Зверь над державой

— Кто такой Слуцкий, я и без тебя знаю. Зови и чаю нам сделай.

В кабинет вошел комиссар госбезопасности второго ранга с двумя орденами красного знамени на груди. Ежов указал ему на низкое глубокое кресло, стоящее сбоку от стола. Имея очень маленький рост, всего 151 сантиметр, нарком всегда сидел сам на высоком стуле, а под ногами у него стояла маленькая табуретка.

— Ну, здравствуй, Абрам Аронович, — Ежов пожал протянутую ему руку, — Что там у тебя.

— Очень интересное дело, Николай Иванович, — Слуцкий долго устраивался в неудобном кресле, — помнишь, я тебе на той неделе докладывал, о том, что радист нашего Мюнхенского резидента на связь вышел?

— Это тот резидент, которого, по твоим же утверждениям, Гестапо два месяца, как взяло? — уточнил нарком, — И который, после этого, якобы, секретные чертежи у "Сименса" раздобыл и выслал описание какого-то... Как его там?

— Фототелеграфного аппарата, — подсказал начальник ИНО, — Именно. Позавчера собрали этот фототелеграф. Начали испытывать и ..., — Слуцкий замолчал.

В кабинет, предварительно постучав, вошел секретарь и стал аккуратно расставлять с подноса горячий чай в высоких стаканах с серебряными подстаканниками, серебряную сахарницу с кусковым сахаром и серебряную же вазочку с печеньем. Подождав, пока старший лейтенант НКВД покинет кабинет, комиссар госбезопасности второго ранга продолжил:

— В общем, после того, как собрали аппарат и заправили фотопленку, он заработал без подключения к приемной радиостанции и без, — Слуцкий раскрыл лежащую у него на коленях папку, прочитал что-то на лежащем сверху документе, — и без синхронизации. Причем, технические спецы утверждают, что без синхронизации аппарат работать не может. Вчера проявили пленки и ..., — начальник ИНО замялся и замолчал.

— Ну что ты, как голая девка перед мужиком мнешься, Абрам Аронович, — усмехнулся нарком, прихлебывая горячий чай, — говори.

— На всех трех пленках, — Слуцкий достал из той же папки на коленях толстую почку фотографических отпечатков, — подробные карты отдельных участков Советского Союза. И на всех неизвестные нам месторождения.

— Месторождения чего? — переспросил нарком.

— Вот здесь, например, — комиссар второго ранга перебрал несколько фотографий, вытащил одну и положил перед Ежовым, — нефть. Это на южном Урале, на севере Оренбургской области. Я сегодня с утра успел у геологов проконсультироваться. Там как раз экспедиция из Ленинграда работает. Именно нефть ищут. А здесь точные координаты. Ставь буровые вышки и качай. Но, вот это еще интереснее, — Слуцкий вытащил еще одну, помеченную красным карандашом, фотографию, — Якутия. Здесь вообще месторождение алмазов.

— Алмазов? — Ежов настолько удивился, что даже перестал пить чай, а кусок сахара — нарком любил чай вприкуску — упал на подсунутую начальником ИНО фотографию, — Сказки рассказываешь. Это кто же нам такую "дезу" лепит? — перешел на жаргон нарком.

— В том-то все и дело, что на дезинформацию не похоже. И, потом это еще не все. Вчера, после зарядки чистых пленок, аппарат снова заработал, — Абрам Аронович прервался, перемешал сахар в своем стакане, и тихо, в отличие от шумно прихлебывающего наркома, сделал пару глотков чая.

— Ты, того, Абрам, не тяни, — не выдержал Ежов, — говори, давай.

Слуцкий сделал еще глоток и продолжил: — На пленке плохо видно, мелковаты негативы, но я отдал на распечатку. Сейчас досушивают. Прямо сюда приказал принести. Кажется, там чертежи какого-то стрелкового оружия.

* * *

— И что же вы им подсунули? — Павел Ефимович Коган все никак не мог отойти от смеха, вызванного рассказом Николая. Он только что прилетел из Москвы и сразу же, не заходя в гостиницу, решил выяснить последние новости.

— Как что, — удивился Коля, — конечно, "калаш". АК-103 и 104. Подробные чертежи, полное описание всех "технологических цепочек" от точного литья и лака для покрытия стальных гильз, до чертежей поточных линий для производства патронов. В общем, весь пакет документов, что "Ижмаш" для Венесуэлы готовил в 2008-м. С творческой переработкой, конечно.

— В смысле? — спросил полковник.

— Да, все пластмассовые детали заменили пока на дерево, и даты с подписями убрали из угловых штампов. Нет, но надо было видеть их рожи, когда на последней фотке они увидели наше требование о переносе аппарата в Кремль, — Малышев опять засмеялся.

— Перенесли?

— Тут же. Сталин лично приказал, когда ему еще мокрые распечатки привезли. Там и большую фотолабораторию развернули и еще один батальон НКВД поставили, для соблюдения секретности.

— А сейчас что передаете туда, — поинтересовался Коган.

— Адаптированную технологию цветной фото и кино пленки. Ну, и фотобумаги, соответственно. Это под новый приемник фототелеграфа, что мы разработали, — пояснил Николай, — будем им и карты в будущем цветные гнать.

— А затем?

— Ну, Пал Ефимыч, с этим к директору, — фамильярно ответил Коля, — Викентьев с Логиновым там такую работу развернули.

Директор, как выяснилось, находился не в своем кабинете, а в большем зале бывшего КБ завода, который превратился в отдел подготовки технической информации, предназначенной для передачи "туда". Увидев Когана, он быстро закончил разговор с молодым инженером, который, судя по чертежам на экране его компьютера, был специалистом по ДВС*, и, с довольной улыбкой на выглядевшем несколько усталом лице, направился к полковнику.

*ДВС — двигатели внутреннего сгорания.

— Ну, здравствуй, Павел Ефимович. Как там столица поживает? — спросил Викентьев, пожимая протянутую руку.

— Хорошо поживает, — ответил полковник на пути в кабинет директора, — вот только снегом завалило, еле разрешение на вылет выбил. Ты, лучше расскажи, как вы тут живете?

— Плохо и хорошо одновременно, — увидев шедшего на встречу Логинова, он махнул ему рукой, подзывая.

— О, как, — удивился Коган, — а, поподробнее?

— Да, времени не хватает, ничего не успеваем, там-то оно бежит значительно быстрее. Зато, — Викентьев опять улыбнулся, — очень уж интересная работа пошла.

Когда они втроем устроились в кабинете директора с чашками кофе, тут же приготовленным Логиновым на электрической кофеварке, подполковник продолжил свой рассказ.

— По стрелковому оружию мы практически все уже передали, и "Утес", и пулемет Владимирова. Начали, конечно, со всех вариантов ПэКа на 7,62, а на закуску "Гюрзу" с патронами СП-10 и СП-11 подкинули.

— У "Утеса" же технологии сложные, потянут ли? — засомневался полковник.

— Справятся, — ответил за шефа Логинов, — все подробненько указали, и технологии, и станки, и оснастку. Даже потребный уровень подготовки рабочих на каждом этапе производства отписали.

— Сейчас собираемся передавать подствольник ГП-30 с "выстрелами", станковый АГС-30, ну и, соответственно, ручные противотанковые гранатометы, — Викентьев сделал небольшую паузу для смакования кофе, — Кое где, по твоему совету, указали конкретных специалистов для организации и доводки производства. Эти люди под репрессии уже не попадут, а некоторых и из лагерей вернули.

— Вот это самое главное! — с воодушевлением сказал Коган, — это начальный этап привыкания Сталина к нашим советам. Надо его на нашу информацию, как наркомана на иглу посадить!

— А все-таки, Павел Ефимович, ты Иосифа Виссарионовича не любишь, — с некоторым недовольством констатировал подполковник.

— Да что он, девица красная, что бы его любить, — тут же ответил ему куратор, — просто, Юра, я немного больше тебя посидел в архивах, да и допуск у меня несколько выше. И вообще, хватит обсуждать это. Я же с вами вместе собираюсь поднять его на еще более высокую ступень власти. Главное здесь, что под нашим "чутким" руководством, — Коган усмехнулся, — держава будет значительно раньше готова к войне. Кстати, предупредили, что на все новинки от нас максимальная секретность, и что в Испанию даже патрона нового образца не должно попасть? Соответственно, как и на конфликты с японцами.

— А как же, Павел Ефимович, обижаете, — опять ответил за директора Логинов, — все ваши указания выполняем, и уставы образца шестьдесят пятого года между ТТХ оружия подкладываем, и про штатные составы подразделений РККА опять-таки по образцу послевоенной СА не забываем.

— А что за двигатель ты с парнем обсуждал, Юрий Александрович? — спросил Коган.

— Это, — Викентьев замялся, — Понимаешь, тут у нас один энтузиаст прошелся по послевоенной разработке двигателя для Яка современными компьютерными программами. Что интересно, воспользовался, в том числе, наработками Мерседеса для формулы один, которые наши хакеры из "конторы" раздобыли. Так вот, он утверждает, что из ВК-108 можно вытянуть почти 2000 сил при нормальной надежности и ресурсе минимум в 400 часов. Причем собирать его можно будет и в те времена, конечно используя "подсказанные" нами технологии. Другие ребята из нашей команды воодушевились и прошлись соответствующими программами по Яку третьему.

— Ну, и? — поторопил сделавшего паузу директора Павел Ефимович.

— Да какая-то фантастика получилась. Максимальная скорость 780 километров при отличных летных характеристиках и трех пушках: 30-миллиметровой в развале двигателя и двух синхронизированных по 23 миллиметра. Пушки, понятно, тоже "наши". Вот только проблем различных при производстве "там" много возникает.

Коган, не перебивая, слушал. Видно было, что эта тема его заинтересовала. Логинов тоже не мешал своему шефу рассказывать, только приготовил еще кофе и вытряхнул окурки из пепельницы.

— Во-первых, — Викентьев прикурил очередную сигарету, — в конструкции под полторы сотни килограммов титановых сплавов. Мы вечерок посидели, посчитали, и, получается, необходимо строить титаномагниевый комбинат под Усть-Каменогорском и там же рядом, на Иртыше, ГЭС. Очень уж процесс получения титана энергоемкий. За пару лет, если очень постараться, можно на уровень производства двух-трех тысяч тон в год выйти. Конечно, по современным меркам, это просто очень мало. Но, зато, в последующем это очень стране пригодится. Далее, самолет получается очень дорогой, в три раза дороже, чем оригинальный Як-3.

— А почему не дать "туда" реактивные двигатели? — все-таки перебил директора полковник.

— Не потянут они, экономика надорвется. Да и специалистов для внедрения нет, — объяснил Викентьев, — по той же причине по полупроводникам пока ничего не готовим. А вот по радиолампам все архивы Питерской "Светланы" сейчас перетряхиваются.

— Ты про истребитель закончи, — опять перебил Коган, — Решили-то что?

— Окончательно еще не решили, но очень уж интересный самолет у ребят получился. Конструкция модульная, очень высокая ремонтопригодность и низкие эксплуатационные расходы должны быть. Прочность шасси, как у палубника. Хотя, — Викентьев улыбнулся, — можно и впрямь в качестве палубного самолета использовать. С любого авианосца без паровой катапульты взлетит. На него пороховой ускоритель навешивается.

Юрий Александрович еще много чего рассказал о спроектированном истребителе. Он мог нести на вешней подвеске под крыльями до 700 килограммов бомб или два одноразовых 300 килограммовых контейнера с НУРСами при использовании в качестве легкого бомбардировщика — штурмовика. Причем, пустые контейнеры автоматически должны были сбрасываться и можно использовать машину по прямому назначению. Для облегчения управления силовой установкой поставили простой, но надежный автомат шага винта. При вполне удовлетворительной дальности в 1000 километров, с подвесными баками, опять-таки автоматически сбрасываемыми, дальность росла практически вдвое.

— В общем, решили попробовать, — сказал директор, — на пару опытных самолетов титан в штатах закупят, а к серии свой появится. Испытывать они машину будут сами. Сбросим информацию в их тридцать девятом, когда Як-1 в проектирование пойдет. А маркировку дадим Як-3, чтобы лишних вопросов не задавали потом всякие, — Кто такие "всякие" он уточнять не стал.

— Нда, — прервал недолгую паузу полковник, — дальше пойдут танки, БМП, БМД... С этим все понятно. Но воюет не техника, воюют люди. Как ИВС отреагировал на уставы и наши рекомендации по пересмотру стратегии, тактики и соответствующей переподготовке командного состава всех уровней?

— Ну, — Викентьев немного задумался, — скажем так, в целом положительно. Устроил большое совещание по инициативной разработке "Управления стратегических исследований". Так Сталин залегендировал сверхсекретный отдел в кремле, где получают, классифицируют и анализируют нашу информацию.

— Уже анализируют? — удивился Коган, — да уж, в уме Иосифу Виссарионовичу не откажешь. Кто возглавил "УСИ"?

— Слуцкий Абрам Аронович, комиссар госбезопасности второго ранга, — ответил Логинов. Именно он систематизировал полученную информацию от наблюдателей, сидевших за многочисленными мониторами.

— Один из руководителей политической разведки, — прокомментировал полковник, — И к каким выводам пришли их аналитики?

— Серьезный вывод только один, вся получаемая ими документация изначально составлялась на русском языке и не является переводом с какого-то другого. Остальное, — капитан улыбнулся, — домыслы. Гадание на кофейной гуще.

— Так что там по совещанию? — перебил капитана куратор.

— Острых дебатов не было, — продолжил директор, — почувствовав давление Сталина, приняли практически все "наработки УСИ". Мы записали очень показательный разговор ИВС с Берией о "Голосе свыше". Так они в узком кругу допущенных называют нас.

— Именно с Лаврентием Палычем, не с Ежовым? — решил уточнить Коган.

— Да, Ежов уже отлучен от нашей информации. Заодно получил указание тщательно проверять доказательства в обвинениях специалистов и военных, — опять ответил за шефа Логинов, — Похоже, волна репрессий резко пойдет на спад.

— Это очень хорошо, — улыбнулся полковник, — но, все-таки, просветите меня о разговоре Сталина с Берией. Сверхважно понять отношение "Отца народов" к "Голосу свыше".

— Пожалуйста, — капитан взял ноутбук со стола директора, повозился минуту с ним и поставил раскрытым перед Коганом. На экране компьютера в стандартной обложке проигрывателя "виндовс-медиа" появилась картинка. Наблюдателю, "поймавшему" разговор удалось найти удачный ракурс.

Сталин стоя набивал трубку табаком из разломанной папиросы "Герцеговина Флор", а Берия, неестественно прямо сидя на стуле, отвечал на ранее заданный вопрос.

— Нет, Лаврентий, — перебил Генеральный секретарь, — меня не интересует, что сказали твои спецы, я все это уже читал. Я хочу услышать именно твое мнение.

— Ну, — Берия, обычно очень четко формулирующий свои мысли, сейчас несколько стушевался, — мне кажется, они из будущего, как бы фантастически это не звучало. При этом там, в будущем, не все в порядке, раз они решили с нашей помощью изменить свои историю и действительность. И еще одно соображение. Мне кажется, Иосиф Виссарионович, что они пытаются влиять на нашу внутреннюю политику.

Берия замолчал, ожидая реакции вождя, но тот ничего не говоря, смотрел на недавно назначенного первого заместителя наркома внутренних дел, сосредоточенно раскуривая трубку. Сделав затяжку, Сталин выпустил вверх клуб ароматного дыма и прервал затянувшуюся паузу.