Вечером я благополучно забрала Женьку из садика (хотя пришлось пройти процедуру контроля, как в каком-нибудь форте Нокс, чуть отпечатки пальцев не взяли, пусть мама и предупредила воспитательницу, что сегодня приду я), мы перекусили и устроились смотреть мультики. Грешна, я тоже их люблю, а тут такой замечательный повод!

Между делом я подумала: надо убирать документы подальше, потому как если Ярослав совершенно случайно заглянет в мой паспорт, забытый где-нибудь на тумбочке, и обнаружит, что у нас с моей 'квартирной хозяйкой' одинаковые фамилии, да и прописана я по этому же адресу, он явно не обрадуется. Не то чтобы я подозревала в нем склонность совать нос в чужие вещи, но чего только не бывает...

Мама заявилась не слишком поздно, чуточку навеселе и почему-то с букетом.

-Только не говори, что вместо юбилея Анны Николавны ты была на свидании, — сказала я.

-Нет, просто Павлик вдруг вспомнил, что когда-то был в меня влюблен, проводил до дома и подарил цветы, — пояснила мама. Павлик, насколько я помнила, это главный технолог их института, лет на пять ее постарше, обремененный детьми и внуками.

-Седина в бороду? — с намеком спросила я.

-Я уже старовата для беса в ребро, — с достоинством ответила мама, снимая серьги. — Но романтика, Асенька, возможна даже в моем возрасте. Не то что у некоторых молодых. Вам лишь бы...

-Остынь, — сказала я серьезно, и увлекла ее в свою комнату, оставив Женьку наблюдать за приключениями пингвиненка Лоло. — Я узнала, что там было...

-И? — заинтересовалась она.

Я вздохнула и коротко пересказала услышанное.

-Ну вот, — неподдельно огорчилась мама. — Вечная беда: как мужик годный, так непременно ему какая-нибудь... Алена подвернется и все испоганит! Нет, я бы на твоем месте придумала, как быть, но ты лучше даже не берись, а то совсем все испортишь. Так, может, он потихоньку и привыкнет, а штурмом в лоб такого не взять. Очень уж пуганый, я вижу, а твои уловки даже слепой разглядит.

-Вот поэтому я ими и не пользуюсь, — буркнула я. — По-нынешнему это называется 'френдзона', в смысле, друзья-приятели, не более того.

-Угу, и внуков от тебя я не дождусь, — сказала мама, приходя в скверное расположение духа. — Потому что у тебя сплошь друзья да приятели, какие-то концерты, компьютеры, выставки машин и авиашоу, а нормально общаться ты не умеешь.

-Конечно, в отличие от некоторых, — язвительно ответила я и ушла досматривать мультик.

Ярослав приехал довольно поздно, усталый, но в хорошем расположении духа, долго выспрашивал, как вел себя Женька, в ужасе отказался от холодца, хотя мама нахваливала его так, что даже мне захотелось попробовать и узнать: может, не так он ужасен на вкус, как на вид? Но нет, Ярослав был стоек, поэтому мама сумела впихнуть в него только самолепные хинкали, и то всего штук пять. Он вообще ел мало, я заметила, и Женька явно удался в него: воспитательца в саду жаловалась маме, что мальчишка никогда не доедает свою порцию, а запихивать силой ей некогда, таких капризников у нее на руках еще два десятка.

-Ну так кладите ему поменьше, — с детской непосредственностью ответила тогда мама, — проголодается, добавки попросит.

В принципе, этот метод всегда выручал ее со мной. Мне очень повезло: мама не считала, что ребенка надо закармливать насильно даже ценой слез и истерик. 'Проголодается — сама попросит', — хладнокровно говорила она бабушкам, которые жаловались на мою привередливость и нежелание кушать кашку в промышленных масштабах. Когда они ее окончательно доставали, мама смотрела, прищурившись, на мою маленькую тарелочку со снедью и спрашивала отца: 'Вадик, ты столько осилишь?' Ну а после его решительного 'У меня от такого блюдечка заворот кишок случится, если я раньше не лопну', бабушки на время от меня отставали. В итоге вышло так, что на фоне моих откормленных одноклассниц я выглядела заморышем, и учителя порой осторожно спрашивали, хорошо ли я питаюсь, а то, может, семья неблагополучная... 'Не в коня корм', — поставил точку в этой пищевой эпопее мой дедушка двухметрового роста и соответствующего сложения. Братья-то удались в него и отца, а я — в невысокую щупленькую маму. Зато никогда не маялась дурью вроде диет, как мои сверстницы.

-Ярослав, — спросила мама, разливая чай, — давно спросить хочу, да никак к слову не приходится... Почему вы так одеваетесь?

-Как? — он взглянул на темные джинсы и тонкий джемпер.

-Куртка у вас приметная, да и головной убор... — непосредственно пояснила мама.

-А, это...

-Мечтали летчиком стать? — не отставала она.

-Нет, — улыбнулся Ярослав. — Так... несколько лет назад увлекался сетевой компьютерной игрушкой, авиасимулятором. Со многими игроками перезнакомились, встречи устраивали, ну и вот, антуража ради раздобыл амуницию. Оказалось — и по городу удобно так ходить, по нашей-то погоде.

Я только улыбнулась: никакой загадки тут не было.

-Теперь играть уже некогда, — добавил он. — Но вспомнить приятно. Спасибо за ужин, Людмила Георгиевна, нам домой пора, да, Жень?

Тот покивал.

-Ярослав, если мимо рынка пойдете, захватите говядины на суп, — попросила мама, — а то Ася вечно покупает черт знает что, а мне таскать уже не по силам.

Зная, что мама может утащить на хребте мешок картошки, я сделала вид, будто закашлялась.

-Если вы думаете, что я знаю, какую покупать, то ошибаетесь, — усмехнулся Ярослав. — Скорее всего, я тоже куплю черт-те что.

-А я вам сейчас объясню! — воодушевилась мама, а я пошла одевать Женьку.

-Папа сказал, мы завтра на каток пойдем, — сообщил он.

-Здорово, — оценила я. — Только на улице сыро, каток-то не застыл еще.

-Не-ет, там как стадион!

-А, крытый? В парке каком-нибудь?

-Да, в этом, горьком, — сказал Женька.

-Имени Горького! — засмеялась я. — Горький — это фамилия такая.

-А-а-а... — глубокомысленно протянул он и вдруг выдал: — Ася, а пойдем с нами?

Я, признаюсь, опешила.

-Нет, Жень, извини, — ответила я. — Я не умею кататься.

-Я тоже! А папа сказал, что меня научит. И тебя научит!

-Женя, — серьезно произнесла я. — Тебе не уметь не стыдно, ты еще маленький. А я уже взрослая тетенька и не хочу позориться. И вдобавок сам подумай: как твой папа уследит за нами обоими? Нет уж, давай сперва ты выучишься, а там видно будет.

-Ну ладно, — вздохнул он и начал сосредоточенно наматывать шарф.

Я встала во весь рост и чуть не наткнулась на Ярослава. Оказывается, он давно уже стоял у меня за спиной.

-До понедельника, — сказал он, накинул куртку, взял сына за руку и ушел.

-Ну и дура ты, — сказала мне добрая матушка, которая, разумеется, все слышала. — Не умею, не умею... А на фигурное катание кто ходил?

-Это было почти двадцать лет назад, — огрызнулась я. — Мам, отстань. Мне нравится Ярослав, да, но через Женьку я действовать не буду.

-Но ты ему нравишься.

-Кому?

-Женьке!

-И что? Мало ли, кто ему нравится! Тебя он вообще обожает, вот и иди с ними на каток.

-Меня не приглашали, — язвительно ответила она. — Не дочь, а наказание!

Я тяжело вздохнула и ушла к себе. Ну а поздно вечером позвонил Ярослав, извинился, потом помолчал и сказал:

-Ася, у вас, наверно, на завтра свои планы...

Я с интересом ждала продолжения.

-Женька отказывается идти без вас на каток, — мрачно произнес он. — Всю неделю мечтал, уши мне прожужжал, а теперь уперся и говорит, что не хочет. Может, вы... Мы ненадолго, на час-полтора. Я машину возьму, завтра пробок не должно быть.

-Ну... — я сделала вид, будто задумалась. — Если ненадолго, то можно. Но с двумя условиями.

-Какими? — насторожился он.

-Я на коньки не встану, — серьезно ответила я. — Посмотрю на вас от бортика.

-Конечно, не могу же я вас силой заставить кататься! Вы и так делаете мне большое одолжение... А второе условие?

-На обратном пути на рынок заедем, ладно? А то тяжело на себе продукты тащить, снегу по колено, а у меня на завтра поход за провиантом был запланирован.

-Без проблем, — с явным облегчением ответил Ярослав. — В одиннадцать не рано?

-В самый раз, — усмехнулась я. — Позвоните, как выйдете. А лучше я к вашему дому подойду, у нас тут развернуться-то негде.

-Спасибо, — искренне произнес он, что-то сказал в сторону, и я услышала радостный вопль Женьки. — Ну... спокойной ночи.

-И вам того же,— ответила я. Потом подумала и полезла на антресоли — искать коньки. Прокатные — редкостная дрянь, вдобавок стоит этот самый прокат неадекватно дорого, а у меня было предчувствие, что на лед меня все-таки выпихнут.

Мама прошла якобы в ванную, а сама покивала головой и улыбнулась исключительно ядовито. Я показала ей язык, чуть не уронила себе на голову чемодан, но коньки все-таки достала. Вроде и точить не надо, я года два назад отдавала их в заточку, когда мы с коллегами собирались на каток. Они так и не выбрались, одной мне идти не хотелось, и коньки перекочевали на антресоли. Ничего, для такого льда, как на крытом катке, сойдут.

Когда к одиннадцати я подошла к знакомому подъезду, синяя 'шнива' уже была раскочегарена, Женька намертво пристегнут к детскому креслу на заднем сиденье, а Ярослав сосредоточенно протирал лобовое стекло.

-Привет, — сказала я. — Вижу, вы уже на низком старте?

-Да, — улыбнулся он. — Садитесь, только...

-Я помню, надо пристегнуться, — кивнула я, пристроив рюкзак в ногах. — У вас наколенники, налокотники и шлем есть? Для Женьки?

-Э... нет, — растерянно ответил Ярослав. — А надо? Когда я учился кататься, ничего подобного не было, шмякнулся и шмякнулся...

-Ну вы-то, наверно, во дворе учились или на реке? — вздохнула я. — А на таких катках народу полно, многие носятся, как оглашенные, сшибут запросто. Сам-то Женька если шлепнется, еще ничего, хотя головой все равно может стукнуться.

-А откуда вы знаете, если не умеете кататься?

-Будто по телевизору не показывают эти парки развлечений, — выкрутилась я, — ну и знакомые рассказывали.

-Хм... а в прокате эта сбруя есть? — поинтересовался Ярослав.

-Понятия не имею, — честно ответила я. — Может, на взрослых есть, а чтобы по размеру...

-Придется заехать в спортивный, нам по пути, — решил он. — Невелика трата. Может, и коньки подобрать?

-Для пробы прокатные сойдут, — подумав, сказала я. — А то вдруг Женьке не понравится? Вдобавок он растет, они ему малы станут через полгода. А защита — та и для велосипеда сгодится, надо только универсальную выбирать.

Ярослав сосредоточенно кивнул и свернул к гипермаркету.

Разумеется, часом дело не ограничилось: сперва покупали Женьке защиту, потом добирались до парка, брали в прокате коньки, ждали очереди — народу уже собралось немало... В итоге Ярослав попросил меня придержать сына, пока он сам сделает круг и вспомнит, каково это, ну а потом вытащил на лед и Женьку. Я повисла на бортике и наблюдала за ними. Понятно, упасть мальчику не грозило, отец его страховал, и, похоже, Женьке страшно это нравилось.

Через полчаса они, правда, выбрались со льда — Женька устал, его надо было напоить чаем и накормить. Уходить, однако, он отказывался наотрез, заявив, что хочет попробовать сам, а то вон девочка его лет какие фигуры выписывает, а он даже стоять на льду не может! (Положим, девочке было лет семь, она оказалась одета не в джинсы со свитером, а в специальный костюм и явно занималась с тренером, но Женька иззавидовался: она даже прыгать уже могла и вращения выполнять!)

-Ася, ну пойдем с нами, — канючил он, — ну Ася... Папа, ну скажи?

-Женя, если Ася не хочет, не надо ее заставлять, — серьезно ответил Ярослав. — Скажи спасибо, что она вообще терпит твое нытье. Пей чай, пока там машина лед полирует, да пойдем еще полчасика покатаемся. А потом домой, не то ты нос отморозишь.

'Правда, что ли, тряхнуть стариной? — подумала я, пока они препирались. — Почему нет? В два оборота я, пожалуй, уже не прыгну, но один осилю, да и прочее вроде помню. Для такого местечка сойдет.'

Словом, пока Ярослав водил сына в туалет, я заплатила за абонемент, а когда они вышли, тоже отговорилась посещением дамской комнаты и отошла в раздевалку. Там я чуть размялась, зашнуровала коньки и немножко неуклюже, как всегда после долгого перерыва, выкатилась на лед. Ну, ничего, мастерство, как говорится, не пропьешь, и хоть спортивных вершин мне не покорять, для городского катка нескольких намертво вколоченных элементов вполне достаточно.

-Пап, а где Ася? — слышала я голос Женьки.

-Отошла погреться, — терпеливо отвечал он. — Сейчас придет. Это нам с тобой жарко, а ей, думаешь, приятно стоять и мерзнуть?

-Кто стоит, кто мерзнет? — весело спросила я. Разогнавшись, я описала полукруг, с шиком и летящей из-под лезвий ледяной крошкой затормозив перед этой парочкой, а дальше двинулась спиной вперед — это несложно, там и ногами-то двигать не нужно, чуть перемещай центр тяжести да катись себе, выписывая чуть извилистую дорожку. Главное, не налететь ни на кого, потому что народ правил движения не соблюдает и носится абсолютно хаотично.

-Я так и знал, что вы обманщица, — совершенно серьезно произнес Ярослав. — Почему нельзя было сразу с нами пойти?

-Потому что, — так же серьезно ответила я, — мне казалось, вам хочется побыть вдвоем с сыном. А я, уж извините, не пришей к ноге рукав.

-Но Женька-то хотел, чтобы вы поехали.

-Он меня каждый день видит, а вас — толком — исключительно по выходным. И если даже ему хотелось моей компании, то вам — вряд ли, я права?

-Осторожно! — вовремя окликнул он, и я едва успела уйти от столкновения с каким-то здоровенным дяденькой, обдавшим меня густым пивным перегаром. Он еще и Женьку чуть не зацепил.

-Теперь понятно, зачем тут защита нужна? — спросила я, пристроившись на этот раз сбоку. — Хотя и это не спасает. Помню, однажды кто-то упал, а сзади несся красавец на хоккейных коньках, не успел свернуть, споткнулся, тоже рухнул, а лезвием располосовал первому лоб.

-Н-да, с маленькими детьми лучше начинать где-нибудь во дворе, — вздохнул Ярослав. — Только зимы гнилые стали, лед толком не встает. Обидно.

-На больших стадионах тоже неплохо, там даже по нынешней погоде ухитряются катки заливать, морозилки специальные используют, наверно, — ответила я. — У нас недалеко есть один, я как раз там занималась. Мы раньше жили в двух шагах оттуда. Там и конюшни имеются, жаль, когда я маленькой была, их еще не построили.

-А почему вы бросили занятия?

-Ну, я как-то не видела себя фигуристкой, — пожала я плечами. — Вдобавок, профессиональный спорт — это очень большие нагрузки и серьезные травмы. А для себя я и так покататься могу... Жень, ну что ты елозишь коньками? Не наклоняйся вперед, ты зубцами цепляешься и спотыкаешься. Ноги чуть согни, ты не на ходулях... Дай руку, смотри на меня и повторяй! Ярослав, вы его с другой стороны держите, хоть примитивной 'елочке' научим!