Подари мне рассвет

— Я оставила мерина у Коршеса — он о нём позаботится, — крепкое рукопожатие и взгляд глаза в глаза. — Где Ваша "Пёстрая Чайка"?

— Готова встать на крыло.

Часть 3

А зори здесь тихие

Мало ли, много ли

Днями — тревогами

Я настою на своём...

Вынесу, выстою,

Песню свою спою...

Юлия Михальчик

1.

"Пёстрая Чайка" на всех парусах неслась в открытое море, оставив за собой дымящиеся останки корабля со сломанными мачтами и пустым трюмом. Матросы, посмеиваясь, расходились по своим местам.

Капитан "Чайки" вошёл в свою каюту, на ходу снимая порванную на плече куртку, в порезе виднелся свежий шрам. Через пару мгновений пришла девушка с длинными чуть вьющимися волосами и серыми глазами.

— Снимай рубашку и садись, — строго произнесла она, открывая небольшую баночку. По каюте поплыл запах полыни и малины.

— Не кипешуй, — усмехнулся Энервейт, снимая рубашку и стараясь не морщиться от боли в плече. — Ты же уже стянула рану — только шрам и остался. Так что я не умру.

— Рану то я стянула, — упёршись в кровать коленом, она подчерпнула горсть душистой мази и стала осторожно растирать повреждённое плечо, — а вот медленно действующий яд магического происхождения, что был нанесён на лезвие того клинка, что тебя ранил, остался. И в данный момент он набирает силу, чтобы распространиться по всему организму и убить тебя.

— Яда? — он обернулся и скривился от резкого движения.

— Яда, — кивнула она. — А теперь помолчи, — и глаза её сверкнули опасной сталью, а ладони засветились. Свет этот "лип" к мази, нанесённой на кожу, и впитывался, оставляя после себя тепло. — Сиди и не двигайся, — она отошла от него, встряхивая руками.

— И как долго мне так сидеть? — он проследил за ней, впрочем, не двигаясь — полгода прошло с тех пор, как молодая колдунья ступила на борт его корабля, и он успел понять, что в таких делах её лучше слушаться беспрекословно.

— Когда боль прекратиться, — она повернулась к нему и стала наблюдать.

— Я ничего не чувствую, — не успел он договорить, как плечо начало покалывать, а потом и жечь, словно огнём. — Ашшшш... — зашипел пират и посмотрел на плечо.

Плечо блестело, словно намазанное маслом, а затем на коже стала выступать ядовито-жёлтого цвета пена.

— Что это? — он глянул на колдунью, а та уже была рядом с ним.

— Яд, который должен был тебя убить, — улыбнулась та.

— Жжёт!

— И что? Мне подуть? Так вообще-то только детям делают!

— Залейн, — протянул он.

— Что Вейт?

— Ты знаешь, что у тебя скверный характер? — он запрокинул голову, так как колдунья стояла позади, массируя его плечо.

Боль начала стихать.

— И что дальше? — надавив на плечо сильнее, тем самым заставив его охнуть, она ловким движением сняла всю пену.

— То есть, тебя это не беспокоит?

— Можешь одеваться, — пена отправилась в тазик с водой, а мужчина так и остался сидеть, наблюдая за девушкой. — И почему это должно меня беспокоить?

Пират не ответил, взял в руки рубашку, а потом подошёл к колдунье. Она терпеливо наблюдала.

— Что? У меня хвост вырос? — нервно улыбнулась она.

Энервейт провёл пальцами по ещё щеке.

— Я всё гадаю, ради кого же ты отрастила шипы? — задумчиво пробормотал он. — Кто сделал тебе настолько больно, что теперь ты боишься привязываться?

— Мы же уже говорили об этом, Вейт, — когда он отступил на шаг, произнесла она. — Зачем ты задаёшь вопросы, если знаешь, как я отвечу?

— Вернее сказать, не ответишь, — усмехнулся он, скрывая разочарование за напускным смехом.

— Как хочешь, так и понимай, — бросила она. — Старайся не напрягать плечо пару дней, — и ушла, оставив пирата одного.

— Кто же от тебя отказался, красавица, — ей вслед пробормотал он и набросил рубашку, поморщившись. Ведь плечо, хоть и вылеченное колдовством, "помнило" о недавней боли.

2.

Через неделю "Пёстрая Чайка" вошла в большой порт города Сашилло сразу после того, как на улицах зажгись фонари. Матросы, спустив сходни, споро принялись освобождать трюм. Энервейт Каре Си'Шарт, прислонившись в борту, наблюдал, постукивая пальцами по гладкому дереву.

Когда разгрузка была закончена, но сходни ещё не успели убрать, перед кораблём остановился молодой человек в пропылённом плаще и надвинутой на глаза широкополой шляпе.

— Неужели это та самая "Пёстрая Чайка"? — трудно было не заметить насмешку.

— А Вы что-то хотели? — не уступая ему по интонациям, вопросом на вопрос ответил капитан.

— О, да, — протянул тот и ловко взбежал по сходням, оказавшись на палубе перед опешившим от такой наглости пиратом.

— За это могут и убить, — холодно произнёс Энервейт.

Матросы, вытаскивая оружие, стали выходить на палубу.

— Уже боюсь, — хмыкнул наглец и приподнял шляпу.

Матросы сделали шаг назад — глаза незнакомца сверкнули сталью.

Увидев их реакцию, он усмехнулся и шутовски раскланялся.

Капитан замер, напряжённо раздумывая над тем, что делать. Им не справиться с этим колдуном — хоть он и ведёт себя, как шут, он далеко не так прост, как хочет казаться. Но ведь и оставить всё, как есть, нельзя.

Сделать что-то он не успел. На палубу поднялась колдунья и, увидев, что происходит, усмехнулась, покачав головой, — Лях порою бывал просто невыносим.

— Лях, прекращай этот балаган, иначе за борт тебя вышвырну я, — со смехом в голосе произнесла она, выходя из-за спин матросов.

— Что я слышу, — усмехнулся он, оборачиваясь, — Залейн Хром собственной персоной!

— Ты не удивлён, значит, знал, какой корабль тебе нужен, — хмыкнула, подходя к нему и крепко пожимая руку.

— Совершенно верно, — протянул он, не отпуская её руки и становясь серьёзным. — Нужно поговорить, — и красноречиво осмотрелся, намекая на всё ещё вооружённую команду "Чайки".

— А здесь мы поговорить не можем? — она взглядом попросила Энервейта успокоить команду, и тот, подумав, согласно кивнул, давая матросам знак, чтоб убрали оружие и расходились.

— Я люблю чувствовать под ногами твёрдую почву и не люблю большую воду.

— Хорошо, — согласилась девушка и отошла к наблюдающему за ними пирату. — Мне нужно уйти. Но я вернусь до рассвета.

— Я так понимаю, вы знакомы, — внешне он был спокоен, если не сказать безразличным, но внутри него боролись два желания: вышвырнуть колдунью с корабля на все четыре стороны и запереть в каюте, никуда не опустив. Ведь он видел, как эти двое смотрели друг на друга.

— Он такой же как и я, — просто ответила она и спустилась вниз, не оглянувшись.

Пират провожал их тяжёлым взглядом.

3.

— Что происходит, Лях? — спросила колдунья своего друга, когда они устроились на камнях и было произнесено заклятье купола.

— Прежде чем начать, хочу спросить, — он снял шляпу и взъерошил волосы, — ты в курсе дел, происходящих в королевстве?

— Каких дел? — нахмурилась она, покачав головой.

Мужчина вздохнул.

— Тогда слушай...

...Меньше чем два года назад, летом, перед самой нашей встречей, была предпринята попытка смены власти. Учувствовали многие герцогства. Но попытка эта провалилась. Конечно, другие планы, разработанные на случай провала, были, но пришлось временно затаиться из-за следствия, что вели королевские ищейки. И вот теперь появилась возможность завершить начатое. Но дело в том, что некоторые за эти два года разуверились в успехе.

— Что, герцоги попрятались в свои замки? — фыркнула колдунья, поражаясь, сколько всего она умудрилась пропустить.

— Ты будешь удивлена, но нет, — покачал он головой. — Пираты.

— Пираты?! — она действительно удивилась. — Они?!

— Залейн, тебе ли не знать, что подавляющее большинство капитанов самых известных кораблей — люди голубых кровей! Дли многих это шанс вернуться или же просто отомстить.

— Тогда почему они отказались учувствовать?

— Испугались потерять то, что у них есть сейчас, — пожал он плечами Лях.

— И зачем я тут понадобилась?

— Чтобы убедить пиратов учувствовать, было решено обратиться к колдуну за советом.

— Тем более я не понимаю, причём тут я! У вас там что, колдунов мало что ли? — хмыкнула девушка.

— Колдуны, не участвующие в движении, просто не станут ввязываться, а некоторые так вообще могут быть на стороне короля!

— А среди ваших что ли нет колдунов?

— Подумай сама, кому пираты предпочтут поверить: колдуну, которому их согласие выгодно, либо колдуну, которому всё, что происходит, глубоко безразлично? К тому же ты не просто какой-то посторонний колдун! Ты плаваешь на одном из самых лучших пиратских кораблей! Так что тебя они точно послушают!

— О, как! — ей стало смешно, но она сдержалась.

Собственно, то, что говорил Лях, не было лишено определённой логики.

— Вот так! — покивал колдун и улыбнулся, но глаз улыбка не коснулась. — Так ты согласна?

— Знаешь, Лях, — протянула молодая колдунья, прикрывая глаза ресницами, — тогда, почти два года назад, я бы отказалась, да ещё и тебя постаралась бы отговорить от участия в этой сомнительной авантюре. Но сейчас, — она открыла глаза с пляшущими в них серыми искорками колдовства, — я соглашаюсь. Почему бы и нет? — усмешка, что появилась на её губах, заставила колдуна поёжиться и отчётливо осознать, что его давняя подруга за эти неполные два года изменилась до неузнаваемости и теперь мало напоминает ту Залейн, с которой он виделся золотой осенью.

— Я рад, что ты с нами, — ответил мужчина и искренне улыбнулся, отгоняя нерадостные размышления о причинах таких кардинальных изменений в подруге.

— И когда же состоится встреча с капитанами пиратов?

— Через пять дней в Млине. Но учти, помимо капитанов кораблей там будет кто-то из герцогов.

Пожевав губу, колдунья задумчиво пожевала губу.

— В Млине говоришь... тогда приходи на причал — мы отплываем с рассветом, — она поднялась и встряхнула волосами.

— Плывём? — он посмотрел на неё снизу вверх, задрав голову.

— Энервейт не пропустит такую заварушку, — улыбнулась девушка и протянула другу руку, помогая подняться, одновременно снимая заклятье купола.

4.

Вернувшись на корабль, Залейн застала капитана на верхней палубе. Он стоял, прислонившись к борту, по кусочку отрезая от яблока и отправляя в рот.

— Поговорили? — спросил он, не поворачивая головы, когда колдунья поднялась на борт.

— Мы не виделись почти два года, — вместо ответа произнесла она и встала рядом с ним. — И ещё столько же не увиделись бы, если бы не обстоятельства, — и грустно улыбнулась.

Ей было немного — самую малость — обидно, что Лях нашёл её только из-за необходимости.

— И что ему было нужно? — нахмурился пират, вглядываясь в лицо девушки.

— Ты знаешь о попытках смены власти?

— Да, — осторожно кивнул пират и, подумав, добавил:

— Мне предлагали участвовать.

— И почему же ты отказался? — она повернулась к нему, глядя прямо в глаза.

— Потому что мне не за что мстить королю — то, что случилось с моей семьёй, исключительно наша вина. Потому что я не хочу ничего менять в своей жизни — мне нравится то, что у меня есть сейчас, — и с вызовом на неё посмотрел, а она продолжила так же грустно улыбаться.

— Ясно, — отвернувшись, девушка отошла к другому борту.

— Так что он хотел? — Энервейт действительно хотел знать ответ на свой вопрос, особенно после её вопроса о попытках смены власти.

— Чтобы я убедила пиратов не выходить из игры, — хмыкнула колдунья и посмотрела на свои руки — пальцы мелко подрагивали. Видя это, пират понял, что она согласилась, несмотря на абсурдность данной затеи.

— И как же ты собралась их убеждать? — с сарказмом произнёс он, но только чтобы не выдать беспокойства.

— Они считают, из-за того, что я работаю на пиратском корабле, пираты поверят мне, — пояснила она.

— И когда ты должна будешь это сделать?

— Через пять дней в Млине, — произнеся это, девушка стала ждать — она не сомневалась в том, что капитан "Чайки" доставит её и Ляха до места назначения, но подталкивать его к этому она не хотела.

А пират думал. Он действительно собирался доставить колдунью и её друга в Млин, но причины были совсем не те, что озвучила колдунья своему другу.

Намечается рискованная и опасная авантюра. И участие колдуньи в ней только убеждением пиратов не ограничиться — это ясно, как пить дать. За эти полгода он узнал её достаточно, чтобы с уверенностью сказать, что она сама не захочет отступать, а пойдёт до конца. И ведь обязательно что-то пойдёт не так! И не факт, что она сама сможет справиться с возникшими трудностями...

— Отправляй послание своему другу, надеюсь, он успеет до рассвета, — как можно безразличней бросил мужчина.

На губах колдуньи заиграла проказливая улыбка.

— А зачем?

Заподозрив неладное, Энервейт не успел спросить, что она хотела этим сказать. На берегу — вначале по каменной кладке, затем по дощатому настилу — зацокали копыта. И капитан "Чайки" с удивлением стал наблюдать, как колдун заводит на борт его корабля своего коня.

— Ну что, будем знакомиться, — со смехом в голосе произнёс он и протянул руку, — Лях Хром, — на мгновение в его серых глазах мелькнула сила.

Пожимая его руку, пират, недоумённо приподняв брови, посмотрел на колдунью.

— Ученики, во время обучения у колдуна, носят имя своего учителя. И имеют право поменять его — вернуть своё прошлое или же взять другое — только после завершения обучения. Некоторые оставляют имя учителя. Я и Лях были с ним до конца — до самой его смерти — и решили не менять имя эстада Воррена.

— Всё так, сестрёнка, всё верно, — покивал Лях, будучи серьёзным, пока девушка говорила. Но потом на его лице вновь появилась улыбка.

Энервейт поручил колдуна одному из матросов, а сам отправился к себе, думая, насколько молодая колдунья успела его узнать, чтобы просчитывать его решения... и не слишком ли он доверился ей, что так легко это принял.

5.

Граф О'Шээри, проклиная дождливую погоду, от которой размокли дороги, быстрой рысью — почти галопом — двигался в сторону Млина, стараясь успеть в срок. В принципе, он успевал. До города, по его расчётам, оставалось немногим больше дня пути, так что время будет и на то, чтобы отдохнуть, и на то, чтобы собраться с мыслями.

Он не думал, что проконтролировать встречу пиратских капитанов с колдуном отправят его, и был не готов к предстоящему событию. Нет, его проинструктировали и дали пару советов, как себя вести, но всё равно... К тому же, если как вести себя с капитанами, он знал, то вот как вести себя с колдуном — нет. Этот колдун — их последняя надежда. Если пираты не послушают и его, то будет очень сложно осуществить задуманное без их поддержки. Но, если верить этому Ляху, колдуну, которого он обещался привести, пираты поверят из-за того, что колдун этот уже который год плавает на пиратском корабле.

Честно говоря, в последние два года Спириан О'Шээри предпочитал свести общение с колдунами к минимуму — отчего-то было тоскливо видеть взгляд серых глаз. Он не хотел себе признаваться, но, несмотря на прошедшее время, он сильно скучал по Залейн Хром, которая в один миг по неизвестным причинам исчезла из его жизни в неизвестном направлении.