Странная магия

Мы вышли на бетонные плиты аэродрома и вместе с наслаждением вдохнули английский воздух — более родной нашим лёгким. Около трапа ждала машина. Моросил мелкий дождь, Берси-водитель ждал нас около двери машины. Гарри улыбнулся:

— Гермиона... это было нечто невообразимое.

— Я знаю. Сама впервые так глобально путешествовала. Впечатлений через край.

— Это точно. Теперь точно будет чем похвастаться в Хогвартсе...

Я лишь ухмыльнулась — всё бы мальчишкам похвастать... если удастся удержать Гарри от дружбы с Уизли под серийным номером шесть, то рыжий умрёт от зависти. Гарри улыбнулся и запрыгнул в машину, я следом. Едва дверь за нами закрылась, он спросил:

— И чем же мы сейчас займёмся?

— До Хогвартса три месяца. До получения письма — меньше двух. Предлагаю пока заняться совершенствованием своих магических навыков. Мне тут стало кое-что интересно, поэтому я в лабораторию.

— Окей-окей, — Гарри растянулся в кресле...

* * *

*

Девочкой быть иногда хорошо, а иногда плохо. Девочку воспринимают не так серьёзно, как мальчика. И это хорошо, мне нравится видеть некоторое смятение на лицах собеседников. В английском языке при общении чёткого деления на женский и мужской пол нет, поэтому привыкать называть себя в женском роде не пришлось. Просто не пришлось, что не могло не радовать. Я мало общалась со сверстниками, кроме, разве что, Гарри. Мальчика воспитывала я. И я умела это делать лучше всего, чуточку привязанности, строгости, комплименты для мотивации и суровые требования, а так же в подкорку мозга вбила требование следить за своей внешностью. Встречают — по одёжке, поэтому Гарри крепко-накрепко усёк, что в любой ситуации нужно выглядеть безупречно. Мальчик уже стал объектом внимания девочек, даже тех, что постарше. Ну правильно — хоть он и был моложе, но был умён, вежлив, с хорошей причёской, аристократическими чертами лица, доставшимися ему от отца, всегда в хорошей, цивильной одежде. Брюки, туфли, сорочки, галстуки, всё это уже составляло внушительную часть гардероба Гарри. Он не любил скрывать татуировку, по его словам — ему некомфортно. Духу. Поэтому Гарри почти всегда ходил в рубашках с короткими рукавами, кроме разве что зимы. Но сейчас лето. Мама моя, увидев, каким парнем стал Гарри, уже мысленно сыграла нашу свадьбу. Мне это не понравилось, но что поделаешь?

Поттер провёл со мной немало дуэлей и спаррингов — и он уже весьма неплохо научился защищать себя. Июнь и Июль прошли для нас незаметно. Относительно незаметно. Гарри я иногда вытаскивала на пляж, а уж когда решилась позагорать топлесс — он вовсе превратился в ходячий помидор. Груди у меня ещё не было и её рост я замедлила, сиськи как у коровы мне не нужны, вообще не нужны. Максимум — маленькие и аккуратные. Поттер, впрочем, смутился до крайности, за что я ему и выговорила — ведь внешне торс у меня мальчишечий, пока что. Мы с Гарри учились и загорали, загорали и учились. И вот, в один прекрасный день, прилетела сова с письмом. Я сидела в лаборатории, работала над очередным шедевром своего техномагического гения — коротким мечом из мифрила, с структурами самозащиты, неразрушимости, пробивания щитов, ненанесения случайного урона и увеличения специального. Мифриловый клинок для этого мира был просто венцом роскоши, так как немногочисленный мифрил тут — был в руках гоблинов и изредка использовался для легирования лучших клинков и создания самых дорогих украшений.

Сова прилетела и попала в лапы к голему-стражу, который отловил пернатое и передал Берси, а уж Берси сообщил мне о новости. Я оторвалась от созерцания клинка и вогнав его в ножны, развернулась...

Конверт из Хогвартса был странный. С большой сургучной печатью, из плотной хлопчатой бумаги, с зелёными чернилами, без штемпелей и марок. Гарри разорвал свой и жадно вчитывался. Я, примерно представляя содержимое письма, только распечатала свой конверт. Гермионе Грейнджер. Перечисление титулов директора...

Мы открыли почту в малой гостиной, Гарри сжёг конверт магией и спросил у меня:

— У тебя есть сова?

— Не-а. Я предпочитаю мобильник. Хотя можно попросить Баха отнести письмо. Если он согласится, конечно.

— Кого? — удивился Гарри.

— А, бах это феникс. Живёт тут, в районе особняка, часто прилетает, оккупировал чердак...

— Я не знал, — Гарри улыбнулся, — у тебя правда есть феникс?

— Не у меня, Бах живёт тут на чердаке. Захочет — улетит, захочет — прилетит...

Оторвавшись от письма, накалякала ответ. Гарри тоже попросил бумагу с ручкой, после чего написал своё фи, где значилось, что он ожидает разъяснений. Если я права... впрочем, завтра узнаем. Взяв оба листка, свернула их в трубочку и пошла на переговоры, вооружившись куском окорока. Бах птица плотоядная. Стоило мне войти, феникс тут же проснулся. Он спал, положив голову под крыло. Уставился на меня.

— Привет, Бах. Друг мой, поможешь мне? Нужно доставить кое-кому письмо.

Птиц посмотрел на меня как на... в общем, с подозрением так посмотрел.

— Ну Бах, миленький, очень надо, а совы у нас нет. МакГонагалл нужно передать бумаженцию. Я в долгу не останусь.

Гордый птыц встал на лапки и подошёл ближе. Пёрышки его были покрыты огнём, клюв ярко-оранжевый, в остальном феникс был похож на директорского... Он посмотрел на бумагу, на меня, и кивнул. Взял в клюв протянутые бумаги и тут же исчез во вспышке пламени. Через десять секунд он появился на том же месте, но уже без писем и выжидательно на меня уставился. Даже с каким-то укором, мол, совсем шибанулась — гордый птиц вынужден носить письма какой-то взбалмошной девчонке? Не бывать такому... маленький поросячий окорок бах схватил клювом и оттащив в сторонку, начал жарить, поливая огнём, как змей горыныч.

— Спасибо, — я тихонечко покинула чердак. Ну и бах, такой гордец, что палец в рот не клади. Гарри ждал меня уже у лестницы, — ты что, здесь стоял?

— Ну а где мне ещё быть? Как?

— Отнёс. Теперь давай готовиться к визиту преподавателя из хога...

* * *

*

Перед минервой МакГонагалл на столе появилась во вспышке пламени птица. Минерва отшатнулась, инстинктивно зашипев на происходящее. Она сидела в своём кабинете, получала письма от студентов, писала ответы. В открытое окно, около которого сидела профессор, иногда залетали совы. Минерва недовольно поджала губы, отчего морщинки скопились на щеках, после чего пробормотала:

— Директор совсем рехнулся.

Однако, на её столе, нагло восседая на школьнх письмах, сидел феникс раза в полтора больше фоукса и с более тёмными перьями. Он положил перед МакГонагалл на стол свёрнутые в трубочку листы бумаги и исчез как и появился, МакГонагалл принялась скорее тушить пожар на столе — многие письма загорелись. Потушив заклинанием огонь, декан гриффиндора схватила принесённые письма и начала читать. Первое было от... Гарри Поттера. Но как же это может быть? Мальчик же не должен знать ничего о магии? МакГонагалл не стала читать второе письмо и спешно встала из-за стола, решив сообщить обо всём Дамблдору. Минерва спешно вышла из кабинета и пошла по пустым коридорам замка, срезая путь до директорского кабинета по "тайным" ходам. В кабинет Дамблдора МакГонагалл вошла, едва постучавшись, и застала старого мага спящим.

— Альбус, хватит притворяться, я же знаю, что ты не спишь, — МакГонагалл вошла в большой, но заставленный всякой ненужной мелочёвкой кабинет.

— Ничего то от тебя не скроешь, — Дамблдор открыл глаза,— как успехи?

— Поттер.

— А? — Директор тут же преобразился — на месте ленностного старика сидел уже увлечённый и энергичный человек, — что с Гарри?

— Представляешь, этот хулиган послал мне письмо с фениксом. С Фениксом, Альбус, он же сжёг часть писем, мерзавец. И откуда мальчик вообще знает про фениксов, если он должен быть в Литтл-Уингинге.

— Он и в литтл-уингинге, — директор отмахнулся, — только вчера читал отчёт от Фигг.

— Я очень на это надеюсь, потому что это он прислал мне только что!

Минерва положила на стол перед директором лист бумаги. Дамблдор взял листок морщинистой рукой и поправив на носу очки, поднял голову, внимательно осмотрев листок. На листе бумаги было написано неуверенным, юношеским почерком. Гарри Поттер сообщал, что всенепременно в назначенный час прибудет на плаформу девять и три четверти, и будет рад учиться в Хогвартсе. А так же составил целый список вопросов касательно преподавания...

Дамблдор положил бумажку:

— Мальчика интересует качество образования...

— Вас это беспокоит? — удивилась Минерва.

— Немного. Тебе ли не знать, что с профессорским составом у нас тяжело. Особенно с некоторыми должностями...

— Альбус, я уже давно тебе это говорила, пора действовать, и выгони ты уже эту пропойцу Трелони из башни! Только дурит студентам головы.

Альбус Дамблдор махнул рукой:

— Она нужна, Минерва. Итак, мне кажется, что-то пошло не так... схожу ка я, навещу миссис фигг... какой там адрес Поттера был у тебя на конверте?

— Бакингемшир, Бишопстон, сто тридцать три.

— Вот как? Не знал, что Дурсли переехали...

— Альбус, — Минерва снисходительно на него посмотрела, — Фигг же в Литтл-Уингинге!

Директор даже остановился на секундочку, а потом быстро вышел из-за стола и подхватив под локоть Минерву, аппарировал в Литтл-Уингинг. Он быстрым шагом отправился к дому Дурслей. Директор быстро нашёл нужный дом. Минерва едва успевала за быстро идущим стариком и возмущалась, так как они, в их мантиях, выглядели странно. Минерва МакГонагалл наконец остановилась, когда Дамблдор постучал в дверь.

— Альбус, — она осмотрелась, — мы могли бы хоть переодеться.

— Нет времени, — директор обернулся, — нужно немедленно узнать, что произошло.

Дверь открылась. На пороге стоял жирный человек, им был Вернон дурсль. Дамблдор спросил:

— Вы мистер Дурсль?

— Да? — Вернон осмотрел странного гостя, — чем обязан?

— Мы к Гарри.

— Здесь таких нет, — Дурсль закрыл дверь. Дамблдор забарабанил вновь и на этот раз на поросячьем лице Вернона отразился гнев:

— Я же сказал, здесь нет и никогда не было никого с таким именем!

Дамблдор достал палочку и наставил её на магла:

— Легелименс...

Через секунду Дамблдор посмотрел все воспоминания Вернона. И в них не было ничего о мистере Поттере. Директор удивился — память Вернона не содержала ни единого намёка на Гарри. Дамблдор, поняв, что что-то тут неладно, вошёл в дом и применил легилименцию к петунии, ждавшей мужа на кухне. Но и тут вышел облом — она даже не знала, что у её сестры был ребёнок. Вот так, ни следа воспоминаний об этом. Дамблдор усомнился в своей адекватности на секундочку, но потом тряхнул головой, поправил съехавшие на нос очки и бросив обливиэйт, вышел из дома. Минерва ждала директора под дверью.

— Ну?

— Они ничего не помнят.

— Обливиэйт?

— Нет, они ничего не знают. Абсолютно ничего. Петуния даже не знает, что Гарри рождался... Остальное они хорошо помнят.

МакГонагалл пожала плечами:

— Это очень сильная магия. Может быть, фиделиус?

— Нет, даже близко не похоже. Я думаю, их память очень ловко изменили. Но это может далеко не каждый. Гарри в беде! — Дамблдор пошёл к Фигг.

Старушка открыла директору сразу же, однако, директор не выглядел как зашедший на пироги старичок, скорее как старый и очень злой маг. Он тут же применил легилименцию к Фигг и после этого очень задумчиво посмотрел на Минерву:

— Она просто писала письма, выдумывая их. Это... Чёрт, мы даже не знаем, где сейчас Гарри.

— Альбус...

— Нет, мы должны найти его.

— Альбус! — Минерва повысила голос, — я же сказала адрес, Бакингемшир, бишопстон, сто тридцать три.

— Откуда?

— Мы же только что об этом говорили, — Минерва удивилась, — Альбус, тебе нужно успокоиться и взять себя в руки.

— Ладно. Давай возьмём такси, я никогда там не был...

Дамблдор спустился с крыльца дома миссис Фигг, где они разговаривали, и пошёл искать кэб. Оный нашёлся далеко не сразу, к тому же это был не кэб, а обычная жёлтая машина, весьма потрёпанная, с водителем-индусом. Альбус сел на заднее сидение и назвал адрес. Минерва села рядом. Индус не стал задавать лишних вопросов и поехал...

— Приэхали, сто фунтов, сер, — индус улыбнулся золотыми зубами.

Альбус наложил на него обливиэйт и пока тот сидел и хлопал глазами, выбрался из машины. Бишопстон оказался не городом, а длинной улицей, по краям которой располагались особнячки. Такси остановилось в большом въезде, перед высокими коваными воротами. Альбус поправил очки и присмотрелся к воротам. На них было наложено такое количество магии, что от ворот мурашки шли по телу, высокая стена так же была зачарована, причём, очень сильно. Альбус даже не мог сказать, смог бы он при необходимости преодолеть защиту.

Минерва взяла дело в свои руки и подошла к дверному звонку. Это оказался видеофон. Ей ответил приятный мужской голос:

— Слушаю вас?

— Мы к Гарри Поттеру.

— Одну секунду...

Двери перед ними отворились. Альбус только вздохнул и быстро вошёл, удивлённо оглядываясь. Взору их предстал довольно большой двор, а за ним — большой особняк в неоготическом стиле. Перед особняком стояло несколько дорогих автомобилей, фонтан, большая лестница вела в крыльцу и дверям... Дамблдор заметил по краям особняка фигуры защитников и по спине у него пробежал табун мурашек — это были големы, причём, очень мощные магические големы. По три штуки с каждой стороны, шесть големов, и ещё один стоял прямо около ворот, просто был незаметен. Дамблдор нахмурился:

— Будь вежлива, Минерва. Не знаю, чей это особняк...

Минерва только вздохнула:

— Ты слишком подозрителен, Альбус. Пошли уже.

Тем временем в малой гостиной Гермиона давала наставления Поттеру:

— Ни в коем случае не соглашайся на подозрительные предложения. Особенно переехать куда-то, съесть или выпить что-то, дать им кровь или твой волос, или что-то в этом роде.

— Да что ты как с маленьким! — Гарри возмутился, — знаю я.

— Я на всякий случай. Я же за тебя волнуюсь, — Гермиона подмигнула. Гарри только отмахнулся:

— Идут, кажется...

На входе в особняк Дамблдор и Минерва встретили очень симпатичного мужчину — крепкий, высокий, в идеально сидящей форме дворецкого и со смазливым лицом, слегка фиолетовыми глазами. Он вежливо поклонился:

— Мистер Поттер ожидает вас в малой гостиной.

Дамблдор кивнул:

— Где она?

— Прошу за мной, леди, джентльмен...

Дамблдор вошёл в малую гостиную, заметив Поттера. Минерва за его спиной только ахнула — мальчик был совсем не похож на Поттера! Высокий для своих лет, с хорошей причёской, в рубашке без рукавов и джинсах, без очков, и без шрама, загорелый, а правая рука его — вообще нечто. Дамблдор икнул от удивления. Рядом послышался девичий смех. Минерва заметила девочку. Тоже весьма специфически выглядящую.

— Не думала, что вы придёте так быстро, — она встала, — может быть, представитесь?

Директор был немного сбит с толку:

— Я Альбус Дамблдор, кавалер ордена Мерлина первой степени, победитель Грин-Де-Вальда, директор школы чародейства и волшебства "Хогвартс".