Эльфийская жесть

— "Черт, куда я попал, жуткое место..."

Уже который день Игорь шел вдоль тракта, не пытаясь уйти дальше вглубь густой дубравы. Как только обнаружил эту дорогу, пришел к простому выводу, что куда-то она, да и приведет. Как минимум выведет к людям. Идти прямо по дороге Игорь не решился, памятуя о людской сущности и ее вечных проявлениях, поэтому и двигался вдоль тракта, скрытый густой листвой и извилистыми переплетениями веток. Надеялся встретить людей, поглядеть со стороны, составить первое впечатление. И уже потом принять окончательное решение.

То, что сейчас творилось у дороги, было уродливым зрелищем. Юную девушку окружило несколько мужчин, после чего у тракта разыгралось древнее как мир действие, которое, как правило, совершают почти все мужчины с такими безрассудно голыми женщинами. Над дорогой разносились полувсхлипы и болезненные стоны, и никто не стремился прийти этой девушке на помощь. Наоборот, от первых телег спешили новые желающие, торопливо распуская на ходу завязки своих штанин.

— "Ба, как же здесь все запущено", — уже несколько дней он тренировался в стрельбе из лука, и достиг на этом поприще великолепных результатов. Видимо это сказывались эльфийские гены или что там намешано в организме и подсознании этого тела, — "сейчас будет больно..."

Первая стрела воткнулась в затылок насильника, жертва пронзительно заорала, испуганно взирая на длинный зазубренный наконечник торчащей изо рта мужчины эльфийской стрелы.

— "Во, только теперь я понял, зачем стреле оперение, чтоб не улетела", — стрелы летели одна за другой, и поначалу расстреливаемые даже не понимали, откуда их убивают. Да, это были не воины. Так бестолково использовать драгоценные мгновения, это нужно еще постараться. Вопрос был только в том, что закончится быстрее, напряженно ищущие места спасения, поддавшиеся ужасу смерти люди или его стрелы, люди почему-то закончились быстрее.

— "Выходить или не выходить?"

Мародерка это святое, да и языка разговорить тоже не помешает, спасенная должна быть как минимум благодарна. Это подразумевалось, хотя насколько благодарными могут быть женщины, Игорь знал еще по прошлой жизни. Умение сделать человека крайним, и виновным это целое искусство, это дар от бога, врученный женщинам по факту рождения.

— "Но на меня этот фокус теперь действовать не должен", — надо будет освоить эти незатейливые приемчики на досуге, могут пригодиться, чего уж там краснеть. Жить захочешь, еще не так раскорячишься.

Стрелы у эльфов были качественные, эту мысль Игорь отметил уже не в первый раз. Обходя трупы и пополняя наполовину опустевший колчан окровавленными боеприпасами, он удивленно рассматривал распростертые тела. Удивительно, ни одного промаха. Ни одной лишней стрелы, одна стрела — одно мертвое тело. Результативность поражала, ему повезло с теми эльфами у озера. Чуть помедли он с атакой, и был бы незамедлительно мертв.

— "Значит, эльфов надо мочить первыми", — зарубка на памяти должна была остаться надолго, такие сведения добываются кровью, и ему повезло, что сейчас они достались ему чужой кровушкой.

Последняя стрела. Девушка под мертвым телом уже не кричала, испуганно хлопая ресницами в попытках рассмотреть Игоря под надвинутым до упора капюшоном. Нелегкая задача, плащ и капюшон полностью скрадывали фигуру Игоря, единственное, что можно было понять по его походке и движениям, было сведениями о росте и плавности движений.

— Не бойся, убивать тебя не буду, — сухо произнес Игорь, играя голосом, голос должен был измениться, сейчас он должен был слышаться как молодой паренек лет шестнадцати, у молодых мужчин голоса часто бывали довольно похожими на женские. Главным здесь было не перемудрить.

Потянув за плечо, перевернул мертвое тело в сторону, освобождая девушку от неприятно пахнущего груза. Стрела отправилась в колчан. Да, не получается у него контакт с существами этого мира. Пернатого в ущелье убил, одного эльфа в лесу обезглавил, теперь вот еще висяки, можно считать, что зачет на результативность стрельбы сдан на оценку — отлично. Экзамен пройден автоматом.

— "В таком караване определенно есть чем поживиться", — лезть самому в телеги не хотелось, нужно было держать дорогу в поле зрения, кто его знает, кого еще по ней принесет. Нельзя терять бдительность.

— Что везем?

Главное забрать съестные припасы, лесные орешки и разные дикие фрукты превратили рацион в аналог модной диеты. Такая пища наверняка помогала поддерживать фигуру, но вот о ней родимой Игорь думал в последнюю очередь, его предпочтения были традиционными — мясо, вот что он любил, и поедал в любых количествах, в любое время дня и ночи.

— Не знаю я, — жалобно заплакала девушка, растирая по телу кровавые разводы. Тело было красивое и стройное, а невысокая тоненькая фигурка выглядела столь аппетитно, что Игорь ощутил, как в нем непроизвольно растет тот самый интерес, это было похоже на возбуждение. В его новом теле родилось какое-то странное тянуще сладкое и чуть сжимающее ощущение, оно появилось как приятный теплый пульсирующий источник внизу живота. Незнакомый ранее спазм, очень возбуждающий по ощущениям спазм.

— Огниво есть?

Стыдно признаться, но за все эти дни Игорь так и не смог разжечь костер, исправно стирая сотни палочек о трухлявые сучки, он часами повторял всем известные способы розжига. Разжечь костер оказалось не просто, искусство доступное лишь подлинным дикарям и журналистам популярных телевизионных программ. Признав за собой неутешительный диагноз и попеняв на кривые руки, Игорь обреченно махнул рукой на столь ценный навык.

— Ага, — девушка резко перестала реветь, видимо уже понимая, что убивать ее прямо здесь не будут.

— Неси... беги давай, только быстро шевелись. И котелок неси для варки пищи, самый лучший выбери, но чтобы небольшой был, не тяжелый. На два человека чтоб хватило..., — Игорь остановился на полуслове, неужели он уже принял решение. Эта девушка не эльф, в лесу такая будет обузой. Ладно, все мысли потом. Сейчас нельзя терять время.

Девушка начала бегать вдоль маленького каравана торопливо копаясь в поклаже. Скоро перед Игорем лежал чисто надраенный милый котелок, а также красивая деревянная тарелка с ложкой. Подумав немного, он согласился с выбором мудрой девушки, тарелка с ложкой хоть и занимали место, но были необходимым грузом. Средства розжига, те самые кресало и трут уже были аккуратно запакованы в походную сумку. Теперь можно было поесть горячего мяса, с дичью проблем не возникнет, скорее нужно бояться другого, утраты всех стрел. За последние пару дней он уже потерял безвозвратно десяток стрел. Они выдерживали не более трех-четырех попаданий. Он был уверен, что людские поделки нельзя будет использовать так же часто.

— Деньги, — Игорь зыркнул на девушку, и она тут же сорвалась с места. Игорь почти не обратил внимания на тот факт, как только что подтвердилась еще одна его гипотеза по поводу языка общения, эти люди понимали его речь, и это могло бы наполнить его радостью, случись это событие в другом месте и в другое время.

— "А ведь я хотел выйти и просто поговорить с ними..."

И приспичило этому мудаку залезать на девушку именно в этот момент. Стоя там, среди деревьев Игорь, выхватил лук без лишних раздумий, стоило только на миг представить себя на месте этой девушки. В последние дни подобные мысли так и норовили поселиться в сознании. Так что, спасая ее, он на самом деле спасал не девушку, это была инстинктивная реакция — он спасал себя. Вот такие сложные изгибы психики, бурлили сейчас в душе человека из иного мира.

— Вот, — девушка робко протянула несколько кошелей полных денег. Игорь удобно расселся прямо на земле, чуть в стороне от кровавых лужиц и безвольных холодных тел, радуясь тому, что сейчас не середина дня и трупы еще не скоро завоняют.

Денег было много, не меньше сотни монет золотом, и еще три мешочка с серебряными марками, и несчитанная кучка меди. По мере подсчета этого богатства настроение улучшалось, и окружающий мир уже не виделся в столь мрачных тонах.

— "Не замечал раньше за собой такой любви к крохоборству", — он поднял глаза на обнаженное тело молодой девушки и вдруг обиженно осознал, что оценивает ее как возможного соперника, мысли проносившиеся в сознании несли яркое послевкусие критичности и небольшой доли странной ревности, — "ой ё, похоже, что моя крыша уже едет..."

— Как тебя зовут?

Девушка испуганно округлила большие глазки, и захлёбываясь страхом пролепетала:

— Мэйка, я рабыня уважаемый лэр, — назвавшись рабыней, девушка тут же распростерлась на земле в каком-то необычном поклоне. Хочет кланяться, пусть делает что хочет, как говорится в чужой монастырь...

— А почему так, — надо же уже уважаемый, Игорь почти скривился, он всегда ненавидел тех, кто пытался к кому-либо подлизаться, справедливо рассматривая их в качестве мошенников, пытающихся втереться в доверие. Ни один нормальный человек не может получать удовольствие от процесса самоунижения. А от ненормальных нужно держаться подальше, так безопаснее для психического здоровья и кошелька. Особенно если кошелек дорог как память о будущем сытном ужине, и теплой постели.

— Моя мать рабыня, поэтому я рабыня. Такова моя судьба. Да поможет мне свет прекрасной Мрии, — девушка выпрямилась, подобрав под себя длинные ноги, всем своим видом выражая свою робость и полную покорность.

— "Великолепно. Нет, а чего я хотел. Рабство, чего еще ожидать от этих дикарей. Варвары. Но это многое объясняет", — странно только, чего это они так оживленно столпились вокруг этой девушки. Голая баба конечно должна вызывать закономерный мужской интерес, но не в таком ведь ажиотажном масштабе.

Новый мир приобрел первые очертания, и эти краски Игорю не нравились, общество в котором процветает рабство — не лучшее место для жизни человека из другого мира.

— А чего это они так на тебя набросились? Как голодные прямо...

Мэй ссутулилась, от чего ее загорелая грудь соблазнительно колыхнулась и горестно вздохнула, если сейчас она играла, то в ней пропала великая актриса трагического жанра.

— Мой хозяин вез меня тайно. Не хотел делиться с другими. Когда хозяин обоза узнал, он рассвирепел. Кудро был почти на грани. Я его не виню господин...

— "Мазохистка? Ее насилуют, а она никого не винит... нет такого я еще не видел", — взгляд землянина помимо его воли потек по женской фигуре, девушка была божественно хороша, невысокая статная пропорциональная фигура, красивая полная грудь, талия без складок жира, все в этой туземке было красиво и гармонично. Светлые волосы, тонкое лицо, чуть пухлые губы, большие с симпатичной хитринкой глаза цвета неба. В другом мире ее внешность произвела бы фурор.

— Все равно нельзя насиловать женщин, — слова Игоря вызвали у рабыни нечто вроде непонятного эмоционального шока. Опять он сказал что-то странное?

— Вы правы лэр, но его оправдает любой судья. Когда грань подходит настолько близко — есть только один выход, — девушка соблазнительно смешалась и покраснела. Отодвигаясь всем телом чуть в сторону, — все мужчины становятся такими когда подходит грань. Я уже привыкла...

— "Она что? Меня боится? М-да, этого ей следует бояться в последнюю очередь, так как женилка еще не выросла, и вряд ли теперь когда-либо отрастет, печаль..."

Вопрос что делать с девушкой даже не стоял, нельзя брать на себя такую обузу. Оставлю как есть, тем более, коль она так мягко отзывается о насилии. Какая, однако, пластичная психика у рабынь. Интересно, что она там говорила про грань, если он не ослышался, то это звучало как грань с большой буквы. Странные в этом мире традиции, хотя если задуматься, то земные нравы ничем не лучше.

— Расскажи-ка поподробнее, что ты там сказала про грань, — Игорь еще раз осмотрелся, по лопаткам прошлась уже знакомая холодная дрожь, такое чувство, будто кто-то за ним наблюдает, мерзостное ощущение. Так, нужно завершать допрос и уходить в лес. Игорь не любил длинных разговоров, из-за чего в данный момент его собственные поступки выглядели сумбурно и хаотично. Будем надеяться, что пары вопросов хватит, все же, как женский народ любит дать свободу своему языку.

— Что рассказать, — недоуменно переспросила девушка.

— Да все рассказывай, я не спешу, — последнее было неправдой, пусть Игорь никуда и ни к кому не спешил, его внутренние инстинкты кричали о том, что как раз сию минуту пора уходить.

— Хорошо. Когда пятьдесят веков тому назад свершилось великое злое колдовство, и Мрия окуталась кровавым мстящим туманом — на земли Аскона опустилось великое проклятье. Оно коснулось всех мужчин, пришло во все народы и расы. Люди, гномы, эльфы, драконы, оборотни, орки, тролли. Все вкусили горечь проклятья. Мрия наслала на земли мира великий жар и отвернула свой лик от мужчин, одаряя и благословляя лишь своих нежных дочерей. С тех пор благословение Мрии живет в женском чреве. Но каждую седмицу Мрия обновляет свое проклятье, и тот, кто не вкусит из лона прекрасного своего спасения — обернется Диким, — девушка сидела на коленях, чуть прикрыв глаза и раскачиваясь из стороны в сторону, и судя по всему, она читала какое-то сказание по памяти. А жестко тут у них, какое-то проклятие на мужиках, это мне еще повезло, так получается.

— Дикие, вот погибель проклятого мира. Кровь для них что вода, а мясо разумных пища. Речам не внемлющие, магии не боящиеся, зверьем подлым на деле обернувшиеся, неважно какой расы они были до обращения. Лишь смерть будет для них освобождением и наградой за принесенные страданья, — Мэй резко замерла, длинные ресницы дрогнули, и испуганные большие глаза широко распахнулись. Она замерла, видимо ожидая смерти, или чего-то более худшего.

— Не бойся, не Дикий я, — приободрил девушку Игорь, продолжая размышлять о словах рабыни, витиеватая речь, вызвала мозголомные завихрения в мозгу, но кое-что он все же понял.

— Я знаю лэр, Дикие не разговаривают, они как животные, только еще опаснее. Их очень тяжело убить, очень живучие твари, — в последних словах девушки промелькнула ядовитая злоба, отражая ее внутреннее отношение к Диким.

Планы придется поменять, как оставишь ее здесь в одиночку, когда по окрестностям бродят эти каннибалы дикари. Недаром ведь этот край прозван на карте Дикими землями.

— Проклятье обновляется раз в неделю, — поразительно, проклятье, обновляющееся в срок, почти как хороший лицензионный антивирус, стоит подстегнуть аборигенку, а то эдак можно проболтать до самого вечера, а он уже который день без горячей пищи, — каждые семь дней?

— Да лэр, — в голосе девушки отразился страх, незнакомец задавал слишком странные вопросы, ответы на которые знал каждый ребенок.

— Даже так, — хоть одна хорошая новость от своего нового женского статуса.

— Семь дней долгий срок, в какой день подступает эта грань. Конец каждого седьмого дня или в начале первого из семи?

Очень интересное проклятье, можно сказать изощренное. Возможно, все эти погодные явления и повышенная интенсивность солнца как-то взаимосвязаны с проклятьем, или же это всего лишь следствие погодных аномалий к которым местное население привязало свои мифы. Дикари-с.