Спасти химеру

— А почему бы и нет? — лицо семнадцатилетнего правителя покраснело. — Это ведь значит, что вы станете частью армии королевства. Орден погряз в интригах и грязной политике, а вон на юге кругом гнезда нагов. Орден все равно не выполняет свою работу, вы вполне можете занять его место, — он зло ухмыльнулся и подался вперед. — Или вы теперь слишком боитесь сражаться с древними выродками?

— Кевер, друг мой, — Вард словно пропустил оскорбление мимо ушей, — твое предложение, безусловно, заслуживает внимания, и в свое время мы этим займемся.

— Вот как? И чем, позволь узнать, вы сейчас так заняты?

— О, у нас много планов. Кое-какие я открою в конце нашего небольшого заседания. Но от подробных объяснений я, пожалуй, воздержусь. Я не могу ручаться за абсолютную преданность всех присутствующих здесь.

Вард говорил спокойно, но от его слов будто повеяло ледяным холодом. Кусок жареной на травах рыбы застрял в моем горле. Я ведь одна из тех, за чью преданность он ручаться не может. Я даже согласилась помогать Дарену и его группе заговорщиков, пусть пока на словах. Несмотря на всю свою галантность Вард и глазом не моргнет, если ему придется убить меня ради безопасности отряда.

Словно прочитав мои мысли, командор обернулся ко мне:

— Зандра, я велел, чтобы доставили нужные вещи для производства тхалакков. Мы рады принять тебя в наши ряды.

— Кроме тхалакков, я мало что умею, — я поспешно проглотила рыбу и чуть смущенно улыбнулась. — Воевать меня никогда не учили... не думала, что меня когда-нибудь примут в отряд бойцов.

— Не все из моего отряда должны стоять на передовой, махая мечом. Добро пожаловать в нашу маленькую компанию кровожадных дегенератов, — он усмехнулся. — У нас нет никаких требований к рекрутам, кроме одного — ненависти к Ордену.

Он внимательно смотрел на меня, и под его взглядом было очень неуютно.

— Да, конечно, — пробормотала я. — Я ненавижу Орден...

Прозвучало это, должно быть, очень неубедительно. Кое-кто из сидевших за столом явно заулыбался. Ну конечно, кто я для них? Неизвестная девушка в бедной одежде, со следами химических ожогов на руках.

Вард продолжал смотреть мне в глаза и спросил мягко:

— Почему?

Тогда, подъезжая к Гестерну, мы шутили и смеялись. Была чудесная погода, солнце ярко сверкало в глубоком, будто океан, небе. Цвели вишни и яблони в крестьянских садах, и черемуха у дорог.

А в городе люди готовились к ежегодной ярмарке, расписывали горшки и лепили подсвечники из глины. Украшали желтыми первоцветами алтари предков. Девушки шили себе легкие платья из тонкой материи, покрасоваться перед парнями.

Орден ведь знал о готовящейся атаке гончих. Можно было предупредить горожан, заставить их уйти. Никогда раньше пожиратели городов не нападали с такой силой. Еще сто лет тому назад мы могли бы сражаться с ними на равных и, возможно, победить. Но не сейчас. Конечно, Орден обвинили бы в трусости и бессилии. И кто-то из главных, возможно, сам Магистр, решил, что смерть лучше позора. Тем более, чужая смерть.

— Так почему? — терпеливо повторил свой вопрос Вард.

— Они предали меня так же, как и вас, — твердо ответила я, меня уже не пугало, что мне могут не поверить. — Меня отправили с военным отрядом в город, на который должны были напасть гончие.

Невен, сидевший в другом конце стола, облокотился локтями на скатерть и внимательно на меня смотрел. Мне почудилось сочувствие в его взгляде — и это меня почему-то сильно ободрило.

— Ты убежала? — Вард отодвинул пустую тарелку и подлил себе вина.

— Нет. Я не знала об атаке. Никто из нас не знал. Мы думали, нас посылают выловить живоглотов из городского канала.

— Как назывался этот город?

— Гестерн.

Славный город Гестерн, с железными воротами, высокими башнями, богатыми храмами Праотца и Праматери. С чудной, уютной лавкой бакалейщика.

— Я слышал про этот город. Говорят, он уже свободен, хотя никто не осмеливается в него войти. Он всегда в тумане, а по окрестностям бродят падальщики.

— Так и есть.

— Ты была в Гестерне?

— Когда на нас напали гончие, я побежала в город. Спряталась в лавке бакалейщика.

Впервые на бесстрастном лице Варда отразилось изумление:

— Так ты жила там, когда...

Я кивнула.

Нескончаемые дни в пустом, наглухо запертом доме. Когда снаружи дул сильный ветер, дом скрипел и, как мне тогда казалось, раскачивался. Будто старый корабль. Целая вечность в ожидании, среди чужих вещей и брошюр о садоводстве и истреблении тараканов.

"Смешайте в равных пропорциях сухой алебастр и муку, получившейся смесью посыпьте места обитания тараканов. Попав в желудок насекомого, смесь затвердевает, превращаясь в гипс, и таракан погибает."

"Также, для уничтожения тараканов популярна бура. Возьмите яичный желток, размешайте с ним порошок борной кислоты. Из полученной массы скатайте небольшие шарики и разложите по углам в кухне и других местах. Во внутренних органах тараканов бура кристаллизуется, и получившиеся острые игольчатые кристаллы разрывают ткани."

В доме бакалейщика не было тараканов. Наверное, он испробовал на них способы казни из трактата, когда еще жил в своей лавке. И они бежали прочь, оставив павших собратьев с гипсом и игольчатыми кристаллами в желудке. А потом гончие освободили город от самого бакалейщика.

— Ты помнишь атаку? — требовательно спросил Вард. — Гераго появились вместе с гончими или позднее?

— В первые моменты атаки гераго не было. Они появились, когда гончие вступили в город.

— Это правда, что гончие гипнотизируют?

Я никогда не встречала действительно голубоглазых людей. В лучшем случае это были сероглазые женщины, радужка которых становилась голубоватой, если они надевали синий шарф, или зеленоватой, если одевали травяной.

Только у зверя могут быть глаза цвета весеннего неба.

— Нет, не гипнотизируют. Взгляд у них, конечно, особенный...

— Они идут следом за гераго?

Река мощных сероватых тел, судорожные движения толпы в попытке спастись... Хаос.

— Я не думаю. Гераго помогают им, но их куда больше потом, когда гончие исчезают, и в городе появляются химеры.

Заметив, что мой стакан пуст, Вард услужливо налил мне еще вина. Его движения были спокойными и сдержанными, но я-то видела, как лихорадочно горят глаза командора. Он собирался вытрясти из меня малейшие крупицы информации. Ну что ж, пускай. Скрывать мне, собственно, нечего.

— Ты видела или хотя бы догадываешься, куда уходят гончие?

— Я не знаю.

Откуда я могу знать?

После ожесточенной борьбы, сопровождаемой криками, рычанием, топотом каблуков по каменной мостовой, грохотом и ревом, на Гестерн опустилась тишина. Я приоткрыла дверь своего укрытия. Так хотелось, чтобы это было концом.

Языки молочно-белого тумана наплывали на Гестерн. Город готовился к приходу химер. Как невеста покрывает голову белой фатой перед тем, как отдать себя мужу.

— Никто никогда не видел, как гончие выходят из города, — настойчиво продолжал Вард. — Значит, они остаются.

— Наверное, остаются. Только не ходят больше по улицам.

На улицах властвует туман, пушистые гераго и химеры. Теплокровным гончим, которые питаются мясом и кровью, нечего есть в пустом городе.

Вард разозлился на мой лаконичный ответ.

— Что же, только химеры бродят по закоулкам и сжирают тех, кто сунется в туман?

— Бродят, да, но не сжирают. Они не могут питаться. Они всего лишь стражи, как мне кажется.

— Стражи чего?

Я помню серебристую в лунном свете стену, которую гераго воздвигали на моем пути. Мягкая, упругая, она так легко рвалась. А они все липли ко мне, будто ощупывали, и снова сплетались в стену. Сзади скрежетали химеры.

— Гераго чувствуют людей. Вероятно, и любых теплокровных существ. Их много во всем городе, будто в сильный снегопад снежинки зависли в воздухе. Наверное, — я произносила слова очень осторожно, никогда не думала, что так тяжело подобрать формулировку для своих догадок и страхов, — гераго посылают сигнал химерам. И еще я думаю, что химеры — это воплощение чьей-то воли.

Новый властелин Гестерна, по моим расчетам, должен был находиться где-то у главной площади. Там, у храма Праотца, стояла высокая колокольня с позолоченным шпилем. Иногда я видела, как он сияет сквозь туман. Химеры всегда приходили с той стороны.

— Ты их видела? Химер?

О да...

Наверное, я выходила из лавки бакалейщика, прежде всего, чтобы снова поглядеть на них. Когда слишком долго не смотришь в глаза кошмарам, они начинают гнездиться у тебя под кроватью и в шкафах.

Иногда шорох и лязганье металла о камень становились предвестниками химер. А порой они приходили совсем бесшумно. Туман искажает звуки, поэтому можно услышать и крик ребенка и, как кажется, говор людей. Но все это обман.

Зрению я верить тоже не могла. В белесом мареве то и дело чудились фигуры, темные движущиеся силуэты. Порой ветер играл с туманом, и мне казалось, что чьи-то когтистые руки тянутся к горлу из молочно-белой мглы. Дома, фонари и иссохшие кусты чудились неведомыми чудовищами, пока не удавалось подойти ближе и рассеять морок.

Рассчитывать я могла только на интуицию и чувство времени. Химеры всегда появлялись через несколько минут после того, как я доходила до лавки цветочницы.

— Так какие они? — спросил Вард.

Он успокаивающе погладил меня по руке. Зря. Химер-то я никогда не боялась. Сейчас у меня немного кружилась голова, и горло болело, словно в него насыпали битого стекла. Но это потому, что здесь слишком много народу и слишком душно.

— Они разные.

Форма химер не имеет значения. Воля хозяина собирает их из мусора и отходов, из дорогих вещей и замысловатых инструментов. Они должны всего лишь остановить вторжение, если кто-то осмелится войти в Гестерн. Хозяин собирает их, как ребенок делает куклу из веточек, соломы и старых тряпок.

Я помню, как увидела их в первый раз. Голубоватые сгустки в клубах тумана мало-помалу обрели четкие очертания. Они шагали неловко, как человек на ходулях. Высокие, в два человеческих роста, движущиеся существа из набора бездушных вещей. Клинки из магазина оружейника были их костями, два длинных лезвия стали несгибающимися ногами, ребристая спинка кровати — грудной клеткой, нити хрустальных бус оплетали куски ржавого металла, изображавшие корпус. У одного создания рукой была длинная доска с торчащими гвоздями, у другого — длинный канат, беспрестанно рассекающий воздух, как плеть погонщика.

Их властитель использовал и тела людей. Из сплетения железных трубок неожиданно выглядывало костлявое запястье, перетянутое медной проволокой, как блестящими жилами. Другое существо прихрамывало на полуразложившуюся ногу в некогда щегольском сапоге. У третьего, поверх искореженной железной кирасы торчала голова в потеках крови.

— Они не живые существа, хозяин делает их из того, что попадется ему под руку, — если у него, конечно, есть руки.

— Понятно, — неожиданно бодро заключил Вард. — Остальные вопросы я предпочел бы задать позже, наедине.

Командор допил свое вино и встал, показывая, что разговор окончен. Я с облегчением выдохнула — все же вспоминать о Гестерне было тяжело.

— Завтра, — торжественно сказал командор, — над Карионом будут подняты флаги Ретоса.

— Что? — Кевер вскочил, опрокинув кувшин с водой. — Никогда!

Вард ласково, как готовящийся пообедать питон, взглянул на него:

— Мы должны так поступить, мой друг. Это даст Кариону статус города Ретосского королевства. А там не так хорошо относятся к Ордену, как в Айтании.

— Никогда! — зло ответил Кевер. — Я правитель этого города, и я не позволю тебе присоединять его к землям Ретоса.

— Король Айтании, конечно, пошлет сюда свою армию, вероятно, это же сделает и повелитель Ретоса. Если нам повезет, они сцепятся друг с другом у ворот и заодно разобьют войска Ордена.

Лицо молодого градоправителя словно окаменело.

— Ты хочешь сказать, — тихо произнес он, — ты договорился с Ретосом за моей спиной?

Вард дружески улыбнулся:

— Почти никто из моего отряда не знал об этом. Некоторые планы лучше держать в тайне, пока они не станут реальностью.

Кевер раздраженно оттолкнул стул и направился к двери. Вард с легкой усмешкой подмигнул Магре, и она, послав ему ответную улыбку, последовала за мальчиком.

Мне тоже не терпелось выйти на свежий воздух, но пришлось задержаться, пока командор давал указания. Со своими людьми он говорил шепотом, и до меня долетали лишь ничего не значащие обрывки слов. Впрочем, и информации о планируемой передаче города королевству Ретос было бы достаточно, будь я шпионом. Но я уже знала, что ни слова никому не скажу, особенно бедняге Дарену. Вард способен раздавить и его, и меня, как назойливых насекомых, и даже не заметить.

Наконец, командор повернулся ко мне:

— Зандра, милая, я приказал оборудовать для тебя лабораторию. Завтра-послезавтра она будет готова. Я бы очень хотел, чтобы ты приступила к изготовлению тхалакков как можно быстрее.

— Хорошо...

Заверив его, что мне самой не терпится взяться за работу, я, наконец, смогла выскользнуть из душной таверны.

Глава 5

Отравители

Новое утро принесло в город большой переполох.

Еще нежась в постели под одеялом, я знала, что план Варда был выполнен. Над городом взметнулись желто-зеленые флаги Ретоса. Это было ясно по приглушенному гулу, доносящемуся из открытого окна — наверняка сейчас толпа удивленных граждан стоит и спорит у ворот. Карион напоминал потревоженный муравейник.

Я повернулась на другой бок и попыталась снова заснуть, но нервозность жителей города, видимо, передалась и мне. Наскоро умывшись, надев пропахшую реактивами рубаху и прожженные кислотой штаны, я отправилась к воротам. По пути купила вяленую камбалу. Рыбный рацион мне уже изрядно поднадоел, но на этот раз уличные торговцы не продавали ни пирожков, ни вареных овощей, не говоря уж о мясе. В подворотне двое били ногами ушлого мошенника, выдававшего подкрашенную мелом воду за молоко.

У ворот царила неразбериха. Половина народу была явно в приподнятом настроении, другие хмуро сыпали проклятиями в адрес и Ордена и Варда. Лезть в толпу я не собиралась — еще не хватало хлопнуться в обморок от головокружения. Конечно, хотелось бы забраться на одну из охранных башен — теперь наверху ее гордо развевалось желто-зеленое полотнище. Но куда там! Местные зеваки давно заполонили обзорные площадки. Пробиться наверх можно было только с боем.

Я со вздохом взглянула на башню и принялась догрызать камбалу.

— Эй! Барышня! Да, вы!

Раскрасневшийся от всеобщего переполоха стражник махал мне левой рукой. В правой он держал обнаженный меч.

Подавив охватившее меня желание бежать без оглядки, я выплюнула плавник и чинно подошла к стражнику. Он неожиданно заговорщицки подмигнул, подхватил меня под руку и зашептал:

— Ты из вардовых людей, да? Наверх нужно?

— Было бы неплохо, — осторожно ответила я.

— Йэх, посторонись! — заорал стражник, буквально раздвигая толпу мечом. — Дай дорогу!