| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Жестокие, однако, у вас методы... — раздался за спиной Барлика голос незаметно подошедшей госпожи Кестен, опытная учительница быстро разобралась в ситуации.
— Так и случай запущенный, — повернулся к ней директор, широко улыбаясь. — Очень запущенный. Мне нужно было выбить у маленьких негодяев почву из-под ног.
— Выбили, — согласилась пожилая женщина. — Но вы уверены, что не перестарались?
— Я эмпат, — фыркнул Барлик. — Я же каждого из них постоянно читаю и держу под контролем его чувства.
— Не знаю, не знаю... — покачала она головой. — Никогда бы не рискнула так выворачивать ребенку душу. Последствия могут быть страшными.
— На то я воспитатель, чтобы знать когда ударить, а когда погладить, — усмехнулся Барлик. — Как вам, кстати, в нашем детдоме?
— Расскажи кто, не поверила бы, — вздохнула госпожа Кестен. — Сказка. Волшебная сказка. Надо же, дети верхом на саблезубой кошке катаются. На боевых истребителях летают. Да и жилые помещения. Столовая. Школа. Слов нет. Восхищена.
— Уже месяц, как так выглядят все до единого детские дома Трирроуна. И не только.
— Это какие же деньги нужны были?! — чуть не задохнулась учительница.
— Немалые, — кивнул Барлик. — Ну и что? Я жалею, что идея о детских домах не пришла в голову кому-то из наших лет пятьсот назад. Сколько времени потеряно!
— Для того, чтобы так сказать, — вздохнула госпожа Кестен, — нужно для начала эти деньги иметь.
— Орден достаточно богат, чтобы позволить себе все, что считает нужным. Кстати, сейчас мы разрабатываем программу помощи школам. Не хотели бы вы поучаствовать? Нам нужен местный консультант, хорошо ориентирующийся в дебрях трирроунской системы образования.
— Я — вряд ли, — усмехнулась учительница. — Но человека посоветовать могу. Старик, учитель с сорокалетним опытом. Побывал и простым учителем, и директором школы, и начальником отдела в департаменте. Выйдя на пенсию, вернулся в школу и продолжает преподавать.
— Буду благодарен, — кивнул ей Барлик, продолжая следить за плачущим Мереком. — Извините, но я должен вас на несколько минут покинуть. Малыш доходит и мне нужно завершить начатое.
Госпожа Кестен проследила за его взглядом и понимающе кивнула. Мальчишка действительно был на грани истерики. Каждый раз, когда лам-истребители, наматывающие в небе мертвые петли и бочки, проносились над площадкой, он вздрагивал. Вздрагивал, как будто его били. Пожилая учительница смотрела, как директор подошел к мальчишкам, что-то негромко сказал, потрепал одного по волосам, снова что-то сказал. Мерек ответил, уставившись в землю.
— Я — не палач... — шептал он. — Не палач...
— Еще нет, — мягко сказал Барлик, присев перед ним на корточки. — Пока еще нет, малыш. Но каждый раз, когда ты кого-нибудь дразнишь или бьешь, ты делаешь один шаг к палачу. Маленький такой шажок. Вот только когда этих шагов станет много, возврата назад уже не будет... Понимаешь?
— Да... — глухо ответил мальчишка. — Да, теперь понимаю. Я... Я больше не буду.
— Зачем ты мне это это говоришь? — очень тихо рассмеялся директор. — Скажи это лучше себе. Пошли, я привез новые фильмы, тебе они понравятся. Ты же любишь фильмы о космосе.
— Люблю... А откуда вы знаете?
— На то я директор, чтобы все знать, — щелкнул его по носу Барлик и Мерек несмело улыбнулся.
— А мне можно? — спросил Валег, настороженно поглядывая по сторонам, его глаза были похожи на глаза побитой собаки.
— Конечно, — кивнул директор и ободряюще хлопнул его по плечу.
Кинс ничего не сказал, он гордо задрал нос и отошел в сторону, с презрением поглядывая на друзей. Но выглядел задумчивым. Он не знал, что Барлик читает его мысли, как раскрытую книгу, и внутренне улыбается. Директор даже не ожидал такого результата. Васькины слова о палачах и небе пробили даже непробиваемую, казалось, броню Кинса. И несмотря на весь свой презрительный вид, мальчишка сейчас думал. Непривычное для него занятие... Очень непривычное. Ничего, пусть подумает, полезно. Барлик снова усмехнулся, бросил взгляд на небо, в котором продолжали носиться три лам-истребителя, и повел Мерека с Валегом в сторону жилого корпуса. Их ожидали интереснейшие приключенческие инфофильмы, специально для них созданные двархами главного биоцентра. Ох и многое же было скрыто в этих фильмах... Даже не оборачиваясь, Барлик прекрасно знал, что вслед за ними плетется унылый Кинс. Ему тоже стоит посмотреть. И именно сейчас, после шока. Вздохнув, директор пошел дальше, рассказывая мальчишкам историю поисков мечей Тьмы и войны с их обладателем. Когда он брался за эту работу, то даже представить не мог трудностей, которые перед ним встанут. Насколько проще с детьми-эмпатами. Да, в детских мирах ордена тоже хватало своих проблем, но появление личностей подобных Тартику с Мереком, а уж тем более Кинсу, было совершенно невозможно. Но он справится. Никогда и ни один Аарн не отступал перед трудной задачей. Он вырастит этих мальчишек настоящими людьми. Вырастит, какова бы ни была цена.
Темно-зеленое море бушевало, брызги летели метров на сто вверх, черные тучи бурлили и ощетинивались молниями. Вдали видно было бледно-голубое солнце, выглядывающее из-за края грозового фронта. Над самыми волнами неслась на черных, полупрозрачных крыльях обнаженная девушка. Ее каштановые волосы слиплись, вода заливала тело. Она что-то восторженно кричала и смеялась. Вращалась, проносилась сквозь высокие волны, ныряла в море и снова взлетала под самые тучи. Это было какое безумие, девушка казалось иногда черным ангелом, вырвавшимся из ада. Особенно, когда в нее била молния и вокруг обнаженного тела на долю секунды вспыхивало желтоватое свечение защитного поля. Ветер бросал ей в лицо хлопья пены, она отфыркивалась и продолжала счастливо смеяться.
Вырвавшись из-под туч грозового фронта на залитый солнечными лучами морской простор, девушка увеличила скорость и понеслась в виднеющемуся на горизонте одинокой точкой острову. По мере приближения становилось понятно, что остров на самом деле огромен, ничуть не меньше земного Мадагаскара. Стволы гигантских, разных оттенков красного, коричневого и синего цвета деревьев вздымались вверх на несколько километров. На самом деле это было одно огромное растение, замкнутая экосистема. Это Дерево было еще маленьким, вот занимающее весь соседний материк действительно потрясало воображение. Но даже здешнее вызывало у непривычного человека или иного разумного трепет. Величие. Иного слово не находилось. И величавый покой.
Петляя между разноцветными стволами, девушка со смехом отмахивалась от так и липнущих к ней фиолетовых бабочек с ладонь размером. Их крылья переливались и буквально сияли в полумраке чащи. Тысячи звуков, издаваемых обитающими здесь животными и птицами не были резкими, скорее они казались отголоском приветствия вернувшемуся домой. Вскоре впереди засияла мягкими огнями посадочная площадка Школы. Никто из внешних миров даже не понял бы, что здесь живут разумные существа. Не было никаких зданий, никаких искуственных конструкций, даже огни были на самом деле чем-то типа гнилушек. Придя сюда, Аарн просто попросили Дерево вырастить для них жилище и оно с удовольствием выполнило просьбу. Ни единой мертвой вещи не было в этом жилище, все вокруг жило и дышало. Новые симбионты ничем не нарушили экологию, наоборот, они первыми ощущали нашествие паразитов или какую иную беду общего дома, тут же спеша на помощь. И огромное полуразумное дерево испытывало к ним искреннюю благодарность и симпатию. Около их жилища всегда был самый свежий сок и тысячи сортов спелых фруктов. Обитающих здесь обожало все живое, самые свирепые хищники ластились к Целителям Душ. Ни один из зверей никогда бы не причинил никакого вреда ни одному из учеников и учителей Школы Духа. Наоборот, в случае любой опасности на помощь Целителям спешило любое живое существо. А те в ответ дарили свою любовь всему вокруг.
Даша мягко опустилась на дрогнувший под ее весом десятиметровый лист и пошла к его черенку, одновременно прося Дерево дать ей попить и открыть вход в Школу. Прямо к ее лицу опустилась лиана и девушка надкусила ее, наслаждаясь свежим, прохладным соком, хлынувшим ей в рот. Ветерок обвевал разгоряченное тело и она предвкушала, как нырнет в холодную воду озера. Напившись, Даша отпустила лиану и послала Дереву свою благодарность, получив в ответ добрую, материнскую улыбку. Всего неделю она в Школе, но уже влюбилась в это место. Навсегда влюбилась. В этот момент на ее плечи спрыгнули два белоснежных зверька и принялись верещать, ластиться и покусывать девушку за уши. Фарсенские сильхи на удивление хорошо прижились на Дереве. Один из них оказался самочкой и два дня назад разродился добрым десятком детенышей, уже вовсю прыгавшим по веткам вокруг Школы. Даша, посмеиваясь, почесывала сильхам спинки, ожидая пока неспешно двигающийся лист подвезет ее к стволу добрых пятидесяти, наверное, метров в обхвате. В нем была выращена часть жилых помещений Школы. Огромные, мохнатые шары, разбросанные по окрестным стволам, тоже скрывали в себе аудитории, лектории и иные учебные комнаты и залы. Ствол раздвинулся и Даша прыгнула в открывшееся отверстие, отпустив сильхов.
— О, вот и наша летунья, — встретил ее приветственный эмообраз Тра-Лгаа. — А мы уж и беспокоиться начали. Налеталась?
— Не-а! — покачала головой девушка. — Потом еще полечу.
— Неугомонная! — рассмеялась арахна, пощелкивая жвалами. — Желание после Слияния еще не возникало?
— Слава Господу, нет, — улыбнулась Даша. — Я этому так рада.
— А я — нет! — поморщилась Тра-Лгаа. — Ненормально. Должно было еще дня три-четыре назад появиться. Не повредил ли контакт с Мастером твоему Дару?
Даша тут же испуганно потянулась к своей сущности и улыбнулась. Нет, Дар был с ней. И он многократно усилился после Посвящения! Глубины, в которые была способна теперь проникать земная девушка, были недоступны почти никому из опытных Целителей Душ. Только Тра-Лгаа, Энесент, Марлена и Вивенах могли потягаться с Дашей на равных. И это сейчас. А что станет после обучения, когда девушка полностью раскроет Дар и отточит мастерство? Она не знала, но была очень довольна тем, что ей есть что отдать другим, есть возможность помогать в этой помощи нуждающимся. Даша тихонько улыбнулась, вспомнив свои размышления о сути Посвящения до прохождения оного. Ну ничего общего! Все ее страхи, предрассудки, стыд и иже с ним исчезли подобно зимнему снегу весной. Она все еще находилась в эйфории, ощущая всеобщую любовь, доброжелательность, желание помочь.
— Устраивайся, — добродушно проворчала арахна. — Сейчас покажу вашей беспутной троице двойственную связь любви с болью и желанием жить. Врайла, Кирсана, где вас Разрывающий Сети носит?
— Идем! — разлетелся по шарообразной комнате скомканный эмообраз и сквозь воронку гиперперехода влетели две запыхавшиеся девушки.
Орчанка весело скалилась, она была дико возбуждена и чуть ли не приплясывала от какой-то глубинной радости. Кирсана хихикала и тоже приплясывала. Вслушавшись в них, Даша поняла в чем дело и сама захихикала. Врайла впервые познала любовь мужчины и была в полном восторге. Подруга потащила ее в ближайший город на соседней планете, там давно привыкли к ищущим себе пару на ночь Целителям и Целительницам Душ. Орчанка сперва упиралась, а потом плюнула и повеселилась от души, познакомившись с молодыми художниками. О, да она, кажется, влюбилась! Совсем хорошо. Даша послала подруге образ хитрого, подмигивающего котенка и Врайла пуще прежнего залилась смехом. Арахна ожидала пока они успокоятся с терпением матери семейства, пережидающей выходки беспутных отпрысков, посматривая на девушек огромными, фасеточными глазами, в которых поблескивали смешинки. Ее эмофон был наполнен веселой иронией. Наконец, три ученицы забрались в огромный, удобный гамак, служивший Даше в последние дни постелью. Его сплела Тра-Лгаа из собственной паутины и спалось в нем на удивление хорошо. И сны снились хорошие.
— Начнем, — эмообраз арахны переливался всеми красками эмоспектра, такого виртуозного управления собственными чувствами ни одной из девушек видеть еще не доводилось.
Удобно устроившись в позе лотоса, Даша глубоко вдохнула и привычно ввела себя в транс. Пространство вокруг засветилось тысячами недоступных простому глазу оттенков. Рядом она ощущала подымающихся вслед за ней Врайлу с Кирсаной. Наставница скользила вокруг них почти невидимой тенью. Девушка только завистливо косилась на нее — хотелось бы ей так же легко ориентироваться в пространстве чувств. Не говоря уже о ментале. Это мастерство. Долго же еще придется учиться, чтобы стать не менее умелой. Силушкой-то Господь не обделил, да вот использует она ее пока так топорно, что самой стыдно. Даша поняла это, только понаблюдав за работой Тра-Лгаа. Арахна делала что-то невероятное, она дотрагивалась до одной нити, немного смещала ее и самый страшный психошок рассыпался сам собой. Девушка была попросту восхищена, Релла такого не умела. Что уж говорить о ней самой? Не зря Тра-Лгаа считается самым лучшим из Целителей Душ, ох, не зря. Вот бы так научиться...
— А теперь смотрите сюда, мои милые, — заискрился около подруг эмообраз арахны и девушки приготовились внимать словам наставницы. — Видите нить желания жить?
— Ага, — отозвалась Врайла. — Вон она, белая.
— Правильно, белая. Теперь берем нить любви.
В созданном арахной эмоциональном псевдопространстве вспыхнули тысячи и тысячи нитей, сгустков, скруток и связок, обычных для души любого разумного. Она попросту создала для учениц модель, на которой и собиралась показать им то, что хотела. Действительно, не издеваться же над кем-то? Внезапно сквозь все эмопространство псевдодуши протянулась алая нить любви, сцепившись буквально со всем вокруг, все подчинив себе. Нет, даже не любви, всепожирающей страсти. Тра-Лгаа действовала не спеша, она показывала, что происходит с душой, если эту страсть не удовлетворить. Как постепенно нарастают боль и отчаяние, сливаясь с любовью и становясь ее составляющими. Как корчится от боли душа, как пытается хоть куда-нибудь выплеснуть пожирающий ее огонь. Именно так рождается большая часть гениальной музыки и стихов. Так создаются величайшие полотна. Но тот, кто не изливал свою страсть в творчество, начинал медленно умирать. Духовно умирать. И спустя совсем недолгое время в мир являлось чудовище, уже не способное ни любить, ни верить.
Показав, что происходит без вмешательства Целителя Душ, Тра-Лгаа начала объяснять способы помочь тому, чья страсть не может быть удовлетворена. Если он, конечно, не становился творящим новое. Таким помощь была уже не нужна, такие и сами уже могли помочь любому. Они переходили на иной, малопонятный обычным смертным уровень.
Даша изо всех сил старалась запомнить сказанное и показанное наставницей, пыталась понять. Но никак не могла уловить в чем соль. Каким образом найти ту единственную чувствительную точку, при нажатии на которую происходило исцеление? Она вспомнила сперва холодную душу полковника Вермаля, а потом почти мертвую душу Вахата. Если бы тогда она умела то, что умеет теперь, то не пришлось бы так выкладываться. Внимательно наблюдая за действиями арахны, Даша все никак не могла уловить общую логику действий. Ведь ни один случай не похож на другой, действовать по шаблону невозможно. Но смысла в действиях наставницы не находила. Та дотрагивалась то одной нити, то до другой, отчего картина тут же менялась. Однако как именно она выбирала куда дотронуться? Девушка напряженно размышляла. Потом плюнула и попробовала обратиться к интуиции. Странно, но сработало. Действуя по наитию, Даша и сама бы дотронулась именно туда, куда дотронулась Тра-Лгаа. Но почему именно туда?! Ей очень хотелось понимать, что происходит.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
