Пп-3. Разрушитель

ПРАКТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ. РАЗРУШИТЕЛЬ

ПРОЛОГ

Двое неторопливо шли по осеннему парку. Лёгкие порывы ветра с тихим шорохом передвигали опавшие листья. Высокий светловолосый мужчина плотнее замотал шарф вокруг шеи и натянул чёрную вязаную шапочку на глаза. Он поёжился и засунул руки глубоко в карманы белоснежного кашемирового пальто.

— Не люблю холод, — донёсся из-под шарфа недовольный голос.

Его спутник весело засмеялся. В отличие от светловолосого щеголя на нем были надеты потертые черные джинсы и вельветовый пиджак поверх обычной футболки. Но, судя по довольно прищуренным глазам, холодно ему не было.

— Вась, зайдем в кафе? — франт бросил беглый взгляд по сторонам. — Мне на тебя даже смотреть холодно.

— Не смотри, — покладисто согласился его спутник. — Лучше расскажи, как прошло совещание у босса? — Он поднял глаза вверх и кивнул на небо.

— А то ты не знаешь? — сварливо раздалось в ответ. — Шеф рвет и мечет. Но торопить нас не будет. Он удивлен, что за время, прошедшее с момента переноса души госпожи Вавиловой в тело опального бастарда, она так и не приняла никакого решения. Оставаться или возвратиться.

— Алан выбрал жизнь!

— Не начинай! — Блондин поежился от налетевшего ветра. — Вместо того, чтобы погибнуть в течение первых суток и вернуться, она старательно делает вид, что все в порядке. А ты ее поддерживаешь в этом заблуждении!

— Ничего подобного! — искренне возмутился Вася. — Алан принял новое тело, забыл женскую сущность. Между прочим, скоро он станет отцом!

— Бред! Полный бред! Неужели ты не замечаешь, что у Виктории началось раздвоение личности?

— Ты не прав, Ксю. — Курчавый весело блеснул огненными глазами на собеседника. — Он помнит свою прошлую жизнь, просто нашел способ не сойти с ума. Мне кажется, не без твоей помощи. — Блондин поднял на друга удивленный взгляд. — Не держи меня за идиота! Я точно знаю, что это ты разделил сущность Алана на мужскую и женскую! Но ты все равно проиграешь спор! Он не вернется.

— Посмотрим, — буркнул Ксю. — Виктория заняла трон герцогства, но не забывай, что храмовникам это не понравится.

— Ерунда! Меня больше волнует, как Алан справится с женщинами. Беременная Зира хотя и не признана законной женой, но имеет на него влияние. Валия, мать его приемного сына, и красотка Эвелин, дочь убитого герцога, тоже не останутся в стороне. Цветник, и наш герцог посреди него.

— Крапива среди роз, — высунул нос из шарфа Ксю и на мгновение замер, затем растянул губы в улыбке. — Вот на этом я ее и поймаю!

— Фи! — скептически протянул Вася, пиная носком кроссовки каштан. — Алана уже не тошнит от женщин и не колбасит от мужчин.

— Где ты слов таких набрался? — недовольно прозвучало из-под шарфа, но собеседник проигнорировал это заявление.

— Он меняется. Душа прирастает к телу и принимает его пол. Ты ведь сам знаешь, что изначально душа беспола. И если бы не разум и стереотипы, вбитые с детства, люди были бы более свободными и раскрепощенными. Это все религия.

— Не тебе рассуждать о религии, Вадий, — усмехнулся блондин и вновь нырнул в шарф. — Этот спор выиграю я!

— По пиву? Я знаю отличный паб, здесь за углом, — Вася снисходительно похлопал друга по плечу. — Эта неугомонная душа все равно поступит так, как надо ей.

— А надо чтобы она поступила так, как надо нам, иначе мы лишимся финансирования, — многозначительно произнес Ксю, и парочка свернула за угол.

Ветер продолжал гонять по парку сухие листья, и только рыжая белка была свидетелем разговора. Но ей не было никакого дела до забав этих смешных двуногих.

Глава 1

В работе проходили их дни, и за работой не видели они радости.

И велел тогда Вадий собраться Духам светлым,

И повелел им выбрать для себя по одному дню.

А людям велел в эти дни не работать,

а праздновать дни Духов и всячески их почитать.

Веселиться, отдыхать и в храмах зажигать свечи.

XXVI Песнь Жития

Пятый день шел снег, превращая Белую крепость в причудливое нагромождение огромных сугробов. Снег возвышался шапками на крышах башен и донжона, на широких стенах, укрывал толстым слоем рыжую черепицу, словно желая оправдать название крепости. По темным мрачным коридорам гуляли сквозняки, но в жилых комнатах было тепло, и поэтому многочисленные обитатели крепости старались не выходить на улицу без крайней нужды.

— Шут! Где Иверт? — телохранитель герцога Алана Вас"Хантера ухватил за шиворот пробегавшего мимо чернокожего Оську, одетого в коротенький лохматый кожушок.

— Лис-барамис, — вывернулся из захвата Оська. — Я великий шут и женский любимчик, а не нянька для горца! — Он показал язык и рванул по заснеженному двору в сторону казарм. — Он Руке уши обещал отрезать! Спорим на щелбан, что не сумеет? — донеслось из снегопада.

— Сир, они в тренировочном зале, — повернулся к герцогу юный ксен. — Приказать Берту принести шубу?

— Не стоит, тут близко, — махнул рукой Алан и первым вышел из-под козырька.

Ветер тотчас попробовал забраться под котту, швырнул в лицо колючие снежинки, но Алан не обращал на зимнюю погоду внимания. Не до того, когда в голове ругаются два голоса и ни один не хочет уступать.

Лис распахнул дверь, и герцог стремительно вошел в тренировочный зал. Глухие редкие удары мечей, скупые движения, мягкие шаги и прерывистое дыхание говорили о том, что бойцы уже слегка выдохлись. Но признаваться в этом никто не собирался. Что же, придется вмешаться, ждать недосуг. Скоро прибудет генерал Генри Роман, а они еще не решили, сколько людей отбудет с Аланом на фронтир и кто останется охранять крепость.

— Иверт!

— Да, мой вождь. — Горец отступил на шаг, но яташ не опустил. — Эй, ксен, когда ты последний раз держал оружие?

Алвис посмотрел на узкий длинный меч в своей руке, стер кровь с разбитой губы и улыбнулся.

— Давно мне не встречался такой дикий противник, горец.

— Меня не зря прозвали Ураганом, — самодовольно произнес Иверт и поманил Искореняющего сложенными пальцами. — Мой вождь, дай мне немного времени, чтобы я убил этого ксена.

Длань так и не покинул крепость, чем вызвал у Иверта очередной приступ паранойи. Горец постоянно задирал брата Искореняющего, и в результате это вылилось в дуэль, после которой оба прониклись друг к другу уважением, что не помешало им периодически сталкиваться в тренировочных боях, часто напоминающих настоящие. По крайней мере, синяки и свежие порезы не сходили ни у одного, ни у второго. Алан не вмешивался, хотя иногда очень хотелось отправить этих двоих куда-нибудь подальше. Например, в горы... на поиск подснежников...

— Не желаете поучаствовать, кир Алан? — Алвис широко улыбнулся, стремительно атакуя самоуверенного горца.

Алан подошел к стене, увешанной оружием, выбрал легкий яташ, с которым обычно тренировался, и повернулся к Лису:

— Ксены против вождей.

Телохранитель не заставил себя уговаривать, он скинул сутану, оставшись в шерстяной рубашке и, взяв точно такой яташ, приготовился к бою. Под залихватский свист Оськи и выкрики воинов, зашедших посмотреть на бой, Алан атаковал телохранителя.

"Ну и на кой оно мне надо? — успела подумать про себя Виктория, прежде чем их оружие встретилось. — Можно подумать, мне мало тренировок с Семухом. Идиотка!"

"Ага", — радостно согласился внутренний голос. Вроде бы мужской...

Три месяца прошло с тех пор как Алан объявил Игушетию независимым государством и сел на трон герцогства. Как сказал Алвис: "Вы нарушили все законы, удивительно, что вам это сошло с рук". Виктория же не удивлялась. Через несколько недель после смерти предыдущего герцога на землю пришел сезон холодов. Снегом замело перевалы, закрыло проходы в горах. Госпожа зима стала союзником для опального бастарда, дав отсрочку, чтобы он успел разобраться в делах герцогства, подтянул к себе людей, понял, что делать дальше. Но самое главное то, что впервые Виктория никуда не спешила, не неслась сломя голову, не решала сто дел одновременно. Как-то незаметно Мэтью взял на себя все хозяйственные и торговые заботы, Иверт, оставаясь советником вождя, собирал вокруг себя собственную команду, и Виктория надеялась, что со временем у них появится служба безопасности. Барон Семух контролировал гарнизон, а личную охрану герцогу так и составляли два телохранителя-послушника. Охранять Турена она поставила ветеранов маркиза Генри. Мальчишка остался секретарем при герцоге, и Виктория с печалью думала, что, не будь он лишен части языка, из него бы вышел прекрасный оратор. Парень писал великолепные речи, когда Алану приходилось выступать на собраниях гильдий, или в храме, или на встрече с немногочисленным дворянством герцогства.

В общем, делать герцогу было совершенно нечего! Только тренироваться, разбирать бумаги, оставшиеся после советника, и разговаривать с самим собой. Как сейчас.

У Виктории появилось время немного осмотреться, решить, как жить дальше, остановиться, покопаться в себе, и это было так странно, словно она опять ушла на пенсию. Еще вчера нужно было рано вставать, бежать на работу, а сегодня можно целый день ничего не делать, заниматься приятными вещами, на которые не хватало раньше времени, но появилась пустота, словно у нее отобрали что-то очень важное. Когда она рассказала о своих ощущениях Иверту, тот только головой покачал.

— Зима, мой вождь, время скуки и любви.

Виктория вздохнула и поежилась, выбираясь из остывшей воды. Берт протянул полотенце.

— Знаешь, что я сделаю, как только мы вернемся в Кровь?

— Пойдете в баню, — улыбнулся Берт, помогая Алану натянуть на влажные плечи рубашку из плотной ткани.

— Обязательно! Там не будет кирены Валии и брата Алвиса, и никто не посмеет сказать мне, что сидеть в парилке с простолюдинами недостойно короля и вождя, — недовольно пробурчал вождь и король. — Эй, Лис! — окликнул он мывшегося за перегородкой парня. — Ты из благородных? А то, понимаешь ли, — добавил по-русски.

— Мой отец был гончаром, — раздалось из-за ширмы, и Алан многозначительно поднял палец.

— Да они не из-за этого, — Берт протянул нагретые над очагом подштаники. — Тут баня всеми ветрами продувается, а здесь тепло, сухо и ваша комната рядом. Не застудитесь. Кирена боится, что вы заболеете. Нравитесь вы ей.

От этого заявления Алан застыл на месте со штанами, натянутыми до коленей. Такая бредовая мысль ему в голову еще не приходила. Мать Турена всегда была сдержана, спокойна и учтива, но не более того. Эдакая Снежная Королева.

— Берт, с чего ты взял?

— Так я же вижу, как кирена на вас смотрит. Я в этих делах не ошибаюсь, кир Алан. Вот молодая маркиза — та просто кокетничает, ей хочется, чтоб вы на нее внимание обратили, она и...

— Строит глазки, — закончил за слугу герцог.

Это Виктория сразу заметила, шестнадцатилетняя Эвелин совершенно не умела притворяться.

— Да только она со всеми так. И с Ураганом, и с братом Алвисом, и с вами, и с нашими ксенятами. Молодая еще.

— Глупая.

— Не скажите, кир Алан, — подал голос стоящий на страже у двери Хват. — Она не глупа, просто папенька ейный их в строгости держал. Не выпускал из крепости никуда, все замуж хотел выгодно отдать. Вот она и растерялась, столько благородных киров разом собралось. И все пригожие и родовитые.

— Вот пусть Лиса и обаяет, — хмыкнул Алан, которого слегка раздражало навязчивое внимание Эвелин.

От двери раздалось приглушенное хрюканье. Телохранитель уже успел помыться и облачиться в сутану.

— Тебе не нравится Эва? — поднял брови Алан, натягивая сапоги.

— Я ее боюсь, — честно ответил рыжий. — Несколько дней назад она просила провести ее в лабораторию советника, чтобы посмотреть на "кишки в банке", а вчера она спросила, не подарю ли я ей на память листик с виноградной лозы.

— И что здесь страшного? — не понял Алан.

— Она указала на мою руку. Ночью мне приснилось, что маркиза Эвелин пришла ко мне с ножом и пыталась срезать кусок кожи с плеча, — совершенно серьезно ответил Лис.

Первым рассмеялся Берт, но спустя мгновение бессовестно ржали уже все, кроме рыжего послушника, который вновь нацепил на лицо маску хладнокровного убийцы.

— Зима, сир, — это время девок тискать да свадьбы гулять, — добродушно буркнул Хват, открывая перед герцогом дверь. — Скоро праздник Тарании Воительницы, там за ним день станет расти, холода на убыль пойдут, а как снег сойдет, так и ждите неприятностей из-за гор.

— Ничего, Хват, прорвемся! — похлопал Алан воина по плечу. — Время еще есть, чтобы дела с Наместником полюбовно решить.

— Полюбовно — это завсегда хорошо, — склонил голову ветеран. — Я бы женился да осел здесь в городе под вашей рукой.

— А что, есть кто на примете? — спросил Берт, взглядом спрашивая у герцога разрешения разговаривать.

— А как же! — степенно ответил Хват. — Ежели кир Алан не станет возражать, то я бы Светику сосватал.

Они шли по тускло освещенному коридору, и Виктория от неожиданности даже остановилась.

— А не стар ты для Светики?

— Дык мне всего пять десятков, — так же неторопливо ответил воин. — Как раз для такой шустрой девицы. Что молодой? Сам еще гулять охоч, а я уже все в дом, все для жены и детишек.

— А она знает?

— Не успел сказать, что люба она мне. Вот вернемся в Кровь — сразу скажу. Я же не козопас, чтоб силой девку брать. Коль не захочет, неволить не стану.

— Если кир Алан ей прикажет, то как миленькая захочет, — улыбнулся Берт.

— Вот прикажу тебе на рыжей Эльсе жениться, если будешь давать такие глупые советы, — пригрозила Виктория, и Берт тотчас скорчил постную физиономию, только глаза шаловливо горели.

Виктория же рассматривала Хвата. А ведь действительно не старый еще мужчина, статный, подтянутый. Ни одной морщинки на лице и седины нет. Взгляд выдает, конечно, прожитые годы, но выглядит лет на сорок. Она постоянно забывала, что люди здесь не такие, как на Земле, и срок жизни у них выше.

— Я поговорю со Светикой, — кивнул Алан десятнику, и тот склонил голову, останавливаясь у двери, которую распахнул перед герцогом слуга. — Берт, скажи, что я жду всех в кабинете. Пора заняться делами.

Слуга поклонился и побежал выполнять распоряжение, а Виктория в сопровождении Лиса вошла в бывший кабинет советника. Нравилось ей здесь. Массивный стол, мягкие уютные кресла, шкафы с книгами и свитками, карты на стенах и большое окно с видом на далекую бухту. В камине трещали дрова, на столе стоял подогреваемый свечой медный чайник на маленькой треноге, рядом с ним вазочка с пирожками и чашка с блюдцем. Личные рабы советника по умолчанию остались в его покоях, и теперь Викторию окружали красивые девушки и юноши, вышколенные и молчаливые. Они появлялись, когда были нужны, и исчезали так же незаметно. Только один раз Алан собрал всех, чтобы объявить о смерти Мара Маргана и рассказать о перспективах. Их было пятеро, и ни один не захотел покинуть герцога. Ну что же, если им так спокойнее, то это их право. Виктория подозревала, что здесь не обошлось без Оськи, который с усердием, достойным большего, создавал киру Алану имидж благородного и справедливого владетеля. Она слышала, как шут рассказывал слугам о том, как вождь Бешеный Кузнечик вырезал целое племя, чтобы спасти Оську и Берта из плена. Правды там было не больше, чем сладости в лимоне, но народ проникся. Да и остальные его люди не считали нужным держать язык за зубами, и скоро по городу гуляли слухи один другого чуднее. Смерть кира Мара была покрыта тайной, но по углам шептались, что и герцог, и советник пали от ярости вождя Алана Бешеного Кузнечика, которому покровительствуют бог Отец и оба его сына. Когда Иверт или Турен рассказывали Виктории очередную байку, она только посмеивалась, пусть болтают, чем больше сплетен, тем труднее вычленить правду.

Через десять минут в кабинете собрались соратники герцога. Турен прибежал последним, на ходу приглаживая лохматые волосы.

— Опять? — строго спросила Виктория у приемного сына, но тот только голову опустил и промолчал.

Впрочем, что тут говорить? Засос на шее и пылающие уши говорили лучше любых слов. Не нравилось Виктории, что Тур начал так рано, ох не нравилось! Только поделать она ничего не могла, поэтому прочла старшему сыну лекцию на тему предохранения и строго предупредила, что ни дай Вадий... Выпорет! Ужас! Какие здесь ранние дети! Правда, если быть справедливой, то в земном летоисчислении Туру было почти пятнадцать лет. Но все равно!

"Воевать не рано, а сексом заниматься рано?" — тут же влез противный мужской голос, который она гордо проигнорировала.

— Может, объявить, что вы ищите жену для сына? — подал голос Мэтью. Он сидел в кресле возле камина вполоборота к Турену, и мальчишка не видел, как он подмигнул Алану.

— Если так будет продолжаться, то, видно, придется, — тяжело вздохнул Алан Вас"Хантер и жестом пригласил всех рассесться вокруг стола.

— Не по правилам, — тихо произнес Турен, раскладывая на столе бумагу. — Первым надо старшего в роду женить.

— А когда это твой отец жил по правилам? — глухо поинтересовался от двери Алвис.

— Брат Искореняющий, я не приглашал тебя, — спокойно заметил Алан.

— Кир Алан, когда вы перестанете видеть во мне врага? — с укоризной произнес ксен. — Я принес вам письмо от Наместника.

— Наместник поздравляет меня, признает Игушетию и настоятельно приглашает в гости, — Алан передал Турену письмо и обвел напряженных соратников задумчивым взглядом. — В чем подвох?

— Нельзя ехать, — категорично заявил Иверт. — Это ловушка. Ты сам так поступил, когда собрал вождей в Осколке. Я знаю, ты приказал Рэю вырезать всех, если вы не договоритесь.

Виктория чуть вздрогнула. Она была уверена, что об этом их с капитаном разговоре не знает никто.

— Потом поговорим.

— Ехать нужно. — Не дождавшись приглашения, Алвис сел за стол рядом с Ивертом. — Наместник — самая значимая фигура в этой части суши, а вы не в том положении, чтобы воевать на три фронта.

— Отчего на три?

— Галендас, Мирия и Ратия.

— Мирия не станет воевать против Игушетии. Кир Алан на половину мириец. Да и некому там воевать, трон под правящей династией трещит и шатается. Скорее, они поддержат его в борьбе за трон Галендаса, — подал голос Мэтью.

— Но что потребуют взамен? — без улыбки поинтересовался Алвис.

— Думаешь, у меня есть шанс получить трон без кровопролития? — Алан встал и, обойдя вокруг стола, остановился у камина.

— Вы ведь собираетесь женить кира Турена Ли-Алана, а король Ратии ищет мужа для младшей дочери. Таким образом вы заручитесь поддержкой двух правителей, и регент останется в меньшинстве.

— Алвис, ты на чьей стороне? — весело поинтересовался Иверт.

— На собственной, — без тени улыбки ответил Искореняющий.

— Я ему не верю, — подал голос Мэтью.

— Я тоже, — хмыкнул Иверт, и Турен кивнул, наблюдая за Дланью исподлобья, почти с ненавистью.

— Не думаю, что брат Искореняющий этим сильно расстроен, — усмехнулся Алан.

Алвис только улыбнулся.

— Подготовь договоры между Игушетией и Галендасом, — обратился к нему герцог. — В отличие от нас, Наместник полностью доверяет тебе. Я подпишу, если условия будут приемлемы. Не смею больше задерживать, брат Искореняющий.

Алвис понял, что его выставляют, он встал и, подойдя к герцогу, тихо произнес:

— Учитель ждет вас для прохождения обучения. Из нашего лагеря вы сможете отправиться в столицу. Регент ожидает вас в первый месяц межсезонья. Месяц Белого Вепря.

— Мы еще это обсудим, — так же тихо ответил Алан.

Когда Длань вышел, герцог повернулся к Мэтью.

— У тебя нет случайно портрета принцессы Ратии?

— Случайно нет, но я знаю, кому написать, чтобы его прислали.

— Сделать это нужно тихо, я не хочу, чтобы слухи о том, что мы интересуемся принцессами, просочились в другие правящие дома.

— Я понимаю, кир Алан, — Мэтью бросил быстрый взгляд на Турена. — Никто не узнает, для кого предназначен портрет.

— А ты сам не хочешь жениться? — подал голос Иверт.

— Нет! — гаркнул Алан.

Иверт вздрогнул, Турен подпрыгнул, а Мэтью быстро отодвинулся вместе со стулом к окну. Барон Семух только укоризненно покачал головой, глядя на горца. Он не участвовал в разговоре, отвечая, только когда обращались непосредственно к нему.

— Все, все! — поднял руки Иверт. — Молчу!

Алан зло сверкнул глазами. Честно говоря, его просто достали за это время предложениями брака. В крепости перебывали, наверное, все мало-мальски подходящие девицы от четырнадцати до тридцати лет. Как было хорошо в Крови! Там просто пытались подложить конту в постель очередную девушку, но никто не настаивал на браке. Здесь же...

— Приступим к делам. Кир Горий, ты первый.

Это уже стало традицией, собираться ежедневно, чтобы обсудить вопросы, требующие согласования с владетелем, поделиться новостями, распланировать очередной день. Новый герцог Вас"Хантер не собирался пускать дела на самотек.

— От Кэпа есть новости? — спросил Алан Мэтью, когда они собирались расходиться.

— Пока никаких. Но не волнуйтесь, ветер стих. Скорее всего, "Шустрик" просто задержался, пропуская шторм.

Виктории вздохнула. Кэп должен был вернуться еще три дня назад.

— Надеюсь, у них все в порядке.

Она скучала по сыну. Безумно скучала. И эти три дня не находила места, постоянно представляя всякие ужасы. Часто поднималась на смотровую башню и, кутаясь в мохнатый тулуп, подолгу смотрела на видневшееся вдали море. Обычно ее сопровождал Ворон, и однажды он спросил, в чем причина волнения герцога? Виктория честно ответила, что боится за сына, и теперь Ворон, потерявший в море семью, тоже ходил мрачный.

В дверь заглянул Берт.

— Там кирена Эвелин велела напомнить, что вы обещали ее к Неж... Леонардо отвести.

— Скажи, что я помню, — Алан закатил глаза. Вот еще одна головная боль — девица на выданье. — Турен, не хочешь отвести кузину к художнику? Она просила, чтобы Леонардо нарисовал ее портрет.

— Сир, мне нужно подготовиться к занятиям, — Тур мстительно улыбнулся.

Мэтью и Иверт с серьезными лицами поклонились герцогу и чуть не бегом бросились к двери, когда мужчины выскочили в коридор, Виктория услышала громкий смех. Барон Семух был более сдержанным, он просто улыбнулся, но тоже поспешно покинул кабинет.

— Кир Алан, — в голове Лиса слышалась вина. — Пусть вас Ворон сопровождает к Леонардо.

— Я и сам дорогу найду, — буркнул Алан с тяжким вздохом.

Эвелин достала всех, кроме Алвиса. Длань она побаивалась и обходила стороной, зато он находил ее забавной. Вот и женился бы!

— Тур, пришлешь за мной Берта, когда накроют к ужину, — с тяжелым вздохом произнес Алан, очень надеясь, что ужин наступит прямо сейчас.

— Отец, — Турен собрал бумаги и теперь переминался с ноги на ногу. — Ты правда хочешь меня женить?

— Так у тебя же свербит, — спокойно ответил Алан, внимательно глядя на сына. — Я считаю, что лучше иметь законную жену благородных кровей, чем тискать служанок и давать им ложную надежду.

— Она ничего не хочет! — импульсивно воскликнул Тур. — Она просто... я ей нравлюсь.

— Тур, как ты считаешь, что она будет чувствовать, когда ты женишься на кирене? Кем она будет для окружающих?

— Никто не узнает!

— Да о вашем романе только тау не говорят! Запомни, влюбленные не видят никого, зато их замечают все. И еще... — Виктория вздохнула, не хотелось ей это говорить Турену. — Твоя подружка приходила к лекарю, чтобы он вытравил ей плод.

— Это не я!

Алан строго посмотрел на сына, под его взглядом Тур опустил голову.

— Мы уже говорили на эту тему. Я тебя предупреждал. Если ты считаешь, что готов к ответственности, что сможешь воспитать ребенка, значит, ты вырос, и я буду рассматривать варианты твоей женитьбы.

С этими словами Алан вышел их кабинета. В душе Виктория рыдала, но по-другому поступить не могла. Парня нужно было приструнить. Конечно, никто его так рано не женит, но ведь подбирать невест можно долго, очень долго.

— Это не его ребенок, — тихо произнес Ворон, пристраиваясь в спину герцога.

— Я знаю, — кивнул Алан.

Виктория лично разговаривала с лекарем, и по всем срокам выходило, что беременность наступила еще до появления Турена в крепости. Но говорить Туру ничего не стала, влюбленный мальчишка все равно бы не поверил, поэтому она велела Иверту присматривать за девицей, но не вмешиваться.

— Отец!

Турен и Лис догнали их у покоев Эвелин.

— Это не может быть мой ребенок! Я... мы... всего несколько раз...Оно бы еще не проявилось!

— Я знаю, сын.

— Она меня обманывала? — растерянно спросил парень, глядя в пол.

— Спросите у нее сами, — посоветовал Ворон.

— Турен, я люблю тебя. И хочу, чтобы ты был счастлив, но со своими женщинами тебе придется разбираться самому, — Алан потрепал сына по голове. — Ты ведь уже взрослый мужчина.

— Я понял, — кивнул Тур и решительно направился по коридору. Следом за ним заскользил Лис.

— Предатель, — прошипел ему в спину Ворон, рыжий, не оглядываясь, махнул рукой, очерчивая обережный знак Вадия.

Алан вздохнул и постучал в дверь.

Эвелин, наверное, ждала за порогом, потому что не успел кулак коснуться полотна, как дверь распахнулась.

— Кир Алан, я решила, вы обо мне забыли!

Невысокая курносая блондинка с живыми и веселыми голубыми глазами просто фонтанировала энергией. Она почти бежала за размашисто шагающим герцогом, но при этом умудрялась задавать массу вопросов.

— А он хорошо рисует?

— Хорошо.

— А правда, что все его тело покрыто вашими инициалами?

— Правда.

— Я не верю, что это сделал мой отец! Зачем ему было вырезать на теле вашего раба ваши же инициалы?

— Он вырезал свои. Вас"Хантер.

— А говорят, что на спине раба вырезано Алан Валлид. Правда?

— Правда.

— Вот бы посмотреть!

— Нет!

— Почему? Кир Алан, отчего вы всегда такой хмурый?

— Я не хмурый.

— Мне кажется, вы меня не любите.

— Вам только кажется, Эвелин.

— Кир Алан, вы оформили документы на опекунство?

— Да.

— Значит, это вы будете решать, за кого мне выйти замуж?

— Да.

— А где рыжик?

— Сопровождает Турена.

— Он не захотел показать мне лабораторию кира Мара!

— Я запретил.

— Тогда, прошу вас, покажите мне! Я хочу посмотреть на девочку в золотой маске!

— Трупы брат Искореняющий велел сжечь.

— А золото?

— В казне.

— Кир Алан, вы будете сопровождать нас с Валией на завтрашнюю службу в храм?

— Не планировал.

— Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Вы никогда не ходите с нами в храм. Пожа-а-луйста!

— Хорошо!

Эвелин взвизгнула и бросилась герцогу на шею. Виктория едва удержалась, чтобы не шарахнуться. Она терпеливо переждала благодарственные обнимашки, бросая на Ворона предупредительные взгляды, но телохранитель был бесстрастен и серьезен. Это рыжий бы уже тихонько ржал.

Неженка, предупрежденный Бертом, ждал их в мастерской. Большая угловая комната с тремя окнами, стены которой были завешены картинами, планами, набросками. Раб плавно опустился на колени, как только Алан вошел в помещение. Виктория уже не обращала на это внимание. Если ему необходимо такое служение, то ради бога. Лишь бы не было больше срывов. Она протянула художнику руку, которую он почтительно поцеловал.

— Леонардо, это кирена Эвелин. Я попрошу написать несколько портретов этой милой девушки. Для женихов, — добавил Алан многозначительно. — И встань уже. Ворон, прикажи подать вина.

Телохранитель вышел за дверь, и Виктория услышала короткие распоряжения.

Леонардо поднялся с колен и открыто улыбнулся, откидывая со лба длинную челку. Шрамы уже не выглядели воспаленными, но были еще красными, однако Виктория знала, что они побелеют через некоторое время и станут едва заметными. Но Неженку это больше не расстраивало. Теперь он гордился, убирая назад волосы, открывая лоб и не опускал взгляд, когда кто-то начинал пристально на него пялиться.

— Раб, нарисуй меня у окна. Я буду смотреть на небо, — Эвелин уже успела обежать комнату, рассматривая рисунки на стенах, и теперь села у окна и, сделав одухотворенное и печальное лицо, устремила взгляд вдаль.

— Нет, кирена.

— Что? Кир Алан, прикажите, чтобы он меня слушал! — Маркиза в негодовании топнула ногой.

— Эвелин, в этой комнате правит Леонардо, даже я не могу ему здесь приказывать. Он мастер, и он лучше знает, как передать твою красоту, — Алан подмигнул улыбающемуся художнику.

Парень благодарно кивнул и сел на скамью у стены, положив на колени стопку бумаги.

— Кирена, сегодня забудьте обо мне.

— Эвелин, хочешь посмотреть работы Леонардо?

— Очень!

Алан достал из шкафа большую плотную папку с завязками и расположился с нею на диванчике, Эвелин села рядом.

— Ой, это же ваш шут! Как похож! А это Тур? Он здесь такой несчастный. Кир Алан, а это вы! Ой!

Девушка закрыла рот ладошкой и густо покраснела. Алан был изображен по пояс обнаженным с яташем в руках. Неженка сумел ухватить момент разворота и вдохнуть жизнь в карандашные штрихи.

— А вы красивый. А откуда эти шрамы? — Эвелин ткнула пальчиком в изображение.

— Я был в плену, — нехотя произнес Алан, уже жалея, что начал показывать маркизе рисунки.

— А это ваш сын? Симпатичный мальчик, а это опять вы. А это кто?

— Зира. Моя женщина.

— Красивая. А как это, ваша женщина? Вы на ней женитесь?

— Нет.

— А почему? А Валия знает, что у вас есть невеста?

— А какое до этого дело кирене Валии?

— Ну как же... ой, Рыжик! Какой красивый!

Ворон налил в кубок вина и подал герцогу, при этом бросил быстрый взгляд на рисунок. Лис был изображен во время взывания. Он сидел напротив лика Вадия, опустив голову. Вся поза послушника выражала смирение и отстраненность.

— Леонардо очень талантлив, — тихо произнес Ворон. — Учитель рад, что он выжил и сумел найти путь к светлому лику вопреки проискам Вадия.

— Леонардо, тебя ценят, — подмигнул художнику Алан.

— Я тоже рад, что выжил, — отозвался из угла Леонардо и светло улыбнулся. — Что может быть лучше, чем служить моему господину.

Виктория переглянулась с Вороном, и они синхронно вздохнули. И все равно, такой Неженка нравился ей намного больше.

— Позвольте ему, кир Алан, — одними губами шепнул телохранитель.

— А я что, по-твоему, делаю? — обреченно буркнул герцог.

— Вы делаете все верно, — серьезно кивнул послушник и вытянул из стопки очередной портрет. — Покойный герцог Вас"Хантер. — Он долго всматривался в рисунок, а затем отдал его всхлипнувшей Эвелин.

— Леонардо послушал твоего совета, — Алан передал папку девушке и, откинувшись на спинку дивана, задумчиво сделал первый глоток вина. — Он нарисовал свой страх и отпустил его.

Это был их с Вороном маленький секрет.

* * *

— Как он?

Алан, стараясь не шуметь, зашел в комнату Неженки через несколько дней после случившегося с рабом несчастья. Незнакомый мужчина, дежуривший у постели больного, встал с кресла и низко поклонился. Раненого уложили в гамак, подвешенный к столбам большой кровати, чтобы уменьшить давление на изрезанное тело.

— Пришел в себя, но не ест, на вопросы не реагирует. Плачет. Приходил брат Искореняющий, принес лекарство, велел мазать раны. Лекарь сменил повязки рыску назад.

— Оставь нас и скажи Ворону, чтоб никого не пускал.

Когда помощник лекаря вышел, Виктория осторожно взяла забинтованную руку раба и, глядя в безучастные голубые глаза, произнесла:

— Простишь ли ты меня когда-нибудь? — Неженка перевел на мужчину пустой взгляд. — Я не сдержал слово. Я обещал защищать тебя, но не смог.

Алан прижал пахнущую травами ладонь ко лбу. В груди разливались горечь и чувство вины. Хотелось обнять, прижать к себе, а еще было страшно, если не простит. Только не молчи! Но Леонардо молчал, глядя в потолок. И Виктория отчетливо понимала, что он никогда уже не будет прежним, а вот каким будет, возможно, зависит от этого разговора.

— Я сопротивлялся, — хриплым чужим голосом вдруг произнес парень. — Он порвал ошейник, что вы мне подарили. Я ждал вас, надеялся, что вы придете и спасете меня. Я верил вам, хозяин.

— Я спешил.

— Вы все же пришли, — словно не слыша, продолжил Неженка. — Вы не дали мне умереть. Почему вы не дали мне умереть?

— Потому что ты мой друг, потому что без тебя этот мир станет намного хуже, потому что мне без тебя будет очень плохо.

— Мне тоже будет без вас очень плохо.

— Ты собрался меня оставить? — попыталась пошутить Виктория.

— Я теперь ур-род. Вы не захотите, чтобы я служил вам.

— Господи, Неженка! — Воскликнула Виктория, для которой эта причина казалась чем-то несуразным. — Как ты можешь так обо мне думать! Да мне плевать, как ты выглядишь! Я люблю твою душу. И я никогда никуда тебя не отпущу. А шрамы через некоторое время станут совсем незаметными. Ты и с ними очень красивый.

— Вы и раньше не позволяли мне... А теперь... — голос Неженки звучал сбивчиво и едва слышно. — Я был так счастлив, когда вы поручили мне рисовать для вас дом, когда мы планировали город. Я служил вам и только вам... А теперь вы не захотите, чтобы рядом с вами был такой ур-род как я. Вы прогоните меня.

Ну что за детский сад!

— А в чем твое ур-родство, Леонардо? — раздался холодный голос Ворона.

Художник чуть повернул в его сторону голову.

— Я видел в зеркале! — совершенно другим, злым голосом выкрикнул он. — Он вырезал на мне свое имя!

— Он вырезал на тебе имя твоего господина. Кир Алан Валлид отныне и навсегда герцог Вас"Хантер, — отчетливо и жестко произнес Ворон. — Нам пора, Кир Алан, лекарь просил не задерживаться.

Виктория удивленно посмотрела на телохранителя, до сих пор он не позволял себе встревать в ее разговоры, а значит, повод достаточно серьезен. Она вздохнула и, осторожно опустив руку Неженки на простыню, произнесла:

— Я горжусь тобой, Леонардо. Отдыхай и не думай всякие глупости.

В коридоре Виктория остановилась у стены и вопросительно посмотрела на Ворона.

— Вы неверно себя с ним ведете.

— В чем же?

— Ему нужен строгий хозяин, который жестко ограничит для него рамки дозволенного поведения. Вы же чувствуете себя виноватым и позволяете манипулировать собой.

— Мне кажется, ему нужно немного уверенности в себе, поддержка, дружеское участие, — растеряно отозвалась Виктория. Как же с Неженкой все сложно!

— Нет. Вы заметили, что он начал огрызаться? Он больше не боится. Последние события изменили его. И сейчас он может сорваться.

— Думаешь, он попытается покончить с собой?

— Допускаю, что он попробует таким образом обратить на себя ваше внимание. Вы ведь понимаете, что ему нужно?

— Смутно! — Алан потер виски. — Ворон, я не вчера родился. Я слышал о таких людях, как Неженка, но никогда не сталкивался с ними в жизни! — Да, Виктории были знакомы понятия доминант и сабмиссив. Знакомы, но не более. Как-то не пришлось в прошлой жизни с этим сталкиваться. Да и их отношения с Неженкой лежали совершенно в другой плоскости! — Откуда ты все это знаешь? — устало поинтересовался герцог.

— Кир Алан, нас готовят в Длани. А чтобы управлять людьми, нужно знать и понимать их. Учитель очень много рысок посвящает этой науке.

— Эта наука называется психология.

— Возможно, — чуть улыбнулся Ворон. — Вы просто не понимаете, что Леонардо никогда не будет счастлив, если позволить ему самому решать за себя. Сейчас он растерян, его жизнь неопределенна, отсюда и агрессия. Вы должны решить, что с ним делать, как ему жить дальше.

— Тебе не кажется, что я своими решениями уже довел его до весьма плачевного состояния? Он должен меня ненавидеть.

— Вы заблуждаетесь. Я заметил, что он спокойно игнорирует чужие приказы, довольно свободен в отношениях с женщинами, но он преклоняется перед вами. Он поставил вас выше богов, и любое ваше недовольство доставляет ему почти физическую боль.

— Откуда ты знаешь?

— Я слышал его исповедь, — просто ответил Ворон и присел рядом с герцогом у стены. — Он живет ради служения вам. Его преданность, беспрекословное послушание, нежелание вас огорчить, доверие делают его жизнь насыщенной, счастливой и наполняют ее смыслом. Но вы должны контролировать его. И еще, кир Алан, вы должны понимать, что это не любовь, не физическое влечение. И боль Леонардо не требуется, только ограничения, контроль и возможность служения.

— Ты меня успокоил! — ехидно сообщил герцог и взвыл про себя.

И ведь никуда от этого не деваться. Она сама приблизила к Алану Неженку, сама привязала его к себе, а теперь не знает, что с этим делать.

— Ворон, для меня это все дико. Я не могу понять, что движет такими людьми. Я не понимаю, как можно позволить кому-то решать за себя!

— Доверие. Это вопрос обоюдного доверия, насколько вы кому-либо доверяете, чтобы позволить решать, и насколько доверяют вам, принимая на себя ответственность за вашу жизнь.

— Значит, я никому не доверяю настолько сильно, — глядя в противоположную стену, проговорила Виктория. — И я понятия не имею, как мне теперь вести себя с Леонардо.

— Доверьтесь ему. Он сам покажет.

— А если я не пойму?

— Вы научитесь чувствовать его потребности. Просто возьмите инициативу в свои руки. Я подскажу.

В голове мелькнула малодушная мысль, что лучше бы Неженка... но она не позволила себе ее додумать.

— Он просто другой. Его сделали таким, но это не делает его преступником, — тихо произнес Ворон и подал Алану руку, помогая подняться.

Угу, это просто добавляет новоиспеченному герцогу еще одну головную боль. Будь проклято рабство!

— Я попробую.

На следующую встречу Алан принес Леонардо новый ошейник. Золотой, инкрустированный драгоценными камнями. Произведение искусства, а не символ рабства. Может быть, именно для него и готовил этот подарок кир Мар Марган, да только теперь уже не узнать.

Разговор был сложным, но оно того стоило. И теперь Виктория смотрела на спокойного улыбающегося парня и тихо радовалась маленькой победой над собой. Ей было намного труднее, чем Леонардо, через стереотипы переступить сложно.

* * *

От воспоминаний отвлек голос Эвелин. Вот неугомонная девица, хотя бы полчаса помолчала!

— Кир Алан, а какое приданое вы за мной дадите?

Виктория недоуменно посмотрела на девушку. А черт его знает, какое.

— А что бы ты хотела?

— Драгоценности матери, — начала загибать пальцы Эвелин. — Еще у отца был дом в городе, и корабль, и...

— Корабль не получишь, — категорически заявил Алан, поднимаясь. — Но не волнуйся, голой и босой я тебя не оставлю.

— Мне уже так хочется узнать, кто будет моим мужем, — мечтательно протянула Эвелин, подбегая к двери. — Главное, чтобы он был красивым!

Ворон только глаза вверх закатил.

— Кирена, выходите замуж за Леонардо. Красивее его нет мужчины на фронтире.

Леонардо продолжал рисовать, не обращая внимания на шуточки телохранителя.

— Брат-послушник, — высокомерно заявила Эвелин, тыкая в Ворона пальчиком, — вы говорите глупости! Маркиза может выйти замуж только за герцога или принца!

— Они все старые и страшные, — раздался от двери ехидный голос, и в мастерскую вошел Алвис.

— Брат Алвис, вы несносны! Кто обучал вас манерам? — Эвелин гордо проплыла мимо Искореняющего к двери.

— Доброго дня, прекрасная кирена! — прокричал ей в след Алвис.

— Ворон, проводи, — Алан кивнул на дверь, телохранитель бесшумно скользнул следом за девушкой, а герцог повернулся к Длани. — Что случилось?

— Вы уже подыскали жениха для юной маркизы? — проигнорировал его вопрос Искореняющий.

— Да, — коротко ответил Алан и, кивнув Неженке, вышел из мастерской.

— Это секрет? — Алвис пристроился рядом.

— Нет.

— Кир Алан! Вы хотите, чтобы я сгорел от любопытства?

Виктория удивленно посмотрела на Алвиса. Это что сейчас было? Ему на самом деле это интересно, или у Длани есть собственные планы на девчонку?

— Ты хочешь предложить свою кандидатуру?

— Кан-ди-да-ту-ру? Это как? — Алвис с любопытством смотрел на Алана.

Ну вот, опять...

— Своего человека или себя.

— У меня есть несколько идей, — заговорщицки сообщил Искореняющий.

— Какой-то ты подозрительно веселый, — заявил Алан, прикидывая причины странного поведения ксена.

Ну не хочет же он сам жениться на Эвелин! Или?.. Нет! Не может этого быть! Хотя... почему не может? Эвелин красива, юна, непосредственная и бывает очень забавной. Алвиса она побаивается, что, похоже, очень веселит Длань. Виктория про себя захихикала. Да ну... не может этого быть! Влюбленный Алвис — это из разряда фантастики!

— А Дланям можно жениться?

— Почему нет? Любой мужчина может привести в дом супругу. Вадий и Ирий никогда не препятствовали этому.

— О! — только и смогла ответить Виктория.

А она думала, что высшим иерархам Храма нельзя жениться.

— А Учителям?

— Например, я точно знаю, что супруга отца Жириша проживает в собственном замке и занимается воспитанием правнуков. Но многие ксены предпочитают полностью отдаваться служению и не заводят семьи. Но часто имеют детей, — Длань тонко улыбнулся.

— Ты хотел сказать, что имеют любовниц, — в голосе герцога звучала изрядная доля сарказма.

Алвис лишь склонил голову и лукаво блеснул глазами. Зараза обаятельная, беззлобно подумала про себя Виктория, а вслух сказала:

— Убью!

— За что?

— За Эвелин.

— Кир Алан, — укоризненно и серьезно произнес Искореняющий, моментально превращаясь в опасного собранного хищника. — Не думайте обо мне хуже, чем я есть на самом деле. Меня это оскорбляет. Так кого вы подобрали в женихи кирене Эвелин? — уже деловым тоном поинтересовался он.

— Герцога Сайшу, третьего сына короля Ратии. Но теперь я передумал и, пожалуй, внесу в список еще одну кандидатуру.

— Кого же?

— Тебя!

— Я не брат Турид, которого вы хитростью вынудили жениться на вашей бывшей жене.

— Алвис, ты посмеешь мне отказать? Законному королю Галендаса?

Какое это счастье, видеть на лице всегда уверенного в себе Искореняющего растерянность! Виктория, посмеиваясь, свернула к своим апартаментам. Немного поработать — и спать! Только предупредить Турена, что ужинать не будет.

— А что ты хотел сказать? — вспомнила она, уже открыв дверь.

— "Шустрик" в дневном переходе. Вас ожидает сюрприз.

— Какой?

— Узнаете, сир! — последнее слово Искореняющий пропел.

— Алвис, стоять!

Но Длань уже скрылся в тенях плохо освещенного, продуваемого сквозняками коридора. Отомстил!

Алан вошел в бывшие апартаменты кира Маргана, которые теперь принадлежали ему. Библиотека, смежная с комнатой-кунсткамерой и подвалом-лабораторией, из которого вынесли трупы и другие неприятные экспонаты, большая гостиная, совмещаемая Аланом с кабинетом, и огромная спальня, рядом с которой находилась уборная.

Его уже ожидала служанка — одна из девушек-рабынь, доставшихся Алану по наследству от прежнего хозяина. Она застенчиво и радостно улыбнулась.

— Мила, — Виктория улыбнулась в ответ. — Завтра прибудет мой сын, прошу сообщить кухарке, чтобы приготовила праздничный ужин и напекла сладких булочек.

— Кир Алан, это замечательная новость! — воскликнула девушка, подавая герцогу теплый стеганый халат. — Благословение Ирию! Мы все очень переживали за юного хозяина. А на вас постоянно тень Вадия была, смотреть больно.

Виктория благодарно улыбнулась. Даже не верилось, что эта искренняя девушка еще несколько месяцев назад боялась глаза от пола поднять в присутствии нового хозяина. А теперь весело отвечала на вопросы, не остерегаясь больше за свою жизнь.

— Где Берт?

— Они с Оськой наводят порядок в дальней комнате, там, где кир Марган всяких зверей держал.

— Зверей?

— Диковинных. Ему из дальних стран привозили, он из них чучела делал.

— Как интересно. Передай Турену, что я ужинать не буду.

Диковинные животные. Надо же. Может, создать зоопарк? Малышу будет интересно, да и старшим мальчишкам понравится. Виктория вспомнила, с каким восторгом Дарен выбирал крольчонка для Литины. Как они там? Как Зира? Мучает ли ее токсикоз, или уже все прошло?

Вдруг накатила тоска. Алан редко вспоминал об оставленной на фронтире женщине, и иногда ему было за это стыдно. Вот как сейчас.

Мужчина сбросил сапоги и, натянув теплые меховые тапочки, похожие на обрезанные унты, с блаженством вытянул ноги. Мила неслышно выбежала за дверь, а в комнату вошел юноша с подносом, он умело сервировал к чаю низкий столик, не поднимая на Алана глаз, и герцог в очередной раз подумал, что благодарен покойному советнику за слуг. Исполнительные, молчаливые, умелые и, что самое главное, — в каждом из них чувствовалось воспитание. Виктория назвала их "мои идеальные английские слуги", знала всех по именам, знала их прошлое и никогда не забывала благодарить за хорошо выполненную работу. Для нее это было естественно, и не казалось чем-то странным сказать лишний раз "спасибо". Однако люди замечали и, как заговорщицки сообщил вездесущий Оська, молились, чтобы герцога как можно дольше никто не убил.

— Благодарю. Принеси свечи, разбери постель и скажи, чтобы меня не беспокоили до утра.

Парень поклонился, и налив в чашку густого чая, пахнущего малиной, бесшумно исчез в спальне.

Виктория дописывала историю колонизации Америки, когда в дверь постучали. Она отложила в сторону перо, потерла глаза и зевнула. Идея записать все, что она еще помнила о своей прошлой жизни и об оставленном мире пришла ей в голову в начале зимы. Кто знает, как сложится дальнейшая жизнь Алана, но хотелось оставить после себя хоть какую-то память. Быть может, ее знания пригодятся Турену? Он уже неплохо говорил и писал по-русски, и когда-нибудь сможет прочесть записи. Пусть ее дети узнают правду об отце...

— Войдите!

— Сир, кирена Валия просит разговора, — в приоткрытую дверь скользнул один из ветеранов маркиза Генри. — Пускать?

Э... Виктория представила, как сейчас выглядит Алан. В теплом стеганом халате, в шерстяных подштанниках и меховых тапочках, лохматый, с заляпанными чернилами пальцами. Смущенный.

— Извинись и скажи, что я уже сплю. Завтра буду сопровождать их с киреной Эвелин в храм, по пути и поговорим.

— А ежели настаивать будет?

— Завтра! — гаркнул Алан.

Воин поклонился и выскочил за дверь, решив, что лучше не гневить герцога лишними вопросами. Последние дни кир Алан ходит злой, все, кто пришел с ним из Крови, ощущали напряжение. Долго не было известий от Кэпа.

Алан раздраженно тряхнул головой и пригладил волосы. И что ей понадобилось ночью? Поговорить? О чем, интересно? Конечно, о Турене и предстоящей свадьбе. Ну да, о ком же еще? Странно, что только сейчас Валия захотела поговорить о сыне, о бывшем сыне... поскольку родственные отношения в этом мире устанавливались по отцу и, если Алан женится, то формально матерью Тура будет считаться его жена.

Герцог налил горячего чая и подошел к окну. Из щелей тянуло морозным воздухом, и Алан крепче обхватил ладонями теплую чашку. Он смотрел на свое отражение в темном стекле, перебирая в памяти редкое общение с Валией.

В первые суматошные дни его "воцарения на престол" она очень помогла новому герцогу освоиться. Показала крепость, рассказала ее историю, провела в картинную галерею, где висели портреты предыдущих владетей Белой крепости, и весьма подробно описала биографию каждого. Кто чем прославился или наоборот, запятнал свою честь. Она даже знала имена художников! Но затем их общение свелось к коротким разговорам ни о чем за совместными трапезами, которые Алан зачастую пропускал. И если Эвелин была для Виктории раскрытой книгой, то полный образ Валии пока не складывался. Она никогда не начинала разговор первой, никогда не задавала вопросов, была всегда ровной и доброжелательной, и еще она никогда не смеялась. Алан совершенно ее не знал и не стремился узнать. В ее присутствии он чувствовал себя неуютно, словно был в чем-то виноват. Впрочем, Виктория прекрасно понимала причину — она отобрала у Валии сына. Не посоветовавшись с матерью, приняла решение о судьбе ее ребенка. Им давно нужно было поговорить.

Красивая, сдержанная, женственная, в Валии привлекало чувство достоинства, сила, спрятанная за мягкостью. Но пока герцогу так и не удалось найти тему для общения. Виктория понимала, что в этом ее вина. Она сознательно возвела между ними барьер, просто не зная, с чего начать.

Здесь все было не так, как в Крови. Там, дома, они жили большой дружной семьей — слуги, воины, даже рабы. Да там и спрятаться было негде от любопытных взглядов. Здесь же Виктория даже не знала всех в лицо. Строгая иерархия, все чопорно, официально, даже Турена она видела только во время совещаний и совместных завтраков. Все остальное время мальчишка либо учился, либо тренировался, либо пропадал у своей "ненаглядной". Ей очень не хватало Рэя, нормального человеческого общения, шуток, душевного тепла, Светики и пирожков Райки. Она скучала по ним всем и с нетерпением ждала, когда снег сойдет и можно будет отправиться в путь. Лучше уж обучение у Учителей, чем все эти преданные и заискивающие взгляды.

Дверь распахнулась, и в нее влетел смеющийся Турен в распахнутом кожухе и валенках, не смог затормозить, замахал руками, не удержался и шлепнулся на диван.

— Я только что газговагивал с багоном Семухом! — От волнения он опять начал проглатывать буквы. — Прибыл гонец от Мэтью! "Шустрик" вошел в прибрежные воды! Утром будет в гавани. Но там очередь на разгрузку. Они третьи. Мэтью написал, чтобы после храма встречать ехали.

Его глаза сияли, на щенках алел румянец. Виктория с нежностью смотрела на парня, она никак не могла привыкнуть, что он начал смеяться, и каждый раз старалась запомнить и сохранить в памяти эти мгновения.

— Отличная новость, — Алан с улыбкой подошел к столу и налил сыну чаю. — Я скучаю по Дарену.

— А я по пирожкам тетки Райки, — Турен скинул валенки и пересел на пол к камину. — Можно вопрос? — дождавшись кивка Алана, он продолжил: — Ты ведь пошутил насчет женитьбы? — Алан вопросительно поднял брови. — Я все понял и больше не буду ходить к... служанке.

— Первая любовь почти никогда не бывает счастливой. — Герцог стянул с дивана две подушки, одну кинул Турену, на вторую сел сам. — Я был влюблен в... портрет... девушки старше меня на много лет, которая даже не знала о моем существовании. — Виктория с ностальгией улыбнулась, вспоминая свою первую влюбленность в актера Гойку Митича. — Не буду врать, я попросил Мэтью составить список невест. Просто чтобы знать, — она взъерошила отросшие светлые волосы Тура. — Но я никогда не заставлю тебя жениться против воли.

— Я бы дождался, когда Зира родит, — вздохнул Тур и пошевелил кочергой угли.

— Тур, — рассмеялся Алан, — тебе не кажется, что пятнадцать лет — слишком большая разница в возрасте?

— Очень хорошая разница, — серьезно кивнул парень. — Отец был старше матери на двадцать лет.

Алан на мгновение замер, вот и шанс расспросить о Валии.

— А сколько лет ей сейчас?

— Она вышла замуж в пятнадцать. Через двадцать две десятидневки родился я, значит, сейчас ей почти тридцать лет.

— Ты родился раньше срока?

— Нет!

— А сколько длится беременность? — в животе собрался напряженный ком. Здесь же другое количество часов в сутках и исчисление идет по-другому.

— Не знаю, — безразлично пожал плечами Турен. — Завтра спроси у мамы.

— Тур, как ваши отношения? — осторожно поинтересовался Алан.

— Мы разговариваем, — задумчиво произнес парень. — Много разговариваем. Но все время обо мне. О том, что произошло с нею, она не рассказывает. Знаешь, а я не хочу знать, — Тур зло сверкнул глазами. — Я был рабом, я помню... — Алан обнял его за плечи и прижал к себе. — А еще она расспрашивает о тебе.

— Вот как? — неприятно кольнуло в груди. Дурная привычка всех подозревать!

— Ей интересно, что ты за человек, — Турен хихикнул и зевнул. — Какому богу молишься — Вадию или Ирию? Сколько у тебя детей? И кто такая Зира? И почему ты пропускаешь обеды?

— А ты что?

— Я не вру.

Алан открыл рот, чтобы еще расспросить, но тут дверь в покои слуг распахнулась, и на пороге возник Оська с такой хитрющей и довольной физиономией, что Алан враз заподозрил какой-то подвох. Следом за ним в комнату вошел Берт с большим подносом, уставленным тарелками и кувшинами.

— Кир Алан! Кирена Валия сказала, что вы на ужин не ходили, и велела отнести вам еду.

— Вот-вот... именно это я и хотел сказать, — заговорщицки округлил глаза Турен. — Она все время говорит, что мы мало едим.

— Тур! — закричал Оська забираясь в кресло. — А тебя Хват ищет во дворе! Ругается.

— Ты опять сбежал от охраны? — укоризненно произнес герцог.

— Ничего, сейчас его рыжий ксененок найдет, — Оська показал язык. — Хват ему нажаловался. А Лисенок злой, он проиграл Руке три боя из трех.

— Ой! Я спать! Папа, можно я через библиотеку пройду?

Турен быстро обулся и исчез за небольшой дверью, соединяющей покои. Герцог кивнул Берту, и тот, подхватив факел, побежал следом.

Алан усмехнулся. Ну какая женитьба? Мальчишка! Он совсем еще мальчишка. Пусть гуляет. А там... может, и правда у него родится дочь, и кто знает... но так далеко Виктория загадывать остерегалась.

Перед сном она напомнила себе не забыть расспросить о сроках беременности в этом мире.

Глава 2

Мужчина — игла, острая и безжалостная,

женщина — нитка, которая тянется за иглой.

Умная женщина всегда завяжет узелок,

чтобы виден был результат работы иглы.

Умный мужчина не станет резать нить,

пока не сошьет накрепко две судьбы.

Из проповеди брата Чеха

Проснулся Алан поздно и долго лежал в кровати, вдыхая аромат заваренных трав — насыщенный, слегка терпкий и горьковатый. Слуги всегда к его пробуждению держали наготове подогретый напиток, с легкой руки герцога получивший название "чай". Солнечный луч скользнул по щеке, и Алан открыл глаза, чтобы с удивление воззриться на странный предмет, лежавший на подушке рядом с лицом. Длинный узкий мешочек из тончайшей даже на вид кожи был украшен по краю жемчугом и бисером. Виктория с любопытством взяла его в руки, край мешочка затягивался на манер кошелька золотой тесьмой. Но на кошелек это не походило. Слишком узкий и длинный, сантиметров тридцать. Она повертела его в руках и положила обратно.

— Доброе утро, Алан-балан!

Герцог вздрогнул и выругался.

— Оська! Ты что здесь делаешь?

— Смотрю, — хихикнул шут. — Как ты мой подарок примерять будешь.

— Примерять?

— Ага.

— И на какое место я его должен примерять?

И тут до Виктории дошло, для какого места предназначен этот "чехольчик". Она почувствовала, как начинают полыхать уши. Оська радостно заскакала на одной ножке вокруг стола.

— Чтоб детей не было лишних и было красиво!

Э... это что? Прототип презерватива? Интересно, но совершенно не практично, не гигиенично и... вообще! Размерчик на жеребца!

Алан позвонил в колокольчик в комнату вошел Берт с охапкой одежды и сразу же заметил "подарок".

— С днем Тарании Воительницы, сир! Мы вчера пять штук таких нашли у бывшего герцога в комнате. Но этот самый красивый.

Они еще и многократного использования! Ужас! Какая гадость! Хватит того, что Алан "донашивает" за прежним хозяином Белой крепости одежду, так еще и это!

— Соберите все и сложите с остальным, — буркнул Алан, направляясь в уборную.

Берт и Оська уже месяц упаковывали в набитые соломой ящики коллекцию "кунсткамеры" Мара Маргана. Виктория решила отправить ее Учителям в Виктоград, как раз послужит основой будущего музея естествознания.

За спиной раздался шепот Берта:

— Ты проиграл!

— Бе-бе-бе! — громко пропел Оська и заливисто рассмеялся.

Виктория не знала, злиться ей или веселиться вместе с шутом, но смеяться выходило плохо, она вспомнила прежнюю жизнь, удобства, машины, электричество, потерянную семью... настроение стремительно рухнуло вниз.

Когда Алан вернулся из уборной, на столе стоял завтрак. Он быстро поел, выслушал доклад Хвата и сплетни, собранные вездесущим Оськой. Но даже это не отвлекло от грустных мыслей, только предвкушение от скорой встречи с сыном и Рэем будоражило, не давая сосредоточиться на делах.

Берт помог облачиться в "парадный мундир", в комнату проскользнул Ворон в новой теплой сутане, поверх которой был наброшен меховой плащ. Он протянул герцогу меч в ножнах. Ярость. Меч, некогда подаренный королем Айро графу Валлиду. Откупные за рога, усмехнулся про себя Алан, цепляя Ярость на пояс.

— Все в соборе и готовы отправиться на праздничную службу. Брат Чех прислал гонца с просьбой не опаздывать к утреннему взыванию.

Во дворе Алана уже ждали. Лис и Хват улыбались, зато Турен выглядел не очень довольным. Он поклонился отцу и нырнул вглубь кареты.

— Что это с ним?

— Лис с утра провел с маркизом несколько боев, а затем капитан Семух долго и нудно разбирал его ошибки, — флегматично пояснил из-за спины Ворон.

Виктория только хмыкнула, как барон мог занудствовать, она уже знала. Ничего, в следующий раз Турен подумает, прежде чем сбегать от охраны.

— Где Иверт?

— Советник на рассвете отбыл в порт, чтобы лично проследить за разгрузкой Шустрика. Мэтью с ним. Брат Алвис ждет нас в храме.

Виктория только головой покачала, но не стала делать замечание. Ксенята упорно не называли Мэтью киром, он на такую фамильярность внимания не обращал, и Алан не вмешивался.

Карета мягко покачивалась, Турен сидел рядом с отцом и хмурился, кутаясь в меховой воротник. Алан рассматривал сидящих напротив женщин. Эвелин улыбалась, глядя в маленькое окошко. Красивая, беззаботная, глаза сияют, щеки разрумянились, из-под теплого платка выбилась прядь волос. Шуба из белого меха, варежки, меховые сапоги. И рядом Валия... Специально она что ли? В душе Алана начинала подниматься злость. Он едва сдерживался, чтобы не сказать матери Тура какую-нибудь гадость. На Валии было надето зеленое шерстяное платье, которое она носила постоянно, поверх накинут кожух, из которого она давно выросла, голову прикрывал тонкий платок. Видя, что герцог недовольно ее рассматривает, она поежилась и спрятала покрасневшие от холода кисти в рукава. Алан перевел взгляд на выглядывающие из-под длинной юбки носы тонких кожаных ботинок.

— Тур, под сиденьем одеяло, дай матери, — сквозь зубы процедил он, едва сдерживаясь, чтобы не наговорить женщине гадостей.

Эвелин испуганно посмотрела на герцога, затем бросила беглый взгляд на тетку и Виктория заметила мелькнувшую в голубых глазах жалость. И что это означает? Непритязательный вид Валии портил и без того неважное настроение. Если ей нечего надеть, что мешало сказать об этом? Или она считает, что герцогу больше делать нечего, кроме как следить за гардеробом домочадцев? Для этого есть слуги, модистки, управляющий! Почему Эвелин не стесняется просить новые платья или украшения, а эта корчит из себя жертву? Или она считает, что если Алан усыновил Тура, то он должен усыновить и его мать? А что сделала эта мать, чтобы сблизиться с Аланом? В груди начал ворочаться злобный монстр. Алан прищурившись, рассматривал Валию, но она только сильнее распрямляла плечи под его мрачным взглядом и смотрела в окно.

В общем, когда прибыли на место, герцог кипел.

"Чего ты взъелся? — спросил внутренний голос. — Я бы тоже не просила. Ее положение в крепости неясно. Приживалка".

Глупости! У меня никогда не было таких мыслей!

"А ты ей об этом сообщил?"

Она могла просто со мной поговорить или с Туреном! А не сидеть сейчас с видом обреченной жертвы!

"Она держится с достоинством, а ты..."

Заткнись!

Ворон распахнул дверцу кареты, и Алан был неприятно удивлен количеством людей, их встречавших. Он рассчитывал на спокойное утро в узком кругу, а оказалось, что весь город собрался поглазеть на таинственного герцога. Площадь перед храмом была заполнена нарядно одетыми людьми. Здесь был, наверное, весь город и окрестности. Женщины в ярких платках, расшитых кожухах и цветных юбках, веселые шумные детишки, мужчины в лохматых шубах или теплых плащах и в шапках, напоминающих меховые трубы. У всех к одежде приколоты цветные ленточки.

— Твою мать... — только и смог сказать Алан, когда толпа хлынула к карете.

Но уже спешивались воины крепости, выстраиваясь цепью и не давая людям приблизиться.

— Ой, я забыла! — воскликнула Эвелин и полезла в маленькую тряпичную сумочку. Она достала кипу цветных лент и быстро приколола каждому на грудь. Алану досталась синяя. — Вот теперь можно идти. Брат мой, прошу вас сопровождать меня в храм, — церемониально произнесла юная маркиза, подавая Туру руку. Тот серьезно кивнул. — Ворон, а где твоя ленточка?

Телохранитель пожал плечами и моментально был награжден желтой лентой, Эвелин оглянулась, явно разыскивая взглядом Лиса, но тот стоял возле Алвиса, рядом с главным храмовником герцогства — братом Чехом, и их сутаны уже украшали символы праздника.

— День Тарании Воительницы — самый почитаемый в народе, — пояснил Ворон. — Вам надо сказать людям несколько слов.

Алан вздохнул и первым выскочил из кареты, радостно улыбнулся и помахал восторженно орущей толпе. Затем повернулся и подал руку Валии, с другой стороны кареты раздался громкий голос Турена. Виктория слегка напряглась, зная, что сын, когда нервничает, начинает глотать слова, и тогда его речь очень сложно понять. Но Тур справился, он специально не произносил слов с не выговариваемыми для него буквами.

— Гуляйте, люди! Пейте вино, любите, а случись нападение — встаньте под знамена духа войны!

— С праздником, люди! — раздался звонкий и радостный голосок Эвелин. — И пусть Тарания бережет нас в бою и в мире!

Карета отъехала, и возбужденная, счастливая Эвелин буквально притащила улыбающегося Турена. Алан даже залюбовался девушкой. Красавица. Хоть сейчас на обложку журнала мод. Рядом с нею наряд Валии смотрелся еще ущербнее.

— Кир Алан! — громкий голос брата Чеха перекричал гудящую толпу.

Алан предложил Валии руку.

— Хотя вам, кирена, больше подойдет другая компания, — не удержался он, когда они проходили мимо выстроившихся у стен храма нищих. Валия сильнее сжала губы, ее глаза блеснули, но она промолчала. Это ее молчание отчего-то жутко злило.

— Скажите, кирена, вы специально устроили этот демарш, чтобы показать свое бедственное положение в Белой крепости? И выставить меня жлобом и самодуром?

Виктория так и не выучила за это время местных ругательств, пришлось использовать русский, но Алан даже не обратил на это внимание, так его разозлила холодность бывшей герцогини.

Женщина вскинула на него глаза, посмотрела прямо и открыто.

— Я не совсем вас поняла, герцог. И отстаньте от моей одежды! Что есть, то и ношу!

— А попросить меня вы не могли, или это уронит вашу честь?

— Вам и помимо этого хватает забот, я не хочу быть обязанной больше необходимого, — она улыбнулась и кивнула кому-то в толпе.

— Вам не кажется, что это глупо? — Алан увидел среди купцов толстяка Левиса и махнул ему, приглашая присоединиться.

— Глупо просить у человека, общение с которым сводится к "Добрый день, кирена", "Как дела, кирена?", "До свидания, кирена"? У человека, который меня не замечает? — Валия чуть повысила голос, но быстро взяла себя в руки. — Да я лучше у... у храмовников попрошу!

— Вот прямо сейчас и просите. В храм как раз к празднику после покойников одежду свезли, чтобы раздать нищим, — прошипел Алан, с улыбкой подводя Валию к брату Чеху.

Ксен стоял на ступенях храма, сложив руки на груди. Чуть прищурившись — Алан знал, что брат Чех близорук, но смотрит внимательно, цепко, иронично. Только вот взгляд светло-карих глаз все же заставляет нервничать. Смотрит, гад, так, будто все знает. Он улыбнулся и осенил всех знаком Ирия.

— Скажете своим подданным несколько слов?

— Скоро закончится сезон холодов, и нас ожидает много работы. А пока отдыхайте, веселитесь и не о чем не беспокойтесь! За вас побеспокоюсь я! — проорал Алан.

Толпа радостно закричала, герцог увидел, как со ступеней спустились послушники и молодые ксены с корзинами.

— Скромные дары от Храма во славу Вадия, покровителя духа Тарании, — пояснил брат Чех. — Сир, прошу вас. Вы впервые у нас в гостях, и до взывания я бы хотел показать вам храм.

Ксен указал рукой на распахнутые двери и сам пошел впереди. Двигался он нечеловечески ловко и грациозно. Алан шел следом, чувствуя спиной недовольный взгляд Алвиса. Интересно... То, что эти двое не любят друг друга, он заметил еще в первый момент своего знакомства с братом Чехом. Какие выгоды это может сулить в борьбе с храмовниками?

— Брат Алвис, проводите кирену и детей на их места, — попросил глава храма тоном, не терпящим возражений. — А я покажу владетелю библиотеку.

— Взывания следовало начать еще полрыски назад, — холодно произнес Алвис, предлагая Валии руку.

— Братья меня простят.

Храм заполнялся людьми, и Виктория с тоской подумала, что ей сейчас хочется быть на пристани, куда должен пришвартоваться "Шустрик". Задерживаться она не планировала. Они прошли через круглый зал в небольшой кабинет, заставленный массивными темными шкафами. В углу стояла большая жаровня, полная раскаленных углей. Моментально нахлынули неприятные воспоминания.

— Присаживайтесь, — кивнул брат Чех на мягкий стул и сам сел напротив. — Вы не хотите исповедоваться?

— Нет.

— Мой друг брат Турид писал, что вы старательно избегаете исповеди. Отчего?

— Мне не нужны посредники для общения с богом, — Алан распахнул плащ, в кабинете было тепло. — Если мне нужно в чем-то покаяться или о чем-то попросить, я обращаюсь к богу напрямую.

— И он вам отвечает? — совершенно серьезно поинтересовался ксен, глядя на герцога внимательно и пытливо.

— Оба. Даже являются иногда. А вот Отец Небесный пока игнорирует, — иронично ответил герцог. — О чем ты хотел поговорить? — Алан дал понять, что больше не намерен обсуждать эту тему.

— Кир Алан, кто будет править Храмом на землях Игушетии?

— Ты.

— Это ваше решение? Или...

— Брат Чех, ты хочешь знать, кто стоит за мной? — Ксен кивнул. — Никто. И иногда меня это сильно огорчает. Учителя пока не вмешиваются в мои дела, и я надеюсь, так будет и дальше.

— А Длань?

— Он мой верный враг.

— Я так и думал. — Взывающий плавно поднялся со стула и подошел к секретеру, вытащил из-под рясы ключ на длинной тесьме, открыл верхний ящик и, пошуршав в нем несколько секунд, достал скрученный пергамент, перевязанный синей лентой. Он протянул свиток герцогу. — Здесь записаны мои мысли по нынешнему положению дел в Храме и предложения по изменению ситуации.

— Это очень интересно, — Алан спрятал записи во внутренний карман плаща. — Я обязательно ознакомлюсь с ними, и мы еще раз встретимся.

— Вы понимаете, что этими записями я обеспечу для себя опалу у Наместника? — слегка улыбнулся брат Чех, но серые глаза смотрели холодно.

— Я обещаю хранить нашу беседу в тайне.

— Я верю вам, кир Алан, иначе не стал бы вести этот разговор.

Он поднялся, и Алан встал следом.

— Вам нужно жениться, кир Алан, — мягко произнес ксен, когда они направились к выходу. — Желательно на девушке из древней семьи, чтобы заручиться поддержкой влиятельных родов.

— И на ком же? — устало поинтересовался Алан. Как его достали эти разговоры!

— Скажите мне, сир, на правах кого в Белой крепости живет кирена Валия?

Ну вот! Так и знал, что без нее ни обойдется!

— На правах гостьи, — буркнул недовольно Алан. — Да откуда я знаю! — тут же вспылил он. — Я об этом не думал! Живет и живет, не выгонять же мне ее на улицу!

— Не кричите, кир Алан, — тихо произнес брат Чех и плотнее прикрыл дверь, которую до этого успел приоткрыть герцог. — Молодая красивая вдова из древнего влиятельного рода, родственница короля Ратии, мать вашего сына живет в вашей крепости как компаньонка маркизы Эвелин. Редкого ума и воспитания женщина, которая с достоинством вынесла свое бедственное положение при бывшем герцоге, которая никогда ни у кого ничего не просила, незаметно живет рядом с вами. Вы находитесь рядом с прекраснейшей женщиной и не замечаете ее. Вы меня поражаете.

— Ну так и женись на ней! — огрызнулся Алан, больше сердясь на себя, чем на ксена.

— Пожалуй, так и сделаю, раз вы не возражаете, — серьезно кивнул Взывающий. — Я собирался поговорить с вашим сыном, в его возрасте простительно не видеть очевидного, но вам сир, должно быть стыдно. Вам следует лучше заботиться о кирене хотя бы потому, что она мать юного маркиза.

— И в чем, по-твоему, должна выражаться эта забота? — Алану было стыдно, и от этого он злился еще больше.

— Вы могли бы выделить ей слуг и подарить хорошую одежду, — остановился Чех, с укоризной глядя на собеседника.

— А сама она не может решить эти вопросы? — в голосе герцога сквозило раздражение.

— Вы сами сказали, что она гостья в вашем доме, а гостям не пристало распоряжаться чужим имуществом. — Чех покачал головой. — Женитесь на Эвелин, — резко сменил он тему.

Алан стоял напротив ксена, но смотрел мимо. Черт! Теперь все то, что он наговорил Валии, казалось безобразным и несправедливым. И что на него нашло? Но он действительно не знал! Не знал или не хотел знать? Не важно! Она тоже хороша, могла бы и рассказать о своих нуждах, а не молчать.

Дурак ты, Алан.

А ты, можно подумать, умная, Виктория.

— Тогда после взывания я поговорю с киреной и, если она согласится, то сыграем свадьбу как снег сойдет.

— Поговори, — нехотя процедил сквозь зубы Алан и вышел из кабинета.

И отчего так муторно на душе? Оттого, что придется все объяснять Турену, что их невнимательность подтолкнула его мать к замужеству и переезду. Но она ведь не в другой город уезжает. Будут видеться.

"О, дьявол! — зарычал про себя Алан — Чувствую себя мерзавцем".

— Все в порядке? — тихо спросил Алвис, когда Алан встал между ним и Туреном.

— Нет! — рыкнул герцог и бросил на Турена многообещающий взгляд, словно это он был виноват в невнимательности отца.

"Стоп! — жестко произнес внутренний голос. — Хватит психовать. У тебя есть Зира, и тебе нет никакого дела до Валии".

Зира... Алан вздохнул. Он думал о ней, но не видел их будущего.

"Господи, как все сложно!" — взвыла про себя Виктория. Быстрей бы сошел снег, да исчезнуть в горах среди послушников Храма. А оттуда перебраться в столицу, найти Чупачурика и наконец-то выяснить, где корона Королей и что хочет от Алана Наместник. Заняться действительно важными делами и забыть как страшный сон всех этих женщин!

Только до отъезда надо подыскать жениха для Эвелин, пока не нашелся какой-нибудь ур-род.

Алан не слушал, о чем там поет взывающий, полностью погруженный в свои мысли, только автоматически осенял себя знаками Вадия или Ирия, замечая, как это делает Алвис. Народа в храм набилось много, было душно, и спустя какое-то время Виктория начала проклинать тот момент, когда согласилась сопровождать Эвелин и Валию на это мероприятие. Но все когда-нибудь заканчивается, закончилось и взывание. К герцогу начали подходить купцы и главы цехов, чтобы поздороваться, поздравить с праздником. Люди улыбались, шутили, почтительно интересовались здоровьем, приглашали в гости, желали счастья. Эвелин сияла, Тур улыбался, Валия и Алвис были безукоризненно доброжелательны, а Алан оглядывался, выискивая в толпе гонца от Иверта. И дождался. К нему протиснулся Хват.

— Сир! "Шустрик" швартуется!

— Алвис, я возьму твоего коня, а ты поезжай домой с женщинами в карете! Турен, за мной!

Они прибыли в тот момент, когда на причал сбросили сходни. С моря дул холодный ветер, принося мелкие брызги и колючие снежинки, но Виктория не обращала на него внимания. Сердце громко стучало в груди, она жадно вглядывалась в торчащие из-за борта лица.

— Папа!

— Слава богу! — прошептал Алан по-русски и шагнул на причал.

Но прежде чем первый человек ступил на сходни, через борт перепрыгнул большой лохматый зверь и стремительно бросился к Алану.

— Кусь! Не смей!

Распушившаяся на зиму тау, прижав иглы, с громким повизгиванием неслась на любимого хозяина. Алан отступил назад, расставил ноги, чуть наклонился вперед и все равно не устоял. Налетевшая Кусь опрокинула мужчину и, прижав передними лапами к заснеженной земле, начала усердно вылизывать лицо. Вокруг рассмеялись воины.

— Я тоже тебя люблю, — Алан попытался оттолкнуть голову суки, но легче было танк свернуть. — Все, хватит, хватит!

Рядом заливисто смеялся Турен, а к ним бежал Дарен в валенках, длинном белом кожухе и лохматой шапке. Он неуклюже заскользил по мокрым деревянным доскам причала, Турен ухватил его за рукав в попытке удержать, но сил не хватило, и они, хохоча, рухнули на Алана.

— Задушите, паразиты, — прохрипел герцог, наконец-то сталкивая с себя Кусь и обнимая младшего сына. — Я так скучал!

— Я тоже. А мы привезли щена от Кусь для Тура. Белого!

Лис помог герцогу подняться, и Виктория наконец-то смогла нормально обнять сына.

— Ты вырос.

— На три пальца! Наставник говорит, что я теперь буду быстро расти. Он тоже с нами.

— Как вы добрались? Отчего так долго? — спросил Алан у подошедшего Кэпа.

— Дык буря три дня крутила, пришлось ждать. Кир Алан я там вам почту привез и...

Но Алан не слушал. Он смотрел, как по сходням легко сбегают две амазонки, одетые в короткие меховые куртки и теплые штаны, и как Иверт бережно сводит на причал женщину, укутанную в платки, словно матрешка.

— Зира?

— Увязалась за нами, — наябедничал Дарен. — Рэй ругался, ругался, но она сказала, что отец должен первым взять ребенка в руки. Тетка Райка тоже здесь, а еще Светика и Учитель.

— Учитель? А ему что здесь надо?

— Отец Взывающий хочет посмотреть библиотеку кира Маргана, — спокойно сообщил из-за спины Ворон.

— Ты знал?

— Да.

— Ступай, встреть его.

— Лис пошел.

— Поговорим позже.

Алан смотрел на Зиру, которую вел под руку хмурый Иверт.

— Упрямых женщин надо пороть! — заявил советник, как только они подошли ближе. — Моя сестра потеряла разум, отправляясь в это путешествие!

— Здравствуй, муж мой.

Алан шагнул вперед и обнял свою женщину, осторожно целуя в щеку.

— Здравствуй, Ласка.

— Что-то мне говорит, Алан-балан, — глубокомысленно заявил невесть откуда взявшийся Оська, — что наша спокойная жизнь закончилась.

В кои веки Алан был согласен со своим шутом. Он тихонько вздохнул, глядя как вновь заросший Рэй помогает спускаться по сходням Райке, прижимающей к груди плетеную корзинку, рядом с нею, зажимая платком рот и испуганно оглядываясь по сторонам, шла бледная Светика.

— Кир Алан! — запричитала она еще на подходе и закашлялась. — Как вы здесь без нас? Кто вас кормит? Кто за вами смотрит? И что это вы без шапки?

— Светика! — Алан закатил к небу глаза и обнял бросившуюся к нему девушку. — Ты как здесь оказалась?

— Ну вы же обещали мне мужа подыскать, а сейчас самая пора, — горячо обжигая дыханием шепнула девушка на ухо и нехотя отошла, уступая место серьезной Райке.

Кухарка степенно поправила платок, поклонилась, оглядела Алана с ног до головы и покачала головой.

— Худючий-то какой! Как тау в гон. Я же тебе говорила, — с негодованием развернулась она к улыбающемуся Рэю. — Говорила, что нельзя хозяина одного отпускать! А ксенята-то как похудели! — всплеснула она руками, обратив внимание на переминающегося с ноги на ногу Ворона. — Так, кир Алан, вы как знаете, а вашу кухарку следует рассчитать!

— И я рад тебя видеть тетка Райка, — Алан протянул к женщине обе руки и она, смущаясь, обняла его в ответ. — Ну не плачь. Все же хорошо.

— Это я от радости, — шмыгнула носом Райка и отстранилась.

К ней тут же подбежал Оська.

— Королевишна, а что у тебя в корзине?

— Ой, гостинцы это для Турена. Вареньечко из его любимой черной ягоды, да медок с орешками, — Райка с нежностью посмотрела на смущенного Тура и смахнула варежкой слезы. — Красивый какой стал, настоящий маркиз.

Вот так и узнаешь, что о тебе думают люди. Нельзя так врать глазами. И амазонки, и служанки, и Рэй — все были искренне рады встрече, а Дарен, казалось, светится изнури, так сияла его восторженная мордашка.

— Холодно, — шепнула тихонько Зира, и Алан моментально отвлекся от своих мыслей.

Все потом. Сейчас нужно отправить домой детей и женщин.

— Ворон!

Послушник все понял правильно, и спустя несколько минут к причалу подъехали две большие кареты, куда и погрузили женщин, незнакомого Алану Учителя в черной шубе, из-под которой выглядывала белая сутана, и наставника Дарена. Мальчишки и Иверт тоже забрались в одну из карет, и вскоре на берегу воцарился относительный порядок — грузчики под командованием Кэпа разгружали корабль, им помогали моряки, Мэтью лично сортировал груз, что-то сразу пойдет к купцам, что-то отправится на склады, а что-то отвезут в крепость.

— Наконец-то тишина, — буркнул Рэй и, сделав шаг вперед, тяжело опустился на колено. — Ну здравствуйте, герцог Алан Вас"Хантер.

— Здравствуй, Рэй! — кивнул Алан и широко улыбнулся. — Как же мне тебя не хватало, старый вояка! Да встань ты! Дай обнять!

— Больше я вас одного не отпущу! — Рэй так сжал воспитанника, что Алан испугался за целостность костей, несмотря на плащ, подбитый мехом.

— Как там остальные?

— Брат Турид пропадает у храмовников, дом решил ставить на их территории, не хочет в городе жить. Кирена Литина привет вам прислала. Ходит хорошо, ворожея говорит, девочку носит. Только тошнит ее постоянно, она очень сильно схуднела, да как мне кажется, ей только на пользу. — Он полез в карман, и Алан усмехнулся, ожидая, что капитан вытащит морковку, но Рэй достал огромный платок и шумно в него высморкался. — Застыл маленько, — виновато пояснил он.

— Слушай, Рэй, — вспомнил Алан занимавший его вопрос. — А сколько беременность длится?

— Ворожея сказала, что двадцать десятидневок, коль все нормально. С пацанами обычно перехаживают, а девок и раньше сбросить могут. Как Ирий решит.

Двести дней... вполне может быть. Сутки здесь длиннее, чем на Земле, зато у людей высокая способность к регенерации, поэтому клеточный состав обновляется быстро и надолго, отсюда долголетие и более короткий срок беременности... Это если она ничего не путает из курса биологии.

— Аккурат к празднику Начала станете отцом, — усмехнулся в бороду Рэй.

Праздник Начала — Новый Год по-местному, первый день весеннего солнцестояния. Отмечают его в месяц Желтого Петуха1, и это, пожалуй, самый почитаемый в народе праздник после Тарании Воительницы. Говорят, в этот день родились Ирий и Вадий. Ну что же, у её ребенка будет всегда выходной на день рождения, усмехнулась про себе Виктория.

— Город строится. Работы не прекращаем даже в морозы, рабов нагнали со всего фронтира, и еще купцы везут. Мрут многие, но тут уж ничего не поделать. Купцы как прослышали, что от вождей пошел заказ хороший, встрепенулись, всем денег хочется, вот и тащат всякий сброд. И больных, и здоровых. А многие в пути заболевают.

Виктория знала, что это неизбежно, но все равно было горько слышать слова Рэя.

— А еще слух прошел, что скоро рабство запретят. Мол, налог будет такой высокий, что никто сам не захочет рабов держать. Даже не знаю, кто слухи распускает? — лукаво поглядывая на герцога, продолжил Рэй.

— Не имею понятия, — развел руками Алан, прекрасно зная, откуда идут слухи. Из Белой крепости.

— Да что я все о себе и о себе, как вы тут? Еще не приженились? — Они направились к стоявшим в отдалении Лису и Иверту. Алан укоризненно глянул на богатыря и отрицательно покачал головой. — Ураган тоже, гляжу, не остепенился. Сарх Гривастый Волк привет шлет, да шкур зимнего зверя на шубу. Богатую добычу его охотники в этом сезоне взяли, да и наши амазонки не уступили. Семерых матерых оленей завалили. Вроде посмотришь, бабы как бабы, а как лук в руки возьмут — мужикам стыдно становится.

— Как они? Не ссорятся с местными?

— Было пару стычек по началу, да как синяки сошли, мировую пить сели. Девки ладные, дикие немного, но несколько свадеб намечается.

— А ты жениться не собираешься?

— Да чем я Вадия прогневал, что вы мне такое говорите? — Рэй обмахнулся знаком Вадия и на всякий случай сделал круг в другую сторону, умасливая и Ирия заодно.

— А что Райка? Не хочет?

Капитан издал горловой звук, больше похожий на рычание, косо глянул на лыбящегося Алана и только головой досадливо покачал.

Стемнело быстро, опять пошел снег, делая плохую видимость практически непроглядной. Пора было возвращаться, Алан и так тянул до последнего, давая время улечься и мыслям, и волнению. Чего уж скрывать, было даже немного страшновато. Привычная жизнь рушилась на глазах, а он ничего не мог с этим поделать.

— Женщины... все зло от них! — громко произнес Иверт, словно прочтя его мысли, когда они спешились во дворе крепости. — О чем думал отец, отпуская Ласку в путешествие? — он зло сунул поводья подбежавшему рабу и с остервенением пнул неповинную снежную кучу.

— Боится, что кир Алан другую в храм отведет, — степенно проговорил Хват, придерживая под узды жеребца герцога. — Как только вождь Бешеный Кузнечик стал королем фронтира, Сарх поднялся над другими вождями. Считай, дедушка принца.

— Он знает, что храмовники не дадут разрешения на этот брак, — буркнул Иверт, смахивая с воротника тулупа снег.

— А когда это нашему герцогу нужно было чье-то дозволение? — с таким искренним удивлением вопросил Хват, что Виктория даже загордилась своей самостоятельностью.

— Это точно, — громогласно сообщил Рэй, с кряхтением вылезая из длинной телеги, на которой и прибыл в крепость в компании безлошадных сопровождающих. Он помахал руками, сделал пару наклонов и, прищурившись, начал всматриваться в спешащего сквозь пелену снега мужчину. — Знакомая рожа...

— Молчун! Твой ли громогласный рык я слышу, старый ведмедь?

— Это кто старый? — грозно вопросил Рэй, подбоченясь и расставив ноги. — Давно тебя в снегу не валяли, Змей?

Из снегопада вынырнул барон Семух в накинутом на плечи кожухе и с мечом на боку. Он коротко поклонился Алану и шутливо стукнул кулаком Рэя в грудь.

— Рад тебя видеть. — Барон протянул руку.

— Говорят, ты в бароны заделался, — Рэй с энтузиазмом ответил на рукопожатие и хлопнул старого знакомца по плечу, да так, что тот пошатнулся.

— Случайно вышло, — усмехнулся капитан. — Безземельный барон — почетно, но не прибыльно. Сир, — обратился он к наблюдавшему за ними Алану. — Гости ваши... на кухне.

— Что-то не так? — оглянулся на Иверта Алан, тот понял все правильно и, кивнув, исчез за услужливо распахнутой дверью.

— Ох, шумная у вас кухарка, — замялся прямолинейный барон, тщательно подбирая слова. — Перетрясла всю кухню, довела главную стряпуху до слез, построила рабов и даже на меня наорала, — удивленно закончил он, словно не веря в то, что только что сказал.

— Узнаю тетку Райку, — раздался довольный голос Лиса, и столько в нем было тепла и нежности, что все заулыбались.

— Привыкай, капитан. С нею даже я боюсь связываться, — доверительно сообщил барону Алан.

— Тетка Райка тихая, — серьезно произнес Ворон. — Вот Светику я бы остерегался, особенно в паре с Оськой.

Лис сдавленно хрюкнул, сдерживая смех.

— Все зло от баб! — глубокомысленно изрек барон Семух, и услышал в ответ громкий смех рыжего послушника.

Рэй и Семух, пообещав прийти на ужин, куда-то отправились в сопровождении ветеранов маркиза. С ними ушел Лис, Ворон же ненавязчиво пристроился за спиной герцога.

— Сир! — управляющий крепостью ждал его сразу за дверью. — Позвольте доложить?

Алан сбросил плащ на руки подбежавшему рабу и выжидательно посмотрел на мужчину.

— Ваших гостей я разместил в правом крыле, кирену Зиру в покоях, смежных с вашими, а юного графа Дарена Валлида в соседней комнате с маркизом. Их наставник категорически настоял, чтобы его поселили рядом с воспитанниками. Я счел возможным пойти ему на встречу. Где прикажите накрывать ужин?

— В большой столовой. Пригласи всех. И еще... — Алан оглянулся, не услышит ли их кто-нибудь, и кивком головы пригласил управляющего следовать за ним. — Где живет кирена Валия?

— В своих покоях. Там же, где жила при прежнем хозяине, — управляющий опустил взгляд, что не осталось незамеченным. — Сир, — нерешительно начал он, — кирена была... заложницей, пленницей герцога. И...

— И?.. — грозно перебил его Алан.

— И ничего не изменилось. — Управляющий вжал голову в плечи, словно ожидая удара. — Вы не приказывали.

Виктория глубоко вздохнула, досчитала до десяти, чтобы не разораться и не швырнуть что-нибудь в стену. Сама виновата, забыла, что без приказа господина никто и шага ступить не смеет. Это не Кровь, где Рэй или ворожея могли сказать в глаза, что они думают, здесь инициатива не приветствовалась.

— Так вот, приказываю. Пусть переберется в любые покои, которые ей нравятся. Выдели ей служанок. Отправь завтра к кирене модисток и швей. Скажи, я приказал пошить ей платья... ну все, что надо для женщины. Шубу там, сапоги... — Алан смутился.

Виктория сама не очень хорошо понимала, откуда берутся наряды. Плащ, камзол, штаны, обувь... Алану их приносили утром и забирали в чистку вечером.

"Да уж, Виктория Викторовна, в прошлой жизни тебе так надоел быт, что и здесь ты старательно обходишь стороной все вопросы, связанные с ведением хозяйства", — иронично подумала она про себя.

— А если кирена...

— Скажи, я приказал! — резко ответил Алан, не желая больше разговаривать на эту тему.

Они как раз подошли к его покоям, и управляющий как склонился в поклоне, так и застыл посреди коридора, разогнувшись, лишь когда грозный герцог захлопнул за собой дверь.

— Дерьмо! — вскликнул Алан, оказавшись в своей комнате.

И отчего так муторно на душе? Вроде должен радоваться, сын приехал, Рэй. Но радоваться не получалось. Занозой сидело какое-то незнакомое доселе беспокойство. И причину этому беспокойству Виктория найти не могла.

— Сир, — в комнату вошла служанка. — Ваша одежда готова.

Виктория глубоко вздохнула и пошла переодеваться к ужину. Хотя с большим желанием сбежала бы сейчас в библиотеку. Вот уж прав Иверт, все проблемы из-за женщин!

— Вождь Алан Бешеный Кузнечик! — гаркнул Хват и распахнул перед Аланом двойные двери столовой.

Виктория про себя улыбнулась. Вспомнили, что Алан еще и вождь, а не только герцог. Гости приветствовали вождя стоя и, дождавшись, когда он сядет во главе стола, с грохотом задвигали стульями.

Все было чинно, парадно и очень церемониально. Виктория с грустью вспомнила свои посиделки на кухне в Крови, задушевные беседы, горячий хлеб, который можно было рвать руками, не заботясь об этикете. Свобода. Именно поэтому Алан и пропускал здесь обеды и ужины. Все эти чопорные собрания — скучные и размеренные — нагоняли на Викторию глухую тоску. Но сегодня вокруг были дорогие лица. Мая и Иверт держась за руки. Эта парочка постоянно то ссорилась, то мирилась, причем всегда очень бурно выясняя отношения. Мэтью и купец Левис о чем-то неспешно беседовали, Лис и Ворон примостились по обе стороны от сухощавого Учителя и мастера Семона — наставника Дара, Зира сидела между Аланом и Эвелин, девушка бросала на нее заинтересованные взгляды, но разговор не начинала. Алвис и брат Чех как всегда перебрасывались ехидными замечаниями, Турен и Дар сидели напротив отца и тихонько хихикали, Рэй грыз морковку и степенно кивал барону Семуху, который что-то ему втолковывал. Место Валии пустовало.

— Где кирена Валия? — спросил герцог у Эвелин, перегнувшись через Зиру и незаметно поглаживая ее по круглому животику.

— Ей нездоровится, — тихо ответила маркиза.

— Лекаря послали?

— Тетушка сказала, что не надо.

— Берт! — окликнул Алан слугу, стоявшего возле Дарена, разговоры моментально стихли и все повернули головы в сторону герцога. — Пошли к кирене Валии лекаря.

— А что случилось? — взволновано спросил Левис.

— Тетушке нездоровится, — громко повторила Эвелин. — Но ничего страшного.

Дверь распахнулась, и в столовую вошли Райка и Светика в белоснежных передниках и таких же белых косынках. Они несли огромный поднос, на котором возвышался... торт? Да, Виктория не ошиблась, настоящий торт! Украшенный ягодами!

— С днем Тарании Воительницы, кир Алан!

Под восторженные возгласы женщины водрузили поднос на стол.

— Обалдеть! — только и смог произнести Алан. — Райка, дай я тебя расцелую!

— Наливайте вино в кубки! — вскочил на ноги Иверт, весело сверкая глазами. — За моего вождя, за его сыновей и за его женщину!

— За того, кто сумел собрать под своей рукой таких разных людей! — поднялся Учитель, что было для Виктории полной неожиданностью.

— За моего мудрого воспитанника! — пробасил Рэй, взмахнув кубком.

— За моего таинственного соперника, — улыбнулся Алвис.

— За моего мужчину, — шепнула Зира и так лукаво улыбнулась, что у Алана защекотало в животе.

— За красавчика Алана! — задорно выкрикнула Мая и тут же получила полный негодования взгляд отца.

Черт! А ведь приятно, подумала Виктория, поднимая кубок.

Разошлись, лишь когда Зира начала засыпать на плече у Алана. Он подхватил ее на руки и отнес в спальню, нежно поцеловав на прощание и оставив на попечение амазонкам, а сам прошел в кабинет, где его ждали друзья.

— Оська, позови наших милых дам и Леонардо, — приняв от Рэя кубок с вином, распорядился Алан, садясь к огню. Служанка помогла ему переобуться в меховые "чуни" и, спросив, не желает ли хозяин еще чего либо, тихо удалилась. — Как же хорошо! Не люблю я эти торжественные ужины, — пожаловался герцог Рэю.

— Строго у вас здесь, — кивнул капитан. — Да что поделать, терпите, кир Алан.

— Терплю. Но так хочется все бросить да уйти морем домой. В Кровь.

— Я тоже скучаю по нашим горам, — медленно произнес Иверт. — Время снега и холодов — печальная пора. Когда мне становится тоскливо, я поднимаюсь на дозорную башню и пою луне песню одинокого тау. И только черное небо, белая пустошь и холодный ветер подпевают мне.

Дарен приоткрыв рот слушал горца, Берт прикусывал губу, чтобы не улыбаться, остальные смотрели на Иверта удивленно и недоверчиво, все молчали, и в повисшей тишине звонкий хлопок прозвучал как выстрел.

— А я всю крепость перевернул в поисках одичавшего животного! Думал, из зверинца кира Маргана сбежал какой загрыз да воет ночами, да так жалобно и с таким надрывом, что хотелось пристрелить зверя, чтоб не мучился!

Иверт покосился на барона Семуха и хрюкнул, но затем не удержался и громко рассмеялся.

— Очень смешно было наблюдать за твоими людьми, когда они вилами протыкали сугробы в поисках зверя, — с хохотом сообщил он. Барон только головой досадливо покачал.

Распахнулась дверь, и в комнату влетел Леонардо, подталкиваемый Оськой, а следом Хват внес большой поднос, груженный всякой снедью. Из-за его плеча выглядывала пунцовая Светика.

— Мы же только из-за стола! — воскликнул Турен.

— Видела я, как вы там ели, — сварливо произнесла Райка, входя следом. — В Крови рабы больше едят, чем у вас здесь господа. Да и Неженка голодный небося, — она тепло улыбнулась парню. — Кир Алан, это же пирожки ваши любимые, с ягодой.

— Где ты ягоду зимой взяла? — Алан все же не удержался и утащил пару пирожков. За ним следом и остальные потянулись к столу.

— Так мороженая, ясно дело, — Райка степенно села возле Рэя. — Кир Алан, я вот хотела у вас спросить, — герцог кивнул. — К какому делу вы нас со Светикой приставите?

— Я хочу, чтобы ты готовила для моей семьи. Возьмешься?

— Возьмусь, чего бы не взяться, — с видимым облегчением ответила стряпуха. — Это вы верно придумали, чтоб для вас отдельно. А то... — она махнула рукой. — Да не хотелось мне ссориться с местными в первый же день.

— Ничего себе не хотелось! — беззлобно буркнул Горий Семух. — А кто на кухне войну устроил?

— Так где это видано, чтобы травы не запаривали, а варили! Такое только свинякам вылить, а не на стол вождю ставить!— возмущенно воскликнула Светика, грозно уперев руки в бока. — Да наша ворожея этот кипяток на голову вылила бы бабе дурной! А еще главная стряпуха! Кир Алан, а мне что делать? — тут же с ласковой улыбкой повернулась она к герцогу. — Ну, пока вы мне жениха не сыщите...

Турен, хихикнув, толкнул Дарена в бок, и, склонившись к его уху, зашептал, косясь на Хвата, который глаз со Светики не сводил.

— Ох, горяча девка, — одобрительно рассматривая Светику, причмокнул барон. Девушка под его взглядом залилась румянцем и спряталась за спину Иверта. — Может, мне жениться?

— Пятый будешь, — солидно произнес Оська, делая вид, что достает из-за пазухи бумагу и записывает.

— А кто впереди? — добродушно пророкотал Рэй, приобнимая Райку, за что тут же получил по рукам.

— Оська, огласи список, — попросил Лис, сладко жмурясь.

Он сидел у самого огня, держа на коленях тарелку со сладостями. Турен и Дар периодически пытались утянуть у него лакомство, но пока ни разу не преуспели. Ворон снисходительно наблюдал за их игрой, лениво жевал пирожок и о чем-то думал.

— Бертушка, — тонким женским голоском пропел Оська, водя пальцем по воображаемому списку. — Леонардушка, братец Эдар и... Хват!

Все дружно повернули головы в сторону ветерана.

— Да я хоть сегодня, ежели Светика согласится. Люба она мне, — не смутился воин, а наоборот, приосанился и грозно положил руку на рукоять меча, словно собирался в бою отстаивать свое право на девушку.

— Никаких сегодня! — грозно нахмурил брови Алан. — Гляди мне! Только после обряда в храме!

— Ой! — Светика прижала ладошки к щекам, во все глаза глядя на "жениха". — Ой, матулечка... это что же выходит? А... как же... а...

— Что, а? — влез Оська. — Посмотри, какой жених тебя сватает, а ты — а... бэ... мэ... Десятник, воин, красавец, и деньжата у него водятся. Не гулящий, работящий и на конике скакащий. Да и сир к нему хорошо относится. Хватай и тащи, пока не передумал! А то амазонки на него давно уже пялятся.

Виктория улыбнулась. Не нравился бы воин Светике, она бы уже его отбрила. Все остальные, видно, думали так же, наслаждаясь представлением, устроенным Оськой.

— Так... — Светика покосилась на улыбающегося Хвата и опустила взгляд.

— Так! Ты хочешь замуж или не хочешь? — шут обличительно ткнул пальцем девушку в живот, она взвизгнула и залепила ему легкую затрещину.

— Хочу! Но это как-то... Страшно мне, — Светика спрятала лицо в ладони.

— Люба моя, — Хват подошел к ней и осторожно погладил по плечу. — Клянусь, что не обижу, беречь буду, оберегать. Соглашайся, не пожалеешь, а мне другая и не нужна. Скажи "да".

Светика шмыгнула носом и кивнула. Воин обнял ее за плечи и на мгновение прижал к себе, а затем повернулся к довольному Алану. Одна проблема решена.

— Сир, прошу разрешения взять Светику в жены.

— Ну коль девица не возражает, а она не возражает? — Светика раздвинула пальцы и лукаво стрельнула на него глазищами. — То и я не против, — торжественно закончил герцог. — Наливай!

Зашумели все сразу, Оська пел, мальчишки кричали, Рэй и Семух поздравляли Хвата, Леонардо светло улыбался и быстро рисовал что-то углем на подносе. Шум, гам, смех. Виктория отдыхала. Спроси ее кто-нибудь, что она ощущает сейчас, и получил бы искренний ответ — счастье. Тихое, уютное светлое счастье. Вокруг нее была семья. Она бросила взгляд на Рэя и увидела, как капитан со вздохом покосился на Райку, а потом на его лицо тень набежала, но он тряхнул головой и потянулся за кувшином. Ох, не просто так вздыхает великан. Райка улыбалась, но глаза у нее были грустные. Вот дурные люди!

— Ну вот и отлично! — громко произнес Алан, хлопая в ладоши. — Через десятницу свадьбу и сыграем. Ну а вы когда поженитесь? — обратился он к поперхнувшемуся Рэю. — Долго еще собираешься Райку по закоулкам тискать?

— Сир! — взвыл Рэй. — Да разве же я против? Это она, баба шальная, все придумывает отговорки, — он в сердцах махнул кулаком, чуть не задев Оську. — Да я за ней уже сколько хожу! Как она в Кровь переехала, я как привязанный!

— Райка! — строго произнес Алан, глядя на кухарку с напускной грозностью. Она сидела прямо, сложив руки на коленях, и смотрела на огонь. — Чем тебе Рэй не пара?

— Да раньше он не звал, а теперь куда уже жениться, только людей смешить, — спокойно ответила она, не поворачивая головы.

Виктория почувствовала предвкушение, настроение было таким хорошим, что хотелось, чтобы все вокруг были счастливы, чтобы наконец смогли осуществить свои желания, да и что скрывать — роль свахи ей понравилась. Она уже собралась выдать целую тираду, как раздался тихий голос Неженки:

— Тетка Райка, выходи за него замуж, я же вижу, что вы любите друг друга.

Все замолчали, Светика даже кулак прикусила, чтобы ничего не ляпнуть, Райка посмотрела на художника, но он опять склонился над рисунком, и лица не было видно за распущенными волосами.

— Ну коль ты говоришь... то ладно, выйду, — буркнула стряпуха, спрятав за сварливым тоном улыбку.

— Уи! — заверещала Светика и бросилась обниматься.

А Рэй так и застыл посреди комнаты, не донеся до открытого рта кубок с вином.

— Это она что, согласилась? — растеряно спросил он, ни к кому не обращаясь.

— Нет! Вы только на него посмотрите! — воскликнула Райка и всплеснула руками. — Он еще и глухой!

Как же я вас всех люблю, подумала Виктория, хохоча вместе со всеми и ощущая, как тугое кольцо вокруг сердца начинает слабеть.

— Кир Алан, а где мать Турена? — поинтересовался Рэй, когда беседа плавно перешла от воспоминаний к новостям. — Любопытно познакомится.

— Отец с нею поссорился, — не успела Виктория придумать, что сказать, как ответил Турен. — Она из-за этого и на ужин не пошла.

— А, вот оно в чем дело, — протянул Рэй, поглядывая на воспитанника с пониманием.

— Да ничего подобного! — возмутился Алан. — Мы не ссорились! Мы вообще не общаемся!

— Ага, — Оська на всякий случай спрятался за спинку дивана, на котором похрапывал Иверт. — Они не общаются, да только сегодня управляющий бегал, как будто его за попу тау грызли. Старые покои красавицы Валии мыли, чистили, проветривали. Ковры туда натаскали, кровать из подвала притащили с золотыми ножками. Сир приказал, чтоб вы переехали, — гнусавым голосом, очень похоже передразнил он управляющего. — А еще сир дарит вам ткани на платья и меха на шубу. Но конечно, Алан-балан ничего этого не приказывал!

— Пап, ну ты же на ней женишься, поэтому и даришь подарки, — Дарен поднял на отца сонный взгляд и широко зевнул.

— Откуда такие мысли? — Алан подозрительно покосился на Турена, но тот тоже смотрел на Дарена с недоумением.

— Она же мама Тура. А ты его папа, значит, вы должны жить вместе, — бесхитростно сообщил Дар и еще раз зевнул. — Я тут подумал, что Светике все равно делать нечего, вот пусть она ей и прислуживает. Светика ведь наша, и мама Тура тоже теперь наша, а наши должны держаться вместе.

— Кир Алан, я буду очень хорошо прислуживать и все-все вам рассказывать! — Светика заговорщицки подмигнула герцогу, при этом смотрела она на него так жалостливо, как смотрят на отвергнутых женихов.

— Марш спать!

Мальчишки и Неженка исчезли моментально, остальные ушли степенно, без суеты, но очень быстро, многозначительно переглядываясь между собой, что внушило Виктории уверенность, что сегодня ночью щеки и уши у Алана будут пылать. В кабинете остались только Оська, Иверт и хмурый герцог. Шут оглянулся на Алана, коварно оскалился, тихонько подкрался к спящему горцу, сложил ему руки на животе, всунул между ладонями кусок колбасы вместо свечи, нарисовал углем усы и бороду и, показав Алану язык, шмыгнул в потайную дверцу, ведущую на половину слуг. Алан усмехнулся, но колбасу все же вытащил, не из-за Иверта, а просто было жалко обивку дивана, жирные пятна плохо выводились.

В спальне его ждал сюрприз. На кровати, занимая большую часть, растянулась Кусь.

— Как в старые добрые времена, — сталкивая суку с кровати, пробормотал Алан . — Прав Иверт — все проблемы от женщин!

Проснулся герцог от тихого скулежа Кусь. Прислушался, за стеной, ведущей в кабинет, кто-то ходил и шептался. Тау лежала под дверью и тихо поскуливала, уткнув нос в щель. Значит, свои.

— Эй, кто там?

Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул лохматый и заспанный Дарен в стеганом халате.

— Пап, не спишь? Я хотел поговорить.

— Заходи, — Алан приглашающим жестом откинул одеяло. К утру в комнате стало прохладно.

Дар протиснулся в щель, отталкивая на ходу Кусь, которая тут же полезла лизаться, и забрался на кровать.

— Как спалось?

— Страшно, — смущенно признался сын. — Комната такая большая, а я один.

— Если хочешь, можешь ночевать со мной, — Виктория протянула руку и убрала упавшую на лицо мальчишке прядь волос.

— Со страхами нужно бороться, говорит наставник. Я лучше Кусь к себе возьму. Пап, а ты Ольта помнишь?

— Такого забудешь, — усмехнулся Алан, вспоминая рыжее чудо, которое принесло им немало напряженных моментов.

— Можно он вернется? Он исправился!

Виктория улыбнулась. Она следила за Ольтом, постоянно получая от Найка сведения о нем. Баронет мальчишку хвалил, хотя и не скрывал, что Ольт слишком непоседлив. Но тут уж ничего не поделаешь, зато жизнь среди воинов научила его дисциплине.

— Я не стану возражать.

— Ты сегодня напишешь письмо капитану Рогана, чтобы Кэп привез Ольта?

— Напишу. Расскажи, как вы без меня жили?

— Скучно, — вздохнул Дар и закинул руки за голову. — Брат Эдар такой вредный! Заставлял читать "Житие мое" каждый день! А еще о тебе спрашивал, что ты пишешь. А я дядьке Рэю нажаловался, и он что-то сказал ксену, и брат Эдар от меня отстал! А еще он тренируется с нашими воинами! На покойницкой полосе лучше всех. Рэй сказал, что он отличный боец. А Светика за ним ходила, ходила, а он на нее внимания не обращал. Ему знаешь кто нравится? — Дарен приподнялся на локтях и с самым заговорщицким видом сообщил, — Суно! Командирша амазонок! Тетка Райка сказала, что он ей тоже нравится! Пап, он же такой страшный... Не понимаю я этих женщин! — серьезно закончил он.

Виктория рассмеялась и взлохматила волосы сына, Дар по привычке уклонился и широко улыбнулся.

— А еще мы привезли щенка от Кусь для Тура! Подарок на совершеннолетие. Белого! Он его Снег назвал. Принесет тебе показать сегодня. Пап, а ты что подарил Турену?

— Меч именной.

— А мне Рэй не позволил взять оружия, — обиженно пробормотал Дар.

— Правильно не позволил. Турен старше тебя на три года. Успеешь еще навоеваться.

Они замолчали. Виктория просто наслаждалась мгновениями единения и доверия, а Дарен сосредоточенно о чем-то думал, его подвижное лицо становилось то сосредоточенным, то лукавым, он несколько раз открывал рот, но так ничего и не спросил.

— Говори уже, — усмехнулась Виктория.

— Пап, а как мне называть Зиру?

— Отчего ты спросил? — чуть нахмурился герцог.

— Она меня сыном называет, значит, мне нужно называть ее мамой?

Э...

— Зира называет тебя сыном?

Дарен кивнул, при этом лицо у него стало удивленно-лукавым, словно он заподозрил отца в скудоумии. Вроде простой вопрос задал, а он не понял, переспрашивает.

Виктория не знала, что сказать, для нее это тоже было неожиданно. Поэтому она осторожно спросила:

— А почему?

Взгляд Дара подтвердил его мысли об умственных способностях герцога.

— Папа! — тоном, "папа, ты болван" ответил он. — Ну она же твоя жена по законам горцев, а значит, моя мачеха. Ведь когда у вас родится ребенок, он будет называть ее мамой, а тебя папой. А я буду ему брат, так? Значит, тоже должен называть Зиру мамой? Только я вот что подумал, — он потер нос и лег на живот, подперев голову кулаком. — Если ты женишься и на кирене Валии, то ее мне тоже надо будет мамой называть? Зира говорит, что у вождя может быть столько жен, сколько он сумеет прокормить, и что все дети общие. Да... — протянул он задумчиво. — А ты же богатый и сможешь много прокормить...

О, боги! Какая Валия? Какие жены? Тут хотя бы с детьми разобраться! Алан застонал, а Дарен звонко рассмеялся.

— Дар, а как тебе хочется? — спросила все же Виктория, глядя на сына с нежностью и печалью. Дарен всегда завидовал тем, у кого была полная семья.

— Я бы хотел, чтобы у меня была мама. Зира красивая и добрая, она мне нравится.

— Вот и ответ. Твое решение должно идти отсюда, — Алан протянул руку и положил ладонь на грудь Дарена, туда, где громко и быстро стучало сердце.

Мальчишка серьезно кивнул.

— А Тур свою маму называет кирена Валия. — Он вопросительно посмотрел на отца.

Виктория вздохнула. Она видела, что между Туреном и Валией непростые отношения. Несколько лет тяжелой разлуки развели их друг от друга, и пока они не смогли преодолеть некоторое отчуждение. А может быть, в их семье так всегда было?

Дарен словно прочел ее мысли.

— Тур никогда не сможет прийти к своей маме и валяться с нею в кровати, болтая о всякой ерунде, — с чувством превосходства и гордости произнес он.

Виктория его понимала. Дарен спокойно воспринял стремительные перемены в своей жизни, в силу своего легкого характера, жизнерадостности и умения доверять людям ему было легче, чем Турену, к которому он изредка ревновал Алана и с которым соперничал. Но иногда его вопросы ставили ее в тупик. Дар замечательный, хороший, добрый и отзывчивый мальчишка, но он еще ребенок и не умеет притворяться. Вот и сейчас говорит о том, что для него действительно важно. И как ему объяснить, что среди аристократов не принято показывать свои чувства? Да и стоит ли объяснять?

Эх, но пора вставать.

— Приказать, чтобы тебе принесли одежду?

— Не надо. Там Оська ждет, он обещал после завтрака взять меня с собой в лабораторию советника. Если наставник разрешит.

— Думаю, матер Семон не будет возражать. Встретимся за завтраком.

— Ага!

Дарен скатился с кровати и, свистнув Кусь, исчез за дверью. Алан прикрыл глаза, стараясь сохранить в памяти это утро. Дети очень быстро растут, и скоро Дар будет по утрам выходить из других дверей. Но Виктория постарается всегда оставаться своим детям другом, а поэтому нужно поговорить с Туреном.

Алан широко зевнул, потянулся, еще несколько минут полежал в кровати и только потом позвонил в колокольчик. Тотчас в дверь заглянул один из его слуг — Саш, белокурый раб, оставшийся Алану по наследству от советника.

— Доброе утро, хозяин.

— Доброе, Саш. Все в порядке? — Раб кивнул. — Позови Берта, принеси одежду и передай на кухню Райке, чтобы на завтрак приготовила блины и омлет. И никакого мяса!

Улыбающийся Берт появился с тазом теплой воды, полотенцем и набором для бриться. Умело орудуя острым ножом, сбривая жесткую щетину со щек Алана, он успел рассказать последние новости и сплетни.

— Учитель и Лис уже две рыски как сидят в библиотеке, мастер Семон тоже с ними. Ворон ушел завтракать, на посту стоит Пип. Зира еще спит, умаялась, бедная, пока плыли. Я сказал амазонкам, чтоб не будили. Если что, Райка ей завтрак в комнату отнесет. Брат Алвис еще с вечера уехал из крепости. Кир Турен в фехтовальном зале с Рэем занимается. Капитан серчает, что меча маркизу по руке не найти. Тяжелые все, да железо плохое. Неженка с утра на стене сидит, смотрит на море. Одет в шубу! — увидев, что Алан пытается что-то с возмущение сказать, быстро добавил Берт. — Не замерзнет. Барон Семух за ним присматривает. Тут на нашего художника бабы охоту открыли. Проходу ему не дают. Хорошо, вы не дали ему свободы. А то оженили бы уже. Кирена Эвелин вызвала портниху, видел, как управляющий ткань тащил в ее комнату. Иверт со своими салагами Оську по всей крепости ловят. Учудил что-то наш шут да спрятался. Так Иверт устроил своим учения. Кто поймает Оську — тому освобождение от вахты на десятидневку. Да только не поймают, он в подвале схоронился, а там сам Вадий дороги не найдет. Но горец злющий, грозит шуту кое-что отрезать и вместо кулона на шею повесить. — Берт рассмеялся. — Светика, как утреннее взывание закончилось, сразу к покоям кирены Валии направилась. Ор стоит... На все крыло! Слуги и рабы как ужаленные носятся, чистят, моют, что-то таскают. А Светики все не так — и печь плохо вычищена, и в комнате холодно, и на ковре пятно, и отчего еще не принесли горячую воду кирене, и где теплые чуни? И если все это быстро не сделается, то кое-кто пойдет на конюшню. Короче, стоит наша Светика посреди коридора, руки в бока, и только прикрикивает на всех. Вы же ее знаете, она и вами не постесняется пригрозить. Нет, все же хорошо, что ее Хват берет. Такую женку иметь... — он резко взмахнул рукой с ножом, разбрызгивая куски пены.

— Думаешь, десятник с нею справится? — с усмешкой спросил Алан.

Берт на мгновение задумался, прежде чем ответить:

— Она его пока побаивается, но скоро будет старик у нее с рук есть.

— Берт, а что Светика говорит? — осторожно поинтересовался Алан, а то вдруг шустрая девица к утру передумала.

— Ха! Кир Алан, да она уже всем рассказала, что выходит замуж за Хвата и что лучшей партии для порядочной и скромной девушке не сыскать. И в столицу она с мужем вслед за вами поедет, и первенца в вашу честь назовет. Так что не избавиться вам от пристального женского внимания, — со смехом закончил Берт бритье и набросил на лицо герцога горячее влажное полотенце.

Отправив Берта предупредить Светику, чтобы была на месте, Алан накинул на плечи меховую безрукавку и вышел в кабинет. Саш вытирал пыль. На столике стоял медный чайник, над ним курился пар, разнося по кабинету глубокий пряный аромат мирийских трав. На этот сбор Алана присадил Оська. Чай был чуть горьковатый, густой, насыщенного оранжевого цвета и бодрил лучше кофе.

Виктория сидела в кресле, пила чай и наблюдала за слугой. Он вытирал пыль на столе. Долго, тщательно, медленно.

— Читать умеешь? — Алан кивнул на раскрытый медицинский атлас, вокруг которого и совершал манипуляции Саш.

Слуга вздрогнул и отшатнулся от стола. Герцог под страхом смерти запретил прикасаться к книгам и записям кира Маргана. Слишком хрупкими они были и слишком большую ценность для Виктории представляли. Изучая медицинский атлас, она с удивлением узнала, что внутренности у местных жителей расположены не так, как у землян, да и пару лишних органов, функции которых она пока понять не могла, вызывали нешуточный интерес.

— Обучен, — Саш смотрел в пол, боясь поднять голову.

Хорошо хоть на колени перестал бухаться. Первое время их покорность вызывала у Виктории нервный тик.

— Чем занимался у кира Маргана?

— Переписывал книги, писал под диктовку. Иногда писал письма для герцога и для кирены Эвелин. — Виктория удивленно подняла брови. — Герцог писать умел, но не любил, а кирена едва буквы знает.

Ну естественно, женщинам грамота ни к чему, у них в этом мире другое предназначение. А сама учиться Эвелин не стремится, ей и так хорошо.

— Мне кажется, что тебе больше понравится работать в библиотеке, чем подавать мне чай. — Ну вот! И чего он носом хлюпает? — Мне нужен библиотекарь. Тот, кто сделает полную опись книг, расставит их по темам и будет следить за порядком. Согласен?

Саш кивнул и улыбнулся.

— Спасибо, хозяин. Я и мечтать не смел. Раньше я знал, что скоро умру и не мечтал, а потом решил, что просить у светлого Ирия еще чего-то — кощунство. Он и так много сделал для нас.

— Я не Ирий, — Виктория покосилась на портрет светлой сволочи, — но тоже кое-что умею. Сегодня и приступай. Я предупрежу охрану. Вечером обсудим твои первостепенные задачи.

— Простите?

— То, что нужно сделать в первую очередь.

Алан поднялся и, поставив чашку на стол, направился к выходу.

— Кир Алан, — догнал его уже у порога голос слуги. — Я...

— Что Саш?

— Можно потом с вами поговорить не о книгах?

Виктория про себя улыбнулась. Неужели созрел и решил просить разрешения на свадьбу? Она уже давно замечала, как переглядываются Мила и Саш, когда думают, что их никто не видит.

— Вот вечером и поговорим.

Она вышла в коридор и направилась в сторону покоев Турена, ей хотелось успеть переговорить со старшим сыном до завтрака.

Саш подождал, пока за герцогом закроется дверь, а затем дал волю эмоциям. Он несколько раз подпрыгнул, помахал руками и, наконец, опустился на колени у портрета Ирия.

— Спасибо, спасибо, спасибо! Я мечтал об этом так долго, — он вытер глаза и осенил себя кругом Ирия.

Дверь, ведущая на половину слуг, бесшумно отворилась, и в кабинет проскользнула Мила.

— Я все слышала, — зашептала она. — Не смей признаваться! Сейчас, когда весь ужас позади, нам не следует вмешиваться в дела господ.

— А если его убьют? — так же шепотом ответил ей Саш и поднялся с колен. — Что тогда?

— Не говори! Он убьет нас! Пусть все идет как Вадий задумал! Миленький, дорогой, молчи! Ирием светлым заклинаю! — Мила расплакалась.

— Не плачь, я не скажу, — едва слышно угрюмо ответил Саш.

— Все будет хорошо!

Девушка поцеловала его в щеку и, подхватив корзину с грязным бельем, ушла.

Саш некоторое время еще сидел на полу, невидяще уставившись на лицо Ирия, а затем, решившись, направился к столу, возле ножки которого стоял деревянный поднос. На нем углем был нарисован портрет улыбающегося Лиса. Слуга взял небольшой перочинный нож и нацарапал на подносе несколько букв, затем водрузил поднос на камин портретом Лиса вперед и продолжил уборку.

Мила, прижимая к животу корзину, быстро шла в сторону прачечной, по ее щекам текли слезы. Так как этим коридором пользовались только слуги, то и факелов здесь было не больше чем требовалось, чтобы едва освещать проход. Поэтому убийцу она заметила только когда ладони сомкнулись на ее шее.

Турена Виктория перехватила, когда он шел в свои покои после тренировки. Красный, потный и расстроенный до дрожащих в голубых глазах слез.

— Что случилось? — Алан нахмурился и, остановившись напротив сына, положил обе руки ему на плечи, тот только головой мотнул и отвел взгляд. — Турен Ли Алан! Что случилось?

— Они меня не понимают, — он поднял глаза. — Не понимают, что я говорю. — Тур нервничал, и как всегда в такие моменты во рту у него была "каша". — Мы тренировались пять на пять, капитан поставил меня командиром, а они не понимали мои команды и... смеялись.

— Смеялись? — нахмурился Алан.

— Не в глаза. Потом, в бане, я слышал.

Виктория сильнее сжала его плечи, в очередной раз проклиная бандитов, которые отрезали мальчишки кусок языка.

— Сын, — Алан постарался говорить спокойно и убедительно. — Ты самый смелый и достойный человек из всех, кого я знаю. Но людям свойственно видеть только то, что сверху. Ты никому ничего не должен доказывать.

— Я не хочу, чтобы ты во мне разочаровался.

— Турен, мне ты уже все доказал. — Алан на мгновение прижал сына к груди. — То, что нас не убивает, делает сильнее. Запомни это. Знаешь, что я подумал, — он увлек Турена за собой в сторону покоев Валии. — Тебе нужно тренировать выдержку, чтобы ничего не могло заставить сильно нервничать. Есть всевозможные практики. Плюс упражнения для речи, — Виктория кое-что еще помнила. Средний сын долго не выговаривал некоторые звуки, и они много занимались с логопедом и дома. — Хочешь, я поговорю c Алвисом, чтобы он позанимался с тобой?

Турен отрицательно помотал головой.

— Я лучше кира Мэтью попрошу. — Парень постепенно успокаивался. — Брата Алвиса я боюсь.

— Я тоже.

— Правда? — Тур недоверчиво смотрел на герцога.

— Правда. Он умен, непредсказуем и ведет игру в нескольких направлениях. Я не могу его просчитать, и это меня пугает. Он опасный противник. Очень опасный.

— Он не предавал отца, — тихо произнес Тур. — Мэтью Гарнер ошибается. Брат Алвис бился на стенах рядом с отцом. Когда он провожал нас, он был ранен, но не ушел.

"Значит, ему что-то было нужно", — подумала про себя Виктория, но вслух этого не произнесла.

— Ты хочешь проведать кирену Валию?

Алан задумчиво посмотрел на сына, останавливаясь у покоев герцогини.

— Тур, а отчего ты не называешь ее мамой?

Парень замялся и словно нехотя ответил:

— Я называл, когда был маленьким и она возилась со мной, а потом у меня появилась нянька, наставники. Мы стали меньше общаться, и я начал называть ее как они. Привычка. — Он пожал плечами, а затем остановился и, не глядя на герцога, добавил: — Знаешь, я ведь путешествовал с отцом, к нам приезжали гости, никто не относится к детям как ты.

— Как?

— Как горец или селянин. Среди аристократов это не принято. Отец всегда говорил, что сильная любовь делает слабым и уязвимым.

Виктория усмехнулась. Да, герцог был прав, но... она такая, какая есть и ничего менять не собирается.

— Смирись, — зловеще прошипел Алан, выпячивая глаза и оскалив зубы он протянул дрожащие руки к шее Турена. — Я буду вечно находиться рядом и любить тебя...

— Я смирился, — озорно сверкнул глазами Тур и хихикнул.

— И попробуй все же сказать "мама".

— Кир Алан! — к ним бежала Светика. — Утречка доброго! Что же вы не предупредили? Я распоряжусь, чтобы принесли напитки! А кирена Валия уже встала! Тур, она всегда такая молчаливая? Ой, кир Турен! — она добежала и присела в реверансе.

Алан и Тур улыбнулись.

— Доброе утро, Светика. Доложи о нас кирене. Как у тебя дела?

— Ужас! Слуги совсем разбаловались! Но я их быстро научу строем ходить и песни петь!

Турен прыснул, а Алан рассмеялся, услышав из уст Светики любимую фразу Хвата.

— Кирена тебя хорошо приняла?

— Да я ее вчера и не видела, а сегодня утречком вот только воду принесла, но мне кажется, она меня и не заметила. Смотрит словно мимо, — шепотом закончила она.

Вот и повод!

— Я вас познакомлю.

— Совсем она бедненькая, кир Алан. Ее подкормить надобно, что же это за кирена такая худая? Вот кирена Литина, та настоящая женщина! И, — она понизила голос, — нарядов бы ей поболее. Да прикажите дров выделить.

— Светика, для этого есть управляющий крепостью. С ним и договаривайся. А насчет нарядов я распорядился, — нахмурился Алан.

— Ага, вы такой щедрый! Кир Алан, а на свадьбу ко мне придете?

— Светика! Какая же свадьба и без меня? Мы все придем!

Турен серьезно кивнул, и девушка засияла пуще прежнего. Она распахнула двери, и они вошли в большую комнату с камином. Было тепло, потрескивали дрова, горели свечи. Диван, стол, два кресла, синий ковер на полу, тяжелые плотные шторы на окне. Чистенько и уютно.

— Садитесь, садитесь, — засуетилась Светика. — Турен, а ты к огню сядь, а то потный весь, еще застудишься. Я сейчас, я быстренько!

— Какая она... шумная, — тихо проговорил Турен, подтаскивая кресло к огню. — Я уже и забыл.

— Да, Светика всколыхнет местное болото.

Алан вытянул ноги и задумался. Разговор предстоял непростой, и как его начать он не знал.

— Турен, тою мать хочет сватать брат Чех.

Тур молчал, глядя на огонь.

— Я не буду давить, но если она согласится...

— Соглашусь на что, кир Алан?

В комнату вошла Валия, и мужчины поднялись. На ней было надето все тоже зеленое платье, но поверх него накинута длинная меховая безрукавка, на ногах меховые полусапожки, такие же, как носил дома Алан. Герцог склонил голову, Турен подвинул матери кресло, в которое она грациозно опустилась.

— Доброе утро... мама.

— Доброе утро, кир Турен, — Валия нежно улыбнулась.

Неисправима! Неужели не видит, как мальчишке не хватает ее объятий? Виктория едва сдержалась, чтобы не высказаться. Это было неправильно! В груди вновь поднялась неприязнь к этой холодной красавице. Пусть бы она вышла замуж за Чеха и исчезла из их жизни!

— Я зашел узнать, как ваше драгоценное здоровье, — не удержался Алан от шпильки. — Вы вчера пропустили ужин, Эвелин сказала, что вам нездоровится. Лекарь приходил?

— Ничего страшного, общая слабость.

А может у нее проблемные дни? Господи, какое счастье, что я мужчина, подумала Виктория. Хоть об этом не надо думать в чертовом средневековье!

— Вы довольны апартаментами?

— Своими покоями, — перевел Тур. Он сидел набычившись и смотрел на огонь.

— Да, благодарю вас. И за ткани спасибо, но не стоило...

— Мама! — Тур вскочил на ноги. — Может хватит уже притворяться... обиженной приживалкой? Если тебе здесь так с нами плохо, то выходи замуж за брата Чеха! Надоело!

Он выскочил из комнаты с такой силой хлопнув дверями, что на камине погасли свечи. Валия дернулась, но не встала, опять застыв мраморной статуей.

— Вы действительно так глупы, кирена? Или это маска, которую вы носите, чтобы вызвать у окружающих жалость? — не выдержал Алан. Ему хотелось удушить эту непрошибаемую ледышку. — Неужели вы не видите, что он ждет от вас любви? Или вы не способны даже на это, любить своего ребенка? Не способны или не хотите? — задумчиво продолжил он. — Вы не замечаете, что Турен хочет видеть вас другом, хочет чтобы вы блистали, чтобы он мог гордиться вами, стоя рядом? Не видите, что вы отталкиваете его своим глупым поведением?

Алан сидел на диване и наблюдал за женщиной. Она, выпрямив спину, не мигая смотрела в стену. Она хоть слышит, что он говорит?

— Если бы не Тур, я бы палец о палец не ударил ради вас. Вы словно вмерзшая в лед статуя, которой не нужна ни помощь, ни любовь, ни дружба.

В комнату вошла Светика с подносом. Румяная, улыбающаяся, живая. На ее контрасте Валия показалась Виктории еще более чужой и отдаленной.

— Ой, доброго утречка, кирена Валия. Что же вы не позвали помочь вам одеться? А где Турен? Ой, кир Турен? — Она поставила поднос на столик и, споро налив в чашки горячий напиток из медного чайника, подала одну чашку Алану, а вторую поставила на столик перед Валией, затем, бросив на нее жалостливый взгляд, поставила рядом с чашкой тарелку с маленькими булочками.

— А может вам молочка? Тепленького?

Валия подняла на нее удивленный взгляд и отрицательно покачала головой.

— Вам кушать надо! А то от голода и головокружения и малокровие бывает. Брат Турид всегда велел кирене Литине горячее молоко по утрам пить. С маслом и медом!

— Оставь нас.

— Это Светика, ваша управляющая, — проигнорировав ее слова произнес Алан. — Пока вы живете в крепости, она будет следить за вашим благополучием, питанием, гардеробом и здоровьем...

Валия нехорошо сузила глаза. Ага, не нравится, что к тебе приставили соглядатая? Ну возмутись, скажи хоть что-нибудь. Но женщина промолчала, лишь кивнула.

Светика бросила на Алана очень красноречивый взгляд и едва заветно укоризненно помотала головой.

— Светика, милая, сходи к Зире, скажи, что мы ждем ее к завтраку. И передай Райке, что через полрыски мы спустимся в столовую. Пусть накрывает на... семерых. И пошли Берта за Ивертом. — Светика закатила глаза. — Молчу, молчу! Ты умница и сама все знаешь. Ступай!

— А вы кушайте, кушайте, пока тепленькое, — Светика подвинула булочки чуть ближе к Валии. — До завтрака надо, чтобы живот заработал, так всегда брат Турид говорит!

— Кто такой брат Турид? — словно продолжая прерванный разговор произнесла Валия, когда за Светикой бесшумно закрылась дверь.

— Был в Крови взывающим. Сейчас женат на моей бывшей жене.

— У вас была жена?

— Угу. А вы не знали?

— Нет. Турен не говорил. Отчего вы расстались?

— Мы не любили друг друга.

— А разве это так важно для семейной жизни?

— Для меня важно.

— А вашу... горянку вы любите?

— Я к ней привязан, — уклончиво ответил Алан, поставив пустую чашку на стол. — А какие планы у вас кирена Валия? Не собираетесь замуж?

— За вас?

Вот и язвительность проклюнулась. Алан довольно усмехнулся. Не так уж тебе все безразлично, дамочка. Быть может, еще не все потеряно?

— Брат Чех просил вашей руки.

— И что вы ему ответили? — Валия заметно напряглась.

— Я же не деспот, кирена. Спрашиваю вас, хотите ли вы замуж за брата Чеха? Мне он показался очень достойным человеком.

— Да, он человек достойный, — тихо произнесла женщина. — И я должна буду переехать к нему?

— Обычно жены живут с мужьями.

— А...

— А разве вас здесь что-то или кто-то держат? — Алан постарался чтобы в голосе не сквозило ничего, кроме легкого интереса.

Он ждал взрыва, истерики, скандала, но Валия сдержалась. Только вздохнула и опустила плечи, словно стержень, который держал ее тело, вдруг согнулся.

— Знаете, я не глупая и очень люблю сына, но...

— Но?

Валия встала с кресла и отошла к окну, отодвинула штору и застыла, глядя на улицу.

— Я не глупая. Поэтому прекрасно понимаю, что в любой момент вы можете избавиться от меня, — не поворачиваясь, произнесла она. Ровным и бесстрастным голосом. — Выдать замуж, да просто устроить несчастный случай. Поэтому я не хочу, чтобы Турен привязывался и потом страдал.

— Все же вы дура, кирена. — Женщина резко обернулась. — Что такое? — с издевкой произнес Алан. — У вас наконец-то появились эмоции? Румянец на щеках, гнев в глазах. Да вы красавица, когда злитесь, кирена!

— Извинитесь!

— За что? За правду? Или вы считаете это умным поступком — оттолкнуть от себя сына, когда он больше всего в вас нуждался? Настроить против себя меня, человека, от которого зависит ваша жизнь? Вести себя, как... зомби? Это вы находите умными поступками?

— А что мне было делать, когда вы отдалились и даже не разговаривали со мной? Что мне оставалось думать?

— Поговорить с сыном! Эта мысль не пришла в вашу прекрасную головку, кирена? Или вы ее используете только чтобы ею есть?

— Я не хотела, чтобы он волновался обо мне!

— О, да! Вы хотели, чтобы мы читали ваши мысли! Так вот, кирена, люди обычно разговаривают, чтобы узнать друг друга!

Алан встал с кресла, и теперь они орали друг на друга стоя на разных концах комнаты.

— Вы считаете, мне следовало бегать за вами по крепости и просить поговорить со мной?

— Могли бы и побегать, коль нуждались в разговоре!

— Да вы, кир, просто заносчивый самовлюбленный хам!

— А вы кирена, интриганка и манипулятор!

— Ну знаете...

— Завтракать пойдете? — совершенно будничным, спокойным голосом поинтересовался Алан, с удовольствием следя, как беззвучно двигаются губы растерявшейся от резкой смены разговора Валии.

— Вы... Вы... Вы невыносимый человек, кир Алан!

— А вы очень интересная женщина, кирена. Особенно когда прекращаете притворяться.

— Я слишком привыкла прятаться, — тихо вздохнула Валия и приняла руку герцога, позволяя увлечь себя в коридор.

За дверью стояла бледная Светика и довольный Лис.

— Светика решила, что вы убиваете кирену Валию и позвала меня, — улыбаясь заявил послушник. — Наверное, чтобы я помог вам труп прятать.

Алан улыбнулся в ответ, пропуская Валию вперед и подмигивая теперь пунцовой Светике. Лис научился шутить, это было очень здорово.

— Как дела?

— Учитель Крамер и мастер Семон в таком восторге от библиотеки, что собираются перенести туда кровати.

— Я не позволяю! — испугался Алан за свое богатство. — Я отправил туда Саша, чтобы он следил за порядком.

— Когда Светика за мной прибежала, его еще не было.

— Придет. Ты голоден?

— Нет. Тетка Райка накормила нас.

Лис склонил голову и пристроился позади, враз став серьезным и собранным.

В столовую они пришли последними. Алан провел Валию к свободному месту и помог сесть на стул под очень любопытными и красноречивыми взглядами. Он просто ощущал эти взгляды кожей.

— Это Зира, моя женщина. А это Валия, вдова герцога Ли Вас"Хантера, — представил он женщин. — Доброе утро, Ласка. Как наш малыш? Еще не нашептал тебе, кто он — мальчик или девочка?

Алан наклонился и поцеловал Зиру в висок, легонько погладив живот. Это было так необычно, ощущать под руками округлый животик, в котором билось сердце их ребенка. Хотелось гладить его постоянно, замирая в предвкушении легкого толчка. Но это позже. Пока еще срок маловат. И все равно, это было чудо.

— Муж мой, — засмеялась Зира. — У нас двое сыновей, и я надеюсь, что третья будет девочка.

— Я очень хочу дочку, — шепнул ей на ухо Алан, садясь рядом.

— У вас есть еще дети? — громко поинтересовалась Эвелин, с жадным любопытством следящая за Аланом.

— Турен и Дар, — безмятежно отвечал Алан, протягивая руку к блюду с омлетом. — Тур, кого ты кормишь под столом?

— Откуда ты знаешь?

Дарен и Иверт хлопнули друг друга по ладоням и одновременно повернулись в сторону Турена.

— Потому что ты терпеть не можешь мед, а блинчики сегодня с творогом и медом, и ты взял уже третий, — со смехом сообщила ему Зира.

— Это прокол, — пробормотал по-русски Тур.

— Не быть тебе разведчиком! — хохотнул Иверт, наваливая на тарелку сразу пять блинов и большой кусок омлета.

— Это Снег под столом?

Эвелин вскочила с места и заглянула под стол, откуда уже вылезал Тур с толстым белым щенком в руках.

— Какая прелесть! Тетушка, смотри какой толстый!

Зира улыбалась, глядя на Турена — нежно и с любовью. А Алан смотрел на нее и восхищался. Черт, но как? Как девчонка из полудикого племени может так щедро и беззаветно принимать чужих детей? А для родной матери это сложно? Он перевел взгляд на Валию, она медленно ела, следя за суетой вокруг. Турен, Дар и Эвелин столпились вокруг щенка.

— Кирена Эвелин! — укоризненно произнесла Валия.

— Пусть дети поиграют, — заступилась за молодежь Зира.

Валия бросила на нее быстрый взгляд, но промолчала.

— Берт, забери щена, — Завтрак не время для игр с животными. — Турен, не приучай его к столу.

— Хорошо, папа, — покладисто отдал щенка Тур. — Мама, подай мне хлеб, пожалуйста.

В столовой повисла тишина. Напряженная. Колючая, вот-вот готовая взорваться ссорой.

— Возьми, — Зира протянула Турену плетенку с хлебом.

Эвелин громко выдохнула. Валия медленно отложила салфетку поднялась и, слегка кивнув герцогу, направилась к двери. Но Алан успел увидеть блеснувшие в голубых глазах слезы.

— Она не знает наших законов? — обратилась к Иверту Зира, поднимаясь следом. Горец отрицательно покачал головой. — Я поговорю с нею. Негоже женам начинать знакомство с распрей.

— Э...

Но Зира уже стремительно шла следом за киреной.

— Валия, подожди!

Святая простота! Поругаются же! Что делать, бежать следом, или ну их? Пусть сами разбираются!

— Глупый поступок, — заявил Иверт, намазывая на хлеб масло.

— Ну зачем ты это сделал? — Алан с сочувствием смотрел на Турена.

— Ты сам сказал, что у меня должна быть мать! — Турен с шумом отодвинул стул и рванул из столовой, но у двери его перехватил Лис. — Пусти!

— Пап, а?.. — Дарен переводил с Иверта на Алана беспомощный взгляд.

— Ему нужно было сперва объяснить женщине наши законы, — многозначительно произнес Иверт. — Равнинники странные люди, э? Не все ли равно, чьи это дети, когда ты их любишь? — он пожал плечами и как ни в чем не бывало продолжил завтракать.

— Отпусти его, Лис, — устало произнес Алан.

Турен выбежал в коридор, следом за ним, дождавшись многозначительного взгляда герцога, выскользнул Лис, на прощание кивнув, что, мол, понял, что нужно делать.

Вот незадача, что-то переходный возраст у Турена затяжной. Но ничего, пусть лучше выплеснет, чем носит в себе.

— Не волнуйся Бешеный Алан, женщины всегда между собой договорятся. Поплачут и договорятся. Против тебя. — Утешил друга Иверт и, криво усмехнувшись, подмигнул Эвелин.

— А я бы хотела иметь семью, — тихо пробормотала Эвелин.

— Нет, нет! Тебя я усыновлять не буду! — замахал руками Алан, пытаясь справиться с дурным предчувствием.

— Но вы ведь так хотите дочку, — захлопала глазами маркиза.

Ответить Алан не успел, дверь с грохотом распахнулась, и в столовую стремительно вошел Ворон в сопровождении двух ветеранов.

— Кир Алан, ваши женщины закрылись в покоях кирены Валии, их охраняют. Маркиза Лис запер в синей гостиной, сейчас туда отведут кирену Эвелин и вашего младшего сына. Рэй уже оцепил крепость.

— Что случилось? — Алан скомкал и бросил на стол салфетку и поднялся.

— Вам лучше это увидеть своими глазами, — хмуро сообщил послушник. — Оська нашел тела.

Они долго шли по темным коридорам, и Виктория подивилась их протяженности, как-то ей не приходило в голову изучать эту часть замка. Впереди ветераны Генри Романа, возглавляемые Рэем, по бокам скользили Лис и Ворон с кинжалами в руках, оба сосредоточены и напряжены. Неужели они думают, что кто-то сможет напасть на герцога прямо здесь? Спину прикрывал Иверт со своими салагами. Отряд получился внушительным, и это нервировало, враз пришли ненужные воспоминания. "Расслабился ты, Алан, в тишине зимы", — подумала Виктория. Воздух похолодел, пол под ногами сделал уклон вниз, кирпичные стены перешли в каменные, и Виктория поняла, что они под горой. Неужели еще один ледник кира Маргана? Наконец в конце коридора замаячил факел, и они увидели Оську, размахивающего руками.

— Сюда, сюда! Здесь свежие мертвяки! — заорал он и скрылся в темном овале входа.

Коридор заканчивался небольшой кривой комнатушкой, из которой вела одна железная дверь, запиравшаяся на засов. Сейчас она была распахнута, замок валялся на полу, и Виктория увидела заснеженные вершины. Значит, это еще один выход из крепости.

— Ты открыл замок? — пробасил Рей, выглядывая на улицу. — Выход в сторону бухты, но тропы нет. Все снегом заметено.

— Этот проход просматривается со сторожевой башни, поэтому его не охраняют, — хмуро сообщил Иверт, и Рэй захлопнул дверь.

— Оська, запри замок.

-А у меня нет ключика, я его отмычкой открыл, а она сломалась, — виновато развел руками шут. — Герцог, ты вот сюда лучше глянь.

Он поднял факел, и Виктория увидела четыре трупа, небрежно сваленных в углу. Видно, тот, кто их прятал, рассчитывал вернуться весной и вытащить тела в горы.

— Здесь твоя рабыня, — тихо произнес Оська и ткнул пальцем в верхний труп. — Мила. Я когда их нашел, она еще немножко гнулась.

О, черт! Девушку удушили, следы от пальцев явственно виднелись на шее. Алан склонился над трупом и приложил пальцы к синякам. Его ладонь была больше.

— Лис!

Парень понял без слов.

— Значит, это мужчина, телосложением схожий с Лисом. Кто остальные убитые?

— Парень из вольных, я его при кухне видел, он камины и печи чистил, девушек не знаю, но, судя по ошейникам, — рабыни. — Оська был как никогда серьезен. — Я тут искал дверь наружу, чтобы от Урагана спрятаться, и вот... нашел.

Чистил камины и печи... Может быть, услышал через камин что-то опасное? Виктории не хотелось этого делать, но нужно было проверить, она задрала юбку Миле, но местный аналог трусов — штанишки до колена — были на месте. Насилие можно было исключать.

— Найдите того, кто их опознает, и пусть ксен совершит обряд погребения, — бросил конт, направляясь к выходу.

И как об этом рассказать Сашу? Черт, черт, черт! Девчонке не больше восемнадцать было, только жизнь начала налаживаться, планы строила, замуж хотела, смеялась еще пару часов назад, и какая-то сволочь прервала ее жизнь.

— Кир Алан, — им навстречу бежал барон Семух. — В библиотеке нашли вашего раба! Он мертв!

— Неженка? — воскликнул Алан, чувствуя, как стало трудно дышать.

На плечо легла ладонь Иверта, и эта поддержка не дала сорваться в бег.

— Нет, нет, другой, — поспешно сообщил барон.

— В библиотеке? Саш!

Вот дерьмо! Саш и Мила... Но что такого знали эти двое, из-за чего их убрали?

Первый, кого они встретили, был Учитель Крамер.

— Я запретил трогать труп до вашего прихода, — глядя с прищуром на герцога сообщил он. — Там кое-что есть, хочу, чтобы вы посмотрели.

Саш лежал на боку у стола, бледный и какой-то умиротворенный, у него было перерезано горло. Алан вздохнул. Вот и не придется сообщать о смерти Милы, они уже встретились за рекой Забвения. Так, не раскисать скомандовала себе Виктория, не время для жалости, по замку бродит убийца.

— Уже умирая, он смог схватиться за убийцу и повалить на пол. Вот здесь он упал, — ткнул Иверт пальцем в пол.

На полу в размазанной луже крови четко виднелся прочерк от скольжения и отпечаток ладони, чуть дальше — неровный след сапога. Убийца поскользнулся на крови, упал, поднялся и ушел через...

— Как он ушел?

— Через служебную комнату. Этот коридор не охраняется.

Алан поставил ногу рядом со следом, меньше на пару размеров.

— Лис, попробуй убить меня таким ударом.

— Лучше меня, — вышел вперед Ворон. — Саш был моего роста.

Мужчина с ногой 40-42 размера, ростом примерно метр восемьдесят и небольшой рукой. Не густо. Под это описание подойдет каждый третий.

— Раб мог стоять на коленях, — заметил Учитель.

Остальные тихо стояли у двери, не мешая герцогу.

— Он бы опустился на колени только перед благородным. Сейчас в замке таких немного — семья герцога и я, — ответил ему барон Семух.

— А еще перед ксеном, — задумчиво произнес Алан. — Где Длань?

— Это не его работа. Слишком грязно, — спокойно заявил отец Крамер. — Мальчик бы не оставил следов. Убийца спешил, поэтому поступил небрежно, а убрать за собой не успел, мы с мастером Семоном ходили перекусить, он должен был это знать. Скорее всего, убийца дождался, когда мы выйдем, спокойно вошел в помещение и сразу же напал.

— Что он искал?

— Мы только начали сверяться с описью, но, судя по первому впечатлению, он ничего не успел взять.

— Если его целью было не убийство, а кража, то какой смысл убивать Милу, Рабыню кира Алана и подругу Саша? — спросил Ворон Учителя. — Думаю, они что-то знали, и их устранили как лишних свидетелей.

— Согласен, — кивнул Алан. — Саш хотел со мной о чем-то говорить, я думал о свадьбе, но теперь начинаю сомневаться.

И отчего не выслушала парня? Ведь было время, могли переговорить, и, может, ребята остались бы живы?

— Рэй, приведи Леонардо, и пусть возьмет все для рисования, — Алан даже не оглядывался, он знал, великан выполнит распоряжение. — Уберите труп, но отпечатки пока не трогайте. Ворон, поговори с остальными рабами, возможно они что-то знают. Иверт, выдели ему в помощь пару толковых грамотных парней, пусть все записывают, а сам с остальными обшарьте крепость. Капитан, — он повернулся к барону Семуху. — Закрыть все входы и выходы, у каждого поставить охрану. Мне нужно, чтобы из крепости даже мышь не выскользнула.

— Кир Алан, это же просто рабы, — тихо произнес Учитель.

— Это мои рабы! — отрезал герцог.

Как же надоело каждому объяснять, что рабы — это тоже люди! Да уж, переломить стереотипы будет сложно.

Все разошлись, и вскоре появились Неженка с Рэем. По пути Рэй, видно, просветил художника, с чем ему предстоит столкнуться, потому что парень не испугался, увидев труп, а только тяжело вздохнул.

— Здравствуйте, хозяин, — низко поклонился он.

— Леонардо, я хочу, чтобы ты очень точно скопировал отпечаток ладони. Особенно меня интересует рисунок на пальцах, и рисунок линий на ладони. Мне нужен очень точный рисунок. Очень, Леонардо. Сможешь?

Парень опустился на колени и склонился над кровавым отпечатком, внимательно его изучая.

— У меня есть увеличительное стекло, — отозвался отец Крамер. — Принести?

— Да, — коротко ответил художник. — Кир Алан, я понял, что вам надо. Прикажите добавить свет.

Был бы он всегда таким собранным и уверенным в себе, насколько было бы проще.

— Кир Алан, вы что-то знаете? — Учитель лично принес подсвечник и поставил его возле распластавшегося на полу Неженки.

— Каждая человеческая ладонь уникальна, не существует двух одинаковых.

Виктория рассказала все, что помнила о дактилоскопии и о хиромантии заодно.

— Хочу организовать сыскную службу, но совершенно не представляю, с чего начать, — устало закончил герцог и сел за стол. — Может быть, вы поможете?

— Я библиотекарь. Ученый. Книжник, — мягко улыбнулся Учитель. — Напишите отцу Паулю, за те сведения, что вы мне сообщили, он не откажет в совете.

Да, так и придется сделать.

Как же муторно и тоскливо на душе. У! Выть охота. Молодые, красивые и вот так, небрежно, какая-то сука походя лишила жизни несколько человек.

— Он не рассчитывает, что вы будете искать убийцу рабов, — тихо произнес Лис. — Он вас совершенно не знает.

— Рэй, бери наших ветеранов, амазонок и отряд Иверта под свое командование. Это будет моя личная гвардия. Подчиняться будут только тебе и никому больше. Нечего тебе без дела ходить. Мою семью должны охранять только наши люди.

Рэй серьезно кивнул. Алан нехотя поднялся и направился к выходу.

— Кир Алан, сходите в храм, облегчите душу, — посоветовал Учитель.

— Я лучше схожу проведаю... — Алан чуть не ляпнул "своих женщин", но вовремя спохватился, что Валия его женщиной точно не является и навряд ли станет. — Женщин.

— Кир Алан! — пробасил вслед капитан. — Возьмите людей больше, не гоже одному по коридорам ходить. На вас же и кольчуги небось не надето!

— Лиса достаточно.

— Да что он сделает один? — Лис недобро сверкнул глазами на это заявление Рэя. — А супротив стрелы?

— Сделаю, — безразлично пожал плечами телохранитель, открывая перед Аланом дверь.

— Я буду носить кольчугу!— гаркнул герцог. — Ты уже закрыл меня от ножа и чуть не погиб!

— Мы здесь, чтобы сохранить вам жизнь, — с легким укором произнес рыжий.

Виктория взвыла. Каждый намек на еще одну смерть вызывал в душе физическую боль. Лучше уж пусть она погибнет, чем эти мальчишки.

— Отправлю в Виктоград, — прошипел герцог, выходя в коридор.

Лис почувствовал настроение герцога и традиционную фразу "Не вы нам приказы отдаетt" вслух не произнес. И правильно, потому что Виктория была в том состоянии, когда эмоции преобладают над разумом.

Зря Рэй беспокоился, за дверью их ждали ветераны маркиза Генри — Хват и Пип.

— Лис, — позвал Алан идущего впереди послушника. — Если погибните, я воспользуюсь своими связями и подниму вас. И попрошу Вадия, чтобы он дал вам тела... девушек, но оставил память!

Лис оглянулся и широко усмехнулся, но чем больше он смотрел в глаза герцога, тем быстрее тускнела его ухмылка.

— Даже не сомневайся.

Рыжий серьезно кивнул:

— Мы постараемся не погибнуть.

— Кир Алан, не серчайте, не погибнут ксенята. Выучка у них сами знаете какая. — Хват положил ладонь на рукоять меча. — Все будет хорошо. Найдем ур-рода, повесим, оно и полегчает.

— Повешение ур-родов очень способствует крепкому сну и хорошему аппетиту, — глубокомысленно изрек Пип и потер перебитый нос. — Ежели мы в плену у Гадюки выжили, неужто тут не управимся, а, кир Алан?

— Управимся! С нашим герцогом сам Вадий не страшен, — бесхитростно заявил Хват.

Виктория благодарно кивнула. Нравился ей рассудительный и надежный Хват, хороший муж будет для шустрой Светики.

Глава 3

И сказал Ирий светлый людям:

Все ваши дела возвратятся к вам,

Добром или злом, любовью или ненавистью.

А Вадий обещал каждого встретить на берегу реки Забвения

И судить по поступкам, и приговор выносить справедливый.

IIVI Песнь Жития

Возле покоев Валии тоже стоял пост, Алан постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел. Лис скользнул следом.

В первой комнате — небольшой, заставленной шкафами и столами, суетилась заплаканная Светика. Она протирала посуду, стоявшую в буфете и, увидев герцога, чуть не уронила чашку.

— Кир Алан! — шмыгнула она носом. — Жалко-то как!

— Ты же их не знала, чего ревешь? — Алан погладил ее по голове и отстранился.

— Все равно жалко, чай не анчута, а люди.

— Ты одна не ходи. Как побежишь куда, бери одного воина из тех, что за дверью стоят. Как там наши кирены? — прислушиваясь, понизил герцог голос. — Не поубивали друг друга?

— Ой, ну вы скажите, — хихикнула Светика. — Зира, конечно, высказала свое недовольство, да так грозно, что я даже немного спужалась. Руки на живот опустила и таким строгим голосом говорит: "Если обидишь наших сыновей, я вызову тебя на бой по законам горцев".

— А Валия? — с любопытством поинтересовался Алан.

— Ну, по ней не скажешь, сами знаете, какую ледышку пригрели, — Светика понизила голос, собрала бровки домиком и отчаянно зашептала. — Она рот открыла и ничего не сказала, только на дверь пальцем ткнула, да Зира даже не посмотрела, куда там кирена тычит. Села на диван и сказала, что никуда не пойдет, у нее спина, мол, болит по крепости бегать. А коль младшей жене, — тут она выкатила глаза, косясь на герцога с восхищением, — что-то не нравится, то пусть сама и идет.

Алан застонал, а Виктория захихикала. Ну Зира, ну умница! Вот вам и простая девушка из горного аула, а как сразу расставила все по своим местам. Младшая жена, и будь добра подчиняться.

— А дальше? — нетерпеливо поторопил Алан служанку.

— А дальше они поорали друг на друга, а потом плакали долго, — шмыгнула носом Светика. — Я уж и травок им для спокойствия заварила. Да вроде помирились, даже ткани вместе смотрели. Небося не выгонят. — Она смахнула с груди герцога паутину, убрала с плеча волос и легонько подтолкнула к двери. — Идите, не бойтесь, чай, с двумя бабами управитесь. Вы же у нас вон какой...

— Какой? — подозрительно спросил Алан.

— Красивый, — вздохнула Светика.

— Я вас здесь подожду, — очень серьезно, так серьезно, что Виктория сразу заподозрила подвох, произнес Лис. — Если что, кричите.

Виктория усмехнулась, прислушиваясь к своим ощущениям. Что она испытывает после рассказа Светики? Облегчение — в первую очередь, все же женских войн ей не нужно, — и любопытство, до чего же они договорились? Младшая и старшая жена... дурь полнейшая! Зира, говоря откровенно, досталась волей судьбы, а не собственным желанием, а теперь еще и Валия как-то оказалась в списке жен. Нет, в ЗАГСе есть определенная прелесть!

Алан толкнул дверь и вошел в гостиную, напевая:

Я на горке стою,

Слёзки катятся;

Мне жениться велят —

Мне не хочется.

Без меня меня женили,

Я на мельнице был.

Приманили домой,

Да и потчуют женой,

Хозяйкой молодой.

Они сидели рядышком на диване и рассматривали большую вышивку, услышав, что кто-то вошел, одновременно подняли головы. Зима и лето, холод арктических пустынь и тепло домашнего очага. Зеленые глаза смотрели с любовью и радостью, голубые — с холодным отчуждением. Ничего не изменилось, если Валия и сделала какие-то выводы, то по ней этого заметно не было. Да шла бы она замуж за брата Чеха и оставила их в покое!

— Муж мой! — вскочила Зира. — Я приготовлю напитки!

— Сиди, — перехватил ее герцог. — Светика все сделает. Как вы тут? Не подрались?

Он усадил Зиру на диван, себе подвинул кресло и уселся напротив. И все это под пристальным взглядом Валии.

— Я объяснила младшей жене наши обычаи, мой вождь. — Зира погладила кирену по руке, а Алан поперхнулся матными словами, застрявшими на кончике языка. — Знаешь, мне кажется, что горцы намного свободнее, у нас выбирает женщина.

— Я не принуждаю кирену Валию ни к чему, — быстро проговорил герцог.

Алан сразу решил расставить точки. Не хватало еще, чтобы Снежная Королева решила, будто он хочет на ней жениться. Нет! Никогда и ни за что!

— И к замужеству? — холодно поинтересовалась Валия.

— Я вам делал предложение? — Алан удивленно округлил глаза. — Это было в состоянии умственного помешательства.

— Вы прекрасно поняли, что я имею ввиду брата Чеха.

— Так вы все же не хотите за него замуж?

— Не хочу, — спокойно ответила Валия.

— Ну и не выходите, — пожал плечами герцог.

Виктория про себя выматерилась. Отчего ей не нравится ксен? Вышла бы за него замуж и скольких проблем удалось бы избежать!

— Я зашел сообщить, что запрещаю передвигаться по крепости без охраны. Особенно это касается вас, кирена Валия.

— Почему меня?

— Потому что Зира со мной не спорит.

В дверь заглянул Лис, окинул всех внимательным взглядом и, посторонившись, пропустил в комнату Светику с подносом.

— Я чай принесла, как вы велели, кир Алан. Зира, может кушать хочешь? Так я на кухню сбегаю, тетка Райка как раз пироги затеяла.

— К жене герцога Вас"Хантера следует обращаться уважительно, — сделал ей замечание Валия.

— Кирена, что ли? — Светика растерянно посмотрела на Алан, но тот, откинувшись на спинку кресла, молча наблюдал, не вмешиваясь.

— Я не привыкла к такому, — улыбнулась Зира.

— Кирена Валия права, нужно привыкать, — Алан протянул руку, и пунцовая Светика подала ему чашку с чаем. — Здесь не Кровь.

— Да, здесь не Кровь, — тихо буркнула Светика, но так, что герцог ее услышал. — Там все было настоящим, а здесь картинки неживые.

Служанка бросила на Валию красноречивый взгляд.

— Светика, скажи Райке, чтобы накрывала обед.

— Кир Алан, я очень плохо выгляжу? — Дождавшись, пока Светика выйдет, Валия огорошила герцога неожиданным вопросом.

— Не плохо, — осторожно ответил Алан.

— Тогда отчего ваша служанка меня постоянно кормит? Она приносит еду даже когда я не приказываю!

— Она просто заботится о тебе, — мягко произнесла Зира. — Разве это плохо, когда кто-то о тебе заботится?

— Для кирены это удивительно, — язвительно произнес Алан, поднимаясь и протягивая Зире руку. — Она просто не знает, что это такое, забота о других.

Валия сверкнула глазами и, судя по полному негодования взгляду, собралась выдать герцогу целую тираду, но тут вмешалась Зира.

— Бешеный Кузнечик! — с укоризной воскликнула она. — Не говори так!

Валия тихонько прыснула, прикрыв рот ладонью, но затем не удержалась и расхохоталась в голос.

— Бешеный Кузнечик... ой... не могу... простите... но... нет, не могу! Простите...

— Вы что, не слышали раньше, как меня называют горцы? — недовольно буркнул Алан, чувствуя какую-то иррациональную обиду. Чтоб Гадюке на том свете икнулось!

— Слышала, — со смехом произнесла Валия. — Но тогда это было официально, а сейчас... это как-то... смешно. Простите, кир Алан, — она промокнула глаза зеленым платочком. — Простите.

— Вам очень идет улыбка, кирена, — усмехнулся герцог и, обняв Зиру, направился к выходу. — Улыбайтесь чаще.

Они уже выходили, когда Валия окликнула:

— Кирена Зира, спасибо. Я постараюсь следовать вашим законам, коль мой сын теперь и ваш сын тоже.

— Младшая жена, говоришь? — зловеще прошептал Алан прижимая к себе улыбающуюся Зиру. — Ты действительно хочешь, чтобы я женился на этой ледышке?

— Муж мой, — она потерлась щекой о его плечо. — Она мать Турена. Как иначе?

Алан зарылся носом в ее волосы, вдыхая родной аромат, и умиротворенно вздохнул. Зира действовала на него успокаивающе. Хотелось обнять ее крепче и так простоять целую вечность, никуда не спеша, не думая о проблемах, об убийце, о женах, о детях... просто стоять, вдыхать ее аромат, слушать тихий голос.

— Зира, приходи сегодня ко мне, — шепнул он.

— Обязательно, муж мой, — лукаво улыбнулась она. — Все будет хорошо, я ведь с тобой.

Да, теперь обязательно все будет хорошо, все наладится.

"Не будет", — угрюмо сообщил внутренний голос, но Алан его отогнал подальше и все же поцеловал свою женщину.

"Стоим в продуваемом сквозняками коридоре на виду у охраны и целуемся как школьники, — подумал он. — Ну и черт с ним!"

В Синей гостиной царило уныние. Турен лежал на диване и дремал. Дарен играл со щенком, Эвелин перебирала рисунки из большой стопки, лежащей на столе. Виктория редко сюда заходила, ей не нравилась мрачность этой комнаты. Синяя с золотым рисунком ткань на стенах, темно-синяя, почти черная обивка диванов, деревянная мебель темного дерева и одно узкое длинное окно, застекленное цветным мозаичным стеклом, практически не пропускавшим света, — все вместе создавало довольно гнетущее впечатление.

— Папа! Нашли убийцу? — Дарен выглядел немного испуганным.

— Нет, и поэтому передвигаться только под охраной. Турен, ты ничего не замечал подозрительного?

Алан встал возле камина, приятным теплом окутало спину и моментально накатила усталость. Скорее бы лето. Турен сел и отрицательно мотнул головой. Виктория окинула взглядом комнату. Странно, что маркиза не задала сто пять вопросов. Молчит и взгляд прячет.

— Эвелин, ты что-то знаешь?

Девушка вздрогнула, но глаз от рисунков не подняла.

— Может быть, что-то слышала? Кто-то вел себя странно? — настаивал Алан.

— Кир Алан, неужели вы считаете, что мне есть дело до рабов? Никто никогда не расследует убийства рабов. Купите новых, и все.

— Я тоже был рабом, — зло ответил ей Турен. — И ты можешь стать рабыней в любой момент. Захоти отец от тебя избавиться, ойкнуть не успеешь, как окажешься на невольничьем рынке. Подумай об этом, кузина, и если что-то знаешь, лучше сразу расскажи.

— Я ничего не знаю! — выкрикнула Эвелин и расплакалась. — Вы просто меня ненавидите!

Хорошая попытка сменить тему, да только мы таких манипуляторов видели не раз. Виктория открыла дверь и приказала:

— Отведите кирену Эвелин в ее покои, никого к ней не пускать, ее не выпускать без моего приказа. — Алан повернулся к рыдающей уже в голос девушке. — Захочешь поговорить, пришлешь за мной. И запомни, я все равно узнаю правду, и тогда наказание последует неотвратимо.

— Я их не убивала! За что вы меня наказываете?

— За ложь!

— Но я не вру вам! Я не знаю, кто их убил!

— А за что их убили, знаешь?

Взгляд маркизы затравленно заметался по комнате.

— Ничего я не знаю!

Когда Эвелин вышла, Лис, до сих пор молча стоявший у двери, подал голос:

— Кирена лжет.

— Я знаю, Лис.

— Раньше она не позволяла так с вами разговаривать.

— Она знала, что отец терпеть не может истерик и специально устроила скандал, — подал голос Тур. — Когда мы обсуждали убийства, она хохотала и совершенно не переживала. А когда Иверт сказал, что убили Саша и Милу, она испугалась.

— Где Длань, когда он мне нужен? — задал риторический вопрос Алан, вспоминая, как быстро Алвис смог выяснить правду в замке Рогана.

— Брат Алвис прибудет сегодня, — как ни в чем не бывало ответил ему Лис. — Я получил от него сообщение вчера вечером.

— Впервые буду рад его возвращению, — хмыкнул герцог.

Алан направился к выходу.

— Мэтьюс дочерью ждут в кабинете, — тихо сообщил Лис.

— Откуда знаешь?

— Хват сказал.

— А ты пойдешь обедать? — подал голос Дарен, когда герцог уже дотронулся до дверной ручки.

— Я перекушу в кабинете.

— А Зира с... мамой Тура помирились?

Виктория услышала в голосе младшего сына напряжение. Дарен нервничал, он всегда переживал даже из-за малейших намеков на разлад.Она кивнула Лису, чтобы ждал за дверью, и вернулась в комнату.

Тур смотрел хмуро и немного зло, Дар — чуть испуганно, хотя и пытался это скрыть. И как им объяснить... да и что объяснять? Черт, как сложно!

— Да, они помирились. Кирена Валия согласна принять законы горцев.

— Ты на ней женишься? — напряженно спросил Турен.

Жениться? На Валии? Да Алану даже мысль такая в голову не приходила!

— Ты считаешь, это будет правильно? — осторожноспросил Алан.

Турен глубоко вздохнул и посмотрел не пряча взгляд, с вызовом, открыто и прямо.

— Ты ведь знаешь, король Ратии — дядя моей матери. Женившись на ней, ты укрепишь союз с этой страной. Думаешь, прежний герцог почему ее не убил? Потому что не хотел проблем с Ратией. А тебе нужны союзники.

— Из тебя выйдет прекрасный правитель, Турен, — задумчиво произнес Алан. Парень прав. Брак с Валией принесет только бонусы, но... — Но я не люблю ее.

— Тогда мне придется жениться, несмотря на то, что я тоже никого не люблю. Ты сам говорил, нам нужны союзники. У Ратии нет выхода к морю, а держать в герцогстве несколько кораблей очень соблазнительно.

— А что им помешает напасть на нас и завоевать герцогство?

— Твое родство с королевским домом Мирии, горцы, Храм за спиной и твои права на трон самого богатого государства.

— Турен,ты не устаешь меня удивлять, — Алан улыбнулся. — Я горжусь тобой. Но знал бы ты, как я не хочу жениться! — не выдержав, воскликнул он. — Давай пока не торопить события, но обещаю, если у меня не будет выхода, я женюсь лучше на твоей матери, чем на ком-то еще.

— Я понимаю, — вздохнул Тур и пригладил отросшие волосы. — Я тоже не хочу жениться, но правители не вольныв своем выборе.

— Я не стану вас заставлять, — твердо пообещал Алан. — У тебя есть минимум пять лет, чтобы не думать о женитьбе. Сперва мы выдадим замуж Эвелин...

Дарен о чем-то сосредоточенно думал, ковыряя маленькую дырочку в кладке камина. Наконец он поднял голову и смущенно произнес:

— Ты же заказал портреты невест для Тура.

— Ну присмотреть девушку надо заранее, познакомиться, пообщаться...

— А как же дочка Зиры, на которой он обещал жениться?

— Она же теперь моя сестра! — возмутился Турен, но без особого энтузиазма.

— Не по крови, поэтому, если ты все же влюбишься, я не стану возражать, — усмехнулся Алан.

Викторию веселили эти рассуждения, но она понимала, что такие вопросы следует обсуждать с детьми, чтобы потом у них не возникало желания что-то скрывать.

— А мне тоже надо будет жениться на принцессе?

— А тебя это пугает? — сделал страшные глаза Турен.

— Я вообще не хочу жениться!

— Дарен, тебе не обязательно будет родниться с королевскими домами, — улыбнулся Алан. — А отчего ты так этого не хочешь?

— Эта Эвелин такая дура!— искренне воскликнул мальчишка. -А она ведь родня короля! Вдруг они все там дуры?

Алан лишь руками развел на это заявление младшего сына.А что говорить, когда Эвелин действительно не производит впечатление умной девушки.

Когда он выходил из комнаты,ему в спину несся заливистый хохот Турена, обиженное бормотание Даренаи веселый лай-вой Снега.

В кабинете его ждали хмурый Мэтью Гарнер иулыбающаясяМая.

— Добрый день, сир.

Мэтью поклонился, Мая чмокнула герцога в щеку. Их отношения так и не стали прежними, но Алан с удовольствием общался с этой задорной и неунывающей девушкой. Просто не доверял ей больше.

— Мирийские послы прибудут через сутки. Их корабль в дне от берега.

— Я не ждал, — Алан лихорадочно соображал, что это может означать?

— Среди послов есть друг Мати. Очень близкий друг... — многозначительно кивнул Мэтью, бросая на герцога внимательный взгляд. — Я считаю, им необходимо встретиться.

— Иверт это не одобрит, — Алан побарабанил по столу пальцами.

— А откуда он узнает? — беззаботно спросила Мая.

— Кир Алан, из Мирии приходят очень нехорошие слухи, и нам лучше заранее знать о планах ваших родственников.

— Мая рискует?

— Не больше, чем находясь рядом с вами.

— Мая, ты опять обманываешь Иверта. Мне это очень не нравится, сразу предупреждаю.

— Сир! — Мэтью откинулся на спинку стула и снисходительно улыбнулся. — Она не будет с ним ложиться в постель! Я же сказал — друг, а не любовник.

Виктория облегченно вздохнула, посчитала до десяти, чтобы унять злость, и только после этого спокойно произнесла:

— Надеюсь, так будет оставаться и дальше. Я не люблю... вертихвосток.

— Кого? — с любопытством переспросил Мэтью.

— Непостоянных девушек.

— Я стала очень постоянной с тех пор, как влюбилась в Иверта, поэтому тебе не о чем переживать, хозяин, — Мая показала язык и выпорхнула из кабинета.

— Несносна. Это моя вина — я ее баловал в детстве, и она всегда получала, что хотела, — произнес Мэтью, но раскаяния или сожаления в его голосе не было. — Сир, я привез последние отчеты о ваших финансах.

— Оставь, я посмотрю. Мэтью, у тебя нет на примете толкового человека, которому можно было бы поручить организовать сыскную службу?

Теневой король задумался.

— Не будь Мати девчонкой, я бы предложил ее. Она умна, изворотлива и умеет надавить, когда нужно. Она только кажется ветреной и глупой, на самом деле дочь сможет заменить меня через некоторое время. Ее уважают и побаиваются.

Алан недоверчиво улыбнулся. Нет, возможно, уважают, но бояться?Эту пигалицу?

— Сир, вам просто не приходилось видеть, как Мати владеет длинным ножом. Жаль, что она не парень.

Хм... ну для Виктории не имело огромного значения,парень или девушка. Ее волновало другое.

— А смогу ли я ей доверять? Ведь ее легко можно перекупить.

— А вы назначьте такую цену, чтобы это стало сложным, — не улыбаясь предложил Мэтью.

— И какова же эта цена?

— Ваша дружба.Мати не показывает, но она очень переживает, что вы отвернулись от нее. — Он встал. — Но ведь наш разговор не может быть серьезным, женщине не место среди мужчин.

— Ты плохо меня знаешь, Мэтью, — оскалился герцог. — Я собираюсь опровергнуть это утверждение.

Виктория давно планироваласоздать женский монастырьи дать его настоятельницам равные права с ксенами. Подрывать устои, так со всех сторон! Почему бы и не попробовать дать Мае шанс? Это стоилохорошо обдумать.

— Мэтью, не мог бы ты меня проконсультировать в вопросах семьи?

Гарнер поднял брови ничем не выказывая своего удивления.

— Кем сейчас приходится Турену его мать?

— Никем, — не раздумывая ответилтеневой правитель герцогства. — В момент усыновления вами мальчика она была пленницей, лишенной имущества и прав. Во всех документах она проходит как вдова герцогаВас"Хантеракирена Валия. Без титула и земель.

— Но она племянница короля Ратии. Как мы объясним послам ее положение при...

— Дворе? Сир, перестаньте смущаться. Вы король и вождь, и все это, — Мэтью с улыбкой развел руками, — ваш двор. А кирену представимкак вашу фаворитку. Это никого не удивит.

Ага, Версаль! В понятии Виктории королевский двор— это вельможи и дамы в шикарных платьях, роскошь, балы, интриги, а не мрачное, продуваемое сквозняками каменное здание, в котором нормально отапливались лишь покои господина и его семьи, и где спокойноразгуливает убийца.

— Ты знаешь, что у нас произошло?

— Да, мне Иверт рассказал. Позволите дать совет?

Алан кивнул. Советы от Мэтью Гарнера лишними не бывают.

— Ищите среди родственников и их приближенных, именно им ваше присутствие в крепостиможет казаться незаконным.

— И какие у них причины?

— Эвелин вы лишили отца и статуса выгодной невесты, кирену Валию— сына, барона Семуха — возможности выслужиться до генерала, — Алан удивленно поднял бровь. — Вы не знали, что герцог обещал ему звание и пенсию по выслуге? — Герцог отрицательно покачал головой. — Касима лишили комиссионных, которые он получал от купцов, делаязакупки. Теперь золото платят мне. — Мэтьюподбросил на ладони небольшой кошелек.

— Кто такой Касим?

— Ваш управляющий.

— Не знал, что у него еще и имя есть.

— Имя, любовница и долги.

— Долги?

— Долги есть у всех в этом списке, сир. Эвелинлюбит побрякушки, кирена Валия вынуждена сама покупать себе необходимое...

Алан почувствовал стыд. Опять его ткнулиносом в собственную невнимательность.

— Капитан недавно выкупил меч и кольчугу, которые ему явно не по карману, Касим слишком любит женщин и просаживает почти все деньги в борделе...Любой из них мог замыслить против вас, а рабы могли оказаться ненужными свидетелями.

— Ну, женщин можно исключить, — не согласился с ним Алан.

— Женщина могли нанять убийцу.

— Но зачем? Это бессмысленно!

Абсурд! Чтобы добраться до герцога, не было необходимости убивать столько рабов!

— Это нам кажется бессмысленным, сир, а понять женщин невозможно. — Мэтью развел руками. — Прикажите Иверту проверить в первую очередь этих людей.

— Но Семух был со мной, когда это случилось!

— Вы уверены?

Алан задумался. Нет, не все время...

Он сел за стол, взял лист бумаги и расчертил его на графы. Время, действие, люди...

— Кира Турена я бы тожевнес в этот список, — тихо произнес Мэтью. — От вашей смерти больше всего выиграет он. Трон, мать, земли...

— Я не уверен, что замыслили против меня, — буркнул недовольно Алан, но имя Турена вписал. Нехотя, не веря в такую возможность, но...— Может, это просто маньяк, которому нравится убивать.

— Тогда убийств было бы больше, а они начались всего несколько дней назад. И новых людей в крепости не появлялось, кроме тех, кто пришел из Крови.

Мэтью ушел, Алан задумчиво склонился над бумагой. А если он прав? Ели это кто-то из близких?И еще Гарнер правв оценке убийцы: тот не дурак, раз привязал череду смертей к приходу людей из Крови. Свалить ведь можно на кого угодно...

Алан откинул голову на высокий подлокотник и прикрыл глаза...

В углу заклубились тени. Виктория прищурилась и глубоко вздохнула.

Все же опасность угрожает ей, иначе чего бы он пришел?

— Ну здравствуй, Алан.

— Ну здравствуй, галлюцинация.

Вадий белозубо улыбнулся, легко ступая босыми ногами по мягкому ковру.Прошел по комнате, остановился у камина, с интересом рассматривая портрет на раздаточной доске.

— Когда-то этот мир был более совершенен, чем Земля. Наука развивалась по другим законам. Здесь умели выращивать и заменять органы, лечить многие болезни, сохранять светлый ум до самого конца. То, что у вас называется эзотерика, в этом мире было очень развитой наукой. Ученые и исследователине летали в космос, им это было не нужно, они умели выходить из своих физических тел и перемещаться на огромные расстояния в энергетическом теле. С развитием этой науки развивались и возможности "ходоков"— ученых, практикующих и исследующих это явление. Со временем они научились изменять биоэнергетику организма и разрывать связь с физическим телом. Тебе ведь известно понятие"управляемые сны", "управляемый выход"? — Виктория кивнула. -Владеющий этой технологией может притянуть душу в нужное ему место или занять ослабленное болезнью, наркотиками или алкоголем тело. Специалисты могут занимать только что умершее тело, излечивать его и спокойно в нем существовать.

— Ты хочешь сказать, что я тоже это могу?

-В тебе есть задатки, и если бы нашелся тот, кто тебя обучит, то вполне смог бы. Не знаю, как далеко, но взлететь над кроватью ты уже можешь. — Вадий улыбнулся. — Я вижу, как сейчас ты паришь над диваном.

— Потому что я сплю?

— Ты находишься в пограничном состоянии, -кивнул Вадий. — Ты ведь заметил, что наши встречи всегда происходят, когда твое сознание отключено. Это либо измученное болезнью или ранениями тело, либо легкий сон. Тот лишний орган, который ты обнаружил на изображении в анатомическом атласе, и отвечает за энергетический баланс в организме.

— Что случилось с планетой?

— Все очень банально. Извержение супергигантского вулкана. И развитая цивилизация ничего не смогла этому противопоставить. Один из материков был полностью разрушен и ушел под воду, жизнь на втором была смыта гигантскими цунами. По миру прокатились волны землетрясений, кое-где взорвались ядерные электростанции. Радиация. На четыре года повисло облако пепла, наступила зима. Вымерли животные, погибли растения.Большая часть населения, конечно, выжила. Правительства многих стран успели подготовиться к катаклизму. Но тут их настигла другая проблема. Война за ресурсы. Вместо того, чтобы объединиться, остатки человечества начали воевать. Ядерная катастрофа отбросила цивилизацию на сотни лет назад.

Виктория потрясла головой, потерла виски и недоверчиво переспросила:

— Ты хочешь сказать, что кто-то перенес мое сознание в этот мир при помощи эзотерических технологий?

Вадий кивнул. Какой-то он слишком серьезный.

— ...твою мать! А у меня спросили, хочу ли я? А видения рая? Это что, тоже галлюцинация?

— Может быть, он существует? Кто знает, сколько миров во вселенных?

Алан вскочил с места и заметался по комнате. Полученные сведения не умещались в голове. Это все было слишком сказочным. Слишком!

— Странно все это звучит, не находишь?

— Для меня — нет. Для тебя -да, но я постарался рассказать обо всем самым примитивным и доходчивым для тебя языком.

Алан решил не обращать внимание на примитивного. А что обижаться, когда по уровню сознания ему, похоже, никогда не дотянуться до собеседника.

— Выходит... я смогу вернуться?

— В свое тело — нет.

— Почему? -Болезненно заныло сердце.

— Некуда.

— Да, точно, меня же давно похоронили. — Виктория почти с ненавистью смотрела на черноволосого мужчину, стоящего напротив.Дать надежду — и тут же ее отобрать!

— Нет, ты была в коме.

— Была?

— Сегодня твои родные приняли тяжелое решение. Час назад врачи отключили аппаратуру жизнеобеспечения.

Ноги подкосились, и Виктория рухнула на диван. Она могла вернуться к семье! Могла увидеть детей, еще немного прожить рядом с ними! А теперь надежды нет. Никакой. Даже если она научится перемещать свое энергетическое тело между мирами, вернуться будет некуда. А если и получится, то ждет ее только сумасшедший дом, после первого же посещения родных... В уме всплыли воспоминания о таких случаях. В газетах или новостях иногда проскальзывали сообщения о людях, помнящих чужие жизни, чужих детей, чужие секреты; о людях, говорящих на множестве языков и не знающих, откуда у них эти знания. А все, оказывается, очень просто... Когда-то для жителей этого мира это не было необычным.

— Алан, наш договор остается в силе. Выполни его, и мы что-нибудь придумаем.

— Да пошел ты!

— Я не виновен перед тобой,— в голосе Вадия проскользнула жесткая нотка. — Но я готов извиниться.

— Не нужны мне извинения. Научи меня.

Может быть, ей удастся увидеть своих детей хоть во сне?

— Проще всего входить в чужие сны. Мертвые часто так делают, когда им есть что сказать родным и связь с ними еще не ослабла.Я попробую дать тебе теорию, но что получу взамен?

— Я не стану бить тебе морду, — огрызнулся Алан в смеющуюся "морду".

Хотя... Виктория присмотрелась внимательнее. А ведь симпатичный мужчина. Жесткие, но не отталкивающие черты лица, и глаза красивые.

— Бешеный Кузнечик! Я нашел убийцу!

Алан вздрогнул и раскрыл глаза. Черт! Это был сон или правда? Как понять? Очередной выверт нездорового мозга или так и было на самом деле? Библиотека. Следует немедленно идти в библиотеку. Не может быть, чтобы нигде не осталось хоть каких упоминаний об этих способностях. И Учителя. Обязательно поговорить с отцом Жиришем. Они явно что-то знают. Не могут не знать!

— Алан! Проснись! — В дверях стоял довольный Иверт. — Я нашел ур-рода!

— Уверен?

Алан потер виски. Как невовремя. Столько вопросов не успел задать Вадию. Жди теперь, когда этот гад появится вновь.

— Мы бы еще долго возились, если бы не Оська. Хитрый он, — Иверт подошел в камину и протянул к огню руки. — Он по "очень большому секрету" рассказал всем в замке, что ты уже знаешь, кто убийца, но не хватаешь его, потому что решил посмотреть, кто тебе предан. А предан тебе тот, кто сообщит первым правдивую версию. Тому ты дашь золотой. А если кто тебя боится, то пусть он Оське сообщит, как твоему доверенному лицу. Все знают, что ты ему позволяешь многое. Поверили. Он мне притащил целый список подозреваемых. И знаешь, двое подошли! Неженка лично проверил их линии на ладони. Хотя метод Рэя мне понравился больше.

— Это который? — с интересом спросил Алан.

— Два удара по почкам и иголки под ногти.

— А если они невиновны?

— Ну, Рэй извинился, — пожал плечами Иверт. Он подошел к двери, открыл ее и скомандовал: — Забрасывай.

— Погоди, сперва надо застелить, а то грязи с него много. — В дверь протиснулся слегка смущенный Рэй. — Кир Алан, вы, это, не серчайте сильно, немного разозлился я.

Следом за ним зашли двое "салажат" Иверта, синхронно поклонились ирасстелили на полу какую-то серую тряпку, напоминающую замызганное одеяло, затем на нее из коридора швырнули "тело". Иверт самодовольно покосился на Алан, мол, как мои мальчики сработали? Герцог усмехнулся. Молодые воины горца боготворили, хотя гонял он их нещадно.В кабинет тихонько зашли Ворон и Неженка. Телохранитель встал у двери, а художник сразу прошел к дивану и сел на пол у ног Алана. Ну и зачем его сюда притащили? Как свидетеля?

— Ну и кто это у нас?

В избитом, окровавленном теле в мокрой одежде Алан никого не узнал. Но камень, который придавил сердце после разговора с МэтьюГарнером, пропал. Это явно был кто-то чужой, а значит, можно больше не подозревать никого из членов семьи. "Если только его не наняли",— тут же влез противный внутренний голос.

Иверт наклонился и за волосы задрал голову бездыханного тела.

— Он мертв?

— Да еще дышал, как волокли, — растерянно пробормотал Рэй.

— Сдох, — недовольно констатировал горец. — Эх, а я хотел показать на нем одну занимательную казнь, которой мы казним убийц детей.

— Не узнаю, — Алан как ни всматривался, а не мог понять, кто это.

— Управляющий Касим, — подал голос Леонардо.

— Вы что натворили? Да не мог он быть убийцей!

Вашу мать! Убили невиновного человека!

— Хозяин, у него линии сошлись, — виновато прошептал Леонардо, словно это он избил несчастного до смерти.

— Да признался ур-род! — в сердцах воскликнул Рэй.

— А я предупреждал, — тихо произнес Ворон. — Но капитана можно было остановить только молотом.

— Так он же сбег! Уйти хотел через тайный ход, уже в горах взяли. Из-за него я в снег по пояс провалился!

-Да, это повод убить человека, -хмуро буркнул Алан. — Ворон, рассказывай.

— Оське кухарка шепнула, что покойный печник, перед тем как сгинуть, хвалился, что скоро разбогатеет, что он секрет услышал такой, за который ему кучу золота отвалят. Да только вместо золота получил шилом между ребрами. Я так понимаю, что в тот тупик, где мы нашли тела, он пришел получить плату за молчание. Потому что убили его там, кровь на земле была, остальные были задушены.Когда Касима взяли, он сразу сказал, что только с вами будет говорить, что он знает, кто за всем этим стоит. Мол, после того как вы узнаете правду, вы его еще и наградите.

— А потом сбежал, пока мы других проверяли, — попытался оправдаться Рэй виноватым голосом. — Ну как пошли за ним,т ак я и... сорвался.

— Я же говорил, бей вполсилы! — встрял Иверт.

Судя по довольной роже горца его совесть не мучила. Главное, они поймали убийцу, а то, что он не выжил, так воля духов.

— Так я и бил вполсилы, — поскреб Рэй макушку. — Видать, нечаянно сломал ему что-то.

— Уберите его отсюда, — устало приказал Алан. — Ворон, что он успел сказать?

— Что его нанялиубить вас, когда вы только пришли в крепость, что потом этот человек передумал, но рабы и печник подслушали, и он, чтобы не подводить нанимателя, убрал свидетелей. По приказу. Он сам бы никогда и ни за что! И вас он не собирался убивать! Он бы признался! Но отказать этому неизвестному человеку не смог. А имя только вам скажет. Он не думал, что вы из-за рабов так осерчаете. Это же рабы, но они хотели денег, а денег у него нет. В общем, ни в чем не виновен. Рабы не люди, их можно убивать безнаказанно.

— И из-за несдержанности Рэя мы не узнаем имени заказчика, — Алан смотрел на Рэя, и тот ежился под его взглядом.

— Да я его один раз только и стукнул! Ну, может, три...

— И иголки под ногти.

— Не, это я только пугал!

— Испугал до смерти, — хохотнул Иверт.

— А ты зубы не скаль ,задание твой отряд провалил, — жестко произнес Алан. — Я сказал убийцу живым привести! А ты мне труп притащил! Мне теперь ходить и оглядываться, кто еще нож точит? А Зира? Если этот неизвестный решит ударить по ней, раз по мне не вышло? Пошли вон! Оба!

Алан был в ярости. Столько работы коту под хвост! Опросить людей, собрать сплетни, проверить подозрительных — и из-за глупой силищи некоторых потерять нить!

— Кир Алан, виноват... — начал Рэй, но, столкнувшись с взглядом воспитанника, попятился к двери. — Я потом зайду...

— Хозяин, — тихо позвал Леонардо. — Не кричите. Капитан не хотел, просто он за вас испугался. Как услышал, что это вас убить хотели, так и обезумел.

Художник бесшумно поднялся, в руках у него оказался уголь. Он оглянулся в поисках бумаги, не нашел и, подойдя к камину, снял с него поднос. Сел обратно, опершись спиной о диван, и начал быстрыми штрихами делать набросок. Алан вздохнул. Испуган и нервничает. Леонардо всегда начинал рисовать неровными штрихами, когда нервничал. Словно пытался выплеснуть негатив в рисунок. Действительно, нужно взять себя в руки. Уже ничего не изменишь, а поговорить можно и позже.

— Прости, Неженка, — чуть слышно произнес он и, подойдя к художнику, остановился за его спиной, бездумно глядя, как из коротких нечетких линий рождается голова тау. — И никакой зацепки...

Алан отошел к столу, потер кольнувшие болью виски. Кто? Зачем,было ясно -месть. А мстить могли многие. Тот, кому Касим не мог отказать,кто-то выше его по положению.Алан зло ухмыльнулся. Такихв крепости много, да и за ее пределами тоже. Тот же Чехили Гарнер...Он до сих пор не мог понять их мотивы.

— Хозяин, — позвал Леонардо, и Алан резко оглянулся. В голосе раба звучал испуг. — Я очень хорошо помню, что, когда рисовал в прошлый раз, тут ничего не было! — Он двумя руками держал на весу доску. — Здесь написано "Эмилия".

— Где?

— Вот! — парень ткнул пальцем в самый уголок доски. Если не присматриваться — можно подумать, что просто царапины от ножа.

— Узнай, кто, кроме Саша, заходил в кабинет, — бросил Алан Ворону. Тот,как всегда при таких приказах, укоризненно посмотрел на герцога, но вышел в коридор.

Намек или просто имя любимой девушки?

— Ты уверен что этого не было?

— Уверен. Я в прошлый раз выбирал ровную сторону, поэтому осмотрел все.

Алан кивнул. Эмилия. Это ни о чем не говорило, женщин с таким именем среди его знакомых не было. Но, может, кто-то из любовниц старого герцога?

— В вашем кабинете, кроме Саша, никого не было, — подал от двери голос Ворон. — Ненадолго заходила его подружка, забрать белье в стирку. Больше никто не появлялся. Длань вернулся.

"Вот как, — хмыкнула про себя Виктория, — вовремя и, небось, уже в курсе происходящего".

Дверь без стука распахнулась, и в кабинет вошел хмурый Алвис.

— Эмилия — имя маркизы Вас"Хантер.

— И тебе добрый день, Алвис. Странно выглядишь, — ехидно произнес Алан, рассматривая ксена. Потертая кожаная куртка на меху, черные штаны, заправленныев высокие сапоги, мохнатая шапка, которую Длань снял с головы и бросил на кресло. — Еще одна неучтенная дочь бывшего герцога?

— У герцога была одна дочь. Официально. Эмилия Вас"Хантер, которую вы знаете под именем Эвелин.

— ...?

— Давно я не слышал от вас новых слов, — улыбнулся Алвис и налил себя вина. — Ей не нравилось имя, и она приказала называть себя Эвелин.

— Так, может, Саш был в нее влюблен и выцарапал имя на доске от избытка чувств?

— Нет, хозяин, Саш любил Милу, — тихо произнес Неженка и сжался под взглядом ксена, он все еще его боялся.

— Ну что же, пойдем и спросим у юной маркизы, что она об этом всем думает? — решилАлан. — Ворон, ты с нами.

— Розги взять? — невинно поинтересовался послушник.

— Если это она заказчица, то я даже не знаю, что с ней делать.

— Она благородная дама, родственница королевского дома Ратии,— подал голос Алвис. — Смерть нескольких рабов-не повод казнить девушку.

— Хочешь правду, Длань? — Алан открыто посмотрел в глаза ксена. — Если бы пришлось выбирать, то я бы предпочел ее смерть, а не смерть Саша.

— Киру Алану нужен был библиотекарь, и он его нашел, — пояснил Ворон.

Виктория зубами заскрежетала. Неужели не понимают?

— Эвелин — пустышка. Симпатичная внешность и пустая начинка.

— Она не глупа, просто слишком юная, милая и непосредственная, — не согласился с ним Алвис, открывая перед герцогом дверь и входя следом за ним к комнату Эвелин. — Она ничего не видела, кроме крепости. Где ей было учиться и набираться опыта?

— Саш тоже нигде не был, кроме крепости, — гаркнул Алан. — Однако он учился, потому что хотел этого! А из-за этой... дряни...

— Кир Алан, — с укором произнес за спиной Ворон . — Где ваша выдержка?

Алан сжал кулаки, глядя на вскочившую с дивана Эвелин почти с ненавистью.

— Это не я! — закричала девушка. — Я не приказывала Касиму убить вашего раба! Он сам!

— Откуда знаешь про Касима? — резко спросил герцог.

— Слышала, как стражники разговаривали, — тут же выпалила Эвелин.

— Лжет, — коротко бросил Ворон.

— Я знаю.

Как это часто бывало у Алана, следом за вспышкой ярости пришла апатия. Ну вот он нашел заказчика, нашел виновного, и что дальше? Длань прав, убивать ее не за что.

— Кирена, расскажите, как все было? — мягко попросил Алвис, беря девушку за руку. Она тут жепопыталась её выдернуть, но не смогла. — Не бойтесь, вас никто не тронет, но киру Алану нужно знать правду.

Правда оказалась до банально простой — девица решила отомстить за смерть отца и не придумала ничего лучше, как нанять для этих целей управляющего замка, который был вхож во все двери и ни у кого не мог вызвать подозрений.

— Он приходил ко мне с тканями и новыми нарядами и мы обсуждали что делать дальше. Но это было еще до того, какя познакомилась с вами, кир Алан! — заливалась слезами Эвелин. — А когда я вас узнала, я сразу сказала, что отменяю заказ! А Касим меня пугал, что вам все расскажет! Я ему колечко отдала, и пообещала после свадьбы отдать еще, из приданного, чтобы он вам не рассказывал. А рабы и печник, подслушали наш разговор и ... я не знаю, зачем он их убил! Я не говорила ему это делать!Я его боялась! Он мне угрожал! Почему вы мне не верите?

— Мы тебе верим, — Алвис прижал девушку к себе и погладил по спине. — Ты просто ошиблась, не подумала...

— А она вообще знает, что такое "думать"? -громко спросил Алан. — Ты ей веришь?

— Сейчас она не лжет, — Алвис достал откуда-то носовой платок и промокнул Эвелин глаза. — Она испугана, расстроена и сожалеет.

— Раскаялась, — зло бросил Алан. — Она притворяется.

— Нет, — покачал головой Алвис, не выпуская девушку из объятий.

Не будь Алан так зол, он бы обязательно съехидничал на тему "дружеских объятий", но сейчас больше всего ему хотелось придушить дуру.

— Стража!

В дверь заглянул один из воинов Хвата.

— Позови палача и пусть возьмет розги.Или ремень? — повернулся он к Алвису. — Как считаешь?

— Розги будут в самый раз.

Эвелин затравленно переводила взгляд с одного на другого, но не находила сочувствия.

— А после экзекуции...

— После чего? — Длань с любопытством поднял голову.

— После наказания кирене надлежит собраться и отбыть на фронтир, в Кровь, где она и будет пребывать до тех пор, пока я не присмотрю ей мужа, — мстительно сообщил Алан .

Эвелин отшатнулась от ксена, упала ничком на диван и разрыдалась в голос.

— Лучше отдайте ее мне.

Алан и Ворон с одинаковым удивлением на лицах воззрились на Длань.

— На опыты? -подозрительно поинтересовался герцог. Нет, он, конечно, зол на глупую девицу, но все же не настолько, чтобы отдать юное существо такому монстру, как Длань. Вдруг она с годами поумнеет?

Эвелин притихла, прислушиваясь к разговору, только плечи вздрагивали.

— Почему на опыты? -в голосе ксена слышалось веселье. — В жены.

— В жены? Тебе? Вот это? — Алан ткнул пальцем в сторону дивана. — Алвис, ты в своем уме?

— Она милая.

— Она дура!

— Она чиста и невинна, а я смогу нарисовать на этом холсте то, что мне угодно.

Виктория стояла посреди комнаты и глупо лупала глазами. В ее мозгу не укладывалось, как такой мужчина как Алвис может позариться на такую девушку, как Эвелин? Зачем? Неужели любовь?

Пришел палач. Алан ожидал очередной истерики, но Эвелин покорно легла на кушетку, только тихонько расплакалась от стыда, когда палача задрал пышные юбки и стянул до коленей тонкие панталоны с кружевом.Пока он порол девушку, Алан не произнес ни слова. Отстранено наблюдал за кружащей над крепостью черной птицей, думая совершенно о другом. О ванне, полной горячей воды, о стиральной машине, о запахе весеннего леса, о римских катакомбах... о чем угодно, кроме того, что делать дальше с девицей. Алвис стоял рядом и тоже смотрел в окно.

— Я Длань, мне нужна жена,с которой можно расслабиться, у которой не хватит ума участвовать в заговорах против меня. Жена, с которой можно мило повести время, но которая не будет требовать невозможного. Я смогу воспитать ее так, как надо мне.

Мир иной, а люди такие же, подумала Виктория.

— Мне этого не понять. Я сразу ищу подвох, особенно когда это ты.

— Она двоюродная племянница короля Ратии, -одними губами улыбнулся Длань. — Это хорошая партия.

— Но какая выгода от этого брака мне?

— Разве вам не хочется породниться с Дланью Наместника?

— Это даст мне шанс дожить до нового года? — скептически поднял бровь Алан.

— Это даст вам шанс выжить, — совершенно серьезно ответил ему Длань. — Пришло время Разрушителя. Впереди много перемен.

Алан кивнул. И все равно это подозрительно!

ГЛАВА 6

Алан сидел у камина и бездумно смотрел на огонь. На душе было пусто и тоскливо, никак не давали покояслова Вадия. Неужели это все правда, и она могла бы вернуться в свой мир? На Землю? Виктория произнесла это вслух, смакуя с детства знакомое слово.

— А хотелось бы тебе вернуться? — спросила сама у себя, продолжая внутренний диалог.

— Хотелось бы, -ответила твердо.

Хоть одним глазком увидеть детей, сказать, как она их любит, и... вернуться назад, в этот мир, потому что ее сыновья выросли, у них есть семьи, любящие женщины, а здесь у нее двое мальчишек, которых без Алана просто убьют, и еще один не рожденный, но уже любимый, и его судьба зависит от отца. Рэй, Зира, Иверт... их бросить она не сможет.

— Ничего, мы еще повоюем, да, Кусь? — тау подняла голову и, внимательно посмотрев на хозяина, зевнула. — Берт! — крикнул герцог.

— Я здесь, кир Алан, — краснощекий Берт с мокрой головой и следами снега на штанах протиснулся в узкую дверцу, которая велав комнаты слуг.

— Чего ты такой красный?

— Да с вашими сыновьями в снежки играли, — смущенно потупился слуга. — Они крепость построили вот и... ну как-то так. — Он смутился еще больше. — А вы помните, как мы малыми строили крепости?

— Не помню, Берт, — грустно улыбнулся Алан. — Я забыл все, что было до встречи с ведмедем.

— Вы очень не любили проигрывать, — вернул ему кривую улыбку Берт. — Какие будут приказания?

— Знаешь, есть хочу, — сказал Алан совершенно не то, что планировал сказать. — Удивительно, но я действительно голоден!

— Кир Алан, — всплеснул руками Берт, явно передразнивая Светику. — Счастье-то какое!Так я передам тетке Райке, чтоб собрала?

— Скажи, чтобы накрывала на стол, и пригласи мою семью.И еще, Берт, — слуга оглянулся. — Хочу, чтобы ты брал уроки риторики у мастера Семона.

Ведь наступит когда-то день,когда Берт узнает правду о своем рождении.

— Чего уроки?

— Вот того! — Алан усмехнулся. — Уроки правильной речи.

— А...

Берт вышел за дверь, а Виктория представила, как он сейчас в задумчивости лохматит белокурые волосы, гадая, что за очередная бредовая идея пришла странному герцогу в его многострадальную голову.

Через полрыски слуга вернулся, чтобы сообщить, что все собрались за столом, ждут только Алана.По мнению Берта семья Алана состояла из двух его сыновей, Зиры, Алвиса, ксенят, Неженки, Рэя, Иверта, кирены Валии, Оськи и зареванной, испуганной Эвелин. "Немаленькая такая семья", — улыбнулась про себя Виктория.

— Добрый вечер, — Алан сел на отодвинутый Бертом стул и повернулся к испуганной Эвелин, которая примостилась на самый краешек скамьи. — Тебе удобно сидеть, кирена?

Девушка вспыхнула под его язвительным взглядоми затравлено посмотрела на Валию.

— Можешь удалиться, — снисходительно разрешил герцог, не обращая внимания на укоризненный взгляд Алвиса.

Эвелин покраснела еще больше, но поспешно вскочила и чуть не бегом бросилась к выходу. Хват, стоящийу двери, вопросительно посмотрел на Алана, но тот не стал приказывать провожать маркизу. Вряд ли кто-то стукнет ее канделябром по голове. А жаль.

В большой столовой было тихо, так тихо, что Алан слышал, как снег стучит в окно. Опять все завалит, скоро по крепости можно будет только на лыжах передвигаться, с тоской подумал он.

— Итак, -Виктория поняла что молчать не стоит. — Вы уже знаете, что Эвелин наняла бывшего управляющего, чтобы он убил меня. Думаю, они планировали отравление. Но в итоге погибли другие. Не буду скрывать, что я зол на маркизу и планировал сегодня же отправить ее в Кровь к брату Эдару, может быть, даже отдать замуж за горца, чтобы укрепить наш союз. — Иверт присвистнул, а Зира презрительно скривилась. — Но брат Алвис удивил меня. Он выразил желание жениться на Эвелин, поэтому пока она будет под домашним арестом, а затем выйдет замуж за Искореняющего и сможет покинуть крепость.

-Вы дадите за Эвелин приданное? — тихо поинтересовалась кирена Валия.

-Да, как ее опекун я не отказываюсь от своих обязательств.

-Она поступила глупо, но я понимаю ее.

-Конечно, вы бы сделали все умнее, тоньше и результативнее. Если бы вы, кирена, решили меня убить, я бы был уже мертв.

— Даже не сомневайтесь, кир Алан, — светски улыбнулась Валия. — Но у меня нет причин желать вам смерти.

— Алвис, тебя укусила бешеная тау? — подал голос Иверт, и столько в нем было неподдельного удивления, что все повернули головы в его сторону. — Ты все же женишься на этой... — Зира пнула его кулаком в бок, и Иверт вовремя исправился. — На этой глупой девице?

— Женюсь, Ураган, — улыбнулся Алвис.

— Э... ну ладно тогда, — горец озадачено почесал лоб и философски заметил: -Возможно, регулярная порка и семеро детей сделают ее спокойнее.

— Алвис будет над этим работать, — совершенно серьезно сообщил всем Алан. — А теперь мне дадут поесть? — повысил он голос.

— Муж наш, не ругайся, — Зира легонько тронула его за руку. — Мы все опечалены тем, что произошло.

— Это уже произошло, поэтому не стоит о нем больше говорить.

— Ты мудр, мой вождь.

Алан не удержался и, наклонившись, поцеловал Зиру в лоб. При этом он успел заметить, как Валия отвела взгляд. Ей что неприятно видеть такие вольности?

— Завтра прибывает посольство из Мирии, где вы планируете его разместить? — Алвис отрезал от большого куска запеченного мяса тонкую пластину и положил себе в тарелку.

— Не в крепости, -категорично заявил герцог. -Думаю, "Лисья нора"Кирима им вполне подойдет. Иверт, позаботься. — Горец кивнул. — Больше о делах ни слова, — Алан кинул на ксена предостерегающий взгляд. — Как прошел ваш день, парни? — обратился он к сыновьям.

Больше о делах не говорили, но все равно ужин душевным не получился, и Виктория с грустью констатировала, что настроение поднять не удалось.

Из столовой они вышли втроем — герцоги две женщины. И если с Зирой Алан худо-бедно определился, то как относиться к Валии, он так и не решил.Когда подходили к дверям Зириных покоев, она тихо произнесла:

— Муж наш, пусть сегодня Валия согреет твою постель, я устала.

— Э... — Алан на мгновение опешил, удивленно повернулся к Валии и встретил такой же растерянный взгляд и легкий румянец на щеках. — Э... — ничего более путного в голову не приходило. — Зира, зачем?

— Ты молод, горяч и не должен спать один. У тебя две жены, и мне не хочется,чтобы твою постель согревали служанки. Это неправильно!

— Но... — тихо пробормотал Алан, не зная, как реагировать на это заявление.

— Это позор для жен, если их мужчина спит с наложницами! — припечатала гневно Зира. — Зачем тогда брать двух женщин в дом?

— Ласка! Я пока еще не женат на кирене Валии! — попробовал Алан воззвать к ее разуму.

Бесполезно! Зира твердо для себя все решила и отступать не собиралась.

— И в этом мире женщины глупеют во время беременности? — пробормотал Алан по-русски.

— Значит, женись на ней по законам ее племени. Зачем ты тянешь? — Зира прижалась к герцогу, и он обнял ее за плечи. — Тур очень огорчается, — шепнула она и шмыгнула носом. — Мне так его жалко.

— Только не плач! — Нет, это невыносимо! Скорее бы она родила! — Обещаю, я подумаю над твоими словами.

Зира потерлась щекой о его плечо, улыбнулась, позволила Алану поцеловать себя и скрылась за дверью, а герцог еще несколько секунд пялился в стену, переваривая услышанное. Нет, определенно, в законах горцев есть здравое зерно, но как же он не любит, когда на него давят! Виктория понимала, что брак с Валией — это решение многих проблем, но... Черт бы побрал этих женщин!

— Ну что, кирена Валия, — наконец герцог повернулся к замершей за его спиной женщине. — Вы готовы исполнить долг жены и согреть мою постель?

— Если вы будете настаивать, — спокойно ответила Валия и взяла его под руку. — Но вы ведь не будете.

— Не буду, кирена.

Больше они не произнесли ни слова. Алан провел Валию до дверей ее покоев, сдал улыбающейся Светике и, позвав с собой Ворона, который незримой тенью следовал за ними, направился в библиотеку.

Большое полутемное помещение вызвало у Виктории благоговениеи непроизвольную тревогу. Заваленный бумагами, освещенный множеством свечей деревянный стол был единственным островком света. Казалось, что во тьме кто-то прячется, хотя Алан точно знал, что там никого нет.

— Добрый вечер, — тихо поздоровался он, но все равно мастер Семон схватился за сердце. — Мастер, нельзя же так увлекаться. Вы ужинали? — укоризненно произнес Алан, подвигая стул к столу.

— Мы с отцом Крамером нашли очень интересные записи. Очень! Знаете, кир Алан, похоже,это тайная переписка некоей молодой кирены с одним из королей. Смотрите! — старый наставник шустро подвинул к Алану придавленные стеклом, исписанные мелким почерком листы, округлые буквы чередовалась с точками и тире. — Видите?

— Мне незнаком этот язык, — улыбнулся Алан. — И что же здесь написано?

— Мы еще не все расшифровали, — тихо заметил сидящий в кресле учитель. — Но то, что смогли прочесть, проливает свет на некоторые события, имеющие место в нашей истории.

Историю Виктория не знала, поэтому текст не вызвал у нее никакого интереса. А вот точки-тире напомнили всем известную азбуку Морзе. Как жаль, что здесь не изобрели провода!

— Вы что-то хотели спросить? — мягко поинтересовался Учитель.

— Да. Не встречалось ли вам понятие бестелесного перемещения? Управляемые сны? Рассказы о том, как можно путешествовать, не покидая спальни?

Учитель внимательно смотрел на Алана, но прочесть что-либо по его глазам было невозможно. Зато подал голос наставник Дарена:

— Вам следует прочесть сказания Океании. В их сказках очень часто герои летают над морями и даже встречаются с многочисленными богами.

— Хороший совет, — задумчиво кивнул отец Крамер. — А почему вы заинтересовались этой темой?

Виктории очень не понравилось, что этот милый старикан заострил внимание на ее интересах. Пришлось врать.

— Когда-то нянюшка мне рассказывала сказки, и мне всегда хотелось узнать об этом больше.

— Скорее всего, она вам и пересказывала Сказания, — улыбнулся мастер Семон и, потеряв интерес к разговору, склонился над письмом.

— Не буду вам мешать, — откланялся Алан. — Приказать подать ужин?

— Что вы, кир Алан! — замахал руками Учитель. — Как можно принимать пищу в этом храме знаний? Это кощунство!

Алан улыбнулся и не глядя снял с полки небольшую книгу, после чего направился в свои покои. Пока шел по библиотеке, ощущал тяжелый, давящий взгляд в спину.Ох, зря он задал свой вопрос при отце Крамере. Зря.

Книга оказалась летописью деяний какого-то Взывающего. Весьма познавательное и занимательное чтиво, жаль,написано очень витиевато и нудно. Зато через пять страниц Виктория начала зевать, а спустя еще две страницы задула свечу и провалилась в сон, даже не успев подумать о прошедшем дне.

Проснулась она от того, что задыхается. Болела шея, которую обхватывали сильные пальцы. Алан попробовал дернуться, вывернуться из захвата, но незнакомец сильнее сжал пальцы, давая понять, что шутить не намерен.Перед глазами замелькали желтые круги, в висках начали стучать молоточки, а под черепом забилась болезненная мысль — если это переворот, то что случилось с детьми и Зирой?

— Алан, кто вы такой?

Хватка ослабла, но руку с шеи не убрали. Сейчас можно было бы дернуться, но Алан понимал, что вряд ли победит из такого положения — лежа под одеялом.

— Ответьте, и будете жить.

Нет! Пожалуй, сразу стоило догадаться, кого именно старик Крамер пришлет задать герцогу неприятные вопросы. Ну и жди ответы! Накатила злость и глупое упрямство, Алан закрыл глаза и начал про себя напевать:"Взвейтесь кострами, синие ночи..." Один черт, синяки на шее останутся. Убивать его Алвис не станет, а устраивать драку пока рано, не в том он сейчас положении, чтобы дергаться.

-Кто за вами стоит, кир Алан?Простой конт с фронтира не может знать о самой большой тайне Ордена. О ней не знают даже Приближенные.

-Интересно, при помощи управляемых сновидений можно передавать информацию? А я еще гадал, каким образом вы так быстро узнаете новости?Занимательно...

Длань убрал руку с шеи, но теперь Алан почувствовал холод стали, упирающейся в кадык. Он замолчал. А о чем еще говорить? Оправдываться — глупо, рассказывать правду Виктория не собиралась, так что пошел Алвис в сад! Интересно, где охрана? Если они пропустили Длань, значит, нужно избавляться от таких телохранителей. А жаль, она успела привыкнуть к ксенятам, даже иногда забывала, что они приставлены к ней в качестве соглядатаев.

— Я могу убить вас, кир Алан.

Виктория представила лицо Длани — сосредоточенный взгляд, уверенность — и улыбнулась.

— Можешь.

— Вы не боитесь. Потому что не верите, или считаете, что Храму вы нужнее живым?

— Хотел бы убить, уже давно бы прирезал, — безразлично произнес Алан. — Или убивай, или исчезни, я спать хочу.

— Кир Алан, — нож от шеи убрали. — Зря вы считаете себя неуязвимым и незаменимым.

— Я не считаю так, Длань.

— Не забывайте, что у вас есть дети и женщина. Если я не получу ответы на свои вопросы, они умрут. А вы останетесь жить. Я постараюсь обеспечить вам долгую жизнь. Жизнь с чувством вины.

А вот это он зря сказал. За себя Виктория не боялась, устала бояться, но угрозу своим близким восприняла очень серьезно. Холодная ярость привычно омыла душу, выдавливая все другие чувства, прочищая мозг и приводя мысли в порядок.

— Алвис, будь осторожен.

— Буду.

Алан не слышал, как закрылась дверь, но он понял каким-то шестым чувством, что Искореняющий покинул комнату. Первым желанием было броситься проверять, как там мальчишки и Зира, но Алан не стал поддаваться этому порыву. Разговор только начинается, Длань открыто дал понять, что желает получить ответы любым способом. Ну что ж, Алан тоже может быть непредсказуемым. И свой ход он сделает очень скоро.

Виктория закрыла глаза и попыталась заснуть, но сон не шел, поэтому она встала, на ощупь нашла теплый стеганый халат, сунула ноги в меховые ботинки и вышла из спальни. В кабинете естественно никого не было, рукопись лежала на столе, там где она ее оставила вчера вечером. Интересно, ксенята уже сняли копии? Зажгла от тлеющих углей свечи, если спать не хочется стоит немного поработать.

Виктория села на диван и откинула голову на твердую спинку. Шея болела и ныло неприятно сердце, но голова была на удивление светлой. Она ожидала от Алвиса чего-то подобного, не может змей стать котенком, так не бывает, и другом старый враг стать тоже не может. Давно пора было расставить точки в их отношениях, только сделать это надо с умом. Она горько усмехнулась, до чего ты дошла Вавилова, сидишь и спокойно планируешь убийство человека, который тебе не безразличен. А что делать, тут же ответила сама себе, если он стал угрожать моим детям? Разве у нее есть выход? Или быть первой или проиграть.

Сами собой закрылись глаза. Немного посидеть, а потом написать пару листов о будущей религии...

Уже проваливаясь в дрему Виктория уловила едва слышный свист и знакомый голос, он звал ее по имени, по ее прежнему имени. Чертов Вадий, что ты опять задумал?

— Иди ко мне, Викушка,— невидимый Вадий насвистывал веселую мелодию, очень напоминающую песенки Оськи.

Викушка... смешно. Да ее так уже лет двадцать никто не называл! Но не раздражало, наоборот, повеяло теплом, захотелось подурачиться, только вот куда идти?

— Закрой глаза и иди на голос.

Ладно, попробуем, коль так приглашают. Виктория встала с дивана и вытянув руки направилась на тихий свист. Шаг, второй, третий, сейчас она упрется руками в стену и на этом все закончится. Пятый шаг, седьмой, десятый, двадцатый и она не выдержала, распахнула глаза.

Вадий сидел на крепостной стене и с улыбкой смотрел на Викторию так и застывшую с вытянутыми вперед руками.

— Ты такая смешная, — произнес мужчина и улыбнулся.

Смешная? Он говорит о ней как о женщине? Виктория перевела взгляд на руки и испуганно дернулась. Тонкие девичьи запястья, длинные пальцы, синие вены сквозь белоснежную кожу. Она опустила голову и провела руками по телу, словно оглаживая его — небольшая грудь, плоский живот, изгиб бедер. Этого не может быть! Виктория задохнулась от нахлынувших эмоций, глаза наполнились слезами, она подняла руку смахнуть слезы и замерла. Волосы! Длинные, темно-рыжие волосы! Твою мать!

— Я была брюнеткой.

— Прости,— развел руками Вадий и легко соскочил с каменной кладки.— Какое тело было под рукой такое тебе и дал.

— Это...— спазмы перехватили горло, стало трудно дышать, Виктория согнулась, уперев руки в колени и резко выдохнула. — Это... мое новое тело?

— Прости, но нет,— Вадий подождал пока она отдышится и протянул руку. — Пойдем, я покажу тебе зимнюю ночь.

-Сперва поясни! — Виктория гневно сверкнула глазами. Рациональный ум требовал объяснений и она собиралась получить их немедленно.

Вадий тихонько рассмеялся.

— Подумай сама.

— Я на улице, здесь зима, идет снег, но мне не холодно,— Виктория догадалась и кивнула своим мыслям. — Но тело? Чье оно? Оно так реально.

— Какая-то девушка,— пожал плечами Вадий.— Пока она спит я взял ее образ.

— Хочешь сказать, что я могу его занять и в реальности?

— Нет, конечно. Пока, нет...

Виктория все же приняла руку Вадия, про себя отметив, что впервые с момента их знакомства он до нее дотрагивается. И она тут же об этом спросила.

— Это твой сон, мы здесь оба в виде энергетических тел.

— Стоп! — Виктория подняла руку. Черт, как же непривычно вновь видеть женскую ладонь! — Выходит, я смогла покинуть тело? — Вадий загадочно улыбнулся и кивнул.— И здесь мы оба воображаемы? — мужчина скривился, но кивнул еще раз.— Не кривись, — отчего-то развеселилась Виктория. — Как могу так и объясняю, это же ты у нас ученый, а не я!

Вадий притворно вздохнул и взмыл вверх, увлекая Викторию за собой.

— Ой! Если я тут как бы понарошку, то от чего у меня дух захватывает?

— Тело очень близко, ты чувствуешь его реакцию.

Они зависли над Белой крепостью. Мрачное строение выглядело сверху как россыпь огромных белоснежных сугробов, только широкая дорога вилась вниз среди гор, да виднелось вдали темное пятно — море. Сам городок на берегу спал, не светились окошки, не горели факелы, а вот дальше все было затянуто густым туманом.

— Боже, как это красиво, — шепнула Виктория.— Так, а давай-ка слетаем на фронтир. Хочу посмотреть, как там продвигается строительство моего города, и не мешало бы слетать посмотреть где генерал...

Вадий рассмеялся — искренне, весело и задорно, да так заразительно, что Виктория не выдержала и улыбнулась в ответ.

— Ты неподражаема! Даже во сне ты желаешь все контролировать! Но пока не получится, ты итак задержалась непозволительно долго, смотри как бы не убили во сне. Тебе пора возвращаться.

— Эй! Погоди, а как?...— но тело со стремительной скоростью уже летело куда-то во тьму, лишь мелькал небольшой огонек и Виктория осознала, что сидит на диване с открытыми глазами и смотрит на пламя свечи.

— Охренеть, — с блаженной улыбкой на губах прошептал по-русски Алан.— Даже думать не буду, как это все происходит, какие лишние органы за это отвечают, магия это или мой личный бред, потому что запутаюсь еще больше, но это было великолепно! Даже если это шизофрения и всего лишь галлюцинации, это все равно было великолепно!

И главное, какие возможности это открывает и ... на какие рассуждения наталкивает. Обязательно спросить у Вадия, можно ли прочесть чужие мысли, прошлое или знания, войдя в чужой сон? Или это уже из области фантастики? Ах, как жаль, что в свое время она совершенно не интересовалась эзотерикой! Придется учиться всему с нуля.

"Если тебе это позволят,— влез неугомонный внутренний голос. -И не забывай, что здесь это свойство организма, наука, исследования оттачиваемые веками, а не сведенья почерпнутые из брошюрки "Что мне надиктовал неизвестный голос""

— Разберемся! -Настроение было отличное, давно уже она не чувствовала такой эйфории и подъема. — А теперь заняться делами.

Алан выглянул в коридор, там за дверью прислонившись к стене дремал один из ветеранов.

— Пип! — Воин дернулся и вытянулся в струнку. — А где Лис?

— Его с вечера Учитель отправил с поручением в храм к брату Чеху, а Ворона брат Алвис на вечерней тренировке зашиб маленько, в лазарете парень. Он порывался прийти, да Рэй приказал привязать к кровати и не пущать, значицца. Длань сказал, что у него головы сотряс, ему три дня вылежаться надобно, вот капитан, значицца, и осерчал.

— Позови ко мне Иверта и Рэя, только тихо, чтобы никто не знал.

— Есть! А как же вы один?...

— Ступай, я справлюсь.

На душе потеплело, все же ксенята не предали Алана, а их очень аккуратно устранили. Ну хоть за это спасибо, брат Алвис, что не дал парням мучиться сложным выбором. Хотя... интересно, чтобы они выбрали — приказ своего наставника или приказ Длани? Кому они верны — Храму или лично отцу Паулю? Себя Алан в этот список не включал, понимая, что тринадцать лет полного послушания одному человеку просто так из головы не выбить. Неверная система, ну ничего, мы ее сломаем.

"Если успеем" — опять не промолчал внутренний голос.

Рэй и Иверт пришли одновременно. Рэй даже не удосужился надеть теплую рубаху, так и пришел в сапогах, штанах и развязанной на груди нижней рубашке. Зато с мечом. Иверт в отличие от него был экипирован по полной, но зевали они одинаково. Алан усмехнулся.

— Иверт, ты спал одетым?

— Э нет, что я свинопас какой, что ли? Просто салаг хочу вывести в горы пока утро не настало.

— С ума сошел? Они у тебя все отморозят! — Алан оглянулся на окно, за мутным стеклом шел снег.

— Да они у него уже отмороженные,— буркнул Рэй и сел на жалко скрипнувший под ним диван.— Вчера друид жаловался, что у него все мази от отморожения перетаскали Ивертовы воины.

— Отморозки,— Алан зло улыбнулся. — Ну что же, Иверт, будет твоим отморозкам хорошая тренировка сегодня,— он понизил голос. -Хочу чтобы они взяли Учителя, наших ксенят и Алвиса.

Только треск дров в камине был ему ответом и два удивленных взгляда.

— Что у вас с шеей?— Рэй зашарил по бокам, но вовремя спохватился, что карманов с морковкой нет.

— Алвис приходил,— сразу догадался Иверт. — Оська, сын блудливого барана, вылезь из-под дивана!

— А я что? Я ничего. А ты сразу орать и пинаться! — обиженно заюлил шут, ужом выползая из-под дивана и шустро на карачках уползая в дальний угол. — Я охранял герцога! Вот!— он издали показал небольшой острый нож.

— И давно ты меня охраняешь? — Алан с любопытством посмотрел на шута. Как много он слышал и какие выводы сделал?

— Ну, я слышал, о чем наш умный ксен спрашивал у глупого герцога, — Оська сел, скрестив короткие ножки, и многозначительно закивал точно японский болванчик. — Но этому бешеному горцу я ничего не скажу, все равно не поймет!

— А ты понял?

— Конечно! Оська умеет слушать и подслушивать, он слышал разговор Длани и старого дядьки в белом балахоне.

— Почему мне ничего не сказал? — Алан нахмурился. Коль Оська промолчал значит, или разговор был слишком опасным или, наоборот, слишком незначительным.

— Придушить его, — Иверт, как всегда, был категоричен.

— Я хотел! — искренне воскликнул шут. — Но Рука, это не какой-то там глупый горец, он меня поймал! И подкупил! — гордо сообщил он. — Теперь я шпион Храма в этой крепости!

— И что он тебе пообещал? — Рэй положил меч на колени и многозначительно постукивал по нему пальцами.

— Не отрезать язык и уши, — начал загибать пальцы шут. — Не сажать в клетку, не рассказывать Иверту, кто сообщил Мае о его любовных похождениях и не сообщать капитану Семуху, кто спер у него вот этот ножик.

— Повесить на крепостной стене,— коротко предложил Рэй.

— Нет, лучше сделать из него ледяную статую и поставить посреди двора, — не отставал от капитана Иверт.

— Хватит,— Алану надоело слушать кровожадные планы друзей и он прекратил дискуссию. — Оська, как считаешь, куда лучше всего поместить Длань?

— Оська покажет Алану-балану одно очень жутенькое местечко. Там небольшая дыра в скале, если ее заложить камнем, то получится могилка, — он захихикал. — Рука не выберется и не надерет Оське уши!

— Отлично. Покажешь потом.

Оська самодовольно выпятил грудь и выставил Иверту средний палец и язык одновременно. Паршивец! И запомнил же, что означает этот жест.

— Рэй, — Капитан серьезно и хмуро кивнул. — В операции будут участвовать только наши ветераны и отморозки Иверта. Все нужно сделать тихо и бесшумно. Ворона и Лиса поместить в комнатах без окон и без камина, в тех, что отапливаются печами из коридора. Раздельно. Я хочу, чтобы они не знали о судьбе друг друга. Учителя пока запереть в его комнате, поставить охрану и запретить твои людям входить внутрь. — Алан вопросительно посмотрел на капитана, все ли ему ясно?— Рэй кивнул. — Лис сейчас в городе, вернется утром тогда его и возьмешь. Постарайся, чтобы никто не пострадал. Они нам не враги, просто я хочу отрезать Длань от поддержки. Это ясно?— Рэй опять кивнул. — Алвиса будут брать отморозки Иверта, надеюсь, ты справишься?— Алан повернулся к горцу. — Ураган, будь предельно осторожен, сам в бой не лезь, дело командира командовать, а не воевать,— жестко пресёк он попытку Иверта возмутиться. — Алвису сразу кляп в рот, повязку на глаза и веревки на руки и шею. Помните, один раз мы уже упустили его.

— Не мы, а ты,— поправил Иверт.

— И не упустили, а отпустили,— добавил Рэй.

— В этот раз все по-другому, он угрожал моей семье.

— Он вас провоцирует специально, — Рэй тяжело поднялся. — Не полезет он к детям.

— Я это прекрасно понимаю, Рэй, но он дал мне повод и я им воспользуюсь.

Соратники молча кивнули. Виктория смотрела на сосредоточенные и решительные лица и чувствовала бесконечную благодарность. За верность, поддержку, дружбу и

доверие, за то, что они не задают лишних вопросов, на которые у нее ответов не было, а если и были, то озвучивать вслух их было нельзя.

— Справимся, кир Алан, запрем ур-рода, да только что вы потом делать будете? — спросил Рэй.

— А потом я буду торговаться,— криво усмехнулся Алан, понимая что план шаткий и пестрит дырами как рубашка нищего.

— Храмовникам это не понравится, — весело оскалил зубы Иверт

— С Наместником? — уточнил Рэй.

— С Учителями, — поправил его Иверт и поднялся. — Во сколько начинаем, вождь?

— Собирайте людей и приступайте. Оська, пошли, покажешь свое жутенькое местечко.

Местечко Виктории показалось идеальным для того что она задумала. Каменный мешок, который перекрывал железный щит, закрепленный на вбитых в скалу петлях. Места внутри хватало только чтобы сидеть или полулежать. Действительно, если заложить камнем, то получится вечный саркофаг.

— Холодно здесь, — поежился Алан, поднимая факел выше. — Так что ты подслушал, Оська?

— Как старикан сказал Руке, что тебя надо допросить. А еще про то, что ты пришел к нам извне.

— Откуда? — Виктория сжалась от дурного предчувствия и только усилием воли ей удалось сдержать непроизвольную дрожь в руках.

— Извне, — Оська стал необычайно серьезен. — Раньше многие умели уходить и возвращаться за грани, но потом разучились и теперь никто этого толком не умеет. Наши шаманы могут входить в мир предков и приводить оттуда заблудившихся, тогда люди излечиваются от болезней и даже не умирают. А раньше умели занимать чужие тела и даже жить в этих телах. Старик говорит, что ты занял чужое тело и нужно узнать кто ты на самом деле и какие у тебя цели. И кто же ты Алан-балан? Анчута?

— Когда я это узнаю, ты будешь первым, кому я сообщу эту новость, — грустно отшутился Алан.

— Ты прекрасно знаешь это, Алан Большой Врунишка. — Шут ткнул герцога в живот пальцем. — Но мы тебя любим даже таким ненормальным, хотя иногда твоя глупость удивляет даже меня.

— Спасибо, Оська, — улыбнулся Алан. — Покажешь Иверту это место?

— Ага! — и шут припустил вперед по коридору, прекрасно ориентируясь в темноте.

Алан прижался лбом к холодной шершавой стене. Значит, Учителя знают о том, о чем рассказал Вадий. В принципе, ничего удивительного, никто ведь не утверждал, что он единственный кто может навещать свой старый мир. Или этот мир не его? Потому что если то, что он рассказал — правда, то выходит он живет пятьсот лет? Перемещаясь из тела в тело? Но... нет, в это Виктории поверить было сложно. Она умом понимала, что сейчас живет среди народа, отличающегося от привычных для нее людей и анатомией, и продолжительностью жизни, и даже возможностями разума. Понимала, но продолжала измерять все старыми понятиями. Сложно отказаться от вдолбленных с детства стереотипов и принять то, что в прошлой жизни считала шарлатанством и сказками.

Навстречу вынырнула темная фигура, и тихий голос Хвата сообщил:

— Учитель и Ворон изолированы. Старый ксен просит вас не совершать необдуманных поступков.

— Он не спал?

— Да кто его знает, кир Алан?— развел руками десятник. — Но сразу почувствовал, что за дверью встала стража, да лучники под окном. Через дверь попросил передать.

— Что Иверт?— они стремительно шагали по коридору в сторону покоев Алана.

— Пока вестей нет. Рэй меня к вам послал, чтоб вы не ходили по крепости без охраны,— нахмурился Хват.— Вы уж постарайтесь не сбегать от моих парней, я к вам двоих приставлю. Кир Алан, можно сказать? — Алан кивнул. — Жалко мне ксенят. Вы ежели их порешить надумаете, то яд у меня есть. Сильный. Сразу убивает. Для себя берег, когда с генералом последнюю кампанию на горца ходили, ну как в плен возьмут... — Хват смущенно замолчал.

— Спасибо, — Алан положил руку на плечо ветерана, сжал. — Спасибо, Хват.

Господи, не дай принимать такое решение!

Сменился утренний караул, а от Иверта не было никаких вестей. Зато заходил Рэй с пучком моркови и хмурым лицом. Лиса он лично проводил до его новых "апартаментов" и парень не ожидавший подвоха от капитана понял, что его арестовывают только когда Рэй попросил сдать оружие.

— В глаза ему смотреть не мог, — жаловался великан, баюкая в огромных ладонях хилую кривую морковку. — Предателем себя ощущаю. Он же за вас чуть не погиб, а мы его... эх...

— Сопротивлялся?

— Нет, улыбнулся и отдал оружие. Сказал, что хоть выспится.

— Молодец.

Виктория вздохнула с облегчением, пока не пролита кровь еще можно надеяться на лучшее, а ей очень этого лучшего хотелось. Иначе — война, война на полное уничтожение и она не была уверена, что сумеет в этой войне победить, хотя...

Алан сидел напротив камина вытянув к огню ноги и рассуждал. Что если Учителя не пойдут на уступки? Убить Алвиса, отца Крамера, мальчишек? Придется убить, иначе все это будет выглядеть как пустые угрозы, а этого он позволить себе больше не мог. На кону стояли жизни его сыновей, его неродившегося ребенка, его соратников. Он сделает это. А потом вырежет всею верхушку Храма, за то что они заставили его так поступить.

"Боже, Виктория, — взвыла в душе женщина и зашлась рыданиями. — Кем ты стала?"

— Я Алан Бешеный Кузнечик, вождь, герцог и отец! — вслух произнес Алан и поднялся.

Привычная злость на самого себя прочистила мозги, заставляя разум трудиться.

— Я...

И тут дверь распахнулась и в нее просунулась голова Рэя.

— Взяли Длань. Без жертв, только Иверту зуб выбил, да и то оттого что горец первый полез, обиделся видишь ли, что ксен оказался не таким благородным, как ему хотелось. — Рэй потер переносицу и устало спросил: — Что дальше?

— Дальше, я иду спать.

А пленники пусть пока промаринуются в собственных мыслях.

Удивительно, но остаток ночи Алан крепко спал. Совесть молчала, разум не протестовал, даже интуиция не подавала признаков жизни.

Утром его разбудила Кусь которую привел Дарен.

— Пап, ты завтракать будешь? Меня Тур послал спросить. — Дар хитро улыбнулся. — А мама Зира ремонт в своих покоях затеяла, — выпалил он и залез на кровать. — Они с мамой Турена кроватку детскую велели принести, вымыть ее, покрасить, новым пухом матрас набить. А еще Зира хочет переставить мебель в своей комнате, а мама Валия будет вышивать одеяло для малыша! Странные они какие-то, — потер он нос.

— Нормальные, — взъерошил волосы сыну Алан, тот как всегда попытался увернуться. — Это у всех беременных бывает, гнездоваться им хочется.

— Как птичкам? Гнездо свить, всего в него натаскать и потом яйца отложить? — недоверчиво посмотрел на него сын. — Чтоб ребеночку было уютно?

— Ага. — Алан сладко зевнул. — А что, уже завтрак?

— Да уже второй караул сменился! Ну ты и засоня, папа! — Дар захихикал и позвав Кусь, убежал. — Тетка Райка сказала, что в малой столовой накроет!

Алан усмехнулся, давно он так долго не спал. Что значит чистая совесть! В комнате его уже ждал Берт и девушка рабыня с чистой одеждой. Алан неторопливо и тщательно оделся, побрился, вместо газеты выслушал местные сплетни, которыми его каждое утро снабжал Берт и только через полчаса направился в столовую. В спину ему тут же пристроились двое ветеранов. Непривычно. Но что поделать, с ксенятами он собирался разговаривать после завтрака.

Столовая его встретила громким хохотом. Алан даже застыл на месте, несколько раз моргнул и незаметно ущипнул себя за ляжку. Снежная королева смеялась! Нет, она хохотала! Зира заливалась смехом, держась за живот, Турен и Дарен уже хрюкали, на глазах Эвелин блестели слезы, она прижимала к губам платочек и тихо хихикала. А перед ними на стуле стоял Оська с задранной вверх рукой и зверским выражением лица.

— Доброе утро.

Ответом ему был взрыв смеха. Чертовски неприятное ощущение, словно подсмотрел или подслушал что-то интимное, явно Оська рассказывал о нем.

— Над чем смеетесь? -Алан прошел к своему месту между Зирой и Валией, поцеловал Зиру в щеку и сел.

— Ваш шут рассказывает как вы стали Бешеным Кузнечиком, — со смехом сообщила ему Валия. — Кир Алан, я не думала, что вы такой жере... — она прикрыла рот ладошкой и хихикнула.

С ума сойти! Валия умеет хихикать?

— Кто? — подозрительно прищурился Алан.

— Прыг-скок от горянки к горянке, прыг— скок, никого не пропустил наш прыгучий кузнечик, — пропел Оська и, спрыгнув со стула, рванул к двери.

Черт бы побрал этого шута! Вот так и рождаются легенды о неутомимых мачо и половых гигантах.

— Да уж, придется нести почетное звание секс-идола в массы, — пробормотал Алан по-русски и подмигнул Турену.

Но в душе Виктория была благодарна Оське, потому что холод в отношениях, который преследовал их последние дни, исчез, даже Эвелин робко улыбалась, правда она старательно не смотрела Алану в глаза, что тоже было хорошо. Пусть боится. Да и улыбающаяся Валия нравилась Алану намного больше той холодной ледышки которой она постоянно притворялась.

Герцог подвинул к себе тарелку с кашей, не жалея полил маслом и приступил к еде, старательно не думая о том, что ему предстоит сделать после завтрака.

— Муж мой, — Зира прильнула к нему и обхватила за руку. — Я всегда знала, что любая женщина пойдет за тобой, если ты только этого захочешь, поэтому не сердись на Оську, что он нам все рассказал.

— Зира! — улыбнулся Алан не зная, ругаться ему или хохотать. — Да ведь все было не так, как он тут сочинил! Тебе же Иверт рассказывал!

— История Оськи делает вас, кир Алан более привлекательным мужчиной, чем любая правда, — тихо произнесла Валия и лукаво стрельнула глазами.

О, боже мой, она что, заигрывает? Нет, определенно пора делать ноги!

— Турен, Дар, проводите женщин, а мне пора.

Алан поцеловал Зиру в живот и быстро ретировался, и пока стремительно шел к выходу, ощущал спиной горячие женские взгляды. Это немного пугало, и если горянка уже прочно заняла свое место в его душе, то что делать с такой Валией он просто не представлял. Нет, нет, лучше встретиться с Алвисом и Учителем, чем думать, с чего это кирена Валия сменила гнев на милость?

Но первым он посетил Ворона. Парень спал, лежа на животе, но стоило Алану войти как он распахнул настороженные глаза.

— Как себя чувствуешь?

Герцог взял стул и сел рядом с кроватью, внимательно наблюдая за послушником. Выглядит бледным, синяки под обоими глазами, заострившиеся черты лица, повязка вокруг головы в желтых пятнах, похоже лекарь не экономил на мази. Хорошо его Длань припечатал.

— Чем это он тебя?

— Кулаком, — Ворон чуть улыбнулся, при этом его взгляд внимательно следил за руками Алана. — Я пропустил удар, оступился и упал назад, ударился затылком о помост для оружия. Сильно ударился.

— Думаешь, случайность?

Парень поправил подушку и сел, задумался на мгновение. Алан ждал, от ответа Ворона многое сейчас зависело.

— Нет, это не случайность, кир Алан. Длань хотел меня ранить и он меня ранил. Потом я узнал, что моего напарника он отправил с поручением в город. Судя по вашей шее, вы повздорили с братом Искореняющим? Вы живы, а он не приходил меня проведать... Вы его убили?

Спокойный взгляд, спокойный голос, только чуть-чуть расширены зрачки, да капля пота на лбу, но пот может быть от того, что парню нездоровится. Алан молчал, затягивая ответ, а потом медленно произнес:

— Он устранил вас, потому что не был уверен чью сторону вы займете.

— Я долго рассуждал об этом и думаю, вы правы.

— Возможно, он спас вам жизнь, Ворон. И я этому очень рад.

Алан направился к выходу так и не ответив на вопрос своего телохранителя. Когда он опустил руку на дверную ручку раздался тихий голос послушника:

— Я тоже рад, кир Алан, мне бы очень не хотелось делать выбор и я до сих пор не могу ответить себе на вопрос, чью сторону я бы выбрал.

— Спасибо, Ворон.

Алан улыбался когда выходил из комнаты, улыбался не смотря ни на что, потому что понял, ему удастся сохранить жизнь этим двум мальчишкам, так рано ставшими взрослыми. Мальчишкам, кого он уже давно принял в свою семью и кто не раз спасал ему жизнь. Осталась мелочь — выкупить их у Храма.

В отличие от друга Лис встретил герцога холодно, Алан даже подумал что он нападет, но парень лишь кивнул и потер и без того красные глаза. Вопреки обещанию, он не спал, даже постель не разобрана.

— Где он? — вместо приветствия спросил Лис, исподлобья наблюдая за Аланом.

— Тебе что-нибудь нужно? — проигнорировал герцог вопрос.

— Кир Алан! — Лис все же не выдержал. — Он жив?

Взгляд метнулся к двери, тело напряглось, Виктории показалось, что парень броситься к выходу.

— Жив.

Из Лиса словно стержень выдернули, он сгорбившись сел на кровать, сжал виски ладонями.

— Если бы он стоял у вашей двери, Длань бы убил его.

Алан со стыдом понял, что ошибся, Лис волновался не об Алвисе, он места себе не находил не зная о судьбе друга.

— Откуда знаешь, что Алвис приходил ко мне?

— Кир Алан, — укоризненно произнес рыжий и вымучено улыбнулся. — Мы арестованы, у вас на шее синяки, а кроме него на это никто бы не решился.

Следовало все же надеть шарфик, подумала про себя Виктория.

— Лис, — Алан присел рядом. Кровать под ним прогнулась и чуть слышно скрипнула, словно жалуясь. — Почему ты думаешь, что Длань убил бы нашего друга?

Лис чуть заметно улыбнулся услышав эти слова.

— Он бы встал на вашу защиту, — не глядя на герцога ответил он.

— А ты?

— Не знаю, — с отчаянием произнес Лис и поднял на Алана совершенно больные глаза. — Я не знаю.

— Ворон тоже не знает. — Алан поднялся. — Приказать принести тебе книги?

— Да.

Алан вышел за дверь прошел три метра по коридору и ...

— Ес!

Согнутая в локте рука и некий замысловатый па в стиле Элвиса Пресли может и вызвали удивление у сопровождающих Алана ветеранов, но вида они не подали. Вождь Бешеный Кузнечик давно слыл слегка эксцентричным господином, так что воины сделали вид, что они ничего не заметили. А Виктория ликовала, парни сами того не осознавая вступили на путь свободы и независимости, возможно впервые в своей жизни они поняли, что могут сами принимать решение. И это было замечательно. "Я бы никогда себе не простила, если бы мне пришлось убить вас" — подумала она про себя, ощущая просто колоссальное облегчение. Алвиса и Учителей ей жалко не было, они сами выбрали свою судьбу и заигрались, но ксенята просто не знали другой жизни, имея видимость свободы, но не свободу.

— Ну что же, послушаем, что скажет отец Крамер, — пробормотал Алан по-русски. — Пип, — обратился к сопровождающему ветерану, — передай Турену чтобы отправил гонца за Мэтью и Маей. И пусть кого-нибудь пошлет в порт, хочу знать когда мирийцы сойдут на берег.

Отец Крамер самым бессовестным образом спал и Алану пришлось ждать пока его разбудят, пока он умоется, оденется и соизволит выйти из спальни.

— Это ни в какие ворота не лезет, — вместо приветствия с улыбкой произнес

Алан, понимая, что этот раунд проигран.— С утра бегаю, нервничаю, интригую, а вы отец Крамер безмятежно спите! Совесть чиста?

— Стар я, чтобы нервничать, — Учитель жестом предложил Алану сесть. — Что-то хотите сказать?

— Нет, ничего не хочу, — безмятежно улыбнулся Алан.

— Даже не озвучите причину моего пленения?

— Отец Крамер, ну кто вам сказал такую глупость? Просто хочу оградить вас от излишнего волнения.

— Чего вы добиваетесь, кир Алан?

— Уважения. Свободы. Знаний. Гарантий безопасности для меня и моей семьи. Вы считает это много?

— Что вы хотите от меня?

— Знаний.

— Каких конкретно.

— Если вы не возражаете, я бы начал с анатомии.

— Зачем вам это? — искренне удивился отец Крамер.

— Хочу найти ответы на свои вопросы. — Алан встал. — Ели будете общаться с остальными, передайте мой привет и скажите отцу Паулю, что я жажду беседы и попробую навестить его в ближайшее время.

Удивление и недоверие проскользнувшее во взгляде Учителя было маленькой, но наградой для самолюбия. Простой разговор ни о чем, а из комнаты Алан вышел с ощущением будто Рэй гонял его на полосе препятствий с лошадью на спине. Ни к месту вспомнился жеребец, которого пришлось оставить в Крови. Интересно, как там его Уголь?

ГЛАВА 7

Иногда, ради больших свершений приходится совершать поступки

за которые бывает больно. Стыдно. Которые гнетут всю жизнь.

И огромное мужество, зная это, идти против совести,

против мнения большинства.

Честь и хвала тем кто думает о благополучии мира.

И не боится суда Ирия.

"Летопись деяний Рудольфа Камеснкого"

Возле "жутенького местечка" стражи было больше, Иверт поставил охранить Длань четверых отморозков. Щит закрывал вход, а рядом была навалена куча обработанного камня и стояли ведра с сухим раствором. Рэй все подготовил для того чтобы замуровать Алвиса заживо. Не хотелось бы, конечно, но...

Господи, как спокойно она думает об убийстве! А ведь прошло меньше года с тех пор как не спала ночами из-за покалеченной рабыни. Что с тобой стало, Виктория?

— У кого ключ?

— У командира, — прижал кулак к груди молодой белобрысый воин.

— Сбегай, принеси.

Алан присел на камни и засунул озябшие руки подмышки, холодно здесь, а он как всегда забыл приказать принести теплый плащ, теперь мерзнет по собственной глупости. Разговор с Алвисом пугал, а еще больше пугало безразличие с которым она принимала решения об убийстве. Виктория очень боялась ошибиться в своих предположениях, потому что если ее расчеты неверны, то жизнь ее не будет стоить и ломанного гроша. Черт, как все сложно!

Через десять минут прибежал Иверт.

— Вождь, почему Рэя не позвал?

— Иверт, дай мне ключ и оставьте одного, — Алан протянул руку ладонью вверх и Иверт вложил в нее холодный ключ, при этом в его глазах легко читалось несогласие с решением Алана, но при подчиненных он спорить не посмел.

— Я останусь с тобой, — все же сделал он попытку.

— Иверт, возьми людей и отойдите на такое расстояние, чтобы видеть меня, но не слышать разговор. — Виктория поняла, что проще в чем-то уступить горцу чем долго спорить. — И пусть твои парни поищут Оську, он явно прячется поблизости.

— Не прячется, — Иверт был собран и напряжен , он даже не улыбнулся. — Кирена Валия нашла твоему шуту занятие, он поет им песенки про приключения шамана.

— Кому? — не понял Алан.

— Твоим женщинам! Они шьют одежки для младенца, а Оська их развлекает.

— Вот зараза! Представляю, как он их развлечет и что расскажет, — простонал Алан и вставил ключ в замок. — Он связан?

— Немного, — уклончиво ответил Иверт. — Я помогу тебе сдвинуть щит и потом уйду.

Алан с трудом провернул ключ в замке, раздвинул толстые дужки, снимая их с вбитых в скалу колец и они с Ивертом смогли снять щит с петель и сдвинуть в сторону. Ураган первым заглянул в темный лаз и повернулся к Алану, открыл рот, но Виктория знала, что скажет горец, поэтому ответ прозвучал раньше:

— Нет!

Иверт яростно сверкнул глазами и резко развернувшись направился к воинам, на ходу обнажая яташ. Алан заметил, что ветераны маркиза Генри держат наготове заряженные тяжелые арбалеты, Длань остерегались и было за что. Алан передвинул факел так чтобы он освещал пещерку и глубоко вздохнул.

— Доброе утро, Алвис.

Ксен сидел у стены подтянув колени к груди, от ошейника застегнутого на большой и даже на вид тяжелый замок тянулась цепь, ее конец был надет на вбитый глубоко в стену крюк. Виктория не сразу поняла, что Иверт связал искореняющему лодыжки и кисти, привязав их друг к другу тонкими скрученными веревками, больше похожими на толстую бечеву. Так горцы связывали, когда хотели наказать, крайне неудобная поза и невозможность разогнуться приносили пленнику страдания и боль. Было бы здесь места больше, Иверт бы связал его "ласточкой", и к утру они бы нашли или неадекватного человека или... труп. Ну нельзя же так! Алан присел, снял с глаз ксена повязку и с трудом вытянул изо рта разбухшую скомканную тряпку. Следует все же поговорить с Ивертом, недопустимо так относиться к пленным, особенно к таким как Алвис.

— Прости, Ураган перестарался.

Ксен закашлялся, сплюнул кровь на каменный пол и прохрипел:

— Он никак не простит мне свой последний проигрыш. Развяжите руки, сир, мне не хотелось бы лишиться конечностей из-за злопамятности горца. Обещаю не нападать.

Алан достал из-за голенища нож и осторожно срезал веревку с ноги, не рискуя разрезать на запястьях, где она врезалась в опухшую и посиневшую кожу. Искореняющий со стоном вытянул затекшую ногу и поднес руку к глазам. Алан, стараясь не касаться кожи, распутал веревки на запястье, про себя матеря Иверта и боясь что кровообращение уже не восстановится. Затем он освободил вторую руку, теперь только цепь ограничивала движения Длани, но судя по его виду, нападать он действительно не собирался. Или не мог.

Виктория смотрела как ксен шевелит распухшими пальцами, осторожно, с тихим стоном растирает конечности и чувствовала как в душе образуется воронка, сквозь которую уходят эмоции, оставляя после себя пустоту. Она с ужасом осознала, что не испытывает к Алвису ни сострадания, ни жалости, ничего. Это пугало.

— Алвис, чего ты добиваешься?

— Вы посадили меня в каменный мешок, чтобы задать этот вопрос?

— Нет. Но ты спровоцировал меня на агрессию, зачем? Ты ведь знал, что я отвечу на угрозу моей семье и все рассчитал правильно. Это такой способ самоубийства?

— Я не ожидал, что вы поступите настолько ... опрометчиво.

— Странно, что ты не просчитал мои действия. Мне кажется я никогда не давал повод считать себя заурядной и предсказуемой личностью.

— Кир Алан, — Алвис наконец смог отползти к стене, чтобы на нее опереться и поднять голову. — Я хочу от вас определенных действий. И первое — разрушить Храм.

Алан скептически поднял брови. Это было неожиданно, Виктория рассчитывала услышать все что угодно, но не это.

— Зачем? Меня устраивает ваша религия.

— Меня не устраивает абсолютная власть Храма, — Алвис закряхтел. — Не прикажете дать мне воды?

— Нет. Продолжай.

— Кто вы? Почему вы только что назвали религию нашей, а не своей? Куда делся Алан Валлид?

— А черт его знает, — Алан пожал плечами и присел напротив ксена, чтобы видеть его глаза. — Кто я? Ведь ты прекрасно понимаешь, если я расскажу правду, мне придется тебя убить.

— А разве не это вы собираетесь сделать?

— Надеюсь, что нет. Мне нечем тебя шантажировать, Алвис, у тебя нет семьи, нет возлюбленной, нет детей. Ты ни к кому не привязан, а поэтому неуязвим, но...

— Но?

— Я очень рассчитываю, что к тебе привязан отец Пауль, — Алан позволил себе холодную усмешку. — Когда старик о тебе говорит его глаза сияют отцовской гордостью. Скажи, мой верный враг, кем тебе приходится Учитель Пауль?

Виктория очень внимательно следила за Искореняющим и только поэтому заметила, как слегка дрогнули его губы, словно он прикусил щеку изнутри.

— Я прав. Он твой отец. — Алвис молчал. — Как я раньше не замечал вашего сходства? А твоя мать была мирийкой. Знаешь, если отец Пауль пойдем мне навстречу, вы все останетесь жить, если нет... Мне будет очень жаль, Алвис. Мне действительно будет очень жаль. И я не прощу храмовникам ваши смерти, я буду мстить, даже если мне придется уничтожить их всех. — Алвис улыбнулся. — Именно этого ты и добиваешься, не так ли?

— Так кто вы, сир?

— Анчута. Как еще можно назвать того, кто занял чужое тело?

— Ходок, — очень тихо прошептал Алвис.

— Хочешь об этом поговорить? — Фрейда на вас нет!

— Мы знаем лишь то, что нам сказали боги. Сказки, легенды, песни, обрывочные записи, понять которые очень сложно. Знания о ходоках были утрачены еще во времена первых храмов. Все что смогли достигнуть лучшие из нас, это входить в чужие сны и находить заблудших у реки Забвения. Друиды умеют излечивать переходя за грань, шаманы Океании могут больше. Но они неохотно делятся своими секретами.

— А наука? Вы находили книги? Записи? Исследования? — жадно спросила Виктория. Один черт, она уже почти раскрылась.

— Все знания о ходоках хранятся у Учителей, будете проходить обучение, спросите.

— Думаешь, после того что я сегодня сделал мне позволят жить? — Виктория убрала волосы со лба ксена, отстранено подумав, что будь она женщиной ни за чтобы не упустила бы такого мужчину.

— Конечно. Храм заинтересован в вас не меньше, чем вы в нем. Просто... мои цели немного расходятся с целями Учителей.

— Позволь угадать? Они тормозят... — Виктория поняла, что сказала это по-русски. — Они специально задерживают развитие технологий... э.... науки и ремесел, а тебе это не нравится. Но... я понимаю стариков. Некоторые знания людям совершенно не нужны.

— Дети тоже падают и получают раны, когда учатся ходить.

— Если рядом с ребенком взрослый, он сможет его поддержать.

Алан встал, понимая, что больше говорить не о чем и они просто оттягивают неизбежное. Да, очень хотелось открыться, рассказать о себе, о своем мире, встретив наконец собеседника способного понять и принять, но... На такой риск идти Виктория была не готова. А о прошлой жизни и с Вадием поболтать можно.

— Встретимся либо во сне, либо в аду.

— Я не умею ходить по снам, кир Алан. Что такое ад?

— Место куда попадают души грешников после смерти. — Алан грустно рассмеялся. — Это владения Вадия. Хорошие люди попадают к Ирию, но нас с тобой туда не пустят. — Алвис задумчиво кивнул. — Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое, — зачем-то произнесла Виктория, наблюдая как Иверт тихо что-то выговаривает своим салагам.

— Знаете, в чем наша разница? Я думаю о своей стране, а вы только о своей семье.

— Ты прав. Но моя семья, это единственное что есть у меня в этом мире, Алвис.

Алан вышел из отнорка и, повернувшись к Иверту, крикнул:

— Принеси кувшин воды, сухари и ведро и начинайте закладывать стену. Оставьте только щель для воздуха. — Он повернулся к Алвису. — Очень надеюсь, что мы еще увидимся.

— Я бы этого тоже хотел, — тихо прошелестело в ответ, когда Алан уже отошел на несколько шагов.

Дерьмо! Неужели Алвис сдался? Сломался? Смирился со своей участью? Пожертвовал собой, чтобы Алан Бешеный Кузнечик смог осуществить месть? И отчего Виктория отчетливо понимает, что она проиграла этот бой?

Виктория не стала смотреть, как воины Иверта исполняют приказ, малодушно сбежала к отцу Крамеру.

— Вы уполномочены вести переговоры от всех Учителей? — без предисловий начал Алан.

— Кир Алан, вы все же поступили необдуманно, — покачал головой старый ксен. -Убив Длань вы бросили открытый вызов Наместнику, Храму и нам. Мы растопчем вас, кир Алан. Вы живы до сих порт только потому что Длань просил за вас и потому, что мы рассчитывали с вашей помощью провести некоторые реформы.

— Нет, я жив, потому что за моей спиной стоят боги. Потому что Вадий и Ирий заключили сделку. Потому что я владею знаниями о которых вы забыли. Потому что вы все же не идиоты и понимаете, что мир не может стоять на месте, а еще вам страшно... Вы боитесь меня.

— Кир Алан, я не знаю язык на котором вы со мной разговариваете.

— А зря. Учите русский, он вам пригодится.— Виктория перешла на местный диалект. — Как быстро вы получите ответ от остальных Учителей?

— Семь дней, минимум.— Учитель больше не улыбался, взгляд его приобрел жесткость, он смотрел на Алана сосредоточенно и выжидательно. — Какие ваши условия?

— Я приказал замуровать Длань в стене.

— Зачем такая жестокость? — отец Крамер чуть заметно скривился.

— Потому что он единственный человек, которого я боюсь. Камеру можно открыть, можно подкупить охранника, можно его заставить выпустить узника, а из могилы забранной железным щитом и поверх него заложенной камнем тихо выбраться будет невозможно. Будь это простой ксен, я бы запер его как вас в комнате, но я знаю на что способен Длань и рисковать не намерен. Я остерегаюсь вашу организацию, настороженно отношусь к своим соратникам, не верю Наместнику, но Длань я боюсь. Мне ни разу не удалось предсказать его поступки и ни разу не удалось угадать его действия.

— Он точно так же говорит о вас, кир Алан, — с мягкой улыбкой произнес Учитель. — У вас много общего.

— У него кувшин воды и запас сухарей, но он умрет если ответ задержится. Я хочу от вас немного — гарантии неприкосновенности мне, моей семье и моей команде, поддержку или невмешательство Учителей, знания и ответы на вопросы.

— Это какие же?

— Почему я?

— На этот вопрос я могу дать вам ответ прямо сейчас. Ваше появление было предсказано. Вы Разрушитель, кир Алан. А благо или горе принесут ваши действия пока не ясно.

— Это тоже будет зависеть от исхода наших переговоров. И передайте остальным, если мне придется убить Алвиса и ксенят, я вам этого не прощу. Я уничтожу вас, вашу систему и ваш Храм.

— Именно об этом и говорилось в пророчестве. — Отец Крамер прикрыл глаза и откинулся на спинку дивана. — Придет Разрушитель и приведет в мир новых богов и рухнет Храм, погребенный под собственной глупостью. И польется кровь, пойдет брат на брата, запылают костры новой веры и встанет на страже нового бога город на берегу холодного моря.

— Вот дерьмо! — с чувством произнесла Виктория. Не каждый день узнаешь, что ты станешь виновником гражданской войны.

— Мне бы не хотелось чтобы пророчество сбылось. Я передам остальным ваши требования. — Он пожевал губами. — Кир Алан, сходите в храм, облегчите душу, не знаю, каким богам вы молитесь, но вам не помешает обратиться к покровителю за поддержкой. — Лицо герцога перекосило и старый ксен понимающе грустно улыбнулся. — Тогда навестите вашего любовника. Боюсь, что беременной женщине будет сложно выдержать вашу ярость, а ваш раб с удовольствием поможет вам расслабиться. Очень интересный экземпляр, я вам скажу. Давно за ним наблюдаю. Такой талант и ... — Он замолчал, увидев непонимание на лице герцога. — Простите, я старый человек и иногда увлекаюсь. В старости, знаете ли, только и остается что наблюдать и болтать, — с виноватой улыбкой развел руками отец Крамер.

Виктория, прощаясь, слегка склонила голову и вышла в коридор стараясь сохранить бесстрастное выражение лица. Внутри клокотала боль, отчаяние и злость. Злость на тех кто засунул ее в этот мир, кто дергает за ниточки, преследуя собственные непонятные цели. Сквозняк моментально забрался под коту, напомнив, что сейчас зима, а за окном только недавно закончили расчищать дороги. В коридоре Виктория прижалась пылающим лбом к холодной стене, руки тряслись, хотелось биться головой о каменную кладку. Как она выдержала разговор с Учителем и не сорвалась? Чудо, не иначе. Но теперь ее никто не видит, кроме дернувшегося к герцогу Рэя, можно заняться самоедством.

— Вина! И меня не беспокоить! — гаркнул Алан почти вбегая в свои покои.

Он громко хлопнул дверью перед носом Рэя, но капитан намек проигнорировал и все же зашел следом.

— Сир, может не стоит?.. — Рэй смотрел на воспитанника с болью и этот взгляд вызвал очередной приступ ярости.

— Рэй, я только что приказал убить человека, который пока ничего плохого лично мне не сделал, возможно только что я подписал нам всем приговор и ты хочешь, чтобы я после этого был спокоен?

— От вина только хуже станет, — не согласился Рэй, мрачно глядя на портрет Вадия. — Все верно вы сделали, давно пора было... — он замолчал и вытащив из-за пазухи морковку сунул ее в зубы. — Может, поспать ляжете?

Виктория вылупилась на Рэя в попытке осознать, что он ей только что сказал, ее лихорадочно мечущийся ум не уловил смысла последнего предложения. Спать? Сейчас? В этом состоянии?

— Да пошли вы все к черту! Даже в собственной крепости я не могу делать то, что мне хочется! — в сердцах заорала она и выскочила из комнаты, на ходу хватая с дивана кожух.

Возле ворот топтался оседланный конь и Алан не раздумывая влетел в седло. От злости это получилось легко и быстро, Хват с Рэем только успели выскочить следом, как герцог уже гнал коня вниз по расчищенной дороге в сторону виднеющегося города.

Мыслей не было, было желание сбежать от себя, от собственной совести, от сочувствующих взглядов. Так тяжело не было даже когда она приказала вырезать деревни горцев, вместе с женщинами и детьми. Тогда это были абстрактные люди, незнакомые ей, а теперь... Чертов Алвис! Чертова манера интриговать за спиной! Чертов

Наместник, политика, страна! Будь проклят Вадий, что не дал умереть окончательно!

Герцог распластался на шее коня, не обращая внимания на ледяной ветер задувающий под расстегнутый кожух, режущий глаза, покрывающий волосы тонким слоем снежной пыли. В нос шибал запах конского пота, но и на это Алан не обращал внимание. Главное — не останавливаться, не думать, не чувствовать, сосредоточиться на том чтобы удержаться в седле, не вылететь и не сломать шею. Хотя... может и стоило бы подложить богам такую свинью?

Взмыленный конь вынес в город и побежал в по единственной дороге в сторону порта. Навстречу стали попадаться люди, увидев несущегося на них оскаленного коня они шарахались на обочину, проваливаясь в снег, вслед герцогу раздавались проклятия и угрозу. Рассмотреть владетеля в сумасшедшем ездоке было сложно.

Впереди замаячили стены храма и Виктория дернула поводья, заставляя животное свернуть на небольшую площадь перед входом. Соскользнула со спины тяжело дышащего жеребца, бросила подскочившему нищему:

— Займись!

И бегом взбежала по широким обледеневшим ступеням, чудом не поскользнувшись и не размозжив голову. Чокнутых боги берегут, хмыкнула про себя, распахивая тяжелые двойные двери и вступая в темный холодный зал.

У ликов богов горели свечи. Виктория подошла к изображению Вадия. Черноглазая сволочь смотрела на нее с деревянного полотна и премерзко ухмылялась. Что, гад, думаешь загнал в угол? Все рассчитал? Интересно, Алвису ты тоже являешься, хренов покровитель? Имя Длани сработало катализатором, вновь нахлынули видения умирающего от голода и обезвоживания Искореняющего... Черт! Черт! Черт! Кулак метнулся вперед с силой впечатываясь в нарисованное лицо. И еще раз, и еще... пока дерево не треснуло, пока не упали на пол капли крови из разбитых костяшек, пока сильная физическая боль не вытеснила боль душевную. Виктория упала на колени и закрыла лицо дрожащими руками. Как же погано!

— Сир, я заварил травы. Жду в кабинете.

Брат Чех стоял у тяжелой бархатной шторы закрывающей проход в рабочие помещения и с прищуром смотрел на Алана. Увидев, что герцог его услышал повернулся и бесшумно скрылся за портьерой. Виктория еще немного посидела, тупо глядя на разбитые руки и со вздохом поднялась.

— Мы еще не закончили, Вадий, — прошипела в темноту. — Не думай, что ты победил. И... спасибо.

Боль прогнала истерику и она вновь могла мыслить.

— Брат Чех, я хочу рассказать тебе о Спасителе...

... История вышла немного запутанная и длинная. Но смысл брат Чех уловил...

— Выходит Вадий — это Диавол? Зло?

— Выходит, что так.

— И поклоняясь ему человек теряет шанс после смерти попасть в чертоги Ирия?

— Именно.

— Хорошая религия, чтобы контролировать народ, — задумчиво произнес брат Чех. — Но... у меня есть много вопросов. И первый — откуда вы это знаете?

— Помню. Это уже было в этом мире до того как его разрушил природный катаклизм.

— Ката...

— Собирайся, брат Чех. Думаю, тебе предстоит некоторое время пожить в крепости. Нам есть что обсудить.

В крепость они вернулись под утро, вместе с ошеломленным свалившимися знаниями братом Чехом, который собирался задать герцогу такое количество вопросов, что они здраво рассудили, что лучше им пока не расставаться. Их сопровождали злой, но молчаливый Рэй с десятком воинов. Виктория ушла на задний план, оставив Алана разбираться с проблемами. Стоило Алану отправить брата Чеха с Реем обустраиваться в крепости, как проблемы навалились со всех сторон, словно специально, чтобы не дать герцогу ни единого шанса заняться самоедством.

— Сир, — Мэтью Гарнер с припухшими от недосыпа глазами встретил его во дворе. — Посольство Мирии просит аудиенции сегодня в обед.

— Приглашай. Что еще случилось?

— Как вы догадались? — Мэтью шел рядом.

— У тебя взгляд виноватый.

— В городе нашли третью мертвую девочку. Явно один и тот же убийца. За три дня три девочки. Всем по пять лет. Все из зажиточных семей.

— Что стража? — отрывисто спросил Алан останавливаясь у двери в свой кабинет. — Цеховые?

— Ищут. Мои люди тоже подключились. Плохо, что нет единовластия, каждый цех содержит свой отряд, пока соберешь сведенья... — Мэтью махнул рукой.

— Почему ты этим занялся? Это ведь не входит в круг твоих интересов. — Алан с прищуром смотрел на теневика. Слабый свет факелов не давал возможности увидеть выражение его глаз, а очень хотелось...

— Не люблю, когда на моей территории убивают детей, — глухо ответил Мэтью и отвернулся. Помолчал, словно чего-то ожидая и добавил, — Сир, вы опять ведете себя неподобающе правителю.

— И в чем это выражается? — Алан непонимающе поднял бровь.

— Я сказал "на моих территориях", а вы меня даже не исправили.

— Мэтью, ты болван, а я нет. Я точно знаю, кто на самом деле принимает решения и нагло этим пользуюсь.

— И?

— Если бы меня это не устраивало, ты бы уже сидел на колу посреди площади и портил Кариму торговлю.

— Вот как... — пробормотал барон и искоса посмотрел на герцога. — Я не ворую, — он сам не знал, зачем это сказал, просто почувствовал как по спине прокатилась волна озноба под холодным пристальным взглядом черных глаз.

— Пригласи на завтрак Маю и сам приходи, — отрывисто приказал Алан и мягче добавил. — А сейчас найди себе комнату и ляг спать. Мне нужно, чтобы завтра на встрече с мирийцами ты был рядом, со свежей головой. И еще, Мэтью, найди мне управляющего в крепость. А то полный бардак!

— Сделаю.

Мэтью поклонился и растворился в полумраке коридора, а из тени выскользнул Иверт.

— Генерал Роман в дневном переходе, к вечеру будет в городе. — Он открыл дверь и первым вошел в кабинет. — Что на тебя нашло, Бешеный Алан? Ты зачем ушел из крепости?

— Не начинай!

— Твой ребенок ударил меня. — Иверт расплылся в белозубой улыбке. — Точно мальчик будет. Сильно ударил! Я всего лишь сестру по животу погладил, а он как стукнет! Воин!

Алан не сразу понял, о чем говорит Иверт, а когда понял довольно улыбнулся. Значит у Зиры половина срока... Ну что же, время еще есть.

— Кто пойдет встречать генерала?

— Рэй пусть идет, мои салаги охраняют ... сам знаешь кого.

— Угу, Волан де Морта, — горько и непонятно пошутил Алан. — Скажи капитану, чтобы выходил на рассвете.

— Сам скажи.

— Он на меня дуется.

— Стареет Рэй, — притворно вздохнул Иверт и бессовестно заржал.

Алан с трудом стащил плащ и с сожалением посмотрел на руки. За эти часы, костяшки распухли и почти не гнулись, под кожей запеклась кровь, ссадины изрядно болели... Черт бы побрал эти психи!

— С кем ты подрался, мой вождь? — Иверт больше не улыбался.

— С Вадием, — нехотя буркнул Алан.

— Надеюсь, ты победил? — Иверт криво усмехнулся и выскользнул за дверь, так что даже штора обрамляющая вход не колыхнулась.

Алан услышал как он что-то тихо говорит, затем топот кованых сапог и наступила тишина. Следовало позвать рабыню, чтобы помогла переодеться, да и руки не помешает обработать, но было лень...

Дверь тихонько открылась. Алан хотел гаркнуть, чтобы оставили его в покое, но увидел на пороге женскую фигуру. Валия на мгновение замерла, словно страшась зайти, но потом видно что-то для себя решив прошла к сидящему у потухшего камина герцогу.

— Покажите ваши руки, кир Алан.

— Зачем?

— Не будьте ребенком. — Алан нехотя протянул правую руку. — Лекарь прибудет только на рассвете, вам нужно обработать раны. Следуйте за мной.

И не дожидаясь ответа она направилась к выходу. Словно королева, только что бросившая своему придворному указание в выполнении которого не сомневается ни на мгновение. Алан еще немного посидел, анализируя, что он чувствует и все же последовал за киреной. С предвкушением. Потому что если ночью одинокая женщина приглашает молодого привлекательного мужчину в свои покои, то это хоть что-то да значит?

А у него так давно не было секса... Да его вообще не было! Три раза за почти год? Это не считается.

От этой мысли стало совсем тошно. Впереди долгая жизнь, если кончено Наместник не сократит непокорного бастарда на голову, и прожить ее в одиночестве, не найти свое счастье, не полюбить, не ...

Хватит, одернул себя Алан вступая в полутьму покоев Валии. Пип, который сопровождал герцога, тихонько прикрыл за его спиной дверь, будто боялся спугнуть намечающиеся... что? Свидание? Ох, не придумываешь ли ты себе Алан Валлид герцог Вас"Хантер? С чего бы это ледяная принцесса решила сменить гнев на милость? Да и сам ты ей ни разу даже не намекнул на свой интерес. Да и интереса не было, говоря честно.

— Садитесь! — Валия кивнула на кресло у камина, а сама скрылась за шторой в спальне, чем-то там шурша и булькая. — Вашу служанку будить не будем, сама справлюсь.

Да как-то и не планировал.

Алан развязал ворот теплой рубашки и оглянулся. В комнате было жарко, камин еще горел, освещая небольшое помещение. На столе лежали аккуратной стопкой отрезки ткани, стояла корзинка с рукоделием. Неужели не спала?

Валия вернулась быстро, принесла подсвечник на пять свечей, сама зажгла от лучины свечи, поставила его на стол, сдвигая корзину в сторону. Рядом водрузила медный тазик с водой и небольшую коробочку.

— Руки на стол, кир Алан.

— Будьте со мной нежной, кирена, — попытался шутить герцог, но под холодным взглядом стушевался и замолчал, а спустя мгновение заскрипел зубами.

— Нужно кровь спустить, иначе опухоль долго не сойдет.

Валия обмыла раны и чуть надавила, прощупывая опухшие и разбитые костяшки. Затем вытащила из коробочки длинную тонкую иглу, прокалила ее над свечой и не предупреждая сделал прокол. Герцог прикусил губу, сами проколы были не больно, но когда Валия начала осторожно надавливать чтобы вышла кровь, стало весьма неприятно. Будь здесь Иверт, Алан бы матерился и проклинал Валия, но перед этой женщиной показывать слабину было стыдно.

— Сейчас смажу и к обеду все сойдет.

— Откуда вы это умеете? — спросил герцог когда Валия аккуратно и нежно смазала ему руки какой-то маслянистой жидкостью.

— Герцог Вас"Хантер был очень вспыльчив, а лекарям не доверял, — туманно ответила женщина и стала убирать со стола.

— Оставьте, слуги приберут, — Алан протянул к ней руку. — Идите ко мне, кирена Валия. — Получилось не нежно, как он планировал, а достаточно властно.

Она на мгновение замерла и Алан решил, что сейчас получит грозную отповедь, он даже приготовил достойный ответ, но Валия вложила руку ему в ладонь, едва касаясь кончиками чуть дрожащих пальцев. Алан поднес ладонь к губам и поцеловал.

— Спасибо.

Напряженная Валия стояла рядом, а он не выпускал ее руки из своей и не отнимал ладонь от губ.

— Идите ко мне, Валия, — еще раз тихо позвал Алан, наблюдая за женщиной сквозь ресницы.

Если не подойдет, значит и настаивать не будет, и тогда их брак будет платоническим, потому что предлагать себя два раза Алан не намерен.

"Брак?" — спросил внутренний голос.

"Да я уже смирился, что придется жениться. И уж лучше на ней, чем..."

"Ты стал политиком" — в голосе прозвучала печаль.

Валия сделала шажок, и еще один. Нужно было бы встать, обнять, прижать к себе, поцеловать, но... он так устал, а здесь в кресле было уютно и удобно, если посадить женщину на колени то можно...

Алан все же потянул Валию на себя и она не удержавшись на ногах упала ему на колени, как он и хотел...

— Вы очень красивая, кирена.

Алан убрал светлые волосы с лица, запутался в них пальцами , обхватил голову Валии и осторожно наклонил к себе. Поцелуй вышел почти целомудренным и не потому что Алан не старался, просто Валия почти не отвечала. Чуть приоткрыла губы, обняла его за плечи, соблюдая небольшую дистанцию и замерла.

Черт! Алан просто не знал, что делать дальше — остановиться и перевести все в шутку? Глупо. Продолжать? Он чувствовал себя насильником.

— Валия, вам неприятно? — все же решил задать мучающий его вопрос.

— Нет, — едва слышно ответила она. — Мне нравится.

И покраснела! Черт побери, она покраснела! Это было мило, но очень неожиданно. Алан понял, что в штанах стало свободнее. Вот зараза! Первый раз соблазнить девушку и опозориться! Мужик ты, Алан, или не мужик?

Алан представил как будет веселиться Виктория и решительно отгоняя панические мысли подхватив Валию на руки и переместился на диван.

Через десять минут герцог был готов к подвигам и девушка вроде не возражала. Ну, ему так казалось... Хотя , конечно, сравнить с Зирой их было невозможно.

Да и с Маей тоже...

В какой-то момент мысли покинули больную голову и Алан уже не очень хорошо соображал, что он делает и зачем. Справиться с платьем ему не удалось, он просто задрал вверх юбку, слава богу под нею были лишь коротенькие тонкие штанишки, которые легко соскользнули с длинных ног. Валия ему не помогала и на какой-то миг Алан испугался, что ей все это неприятно, но тут женщина под ним задышала тяжелее, вцепилась в плечи и он отбросил мысли в сторону, запутался в собственных штанах, разозлился, рванул их вниз...

Кончил он непростительно быстро. Слишком быстро...

Позорище!

Алан тихонько лежал, целуя лицо женщины, гладя ее волосы и банально боялся что— либо сказать. Черт! Ну зачем он вообще полез? Если Валия сейчас рассмеется, то... Так, спокойно, она взрослая женщина и понимает, что иногда бывают и у мужчин проколы. Нужно просто реабилитироваться. Показать, что ты можешь лучше.

Мозг начал лихорадочно искать подходящие воспоминания, но как назло в голову не приходила ни одна сцена из фильмов "18+" и вместо возбуждения Алан чувствовал нарастающую панику и стыд. Дерьмо! Герой любовник! Да с твоим опытом семейной жизни не суметь удовлетворить женщину...

"Ну опыт у меня был по другую сторону баррикады" — робко попробовал возразить внутренний голос, но Алан его проигнорировал.

Валия молчала и он понял, что опозорился на все оставшуюся жизнь.

— Простите, кирена, — выдавил из себя, поднимаясь.

— За что? — чуть удивленно поинтересовалась женщина, быстро поправляя юбку и садясь.

Этот жест Алана "добил". Выглядит, как будто он зажал в углу крестьянку и она, терпеливо переждав барские ласки, сейчас уже прикидывает, какой скотине первой корм давать.

Герцог быстро натянул штаны ( черт с ними, в комнате помоется) и все же ответил:

— Вы не получили удовольствия от... ну от всего этого.

— Вы не правы, кир Алан, — чуть заметно улыбнулась Валия. — Мне было хорошо с вами. Вы очень нежный. А удовольствие? Самое большое удовольствие для женщины, это быть рядом с сильным и умным мужчиной.

— Но вы даже не шевелились, словно выполняли повинность! — сорвалось с обидой с губ, прежде чем Алан понял что ляпнул. Вот идиот!

— А я должна была шевелиться? — женщина, пряча взгляд, покрылась румянцем и сжала юбку. — Вы говорите... неприличное, кир Алан, — шепотом закончила она.

— Валия, — укоризненно проговорил Алан, начиная догадываться. — А вы хоть когда-нибудь получали удовольствие от занятия любовью? Ну, — он на мгновение запнулся, не зная как это звучит в этом мире. — Оргазм?

— Что вы такое говорите, сир, — Валия смутилась еще больше и опустила голову. — Я бы хотела лечь, если вы не против.

А это был намек. И очень откровенный.

Алан обнял женщину и поцеловал в губы. Очень старательно поцеловал. Словно от этого поцелуя завесила вся его дальнейшая жизнь.

— Валия, я могу лучше, — шепнул он на ухо. — Спокойной ночи.

И ушел. Хотя внутренний голос и орал, что нужно остаться, обнять, приласкать, доказать... Но Алан понимал, что он слишком устал, чтобы что-то еще доказывать. Итак все было слишком плохо!

ГЛАВА 8

— Хозяин, хозяин...

— Убью!

— Вставайте. Пожалуйста.

— Неженка, сгинь!

— Учитель хочет вас видеть. Иверт велел разбудить.

— Да чтоб вас...

Алан с трудом разлепил веки. В глаза словно песка насыпали, спать хотелось так сильно, что он малодушно пожелал умереть.

— Пожалуйста, — Неженка чуть не плакал. — Если я вас не разбужу, мне придется проходить покойницкую полосу вместе с Бертом.

— Что за новости? — Алан кряхтя сел, потер глаза и наконец смог рассмотреть стоящего у кровати парня. — С каких пор Иверт тебе приказывает?

— Он Берта отправил бегать за стеной, потому что он не смог вас разбудить.

— Он меня будил? — Алан поежился. В спальне было холодно. А он зачем-то разделся. — Дай одеться и воду принеси.

— Воду Берт принес, а разбудить вас не смог. Вы в него поленом кинули, руку зашибли.

Леонардо подал теплые штаны и верхнюю рубаху из толстого сукна. Алан покачал головой, он не помнил, чтобы разговаривал со слугой, а уж что бросал в него поленом...

— Откуда здесь полено?

— Так вы на полу у камина заснули, а потом только в кровать перебрались.

— Ясно.

Алан щедро побрызгал в лицо ледяной водой. Сколько он проспал? Час, не больше. Ему нужно выспаться, просто нормально выспаться...

На том свете отоспишься, съехидничал внутренний голос, но как-то без энтузиазма. Видно вспомнил, как они на этом свете оказались.

— Когда этот сумасшедший период закончится мы с тобой возьмем Оську, зафрахтуем "Шустрика" и поплывем на рыбалку. Хочу на море.

— Я помню, как Оська поймал рыбу на железную тарелку, — хихикнул художник, подавая Алану плащ. — Я тоже хочу на море. И чтобы было тепло... и вы рядом.

Алан потрепал его по плечу и вышел из комнаты. Эх, отдых на море. Без женщин. Без проблем. Тихий, спокойный, уютный...

Он широко зевнул.

Мечты.

В коридоре его встретил красный и обиженный Берт.

— Кир Алан, — издали начал он. — Не гневайтесь! Я больше никогда вас будить не буду!

У него на ресницах застыли льдинки, плакал что ли?

— Берт, я тебя сильно ушиб? — Алан заподозрил неладное. — Покажи руку.

Рука распухла и слегка посинела, но перелома судя по всему не было. Да уж, силища у герцога есть, сдержанности нет.

— Прости, — покаялся Алан. — Я даже не помню когда тебя ударил.

— Да вы как анчута были! — эмоциональным шепотом сообщил слуга. — С кем-то разговаривали, ругались не по-нашенски, а потом когда я вас разбудить попробовал, швырнули в меня поленом.

— Что-нибудь сказал?

Берт оглянулся на воинов сопровождения и склонившись к уху напряженного Алана на ломаном русском, прошептал:

— Вадий, уйди, христом богом прошу.

А ведь не помнит, что снилось.

— Сходи, пусть друид руку посмотрит, а потом возвращайся. Сегодня у меня встреча с посольством Мирии, нужно одеться прилично. Подбери что-нибудь подходящее. Иверт где?

— На стене с бароном Семухом. Ждут генерала и Рэя.

Алан приказал подавать завтрак, на мгновение остановился у входа в комнату Учителя и глубоко вздохнув, решительно толкнул дверь.

— Доброе утро.

— Со мной связался отец Жириш. Что конкретно вы хотите, кир Алан?

Отец Крамер не ответил на приветствие, не встал из-за стола при появлении герцога, только голову поднял от рукописи, которую читал. Алан молча сел в кресло, вытянул ноги и досчитав до пятидесяти ответил:

— Значит, вы все же умеете входит во сны друг друга.

— Отец Жириш умеет, — не стал отнекиваться старик. — Самое сложное, это не забыть, что тебе снилось.

— Я так понимаю, что для этого следует находиться не во сне, а в приграничном состоянии. Почти в беспамятстве, — подумав, произнес Алан. — Ко мне сегодня приходил Вадий, но я этого не помню, потому что спал, как мертвый.

— Возможно, вы правы. — Отец Крамер поднялся из-за стола и прошел к камину, подложил полено, протянул к огню морщинистые ладони. — Поразительно слушать ваши рассуждения о сноходцах. Вы так молоды, а знаете так много...

— Пользы мне это не приносит, только проблемы, — вздохнул Алан. — Итак, я хочу гарантированной помощи вашей организации.

— Вы ее получите.

— Защиты для моей семьи пока меня не будет.

— Отец Пауль приведет в крепость отряд послушников последнего года обучения.

— Хм... не стоит. Я не настолько доверяю вам, чтобы пустить в крепость отряд противника. Достаточно будет одного отца Пауля и двух его телохранителей.

— Вам недостаточно меня в заложниках? — безрадостно пошутил Учитель.

— Отец Крамер, я предпочту перестраховаться... э... перебдеть...э... в общем, я хочу быть уверен, что моя женщина и дети будут в безопасности.

— Кир Алан, прекратите вести себя как курица! — строго произнес старый ксен. — Мы же сказали, что полностью на вашей стороне. Не стоит нам не верить.

Виктория на мгновение почувствовала стыд, что-то она действительно ведет себя как еврейская мамочка. Но ей было сложно привыкнуть, что в этом мире обещания имеют вес.

— А как насчет знаний?

— Мы не отказываемся от своих слов, вас ждет обучение. И вашего старшего сына. Ведь ему вы планируете передать трон?

— Я еще не решил.

— В столицу с вами пойдет отряд наших мальчиков. Но поддержку народа вам придется обеспечить себе самому. Мы не вмешиваемся открыто в дела государства.

— Договорились.

— Вы получите так же материальную поддержку. Но не более того. Остальное, вам придется решать самостоятельно. И еще, кир Алан, — отец Крамер сел за стол. — Мы не будем выступать против нынешней власти. Это не наша война.

Вот старые жуки! Мы постоим в сторонке и понаблюдаем. А затем решим кого поддержать. Но и этого было много для опального герцога.

— А Длань?

— Длань служит Храму.

— Хотите сказать, что вы его не контролируете?

— Нет.

Отец Крамер посмотрел в глаза Алана. Открытый и чуть усталый взгляд. Спокойный.

Вот зараза! Если это так, придется забыть об Алвисе.

— Тогда он умрет.

— Мы ведь пошли вам на уступки. Дали гарантии. Почему бы вам не отпустить мальчика?

— Потому что он один опаснее вас всех.

— Он слишком вас уважает чтобы вредить серьезно. Вы ведь понимаете, если бы юный Искореняющий хотел, вы бы уже были мертвы? Он просто провоцировал вас, чтобы вы наконец раскрылись. Нужно сказать, он добился своего. Теперь мы точно знаем, что вы и есть Разрушитель из пророчества.

— Я не верю в пророчества.

Алан потер виски. Чертов старик прав! Поступок Алвиса заставил его раскрыться, выдать свою связь с Вадием, знания о прошлом планеты. И еще...

— Алвис хочет, чтобы я создал новую религию. Что же, на роль мученика он вполне подойдет. Я жду отца Пауля. Когда он прибудет, мы продолжим разговор.

— Он будет через четыре дня.

— Кораблем?

— Да.

— Хорошего дня, отец Крамер.

Алан поклонился и не дождавшись ответа покинул комнату. Камень с души не упал, наоборот, казалось, что к нему добавилось еще пару тонн.

В коридоре его ждал Турен.

— Отец, посольство Мирии прибудет через две рыски. Мэтью с Маей ждут тебя в кабинете.

— Пойдешь со мной. Тур, ты хочешь наследовать после меня?

— А у меня есть выбор? — парень поднял глаза на герцога.

— Выбор есть всегда.

— Король калека... над нами будет потешаться весь континент.

— Нет, если они будут тебя бояться. А значит, нам нужно стать настолько сильными, чтобы никто не смел даже рот открыть в твою сторону.

— Я постараюсь.

— Ты пойдешь со мной к монахам.

Турен вопросительно приподнял светлые брови.

— Туда, где учатся будущие искореняющие.

— Угу. Отец, — парень на мгновение запнулся. — Мне сказали, что ты провел ночь у кирены Валии.

Ночь? Да полрыски, не больше!

— И? -Алан сжал рукоять кинжала. Глупость. Он совершил глупость.

— Зачем? — глядя на стену спросил Турен. — Ты ведь не планируешь на ней жениться.

— А черт его знает! — в сердцах воскликнул Алан. — Не знаю! Сам уже жалею, — тише добавил он, мучительно соображая, что на самом деле обо всем этом думает Турен.

— Зира будет довольна,— хихикнул парень и потер нос. — Она об этом мечтает.

— Все зло от женщин! — мрачно заверил его Алан, первым входя в столовую и морально готовясь встретиться с холодным отчужденным взглядом Валии.

Но никто не обратил внимание на их появление. Все присутствующие за завтраком внимательно слушали брата Чеха, даже Райка со Светикой примостились на узкой лавке у двери.

— ...и тогда отдал бог Отец своего человеческого сына, чтобы смертью своей мученической он смог искупить все наши грехи... Кир Алан, доброе утро! А я тут решил рассказать вашим женам и детям об откровении, что посетило меня несколько дней назад.

— Я тоже с радостью послушаю, но позже. Райка, подавай завтрак.

Алан прошел к своему месту, поцеловал Зиру и, на секунду замешкавшись, поцеловал в щеку и Валию. Та напряглась, но спустя мгновение чуть заметно улыбнулась, будто тоже не знала, что ожидать после сегодняшней ночи.

— Кирены, выглядите прекрасно.

Валия сегодня надела новое платье насыщенного темно-зеленого цвета, расшитое тонким белым орнаментом. Оно делало ее строже, но удивительно шло к ее светлым волосам. Зира же наоборот была в скромном сером платье свободного кроя поверх которого накинула меховую безрукавку. Густые каштановые волосы она собрала в жгут и уложила сзади в толстый пучек. Алан вспомнил, как он расплетал тугие косы, перебирая волнистые пряди, как струились длинные шелковистые волосы по обнаженным плечам и спине, как выгибалось под его руками стройное тело, как горела кожа под ласками. Ох, схватить бы ее в охапку да унести в спальню и нежить долго поцелуями...

Он улыбнулся Зире, но сказать ничего не успел.

— Кир Алан, — брат Чех задумчиво кивнул своим мыслям. — На какое число вы желаете назначить свадьбу?

— Когда построим первую церковь во имя Спасителя, — не придумал ничего лучшего Алан, не сразу сообразив о какой свадьбе идет речь, а когда понял, то бросил быстрый взгляд на Валию, но та сидела уткнувшись в тарелку и по ее лицу ничего невозможно было прочесть.

Нет, это ни в какие вороте не лезет! Алана так и подмывало спросить у Взывающего, каждый мужчина который целует в щеку женщину обязан на ней жениться?

Дар и Турен заговорщицки переглянулись, но от комментариев воздержались.

— Я думаю, к вашему дню рождения мы управимся. Место я уже выбрал, хочу после завтрака вам его показать,— как ни в чем не бывало ответил брат Чех. — Правильный выбор, сир. Я рад за вас. За вас обоих, -добавил он многозначительно.

Валия чуть заметно покраснела, но промолчала, зато Эвелин с восторгом переводила взгляд с одного на другого

— А когда моя свадьба?

Черт бы вас побрал, женщины! И что ей ответить? Что ее жених назначен герцогом на роль жертвы во имя новой религии?

— Обсудим, — буркнул Алан про себя посылая всех женщин туда куда они так рвутся.

Зира положила ладонь на его руку и ободряюще сжала. Святая женщина! Святая! Ни одного вопроса, ни слова, просто жест поддержки. А ведь большего и не надо. Алан поднес ее руку к губам и нежно поцеловал. И никого не было для него в этот момент ближе и дороже.

"Господи, дай мне счастья,— взмолился он про себя. — Простого человеческого счастья. Позволь увидеть как будут расти мои дети, научи меня любить".

В глубине сознания вздохнула Виктория , а перед глазами всплыло лицо обаятельного мерзавца Вадия. Красивое лицо, надо сказать. Так и хотелось найти физическое воплощение бога и хорошенько припечатать интригана железным утюгом.

— А где Оська? -Алан только сейчас заметил, что шута за столом нет. Обычно вездесущий карлик не пропускал совместные завтраки, даже если его не звали.

-А он костер жжет,-беззаботно ответил Дарен.

— Где?

— В коридоре который салаги Иверта охраняют. А можно я не буду есть творог?

— Нельзя.

Дарен надулся, но возражать отцу не посмел.

Алан быстро поел, бездумно жуя и не слушая о чем разговаривают домочадцы. Те, пару раз обратившись к герцогу и не получив ответы, оставили его в покое. Голова была забита кучей мыслей одновременно. Алан просчитывал варианты встречи с мирийцами, разговор с Генри Раманом, думал, правильно ли он поступит предложив Мае возгласить местную полицию? Но о чем бы он не думал, мысли постоянно возвращались к Оське. Что еще задумал шут? Поэтому, поев, Алан направился к " секретному местечку".

Пока шел, сердце болезненно сжималось от чувства вины и сожаления, но Алан тряхнув головой скомандовал себе:

— Не будь тряпкой! Ты Алан, а не Виктория! Это война и ты обязан победить!

Чем ближе он подходил к месту заточения Длани тем сильнее пахло дымом.

— Оська, твою мать! Что здесь происходит?

— А что, Оська? Оська камешки нагревает, чтобы Рука раньше времени чихать не начал!

Шут подбросил в длинный мангал стоящий вдоль свежей каменной стены два бревнышка и бросился наутек.

— Алан -барабанар еще Оське спасибо скажет!

Алан приложил руку к камням. Теплые. Черт его знает, дают ли они тепло, но... Алан воровато оглянулся. Охрана стояла у входа в коридорчик и смотрела в противоположную сторону. Герцог быстро наклонился подхватил с пола еще одно бревно и сунул его в огонь, а затем быстро направился к выходу.

— Сир, гнать Оську? -тихо спросил сопровождающий его Пип.

— Пусть делает что хочет. Главное, чтобы он всех тут дымом не удушил,— буркнул Алан, в душе испытывая благодарность к мелкому пакостнику.

— Здесь хороший сквозняк, — хмыкнул Пип.

Мэтью Гарднер встретил его поклоном, Мая же, не обращая внимания на укоризненный взгляд отца, подставила щеку под поцелуй.

— Доброе утро, кир Алан.

— Мэтью, — герцог достал с полки стопку бумаг, — я систематизировал все свои знания по сыскному делу и записал их. Некоторые понятия тебе неизвестны, но я постарался пояснить, что означает то или иное слово, однако ты спрашивай. Итак, хочу поставить Маю во главе новой сыскной службы. Назовем ее полиция. К ней будет прикреплен корпус жандармерии — национальной гвардии. — Алан посмотрел на замолчавшую Маю. — Что? Хватит порхать с ветки на ветку! Мне жаль, что ты свой талант разбазариваешь по чужим постелям, — жестко добавил он. — Если чувствуешь, что не справишься или не хочешь, может уйти, я не обижусь. Но коль останешься, буду спрашивать со всей строгостью и промахов не прощу. Ты меня поняла, Мая?

— Сир, она женщина, — тоном, которым обычно разговаривают с душевнобольными произнес кир Мэтью. — Никто не будет подчиняться бабе.

— Отец, я могу притвориться мужчиной, — судя по загоревшимся глазам и решительно сжатым кулачкам, Мая вызов приняла и не собиралась отступать.

— Насколько я помню, когда Мая попала ко мне она весьма искусно притворялась парнем. Не думаю, что будет правильно афишировать ее истинную сущность. Ее назначение останется в тайне. Даже от Иверта. Мая, ты меня поняла? Я сам ему скажу.

— Погоди, сир, — Мая подняла руку. — Полиция — это, как стражники?

— Это слово пришло из одного мертвого языка и означало оно город, городская стража, призванная поддерживать порядок на улицах. Полицейские борются с преступностью. Поимка воров, убийц, насильников... В первую очередь — это сыск. Твоим людям придется разыскивать преступников, следить за порядком в герцогстве и работать с жандармами. Жандармерия тоже будет подчиняться тебе, но их функции...э... служба будет немного другой. Они должны будут обеспечивать безопасность. Охрана королевской семьи, посольств, специальных грузов, конвой, помощь полицейским в охране правопорядка в порту и в городе и, главное — они будут следить за политической обстановкой. Раскрытие заговоров. Патруль. Об этом тоже написано в бумагах.

— Я прочту, — серьезная, как никогда Мая бросила на отца быстрый взгляд. — Ты мне поможешь?

— Только первое время, — ответил за Мэтью герцог. — У меня на твоего отца другие планы.

— Кир Алан, — усмехнулся теневой король герцогства. — Я уже давно общаюсь с вами, но все равно иногда не понимаю и половины того, что вы говорите. Слова вроде знакомые, а смысл ускользает.

— Извини, Мэт, — развел руками Алан. — Я слишком быстро живу... Нашли убийцу детей?

— Нет пока, — на лицо барона набежала тень.

— Мая, это твое первое задание. Привлекай людей, сама проводи отбор, создавай собственную команду. Бери кого хочешь, главное, чтобы он был умен и честен. О званиях, форме и содержании поговорим отдельно, когда ты ознакомишься с записями и поймешь, как будет работать твоя служба. И найди мне этого маньяка! Убийцу детей, — пояснил Алан, заметив непонимание на лицах собеседников. — Я лично его вздерну на площади! Живым возьми!

Мая кивнула и отобрав у отца записи углубилась в чтение.

— Где вы планируете разместить полицию? — Мэтью подошел к висящей на стене карте герцогства.

— А вот этим займешься ты, — обрадовал его герцог. — Мая будет первой, ей будет сложнее всех, но очень надеюсь, что она справится.

Мэтью Гарнер ничего на это не ответил, только скептически скривил губы.

Ну да, сложно, да еще и женщина во главе, но пора ломать стереотипы. Мая умная, хитра и наблюдательна, у нее связи в криминальном мире и кое-какое авторитет. Справится! Надо же с чего-то начинать разрушать устои. Так почему бы не с этого?

Через полрыски в дверь постучали и в кабинет вошел Берт. Ушибленная рука висела на перевязи и всем своим скорбным видом слуга показывал, что ему больно, но это не помешает служить герцогу. Вот хитрый жук! Но пора его наградить, а то как-то Алан совершенно упустил этот момент. Незаменимый Берт заслуживал не только порки.

— Берт, можешь устроить себе завтра выходной день. Сходить в город, выпить, потискать баба. Мэтью, выдай ему из казны золотой.

В крепости был казначей, но все крупные сделки проходили через Мэтью Гарнера и пока это Викторию устраивало. Денег было немного, но они были, часть, правда, уходила на фронтир на стройку, но и то, что собирал Мэтью вполне перекрывало затраты на содержание крепости и порта. Мэтью усмехнулся и кивнул, дав понять что услышал. Берт же низко поклонился, безуспешно пряча довольную хитринку в глазах и чинно произнес:

— Кир Алан, посольство в зоне видимости и Ураган велел передать, что генерал в рыске от города. Я приготовил одежду.

— Отлично! Мэтью, ты со мной! Я жутко боюсь этого посольства, — признался Алан, чем вверг Мэтью Гарнера в шок.

Он недоверчиво посмотрел на герцога.

— Вы не шутите?

— Поверь, у меня зубы стучат от страха. Что им говорить, о чем врать, что обещать?

— Сир, — Мэтью чуть заметно улыбнулся, — главное надувать щеки, кивать и ничего не подписывать.

— Вот и будешь хватать меня за руки!

— Они привезли портреты принцесс, — подняла голову от рукописей Мая. — Мой друг сказал, что тебя попробуют женить на одной из дочерей наследников.

— Мирия стоит на пороге гражданской войны, сейчас на трон претендуют трое сыновей нынешнего короля. Остальных можно не брать в расчет. Из этих троих я бы поддержал старшего сына, кроме того что у него законные притязания на трон, он еще и неплохой политик. Осторожный, хитрый, расчетливый. Думаю, Наместник тоже поддержит его.

— Как его имя?

Они перебрались в спальню и Берт помогал Алану одеться в "приличный" костюм. Спасибо погибшему герцогу Вас"Хантеру, есть в чем встретить гостей.

— Как и вашего деда его зовут Ксан. Ксан по прозвищу Тихий.

— У Мирии сильный флот? — Алан вспомнил белоснежный парусник на темной воде.

— Три больших торговых судна и несколько легких суденышек, похожих на вашего Шустрика.

— Кому принадлежат большие корабли?

Гарнер понимающе улыбнулся, от чего в уголках глаз собрались морщинки, делая его похожим на доброго дядюшку, которым он никогда не был.

— Два больших корабля принадлежат королевской семье, один принадлежит торговому дому вашего друга Левиса, если вы не знали, он подданный мирийской короны.

— Как думаешь, если мы решим помочь претенденту на трон войском, следует ли потребовать взамен один из кораблей?

— Я бы попробовал, — Гарнер взял из рук Берта деревянную коробочку и протянул Алану. — Ваша корона, сир.

Тонкий серебряный ободок. Алан надевал его только раз, когда брат Чех короновал его на трон. Ну прям принц из сказки, хмыкнул он про себя, рассматривая в мутном зеркале свое отражение. Круги под глазами, усталый вид, легкая щетина. А ведь утром брился!

— Друг Мати намекнул, что с посольством тайно путешествует один из наследников, но кто именно он выяснить не смог.

— У нас есть портреты правящей династии Мирии?

— Прежнему герцогу это было неинтересно, а его советник знал всех в лицо.

— Ты знаешь Ксана?

— Видел один раз. Но ему тогда было двенадцать лет.

Они вышли из комнаты и направились в зал приема, как торжественно называлось самое большое помещение крепости.

— Кто, кроме меня, по этикету должен встречать гостей?

— Ваш советник, духовник, старший наследник, супруга и ваш двор, — перечислил Гарнер.

— Советник при мне, за супругой отправим, наследник предупрежден, двора у меня нет... Берт, -Алана оглянулся на слугу и опять почувствовал укол совести. — Сбегай к брату Чеху, а после навести отца Крамера, выясни, знает ли он в лицо королевскую семью Мирии, если знает, тащи его в тронный зал. Эй, не лыбься! — Алан представил, как Берт за руку бегом волочит старика по коридору. — Вежливо пригласи! И пошли кого-нибудь за мастером Семоном! Он знает этикет и все эти, — Алан помахал рукой в воздухе, — заморочки. Затем скажи Иверту, чтобы сразу же сообщил, когда появится генерал. И предупреди женщин, чтобы тоже прибыли. Пип, найди капитана Семуха, пусть выставляет охрану.

Ветеран стукнул кулаком по груди и побежал за Бертом. Распоряжения герцога выполнялись молниеносно и это радовало.

— Мне просто необходим адъютант и пара вестовых, ну или мальчиков на побегушках... Следует поторопить прибытие в крепость Ольта, — пробормотал он себе под нос.

— Где ваши телохранители? — тихо спросил Мэтью.

— Под арестом.

— А Длань?

— Почти мертв.

— Что за игру вы затеяли, кир Алан? — Гарнер смотрел очень внимательно и как показалось Алану насторожено. — Вы ведь понимаете, что против выживших из ума стариков вам не выстоять.

Они вошли в большой пустой зал и охрана герцога тут же встала у двери.

— А ты их не очень любишь, — хмыкнул Алан, давая себе мысленный подзатыльник, что до сих пор не расспросил Мэтью о его прошлом.

— У меня нет причин испытывать к ним любовь, — Мэтью заглянул под свисающую до самого пола золотистую скатерть, закрывающую круглый столик на котором стояла ваза с сухоцветами. — Странно, я был уверен, что Оська не пропустит такого события.

Алан окинул внимательным взглядом зал. Прошел вдоль стен, отодвинул шторы, даже заглянул за трон, но Оськи не нашел. Это было действительно странно.

— Прячется, паршивец. Ты нашел мне управляющего?

— Да. Представлю после аудиенции.

— Мэтью, — Алан понизил голос. — Порох. Взрывной порошок которым пользуются Учителя. Мне нужен рецепт.

— Думаете, я не пробовал?

Мэтью подошел к замерзшему окну. В помещении было холодно, одинокий камин не давал достаточно тепла и Алан уже начинал мерзнуть.

— Три трупа, сотня потраченных золотых и взамен всего один мешочек этого вещества. Мои химики попытались его воспроизвести, но пока безуспешно.

— У тебя есть химическая лаборатория? — загорелись глаза Алана. — Почему ты молчал?

— Ну назвать это лабораторией сложно, — хмыкнул теневой король. — У меня есть раб, который знает эту науку и еще один наемный служащий.

— Отлично! Я знаю формулу, но не знаю, откуда брать вещества. И, черт побери, я не знаю как они называются в этой стране! — Алан скис.

— Кто вы, кир Алан? — не впервой задал вопрос барон Гарнер.

— Что ты знаешь о ходоках? — Алан внимательно смотрел в глаза своего советника.

— Легенды, сказки, страшилки на ночь, — одними губами улыбнулся Мэтью.

— Одна из страшилок стоит перед тобой.

Гарнер молчал лишь секунду и по его холодному оценивающему взгляду Алан так и не смог понять, что он думает.

— Анчута, значит.

— Анчута. Уйдешь?

— Что вы, кир Алан! Теперь уж точно не уйду, — теневик улыбнулся. — Я это подозревал с самого начала. И я еще помню легенду о Разрушителе, которой нас пугали во время обучения в горах.

— Ну вот и познакомились, — криво усмехнулся Алан, знал бы ты скользкий друг кто скрывается в недрах души Алана Валлида. — Думаю, не стоит предупреждать тебя, что об этом следует молчать.

— Не стоит, — совершенно серьезно ответил Мэтью. — Я не враг и с радостью спляшу на обломках Храма.

— Чем вам так не нравится эта вера?— который раз удивился Алан, находящий верование в двух братьев идеальным сочетанием добра и зла.

— К вере это не имеет никакого отношения. — Мэтью осенил себя знаком Ирия. — Мне не нравится, что храмовники правят страной. Мне не нравится, что Храм имеет абсолютную власть и собственную армию. Мне не нравится, что закон прогибается под Наместника и его приспешников. И мне не нравится, что горстка стариков решает как будет развиваться и жить целый континент.

— Хм... — только и смог ответить на это герцог. — У тебя намного больше общего с Дланью чем ты можешь себе представить.

— Я знаю. Когда-то мы были дружны и много рассуждали на эту тему. Но он готов идти до конца, даже ценой собственной жизни, а я нет.

В зал вошел мастер Семон и сыновья герцога. Оба в парадных мундирах и при легких церемониальных мечах, оба строгие и немного напряженные. Турен задумчив и сосредоточен, а непривычно серьезный Дарен явно взволнован.

— Отец.

Турен слегка поклонился, а непосредственный Дарен подбежал за порцией объятий.

— Мастер Семон, — герцог уважительно склонил голову перед наставником Дарена. — Требуется ваша помощь. Я совершенно не знаю, как встречать посольства дружественных стран.

— Сочту за честь помочь. Во-первых, в этом зале вы только примете посольство и обменяетесь подарками, сами переговоры следует вести в кабинете, где не будет лишних людей.

— Подарки? — Вот же зараза! И что им дарить? — Мэтью?

— И что Алан-балан делал бы, если бы у него не было верного шута? — раздался задорный голос и Оська выбрался из-под трона. — Опозорился бы! — сам себе ответил он и протянул Алану кожаные ножны. — Я тут порылся в сокровищнице...

— Оська, как ты туда попал? — Алан строго посмотрел на безмятежного шута. — Даже у меня нет ключей от подвала.

— А я там прятался от салаг Иверта, — синие глаза карлика сияли искренностью. — Барон Семух мне серебрушку проспорил!

— Я не знаю таких замков которые не смог бы открыть ваш шут, — покачал головой Мэтью. — Придется ставить охрану.

— Обязательно, — кивнул герцог.

— Ну вот я там нашел этот красивый ножичек, он валялся среди мехов. Одинокий, никому не нужный, несчастный. Я его спас! — гордо закончил Оська.

Алан достал из ножен кинжал. Чуть изогнутое лезвие похожее на коготь птицы, тонкая гравировка у самой рукояти украшенной драгоценными камнями и золотой чеканкой. Произведение искусства, но не более того. Идеально для подарка и бесполезно для боя.

— Спасибо, Оська, — серьезно сказал он. — Как ты оказался под троном, я ведь проверял, тебя там не было.

— А я только что пришел, — бесхитростно сообщил проказник и нырнул за занавесу. — Я буду твоей тайной охраной, Бешеный Кузнечик, — раздалось от окна и шут затаился.

— Он намного умнее, чем показывает, — тихо пробормотал Мэтью.

— Даже не сомневаюсь.

Алан нервно прошел по помещению, прикидывая в уме приветственную речь и мечтая оказаться где-нибудь подальше. На мгновение ему показалось, что в темной углу за троном мелькнула крылатая тень. Он моргнул и энергично потер щеки. Не хватало еще начать видеть галлюцинации наяву, мало им ночных встреч...

— Муж наш!

В зал вошли Зира и Валия и Алан вновь подивился насколько они разные. Лед и пламя, холод и жара, черное и белое... Эх, слепить бы их вместе и создать одну женщину. Была бы идеальная подруга для герцога. Наверное...

Он улыбнулся и обнял Зиру, поцеловал ее в щеку, погладил животик и не удержавшись прикусил мочку уха, шепнув:

— Я сегодня приду.

Затем повернулся к Валии, чувствуя как внутри нарастает напряжение. И черт его знает, как себя с нею вести? Вроде бы она не против отношений, но... лед между ними так и не растаял, а после попытки близости стал еще крепче. Алан считал, что это его вина, но пересилить себя не мог. Валия его не привлекала. Слишком холодна, слишком чуждая , слишком ... Все было слишком. А быть для нее психологом ему совершенно не хотелось.

— Добрый день, кирена, — поклонился он ей. — Как ваше самочувствие?

Валия улыбнулась.

— Все хорошо, кир Алан.

— Вы знакомы с членами королевской семьи Мирии, кирена? — Алан провел женщин к "трону" и помог сесть на принесенные для них стулья.

— Только с его величеством Конрадом. Но говорят он сейчас болен и не встает с постели.

В зал неторопливо вошел отец Крамер в сопровождении смущенного Берта. Слуга издали всем поклонился и выскочил за дверь, словно ему кипятком плеснули.

— Отец Крамер, чем вы так смутили Берта? — Алан искренне улыбнулся.

— Абсолютно невоспитанный молодой человек, -недовольно высказался Учитель. — Абсолютно! О чем вы думаете, кир Алан? Вы ведь знаете, какая судьба предназначена этому юноше и совершенно не заботитесь о его воспитании! Это недостойно правителя и бр...

— Я понял! — бесцеремонно перебил его Алан, не давая выдать маленький секрет Берта. — Прошу вас присутствовать при встрече посольства и при последующих переговорах... — многозначительно произнес он.

Отец Крамер кивнул и с улыбкой направился к Семону. Алан услышал как мастер с восторгом начал рассказывать о каких-то заметках на полях обнаруженных им в старинной книге.

Последним пришел брат Чех и наконец капитан Семух распахнул двери приглашая в зал посольство дружественной Мирии.

Алан с интересом следил как в помещение чинно входят двенадцать человек в долгополых одеждах, традиционных для этой страны. Было очень непривычно видеть черноволосые головы в таком количестве. Он быстро пробежал взглядом по гостям, пытаясь понять кто из них может быть наследником трона?

-... вождь Алан Бешеный Кузнечик, его наследники и его жены...

Э... Алан задумался и пропустил момент представления герцога посольству. Он бросил быстрый взгляд на Мэтью, но тот сделал вид, что не заметил. Жены? Этого только не хватало! Да он холост даже по законам горцев! Ибо не привел Зиру к могилам предков и не попросил у них благословления, а до тех пор их союз считается временным. Нет, Алана это вполне устраивало, но рождение ребенка накладывало ответственность и он планировал завершить ритуал и признать Зиру законной женой по обычаям ее племени. Да и старейшинам это понравится. Все же Бешеный Кузнечик в первую очередь вождь свободных игушей.

— Посол дружественной Мирии граф Чавдар Цонев с сопровождением! — глубоким басом произнес один из гостей.

Вперед вышел грузный седовласый мужчина с правильными чертами лица и благородной осанкой. Он опирался на резную трость и при ходьбе слегка прихрамывал на левую ногу.

— Подарок его величества Конрада нашему другу и союзнику герцогу Вас"Хантеру.

Вот как? Уже друг и союзник? Так и хотелось усмехнуться в лицо послу, но вместо этого Алан принял из рук невысокого щуплого парня меч в дорогих ножнах, поцокал с восторгом, рассматривая узкий и легкий клинок и передал его Турену. А Мэтью с длинной прочувственной речью вручил послу кинжал. Затем были переданы и приняты верительные грамоты, брат Чех провел взывание к Ирию с просьбой очистить умы и сердца для честного и плодотворного общения и наконец официальная часть подошла к концу.

— Прошу посла и его ближайших советников пройти следом за маркизом Туреном Ли, — объявил Мэтью и дождавшись пока граф Цонев в сопровождении пяти человек выйдет из зала, продолжил: — Для обсуждения торговых дел его светлость выделил зеленую гостиную, вас туда проведут, после небольшого торжественного завтрака в компании хозяек крепости и графа Дарена Алан Валлида.

Алан бросил ободряющий взгляд на чуть испуганного Дара и дождавшись отца Крамера направился к потайной двери, чтобы первым попасть в кабинет, где рассчитывал продолжить переговоры.

— Сир, — остановил его голос брата Чеха. — Прошу уделить мне немного времени по окончании переговоров.

— С удовольствием, — кивнул герцог и подхватив отца Крамера под руку, нырнул в низкую дверцу, скрываемую тяжелой бархатной шторой. — Осторожно, здесь ступенька, — предупредил он старика бережно поддерживая его под руку. — Узнали кого-нибудь?

— Ксан Тихий — тот мальчик, что вручил тебе меч. Он изменился за последние годы, но глаза остались такими же. Будь с ним осторожен. Он хитер, изворотлив и может быть жестким. — Старик споткнулся и Алан сильнее сжал его предплечье. — Я слышал ты хочешь получить от него корабль?

— Откуда вы это узнали? Кроме Мэтью и ... Берт? Вот сукин сын!

Они вышли в кабинет Мара Маргана, тот что находился при библиотеке и Алан отпустил Учителя с негодованием глядя в улыбающиеся старческое лицо.

— Я лично выпорю это трепло!

— Нужно просто уметь задавать вопросы, мальчик мой. Просто уметь задавать правильные вопросы. А образованием бастарда займись! Негоже ему быть таким лоботрясом.

— Эх, отец Крамер, вы не представляете насколько Берт умеет притворятся бездельником. На самом деле, он не так уж и глуп.

— Я не говорю, что он глуп, я говорю, что он невоспитан! — со старческим упрямством повтори ксен и сел за стол. — Ваш старший сын большая умница, он все приготовил. Надеюсь, именно ему вы передадите власть.

— До власти еще дожить надо, — буркнул Алан себе под нос и встал у стола приветствуя гостей.

Когда все расселись за большим столом ( Ксан изображал секретаря графа и расположился справа от него с ворохом бумаг) Алан громко объявил:

— Ну что же, киры, я готов выслушать ваши предложения.

Судя по лицу Мэтью, он опять ляпнул что-то не то...

— Вождь Алан Бешеный Кузнечик не любит условности и не всегда им следует, — с легкой улыбкой завуалировано извинился Мэтью. — Герцог Вас"Хантер предлагает начать сразу с главного.

— Граф, уполномочены ли вы принимать решения? — Алан откинулся на спинку стула внимательно следя за Чавдаром Цоневым — главой посольства.

— Прежде чем ответить на ваш вопрос, сир, — медленно, взвешивая каждое слово ответил граф, — Позвольте задать и вам вопрос? — Алан кивнул. — Я вижу по правую руку от вас кира Мэтью, по левую вашего приемного сына, но еще я вижу ушедшего много лет назад в отставку Наместника Храма. В каком качестве присутствует здесь Учитель?

— В качестве моего духовника, — не моргнул глазом Алан.

— А брат Чех?

— Брат Чех духовник моей семьи. Это все что вас волнует?

— Нет, сир, но остальные вопросы я задам позже, — граф дипломатично улыбнулся. — В вашем окружении много странного и непривычного, сир. Мы слышали что новый герцог Белой крепости не придерживается правил и этикет. Но до последнего момента не верили всем слухам.

— Например? — живо поинтересовался Алан. Нет, ну любопытно же, что о нем болтают за границей.

— Что у вас гарем, — позволил себе легкую улыбку посол.

Алан обратил внимание, что Ксан легко передернул плечами. Будто ему было неприятно это слышать.

— Ну, гарем не самая большая моя странность, граф. Итак, приступим.

Алан внимательно слушал посла. Картина вырисовывалась интересная. В настоящее время за трон боролись два брата — старший Ксан и Ирван, который был на год младше него, но рожден от второй жены. Мать Ксана умерла родами. Старый король перед тем как его хватил удар, успел поссориться с Ксанам и при свидетелях заявить, что лишит его права наследования и отдаст трон следующему сыну, сразу же после ссоры его хватил удар. Судя по описаниям — банальный обширный инсульт, что было равноценно смерти в этом мире. Конрада разбил паралич, он лишился речи и доживал последние дни. А браться рассорились окончательно, младший обвинил старшего в болезни отца и нашел поддержку среди других детей и знати. Ксан занимал при короле должность военного советника, если говорить просто. Гарнизон, стража, подчинялась ему и первое, что он попытался сделать, это арестовать брата. Но Ирвана предупредили и он скрылся за стенами укрепленного замка, где и ждал сторонников. Если верить словам графа, он раздавал обещания направо и налево, делил земли и казну, сорил деньгами и потихоньку собирал вокруг себя баронские дружины. Регулярной армии в Мирии не было, как и в большинстве местных стран (Алан сделал пометку — создать регулярную армию и на первых порах ввести всеобщею воинскую повинность). Были крепостные гарнизоны и личные войска. Дворцовая дружина была пока была на стороне Ксана, но этого было недостаточно, чтобы выбить Ирвана из его замка и при этом не упустить королевский дворец.

Через полчаса общая картина стала понятна, и Алан заподозрил что Ксан будет просить у него войско, которого в герцогстве не было... но знать об этом послу было не обязательно.

— И что вы хотите от меня? Конкретно? — сложив руки на груди спросил Алан, когда граф замолчал. При этом смотрел он на "серетаря". — Я сам на пороге войны и лишнего войска у меня нет, да и причины по которой я смогу вам помочь на законным основаниях тоже не вижу.

Учитель рядом тяжело вздохнул, Мэтью улыбнулся, а Турен не сдержавшись хихикнул.

— Знаю, — буркнул Алан. — Дипломат из меня никудышней, но раз решили чтобы я был на переговорах, то терпите.

— Кир Алан, вам обязательно нужно создать дипломатическую службу, — мягко произнес отец Крамер. — И я думаю, что мы сможем вам помочь...

— Выделите преподавателей для академии? — оживился Алан.

— Давайте обсудим это позже, — многозначительно произнес Мэтью.

В дверь постучали и в нее просунулась довольная физиономия Иверта.

— Вождь, генерал прибыл!

— Отлично! — Алан встал. — Пригласи маркиза Романа сюда и вели чтобы подали чай и легкие закуски. И сам тоже приходи! — крикнул он в закрывающуюся дверь.

— Итак, пока нет моих силовиков, я хочу получить ответ на свой вопрос, ваше высочество.

— Как вы меня узнали? — Ксан нахмурился.

— Молодой человек, нетактичный вопрос, — укоризненно покачал головой отец Крамер и тут же лукаво спросил:— Или вы тоже не любите официальные переговоры?

— Я просто пока не владею должным умением и навыками, но я учусь и полностью доверяю графу Цоневу, — честно признался Ксан. — Поэтому и дальше переговоры будет вести граф.

— Кир Алан, мы хотели предложить вам союз, скрепленный браком. Его высочество Ксан готов взять в жены вашу дочь или вашу воспитанницу. Тогда на правах тестя вы сможете оказать военную помощь законному королю Мирии.

— А если его высочество женится на вдове герцога Ли Вас"Хантера, то кроме поддержки кира Алана он получит и поддержку Ратии. Потому что кирена Валия племянница здравствующего короля, — с неизменной улыбкой предложил отец Крамер.

— У Эвелин Вас"Хантер тоже родственные связи с королевским двором Ратии, — с такой же улыбкой парировал граф.

— Дочь кира Алана слишком юна для брака, а кирена Эвелин была обещана другому, — задумчиво произнес Мэтью, бросая на Алана вопросительный взгляд.

— Мертвецу жена ни к чему, — холодно ответил Алан, а про себя подумал, что Алвис ему еще спасибо скажет, если выживет ,конечно.

— Из кирены Валии получится идеальная королева, — отец Крамер не собирался отступать. — Она умна, красива и воспитана. Достойная партия. Эвелин же... Молода, эмоциональна, не особо умна, зато хитрая и изворотливая. Умом не блещет, но любит интриговать в свою пользу. Лет через десять, она доставит вам массу неприятностей, если конечно...

— Если конечно, не полюбит мужа и не станет его опорой и соратником, — закончил Алан, в котором проснулась раздраженная Виктория. Устроили тут аукцион!

Турен напряженно смотрел на Алана и тот понял, что сейчас все зависит от его решения. Кого из женщин отдать в угоду политике?

А стоит ли отдавать? — шепнула Виктория. Для нее все это звучало дико и неприятно, свадебный торг ничем не отличался от продажи рабов. Женщины, даже королевских кровей, имели столько же прав сколько рабы. И это злило неимоверно.

— Кир Алан, есть еще вариант, — граф тонко улыбнулся. — Мы слышали, вы присматриваете супругу для старшего сына, имеем честь предложить вам ее высочество Карол, ей уже пятнадцать лет. Вам или его светлости Турену Ли Вас"Хантеру.

— Тур, ты как? Жениться хочешь?

— Я бы сперва посмотрел на портрет, — без улыбки ответил парень. — И дождался, когда родит Зира.

— Ах да, конечно, конечно, — многозначительно покивал Алан, с усмешкой наблюдая за собеседниками. — Киры, скажу откровенно, мне не нравится этот торг, потому что решение о военной помощи еще не принято, и обсуждать его мы будем только после того как ваши предложения и планы услышит мой главнокомандующий. Если маркиз Генри Роман посчитает, что для Игушетии выгоден на троне Ксан Тихий, мы вам поможем, при условии, что плата за помощь нас устроит. — Это был очень жирный намек и Виктория надеялась, что его услышали. — А если его высочество захочет взять в жены маркизу Эвелин, мы возражать не станем, при условии, что она даст свое согласие. На этом тему женитьбы предлагаю закрыть. До прибытия генерала, предлагаю обсудить другие вопросы.

Последние предложения прозвучали достаточно властно и немного грубо, но Виктория едва справилась с нахлынувшей злостью, поэтому решила не церемониться. Она заметила как облегченно вздохнул Турен. Ну да, конечно, у него только начало налаживаться с матерью, а тут... Черт бы побрал эту политику!

Диалог продолжился, но Алан уже почти не слушал, что говорит граф и что ему отвечает Мэтью. В голове крутилось много мыслей и все они были далеки от политики. Что делать с Валией? Куда девать Зиру, когда он уйдет в храмовый монастырь? Кого брать с собой? Как поступить с Алвисом и чего ожидать от приезда отца Пауля? И успеет ли он до того, как Алвис протянет ноги в своем склепе?

— Итак, что вы можете нам предложить за военную помощь? — раздался голос Мэтью.

— А что вы желаете? — тихо спросил Ксан глядя на Алана.

— Корабли.

Судя по тому как закатил глаза Мэтью, Алан опять поспешил с заявлением. Да ну их в ... сад! Виктория вспомнила Петра Первого и ощутила себя его реинкарнацией. Если верить истории великий реформатор тоже не любил лишних слов.

На мгновение в кабинете стало очень тихо, только слышно было чуть сипловатое дыхание Учителя и шелест бумаг под рукой Ксана.

— Предлагаю сделать перерыв и обсудить все варианты с советниками, — подал голос Учитель.

В дверь постучали и она открылась.

— Сир, чай и закуски, — Хват окинул присутствующих внимательным взглядом. — Генерал здесь.

— Пусть войдет и проводи наших гостей в малый кабинет, прикажи подать туда чай. Думаю, графу и его сопровождающим есть что обсудить. Встретимся через полрыски.

Граф согласно кивнул.

Алан был счастлив сделать перерыв, потому что на его взгляд переговоры зашли в тупик. Не нравились Виктории все эти недомолвки, хитрости и прочее. Насколько было бы проще, если бы все высказывалось прямо без демагогии. Да уж, дипломатия не ее стезя. Никогда не умела юлить и притворятся, а теперь и учиться поздно. Прав Учитель, следует создавать собственную дипломатическую службу, или переманить на собственную сторону ту, что есть сейчас у Наместника. Должна же она у него быть? И сама себе ответила, что скоро узнает. Зима заканчивается, а вместе с нею заканчивается и передышка отпущенная непокорному Алану.

ГЛАВА 9

А эта свадьба, свадьба, свадьба, пела и плясала,

И крылья эту свадьбу вдаль несли,

Широкой этой свадьбе было места мало,

И неба было мало и земли.

"Написано герцогом на полях заметок о строительстве часовни"

— Генерал! Как я рад вас видеть! Нет, нет, не вздумайте преклонять колени! — Алан обнял маркиза Романа за плечи, всматриваясь в усталое лицо. — Седины добавилось, но взгляд все такой же.

Генерал улыбнулся, и Виктория поняла, что ему приятна такая встреча. Да и она была рада видеть этого прямолинейного вояку. Рядом стоял уставший, но довольный Рэй в тулупе и валенках. Алан ему кивнул, внимательно окинул крупную фигуру взглядом.

— Рэй, что у тебя со щекой? Отморозил?

Правая щека здоровяка была красной до синевы.

— Да поскользнулся уже в воротах! — эмоционально воскликнул Рэй, при этом смущенно косясь на генерала. — Да как пьяный варвар мордой об лед и тюкнулся!

— Скажи Ивертовым салагам, чтобы углем с солью дорожки просыпали. Не хватало, чтобы мои капитаны с разбитыми мордами ходили. — Алан вздохнул и повернулся к маркизу. — Переодевайтесь. И сразу же на переговоры. У нас в гостях посольство Мирии и я хочу выторговать у них корабли.

— Кир Алан, — Мэтью Гарнер подал ему чашку с горячим чаем. — Позвольте я введу генерала в курс дела.

Алан конечно позволил, и только молча завидовал умению Мэтью говорить коротко, по делу и при этом очень объемно.

— Мальчик, будь добр, карту.

Генри Роман не любил дипломатию как и Алан, поэтому к делу подошел с прямолинейностью вояки. Турен расстелил на столе карту и все над ней склонились.

— Мирия, — ткнул пальцем в синее прибрежное государство генерал. — Граничит с герцогством, вольными баронствами, и Ратией, которая отгораживает ее от Галендаса. Находится в очень стратегически выгодном месте, имеет три крупных порта, но не развитый военный флот. Всего три больших боевых корабля. Но теперь, если Игушетия выйдет в море, а следом за ней и Галендас, то Ксану Тихому есть смысл наращивать свое присутствие на воде. А нам это не выгодно. Жаль, что мы сейчас не можем вторгнуться в страну... Они ослаблены гражданской войной и если объединиться с Ратией, мы могли бы порвать Мирию на две части, тем более кир Алан тоже имеет права на их трон. Как думаешь, капитан? — от отчертил ногтем часть территорий.

— Не сейчас, когда мы на порог собственной войны, — Рэй почесал бороду. — Защищать сложно будет. Не удержим если Ратия полезет.

— Ратия будет у нас в клещах. Мы ее раздавим как букашку. — Генри Роман тяжело вздохнул. — Да, пустой разговор. Сил пока маловато.

— А поэтому прикиньте, сможем ли мы помочь Ксану и что за это потребуем, — Мэтью внимательно посмотрел на Алана. — И решите, кого из женщин отдадим.

— Маркизу, — буркнул Алан. — И это не обсуждается.

Ну не мог он отдать Валию! Не мог! Не потому что был влюблен, а потому что это было неправильно.

Отдав еще пару распоряжений Алан решил, что теперь и без них с Учителем справятся. Пригласив отца Крамера следовать за собой он покинул кабинет.

— Значит, вы все же решили жениться на кирене Валии? — Учитель тяжело вздохнул. — Не лучшая партия.

— Почему?

— Потому что предав одного герцога Вас"Хантера она может предать и второго.

— Я что-то такое и подозревал, — кивнул Алан. — Отчуждение с сыном, чувство вины, недоверие к окружающим. Она думает, что я все знаю и старается держаться как можно дальше. Вы уверены?

— Мне жаль, но именно кирена Валия показала подземный ход в крепость. Длань говорил с покойный герцогом, он сам ему рассказал.

Алан замедлил шаг, чтобы приноровиться к походке старика. Новость о Валии ничего не всколыхнуло в его душе, Виктория была на стороне женщины, представляя какая жизнь могла быть у Валии, отданной замуж ради политического союза. Если она так поступила, значит у нее были на то причины и осуждать ее за глаза герцог не собирался. Он ведь не знает, как ей жилось с мужем, каким он был для нее супругом? То что любви между ними не было, Виктория уже поняла, вряд ли Валия была счастлива в этой крепости.

— Она защищала сына. Герцог пообещал ей, что не тронет ребенка, и не сдержал обещания, — предположил Алан вслух. Виктория скорее всего тоже бы предала ради собственных детей, к счастью ей никогда не приходилось делать такой страшный выбор.

— Возможно, — отец Крамер остановился у двери свой комнаты. — Мы бы предпочли чтобы вы женились на дочери Наместника и таким образом привлекли его на свою сторону.

— У Наместника есть дочь?

— Двое. Старшей как раз исполнилось семнадцать лет.

— Я подумаю, — Алан по военному четко кивнул и открыл перед Учителем дверь. — Обсудим эти и другие перспективы позже.

Двое воинов встали у захлопнувшейся двери, а Алан медленно пошел в сторону покоев Зиры.

Ага, как же! Женюсь я на семнадцатилетней пигалице! Да что мне с нею делать? Сказки на ночь читать? Да еще и при таком папочке. Нет уж, господа истинные правители этого мира, обойдемся без нимфеток в моей постели!

В глубине сознания захохотала Виктория и Алан вдруг почувствовал невыносимое желание... съесть пельменей. С маслом, сметанкой, присыпанные сверху перцем... да под водочку. Рот наполнился слюной, в желудке жалобно квакнул пустой чай. Алан оглянулся на застывших за спиной ветеранов.

— Пип, я иду на кухню, а ты найди Берта и пришли ко мне.

Воин кивнул и побежал исполнять приказ, а Алан, предвкушая что-то невообразимо приятное, направился во владения Райки. С настроением творилось нечто странное. Бабочки в животе, предчувствие праздника и дурацкое состояние легкости. Просто абсолютно нетипичные для этого тела ощущения!

Через три часа его нашел Рэй, злющий, как бойцовый кот.

— Кир Алан! Да что же вы творите! Там послы уже договоренности готовы подписать, а вас найти нигде не могут. Хорошо, что я Пипа встретил... А чем это у вас так вкусно пахнет? И, что вы все здесь делаете? Да что же это такое? А как послы прознают, что ваша светлость на кухне, как простолюдин! Кир Алан, да вы же целый герцог, а ведете себя как...как..! А вы, кирена Валия! Уж вы то... Ладно Зира, дитя гор, но вы-то, вы!

Рэй безнадежно махнул рукой, понимая, что ничего не докажет своему шальному воспитаннику.

Ответом ему был дружный хохот. Дарен тут же подвинул стул, Хват плеснул в кубок вина из кувшина, а Райка, утирая слезы, поставила перед капитаном большую тарелку полную маленьких круглых пельменей, политых ароматным маслом и присыпанных перцем.

— Что это?

Рэй с наслаждением принюхался к горячему парку и насадив на вилку первый пельмень отправил его в рот. Прожевал, удивленно склонил голову вправо, прислушиваясь к ощущениям. Все затаив дыхание ждали вердикт. Рэй молча наколол второй пельмень и потянулся за сметаной.

— Сами придумали, или где подсмотрели?

— Это все папа! — гордо сообщил Дарен и ловко стянул из тарелки Рэя пельмешек. — Пельмени называется. Скажи, вкусно? Мы все их лепили. И даже кирена Валия! А папа с Хватом мясо мелко-мелко резали!

— Кир Алан сказал, что ими наедаешься когда на первом сидишь, а последний в горле стоит, — со смехом сообщил Хват и откинулся на стуле. — Лепить их, я тебе скажу, тоже весело. Особенно под хорошее вино, да в хорошей компании. — Он подмигнул Светики.

— Ты, между прочим, на службе, — недовольно высказал капитан Хвату.

— Так я служу! Охраняю кира Алана.

Дарен звонко расхохотался, а следом за ним стали смеяться и остальные.

— Так, брат Чех, — Алан нехотя поднялся. — Сегодня после вечерней службы свадьбы и справим. Чувствую, что потом будет не до этого.

Смех стих. Рэй согласно кивнул, а Светика схватилась за щеки.

— Ой, матулечка! У меня платья еще не готово! Вы же говорили, что после вашего дня рождения.

— Обстоятельства изменились. Боюсь, что скоро нам с Рэем придется покинуть крепость, — Алан грустно улыбнулся Зире. — Но к родам я вернусь. Постараюсь вернуться...

— А платье я тебе дам. — Эвелин окинула Светику внимательным взглядом. — Мы с тобой одного роста, думаю что подойдет.

— Брат Чех, проводите меня и ты Эвелин тоже, — Алан посмотрел на девушку и подал ей руку, которую она осторожно приняла. Они дошли до двери и герцог тихо сказал, — Его высочество принц Ксан Тихий просил твоей руки и я намерен дать положительный ответ. Но если ты не хочешь стать королевой...

— Ой...

Что простолюдинка, что маркиза, усмехнулся про себя Алан, а ойкает совершено одинаково.

— Я согласна! А он красивый?

— Вполне.

— А как же Длань? — шепотом спросила девушка.

— Не заслужил. А теперь ступай к остальным и пока молчи. Можешь только кирене Валии сказать. Ясно?

Девушка только и смогла что кивнуть. Порка явно пошла ей на пользу, она стала сдержаннее и послушнее, что радовало Алана несказанно! Давно нужно было выпороть!

— Брат Чех, — Алан подхватил ксена под руку и потащил по коридору. — Вы нашли человека о котором мы говорили?

— Да. У меня есть помощник, человек увлекающийся, нервный, глубоко верующий, истинный фанатик. Я ему рассказал о вашей религии, о Церкви и о том, что бог Отец отправил в наш мир своего сына... Попросил систематизировать ваши записи и создать первую книгу Жития Сына Божьего, записанную с ваших слов. Просто, как ответвление от нашего Храма. Так сказать, не в противовес, а в дополнение к Песне Жития.

— Отлично! Все решится в ближайшие дни.

— Вы не боитесь гнева Вадия? — тихо спросил брат Чех.

— Он сам меня подтолкнул к этому действу. Да и не станем мы ломать устои, просто дадим людям выбор. Никакого насилия! Не просто так ведь мне были видения?

— На опасный путь встаете, кир Алан. И я с вами...

— Кто-то должен принести в этот мир истинную веру, — философски произнес Алан и отпустив ксена повернулся к Рэю.

— До чего договорились?

— Один корабль перегонят к нам. Как только наш отряд вступит на земли Мирии. Два заложат на верфях сразу после коронации Ксана.

— Генерал мне нужен в столице. Воинов придется вести тебе, Рэй. Больше никому доверить это я не могу. Вы уже прикинули кто пойдет?

— Иверт предлагает пригласить на веселье горцев...

— Обсудим.

Сейчас, после сытного обеда и выпитого вина, хотелось прилечь и хоть полчасика подремать, а не читать документы, не выслушивать лживые обещания и раздавая в ответ такие же...

1 Белые месяцы — "зимние", серые — "осенние", желтые — "весенние", а зеленые "летние".

— — — — — — — —

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

— — — — — — — —

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

1