| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Спасибо, Лев Борисович, — кивнул Одинцов, — как я понял, ваша служба к испытаниям готова. Итак, за режим секретности и обеспечение сохранения гостайны в этом походе отвечает представитель Особого отдела штаба капитан первого ранга Ким Максим Оскарович....
— Товарищ Одинцов, до меня доходит информация, что некоторые гражданские специалисты ведут разлагающие и провокационные разговоры, вот, к примеру... — Капитан первого ранга Ким достал из кармана свой 'Самсунг' — некто Виктор Позников в разговоре с сослуживцами говорил что Россия недостойна иметь такую замечательную технику как 'Туман', что разработчикам платят гроши и они ведут полуголодную жизнь, а вот в Америке их бы оценили по достоинству. Я посылал запросы и наводил справки по инстанциям, зимой и весной сего года этот человек участвовал в так называемых белоленточных митингах.... Правда порядок не нарушал и правоохранительными органами не задерживался.... Хотелось бы узнать у товарища Тимохина, каким образом этот молодой человек смог попасть на сверхсекретные испытания?
Тимохин побледнел, — Наша служба безопасности проводила расследование, и поскольку за этим молодым человеком не было замечено никакой деятельности, кроме разговоров, никаких контактов с иностранными посольствами или представителями иностранных спецслужб, то его сочли возможным допустить до работ непосредственно не связанных с конструкцией 'Тумана'. Видите ли, он в нашей группе занимается сопряжением установки с источниками питания....
— Иттить твою мать, Алексей Иванович! — взорвался Одинцов, — 'они не обнаружили связи с иностранными посольствами', ты, что у нас конструируешь, вооружение или стиральные машинки? Да только этих фактов должно было хватить, чтоб его гнали поганой метлой.... И почему я об этом узнаю только здесь и сейчас? Григорий Петрович просил не говорить? Вернусь, Семенцов у меня попляшет, должность участкового в Нарьян-Маре покажется ему верхом карьеры. Да и с Григорием Петровичем, надо будет боднусь, не велик бычок. А сейчас, 'кровавая гебня', слушай мою команду, если этот кадр в критический момент перейдет от слов к делу, шею свернуть и за борт.... Сиди, Алексей Иванович, — Одинцов резким жестом вернул Тимохина на место, — ты уже напортачил чего мог! Товарищ майор, подберите ребят посмышленее, пусть присмотрят за этой крысой, куда ходит, чем дышит и так далее, трюм с оборудованием, под особый контроль, выставить там постоянный парный пост, а лучше два. Шаг влево, шаг вправо, прыжок на месте — обезвредить! Обо всем докладывайте мне и капитану первого ранга Киму.... Ф-фу, а я думал, с чего так сердце неспокойно.... Итак, вот, что к капитану второго ранда Ольшанскому у меня вопросов и претензий нет, для него, в общем-то, особый режим продолжается уже неделю. С капитаном первого ранга Карпенко, я побеседую отдельно, после совещания. Все свободны, а вас Сергей Сергеевич, я попрошу остаться.
19 августа 2012 года, 10-35 по местному времени
Тихий океан, точка 40СШ 150ВД, кают-компания БДК 'Николай Вилков'.
Присутствуют:
Спецпредставитель Одинцов Павел Павлович
Командир БПК 'Адмирал Трибуц', капитан 1 ранга Карпенко Сергей Сергеевич.
— Ну, Сергей Сергеевич, поговорим? Ничего, что на ты? — Одинцов боком присел на стол и достал сигареты, — Куришь?
— Курю! — Карпенко достал свои и чиркнул зажигалкой, — Говори, чего хотел....
— Вот прочти! — Одинцов вытащил из кармана уже знакомую нам бумагу, — учти, до этого момента, о существовании этого документа знали только трое: адмирал на Варяге, особист Ким, майор Новиков, и теперь ты четвертый.
Карпенко несколько раз прочел, зачем-то перевернул листок и глянул с обратной стороны... — Круто, товарищ Одинцов, полномочия у тебя, однако, диктаторские!? — и, не складывая бумагу, вернул ее хозяину.
— Ну, да диктаторские.... — Одинцов затянулся табачным дымом, — это на тот случай, если наша группа оторвется от основных сил. Если все будет нормально, если можно так сказать об акции на грани войны, то командовать будет командующий Тихоокеанским флотом контр-адмирал Авакянц, а я буду только посмотреть....
— Ну, хорошо, — капитан первого ранга Карпенко сбросил пепел в пепельницу, и ухмыльнулся, — у тебя полномочия, а от меня что требуется?
— Если мы отобьемся от основных сил, — лицо Одинцова стало жестким, — то ты мой командующий флотом, а я твой президент.... Как то так!
— Вот как? — Карпенко снял фуражку и провел рукой по затылку, — Ну что же, как говаривали у меня на родине, не боись командир, исподним все в лучшем виде. Если надо янкесам соли на хвост насыпать, или хотя бы пугнуть, как следует, то я всегда готов, можешь на меня рассчитывать.... Только вот, как в таком случае старшинством мериться будем?
— А что им мериться, Сергей Сергеевич? Ты, до тех пор, пока не воссоединимся с флотом, самый старший морской начальник. Я в твои морские дела ни в коем случае не вмешиваюсь. Будет приказ, будем думать, как его наилучшим образом исполнить. В том случае, когда приказа нет, а делать что-то надо, ты уж извини, я беру управление на себя....
— Так, погоди, так ты не тот самый Одинцов, что восьмого первым в Джаву, вертолетом, только со взводом разведчиков, еще до передовых частей.... Твой позывной был ....
— Тсс. Тот самый..., — ухмыльнулся Одинцов, — а тебе-то, откуда известно?
— Слухом земля полнится, — точно также ухмыльнулся Карпенко, — рассказал один приятель после бутылочки холодного чая.... Но, уважаю, уважаю.... Слышь, Одинцов, а как тебя по имени отчеству?
— Павел Павлович, я, а что? — Одинцов решительно раздавил в пепельнице окурок.
— А то по фамилии обращаться неудобно, да и не принято на флоте. Да и был, говорят в царском флоте обычай, когда в неофициальной обстановке офицеры к друг другу по имени-отчеству обращались, без званий. Слушай, Павел, так там в Осетии и в самом деле янкесы были?
— У галстукоеда то? Было там, Сергей, каждой твари по паре, сам лично любовался на тушку негра в грузинской форме и с грузинскими документами.... Или он мутант, или Джоржия не та?! Хохлы ловились, прочая сцучья рать вроде прибалтов. Самые хитрые — сыны Израилевы, как жареным запахло, так сазу в самолет и в Тель-Авив, рассказывать, как мы жестоко бомбим Тбилиси. Да, ну, их всех в дупу, головой вперед!
Карпенко посмотрел на часы, — Ладно, Павел Павлович, пора и честь знать, почти одиннадцать.... Пока на катере до 'Трибуца' дойду, твои уже шарманку заведут. И помни, если что, флот не подведет!
19 августа 2012 года. 12-00 по местному времени
Тихий океан, точка 40СШ 150ВД, БДК 'Николай Вилков'.
Алексей Тимохин, 45 лет.
Сажусь за свое рабочее место и разминаю пальцы. Так, компьютер включен, оперативка загружена. Запускаю пиктограмму 'Изделие ХХ/522 Туман-888'. Секунд через сорок на экране появляется табличка: — 'Изделие обнаружено, идет тестирование', — ну, это как минимум на полчаса, можно было бы успеть выйти на палубу покурить, если бы я не бросил в 2006-м. Минуты тянутся откровенно медленно, нет ничего хуже того, что бы ждать, не зная, чем себя занять. Наверное, так люди и придумали курение. Пока тянется этот дурацкий тест, расскажу немного о себе.... Я ведущий специалист одного НПО, Алексей Тимохин. родился 45 лет назад в стране, которая тогда называлась СССР, в столице одной союзной республики. На самом деле, открою секрет, я не Алексей и моя фамилия не Тимохин, но что поделаешь — секретность. Зато все остальное святая, истинная, правда. Учился в институте связи, защитил дипломный проект с отличием, руководитель практики про мой дипломный проект сказал: — Тут как минимум две кандидатские.... После получения красного диплома был приглашен в Москву в то самое секретное заведение, теперь НПО... называется. Но тут получилось так, что случайно закончился СССР и начались лихие 90-е. Нам повезло, Генеральный директор, нашел сначала одного инозаказчика в Индии, потом другого, в Китае.... А с 2002 мы снова понадобились родной РФ, несчастному огрызку бывшей СССР. Один заказ, второй, третий..., а с 2006 года наш отдел занимается темой 'Туман', тогда это был один экселевский файл с цепочкой формул, и все. И вот шесть лет мы воплощали гениальное, сделанное на кончике пера открытие, в грубое железо. И вот оно готово, скомпоновано в два 3-х тонных универсальных контейнера, которые сейчас наглухо принайтоваты в трюме БДК 'Николай Вилков'. Весь прошлый год мы тестировали и испытывали наше Изделие на полигонах. Что за изделие? Это наше детище, наш любимый ребенок, и даже рыжая Алла не говорит о нем иначе как с придыханием. А, как иначе, ведь она отдала ему 'лучшие годы своей жизни'..., 'Туман' это установка, способная каждый корабль или самолет превратить с суперстеллс, абсолютно невидимый для радаров. Мы включали установку, много раз, испытания длились от восьми минут, до трех часов и каждый раз все получалось, на время испытания мы, пропадали с радаров. И даже солнце, в это время, казалось, светило через тонированное стекло. Сегодня у нас первое 'боевое' испытание. Наша задача, вести корабельную группу вдоль сороковой параллели в течении трех суток, а это, не много не мало, тысяча морских миль. Мы будем их вести, а с 'Варяга' и других кораблей эскадры будут вести контроль нашей заметности во всех диапазонах электромагнитного и акустического спектра. Ну вот, тестирование завершилось и на экране горит панель управления Изделием. Все блоки отмечены зелеными 'светофорами', следовательно, все в порядке — с богом!
Я встаю из-за стола: — Товарищи офицеры, все О.Кей, он ваш. — а, товарищи офицеры, у нас 'представители заказчика', РТВшники из штаба Тихоокеанского флота, лейтенанты: Василий Смурной, это фамилия у него такая, угораздило же молодца, и Серега Злобин, и начальник их, капитан третьего ранга, майор по сухопутному, Степанов Василий Иванович, по прозвищу 'стоп-кран'. Хотя с этими 'представителями заказчика' мы собственно последний год и работали. И собирали последнюю модель Изделия вместе, и тестировали..., мы где-то, месяцев семь уже вместе работаем. И теперь они втроем будут нести вахты по четыре часа через восемь, так кажется у моряков положено и кроме автоматической записи параметров в log файл, будут каждые полчаса заносить данные в самый обыкновенный прошитый и пронумерованный журнал испытаний. Василий Иванович садится на освободившийся после меня стул. Ему запускать Изделие и его вахта первая. Ну, это уже не в первый раз, мы уже делали пуск во Владике, только стоя на якоре. Тогда все прошло успешно, если не считать нарушение связи, теперь же первый пуск на ходу, и первый такой продолжительный — на сутки. До этого, самое продолжительное испытание было на три с небольшим часа. Господи, иже еси на небеси... — проговариваю я про себя, наблюдая, как капитан третьего ранга подводит курсор мыши к тангенте 'Пуск' и давит указательным пальцем на кнопку. В трюме перед нами быстро набирают обороты два дизель-генератора по 1100 кВт., рядом с изображением двух дизелей, оживают условные стрелки мощности на циферблатах, показывая то оба дизель-генератора вышли на номинальные обороты. Теперь тангента "Режим" — на антенные эффекторы подано рабочее питание. Столбик выделяемой мощности быстро растет вверх и чуть-чуть не достигает отметки 100%, рядом число 97,2%.
Еще раз бросаю взгляд на экран через плечо Василия Ивановича, параметры Изделия в норме, даже температура трансформаторного масла в системе охлаждения усилителей антенных эффекторов. С этой минуты вся телеметрия изделия пишется на log файл и 'в случае чего' можно будет анализировать причины сбоя или аварии, как черный ящик в самолете. Ну и кроме того, как я уже говорил, есть и журнал испытаний на бумаге, но это на крайний случай. Кроме коллег РТВшников, при испытаниях присутствует товарищ особист, капитан первого ранга Ким, какое отношение он имеет к тем самым Кимам, что правят Северной Кореей, но фамилия такая, что слова из песни не выкинешь. И еще наш Пал Палыч Одинцов, куратор испытаний от вице-премьера оборонки Рогозина, фигура вообще таинственная, по слухам — человек Путина, не из последних.
19 августа 2012 года. Вечер сразу после заката
Тихий океан, точка 40СШ 153ВД, БДК 'Николай Вилков'.
Алексей Тимохин, 45 лет.
Вышел на палубу, солнце зашло, и небо окончательно почернело. Свет звезд не может пробиться через маскирующее поле. Впереди, по сухопутному, метрах в двухстах, темная громада Адмирала Трибуца. Он идет без огней, в режиме светомаскировки. Как я понял, наш рулевой должен ориентироваться на данные лазерной системы — луч лазера с впереди идущего. За нами следует танкер 'Борис Бутома', точно так же держась за нашу корму. Где-то за периметром 'купола' за нами наблюдает эскадра, зорко так смотрят, пускай попробуют разглядеть. Парадный ход у нашей группы 14 узлов, это 26 километра в час. Для БПК, БДК и танкера это экономический ход, вот шлепаем потихоньку по Тихому океану, как привидения. Рядом молча, курит Пал Палыч, а особист, как в той поговорке, всегда, где то за углом. Ну и хрен с ними. Возвращаюсь в каюту, и ложусь спать, если что случится — разбудят.
20 августа 2012 года. Утро, 10-05 по местному времени
Тихий океан, точка 40СШ 159ВД, БДК 'Николай Вилков'.
Алексей Тимохин, 45 лет.
Утро, жемчужно-серое небо, через которое с трудом пробивается солнце, все это свойства маскирующего поля. С разрешения Василия Ивановича, бегло прокрутил log файл. Изделие всю ночь работало безукоризненно, в чем я убедился. Ни одной красной или даже желтой отметки. Не зря же мы вылизывали его целых шесть лет. Хотя про себя я такого сказать не могу.... Всю ночь снились кошмары, какая та война, я бегу и в кого стреляю, а патронов нет.... Страшно, ощущение обидного бессилия..., в течение дня я подсознательно ожидал, что Изделие даст сбой. Оно, конечно, нормально отработало ночь, но и это уже больше чем остальные испытания вместе взятые. Но к моему удивлению, все было безупречно. Значит, по закону подлости, какая-то гадость будет в самом конце, подумал я, даже не представляя, какого размера окажется эта ГАДОСТЬ.... Вышел на палубу..., а погода то портился все больше и больше, несмотря на отсутствие ветра, море еще только что гладкое, стало похоже на неаккуратно вскопанный огород. У моряков, кажется, такая волна называется зыбь. К туманной дымке на горизонте добавилась стена из туч.
Поднялся в рубку. Командир БДК Ольшанский, глаза красные, не выспавшиеся.... Заметив мое присутствие, он на минуту оторвался от беседы со штурманом, — Впереди циклон. Приказа менять курс, у нас нет. Да и не убежать нам от него. Так что, лезем прямо на грозовой фронт. Ты пойди, пусть твои проверять крепления контейнеров, да задрайку люков.... Будет знатная пляска....
Так значит это еще цветочки?!
Скатываюсь по трапу в 'низы'. — Алла! Егорыча, Петровича — бегом проверить крепления контейнеров, что разболталось — подтянуть....
Врываюсь в выгородку... — Василий Иванович, на шторм идем, бога ради, пошли своих старшин проверить затяжку кабельных муфт..., может, где что ослабло..., не дай бог хоть один контакт 'уйдет'.... Кстати, как там у вас?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
