Широ. Нарушая законы...

— Пожалуйста, — девушка не удержалась от вида такого милого ребенка и потянулась взъерошить ему волосы. Малыш редко видел такое проявление заботы, был очень рад и губы сами растянулись в улыбке.

— Вы хорошая! — тут же заключил Широ.

— Да, спасибо, — теперь уже губы своевольничали на лице Акане. — Ложись на кушетку, шоколад можешь положить рядом и, если будет неприятно или больно, сразу говори.

Широ улегся на теплую кушетку и его начало клонить в сон, но внимание привлекла рука девушки, окутанная светящимся зеленым дымком и сон, как ветром сдуло.

— Что это? — смотря на руку, не удержался от вопроса мальчишка.

— 'Шосен Дзюцу' (Техника Мистической руки), а зеленая дымка — медицинская чакра, — пояснила ирьенин любознательному пациенту.

— А я так смогу? — загорелся брюнет.

— Когда подрастешь, — не стала разбивать надежду Акане.

Ирьенин водила рукой над телом, пытаясь почувствовать органы и чакру, но вся ее техника рассеивалась, попадая в организм пациента и смываемая потоком стихийной чакры ребенка. Акане чувствовала ее 'колючесть', но ей никак не удавалось почувствовать 'Кейракукей' Широ. Использовав вторую руку Ито увеличила подачу медчакры, лицо приобрело сосредоточенное выражение и по лбу пролегла морщинка.

Охра Бенджиро и Фуката Има с удивлением наблюдали за наставницей, такой они видели ее впервые, обычно собранная, строгая и немного улыбчивая в присутствии детей, сейчас с этим мальчишкой, она была добра как никогда и ни с кем. А затем, во время использования 'Шосен Дзюцу' (Техники мистической руки) случилось то, что не ожидали увидеть ирьенины. Сначала Акане-сан применяла технику одной рукой, а затем использовала обе, при этом было видно, что это требует немало сил. Как вдруг мальчишка заискрился, от него во все стороны ударили короткие молнии, и начальница отошла от ребенка, который с удивлением и без страха смотрел за окутывающими его вспышками света. Ткань на кушетке задымилась и загорелась, а Ито-сан подскочила к ребенку и, не смотря на бьющие разряды вокруг мальчишки, подхватила его на руки, не забывая подаренный ему шоколад. Охра взял со спинки стула полотенце и спустя минуту разгорающийся пожар лишь слабо дымил, обуглившейся тканью.

Опустив Широ на деревянный пол в центре комнаты, Акане сняла с него затлевшую футболку. В эту же кучу тлеющего тряпья, лежащую в стороне, полетел и дымящийся белый халат ирьенина. Фуката залила ее водой из графина со стола начальницы. Акане, наблюдая за хаосом вокруг мальчишки, пришла к выводу, что его необходимо научить контролю и чем скорее, тем лучше. Иначе пожар в приюте обеспечен.

— Тебе не больно? — с заботой обратилась к брюнету Акане.

— Нет, щекотно немного, — смущенно улыбнулся Широ.

— Ты чувствуешь внутри себя, как будто легкий ветерок или течение воды? — мягко произнесла женщина, стараясь успокоить голосом.

— Что-то непонятное и быстрое, — задумавшись, уточнил Широ.

— Сложи руки вот так, — показала Акане, сама сложив требуемую печать — указательный и средний пальцы левой руки прижми к ладони правой, которую сложи, так же как и левую. Правильно. Молодец. — Наставляла Ито. — А теперь оставшиеся пальцы левой руки согни и прижми к ладони. Умница. Тоже самое с правой рукой, но здесь ты обхватишь вытянутые пальцы левой руки. Молодец. Ты все делаешь правильно. — Поддерживала и одобряла ирьенин. — Закрой глаза, прислушайся к себе и когда почувствуешь чакру — 'быстрое и непонятное', постарайся замедлить ее — это поможет тебе прекратить искриться. Попробуй и не торопись.

Потекли секунды, складываясь в минуты, а голый мальчишка стоял с закрытыми глазами, сложив печать концентрации и не шевелился, а вокруг него был электрический хаос. Прошло полчаса, а результата все не было, Акане понимала, что многим требуется от одного дня до недели, чтобы освоить на начальном уровне эту печать, но мальчишка крайне ограничен во времени.

Бенджиро и Има и ожидать не могли, что такое произойдет, но вот он перед ними — пользователь 'Молнии'. Такое достигается долгими тренировками оттачивания контроля, а не реакцией на медтехнику 'Шосен Дзюцу'. И чем дальше закручивались события, тем необычнее казалось окружающее. Не прошло и часа, как молнии стали бить слабее и реже, пока совсем не прекратились. Перед ними стоял талант, который и сам не представлял, что он только что сделал.

— Умница, Широ, — похвалила Акане, — у тебя все получилось, — перевела дыхание ирьенин. — Теперь ты умеешь управлять чакрой. Начало положено. — Ито открыто улыбнулась мальчишке.

— Только я не замедлял ее, ну... чакру, она не хотела замедляться. — Признался брюнет — под взглядом девушки врать и скрывать что-то не хотелось.

— А что ты сделал? — заинтересовалась Акане.

— Я... ну...ровной сделал, что ли... и заставил течь... или бежать... в одну сторону... вот. — Выдал, как понимал Широ.

— Позволь я посмотрю еще раз, недолго! — попросила разрешения у мальчика Акане и после кивка поднесла руку с медчакрой к груди ребенка, но ничего не почувствовала. Если раньше это были перемешивающиеся потоки, хаотичного направления, то теперь ощущения можно сравнить с прикосновением к чему-то ровному и гладкому, не пропускающему чужую чакру, растворяя в себе почти мгновенно. Придя к каким-то выводам, ирьенин кивнула и сфокусировала взгляд на голом мальчишке. Взяв из соседней комнаты халат, женщина укутала в него Широ. Как отметила ирьенин, разряды при прикосновении сохранились.

'Теперь нужно попросить для него новую одежду, взамен сгоревшей, и идти к управляющей' — думала Акено, смотря на мальчишку, который не отводил взгляда от шоколада.

А Бенджиро и Има были рады, что сегодня на эту работу взяли именно их. Обычно проверка детей это скучная и нудная работа, но то, что произошло сегодня стоило потраченного времени.

Этим вечером брюнет и блондин, сидя под деревом, наслаждались вкусом шоколадок, подаренных доброй женщиной в халате ирьенина.

* * *

— Как поживает твой юный пациент, Акане-сан, током бить перестал? — Фудо сидел в собственном кабинете, в привычном кресле и пил чай.

— Нет, не перестал, — улыбнулась собственным воспоминаниям Ито. — Талантливый мальчик.

— Значит, не хочет стать обычным шиноби!? — положил чашку Фудо.

— Похоже на то, — отпила из своей чашки Акане, наслаждаясь приятным вкусом.

— Помнится в прошлый осмотр ты говорила, что концентрация стихийной чакры в теле растет, и анализы это подтверждали. — Неспешно продолжил начатый разговор Фудо.

— Использовать 'Шосен Дзюцу' стало сложнее и результатов не дает, а о попытке усилить собственную технику, при обследовании я вам рассказывала. — Ито сделала еще один небольшой глоток и зажмурилась. — Но мне удалось проверить его центральные каналы 'Кейракукей', что удивительно они не плотные, а наоборот. Объясню на примере дыма. У меня да и у Вас чакра движется как дым в дымоходе — плотно, а у него как будто трубы нет — плотный в центре и рассеивающийся к краю. Я бы сказала, что это не канал, а скорее 'направление движения чакры', видимо для быстрого наполнения тела. Все еще 'Кейракукей' в привычном понимании слова, но вместе с тем, что-то другое. Это удивительно. — Глаза Акане горели восторгом ученого, сделавшего открытие.

— Вот значит как, это действительно необычно, — Фудо задумался, посмотрев в окно. Посидев так несколько минут, хозяин кабинета повернулся к коллеге.

— Что показали последние анализы? — Фудо взял чашку и налил из фарфорового чайника приятного, горячего напитка и, заметив, что Акане допила свой, налил и ей.

— Скорость метаболизма растет и превышает норму в два — два с половиной раза, что превосходит его показатели в прошлом году, вероятно с возрастом тенденция сохранится. Патологий не обнаружено — здоровый растущий организм без признаков нарушений. — Акане кивнула, благодаря за чай, и сделала новый глоток. — У Вас отличный чай, Фудо-сан. — Поставила чашку ирьенин.

— Приятный букет, — согласился хозяин кабинета, — новый сорт завезли в Коноху, решил попробовать, и не разочарован. — Не жалеешь, что не взяла его тогда, — Фудо поднес чашку, вдохнул аромат и сделал небольшой глоток.

— Нет, — помедлив, ответила Акане, — он неплохо справляется, я расспросила воспитателей и поговорила с управляющей, — молодая женщина погладила правой рукой кисть левой, лежащей на бедре, подняла взгляд на картину за спиной главного ирьенина и перевела его на лицо начальника, — считаю, что поступила правильно.

— Ладно, — не стал развивать тему Фудо, — как другие дети?

— Джинчурики Девятихвостого, здоров, — изменения, вызванные чакрой биджу, пока незначительны, — собственная чакра, нивелирует ее воздействие. Пусть и не чистокровный, но Узумаки, а их гены устойчивы к подобным изменениям, — Наруто... — протянула Акане и, под вопросительным взглядом Аракава, пояснила, — он друг Широ, наблюдаемого мною мальчика, — и после паузы продолжила, — крепкий малыш с сильной чакрой. Чем-то они неуловимо похожи. — Задумчиво проговорила женщина. — Здоровье остальных детей также не вызывает опасений, есть физически слаборазвитые, но Академия это исправит. — Сказав, взяла чашку с чаем и сделала глоток Ито.

— Хорошо, — допил чай и отодвинул чашку в сторону Фудо, — напиши заключения по джинчурики и остальным детям, а по поводу 'электрического' малыша, — не указывай всех его особенностей. Не стоит создавать ему участь подопытной свинки. Этим детям и так досталось. — Сложив руки на столе, Аракава смотрел в глаза ирьенина и читал в них благодарность.

— Спасибо, и благодарю за чай, — Акане поднялась, поклонилась и вышла.

— А ведь ты сожалеешь, запутавшееся дитя. Чем же он так тебе приглянулся? — Прозвучали слова в закрытую дверь.

Акане бы и сама не смогла ответить на этот вопрос, просто при виде этого малыша, что-то щемило в сердце. Может быть, это была любовь матери к ребенку, а возможно просто жалость к беззащитному сироте.

Глава 8

Икэда Итсуко была расстроена, ей не удалось узнать ничего кроме имени и получить подтверждение того, что мальчишка действительно бьет током. Ее любопытство не было удовлетворено и это не давало покоя. Любопытный шиноби — это мертвый шиноби, но только не в знакомом месте, родной деревне, хотя иногда и здесь бывает лучше закрыть глаза... Поэтому девушка решила расспросить самого мальчишку, возможно, он расскажет что-то интересное.

— Сегодня мы будем готовить рис, и резать овощи. Рис составляющая большинства традиционных блюд и сытный продукт...

В конце занятия, когда рис был сварен и попробован сварившими его детьми, а овощи нарезаны неумелой рукой и съедены, Икэда перевела дыхание. Всего два неглубоких пареза, на более чем два десятка детей — это хороший результат. Когда дети покидали кухню, убрав предварительно за собой столы и помыв посуду и руки, Итсуко остановила рванувшего из кабинета в числе первых, вместе с блондином, мальчишку с бирюзовыми глазами. Девушка расстроила планы ребенка и поняла это по выражению лица...

— Тебе понравилось сегодняшнее занятие? — мягко начала разговор джонин, попытавшись сгладить свой просчет с выбором времени.

— Да, сенсей, — хмуро откликнулся мальчик.

— Можешь звать меня Итсуко, — предложила Икэда, в надежде изменить его отношение. Иначе с ним не поговорить.

— Да, сенсей, — мальчишке не нравился этот пустой разговор, но и уйти он не мог, потому сильнее хмурился.

— У тебя есть любимое блюдо, — подошла Икэда с другой стороны.

— Да, Итсукоко — сенсей, — вспомнив о том, что его дают именно сегодня мальчишка засуетился.

— Какое? — игнорировала суетливость Итсуко.

— 'Томого-яки', Итсукоко-сенсей. — Окончательно обиделся брюнет. — Можно мне идти Итсукоко — сенсей?

— Я — Итсуко, — мягко поправила девушка.

— Хорошо, Итсукоко-сенсей, — не сдавался Широ.

Глаза Икэда сузились. Девушка поняла, что своей просьбой насолила ему и теперь не знала, как поступить. Поругать за дерзость, потерять его расположение и окончательно лишиться источника информации или закрыть глаза на детское поведение и 'расколоть орешек', утолив любопытство. Девушка посчитала второй вариант предпочтительнее:

— А рис, который ты приготовил, тебе понравился? — открыто улыбнулась девушка.

— Не соленый — не вкусный, Коко-сенсей, — Широ хотел быстрее уйти, ведь время обеда, а сегодня 'яичный день' и дают 'томого-яки'. И этот день никак нельзя пропустить. — Можно мне идти, Коко-сенсей? — надеялся брюнет, что его прогонят.

На самом деле до обеда было еще целых пятнадцать минут, но очередь выстраивалась заблаговременно. Икэда конечно же не собиралась задерживать ребенка надолго, но неудачное начало затягивало развязку.

— Итсуко, — трещала по швам выбранная тактика, и девушка решила спросить прямо — Широ, да? — и после кивка — Ты умеешь пользоваться чакрой?

— Нет, то есть да, то есть, нет,... я могу только 'ровнять' — запутавшись, быстро проговорил брюнет на неожиданный вопрос.

— Но ведь ты на прошлом занятии использовал чакру. — Удивилась Итсуко, но не поняла, что подразумевается под словом 'ровнять'.

— Я не специально, это само получается. — Опустил голову мальчик, — теперь я могу идти, Коко-сенсей? — На автомате пробубнил имя Широ.

— Да-да, иди, до свидания, Широ-кун, — задумчиво ответила Икэда, не обратив внимания на его неосознанную оговорку.

— До свидания, сенсей, — сделал короткий кивок головой и, не сдерживаясь больше, побежал в столовую.

Любопытство Икэда Итсуко было удовлетворено, теперь стало понятно, что это не техника и ребенок не умеет пользоваться чакрой. Причины же того, почему он вообще способен делать то, что делает, ее не особо интересовали — это может быть особенность крови, 'Кеккай Генкай' (Улучшенный геном), что вряд ли или еще что-то, вообще что угодно.

За коверканье собственного имени Итсуко не обижалась на ребенка. Ребенок есть ребенок, но объяснить ему глубину его бескультурья все равно придется, а в том, что у нее получится, она не сомневалась. Но этому не суждено было сбыться и до конца обучения ее имя продолжало коверкаться несносным ребенком. Сначала Итсуко хотела 'купить' его хорошее отношение вкусным блюдом, но понаблюдав за ним, решила пойти другим путем.

Остальные дети не смогли повторить успеха брюнета с бирюзовыми глазами и называли сенсея как положено. А между этими двумя установилась 'холодная война' с применением всех хитростей и слабых воздействий, на которые только способен каждый из них. Именно от этого преподавателя мальчишка узнал, как больно бывает от выкрученного уха, а сенсей познакомилась с его особенностью. И это оказалось не так уж и безобидно, когда тебя застают в самый неожиданный момент.

Со временем Икэда стала забавлять их 'война' и работа стала для нее еще увлекательнее. Она даже стала испытывать уважение к этому несгибаемому мальчишке — пережить все наказания и не сломаться. Это было не глупое упорство обиженного ребенка, с которого все началось, а странная дружба взрослого шиноби — 'убийцы' и ребенка-сироты.