| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Я присмотрелась внимательнее. Ну, мальчиком это создание следовало перестать называть лет двадцать назад. У лилипута была приличная седина в бороде, и курил он жутко вонючую трубку.
-Поль, — представился он. — По-вашему Пашка. Чего у вас за дело?..
Сторговались мы часа через два. Как потом сообщил Кондрат, с нас взяли вполне по-божески, хотя волк ныл, что Ганс ободрал нас, как липку.
-Когда на дело? — прокуренным голосом спросил Поль.
Я посчитала по пальцам и в ужасе переглянулась с Кондратом.
-Завтра... — сказала я упавшим голосом. — Потому что послезавтра свадьба. Мы же не успеем! Ой, что делать?!
-Спокойно! — каркнул Кондрат. — Выход найдется! Воронко, ты точно не успеешь?
-Что я, скаковая лошадь, что ли? — фыркнул тот. — Я богатырский конь, а не призовой рысак!
-До бабы-яги ещё трое суток, — вздохнул Кондрат. — Жаль, а то бы она нас на ступе подвезла...
-А если мы сами полетим? — предложила я.
-А ты сможешь двое суток без перерыва лететь? — осведомился Кондрат. — Я, например, не смогу, старый уже... Слушай, серый, а до Летунова ещё далеко?
-Не близко, — огрызнулся волк. — Но если по прямой — то часа два.
-Что за Летуново? — спросила я.
-Да там один придурок летучий корабль строит, — сообщил волк. — Он у него даже летал однажды, и быстро, а какой-то идиот принял кораблик за Змея Горыныча, да стрелу и пустил. Корабль-то деревянный, да только стрела какой-то трос управления перебила, что ли... ну и загремел наш Икар... Хорошо, жив остался. Года два уж прошло, небось новый сляпал...
-Полетели! — скомандовала я, становясь сорокой. — Поль, прыгай на Кондрата, Воронко, ты отправляйся на свои луга, а ты, Серый, двигай к бабе-яге, да всё ей расскажи!
-О-ля-ля! — воскликнул Поль, оказавшись в воздухе. — Я прямо как знаменитый Нильс! Только не на диком гусе, а на вороне!
-Заткнись! — каркнул Кондрат, усиленно работая крыльями. — Ты мелкий, а тяжелый, так что не нервируй меня, а то сброшу!
Летуново мы узнали сразу. Полтора десятка ветхих избушек жались к лесу. А на поле стояла здоровенная махина, напоминающая диковатую помесь птеродактиля и греческой галеры, только без весел. На агрегате кто-то суетился.
Снизившись, мы разглядели сильно обросшего мужичка с портняжным метром в одной руке и здоровенным топором в другой. По-моему, он пытался улучшить аэродинамические характеристики своей машины путем стёсывания лишнего. Во всяком случае, землю вокруг устилали стружки.
-Эй! — крикнула я, приземлившись и вернув человеческий облик. — Эй, хозяин!
-Чего? — хрипло отозвался мужичок.
-До города не подбросишь?
-Нет, — буркнул он.
-Так и знала, что враки всё это, — притворно вздохнула я.
-Что враки? — не понял мужичок.
-Да про умельца, который летучий корабль построил, — ответила я.
-Как это враки? — возмутился мужичок. — Вот он я, а вот мой летучий корабль!
-Да он хоть в воздух-то поднимется? — дразнила я.
-Да я... да он... — взъерепенился изобретатель. — Да он до твоего города вмиг домчит!
-Завтра к вечеру будем? — деловито осведомилась я.
-А то! Только вот помоги якорь поднять...
Вы не поверите! Эта чудовищная штуковина действительно летала! И летала быстро! Мужичок, назвавшийся мастером Иваном, нырнул в недра корабля, растопил там печку, что привело в действие какой-то сложный механизм, внутри агрегата застучало, заскрипело, громадные деревянные крылья забили по воздуху, и корабль, содрогаясь всем корпусом, поднялся в небо. Иван быстренько поставил паруса ("Чтоб дрова даром не тратить! — пояснил он. — Ветерок-то свежий, вмиг домчимся!"), корабль величаво развернулся и полетел, как ни странно, в нужном направлении.
Ночь прошла спокойно, а вот утром ветер неожиданно стих. Это бы ничего, да подул встречный, что вызвало катастрофический перерасход дров. И это бы не страшно, можно было приземлиться и пополнить запас горючего, но мы попали в грозовой фронт! Иван самонадеянно вел корабль на большой высоте, чтобы очередной богатырь не вздумал подстрелить его детище...
Разумеется, молния попала аккурат в наш корабль! Мало того, что она снесла правое крыло, так ещё и подпалила бедный "аэроплан"... Иван сперва бестолково метался, пытаясь выправить камнем летящий вниз корабль, потом плюнул, перекрестился, нацепил какой-то ранец и с воплем "Огнеупорную пропитку надо дела-а-ать!" сиганул за борт. Я оторопело смотрела вслед, пока не увидела внизу нечто вроде зонтика... У подлого Ивана, оказывается, был парашют!
-Эй, Василиса! — окликнул меня Поль. Он как ни в чем не бывало курил трубку. — Чего ждешь? Превращайся в птичку и лети, а то разобьёшься!..
-Действительно, — поддержал Кондрат.
-Идиоты! — взвыла я. До меня вдруг дошло: чтобы превратиться в сороку, мне надо стукнуться об землю! А когда я вместе с кораблем вмажусь вон в те скалы, я уже точно ни в кого не превращусь, разве только в лепешку! — Вот влипла-а-а!!!
Поорав с полминуты, я велела Кондрату:
-Хватай Поля и чеши отсюда со всех крыльев! Чтоб спас Никиту, ясно?
-А ты? — горестно каркнул ворон.
-Кыш отсюдова! — скомандовала я. — Вот только посмей не выполнить мою последнюю волю!
Кондрат подхватил лилипута за шиворот и закружился над кораблем. Я же зажмурилась и попробовала припомнить что-нибудь соответствующее случаю. В голову упорно не лезло ничего, кроме "их бин и аз есмь"...
-Василисушка-а!! — донеслось вдруг до меня сквозь свист ветра. — Ты где есть-то?
-Кондрат, я кому сказала? — рявкнула я. — Улетай!
-А, вот ты где! — удовлетворенно пробасил кто-то, и на уровне левого борта завис, тяжело хлопая крыльями... мой знакомый Змей Горыныч. — Прыгай сюда, а то разобьешься!
Я, как вы понимаете, капризничать не стала, а лихо сиганула за борт. Горыныч поймал меня за шиворот и осторожно водрузил на одну из своих шей.
-Мамочки... — только и смогла я сказать, глядя, как летучий корабль превращается на скалах в кучу зубочисток. — Горыныч, а вы откуда взялись?
-Ну как же? — удивился он. — Зря я тебе перстенек дал, что ли? Сижу вот, завтракаю, и вдруг чую — беда стряслась. Рванул я со всех крыльев, смотрю — тут какая-то штуковина падает, а ко мне твой ворон несется. "Спасай, — орет, — Василису!" Ну я и спас...
-Спасибо... — сказала я. — Кстати, как ваша спина?
-А то не видишь? — захохотал Горыныч, активно хлопая крыльями и кокетливо изгибая хвост. — Куда что девалось! Летаю, как сто лет назад! Кстати, Василиса, ты куда так спешила-то? Давай, подвезу!
-Ой, это было бы просто замечательно! — обрадовалась я и выложила Змею всю историю. — Только давайте Кондрата захватим, а то он за вами не угонится...
Надо признаться, летать на Змее Горыныче мне понравилось гораздо больше, чем на дурацком "аэроплане". Во-первых, не надо было никуда подкидывать дрова, во-вторых, встречный ветер Горынычу не мешал, и в-третьих, Змей развлекал меня, исполняя эстрадные шлягеры во всю силу своих пятнадцати глоток...
Летели мы к бабе-яге. Прежде, чем отправлять лилипута на дело, надо было посоветоваться с ушлой старухой.
Когда Змей Горыныч, напевая "Полет валькирий", сделал круг почета над избушкой на курьих ножках и довольно неуклюже приземлился на поляну, бабку чуть инфаркт не хватил. Впрочем, обнаружив на Змее меня с Кондратом и Полем под мышкой, баба-яга обрадовалась несказанно и тут же затеяла пироги. Тесто пришлось ставить в бабкиной ступе, иначе бы пирогов не хватило на Горыныча.
-Хорошо вы с Серым придумали, Василиса, — сказала баба-яга, выслушав план. — Кольцо подальше от Марьи убрать надо, это верно. Вот только об одном вы не подумали...
-О чем это? — нахмурилась я.
-Да о Никите! — всплеснула руками бабка. — Положим, колечко ты добудешь, но Марья-то всё равно будет думать, что оно у Никиты! И женит его на себе!
-Ой... — Я чуть с табуретки не свалилась. — Что ж делать-то?.. Бабушка, ну придумайте что-нибудь, у вас вон какой опыт! Зелье какое-нибудь сварганьте...
-Зелье тут не поможет, — наставительно сказала баба-яга. — Я тут поразмыслила, как ты говоришь, проанализировала ситуацию и пришла к выводу, что никаким зельем Марья Никиту не поила.
-Почему вы так решили? — удивилась я.
-Да Никита-то твой не совсем дурак... Он сразу понял, что Марья на него охоту начала, и бегал от неё, как от чумы. И уж ничего бы из её ручек шаловливых не принял...
-Да она взяла бы просто, да подлила... — возразила я.
-Да не просто! — передразнила бабка. — Приворотное зелье надо непременно из рук в руки передать, иначе проку не будет, это не яд какой-нибудь... Да и не стала бы Марья рисковать: а ну как не тот выпьет! У Никитки-то всегда народу в тереме полно было...
-Дохлая версия, — честно сказала я. Признаться, я решила, что баба-яга просто не знает, как сварить противоядие, и теперь просто выкручивается.
-Какая есть, — огрызнулась бабка.
-И что же, если не приворотное зелье? — спросила я.
-Есть способ, — задумчиво сказала она. — Старый-престарый, нынче мало кто им пользуется, больно мудрено... ван, нынешним, всё бы на скорую руку, тяп-ляп, кое-как, да Марью, поди, обстоятельно отец учил, не то что...
-Короче! — взмолилась я.
-Короче... — Бабка вздохнула. — Короче, спрятала Марья у Никитки на голове волосок заколдованный...
-Ой! Правда, помню я такой сюжет! — обрадовалась я. — И чего делать надо?
-Расчесать! — заявила баба-яга. — Волосок выпадет, всё колдовство и кончится!
-Вы что, хотите сказать, что Никита уже полгода гребень в руки не берет? — ужаснулась я.
-Вот торопыга! — заворчала старуха. — Не простым гребнем, а волшебным!
-Только не говорите, что за ним надо переться куда-нибудь за тридевять земель и откуда-нибудь красть... — застонала я.
-Зачем далеко ходить? — хихикнула баба-яга. — Имеется у нас такой гребешок... давненько без дела валяется...
Она вручила мне изрядно поработавший на своём веку гребень. У него не хватало как минимум половины зубцов, и годился он разве что для бритого ежика, но, как говорится, дареному танку в дуло не смотрят...
-Хорошо, — сказала я. — Может, тогда мы приплатим Полю, он сперва стащит кольцо, а потом проберется к Никите и сделает ему модельную прическу?
-И как вы себе это представляете? — хмыкнул Поль, попыхивая трубкой.
Я посмотрела на гребешок, потом на Поля и согласилась, что ничего не выйдет: гребень был раза в два больше лилипута.
-Ты, Василиса, горячку не пори, — встрял Кондрат. Потом взлетел мне на плечо и сказал: — Пойдем-ка, пошепчемся...
Для конфиденциальной беседы пришлось, по настоянию Кондрата, углубиться в лес.
-Ну и зачем ты меня сюда приволок? — недовольно спросила я. — Комарам на съедение? Что, там нельзя было поговорить?
-Нежелательно, — ответил Кондрат. — Я вот что хотел сказать: если Поль тебе колечко принесет, так не обязательно его сразу царю Афрону возвращать, верно? Можно сперва и попользоваться...
-Что ты имеешь в виду? — заинтересовалась я.
-Прикажешь этим троим из кольца тебя в Никитины покои отнести, там спокойненько и воспользуешься гребешком! — пояснил Кондрат.
-Класс! — восхитилась я. — И как я сама до этого не додумалась? А почему нельзя было при всех говорить?
-Василиса... — Кондрат укоризненно вздохнул. — Как ты думаешь, если Поль узнает, что колечко, которое мы ищем, волшебное, он тебе его принесет или предпочтет слинять вместе с добычей?
-Кондрат, ты просто гений, — сказала я. — А у меня что-то мозги отказывают... Ладно, пошли назад, пока меня комары заживо не съели...
Я хотела отправиться вместе с Полем в виде сороки, но баба-яга запретила.
-Нечего светиться лишний раз, — поучительно сказала она, и Поля потащил в город Кондрат.
Вернулись они только после полуночи, когда я уже сгрызла ногти до основания, обкусала губы и ополовинила бабкины запасы валерьянки и пустырника.
-Ну?! — вскричала я, кидаясь к Кондрату.
-Фофуфифе... — сказал он.
-Чего? — вытаращила я глаза.
-Получите, — повторил Кондрат. Оказывается, он тащил Поля за шиворот, а говорить с занятым клювом не очень удобно, по себе знаю.
-Держите заказ, — сказал Поль, с трудом ворочая колечко: для удобства он надел его на себя, как пояс (вернее, спасательный круг), и привязал веревочкой. — И будьте любезны отправить меня домой. Вы мне за сверхурочную работу не платили. Я кстати, не нанимался всю царскую сокровищницу перекапывать... вы не поверите, где я это кольцо нашел!
-Где? — спросил любопытный Змей Горыныч, просовывая в окно главную голову.
-У царевны, в шкатулке с пуговицами! — гордо сказал Поль.
-Опробуй колечко, Василиса! — подтолкнула меня баба-яга.
-Момент! — сказала я и нацепила кольцо на безымянный палец. Оно моментально ужалось до моего размера и сидело теперь, как влитое. Надеюсь, это именно то, что мы искали... — Эй, трое из кольца, одинаковы с лица, явитесь!
Пару секунд ничего не происходило, потом что-то негромко хлопнуло, заискрило, и передо мной выросла престранная троица. Росточком трое из кольца были покрупнее Поля, но всё же еле-еле доставали мне до колена.
-Что, — сказал один, рыжий и конопатый.
-Новая хозяйка, — продолжил второй, белобрысый и толстощекий.
-Желаете? — закончил третий, чернявый, с усами. Несмотря на разную окраску, они были похожи, как братья-близнецы. И все трое выжидающе уставились на меня.
-А доставьте-ка вы этого товарища, — я показала на Мальчика-с пальчик, — по месту жительства, а именно в таверну "Хитрый портняжка"!
-Будет исполнено! — сказали они хором, и не успел Поль простонать "Боже, какой я идиот!", как его словно вихрем унесло. А через секунду троица снова торчала посреди избы.
-Вот это оперативность, — почесала я в затылке. — Ну что, отправляться мне к Никите?
-Отправляйся, — сказали все хором.
-Ладно, — сказала я и взяла гребешок. — А ну-ка, трое из кольца, доставьте меня в опочивальню царевича Никиты, да чтоб он не проснулся!
-Будет исполнено! — радостно завопили эти трое, явно стосковавшиеся по работе, и я мгновенно очутилась в незнакомой комнате, в полной темноте.
Услышав богатырский храп, я уверенно пошла на звук, и скоро наткнулась на крепко дрыхнущего Никиту. Чувствуя себя полной идиоткой, я достала из кармана гребешок и принялась приводить в порядок буйные кудри чертова царевича. Блин, понимаю теперь, почему парикмахерши всегда такие замученные... Если хотя бы у половины клиентов такие шевелюры, то к концу рабочего дня можно без рук остаться...
Время шло, у меня руки устали, а видимого эффекта не наблюдалось. Никита как дрых, так и продолжал дрыхнуть, разве что храпеть перестал. И то хорошо, а то мои уши такого количества децибел могли бы и не вынести...
Я уже готова была плюнуть на гребешок и попросить троих из кольца притащить бритву или, на худой конец, ножницы, как вдруг что-то сверкнуло, раздался звук, как от бьющейся тарелки, а у гребешка сломался очередной зубец.
После этих спецэффектов Никита открыл глаза и довольно глупо ими захлопал.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
