Красная гора, 668-й

10

Темно. Потом красноватый свет выхватывает из темноты Дагота. Он стоит с оружием Кагренака возле Сердца Лорхана и немного искоса глядит на него. Он осматривает себя, прикасаясь пальцем к смертельной ране под рёбрами. Он смотрит вокруг. Свет скользит вместе с его взглядом: Неревар, доспехи Думака, Аландро, Неревар. Он приближается к Неревару и садится рядом, спиной и затылком опираясь о стену, аккуратно положив орудия подле себя. Он закрывает глаза и говорит что-то одними губами.

Неревар приподнимается и полусадится, упираясь в стену лопатками.

Неревар: Эй, мальчик. ...Аландро!

Дагот: Бесполезно. Он без сознания.

При звуке этого голоса Неревар ухмыляется. Он говорит ровным, разве только слишком уж ровным голосом:

— Это ты, Ворин?

— Да.

— Ворин, ты предал меня.

— А ты убил меня, Неревар.

— Дай руку.

— Вот.

Неревар сжимает кисть Дагота так, что у того дёргается рот.

Дагот: Ничего. Ничего. Это недолго. Видишь, вот Призрачный Страж. Две рукавицы. Я дам тебе правую. Она защитит тебя, когда ты возьмешь Разделитель.

Неревар: Бред, Ворин.

Дагот: Нет. Это не бред. Один удар. Слышишь меня? Один удар по Сердцу Разделителем. Ты будешь жить. Один — Разрубателем. Слышишь? Потом... мы бессмертны. Мы боги.

Неревар: У тебя волосы мокрые от крови.

Дагот: Неважно, это кровь врагов. Их больше нет, ни двемеров, ни нордов. Остался только Ресдайн. Ресдайн, Неревар. Земля, на которую не ступит нога захватчика. Земля кимеров. Величие звёзд. Себялюбие моря. И ветер. Она здесь. Ты будешь бессмертным королём, Неревар... не только в Ресдайне.

Неревар: Я не возьму их.

Дагот: Проклятье! Взгляни на свои ладони! Прочти письмена на них!

Неревар: Я развязал войну, чтоб это не случилось. Мои генералы и королева там, у подножья горы.

— Они сплели заговор против тебя.

— Я дал обет.

— Твоя богиня скрыла правду от тебя.

Пауза.

Неревар тихо смеётся.

— Она довольна мной. Я разрушаю Анумидиум кимеров.

Дагот отнимает у Неревара свою руку и, скрипнув зубами, обернувшись к нему лицом, заносит её для удара. Но не бьёт. Он вцепляется в корни своих волос. Он хохочет, скаля зубы, обдирая горло. Слёзы прокладывают на окровавленном грязном лице светлые борозды.

Дагот, с угрозой: Не надо, Индорил.

Неревар: Пусти.

Дагот: Нет. Сердце пело мне во тьме. Слышишь. Не умирай. Я никогда тебя не предавал. Ты убил меня, но это неважно. Я никогда не предам тебя.

— Да.

— Они играли тобой, но я чист. Я чист!

— Да.

— Я твой брат!

— Ворин.

Дагот замирает.

Дагот ломается. Он жалок в этот миг. Он воет, хрипло и навзрыд. Затем кричит:

— Азура! Мне не хватает магии. Азура, я его не удержу! Я истощён! Азура!! Я оскорблял тебя, не он! Он не нарушил данных тебе клятв! — (тихо) — Только данную мне. Предатель, индорильское отродье, не умирай, ты обещал, не смей, Неревар. — (кричит) — Азура! Спаси его! — (тихо) — Умоляю, умоляю...

Он склоняет голову и застывает. Вены вздуваются на его руках и шее.

Альмалексия, в доспехе Дома, с оружием, со сдвинутой на макушку защитной звериной маской, войдя в Палату, застаёт его во всё той же позе.

Альмалексия: Дагот, что здесь происходит? Где двемеры, Дагот? Целое войско рассыпалось в прах! Гора дрожит и колеблется, будто объятая ужасом.

Дагот, поднимая на неё тяжёлый взгляд: Одно заклятье. Я ещё держу его. Одно заклятье, женщина. Я буду лизать твои ноги. Я, Дагот Ворин.

Входят Вивек и Сота Сил. Альмалексия опускает на лицо свою маску.

Вивек: Что с Нереваром? И с Даготом?

Альмалексия: Дагот безумен. А Неревар мёртв.

Дагот: Нет. Он хочет уйти, но я не позволю.

Вивек делает было шаг в его сторону, но вдруг оборачивается и смотрит на Сота Сила, неотрывно глядящего на нечто возле Дагота.

Вивек: Сет, как горят твои глаза! Что ты видишь?

Сота Сил: То же, что и вы. Новый мир. Правосудие и честь для благородных. Процветание и здоровье для простого народа. Новый мир, опекаемый бессмертными наставниками. Богами, с которыми люди говорят напрямую. Это и есть орудия Кагренака, Дагот?

Дагот касается двумя пальцами сначала своего лба, а затем груди Неревара. Он поднимается. Он встаёт над оружием Кагренака, прямой, поджарый и грязный, и оборачивается к Сота Силу, сверкнув белками глаз.

Дагот, негромко: Они прекрасны, правда? Ты чародей. Ты чувствуешь их мощь? Боишься прикоснуться? Ты за ними пришел сюда? Зря. Они мои по праву. Я обнаружил их первым. Я убил последнего, кто носил их. Я обещал их защищать, пока он не придёт.

Сота Сил: Он мёртв.

Дагот: Тем хуже для него. Я подожду. Нам всем придётся выполнить обеты. Не ты ли сказал, что инструменты не должны попасть не в те руки? Я вижу не те руки.

Пауза.

Дагот: Я — высший консул Дома Дагот, лорд Дагот Ворин. Я объявляю о своих правах. Это место — моё. Это оружие — моё. Со мною моя сила и мой Дом.

В тишине после этих слов, в пространстве между ним и теми, кто станет называться Трибуналом, является Азура.

Азура: Ты зря говоришь это, Ворин.

Дагот: Ты зря пришла, Азура. Я звал тебя вечность назад. Я всё сказал.

Азура, обводя присутствующих взглядом: Глупцы оскорбляют богов.

Сота Сил: Старых богов, жестоких и деспотичных. Далёких от надежд и страхов людей. Твой век прошёл. Мы — новые боги, рождённые от плоти, и мудрые, и заботящиеся о людских нуждах. Избавь же нас от своего бранящегося, непостоянного духа.

Азура: Вы обрекаете себя.

Сота Сил: Клянусь, это вы обрекаете нас. Люди находят смерть в ваших войнах. Государства и народы отправляются сотнями в ваши разверстые пасти. Вы простираете руки над миром, и наступает ночь. Но Ресдайн будет жить. Он встретит новый рассвет.

Азура: Вот Ресдайн. Он мёртв. И солнце тоже. Пока вы стоите здесь, Красная гора готовится изрыгнуть лаву и пепел, который затмит небо. Кимеров больше нет.

Сота Сил: Пусть. Но во тьме и муках рождается новый народ. Он будет предан. Цивилизован. И благодарен. Он не станет трястись перед призраками. Взгляни на тело своего героя. Чья рука занесла над ним нож? Чья смерть могла бы лучше нас сплотить?

Азура: Взгляни на тело моего героя. Ты не забудешь цвет его кровоподтёков. Пепел и лава, ссадина и кровь — вот ваша кожа и ваши глаза. Вы выбрали свою судьбу. Вы пресытитесь раньше, чем насладитесь. Вот ваша награда и проклятье: день эт'Ада покажется вечностью ложным богам. Вот моя милость и месть: вернётся тот, кто вас освободит.

Альмалексия: Неревар!

Она отступает на шаг. Вивек сжимает её руку.

Вивек: Я встречу его. Я встречу его тридцатью и шестью поцелуями.

Дагот шипит.

Азура: Аландро. Аландро.

Аландро: Мать, я не вижу тебя.

Азура: Неважно. Я расскажу тебе о том, что есть. Вот убийцы своего короля и воры, крадущие то, что выше их понимания. Они считают себя богами. Но они мертвецы. Иди на мой голос. Иди домой.

Сул приближается к ней. Она обвивает его руками, и оба растворяются в серебристой вспышке.

Дагот: Я жду. За вами право первого удара.

Сота Сил, Вивеку и Альмалексии: Что с вами? Мы были готовы встретить Лорхана. Мы были готовы встретить Неревара во всеоружии. А это только Дагот.

Вивек: Но он могучий чародей, влюблённый в жизнь.

Дагот, наклоняя голову к плечу: Слышите? Там мои люди идут ко мне по трупам ваших.

Вивек: Предатель. Мерзкие слова ты говоришь, стоя над телом нашего друга и любимого советника, нашего генерала и Провозвестника.

Альмалексия: Он знал о нашей божественной природе. Он первый святой новой веры. Воистину, печально, что он погиб от смертельных ран, нанесённых Думаком и Даготом.

Сота Сил: И всё же хорошо, что перед смертью он увидел рождение Храма и благословил объединение кимеров для его защиты. Да будет так.

Дагот: Это больнее, чем твой нож в моих рёбрах. Проклятье тебе, предатель и трус.

Сота Сил: Сейчас.

оформлено: nihille 2013