Пять свадеб и Я

-На кухне ЧП. Один из поваров руку сильно поранил, они не успевают, а замена только через полчаса прибудет.

-Оставайся здесь, я на кухню.

Коня уже подарили, пока проблемных подарков не предвиделось, можно и на кухню сходить. Я привычным движением включила микрофон.

-Дэн, я на кухне, там нужна помощь. Олег проверил диско-зал? Хорошо.

Кухня напоминала муравейник, все носились и в роли короля возвышался Юра.

-Юра, что надо делать?

-Резать — зелень, овощи и прочие, помощь скоро прибудет, но сейчас некого этим занять.

-Понятно.

Я скинула жилет, вымыла руки и натянула перчатки, помогать на кухне мне приходилось и раньше, даже курсы специально заканчивала, и профессионально нашинковать овощи для меня было непроблематично. Подмога прибыла раньше и через двадцать минут я уже опять была в зале.

-Стой, иди сюда.

Официант удивленно на меня посмотрел, но подошел.

-Рукава испачкал, давай поднос и завяжи на мне фартук и бегом переодеваться. Какой столик?

Мальчик указал и полетел переодеваться.

Я быстро расставляла тарелки и уже хотела раствориться в темноте, когда меня остановил голос приглашенной

-Что даже на секретаршу не потянула, в обслугу ушла.

Удар был сильным, но у меня не было времени на боль, я тихо нагнулась к красивой женщине.

-А что от меня ждать большего, у меня же плохая наследственность.

Я умчалась в темноту. Очередное преображение зала, нечто цветочное и нежное, поздравления сестер и родителей. Можно было немного отдохнуть в уголочке, там меня и нашел Дэн.

-Ты в норме?

-Да, а почему я должна быть не в норме?

-Ты микрофон не отключила. Что она к тебе привязалась?

-А кто ее знает.

-Не хочешь, не говори. Тебе в диско-зал придется пойти.

-Хорошо.

"Следить за молодежью и не допускать драк, любимая работа и опять мне". Празднество было в разгаре, но кто-то уже не рассчитал своих сил, вот и пришлось мне одного из таких на себе тащить в номер, чтоб проспался. Пьяный юнец начал меня облапывать ещё в лифте, я умело уворачивалась. В номере ему все же удалось меня обнять.

-Давай покувыркаемся.

-Когда протрезвеешь.

-Давай сейчас.

-Я любою стоя, я ты сейчас стоять не в состоянии, да и он у тебя не встанет, а утром все будет, мой мальчик, — многообещающим шепотом поддразнивала я.

-Утром, точняк.

Молодчик завалился на постель и тут же отрубился. Я вышла из номера и побежала вниз по лестнице, один раз я застряла в лифте, хорошо хоть в конце мероприятия, с тех пор и не рисковала.

-А ты уверена, что утром у него будет стоять? — раздался смеющийся голос шефа в наушнике.

-А что поллюции отменили?

Хохот наполнил мои уши. Я неслась, перепрыгивая через ступени. В зал я вернулась как раз к началу разборок, предотвратить дальнейший мордобой мне удалось. Когда гости наконец-то разошлись, я обессилено уселась на ступени и не могла подняться, рядом со мной присел и шеф, уставшие Олег и Лиза присоединились к нам, остальные сотрудники уже уехали по домам.

-Мы это сделали, — торжественно произнес шеф, и подтянул к себе тележку, — и мы заслужили шампанское.

Там было не только шампанское, но и всяческие закуски, маленькое пиршество по-поводу победы. Потом такси нас развезли: кого домой, кого в аэропорт, а кого и на работу.

Отдохнуть мне удалось всего три часа, меня ждала работа, еще раут у родителей Грекова. Здесь не должно быть такой суматохи, просто надо провести все идеально. А для этого надо контролировать всё. В салоне девушки постарались на славу — никаких следов усталости на лице. Платье пришлось выбирать долго, с вырезом не подходили, следы от ожога были видны, из всего многообразия подошло темно-кофейное платье с вырезом на спине и закрытым лифом.

Я опять наблюдала за гостями, но скорей по привычке, респектабельные господа скорей всего не станут драться. Фантазия моя разыгралась, и я представила, как уважаемый всеми адвокат Кактусов начал быть скрипача Улькина кочергой, а прима театра Градова стала их разнимать. Да, уж.

Де жавю, вторая серия вчерашнего.

-Стой, иди сюда.

Официант нехотя подошел ко мне.

-У тебя манжета в соусе.

-И что?

-Переоделся быстро, если ты не дорожишь репутацией фирмы, в которой работаешь, то я за свою глотку перегрызу.

Видимо моя кровожадная улыбка его испугала, и он все же поспешил уйти с глаз моих.

-Шарлотта, идите сюда.

Мать Грекова, Эльвира Эдуардовна, пригласительно постучала по дивану рядом с собой, пришлось сесть рядом с хозяйкой дома.

-Составьте мне компанию, пока мой муж обсуждает политику со своим давнем заклятым другом.

Официант принес чай.

— Я сама.

Привычными движениями я налила чай хозяйке.

-А себе, Лотта?

-А она не пьет, она же на работе, мама.

Павлин возник неожиданно из-за спинки дивана, чмокнул маму в щеку, обошел диванчик и сел рядом.

-Я думала, ты ещё спишь после такого банкета.

-Как я могу пропустить вечеринку в мою честь, я же безмерно тщеславен и не могу пропустить случай услышать о себе похвалы.

-Лотта, выпейте с нами чаю.

-После того как на меня вылили кипяток, я остерегаюсь горячих напитков и даже на воду дую. Простите, но мне надо работать.

-Вам надо отдохнуть, всё идеально, из-за того, что вы немного посидите со мной и развлечете старушку, мир не рухнет.

Павел Игоревич испарился с дивана, а я полчаса проговорила с его мамой, за это время я узнала, каким замечательным мальчиком рос Павлик и каким заботливым сыном вырос.

Все закончилось ещё до полуночи, я проследила за тем, чтоб все убрали, и с чистой совестью поехала домой, спать.

Рано утром встревоженная Раиса, наш главный бухгалтер, разбудила меня, что стряслось, я так толком и не поняла, но лучше приехать в офис, пока не началась атомная война в отдельно взятом учреждении. Тишина в конторе была необычной, гнетущей, я бы сказала, никто не бегал из кабинета в кабинет, никто не курил в специально обустроенной курилке. Я постучала и вошла в кабинет, Дэн стоял у окна и смотрел в пустоту, плохой признак, значит нам действительно крышка. Только вот не понятно почему? День рождение Грекова пережили, может кто стуканул, что я чашку чая выпила? Так это не вселенская катастрофа.

-Что случилось?

Шеф протянул мне газету с интервью Павла Игоревича, где на вопрос: "Как прошел Ваш юбилей?" он ответил "Могло быть лучше".

-Вот козел! Свинья неблагодарная! Сволочь!

Я ещё пару минут повысказывала, что думаю о Павлине, некоторые определения заставили шефа улыбнуться.

-Что теперь?

-Послезавтра разговор с учредителями, и сбудется твоя голубая мечта — меня выкинут.

-Скорей меня, вас они оставят, они же не идиоты такими кадрами разбрасываться. Но, черт возьми, мы сделали все великолепно, грандиозно, все были просто в шоке, вчера большинство газет написало о восхитительном приеме. И никто подобное сделать не сможет.

-А заказчику не понравилось, в этом все и дело. Ему не понравилось, и мы едем на ковер, точней я.

-Мы поедем, в конечном счете, я ему банкет родителей организовывала. А громоотводом мне приходилось бывать.

-Я бы выпил.

Вернулась я в кабинет с виски и льдом, иногда нужно выпить, а когда тебя оскорбили в лучших чувствах — необходимо. Сотрудники к обеду разъехались по домам. Пьяный шеф спал к комнате отдыха. А я шла к подругам...

Утро не задалось — кофе сбежал, и мне предстояло оттирать белоснежную плиту, лучше это сделать сразу, потом будет только хуже. Но сил на это не было, вообще последнее время у меня катастрофически не хватало сил. Вроде и отдыхала не так давно, но почему-то усталость не отпускала. А может это и не усталость, а разочарование. Разочарование в самой себе, в своей жизни. Брак Марии подтолкнул к нехорошим мыслям о собственной жизни, о собственной неустроенности. Я уже давно забыла, когда с кем-нибудь встречалась, свидания были редкостью в моей жизни, мужчины тоже. Слишком серьезной я для них была, они меня побаивались и знакомиться подходили в "приподнятом" алкоголем состоянии, что мне было отвратительно.

"Ладно, пора на работу". Отражение согласно кивнуло, и я пошла в единственное место, где сильные мужчины нуждались в моей серьезности и разумности, в мой департамент. Скоро восемь лет как я здесь работаю и каждый день как первый. Только здесь и с подругами я не чувствовала себя одинокой. Дурдом начался сразу — с ресепшина поздно передали письмо из суда и в спешном порядке пришлось искать документы и направлять юриста. Я получила нагоняй за плохо организованную работу, совершенно незаслуженно, последнюю неделю меня не было в Москве, сопровождала заместителя начальника департамента в командировке, на сайте Арбитражного суда информации о назначении рассмотрения не было, да и письма из суда должны были, не распечатывая, к нам сразу направить, но руководству мои доводы, что пыль на дороге. Позже начальство остынет и извинится, но сейчас было обидно. Потом сломался ксерокс, а застрявшие в нем бумаги были невероятной важности и никак не могли быть помяты. Опять оказалась виновата я, а не безрукий стажер-юрист, которого знакомили с положением, по которому все документы копирует специально обученный персонал. Бумаги из ксерокса я извлекла без видимых повреждений для них, мастерство не пропьешь, многолетний опыт работы с оргтехникой и смекалка всегда выручали.

-Лана, вы куда? — окликнул меня в дверях Константин Евгеньевич, мой непосредственный шеф и начальник департамента по совместительству.

-Обедать.

-Ладно, иди.

"Как будто без вашего разрешения я бы не пошла, раз сегодня все решили повесить на меня свои огрехи, то я буду четко действовать в соответствии с трудовым распорядком, а по нему у меня сейчас обед".

Лотта уже сидела в кафе и ждала остальных — Ася и Ната задерживались, а Мари ещё была на Лазурном берегу. Судя по заказанному мороженому не у меня одной плохое настроение.

-Привет, Шарли, о делах спрашивать не буду, и так видно. У меня аналогично.

-У тебя тоже видок нерадостный.

К приходу подруг мы все же успели нацепить маски благополучия, что расстраивать близких? Ася, единственная была на дне рождении Биг Босса в качестве гостя, расписывала празднество и восхищалась работой Лотты, но Шарли от каждой похвалы становилась всё мрачней.

-Сволочь, твой шеф, — заключила Лотта, допила кофе и распрощалась.

Странно, Шарли любила расписывать казусы организованных мероприятий, а тут ничего не рассказала. Что-то не так, но выспрашивать было не в моих правилах, захочет сама расскажет.

Письмо отвлекло меня от написания отчета за месяц, послание от Наты со ссылкой на какой-то ресурс, позже посмотрю, сейчас мне надо сосредоточиться на работе, чтоб в очередной раз не получить за что-нибудь. Но подруга решила меня достать по телефону.

-Наташа, я занята, очень.

-Ты всегда занята, очень. Статью не читала?

-Нет.

-Лана, какая ты бесчувственная.

-Да, я бревно, ты мне Америку не открыла.

-Ладно, там ссылка на интервью с нашим всемогущим.

-И что?

-Как что? Он сказал, что его день рождение мог быть и лучше. Понимаешь, лучше. Вот почему Лоттка так расстроена.

-Но, Аська же сказала, что все было превосходно и всем понравилось?

-Она и сама удивилась такой рецензии праздника. Надо Лоттку поддержать.

-Надо, как?

-Ещё не придумала.

-Придумаешь, напиши, а лучше позвони.

Ничего толком не придумав, мы решили вечером завалиться к ней всей компанией и насильно утишать, но дома ее не оказалось, и телефон не отвечал, скорей всего работала. На следующий день ее тоже не было. Мы собрались в кафе в обед пятницы, где Ася передала благодарственные письма от Грекова.

-Ещё, скотина, и издевается, — это была единственная лотткина фраза за весь обед.

Вечером она мне позвонила.

-Лана, я сейчас к учредителю еду. Можешь кое-что для меня сделать?

-Постараюсь.

-У меня на столе лежит приглашение в театр и визитка, я не могу дозвониться до Сигера и сказать, что не приду. Можешь ему позвонить, и за меня извинится, а то я телефон отключу на время раздачи оплеух.

-Хорошо, а меня пустят к тебе?

-Пустят. А хочешь, сходи на спектакль, состав актеров замечательный, я так хотела сходить, но у меня сегодня цирк по программе.

-Нет, не меня приглашали.

-А ты подумай хорошенько, когда последний раз в театр выбирались, это Ната у нас постоянно ходит, а мы с тобой, да и Аська все в работе.

-Неудобно.

-Это не свидание, просто Николай Сергеевич спонсировал постановку, вот и вручил мне контрамарку за хорошую организацию приема.

-Обещаю подумать.

-Считай, что я тебе это приглашение подарила.

-Ладно, если не дозвонюсь, схожу.

-Спасибо, Лана, ты настоящий пятачок.

-А ты настоящий свин.

-Хрю-Хрю. Ну, ладно, из меня сейчас отбивные делать будут. Пока.

-Позвони, как пожаришься.

-Хорошо.

Часы показывали пять часов, у всех нормальных сотрудников уже работа окончена, а я чем хуже. Шеф что-то буркнул о моей несознательности, но мне сейчас было не до его бурчания, он и так всю неделю на меня рявкал, причину плохого настроения босса я узнала, но расставание с любовницей не повод срываться на мне.

К Шарли меня пустили без проблем, несколько раз попыталась дозвониться до этого Николая Сергеевича, но абонент вне зоны действия сети. Придется ехать, раз Лотта просила извиниться, то значит для нее этот "театрал" важен, ей и так хватает проблем после интервью Грекова, чтоб еще новые были. Телефон так и не отвечал, пришлось идти в театр.

Буфет меня мало интересовал, в холле мне не с кем было общаться, я пошла в пустой зал и устроилась на предназначенном месте.

-Здесь занято, — холодный голос оторвал меня от моих невеселых мыслей.

-Простите?

-Здесь занято, вы заняли чужое место.

-Вы, Николай Сергеевич?

-Мы разве знакомы?

-Нет, просто Шарли не сможет придти, просила меня извиниться и посмотреть за нее спектакль.

-Она сама не могла извиниться?

-Хотела, но ваш телефон не отвечал.

-Ладно, оставайтесь, раз пришли, — пробурчал шкаф, что-то все на меня бурчали.

-Спасибо, за разрешение, чтобы я без него делала, — огрызнулась я. Хорошо, что уже прозвонил третий звонок и зал стал стремительно заполняться и через несколько минут погрузился в темноту, а то я бы не сдержалась и наговорила бы чего-нибудь и окончательно навредила бы Генриховне.

Действо на сцене меня моментально захватило, хотя ничего необычного не было, просто история, история людей бывших когда-то знаменитым, а сейчас забытые всеми, их жизнь и одиночество, актеры играли свою судьбу. Меня зацепило, и платину прорвало, я была почти также одинока, как и эти артисты, слезы текли по моим щекам. Когда спектакль закончился, зал долго рукоплескал, а я пыталась успокоиться, мне это почти удалось. Вот занавес опустился, и актеры больше не вышли на поклон, пора покидать зал. На улице было душно, прохлада необходимая мне сейчас была недоступна, глаза опять наполнились слезами. Слезы обиды, знакомый Лотты смотрел на меня как на пустое место, да в сером деловом костюме я не была образцом вечерних забав, но всё же я была женщиной, а не пустотой.