Земля! Месть проигравших

Чья-то нога наступила на меня и, я почувствовал такую страшную боль, что из глотки невольно вырвался крик: 'Ааааа!' — напоминающий карканье ворона.

И еще, и еще! Во рту появился железистый вкус крови и, он подумал: 'Что со мной?' А потом только черная и гулкая пустота.

* * *

The Times of Indea, Индия:

Пришельцы из мрачных глубин космоса вновь показали нам свою ревизионистскую сущность и стремление отрицать американское лидерство на планете. Они выставили планете ультиматум: разоружайтесь или? Мы спрашиваем себя, что будет в противном случае? Мы увидим боевые корабли ужасных инопланетян над нашими головами? Граждане великих Соединенных Штатов Америки спрашивают, а о чем думает Президент Буш — третий и правительство? Мало того, что они проявляют преступную недооценку угрозы нашему образу жизни со стороны вторгающихся через границу мексиканских и негритянских банд, реакция на преступное предложение пришельцев совершенно невразумительная. Пришельцы разоружают планету в преддверии собственного вторжения? Мировое сообщество возмущено этими предложениями пришельцев и решительно требует положить конец произволу и насилию над человеческой цивилизацией!

Глава 4

Главной загадкой Марса стала обнаруженная русским космонавтом Александровым таинственная дверь в сплошном каменном массиве, в нескольких километрах от колонии, переданной драуни русским в счет арендной платы.

С артефактом Земля решила разобраться собственными силами, не привлекая драуни. Несколько дней сверкали ярчайшим пламенем газовая сварка и электрическая дуга, блистал луч мощного 100 кВт — ного лазерного устройства, но все попытки потерпели крах. На двери не появилось даже царапины. Попытались разрушить породу вокруг двери, и с тем же успехом. В отчаянии руководитель колонии Сергей Анатольевич Волынов предложил подорвать дверь направленным взрывом. Заложили почти двести килограмм тротила и ахнуло впечатляюще. Но, когда на поверхность марсианской пустыни неспешно опустилась красновато-коричневая пыль, дверь все так же блестела идеальной полировкой металла — словно насмехалась над жалкими усилиями землян. Стало очевидно, что и дверь, и породу вокруг защищало некое неизвестное науке поле, преодолеть которое не по зубам человеческим технологиям. И это было обидно почти до слез.

Скрипя сердце Волынов доложил о неудаче на Землю. Почти сутки Центр управления полетами Государственной корпорации по космической деятельности 'Роскосмос' молчал. Наконец пришел приказ с самого верха — привлечь драуни. Руководитель колонии Волынов сколько помнил себя — родился он в общаге на окраине Новосибирска, где жили, а точнее прозябали родители, не верил в бесплатные подарки. Вся его жизнь, весь жизненный опыт убеждал: бесплатные подарки бывают только в качестве приманки. Мы привыкнем полагаться на драуни, на их технологии и, от них, от их верности слову будет зависеть самая жизнь человечества — и тогда человечество в их власти! А если они вдруг нарушат слово?

Еще в школе твердо решил — сделает все, чтобы подняться из низов. Бывший двоечник собрался и закончил школу с золотой медалью. Это был такой урок жизни — если собрать всю волю, можно прыгнуть выше головы. Потом университет. Когда ровесники зажигали в ресторанах и барах, ухаживали за красавицами, он днем корпел над учебниками, а по вечерам, чтобы добыть деньги на жизнь, разгружал вагоны на железнодорожной станции. Перспективного парня заметили еще во время учебы, да и сам он изо всех сил старался пробиться в вожделенные верхи. И пробился. Сам, благодаря собственному уму и упорству. Наверное, поэтому и приобрел изрядную долю цинизма. И он не верил пришельцам.

Спустя полчаса после того, как отправили радиограмму с описанием находки, перед русской колонией приземлилось три глайдера (аппарат, для перемещения в атмосфере). На грунт выскочили семеро драуни и почти вбежали в приемный шлюз. Разного возраста, от совсем юных, до пожилых на земной взгляд, инопланетяне пребывали в крайней степени волнения. Оказалось, что подобные артефакты уже попадались драуни: один на Таламаши и еще два на планетах других звезд, но ни разу они не сумели открыть их. По предположениям драуни эти артефакты как-то связаны с главной загадкой их цивилизации. Тысячелетней мучительной тайной Таламаши — с неведомой цивилизацией, могуществом подобной богам, которая двести тысяч лет тому назад терраформировала отдаленную от Земли на тысячи парсек планету в соседнем звездном рукаве Галактики — Персея и, переселила на нее архаичных людей, не принадлежащих к виду гомо сапиенс, вместе с земными животными и растениями. Мотивы этого древнего Разума, его технологии, несмотря на достижения драуни в постижении тайн Вселенной, так и не были разгаданы.

После краткого обмена мнениями с земными коллегами, драуни вместе с людьми, направились пешком к артефакту. Трое роботов, похожих на гигантских — почти в рост человека, пауков, двигались в арьергарде экспедиции, неся в манипуляторах научные приборы инопланетян.

Два дня, с перерывом на сон, длился штурм артефакта. Сверкали лазерные лучи вкачивая в дверь и скалу вокруг гигаватты энергии; само пространство, казалось, искривлялось, дрожало, но все попытки открыть дверь закончились таким-же фиаско, как и у землян. Вся их научная 'добыча' ограничилась тем, определением возраста пород вокруг двери — приблизительно двести тысяч лет, что совпадало с временем переселения на Таламаши и чрезвычайно возбудила драуни.

Несмотря на угасшую надежду, что хоть пришельцы справятся с чертовым артефактом. Волынов торжествовал. Не одни мы неудачники!..

Петр Александров вместе с приятелем и напарником Анатолием Сидоркиным — представителями от землян, наблюдал за унылым копошением на фоне невозмутимо сверкавшей металлом двери трех драуни. Высокие и низкие устройства причудливой формы с квадратными (быть может экранами?) на поверхности. Одни мигали разноцветными огоньками, другие порой мелодично свиристели, и все целились в несокрушимую дверь: кто золотистыми овальными решетками, кто белыми и голубыми конусами, кто пучком багровыми, словно кровь, иглами, кто решетчатыми шариками ... да чего там только не было! Глаза разбегались. Если вначале было интересно наблюдать за драуни, то за двое суток все успело надоесть.

В воздухе — красноватая пыль, сглаживая очертания совсем близких скал. Красно-коричневые струи, подгоняемые ветром, с шелестом, словно живые, текли по бурой равнине внутри древнего кратера — дну древнего озера, миллионы лет тому назад здесь плескавшегося. По мутному небу светло-оранжевого цвета, без единого облачка — скоро сезон песчаных бурь, ползло солнце — крохотный кружочек. По земным представлениям, оно почти не грело, и все же его мощи хватало на то, чтобы вечно будоражить атмосферу Марса, перемещать миллиарды тонн песка и разрушать остатки древних гор.

Солнце поднялось еще выше и прогнало задержавшийся в ямах и руслах древних, давно исчезнувших рек мрак, каменная пустыня приобрела более-менее привычный вид.

Петр Александров прикоснулся к шлему и в досаде отдернул руку. Чертов зуб — разболелся с утра, а времени обратится к врачу совершенно нет. А тут еще приходится делится добычей с пришельцами, хотя нашли его люди! Ладно бы от этого толк был — так драуни бессильны перед артефактом. Тьфу ты! — чуть не сплюнул от досады, но в последний момент остановился. Плевать в шлеме... чревато. И так стало обидно.

— Открывайся чертов Сезам, тебе человек приказывает, мать твою! — пробормотал зло. Рация работала на прием и его услышал только второй землянин, рядом. От избытка чувств Александров с силой топнул по двери. И тут...

Казавшаяся несокрушимой и вечной дверь подернулась резкими черно-белыми полосами, пошла волнами. Землянин вскрикнул и чисто инстинктивно отпрыгнул. Через несколько мгновений дверь исчезла, растворилась, и в образовавшемся проеме увидел ярко освещенный зеленым, приятным светом квадратный в профиле коридор, полого спускавшийся в глубины планеты. Пустой. И все это в полной тишине, если не считать мерного воя ветра.

Сердце, пропустив очередной такт, забилось тяжело, словно с трудом перекачивая вдруг загустевшую и ставшую тяжелой, словно ртуть, кровь.

И лишь вслед за этой, чисто физиологической реакцией организма, на него обрушилось, словно штормовая волна на мостик, осознание невероятности и тем не менее подлинности случившегося. Они все-таки открыли дверь! Но... как?

Мистика?

Чушь какая-то несусветная! Вся мощь земной и инопланетной техники не справилась с 'несокрушимой' дверью, а чертов Сезам из сказок смог? Или я чего-то не понимаю? Короткий импульс страха, как удар под вздох. Впрочем, это сразу прошло. Оглянулся. На расстоянии вытянутой руки увидел лицо подскочившего драуни, на котором недоумение и растерянность сменились каким-то детским удивлением. Кажется его звали Крэгстойн, и он был главным среди их ученых.

— Как вам удалось это? — наткнувшись на недоумевающий взгляд человека, ответил драуни, лицо за прозрачным гермошлемом передернула то ли кривая улыбка, то ли нервная судорога, — открыть Дверь... или это совпадение? — закончил с надеждой.

— Не знаю, — с чрезмерным энтузиазмом покачал головой человек. После пережитого страха ему стало легко и весело и, продолжил небрежно-успокаивающе, — на Земле есть сказка, что слово 'Сезам' открывает тайные проходы в горах, вот и ляпнул от злости. А оно вот ведь как...

Земная сказка оказалась могущественнее чем передовая техника и наука драуни? Тысячу лет драуни бросали все силы, всю мощь своей науки на разгадку ТАЙНЫ, а тут так просто — прошептал слова из сказки и дверь открылась? Что за чушь! Взгляд у инопланетянина стал жестким, будто прицеливающимся. Таким он бывал нечасто, и этот взгляд очень не любило начальство.

Глаза драуни, прикрытые белыми, моргающими, точно подмигивая кому, ресницами, растерянно хлопнули. Раз и еще раз.

— Сказка?.. Уважаемый коллега, я не верить в сказка, — от волнения неплохо говоривший по-русски драуни запутался в падежах, — Ничего не понимать... Хорошо... разберемся. А что делать с этим? — он кивнул на коридор, — Простите коллеги, но я немного растеряться.

— А что тут думать? Трясти надо — докладываем начальству и пусть решает! — громко произнес Анатолий Сидоркин и Петр с трудом удержался чтобы не сказать резкость. Все же, иногда, манера выражаться старого приятеля безмерно раздражала.

Люди доложили дежурному на базу — им приказали ничего не предпринимать и ожидать начальство. Драуни Крэгстойн, стоявший с самым задумчивым выражением на лице, совершенно человеческим жестом прикоснулся к закрытому шлемом затылку, словно хотел его почесать и повернулся к людям:

— А что значит трясти? — произнес с интересом, — я связался с искусственным интеллектом, но, он не может понять какая связь между 'трясти' и 'докладом руководству'.

— Не обращайте внимания, — положив руку на плечо товарища, произнес Петр со странным удовлетворением в голосе, — Это русская идиома, призывающая к действию.

Крэгстойн вскинул белесые брови и с довольным видом кивнул.

Спустя пятнадцать минут прибыло пополнение из руководства колонии и драуни, и все столпились напротив прохода. Все так же горел неведомо откуда свет в пустынном коридоре и никого, все так же заунывно выл ветер, а с небес вглядывалось безучастное солнце. И никакой реакции на действия наглых пришельцев.

— Вам не кажется, что нас приглашают войти? — произнес внезапно охрипшим голосом Волынов и повернулся к драуни, — Хотя нет, постойте, может коллеги пустят вперед своих роботов?

— Да, да, безусловно, уважаемый коллега, трясем и отправляем роботов, — Крэгстойн бросил беглый взгляд на одного из роботов, замерших в десятке шагов от входа. Гигантский 'паук', словно услышав безмолвный приказ, подбежал к проему. Остановился. Люди и драуни затаили дыхание. Робот осторожно сунул манипулятор внутрь, притронулся к полу, к стенам — ничего не происходило. Робот осторожно прошел внутрь и через минуту осторожного движения он скрылся за поворотом, а еще через минуту Крэгстойн повернулся к Волынову. На лице недоумение и растерянность сменились огромным удивлением:

— Ничего... коллеги, я не понимаю. Робот прошел по совершенно пустому коридору и уперся в стену. И... судя по показаниям приборов в коридоре нет никаких дверей. Что будем делать?

— Нда... Значит... — задумчиво протянул Волынов, — придется идти нам...

— Я готов, уважаемый коллега, — перебил Крэгстойн, — а кто пойдет от вас?

— Я! — неожиданно для самого себя произнес Петр и поднял, словно школьник руку. Странно, но у него не было страха. Не было мысли, что им расставили ловушку, даже не им, а кому-то другому, и вот она сработала. Он повернул горящее от возбуждения лицо к руководителю колонии. Тот помедлил, задумчиво глядя на него, кивнул, соглашаясь.

Человек и драуни подошли ко входу и заглянули внутрь. Пустота. И тут к Петру начала возвращаться его всегдашняя осторожность и благоразумие. Боясь, что еще миг и не решится перегнулся через проем и коснулся рукой пола на той стороне. Потом выпрямился и переступил порог, замер на расстоянии вытянутой руки откуда еще было видно мутное небо Марса и взволнованные лица товарищей за пластиком шлемов. Через миг почувствовал на плече руку драуни.