Карина

— Конечно, ты пойдешь на рисование, а мы с самой домой, — согласился монументальный отец.

— Бев! — возмущенно воскликнула мать семейства.

— Тор, давай тебя дядя Ггож проводит, — подтолкнул сына головой, и тот вынужден был пойти вперед.

Дядей оказался такой же темный здоровый конь, степенно направившийся к выходу. После ухода ребенка все взгляды устремились на Карину.

— Ты смогла вернуть зрение сыну? — недоверчиво уточнил здоровяк, умудряясь на ходу начать преображение и закончить его уже человеком, причем тоже весьма внушительным.

Пришлось признаваться:

— Я кое-что могу, тратя на это себя. Но зрение слишком важно, поэтому пришлось помочь.

— Благодарю. Я Бев, твой должник.

Всё, на что хватило Кары, только кивнуть.

— Помощь нужна?

— Нет, высплюсь, и всё придет в норму.

— Хорошо, тогда мы завтра зайдем, — пообещал тот и, кивнув, направился к воротам.

Жену ему пришлось подталкивать, причем она норовила обернуться и что-то сказать, но касание рукой по животу глушило этот порыв. Так они и ушли почти все. Последних проводил Керн, напомнив об ограниченном гостеприимстве.

— Потом расскажешь, как ты смогла совершить невозможное. У Тора был врожденный дефект, неправильная глазница, и это не корректируется известными методами. Редкая врожденная болезнь, очень редкая и весьма печальная для больного. А сейчас тебе нужно поесть и выспаться, всё остальное решится завтра.

— Полностью согласна.

Сил возражать просто не осталось, и Кара с радостью приняла помощь по перемещению до квартиры и дивана. Хорошо, что они купили имевшийся, а не стали ждать месяц изготовления специально для них.

Она смогла улечься, с удовольствием выпила чай и, заверив соседа в собственной адекватности, осталась одна. Хотя ненадолго, шум открываемой двери вызвал страх. Если кто-то вернулся, она ничего сейчас не сможет противопоставить.

К удивлению, внезапным гостем оказался Свай. Жеребец внимательно осмотрелся и, аккуратно подойдя, устроился рядом с ней. Что это такое было, она не поняла. Мелкий сор с шерсти на чистом полу вызвал усталый вздох, но компания приятно порадовала душу, и Кара промолчала. Она легла, укрывшись пледом и вытянув руку, коснулась теплого тела рядом. Наверное, что-то в этом есть.

* * *

Кара несколько раз просыпалась от шума. То дети пришли. То снова дети что-то не поделили. Потом на кухне упал стул, судя по звуку. Потом пришла Мина и уговорила ее перебраться в кровать.

— А еда...

— Мам, отдыхай. Я справлюсь!

Дочь справилась не только с убеждениями, но и самой Карой. Маленькая на вид девочка смогла втащить взрослую женщину по лестнице и без усилий довести ее до спальни.

— Я тяжёлая...

— Свай тяжёлый, его не потащу, — парировала Мина. — А ты нет. Ложись. Хочешь что-нибудь?

— Чай с мёдом, ладно?

— Конечно. Сейчас принесу.

Выпив еще две кружки чая, Кара легла на кровать, и тут заглянули мелкие.

— Мамочка, ты спишь?

— Нет, отдыхаю. Как рисование?

— Представляешь, Тор не знает цвета! — поразилась Лизи.

— Он ни разу не рисовал, — добавила Винни.

— Мы учили его рисовать, — с гордостью сообщила Лизи

И сестренка закивала, подтверждая.

— Мамочка, ты очень сердишься? — тихо прошептала Винни. — Мы не должны были говорить, но Тор...

— Понимаю. Вы не могли не помочь, но давайте в следующий раз спросите меня, а потом будем что-то делать, хорошо?

Обе активно и серьезно пообещали запомнить и сделать именно так. Хотя сейчас это уже, наверное, не имело смысла. Все, кто хотел и не хотел, уже в курсе, секрет не прожил в табуне даже неделю. И поведение мелких уже можно смело считать отличной новостью. Они настолько ощутили себя в безопасности, что поделились сокровенным, пусть и подставив при этом мать.

Кара не успела ничего сказать, как в комнату зашла Мина, и мелкие моментально испарились, объясняя, что забежали на минутку проведать, а то мама соскучилась.

— Спи, — шепнула она, уходя. — Малышня больше тебя не потревожит.

И Кара действительно заснула. Она не успела придумать, что и как будет объяснять и доказывать, просто банально не смогла. Стоило только закрыть глаза, как день завершился...

ГЛАВА 4

Как чувствует себя человек после лобовой встречи с поездом? Ответ на этот риторический вопрос Кара знала совершенно точно, исходя почти из личного опыта.

В это утро она искренне сочувствовала обоим участникам злополучной встречи. Сил не было ни на что, но пришлось подниматься и идти приводить себя в порядок, а потом готовить завтрак.

На кухне Кара с умилением заглянула в плиту и тяжело вздохнула. У нее даже желания поскандалить не возникло — милые морковные печенья всё еще сушились на минимальной температуре. Почти сутки, но это же мелочи! Самое смешное, что они не сгорели, а именно высохли, став жесткими как камень. Набрав полный тазик добра, Кара вышла в амбар и разбудила Свая, встрепенувшегося при ее появлении.

— Доброе утро. Я принесла сухие-сухие морковные печенья. Может, ты сможешь их раскусить?

Обрадовавшийся жеребец сунул нос в тазик и вытащил одно. Аккуратно уроненное на подстилку из сена оно остыло, и он попробовал на зуб. Печенье не поддалось, чем изрядно шокировало едока. Тот ударил копытом и в недоумении убрал ногу. Печенье не сдавалось, но разломилось пополам.

— Выкину, пожалуй, — решила Кара, гордясь собой.

Она смогла приготовить несъедобное блюдо из морковки. Но Свай воспротивился, перегородив дорогу собой и настойчиво потянувшись за тазиком, после чего взял злополучное печенье и пошагал вымочить морковный булыжник в поилке. Оставив занявшегося этим жеребца в одиночестве, Кара отправилась обратно, но тут увидела выходящего с сумками Керна.

— Кара, хорошо, что ты проснулась. Я хотел проведать перед отъездом. Как ты себя чувствуешь?

— Как после лобового столкновения со Сваем, — пошутила Кара.

— Это, кстати, не страшно, — улыбнулся тот весело. — Один удар головой принесет меньше вреда, чем боковое столкновение или попадание под копыта. Значит всё не так плохо. Слабость? Головокружение? Усталость? Потеря сознания?

— Слабость и усталость после истощения жизненных сил.

— А... ты своей энергией оперируешь, — кивнул тот. — Мы работаем с силами пациента или запасом из накопителей. Жизненная энергия тратится в последнюю очередь и только в крайних случаях.

— Для глаз подобное не выходит, как и для мозга, а с остальным телом более-менее.

— Как интересно и неожиданно. Значит, общие рекомендации сама знаешь — больше отдыха и положительных впечатлений, поменьше беготни и не нервничать. Кара, у меня к тебе просьба. Я на пару недель перееду в Усский табун, там с целителями проблема возникла. Присмотришь за Сваем, хорошо?

Они оба посмотрели на Свая, занятого печеньем.

— Что он делает? — горько вздохнул Керн и отправился разбираться.

— Печенье вчера пересушила, он пробует съесть. Морковные, только сухие, как камень.

— А... ясно.

— Я присмотрю, но не знаю, что ты под этим подразумеваешь?

— Насыпать сена, поменять воду, убрать подстилку, выгулять, поговорить и расчесать по желанию.

— А откуда берется сено?

— Про местное устройство я всё рассказал твоему сыну, он вчера обещал здесь за всем присмотреть. Нужно только побыть со Сваем, как ты делала, взять с собой на прогулку, поговорить. Иногда по настроению я его чищу, это очень приятно. Ты детей не чистила? Попробуй, некая вариация массажа и поглаживания.

— Надо же, не знала.

— Сваю требуется человеческое участие, и всё.

— Хорошо, это я могу обеспечить выше крыши. Не беспокойся. Хорошо проведи время и не перетруждайся!

— Постараюсь. Когда вернусь, обсудим твои возможности, ладно? Есть у меня пара пациентов на примете, которым ты, вероятно, сможешь помочь, но это потом, не срочно и не обязательно.

Последний аргумент порадовал. Керн похлопал брата по спине, сказал, что любит и скоро вернется и, подхватив сумки, пошел к дверям.

Кара, проводив Керна до улицы с метелью, посмотрела с умилением на оборот, закидывание магией сумок на себя и уход на тропу. А потом с радостью вошла в теплый дом.

— Отвратительная погода. Значит, ты остаешься на моём попечении на пару недель. Это хорошо, — улыбнулась Кара и потерла ладони.

Скорее просто так для развлечения, чем от реального предвкушения, но жеребец неожиданно сделал шаг назад и даже присел на одну из ног.

— Не бойся, всё будет хорошо!

* * *

Дети нехотя проснулись после пятого раза и то только от слов:

— Посмотрите, какая там метель.

Старшие обрадовались, не пойдут в школу, чтобы их не замело. Мелкие, наоборот, от новости, что их будет заметать во время игр на улице. Завтракали все с аппетитом, как и всегда. И умяли кастрюлю каши и противень яблочных оладушек. Дети...

Зато после выглядывания на улицу все застопорились.

— Мама, там снег, меня засыплет! — порадовалась Лизи.

— Мама, меня засыплет, мы заблудимся и умрем в сугробе, — мрачно буркнула Мина.

Кара посмотрела на детей и, вернувшись, крикнула:

— Свай!

Жеребец выглянул и, попятившись, предпочел остаться в амбаре, но кто бы его спрашивал?

Пришлось похлопать по крупу и настоять на своем:

— Давай, мы с тобой смело идем до школы и садика, иначе дети грозятся заблудиться в сугробе и умереть.

Кажется, тот удивился, но послушно вышел вперед и встал возле странной тумбы. Кару, уверенно шагнувшую дальше, остановил удивленный возглас. Конечно, возгласом это не было, но иначе интерпретировать не вышло. Свай головой показал на спину, чем порядком изумил. Как-то она не замечала за ним подобного раньше, с другой стороны, знакомы они ровно без году неделю, и такой погоды за это время не было. Неуверенно взобравшись наверх, Кара застыла, но Свай, пару раз встряхнув спиной, вынудил пересесть ближе.

А Мит добавил:

— Наклонись и придерживайся за шею. Мы так друг друга возим при необходимости.

— Спасибо.

Свай оказался огромным, выведя ноги почти в шпагат, и теплым, несмотря на шерсть толщиной в полпальца! А еще на нём действительно удобно ехать. Никакой тряски и неустойчивости.

Кара давно, лет десять назад, начинала заниматься верховой ездой, но хватило ее на три месяца, и там всё ощущалось совершенно иначе. А тут сидела, точнее, почти лежала практически на его лопатках и вовсе не мешала коню двигаться. Правда дорогу она не видела даже примерно, но судя по уверенности Свая и степенно топающих за ним детей, направлялись они в нужную сторону. Причем последним караван замыкал Мит. И мелкие вместо беготни кругом чинно шли нос к хвосту. Очередной взгляд вбок и Кара поняла, в чём прикол, Свай не просто сосредоточенно шел вперед, он еще и снег со своего пути раскидывал, и дети шли по утоптанной снежной дорожке.

Добрались они удивительно быстро. Старшие, попрощавшись, убежали, а мелких следовало сдать с рук на руки воспитательнице. Вернее, вчерашней встречающей.

Но тут Лизи вырвалась вперед и радостно заявила:

— Мы пришли!

— Замечательно, мои хорошие! Пробегайте.

Дети ломанулись к остальному резвящемуся табунчику, а Кара предупредила:

— Они весь завтрак радовались, что смогут спрятаться в сугробе, и никто никогда их там не найдет. Посмотрите, пожалуйста, чтобы они вечером выбрались.

— Мы их даже раньше откопаем, — заверила милая женщина. — Не переживайте. Осто, ты всё-таки пришел.

— Там снег, меня замело, — промямлил мелкий, реально мелкий белый жеребенок. — Я почти потерялся.

— Мы тебя сразу нашли, — спокойно повторила такая же белая мать.

Отец был ярко-рыжим типа Свая и таким же огромным.

— А если нет... — от всей души ужаснулся ребенок.

Свай тем временем, развернувшись, направился к выходу, и Кара, проезжая мимо, шепотом сообщила:

— Лизи и Винни тоже хотели поиграть в прятки в сугробиках. Спрятался, и никто никогда не найдет...

Судя по тому, с какой скоростью ребенок, забыв о родителях, побежал к остальным, сугробиков будет много.

Свай ускорился, и они быстро покинули место происшествия, пока родители не спохватились. Настроение, несмотря ни на что, поднялось до небес.

— В магазин! — обрадовала Кара, и Свай поменял направление.

В привычном магазине они разделились, ее аккуратно подвели тумбе, и Кара медленно перекатилась набок. Удобно, кстати...

Набор необходимых продуктов прервал Свай, аккуратно подтащивший к мешку с чем-то зерновым.

— И? Купить тебе немного? Вопрос — это что?

Табличку она честно искала внизу, а та оказалась наверху и порадовала известием "Овес". Кара тут же, от души набрав полный пакет, ринулась на кассу к почти лучшему другу. На месте Тависа не нашлось, пришлось пробежаться между проходов и найти его, выгружающим овощи.

— Тавис, отвлеку на минутку? Здесь есть овес! — она потрясла пакетом. — А где чищенный лежит?

— В каком смысле чищенный?

— Без шелухи и давленный или плющенный, понятия не имею, как это назвать.

— У нас только зерновой, а тебе зачем? — не понял тот.

— Есть, конечно. Вы не едите овес в человеческом виде? Каши? Печенье? Батончики?

Тавис повернулся и удивленно произнес:

— Серьезно? В первый раз слышу. Тебе нужно поговорить с Михтом, он поставляет овес на нашу сеть.

— И как это сделать? — вопрос был риторическим и ответа не требовал, но тот неожиданно прозвучал:

— Сейчас Йохта крикну и отведу.

Поиски неведомого заняли пару минут, тот обнаружился на складе, разгружал что-то. Отлучке начальника тот не удивился, кивнул и всё так же продолжил перекидывать коробки.

Дорога до Михта прошла быстро и весело, Кара снова не шагала, словно в густом киселе, а проехала на спине Свая. Тот легко встал на тропу проводника и уверенно шел следом. Добирались они, по субъективным ощущениям, долго, и выход на поляну, покрытую молодой травкой, подтвердил длину пути.

— Мы где?

— Край территории табуна. Тут недалеко теплое море, и за счет рельефа всегда весна начинается раньше. Скоро сюда подростки сбегать начнут, для малышни далеко, а они взрослые, — смеясь, пояснил Тавис.

Вышли они посреди поля и уверено двинулись куда-то по дороге. Всё еще не привыкшая Кара пока не раздевалась. Хотя любопытство уже проснулось.

— А почему так далеко от дома?

— Это норма и инстинкт. Дом закрыт для не домочадцев. Почти все фермы имеют выход в километре-двух. Так безопаснее и надежнее. Свою землю мы чувствуем, как и гостей. На незваных сработает оповещение, и придет стража. На неожиданных посмотрят сами хозяева. На копытах расстояние небольшое, а для людей табуны не слишком рассчитаны, уж извиняйте.

— Понимаю. Для меня до сих пор дикость такая архитектура и пространства кругом.

— Привычка... нам тесно в чисто человеческих городах. И у медведей город растянулся на десяток километров, у них простор и лес кругом.

— Надо же, нужно будет сходить на выходных. Туда можно?

— А отчего нельзя? — поразился собеседник.

— Ну, я человек...