Четыре грани 3.1

Ошеломленный Дерек, интуитивно успевший только прикрыть горло, шевелиться и не думал. Сердце бешено клокотало в глотке, вдоль позвоночника струились тонкие ледяные капли. И он очень сомневался, что это подтаявший снег. Да он даже вдохнуть не мог, потому что почти девяносто кг живого веса, впечатавшие его в мерзлую землю, продолжали топтаться на груди, угрожающе клацая зубами в непосредственной близости от перекошенного лица. Но неимоверные усилия скинуть очумевшее животное пока не увенчались успехом. Гортанный рык взбешенной зверюги жутко вибрировал, вырываясь из горячей распахнутой пасти, подхлестывая инстинкты самосохранения. На какое-то мгновение сознание Дерека заволокло красным маревом давнишней битвы со зверем на арене рабского аукциона. Рассудок отключился, отдавая управление тела во власть первобытным инстинктам драться за жизнь. И мышцы, скидывая секундное оцепенение, натужно отозвались яростным сопротивлением.

Нет! Он не позволит уродовать себя больше, чем есть, к тому же с порванным горлом долго не живут. В данный момент Дерек не видел разницы между собакой и пумой, оставившей ему кровавую память. Холодная ярость выжигала все остальные эмоции, и тренированное тело действовало помимо воли.

Неизвестно, кто на этот раз вышел бы победителем из противостояния человека и животного, потому что ни один, ни другой уступать не собирались. Положение Дикого, оказавшегося сверху, было более выгодным. Но пес не собирался убивать. Так, потрепать малость... своим звериным обонянием чуя, что охраняемый объект не пострадал. Но агрессия подмятого противника заводила и настораживала, не позволяя терять бдительности.

Дерека же просто перемкнуло.

Дальнейшие неожиданно слаженные действия свидетелей заняли буквально несколько секунд.

Меченый сумел вывернуться, упершись дрожащими от напряжения руками, с трудом удерживая беснующегося пса за морду, не давая разомкнуть мощные челюсти. Оба, и человек, и собака, хрипели, задыхаясь в стремительной схватке

— Рен, можешь отозвать пса? — быстро спросил Ильшат, подоспевший чуть позже.

— Он не среагирует сейчас! — мотнул головой Мерген, тщетно пытаясь оттащить собаку, хрипящую от врезавшегося в шею ремня, все еще не решаясь нанести убийственный удар в основание черепа.

И Рени был с ним согласен....

Не соображая, что последствия контакта со взбешенным зверем лично для него могут оказаться плачевны, наложник оттолкнул степняка, навалился на спину дога, обхватив его морду руками и заставив свалиться. Для надежности оплел вырывающееся животное еще и ногами, пытаясь изобразить 'замок', чтобы лишить сильного зверя возможности двигаться. Справлялся он с поставленной задачей с трудом. Только знакомый запах и голос, командам которого он привык подчиняться так же, как и Хозяину, немного привели пса в чувство.

Ренальд, словно заведенный, захлебываясь от страха возможного исхода событий, все повторял:

— Фу, Дик! Нельзя! Свои!!! Дикий, не смей! Хороший пес! Как не стыдно, Дик, мы же просто играли! Своих нельзя трогать! Ну как же ты так? Зачем? — бессмысленно шептал юноша, прижимаясь к огромной скалящейся морде, успокаивая, кажется, в большей степени себя, чем зверюгу.

Бока Дикого все еще ходили ходуном, но он вдруг замер, притупляя бдительность Рени, а едва тот чуть ослабил хватку, неожиданно легко скинул тушку парня, и быстро отскочил в сторону. Встряхнулся всем телом, укладывая короткую, вставшую дыбом на загривке шерсть. С независимым видом подошел к делавшему попытку подняться с укатанной телами земли Рену. Почти шутя, двинул лапой, отправляя юношу снова на снег. Придавив сверху лапами, неожиданно быстро лизнул его лицо длинным шершавым языком, затем поднял голову, угрожающе обвел взглядом растерявшихся парней и на всякий случай коротко рявкнул, чтобы ни у кого не осталось сомнения, что он хозяин положения.

— Все, все, Дик, пусти, дурная псина! — запротестовал Рени, утираясь рукавом куртки. На морозе мокрую от собачьей слюны щеку сразу защипало. — Молодец! Ты меня спас. Все, Дик! Сидеть!

Ренальд сглотнул, похлопал пса по лапе, сгоняя, и обессилено прикрыл глаза. Он уже почти забыл о кровавой травле людей собаками. И запоздалый жуткий страх только теперь буквально въелся под кожу, вбуравливаясь в позвоночник, прибивая к земле, словно бабочку. Накатившая слабость обездвижила все тело: что руки, что ноги казались набитыми корпией, и не было сил даже приподнять голову. На мгновение наложнику показалось, что он ощущает характерный железистый запах теплой крови и слышит вопли страдания и ужаса перед беспощадными палачами, жертвами которых стали жители Обители, даже не представлявшие себе, что такое возможно — натравить собак на невинных людей, как на дичь.

Ренальд широко распахнул глаза, прогоняя призраки недавнего прошлого, и с облегчением выдохнул — морда пса не была испачкана в крови.

Убедившись, что претендентов на спокойствие младшего хозяина нет, Дикий еще раз смачно лизнул Рени, подтверждая свою лояльность по отношению именно к нему, и отпрянул, дав наконец-то возможность подняться на ноги. Отступив в сторону, огромный пес, заискивающе завилял хвостом.

— Дикий... — вздохнул Ренальд, затем махнул рукой. — Обслюнявил только всего...

Ему надо было заново собрать себя по кусочкам, чтобы запихнуть непрошенные видения обратно на задворки сознания, чтобы никто не успел догадаться, что он все еще слишком слаб духом... И ему не место среди этих мужчин.

— Дерек? — обернулся он к Меченому, которого только-только отпустили оба варвара, до этого повисшие у него на плечах, не давая соскользнуть в безумство боя.

— Все, все уже. Я в порядке! — недовольно передернул раб-воин плечами, зло покосившись на Дикого.

— Дерек, извини... Как ты? Он же не нарочно, — смущенно пробормотал Рени, с трудом поднимаясь на ноги. — Я вообще не знаю, что на него нашло. Будто с цепи сорвался, дуралей. Может, от тебя Барсом пахнет?

— Кем? — переспросил Ильшат, переведя дух, что все обошлось, слава Великим Духам.

— Котом его, — пояснил более наблюдательный Мерген.

— Слабая версия, — хмыкнул второй степняк. — Я уж не знал, что и подумать, увидев тут такое... Вот затейники! Меченый, ты в следующий раз выбирай более действенный способ самоубийства.

— Угу, в свете последних событий, от руки Аслана, пожалуй, будет гуманней, — заржал охотник.

— Да хватит вам языками трепать, балаболы, — досадливо буркнул Рени. — Никому и ничего лаэр за меня отрывать не будет.

— Ну, это, ты, Мелкий, глубоко заблуждаешься, — снисходительно улыбнулся Ильшат.

Наложник стремительно покраснел. Приятно, конечно, было услышать мнение со стороны, и в то же время замечания мужчин снова разбередили сокровенное. Они же не знают, что он больше не интересен своему господину, но юноша вовремя прикусил язык, чтобы не проговориться, доказывая обратное.

— Дерек, что у тебя с рукой? Кровь? — заметил он темные полосы, тянущиеся по тыльной стороне ладони бойца. — Дик все-таки тебя прихватил?! — качнулся наложник в сторону Меченого.

Дог тут же отреагировал, подскочив и рванув наперерез объекту охраны.

Дерек машинально отшатнулся, не будучи уверен, что готов ко второму раунду с матерым зверем. Но злость подхлестнула, задавив минутную слабость в зародыше. Прогнав остатки страха, парень сделал шаг вперед, неосознанно принимая боевую стойку, и предупреждающе качнул кулаком перед мордой пса.

Дикий угрозы не испугался, продемонстрировав в ответ острые клыки под вздернувшейся верхней губой, однако предусмотрительно не стал пересекать невидимую черту. Коротко взрыкнув, напоминая, что первая партия боя прошла вничью, он уселся у ног Рени, вцепившегося обеими руками в ошейник.

— Не дразни его, пожалуйста, — укоризненно произнес наложник. — Он же не нарочно, Дерек. Просто решил, что ты меня обижаешь.

— Великолепный прикус, — хмыкнул стоявший чуть поодаль Ильшат, любуясь демонстрацией силы человека и скалящейся собаки.

— Да, — согласился Мерген, — Аслан умеет выбирать щенков.

Варвары быстро переглянулись, ухмыльнувшись собственным мыслям.

— Да уж, кто тебя обидит — дорого поплатится, — огрызнулся Дерек, разглядывая не слишком глубокую, но все еще кровоточащую царапину. В разгаре короткой схватки он даже не заметил, когтями или зубами Дик успел его ободрать.

— Надо перевязать, — решительно объявил Ренальд. — Пошли к Халару!

— Вот еще, придумал! — скривился Меченый от ненужной заботы. — Само заживет. Не парься, Мелкий.

— Оботри снегом, — предложил охотник.

— Не надо снегом! Он же не стерильный, — возразил Рени.

— Зараза к заразе... — начал было Ильшат.

— За 'заразу' ответишь, — моментально среагировал Дерек, кинув быстрый взгляд на степняка.

— Да я не против, — пожал плечами варвар. — Вот рука заживет и поспаррингуем.

Ему было бы интересно помериться с Меченым силой. Родичи лаэра умели ценить качества настоящих мужчин-воинов и прекрасно понимали Аслана, с его особым отношением к этим двоим, хотя мальчишка и плохо вписывался в привычные вкусы хозяина Замка-крепости. Скорее, он для него является привлекательной экзотикой, но как знать? Выбор таура Даута, объявившего Рена своим учеником и преемником, о многом говорит. Так что Аслан не прогадал.

— Идет! — довольно отозвался боец со шрамами во всю щеку.

— Дерек, давай зайдем домой. Я знаю, где бальзам стоит. Намажешь и завтра уже будешь, как новенький? — по простоте душевной сердечно предложил юноша, невольно уколов старшего раба этой фразой. Пусть и не прозвучало 'к нам', но все равно стало обидно и завидно. Много ли существует рабов-наложников, считающих место их содержания хозяевами своим домом? А притворяться Рени пока еще не научился, значит, действительно ему хорошо живется в 'золотой клетке'.

— Благодарю, Мелкий, но у меня и свой есть, — небрежно ответил Меченый, стараясь ничем не выдать своей досады. — Или ты можешь предложить для приема внутрь?

— Ну... э... винный шкаф не запирают, но не хотелось бы брать без спроса, — честно ответил он. — Хотя, если скажу, что взял для тебя...

— Нет! Не стоит, — быстро пошел на попятную Дерек, удивляясь про себя наивности и бескорыстности мальчишки.

— Все-таки лучше снегом пока оботри. Или дай Дику зализать, — хмыкнул охотник.

— Не боишься, что откусит по локоть? — поддел Ильшат.

— Подавится, — мотнул головой Меченый, не собираясь пользоваться подсказками. — У, зверюга! — неприязненно покосился он на пса.

Дог в ответ только равнодушно посмотрел в его сторону и склонил лобастую башку, ткнувшись мордой под ладонь Рени, выпрашивая ласку. Он демонстративно держался между хозяйским мальчишкой и Дереком, не делая попыток устрашить бойца или как-то нарушить невидимые границы определенной для себя территории.

Юноша машинально потрепал пса по загривку и вздохнул:

— Ну, не хочешь, как хочешь, — сдался он. — Жаль, что так получилось. Ладно, я пойду...

— Бывает, — согласился Мерген. — Да мы тоже в казарму, — махнул он рукой, предлагая двинуться в сторону зданий.

Здорово всех, конечно, встряхнуло произошедшее, но первая волна пережитого стресса уже схлынула, так что можно расслабиться.

— Да не расстраивайся, Мелкий! Ты в корне не прав, не о чем жалеть! — бодро произнес Дерек, шагая на расстоянии в полтора метра от юноши. — Не знаю, как у вас в Степи, а у меня на Род... — осекся он, помрачнев, — ну, в общем, во многих местах, где мне удалось побывать, свадьбы без драк не обходятся. Хоть один недовольный со стороны жениха или невесты да найдется. Традиции... — глубокомысленно заключил он.

— ЧуднЫе у тебя представления о традициях, Меченый, — не согласился Ильшат. — А ты сейчас на чьей стороне выступал? — ехидно полюбопытствовал он.

— Что?! — от неожиданность Дерек чуть не споткнулся на ровном месте, густо покраснев и очень надеясь, что при лунном свете это не слишком бросается в глаза спутникам. Да какое им всем дело до того, какие отношения между ним и лаэром?! Достали! Хотя, хрен с ними, главное, чтобы даже ни намека не было в сторону его сокровенных чувств к Тессе!

'Не может быть, чтобы эти степные орлы что-то заподозрили', — похолодел Меченый от нечаянной догадки. Но придумать достойный ответ не успел, потому что Мерген невольно выручил, предположив:

— Со стороны Аслана, конечно.

— Я не тебя спрашивал, — Ильшат недовольно толкнул друга плечом.

— А ты не будь таким любопытным, — пихнул охотник его в ответ.

Вроде бы не сильно, но второй степняк едва сумел удержаться на ногах, не потеряв равновесия. Мерген сразу же заслужил невольную благодарность Дерека, незаметно выдохнувшего с облегчением.

— Я не любопытный, а любознательный, — парировал Ильшат. — Тебе-то, конечно, легко, следопыт, ты у нас наблюдательный.

'Вот, зараза!' — снова напрягся Меченый, гадая, что тот успел заметить, с тех пор, как ошивается в крепости.

— Так развивай и этот дар, — невозмутимо посоветовал Мерген. — А то, пока исполняешь конные трюки, мозги растрясаешь и не видишь дальше вытянутой руки.

— Ну, положим, ты преувеличиваешь, — завелся варвар.

— Вот завтра и посмотрим, — хмыкнул охотник. — Рен, завтра будет тебе с кем посоревноваться в наблюдательности.

Ильшат криво усмехнулся, не став возражать, но и так было понятно, что он не сомневается в собственной победе.

— Я бы посмотрел на это, — азартно поддержал Дерек.

— Обойдешься! — буркнул приунывший Рени, не доверявший своему мастерству обставить степняка. — Ты вообще будешь в карауле, пока у меня занятия с наставниками.

— Вот обидно! — притворно огорчился Меченый. — Может, перенесете на вечер?

— Они и днем-то половину того, что замечаю я, не увидят, — рассмеялся Мерген.

Возразить на это заявление ни Ренальду, ни Ильшату было нечего, поэтому они несколько принужденно поддержали скупыми улыбками потешающихся над ними мужчин.

На счастье как раз показалась развилка. Одна тропинка огибала стены Замка и вела к парадному крыльцу, а вторая, напрямик, через укрытые от мороза заросли рододендронов, выводила к казарме.

— До завтра! — поспешно попрощался Ренальд с мужчинами, хотелось поскорее остаться одному.

— Пока, Мелкий! Доброй ночи, Рен, — нестройно ответили ему.

Дикий, почуяв тепло родного дома, игриво подтолкнул Рени сзади под колени и рванул вперед. Наложник радости пса не разделял, и, когда дог немного обиженно оглянулся на ступенях крыльца, тихо поскуливая, мол, он еще не наигрался, Ренальд тяжело вздохнул, но твердо произнес:

— Место, Дик!

Возражать пес не решился, покорно потрусив в свой угол с теплой подстилкой.

— У каждого в этом доме есть свое 'место', — закрыв входную дверь, пробормотал юноша, медленно поднимаясь по ступеням лестницы.

2.

В комнате царил прохладный полумрак, лишь по обе стороны от очага, сложенного из небольших ровно подогнанных камней, в маленьких плошках еле теплились крохотные огоньки свечей, давая хоть какой-то ориентир, чтобы не спотыкаться впотьмах. В этом помещении никто не жил, и Тесса подозревала, что им придется ночевать на отсыревших шкурах, вдыхая затхлый, застоявшийся воздух безвременья, господствующего здесь с тех пор, как им последний раз пользовались. Она была тут всего однажды, в самом начале вступления в свои новые владения в качестве молодой жены здешнего лаэра. Аслан приводил ее на экскурсию, предварительно рассказав историю постройки и назначения этого домика. И девушка почему-то решила, что будет слишком кощунственно по отношению к памяти его матери не только копаться в оставленных степнячкой вещах, но и вообще переступать порог, удовлетворяя свое неуемное любопытство. Это был кусочек чужой и в то время чуждой ей частной жизни женщины, которой уже не было на свете.