По витражнымокнам лениво барабанил дождь. Струиводы извивались на узорчатом стекле, иказалось, что прозрачные паладины,закованные в свинец переплета, плачуто потерянной свободе. Впрочем, Магда,вдовствующая императрица знала — этоне так.

Замок,выделенный ей после смерти царственногосупруга, нависал над обрывом. Мокрыегранитные глыбы напомнили Магде тюленей,выбравшихся на сушу — такие же спокойные,неподвижные, равнодушные. Ветер с Маланкиморщил озерную гладь, кутая волнорезыв снежно-белую пену. Императрица взглянулана небо — серо-свинцовое, ни единогопросвета. Столь же тоскливое, как и все,что ее окружает.

С неба сорваласьмолния, беззвучно впившись в темнуюводу. Тяжелые рамы едва заметно вздрогнули,не пропустив внутрь ни звука. Женщинас трудом сдержала брань, но в следующиймиг пожалела об этом — сейчас бы онапредпочла любую какофонию могильнойтишине вокруг.

«Ничего,Богдысь! Скоро все заплатят по счетам,а ты — первый!» Мысль об этом быланестерпимо сладкой — даже то, что застеной вполне мог оказаться мозгощуп,не пугало женщину. Впрочем, секундойпозже пальцы нащупали массивную золотуюброшь — защитный амулет. Тот едва заметновспыхнул, окружив императрицу защитнымкоконом.

— Хватитмечтать, — едва слышно прошептала женщина.Словно почуяв настроение Магды, дверьза спиной бесшумно отворилась.

— Госпожа? —голос горничной был, как всегда,бесстрастен. — Вам следует вернутьсяв постель. Доктор запретил вам...

— Я сама решу,что мне лучше!

— Госпожа, -девушка выглядела смущенной резкимотпором ровно настолько, насколькоположено быть смущенным бойцу ВнутреннейОхраны. — Я настаиваю.

На этот разимператрица позволила увести себявглубь комнаты, к монументальной кровати— единственному, что ей позволилизабрать из Книжаницы, Крепости ВсехИмператоров. Кроме ее личных вещей,разумеется.

Старинныйдуб совершенно почернел от времени, всухую погоду кровать начинала немилосердноскрипеть при каждом движении, но Магдане променяла бы ее на миллион марок. Тутони с Грегором делились сокровенным,тут они стали одним, тут появился Миклош,а позже — Эстас. Тут Грегора не стало,а с ним пришел конец всем ее мечтам.

В рукахгорничной, как по волшебству, появилсявысокий хрустальный бокал.

— Госпожа? —Магда глянула на коротко подстриженныеногти девушки, на сбитые костяшкипальцев, на едва заметную торжествующуюулыбку — если знать, куда смотреть, ирешила подчиниться. Пусть она черезпять минут упадет в черную бездну снабез сновидений — сейчас лучше подчиниться.Пусть Великий некромант думает — Магдаслаба.

Питье оказалосьбезвкусным, но приятно прохлаждающим.Уже уплывая в дремоту, женщина успелаподумать: «А витражи я завтра все-такиразобью...»

* * *

Утром Магдачувствовала себя вполне сносно. За ночьгрозу отогнали на восток, так что завитражами виднелось чистое небо, ировная, словно отполированная воднаягладь с редкими клочками парусов рыбачьихлодок.

Спустившиськ завтраку, женщина с радостью увиделавосседающего во главе стола ВодимераМаренича.

— Доброеутро, князь, — у женщины защемило сердце:двоюродный племянник покойного императораслишком походил на Грегора. Водимерулыбнулся.

— Доброеутро, моя госпожа. Я слышал, у вас выдаласьбеспокойная ночь?

— Ничегострашного, за мной хорошо ухаживали, -Магда стрельнула взглядом в сторонуслужанки, недвижно застывшей у стола.

— Да, я вижу,— Водимер едва заметно усмехнулся врыжие усы. — Надеюсь, вы простите мне,что я занял место во главе стола?

— Это не имеетзначения, — Магда пожала плечами. —Истинный хозяин уже не придет потребоватьсвоего.

После этойреплики разговор как-то сам собой увял— даже появление Миклоша с Эстасом неизменило настроения за завтраком. Магдапристально оглядела сыновей — упрямаячелка Миклоша, не успевшая просохнуть,топорщилась массой рыжих иголок, глазаприпухли. Видать, снова лег заполночь,а поутру едва добудились. Следуетпоговорить с капитаном Стеллином —история, конечно, весьма увлекательныйпредмет, но не стоит поздних посиделок— Миклош на следующий день сам не свойот недосыпа.

Эстас выгляделвполне обычно — те же хитрые глазенки,неуемная энергия, от которой воет егогувернантка, и неистребимое желаниевсюду сунуть свой любопытный нос.Впрочем, уже сейчас шалости практическисошли на нет — благодаря тому же капитануСтеллину. Что ни говори, из бывшегогвардейца вышел отличный воспитатель.

* * *

Впрочем,разговор с капитаном пришлось отложить— князь многозначительно взвесил наруке увесистый портфель, намекая насрочные дела.

— Что там? —резко спросила императрица. Шторы сшорохом разъехались, впуская в кабинетполуденное солнце, и женщина застыла впотоке света, наслаждаясь весеннимтеплом.

— Одну минутку,— князь принялся выкладывать на столкакие-то свертки.

— Скорее! —нетерпеливо повторила Магда. Князьтолько отмахнулся, выстраивая на столестранную конструкции. Наконец, последняядеталь стала на место, и Водимер промакнуллоб батистовым платком.

— Теперьможно говорить спокойно. Как вам спалосьнынче, Магда?

— На удивлениехорошо, — женщина недоуменно пожалаплечами. — Даже та отрава, которой меняпоят каждую ночь, оказалась на удивлениепристойной.

— Вот! —Водимер торжествующе поднял палец кпотолку. Императрица машинально глянулавверх, но не увидела ничего, кроме розовыхмладенцев, кокетливо прячущихся воблаках. — Наконец-то свершилось!

— Вы подменилистражу? — Магда недоверчиво покосиласьна крепко запертую дверь. Если так, тоэтот замок, семь лет бывший тюрьмой, ив самом деле можно сделать домом. Еедомом.

— Не совсем,— князь торжествующе улыбнулся. — Язавербовал начальника стражи. К сожалению,моим ребятам пока не удалось перекрытьвсе каналы связи, но...

— Сделанодействительно немало, Водимер, -императрица позволила себе улыбнуться.— Конечно, мы только в самом началепути.

— Я бы позволилсебе чуточку больше оптимизма, — князьвыложил на стол горку разноцветныхсвитков. В воздухе тут же повисла страннаясмесь причудливых запахов.

— Илукан?

— И дроу.Позабытые, «вроде как бы уничтоженные»дроу, — князь тут же посерьезнел. — Выже знаете — я человек не боязливый. Номне на тех переговорах мне былопо-настоящему страшно.

— Какие они?— Магда села в кресло. Сейчас, когдаглаза привыкли, она заметила: страннаяконструкция, возведенная князем настоле, тускло светится синим.

— Отчаянные.Отчаявшиеся. Жестокие до крайности, ноудивительно вменяемые. Иногда мнекажется — мы зря выпускаем демона иззаточения.

— Не зря, -императрица легонько стукнула кулачкомпо подлокотнику. — Зло обрело слишкомбольшую силу. Я не хочу повторенияСмутного времени. А ты, Водимер?

Мариеничвздрогнул — первый раз к нему обратилисьна «ты». Это следовало обдумать.

— Я тоже, моягоспожа.

* * *

В небе догоралзакат. Длинные тени от башенок замка,казалось, нарезали озеро на ломтикиизумрудной и антрацитово-черной воды.Императрица, прищелкнув пальцами, зажглаединственную свечу у изголовья — впоследнее время она разлюбила магосветки.Отзываясь на мысленный приказ хозяйки,на двери в спальню слаженно щелкнулидвойные замки. Секундой позже стеллаж,доверху забитый старинными томами,бесшумно отъехал в сторону, открываяузкую винтовую лестницу.

Магда вороватооглянулась и, подхватив с тумбочки пачкусвечей, нырнула в проход. Здесь былотемно, но женщине не требовался свет —за семь лет она изучила здесь каждыйповорот.

Пять минутблужданий в каменном лабиринте — иМагда ощутила под пальцами холодныйметалл овального люка. В нос ударилрезкий запах ружейной смазки, ключ мягкощелкнул, и створка неслышно провернуласьна петлях, пуская женщину внутрь.

Искорка«светлячка» взмыла к потолку,осветив массивную каменную кладку,укрепленную стальными двутавровымибалками. Зал, устроенный прямо внутристены замка, не мог похвастаться особымкомфортом — из всей мебели в нем былитолько ажурные стулья и стол из тонкихдосок, ничего более не получалосьпротащить по извилистым ходам. Магдапонятия не имела, какой из прошлыхвладельцев замка озаботился постройкойэтого склепа — когда она случайнооткрыла секретный проход в спальне,лабиринт оказался по щиколотку засыпанничем не тронутой известковой пылью.Больше года женщине пришлось играть вполомойку: тайком, не вызывая подозрений,выгрести несколько пудов известки,протереть начисто все закоулки лабиринта— незачем озадачивать горничныхвопросом: «Откуда в спальне императрицыстолько известковой пыли?»

Впрочем, трудысебя оправдали. Насколько Магда смоглапонять, зал устроили в стене замка,выходившей на озеро — неспешно, тщательнои аккуратно. Каждый раз, когда императрицеприходилось бывать тут, она задумываласьо судьбе гениальных строителей. Врядли они прожили долго.

Люк за спинойбесшумно отворился. Магда резко обернулась— но это оказался всего лишь Водимер.

— Напугал? —Он аккуратно прикрыл люк. — А замочка-тонет.

— Ни к чему,— императрица пожала плечами, плотнееукутываясь в меховое манто — в склепебыло довольно прохладно. — Если наснайдут, никакие запоры не спасут. Такчто в ваших интересах быть аккуратнее,князь.

— Я аккуратен,— спокойно отозвался Водимер.

— Хорошо, -Магда, расставив свечи по канделябрам,уселась на ажурный стул, поджав ноги. —Ты хотел поговорить? Я слушаю.

Стул напротивимператрицы скрипнул.

— Я считаю —нам не стоит отвлекать средства навсякие аферы вроде лотерей. Вы виделисмету — денег в обрез!

— Да, — кивнулаМагда. — Но я настаиваю на своей позиции.Мы же не просто хотим взять власть, так?Бональда в армии любят — еще бы, двадцатьлет на границе! Вдобавок он действительнони разу не отметился в каких-либомахинациях. Чернь такое любит, учтите.

— Скорее,хорошо маскировался.

— Поверь —не маскировался. Наш регент — оченьпосредственный дипломат, самый сложныйфокус которого — просто смолчать, когдатребуется соврать. Это видит каждый, укоторого есть глаза.

— Даже так?— Водимер покрутил ус. — Жаль.

— Мне тоже.Перейди он на нашу сторону — вопрос сНекромантом можно было бы считатьрешенным. Увы, Бональд считает Богдысясвоим другом — лучшим другом. А потомуони оба обречены.

— Скверно.Как же Вагат сдал своего паладина?

— Нелегко,можешь мне поверить, — кисло усмехнуласьМагда. — Впрочем, мы отвлеклись. Нам —мне — нужен образ «истинно народной»правительницы, униженной, оскорбленной— но в итоге справедливо воздавшей всемпо заслугам. Народ такое любит. Потому— я буду и далее навещать приюты,раздавать деньги бродягам и устраиватьлотереи. Щедрость украшает.

— Я понимаю,— кивнул Водимер. — Но я уверен, чторасходы можно сократить. До разумныхвеличин. Не все служат нам... бесплатно.

— Нельзя! —резко ответила Магда. — Мы должнывыглядеть белее белого, чтоб любой, ктозаплатит пятачок за билет, выиграв потоммарку, подсознательно хотел повторениячуда — из моих рук. Потому такие тиражи.Потому такие выигрыши. Кнутом пустьНекромант орудует, а наше дело — Пряник.

Князь покачалголовой. Он прикинул суммы, уже потраченные«на благотворительность» и поежился— они оказались сопоставимы со всембюджетом «операции».

— А гдеденьги-то брать? — с тоской спросилВодимер.

* * *

Императрицапроспала всего полчаса. Старинныеходики, кашлянув, наполнили спальнюприглушенным звоном — раз, два, три,четыре, пять. Впрочем, получаса черного,без сновидений, сна вполне хватило Магде— она, потянувшись, как кошка, неслышновыскользнула в коридор.

Ночью замоквыглядел непривычно брошенным —желтовато-белое яблоко луны чертилоквадраты света на полированном паркете,замершие в углах доспехи, казалось,следили за женщиной, незаметно поводязабралами. Впрочем, может и следили —но Магде уже было все равно. Липкаяпаутина слежки, почти задушившая ее засемь лет, таяла на глазах. А с ней рушилсяизвечный страх перед Великим некромантом— всемогущий повелитель смерти оказалсяна поверку колоссом на глиняных ногах.

Магде захотелосьтанцевать. В другое время она бы непостеснялась лично растолкать каждогоиз музыкантов, а после — закатить бална пару дней — но сейчас она чувствовала:время праздности прошло.

— Ладно. Потомнатанцуемся.

* * *

Утром скурьером, помимо обычной пачки газет,прибыла еще и увесистая пачка бумаг. Напушистом шпагате, опутавшем документы,рыжела личная печать Водимера. Внутриоказалась подшивка «Дворцовоговестника» за прошлый год. Императрицанедоуменно пролистала пожелтевшиестраницы.

— Странно,зачем князю это понадобилось? — Магда,недоуменно пожав плечами, уже хотелабыло отослать всю кипу в кухню — нарастопку, но в последний момент передумала.В магическом зрении все оказалось нетак просто: часть бумаг действительнооказалась подшивкой «Вестника»,зверски вырванной из переплета, ноостальное... Когда морок растаял, женщинав восторге присела перед хрупкимистраницами: личный архив самого Гарвица,Великого магистра ордена Алатар.

— Интересно,чего стоило Водимеру добыть такое чудо?— императрица почувствовала, какпредвкушение заполняет ее целиком. Досих пор «Дело» оставалось для неечем-то вроде шахматной партии — простымразвлечением, заочной партией сненавистным Богдысем, а все разговорыо «сторонниках» Магда слушалавполуха — кому интересно мнение пешкина клетчатом поле? Но сейчас все изменилось— личный архив Гарвица у нее на столеясно говорил: противостояние переходитв «жесткую фазу», где компромиссыуже невозможны.

* * *

Остаток дняМагда провела в кабинете, расстелив наполу гигантскую карту Муромина. Горничныес трепетом прислушивались к зловещейтишине внутри, нарушаемой только скрипомгрифеля по доске, позаимствованной изклассной комнаты. Капитан Стеллин, посовместительству — «глаза и ушинекроманта», невероятным усилиемволи подавив панику, строчил уже третьедонесение за день: ответ «Все подконтролем, Старший в курсе» никакего не устраивал.

Вечеромимператрица все-таки оторвалась откарты. Натруженные колени изрядно ныли,создавая у Магды ощущение, что она личнообползала все холмы и перелески своейимперии. Впрочем, результат того стоил— она наконец-то сподобилась свестидонесения Водимера в единую схему.Больше трети Муромина было готовопризнать ее своей Императрицей хотьзавтра. Еще четверть, впрочем, покаколебалась, не зная, какую сторонупринять, а остальные, не смотря ни начто, хранили верность регенту снекромантом.

Хуже всегобыло то, что высокомерные эльфы, похоже,пропустили все призывы Магды мимо ушей:Жвирка, Селай, Негрод и Шаус выказывалисплошь лоялистские настроения — развечто редкие человеческие поселенияотчасти поддались пропаганде.

— Скверно, -Магда окинула взглядом утыканнуюфлажками карту. — Если что, Затраяньеможет стать для Богдыся настоящейкрепостью. А с учетом наших «союзничков»...

Сван с Илуканом,словно почуяв слабость императрицы,поспешили обозначить свой интерес в«Деле», больше похожий, впрочем,на репарации с побежденного, чем надружескую помощь. Граф Родерик, сынстарого Элкмара, в первый же деньпереговоров заявил о праве Свана на всеземли от границы до самого Тилигула,включая нынешнюю столицу. Сехмет-ага,правая рука илуканского султана, тутже добавил, что уважает мнение союзникаи всемерно его поддерживает, при условии,что Илукану отойдут Свиренка с Пустошью.

По рассказамкнязя, в тот момент он едва сдержался,чтобы не поинтересоваться у «друзей»— а не подавятся ли они столь щедрымидарами. Действительно, затребованноеСваном более, чем вдвое превышало размерысамого графства. Илукан же, обретя давнопотерянные провинции, делал Дарганатусвоим внутренним морем. Все это, с учетомпотери столицы, Института проблем разумаи Пустоши, превращало Муромин втретьеразрядную страну, мнение которойникого не интересовало.

— Скверно,скверно, — повторила императрица.

* * *

Магда сиделав кресле на балконе, перечитывая свежуюпачку донесений. После вербовки начальникастражи они полились крепчающим на глазахпотоком — первая пачка от Водимера словнобы прорвала плотину. Теперь императрицене приходилось скучать — более того,день ее оказался расписан буквально поминутам, а князь в каждом письме намекал,что пора бы наладить личные контакты с«ключевыми фигурами».

С вечернейзарей к крыльцу подкатил невзрачныйэкипаж, запряженный парой гнедых рысаков.Судя по свежей грязи на лакированныхбоках кареты, путешествие выдалосьнелегким, а коней Магда узнала сразу -с курьерской заставы на переправе.Дверца скрипнула, выпуская наружуизмученного Водимера. Впрочем, он тутже склонился в полупоклоне, галантноподавая руку кому-то внутри кареты.Магда, скрипнув зубами, отвернулась -непонятно отчего, но эта картина былаей неприятна.

— Моя госпожа?— у двери на балкон застыла горничная.От былого сознания превосходства неосталось и следа — теперь девушка былапо-настоящему почтительной. — КнязьМариенич просит аудиенции.

— Проси. Вбиблиотеку, — женщина, искоса кинуввзгляд на опустевшее крыльцо, выскользнулаиз уютного кресла. — Я сейчас буду.

Гостья,прибывшая с князем, оказалась красива,но очень странной, можно даже сказать— нечеловеческой красотой: платиновыеволосы, заплетенные в тугую косу, слегкараскосые карие глаза и мраморная кожа.

— Моя госпожа,— Водимер буквально лучился радостью.

— Ты договорилсяс эльфами? — резко спросила Магда, тутже одернув себя — не стоит столь явнопоказывать чувства. Гостья презрительнофыркнула.

— О нет, я нехочу, чтобы нас путали с леснымитрусишками, — лицо женщины вдруг поплыло,словно желе. Гостья вывернула наполированную столешницу фарфоровуючашу с фруктами, секундой позже кинувтуда липкую массу, в которую превратиласьее личина. — Думаю, тут нет нужды вмаскировке?

Магда едвасдержала вопль ужаса — на нее смотрелоугольно-черное лицо с огненно-алымиглазами. Дроу.

— Да, вы правы,— отозвалась императрица, надеясь, чтоей удалось подавить дрожь в голосе. -Здесь можно говорить совершенно свободно.

* * *

Переговорывышли долгими. Водимер оказался совершенноправ насчет характера дроу — АнтаритИллантай упорно стояла на своем, уступаялишь в мелочах. Впрочем, предложенноевзамен того стоило — дроу оказалисьсказочно богаты.

— Золото? —недоверчиво переспросила Магда.

— Не только,— гостья, аккуратно взяв со стола яблоко,принялась задумчиво вертеть его впальцах. — Драгоценные камни, платина,серебро. Вы, наземники, это очень любите.

— Интересно,— императрица поймала себя на том, чтосмотрит на девушку, как голодный ребенокна витрину кондитерской. — И наскольковесом будет... ваш вклад?

— Мы будемдостаточно щедры, — дроу снова сталасерьезной. — Как только убедимся в вашейчестности.

— На этипровинции претендует Илукан.

— Я уверена— мы сможем уговорить их отказаться отпретензий.

— Каким этообразом, интересно? — глаза женщинывспыхнули.

— Я неуполномочена это обсуждать.

— Ладно, -императрица откинулась на спинку кресла.Перед внутренним взором снова всплылаутыканная флажками карта. — Когда высможете обеспечить первый перевод?

* * *

Свет лампыкидал на громадную карту косые тени.Внизу — у Дарганаты — флажки торопливоменяли цвет, но в остальном картинаоставалась той же. Жаль, Водимера нет —сейчас бы как никогда пригодилась егопомощь!

Дверь кабинетас тихим скрипом отворилась. Императрицадернулась от неожиданности, в последниймомент отправив огненный шарик в латнуюстатую — на пороге стоял Миклош.

— Почему тыне спишь?

— Читал, — сважным видом отозвался сын, засовываятолстенный том на нижнюю полку. — Ух,здорово!

— А спать тыкогда будешь? Вот я тебя!

— Это непе..,— мальчик на миг запнулся, поморщил лоби продолжил, — непедагогично, вот. Капитантак говорит.

— Сам небосьспит уже, — императрица бросила короткийвзгляд на принесенную книгу: «Морскиевойны Ивены I». —Разболтались все!

— Неа, — Миклошотрицательно покачал головой. — Он ужетретью ночь на берег с фонарем ходит. —Мальчик коротко хихикнул, полныйторжества оттого, что выведал чужуютайну.

— На берег,говоришь? — Магда ласково потрепаласына по голове. — Ладно, иди спать. Поздноуже.

Сын мигомиспарился, почуяв по тону матери, чтонаказание миновало. Императрица, сев вкресло, задумалась.

«На берегходит. Третью ночь подряд. Жаль, Миклошне сказал, в каком настроении он оттудавозвращается... Придется выяснять самой.»

Свечка настоле погасла, напоследок плюнув едкойструйкой дыма. Судя по звездам, полночьуже миновала.

— Завтра, всезавтра.

Подумав,императрица наложила на дверь парочкусторожевых заклятий — которыми оназащищала личные письма. Серьезную атакуони не выдержат, а горничные не будутвидеть лишнего. Пусть думают, что хотят,хотя... Магда улыбнулась — пожалуй,завтра надо будет разбросать по полу сдесяток старых писем, «случайнозабыв» закрыть дверь. Ничто не убеждаетчеловека лучше его собственных глаз.

* * *

Интермедия. Семейные дрязги