Крыло двуглавого орла - ч.2 ...

Изделия из меха. Хоть и не ценитель, но губами почмокал. Тут одного меха на сотни рублей, а уж с такой выделкой, орнаментами и вставками... даже и не знаю. Впору Петру мантию императорскую обновить. Задумался о мантии вице-императора.

Еще Алексею вручили карту земель губернии. Красочную. С драконами, прикрывающими задами все неисследованные земли. Долго рассказывали, как отправили экспедицию вверх по реке, в "сторону графом указанную". Река длинная, но постепенно сузившаяся до ручья. Этот эпический поход описывали не меньше часа, макая усы в чаши. Нет, чтоб сразу признались — заблудились в многочисленных руслах и тыкались, как слепые котята. В результате, упорство победило здравый смысл, экспедиция дошла до системы мелких озер, где было основано зимовье "Перевал". От него на север вновь пошли по ручью, довольно скоро ставшего рекой, на которой вновь пригодились несомые экспедицией лодки. Исследователи спустились по течению до впадения речки в широкую и полноводную реку, текущую по "благодатной и обширной" долине. Это на крайнем севере? А осетры там, какой величины водятся? С моей точки зрения самым ценным итогом экспедиции были контакты с аборигенами в глубинке, обошедшиеся без пальбы. Теперь к нам оттуда будут приходить торговать. Не зря почти три года экспедиция проходила.

Но царевич поверил губернатору, про обширность и благодатность. Велел снаряжать поселение на слиянии рек Тутлут и Татана, как их называли аборигены. Про себя будущий поселок обозвал "ТаТушкой" — такое же сомнительное украшение губернии. Вроде и красиво, но... Праздновали будущую закладку поселка.

Потом Алексей озвучил планы о большом военном походе. Праздновали. Искали проводников к свинцовым рудникам. Молебен на дарование победы. Праздновали отбытие трех канонерок и одного ледового транспорта с береговым нарядом будущей крепости "Ситкха".

Не ведаю, как будет на архипелаге — но Аляска выжила чудом после такой "подготовки". Аммиак из сортиров крепости можно было без всякой химии черпать ведрами. Поставил этот вопрос на вид коменданту. Даже обидно стало — мы в пороховом форте мозг изламываем, а тут...

Шестнадцатого октября запустили первую колбу замкнутого цикла. Теперь ингредиенты, проходя через два сегмента, дожимались коловратником, и вдувались за тонкую иглу пламени сжигаемого в первом сегменте водорода. Вода второго сегмента циркулировала по кругу, охлаждаясь в теплообменнике и многократно орошая керамическую горку.

Установка набирала давление медленнее, чем предыдущие прототипы, зато аммиаком, наконец, запахло даже мне, с напрочь прокуренным нюхом.

Праздновали. Если честно — заслужили. Не верил, что получится. Пусть все это в лабораторных объемах, пусть выход мизерный. Но мы ведь еще и не закончили! Зря, что ли, конвой столько бочек медовухи привез. Значит, будут и еще победы.

Потянулись дни ожидания. Потихоньку поселок протрезвел и занялся делами. Конвой догрузили топливом, разошлись охотничьи партии. Воющие от скуки дворянки попытались подкатить сначала к губернатору, он сбежал "провожать" поселенцев в "Татушку", потом ко мне, после чего несколько дней сидели взаперти, видимо краснея при воспоминаниях. Остальные дворяне развлекались вместе с Алексеем, охрану которого усилил своими тенями. Каких посулов Ефиму мне это стоило — отдельный разговор.

В пороховом форте началась рутина. Подбор параметров. А какой толщины должен быть слой катализатора? Его плотность? Температура? Как выход зависит от давления? Не можем больше накачивать? Значит, думаем, как смочь. Придется ставить второй насос, а за ним может и третий. Хотя, колбы этого уже не выдержат.

Тем не менее, явно прослеживалась тенденция повышения выхода с увеличением давления. Надо начинать делать производственную установку с толстостенными колбами и продолжать эксперименты на ней.

В запасах конвоя ничего похожего нет. Решили попробовать навить колбу из стальной полосы, усилив ее снаружи витками проволоки. Не будь так увлечен процессом — ни в жизнь не дал так транжирить пока невосполнимые ресурсы.

Двадцать четвертого заскучал. Рутина тянулась без моего участия, мастеров ныне было больше, чем блох на дворянской собаке. Руководители, окромя меня, разбежались в разные стороны по разным причинам — кто на войну, кто от венца.

"Аист" бригада разобрала и успела собрать. После прихода конвоя к аэроплану организовалось паломничество, которое он пережил хуже, чем перелет из Алексии. Какая-то "редиска" отломала триммер. Поучаствовал в прениях, "каким быть самолету". Отдал техникам свои зарисовки по этому поводу. Прения перешли в затяжные баталии, оставил умных людей выщипывать друг другу бороды. Все одно сделаем по-иному. После аммиака почувствовал себя готовым засунуть вискозное полотно в печь, и поэкспериментировать с углеволоконными слоями в фанере.

Просто походил по крепости и поселку. Бегает детвора, женщины перекрикиваются, что-то стучит, взвизгивают пилы. Было бы совсем хорошо, кабы не дождь. Зарядил, паршивец, на несколько дней. Тропинки хлюпают, перед входом в дом надо долго ковырять обувь специальной деревянной лопаточкой, появившейся у каждого крыльца. Лишний раз никуда выходить неохота. Но в помещениях висит результат скученности людей и сохнущих плащей. Атмосфера давит, сокращая общение. Вернулся в пороховой форт. Самое время что-нибудь взорвать.

Засел за сжигание полученного аммиака. Кислорода, не используемого в аммиачном цикле, от электролизера море. Не пропадать же добру. Взорвал одну реторту. Оказывается, аммиак с кислородом немногим хуже гремучего газа. Не знал. Хотя, мог ведь и предположить! Хорошо, что мои тени не видели...

Вернулся к сжиганию. Хотел получить оксид азота, ориентируясь на красноватую сущность этого газа. Не вышло. Даже под давлением дело не пошло. Вода, как и планировал, в холодильнике появлялась. И на этом все.

Попробовали железный катализатор. Испортили только стружку. Пригодился платиновый ежик из проволоки. Но поначалу не шло и с ним, пока не додумались ежик предварительно подогреть. Хорошо бахнуло! Но хоть какой-то "свет в оконце"! Ведь жахнуло без всякого зажигания. Выходит, некоторая реакция окисления пошла.

Переделывали установку, добавляли нагрев и последующее охлаждение платиновому ежику, дабы не доводить дело до подрыва. Половина химиков бросила рутину и сопела за плечом, обсуждая, когда шандарахнет в следующий раз. Как дети! Обидно будет, если в холодильнике переоборудованной установки опять пойдет одна вода.

Двадцать девятого стало обидно. Вода пошла. И чего мы так корячились? Знаю способ получения воды проще.

Отвлекся на небольшой байдарочный поход с алеутами. Знатные, аборигены гребцы. Надо вспомнить про тренировки с морпехами и меньше налегать на пирожки. Как назло, бабы поселка пирожки пекли умопомрачительно вкусные. Еще и отведать постоянно зазывали от всей души и без венчальных планов.

Валькирий видно практически не было. Они устроили харакири документации поселка. Может от этого сбежал губернатор? Тогда светлость и с этой стороны понимаю. Воровать ему просто некуда, а вот вспомнить, куда что делось три года назад и какой инвентарный номер на топоре, утопленном в заливе — проще в залив нырнуть.

Такие строгости увязывали с тем, что в колонию привезли деньги. Наши деньги! В смысле, изготовленные по мотивам моих эскизов и произведенные в приличном количестве, для проверки станков и штампов. Оборудование лежало упакованным в трюмах, и ждало прибытия в Форт Росс. А вот деньги решили выдать, сверившись по приходно-расходным книгам кто, кому и сколько должен.

Названия, формы и номиналы монеток остались, как задумывал. Биметаллические монеты немного переделали, пустив снаружи бронзу, спрятав серебро в центре монеты. Старшие деньги вообще сделали триметаллическими, заключив золотую сердцевину с серебряной окантовкой в бронзовый ободок гурта. Порадовался за подросший уровень технологий Вавчуга и представил, сколько у нас будет брака. Ну да, время покажет. Может, и откажемся от этого ободка.

С оксидом азота не клеилось. Царевич не возвращался. Под венец меня никто больше не тащил. На медведей, что ли, поохотится? Будем с ним ходить друг за другом по кругу.

Стукнул себя полбу, побежал, жирно чавкая, в пороховой форт. Наследил в лаборатории. Ведь наступали уже на эти грабли! Надо замкнуть цикл окисления. Гонять по кругу. Из холодильника непрореагировавшие части загонять обратно к ежику катализатора. Заодно и его охлаждение наладим.

Получилось. Но не у меня. Первые опыты на модернизированной установке поглумились над моими надеждами. Пошел искать медведя. В крайнем случае, хотелось просто походить по лесу, капающему крупными шариками воды на непромоканец. Выветрить из легких кислый запах опытов и поражений. Подумать над способом прямого окисления азота воздуха кислородом, понимая, что там "засад" может быть еще больше, чем в аммиачном способе.

Вернулся через два дня продрогший мокрый и посвежевший. Медведя не встретил. Принял было за медведя — ковыряющегося в лесу, лохмато одетого алеута. Стрелять было лень, и аборигену улыбнулась удача. Причем дважды. Так как увлекся он распутыванием силков, и ушел с добычей.

В пороховом форте мне вручили мензурку желтовато-буроватой жидкости. Как положено, помахал ладонью над горловиной пробирки, гоня к себе запахи. Совать нос в разные посудины, это не для химика, думающего о будущем. Принюхался. По рецепторам врезало кисло-острым.

Действительно победа!

На предложение мастеров отметить событие, так как у них уже все готово и ждали только меня — велел показывать, как получили кислоту. Не верилось, что меня не разыгрывают и просто не отлили немного из привезенных бутылей с азоткой. Еще немного грызла ревность — как это так, у меня не вышло, а тут...

Потом праздновали. Наклюкались до желания подвигов. Хорошо, что дворянки под руку не попались. Как потом рассказывали, успевшие схоронится очевидцы, ночью мы бродили по поселку со штуцерами и искали медведя. Чего меня так переклинило на косолапом? Православные отнеслись к загулу с пониманием, но редких собак попрятали. Штуцера кто-то из самых трезвых додумался разрядить, никого из поисковой партии это особо не побеспокоило. Хорошо, что действительно медведя не встретили.

И вновь начались серые будни оптимизации. Подбор параметров. Проба тысяча сто пятнадцать, условия такие-то, выход такой-то... Где же Алексей?! На Аляску неумолимо опускалась зима. Дымили многочисленные печи, выли под нагрузкой ветряки, похрустывала грязь эхом шагов. Никто в поселке не оценил произошедшего перелома. Ну, придумали там мастера в форте очередную диковину. Нам не привыкать.

Слегка досадно. И ведь не объяснить никому, какие мы молодцы. Секретность на пороховые форты наложил наивысшую. Пусть остальной мир у нас чилийскую селитру покупает. И ничего, что она пока не у нас.

17 ноября прибыла канонерка с Алексеем. Аляска встречала победителей. Ухмылялся, глядя на торжественность момента. Как царевич с победой возвращается, так все ему на шею прыгают, а как мы с Большим Прорывом по поселку ходили, от нас прятались. Темный народ. Хоть и образованный уже — вон, как на молебен рванул.

Тени вернулись. Одного отправил налаживать секретный режим в пороховых фортах. А то кому не лень туда ходят. Пирожки носят. Со вторым разругался, пытаясь убедить, что надо формировать официальные полки поселений, а то меня валькирии вместе с берцами схарчат за анархию в делопроизводстве. И денег на отсутствующие полки не выдадут. Взывал к сознанию. Пытался доказать, что никому тут не нужен. Потом "построил" упрямца, скомандовал кругом и дал сутки на все организационные вопросы. Что странно, меня послушались.

Вечером праздновали. Взял "тайм-аут" после второй чаши. Печень не железная. Да и братья дворянок на меня посматривали неблагосклонно. Вот подогреют они себя, и придется опять вспоминать, с какой стороны за шпагу браться. Интересно, где забыл свой меч? А вообще его привез? Братьям придется немного обождать, если до этого дело дойдет — пошлем курьера до Петербурга и обратно. Пока надо сходить за кастетом. Он у меня вроде в рундуке.

Отправился на Юнону, по дороге проветрившись и пообщавшись с вахтенным у трапа. Будь погода чуток ласковее, и покурил бы, под звездами. Но небо спряталось за многокилометровым слоем облаков, разгоняющих восторженных наблюдателей мелким ледяным дождем. Вернулся обратно, тиская в кармане "миротворца" и мурлыкая под нос:

Рука ласкает шпаги разукрашенный эфес,

Никто не знает, где гоняет нас проклятый бес.

Корабль старый верен капитану, словно пес.

Да, мы корсары! Наливай, чтоб весело жилось.

Братья дворянок встретили меня на углу крепости, мимо которого бежала выложенная досками тропинка к пристани. До чего эти молодые предсказуемы. На звезды пошли посмотреть...

Впервые за последнее время задумался, как нынче выгляжу. Форма, затерта и застиранна, лицо высушено ветром и обожжено солнцем. Не загоревшая кожа в глубине морщинок создает видимость старческого лика, покрытого паутиной времени. Молодые вон, за противника меня не считают. Даже клинки свои не взяли. А мне ведь только сорок два.

Дойдя до ворот крепости, попросил караул кликнуть народ из дежурки, помочь загулявшим господам боярам дойти до кают. А то они сами падают все время, синяки набивают. Негоже так... Да, на углу и лежат, чутка до кораблей не дошли.

Вернулся на праздник, выдал фитиль коменданту. Какого рогатого он половину караулов со стен снял?! Понимаю, что время мирное — но порядок быть должен! Коварный враг может подкрасться куда угодно, и его никто не увидит. Зачем тогда вообще крепость строили?!

За столом в очередной раз пересказывали байку о великом походе царевича за свинцовым руном. Произведение выходило эпическое. Достал блокнот, в ожидании момента, когда на несчастную сотню морпехов накинуться тысячи лохматых демонов. Дождался. Хмыкнув, зачеркнул предыдущую цифру количества "демонов", проставил новую. Скоро счет пойдет на десятки тысяч.

Если отбросить все словеса, то захват земель прошел буднично, и без особого кровопролития. Ситкхи уже выработали условный рефлекс на наши канонерки и смертниками отнюдь небыли. Алексей шел по карте архипелага, не отвлекаясь на поселения, до северо-восточного залива, глубоко вдающегося в материк. Там и была основана крепость, от которой по ледяному языку перевала ушла основная партия охраны с переселенцами, к обещанным проводниками свинцовым залежам.

Вот этот перевал и считал самым тяжелым во всей экспедиции. Проводники про него, еще в Аляске, множественные страсти рассказывали. Перестраховался. Нагрузил переселенцев как на северный полюс до конца жизни. По лыжным саням на пару человек, это, наверно, было лишним. Но понимаю это только теперь. А тогда...

Ситкхи посчитали момент строительства крепости и отсутствие гарнизона самым удобным. Собрали воинов с нескольких родов и продемонстрировали свое отношение к новым постояльцам.

Наученные прежним опытом в лоб они не полезли. Высаживались вокруг лагеря, стараясь делать это ночью и незаметно. У них почти получилось. Засекла шумы акустическая вахта на ледовом транспорте. С него в сторону подозрительных звуков пустили ракету и ситкхи пошли на штурм, так и не подготовившись, как следует. По крайней мере, часть шла открыто, на своих боевых каноэ.