— Куда ты высовываешься?
— Автобус высматриваю, — огрызнулась она, без всякого удовольствия глядя на Маркелова. Вот откуда он взялся? Снова догнал её, кажется, это у него в привычку входит. — Нет ничего, а я уже опаздываю.
— Сейчас приедет, — попытался успокоить её Сергей. Снова улыбнулся, а Настя окинула его быстрым взглядом. Не похоже было, что сегодняшним утром он собирается в адвокатскую контору, слишком просто он был одет, и без портфеля своего любимого.
— А ты не опаздываешь? — зачем-то поинтересовалась она.
— Нет, у меня выходной. Сегодня в конторе аншлаг, ни у кого судов нет, так что, мне места не досталось.
— Надо же, всё продумано, оказывается.
— А то. — Маркелов смерил её задумчивым взглядом. — Хочешь, с тобой пойду?
— Куда это? — удивилась Настя.
Он плечами пожал.
— А куда тебе надо?
— Не сходи с ума. — Настя его руку от своей сумки оттолкнула.
— Мне всё равно заняться нечем!
— Очень тебе завидую!
К остановке наконец подъехал автобус, тяжело остановился, заполненный пассажирами, даже выдохнул, испустив неприятный клуб дыма, вырвавшийся из выхлопной трубы, и открыл двери.
— Насть!
— Иди домой, Маркелов, — посоветовала она ему, но Сергей словно не услышав её слов, поднялся по ступенькам в салон вслед за ней. За ними ещё люди вошли, двери с трудом закрылись, и Маркелов с Настей оказались тесно прижаты друг к другу. Стояли лицом к лицу, Настя снизу в лицо Сергея смотрела, с большой претензией надо сказать, а тот от смеха фыркнул.
— Не злись, — негромко проговорил он, наклоняясь к ней. — Мне, правда, нечем заняться. Тебе жалко, что ли?
— Что ты будешь за мной по городу мотаться? Да ради бога. Только не приставай.
— Я и не пристаю. Пристаю разве? Стою себе...
Вокруг было столько людей, автобус дёргало, раскачивало, на Настю кто-то навалился сзади, она в сумку вцепилась, поморщилась, когда ей кто-то на ногу наступил, но она чувствовала только Маркелова, стоящего перед ней. И очень старалась сдерживать напор, чтобы не прижиматься к Сергею больше, чем была вынуждена. Даже отвернулась от него, чтобы не смотреть ему в лицо, не видеть смеющиеся глаза, но запах незнакомого мужского одеколона дразнил и волновал. Настя начинала ненавидеть себя за то, что слишком многое подмечает в Сергее, сама того не желая. Не рада ему, он её злит, но всё равно подмечает — как он смотрит, как себя ведёт, что за одеколон у него.
— Проезд оплачиваем, граждане!
Маркелов усмехнулся, потом в карман брюк за деньгами полез. Это было весьма затруднительно, руками с трудом удавалось шевелить, зато... Зато как бы невзначай он провёл тыльной стороной ладони по Настиному животу, затем выше, и вот тут она снова посмотрела на него, а в глазах настоящий огонь.
— Только попробуй, — шикнула она, а Сергей глаза вытаращил, остановив руку в паре сантиметрах от её груди.
— Я же не специально.
— Маркелов.
Автобус ощутимо тряхнуло, Настя Сергею на грудь свалилась, а он уцепился за ремень её сумки, чтобы хоть как-то поддержать.
— Господа, оплачиваем проезд!
Настя от души ткнула своего спутника кулаком в живот, но когда из автобуса выходили, спустя минут двадцать, смеялись. Пассажиры весьма охотно поддержали тему о "господах", и остаток пути прошёл легко и весело, не смотря на тесноту и давку.
— Это ужас! — Настя потрясла затёкшей ногой, потом застегнула пуговицу на рубашке. Была уверена, что её оторвут на выходе, но обошлось.
— Не ужас, а господская забава, — хмыкнул Маркелов, и сумку с её плеча забрал. Взвесил на руке. — Ого.
— Вот тебе и "ого", — со знанием дела кивнула Настя.
— И ты каждый день такую таскаешь?
— Почти. — Настя достала из кармана листок с адресами. — Так, нам нужна Купеческая, восемнадцать. Где это?
— Ты меня спрашиваешь?
Настя на месте покрутилась, оглядываясь, потом на Маркелова выразительно взглянула.
— Ты зачем со мной пошёл? Вопросы дурацкие задавать?
— Нет, сумки тяжёлые таскать.
— Вот и таскай.
— Таскаю.
— Нам туда, — решила наконец Солнцева и указала рукой в сторону узкого переулка.
За день они обошли больше десяти адресов. Настя всё ещё удивлялась, почему Сергей с такой охотой бодро вышагивает с ней рядом, она рассчитывала, что он оставит её уже через час. Но он остался, они даже разговорились, и Насте уже было неудобно намекнуть Сергею на то, что дальше она отправится одна. Маркелов рассказывал ей о Москве, об учёбе, о поездке в Англию в прошлом году. Настя мало вопросов ему задавала, в основном слушала. Потом зачем-то рассказала про неудачу с поступлением, а Сергей, вместо того, чтобы её пожалеть или посочувствовать, начал говорить, на чём ей нужно сконцентрировать своё внимание перед следующим поступлением. Его очень заинтересовало, почему она выбрала именно журналистику, и чем её не устроил филфак, а когда Настя привела, как ей самой казалось, не слишком убедительные доводы, не стал спорить и не взялся её переубеждать. И в этот момент выглядел серьёзным и искренним. Настя взгляд его поймала, и вдруг поняла, что он на самом деле увлёкся этим разговором, а не просто заговаривает ей зубы, как она изначально думала. К концу их путешествия она даже как-то примирилась с Маркеловым. К тому же, он вёл себя, как настоящий друг. За руки не хватал, намёков никаких не делал, послушно следовал за ней и помогал нести сумку. Ни разу ничем её не смутил, не считая случая в автобусе, но Сергей поклялся, что это была случайность. Правда, так прищурился в этот момент, словно сам в свои слова не верил, и Настя рассмеялась. По дороге к дому они даже по молочному коктейлю выпили, в гастрономе через дорогу их делали уже много лет, столько, сколько Настя себя помнила. Она частенько сюда приходила, а в детстве предпочитала молочный коктейль любому мороженому. Ну что такого в мороженом? А вот густой коктейль в высоком стакане, с красивой трубочкой, а внизу, на самом донышке, мелкие кусочки льда — это да! Мама всегда ругала её за этот самый лёд, и предостерегала от проблем с горлом. Но разве ребёнка можно испугать ангиной? Это точно не то, чего стоит бояться. А за последние годы столько всего изменилось — страна, жизнь, люди, даже магазины стали другими, незнакомыми, а вот этот старый аппарат для смешивания коктейлей, из детства, радовал душу.
Настя смотрела, как Сергей расплачивается у кассы, потом направляется к ней с двумя стаканами в руках. Она облокотилась на высокий столик на одной ножке, тот покачнулся на выщербленном полу, но Настя всё равно улыбнулась. И сама у Маркелова один стакан взяла. Он рассмеялся.
— Да подожди ты!
— Не хочу ждать. Знаешь как вкусно?
— Я пока не знаю, а вот ты, видимо, да.
— Ещё бы! Я сюда с детства прихожу. Всё боюсь, что прекратят коктейли делать. — Она потянула через трубочку густую массу, и даже зажмурилась от удовольствия. Потом губы облизала. — Вкуснятина.
Когда глаза открыла, поняла, что Сергей смотрит на её губы, правда, уже через мгновение он глаза опустил, попробовал коктейль. А Настя засомневалась — на самом деле он смотрел на неё по-особенному или ей показалось? И смутилась из-за собственных мыслей и жара, неожиданно поднявшегося изнутри, а не из-за его возможных действий и намерений.
— Мы сегодня хорошо поработали, да? — спросил у неё Сергей, когда они в свой двор вошли.
— Да. Отдам тебе половину зарплаты за день.
Он рассмеялся.
— Не надо. Оставь себе на молочные коктейли.
Настя кинула на него выразительный взгляд.
— Мне кажется, или ты смеёшься надо мной?
— Скорее над собой. Я ведь тебя мартини угостить пытался, а тебе, оказывается, совсем другое по вкусу.
— Это точно. Что хорошего в твоём мартини?
— А ты его пробовала? — хмыкнул Маркелов, и со смехом отскочил в сторону, когда Настя его в бок пихнула. Потом попросила:
— Сумку мне отдай.
— Да она уже ничего не весит.
— Вот и отлично. Отдавай. Маркелов!
Он снова рассмеялся и ещё на шаг отступил, дразня её, а потом замолк, заметив, что Настя нахмурилась, глядя куда-то за его спину. Обернулся и увидел Ольгу. Она не спеша направлялась к ним и присматривалась с настороженностью, правда, встретив взгляд подруги, улыбнулась.
— Привет. А вы откуда?
Настя вдруг перепугалась. Сергей заметил, как она в одно мгновение подобралась, посерьёзнела, и уже без всякого колебания сняла с его плеча свою опустевшую сумку.
— Ниоткуда, — соврала она, — у магазина встретились. А ты давно вернулась?
— Час назад, наверное. — Оля посмотрела на Маркелова, заулыбалась старательнее, и встала на поребрик. Вроде бы дурачась, но Настя знала, что сделала это намерено, чтобы казаться выше ростом. Солнцева мысленно расстроилась, но потом Ольга на неё посмотрела и сообщила:
— Там Сашка приехал.
Внутри всё замерло. Настя только рот открыла от удивления.
— Приехал?
— Да, я его видела. Он про тебя спрашивал.
На месте уже не стоялось. Настя зачем-то по сторонам огляделась, по Маркелову взглядом лишь мазнула, и заторопилась.
— Мне нужно идти.
— Настя! — Оля окликнула её, но Солнцева лишь на ходу обернулась и рукой махнула. Потом бегом бросилась к Сашкиному подъезду.
Маркелов едва слышно хмыкнул, глядя ей вслед, и сунул руки в карманы джинсов.
— Приехал, наконец-то.
Сергей непонимающе глянул на Ольгу, переспросил:
— Что?
— Сашка, говорю, наконец-то приехал. Настя вся извелась. — Оля улыбнулась. — У них любовь.
Они с Сергеем столкнулись взглядами, Маркелов казался задумчивым, но спустя пару секунд его лицо просветлело, и он спокойно кивнул.
— Ясно.
3.
Настя без устали вглядывалась в родное лицо, и ей всё казалось, что Сашка изменился. Она давно это заметила, с этой московской работой, он стал серьёзнее, увереннее в себе, решительнее. Всё-таки столица меняет людей. И хотя Аверин работал не в самой Москве, а в Подмосковье, для их провинциального города это было заметной переменой в жизни. В городе были проблемы с работой, маленькие зарплаты, а вот Саша сумел устроиться, начал зарабатывать деньги, и о жизни теперь рассуждал по-другому. И Насте это нравилось. Она им гордилась, и сейчас, глядя ему в лицо, светилась от радости. Ей казалось, что её Сашка невероятно изменился, и, без сомнений, в лучшую сторону.
Она пальцем провела по его лбу, потом по носу, а когда Аверин головой мотнул, улыбнулась.
— Я по тебе соскучилась, — шепнула Настя.
— Это хорошо.
— Хорошо?
— Конечно. Я специально выжидал, чтобы ты как следует соскучилась. Ты не поняла разве?
— Я даже не догадывалась, насколько ты гадкий, — рассмеялась она и обняла его покрепче. Сашка довольно улыбался, и это было здорово, просто видеть его улыбку. Он лежал, устроив голову на её груди, весь в её власти, и Настя без конца его гладила, трогала или наклонялась, чтобы поцеловать. На самом деле жутко соскучилась, и Саша должен об этом знать.
— Что здесь нового? — спросил он. Взял с подоконника пачку сигарет и закурил. А Настя смахнула чёлку с его лба.
— Да ничего, я тебе по телефону новости рассказывала.
— Федька так и работает?
— Да.
— Обалдеть.
Настя рассмеялась.
— И не говори.
— Ольга сказала, что Маркелов приехал. Правда?
Этот вопрос Настю отчего-то насторожил. Но тянуть с ответом показалось ещё хуже, и поэтому она кивнула.
— Да. Если честно, я его почти не помню. А все остальные его знают хорошо. Это странно.
— Ну, ты маленькая была ещё.
— Не такая уж и маленькая.
Саша голову закинул назад, чтобы в лицо ей посмотреть.
— Да? — спросил он, поддразнивая. — Не такая маленькая?
Настя склонилась к его лицу, чтобы поцеловать, и волосы упали вперед, накрывая Аверина каштановой волной.
— Маркелов тот ещё тип, — сказал Саша, когда Настя отстранилась и прервала поцелуй. А она от его слов насторожилась.
— Почему ты так говоришь?
— Да потому что так оно и есть. Одно слово — москвич. В нём хитрости больше, чем живого веса.
Настя усмехнулась, правда, совсем не весело.
— Он учится на юриста.
— Вот, самое ему там место. Без мыла куда угодно влезет.
Что-то совсем не по себе стало, и Солнцева решила, что пора менять тему разговора. Почему они вообще в постели про Сергея говорят? Это как-то неправильно.
— Расскажи мне, что у тебя на работе, — попросила она. — Почему ты так долго не приезжал?
— Я же сказал, чтобы ты поскучала как следует, — Аверин снова рассмеялся. Сигарету затушил, потом руку к Настиному лицу поднял и по щеке погладил. — Солнышко моё. Я тоже скучал.
Настя покрепче его обняла, но пришлось оторваться от любимого, занавеску чуть отдёрнула, когда за окном послышались громкие голоса и свист.
— Сань!
— Всё, никакого покоя теперь не будет, — пожаловалась она. — Всем ты нужен.
— Точно, всем я нужен, — с удовольствием подтвердил Аверин, и с постели поднялся. Настя сразу на себя одеяло натянула, с сожалением наблюдая, как он одевается. Только протянула жалобно:
— Саш.
Он вернулся к ней, но всего на несколько мгновений. Подбородок приподнял пальцем и поцеловал в губы.
— Не хмурься. Пойдём, прогуляемся. У нас вся ночь впереди.
В прихожей, собираясь уходить, встретились с матерью Александра. Настя будущей родственнице бодро улыбнулась и даже задержалась с ней, обсуждая долгое отсутствие любимого сына и жениха. Сашка уже вышел на улицу, Настя в кухонное окно видела, как он за руку с друзьями здоровается, а потом принялась помогать Людмиле Геннадьевне продукты в холодильник убирать, попутно с ней беседуя.
— Тебе не кажется, что он похудел? — спросила та, а Настя с готовностью кивнула.
— Да, но он клянется, что питается нормально.
— Ой, знаю я, чем они там питаются! Десять мужиков! На одних бутербродах и лапше этой ужасной. Настюш, ты бы с ним поговорила. Пусть здесь уже работу ищет.
— Да он ищет, тётя Люд, но... — Настя только руками развела. — Здесь столько платить не будут, а Сашку это уже не устраивает.
— Не знаю. — Она у стола остановилась, и руку в бок уперла, призадумавшись. — Может, и правда, вам лучше уехать отсюда? В Москве всё работы побольше.
Настя сунула в рот конфетку.
— Там жизнь дороже, так что смысла нет. Так папа говорит.
— Тоже верно.
— Насть! — послышалось с улицы. Она снова в окно выглянула, и рукой любимому махнула.
— Иду.
— Иди, иди, — поторопила её Людмила Геннадьевна. — Я ужин буду готовить.
Настя ещё одну карамельку из вазочки взяла и из квартиры выпорхнула.
— Чего тебе там мать внушала? — негромко поинтересовался Саша, когда они в сторону беседки в обнимку шли.
— Да ничего. Говорила, что ты похудел, и что скучает по тебе. А потом сказала, что нам надо в Москву переехать.
Аверин усмехнулся.
— Сама не знает, чего хочет.
— Потому что не знает, как лучше. Я тоже не знаю.
Саша поцеловал её за ухом.
— А тебе и не надо. Главное, что я знаю.
Настя глаза на него подняла, улыбнулась.
