Ксенополис( + глава 4)

Инспектор ослабил узел галстука.

— Господин Шерпа, вы вообще адекватны?!

— Можно просто Йон, — улыбнулся Шерпа.

— Господин Шерпа!

— Да что вы заладили «господин-господин»? — поморщился Йон.

— Придурок! — наконец не выдержал Базилевски. — Что у тебя за проблемы?! Хочешь взорваться — пожалуйста. Только без меня!

— Расслабьтесь, инспектор. Я не собирался рисковать. Я ж не идиот, чтобы копаться в схеме, которую не могу прочитать. А таких хлопушек мне присылают в год штуки три-четыре. — Он указал на кровать позади инспектора: — Загляните под кровать, у меня их там целая коллекция. Сдавать в Службу Безопасности лень, а просто выкинуть нельзя. Вдруг кто-нибудь подорвется. Вот и приходится возить с собой. — Заметив испарину на лбу вконец обалдевшего гостя, Шерпа предложил: — Может, хотите воды?

Кое-как заставив себя успокоиться, Базилевски проворчал:

— Обойдусь. — Он засунул руки в карманы, поразмыслил. — Пожалуй, не буду тебя задерживать. Ты меня заинтриговал, Йон. — Теодор потопал к двери. — Собирай все свои подарки и поедем сдавать их саперам. Потом немного пообщаемся...

Заскочив полицейский участок, парочка отправилась к любимому кафе Базилевски. По пути они почти не общались — инспектор, передав управление машиной компьютеру, что-то изучал в кибер-очках, время от времени похрюкивая от рвущегося наружу смеха, Шерпа просто пялился на огни города, размышляя, как убедить Базилевски принять участие в его авантюре. Без его помощи не обойтись, только заручиться поддержкой инспектора будет ой как сложно...

Пробившись через пробки, седан выехал на магистраль и покатил к деловому району. Чем ближе машина приближалась к нему, тем реже становился трафик и тем меньше встречалось пешеходов — обжитый финансистами и офисными клерками район из стекла из стали ночью предпочитал спать. Это было едва ли не единственное место в городе, где можно было отдохнуть от вечной суеты жилых и торговых районов и побыть в одиночестве, присев на скамейку под деревом в каком-нибудь узком сквере.

Сняв кибер-очки, Базилевски положил руки на руль, перехватил у компьютера управление.

— Надо полагать, у тебя много доброжелателей, Йон, — начал издалека Базилевски. — Почему до сих пор не обратился в полицию за защитой?

— Читал мое досье?

— И его тоже. Ты, судя по записям, уже попадал в реанимацию три года назад. А еще эти надписи на стенах и бомбы. Почему ты еще не прекратил свою деятельность? Так сильно ненавидишь джей?

— Я пробовал получить защиту. Меня послали. Посоветовали просто свалить из города. Похоже, на твоих коллег надавил Комитет.

— Может быть, — не стал отрицать влияние Комитета на полицию Базилевски. — Так почему ты еще не уехал? Неужели не боишься?

Йон ухмыльнулся.

— Я перестал бояться, когда умер.

Резко повернув голову, нахмурившись, Базилевски уставился на Шерпу.

— В файле этого нету. Просто.... в реанимации я пережил клиническую смерть. Меня уже бросили откачиваться, когда я вдруг взял и очнулся, — сказал Йон. — Гопники немного перестарались и проломили мне череп. С тех пор мне уже нечего бояться. — Упреждая вопрос, он пояснил: — Хотели бы убить — убили бы. Сейчас меня просто пытаются заставить заткнуться. Все эти хлопушки, угрозы, апостолы с битами... я привык. К тому же я научился защищаться.

— Понятненько, — протянул Базилевски. Вывернув руль, инспектор свернул на пустырь, в центре которого располагалось одинокое одноэтажное кафе. Заехав на стоянку, он припарковал машину рядом с парой компакт-каров, отстегнул ремень безопасности. — Кстати, имя Йон значит дракон?

— Не-а, — покачал головой Шерпа. — Это немецкое имя. Правда, не самое распространенное.

— И твоя фамилия не Шерпа?

— Ага. Я менял ее перед тем, как заняться э-э-э... разоблачением джей. Не хотел, чтобы у моей семьи были из-за меня неприятности... Но все легально. Я сменил фамилию по закону и зарегистрировался где нужно.

— Я в курсе, — кивнул инспектор. — Как тебя зовут на самом деле?

Шерпа хмыкнул.

— Меня подобрал младенцем врач из Красного Креста во время гражданской войны в России. Они вывезли меня в Германию, где меня и усыновили. Так что как меня зовут на самом деле, не знают даже мои приемные родители. Этого не знает вообще никто.

— Понятненько, — снова протянул Базилевски. — И как твоя семья относиться к тому, чем ты здесь занимаешься?

— Никак, — вдруг став очень грубым, кинул Шерпа. — Разговор на тему моей семьи закрыт. Навсегда...

В кафе почти никого не было — в дальнем от входа углу, составив столики, сидела шумная компания из юношей и девушек, за стойкой скучала молоденькая официантка, стоившая глазки кому-то из работников кухни.

Заказав себе по бифштексу с гарниром, Бащилевски с Шерпой заняли столик перед витриной, разместившись на ярко-красных ресторанных диванах. Подошла официантка, разлила клиентам кофе, приняла заказ и вновь удалилась за стойку.

Отужинав в молчании, они отодвинули тарелки. Вытерев губы салфеткой, Базилевки скомкал ее, бросил на тарелку и сцепил пальцы в замок. Выпрямившись, официальным тоном резюмировал:

— Итак, Йон Шерпа, 27 лет, настоящее имя требуется уточнить в консульстве. Гражданин Германии, в Ксенополисе легально. Род деятельности — независимый репортер, источника дохода нет. Неофициальный источник дохода — анонимные добровольные пожертвования. Гражданин восьмого ранга Ксенополиса. В большинстве стран мира признан вредителем и провокатором, заочно приговорен к тюремному заключению везде, кроме стран Северо-Атлантического союза. Подлежит контролю со стороны силовых и аналитических ведомств Комитета.

— Ага, мой портал довольно популярен, — гордо выпятил грудь Шерпа. — У меня много сочувствующих.

— Сколько же в мире психов, — сокрушенно покачал головой Базилевски.

— Почему сразу психов? — обиделся Шерпа. — Мои читатели — нормальные люди. Я публикую только проверенные данные.

— Серьезно? — иронично повел бровью Базилевски. — Наподобие, джей едят человеческих младенцев?

Шерпа густо покраснел. Опустив взгляд, пробормотал:

— Это была подстава. Комитетчики смонтировали ролик и слили его мне, чтобы дискредитировать мой портал. Они добились своего — поток пожертвований стал меньше. Я сам виноват, что купился.

— Ходят мнения, что автор ролика — это ты, — возразил инспектор.

— Я бы не опустился до такого. Мне нужна только правда.

— Ладно, продолжим Йон Шерпа. За шесть лет, что ты находишься на территории Ксенополиса, у тебя накопилось немало правонарушений и приводов. Пятнадцать административных арестов за нарушении общественного порядка, три за сопротивлению сотрудникам Службы Безопасности, пять штрафов за незаконное проникновение на территорию государственных ведомств, восемь судебных постановлений о запрете приближаться к личности на расстояние менее ста метров, восемьдесят часов исправительных работ за угрозы применения насилия к должностному лицу Комитета, пять штрафов за порчу общественного имущества, пол-года тюремного заключения за хулиганство. — Базилевски приподнял брови. — Да ты прямо заноза в жопе. Я легко могу поднять вопрос о твоей депортации, Йон. Учитывая, что ты хранил под кроватью девять взрывных устройств, уверен, решение будет положительным. Без тебя в этом городе точно станет немного спокойнее.

— Хочешь выгнать? — напрягся Шерпа.

— Не хочу, но должен. Впрочем, если ты сможешь убедить меня, что ты не сумасшедший, не представляешь опасности и можешь быть полезен...

— Вот почему все считают меня психом?! — всплеснул руками Йон.

— А почему бы и нет? Сам подумай, в этом городе треть населения — фанатичные почитатели джей, которых не заперли в дурдоме только по ошибке врачей. Другая треть — торгаши, аферисты и жулики. Ну, и остается совсем немного нормальных людей, вроде рабочих и исследователей. К ним, судя по твоему досье, ты точно не имеешь никакого отношения. — Базилевски глотнул кофе, причмокнул губами. — Сможешь объяснить мне, чем тебя обидели джей, что ты так упорно демонизируешь их? Они ведь не сделали людям ничего плохого. Наоборот, их приход принес человечеству пользу.

Шерпа откинулся на спинку дивана, положил ногу на ногу. Поразмыслив, спросил:

— Альдо Фусс — знакомое имя? Слышал про Клуб Мыслителей?

— Конечно. Фусс был великим физиком и философом. Его сравнивали с Эйнштейном и Хокингом. Каюсь, я даже читал его доклад, хоть он и запрещен. Как там он назывался... анализ и пути минимизации влияния джей на земные общества. — Инспектор почесал гладко-выбритый подбородок. — Тезисы из доклада аргументированы, но... они просто предположения. Он не смог доказать, что присутствие джей представляет опасность. Потому его доклад и самого господина Фусса приняли в штыки.

— Выражайся точнее, инспектор, — мрачно попросил Шерпа. Скривившись от презрения, он процедил: — Люди просто затравили Фусса и довели его до самоубийства. Тупые почитатели джей... Пятнадцать миллиардов имбецилов раздавили и уничтожили величайший ум человечества. Они так и не смогли понять, что на самом деле было написано в его докладе. Никто не смог понять.

Базилевски заметил:

— Если быть справедливым, мало кто способен осилить почти четыреста страниц научного текста.

— В оригинале доклад намного объемней. Фусс сократил его, чтобы он стал доступнее для обывателей. И все равно никто не услышал доводов Фусса. — Навалившись грудью на стол, стуча по нему пальцем, Шерпа с лихорадочным блеском в глазах, чеканя каждое слово, зло произнес: — Потому что никто не пытается думать самостоятельно! Поверить какому-нибудь обаятельному дяде из телевизора или сети проще, чем попытаться включить мозг и разобраться в вопросе лично. Как минимум, на это уходят часы, дни и даже года. Удобней, когда за тебя думают и решают другие. Люди любят подчиняться. Этот инстинкт заложен в нас природой. Пойти против мнения большинства, авторитетной харизматичной личности, просто более крупного самца... да ни за что! Доктор Стэнли Милгрэм доказал желание людей подчиняться авторитетам и большинству еще сто лет назад! И все равно ничто не изменилось! Ведь чтобы возразить тому, кто неправ, нужно обладать волей и не быть трусом. Людям проще смириться с несправедливостью, утереться и закрыть на нее глаза! А самые жалкие заходят дальше и начинают придумывать для несправедливости оправдания. Дескать, так оно и надо, вождь не может ошибаться, ведь он, — Йон развел руки в стороны, словно пытаясь охватить необъятное, — целый Вождь! А человек, который говорит умные, сложные и непонятные стаду вещи, идет против воли правителей и большинства... его проще облить помоями, смести и растоптать, чем пытаться понять. Никто не любит признавать, что он может быть неправ. Люди готовы защищать свои заблуждения, даже если они понимают, что заблуждаются, и даже ценой собственной жизни. Такова наша мерзкая гнилая природа.

Разгоряченный собственной речью Шерпа умолк, пытаясь отдышаться и успокоиться.

Хлебнув кофе, Базилевки иронично заметил:

— Такое впечатление, что ты пытаешься оправдаться за то, что тебя... как бы это помягче выразиться, не слишком охотно поддерживает общество.

— Ничего подобного! — встрепенулся Шерпа. Грохнул кулаком по столу. — Мне не нужны оправдания! Если я неправ, я всегда готов это признать и извиниться. И я защищаю не себя, а идеи Фусса! Да, я не люблю джей, но я их не ненавижу. Я просто считаю их врагами. Их присутствие и их степень влияния на нашу цивилизацию представляют огромную опасность.

— Серьезно? — повел бровью Базилевски. — Что же джей сделали такого, что люди должны их бояться? С их прилетом жить стало намного комфортней. Даже сама продолжительность жизни стала выше. Взять хотя бы тебя. Раз ты постоянно подвергаешься нападениям, ты перенес немало травм, верно? — Шерпа кивнул, и Базилевски продолжил: — Ты до сих пор не превратился в овощ и можешь передвигаться без инвалидной коляски только благодаря вкладу джей в нашу медицину. Они поставили на ноги миллионы людей. Человечество забыло про инвалидов. Их просто не осталось. Джей подарили огромному числу людей возможность вести полноценную жизнь. И их вклад не ограничился одной медициной.

Шерпа поморщился:

— Ой, да брось, Тед. Все так называемые подарки джей — просто объедки с их стола. Они не дали нам ничего революционного с точки зрения науки. Потому что не доверяют людям. Они же не дураки. Существа, которые смогли преодолеть расстояние в одиннадцать световых лет, априори не могут быть идиотами. Они намного умнее нас, потому и не делятся всеми своими секретами. Какой вменяемый человек вручит обезьяне гранату? Верно, никакой. Как у нас не было холодного термоядерного синтеза, так до сих пор и нет. А их подарки... до всех этих якобы прогрессивных технологий человечество должно было дойти своим умом. Нужно было просто подождать еще пятьдесят лет, и у нас бы появились действительно работающие нейроинтерфейсы, нормальные импланты, нанороботы, еда из пробирок, синтетическое топливо, способы биокоррекции. Человечество шло к этим технологиям. Джей просто немного ускорили наш прогресс. Только мы сами виноваты, что не изобрели ничего из предложенного джей раньше. Хотя могли. Поверь мне, очень даже могли. Наша технологическая отсталость и невежество — вина политиканов и фобий толпы. Все и всегда упиралось в вопрос финансирования. Сравни военный и научный бюджет любой развитой страны. На оружие тратится в разы больше денег, чем на науку и образование! Только зачем оно нам в таком огромном количестве? На Земле больше века не было ни одной действительно крупной войны! Если бы страны вместо покупки ракет и танчиков вложили бы все деньги в науку, это мы бы полетели к джей, а не они к нам. Но нет, люди все еще бояться друг друга. Прям какое-то средневековье.

Базилевки поставил локти на стол, сложил ладони домиком.

— Интересное наблюдение. При этом сам же ответил, почему джей не спешат делиться с людьми своими технологиями. Они просто не доверяют нам.

— Тогда о каком честном сотрудничестве может идти речь, когда партнеры неравны? — парировал Шерпа — А ведь комитетчики заливают нам, что джей наши друзья, что мы с ними равны. Только какой человек будет договариваться со своим псом? Никакой. Пока пес ведет себя прилично, отношения хозяин-собака выглядят идеальными, дружескими. Но если пес напакостит, он сразу получит поводком по ляжке. Посмеет оскалится, его огреют ботинком по морде. Стоит человечеству показать зубы, проявить недовольство, джей тут же схватят нас за шкирку и укажут нам наше место. Потому что по сравнению с ними мы совсем слабы.

— Стоп-стоп, помедленней, — взмолился Базилевски. Приведя мысли в порядок, он спросил: — Есть одно «но». Раз, по твоему мнению, джей нам враги, почему бы им просто не использовать силу, чтобы подчинить нас?

— А зачем? — искренне удивился Шерпа. — У них не так много ресурсов для войны с целой планетой. Они прибыли к нам на всего одном корабле. По всем подсчетам их посудина просто физически не может вместить больше ста тысяч особей джей. Не штабелями же они лежали во время перелета? Джей не потянут полноценную войну с человечеством. Вероятно, они могут полностью уничтожить нашу планету, но она им зачем-то нужна. Не просто же так они перлись сюда целых пол-века? Джей мыслят масштабней, они планируют все на много веков вперед. Им выгодней сотрудничать с нами, так они смогут постепенно подмять нас под себя. Джей уже установили свои порядки, в каждом правительстве любой страны есть их марионетки. А несогласных затыкают, преследуют, бросают в тюрьмы. Сейчас джей действуют также, как любые земные колонисты средних веков. Пока колонистов было мало, они договаривались и дружили с местными племенами, задабривали их подарками, помогали лекарствами. Когда колонистов становилось больше, они сразу развязывали войну и порабощали или уничтожали местные племена. Джей действуют точно так же — они последовательно и методично отнимают у нас нашу свободу и право решать за себя. А такая последовательная и методичная стратегия намного эффективней банальных силовых действий. Ибо она в сотни раз эффективней. Человечество уже позволило одеть на себя ошейник. То, что джей пока ни разу не дернули за поводок, еще не значит, что ошейника нет.