Триса и пятый Мор

— Тогда люди объявили войну Долам.

— И так Долы пали. Люди захватили наши земли и рассеяли наш народ. Вынуждая нас поселиться в их городах и предать наших богов. Но многие из нас не отказались от старых обычаев. Мы предпочли бродить по свету и ветры разнесли нас по земле.

— Мы предпочли скитаться по всему миру, но не подчинятся власти людей.

— Чтобы выжить и сохранить нашу культуру, кланы должны держаться порознь до того дня, когда эльвенаны снова обретут родину.

— Мы поможем нашим заблудшим соплеменникам, вернутся к нашим древним обычаям.

— Мы — долийцы, хранители утерянных знаний, скитальцы на одиноком пути.

— Мы последние эльвенаны, никогда больше мы не станем рабами.

— Спасибо за терпение, дален. Ты прекрасно помнишь и предание, и клятву долов. Теперь ты можешь вернуться к своим делам. Я буду молиться, чтобы ты поскорее нашла Тамлена.

— А эльфы когда-нибудь жили в пещерах?

— Никогда о таком не слышал. Впрочем, во времена древнего Арлатана мы жили привольно и селились по всему континенту. У нас как у шемленов, были разные племена. Хоть и числом поменьше. Может и правда тогда были эльфы, которые жили в пещерах, но все знания о той эпохе безвозвратно утеряны.

— Что ты знаешь о порождениях тьмы?

— Только то, что эти мерзкие твари — каннибалы. И то что они рыскают в подземных туннелях, где когда-то жили дарген"лены, гномы. Давно, во время последнего Мора, Серые стражи истребили их почти поголовно. Если они вернутся в мир, все расы содрогнуться от ужаса.

— Мне нужно идти.

— Да, конечно. Да направят тебя боги, дален!

Наконец-то я нашла одиноко стоящую Мерриль.

— Хранительница велела мне сопровождать вас в те пещеры. Я её ученица и могу увидеть то, что вы не заметили. Но наша главная цель, конечно же, найти Тамлена. Надо торопиться, возможно, он долго не протянет.

— Не боишься заболеть?

— Немного, но ведь тебя хранительница вылечила. А эта болезнь очень опасна? Даже если я заболею, но при этом мы найдем Тамлена или что-то ценное, дело того стоит.

— Фенарель идет с нами. Есть возражения?

— Это зависит от того, что сказала хранительница. Я думала, что мы должны были пойти в пещеру вдвоем.

— Может, мне спросить у неё?

— ты же говорила, что эта пещера опасное место. Неужели ты хочешь рискнуть здоровьем, а то и жизнью Фенареля?

— Я уж как-нибудь сам решу, рисковать мне или нет.

— Ну так пойди, поговори с хранительницей.

— Я щас вернусь.

Мы идем к Маретари.

— Я вижу вы с Мерриль еще не ушли. Тебе что-то нужно?

— Я хочу взять с нами в пещеру Фенареля.

— Фенарель, ту уверен? Я уже подвергаю риску Мерриль, и не хочу потерять еще и тебя. — Спрашивает стоящего рядом со мной молодого эльфа хранительница.

— Я хочу помочь им, хранительница. Если мы отыщем Тамлена ради одного этого стоит рискнуть.

— Что ж, хорошо. Разрешаю тебе идти с ними. И спасибо тебе за то что спросил моего разрешения.

Мы возвращаемся к Мерриль.

— Ты вернулась! Ну что, теперь готова идти?

— Давайте выйдем в путь немедленно.

— А как же Фенарель? Вы думали я его не замечу?

— Мы спрашивали о нем. Хранительница разрешила...

— Тогда пойдем побыстрее, пока еще не стемнело.

Мы вышли из лагеря и пошли в лес на место нашей охоты. От туда я повела их на запад к пещере.

Глава 6. Поиски Тамлена.

Мы столкнулись с какими-то зелеными тварями в доспехах.

— Что это было? Порождения тьмы?

Я рассматриваю трупы. Никогда таких не видел. Это не гномы, наверное, но по росту похожи.

— Не знаю! — отвечаю я встревоженной Мерриль.

— Никогда не видела ничего подобного! От них тянет злом. Откуда они взялись? Их же здесь раньше не было, верно?

— Может быть к этому имеет отношение зеркало?

— но как порождения тьмы могут быть связаны с нашим народом? Легенды гласят, что Арлатан пал гораздо раньше, чем впервые появились порождения тьмы. Что ж довольно скоро мы это узнаем. Будем надеяться, что больше мы не наткнемся на этих чудищ.

Она оглядывает меня.

— Прежде чем мы пойдем дальше, скажи — у тебя все в порядке? Тебя не ранили?

— Нет, все нормально. Почему ты спрашиваешь?

— Ты... очень бледна. Вот и Мерриль это заметила. — Произносит обеспокоенный Фенарель.

— Это просто усталость.

— Что ж, я все таки буду за тобой присматривать. Ты ведь только оправилась от болезни. Впрочем не будем сейчас думать об этом. Пора идти дальше.

Мы прошли всего метров двадцать как увидели потухший костер.

— Интересно, чья это стоянка. Не помнишь, была она здесь раньше или нет?

— нет раньше её здесь не было. Она недавняя.

— Серый страж сказал, что возвращается к пещере. Может быть, это его стоянка. Даже если и так, его сейчас здесь нет. И следов Тамлена мы так и не нашли. Может, нам стоит... Погоди... слышишь?

— Ни шороха, ни хруста, ни лесных голосов. Слишком тихо.

— Именно. Лес слишком... спокоен. Что-то есть в воздухе... что-то не естественное.

— Может быть, мы опять увидим ходящих мертвецов.

— Неужели они выходят из пещеры? Это... не радует.

— Это еще мягко сказано.

— Чем быстрее мы найдем пещеру и Тамлена, тем быстрее сможем уйти отсюда. Скорее веди нас к пещере!

Наконец появилась давешняя пещера в проходе из колон. Мы спустились в руины.

— Так это и есть те самые руины? Интересно. Они определенно человеческого происхождения. И все же здесь повсюду какие-то эльфийские артефакты. Ничего не объясняет, откуда взялись чудовища. Но мы должны найти Тамлена... или то что от него осталось. Не верю, что эти существа сохранили ему жизнь.

— Ты, наверно, права.

— И все-таки даже если он где-то здесь... мы должны найти его тело. Давайте будем надеяться, что мы ошибаемся.

Мы пошли осматривать руины. Кругом эти твари. Я несколько раз наступала на нажимные плиты. Блин совсем внимание рассеянное. Со мной точно что-то не в порядке.

Мы наткнулись на порождение мага. Вот же тварь. Бьет своим посохом кислотными брызгами. Наконец-то я его прибила.

Мы зашли в зал с зеркалом. Перед ним стоит шемлен в броне. И с двумя клинками. Неподалеку стоит превалившись к стене зала дарген"лен с короткими алыми волосами. Цвет почти как у меня. Молодая гнома вытирает клинки от крови порождений. И стирает кровь с доспехов.

— Так это ты сражалась с порождениями тьмы. Я слышал шум боя. Ведь ты та самая эльфийка, на которую я наткнулся в лесу, верно? Удивляюсь, что ты выжила.

— Если ты слышал шум боя, почему не бросился на помощь?

— Мы бы бросились, да нам и самому пришлось отбиваться от них. Как видишь, не все они убиты твоей рукой. Меня зовут Дункан и мне приятно наконец-то познакомиться с тобой. Когда мы виделись в последний раз ты едва осознавала что происходит. А это Хелми гнома из королевства гномов Орзамар.

— бывшая гнома, я теперь наземник как и многие изгнаные мои сородичи.

— Андаран атиш"ан, Дункан Серый страж. Хелми из Орзамара. Я Мерриль ученица хранительницы.

— А меня зовут Фенарель. Неужели вы... вы пришли сюда в двоем, человек? И сражались со всеми этими тварями?

— Да, впрочем должен признать, что вы мне немало помогли. Значит, ваша хранительница не посылала вас именно за мной? Я сказал ей, что мне ничего не угрожает.

— Мы искали нашего брата, Тамлена.

— Ты и твой друг Тамлен вместе вошли в эту пещеру, так? И увидели зеркало?

— А медведь, которого мы видели, был порождением тьмы? — я указываю на обглоданный скелет медведя с шипами. Шкура валяется неподалеку.

— Возможно. Зеркало притягивает к себе порождения тьмы. Серым стражам и раньше попадались артефакты подобные этому зеркалу. Оно сделано в Тевинтере и использовалось для разговоров на расстоянии. Со временем эти зеркала просто... портятся. В них проникает та же скверна, что и в порождениях тьмы. Вероятно, прикосновение Тамлена высвободило её... Именно из-за этого ты и заболела... и Тамлен я полагаю тоже.

Да чтоб этих порождений Фен"Харел сожрал. Тамлен как же так.

— А мы не сможем починить зеркало?

— Боюсь, что нет. Теперь оно будет заражать скверной любого, кто к нему подойдет.

— Я не боюсь этой болезни. Хранительница знает, как её вылечить.

— она быть может и ослабила действие болезни. Но вот вылечить её не сумеет.

Что? Это значит я... умираю? Или превращаюсь в эту тварь?

— Тебе на время стало легче, но ты не выздоровела. Я чую болезнь внутри тебя и она разрастается. Загляни в себя и сама это поймешь.

— Тогда что мне делать?

— Сначала покончим с зеркалом. Оно угроза всему живому.

Дункан достает меч и бьет им в зеркальную гладь. Зеркало со вспышкой света разлетается на куски.

— Дело сделано. Теперь покинем это проклятое место. Я должен немедленно поговорить с хранительницей о твоем лечении.

— А как же Тамлен?

— Здесь мы ничего не можем сделать.

— Так значит, он мертв? Ты уверен?

— Позволь, я буду откровенен. Ты НИЧЕГО не можешь для него сделать. Он заразился скверной три дня назад. И помощи ему ждать было неоткуда. Целительское мастерство хранительницы и твоя сила воли спасли тебя. Но у Тамлена нет шансов. Поверь мне, его больше нет. А сейчас нам надо возвращаться.

— Но может, найдется хотя бы его тело?

— Порождения тьмы должно быть забрали его.

— Да зачем же им забирать его тело? Не для того же чтобы...— Фенарель бледнеет. — его съесть... надеюсь.

— Порождения тьмы злобные и жестокие твари, так что лучше не развивать эту тему. Мне... очень жаль.

— Хорошо. Давай вернемся в лагерь. — надеюсь порождений тьмы отсюда больше не появится.

— Я не чую поблизости других порождений тьмы. Так что все в порядке. Веди.

Мы возвращаемся в наш лагерь. Хранительница произносит при нашем приближении.

— Ты здесь, какое облегчение! Не ожидала увидеть тебя так быстро Дункан.

— Я не планировал возвращаться так быстро, хранительница.

— Смею ли я спросить, что с Тамленом? Узнали вы о нем хоть что-нибудь?

— Серый страж говорит, что мы ничего не найдем.

— Понимаю. Мерриль, что с зеркалом? Вы что-нибудь принесли?

— Я могу ответить на этот вопрос, хранительница. Я уничтожил зеркало. — Произносит Дункан.

— Я хотела использовать его для того, чтобы отыскать лекарство от этой загадочной болезни. Полагаю у тебя была веская причина поступить именно так?

— Нам нужно многое обсудить, Хранительница. Я не мало узнал с тех пор, как был здесь в последний раз.

— Что ж... Дункан, давай тогда поговорим с глазу на глаз в моем аравеле. Ступай, Мерриль, предупреди охотников. Если где-то в округе есть еще порождения тьмы, я хочу чтобы клан об этом знал.

— Ма нувенин, хранительница. Я уже иду. Дален, мне нужно поговорить с Дунканом. Приходи попозже в мой аравель. И мы втроем побеседуем о твоем лечении.

— Хорошо, хранительница.

— Расскажи обо всем Хагрену Пайвелу. Ему предстоит заняться печальным делом: приготовится к заупокойной службе. Ступай за мной, Дункан. Мне не терпится услышать твой рассказ.

— Хелми сходи пока перекуси у костра, — приказывает Дункан своей спутнице.

— Пойдем погуляем вместе, Хелми из Орзамара.

— Можно просто Хелми. Ты ведь Триса?

— да, Триса Махариэль. Можно просто Триса.

Я отвожу гному к нашему костру на котором мы готовим пищу. Мама как раз заканчивает приготовление жаркого из зайца. Я представляю её Хелми и прошу позаботиться о ней, пока Серый страж болтает с хранительницей.

Я подхожу к Марен.

— Ты несешь печальные вести. Галлы чувствуют это. Они нервничают — скребут землю.

Я подхожу к Мерриль.

— Жаль, что у нас нет времени исследовать эти артефакты. Может быть в другой раз, если хранительница сочтет это разумным.

Я подхожу к мастеру Айлену. Он все еще болтает с охотником.

— Я вижу ты вернулась без юного Тамлена. Должны ли мы предположить худшее?

— Серый страж говорит, что мы его не найдем.

— Черный день для нашего клана. Я знаю, что вы с Тамленом были друзьями. Соболезную.

Я подхожу к нашему стрельбищу.

— Я обучаю Пола. Думаю он быстро научится обращаться с луком.

Пол поворачивается ко мне.

— Приятно было познакомится с тобой. Может, когда-нибудь отправимся на охоту вместе.

— Я никогда не видела города шемленов. Какой он?

— Ты никогда не видела города?! Ну хоть в небольшие городки тебе случалось заходить? — Пол в священном ужасе смотрел на меня.

— Мы иногда торгуем с шемленами в деревнях, но этим занимаются только некоторые из клана.

— Мне даже трудно представить чтобы кто-то никогда не видел города. Там... очень людно и дома стоят тесно к друг другу. Везде полно народу и вокруг такая вонь.

— А городские эльфы учатся драться или стрелять из лука?

— Андрасте милосердная, нет, конечно! Нам не разрешено носить НИКАКОЕ оружие. А если будешь драться то тебя запросто арестуют. Я никогда прежде даже не выходил за пределы города. Куда уж там учиться стрелять из лука или охотиться.

— Почему же ты ушел из города?

— Мне грозило наказание за воровство. Хотя на самом деле я совсем не вор... просто нам часто ничего другого не остается. Моя мать была служанкой, а я считал себя везунчиком, если удавалось найти работенку в порту. Каждый зарабатывает на жизнь как сумеет, верно? Когда мать умерла я напился и прямо в таверне залез в карман к стражнику. Меня схватили и хотели повесить, но я сбежал и вот случайно узнал об этом лагере.

— Тебе больше не придется до этого опускаться.

— Я приложу все силы, чтобы стать одним из вас... Мне даже и не снилось, что вы встретите меня так приветливо и доброжелательно. Я-то думал, что вы милостиво согласитесь ненадолго спрятать меня. — Плоскоухий смеется. — Знаешь, я рад что ошибся.

— Мне надо идти.

— Да, конечно. Надеюсь, мы еще увидимся.

Я иду к нашему Хагрену.

— Итак вы вернулись с Серым стражем, но без Тамлена. Что же произошло, дален? Неужели мы и в правду его потеряли?

— Да, Хагрен. Он мертв. Серый страж говорит, мы его не найдем.

— Итак... еще один погибший из наших детей. Подумать только я дожил до такого дня... Видно такова воля Творцов, что я вынужден отпевать тех, кого младенцами качал на руках. Кажется я понимаю почему наши бессмертные предки погружались в сон.

Пайвел подходит к костру и начинает читать стихи.

Прочертят звезды огненный путь, в последний раз на тебя взглянуть.

Земля обнимет со всех сторон, лелея нежно твой вечный сон.

Навеки в ножнах уснет кинжал, недвижен лук, не его вина.

В сей скорбный час, твой последний час, одна только тишина.

— Мне незнакомы эти стихи.

— Наши предки не старились, как мы. Из-за шемленов наша кровь стала быстрее течь по жилам. И это навсегда изменило нас. Вместо смерти те кто устал от жизни погружались в утенеру — сон наяву. Так они уступали дорогу молодым. Это был должно быть прекрасный праздник: старец проживший долгую жизнь, с радостью исполнял долг перед своим народом. Увы, в наши дни подобных обрядов нет.