямо сейчас и займусь. Вооружение и прочее есть, если нет возражений, я вначале пойду с вами. Ну, туда, где может быть кристалл. Что скажешь, Феникс? Как всегда, всех птиц по одной?

Никто не улыбнулся.

— Да, давайте так. А когда вернёмся, устроим совещание о планах. Лиза? — посмотрела Феникс на здешнюю Алису. — Что там у нас с конспирацией? Есть какие-то указания?

— Сегодня мы прогуляемся к бабе Груше, должен приехать дядя Женя с запасами. Мы ведь заказывали реактивы, миндаль и всё такое, помните? Как всегда, когда я свистну, все прячемся. Гамаюн, если нужно на шар, то лучше после его визита, а то опять доложат добрые люди. Всё? Тогда по коням?

* * *

— Помочь? — присела на соседний стул Гамаюн.

Роман-Симург вернулся в лабораторию, а Роман-Феникс проверял подсистемы дома, в общем, почти все при деле.

— Чувствую себя немного лентяйкой. Все делом заняты, кроме меня.

— Ты не лентяйка, — заметила Алиса, не отвлекаясь от мониторов. — Сколько помню, когда ты что-то предлагала, всё было по делу. Потом, твои наблюдения сверху нам очень пригодились для модели.

Гамаюн улыбнулась.

— Поможешь разобраться с материалами? — предложила Алиса. — Те наши флэшки. Пролистать хотя бы по диагонали, просмотреть файлы. Понять, где чьё. Вот это — точно от Сирин, смотри, так и подписано. И куча видео. Посмотрим?

— Ужас! — содрогнулась Гамаюн, когда Алиса включила просмотр одного из видеофайлов.

Вид был с гребня холма, за которым долина, и в ней — Гороховка.

Только не было уже Гороховки: ни деревьев, ни травы, ни людей. Руины зданий, потрескавшаяся от зноя коричневая земля. И далеко внизу попарно ходили странные существа, немного похожие на людей, одевшихся в немыслимый хлам и рваньё; они были проткнуты насквозь множеством не то веток, не то труб. Существа бродили там и сям, а когда проходили мимо останков дома или другого сооружения, то оно ощутимо ветшало и разваливалось дальше.

— Мусорщики, — прочистила горло Гамаюн. — Ходят и собирают всё, что осталось.

— Превращают всё в мусор, — мрачно отозвалась Алиса, — в ходячий мусор. Но почему они не пришли в Чёрный Дом?

Они обе озадаченно посмотрели друг на дружку.

— Мы не видели большинство из того, что было на границе зоны отчуждения, — пояснила Гамаюн. — Симург говорит, что видео нет. Просто словами, там что-то ужасное, что трудно объяснить. Выходит, зона Зноя расширяется, завоёвывает новое пространство.

— ...но пока фокусы сломаны, Зной не расширяется! — подхватила Алиса. — Выходит, если ликвидировать все фокусы — ну, по возможности одновременно — можно помочь тем людям, что бьются снаружи!

Гамаюн покивала.

— Я думаю, мы примерно что-то такое и замышляли. Я видела отчёты о вчерашней экспедиции. Парни молодцы, они не лезли на рожон, не строили из себя героев. Быстро и чётко, словно давно тренировались...

Они вновь посмотрели друг другу в глаза.

— Если мы ощущаем себя одним человеком, наверное, они тоже, — предположила Алиса. — Тогда всё понятно, если не ссоришься сама с собой, то всё у тебя получится. Ладно. Не буду я эту жуть смотреть, не сейчас. Феникс? — увидела она сигнал вызова на спутниковом телефоне. — У вас там всё в порядке?

— Не всё, но вроде пока отменили ещё один конец света, — голос Феникс. — Мы тут задержимся немного, не теряйте. Потом всё объясним.

— Удачи! — пожелала Алиса и дала отбой. — Продолжим? — посмотрела она в глаза Гамаюн. — Смотри, вот эти пять флэшек — это наши, кроме меня и Рухов. Посмотрим, что на остальных?

Глава 29. Убежище в оглавление

— По ходу, это сорока подобрала кристалл, — заключила Феникс. — Мы нашли его по волнам. Слабеньким таким, но всё же. Вот, на дереве был. Мы ещё обратили внимание, что дерево какое-то засыхающее, стоит отдельно от других, и листья облетают. А потом дроном увидели вот это. Не для слабонервных.

Гамаюн вздрогнула и отвернулась. Немудрено, в гнезде было нечто бесформенное: похоже, когда-то это были две сороки. На видео птицы выглядели сплавленными в единое целое, покрытыми слизью, и оттуда появлялись знакомые уже щупальца с глазами.

— Короче, кристалл был внутри вот этого. Мы за одним и дерево тоже сожгли. Детектор волн работает, — показала Феникс прибор — безликую серую коробочку, — и мы сейчас сядем паять их, чтобы у всех было по штуке. Мы там ещё вокруг походили, вроде других волн не было, никто ещё эту заразу не подбирал. И теперь точно ясно, голыми руками это брать нельзя.

— И если упустим кристалл, то улиток разнесут по всему свету... — покачала головой частично пришедшая в себя Гамаюн. — Народ, так мы что, внешние тропинки, которые раньше были слабыми, исследуем? Ищем Рухов?

— Я бы вначале почистила у Сиринов и Гаруд, — проворчала Феникс. — Помните, там есть комната, куда она боится заходить? Почему боится? Роман, — посмотрела Феникс на здешнего Романа, — что скажешь? Что нам по стратегии и тактике нужно?

Роман-Алконост покивал и выдал картинку на экран. Все придвинулись.

— Смотрите, у Симургов, как только удалили два фокуса, зона отчуждения начала съёживаться.

Алиса-Симург кивнула.

— И там уже нет или почти нет непонятного ужаса на границах. Вертолёты и дроны всё равно не видят Чёрный Дом, и в Гороховке происходит что-то непонятное, но мы вроде как замедлили этот процесс. И можно считать доказанным, что когда мы удаляем фокусы синхронно в нескольких фазах, это усиливает эффект во всех фазах. Вообще во всех нам известных, понимаете? — Роман обвёл остальных взглядом. Все кивнули в ответ.

— Я думаю, нужно найти Рухов, вычистить все Чёрные Дома, и удалять эти два фокуса не реже раза в двое суток. Тогда ты выиграем время, чтобы понять, что же всё-таки происходит. И главное — мы не можем вечно прятаться от взрослых. У нас времени три недели максимум.

Роман обвёл всех взглядом.

— Короче. Если что, я согласен, нам нужно почистить Чёрный Дом у Сиринов и Гаруд. Кстати, а они сами не появлялись? Не было новостей?

Алисы, Гамаюн и Симург, встретились взглядом и отрицательно покачали головой.

— И это странно, — заключила Гамаюн. — Я начинаю беспокоиться. Лиза, скажи это всем, — посмотрела она в сторону здешней Алисы.

— В общем, мы отсмотрели флэшки. — Хозяйка Чёрного Дома обвела всех взглядом. — Это дико странно, народ. Там нет флэшки от Рухов, но есть от всех остальных. И от меня тоже, — пояснила она. — Хотя я сто пудов помню, что ничего такого не прятала. Нужно в каждой моей комнате — ну, вы поняли — во всех фазах посмотреть под кроватью, вообще в вещах, сделать подробные снимки. Думаю, это важно. Не знаю, откуда, но у меня есть ощущение, что Рухи — биологи, это чья-то память.

— И мы про них ничего не слышали, — добавила Симург. — И когда я в последний раз была рядом с Алисой Сирин, я ощущала, что она насмерть испугана. И боялась она не двойника, не подделку, а чего-то ещё. Помните, она не хотела брать всех нас за руку брать? Это не случайно. Я вот теперь думаю, а вообще возможно как-то скрыть свою память, не делиться ей? Не то чтобы я вас стесняюсь, — обвела Симург окружающих Алис взглядом без тени улыбки. — Нам всем я доверяю, но Сирин очень боится кого-то, с кем не хочет делиться памятью. Кого?

— И ещё, — здешний Роман постучал по столу карандашом. — Феникс, мы с Лизой вычислили краткие траектории. И если их натоптать, Гамаюн сейчас в этом спец, то мы сможем оббегать наши фазы по циклу каждые двадцать-тридцать минут. Круглые сутки.

— Класс! — Феникс восхитилась. — Ребята, вы реально молодцы. Только знаете что? Сделайте паузу. Не знаю, к бабе Груше сходите или с предками потрепитесь, кино посмотрите. Я как ни появлюсь, вы в экран воткнулись, не вытащить. Ладно, это я так. Ну что, отряд особого реагирования, готовимся к походу? Двух часов на отдых и подготовку хватит?

* * *

— Тебя что-то беспокоит, — заметила здешняя Алиса не оборачиваясь, когда на мостике они остались втроём — здешние Роман и Алиса и Алиса-Гамаюн. — Роман? И тебя тоже, да?

— Странное уравнение получается, — покивал Роман. — Смотрите, вот внешние тропинки, они идут почти по кругу. Ну, точнее, по эпициклоиде, если кому интересно, но посмотрите вот сюда.

На картинке, поверх сопрягающихся друг с другом дуг, у внешнего их края виднелись небольшие точки, примерно по три на дугу.

— Я много раз повторял расчёты. Это небольшие такие области, которые есть при всех известных нам вариациях модели. Я сначала думал, что это ошибки округления, но потом увеличил.

— Такие же эпициклоиды! — Глаза Гамаюн загорелись. — Небольшие, да? И все у кромки тропинок...

— Метров пять-шесть в поперечнике, — подтвердил Роман. — Что странно, если верить расчётам, там высокий потенциальный барьер. Туда трудно попасть, — пояснил он. — Нужна хорошая такая скорость, чтобы туда войти. Но пока мы не начали ходить по внешним тропинкам... что такое, Лиза? — посмотрел он на Гамаюн.

— Как раз хотела сказать. Мы сначала подумали, что померещилось. Внешние тропинки стали плотнее и ярче. Может даже, ярче наших любимых.

— Кто-то ходит по ним?! — удивилась Алиса, переглянувшись с Романом. Гамаюн кивнула.

— И мне теперь интересно, кто. И почему он не появляется на наших внутренних. Мне как-то не по себе, ребята... ладно, пойду посмотрю с шара.

— Только осторожнее! — попросила Алиса.

Гамаюн с улыбкой кивнула и покинула мостик.

— Слушай, а она права. Сейчас, получается, моя очередь идти с отрядом, — посмотрела Алиса в глаза Романа, — но сначала прогуляемся в Гороховку, ладно? Просто так. У меня тоже странное предчувствие, и оно мне не очень нравится.

* * *

— Всё начинается с кристаллов, — высказалась Алиса, пока они шли в сторону Гороховки. — Слушай, она точно права. Мы как ненормальные сидим с этой моделью. И оторваться невозможно, столько интересного, но мозгам нужен отдых. Не знаю, как остальные, а я хочу мороженого. Самого простого пломбира в шоколаде. И посидим среди берёзок, ладно? А то бегаем как ненормальные последнюю пару дней... Что такое?

Роман взял её за руку и потянул на себя. Они замерли на гребне, дорога в каждую сторону спускалась. По одну сторону — Чёрный Дом, скрытый берёзовой рощей, по другую — вид на современную Гороховку. Роман прижал палец к губам: «Молчим!». Алиса кивнула и замерла, наслаждаясь набегающими волнами свежести. Со стороны дома был зной, а от Гороховки дул свежий, приятный прохладный ветер.

— Слышишь? — поинтересовался Роман, держа её за руку. — Прислушайся. В обе стороны.

Алиса повиновалась. Со стороны дома слышен гул насекомых, у самой ограды он настолько громкий, что приходится повышать голос даже в шаге от собеседника. Со стороны деревни совсем другие звуки. Стук чьего-то молотка, а затем пилы, звуки движущихся автомобилей; из окна проехавшей мимо машины кто-то махнул им рукой, и Алиса помахала в ответ. Далёкое мычание коров, другие звуки живой и бойкой деревни.

— Я немного отвык от живых звуков, — пояснил Роман. — Понимаешь?

— Кажется, да. Слушай, давай зайдём к бабе Груше! У нас ещё полтора часа, бежать не нужно.

И зашли, и даже выпили по чашечке чаю, поговорили немного ни о чём. Роман успел почесать за ухом Адмирала, тот явно успел соскучиться и долго не отходил, усердно махая лохматым хвостом.

— Мороженое, — напомнила Алиса, и Роман свернул к единственному в деревне киоску с мороженым.

Потом они шли и не торопясь ели. Взяли на всех, Алиса не забыла про сумку-холодильник, в ней мороженое не успеет растаять, даже в такую жару.

Зазвонил телефон. Алиса отошла подальше от дороги, глянула в недоумении, приняла вызов.

— Алло? Верно, а с кем я говорю? Верно... точно, это я. Да, он тоже здесь. Можно, да? — Алиса включила громкую связь и видеовызов.

На экране появился немолодой человек, улыбнувшийся обоим и помахавший рукой.

— Рад познакомиться, Алиса и Роман. Ещё раз поздравляю с победой в конкурсе. Мы партнёры и один из генеральных спонсоров конкурса... всё верно, это по поводу потенциального трудоустройства. В основном мы будем общаться дистанционно, но я хотел бы побеседовать с вами обоими лично. Ближайшая возможная дата — через две с половиной недели, в пятницу. Вас устроит?

Роман и Алиса переглянулись и кивнули.

— Вот и замечательно. Я обязательно позвоню за сутки, чтобы договориться о времени. Приятного отдыха!

— Спасибо! — хором ответили Роман и Алиса, а когда собеседник отключился, переглянулись и рассмеялись.

— Чёрт, ведь бывает же у кого-то нормальная жизнь, — покачала головой Алиса. — Придётся как-то с нашими приключениями согласовывать. Всё равно надо предкам всё рассказать, но этому рассказывать я точно не хочу. Всё, а теперь немного ускоримся!

* * *

— Я на шар, наблюдать, — пояснил Роман-Гамаюн.

Сейчас в Чёрном Доме остались два Романа, Алконост и Гамаюн — да две Алисы, Феникс и Симург.

— Под утро обещают порывистый ветер, я спущусь, как только что-то такое начнётся. Ну, или отправите сообщение.

Роман кивнул, и, откинувшись на спинку стула, ещё раз осмотрел мониторы. Вот точно, нужны эти походы в Гороховку, нужно возвращаться к ощущениям нормальной, обыденной жизни, которой всё меньше оставалось здесь. И как-то придётся всё объяснять родителям, ведь шила в мешке не утаишь. Стоит только раз кому-то постороннему человеку или случайно забредшему животному наткнуться на инкубатор, или откопать хотя бы один фокус...

Роман помотал головой и понял, что он беспокоится не только за свою Алису, а сразу за всех. В дверь мостика постучали.

— Не помешаю? — заглянула в дверь Феникс. — Симург там в творческом порыве — слова не скажи, не пошевелись, в общем, я мешаю. Приборов мы уже на год наготовили, наверное... может, последить за мониторами тут? Всё равно не засну.

— Последи, — согласился Роман. — Тогда пойду съем что-нибудь. Беспокоишься, верно?

— Верно, — покивала Феникс. — Пятой точкой чую, что-то назревает. Не зря Рухи прячутся, и не зря Сирины бегают без отдыха. Что в инкубаторе?

— Час назад сработал термитный заряд. Всё чисто. Если хочешь, через час прогуляемся, зарядим новый, как всё остынет.

— Да, точно, — согласилась Феникс. — Ты есть собирался, иди, я послежу, не беспокойся.

* * *

Роман нашёл «паёк» в холодильнике: готовили теперь поутру, делили на порции, дальше просто, если хочешь — разогревай и ешь, когда не получалось поесть организованно. Каша с тушёной говядиной и овощной салат. Пища богов... Роман сделал себе крепкий сладкий кофе и, сам не зная почему, направил свои стопы вниз, в химическую лабораторию.

— В лаборатории нельзя, — окликнула его Симург, стоявшая перед тягой.

Роман посмотрел на свои руки и опешил. В руках его был небольшой поднос, а на нём — две чашечки кофе. Когда успел?? И главное, зачем?

— Лаборантская за твоей спиной, — продолжила Симург. — Подожди меня там, ладно?

Роман кивнул, осознавая, что всё равно его не видят, и проследовал куда указано. Ну да, здесь можно и выпить чего-нибудь, есть тоже строго воспрещалось. Через пару минут дверь отворилась и вошла улыбающаяся Симург уже без защитного костюма.

— Ой, прелесть! Как ты угадал? Я только подумала, как жутко хочется кофе...

Роман почесал затылок. И вот теперь вспомнил, что откуда-то в голову пришла идея сходить в лабораторию, вдруг Симург кофе выпить захочет, ведь работает там, не отрываясь, уже почти три часа.

— Интересно... — Он присел за соседний стол и отпил из своей чашки. — Как-то сама пришла в голову именно такая мысль.

— Это уже третий день продолжается, — заметила Симург, откинувшись на спинку стула. — И сахара положил, сколько я люблю... Не замечал?

— Что... — Роман прикусил язык.

Он начал вспоминать, два или три дня тому назад он обратил внимание, что всё, о чём он подумал, Алиса уже сделала. Это касалось не только еды, уборки и прочего... Надо же!

— Сдуреть! — Роман потёр лоб. — Что с нами происходит?! Что ещё за телепатия?

— Не телепатия, — покачала головой Симург. — Можно ещё один опыт? Посиди неподвижно, закрой глаза.

Роман повиновался. Хотелось пожать плечами, но он вспомнил, что его Алиса не любит этот жест. Услышал, как Симург поднялась на ноги, по движению воздуха понял, что она прошла мимо его стула и остановилась за спиной. А потом ненадолго ощутил её дыхание на макушке. Снова движение воздуха, и Симург вернулась на свой стул.

— Открывай, — разрешила она. — Лиза — твоя Лиза — права. Не зря вы носите значки с именами...

— Я так похож на твоего Романа?

Симург покивала с серьёзным видом.

— И ещё один опыт, хорошо? Посиди, ни о чём особо не думай, и сделай то, что придёт в голову. Пусть даже это будет казаться странным, всё равно сделай, хорошо?

Роман кивнул и прикрыл глаза. Ничего не приходило в голову, а потом... Он поднялся на ноги, прошёл за сиденье Симург (та сидела ровно, закрыв глаза и едва заметно улыбаясь), и, сам не зная почему, не без опаски опустил ладонь туда, где под одеждой находилась её левая грудь. И сразу же отдёрнул руку, тоже сам не понимая, почему.

— Что за... Извини, Лиза! — Роман ощутил, что краснеет.

Симург, не глядя, взяла его за ладонь и легонько сжала.

— Сядешь на стул? Не люблю выворачивать голову.

— Ты именно об этом подумала? — Роман не сразу осмелился посмотреть в её глаза, усевшись вновь.

А в голову лезло примерно такое, что если бы сейчас тут был её Роман, было бы очень весело...

— Да. Извини. Наверное, ты понял, почему?

— Это заводит тебя... — предположил Роман.

Мысль просто появилась в голове. Странно, а ведь между парнями и девушками никакого обмена воспоминаниями не было, пока что не было.

— С пол-оборота, — добавил он. — Так, что ты теряешь голову.

— Да. У твоей Лизы это совсем другое место, верно?

Роман покивал, и чуть было не сказал, какое.

— Нет, не говори, — предупредила его Симург, не улыбаясь. — Я его не знаю. Это правда, и мне не нужно знать. Вот это всё началось примерно три дня назад. А сегодня Рома работал тут со мной, и мы ни словом не обменялись, представляешь? Просто делали всё так, как нужно и когда нужно, — добавила Симург.

Она замерла, пристально разглядывая чашечку кофе в своей руке, и помотала головой.

— Я записала это в наш общий файл. Меня это тоже немного пугает. — Она залпом допила остатки кофе в чашечке. — Спасибо ещё раз за кофе. Знаешь, мне лучше пока не прикасаться к тебе. Останешься? Там не особо интересно, и помогать пока не нужно. Но если хочешь, я найду тебе занятие.

— Вернусь на мостик, — решил Роман, поднимаясь на ноги. — Там Феникс, я прогоню её спать. Она уже который день не высыпается, так нельзя.

Симург покивала.

— Да, ты прав. Извини ещё раз за опыт и не забудь выспаться сам. Гамаюн тебя заменит, он привык сидеть ночами.

* * *

Вернувшись на мостик, Роман вспомнил, что пообещал пойти и установить новый заряд термита. Сказано — сделано, они вывели показания монитора в лабораторию Симург и отправились в приятную ночную прогулку. Сейчас, когда они уже начали привыкать жить в Зное, почти ничего не удивляло. Действие стало рутинным и привычным: проверили, что инкубатор обеззаражен, что все камеры работают, потом заложили пакет с термитом и таймер, ещё раз проверили камеры и вернулись.

И застали там «Отряд особого реагирования». Всех, кроме Алисы-Гамаюн.

— Роман, ты можешь спуститься? — Феникс позвал воздухоплавателя через коммуникатор. — Отлично. Нет, мы подождём.

— Что случилось? — тут же поинтересовалась Феникс. — Рома, не тяни. Потом ещё раз скажешь ему. Что случилось?

— Гамаюн пропала, — отозвалась здешняя Алиса. — Сейчас все соберутся, расскажем подробнее и решим, что делать.

Глава 30. Ход конём в оглавление

Они зафиксировали восемнадцать новых фаз: всякий раз, когда отряд выносило с тропинки, первым делом ставили несколько маяков. Поскольку все формы жизни Зноя чутки к радиоволнам, маяки передавали информацию в световом диапазоне. В трёх случаях путешественники видели Чёрный Дом; тринадцать фаз оказались захвачены Зноем. К счастью, рядом не появлялось агрессивных форм жизни, и когда команда отправлялась по следующему участку тропинки, было время собраться и подготовиться к возможной угрозе. Семь раз команда видела непонятную активность там, где на захваченных фазах была Гороховка. А один раз видели саму Гороховку, целую и невредимую.

— Это согласуется с пятой версией нашей модели, — тут же добавила здешняя Алиса. — Это плохо, народ. Вероятнее всего, после построения шатра инициируются новые стартовые фокусы в этих двенадцати точках.

— Там мы тоже побываем, если нужно, — отмахнулась Феникс. — Когда и где именно пропала Гамаюн? Как это случилось?

— Где-то здесь, — указала Алконост. — Мы чётко бежали все вместе. Всё как на тренировках, никакой дури. Когда добежали сюда, Гамаюн с нами уже не было. И вот что на записи, я бежала справа от неё.

На записи было видно, как Гамаюн, поглядывавшая влево, в какой-то момент словно споткнулась, шагнула в сторону... и пропала.

— Через три минуты пять секунд активировались встречные тропинки. Мы вернулись и всё время смотрели в ту сторону. Оставляли на каждом участке стыковки тропинок новые маяки. Оставили в условленном месте пакет с НЗ, там даже под солнцем можно будет продержаться пару суток. Не видели ни крови, ничего, сигнала от неё не было.

Алиса с тревогой посмотрела на Романа-Гамаюна: ожидала увидеть там что угодно, кроме спокойствия.

— Роман? — Алиса потрогала его за локоть. — Похоже, ты что-то знаешь. Чёрт, почему ты такой спокойный?!

Роман-Гамаюн развернулся и вышел прочь с мостика. Быстрым шагом дошёл до гостиной (здешняя Алиса и Алиса-Феникс шли следом, остальные поодаль), там взял со стола чашку кофе, посмотрел на неё, поставил на место. Зачем-то покосился вправо, затем обвёл взглядом изумлённые лица остальных и сообщил:

— Я на шар. Мне нужно подумать.

Оставил свой коммуникатор на столе и быстрым шагом покинул гостиную.

— Куда... — начала было Феникс, но Симург поймала её за локоть.

— Лиза, — посмотрела она в её лицо. — Он не сошёл с ума. Не понимаю, что всё это значит, но что-то значит. Пожалуйста, не сейчас. Если ты хочешь действовать, снова обойдите внешние тропинки. У нас же есть камеры, которые минимально излучают? Оставьте их в условленных местах, где мы сами стали бы искать подсказки или тайники. Да, и ещё, пока будете бежать, держитесь за руки, не отпускайте. И повесьте камеры так, чтобы снимать во все стороны.

— Ты что-то знаешь? — недобро покосилась Феникс. — Если знаешь — говори, не люблю выглядеть дурочкой.

— Я не знаю. — Симург выдержала её взгляд, — но я знаю Гамаюн, знаю их обоих. Роману сейчас очень тяжело, он очень беспокоится, но почему-то не может пояснить. Я уверена, он оставил нам намёки. Тебе нужно действие, я предложила, что делать. У Гамаюн есть всё наше снаряжение, она не трусиха, и не станет лезть на рожон. Мир? — улыбнулась Симург.

И мрачная Феникс мало-помалу оттаяла.

— Ладно, — проворчала она. — Народ, у кого ещё есть силы, сейчас в темпе отдыхаем, проверяем снаряжение и делаем, как она сказала. Если что узнаете, сразу сообщайте, — посмотрела она в глаза Симург, и та кивнула.

Через пару минут в гостиной остались Симург и здешние Роман с Алисой.

— Слушай, ты правда что-то знаешь! — возмутилась Алиса. — Что это был за спектакль с чашкой? Он её взял, повертел в руках, вернул на стол... и ушёл. Что это было?

— Он ещё посмотрел вон туда, — указал здешний Роман. — Так-так... кажется, я догадываюсь. Компьютер, выключить свет в гостиной, задействовать датчики слизи на западной стене.

— Слушай, что за... — начала было Алиса, и ахнула.

На стене не было и следов слизи, зато было двадцать пять букв, в квадрате пять на пять. Роман опомнился и сделал снимок.

— Заснял? Отлично. Дом, отключить датчики слизи и вернуть прежнее освещение в гостиную. И что там написано?

Они все уставились на экран смартфона Романа.

И Б Ш А Е

А Н Л Л К

Я Т С В О

О Ч О А О

С И К Т Г

— Шифр, — вздохнула Симург. — Слушайте. Это важно. Гамаюны не математики. Я знаю, что её Роман любит логические загадки и игры, он же структурный лингвист, а там кругом математика. Может, это как-то поможет.

Роман и Алиса переглянулись.

— Подходите в лабораторию в лаборантскую, — уточнила Симург. — И кофе возьмите, — посмотрела она в глаза Романа, улыбнувшись. — Как немного остынете, приходите. Но дождитесь, пока наши спасатели отчалят.

* * *

— Слушай, но это совсем примитивно, — не выдержала Алиса ровно через три минуты. — Гамаюн шахматист, и неплохой. Вот, смотри... — Она вывела на экран другой квадрат.

25 8 3 14 19

2 13 18 9 4

7 24 15 20 17

12 1 22 5 10

23 6 11 16 21

— Я сразу подумала про ход коня, — пояснила Алиса. — Теперь, если начать читать с первой буквы... вот чёрт! Ты тоже догадался!

Роман с улыбкой покивал и указал на экран монитора, стоящего перед ним. Там значилось: «Чашка и яблоко на столе в гости».

— Ну да, ну да, умница, — поцеловала его в макушку Алиса, встав рядом. — И что это значит-то? Зачем этот цирк с чашкой и остальным? Ладно, идём к Симург, только кофе вначале сделаем. И расскажешь, что это она так на тебя посмотрела.

...Симург покивала, с улыбкой показав на лист бумаги на своём столе. Там была та же расшифровка.

— Минуту, я въезжаю, — потёрла лоб Алиса. — Ясно. Шифр должен быть достаточно простой, чтобы все его поняли. Но почему не сказать простыми словами?! — Она прижала ладонь ко рту.

— А если он не может рассказать простыми словами? — поинтересовалась Симург не улыбаясь. — Ну, или есть причина не рассказывать? Отлично, теперь дождёмся возвращения остальных, а пока... — Она показала несколько снимков. Там тоже были такие же квадраты, но с другими буквами.

— В других комнатах? Теперь у нас что, квест? Пройти все комнаты и составить из надписей послание? — удивилась Алиса.

— Да, а что? Можно небольшой опыт? Возьми меня за руку.

— Что я должна узнать из твоей памяти? — тут же поинтересовалась Алиса. Симург рассмеялась.

— Там ничего такого. Но может быть, это будет подсказкой. Если прикоснёшься секунды на три, узнаешь мои последние полчаса. Роман? — посмотрела Симург в глаза Романа.

— Я рассказал ей про наши с тобой опыты, — пояснил он. — Я думаю, ты не возражала бы.

— Нет, так правильно, — согласилась Симург и вновь протянула руку Алисе. — Мы должны доверять друг другу. Три секунды. Готова?

* * *

— И что я должна увидеть в твоих воспоминаниях? — удивилась Алиса. — Ну, теперь знаю, что ты закончила с синтезом и расфасовала продукты по контейнерам... сходила в туалет... ой, прости, можно без подробностей? Потом зачем-то разбила пробирку о стену... что это ты? — удивилась Алиса. — На тебя не похоже, так психовать.

— Терапия, — пояснила Симург, улыбаясь. — Лучше бить пробирки, чем лаять на людей. Извини. Я уже всё убрала. Это всё, что ты увидела в моей памяти?

— Ну да... — Алиса потёрла лоб. — Точно, всё. Ну, потом села и решила этот ребус с квадратом. И запросила фото с других стен. Теперь точно всё.

Симург покивала.

— Отлично. Тогда давайте все втроём пройдём и посмотрим на те записи. Ну, как ты их зовёшь, ребусы. И подумаем, как поговорить об этом с Гамаюном. Я отсюда чувствую, что он очень беспокоится за свою Алису. Но он и вида не подаст.

Алиса вздохнула и в который уже раз потёрла лоб ладонью.

— Ладно. А как сделаем снимки, предлагаю пойти на кухню, что-нибудь вкусное приготовить. Заодно и подумаем все хором.

* * *

Алиса-Гамаюн следила краем глаза за обстановкой и даже на большой скорости заметила то, чего не должно было быть на тропинках. Когда путешественники бежали по ним, разные фазы сливались и смазывались, скорость казалась огромной, километров под шестьдесят в час. Люди бежать так быстро не могут, но при этом ландшафты были все примерно одинаковые. Оно и не удивительно, эта местность не использовалась ни в одной фазе. После исхода из старой Гороховки и Лукоморья вся окрестная земля простаивала: кроме Чёрного Дома, тут нет другой цивилизации...

Вот, опять! Гамаюн посмотрела влево: по предсказаниям Алконостов, там должны быть обособленные области, которые условно назвали «Сферами покоя». Что-то там точно было! Что они говорили про высокий потенциальный барьер? И как тогда туда попасть? Если верить оценкам, то следующая такая область будет секунды через четыре, и если посмотреть влево и сосредоточиться...

Гамаюн показалось, что её крепко ударили по лицу огромной подушкой и бросили в горячую духовку: с тропинки она попала в совершенно непонятное место. А долей секунды позже выяснилось, что воздух вокруг непригоден для дыхания. Буквально: после первого же вдоха потемнело в глазах. Счастье, что Феникс натренировала всех к такой ситуации: при входе и выходе с тропинки иногда перехватывало дыхание, внезапно переставало хватать воздуха — и тут помогали кислородные маски, полностью изолирующие лицо.

Что случилось бы, не будь маски под рукой, Гамаюн потом предпочитала не думать. За долю секунды — прежде, чем сознание отключилось — девушка успела прижать маску к лицу, крепление фиксируется автоматически. А когда сознание вернулось, и Гамаюн увидела, что перед ней на полу, в горло прочно влетел чугунный шар. Сдерживать тошноту было почти невозможно, и накатил дикий, жуткий страх.

Она справилась. Пришло осознание, что если не удержать всё в себе, ничем хорошим это не кончится — с изолирующей маской на лице.

Сознание не сразу сумело подобрать слова для того, что было перед ней. Когда-то, вероятно, это было человеком. Потом из него вылупились те самые проклятые слизняки, а остаток пролежал здесь неведомо сколько, всё стало чёрно-коричневым; к счастью, ничто уже не шевелилось. Гамаюн присела, сейчас она была на расстоянии вытянутой руки от того, что было лицом человека. Гамаюн долго боролась с тошнотой. Рядом с человеком лежал истлевший, ветхий на вид кожаный портфель. Преодолевая брезгливость, не забыв надеть перчатки, Гамаюн прикоснулась щупом к портфелю. Тот осыпался и распался. Что-то там было, в той пыли, и в останках... Гамаюн прикоснулась щупом к черепу, и все останки опали неприглядной кучкой пыли. Ощущение, что там что-то есть, не проходило. Гамаюн переворошила холмики пыли щупом, наткнулась на что-то массивное и вытянула из пыли... пистолет. Револьвер. Гамаюн ошарашенно посмотрела на оружие: на вид как новенький — чистенький, как игрушка, Гамаюн едва не выбросила его прочь. Сдержалась, отыскала рукой пакет для образцов и сложила туда оружие.

Покопавшись в пыльных холмиках ещё несколько минут, Гамаюн добыла оттуда пряжку от ремня и одиннадцать патронов для револьвера. Всё это она тоже сложила, в два отдельных пакета. Далее действовала по инструкции: обработала заклеенные пакеты и руки дезинфицирующим аэрозолем, убрала добычу в рюкзак. Покопалась в останках портфеля, нашла ветхое, практически нечитаемое уже удостоверение, перьевую авторучку и монеты. Посмотрев на год на реверсах монет, Гамаюн едва не уселась прямо там же, где стояла.

— Тысяча девятьсот двадцать первый год! — невольно прошептала Гамаюн. — Сдуреть...

Она и монеты собрала — всё, что удалось найти. Сложила вместе с удостоверением, и только теперь поняла, что в этом странном помещении вроде бы светло, но где же источник света? И почему так жарко?

Действительно жарко, датчик показывал плюс тридцать три. Теперь надо взять пробу воздуха, внимательнее осмотреться и понять, как отсюда выходят.

Ответ на последний вопрос очевиден: прямо за спиной полукруглый проём, его едва-едва хватит, чтобы выйти. А по ту сторону виднелся уже знакомый безжизненный пейзаж местности, захваченной Зноем. Гамаюн чуть не протёрла глаза: в последний момент поняв, что придётся выходить чуть не в присяде, она заметила, что мимо проёма кто-то пробежал на большой скорости. По сути, пролетел.

— Где же я?! — вновь проговорила Гамаюн, всё больше для того, чтобы успокоиться.

Наконец-то она огляделась.

Вокруг светло, даже читать можно, но совершенно неясно, откуда освещение, теней не видно. Помещение было похоже на сегмент сферы, Гамаюн замерила расстояния лазерным инструментом и внесла записи в коммуникатор. Здесь странный воздух: луч дальномера отчётливо виден, словно в воздухе полно пыли, но при этом воздух прозрачен, в луче фонаря ни пылинки! И вокруг ничего, кроме человеческих останков и груды хлама, оставшейся от портфеля. Двадцать первый год двадцатого века! Как же сюда занесло этого человека?!

То есть уже не человека. Да, как занесло, ведь Гороховки тогда и вовсе не было, ни старой, ни новой! Гамаюн убедилась, что все камеры работают, и поёжилась: от сухой жары становилось не по себе. А кислорода в маске осталось на тридцать одну минуту — нужно срочно выбираться отсюда.

Повернувшись к выходу, она не сразу поняла, что шагах в трёх по ту сторону проёма видит чьи-то ноги. Ступни. До Гамаюн не сразу дошло, что они не человеческие или не совсем человеческие. Гамаюн словно окатило ледяной водой, её собственные руки и ноги почти отнялись, крик ужаса застрял в глотке. Так и хотелось посмотреть, что же там, выше этих ступней, и едва хватило силы воли не делать этого. Ступни были словно проткнуты насквозь сотнями не то веток, не то спиц, кожа серого неживого цвета. А их обладатель явно не стоял как истукан: видно, что он чуть переминался с ноги на ногу. Не смотреть! Не смотреть выше! Гамаюн закрыла глаза, пытаясь справиться с обессиливающим ужасом, а когда смогла побороть свой страх, то опустила голову так, чтобы смотреть прямо под собственные ноги. И медленно-медленно стала поднимать взгляд.

Никого по ту сторону. Чисто, пусто, жаркий вечный день Зноя. Двадцать семь минут осталось дышать, а потом... Всё, прочь отсюда!

Гамаюн попыталась, склонившись, шагнуть за проём, но её словно ударили по лицу: отшатнулась, чуть не упала, и дыхание снова сбилось, даром что в маске. Что за... Попробовала энергичнее выйти наружу, и вновь получила удар, на этот раз куда увесистее, её чуть с ног не сшибло.

От предчувствия неприглядной и жуткой смерти от удушья, голова внезапно включилась, и сознание стало чётким и холодным. Если её отталкивает тем сильнее, чем энергичнее она выходит, то что будет, если попробовать выходить очень медленно?

А вот так получилось. Двигаться пришлось словно в густом горячем киселе: накатил тот самый жар духовки, что-то очень неохотно, но всё-таки пропускало человека наружу. А на прощание так и вовсе дало увесистого тумака, Гамаюн чуть не полетела кубарем.

Оглянулась. Ничего! Буквально: ничего особенного, часть улицы старой Гороховки и та самая нелепая надпись «Вы не одни». Уж точно не одни. Так, минутку, а откуда её выпнули? Гамаюн хватило ума не шевелиться и сделать несколько снимков. Вот тут должна быть арка-вход, вот начинаются следы. И чтобы туда попасть, нужно войти в арку на большой скорости, вот так...

Гамаюн просто пробежала по улице, вовремя остановилась. Стоп, а где арка?! Куда всё делось? Неужели эти тайные жуткие места перемещаются? Она отошла подальше, в уличной пыли отчётливо видно, где примерно была арка, и вновь бросилась туда.

Получилось с третьего раза: теперь удалось удержаться на ногах. Это однозначно то самое место, холмики мерзкой пыли и всё такое. Подумав, Гамаюн оставила пакет с НЗ — едой и питьём, чтобы продержаться несколько часов. Неясно, что станет с пакетом в такой жаре и в отсутствии воздуха для дыхания, но это лучше, чем ничего. И она вышла наружу, и снова сумела удержаться на ногах.

Так, а теперь поймём, где мы. Если их команда пробегала здесь, то вон там, за стеной, где надпись, будет маячок — вариант коммуникатора, оптический прибор связи. Маячок оказался где положено, можно выдохнуть. На этой мысли Гамаюн обнаружила, что всё ещё в маске, и сняла её. Спряталась за стеной, вокруг чисто и пусто, не считая пыли и строительного мусора. Гамаюн перезарядила баллон с воздухом в маске, теперь нужно надеть и не снимать, если хочешь попасть в сферу покоя и не задохнуться.

Если верить маяку, нужно сделать восемнадцать пробежек по тропинке, чтобы вернуться в фазу Алконостов. Замечательно, через три минуты тропинки начнут действовать. Вперёд!

...В этот раз Гамаюн осознала, что если бежать, всё время глядя налево, то успеваешь заметить интерьер «тайной комнаты» и отклониться в сторону, прежде чем туда затянет. После пятой пробежки ей померещилось движение внутри и, вопреки здравому смыслу, Гамаюн позволила втянуть себя в очередное такое место.

* * *

Она удержалась на ногах. Первым делом оглянулась: выход, арка позади, на месте. Здешняя область чуть выше, до потолка в самом высоком месте метра три с половиной — и арка выше, в неё можно войти, не сгибаясь.

По левую руку от Гамаюн, прислонившись к стене, сидела ещё одна Алиса. Сначала Гамаюн подумала, что девушка мертва, но потом заметила, что она дышит — похоже, спит. Одежда не прогулочная — плотная, прочная, и рядом с Алисой лежал её рюкзак. А по другую сторону, почти напротив расположился ещё один Роман, и тоже дышал. Редко, но дышал. Совсем рядом со входом, на полу, Гамаюн заметила какую-то штуковину, похожую на старый радиоприёмник; что-то красное медленно мигало на его передней панели, где было множество кнопок без подписей.

Щелчок. Гамаюн опознала этот звук. И медленно, бесконечно медленно подняла руки, и так же медленно повернула голову.

Сидящая у стены Алиса открыла оказавшимися зелёными глаза и целилась в Гамаюн из пистолета. Сама не зная почему, Гамаюн медленно опустила левую руку к маске и сняла её.

— Не стреляй, — попросила она. — Ты Алиса, верно?

— Открой рот и покажи язык, — приказали ей.

Голос здешней Алисы был едва слышен — видно, что она почти без сил, но оружие девушка держала крепко.

Гамаюн повиновалась. Ей в лицо посветили фонариком, а затем Алиса, сидевшая у стены, медленно опустила оружие и поставила на предохранитель.

— Батарейки, — прошептала она едва слышно. — В левом кармане куртки. Там нужно три пальчиковых батарейки. Крышка сверху. Только не прикасайся ко мне.

Гамаюн, ещё не поверившая до конца в то, что жива, осторожно присела перед Алисой и рукой в перчатке забралась в левый карман её куртки. И впрямь, там целая россыпь батареек. Ещё минуты три ушло на то, чтобы заменить их в том странном приспособлении. Как только Гамаюн задвинула крышку отсека, индикация стала зелёной, а лица Гамаюн коснулся прохладный ветерок. Вот это чудеса!

— У тебя есть вода? — сумела произнести Алиса, прикрыв глаза.

Гамаюн энергично закивала. Видимо, её поняли и с закрытыми глазами.

— Дай, пожалуйста. Вначале ему, — уточнила Алиса. — И не прикасайся к нему, хорошо?

Ещё через пару минут Гамаюн напоила обоих и отпила сама из другой бутылки.

— Вы — Рух, верно? — поинтересовалась Гамаюн.

Их словно ужалили, так вздрогнули оба.

— Я Сирин, — поправила Алиса, прикрыв глаза. — Мы встречались, я помню. Чёрт, здесь нельзя спать. Если бы не ты... — Она покачала головой. — У тебя есть ещё вода?

— Ещё два литра, — подтвердила Гамаюн. — Почему вы здесь? Чем я могу помочь?

— Слушай. — Алиса уселась поудобнее. Видно, что ей стало лучше. Роман попробовал встать, но чуть не упал прямо там же.

— Роман, посиди ещё, не торопись, — попросила Сирин. — Ты Гамаюн, верно? Слушай внимательно и не отвлекайся, это очень важно.

* * *

— Сигнал! — услышали оба Алконоста и Алиса-Симург — и чуть не подпрыгнули. Голос Романа-Гамаюна, очень довольный голос: — Я вижу её на камере. Помахала нам рукой, идёт к дому.

— Кто? — не выдержала Симург.

— Алиса. Моя Алиса, Гамаюн. Вроде с ней всё в порядке, скоро будет дома. Сможете встретить? Мне нужно минут пять, чтобы слезть с шара.

Все трое переглянулись, на лицах остальных каждый прочёл радость и облегчение.

— Не вопрос, Роман, — заверила здешняя Алиса. — Сейчас встретим. Симург? — посмотрела она в глаза той, к кому обращалась. — Сделаешь что-нибудь горячего поесть? Если я понимаю правильно, она должна быть жутко голодна.

— Мигом! — заверила Симург, улыбаясь, и её словно ветром сдуло.

— ...Не прикасайтесь ко мне, — с улыбкой попросила Гамаюн, когда Алконосты подбежали к ней. — Всё хорошо. Простите, что заставила вас нервничать. Все здесь? Ну, остальные?

— Фениксы побежали искать тебя, — сообщила Алиса. — Выйдут на связь минут через пять. Ты будто шатаешься, всё нормально?

— Ой нет, не прикасайся! — спохватилась Гамаюн. — Я нашла пару таких мест, сферы покоя. Ну, помнишь, вы говорили, что они должны быть? Мне сначала бы почиститься. Ну, обеззаразиться на всякий случай. Я не упаду, не бойся.

— Лиза, с тобой всё хорошо? — услышали они голос Гамаюна из коммуникатора. — Фениксы на связи, они очень расстроенные. Я им сказал, что ты нашлась, они скоро вас догонят.

— Всё хорошо, — заверила Гамаюн. — Только я устала и есть дико хочу. Но сначала дезинфекция.

* * *

— Это наган, — заявила здешняя Алиса, когда трофеи, насколько возможно, обеззаразили и выложили в химической лаборатории. — Я про револьвер и патроны к нему. Смотрите: два патрона стреляных, гильзы в барабане. Выходит, этот человек стрелял.

— На удостоверении плохо видно, — присмотрелась в лупу Гамаюн, — но это, похоже, сотрудник ВЧК.

Все переглянулись.

— Это получается, что сто лет назад этого человека заразили, его как-то занесло в то странное место, и он там он умер?

— Он или она, — поправила Симург. — Попробуем восстановить фото. И ещё, народ. Там очень странный воздух. Мало кислорода, всего пять процентов, много аргона, и ещё он радиоактивный.

Гамаюн ощутимо попятилась.

— Не бойся. Аргон-тридцать девять, период полураспада двести шестьдесят с чем-то лет. Ты не успела вдохнуть его так много, чтобы беспокоиться. Но мне интересно, откуда он там вообще? И что получается, если есть одна такая область в предсказанном месте, то могут быть и другие?

Все переглянулись.

— Так, мальчики-девочки, — почесала затылок Феникс. — Если я правильно поняла, сначала всё же надо грохнуть фокусы. Выиграем ещё несколько дней, а потом всё остальное. Лиза, все камеры ведь работали? — посмотрела она в глаза Гамаюн.

Та кивнула.

— Отлично, я отсмотрю, всё равно пока спать неохота. Роман? Что там случилось?

— Смотрите сами, — отъехал в сторону Роман. — Это монитор на выход из инкубатора.

Они посмотрели и увидели, как из жерла инкубатора показалась рука — несомненно, человеческая и женская. Она попыталась схватиться за край и соскользнула назад.

— Ясно. — Феникс непередаваемо спокойна. — Недоработка. Что ж, пойдём встречать. И мне, мать его, уже неважно, чья это копия. Симург? Можно одолжить твои особые шарики?

— Я пойду с вами, — заявила Симург, — прямо сейчас. Поспешим, нельзя дать ей уйти. Рома, запусти дрона и не теряй колодец из виду.

Глава 31. Знамение в оглавление

Гамаюн прикрыла за собой дверь. Ну и денёк выдался, просто пересыщенный событиями. Но главное сделано, чёткими и слаженными действиями им удалось растворить фокусы во всех двадцати пяти известных фазах. Просто невероятно! Она глянула на стену напротив окна, туда они с её Романом выводили время и новости, и посмотрела в окно. Снова дождик. Вот никогда бы не подумала, что дождь сможет так понравиться. После прогулки по Зною, где вода терялась быстрее, чем в пустыне, поневоле полюбишь воду во всех её проявлениях.

— Спишь? — поинтересовалась Гамаюн шёпотом, неторопливо снимая с себя одежду, предмет за предметом.

— Угадай, — услышала она такой же тихий ответ.

Она заметила, что Роман смотрит на неё и, сняв последнее, что было надето, облачённая только в воздух, скользнула под одеяло и прижалась спиной к своему мужчине. Ощутила в нём то, что сейчас переполняло её саму.

— Ты устала, — осторожно обнял он её. — Столько всего за сегодня. Отдыхай, я не буду приставать.

— Нет, приставай, — возразила Алиса, повернувшись к нему лицом, улыбаясь. — Именно это и нужно. Нам обоим.

И уже не стесняясь, она медленно провела ладонью по его груди, животу... и ниже, ниже, ниже...

То ли час прошёл, то ли два, то ли сто, они вернулись в спокойную и безмятежную ночь, где за окном царила приятная прохлада, а дождевые тучи уже уползли прочь, вода и свежесть нужны не только здесь. Остывая в объятиях друг друга, они лежали, улыбаясь и прикрыв глаза. Сон не шёл.

— По жребию, мы остаётся, — напомнил Роман, взяв её за ладонь. — Ты разочарована? Хотела пойти к Рухам?

— Нет, не очень, — призналась Гамаюн. — После того разговора с Сирин и Гарудой я побоялась бы. Хотя до сих пор не пойму, чего же они боятся, почему сначала бегали, а потом спрятались?

— Почему ты уверена, что её Роман не Сирин?

— Как ты меня зовёшь? Как обращаешься?

— Лиза, — улыбнулся Гамаюн.

— А я тебя — Рома. Он зовёт её «Алиса», она его — «Роман». Теперь понятно?

— Вроде бы, — покивал Роман. — Ты оставила записи, верно? Про перекрытие памяти?

Алиса покивала и улеглась на спину. Да. Это занятно. Когда Феникс отчитывала Гамаюн, отыскав не самые приятные воспоминания, та удивилась. Если уж искать — то самые стыдные, их было больше, всё случилось примерно в то же время. Это Роман мог сказать прямым текстом во время секса, чего он хочет или не хочет, а сама Гамаюн словно теряла дар речи, пыталась обойтись жестами. А когда Роман утыкался в свои игрушки, во все эти лингвистические и прочие задачи, когда он мог сидеть с ними всю ночь и не замечать Алису за спиной, даже когда она горько и беззвучно плакала — вот это было по-настоящему обидно. И почему Феникс не процитировала именно те эпизоды?

Гамаюн припомнила, что несколько раз они с её Романом ссорились. К его чести, он никогда не повышал голос, но никогда и не мог признать, что хоть в чём-то был не прав. Вначале не мог. Разбежаться они не могли: пробовали побыть отдельно друг от дружки, и обоим становилось мучительно. Обе пары родителей недоумевали: они и вовсе не знали, что их чада уже давно семья, пусть даже им всего по шестнадцать, а житейская мудрость в их головах пока не ночевала...

Так почему Феникс не припомнила самое жёсткое? Пожалела? Нет, это не в её духе. А потом Гамаюн стала вспоминать, и её воспоминания всегда начинались с картинки, сцены. Почти всегда сцены, где она и Роман ссорились чуть не насмерть, совпадали по картинке с другими, где они находили общий язык, и охотнее вспоминалось именно примирение.

Гамаюн сама не поняла, как именно она придумала свой эксперимент. Вначале она сосредоточилась на картинке и сделала что-то простое и невинное. Потом повторила процесс и вызвала в себе бурную эмоцию. Как показали последующие попытки, годилась любая: гнев, страх, радость. Гамаюн всегда подкрепляла эмоции чем-то сильным, она могла уронить, разбить что-нибудь, издать любой громкий звук. Когда, по просьбе Гамаюн, Симург брала её за руку, то второе, яркое воспоминание Симург видела и могла пересказать, а предшествующее — ни за что. Наверное, это вышло случайно, после того, как Гамаюн отвела Романа в их спальню и несколькими простыми фразами пояснила, что ей очень трудно говорить, что ей нужно от близости, и ей почти невозможно даже намекнуть, что именно близость ей сейчас очень нужна. После этого разговора у них всё изменилось.

У Ромы после её слов был такой вид... Гамаюн не позволила ему «извиняться бесконечно», был у Ромы такой не очень милый недостаток. Но с того момента его словно подменили. И это ужас как приятно!

* * *

— Что-то хорошее случилось? — улыбнулась Симург.

Среди остальных трёх Алис она была самая спокойная и рассудительная. Почти невозможно представить себе Симург, потерявшую самообладание, взбесившуюся, неуправляемую.

— Ты светишься! Не бойся, народ там готовит завтрак, есть ещё минут двадцать.

Она действительно всё понимала почти без слов. Принесла кофе, специально сварила для Гамаюн; потом усевшись рядом с ней на диване гостиной, выслушала. Симург умеет слушать. И не умеет болтать, обмен памятью работает в обе стороны, и ничего такого Гамаюн там не заметила.

— Вы оба умницы, — покивала Симург, когда Гамаюн, спотыкаясь от неловкости на каждом слове, закончила рассказ. — Феникс, конечно, свинка порядочная. Можно и поделикатнее. Но всё хорошо, что хорошо кончается.

И тут Гамаюн попросила Симург вспомнить то, что только что случилось с самой Гамаюн. Просто потому, что часть неловкости осталась: в вопросах секса Гамаюн — один сплошной комплекс, невероятная радость для любого психотерапевта, если не для психиатра. Симург покивала и пересказала в общих чертах. Не вспомнила то самое спокойное событие, за которым последовало бурное. Не плохое, нет — просто бурное.

В последующие дни Гамаюн проверила свою гипотезу несколько раз, так и родилась теория. А когда она повстречалась в убежище или ловушке с Алисой-Сирин и Романом-Гарудой, ей стало понятно, как это можно использовать.

* * *

— Я оставила вам еду и воду, — пояснила Гамаюн, когда оба её новых знакомых в «сфере покоя» пришли в себя. — Почему вы просто не придёте домой? К себе или к нему, да куда угодно? Приходите к нам, вместе будет проще!

Сирин помотала головой:

— Не будет.

— Прошу, просто поверь.

На её лице Гамаюн прочитала свои собственные мучения, когда что-то мешало ей высказать свои мысли простыми словами.

— Если я даже намекну, она придёт. Она придёт за всеми нами.

— Кто «она»? Твой двойник? Ну, твои и Романа двойники?

Сирин вновь помотала головой.

— Хочешь, чтобы было как со мной? Я не могу сказать. Она тогда придёт. Я даже думать о ней не могу, стараюсь не думать. Тогда она точно придёт. Не веришь, да? Сядь у выхода, — указала Сирин. — Сядь и смотри себе под ноги. А когда я скажу, медленно-медленно поднимай взгляд, но не вздумай смотреть в её глаза, это важно! Готова?

— Готова, — услышала Гамаюн свой голос, хотя отчётливо осознавала, что ни к чему не готова.

Сирин встретилась взглядом с Романом, тот кивнул. Оба откинулись на стенку и прикрыли глаза.

— Она здесь, — услышала Гамаюн шёпот и открыла глаза. Медленно начала поднимать взгляд и снова увидела те серые и чешуйчатые ступни, пронзённые всяким мусором. Она продолжила поднимать взгляд, вот лодыжки, вот-вот будут коленки, и тут что-то ударило её в голову. Физически. Гамаюн охнула и сумела закрыть глаза, опустить голову, чувствуя, что сердце сейчас вырвется из груди.

Потом уже она поняла, что это Сирин запустила камешком, а потом дотянулась до Гамаюн и сжала её плечо.

— Ты не посмотрела в её лицо? Точно? — хватка у Сирин ещё та.

Гамаюн помотала головой.

— Твоё счастье. Мы случайно нашли и убежище, и этот кондиционер, который здесь стоял. Он старый как... мамонт, — рассмеялась Сирин. — Не спрашивай, как работает. Там на задней стенке всё написано. Вставляешь батарейки, и всё, через пять минут воздух свежий и прохладный. Не знаю, кто оставил здесь эту штуковину. Но здесь нельзя засыпать, потом сама не проснёшься.

— Откуда ты знаешь, что нельзя засыпать?

— Я нашла её записки. Похоже, она нашла это убежище раньше всех.

Гамаюн написала на бумажке слово «Рух» и показала Сирин. Отчего-то они очень нервничали, когда это слово произносится вслух. Сирин прочла и неохотно кивнула.

— Мы уже почти привыкли всё время бегать и спать по очереди по пятнадцать минут. Я вот не выдержала, задрыхла, пока Роман спал. Если бы не ты... Ты поняла меня, Лиза? Не обменивайся с ними памятью. Я не знаю, вдруг это тоже заразно. Ты сама поймёшь. Ты почувствовала, да? Очень хотелось поднять взгляд и посмотреть. Если когда-нибудь такое почувствуешь, не вздумай смотреть. Иначе будешь как мы. Роман, ты готов? — Сирин поднялась на ноги. — Нам пора навестить инкубаторы. И в каждый Дом заглянуть. Спасибо за миндаль!

Сирин осторожно обняла Гамаюн, не прикасаясь к открытой коже.

— И за остальное. Тебе правда хватит припасов, чтобы добраться домой до Алконостов?

Гамаюн покивала, хотя уже не была уверена.

— Мне нужно предупредить остальных, но так, чтобы другие не смогли потом найти это в их памяти? — сумела сформулировать Гамаюн.

Сирин кивнула.

— Да. Наверное, так. Она пока не может войти в сферу покоя. Иногда стоит снаружи, как будто что-то чует, но не входит. А если мы снова заснём здесь оба, то нам конец. Вы хотели разбить одни и те же фокусы во всех смежных фазах, верно? Удачи. Мы ещё не придумали, как прийти к вам, чтобы она и за вас не взялась. Мы проводим тебя, не спорь. У нас больше опыта. И спасибо за флэшки.

* * *

— Теперь ты рассказала мне, — вздохнул Роман-Гамаюн, выслушав долгий рассказ своей Алисы. — Получается, мне нельзя теперь прикасаться к другим парням. И надо как-то передать сведения так, чтобы их не оставалось в памяти, чтобы это было как бы само собой.

Алиса покивала.

— Твои квадраты работают, — добавила она. — Они поняли. Симург умничка, не стала трепаться, просто намекнула. Они прочитали послания. Если то, на что намекает Сирин, правда, то Рух в опасности. Не знаю, что такое было снаружи, я видела только ноги. Но если именно оно не подпускает нас к Рухам, я не знаю, как ребята собираются туда попасть.

— Мы оставили все намёки и пояснения, — погладил её по спине Роман. — Ты же знаешь Фениксов, они быстро всё схватывают. Уверен, что у них есть план, и лезть на рожон они не станут. Спи, Лиза. Вот теперь тебе нужно поспать.

Она даже ответить не успела, только улыбнулась и провалилась в сладкую тёплую пропасть, и приятные сны кружились вокруг, отгоняя кошмары.

* * *

— Быстро мы всё сломали! — Увидеть довольную собой Феникс — само по себе незабываемое зрелище. — Теперь смотрите сюда. Мы тут малость подправили маски для дыхания. Раньше, чтобы заменить баллон, их нужно было снимать, а теперь не нужно. Показываю...

Фениксы действительно показали все новшества и раздали датчики волн. По словам Алисы-Феникс, два таких датчика, установленные недалеко друг от друга, позволят безошибочно обнаружить даже одиночный малый кристалл на расстоянии метров сто. Главное, чтобы он начал излучать эти свои волны.

— Ну у нас теперь и снаряжение... — покачала головой здешняя Алиса. — Круче, чем у спецназа. Не хватает только пулемёта какого-нибудь.

— А то! — покивала довольная Феникс. — Ну что, бросаем жребий, да? Кто-то из нас останется тут, чтобы держать связь. Остальные пойдут в сторону Рухов, их примерную фазу мы уже поняли. Там всего три Дома, они где-то в одном из них. Лиза, у вас есть идеи, почему там восемнадцать новых фаз, а не только наши семь?

— Есть, — покивала здешняя Алиса. — Мы уточнили модель. Нужны ещё замеры, чтобы сделать выводы и прогнозы. Это не влияет на ранние выводы, тропинки работают, как мы и оценили. Теперь понятно, что за пределами наших семи фаз есть, так сказать, и внешние. Структуру потом нарисуем, пока что нет идей. Приносите нам мониторинг волн, будем разбираться.

— Это всяко, — покивала Феникс. — Народ, ну так что, тянем жребий?

— Не нужно, — возразила Гамаюн и посмотрела на своего Романа. — Мы останемся. Тактически вы все сильнее. Если там будет жарко, мы вас скорее задержим. Без обид, Рома, это правда, — посмотрела она в глаза своего Романа. — Но, если хотите жребий, не вопрос — будем тянуть.

Вытянули, чтобы не было никаких посторонних мыслей и обид. И всё равно получились Гамаюны.

— Ну, вы колдуны... — покачала головой Феникс. — Ладно, зато теперь точно без обид. Всё, народ, пора отдыхать. Правда. Завтра трудный день, всеми частями чую.

* * *

Феникс настолько дольше обычного пробыла в душе, что её Роман даже проверил, не заснула ли прямо там. Бывало и такое. Сегодня они представили свою новую игрушку — визор, видеофильтр. Испытания прошли прекрасно.

— Народ, это типовая игровая маска, — пояснила Феникс. — Наш, кстати, самый популярный продукт. Что запрограммируешь, то и увидишь. Мы его посадили на крепёж от кислородной маски. Смотрите, у каждого из нас будет личный маячок. Он тупой, как пробка и выдаёт в оптических диапазонах некую уникальную последовательность. Можно повесить на себя сколько угодно таких маячков, чтобы маска опознавала вас с любого ракурса.

— Теперь на экран, — указала Феникс на стену. — Вот это без фильтрации. Ничего особенного, просто камера оперативной съёмки. А теперь контурная фильтрация.

Остальные Алисы ахнули, парни покачали головами, на их лицах проступил восторг. Действительно, контуры получились достаточно условные, но вполне можно опознать человека, отличить от других объектов.

— Вот это — свой, он с маячком, — пояснила Феникс. — Сразу говорю, маячки тупые, если их с вас снять и нацепить на другого человека, маска опознает как своего, поэтому не теряйте. Если что, на каждом маячке есть красная кнопка. Зажимаете на три или более секунды, видите? Маячок скомпрометирован, маска теперь опознаёт его как чужого. На всякий случай там ещё указывается температура объекта, если будем ходить где-то в темноте, то сойдёт за тепловизор. Ослепить его почти невозможно, фильтр реагирует на вспышку за две сотые секунды. Остальное мы в файл записали. Завтра с утра первым делом поучимся в масках ходить...

— С тобой всё хорошо? — поинтересовался Роман-Феникс, когда его Алиса вышла из душа и отстранилась на попытку взять её за руку. — Если не хочешь — не вопрос, я приставать не буду. Ты устала, полдня провела то на стенде, то с паяльником.

— Ко мне сейчас лучше не прикасаться, — пояснила Феникс. — Не от хорошей жизни. Завтра, как повидаем Рухов, объясню. Я отсмотрела файлы, которые записала Гамаюн в той «Сфере покоя».

— Помню-помню. Другие это вроде как не смотрели. Что там такого?

Алиса забралась под своё одеяло, поодаль от Романа.

— Много странного, очень странного. Поэтому и важно, чтобы меня пока никто не трогал.

— Передача памяти? Но между парнями и девушками это не работает, мы проверяли.

— После того, что я там увидела, уже не уверена. Без обид?

— Не вопрос. Прикасаться нельзя, но так можно? — Роман погладил Алису по боку поверх её одеяла.

— Даже нужно, — согласилась Феникс, улыбнувшись и зевнув. — Чёрт. Прости. Завтра будет безумный день... в общем, как только отобьём Сиринов от этой странной штуки, всё расскажу. Спокойной ночи!

* * *

— Что-то мне не по себе, — задумчиво призналась здешняя Алиса, наслаждаясь видом на дождь. — Вроде и репетиции были, и тренировки, все такие спокойные и уверенные, а Фениксы вообще в бой рвутся... Мне немного страшно, Рома.

Роман придвинулся к Алисе, лежащей спиной к нему, осторожно прижал её к себе.

— Мне тоже. Заметь, даже Симург пошла спать, а не осталась в лаборатории. Только Гамаюны и не спят.

— Гамаюн — птица вещая... — добавила Алиса и тихонько рассмеялась. — Такая на вид тихая и боязливая, но ведь именно она и нашла то убежище. Иначе потом кто-нибудь ещё нашёл бы там два трупа... ой, прости, всё никак не привыкну, что теперь эта пакость и у нас из инкубатора полезла.

— Поставили там ядовитую пробку?

Алиса покивала.

— Да. И ловушку на термитный таймер. Если это невесть что попробует остановить или убрать детонатор, термит вспыхнет. Всё, давай спать. Завтра с самого утра эти учения. Ой, смотри!

Алису словно ужалили пониже спины. Она вскочила и помчалась к окну.

— Идём наверх! — тут же приказала она.

Что-то в её интонации не позволяло ослушаться. Роман бросился следом, едва успев прихватить халат, не хватало ещё выскочить на крышу в чём мать родила. Лёгкая пробежка — и вот они уже на крыше третьего этажа Чёрного Дома.

Огромная, яркая полная Луна поднималась над горизонтом; ярко-белое гало окружало ночное светило, кольцо было настолько большое, что треть его ушла под горизонт. На правой и левой сторонах гало виднелись «ушки» — две ложных Луны.

— Парселений, — не сразу сумела проговорить Алиса. — Вот это да! Круто, да?!

Они не сразу осознали, что стоят на крыше не одни. Прошло вроде бы минуты три, и вот все восемь человек стояли, молча и с восхищением глядя на небесное диво.

— Сдуреть! — высказалась довольная Феникс. — Настоящее знамение, да? Красотища... У нас всё получится, точно говорю.

Глава 32. Птица Рух в оглавление

— Да, проверили уже всё по сто раз, — недовольно заметила здешняя Алиса.

Учения прошли как по маслу, и оставалось только гадать, когда это Фениксы успели не только запрограммировать эти маски и совместить их с масками для дыхания, но ещё и спаять кучу остальной техники? Когда, как это возможно?!

— Всё на месте. Просто немного нервничаю, — пояснила Алиса, вздохнув.

— Это бывает, — согласилась Симург, присев рядом на диван. — Квест прошли все. Ты ведь понимаешь, о чём я?

Алиса покивала и поджала губы.

— Что такое? — тут же поинтересовалась Симург.

— Гамаюн пересказала слова Сирин. Часть их беседы. Там что-то очень странное, Сирин говорила как-то не очень связно, будто путается в мыслях. Но Гамаюн сказала, что они не светятся под ультрафиолетом, значит не заражены.

— Если бы они были заражены, то любой ценой постарались бы схватить Гамаюн, — покивала Симург. — Слушай. Они очень мало спят. Я не знаю, что такое их преследует, но если человек спит урывками уже вторую неделю, крыша у неё точно поедет. И нужно успеть помочь им, пока они не заснут на ходу где-нибудь. Всё? Только это?

— Только это, — согласилась Алиса. — Да, ты права, с недосыпу и не такое будет. Ну что, попросить всех присесть на дорожку?

Дом тряхнуло так, словно случилось землетрясение, но не сработал ни один датчик. Обе Алисы переглянулись и, не говоря ни слова, дружно помчались вниз в лабораторию, где Фениксы делали последние, по их словам, приготовления. Когда добежали, застали там всех; в углу лаборатории рассеивалось облачко дыма, а рядом стоял очень довольный Роман-Феникс и его недобрая Алиса.

— Народ, извините. Не думал, что настолько хорошо получится, — пояснил Феникс. На лице его, впрочем, читалась только буйная радость и никаких следов раскаяния.

— Что это было? — холодно поинтересовалась здешняя Алиса. Следов разрушений не видно, уже хорошо.

— Опыт ставил. Ну, это на будущее, там пока ещё работать и работать. Я датчики отключил, чтобы твой отец сюда не примчался.

— Мы же договорились, что все такие опыты только на улице и подальше от Дома, — заметила Феникс и дала своему Роману лёгкий подзатыльник. — Всё, народ, мы так больше не будем. Рома, и включи быстро все датчики обратно.

— Ладно, — улыбнулась Симург, взяв Алису-Феникс за плечо рукой в перчатке. — Все живы, ничего не поломали, остальное неважно. Ну что, отправляемся? Присядем на минутку, вспомним, ничего не забыли?

* * *

— Лиза, начнём с их убежища, — заявила Феникс, посмотрев на Гамаюн. — Знаю, знаю, ты мне всё уже рассказала. Есть что-нибудь ещё? Что-нибудь, что ты могла забыть? Не хочу брать тебя за руку, ты понимаешь, почему.

— Если они забрали кондиционер, входите туда только в масках, — напомнила Гамаюн. — И по одному. Каждый, кто входит, пусть сразу же в сторонку отходит. Вроде бы всё. Удачи!

Не прикасаясь к коже, она осторожно обняла, остальных Алис и Романов.

Рюкзаки теперь были ощутимо тяжелее, все несли больше припасов и оборудования. Но учения вновь прошли гладко и без осечек, со всеми этими масками и прочим их команда теперь обращалась без сбоев. «Из Феникс выйдет отличный инструктор», — подумала здешняя Алиса.

В «сфере покоя» никого не было, но на полу стоял тот самый работающий кондиционер. Глаза обоих Фениксов загорелись от восторга: они несколько минут осторожно крутили в руках прибор, прежде чем Алиса-Феникс опомнилась.

— Мне кажется, я понимаю, как это работает. Давайте заменим батарейки на новые и оставим здесь запас свежих на всякий случай. Так... если Сирин и Гаруда ушли, то куда? И что они там передавали?

— Передавали не смотреть в лицо никому, особенно если очень этого хочется, — напомнила Симург. — Не пора ли надевать маски? У нас через две тропинки будет первый Дом. И там пока нет Зноя. Ну, насколько мы видели, там кругом всё обычное.

— Пора. Народ, действуем по основному плану. Выходим в боевом построении. Парни запускают дрон, если вокруг всё чисто, то отключаем фильтры и идём налегке. Если у нас гости, встречаем их, закрываем вечеринку и так далее, утром репетировали. Рома, оставил маячок?

Роман-Феникс покивал.

— И маячок, и батарейки, — пояснил он. — Всё, включаем маски, выходим по одному. Я первый.

* * *

— Слушайте, как странно, — удивилась Феникс, когда они подошли к ограде. — Никакой электромагнитной активности. Даже если дом в осадном положении, мы бы уже это засекли. Что с ними? Кончилась вся энергия, всё отрубилось? Столбы с проводами вроде на месте, повреждений не видно. Симург?

— Замрите! — велела Симург, подняв руку. — Замрите и слушайте. Что слышите?

— Ничего, — признала Алиса-Алконост. — Чёрт, и верно... Если это не Зной, где все птицы, где эти проклятые кузнечики? Где хоть одна машина?

— Это ловушка, — согласилась Феникс и убрала руку, уже протянутую к калитке. — Боевое построение, надеть маски. Ни к чему не прикасаемся, уходим по своим следам. Рома?

— У нас гости, — доложил её Роман. — Идут со стороны колодца. Четверо двуногих, штук тридцать шестиногих. Симург, запускай манок!

— Включить маски, оружие к бою, — скомандовала Феникс. — Возвращаемся!

Это был очень странный бой: часть шестиногих поддалась зову манка и быстро убежала прочь. Осталось восемь, держались поодаль и не нападали. Если верить маске, очень похожие на людей двуногие просто приблизились шагов на пять и замерли. Они ничего не делали, просто стояли. На каждого хватило по два шарика из маркеров, все двуногие рухнули и рассыпались в пыль. А затем случилось то, чего раньше не видели: оставшиеся шестиногие не бросились на людей, а кинулись парами друг к дружке. Они сливались, объединялись и начали трансформироваться в двуногих.

Им не дали закончить процесс. Когда вокруг не осталось движущихся целей, Феникс отключила фильтр первой, затем приказала это сделать остальным.

— Похоже, они нападают через зрение, — заметила Симург. — У меня было ощущение, что мне в лицо подул горячий ветер, когда это чучело уставилось на меня. Где остальные?

— Далеко, у нас будет минут пять. Симург?

— Уже. — Симург склонялась на несколько секунд над кучками пыли и оставляла в каждой светящийся зелёным шарик. — Уходим, таймер на две минуты.

— Всё, народ, погнали! — приказала Феникс. — Следующий Дом через три тропинки!

* * *

— Блин, как тут классно! — восхитилась Алиса-Алконост, когда Феникс разрешила снять маски. — Прямо как у нас. И прохладно, и я никогда так не радовалась кузнечикам... Что там с Домом?

— На вид целый, — заметил её Роман. — Сейчас осмотрим всё дроном. Фауны Зноя не видно, волны есть, но как у нас — похоже, фокусы ещё не починились.

— Чисто, за холмом вижу Гороховку, там вроде обычная жизнь, — доложил Роман-Феникс. — Идём к Дому?

— Идём, но не расслабляемся, — приказала Феникс. — Лучше подозревать самое худшее. О, машина, вы видели?!

Они увидели, как старенький «Москвич» промчался по дороге, и путешественникам оттуда кто-то помахал рукой.

— Представляю, что они подумали, — фыркнула Симург. — Хотя... выглядим как туристы. Ну, как толпа, которая едет поиграть в пэйнтбол.

— На всякий случай перчатки не снимаем, маски наготове, — заметила Феникс. — Так... вроде Дом отзывается на запросы. Странно. Но там всё в порядке, ничего не сломано. ГЭС, кажется, не работает, но может так и надо. Ладно, народ. Заходим по одному, не расслабляемся, датчики не отключаем. Рома?

— Странные какие-то волны, — указал её Роман. — Не видели пока такой периодичности. Потом будем разбираться. На вид всё спокойно. Звоним?

Им открыла, несомненно, Алиса: если её переодеть в ту же одежду, то и не отличить от Алконоста или Симург. Она ахнула и улыбнулась.

— Вы всё-таки пришли! Мы уже не надеялись... заходите, заходите!

Ещё минута, и все вошли в фойе. Они почувствовали, что словно домой вернулись, вокруг прохладно и спокойно. Как только вошли, с западной лестницы спустился здешний Роман и тоже улыбнулся.

— Не так быстро, — заметила Феникс, держа хозяйку Дома под прицелом. — Ты Рух, верно? Ну, вы оба?

— Верно, ваши коммуникаторы уже должны принять сигнал, — спокойно ответила хозяйка. — Что-то не так?

— Покажи язык, — потребовала Феникс. — Ты тоже, — повернулась она к Роману-Руху, посветила фонариком.

— Теперь снимайте одёжку. Ты — кофту, а ты — свитер, — потребовала Феникс.

Переглянувшись, оба Руха улыбнулись и подчинились.

— Всё, отбой тревоги, — проворчала Феникс.

Она осторожно поставила маркер на предохранитель, вздохнула.

— Вроде нормальные люди. Без обид?

— Конечно, — заверила Рух. — Я надену кофту, ладно? Руки не подаю, я только что из лаборатории.

Рух подошла к столу, взяла дезинфицирующие салфетки и протёрла обе ладони.

— Ты Симург, верно? — посмотрела она на ту, к которой обратилась.

Симург, единственная, не опустила маркер.

— Что-то не так?

— Ещё одна проверка, — спокойно ответила Симург, и Феникс с остальными мгновенно привели оружие в боевое положение.

— Протяни ладонь.

Рух кивнула. Симург, не опуская маркер, протянула другую руку с пипеткой и капнула на кожу Рух несколько синих капель. И ничего не случилось.

— Сотри, это медный купорос, — предложила Симург. — Извини, если что. Всё, у меня пока нет сомнений.

— Тогда давайте и меня проверим, — предложил Рух и тоже прошёл тест без последствий. — Проводить вас в ваши комнаты?

— Ой, это потом, — заверила Феникс, снимая свой рюкзак. — Лиза, простая вода у тебя найдётся? Дико горло пересохло, пока до вас добирались. И ещё. Парни пока сбегают к ближайшим фокусам, ладно? Если что, они примут меры. Потом всё и обсудим.

— Да, конечно, — улыбнулась Рух. — Идёмте в гостиную. Рома? Принесёшь минералки?

— Мигом! — заверил её Роман и удалился по лестнице.

Все три пришедших Романа посмотрели в глаза Феникс, кивнули и вышли, один за другим, затворив за собой дверь.

— Я уже знаю ваш следующий вопрос, — заметила Рух, шагавшая рядом с Феникс. — Да, это я побывала у Решетникова. Извините, если что не так.

Все три Алисы переглянулись и рассмеялись.

— Да нет, я только рада, — заметила Феникс. — Наверное, все мы. Ты для этого отослала Романа? Чтобы не смущать его?

— Ну да. Должны же быть у нас небольшие женские секреты. Феникс, тебе только воду? У нас обед уже готов.

— Нет, с этим после, — заверила Феникс и с удовольствием плюхнулась на диван. — Ужас, как я рада, что вы живы.

* * *

Они поговорили ни о чём ещё минут пять. Роман успел появиться с несколькими бутылками воды и уйти куда-то по своим делам. Наконец, Рух извинилась и вышла из гостиной — по её словам, поговорить с родителями.

— Что-то не похоже на осаду, — заметила Алиса-Алконост, прогулявшись по гостиной. — Сдуреть, как все наши дома похожи...

И она протянула руку к бутылке с минералкой. Здешний Роман ушёл, сказал, что ненадолго в мастерскую. Обычная такая жизнь, и с чего решили, что Рухам что-то угрожает?

Феникс перехватила её руку и покачала головой: «Подожди». Молча указала назад, в фойе. Не сговариваясь, все трое поднялись на ноги и направились туда, где у выхода лежали их рюкзаки. И остолбенели.

Не было за окном никакой травы и деревьев, не было облаков на небе и приветливой синевы, взамен висело пепельное-серое небо Зноя. Огромная стая шестиногих приближалась к ограде. А среди них, механически переставляя ноги, к ограде подходили...

— Не может быть... — прошептала Симург. — Это же они!

— Сирин и Гаруда, — услышали они из-за спины.

Они резко оглянулись, глядя на улыбающуюся Рух.

— Теперь почти все в сборе. Входите! — позвала она.

Шестиногие замерли у ограды, а Алиса-Сирин и Роман-Гаруда в пыльной походной одежде, с лицами землистого цвета и потухшими глазами, двинулись к двери. Они вошли в Дом и замерли неподвижно, прикрыв за собой дверь. Все три Алисы невольно попятились.

— Это ловушка? — поинтересовалась Феникс. — Что ты с ними сделала?

— Ничего особенного, — улыбнулась Рух и, подойдя к замершим Сирину и Гаруде, погладила каждого по щеке. — Просто они вернулись домой. Вы все вернулись. Не будем ждать ваших парней, верно? Это быстро и не больно.

Показалось, что оно просто возникло рядом с Рух. На записи потом было видно, что существо выбежало из лестничного проёма — оно неслось с невероятной скоростью и замерло, встав рядом с хозяйкой Чёрного Дома.

Феникс замерла, уставившись в лицо чудовища. Симург и Алконост упали на колени, отвернувшись, закрывая лица ладонями. Даже если смотреть не в лицо существа, всё тело корчило и ломало, путались мысли и мутнело в глазах.

— Поднимите им головы, — скомандовала Рух Сирин и Гаруде. — Не будем терять время. Рома! Подойди, пожалуйста.

Феникс перестала казаться изваянием: упав на колени, она резко протянула руку, ударив чудовище в грудь. Послышался треск, и чудище осыпалось грудой пыли. Сирин и Гаруда неожиданно выхватили пистолеты и направили их на Рух.

* * *

Феникс так и стояла на коленях, тяжело дыша, а с Симург и Алконост словно сняли заклятие, они осознали, что могут двигаться. И заметили, что из того же лестничного проёма появился Роман-Рух и тут же бросился назад.

— Он твой! — крикнула Сирин, явно обращаясь к Гаруде, и открыла огонь.

Рух ловко увернулась от двух выстрелов (так показалось Симург) и метнулась к двери в коридор, который вел к ГЭС. Гаруда бросился в сторону лестничного проёма.

— Помоги! — приказала Сирин, меняя магазин и глядя на Симург. — Не дай ей уйти!

— Я с ним! — Алиса-Алконост выхватила свой пистолет и бросилась туда же, к лестнице, на ходу надевая маску. — Остановите её!

Симург не сразу поднялась на ноги; Феникс всё ещё стояла на четвереньках, тяжело дыша.

— Беги, — прохрипела она. — Не жди меня.

Симург кивнула и побежала в сторону двери. Сирин первой забежала туда, раздались выстрелы, затем — крик боли и звук падения. Симург влетела в коридор и только чудом увернулась от пули. Рух стояла, держа пистолет в двух руках, а Сирин лежала рядом на боку, прижимая ладонь к окровавленному плечу, стиснув зубы.

Ещё выстрел. Больно ударившись, Симург упала на колени и поняла, что от следующей пули ей не уйти. Заметила, что Рух направляет оружие не в голову, не в грудь, а в ногу.

Щелчок. Кончились патроны. Симург молча бросилась на Рух, и та ударила её по голове пистолетом. Когда Симург пришла в себя, она лежала, а Рух спокойно снимала шарики с её походного арсенала. Рогатка Симург уже была у Рух в руке.

— Обездвиживающие, верно? — улыбнулась Рух, показывая два белых шарика. — Очень кстати. Отойти минимум на десять шагов, так? Не шевелись. Это быстро и почти не больно.

— Ты убила их, сволочь, — сквозь зубы произнесла Сирин, с трудом поднимаясь на колени. — Обещаю, что ты сдохнешь.

— Не убила, — возразила Рух, осторожно отходя и держа Сирин под прицелом. — Теперь никто уже не умрёт, мы все будем жить вечно. Не шевелись. — Она сжала шарик, тот засветился зелёным...

И громко взорвался. Второй, который Рух держала в ладони, взорвался долей секунды позже. Взвилось и быстро рассеялось молочно-белое облачко.

Рух оседала на пол, сползая по стене, на лице её появилось изумление. Она ловила воздух ртом, но его явно не хватало. Рух уселась, не отводя взгляда от Симург: что-то попробовала сказать, но не смогла.

Симург с трудом поднялась на колени, голова кружилась, что-то горячее стекало за шею. Непослушными пальцами она сумела снять ещё один шарик. Сдавила его так, что он засветился зелёным. Чуть не уронила и, собрав все силы, метнула свой снаряд, он покатился по полу в сторону судорожно ловящей воздух Рух.

— Дыши глубже, гадина, — прошептала Симург.

Шарик лопнул, скрыв под белёсым туманом Рух. Симург попробовала встать, упала и успела осознать, что её подхватили и повлекли прочь, прочь, подальше от неумолимо приближающегося облака.

Дверь закрылась за ними. Щелчок, негромкий писк, теперь дверь герметична. Симург сползла на пол, ноги не держали, а секундой позже Сирин уселась рядом, так и держась за плечо.

Феникс подбежала к ним, хотя её саму шатало — упала на колени, снимая с пояса аптечку.

— Скользнуло, — сквозь зубы заметила Сирин. — Рома! — крикнула она, услышав отдалённый выстрел. — Что там у вас?

— Нам нужна помощь, — с лестницы сбежала Алиса-Алконост. — О господи! — Она бросилась к остальным. — Вы живы?! Феникс, помоги ему, я там не справлюсь. Вот, — протянула она пистолет. — Роман всё объяснит. Второй этаж.

Феникс кивнула, и через пару секунд Алисы остались втроём.

— Будет больно, — предупредила Алиса-Алконост, снимая с Сирин куртку.

Та кивнула и только шипела от боли, пока обрабатывали рану.

— Что с ней?

— Надеюсь, что уже ничего, — заметила Симург. — Нет, у меня просто ссадина, не бойся. Сначала её, я сама. Парни? — заметила она мигающий огонёк вызова. — Парни, как вы там?

— Отбились, — голос Феникса. — Мы возвращаемся. Это была ловушка. Как вы там?

— Все наши живы, — доложила Симург. — Быстрее, нам тут нужна помощь. И осторожнее, у входа полно этой нечисти.

* * *

— Что ты с ней сделала? — поинтересовалась Сирин, когда сумела подняться на ноги. — Какой-то яд?

— Синильная кислота. Извини, не было времени думать.

— Нет, всё верно. Погоди... как странно, она дала нам полный доступ к Дому! Зачем, интересно?

— Наверное, думала, что мы станем как она, и будем делать, что скажет, — предположила Феникс, ещё немного хромавшая на левую ногу. — Блин, что это вообще было? Сирин, что ты там делаешь?

— Очищаю воздух. Минуту. Роман, что там у вас? — достала она из кармана рацию.

— Угомонили. Алиса, нельзя его так оставлять. Он уснул, точно говорю, у нас не больше часа.

— Выносите на задний двор, — распорядилась Сирин. — Слушай, Феникс, чем ты грохнула ту тварь?! Я и не думала, что их вообще можно убить.

— Модификация шокера, — показала Феникс. — Рома сегодня испытал, он работает. У них у всех внутри кристалл. Короче, Рома нашёл способ его дестабилизировать.

— Тогда сначала обработаем их этим шокером, — решила Сирин. — Роман? Сможете принести пациента или нам подняться? У нас тут ещё одна.

— Лучше поднимитесь, — услышали они.

— Слушай. — Сирин взяла Феникс за руку. — Да, я знаю. Специально взяла, чтобы меньше объяснять. Роман тебе всё повторит, но не вздумай приближаться к пациенту без защиты, даже если он кажется мёртвым. Хорошо? Мы пока проверим эту.

Она поманила остальных Алис, Симург и Алконост и приоткрыла дверь в коридор в сторону ГЭС.

Алиса-Рух так и сидела, неподвижно, свесив голову набок. Глаза открыты, на лице — выражение изумления, кожа её стала бронзового цвета.

— Спит, сволочь, — сплюнула Сирин. — В тот раз мы подумали, что убили её, но не было времени сжечь, еле ноги унесли. Сейчас нужно сжечь, иначе всё сначала. Вы слышали, да? Не пытаться трогать голыми руками. Минутку.

Сирин покопалась в кармане, добыла ещё один магазин и, перезарядив пистолет, выстрелила Рух в лоб. Симург и Алконост едва успели закрыть уши ладонями.

— Это зачем? — поинтересовалась Алконост, ощущая, как к горлу подступает комок.

— Она это залечит. Мы её почти пополам порвали в предыдущий раз — сами видите, была как новенькая. Видите, да? Смотрите!

Они заметили, как пулевое отверстие, из которого не вытекло ни капли крови, зарастало на глазах.

— Она нас слышит? — поинтересовалась Симург, у которой по спине поползли мурашки. — Притворяется мёртвой?

— Не знаю. Но пока раны не затянулись, она ничего не может сделать. — Сирин подняла пистолет, и отправила ещё две пули в ту же цель. — Роман, у нас мало времени!

— Уже здесь, — услышали они за спиной. — Мы там закончили. Феникс — твой выход. Ты поняла, да? Чуть выше солнечного сплетения.

Феникс кивнула и, надев защитные перчатки, осторожно подошла к неподвижной Рух.

— Прощай, — коротко кивнула она и, присев, быстро прикоснулась прибором, куда велели.

Треск и шорох... и тело Рух на глазах осыпалось уже знакомой пылью.

— Так, и зачем же это она так туда рвалась? — поинтересовалась Сирин, указывая на дверь в технический отсек ГЭС.

Сигнал позади, кто-то вошёл в дом.

— Наши парни, — пояснила Алконост. — Я встречу их. Осторожнее, ладно?

— Это всяко. — Феникс опустила на лицо маску и, держа шокер наготове, приоткрыла дверь.

Остальные присвистнули, увидев фокус. Огромный — наверное, тысяча кристаллов — пульсирующий и активный.

— Здесь нельзя находиться долго, — тут же напомнила Сирин. — Заберёшь её кристалл? Остальное уже не опасно.

* * *

Минут через десять все собрались на мостике, они проверили, что там чисто.

— Она говорила, что позвонит родителям, — заметила Алиса-Алконост, когда все восемь собрались вместе. — Кому она на самом деле звонила?

— Никому, — отозвалась Симург. — Родителей она трансформировала в первую очередь. Но такие, как она, могут жить только внутри Зноя... короче, они не выжили.

— Откуда знаешь? — удивилась Феникс.

— Она взяла меня за руку. Видимо, хотела узнать, что у меня за шарики.

— Так она что, была ещё человеком? — приподняла брови Феникс. — Вот уж не подумала бы.

— Я не знаю, кем она была, но я теперь ощущаю её память. Много её памяти. Народ, это уже не крепость. Это инкубатор. Смотрите. — Симург взяла пульт и пролистнула несколько камер. В складах кругом стояли безликие двуногие фигуры, а в лабораториях громоздились коробки с красными кристаллами, пакеты со слизняками и прочие неаппетитные вещи.

Феникс присвистнула.

— Что-то мне очень захотелось уронить что-нибудь тяжёлое там, где была ГЭС. Мне одной это хочется?

— Я даже представить не могу, какой будет кратер, — предупредила Алиса-Алконост. — Да, давайте снесём этот Дом, но сначала нужно забрать все данные! Все, до которых можно добраться прямо сейчас! И осмотреть мою комнату — ну, здешнюю мою. Это важно!

— Добро, — кивнула Феникс. — Народ, фокус очень мощный. Нам реально нельзя быть слишком близко к нему, двойники, наверное, уже начинают вылупляться. Рома, займитесь запалами и всем таким — и рассчитайте время, с запасом. Нам ещё к тропинкам прорываться. Всё? Погнали?

Глава 33. Прощание в оглавление

Алиса проснулась, она снова будто всплыла из тёплых и сладких глубин и была бодрой и отдохнувшей. За окном шумел уже привычный и приятный дождик. Она никогда его не любила, терпеть не могла даже малейшие тучки, а вот теперь полюбила. Стоило побегать под мрачным свинцовым небом Зноя...

Алиса осторожно повернула голову. Роман спал. Улыбнулась, осторожно погладила его по щеке, не опасаясь разбудить. Парни выложились на все сто. Обратный путь тоже был не подарок: у входа в обречённый Чёрный Дом собралась, наверное, тысяча шестиногих и несколько десятков тварей, на которых нельзя смотреть. Пришлось повозиться, и несколько раз казалось, что выбора нет, придётся уходить по здешним внутренним тропинкам, а куда они занесут, неизвестно.

Справились. Возле входа в ту самую «сферу покоя», где чуть не погибли Сирин и Гаруда, удалось вызвать её обидчицу. Вызвали и расправились с чудищем. Когда оно уже лежало неподвижным, все сняли маски, а Сирин чуть не в полный голос кричала, что так нельзя... Можно. Мёртвое чудовище уже не было опасным, всё же это не Медуза горгона. Ужаснулись, но это была настолько точная копия Сирин (если не смотреть на ноги), что вообще не отличить. Удар шокера не уничтожил чудовище в пыль, но оно уже не поднялось, и его сожгли в мелкий пепел... Сколько же там успело развестись всякой жуткой пакости!

Алиса выскользнула из-под одеяла. Час сорок ночи. Это что же, она выспалась всего за три с небольшим часа?! Алиса направилась в душ и ещё минут десять просто грелась, не переставая думать. Теперь их десять, станет ещё чуточку проще. Главное, что они справились с тем ужасом, что едва не свёл Сирин и Гаруду в могилу. Получается, что некоторые существа Зноя тоже могут перемещаться по тропинкам? Если так, то ситуация — хуже не придумать. Хорошо, что есть эти фильтрующие маски, Алиса ещё помнила то мучительное чувство у ног ручного чудища Рух, когда ей страшно, непереносимо хотелось повернуть голову и посмотреть в его лицо, и жуткой болью наказывалось каждое усилие противиться этому... И всего-то не надела вовремя маску, но кто же мог подумать о таком?

Алиса вздохнула, выключила воду и совершила все прочие утренние ритуалы. Без пяти два ночи. Пойти делом заняться? Во время недавних гонок по фазам они успели собрать данные по волнам. Самое время, чтобы уточнить модель всего этого, вдруг найдётся что-то ещё интересное...

В приоткрытую дверь Алиса заметила свет на кухне и не очень удивилась, увидев там Симург. И ей не спится... Судя по индикации кофейной машины, Симург пила уже третью чашку кофе за последний час.

* * *

— Выспалась? — задала ненужный вопрос Алиса, запуская очередную чашку для себя.

Симург неважно выглядела: их главный оптимист сейчас сошла бы только за младшего пессимиста. Осунувшаяся, чёрные круги вокруг глаз. Ни черта она не выспалась.

— Прости, глупый вопрос. Ты не заболела?

Алиса протянула ладонь, чтобы потрогать лоб, и Симург рукой в перчатке мягко отвела её.

— Прости! — Алиса уселась напротив. — Я что-то не должна знать?

Симург посмотрела в её глаза.

— Её воспоминания. Правда, лучше такое не видеть. Я вообще не понимаю, как жить теперь.

По спине Алисы проползли ледяные ручейки.

— Она превратила своих родителей и всех близких друзей, — посмотрела Симург в глаза здешней Алисы, — просто для эксперимента. Она не знала тогда, что такие организмы не выживают в нашей среде. Представь, она просто сделала пометку: «Не выжили». И всё. Два слова на каждого. Словно не люди, а вещи.

Симург допила свой кофе и направилась к кофейной машине, чтобы сварить новую чашку. Алиса хотела было возразить, но не осмелилась.

— Были и другие люди, — продолжила Симург, вернувшись за стол. — Они шли на субстрат, в них они разводили слизняков. Это были спасатели, к тому моменту там вокруг уже был Зной. Рух не смогла бы сама выйти из него, она заманивала людей снаружи и о каждом записывала без всяких эмоций. Можешь такое представить?

— Нет. — Алиса едва узнала свой собственный голос.

Симург покивала.

— Мы так не можем, — посмотрела она в глаза Алисы. — Никто из нас. Вот смотри, мысленный эксперимент. Если ты узнаешь, что заражена, что станешь таким вот монстром, и нет никаких шансов как-то остановить процесс, что сделаешь?

— Вот так вот жёстко?

— Вот так вот жёстко.

— Сделаю так, чтобы от меня и следа не осталось, — тут же ответила Алиса. — Без вариантов. Если успею, передам всё важное, что помню, чтобы вам как-то помочь.

Симург покивала.

— Да. Мы все так сделаем. И парни, и девушки. Ты понимаешь? Настоящая Рух не могла бы творить подобное. Ни одна из нас не смогла бы. А эта смогла. Ты говоришь, чтобы и следа не осталось? Так сделала Гаруда. Так сделал Сирин. А я теперь помню всё, что помнит Рух, и не пойму, как это возможно. И забыть не могу.

Симург поднялась на ноги и посмотрела на часы, и тут вошла Феникс, тоже бодрая донельзя.

— О, ты кстати! — улыбнулась Симург. — Мне нужна компания. Одна я могу не справиться. Пойдёте? — Она перевела взгляд с Алконост на Феникс и обратно. — Не хотите, пойду одна. И не пробуйте меня остановить.

— Как в последний бой? — просто спросила Феникс.

Симург кивнула.

— Да, как в последний бой. Прямо сейчас, пока все спят. Пусть спят. Пусть хоть кому-то не снятся кошмары.

— Я с тобой, — тут же ответила Феникс. — Чашку кофе можно? Ну и снаряжение собрать, раз пошла такая пьянка.

Симург засмеялась и обняла сначала Феникс, потом Алконост. Уже не стараясь не прикасаться к коже.

— Да, можно. Я тоже соберу снаряжение. Там сейчас дежурит Алиса Гамаюн, она нас не выдаст.

— Что ты задумала? — поинтересовалась Феникс, запуская кофейную машину. — Дай угадаю. Пройтись по убежищам?

— Откуда... да, в точку, — покивала Симург. — Не знаю, почему. Мне это нужно, иначе сойду с ума. И если не сойду, то всё расскажу.

Она посмотрела в глаза Алисы, и та кивнула.

* * *

Это путешествие Алиса-Алконост запомнила на всю жизнь. Наверное, все они запомнили: снаружи ярилась гроза, а когда их переносило в фазы, где господствовал Зной, там тоже что-то творилось, но гроза была без туч, а ливень — без воды. В небе сверкали молнии, стеной шла мельчайшая пыль, она застревала всюду. От оптических радаров толку почти не было, а применять радиоволны нельзя, на них тут же сбежится вся фауна.

В каждом таком убежище была ровно та же странная атмосфера: четыре и восемь десятых процента кислорода, семьдесят — азота, две сотых углекислого газа, а остальное — аргон, а половина процента аргона была тем самым радиоактивным изотопом, неведомо как попавшим в убежища. И оптика тоже была странная: луч лазера отчётливо виден в воздухе, хотя сам воздух чист, ни пылинки. Воздух абсолютно сухой, воду в него добавляли только сами путешественники. При этом датчики волн не показывали присутствия красных кристаллов. И всегда сферическая форма, каменные стены, исследователи каждый раз брали пробу камня и песка под ногами. Песка было немного, от силы сантиметр, а под ним точно такой же камень.

В убежище номер три обнаружили скелет небольшого молодого животного, предположительно волка или собаки. Выбеленный, очень чистый — по словам Симург, очень старый. Каждый раз девушки брали образцы всего, пакетиков для этого хватало. И оставляли НЗ: герметично упакованную воду; еду, которая может храниться практически вечно; батарейки и коммуникатор, копию того, что у Фениксов, и прочую полезную мелочь. Как только всё поместилось в рюкзаке у Феникс — не понять. Как она сумела поднять настолько тяжёлый рюкзак — тоже.

В седьмом убежище они нашли тело девочки лет двенадцати. Она лежала на боку и, казалось, спала. Уже привычными стали тесты — медный купорос, ультрафиолет. Нет, ничего такого. Сделали снимки, проверили карманы её фартучка. Ничего — вообще ничего. Сделали снимки, для архива.

— Она мертва, — сообщила Симург. — Пульса нет, дыхания нет, но она совершенно не разложилась, нет даже трупных пятен... — Симург посмотрела на заключение газоанализатора. — Странно. Есть примесь веществ, которые выделяются при разложении. Но она как новенькая, посмотрите сами!

— Одежда очень странная, — заметила Алконост. — Летняя, лёгкая, и так сейчас не одеваются. И, я бы сказала, не очень новая. Такое ощущение, что она очень долго в ней ходила. Что могло случиться? Заблудилась и как-то попала сюда? И здесь уже задохнулась?

— Нет следов асфиксии, — возразила Симург. — Смотри, она как будто просто спит и лицо спокойное. Вынесем наружу? Там хоть похоронить можно.

Снаружи не было Зноя, но... Попробуйте переспорить Симург! В конце концов, осторожно взяли тело втроём и медленно, бесконечно медленно вынесли в обычный мир. И там положили прямо на мокрый гравий, под дождь, и стали думать, куда бы её занести, в какой из окрестных разрушенных домов в здешней версии старой Гороховки.

Это случилось внезапно. Сначала кожа покойницы посерела, потом почернела, потом... Алису-Алконост замутило, она отвернулась и обрадовалась лишний раз, что так и не сняла кислородную маску. Когда нашла в себе присутствие духа вновь посмотреть на останки, там был уже скелет в промокшей, грязной одежде. Неистовый ливень смыл и унёс всё остальное.

— Похоронили, блин, — заметила Феникс. — Я, если что, не хочу её трогать теперь даже в перчатках. Давайте пока прикроем чем-нибудь, что ли. Дождь кончится, подумаем, что делать. Я отметила эту фазу.

А в семнадцатом убежище они нашли их. Обоих Рухов, Алису и Романа. То, что это именно Рухи, выяснили уже гораздо позже, когда изучили их коммуникаторы.

* * *

Они сидели у стен убежища друг напротив друга. Видно, что одеты в походное, рюкзаки поблизости от каждого и потухшие фонари. В слабом бестеневом освещении убежища казалось, что они просто задремали и видят прекрасный сон: оба улыбались, закрыв глаза.

— Лиза?! — Симург не сразу пришла в себя. Бросилась к Алисе-Рух, осторожно похлопала её по щекам. — Лиза, проснись! Пожалуйста!

— Симург, — взяла её за плечо Феникс. — Они умерли. Прости. И посмотри...

Симург оттолкнула её так, что Феникс чуть не ударилась с размаху о стену.

— Она жива! — крикнула Симург. — Я тоже вижу — воздух чистый! Помогите вынести их, пожалуйста!

Она неожиданно умолкла и выбралась наружу, в сухую безжизненную ночь Зноя — и там уже расплакалась, сняв маску.

— Последи здесь, — велела Феникс Алисе-Алконост, и вышла наружу.

Алконост, не без дрожи в руках, сделала все тесты, выяснила, что Рухи не заражены. И Симург права, в воздухе нет никаких признаков распада органических тканей, но есть обычные метаболиты человека: то, что человек выдыхает, пока жив; то, что испаряется с его кожи. Рухи не дышали, но выглядели так, словно умерли только что. И смерть вряд ли была мучительной или долгой — поза спокойная, они расслаблены, улыбаются, не измождены. Просто уснули, в ожидании помощи.

Снаружи Симург рыдала, не в силах остановиться. Феникс оглянулась, в сухом воздухе Зноя звуки разносятся очень далеко, и присела рядом, взяв Симург за плечи. Та попыталась освободиться. Тщетно, Феникс сильно сжала плечи Симург и встряхнула её.

— Это Зной, — сообщила Феникс хмуро. — Понимаешь, что это значит?

Симург, не переставая всхлипывать, кивнула.

— Похоже, не понимаешь. У всех здешних тварей прекрасный слух и быстрые ноги. Будем шуметь — придётся уносить ноги или отсиживаться в убежище, если тропинка не включится. А у нас воздуха только на четыре часа, и нет кондиционера. Прятаться здесь негде. Теперь понимаешь?

Симург вновь кивнула.

— Будем шуметь — все погибнем, — добавила Феникс. Это убежище открывалось не среди руин Гороховки, а существенно севернее, и вокруг нет ни единого места, где можно отсиживаться или держать оборону — люди всюду как на ладони. — А если вынесем их сюда, то не сможем унести с собой. Сил не хватит. Потом, ты что, хочешь увидеть, как они разложатся у тебя на глазах?

Симург энергично помотала головой. Не хочет.

— Возвращаемся, — указала Феникс. — Тропинка оживёт через одиннадцать минут. У нас мало времени, не будем его терять.

* * *

— Я взяла пробы крови, — сообщила Симург ровно. — Очень странное состояние тел, никаких посмертных изменений. В воздухе нормальные метаболиты человека, температура тел на градус ниже, чем у воздуха. Нужно сделать анализ, но они как будто в летаргии. Или, как это в фантастике зовут...

— Стазисе, — предположила Феникс. — Слушай. Не знаю, почему они так сохранились. Что-то сохраняет их, так пусть и дальше сохраняет. Оставим здесь всё: воду, еду, батарейки, маски, аптечки, всю нашу байду. Заберём их рюкзаки и оставим им записку. Просто на всякий случай. Хорошо?

Симург энергично покивала.

— Тогда не будем терять времени. Если не успеем на эту тропинку, следующая — через двадцать минут, и уже взойдёт солнце. Ночью здешняя мерзость в оцепенении, а днём очень даже бодрая. Ещё вопросы?

Вопросов не было. Ещё через тридцать минут и пять с половиной часов спустя начала путешествия они возвращались к своему Чёрному Дому. Гружёные образцами и трофеями, среди которых были оба рюкзака Рухов и всё то, что нашлось в их карманах.

* * *

— Лиза? — заглянула здешняя Алиса в химическую лабораторию. — С тобой всё хорошо?

Симург стояла под тягой и чем-то занималась. Вот неугомонный человек!

— Нет, но заходи, — отозвалась она, не оборачиваясь. — Подожди в лаборантской, ладно? Это токсичная штука, не будем рисковать.

Когда Симург вошла в лаборантскую там стоял кофейник с электроподогревом. И всё прочее, что нужно для кофе.

— Подумала, тебе пригодится, — пояснила Алиса. — Как ты?

— Лучше, чем ночью, — признала Симург, наливая им обеим кофе, — но не особенно.

— Генетический анализ завершён, — сообщила Алиса. — И мы изучили коммуникаторы. Это действительно Рухи, настоящие. Понимаешь?

Симург молча встретила её взгляд и покивала.

— Мне не особо легче, — добавила она. — Да, теперь я знаю, что это не они творили весь тот ужас. Их двойники, или как это назвать, неважно. Знаю только, что даже тела некому отдать, у них не осталось ни родных, ни друзей.

— Мы их родные, — твёрдо заявила Алиса. — Роднее просто некуда. Феникс права. Пока мы не поняли, что же творится в тех убежищах, пусть остаются там. Пусть просто кажутся живыми. Ты бы пошла, выспалась, нет?

Симург глубоко вздохнула.

— Мне будет лучше, если делом занята, — пояснила она. — Да, ты права в каждом слове. Я справлюсь, не беспокойся. Как там Сирин и Гаруда?

— Спят. В одной кровати, но в разных углах, — пояснила Алиса, улыбнувшись. — Мы следим, не переживай.

И вспомнила, что было тем вечером, когда они, едва живые, вернулись — уже вдесятером.

* * *

— Всё, народ, мыться и спать, — заявила Феникс. — Мы выжили, а плохие ребята нет, — пояснила она обоим поражённым Гамаюнам. — Все подробности завтра. Иначе я усну прямо здесь. У нас там полно трофеев, — добавила она, стаскивая рюкзак, — но ничего скоропортящегося. До утра спокойно подождёт. У нас тут всё спокойно?

— Спокойнее некуда, — заверила Гамаюн. — Никаких новостей.

— Блин, одна только гостевая комната осталась, — отчётливо расстроилась здешняя Алиса, обращаясь к Сирин и Гаруде. Видно было, что они держат дистанцию друг от друга, что одна комната на двоих — не вариант.

— Ладно, что-нибудь придумаем, на полу спать не будете.

— Он жутко устал, — заметила Сирин. — Роман, но это правда. Вы там вообще все выложились, не знаю, как вам сил на всё хватило. Забирай ту комнату, я в гостиной переночую, а там посмотрим.

Гаруда попробовал взять её за руку, но Сирин молча, без эмоций, освободилась и отступила на шаг.

— Лиза, — понизил голос Гаруда.

Сирин вздрогнула, посмотрела ему в глаза.

— Я не смогу заменить его, и никто не сможет, а тебе нельзя оставаться одной. В одежде ты не высыпаешься, сама знаешь, поэтому забирай комнату. Я просто посижу там в кресле, пока ты не заснёшь. Отвернусь, если захочешь, и уйду, когда скажешь. Ну, или попроси кого-нибудь ещё остаться. Не будь одна.

Губы Сирин задрожали, она бросилась к Гаруде, крепко обняла его и расплакалась. Долго не могла успокоиться.

— Да, спасибо, — покивала она, вернув самообладание и отпустив его. — Посиди со мной, сколько сможешь. Спасибо, Лиза! — встретилась она взглядом с хозяйкой Чёрного Дома. — Он прав, мы сейчас просто свалимся и умрём, если не ляжем спать. Всё завтра. Всем спасибо, что спасли нас.

Здешняя Алиса проводила их до двери.

— У нас есть одежда, — пояснила она, задержавшись на выходе. — Мы с запасом набрали, на меня и Рому. Похоже, вам обоим подойдёт. Я положу тут под дверью, чтобы вам не мешать. Отдыхайте.

Минут через двадцать в фойе остались оба Гамаюна и здешняя Алиса.

— Что у вас там случилось? — шёпотом осведомилась Гамаюн. — Лиза? Ну, хоть намекни!

Алиса покивала и потёрла глаза кулаками.

— Я вкратце. Хотя Феникс уже сказала... Короче, это Рухи охотились за Сиринами и Гарудами. Нас всех чуть не убили, — Гамаюн ахнула, — но мы справились. Завтра всё подробно расскажем. Похоже, теперь здесь все комплекты — других нас больше нет.

* * *

— Знаете что, ребята... — Феникс обвела всех взглядом.

На кухне собрались все, кроме Сирин и Гаруды. Только что закончили рассказ о путешествиях, и ужас, в который повторно окунулись, ещё висел перед глазами.

— Я почти ничего крепче пива не пила в этой жизни. Но давайте нальём сейчас всем и выпьем. Не чокаясь.

На этих её словах вошли Сирин и Гаруда — может, не совсем ещё отдохнувшие, но выглядели они куда лучше, чем вчера.

— Лиза, мы... — начала было Феникс, но Сирин перебила:

— Да, мы слышали. Да. Давайте выпьем, ты права. За тех, кто не с нами.

Здешняя Алиса молча нашла бутылку водки и десять рюмок. И налила всем, никто не отказался.

— За Сирина! — подняла свою рюмку Феникс.

— За Гаруду, — тихо добавила Сирин.

— И за обоих Рухов, — спокойно добавила Симург.

Сирин вздрогнула, и показалось, что она сейчас швырнёт свою рюмку на пол — но сдержалась и просто вернула на стол.

— Никогда, — ледяным тоном отозвалась Сирин. — За них — никогда.

— За настоящих, — уточнила Гамаюн. — Ребята нашли их. Симург, покажи им. Это ведь не страшно, просто покажи.

— Это они?? — глаза Сирин расширились, когда она увидела снимки Рухов, сидящих у стены в убежище. — Да. Хорошо. За Рухов! — подняла она свою рюмку. — За всех друзей, кто сейчас не с нами.

Все поднялись на ноги и повторили эту фразу. И выпили не чокаясь.

Глава 34. Третье измерение в оглавление

— Что-то случилось? — поинтересовалась Сирин, войдя на мостик. И почему казалось, что у неё зелёные глаза? Серые, просто «окрашиваются» в тон одежде.

Здешняя Алиса только что закончила говорить со своими родителями. И вновь ощущение нереальности посетило её: мир висит на волоске, малейшая случайность — и Зной утвердится вокруг Чёрного Дома, начнёт расползаться по планете, а сказать-то об этом и некому.

— У тебя такой вид... Я могу чем-то помочь?

— Родители возвращаются через три дня, — пояснила Алиса. — Что-то там на работе у папы, они потом отпуск ещё догуляют. Выходит, придётся куда-то деваться. Я пока не готова им всё рассказать.

— А когда будешь готова? — Сирин присела рядом. Теперь, когда она отдохнула и за последние сутки провела в душе почти три часа, их со здешней Алисой было не отличить. Добавить к ним Симург в той же одежде — тройняшки, родная мать не разберётся.

— Мои и Ромы предки сейчас на курорте. А я ведь сама не могу ещё поверить, что его больше нет, а ещё им нужно будет что-то сказать. И ведь придётся врать, что пропал без вести. Даже если бы я смогла провести их к его могиле, что бы я им там сказала?

— Лиза, мне очень жаль. — Алиса посмотрела в глаза спокойной Сирин. — Правда. Наверное, у нас у всех тут мозги набекрень, ведь никому же не расскажешь. Никому из остального мира. А тебе и Гаруде ещё и досталось сильнее других.

— Спасибо, Лиза, — крепко сжала её ладонь Сирин. — Знаешь, это ведь Рух нам всё объяснила. Ну, настоящая. Она помогла нам увидеть тропинки, она придумала противоядие от слизняков. Ну, тот репеллент, ты помнишь, мы им обмазались, чтобы эта тварь приняла нас за своих. Я помню воспоминания настоящей Рух. Теперь и ты помнишь. Слушай, придумай мне дело, а?

— А где все?! — удивилась Алиса, опросив карту дома.

Две точки — выходит, они с Сирин тут одни.

— Кто где. Фениксы и Гаруда чистят мой дом. Потом почистят его. Симурги и Гамаюны что-то испытывают в руинах. Где твой Роман, я не знаю. С кем-то из них, наверное. Я когда проснулась, получила вот это письмо, оно лежало на тумбочке.

Сирин протянула записку. Скорее всего это почерк Гаруды, почерк остальных Романов Алиса-Алконост уже научилась различать. «Лиза, не стал тебя будить, отдыхай. Если не трудно — помоги здешней Алисе».

— Ну, вот я и пришла, помогать.

Они переглянулись и рассмеялись.

— Чёрт, я видимо, за клавой заснула, — признала Алиса. — Вот точно — отдыхать нужно больше. Слушай, выходит, ты — спец по всякой механике. По машинам.

— Точно. Вот, возьми на память.

Сирин поставила на стол небольшой предмет — куб на подставке, с торчащей из середины верхней грани изогнутой ручкой.

— И что это?

— Просто начни вращать, — спокойно предложила Сирин.

Алиса повиновалась. Игрушка оказалась массивной, а ручка вращалась неожиданно легко. Алиса принялась вращать, и грани стали трансформироваться, плавно принимать другие формы. Несколько поворотов ручки — и вот на подставке не куб, а октаэдр, правильный восьмигранник, и ручка теперь «выглядывает» из вершины. У Алисы глаза полезли на лоб от изумления. Она продолжила вращать, и вновь грани плавно перетекли в другие формы, и снова перед ней куб.

— Сдуреть! — высказалась Алиса. — Как это возможно??

— Я уже переслала чертёж, — довольная улыбка на лице Сирин. — Папа на одной этой игрушке сумел заработать кучу денег. Говорит, все мои.

— Ты изобрела?

Сирин покивала.

— Феникс рассказала, что мы делимся своими изобретениями, чтобы всем от всего была польза. Мы с Гарудой уже переслали наши изобретения в ту общую папку. Долго объяснять, правда, но там просто механика, и ничего больше. Ничего суперсложного, но все детали нужно очень-очень тщательно вытачивать. Можно посмотреть на вашу модель фокусов и связей между фазами?

Алиса-Алконост кивнула и следующие пятнадцать минут Сирин внимательно слушала и смотрела.

— И все теоретические предсказания пока согласуются, — завершила Алиса, — но меня беспокоит вот эта окраина. Внешние тропинки. Если бы всё было по нашей исходной модели с шестиугольной решёткой, там было бы двенадцать ответвлений. А их восемнадцать.

— А третье измерение? — полюбопытствовала Сирин.

— Прости?

— Ну, с чего вы решили, что это двумерная решётка? Ну, что фокусы лежат на двумерной шестиугольной решётке?

Алиса поморгала.

— Пока что всё с этим согласуется. А что?

— Рух показывала нам опыт, — поднялась на ноги Сирин. — Я не буду больше говорить «настоящая», да? Кристалл работает в трёх измерениях. Идём, покажу. Крахмал у вас есть? Ну, или готовый кисель?

* * *

Сирин залила разбавленный почти полностью прозрачный кисель в малый стеклянный контейнер, и к ужасу Алисы, отстегнула от пряжки своего ремня коробочку, в которой оказался... красный кристалл. Крупный — крупнее они не вырастают. Внутри коробочки была ажурная металлическая сетка, в которой и лежал кристалл. Сирин надела перчатки и спокойно достала кристалл, быстро обвязала его тонкой ниткой и поместила в горячий кисель.

И почти сразу же в киселе загорелись тусклые красные огоньки. Шесть вокруг кристалла, это все уже видели. Но также светились точки над и под кристаллом.

— Несмачиваемый, — пояснила Сирин, ловко снимая с кристалла обвязку. — Ничего к нему не пристаёт. Странно, да?

Она спрятала кристалл туда, где он был, сначала она заключила в металлическую оплётку, а затем в ту коробочку и вернула на пояс.

— Ты так и ходишь с ним?!

— Ну да. — Сирин удивлена. — Мы оба. А, прости... Феникс говорила, вы договорились не рыться в чужой памяти. А мы роемся. Так вы не знали? Когда все его грани замкнуты проводниками, кристалл засыпает и перестаёт создавать новые. Кстати, это Гаруда открыла.

— И зачем он вам, зачем его с собой таскать?!

— Когда кристалл при тебе, эти чучела не нападают, а проходят мимо. Если ещё репеллентом обмазаться, то вообще будут разбегаться. Запашок у него, конечно...

— Это да, запах мерзкий, — согласилась Алиса. Когда Сирин и Гаруда вошли в дом поддельной Рух, возникло ощущение, что в комнату внесли не очень свежих покойников.

— Так. А кисель теперь куда?

— Прокипятить и вылить. Там ничего опасного. И ещё. Мы, пока бегали от моего доппельгангера...

— Двойника? Так ты называешь то чудище?

— Да. Так вот, пока мы бегали, делали карту связей между фазами. И это, похоже, не шестиугольник. Карта у меня с собой. Посмотрим, на что это похоже?

* * *

Ещё через полчаса обе Алисы оторвались от чертежей и диаграмм и, откинувшись на спинки стульев, посмотрели друг дружке в глаза.

— Тессеракт, — заключила здешняя Алиса. — Четырёхмерный куб. То есть шесть соседних фаз, где шесть других нас, — это кубические грани, но должны быть ещё две, так? Почему их нет?

— Есть, но не везде. Если пройти сюда и сюда, — указала Сирин кончиком карандаша, — там будет выход в седьмую. Мне кажется, это зависит от верхнего и нижнего фокуса. Понимаешь?

— То есть, пока его нет, есть только шесть смежных фаз... — медленно проговорила здешняя Алиса. — А если добавить оба остальных фокуса...

Сирин покивала.

— Мы были в нескольких таких фазах. Там Зной и полное радиомолчание. Вообще тишина в эфире, только помехи. Понимаешь, да?

— Там не осталось людей? Ну, привычной Земли?

— Наверное. Сама понимаешь, что пока фокусы растут на поверхности, ещё есть шанс удалить их и остановить процесс. Ну, или притормозить. Как только появится хотя бы один глубинный...

Алиса потёрла лоб.

— И средняя дистанция такая же, да? Порядка полутора километров?

— Ты сама видела в киселе. Видимо, соотношение расстояний то же. Когда образуется глубинный фокус, это от километра до полутора внутрь. А потом, наверное, процесс пойдёт дальше.

— Минуту, я внесу правки. — Алиса минут пять порхала пальцами над клавиатурой. — Так. Все датчики включены. Если есть глубинный фокус, мы получим сигналы в этом и в этом интервале. Это минут десять подождать, не больше.

Это были очень долгие десять минут.

— Вроде нет его, — вытерла Алиса вспотевший лоб. — Пока нет. Блин. То есть у всех нас не так уж много времени. Ты говоришь, что фазы безлюдные, но мы там видели три Чёрных Дома...

— Обманка, — спокойно возразила Сирин. — Давай построим карту? Тессеракт мы по-настоящему не нарисуем, но можно найти проекцию, чтобы хорошо всё видеть.

Прошла ещё четверть часа.

— Смотри. — Сирин указала на картинку.

Выглядело так, словно в пространстве, составленном из кубиков, во все шесть основных направлений уходили пирамиды, стыкующиеся гранями.

— Вот центр всего этого — ваш Чёрный Дом. А вот остальные шесть. Мы нашли руины Чёрных Домов вот в этих областях, — указала Сирин на грани пирамид. — Вот эта вершина — дом наших Симургов. А дальше в той же пирамиде мы нашли ещё шесть Чёрных Домов. И там везде были те же модели коммуникаторов, и тоже Симурги, но не было их самих. Мы не успели продвинуться дальше трёх шагов, мы не могли стоять на месте дольше получаса.

— Когда вы успели? Когда успели всё это обойти?!

— А когда вы успели просчитать? Я видела ваши записи. Когда вы успели исписать столько тетрадей? — указала Симург на полку.

И действительно, когда заканчивались рабочие тетради, Роман и Алиса просто клали очередную на полку и брали чистую. На полке сейчас двадцать восемь тетрадей по девяносто шесть листов, все мелко исписанные и изрисованные. И ещё две на столах, Романа и Алисы.

— Да, действительно... — ошеломлённо заметила Алиса. — Ладно. Мы тут все пашем как ненормальные. Может, для нас это теперь нормально. То есть что выходит...

— Фазы коллапсировали. Ну, или как это назвать? Стянулись в эти вот точки. Не знаю правильного слова, извини. Чтобы подтвердить, нужно продолжать путешествовать...

— ...а количество смежных фаз растёт быстрее, чем факториал дистанции, — покивала Алиса. — Да. Просто жизни не хватит проверить. И получается, только мы сейчас можем бегать по тропинкам между фазами? Ну, и ещё некоторые существа Зноя?

Сирин помотала головой.

— Не уверена. Мы видели очень странное. Человеческие останки рядом с мотоциклом у выхода с тропинки, но никаких дорог вокруг не было. И другие подобные страшилки. Мы тоже «натаптывали» тропинки, чтобы они чаще появлялись и дольше держались. А теперь вот думаю, это хорошо или плохо?

— Озадачила... — Алиса вздохнула. — Ладно. Идём обедом займёмся, утром ни у кого сил не было. О, смотри, вон Симурги с Гамаюнами подтягиваются. Заодно и им всем расскажем.

* * *

— Ладно, народ, — оглядела всех Феникс. — Почистили мы ваши домики. Местами это было крипово в полный рост. Сирин, смотри, что было в химической лаборатории. Ты ведь туда боялась войти?

Сирин неохотно кивнула. И вздрогнула, увидев валявшихся всюду упакованных в пластик слизняков и замершую за шкафом человекообразную фигуру, у которой был гладкий эллипсоид вместо лица, но всё остальное похоже на саму Сирин.

— Наш красавчик, — пояснила Феникс. — Ровно такую мерзость позвала поддельная Рух, на записи видно, что у него нет лица, такое вот яйцо взамен. Короче, один выстрел — один труп, пока мы в масках — они не очень опасны. А вот откуда слизняки — это вопрос. Мы два таких пакета сложили в стальной ящик, обложили термитом, добавили ловушку и оставили возле выхода из ГЭС. Если вдруг полыхнёт, то электростанции кранты, конечно, но дом, скорее всего, уцелеет.

— Да, лучше так, — покивала Сирин. — Я знаю, о чём ты хочешь спросить. У тебя и так моя память, но я скажу, без проблем. После каждого раза, когда я смотрела на доппельгангера, было выпадение памяти. Каждый раз Гар... Роман приводил меня в чувство.

Гаруда кивнул.

— Лиза была похожа на зомби, — пояснил Роман-Гаруда. — Ходила, чем-то занималась, ни на что не обращала внимания. Не ела и не пила, — добавил он. — Чтобы её разбудить, нужен очень громкий звук или боль. И то я не уверен, что это всегда поможет. Она меня чуть не убила, когда я её приводил в чувство последний раз.

— Ясно, это пастух, — покивала Феникс. — Ну, или надсмотрщик. То есть тех слизняков ты разводила и упаковывала, но сама не помнишь. Не парься, Лиза, мы там везде мониторы на слизняков включили, так их всех и нашли, кстати. Не стали проверять, что там с продуктами на кухне, всё просто выкинули и продезинфицировали. В складах вроде никто в еде не рылся, но я бы теперь сто раз подумала, прежде чем есть оттуда что-нибудь. Мало ли. Да, лекарства тоже все выбросили. Гамаюн?

— Когда Алконосты нас перехватили, у нас с собой был слизняк в такой же упаковке, — напомнила Гамаюн. — И мы совершенно не помним, откуда мы его взяли. У нас дома нет ни фермы, чтобы их разводить, ни такого пластика, в который он был упакован. У нас не было камер на одежде, непонятно откуда он взялся.

— Тогда пока не паримся, — предложила Феникс. — Всё равно не узнаем, кто его вам всучил. Ну что, народ, похоже, наш план сработал? Я про домашние заготовки.

— План? — удивилась Сирин. — Какой план?

— Мы поняли, что есть кто-то, кто может считывать нашу память. Девушек или парней, — пояснила Гамаюн. — А если считает, то мы как на ладони. Рома придумал способ передавать информацию так, чтобы не говорить напрямую.

— А Лиза придумала способ маскировать важные события в памяти, — добавил её Роман, взяв свою Алису за руку. — Договорились, что все придумают какую-нибудь ловушку или трюк, но не будут говорить другим, и скроют эту свою память сами. Народ, пока что можно обменяться нашими хитростями. Если что, мы теперь знаем, как добавлять новые.

— Обалдеть... — покачала головой Сирин, на лице её читался восторг. — И что это были за заготовки?

— Мои шарики, — пояснила Симург. — Поддельная Рух уже знала, что мы и Рома не всем делимся с остальными. Я не знала, что не так с теми обездвиживающими шариками, их делал Рома, а мне только рассказал, как работают. Это сработало.

— Ещё как... — покачала головой Сирин. — Остальные? Феникс, ты как вообще сумела почти полминуты смотреть той твари в лицо и не отрубиться?

Феникс молча расстегнула стоящий на полу рюкзак и добыла тонкую маску — очень точную копию её собственного лица.

— Прототип, — пояснила она. — Он сломался в самый ответственный момент, я почти не видела левым глазом. Ну, вы и сами помните, как в ней всё видно. Теперь мы уже знаем, как её улучшить. Только делать дико долго и сложно, мы попросили Симурга помочь нам с искусственной кожей, чтобы можно было бы долго носить. Одна проблема — моргать в ней пока не получается. Но вроде нас не раскусили. А вы сами? Вы стояли перед ним и хоть бы хны.

— Если обмазаться репеллентом, — отозвался Гаруда, — оно на тебя не смотрит. Ну, типа, этот и так уже готов. Не знаю, как это работает, но работает. И ещё музыка.

Гаруда выложил на стол пару крохотных наушников, которые вставляются прямо в ухо.

— Пока мы сидели в «сфере покоя», слушали музыку, чтобы не заснуть и с ума не сойти. Случайно получилось, что несколько раз доппельгангер стоял у выхода, видимо, что-то всё-таки чуял, но войти не мог. Короче, есть несколько треков — трэш жуткий, но я обратил внимание, что меня не так корёжит, пока то чучело поблизости. Мы его и слушали почти всё время.

— Мерзость, а не музыка, — содрогнулась Сирин, — но он прав, нас не трогали.

Фениксы и Симурги переглянулись.

— Похоже, я теперь знаю, где надо копать, — почесала затылок Феникс. — Клёво. Это реально может выручить, ребята. Алконосты ничего такого не изобретали, не их профиль, но они нашли несколько трюков с тропинками.

— Да, покажем в поле, — согласилась здешняя Алиса. — Короче, это способ направить погоню в другую фазу. Мало ли, вдруг пригодится.

— Ну а Гамаюны изобрели способ маскировать память и общаться так, чтобы в памяти оставался минимум, — подвела итог Феникс.

— И ещё кристалл, — добавила Сирин и отстегнула от своего пояса ту самую коробочку. — Я уже оставила записи, это открыла Лиза, которая Гаруда. Пока кристалл в оплётке из металла, он неактивен, но вся эта мерзость Зноя как-то чует его и тебя не трогает. Видимо, считает своим.

— А эти две красных пластины сверху и снизу? — указала Гамаюн.

— Пьезоэлементы. Верхнюю вниз и влево, нижнюю вверх и вправо. Три раза подряд, давить очень сильно. Подадут на четыре грани кристалла по пять тысяч вольт, ну и ток там тоже хороший.

— Погоди, но это... — ошарашенно посмотрела в её глаза здешняя Алиса.

— Да. Самоликвидация. Пять секунд, и от тебя только кучка пепла. Я видела, как это действует. — Сирин откинулась на спинку стула. — И не хочу больше видеть, но буду носить всегда. Нет, случайно это не зажмётся, если вы об этом.

В помещении воцарилась мёртвая тишина.

— Мне не нравится идея всё время носить с собой бомбу, — отозвалась, наконец, Гамаюн. — Я боюсь этих кристаллов до дрожи, но я понимаю, почему вы это носите. Гаруда, у тебя ведь тоже такой?

Роман-Гаруда покивал.

— Мы изучим, ладно? — протянула руку Феникс, и Сирин молча отдала ей свою коробочку. — Может, как-то доработаем. Только давайте сначала убедимся, что кристалл и вправду спит, что не будет последствий.

— У меня есть все рабочие записи Лизы, — добавил Роман-Гаруда. — Там это есть. Я их уже скопировал в общую коллекцию. Почитайте, там должны быть важные подробности.

— Ладно, народ, — примиряюще окинула всех взглядом Феникс. — Мы живы, это главное. Я так поняла, что у вас, девочки, есть соображения, почему нет смысла искать других нас, — посмотрела она в глаза здешней Алисе и Сирин.

Те кивнули.

— Отлично. Есть куча текущих дел. Отзвониться предкам, в магазинах кой-чего прикупить, всё такое. Колодцы, опять же, обойти и проверить. Перенесём следующее собрание ближе к вечеру, да?

* * *

— Ты устала? — заглянул здешний Роман в комнату Алисы.

Она сидела на краешке кровати, прижав ладони к лицу. Девушка молча отрицательно помотала головой, не отнимая рук. Роман прикрыл за собой дверь, присел перед корточки перед Алисой и осторожно отнял её ладони от мокрого от слёз лица.

Алиса всхлипнула и закрыла глаза. Роман присел рядом и осторожно прижал её к себе. Алиса обняла его, и Роман ощутил, что она беззвучно плачет. Он молча прижимал её к себе, гладил по голове, пока она не успокоилась.

— Это из-за Рух, верно? — спросил он, когда Алиса вскочила, убежала, умылась и вернулась.

Алиса покивала.

— Прости, — сжала она его ладонь. — Это ужасно. Я видела их лица, они как будто просто спят.

— Вдруг они и правда просто спят? — предположил Роман. — Да, я помню. Слишком мало кислорода, эта странная радиация, нет воды, всё такое. Но ведь вы сами сказали, что это как будто летаргия. Вдруг когда-нибудь получится их разбудить?

Алиса улыбнулась и сжала его ладонь.

— Да. Ты прав. Нужно просто верить.

Она смахнула вновь подступившие слёзы, глубоко вздохнула и невесело рассмеялась.

— На всякий случай мы положили кислородные маски им на колени. — Она вновь вздохнула. — Феникс права, нам нужно хотя бы изображать обычную жизнь. Прогуляемся к бабе Груше? Ну, или ещё куда — собрание в шесть, времени полно. Не хочу ничего делать, пусть голова отдохнёт.

— Но ты сама так торопила всех из-за того глубинного фокуса.

— У Симург Зной дольше, чем у нас, и там пока нет глубинного фокуса, — пояснила Алиса. — Пару часов это точно подождёт. Столько всего случилось за эту неделю, что мне кажется, что мы год уже все вместе бегаем и бьёмся с этими, что-то пытаемся понять... Всё, идём. Как только выйдем за ограду — никакого Зноя, никаких ужасов, да? Только мы с тобой, друзья и родные.

— Долго и счастливо, — добавил Роман, улыбнувшись.

Алиса посмотрела ему в глаза.

— Да, долго и счастливо. И чтобы больше никто не умирал. Идём!

* * *

— Смотрите, что мы заметили. — Сирин показала картинку на стене. — Мы пытались подрывать фокусы. Наверное, все мы пытались. Один раз нам удалось заманить туда этих, правда, сами еле успели сделать ноги. Так вот, мы хотели подорвать их все, и заминировали однажды сразу два. Запалы сработали почти одновременно.

Сирин показала очередной снимок.

— И тогда сдетонировали ещё два фокуса, тут и тут.

— Ты уверена, что именно там? — недоверчиво присмотрелась здешняя Алиса.

Сирин энергично покивала.

— Сто пудов. У нас много фото, есть даже пара видео. Мы потом ещё раз пытались подрывать несколько фокусов. Короче, где-то по дороге на нас напал мой доппельгангер, и стало не до опытов, но записи есть. Может, это поможет.

— Это не согласуется с вашей моделью? Можно вычислить какие фокусы порождают какие? — поинтересовалась Феникс, глядя на озадаченные лица Алконостов.

— У нас было много гипотез... — медленно отозвалась здешняя Алиса. — Нет, это тоже вариант. И если я права, можно будет подобрать такую цепочку детонаций, чтобы вывести из строя все основные фокусы. Потому что иначе они очень быстро регенерируют. Так, да? — посмотрела она в глаза Сирин, и та кивнула. — Мы сейчас сядем просчитывать варианты, но потребуется проводить испытания. И лучше это делать не в наших фазах, а в какой-нибудь ещё.

— А подрывать, когда придумаем, нужно будет во всех наших фазах, включая Рухов, и одновременно, — заключила Феникс. — Это похоже на план, но есть тонкость. Там не работает аппаратура, только механика. Мы пытались использовать лазерные запалы — твои таблетки, — посмотрела она на Симург. — Фигушки, лазер иногда просто не включался, и батарейки поблизости от фокуса быстро садятся. Нужно что-то простое и чисто механическое, чтобы уж точно никакой электроники или электричества.

— Что вы так на меня смотрите? — улыбнулась Сирин. — Ну да, я тоже думала над этим. У меня есть прототип обычных механических часов. Помнишь ту игрушку? — посмотрела она на здешнюю Алису. — Покажи её потом остальным, чтобы поняли. Я могу сделать что-то такое. Такой механизм, чтобы он не боялся песка и пыли, там этого добра всегда полно. Но мне нужен мой трёхмерный принтер и станки, на которых мы всё это делали.

— Сюда мы это не притащим, — почесала затылок Феникс. — Добро. Будем делать прямо там. Зноя у вас нет, мы успели перебить всю ту живность и чистим колодец, чтобы новая не заводилась. Ну, то есть Зной есть, но ходить там более-менее безопасно. Ладно. Что тебе нужно?

— Время. Вдохновение. Материалы. И кофе, много кофе.

— Это всё будет, — заверила Алиса. — Ну, кроме вдохновения. Просто скажи, что именно нужно.

— Обязательно скажу. Ещё нужно, чтобы ты был рядом. — Сирин посмотрела в глаза Гаруде. — Молчал и просто сидел рядом. Тогда я справлюсь.

— Как скажешь, — улыбнулся Гаруда. — А я могу сидеть рядом и работать над связью, и у меня есть идеи, как улучшить ваш манок. Но мне тоже тогда нужно оборудование.

— Всё доставим, ребята, — заверила Феникс. — Всё будет. Я правильно поняла, Симург, что у тебя есть «План Б»?

— Есть. Я не обещаю офигительной точности, — отозвалась Симург, — но Рома сделал хороший химический запал, я гарантирую химический таймер, плюс-минус две секунды точности, и у нас много запального шнура. Электроника там не потребуется. Какая точность по времени нам нужна?

— Детонация происходит в течение пяти-десяти секунд, — отозвался Феникс. — Как-то так. Если я правильно понял Алконостов, вывести все фокусы из строя нужно будет в правильном порядке, и в течение этих пяти секунд.

— Тогда мы работаем над «Планом Б», — согласилась Симург и взяла своего Романа за руку. — Улучшаем точность срабатывания. И нам тоже нужно ведро кофе и очень много нужных реактивов и всего такого. Список есть. У нас всего два дня, я помню. Потом придётся сваливать к кому-то ещё, пока здешние предки не отчалят. Всё? Как ты говоришь, погнали? — улыбаясь, посмотрела она на довольную Феникс.

И та кивнула.

— ...Ребята, нам тоже хочется быть полезными, — подошли Гамаюны к здешним Алисе и Роману, которые уже ушли с головой в математические расчёты. — Ничего, что отвлекаем? Есть пара мыслей.

— Не отвлекаете, конечно. Может, тоже по кофе, раз такое дело? — предложила Алиса, и все четверо ушли на кухню.

* * *

— Смотрите, — указала Гамаюн, выводя на экран страницу какого-то сайта.

На кухне не вся стена могла быть экраном, но очень большая её часть, это тоже годилось, чтобы и кино посмотреть, и презентацию устроить.

— Помните ту надпись, «Вы не одни»? Она есть не во всех фазах. И она есть во многих местах тех же фаз. Мы отсмотрели оперативные съёмки, когда ребята ездили по фазам, делали оценки, растворяли фокусы и всё такое. Надпись всегда в местах, которые образуют правильный треугольник с фокусами. Ну, насколько он может быть правильным на нашем рельефе.

Гамаюн показала другие снимки.

— И в каждой фазе всегда один и тот же штрих-код, но в разных фазах он разный. Рома проверил, что это адреса страниц на бесплатных сайтах. Все штрих-коды всегда ведут на рабочую страницу. И там вроде как важная информация для таких, как мы. Ну, чем обороняться, чем травить эту мерзость, немножко про фокусы и всё такое. А через пару минут страница уже недоступна, но где-то через час штрих-код ведёт уже на другую страницу с тем же адресом, но с немного другим содержанием. И так по кругу.

— Кто их пишет и поддерживает? — тут же спросила Алиса. — Ты об этом, верно?

— Верно, есть какой-то обмен информацией, — покивал Роман-Гамаюн. — Не знаю, может, это техника, а может, есть и другие люди, которые могут переходить между фазами.

— Думаю, что есть, — согласился Роман. — Странно было бы думать, что мы совершенно уникальные. Помните, мы уже находили остатки старых фокусов. Ну, по всем признакам фокусы, но там ничего нет. Выходит, что кто-то уже с этим справлялся, когда никакого Чёрного Дома ещё не было, когда нас ещё и в планах не было.

Все четверо переглянулись и покивали.

— Короче, как говорит Феникс, — улыбнулся Гамаюн. — Я привлёк искусственный интеллект. Модель анализа естественного языка и моделирования психологии. Все эти страницы точно пишутся автоматом. Здесь не было прорыва Зноя, но на сайтах всё равно актуальные данные. Откуда? Получается, кто-то и как-то их передаёт. Я попробую понять, как именно это может передаваться, но может потребоваться помощь математиков.

— Без проблем, в любой момент, — заверил Роман. — Ну что, погнали?

Алиса посмотрела на часы. Восемь двадцать вечера. И она кивнула.

Глава 35. Операция «Престидижитатор» в оглавление

Полдень следующего дня.

— Вот он, часовой механизм. — Сирин поставила на стол подставку.

В магазинах такие используют для хрустальных шаров и других круглых предметов; Сирин поставила на неё шар, в котором было отверстие — можно вставить круглый карандаш или авторучку.

— Герметичный, механический. Работает от пружины до двух суток. Мы проверяли точность. Когда работает, вот тут — показала она на часть шара, противоположную отверстию, — движутся точки, показывают время. Не было времени на красивости, точек должно хватить. Когда время истечёт, сработает то самое пьезоэлектрическое устройство: то, что вставили в отверстие, разогреется примерно до тысячи градусов по Цельсию.

— Запал! — кивнула здешняя Алиса.

Сирин кивнула в ответ и продолжила.

— На всякий случай то, что внутри отверстия, ещё и сплющится, чтобы уж наверняка. Можно замкнуть контакты: что вставите, сплющится и нагреется.

— Запалы и шнуры готовы, — продолжила Симург. — Все одной длины, скорость горения стабильная. Мы проверяли срабатывание при одновременном воспламенении, разница не больше половины секунды.

— Главная сложность — запустить все часовые механизмы сразу, чтобы работали синхронно, — покивала Сирин. — Мы это тоже обдумали, потребуется помощь для активации всех механизмов сразу, но мы нашли способ. Двенадцать фокусов, семь фаз, восемьдесят четыре запала. На всякий случай сделали сто пятьдесят часовых механизмов, чтобы уж точно хватило. И проверим сначала на одной из удалённых фаз, — показала Сирин на диаграмму.

— Всё остальное сделали Симурги и Фениксы. Ребята, нам всем там нужно быть. Во-первых, очень много снаряжения, пара человек не утащит. Во-вторых, там вполне может быть компания. Так что все носим кристаллы, в такой же оболочке, а походную одежду обработаем репеллентом. Да, я знаю, чем он пахнет, но особого выбора нет. — Сирин обвела всех взглядом — никто не возражал. — Первая часть операции будет на удалённой фазе. Посмотрим, как сработает. Если нужно, повторим испытания на другой удалённой фазе, потом — на наших шести. Между каждыми этапами — отдых минимум три часа.

— Операция «Престидижитатор», — предложила Гамаюн, улыбаясь. — Ну, то есть фокусник.

— А что, клёво, — оживилась Феникс. — Язык, конечно, сломаешь, но ничего, уж его-то мы починим. Всё? Предлагаю провести учения у Симургов. Там сейчас почти нет живности, фокусы только-только восстановились, ещё ничего не набежало. Всё по-настоящему, только без настоящих мин. Оценим время и всё такое. Местность там пересечённая, придётся походить пешком. Ну, может, местами пробежаться. Погнали?

* * *

Они всей компанией сидели в Чёрном Доме Алисы Симург, которая только что поговорила с предками. Зона отчуждения перестала сжиматься — видимо потому, что восстановились фокусы. Граница Зноя отступила почти на двенадцать километров к Чёрному Дому, и пока что на периферии не было никакого ужаса. Вопрос, надолго ли.

— Нам потребовалось полтора часа, чтобы пробежаться между фокусами по оптимальной траектории, — отметил Роман. — Ставить часовые механизмы на двенадцать часов?

— Лучше на двадцать, — посоветовала Сирин. — Мало ли. Мы не ожидаем крупной компании, и у нас шесть дронов с манками. Но мало ли. Итак, где нужно отсиживаться?

— Фокусы равноудалены от текущего инкубатора. На полпути между инкубатором и Чёрным Домом, надо перпендикулярно отойти метров на десять, чтобы не попасть на тропинку. Даже если будут все возможные пересечения волн, вы будете между ними.

— Одно из пересечений в моей спальне, — пояснила Алиса. — Ну, в спальнях всех Алис, вы поняли. Наверное, это не самое безопасное место. Предлагаю убрать оттуда всё ценное и на всякий случай запереть и заблокировать снаружи, когда дойдёт до финальной стадии.

— И лучше, чтобы в каждом Чёрном Доме кто-то оставался — там, где остался Чёрный Дом, — пояснила Феникс. — Нужно вести мониторинг, мало ли, вдруг потребуется что-то сделать в доме. Перезагрузить всё и так далее. Расписание тропинок есть у всех. После разрушения всех фокусов будем пытаться встречаться вот на этих тропинках каждые три часа, пока все не состыкуемся. Запасная точка сбора — убежище номер пять. Там работает кондиционер, там чисто и полно припасов, можно переждать, если что. Погнали?

* * *

— Что-то мне всё равно страшно, — призналась Гамаюн, когда они, установив все заряды, ожидали в указанной точке.

В этой фазе не было Чёрного Дома, и они ожидали так, чтобы можно было укрыться в одном из относительно целых зданий старой Гороховки.

— Сколько там до взрывов?

— Три минуты десять секунд, — уточнила Феникс. — Возможен электромагнитный импульс. Одного дрона вверх на максимум, чтобы точно поднялся над возможным шатром, остальные в резерве. Народ, внимание, отключаем всю электронику, маски надеть. Две минуты двадцать секунд. На всякий случай оружие к бою, и не смотрим в сторону фокусов.

Алиса отчётливо нервничала, время от времени она сжимала ладонь Романа. Только бы получилось... но если не получится, то есть план, что делать дальше. Главное — не дать сформироваться глубинному фокусу — тогда всё станет намного сложнее, и без помощи внешнего мира уже не обойтись.

Земля вздрогнула под ногами. Они не всматривались туда, где находились фокусы, да этого и не потребовалось, из каждого фокуса взметнулся столб белого пламени метров сто высотой. Короткая пауза — и, когда пришла взрывная волна, сдетонировали другие внешние фокусы в узлах шестиугольной сетки.

Минуты через три всё кончилось.

— Сдуреть! — высказалась довольная Феникс. — Разрушены шесть колец фокусов, прикиньте! Дальше дрон не увидел, может, и больше разрушено. И посмотрите на небо!

Они и сами видели. Пепельная завеса протаивала, оседала на землю, падала пыльным дождём, а вместо неё наверху появлялась такая приятная и родная синева.

— Класс... — подтвердила Симург. — Это была первая модель детонации, да? — посмотрела она на Алису. — Будем проверять вторую?

— Обязательно, — заверила Феникс. — Как договорились, три часа отдыха, проверяем снаряжение и повторяем. А сейчас возвращаемся к Симургам.

* * *

Во второй раз показалось, что взрыв ближайших фокусов получился менее эффектным, и пламя было не такое яркое, и вылетело всё не так высоко, но...

— Вижу с дрона, что детонация распространяется на следующие кольца, — сообщил Феникс. — Такое ощущение, что каждый раз мощность увеличивается. Стойте... что это?

Земля вздрогнула под ногами. Ещё раз, и сильнее.

— Здесь есть глубинный фокус, — посмотрела на остальных Сирин. — Чёрт! До эпицентра метров тридцать, бежим!!

Они едва не бросились бежать не прочь от предполагаемого центра, а к нему, но вовремя развернулись. Опора под ногами встала на дыбы так неожиданно, что все попадали. Перед ними на дрожащую, прорастающую трещинами глинистую бесплодную землю уже падали неровные, зыбкие тени. Путешественники невольно оглянулись. На месте, где был колодец, на глазах рос конус наподобие вулканического, нестерпимо яркий свет бил из него в небеса, а вокруг начинали разлетаться камни.

— Туда! — крикнула Феникс, указывая направление чуть в сторону. — Туда, прыгаем за скалу!

Прыгнули. Чуть не остались без Сирин, которая покатилась к кромке скалы, едва не рухнула в пропасть с разбегу. Её за руку успел поймать Роман-Алконост, а его самого удержала Феникс. Они смотрели на бушующее за кромкой скалы извержение огня и успели прижаться ближе к краю так, чтобы вулканические бомбы не могли попасть на людей. И всё равно всем досталось, когда одна бомба грянулась на скалу поблизости, и вокруг брызнули осколки камня. Обошлось мелкими царапинами.

Минут через пять белое свечение угасло, и Феникс осторожно выглянула — посмотрела в приподнятое над поверхностью зеркальце, и только потом уже выбралась сама.

— Это надо видеть, народ, — позвала она.

Они выглянули. Конус высотой метров двадцать возвышался там, где некогда был инкубатор, из его жерла поднимался горячий воздух, сквозь который всё виднелось дрожащим и шевелящимся. А поблизости вповалку лежали самые разные существа Зноя. Держа маркер наготове, Феникс толкнула ногой ближайшего шестиногого, и он рассыпался в пыль. Феникс тут же добыла датчик.

— Странно, нет кристаллов поблизости, — заметила она. — Ну-ка, помогите...

Они разворошили останки — действительно, кристалла нет, только пыль. Проверили несколько соседних тел — та же история. Феникс тут же отстегнула с пояса свою коробочку с «бомбой».

— Этот цел, — позвала она. — Не сломался. Чёрт, как это возможно? Что это было, электромагнитный импульс как при ядерном взрыве? Рома, что там показал дрон?

— Там просто конец света, — отозвался Феникс. — Короче, рвануло двенадцать колец, дальше просто не видно. И смотрите, снова видно небо!

— И до кучи все эти сдохли, — задумчиво добавила Феникс. — Ладно, этот вариант меня больше устраивает. Блин, чуть по скалам не размазало... ну что, отдыхаем ещё раз, и начинаем самую весёлую часть плана?

— Ой, да, — согласилась Сирин. — Я вся как чушка. Ещё этот репеллент... Если отдыхать, то в чистом виде.

* * *

— Все часики взведены, синхронизация до одной десятой доли секунды, — доложила Сирин. — Ну что, готовы спасать мир?

— Стойте! — Алиса-Алконост подняла руку и сбросила свой рюкзак. — Стойте же. Давайте сделаем снимок нас всех!

— Ты всё-таки суеверная?! — удивилась Феникс. — Или не насмотрелась? Всё нормально будет, я тебе говорю.

— Ну да, ну да. Потом сразу разбежимся, кому-то с предками, кому-то на учёбу, и так далее. Вот прямо сейчас, пока мы все здесь. Пять минут ничего не изменят.

— А остальные четыре минуты тридцать секунд чем занимаемся? — поинтересовалась Феникс, стараясь выглядеть серьёзной, когда Алиса проверила свой смартфон и кивнула, что фото на месте.

— Копируем это фото каждый себе, не спорьте. Просто на удачу.

— Ладно, — согласилась Феникс и скопировала первой. В итоге примерно пять минут на всё и ушло.

— Так, народ, все помнят, да? — посмотрела Феникс на остальных. — Раскладываем заряды и расходимся по Чёрным Домам. Везде, кроме Рухов, естественно. Ближе к часу «Ч» все дружно выползаем из дома и становимся на максимально безопасную точку, Алконосты их нарисовали. После фейерверка возвращаемся в дома, снимаем состояние мониторов. Если что случится с домом, а в Гороховке не будет надёжного укрытия, уходим по внешним тропинкам в убежище номер пять, где есть кондиционер, там будет точка встречи. Тамошнюю фазу уже подорвали, должно быть безопасно. Ну, до людей там километров тридцать; если повезёт, то Зноя уже не будет.

— Минуту... — посмотрела на схему Сирин. — Я вот что не поняла... что выходит, везде, кроме Алконостов, шесть пар фокусов, а у них — пять? Как тогда?

— Мы учли. Порядок минирования в каждой фазе немного другой, — указала Алиса-Алконост. — Просто найди нужную страницу.

— Всё, народ, — поднялась на ноги Феникс, которая после фотосъёмки сидела на стуле. — Двигаемся. У всех есть копии планов «А», «Б» и «В». Ещё вопросы? Ну, тогда погнали.

* * *

— Что-то мне не по себе, — заявила Алиса-Алконост, когда они вернулись в свой Чёрный Дом. — Непривычно, что нас только двое. И непривычно, что в моей комнате почти ничего нет... жутковато даже.

— Отсидимся у меня. Ну, или у Симургов, у них комната дальше всех от пересечений волн.

— Ну, уж нет, — решила Алиса. — Это их комната. Когда вернутся, там и остановятся. И знаешь, что? Мы договорились уже, где и чья комната будет. Ну, когда будем у кого-то из них в гостях.

Роман засмеялся и обнял её. Ему и самому было не по себе, хотя до взрыва ещё почти час с лишним.

— Идём, поработаем? — предложил он. — Мы так и не обработали данные от Сирин и записи с каждой детонации. Там сложно что-то понять, много волн сходилось, но почему бы не попробовать?

Он сидел за консолью и что-то увлечённо вводил и писал, прогонял какие-то расчёты, чесал в затылке и вносил записи в рабочую тетрадь, а Алиса листала камеры помещений. Вот теперь ни за что не поверить, что ещё три недели назад они приехали сюда вместе с Романом, и план был простой — выиграть первое место, поделить приз и разбежаться. И всё, ничего не предвещало...

— Нервничаешь? — поинтересовался Роман. — Странные какие-то итоги получаются... Нет, все наши предыдущие вычисления правильные, но вот после массовой детонации... — Он откинулся на спинку стула. — Не могу пока интерпретировать. Слушай, перестань уже листать камеры, там всё в порядке. И колодец в порядке, сегодня утром его вычистили. Чего боишься? Что всё кончится, или что фазы объединятся, и будет только одна Алиса и только один Роман?

— Да, а ты не боишься? — посмотрела она в его глаза.

— Мы всё равно не знаем, что будет. Пока что есть гипотеза, что мы замедлим распространение Зноя, а может быть, и совсем его отменим. Раз не знаем, зачем себя накручивать?

Алиса вздохнула.

— Да, ты снова прав. Идём пить кофе.

* * *

Взрывы в фазе Алконостов были не менее эффектными, столбы пламени взвились почти на сто метров, как потом показал анализ записей. Алиса и Роман стояли в наименее опасной области, когда проявились и осветились тропинки. Ближайшая к людям тропинка на глазах начала изгибаться, словно была упругой, и кто-то подталкивал её рукой.

— Что за чёрт... — ошарашенно заметила Алиса. — Такого мы не... Роман!! — крикнула она, указывая ему за спину.

За их спинами тропинки переплетались, сходились, расходились и время от времени возвращались в исходную конфигурацию, сложную спираль, напоминающую змею, кусающую себя за хвост. При очередном схождении Роман и Алиса увидели на одной из тропинок огромную стаю шестиногих. А когда тропинки вновь переплелись и разошлись, шагах в пятидесяти от людей оказалось штук двадцать чудовищ. Похоже, они были не такими уж и бодрыми: видно, что вне Зноя им несладко, но они заметили добычу и побежали к ней. Алиса и Роман выпустили по шарику и уложили двух, но стало ясно, что стоять на месте нельзя — чудища сомнут и сожрут.

— Беги в дом! — крикнул Роман. — Я уведу их, как тренировались!

Они успели выстрелить ещё по разу и побежали. Алиса на ходу сбросила рюкзак, сейчас главное — добраться до ограды и далее до двери, которая уже распахивалась, запрограммирована на приближение своих. Нельзя оборачиваться, но Алиса обернулась и успела заметить, что большая часть преследователей повернула за Романом и следом за ним растворились в воздухе.

Алиса едва не бросилась назад — скорее всего, это стоило бы ей жизни. Она вбежала в дверь Чёрного Дома, опережая преследователей секунды на полторы, и дверь стремительно захлопнулась за её спиной. Алиса ещё успела услышать, как что-то массивное ударяет в дверь, вновь и вновь, а затем всё пространство пошло рябью, словно волны теперь излучались отовсюду, пол под ногами исчез, Алиса ощутила, что падает в чёрную холодную бездну, и ей не за что уцепиться, чтобы замедлить, остановить падение, спастись...

* * *

Она очнулась от того, что её осторожно похлопывали по щекам. Алиса открыла глаза, и вначале ей показалось, что вокруг неё стоят безликие и чешуйчатые, она чуть не закричала от страха. Когда ясность чувств начала возвращаться, Алиса поняла, что перед ней отчим и мама.

— Алиса! Это я, мама! — Она присела перед дочерью, держа её за плечи. — Господи, мы так испугались! Что тут происходит?! Почему ты так одета?

— Рома? — Алиса повертела головой. Романа не видно, и это очень плохо. — Мама, я расскажу. А где Рома?

С явным изумлением на лице мама и отчим переглянулись.

— Рома? — переспросила мама. — Ты о ком, Лиза?

— Роман Дубов, он гостит у меня, мы вместе победили на конкурсе, — раздражённо ответила Алиса, поднимаясь на ноги.

Понятно, почему мама с папой так смотрят. Вся одежда перепачкана в пыли и копоти, под курткой висит арсенал от Симург и рогатка, а за спиной на ремне — маркер... короче, не дочь, а коммандос из триллера.

Вот теперь они посмотрели друг на друга с полным недоумением во взгляде.

— Сейчас, — решила Алиса и достала свой смартфон. Она вызвала Романа, он был вторым в истории звонков.

— Слушаю вас, — услышала она низкий мужской голос, обладателю голоса лет сорок, не меньше. — Слушаю вас!

— Дубов Роман? — спросила Алиса, и сердце заколотилось в груди.

— Вы ошиблись, — тут же ответили ей, и пошли короткие гудки.

— Алиса, доченька, ты ведь три недели здесь одна, — осторожно напомнила ей мама, взяв за руки. — Что случилось, почему ты так одета? Что всё это значит?

Алиса силилась что-то ответить, но горло не повиновалось. На неё наступал, наплывал тот самый, проклятый, непереносимый ужас, и почва уходила из-под ног, всё рушилось раз и навсегда. Она ещё успела понять, что ноги перестали её держать, и что отчим успел подхватить её, не позволил упасть с размаху лицом на пол.

Глава 36. Одна в оглавление

На этот раз Алиса выплывала из сна постепенно, и валяться в тёплой постели было очень и очень приятно. Показалось даже, что Рома рядом, под боком, и пока ещё не проснулся, но вот-вот... Алиса улыбнулась, ещё не открывая глаз, и почуяла совсем другой запах. Она не успела ещё осознать, что он значит, тело отреагировало само.

Алиса уселась и протёрла глаза. Мама сидит у изголовья с книгой в руках, на лице — тревога. Да, это мамины духи, но дома она ими почти не пользовалась, значит... И вновь разум не успевал делать выводы.

Вспомнилось то, что накануне — падение в бездну, потом лица родителей, их недоумение на имя «Рома». Алиса скрипнула зубами, но постаралась держать себя в руках. Запустила руку под подушку: смартфон там; хоть он выглядит как обычно, на чехле сбоку небольшое пятно — капнула чем-то едким, когда помогала Симург.

— Доброе утро, мама, — позвала Алиса и поняла, что она в комнате Романа.

Не в своей. Странно, когда проснёшься, тело первым делом, требует срочно посетить вполне определённое место. А сейчас не требует. Холодея от предчувствия, Алиса сдвинула одеяло и посмотрела... нет, всё в порядке. Сухо, чисто, замечательно.

— Как обычно, да? — Алиса посмотрела матери в глаза. — Дёргалась, вопила, всё такое, и врач уже в пути?

— Нет, ты просто очень устала, — улыбнулась мама. — Ты спала почти девятнадцать часов. Час назад проснулась, прогулялась в туалет, и вернулась в постель. И, наверное, ты очень голодна.

— Это да, — согласилась Алиса.

Интуиция подсказывала, что начинать диалог про Романа не стоит. Алиса уселась на краешек кровати, поставив ноги на коврик, и поняла, что... в общем, у неё чешется в таком месте, в котором приличные девушки прилюдно не чешут. Алиса посмотрела на телефон в своей ладони... и накатило. Жарко, плотно, со всеми подробностями, вот она отодвигается от Романа (который потом обидится), звонит Решетникову в приёмную... Схлынуло. Алиса поняла, что уже задрала подол ночной рубашки и внимательно смотрит на причину своего звонка.

— Снова беспокоит?! — Мама отложила книгу. — Нет, не трогай. Можно посмотреть?

Алиса кивнула. Лучше так, чем визит к гинекологу. Мама очень бережно осматривает и старается не делать ненужных замечаний.

— Ничего нет, даже раздражения, — сообщила мама. — Примешь душ, и всё пройдёт. Решетников действительно гениальный хирург.

Алиса чуть челюсть не выронила.

— Я тебя тогда шокировала, да? — Слова сами прыгнули на язык, опережая разум.

Мама улыбнулась, окончила осмотр и присела рядом с дочерью на кровать.

— Ты всякий раз умеешь удивить. Может, хоть теперь скажешь? Ради кого это? Мы его знаем? — И осторожно обняла Алису за плечи.

Алиса вздохнула.

— Когда-нибудь скажу. Надеюсь, что скоро. Папа дома? Я вам отпуск испортила, да?

— Нет, папа на работе, там внезапный новый заказ, сами не смогли разобраться. Мы потому и приехали, но ты нас напугала, да. Алиса, будь осторожнее, ладно? Ты видела те метеориты?

Алиса осторожно уточнила и ей сообщили, что в окрестностях Чёрного Дома упало сразу пять метеоритов. Громко, ярко, шумно. Небывалое событие, решили, что это «крупный калибр» одного из обычных в это время года метеорных потоков. Разрушений нет, жертв нет, а в окрестных СМИ полно уже публикаций и домыслов. Ну и снимков, конечно. И, похоже, родители думают, что Алису накрыла взрывная волна от одного из метеоритов. И как, позвольте, быть осторожнее в таких ситуациях? Убежать не успеешь, особо укрыться — тоже. А метеорит может упасть где угодно.

— Почему я не в своей комнате? — попробовала сменить тему Алиса.

— Мы тебя хотели спросить. Там всё прибрано, ты все вещи вынесла, осталась голая кровать и пустой шкаф. Ты хотела мебель сменить?

Мама сама подсказала объяснение. Алиса кивнула и поднялась на ноги. Вон там Рома держал свои вещи, он складывал их стопкой поверх своего рюкзака. Нет вещей. Ни рюкзака, ничего. Алиса бесшумно скрипнула зубами повторно и решила поберечь зубы. Это всё равно не поможет. А если снова доиграться до панической атаки, в этот раз её точно отправят к психиатру.

— Вы рады моему первому месту? — вновь забросила удочку Алиса.

Мама улыбнулась, поднялась, обняла дочь и поцеловала её в щёку.

— Очень. Но ты совсем себя не бережёшь, работаешь как одержимая. Прямо как папа, — вздохнула она. — Мне в город нужно, у меня там вся работа. Хочешь, поедем вместе, сменишь обстановку?

Алиса помотала головой.

— Я останусь. Не обижайся, ладно? Мне нужно прийти в себя. Если нужна моя помощь — скажи, я поеду.

Да, и поедет. С этим всегда просто: если нужна помощь, мама не будет ходить вокруг да около.

— Я справлюсь, Лиза. — Мама поднялась на ноги. — Будь осторожнее, ладно? Мы приедем на той неделе. Идём, приготовлю ещё один завтрак.

Алиса посмотрела, наконец, на часы. Половина двенадцатого. Ну, хоть полдень, а не полночь, и на том спасибо.

* * *

Пока мама готовила завтрак (уже обед), Алиса пробежалась по гостевым комнатам. Всё убрано, никаких личных вещей. Так и должно быть: они договорились, что следующая база будет у Симургов. Выходит, именно там все собираются. И Рома там, несомненно. У него всё снаряжение, всё необходимое оружие, и он побывал в десятках стычек с фауной Зноя. Он обязательно будет там вместе со всеми. Дождаться, когда мама уедет, и начать выяснять, отчего вдруг они забыли про Романа. В нормальных условиях такого не должно быть, но как именно могло повлиять синхронное уничтожение фокусов во всех семи базовых фазах, никто не знает.

Именно про это и был «План Б»: как вести себя, если синхронизация между фазами или вероятностные характеристики фаз нарушатся. Вот теперь Алиса пожалела, что не до конца вчиталась в теорию Фениксов. Но с этим как раз всё просто, все они хранили все основные документы на смартфонах и коммуникаторах.

Куда-то делся коммуникатор, только этого не хватало. Ладно, преодолеваем трудности по мере поступления. Алиса долго не решалась разблокировать смартфон — вдруг там пусто?! — но взяла себя в руки и, вспомнив, что именно видела в менеджере файлов смартфона, включила.

Камень с плеч. Всё на месте. В том числе копии флэш-карт из-под кровати, Алиса не поленилась пролистать выборочно несколько файлов, заметки вполне осмысленные, их содержание знакомо. На этом месте Алиса отыскала свой ноутбук, который так и стоял у папы в кабинете, и скопировала все файлы туда. А потом в хранилища Чёрного Дома. И ещё на несколько флэш-карт, а сами карты рассовала по карманам. С точки зрения надёжности и безопасности меры так себе, зато очень успокоило. Не поленилась выбраться на крышу и убедиться, что воздушный шар тоже демонтирован.

Ладно, Чёрный Дом осмотрим потом. Алиса вздохнула и вернулась на кухню.

— Мама, а где та одежда, в которой вы меня застали вчера? Ну, уличная?

— Вот не помню даже. Наверное, в прачечной, на первом складе, в корзине. Ты вся была в какой-то глине, пепле, чём-то ещё, я не хотела класть с остальным бельём.

Алиса кивнула. Да, пусть там. Сейчас главное — дождаться отъезда мамы, всё изучить уже без неё, чтобы не отвечать пока что на не очень приятные вопросы. И начать с тропинок, пробежаться по внутренним, заглянуть сразу к Симургам. Вопрос, почему они сами не заглянули за все эти девятнадцать часов? Но кто знает, что там у них случилось после детонации фокусов. Если и там накрыло взрывной волной, то у них вполне могут быть заботы важнее. А может, точно так же отдыхают.

Алиса перестала грузить себя подобными предположениями и переоделась в обычное уличное. Мирное, если можно так выразиться: натянула на себя шорты, футболку, кроссовки. Именно в таком виде привыкла её видеть баба Груша. К ней и пройдёмся — заодно, если нужно, купим всё необходимое.

— Ты в Гороховку? — поинтересовалась мама. — Замечательно. Передавай привет бабе Груше, и, пожалуйста, оставайся на связи. Я позвоню ближе к вечеру. Удачного дня, Лиза!

— И тебе, мама! — помахала рукой Алиса. — Спасибо, что была рядом!

Мама улыбнулась и вышла следом, а к воротам как раз подъехал дядя Женя.

* * *

Алиса сидела на скамейке среди берёз. Всё теперь казалось нереальным: вновь прибыли учёные экспедиции, пресса, просто любопытствующие, всем ведь интересно, как возможно падение сразу пяти метеоритов. Возможно, единственный человек, которые знал как это произошло, сидел сейчас на скамейке под одуряюще красивым синим небом с ватными подушечками облаков, слушал весёлое пение птиц и пытался справиться с ощущением беспомощности. Она осталась одна, совсем одна.

Алиса не поленилась прогуляться до инкубатора. Только у самого места поняла, что не взяла с собой вообще ничего: случись что, ей даже отбиваться будет нечем. Но отбиваться не от кого — неясно, что такое могло случиться в каменном яйце инкубатора, но там всё оплавилось и спеклось, не хуже, чем от термита. Одна из камер уцелела и работала, и опять возник вопрос, где коммуникатор и куда предки дели рюкзак?! Ах да, Алиса его сбросила, когда спасалась бегством. Рюкзак вполне мог пропасть навсегда — кто знает, что с ним могли сделать шестиногие.

У ближайшего бывшего фокуса (пары фокусов, они всегда были парой, и об этом в обсуждениях никогда особо не говорили) всё ещё полно исследователей. Они искали осколки мнимых метеоритов, удивлялись высокой температуре в центре попадания. Если бы они хотя бы краем глаза видели то, что там было на самом деле...

Алиса поняла вдруг, что очень хочет посмотреть на датчик волн. Прежде чем успела понять, что она в другой одежде, и что сейчас нет никакого датчика, всё куда-то делось.

Не поддаваться панике! Алиса уже пыталась пробежаться по всем известным по тропинкам и в доме, и снаружи. Ничего не происходило, не было тропинок, нет коридоров в другие фазы, цирк уехал, а магия прошла. Нет. Нельзя опускать руки. Что, если сейчас все Алисы и Романы точно так же выяснили, что тропинок больше нет? Сядут переживать и рыдать, что всё кончилось? Конечно же, нет! Помимо воспоминаний и записи на смартфоне всё это доказывает, что все их приключения действительно случились — значит, ничего не кончилось, ничто не примерещилось, а теперь есть новая работа, и время понять, почему всё происходит именно так. Построить гипотезы. А для начала стоит перечитать все файлы, взять себя в руки. Через тринадцать... нет, двенадцать дней приедет представитель компании, обсуждать возможную будущую работу Алисы у них. К его приезду нужно всё продумать и разузнать.

Нужно заняться делом. Это помогло Симург, которая — теперь Алиса это отчётливо понимала — действительно не хотела жить после возвращения из Чёрного Дома Рухов, но она ведь справилась. «И я справлюсь», — подумала Алиса, в который уже раз вытерев слёзы. Проверила, что в целом всё штатно, все мониторы зелёные, и направилась на кухню. Прежде чем дать мозгу работу, нужно обеспечить его энергией.

* * *

Первым делом Алиса села и пересмотрела свои ролики — «интервью», как мысленно назвала их, когда выпала возможность пообщаться с другими Алисами. С кем-то за три дня до операции «Престидижитатор», с кем-то за несколько часов. Начала с Симург.

— ...Зачем это?

Симург была в домашней одежде — не в той, в которой она спускалась в лабораторию, и не в выходной. Она сидела и читала настоящую бумажную книгу, взятую из здешней библиотеки.

— На память. Если не хочешь, я выключу запись и сотру её.

Самой Алисы, естественно, не видно, только голос.

Симург улыбнулась и похлопала ладонью по покрывалу кровати, приглашая хозяйку дома присесть. Алиса села, не отводя зрачка объектива.

— Только ты и Гамаюн читаете бумажные книги, — замечает Алиса. — Я вот с экрана привыкла читать даже то, что есть у нас в библиотеке.

— Привычка, — соглашается Симург и, положив закладку, закрывает книгу.

Это «Приключения барона Мюнхгаузена» Распе. Алиса много раз видела Симург совсем с другими книгами, чаще всего с научными, а из них она предпочитала книги по химии и физике.

— У нас дома огромная библиотека. Мама рассказывала, когда в окрестных библиотеках и школах что-то пытались выбросить, она собирала и дома уже сама отсеивала. Там чего только не было! Наверное, поэтому я химией и увлеклась, прочитала про разные занимательные опыты. Денег у мамы было немного, опыты ставила из того, что можно дома найти. — улыбалась Симург.

...Они тогда просто говорили о жизни, болтали ни о чём минут десять. Алиса остановила просмотр видеозаписи и оглянулась.

Она сидит сейчас в комнате Симургов. Похоже, они самые аккуратные здесь: перед началом операции собрали все вещи, прибрались, проверили, что ничего не забыли. Алиса вздрогнула, она встала и потянула воздух носом. Точно, запах... Симург мыла голову цветочным шампунем, в этом различались почти все Алисы, у каждой свой любимый и шампунь — можно отличить по запаху волос, если так встанет вопрос. Тогда, на кухне, Алиса специально попросила Симург вымыть голову своим шампунем — они поспорили о том, сумеет ли их различить здешний Роман-Алконост.

Нахлынуло примерно так же, как в комнате Романа, где она проснулась сегодня. Только там отчего-то пришёл на память эпизод с Решетниковым, а здесь с их спором. Алиса вздрогнула, отняла руки от лица. Запах шампуня Симург стал сильнее, наконец, Алиса не выдержала: откинула покрывало, взяла подушку и осторожно поднесла её к лицу.

Ну, точно, он. Тот самый шампунь. Алиса откинула покрывало чуть дальше и стало видно, что заправлено аккуратно, но здесь спали. А ведь если здесь никого не было с января, как уверены мама и папа, должно быть просто покрывало. Нет смысла держать здесь постельное бельё, правильнее и удобнее постелить свежее, когда нужно.

— Симург? — отважилась позвать Алиса.

Никто не отозвался, но теперь это не пугало. Алиса поправила покрывало и, улыбнувшись, вышла в коридор. Подумала и прошла в другую комнату, где жили Гамаюны. Она уселась на краешек кровати и запустила другой видеофайл.

* * *

— Это эксперимент? — улыбнулась Гамаюн.

Она причёсывалась, когда вошла хозяйка Чёрного Дома. Гамаюн предпочитает короткие волосы. Самые короткие носит Феникс, у неё от силы два сантиметра, у остальных Алис длиннее. А у Сирин, Алконост и Симург ещё и цвет волос одинаковый, не отличить.

— Нет, это просто мне на память, — пояснила Алиса. — Если не хочешь, или я не вовремя, то остановлю запись и сотру.

— Нет-нет, записывай, если хочешь, — покивала Гамаюн. — Мы сейчас так много бегаем по жаре, что мне волосы приходится несколько раз в день мыть. Но ты же не об этом хотела спросить?

— Я хотела узнать про те сбросы, когда вы с Романом повторно проживали то же самое время. Я правильно поняла, что это был «День сурка», а вы помнили предыдущие варианты?

Гамаюн покивала и придвинулась ближе к Алисе. Убрала расческу и ловкими движениями придала форму своей причёске, тремя шпильками-невидимками.

— И нам каждый раз казалось, что мы умираем, — пояснила она. — То есть, наверное, мы там и в самом деле умерли. Мы когда вспоминали всё это, выходило, что мы там выжить не могли. А потом всё, как ты говоришь. Мы приходим в себя, оказываемся примерно в том же месте и времени, но только события ещё не начались. Мы не говорили никому, но мы пытались уехать из Чёрного Дома. Ни разу не получилось. — Гамаюн улыбнулась. — Странно, что я сама не вспомнила тот фильм. Тебе всё ещё неловко, да? Брось, это ни разу не повторялось, но я поговорила с другими Алисами — со всеми кроме тебя, и некоторым снились похожие сны. То есть у нас это всё было очень по-настоящему — а у остальных это точно были сны. Я так и не придумала, почему.

— Мне часто снились серии одного и того же сна, — согласилась Алиса-Алконост. — И каждый раз он начинался, когда у меня была температура. Начало всегда страшное и разное, но потом я как будто попадала в одно и то же место. Там всегда темно, холодно и страшно, похоже на огромную такую библиотеку, в здании полно этажей и везде есть окна на улицу. Всегда один и тот же вид из окна. Я там постоянно что-то искала, а когда просыпалась, не могла вспомнить, что.

— И всегда ощущение реальности? — уточнила Гамаюн, понизив голос. — Ну, то есть полный эффект присутствия, всё кажется настоящим?

— Точно-точно.

Гамаюн кивнула и, открыв свой рюкзак, достала оттуда альбом для рисования и несколько карандашей.

— Продолжай, — попросила она. — Не обращай внимания, мне это помогает думать.

— И несколько раз я очень хотела попасть в место, которое видела в предыдущей серии, — продолжила Алиса. — И пару раз мне это удавалось. Видимо, я настолько сильно хотела, ну или что-то ещё. Там была очень необычная комната, все книги на понятном языке, и все о чём-то приятном и добром, а окно такое необычное...

— Две высоких прямоугольных секции слева и справа, в центре — круглый витраж, с солнцем посередине. И кажется, что оно очень яркое и от него шёл настоящий свет и тепло.

Алиса чуть свой смартфон не выронила.

— Откуда ты знаешь?! Ну да, мы же брались за руки.

— Ты была там этой ночью, — спокойно продолжила Гамаюн. — Подошла и потрогала самый нижний нарисованный луч того самого солнца. Потом засмеялась и отдёрнула руку. И я не прикасалась к тебе уже дня три.

— Откуда ты знаешь?? — Изумление и восторг пришли одновременно.

— Я видела тебя там. — Гамаюн вынула из альбома свой рисунок и протянула его Алисе.

Та приняла и первым делом засняла его на камеру. Нарисовано было именно то, о чём говорила Гамаюн. Полутёмная комната, окна с витражом, от которого распространялся тёплый свет, и Алиса, стоит спиной к зрителю и прикасается к нарисованному лучу. Ничего себе, вот это талант!

— С ума сойти! — заключила Алиса, возвращая рисунок. — Так ты видела меня во сне? В моём сне?!

Гамаюн покивала.

— Или в моём. Похоже, и мне снится то же самое место. Я часто вижу людей в той библиотеке, но почти все они уродливые и жуткие. Мне было страшно подойти к тебе там, не знаю даже, почему. В следующий раз подойду, — пообещала Гамаюн.

Несколько секунд обе молчали.

— Ты сказала «очень хотела», — продолжила Гамаюн. — Мы тоже так могли. Несколько раз, когда мы очень хотели немного «переиграть» прошлое, нам это удавалось. А с тех пор, как Фениксы вытащили нас сюда, «День сурка» прекратился. Не знаю, может нужно ещё раз умереть, чтобы он повторился...

— Не нужно умирать, — тут же возразила Алиса. — Никому из нас.

Алиса остановила воспроизведение. Рисунок... что-то ещё потом говорила Гамаюн. Вроде собиралась дополнить его и подарить. Алиса уселась на пол примерно туда, где тогда стоял рюкзак Гамаюн. Прижав ладони к лицу, Алиса стала представлять себе эту же комнату, но не пустую, не пустую...

Вспоминала всё — звуки, запахи, прикосновения, все свои визиты сюда... Когда Алиса открыла глаза, ей показалось, что рябь прошла по дальней стене, но возможно, только показалось.

Непонятно, отчего захотелось приподнять матрас. Вот просто захотелось, и всё. Алиса опустила обе руки на край его, ощущая бешеное сердцебиение... нет, нельзя ждать, это сводит с ума. Крепко зажмурившись, она рывком приподняла матрас и медленно раскрыла глаза.

Рисунок лежал именно там. И да, это очень похоже на Гамаюн, она обожала прятать в таких местах — вроде так себе тайник, но ведь в голову не придёт искать именно в этом месте.

Алиса не сразу решилась взять рисунок. Боялась, что он исчезнет, окажется иллюзией, мороком, но он не исчезал. А когда Алиса вернула матрас и всё остальное на место, чтобы кровать выглядела прилично, и эта комната стала выглядеть жилой. Не пустующей в ожидании гостей, а жилой, просто здесь жили очень аккуратные люди.

— Спасибо, Гамаюн... — прошептала Алиса, стараясь унять непослушное сердце. — Увидимся во сне, да? Хотя бы там!

* * *

Алиса потратила почти два часа, чтобы вернуть всё в свою спальню. И вещи в шкафу, и постель, и прочее. Всё, теперь она будет спать здесь, как и все предыдущие годы. Рисунок Гамаюн она отсканировала, цифровую копию выложила в те же самые хранилища, а сам рисунок отнесла в библиотеку и положила на стол, за которым любила сидеть Гамаюн в те самые редкие свободные минутки.

Дело. Нужно заняться делом. Ей хотелось сесть и изо всех сил представить, что Роман сейчас здесь, в Доме, он где-то рядом, но отчего-то не получалось, всё время что-то случалось, что-то отвлекало и не давало сосредоточиться... Случайность? Закономерность? Нужна гипотеза. Ведь уже случилось то, чего точно не могло быть, мама уверена, что Алиса посетила Решетникова и сама договорилась о той операции. Методом исключения Алисы уже выяснили, что действительно это сделала Рух, пока была настоящей. А теперь всё было иначе, Алиса вновь позвонила в приёмную Решетникова и назначила консультацию через месяц, чтобы ещё раз убедиться, что всё это взаправду. Оказалось, что взаправду.

Но если это взаправду, то... Алиса уселась в кабинете и погрузилась в чтение записей Фениксов, где те описывали свою теорию фазовой координаты реальности, и того, как могут вести себя разные фазы в точках пересечения. И там было то, о чём она подумала и сама. Там было теоретическое описание ситуации, когда изменения в одной фазе могут транслироваться в несколько смежных.

Фазы перемешались, и разбавились так, что некоторых событий там вроде как не было. Но родители и все прочие не помнили Романа, при этом его записи и видео на смартфоне, и никуда не исчезли! А вот «тактическая одежда», как называла её Феникс, куда-то делась. Почему? В чём разница между ними? Может в том, что со смартфоном Алиса никогда не расставалась, он всегда под рукой? Или в том, что это электронное устройство?

Алиса озадаченно посмотрела на пустую полку — это сейчас она была пустая, а так там были те двадцать с чем-то исписанных тетрадей. И те флэшки, которые она постоянно таскала с собой... Мысли и идеи приходили отрывками, не складывались в картину. Стоп-стоп... это тоже было у Феникс: чем больше в области пространства данной конкретной фазы, тем устойчивее эта область, и тем больше вероятности, что фаза будет диффундировать дальше... Вот надо было тогда обсудить это с ней, а не трепаться о цветочках и котиках!

В этом месте Алисе нанесли видеовизиты вначале мама, затем и папа. Оба остались очень довольны, увидев бодрую и жизнерадостную дочь. А та готовила себе ужин, и думала, думала, думала... Когда она поставила еду на стол, ей в голову пришла идея. Безумная, но идея.

Алиса бросилась вон из кухни, взяла подушки в комнатах Симург и Гамаюн (ничего там не изменилось, обе комнаты выглядели жилыми), забрала из библиотеки рисунок, потом открыла тот самый склад, куда отнесли её пыльную и грязную одежду. Бросила на пол ближайшие чистые коробки со стеллажей, положила на них рисунок и обе подушки, подумав, туда же добавила свой смартфон и села так, чтобы касаться всего этого. Прикрыла глаза и стала представлять, вспоминать, каждый звук и запах, каждое прикосновение. Стало жарко, мысли начали путаться, и на долю секунды ей стало отчаянно страшно, а потом Алиса открыла глаза и вновь увидела пропадающую на стене рябь.

Она не сразу решилась подойти к коробу для белья. А когда подошла, не сразу решилась открыть. Пыльная и закопчённая одежда вся оказалась там, а от ботинок слышался отвратительный запах репеллента. И рюкзак лежал там, и маркер валялся рядом... Ноги не держали её, Алиса упала на колени и расплакалась — на этот раз от счастья.

Она не сразу смогла одеться во всё это, и руки не слушались, и ноги подкашивались, но всё-таки сумела. Всё надела, всё прицепила, вернула подушки и рисунок на свои места в комнатах, стараясь ни к чему не прикасаться курткой.

В походном облачении Алиса вышла на минутку в тамбур, чтобы почистить себя щёткой и не разносить грязь по дому, а потом отправилась на кухню, ужинать.

Глава 37. Тихий вкрадчивый голос в оглавление

Утром следующего дня Алиса чуть не испугалась, когда, встав с постели, не обнаружила под кроватью одежды, рюкзака и всего остального. Пара секунд — и поняла, что спит в комнате Романа. Здравствуй, ёлка — Новый год... это вдруг с чего? Алиса помчалась в свою комнату... какое счастье, что всё на месте. Всё-всё, включая рюкзак. А в рюкзаке пятнадцать часовых механизмов, двенадцать метров запального шнура, прочая пиротехника от Симургов и ещё куча всякого снаряжения, не считая тех двадцати шариков и рогатки. Будем надеяться, что предки в рюкзак не заглядывали. Алиса долго смотрела на обнаруженный в рюкзаке пистолет (два магазина, в одном двенадцать патронов, в другом — семь); отключив на минутку сигнализацию, Алиса заглянула в сейф, где папа хранит оружие. Всё на месте: и пистолет (той же модели), и патроны, и всё прочее. Тогда чей это?

Семь бед — один ответ. Пусть пока лежит в рюкзаке. Алиса решила, что ходить по дому с рюкзаком она точно не будет, достаточно уличной одежды. Не сразу решилась её постирать: для этого она вынула из карманов куртки и джинсов немало всякой всячины — будь при этом родители, они точно вызвали бы полицию или психиатра. Сидела у стиральной машины, не отводя взгляда от процесса, а когда сухая и чистая одежда появилась из чрева устройства, торопливо оделась и вновь рассовала арсенал по карманам.

Сразу стало легче. Заодно и полдень наступил, и приехал дядя Женя.

— В экспедицию собралась, Лиза? — приветствовал он её.

Ну да, одежда не очень похожа на ту, в которой Алиса обычно ходит в Гороховку.

— Или снова в горы?

«Снова?!» На всякий случай Алиса решила не уточнять, просто кивнула.

— Я вчера твой рюкзак нашёл, — сообщил дядя Женя; он вносил продукты и прочее и наотрез отказался от помощи Алисы. Вот откуда у всех мужчин пунктик, что женщина переломится, если попробует поднять что-то тяжелее смартфона?!

— Ну, подумал, что твой, вы с Пашей с такими в горы ходите. Я в стирку его отнёс, от него чем-то странным пахло. Забыл сказать сразу.

— Я нашла, дядя Женя, — улыбнулась Алиса. — Почищу, не беспокойтесь. Не знаете, когда папа с мамой приезжают?

— В понедельник — послезавтра, то есть. Я на кухне на столе оставил тебе небольшой подарок от мамы. Ну, приятных выходных!

Алиса проводила его взглядом и крепко задумалась. А когда прошла на кухню, подозрения не только подтвердились, но и окрепли. На столе лежала коробка мармелада. Сама Алиса ест всё сладкое, мозгу нужно много энергии, но почему именно мармелад?

...который очень любит не кто-нибудь, а Гамаюн? Алисе сразу стало очень не по себе. Сначала горы, а это, несомненно, Феникс. Теперь мармелад. И собственные слова о том, что будет, если останется только одна Алиса и только один Роман, пришли на ум и никак не желали покидать его.

Без паники, да? Алиса прошла в ванную, разделась и осмотрела себя. Вроде всё то же, в том же количестве, того же размера и на том же месте. Посмотрела на фото других Алис. Никаких изменений нет. Всё та же Алиса-Алконост. Никакого слияния, если речь об этом. Но почему горы, почему мармелад?! И что будет дальше?

«Работать», — подумала Алиса, но вначале надо сделать то, что давно пора было. Алиса поднялась на мостик и, покопавшись в файлах, взятых из их общего архива, нашла описание мониторов волн. Запустила... и немало обрадовалась, когда мониторы ничего не показали в течение часа. Собственно, и часа не нужно было, во всех их фазах волны проходили в среднем раз в две минуты.

Алиса включила походный датчик волн, который был прицеплен на пояс штанов и вернулась назад дорогой, по которой бежала к Дому в тот момент. Вот они, кучки пыли — прошёл дождь, и остались лужицы подсохшей глины. Если бы там были кристаллы, датчик уже показал бы активность.

Настоящий искатель приключений ничего не предполагает. Алиса не поленилась осторожно раскопать каждую глиняную кляксу. Пусто. Никаких кристаллов. Можно выдохнуть и дышать спокойно.

А потом Алиса увидела натоптанные тропинки. Они и впрямь натоптанные, только не ногами: везде, где пролегали тропинки, трава жухла, всё живое разбегалось, а земля начинала трескаться. И не было времени изучать всё это.

Алиса замерла в центре спирали тропинок, уробороса. Датчик включен, проходит самодиагностику, он исправен и батарейка не разряжена. Можно возвращаться домой и продолжать вникать в гипотезы Фениксов.

И можно не сомневаться, что все остальные Алисы и Романы сейчас заняты чем-то таким же.

* * *

Алиса сидела и перечитывала записи Фениксов. Занятно. Они сходили с ума, наблюдая как в одной комнате родители помнят одно, в другой — другое; когда они могут внезапно не узнать Романа и так далее. Кончилось тем, что Фениксы стали делать опыты по диффузии фаз и сделали так, чтобы во всём Чёрном Доме закрепилась и преобладала одна и та же фаза.

Уравнение, описывающее оценку скорости диффузии фазы, теперь не казалась занятным бредом. Нужно много мелких предметов, чтобы повторить методику. Много мелких предметов из одной и той же фазы. Алиса торопливо вчитывалась, делала оценки и расчёты. А как будем проверять, что фаза — та самая, нужная? Попробуем по тем правкам и дополнениям, что добавили парни: лампы, повёрнутые так, чтобы освещать стены и потолок — датчики слизи. Сейчас подсветки лампы направлены вниз. Вот оно, вот как будем проверять. Алиса разложила предметы так, как советовали Фениксы, и усевшись в середину этого шедевра абстрактного искусства, начала представлять и вспоминать. После нескольких минут размышления у неё чуть голова не закружилась. Она встала на ноги, подняла голову, увидела повёрнутую ближайшую лампу и чуть не закричала от радости.

Таким манером она вернула в нужную фазу фойе и примыкающие комнаты примерно за полтора часа и вдруг осознала, что непереносимо хочется есть. Диффузия фаз шла сама собой, важно количество предметов. Если разложить предметы правильно, процесс этот запускается самопроизвольно — а чтобы не произошло обратного (если вокруг преобладающая фаза, которая ровно так же может вытеснить данную), некоторые опорные предметы всегда должны быть в одних и тех же местах.

Алиса с трудом заставила себя пообедать и с ещё большим трудом — прогуляться до Гороховки. Решила, что ходить к бабе Груше два раза за день не будет: та не поймёт, с чего вдруг Алиса, у которой всегда сотня великих планов, вздумала дважды в день зайти к няне своей матери. Алиса уже возвращалась домой, чувствуя прилив сил и крепнущую надежду, когда её пальцы нащупали поверх пряжки ремня ту самую коробочку.

Алиса отошла вначале к берёзкам и убедилась, что рядом никого. И только затем надела перчатки и открыла коробочку. И задумалась, глядя на кристалл вишнёвого цвета, обёрнутый в металлическую оплётку. На вид — рубин, и по химическому составу совпадает. Датчик волн висел рядом на поясе, и он помалкивал, то есть кристалл и вправду «спит». Алисе стало очень не по себе.

* * *

— Мы так ведь и не поняли, откуда они вообще взялись, — напомнила Симург, когда они по очереди исследовали под лупой тот самый кристалл Сирин. — Но одно знаю, нельзя их оставлять. Сами понимаете, это только вопрос времени, когда всё начнётся заново. Если их не уничтожить, Земле конец.

— Это большая опасность, — согласилась Сирин, — но мы все знаем, что в куче смежных фаз уже наступил Зной. И если туда потребуется пойти, что тогда — будем отбиваться от всего того зверья своими силами? Или взрослых позовём? Нас только кристаллы и спасали.

— Это меня и настораживает, — покивала Симург. — Помнишь «Властелина Колец»? Я видела твоё лицо, когда ты держала в руках эту коробочку и не могла отпустить. Знаешь, кого ты напоминаешь?

— Знаю, моя прелесть, — без тени улыбки ответила Сирин. — Если что, у тебя такой же вид. Ты уже пять минут держишь её, ставишь на стол, и сразу же берёшь.

— Да?! — удивилась Симург и вернула Сирин её имущество. — А я и не заметила. Фениксы поняли, как делать такую оплётку. И мы приготовили ещё шесть таких коробочек, но без детонатора, извини. А остальное мы растворили.

Сирин покивала.

— Наверное, это не зря. Может, он мыслящий и действительно так защищается, просто не хочет, чтобы его весь уничтожили.

Симург даже не улыбнулась тогда. Покивала с серьёзным видом и продолжили говорить о чём-то другом, но они сошлись на том, что все кристаллы нужно уничтожить. Все до единого.

* * *

Алиса вновь посмотрела на кристалл, ведь они не всё ещё знают о них. Это невероятное по своим возможностям устройство производило впечатление — уже то, что оно как-то умело преобразовывать воду непосредственно в энергию. На ум сразу же приходили источники почти неограниченной энергии — кристаллы во влажной атмосфере без субстрата для их размножения.

Сорок два таких кристалла, правильным образом соединённых проводами — и вот у вас пятьдесят девять вольт на сто тридцать два ампера. Примерно семь и восемь десятых киловатта. Но как воспользоваться этим, еще придётся придумать — при таком токе нужны нереально мощные кабели, обычная бытовая проводка не выдержит. А кристаллы впадали в спящее состояние — производили энергию, постепенно забирая воду из воздуха, но ничем иным себя не проявляли.

Неограниченный источник энергии! Подумай, Алиса! Только представь себе!

Алиса не без усилий закрыла коробочку и вернула её на ремень. Почти сразу же этот тихий голос прекратился, и Алиса перестала продумывать фантастические перспективы применения кристаллов. А вот если один, только один кристалл пропадает — скажем, если он случайно упадет куда-то в море или его забирает любопытная птица... Пара недель — и вот Зной захватывает планету, население которой так глупо, что по доброй воле рассеяло зародыши повсюду, само открыло дверь голодному людоеду.

Да что за наваждение! Алиса помотала головой и направилась в химическую лабораторию. Ого, фаза доползла уже и сюда — теперь здесь не складской и скучный порядок, а рабочее место Симург: никакого беспорядка, никакой опасности, но кругом полно реактивов, приборов, всего такого. Вспомнить методику получения той самой суперкислоты оказалось несложно, а вот повторить — уже затейливо: Алиса боялась этого вещества до дрожи. А вот и посуда — герметичное хранилище из тефлона и сделанные из этого же пластика химические стаканы и прочее. Нужно включить правильный режим тяги, когда едкие пары перехватываются нужными фильтрами и обезвреживаются до того, как попадут в вентиляцию.

Минут через сорок у Алисы был почти литр очень тяжёлой прозрачной, дымящей на воздухе жидкости. Алиса налила её в один из стаканов на самое дно, для кристалла много не нужно. Коробочка уже в тяге; манипуляторы, ну точнее отверстия, в которые продеты специальные рукава с перчатками, наготове. Пора ставить точку в этой истории.

Алиса раскрыла коробочку, взяла руками в перчатке кристалл в оплётке. И вновь умопомрачающие картины всемирного счастья от открытия неисчерпаемого источника энергии затопили сознание. А сколько денег на этом можно заработать?! И даже аргументы о том, что в нынешнем безумном мире такое открытие станет достоянием горстки негодяев, жаждущих править всеми остальными, не убеждали. Кристалл явно не желал, чтобы его уничтожали. Алиса не сразу сумела справиться с этим неслышным голосом, искушением. Ей не угрожали, а только сулили и обещали. И почти всё поначалу было бы правдой. Алиса стиснула зубы и взяла кристалл, сняла с него оплётку, сразу же отозвался датчик волн.

Не медли. Хотя ведь есть ещё время передумать, ведь столько всего...

Алиса решительным движением поднесла кристалл к стакану с суперкислотой ... и уронила.

В голове не прозвучало никаких криков, ничего такого, просто кончилось наваждение. Стало легче думать и дышать, а через пару минут от кристалла ничего не осталось.

Всё. Конец этой страшной сказке. Теперь главное — осторожно всё нейтрализовать, вымыть и можно возвращаться к другим планам.

Датчик волн сработал так, что Алиса чуть не подпрыгнула. А затем громко, резко и неприятно отозвались мониторы волн. Алиса не зря училась у Симург: прежде чем сломя голову броситься на мостик, она приняла все меры, чтобы под тягой не случилось беды,— суперкислоту так называют не за здорово живёшь.

* * *

Поначалу ей показалось, что волна движется из фокуса номер три, а там сейчас полно народу. Стоит только кому-то из зевак заметить кристаллы — и конец всему. Алиса не сразу сумела взять себя в руки, вспомнила наставления Фениксов про триангуляцию и выяснила, что сигнал движется с противоположной стороны. Кривизна волны позволила оценить расстояние, примерно два километра, где-то на границе Гороховки. Час от часу не легче. Вечер субботы, сейчас на тамошних улицах не продохнуть, кругом народ.

Без паники, Алиса. Она облачилась в походное снаряжение и взяла с собой ту самую суперкислоту, несколько тефлоновых стаканов и килограмма два порошка для нейтрализации. Случись что, не выливать же её просто на землю!

Алиса шла быстро, изо всех сил стараясь держать себя в руках. Если честно, не очень-то это получалось, зато получилось раз за разом уточнять азимут. Это не чей-то дом, не людное место. Это небольшой холм, то есть то, что было холмом, там сейчас добывают гравий и глину. Официально территория никем не занята, не огорожена, ходи кто хочешь. Будем надеяться, что народу там немного.

Пришло немного везения: приползла одинокая чёрная туча и начался дождь. Очень кстати: люди разъехались или разошлись по домам. Алиса просто набросила дождевик и продолжила путешествие.

...Кристалл лежал в лужице воды — озерце с глиняными берегами. А вот там можно увязнуть по уши, и это не шутки. По счастью, до кристалла можно дотянуться, других пока не видно, он не успел ещё создать новые. И ведь как место выбрано удачно, сплошной субстрат, размножайся — не хочу. Следующая задача — поставить стакан так, чтобы в него не падал дождь, и налить туда волшебной жидкости из тефлоновой фляги, не пролив её и не капнув на себя.

— Гори в аду, — прошептала зачем-то Алиса, хотя вязкая прозрачная кислота меньше всего напоминала тот самый ад.

Странно, кристалл растворился быстро, секунд за десять.

Алиса едва устояла на ногах: рябь пробежала по всему окружающему пространству. Тот же, или такой же кристалл просто выпал из пространства и упал аккурат в то же место, в ту же лужицу.

— Что за... — ошарашенно высказалась Алиса. — Откуда ты берёшься?!

Нет ответа, но можно повторить опыт — взяли кристалл и бросили в тот же стакан, вначале добавив кислоты. Десять секунд, рябь, и новый кристалл падает в ту же точку из воздуха. На этот раз видно, где именно он материализовался.

— Будь ты проклят! — Алиса разозлилась не на шутку.

Сознание стало холодным и ясным, но главное понятно. Это нужно как-то решить здесь и сейчас, иначе настанет настоящий конец света, и будут ли у неё помощники, неясно.

Алиса налила в стакан столько, сколько можно удержать одной рукой — рукой в защитной перчатке. Главное, не пролить: она хоть и защитная, но спасёт только от мелких брызг. Взяла кристалл, и держа стакан над местом его приземления, уронила кристалл в кислоту.

Алиса едва на ногах устояла: от ряби кружилась голова, а падать или ронять стакан ни в коем случае нельзя. Кристалл возник, упал в стакан, растворился... и ещё раз, и ещё... Когда Алиса пришла в себя, рябь висела вокруг, весь мир шёл волнами, а кристалл возникал раз за разом и тотчас растворялся в толще жидкости в стакане. Жидкость ощутимо разогрелась, держать стакан уже неуютно даже сквозь перчатки, ещё немного — и начнёт переливаться через край.

Всё кончилось внезапно, рябь просто прошла. Алиса с трудом отошла, увязая в глине, едва не упала на спину, тогда точно вылила бы стакан на себя. Она поняла, что руки и ноги сводит от усталости, а сама Алиса еле дышит.

Датчик волн на поясе молчит. Нет сигналов от тех мониторов, что дома. Получилось или нет?

А ведь ещё нужно нейтрализовать эту жуткую гадость, собрать то, что останется и унести с собой: там полно сурьмы и нельзя это просто так выливать на землю.

— Девушка? Что это вы тут делаете?

Вот когда участковый не нужен, он тут как тут. Ситуация — глупее некуда. Учитывая, что в рюкзаке лежит пистолет и много ещё чего интересного. Стараясь не расплескать дымящуюся горячую жидкость, Алиса медленно оглянулась. Ну, точно — Смирнов Михаил Васильевич, здешний участковый, он же дядя Миша.

— Лиза?! — удивился дядя Миша и широко улыбнулся. — Я не узнал, богатой будешь.

Они оба рассмеялись.

— Так что ты тут делаешь в такой грязи?

— Экология, дядя Миша, — язык опередил сознание. — Пробы беру, для научной работы.

— А-а-а! — уважительно покачал головой дядя Миша. — Экология! Ну, хоть кто-то этим занимается. Может, помочь тебе? И что это за запах такой...

Суперкислота и впрямь пахнет — не подарок. Теперь надо как-то выпутаться из ситуации, без жертв и разрушений.

— Пробы растворяла, — пояснила Алиса, стараясь говорить как можно небрежнее. — Сейчас, у меня всё с собой.

Поглотитель выглядел как белый песок, его составом Симурги не делились, но стоило влить туда содержимое стакана, и белый порошок... остался порошком. Действительно, поглотил! Только стал серым, ну и ёмкость с ним стала тяжелее. Сам стакан Алиса бросила туда же. Дядя Миша с интересом наблюдал за всеми манипуляциями.

— И где ты так навострилась! — покачал он головой. — Довезти тебя домой? Дорогу развезло, тут теперь только плыть. По уши уделаешься.

— Подвезите, — согласилась Алиса, и постаралась занести как можно меньше грязи в салон «козлика» дяди Миши. Любит он свой автомобиль, и тот отвечает ему взаимностью, даром что оба в возрасте.

— Ничего себе рюкзак! — покачал головой дядя Миша, плавно трогаясь с места. — Сколько же ты проб уже собрала?

— Почти со всей Гороховки, — отозвалась Алиса, сумев не покраснеть. — Если вам интересно, покажу результаты.

— Обязательно покажи, — покивал дядя Миша.

«Козлик» с трудом взбирался по мокрой глине. Вот уж точно, обратно пришлось бы или вплавь, или вызывать вертолёт.

— Как мама? Давно что-то не видел её...

И пошёл обычный разговор ни о чём. Алису в Гороховке знают и любят, и не только потому, что её отец изрядно вложился в посёлок. Полицию он тоже поддержал и оборудованием, и качественной мобильной связью. Когда дядя Миша помахал рукой и отбыл по делам, Алиса ощутила, что дрожит.

Теперь ей нужно по-настоящему брать пробы воздуха и прочего и проводить исследования. Если уж соврала, то придётся превратить это в правду.

* * *

Алиса долго вносила сведения о своём заключительном опыте с красным кристаллом. Теперь она своими глазами видела, как всё начиналось, но почему вдруг оборвалось? То есть кто-то или что-то раз за разом пытался переправить кристалл в фиксированную точку старта... Но если вдруг сколько-то неудач подряд, то... что? Пауза? Или кристалл теперь перебросят в другое место?!

От этой мысли ей стало очень не по себе. Стало очень страшно. Минуты через три Алиса справилась и взяла себя в руки. Без паники. Есть чертежи детекторов, есть мониторы. Всё равно пришлось бы как-то просить помощи у отца, значит нужно начинать готовиться к обоим сценариям. Главное — спокойствие, только спокойствие. С этими мыслями Алиса, опять на автомате, дошла до комнаты Романа. Стоп, судя по положению ламп подсветки, фаза распространилась уже и сюда. Алиса, ощущая, что сердце бьётся всё сильнее, открыла дверь и улыбнулась.

Рюкзак Романа, с которым он когда-то приехал сюда работать над конкурсными задачами, стоял теперь рядом с кроватью. А поверх лежал свитер Романа. Алиса осторожно подняла его и ненадолго прижала к лицу.

Ей сразу стало ещё лучше. Пусть даже пока нет человека, комната его ждёт и никуда он не денется. Теперь Алиса вновь в этом уверена.

* * *

— Всё в порядке, — заверила Алиса, помахав рукой родителям. — Погуляла по Гороховке, под дождь попала. Даже не промокла.

— Нам уже дядя Миша звонил, — улыбнулась мама. — Говорит, ты там пробы собираешь — воздух, почва, всё такое. За экологию беспокоишься?

— Ну да, собирала, — покивала Алиса, не моргнув и глазом. — Не было бы дождя, собрала бы ещё больше.

— Не знал, что у тебя столько талантов, — покачал головой Листьев. — Что ж, это замечательно. Жители иногда действительно жалуются на воду и воздух. Как будут результаты, скажи, нам всем интересно посмотреть. Мы ненадолго приедем в понедельник, взять что-нибудь с собой?

— Только хорошее настроение, — улыбнулась Алиса и рассмеялась первой.

Совсем уже в хорошем состоянии духа, она направилась на мостик. Читать, записывать, строить планы. А перед сном нужно будет сместить вещи из рюкзака так, чтобы правильная фаза продолжила возвращаться в Чёрный Дом.

Алиса наткнулась в рабочих заметках на тот самый штрих-код и, вздохнув, открыла ссылку в браузере. Сейчас там появится страница со списком других ресурсов — краткая помощь тем, кто уже столкнулся с порождениями Зноя.

Ничего этого не было. Пустой чёрный экран и три слова большими белыми буквами:

«ГРОЗА ПРОШЛА СТОРОНОЙ»

Вот так вот. И ничего больше. Алиса посмотрела на историю мониторов волн после того, как кристалл перестал появляться, мониторы все ровные — никаких данных. Нет волн. Мониторы стояли на пределе чувствительности, то есть способны засечь волны с дистанции почти полторы тысячи километров. Недочёт. Нужно уметь наблюдать всю Землю, причём не выезжая из своей страны. Значит, есть над чем работать.

Алиса перезагрузила страницу. Сейчас она должна стать пустой, а самое позднее через час она станет другим списком. Ничего подобного! Ничего не пропадало и не менялось, на экране всё те же три слова.

— Кто вы?! — невольно спросила Алиса, не ожидая никакого ответа. — Что прошло стороной? Зной?

Она вновь перезагрузила страницу, втайне ожидая увидеть «ДА», или что-нибудь ещё в ответ на свой вопрос, но ничего не менялось, только три слова. Вот это номер...

Словно в насмешку за окном собралась и началась гроза с молниями, громом, ливнем и всем прочим. Алиса долго стояла у окна-экрана, глядя на бушующую стихию, иногда посматривая на мониторы волн, но мониторы так и остались ровными, тревоги не прозвучало.

Глава 38. Только раз в году в оглавление

Алиса шла по той самой библиотеке — во сне — когда внезапно включилась пожарная тревога. Это было странно: ни запаха гари, ни отблесков пламени, просто включилась тревога, и все посетители библиотеки поспешили прочь. Странное дело, издалека они казались людьми, а вот вблизи...

Вблизи от одного их вида можно было бы упасть в обморок или хотя бы перепугаться до чёртиков. Уродливые лица, множественные пальцы, чешуя на коже, но стоило чудищу отойти подальше, как оно выглядело вполне нормальным человеком. Похоже, Алиса им тоже казалась чем-то не очень приятным: увидев девушку чудища отшатывались и ускоряли бег.

Звук сирен становился всё сильнее и сильнее, когда чья-то рука (Алиса только успела заметить шесть пальцев и массивные чёрные когти) схватила её за локоть и смутно знакомый голос приказал:

— Просыпайся!

Алиса уселась в постели и поняла, что тревога действительно звучит, обнаружены волны. Что за... Алиса, не попадая ногами в штанины, оделась, схватила маркер и маску и, уже во всеоружии, помчалась на пиротехнический склад, где Фениксы ставили свои самые опасные опыты и работали с красными кристаллами.

Она увидела стальной ящик, в котором они хранили запас красных кристаллов, когда решили делать такие же коробочки-невидимки, из-за которых фауна Зноя не трогала людей. Алиса отключила тревогу (хорошо, если сигнал не отправился её родителям), и держа палец на спусковом крючке маркера, набрала код на замке. Чуть не ошиблась, а это не шутка: если ошибёшься трижды, то заряд термита внутри уничтожит все кристаллы. Алиса ввела код правильно и откинула крышку ногой, опустив сначала маску на лицо — теперь нет незащищённой кожи.

Кристаллы лежали в стаканах с морской водой: по словам Симург, кристаллы в ней переставали размножаться. Двенадцать стаканов, два кристалла. Остальные, видимо, уничтожены или пошли на коробочки.

— Сколько же раз придётся вас убивать?! — сквозь зубы поинтересовалась Алиса.

Едва только она вынесла из темноты кристаллы, волны прекратились. Ну да, самое время притворяться мёртвыми... Алиса усмехнулась и переставила стаканы в герметичный контейнер, в котором Симург носила опасные вещества. Отнесла контейнер в химическую лабораторию. Через пару минут Алиса смотрела на стакан с кислотой и дымком, возникающим над стаканом, и думала. Удивительно, что сейчас в голову не приходили никакие соблазнительные мысли. Алиса перенесла стакан с кристаллом под тягу, ещё пара минут — и кристалл бесследно растворился. Только собралась переносить второй, как послышался входящий звонок. Алиса глянула на камеру — у двери стоит охрана. Вот чёрт! Всё-таки о тревоге доложили! Но почему не позвонил папа?!

Очень неохота оставлять кристалл без присмотра. Алиса сняла трубку и приняла видеовызов.

— Алиса Витальевна? — увидела она знакомые лица.

Те же двое, что тогда нанесли визит, пока Рома был рядом.

— Мы получили сигнал тревоги. Разрешите нам войти?

— Минуту, я сейчас.

Алиса посмотрела на ту самую коробочку, пристёгнутую к ремню. Ладно. По крайней мере, это достаточно безопасно. Минута — и кристалл в металлической оплётке в коробочке, а коробочка на поясе. Алиса подумала, что можно взять с собой маркер, но нет, это уже совсем паранойя.

— Простите, что заставила вас ждать, — открыла она дверь. — Что случилось?

— Мы приняли тревогу вторжения, Алиса Витальевна. Вы не замечали никого постороннего в доме?

Вот уж вопрос так вопрос.

— Я не... — Алиса помотала головой.

Вот не посмотрела же, что именно показывала индикация тревоги.

— Нет, ничего такого. Минуту.

Она вызвала статусное окно на ближайшую стену. Нет, в доме фиксировались трое, только Алиса и охранники. И всё.

— Вроде нет посторонних. Очень странно.

Охранник покивал.

— Мы осмотрим дом? У нас такие инструкции.

— Конечно, делайте что положено, — согласилась Алиса.

Прошло полчаса, прежде чем охранники вернулись к входной двери.

— Всё чисто, — кивнул старший из них по званию. — Извините, Алиса Витальевна, спокойной ночи!

— Нет, я не в претензии, — покивала Алиса.

И едва закрылась дверь, она бросилась на мостик, вызвала тамошний журнал и широко раскрыла глаза. Как только Алиса открыла ящик с кристаллами, мониторы сообщили о трёх живых объектах, «тёплых телах», как их называл их папа. Пока Алиса несла кристаллы в контейнере, фиксировался один человек в доме, как только отошла от него к тяге, снова появились три.

А сейчас фиксируется один. Алиса отключила тревогу, хоть и нельзя это слишком часто делать, застукают, потом отнесла коробочку с кристаллом в дальний угол, поставила на стол. Стоило отойти на пять шагов, и мониторы показали, что в комнате двое.

— Как это возможно?! — поразилась Алиса вслух и забрала коробочку.

Нет, теперь точно нужно уничтожить кристаллы, и поскорее. Алиса побежала вниз в лабораторию. В полутёмном фойе резко затормозила.

Она увидела тропинки — те самые, внутренние. Сложными спиралями они вели в три других фазы, но ещё утром их не было видно, и не помогал никакой бег, а сейчас тропинки видны. Светятся едва заметно — пока ещё неактивны — но видны!

— Что за... — начала было Алиса и опомнилась.

Вначале нужно растворить кристалл. Она оставила коробочку под тягой, и тут осознала, что не помнит, заперла ли дверь. Вернулась в фойе и убедилась, что заперла. Развернулась и замерла.

Тропинок не было. От слова «совсем». Алиса постояла, подумала и вернулась за коробочкой. Она быстро выяснила, что тропинки видны, пока коробочка находится поблизости на расстоянии метра-двух. Если убрать кристалл подальше, то тропинки исчезали. Вот оно как...

Алиса прошлась по одной из тропинок, и та становилась ощутимо ярче под ногами. Стоило ей остановиться, и почти сразу же всё гасло до едва заметного свечения.

— Натоптать, — усмехнулась Алиса и почесала в затылке.

Она открыла коробочку и посмотрела на кристалл.

— Твоя работа, да? Я ведь могла просто посмотреть на монитор, заперта ли дверь. Могла не ходить, но пошла. Так ты хочешь купить свою жизнь? Будешь показывать мне тропинки?

Кристалл не ответил. Не было никаких красочных образов, не было вообще никакого тихого вкрадчивого голоса. Кристалл никак не отреагировал на мысли.

Ладно. Поиграем немного в эти игры. Тем более, снаружи дождь, а что будет, если этот кристалл тоже решит переместиться в ту же глиняную ванну с водой, как только Алиса его растворит?

* * *

Голова уже кружилась. Теперь Алиса понимала, почему Гамаюн выглядела усталой и была не в себе после того, как ставила опыты по «натаптыванию». Попробуйте, глядя под ноги, встать и быстро-быстро повернуться вокруг своей оси раз двадцать. А потом выпрямиться и попробовать сделать хотя бы пару шагов вперёд.

Тропинка в фойе первого этажа сплошь состояла из резких поворотов. Немудрено, что Гамаюн бегала по ней без свидетелей, выглядело это презабавно. А то, что наступало головокружение и отчётливо начинало мутить... вот надо, надо было ей прочесть все отчёты, всех остальных Алис и Романов. Все Алисы очень подробно описывали всё, что и как они делали. А когда читать? Своих дел столько, что некогда унывать, спать и то было некогда. После примерно сотни сложных движений Алиса ощутила, что её и в самом деле замутило. Помнится, Гамаюн даже упоминала средство от головокружения, ничего особенного, просто крепко настоянный иван-чай.

Алиса отошла от тропинки, теперь та ярко светилась. А что, если... Алиса сбегала в химическую лабораторию и положила коробочку в пустой тефлоновый стакан в том самом герметичном боксе с суперкислотой. Чуть что — только дым и останется.

— Побудь здесь, — напутствовала Алиса, уже и сама не зная почему.

И не получила никакой мысли, никакого намёка в ответ. Алиса бегом вернулась в фойе первого этажа — тропинки светились! Может чуть слабее, чем с кристаллом на поясе, но они были видны. Алиса глянула на расписание тропинок. Если бы всё было как раньше, то минут через пять наступит сопряжение фаз, можно перейти в другую фазу. Но переходить мы пока не станем, без этого полно дел и в своей, а вот посмотреть... Алиса вздохнула, проверила, что все камеры на одежде включены и записывают, и продолжила нарезать круги. Хотя никакой это не круг.

Это случилось минут через шесть, возникло уже немного позабытое ощущение киселя вокруг, накатившего жара... и теперь в гостиной, куда заходила траектория тропинки, стало видно несколько другое, теперь там светло, а на диване спиной к Алисе сидят люди! Алиса с трудом удержалась, чтобы не завопить от восторга, и просто замерла. Ей нельзя останавливаться, потом она сама может оказаться в одной фазе, а часть вещей — в другой, но Алиса замерла, сама не понимая почему.

Её заметили. Вначале обернулся один человек, затем сразу двое из них вскочили на ноги. Алиса узнала обоих Симургов — не в приключенческой одежде, а в домашней. Успела увидеть изумление и восторг на их лицах. А потом оглянулся третий, сидящий на диване.

Листьев. Отец Симург. В этом месте Алиса опомнилась и, продолжив движение, сошла с тропинки в своей фазе.

Работает! Переход работает! Вот только сил отняло порядком, и...

Стоп. Надо успокоиться. Следующая стыковка тропинок будет через двадцать пять минут. Алиса помчалась в кабинет, нашла пустую флэшку и скопировала все свои записи о событиях последних двух дней, упомянула, что Романа пока нет рядом, судьбу шестиногих, и своё приключение с кристаллом, и каждую деталь, что смогла припомнить. Помчалась обратно...

Нет тропинок, ничего не светится. Алиса метнулась в лабораторию, осторожно вернула коробочку с кристаллом... Да, с ним видно и вновь потускневшие тропинки. Что ж, теперь мы знаем решение. Алиса вновь принялась бегать по известной траектории, не обращая внимания на усталость и головокружение. Когда вновь соединились фазы и проступили очертания той гостиной, в ней никого не было, Алисе едва хватило сил, чтобы замереть на пороге и бросить флэшку на ту сторону. Она ещё успела услышать звук катящегося предмета и заметить, что в комнату с той стороны вбежала Симург — примчалась, оглянулась и помахала рукой, явно не видя саму Алису. Симург подняла флэшку, и тут Алису выбросило, да так, что перед глазами потемнело. Минут через пять, когда Алиса пришла в себя, во всём теле была жуткая усталость, ломило все мышцы, ныло всё, что может ныть. Тропинки были видны, но они гасли на глазах.

Есть связь, но уже не такая устойчивая, и если всякий раз придётся так вот бегать... Алиса открыта непослушными пальцами коробочку и ещё раз глянула на кристалл: не светится, не пульсирует вспышками, датчики волн молчат.

— Ладно, поживёшь ещё немного, — решила Алиса и вернула его в «камеру смертников» — бокс с суперкислотой. Первое правило искателя приключений: «Ничего не предполагать».

* * *

Помог горячий душ, Алиса постояла там с четверть часа и почувствовала себя почти человеком. Вернулась способность рассуждать более или менее логически.

Оба Симурга живы, теперь она сама это видела. Отлично. Отец Алисы Симург с ними. Замечательно, это означает, что блокада Зноя разрушена. Пока неясно, что же там в точности творится, но если её отец сумел пробиться в Чёрный Дом, и все они сидят в обычной домашней одежде, то можно предположить, что как минимум Чёрный Дом уцелел и он под управлением Симургов и их родных.

А ещё это означает, что они решили посвятить отца Симург (может быть только его) во все планы. Так-так... а не пора ли, госпожа Листьева, перечитать все наши планы, то есть «А», «Б» и «В»?

Алиса приготовила себе ужин — поздновато, полночь через полчаса — и села за документы. Она почувствовала, что краснеет.

Итак, «План А». После разрушения фокусов сохраняется связность тропинок и фаз. Тогда встречаемся так-то и так-то, все расписания перечислены. Этого не произошло, значит о «Плане А» можно с чистой совестью забыть.

«План Б». Связность тропинок и фаз частичная или отсутствует, например, не работает расписание, или материальные объекты не могут пройти. Считать, что фазы изолированы, обязательно проверять ключевые события, и далее шли копии мыслей, изобретений и предложений всех Алис и Романов. План включал и послание в будущее: «Если не получается связаться с другими фазами и нет гарантии, что это сработает, перечислить и распространить инструкции, как вести себя в случае, если вновь произойдёт прорыв Зноя». Этот план применяется и в случае, если известно о достоверной гибели кого-то из команды.

«План В» — среднее между двумя первыми. Если есть хотя бы какие-то сведения о том, что тропинки функционируют полностью или частично, всем нужно выполнять синхронизацию в следующем порядке... и далее шли инструкции.

Во всех планах необходимо вести дневник, копировать его на носители по числу фаз, и если получится, доставлять копии в другие фазы.

Во всех планах требовалось обязательно уничтожить все запасы красных кристаллов. Про те, что все носили с собой, они не пришли к единому мнению. В «Плане А» они должны ещё раз всё обсудить и принять решение, в «Плане Б» — уничтожить безусловно, в «Плане В» решать по ситуации. Но ни при каких обстоятельствах кристалл не должен попасть в руки третьих лиц. Итоги такого предсказуемы.

Ладно. Раз уж забыла или не прочитала вовремя все варианты, нужно просто действовать по «Плану В». Алиса посмотрела на статусный экран и вздрогнула. Там появилось упоминание о воздушном шаре. Алиса сорвалась с места и помчалась на крышу. И впрямь: шар на месте, там же лежат баллоны с водородом, сдутые шары-прыгуны и инструкция. Вновь сердце забилось как ненормальное... не зря Гамаюны подолгу сидели в вышине. Её некому страховать, по-хорошему, не стоит и пытаться, но Алиса осознала, что большого выбора нет. Она уже запускала дрона, ничего интересного с него не увидела. Зато убедилась, что все пять мест «падения метеоритов» уже безлюдны. Ажиотаж кончился, любопытствующие ещё будут навещать эти места, но пока что там пусто.

Алиса не сразу решилась подняться на шар, пусть даже и с шарами-прыгунами за спиной. Она специально проверила: стоя на крыше подпрыгнула повыше и опустилась на поверхность только через три секунды. Годится. Ветра особого нет, а если сорвётся с лестницы в процессе, то не расшибётся.

Подниматься было отчаянно страшно. А уж как должно было быть страшно Гамаюн, с её фобией... Наверху в корзине Алиса надела прилагающиеся очки с «дополненной реальностью» и, прочитав инструкции от Гамаюн, принялась осматриваться. Чудо! Действительно, сверху видны все тропинки. И не просто полосы пожухшей травы, а сами тропинки. Через полчаса осмотр закончился, и Алиса скопировала данные из очков в смартфон, чтобы посмотреть на мостике. Ещё через двадцать минут Алиса уже смотрела на запись с очков, не веря своим глазам.

Сказать, что Фениксы и Гаруда поработали над очками — ничего не сказать. Первые два раза Гамаюн просто зарисовывала всё вручную. А теперь умные очки хранили карту местности, они фиксировали движение зрачков и было не очень сложно обвести тропинки взглядом так, чтобы очки нанесли их на карту. Карта почти не требовала правок, может только косметической чистки, ведь не всегда удавалось не отвлекаться, обводя тропинки взглядом.

Потрясающе! Алиса уже направилась в свою комнату — почти час ночи, пора и честь знать — когда услышала звук падения из фойе. Уже догадываясь, что это, Алиса мчалась по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Точно, на полу лежала флэшка. На ней папка с файлами и один в корне, с незатейливым названием «Просмотри меня». Алиса улыбнулась и, вернувшись на мостик, всё скопировала и запустила просмотр.

— Привет, Лиза! — помахала рукой Симург на экране.

Они оба в кадре, оба улыбаются.

— Ужасно рады, что ты жива и здорова. Мы прочитали твои заметки и уже передали остальным нашим. Я скопировала наш уточнённый «План В», прочти при первой возможности. Не буду тратить твоё время, просто скажу, что все наши живы и здоровы. Твоего Романа мы сами не видели, но он точно жив и здоров. Остальное всё в файлах, прочти, пожалуйста, как найдёшь время. А если ты ищешь коммуникатор, то загляни в лабораторию, второй стол, верхний ящик. До встречи!

Они сказали последнюю фразу вместе и каждый помахал рукой.

Алиса вздохнула. Час пятнадцать ночи. Прочитать на свежую голову? Или прямо сейчас? Файлов там полно, а если бы там всё было исключительно важным, Симург так и сказала бы. Значит, пока что прочесть «План В».

Прочитала и порадовалась, что не успела наломать дров: если бы снова начала натаптывать тропинку к Симургам, то точно бы навредила, тропинки теперь открывались не по известному расписанию, их сопряжение всегда оставалось недолгим, гарантированно удавалось передавать только мелкий предмет, всё общение — через коммуникаторы. И так далее.

Алиса закрыла крышку ноутбука, прошла в химическую лабораторию, о какой ещё могла бы идти речь? И там, действительно, в ящике стола нашла свой коммуникатор. Она даже вспомнила теперь, как оставила его там. Вот стоило только на минутку отвлечься, положить предмет не на место...

...Алиса спала, под её подушкой лежали теперь коммуникатор и смартфон, а всё снаряжение — под кроватью. В этот раз ей снились только хорошие, приятные сны. Библиотека так и не приснилась — а может быть, Алиса просто не запомнила.

* * *

Следующий день начался на удивление спокойно. Наверное, подействовал ролик от Симург. Алиса осознала, что пока что они все прикованы к Чёрному Дому, ко всем своим Черным Домам.

Один только обход тропинок чего стоил. То ли восприятие адаптировалось, то ли фаза продолжала расползаться, превращая Чёрный Дом в точности в то, чем он был в день прибытия Романа, но кристалл больше не был нужен. Его судьбу Алиса пока не решила, и кристалл лежал в том самом боксе в тефлоновой банке, а наружу торчал хвостик непроницаемого для кислоты пакета. Стоит ошибиться — например, попросту открутить пробку, и пакет порвётся, кристалл растворится. А сама банка стоит в шкафу для особо опасных реактивов. Не бог весть какая предосторожность, но всё же.

Алиса привыкла к распорядку дня: утром обход тропинок, потом передача данных через коммуникатор и запись ролика от себя. Очень уж странным получилось общение, теперь, когда проходов между фазами нет — пока нет — всё через видеозаписи. Ей казалось, что «другие мы» не исчезли, не приснились, а просто уехали далеко-далеко, и единственный способ связи — через такие вот послания. Первую и вторую ночи после просмотра ролика от Симургов Алиса отсыпалась: вначале проснулась в половине первого дня, на следующий день — в десять утра. Уже на третье утро стала просыпаться, как всегда.

Очень не хватает Романа, но теперь появилась твёрдая уверенность, что все они найдут, как перемещаться между фазами. Пока что удавалось передать только очень небольшие предметы: тропинки отключались самое позднее через полминуты, а повторно открыть их можно было только после долгой паузы. Алиса своими опытами расширила паузу для тропинки в дом Симургов почти до суток. Постепенно тропинки вошли в один и тот же режим и открывались каждые семь с половиной часов. Неудобный интервал, но какой уж есть.

Приближался день рождения, а на следующий за ним день должен приехать потенциальный работодатель. Алиса погрузилась в дела: собрала пробы воздуха, воды и грунта с большой площади в самой Гороховке и на предприятиях вокруг, потом провела анализы и передала результаты в экологические службы. Действительно, нарушения были. Сам дядя Миша приходил вручать грамоту от губернатора — как потом сказали, никто и не думал, что школьница, без помощников, сумеет собрать столько проб и так тщательно их исследовать. Пробы проверили, выборочно взяли почти тридцать проб в тех же местах, провели анализы, все результаты совпали.

...Семнадцатый день рождения подкрался незаметно. Утром были поздравления со всевозможных сетевых форумов, роботы в этом отношении скрупулёзнее людей. Алиса уже знала, что родители и их друзья приедут во второй половине дня, сама она никого звать не захотела.

Обошла утром тропинки, заглянула в безобидный и давно неактивный инкубатор, там и глядеть особо не на что: Алиса всё залила медным «киселём» по рецепту Симургов и села себе работать дальше. По волнам полно ещё работы, плюс теоретические выкладки Фениксов.

Странным стало это общение, только короткие ролики от всех. Алиса обратила внимание, что Сирин и Гаруда снимали ролики вместе, хотя они и на них соблюдали дистанцию, стояли поодаль друг от друга. То, что они вместе — уже хорошо. По поводу их домов сказали только, что всё штатно, угроза ликвидирована, Алиса не стала расспрашивать, сыпать соль на раны.

Теперь пора зайти к бабе Груше, от неё в продуктовый, потом домой — вскоре приедут родители и уже не поработаешь в своё удовольствие.

— Вот, Лизонька, угощайся, — поманила баба Груша гостью на кухню — Алиса ещё с улицы почуяла главное лакомство, мясной пирог с картошкой.

Вроде бы ничего сверхъестественного, но как его готовит баба Груша! Ни у кого не выходило такой вкуснятины! Алиса потискала Адмирала (всякий раз пёс требовал всё больше внимания, он вошёл во вкус) и, проверив, что её тайное хранилище флэшек в сарае бабы Груши на месте и в полном порядке, зашла забрать пироги для гостей, домой уже пора.

— Лиза, а что твой Рома, тебя разве не встретил? Вы разминулись? — поинтересовалась баба Груша, заворачивая пироги в пергамент и фольгу, а потом в полотенца, чтобы не остыли.

Алиса так и села, где стояла. Хорошо, что зрение у бабы Груши не то, а очки лежали на столе — не заметила, как побледнела гостья.

— Рома?! Ты видела его, ты его помнишь?? — Алиса подбежала к бабе Груше.

— Видела, видела, конечно, буквально час назад. Я с ним остальные гостинцы и передала. Думала, вы просто разделились, и...

— Ой, спасибо! — Алиса крепко обняла бабу Грушу и поцеловала её в морщинистую щёку.

Вот теперь баба Груша чуть не села, где стояла.

— Ой, как это здорово!

Алиса поцеловала её ещё раз и, схватив упакованные пироги, помчалась прочь, только что дым не повалил из-под подошв. Баба Груша присела и улыбнулась, и долго качала головой.

* * *

Алиса примчалась к Чёрному Дому, почти не запыхавшись. Рома здесь?! Как он прошёл, ведь все Алисы в голос повторяли, что тропинки пока что узкие и неустойчивые. Фениксы и Гаруда работали над стабилизацией, но работы было ещё непочатый край. Сюрприз? Замечательный сюрприз, пусть даже этим заговорщикам хочется оторвать голову!

— Рома? — окликнула Алиса, войдя в дом.

Сначала на кухню, нельзя же просто бросить пироги у входа. Пока несла и аккуратно раскладывала, снимала с них оболочку — пусть подышат — немного успокоилась. Ну и где Роман? Зашёл в магазин, ещё куда-нибудь? И почему он молчит?

Проще всего опросить Чёрный Дом, он укажет, где сейчас Роман. Но это неспортивно. Да и где ему быть... Алиса твёрдым шагом подошла к мостику второго этажа, где они проводили за клавиатурами почти всё предыдущее время, и приоткрыла дверь.

Роман сидел за клавиатурой и работал — судя по картинкам, просчитывает что-то по тропинкам.

— Лиза? — позвал он, не оборачиваясь. — Обед я приготовил, как проголодаешься — скажи.

— Ч-что? — отозвалась Алиса, почти утратив дар речи. Хорошо, что выложила вначале пироги, сейчас точно бы выронила.

Улыбаясь, Роман повернулся на стуле и поднялся на ноги. Алиса пришла в себя, бросилась к нему с довольным визгом и обняла. А потом поцеловала... и не могла оторваться несколько минут. Отстранилась, глядя с обожанием на него, и смахнула слезинки с лица.

— Ты вернулся... — только и сумела сказать она.

Сердцебиение не унималось, да и не хотелось его унимать.

— Ты вернулся!

— Я вернулся, — согласился Роман. — Я всё расскажу. Я — свою историю, ты — свою. С днём рождения! Извини, я сегодня без подарка...

— Ты — мой лучший подарок... — прошептала Алиса и вновь обхватила его, и вот теперь расплакалась, не смогла удержаться.

Роман долго ждал, пока она успокоится. Только Алиса собралась сбегать в ванную, чтобы умыться, как раздался звонок. Родители.

— Ой, что будет... — покачала головой Алиса, вытирая лицо рукавом. — Да и плевать. Дом, принять звонок!

— Вы уже при параде! — восхитилась мама Алисы. — Роман, мы сделали заказ, о котором ты сказал, доставят через два дня. Вам привезти сегодня что-нибудь? Мы выезжаем через час.

— Только хорошее настроение, — повторила Алиса, улыбаясь. — Всё остальное уже здесь.

— Что-то случилось, Лиза? — поинтересовался её отчим. Ну конечно, он заметил, что она плакала.

— Всё хорошо, папа, — заверила Алиса. — Это от радости. У нас всё готово, ждём вас, приезжайте.

— И зачем ты их обманула? — поинтересовался Роман, после того как звонок завершился. — Ничего ещё не готово. Стол поставить, накрыть...

— У нас почти два часа. Наверное, на стол нам хватит полчаса, да? Накрыть, поставить приборы и остальное?

— А другие полтора часа?

Алиса отошла на шаг, держа его за руки, посмотрела в его глаза. И рассмеялась первой.

* * *

— Точно получится? — поинтересовалась Алиса, когда родители и их друзья отбыли, а деревенские тоже разошлись по домам. — Я немного волнуюсь.

— Фениксы зря обещать не станут, — ответил Роман. — Ну вроде всё. Коммуникаторы на месте, связь устойчивая. Осталось три минуты. Идём на мостик?

— Всё равно волнуюсь, — упрямо повторила Алиса.

Бутылка шампанского стояла на столе, два бокала рядом. Всё готово... только вот к чему эти таинственности? Что будет? Остальные Алисы и Романы смогут прийти лично? Или, наоборот, к кому-то из них удастся пройти?

— Нет чтобы сразу сказать!

— Всё хорошо, Лиза, — обнял её Роман. — Нет, ну правда, не нужно портить сюрприз. Просто ждём. О, вроде начинается. Компьютер, мотор!

Камера включилась. А на большом экране-стене возникли одно за другим изображения других мостиков из других фаз Чёрного Дома. Первыми появились улыбающиеся Фениксы, затем почти одновременно Гамаюны, Симурги и Сирин с Гарудой. Последние, показавшись в камере, стояли, держась за руки и улыбаясь.

— Так веселее, — заключила Феникс. — Всем привет, девочки. Мальчики, ваш выход.

— С днём рождения, Лиза! — здешний Роман взял свою Алису за руки и поцеловал.

Послышался свист и аплодисменты.

— С днём рождения каждую Алису! — повернулся он лицом к камере. — Наверное, лучший подарок — то, что мы видим друг друга. И теперь сможем видеть почти каждый день. Ну а дальше... сами увидите.

— Ребята, мы очень за вас волновались, — помахала Феникс рукой Алконостам. — Нам ещё много чего нужно будет обсудить, да? Но не сейчас. Рома, открывай уже шампанское, пора напиться.

Связь оборвалась минут через пять, но никого это не расстроило: у них будут новые вечера и новые сеансы связи. Когда оказалось, что видеомост позволял общаться один на один с кем-то ещё, Алиса улучила момент и обратилась к Сирин.

— Лиза? Как вы там? Можешь не говорить, не обижусь. Просто скажи, хотя бы два слова.

— Мы уже не чужие, — спокойно ответила Сирин и улыбнулась. — Пока что так. Нет, Лиза, всё в порядке. Вы сами-то как? Представляю, как ты тогда переживала...

...Роман осторожно потрогал Алису за плечо. Она стояла, улыбаясь, и всё ещё глядела на стену, теперь там вместо трансляции замерли стоп-кадры.

— Я всё убрал, — пояснил он. — Ну, еду и прочее. Мне сейчас начинать рассказывать, или...

Алиса рассмеялась и привлекла его к себе.

— «Или», — ответила она. — Теперь мы никуда не торопимся. Ну, как минимум сегодня.

Эпилог. Контакт в оглавление

— Вся сетка действует? — поинтересовалась Алиса, глядя на диаграмму.

— Вроде вся. Опрашивал час назад, всё на месте, — подтвердил Роман. — Запускаем?

— Ага. Поехали! — Алиса прикоснулась к клавиатуре, и процесс пошёл.

Почти пять сотен датчиков. Состояние атмосферы, температура, концентрация тех или иных опасных для живых организмов веществ. Все датчики связываются друг с дружкой по оптическим и звуковым каналам так, чтобы не наносить вред ни флоре, ни фауне.

При участии Гаруды Фениксы изобрели такой датчик буквально за три дня, а ещё через три дня удалось создать из них самоподдерживающуюся сеть мониторинга с шифрованием, ограничением доступа и всем таким, в этом уже участвовали Алконосты.

— Работает! — заявила Алиса восторженно. — Мы молодцы! Мы все, да?

— Мы молодцы, — подтвердил Роман и получил в награду поцелуй. — Операция «Двойное дно», верно?

Алиса рассмеялась, идея была её. Она предложила сделать датчик, который замеряет состояние окружающей среды (экологи все это оценят!) и сможет поддерживать сеть мониторинга без обязательного подключения к мобильной связи из множества точек зоны покрытия. Датчик, и это уже тайна для остального мира, может также снимать интересующие «Команду птиц» данные: возмущения, характерные для волн из фокусов Зноя, и характерные сигналы его фауны.

— Впечатляет, — признал накануне Листьев, не без восторга в глазах наблюдавший за демонстрацией в прямом эфире. — Откуда столько талантов, ребята? И когда вы успели?!

— Папа, я всё расскажу. Честно. — Алиса мельком глянула на Романа, и тот кивнул. — Мы ещё установим датчики вокруг старой Гороховки, где вели добычу всего разного. Чтобы проверить на всём, чём можно.

— Обязательно. Обо всём остальном — лично. Не забывайте хотя бы иногда отдыхать, лето всё-таки!

Как только сеанс связи окончился, Алиса и Роман посмотрели друг другу в глаза и рассмеялись.

— Даже не знаю, с чего начать, — вздохнула Алиса, — но рассказать придётся. Сначала папе, у мамы точно крышу снесёт, если на неё всё это вот вывалить.

— Фениксы говорили, что настроят для нас тропинку. Для демонстрации. Ну, сами там не будут, там будут Симурги. Главное, чтобы всё согласовать и правильно провести, у нас на всё будет минуты три.

Алиса покивала.

— Ладно, папа прав. От августа осталось всего три недели. Идём, посмотрим какое-нибудь кино?

* * *

Обход периметра и осмотр с воздушного шара стали обычным и совершенно рутинным занятием, появились публикации об обитателях Чёрного Дома и их необычных увлечениях. В них повторили сюжет про шар, потом — про экологический мониторинг. А когда Роман и Алиса прогулялись к пресловутому Лукоморью, чтобы полюбоваться на знаменитый дуб, журналисты и это успели заметить.

— Ты звезда, — заметил Роман, указывая на очередную публикацию. — Нравится?

— Ещё бы, — покивала Алиса, — но мы оба звёзды. И я пока что передала папе только пять наших общих изобретений. А их там больше сотни! Вот скажи, когда они это всё успели?! Когда мы успели всё вот это? Я потом посмотрела видеозаписи того, как мы работали над моделью. Ничего сверхъестественного, но мы как кони пахали! Всё очень быстро, никаких лишних движений, никаких отвлечений... Ну, уставали, конечно, но не так, чтобы с ног валиться!

— Видимо, у них было то же самое, — предположил Роман. — У меня ещё несколько вопросов, на которые ответов нет ни у кого.

— Ты про нашу специализацию?

Роман покивал. Сирин и Гаруда успели попутешествовать и построить карту тропинок во втором и третьем внешнем контуре, и если во втором было уже семьдесят восемь новых фаз, то в третьем их число перевалило за две тысячи. И если их гипотеза верна, то во всех шести фазах, внешних по отношению к центральной, в карте тропинок наблюдались пирамиды однотипных фаз, те же модели коммуникаторов и прочее.

Чёрный Дом был только в трети всех фаз, и повсюду он необитаемый, а девять десятых от общего числа фаз захвачено Зноем. Путешественники успели заснять несколько жутковатых видео об активности на давно захваченных фазах. Там, где была Гороховка, теперь громоздились странные конструкции, снаружи очень похожие на термитники, вокруг не прекращалась активность: что-то тащили внутрь, что-то наружу, а в небе кружили стаи крылатых существ Зноя. По словам Сирин, они только чудом всякий раз уходили живыми, а если бы не репеллент, то погибли бы в самой первой такой вылазке.

— Вот. А ещё Симурги установили, что если взять за точку отсчёта их дом, то находятся другие серии тропинок, и там есть пирамида из нашей фазы. Ну, то есть то же самое, есть разрушенные Чёрные Дома, в них почти во всех можно найти наши коммуникаторы, и всё такое. Получается, нас всех сконцентрировали в окрестных семи фазах. Но кто? Зачем?

— У нас всех разные специализации, и мы пашем как кони, — наморщил лоб Роман. — Помнишь поддельную Рух? Она проходила все тесты, не светилась в ультрафиолете, её не брала медь, но она оказалась существом Зноя! И при этом умела всё то же, что настоящая Рух! Ну, они оба умели!

Алиса покивала и поёжилась.

— Выходит, нас кто-то готовил к этому же? — предположил Роман. — Специалисты в разных науках, которые хорошо знают технологии и объединяются, чтобы распространить Зной по всей Земле...

— У Земли не было бы шансов, — твёрдо заявила Алиса. — Если бы нас всех заменили такие вот поддельные. Но кто всё это придумал, кто построил такой жуткий план? Неужели всё тот же кристалл?

— Помнишь, ты говорила, что он будто он шептал тебе, — напомнил Роман. — И у Сирин нашёптывал, и у Гаруды. А остальные кристаллы, которые мы добыли из существ, ничего такого не шептали. Я даже не знаю — может, эти кристаллы такая особая форма жизни?

— Два таких сейчас лежат в боксе, и, может быть, слышат наш разговор, — мрачно добавила Алиса. — Мне страшно, Рома. Ведь это взаправду конец света. А если мы их просто растворим, то не сможем ничего больше узнать о них. А если они намерены захватить все фазы, то нам нужно знать больше о противнике!

— Посовещаемся, — предложил Роман. — А пока что будем хранить их как сейчас, чтобы чуть что, и они растворились. Ну что, когда твой папа приедет?

— Через полчаса. И я опять жутко волнуюсь. — Алиса жестом заставила Романа подняться из-за стола и, бросившись к нему, обняла. — Я представляю, как сейчас волнуются Симурги!

* * *

— Папа, ты прелесть, всегда вовремя! — Алиса бросилась к Листьеву и обняла. — Всё взял, что я просила?

— Да, всё. Что ж, показывайте, что хотели, — улыбнулся Листьев. — Столько таинственности... Куда мы идём?

— На старое пшеничное поле между нами и Гороховкой.

Алиса отошла в сторонку и пообщалась с другими фазами так, чтобы её не было слышно. А Листьев смотрел вокруг и откровенно наслаждался и видом, и свежим воздухом. Теперь по всему полю на шестах стоят те самые датчики. Стоят, работают, обмениваются данными и поставляют очень важные сведения.

— Всё готово, папа. Включай камеру и веди съёмку. И главное — стой на месте, что бы ни случилось!

Продолжая улыбаться, Листьев кивнул и поднял руку с видеокамерой.

— Сначала я, — заявила Алиса.

Она встала на край тропинки и побежала, всё быстрее и быстрее, потом стала полупрозрачной и исчезла.

Видно было, что Листьев потрясён до глубины души, но стоял и снимал, как велено. Пара секунд, и полупрозрачная Алиса возникла метрах в ста поодаль — она бежала к остальным и на ходу уплотнялась.

— Папа, всё потом, у нас мало времени! Рома, теперь мы с тобой.

То же самое, но теперь исчезли оба, а потом появились вдвоём.

— Папа, передай камеру Роме и встань между нами. Отлично. Держись крепко и беги вместе с нами. Нужно очень быстро пробежаться, сам всё увидишь!

Роман держал камеру и крепко держал отчима Алисы за правую руку. Формы отчим не утратил, сумел пробежаться с нужной скоростью. Накатил и схлынул жар...

Они остановились. Листьев посмотрел в стороны и увидел голое поле. Вообще ничего — ни травинки, ни деревца.

— Рады познакомиться! — окликнули их.

Они повернулись, к ним шли трое — улыбающиеся Симурги и здешний Листьев. Папа Симург выглядел чуть более спортивным, носил очки другого фасона, но это точно он!

— Папа, это Алиса Листьева и Роман Дубов, — представила Алиса-Алконост встречающих. — И отец здешней Алисы.

— Рад встрече! — улыбнулся Листьев-Симург. — Я до последнего момента во всё это не верил. Если я правильно понимаю, Павел Викторович, вы взяли с собой что-то такое.

И показал коммуникатор-наладонник, фирменный продукт компании Листьева.

Листьев-Алконост пожал руку своему альтер эго и, кивнув, протянул свой коммуникатор. Они обменялись ими, и всё младшее поколение зааплодировало.

— У вас две минуты, Павел Викторович, — пояснила Симург. — Я не знаю, что успели рассказать ваши Лиза и Рома, но, наверное, теперь, вам будет легче поверить. Мы с моим Ромой химики, — взяла она за руку своего Романа, — а ваши Лиза и Рома — талантливые математики.

— С ума сойти... — покачал головой Листьев-Алконост. — Это другая Земля?!

— Другая фаза той же вселенной, — согласилась Симург. — Мы вам обязательно всё расскажем, нам очень нужна ваша помощь. Помощь взрослых, — улыбнулась она. — А пока что я просто прошу поверить тому, что мы — они — вам расскажут. Лиза, вам пора! У нас всё хорошо, у всех. — Симург обняла Алису-Алконоста, а её Роман крепко пожал руку своему тёзке.

— Мы увидимся, — продолжила Симург. — Не знаю, когда, теперь очень сложно всё это планировать, но мы обязательно устроим следующую встречу. До свидания!

— Папа, делаем так же, — пояснила Алиса-Алконост.

Они помахали рукой своим альтернативам... ещё одна короткая пробежка, и вот уже вокруг привычное поле и Чёрный Дом неподалёку.

— Папа, это очень долгий рассказ, — предупредила Алиса, когда они все отдышались. — Мы и маме расскажем, конечно, но сначала тебе.

— Да, конечно. — Листьев не сразу пришёл в себя. — Погоди... «Алконост» — это марка твоего коммуникатора, верно? А «Симург»...

— Одна из других моделей. Их всего семь. Ну, если вы не придумали восьмую за эти полтора месяца.

— То есть где-то есть такие же Рух и все остальные?!

Алиса вздохнула.

— Алиса-Гаруда, Роман-Сирин и оба Руха погибли, папа. Это долгий рассказ, я же говорила. Идём в дом? Мне и Роме тоже нужно успокоиться.

— Потрясающе, — сумел улыбнуться Листьев. — Теперь понятно, зачем ты сказала мне взять отпуск на два дня. Что ж, идёмте.

* * *

— Фениксы сообщают, что необходимо растворить все оставшиеся кристаллы, — указала Алиса тем же вечером. — Говорит, что лучше, чтобы это делали синхронно и без взрывов — просто растворить. Говорит, что покажут потом все расчёты. Сейчас важно сделать это синхронно.

Растворение прошло на редкость буднично. Вообще ничего не случилось: на те несколько секунд, что кристаллы был вне оплётки, ожили датчики волн... и всё. Растворили, осадили сухой остаток, упаковали в свёрток с термитом и сожгли свёрток. С глаз долой, из сердца вон.

— Ну, может и не должно было ничего случиться, — пожала плечами Алиса. — Хотя нет, смотри, сайт снова изменился.

И верно, там появилась другая надпись. «ВСЁ СПОКОЙНО» — значилось теперь.

— То есть у нас оставались кристаллы — потенциальная новая беда, но мы сумели избежать её? — предположил Роман. — И смотри, страница по-прежнему огромная!

Он прав, отображались только два слова, но сама страница-файл, оставалась слишком большой для такой короткой надписи. Посмотрели туда — невнятная россыпь символов, поставленных так, чтобы ни один из них не был виден в браузере, и короткое пояснение: «Мы с вами свяжемся». Одна и та же фраза на пятидесяти двух языках Земли.

— Очень мило, — фыркнула Алиса. — Перешлю-ка я всё это остальным нам. Мне уже интересно, кто это с нами свяжется.

И это было всё: не стало кристаллов, и ничего не случилось. Жизнь потекла своим непривычно спокойным чередом.

* * *

Наступило тридцать первое декабря того же года.

— Я попросила не ставить ёлку в фойе, — пояснила Алиса. — Во дворе — в самый раз. Тем более, она пластиковая. Ну что, всё готово? Украшения, гирлянды, всё остальное?

Роман выглянул в окно на задний двор: новогодняя ёлка уже наряжена, и вся сияет. В этом году зима неожиданно мягкая, даже удивительно. А уж как быстро пролетел первый семестр — и говорить не стоит, словно только вчера они ещё стояли у Симургов и смотрели на поражённые лица отцов...

А потом был долгий-предолгий рассказ с демонстрацией трофеев, видео и фото, и только потом Алиса открыла полный список всех изобретений. Нужно было видеть лицо Листьева, когда он пролистал этот список.

— Когда вы только успеваете?! — повторил он в который раз, и Алиса в ответ улыбнулась и развела руками.

* * *

— По-моему чего-то не хватает, — вздохнула Алиса. — Проверь, что всё куплено и на стол накрыто. Если не хватает, то ещё есть время в магазин сгонять.

Роман кивнул и отбыл в сторону кухни, а Алиса, одевшись, вышла посмотреть на ёлку вблизи. Вроде действительно всё в порядке. Хотя... вот лучше заменить эту старую гирлянду на новую, всё время есть опасение, что старая коротнёт.

Алиса сходила в сарай — зимний склад, как называла его мама — добыла замену и быстро привела всё в порядок. Где-то в процессе получила сообщение, что приехали родители. Ну и замечательно. Роман встретит, не маленький — если надо, позвонят или сами придут.

— Теперь гораздо лучше, — заметил кто-то из-за спины.

Алиса не сразу узнала голос, а когда оглянулась, то увидела одетую в такое же зимнее пальто улыбающуюся...

— Симург! — восторженно крикнула Алиса и бросилась к ней. — Ну вы и конспираторы! Всё, я тут закончила. Как у вас дела?

— Всё узнаешь, — заверила Симург. — Меня попросили позвать тебя, мы уже немного заждались.

— «Мы»? — удивилась Алиса. — Ну да, конечно, идём.

Она переобулась в тамбуре и надела домашнюю обувь, Симург сделала то же самое. А когда Алиса вошла в фойе, то чуть не потеряла дар речи.

Собрались все: остальные три Алисы и все пять Романов. И каждый был занят делом: кто-то поправлял украшения, кто-то обсуждал блюдо, в фойе теперь стоял стол, а на нём всё праздничное.

— Сдуреть! — прошептала Алиса. — Ну вы даёте!

Вот тут они словно заметили её, рассмеялись и подошли обнять или пожать руку.

— Ну что, народ, — негромко предложила Феникс. — Пока не началось... по капельке, да? За друзей, которых нет рядом.

Да. Это правильно. Алиса последовала общему примеру и поняла, что вот теперь всё готово. Но когда они успели появиться, как долго они здесь?

— Ты ещё ничего не видела, — заверила Симург. — Идём, самое интересное впереди. Народ, мы скоро будем, не теряйте.

— И где же вы прятались? — улыбнулась Алиса, пока они поднимались по лестнице. — Стой, не говори. Я, кажется, по...

Тут открылась дверь на второй этаж, и Алиса снова потеряла дар речи.

Шесть Павлов Листьевых и шесть Вероник. Шесть комплектов родителей. Отцы, что-то оживлённо обсуждая, стояли в одном уголке, мамы — в другом.

— Обалдеть... — восторженно заметила Алиса и чмокнула довольную Симург в щёку. — Ну точно, заговорщики. Дай угадаю... это ещё не всё, да?

— Не всё. Минутку, я напомню им, что начало через пятнадцать минут.

Симург подбежала к одной из Вероник Листьевых — видимо, к своей маме — что-то шепнула той на ухо., и вернулась.

— Не буду портить сюрприз, — пояснила она, жестом приглашая Алису следовать за ней вниз по лестнице. — Это всё Фениксы и Гаруда, им и хвастаться. Ты верно угадала, мы прятались возле ГЭС в коридоре, но совсем недолго. Всё, мы пришли.

На этих словах Симург открыла дверь в химическую лабораторию. Там стояли оба Феникса — их ни с кем не спутаешь — и говорили с кем-то ещё, с ещё одной парой — Алисой и Романом. Услышав шаги, Фениксы оглянулись и помахали рукой.

— Ну вот, теперь все в сборе, — пояснила Феникс.

Те, с кем они разговаривали, шагнули, улыбаясь, к Алисе, и та чуть не уселась на пол, прочитав, что написано на их значках.

«Рух».

— Вы живы! — прошептала она и бросилась на шею к Алисе-Рух. И расплакалась, сама от себя не ожидала, и быстро взяла себя в руки. — Вот теперь точно не отпущу, пока не расскажете, — заявила она, отстранившись, глядя в зелёные глаза Алисы-Рух. — Сдуреть! Не думала, что бывают люди с такими зелёными глазами!

— Вы нас спасли, — заметила Рух, улыбаясь. — Симург что-то почуяла и захотела обыскать все убежища...

Симург кивнула в ответ.

— Иначе нас нашли бы археологи, через тысячу лет. Фениксы оставили технику и снаряжение, мы без него не выжили бы.

Фениксы тоже кивнули, и тоже улыбнулись.

— И ты. — Рух взяла Алису за руку. — Ты оставила нам маски под рукой, без них мы бы точно задохнулись. Лиза, мы всё расскажем, — пообещала Рух. — Мы только позавчера добрались до Фениксов, спали почти сутки. Всё-всё расскажем. Ну не плачь, пожалуйста! Всё хорошо!

— Не буду, — пообещала Алиса, улыбаясь сквозь слёзы. — Всё, идёмте, нас ждут.

* * *

— Слушай, с вами не связывались? — поймала Алиса-Алконост за локоть Феникс, когда у той выдалась пауза в разговорах. — Ну, с того сайта?

Феникс помотала головой.

— Не-а, и ни с кем не связывались. Вариантов особых нет, будем ждать. И шифр тот тоже неясно, как взламывать, неизвестно даже, что там вообще искать.

— А почему такая спешка с кристаллами? — Феникс попыталась улизнуть: видимо, кому-то ещё обещала разговор, но Алиса держала её крепко. — Ну, сейчас-то можно объяснить! Если так секретно, идём в физическую лабораторию, в клетку Фарадея.

— Кристаллы никогда на самом деле не засыпают, — пояснила Феникс. — Гаруда это доказал. Они только дремлют. Всё то же самое, но медленнее. Прикинь, обнаружить в один прекрасный день сигналы из-под ног, откуда-нибудь из мантии? Слушай, ну давай хотя бы сегодня не об этом, а? Почитаешь наши рабочие заметки, там всё есть. Идём лучше торт пробовать!

* * *

Потом было много самых разных и неожиданных разговоров, но один Алиса запомнила. Уже после того, как пришла полночь, и все выпили кому что можно, посмотрели поздравление главы государства, они продолжили разговоры. Отцы вновь собрались кучкой в углу, что-то оживлённо обсуждали. Мамы тоже отыскали общие темы для разговоров в другом углу фойе.

Феникс поманила Алконостов за собой. Они прошли в гостиную, где были родители погибшей Алисы-Гаруды, Роман-Гаруда и оба Руха. Феникс прикрыла дверь за собой.

— Спасибо, что согласились прийти, — начала Феникс, посмотрев на обоих родителей.

Алиса-Алконост припомнила, что Листьевы-Гаруды держались немного поодаль от остальных и вели себя сдержанно. Оно и понятно...

— Нам очень жаль, что мы не смогли спасти Лизу, — опустила взгляд Феникс.

— Мы так и не поняли, что это такое, — продолжила Алиса-Рух. — Оно оставило вас без дочери, нас без родителей и дома, и всех нас — без друзей. Вероника Алексеевна, Павел Викторович... никто не сможет заменить вам Алису. Но если мы можем чем-то помочь, скажите.

— Побудьте с нами, — попросила Вероника-Гаруда, подойдя к Рухам и взяв их каждого за руку. — Пожалуйста! И оставайтесь, если захотите, мы будем очень рады. Паша? — обернулась она, глядя на мужа.

Тот кивнул, и только теперь Алиса-Алконост заметила у каждого из старших Гаруд седые волосы.

— С удовольствием, — прошептала Рух и осторожно обняла Листьеву. — И спасибо вам огромное!

* * *

— Блин, я сейчас тоже разрыдаюсь, — проворчала Феникс, когда все мало-помалу успокоились и скопившееся поначалу напряжение спало. Феникс оглянулась — рядом только Алиса-Алконост. — Короче, Лиза. У всех нас каникулы до пятнадцатого. Ну, такой в этом году календарь. Мы вот что подумали, давайте покажем всё друг другу, а? Два дня у вас посидим, потом два дня у Симургов, ну и так далее.

— То есть тропинки снова работают? — уточнила Алиса, сдерживая рвущийся на свободу смех. — Конспираторы... Да. Я только «за». А родители?

Феникс пожала плечами.

— Не маленькие, сами решат. Эй, народ! — позвала она зычно. — На улице теплынь. Погнали в снежки играть! Когда ещё такой случай!

Вот тут Алиса увидела, сколько им на самом деле лет: с таким восторгом все бросились за одеждой. Все, кроме неё и её Романа.

— А вы что не пошли веселиться? — К ним подошли родители. В этот вечер все надели значки с птичьими именами. Иначе и спутать можно. — Лиза? Роман? Что-то случилось?

— Нет, папа, — вздохнула Алиса и крепче сжала ладонь Романа. — Сейчас пойдём. А вы? Пойдёте играть в снежки? Когда ещё такой случай!

— И верно, — согласился Листьев и подмигнул супруге. — Ну, не будем терять времени!

И они поспешили за остальными.

Алиса потянула Романа за руку, когда он собрался было пойти следом. Просто посмотрела в глаза ему и улыбнулась, привлекла его к себе. Хотелось ещё немного постоять в Чёрном Доме, ведь в эту минуту он стал самым счастливым домом на всей Земле.