Пп-3. Разрушитель

— День Тарании Воительницы — самый почитаемый в народе, — пояснил Ворон. — Вам надо сказать людям несколько слов.

Алан вздохнул и первым выскочил из кареты, радостно улыбнулся и помахал восторженно орущей толпе. Затем повернулся и подал руку Валии, с другой стороны кареты раздался громкий голос Турена. Виктория слегка напряглась, зная, что сын, когда нервничает, начинает глотать слова, и тогда его речь очень сложно понять. Но Тур справился, он специально не произносил слов с не выговариваемыми для него буквами.

— Гуляйте, люди! Пейте вино, любите, а случись нападение — встаньте под знамена духа войны!

— С праздником, люди! — раздался звонкий и радостный голосок Эвелин. — И пусть Тарания бережет нас в бою и в мире!

Карета отъехала, и возбужденная, счастливая Эвелин буквально притащила улыбающегося Турена. Алан даже залюбовался девушкой. Красавица. Хоть сейчас на обложку журнала мод. Рядом с нею наряд Валии смотрелся еще ущербнее.

— Кир Алан! — громкий голос брата Чеха перекричал гудящую толпу.

Алан предложил Валии руку.

— Хотя вам, кирена, больше подойдет другая компания, — не удержался он, когда они проходили мимо выстроившихся у стен храма нищих. Валия сильнее сжала губы, ее глаза блеснули, но она промолчала. Это ее молчание отчего-то жутко злило.

— Скажите, кирена, вы специально устроили этот демарш, чтобы показать свое бедственное положение в Белой крепости? И выставить меня жлобом и самодуром?

Виктория так и не выучила за это время местных ругательств, пришлось использовать русский, но Алан даже не обратил на это внимание, так его разозлила холодность бывшей герцогини.

Женщина вскинула на него глаза, посмотрела прямо и открыто.

— Я не совсем вас поняла, герцог. И отстаньте от моей одежды! Что есть, то и ношу!

— А попросить меня вы не могли, или это уронит вашу честь?

— Вам и помимо этого хватает забот, я не хочу быть обязанной больше необходимого, — она улыбнулась и кивнула кому-то в толпе.

— Вам не кажется, что это глупо? — Алан увидел среди купцов толстяка Левиса и махнул ему, приглашая присоединиться.

— Глупо просить у человека, общение с которым сводится к "Добрый день, кирена", "Как дела, кирена?", "До свидания, кирена"? У человека, который меня не замечает? — Валия чуть повысила голос, но быстро взяла себя в руки. — Да я лучше у... у храмовников попрошу!

— Вот прямо сейчас и просите. В храм как раз к празднику после покойников одежду свезли, чтобы раздать нищим, — прошипел Алан, с улыбкой подводя Валию к брату Чеху.

Ксен стоял на ступенях храма, сложив руки на груди. Чуть прищурившись — Алан знал, что брат Чех близорук, но смотрит внимательно, цепко, иронично. Только вот взгляд светло-карих глаз все же заставляет нервничать. Смотрит, гад, так, будто все знает. Он улыбнулся и осенил всех знаком Ирия.

— Скажете своим подданным несколько слов?

— Скоро закончится сезон холодов, и нас ожидает много работы. А пока отдыхайте, веселитесь и не о чем не беспокойтесь! За вас побеспокоюсь я! — проорал Алан.

Толпа радостно закричала, герцог увидел, как со ступеней спустились послушники и молодые ксены с корзинами.

— Скромные дары от Храма во славу Вадия, покровителя духа Тарании, — пояснил брат Чех. — Сир, прошу вас. Вы впервые у нас в гостях, и до взывания я бы хотел показать вам храм.

Ксен указал рукой на распахнутые двери и сам пошел впереди. Двигался он нечеловечески ловко и грациозно. Алан шел следом, чувствуя спиной недовольный взгляд Алвиса. Интересно... То, что эти двое не любят друг друга, он заметил еще в первый момент своего знакомства с братом Чехом. Какие выгоды это может сулить в борьбе с храмовниками?

— Брат Алвис, проводите кирену и детей на их места, — попросил глава храма тоном, не терпящим возражений. — А я покажу владетелю библиотеку.

— Взывания следовало начать еще полрыски назад, — холодно произнес Алвис, предлагая Валии руку.

— Братья меня простят.

Храм заполнялся людьми, и Виктория с тоской подумала, что ей сейчас хочется быть на пристани, куда должен пришвартоваться "Шустрик". Задерживаться она не планировала. Они прошли через круглый зал в небольшой кабинет, заставленный массивными темными шкафами. В углу стояла большая жаровня, полная раскаленных углей. Моментально нахлынули неприятные воспоминания.

— Присаживайтесь, — кивнул брат Чех на мягкий стул и сам сел напротив. — Вы не хотите исповедоваться?

— Нет.

— Мой друг брат Турид писал, что вы старательно избегаете исповеди. Отчего?

— Мне не нужны посредники для общения с богом, — Алан распахнул плащ, в кабинете было тепло. — Если мне нужно в чем-то покаяться или о чем-то попросить, я обращаюсь к богу напрямую.

— И он вам отвечает? — совершенно серьезно поинтересовался ксен, глядя на герцога внимательно и пытливо.

— Оба. Даже являются иногда. А вот Отец Небесный пока игнорирует, — иронично ответил герцог. — О чем ты хотел поговорить? — Алан дал понять, что больше не намерен обсуждать эту тему.

— Кир Алан, кто будет править Храмом на землях Игушетии?

— Ты.

— Это ваше решение? Или...

— Брат Чех, ты хочешь знать, кто стоит за мной? — Ксен кивнул. — Никто. И иногда меня это сильно огорчает. Учителя пока не вмешиваются в мои дела, и я надеюсь, так будет и дальше.

— А Длань?

— Он мой верный враг.

— Я так и думал. — Взывающий плавно поднялся со стула и подошел к секретеру, вытащил из-под рясы ключ на длинной тесьме, открыл верхний ящик и, пошуршав в нем несколько секунд, достал скрученный пергамент, перевязанный синей лентой. Он протянул свиток герцогу. — Здесь записаны мои мысли по нынешнему положению дел в Храме и предложения по изменению ситуации.

— Это очень интересно, — Алан спрятал записи во внутренний карман плаща. — Я обязательно ознакомлюсь с ними, и мы еще раз встретимся.

— Вы понимаете, что этими записями я обеспечу для себя опалу у Наместника? — слегка улыбнулся брат Чех, но серые глаза смотрели холодно.

— Я обещаю хранить нашу беседу в тайне.

— Я верю вам, кир Алан, иначе не стал бы вести этот разговор.

Он поднялся, и Алан встал следом.

— Вам нужно жениться, кир Алан, — мягко произнес ксен, когда они направились к выходу. — Желательно на девушке из древней семьи, чтобы заручиться поддержкой влиятельных родов.

— И на ком же? — устало поинтересовался Алан. Как его достали эти разговоры!

— Скажите мне, сир, на правах кого в Белой крепости живет кирена Валия?

Ну вот! Так и знал, что без нее ни обойдется!

— На правах гостьи, — буркнул недовольно Алан. — Да откуда я знаю! — тут же вспылил он. — Я об этом не думал! Живет и живет, не выгонять же мне ее на улицу!

— Не кричите, кир Алан, — тихо произнес брат Чех и плотнее прикрыл дверь, которую до этого успел приоткрыть герцог. — Молодая красивая вдова из древнего влиятельного рода, родственница короля Ратии, мать вашего сына живет в вашей крепости как компаньонка маркизы Эвелин. Редкого ума и воспитания женщина, которая с достоинством вынесла свое бедственное положение при бывшем герцоге, которая никогда ни у кого ничего не просила, незаметно живет рядом с вами. Вы находитесь рядом с прекраснейшей женщиной и не замечаете ее. Вы меня поражаете.

— Ну так и женись на ней! — огрызнулся Алан, больше сердясь на себя, чем на ксена.

— Пожалуй, так и сделаю, раз вы не возражаете, — серьезно кивнул Взывающий. — Я собирался поговорить с вашим сыном, в его возрасте простительно не видеть очевидного, но вам сир, должно быть стыдно. Вам следует лучше заботиться о кирене хотя бы потому, что она мать юного маркиза.

— И в чем, по-твоему, должна выражаться эта забота? — Алану было стыдно, и от этого он злился еще больше.

— Вы могли бы выделить ей слуг и подарить хорошую одежду, — остановился Чех, с укоризной глядя на собеседника.

— А сама она не может решить эти вопросы? — в голосе герцога сквозило раздражение.

— Вы сами сказали, что она гостья в вашем доме, а гостям не пристало распоряжаться чужим имуществом. — Чех покачал головой. — Женитесь на Эвелин, — резко сменил он тему.

Алан стоял напротив ксена, но смотрел мимо. Черт! Теперь все то, что он наговорил Валии, казалось безобразным и несправедливым. И что на него нашло? Но он действительно не знал! Не знал или не хотел знать? Не важно! Она тоже хороша, могла бы и рассказать о своих нуждах, а не молчать.

Дурак ты, Алан.

А ты, можно подумать, умная, Виктория.

— Тогда после взывания я поговорю с киреной и, если она согласится, то сыграем свадьбу как снег сойдет.

— Поговори, — нехотя процедил сквозь зубы Алан и вышел из кабинета.

И отчего так муторно на душе? Оттого, что придется все объяснять Турену, что их невнимательность подтолкнула его мать к замужеству и переезду. Но она ведь не в другой город уезжает. Будут видеться.

"О, дьявол! — зарычал про себя Алан — Чувствую себя мерзавцем".

— Все в порядке? — тихо спросил Алвис, когда Алан встал между ним и Туреном.

— Нет! — рыкнул герцог и бросил на Турена многообещающий взгляд, словно это он был виноват в невнимательности отца.

"Стоп! — жестко произнес внутренний голос. — Хватит психовать. У тебя есть Зира, и тебе нет никакого дела до Валии".

Зира... Алан вздохнул. Он думал о ней, но не видел их будущего.

"Господи, как все сложно!" — взвыла про себя Виктория. Быстрей бы сошел снег, да исчезнуть в горах среди послушников Храма. А оттуда перебраться в столицу, найти Чупачурика и наконец-то выяснить, где корона Королей и что хочет от Алана Наместник. Заняться действительно важными делами и забыть как страшный сон всех этих женщин!

Только до отъезда надо подыскать жениха для Эвелин, пока не нашелся какой-нибудь ур-род.

Алан не слушал, о чем там поет взывающий, полностью погруженный в свои мысли, только автоматически осенял себя знаками Вадия или Ирия, замечая, как это делает Алвис. Народа в храм набилось много, было душно, и спустя какое-то время Виктория начала проклинать тот момент, когда согласилась сопровождать Эвелин и Валию на это мероприятие. Но все когда-нибудь заканчивается, закончилось и взывание. К герцогу начали подходить купцы и главы цехов, чтобы поздороваться, поздравить с праздником. Люди улыбались, шутили, почтительно интересовались здоровьем, приглашали в гости, желали счастья. Эвелин сияла, Тур улыбался, Валия и Алвис были безукоризненно доброжелательны, а Алан оглядывался, выискивая в толпе гонца от Иверта. И дождался. К нему протиснулся Хват.

— Сир! "Шустрик" швартуется!

— Алвис, я возьму твоего коня, а ты поезжай домой с женщинами в карете! Турен, за мной!

Они прибыли в тот момент, когда на причал сбросили сходни. С моря дул холодный ветер, принося мелкие брызги и колючие снежинки, но Виктория не обращала на него внимания. Сердце громко стучало в груди, она жадно вглядывалась в торчащие из-за борта лица.

— Папа!

— Слава богу! — прошептал Алан по-русски и шагнул на причал.

Но прежде чем первый человек ступил на сходни, через борт перепрыгнул большой лохматый зверь и стремительно бросился к Алану.

— Кусь! Не смей!

Распушившаяся на зиму тау, прижав иглы, с громким повизгиванием неслась на любимого хозяина. Алан отступил назад, расставил ноги, чуть наклонился вперед и все равно не устоял. Налетевшая Кусь опрокинула мужчину и, прижав передними лапами к заснеженной земле, начала усердно вылизывать лицо. Вокруг рассмеялись воины.

— Я тоже тебя люблю, — Алан попытался оттолкнуть голову суки, но легче было танк свернуть. — Все, хватит, хватит!

Рядом заливисто смеялся Турен, а к ним бежал Дарен в валенках, длинном белом кожухе и лохматой шапке. Он неуклюже заскользил по мокрым деревянным доскам причала, Турен ухватил его за рукав в попытке удержать, но сил не хватило, и они, хохоча, рухнули на Алана.

— Задушите, паразиты, — прохрипел герцог, наконец-то сталкивая с себя Кусь и обнимая младшего сына. — Я так скучал!

— Я тоже. А мы привезли щена от Кусь для Тура. Белого!

Лис помог герцогу подняться, и Виктория наконец-то смогла нормально обнять сына.

— Ты вырос.

— На три пальца! Наставник говорит, что я теперь буду быстро расти. Он тоже с нами.

— Как вы добрались? Отчего так долго? — спросил Алан у подошедшего Кэпа.

— Дык буря три дня крутила, пришлось ждать. Кир Алан я там вам почту привез и...

Но Алан не слушал. Он смотрел, как по сходням легко сбегают две амазонки, одетые в короткие меховые куртки и теплые штаны, и как Иверт бережно сводит на причал женщину, укутанную в платки, словно матрешка.

— Зира?

— Увязалась за нами, — наябедничал Дарен. — Рэй ругался, ругался, но она сказала, что отец должен первым взять ребенка в руки. Тетка Райка тоже здесь, а еще Светика и Учитель.

— Учитель? А ему что здесь надо?

— Отец Взывающий хочет посмотреть библиотеку кира Маргана, — спокойно сообщил из-за спины Ворон.

— Ты знал?

— Да.

— Ступай, встреть его.

— Лис пошел.

— Поговорим позже.

Алан смотрел на Зиру, которую вел под руку хмурый Иверт.

— Упрямых женщин надо пороть! — заявил советник, как только они подошли ближе. — Моя сестра потеряла разум, отправляясь в это путешествие!

— Здравствуй, муж мой.

Алан шагнул вперед и обнял свою женщину, осторожно целуя в щеку.

— Здравствуй, Ласка.

— Что-то мне говорит, Алан-балан, — глубокомысленно заявил невесть откуда взявшийся Оська, — что наша спокойная жизнь закончилась.

В кои веки Алан был согласен со своим шутом. Он тихонько вздохнул, глядя как вновь заросший Рэй помогает спускаться по сходням Райке, прижимающей к груди плетеную корзинку, рядом с нею, зажимая платком рот и испуганно оглядываясь по сторонам, шла бледная Светика.

— Кир Алан! — запричитала она еще на подходе и закашлялась. — Как вы здесь без нас? Кто вас кормит? Кто за вами смотрит? И что это вы без шапки?

— Светика! — Алан закатил к небу глаза и обнял бросившуюся к нему девушку. — Ты как здесь оказалась?

— Ну вы же обещали мне мужа подыскать, а сейчас самая пора, — горячо обжигая дыханием шепнула девушка на ухо и нехотя отошла, уступая место серьезной Райке.

Кухарка степенно поправила платок, поклонилась, оглядела Алана с ног до головы и покачала головой.

— Худючий-то какой! Как тау в гон. Я же тебе говорила, — с негодованием развернулась она к улыбающемуся Рэю. — Говорила, что нельзя хозяина одного отпускать! А ксенята-то как похудели! — всплеснула она руками, обратив внимание на переминающегося с ноги на ногу Ворона. — Так, кир Алан, вы как знаете, а вашу кухарку следует рассчитать!

— И я рад тебя видеть тетка Райка, — Алан протянул к женщине обе руки и она, смущаясь, обняла его в ответ. — Ну не плачь. Все же хорошо.

— Это я от радости, — шмыгнула носом Райка и отстранилась.

К ней тут же подбежал Оська.

— Королевишна, а что у тебя в корзине?

— Ой, гостинцы это для Турена. Вареньечко из его любимой черной ягоды, да медок с орешками, — Райка с нежностью посмотрела на смущенного Тура и смахнула варежкой слезы. — Красивый какой стал, настоящий маркиз.