Вся книга: Отец Императоров-2

Именно под таким углом Люссия и продолжила допрос:

— Почему вы меня не пропустили?

— Поступил приказ вылавливать вражеских шпионов и проводить у них дознания. Вот наш командир и ловил всех подряд....

— Какой пароль для свободного проезда?

— Хм..., я даже....

Демонеса без колебаний ударила болью по скорчившемуся пленнику:

— Опять у тебя язык стал заплетаться? Отвечай: какой пароль?!

Дёргаясь от болезненных тиков, допрашиваемый воин выдавил из себя:

— "Уничтожим всех красных сепаратистов!"

— Какой ответ?

— "Да поможет нам светлая Клавдия!"

Загребной саркастически хмыкнул:

— А почему именно "красных"?

— Так в штабе решили, для большей таинственности.

— А кто такая Клавдия?

— Те же самые командиры намудрили с именем одной древней тёмной человеческой Бениды. Наверняка тоже из соображений секретности.

— Какие уровни имел твой командир и остальные?

— Командир — пятнадцатый. Сержанты — восьмой, десятый и одиннадцатый.

— Да и ты имеешь не ниже первого, раз меня видишь?

— Так точно! Второй уровень у меня. Давно, пять лет.... Только вот так ни до чего не дослужился, потому, как меня только недавно при всеобщей мобилизации в войско забрали. А до этого я аптекарем работал и никогда даже оружие в руки не брал.

— Да уж, врачам убивать негоже.....

— Да я и не убивал никого!

— Ладно, только я что-то ничего не припомню о такой тёмной Клавдии....

Кивок головы Люссии подтвердил сказанное пленником. Остальные вопросы скорей были для проформы и уже не такими значимыми. После этого пленный понял, что ему осталось жить совсем недолго, и с некоторым фатализмом предложил:

— Могу поступить к вам на службу. Хоть и не по-воински, но мне плевать, я ведь всё равно гражданский. Да и жить хочется, меня дома невеста ждёт.

Семён развёл руками:

— Сочувствую, — и обратился к маркизе: — А ты?

Люссия думала недолго:

— Ты пока собери нужное оружие, а я с ним потолкую немного. Сможешь сам всё достать?

— Вполне.

Ещё сорок шестой уровень позволял Загребному манипулировать своей силой в двухметровой толще пород своего мира. Именно на эти свойства он намекал, когда говорил, что их драгоценные камни в Глухом урочище мог бы уже кто-нибудь более ловкий изъять. Правда, для этого надо было быть Шабеном-демоном с такими же умениями, но опасаться коварного разграбления следовало. Хотя вполне возможно, что умение проникать в толщу скальных пород касалось лишь оружия простого, лайкрилового и смешанного, которое и так можно было увидеть на глубину до пяти метров. Окончательно проверить свои умения надо было только на месте, да и то с присутствием демона-Шабена сорок шестого уровня. А маркиза ещё до этого было слишком далеко.

Пока Семён "нырял" в землю и доставал дорогие предметы вооружения, демонеса поговорила с пленником, задавая ему в первую очередь вопросы по теме его профессиональной деятельности. И было приятно удивлена очень большим объёмом знаний в фармакологии. Такого специалиста стоило ценить на вес лайкрила, и она решила его не убивать. Вполне дальновидно рассчитывая получить от него хоть какую-то помощь, а потом, если тот заслужит, отпустить восвояси. Тем более что и двух больевов, которые остались без седоков они выловили без особого труда и медленная скорость передвижения им не грозила. Само собой, что и некоторые средства безопасности Люссия применила. Из походного арсенала она повесила на пленника несколько талисманов повиновения и дальнего воздействия, так что явного удара в спину с его стороны можно было не опасаться. Да и явное предательство в самый щекотливый момент, привело бы демона к гибели.

Трупы погибших демонов тоже припрятали, убрав с дороги. Пусть лучше в штабе манёвров через несколько дней подумают, что дозорный отряд попросту дезертировал, или перешёл на сторону врага. По крайней мере, по этому поводу не будут бросать в погоню всю многотысячную армию.

И только после сокрытия всех следов схватки, человек и два демона отправились на ночёвку в лес.

Во время ужина пленный демон, которого звали Растом, добавил массу подробностей о дислокации, системах перехвата и тактике дозорных отрядов, которые остались по эту сторону границы. И его скрупулезной наблюдательности оставалось только подивиться. Практически зная эти все детали и пароль можно было вполне безбоязненно продолжить путь. Немного подумав и посоветовавшись с Люссией, Загребной предложил Расту заключить контрактное соглашение о найме того на короткий срок. С учетом того, что потом его отпустят или в самом Рогло, или перед границей. На что демон сразу согласился, вслух высказав свои здравые рассуждения:

— Конечно, не могу знать, как мне будет в вашей компании, но от войска я откосил, живым остался, да ещё и заработаю прилично. При таком раскладе мне есть смысл податься отсюда как можно дальше и уже там осесть на новом места. Аптекари везде нужны, хотя бы в том Сапфировом королевстве.

— А как же твоя невеста? — с пристрастием спросила Люссия.

— Её тоже в Озалии ничего не держит, и как только я ей подам весточку, сразу ко мне примчится. Мы друг без друга долго не можем....

Вот таким образом мини-отряд Загребного увеличился на одного демона. Ранним утром они вернулись на тракт и поспешили в прежнем направлении. По пути кто им только не встречался, и через два часа нарвались на более многочисленный, теперь уже смешанный дозорный отряд. Но теперь всё обошлось без кровопролития: пароль оказался действенным, и задержка продлилась не более минуты.

Ближе к обеду путники столкнулись с последним разъездом из десяти закованных в броню рыцарей, но и с ними разошлись полюбовно после обмена несколькими предложениями. Только после этого все вздохнули полной грудью, но, как заметила внимательно за ним присматривавшая демонеса, Раст получил облегчение больше всех. Он теперь с уверенностью подтвердил, что все заслоны они миновали благополучно и сразу стал необычайно многословным и весёлым. Скорей всего молодой демон действительно ни за что не хотел возвращаться на службу в королевское войско и теперь с такими надеждами высказывался о своём будущем, что невольно только этим вызывал к себе расположение и симпатии обоих Шабенов. Всё-таки сразу было видно, что аптекарь взялся за оружие только после того, как его заставили сделать это под угрозами тюрьмы, а то и более тяжких наказаний. И ему просто несказанно повезло не погибнуть в первой же серьёзной стычке.

Скорость передвижения опять подняли до максимальной, но перед самой границей опять получились вынужденные задержки. Сначала решили побеседовать со встречными купцами, которые шли несколькими караванами, или располагались на ночёвку. И те не стесняясь самых плохих слов откровенно высказались о том бардаке, которые творится в пограничье. Для торгового люда подобные межгосударственные сутяги ничего хорошего не сулили и не давали. С двух сторон от границы скопились смешанные войсковые подразделения, каждый обоз долго и нудно проверяли, а каждого человека подробно расспрашивали о цели его путешествия. Практически получалось, что все тракты с двух сторон границы оказались забиты недовольными крестьянами, купцами и просто путешественниками. А разошедшиеся и отбившиеся от дисциплины в смутное время солдаты и пограничники только усиливали произвол и поднимали пошлины за проезд.

Ввиду такого положения Загребной решил не останавливаться на ночлег, а резко свернуть с тракта, зайти далеко в лес и уже там, в полной темноте спокойно пересечь границу. Для Шабенов, да ещё имеющих на руках подробные карты, такой переход не составил бы и малейшего труда, и самое главное — не пришлось бы вступать в бессмысленные полемику и споры с пограничниками о своих правах. Потому что подобные споры имеют привычку тянуться неизвестно сколько времени. А его то, как раз и было в обрез.

На обходной манёвр потратили целый час, но зато гипотетическую границу пересекли словно на прогулке, спокойным шагом. Затем, уже на территории Рогло, они идеально точно вышли на редко используемую лесную дорогу, простирающуюся по Платформе, и немного прибавили в скорости. Вполне резонно рассудив за несколько часов отъехать от пограничья как можно дальше. А уже потом без помех разложиться на привал до конца ночи. Но именно в такой спокойной обстановке их и подстерегала неожиданная западня.

Следуя лёгкой рысью, Семён вместе с Люссией использовали каждый в своём мире то самое умение различать тепловые сгустки любого живого существа, которое могло бы притаиться в густых зарослях. То самое умение, которому их научила в своё время Виктория, и которое лучше всего подходило к данным условиям. Вот только не всегда опасность исходит от себе подобных непосредственно, порой её доставляют и неодушевлённые предметы.

Естественно, днём такую ловушку можно было бы распознать, но вот ночью слишком тонкую бечеву, пересекающую дорогу рассмотреть не удалось. Движущиеся впереди на больевах демоны, преграду прошли насквозь, а вот лошадь Загребного коснулась копытом натянутой как тетива верёвки и вся многосложная конструкция ловушки пришла в действие. Задвигались, сорвавшись со своих мест противовесы, душераздирающе скрипнули натяжные устройства и звучно ударили соприкоснувшиеся части станин. А в следующее мгновение ночной дремлющий лес огласился ржанием смертельно раненых лошадей, стонами пострадавших людей и не менее зловещих грохотом мнущихся доспехов. С двух сторон маленький отряд был обстрелян копьями более пятнадцати осадных луков и только по счастливой случайности никто из людей не был убит. Хотя ранены были все трое.

Сам Семён получил скользящий удар по левой лопатке, и спасло его от смерти только стальное надплечие и мощная кольчуга. Но сила инерции летящего копья была так огромна, что иномирца вырвало из седла, и он уже почти без сознания пролетел через голову своего коня и отключился, только соприкоснувшись шлемом с выступающими вдоль дороги узловатыми корнями деревьев.

Наёмникам, если можно так выразиться в сложившейся ситуации, повезло чуточку меньше. Одного ударом отбросило ещё дальше в лес, но уже на левую сторону дороги. Причём копьё попало ему прямо в ягодицу, пробив при этом пластину юбки-кельта. Если бы наконечник попал в стык между пластин, то воина бы пробило насквозь, хотя и так наконечник засел на глубине двадцати сантиметров. Второй наёмник пострадал больше всех, хотя первоначально был пронзён копьём только в голень ноги. Но пронзён вместе с лошад