Артазэль. Архангел

'Ты как там, держишься? — спросил меня Равлис. — Мы тут Лана почти вытащили, сейчас тобой займемся'.

'Держусь, доспехи защитили, но силы откачал столько, что и лопнуть могу, — пожаловался я. — Но что самое паршивое — душу выкачал в оружие'.

'Ну ты даешь! — передалось через ментальную связь неподдельное изумление Бахута. — Только не отзывай оружие, а то не хватало умереть от такой глупости, как вырвавшаяся душа, сразу после победы над столь сильным противником!'

'За кого ты меня принимаешь!? — возмутился я на его предположение. — У меня нет склонности к самоубийству, да и с головой все нормально'.

'Ну-ну, не надо так возмущаться, — принялся успокаивать меня второй близнец, — он всего лишь шутит, можешь привыкать, он со всеми так'.

'Ладно, лучше скажите, как там битва продвигается, — попросил я, — а то лежу тут и ничего не знаю'.

'Битва идет неплохо, всех, кроме вожака, уже добивают, — сообщил мне Лан. — Вот его никак не получается — слишком сильный, оружие же почти не действует, а на заклинания он чхать хотел, уже больше десятка архангелов прикончил и даже ангела начала умудрился смертельно ранить. А еще эта тварь плюется какой-то гадостью, проедающей доспехи на раз, поэтому никто близко не подходит, бросаются издалека заклинаниями и ждут, пока высшие 'прах смерти' сварганят'.

Ничего себе, 'прах смерти' — чрезвычайно мощное заклинание из арсенала некромантов, все живое или условно живое при прикосновении к этому 'праху' рассыпается в пыль. Уж этим-то можно развоплотить даже какого-нибудь мелкого божка, не говоря уж о твари хаоса. Высшие решили действовать наверняка.

В то время, когда я разговаривал с напарниками, туша, лежащая на мне, содрогалась от ударов и немного сдвигалась в сторону, пока, наконец, не откатилась. С удовольствием встав с земли, я расправил смявшиеся крылья, больше похожие теперь на серые тряпки, до того они запачкались в черной крови да земле, и огляделся. Чтобы добраться до меня, Лан и компания отрубили нижнюю часть туловища монстра и только после этого смогли, используя воткнутые копья как рычаги, хоть как-то перекатить набок верхнюю, под которой лежал я. И сейчас они были такие же грязные, как и я, а вокруг растекалось небольшое озерцо крови.

— С первым боевым крещением тебя, — хлопнул по плечу подошедший Харус, — не каждый сможет выжить в такой битве, а уж завалить такого монстра и подавно.

— Ну, один я и не завалил бы его, — отмахнулся я от лавр победителя, вытаскивая свой меч из туши и создавая для него ножны, — лучше скажите, что мы будем дальше делать.

— Не знаю как вы, а я лучше постою здесь, да понаблюдаю, как прикончат вожака, — отозвался подошедший Бахут. — Мы своего уже завалили, дальше пусть отдуваются другие.

Все молчаливо согласились с ним — в самом деле, кому охота лезть помирать. Пусть с этим разбираются высшие, а нам такие зверюги не по зубам, о чем явно свидетельствовали редкие вспышки света от полезших в рукопашную. Теперь я мог наблюдать те самые плевки, про которые упоминал Лан — вожак, устав гоняться за отлетающими от него жертвами, принялся плеваться из пасти короткими струями жидкости, быстро разъедающими даже толстенный башенный щит, не говоря уже про доспехи, причем даже не все начала могли хорошо защититься от такого нападения. В ответ монстра засыпали разнообразными заклинаниями, начиная с 'сжигающих лучей' и 'лезвий ветра', и заканчивая 'испепеляющим пламенем' и 'незримым молотом'. Правда, ощутимого вреда все они не причиняли, оставляя глубокие царапины и вмятины или следы копоти на костяной броне.

В это же время все высшие, взлетев на недосягаемую для плевков высоту, готовили 'прах смерти', который позволил бы сразу покончить с трудноуязвимым врагом, хотя все вместе могли бы и так спокойно прибить монстра. Впрочем, я их понимаю, в рукопашной с таким противником всегда есть шанс смертельного исхода, и если для нижних ступеней смерть имеет малое значение, то для высших это большая неприятность. Дело в том, что тогда у ангела исчезает вообще весь резерв, и при воскрешении будет жалкое подобие обычного ангела, также прерывается на долгое время возможность эволюции, что обусловлено сложностью воскрешения и большими затратами духовных сил. И чем выше уровень ступени, тем более болезненно воскрешение. Гораздо проще использовать для рукопашной низших ангелов, а самому не соваться в схватки, поддерживая остальных издалека.

— Смотрите, сейчас кинут! — прервал мои размышления Бахут.

И правда, все приготовления закончены и сейчас вожаку не поздоровится. От высших оторвалось серое облачко и неспешно полетело к монстру, медленно набирая скорость. Зверь, тоже заметивший необычное явление, прекратил метаться и обстреливать верткие мишени, уставившись на летящее к нему заклинание, после чего на пробу плюнул. Струя, достигнув цели, просто исчезла, а облачко продолжило свой полет. Осознав грозящую ему опасность, монстр отбежал в сторону, пытаясь просто уйти с направления движения заклинания, но с перемещением цели, изменилась и сама линия полета облачка. Тогда вожак прекратил метания и остановился, при этом широко открыв пасть. С нашей стороны было хорошо видно, как в глубине огромной пасти стал образовываться ком темноты, очень похожий на темный покров, прикрывавший стаю, когда они только появились. Достигнув размера пасти, темный ком был выплюнут навстречу 'праху смерти'. Очевидно, эта субстанция блокировала магические потоки и создавала зону безмагии, делая невозможным поражение цели слабомощными атаками. Правда, это не помогло против 'кольца искажения'. Так же получилось и в этот раз — заклинание, наткнувшись на комок, задержалось всего на пару мгновений, после чего продолжило свой неторопливый полет к монстру. Зверь, между тем, не терял времени зря. Предыдущее действие было всего лишь попыткой выиграть время на создание собственной защиты — изо рта вожака клубами повалила тьма, окутывая всего его плотным коконом и создавая непроницаемое облако, в котором уже нельзя было различить даже контуры тела.

Судя по всему, вначале на то, чтобы укрыть всю стаю, у вожака просто не хватало энергии, и он растягивал защиту на всех, в ущерб ее качеству, сейчас же все силы брошены на собственную защиту, которая, вполне возможно, сможет посоперничать с 'прахом смерти', почти настигшим жертву. На расстоянии нескольких шагов от кокона тьмы, серое облачко резко увеличилось в размерах и буквально заглотило его целиком.

Мы, как и все окружающие, напряженно застыли в ожидании. По серому облаку пробегали волны, показывающие, что зверь активно сопротивляется смертоносному заклинанию. Спустя несколько секунд воздух разорвал полный отчаяния и обреченности, жуткий вой, постепенно переходящий в визг. Заклинание начало медленно сжиматься и терзающий наш слух звук, истончившись, почти сразу пропал, а спустя минуту, на том месте, где был вожак, осталась только голая земля с большим черным пятном.

— Фух, я уж думал, что и это не сработает, — выдохнул Бахут, пошевелившись.

— Тоже мне — ты думал! С той силищей, которую закачали в заклинание высшие, можно было прикончить десяток таких гадов, а ты тут волнуешься насчет одного, — укоризненно протянул Лан.

— Ну, положим, с десятком ты загнул, но что пару таких завалит, это точно, — отозвался Равлис, оглядывая поле боя, с валявшимися на нем тушами.

— Раз все закончилось, то давайте пойдем к нашему монстру, хоть рога у него спилим, что ли, — предложил я, — они просто светятся от силы, в них вложенной.

— Я тоже это заметил, — присоединился ко мне Харус, — причем, больше всего силы в самом маленьком из них, который между двумя большими.

Мы развернулись и пошли к туше монстра, лежащей неподалеку от нас. И в самом деле, Харус правильно заметил, на голове было всего пять рогов, два самых больших находились на лбу (если это вообще можно назвать лбом) и были направлены прямо вперед, два поменьше торчали немного вбок и были расположены повыше, а самый маленький пристроился между этими четырьмя и излучал больше магии, чем другие.

— Артазэль, попробуй срубить рога своим оружием, — предложил Равлис, — может с помощью духа это будет легче, а то мы тут застрянем надолго.

Я пожал плечами и достал из ножен кинжал, мгновенно преобразовал его в секиру, и направился к голове. Пожалуй, я сначала срублю верхние рога по одному, а затем и все остальные. Хорошо размахнувшись, я опустил оружие на основание ближайшего рога и чуть не упал от неожиданности — секира прошла сквозь кость не ощутив ни малейшего сопротивления, а на месте рога оказался идеально ровный срез.

— Смотри-ка, либо дух обладает огромной силой, либо после смерти зверя кость теряет свои свойства, — предположил Лан.

— Да нет, не похоже, чтоб потерялись, — сказал Бахут, пытаясь точно так же отсечь другой рог, — я так не могу, значит, это потому что дух в оружии рубит собственную плоть?

— Очень может быть, — задумчиво проговорил Лан, глядя на мою секиру, — ладно, давай отсекай все и пошли к вратам.

Это не заняло много времени, и вскоре у нас оказалось пять отрубленный рогов.

— Ну, самый лучший рог получает Артазэль, заваливший этого гада, — предложил Лан, обводя нашу четверку взглядом, на что все кивнули, а я лишь пожал плечами. — Тогда решено, а остальные берут оставшиеся.

С этими словами он кинул мне рог, длинной с мою руку, а другие разобрали напарники, и мы, не торопясь, направились в сторону врат, куда стягивались все ангелы, кто с трофеем, а кто и без.

Пока мы шли, обсуждали, что можно сделать с рогами, обладающими огромным запасом силы.

— Во-первых, эта не обычная кость, а кость создания, не принадлежащего нашему миру, — взялся просвещать нас Лан, как наиболее сведущий в создании артефактов. — Во-вторых, резерв магических вещей, сделанных из этой кости будет больше, чем таких же, но из кости существ этого мира, пусть даже и драконов. В-третьих, создавать артефакты гораздо легче в высшей сфере, чем в срединном мире, так как сама материя здесь не подчиняется строгим законам, а процесс создания намного легче и не требует таких уж огромных затрат маны. В-четвертых, концентрация магических потоков в Городе гораздо выше, чем в других местах за счет купола, препятствующего рассеиванию маны, а это тоже влияет на уровень могущества создаваемого предмета. Ну и последнее — у Артазэля есть дух, который намного легче поместить в его собственное мертвое тело, чем пытаться поглотить при столь неравных силах. Все это вместе дает возможность создать наполовину разумный артефакт, подчиняющийся и защищающий только своего создателя.

— Неплохо, у нас как раз скоро должны быть занятия по созданию магических предметов, — обрадовался Бахут.

Подойдя к вратам, мы направились к нашему командиру, который о чем-то разговаривал с силами. Заметив нас, он попрощался с собеседниками и подлетел к нашей группе.

— Ну, молодцы! — похвалил Нирамис нас, — не ожидал, что кто-то сможет прикончить монстра без единой потери, вы единственные такие!

— Нам просто повезло, что Артазель попал в жизненно-важную точку монстра, — сказал Лан, — иначе нам бы не поздоровилось.

— Это точно, чистая случайность, — подтвердил я.

— Это уже не важно, — отмахнулся командир, — главное — это результат, а все остальное — лишь составляющие победы. Кстати, правильно, что вы прихватили эти рога, очень хороший материал, потом, когда будете в академии проходить создание артефактов, он очень пригодится, а некоторые и сами смогут этим заняться. Ладно, вы все свободны, и можете возвращаться в Город, заодно доставите Артазэля в академию.

После этих слов он хлопнул меня по плечу и полетел в сторону высших, собравшихся неподалеку.

— Ну что, полетели к вратам или еще побудем здесь? — спросил у нас Бахут.

— Да ладно, чего здесь делать, лучше проводите меня до академии, — попросил я.

— Ладно, нам с Равлисом все равно туда, так что проводим, — согласился Бахут, и мы полетели к входу.

Уже знакомое ощущение перехода, и мы внутри.

— Еще увидимся, — попрощались с нами Лан и Харус, после чего, не спеша, двинули в сторону жилых зданий.

А мы с близнецами взлетели в воздух и направились к площади, где сверкала своими шпилями Боевая академия, мой будущий дом, который я покину, только после обучения, отправившись в срединную сферу

Глава 3

Я быстро шагал по горной дороге, идущей от оплота Братства к подножию гор, где находился небольшой торговый городок. Полтора цикла пролетели почти незаметно, кажется, что еще недавно только вошел в стены академии, и вот я уже в срединной сфере.

В голове еще раз звучало длинное напутствие старшего собрата, ответственного за отправку новичков во внешний мир:

'Запомни хорошенько, внешний мир — место опасное даже для нас со всей нашей силой и возможностями. В глухих и не зачищенных уголках рыскают в поисках добычи различные твари, завтраком одной из которых вполне можешь стать и ты. Но страшнее всего только разумные. Все обитающие там существа с малых лет настороженны и не доверяют незнакомцам, они никогда не повернутся к тебе спиной, не будучи уверены в твоих замыслах, и не протянут руку помощи просто так. Ты можешь рассчитывать только на себя и наших собратьев, которые сразу узнают тебя и предоставят помощь, если в этом будет нужда. Постарайся и сам помогать в ответ. Но нас слишком мало, и потому употреби все свои силы, чтобы справляться самому, никаких запретов для тебя нет, поэтому, делай что хочешь, выжить и адаптироваться в полностью враждебном окружении — твоя главная задача. Результат покажет степень твоей гибкости и приспособляемости к различным обстоятельствам. Если ты пройдешь это испытание, то сможешь достойно послужить своему народу и нашему Создателю, приобретя бесценный опыт. Срок испытания — пять циклов, по истечении которых ты должен вернуться в Обитель, где сможешь отдохнуть в тишине и спокойствии, недостающих во внешнем мире.

Про оболочку ты узнал еще при обучении и про возможность ее смены тоже, поэтому я не буду второй раз повторять, а лучше скажу какая для тебя полезнее. Так как твое обычное тело по силе, ловкости, быстроте и смертоносности сильно уступает большинству живых форм, то лучше выбрать вторым обликом наиболее опасное животное, обитающее поблизости от наших гор. Это мантикора и аш-та, расскажу про них поподробнее.

Мантикора достигает в холке двух с половиной метров и обладает очень сильным телом с крыльями, способными поднять даже такую тушу, а хвост ее украшает жало с парализующим ядом. Несмотря на такую грозность, мантикора довольно неуклюжа на земле и по настоящему опасна только в воздухе, говорят, тройка мантикор способна убить даже молодого дракона. Но им требуется очень много пищи для поддержания жизнедеятельности и встретить на земле мантикор очень сложно, да и спрятаться, в случае чего, они не сумеют. Разум довольно примитивный, так что сопротивляются магическому поглощению они слабо.

Аш-та же из семейства кошачьих, в среднем, достигают двух метров в холке и обладают сильным и быстрым телом, способны бежать быстрее темноэльфийских халов, это такая порода ездовых волков, но довольно быстро устают. Они почти лучшие охотники в лесной местности, не тупее среднего гоблина и владеют зачатками инстинктивной ментальной магии, по праву считаясь одними из самых опасных хищников, на которых, тем не менее, почетно охотиться среди темных эльфов. Предпочитают нападать из засады, так что всегда надо быть осторожным при передвижении по местам их обитания. Шкура кошек с очень жестким мехом считается достойной заменой легкой кольчуге. Аш-та живут прайдами, и подловить их можно только по одиночке на охоте. Про главы прайдов ходит множество историй, но ничего конкретно не известно.